Что такое феминизм в России? — Журнал
Журналист и литературный критик Анна Наринская коротко излагает историю феминистского движения, чтобы объяснить, почему в России его толком не было и до сих пор нет.
Термин feminist появился в английском языке в 80-е годы XIX века и обозначал женщин и мужчин, поддерживающих идею юридического и политического равноправия полов. Это, разумеется, не значит, что мысль, которая сегодня квалифицировалась бы как «феминистская», не существовала и не развивалась до этого времени. Например, моя «любимая», если можно так выразиться, феминистка − Афра Бен: английская писательница, драматург и авантюристка эпохи Реставрации. В эссе «Собственная комната» − важнейшем тексте о женщине и литературе, точнее, о женщине и слове − Вирджиния Вулф пишет о ней как об одной из первых женщин-писательниц, чей голос был услышан и распознан именно как женский.
Расцветом феминистской мысли считают конец 1960-х − 70-е − начало 80-х.
Этот бум феминистских дискуссий в конце шестидесятых привел к тому, что сформировалась теория (а на деле − смешение теорий) радикального феминизма. Радикальный феминизм рассматривает (и оспаривает) женскую позицию не только в общественной и политической жизни, но и во всех остальных сферах, включая жизнь интимную. Одно из самых растиражированных утверждений радикального феминизма «личное есть политическое» вполне точно суммирует его суть.
«Радикальным» этот вид феминизма оказывается в соотношении с двумя феминистскими течениями, сформировавшимися задолго до него, − либеральным и марксистским.
Либеральный феминизм сосредотачивается на требованиях всяческого равноправия в общественной жизни. Для меня главное имя в либеральном феминизме − мужское. Это имя Джона Стюарта Милля, важнейшего философа XIX века, одного из основоположников философии либерализма. Для него свобода женщины была частью развиваемой им концепции индивидуальной свободы.
В 1869 году Милль выпустил работу «Подчиненность женщины», в которой утверждал, что подчиненное состояние женщины − реликт первобытного прошлого, а не результат прогресса и что, оставшись «замороженным» веками, именно оно сейчас этот прогресс и тормозит.
Сегодня в границах так называемого цивилизованного общества − то есть в Европе и в Северной Америке − требования либерального феминизма можно считать выполненными. Я, можно сказать, зафиксировала официальное признание этого из уст важнейшего деятеля движения. Несколько лет назад на книжную ярмарку non/fiction приезжала та самая Юлия Кристева. Сейчас это прекрасная пожилая дама, которая − в смысле борьбы за женские права − интересуется только третьим миром, потому что считает, что в Европе достигнуто абсолютное равноправие мужчин и женщин.
Феминистки-марксистки в ответ сказали бы, что это абсолютное равноправие в классовом обществе де-факто доступно только представительницам среднего класса, но это сегодня не самая популярная дискуссия.
Все вышесказанное, конечно, самый беглый набросок, необходимый для того, чтобы перейти к нам, любимым. Вот что такое «феминистка» в глазах нашего, скажем так, среднестатистического соотечественника (и соотечественницы)? Это психопатка, которая даст по морде тому, кто подаст ей пальто или откроет перед нею дверь. Типа это у нее каприз такой. Ну и еще есть мнение − реже произносимое вслух, − что они все либо лесбиянки, либо как-то особо фордыбачат в постели. Последние соображения − это, кстати, типичное «слышал звон, да не знаю, где он». Изначально этот звон исходил от невероятно успешной книги Жермен Грир «Женщина-евнух», вышедшей в 70-м году. Идея Грир была в том, что в традиционной семье сексуальность женщины страшно зажата, потому что семейная жизнь, включая ее интимную сторону, сконструирована мужчинами. И соответственно роль женщины сведена до позиции евнуха. Эта книга была настоящим бестселлером, продавалась в универмагах и стала частью поп-культуры. В совершенно прелестной книге Сью Таунсенд «Секретный дневник Адриана Моула», вышедшей в Великобритании в начале 80-х (она написана от лица 14-летнего мальчика, живущего в бедном английском пригороде), описано, как мама героя читает книжку Жермен Грир и ей абсолютно сносит крышу: она перестает красить ногти, брить ноги и носить лифчик.
Что пронзает сердце, когда из нашего угла читаешь это? Что в Советском Союзе ничего подобного не было. У нас женщины даже и не успели по-настоящему, по полной, как сказали бы мои дети, побороться за свои права. Только женщины «с самосознанием» успели развернуться, как случилась революция и им это все дали сверху, в виде директив. В итоге произошло то, что с директивами происходит всегда. Они: а) выполнялись формально; б) воспринимались враждебно или в лучшем случае иронически. Скажем, фигура Александры Коллонтай, которая олицетворяет собой советский феминизм, совершенно по-разному рассматривается у нас и на Западе. У них это важный персонаж, первая женщина, которая стала министром и насаждала равноправие, как считается огромным числом западных экспертов, с большим успехом. А мы сами что знаем про Коллонтай, кроме того, что она продвигала «теорию стакана воды», приравнивающую сексуальные отношения к любому другому физиологическому акту?
Другой популярный (и всем известный) советский «феминистский» лозунг: ленинское «Каждая кухарка должна научиться управлять государством».
По статистике к 60-м годам Советский Союз являлся местом с самой большой в мире долей женщин в среднеуправленческих слоях. Имеются в виду все эти тети с халами на голове, все эти описанные Галичем «товарищи Парамоновы», сидящие в обкомах и исполкомах. Их присутствие на этих местах, понятным образом, никак не отменяло − на человеческом уровне − отношения типа «бабы − дуры» и вообще полного семейного неравноправия, а возможно, только укрепляло его.
А если же говорить о думающих и даже диссидентствующих слоях общества − то там идея была в сопротивлении государственному давлению в общем, и отдельно о дискриминации женщин никто не думал.
К тому же здесь имеется еще интересный нюанс. Феминизм во всех своих проявлениях предполагает сопротивление конвенциональным религиям: любая религия предполагает, что женщина должна знать свое место − пусть не второстепенное, но специальное и неравноправное. А в 70-х − начале 80-х множество представителей интеллигенции − диссидентской и в том числе еврейской − обратились к религии, поскольку она рассматривалась как противоядие от совка.
В принципе, совершенно консенсусный взгляд жителей Советского Союза выражен в фильме «Москва слезам не верит». Там сказана очень простая вещь: баба может зарабатывать сколько угодно, решать будет мужчина. Забавный факт, что этот фильм вышел в 80-м году, когда в США как раз был всплеск феминистской борьбы. И при этом ему дали «Оскар» − по мнению многих, он раскрывал сущность «другого», а говоря проще − повествовал о таинственной русской душе. Рейгану перед встречей с Горбачевым специально показывали эту ленту, чтобы он мог лучше понять своего заокеанского собеседника.
На смену советской власти пришел, выражаясь штампованно, но не то чтобы неправильно, капитализм с культом богатства. И − что в нашем случае важнее − культом успеха. У этого успеха очень быстро сформировался гендерный признак. Для мужчины успех означал быть богатым, для женщины − быть подругой богатого. Эта конфигурация сохранилась по сей день. Можно провести эксперимент и спросить у публики, кто такая Даша Жукова, − будьте уверены: ответ будет не «важный галерист и издатель», а «подруга Абрамовича».
Такое мнение ощущается привычным и уютным. Соответственно на него, чтобы угодить и тем самым получить прибыль, работает вся машина коммерческой поп-пропаганды. И с чистосердечной прямотой: любой книжный завален книгами типа «Как выйти замуж за миллионера», «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок», «Сделай свой имидж таким, чтобы понравиться мужчине». И с некоторой постмодернистской фигой в кармане, как это сделано в сериале Валерии Гай Германики «Краткий курс счастливой жизни». В этом смысле его интересно сравнить с американским прообразом − сериалом «Секс в большом городе». Он тоже предлагает четырех баб, которые думают только о мужиках, сексе и т.д., но номинально они все очень карьерно успешные женщины, то есть предъявлено: у них в жизни есть еще что-то кроме. А Гай Германика сажает своих героинь в замшелый офис, они покупают что-то в переходе, вообще живут ужасной жизнью, не говорят и не думают ни о чем, кроме своих отношений с мужчинами.
Сегодня, казалось бы, многие феминистские ценности могли бы проникать сюда из западной телепродукции, проще говоря, из сериалов, которыми все сейчас так увлечены.
Но! На Западе, как я говорила, время прямой борьбы женщин за права практически закончилось ввиду исключительных успехов на этом поприще, и большинство сериалов отражает эту ситуацию. Возьмем продвинутые, скажем так, фильмы − датский сериал «Преступление» (и его американский ремейк «Убийство») или датско-шведский «Мост», которые считаются исключительно феминистскими шоу, потому что предъявляют нам женщину-детектива как в некотором смысле супергероиню. Но если раньше в любом кино женщина-полицейский должна была постоянно доказывать коллегам-мужчинам, что она не хуже их, и в этом состояла одна из нитей напряженности сюжета, то здесь этого уже нет и быть не может. Ее превосходство оправдано ее званием, и этим можно уже не заниматься, есть дела поважнее. В «Преступлении», первый сезон которого я лично считаю одним из высочайших достижений телекино в принципе, имеется даже некое возвращение к женственности. Ошибки, которые допускает героиня, и прозрения, которые ее посещают, часто связаны как раз с тем, что она женщина.
Это прямо-таки реабилитация словосочетания «женская логика», которое на Западе еще недавно сочли бы сексистским.
То есть мы пропустили время «их» прямых феминистских высказываний − таких, как в фильме «Тельма и Луиза» (что не значит, что мы этот фильм не смотрели, а значит, что мы не воспринимали его как фильм о «женском»), − и сразу вступили во время высказываний более сложных. Которые нам − не имеющим феминистской предыстории − довольно сложно распознать.
В смысле того, что у нас сегодня с феминизмом происходит, исключительно иллюстративен пример Pussy Riot. Члены этой группы называют себя феминистками, но знает ли кто-нибудь о феминистской платформе Pussy Riot? Даже если она где-то у них сформулирована, она совершенно ни до кого не доходит, включая даже интересующихся − например, меня. Для общества важно, что они против Путина, против РПЦ и за защиту прав заключенных, и вообще важно, что они есть. Какие женские права они отстаивают − мы не знаем. Феминистская составляющая их воззрений, какая бы она там ни была, никого не интересует, и, честно говоря, не похоже, чтобы они как-то сильно интересовались ею сами.
Во всяком случае, они это не демонстрируют.
И это очень показательно. Что такое было бы сейчас стать настоящей феминисткой в России? (Я сознательно не говорю здесь о совершенно дискредитированном «официальном» феминизме имени Марии Арбатовой, о бойких колумнистках про «секс и отношения», чья позиция сводится к извечному «все мужики − сволочи», и − к сожалению − об очень мне нравящихся умных теоретиках, таких, например, как Надежда Плунгян, которых именно их «умность», думаю, делает сегодня маргинальными.)
Быть сейчас феминисткой в России означает, по моему убеждению, пойти на сознательное упрощение своей позиции. Надо говорить о тех позициях и достижениях феминизма, которые мы − в силу изложенных выше обстоятельств − пропустили. И говорить об этом доступным, понятным языком. Надо обсуждать и отстаивать вещи, которые на Западе давно уже обговорены, стали там банальностью и даже всем надоели и на которые вследствие этого здесь принято смотреть свысока. Речь идет, например, о так презираемой всеми политкорректности.
И в этом смысле становятся актуальными все эти смехотворные истории со щипанием за задницу или прочитанная мной недавно в Фейсбуке история о том, как учительница предложила школьнице помыть пол со словами «ты же будущая хозяюшка». Для начала надо, чтобы сами женщины понимали, что щипок за задницу − это не комплимент, а унижение и почему нельзя, чтобы учительница говорила такое, а потом уже обсуждать более сложные проблемы.
Из всех людей, которые выражали свое мнение публично, самой близкой к такой позиции мне кажется Маша Гессен − во всяком случае, пока она здесь жила. Я знаю, что она отнюдь не во всех кругах популярна, − и многие ее оппоненты мне куда симпатичнее, чем она, и сама я по огромному количеству вопросов с ней не согласна. Но в этом смысле ее поведение мне казалось самым последовательным и самым практически правильным. Ей было не зазорно обо всем этом − банальном − говорить, она не боялась показаться в этом смысле кому-то смешной и недостаточно интеллектуальной. А это очень важно.
Почему Россия ненавидит феминизм и это взаимно?
https://radiosputnik.ria.ru/20210530/feminizm-1734434580.html
Почему Россия ненавидит феминизм и это взаимно?
Почему Россия ненавидит феминизм и это взаимно?
Почему Россия ненавидит феминизм и это взаимно?
Радио Sputnik, 30.05.2021
2021-05-30T07:00
2021-05-30T07:00
2021-05-30T07:00
авторы
общество
подкасты – радио sputnik
россия
феминизм
психология
женщины
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e4/0a/0a/1579181768_0:391:2946:2048_1920x0_80_0_0_68485121fc25d6ba662fe7fca1035094.jpg
По волнам феминизма. Какие течения актуальны сегодня?
Движение за расширение прав и свобод женщин имеет долгую историю. За эти годы оно, как и любое общественно-политическое явление, развивалось в разных направлениях, имело свои победы и поражения и конечно же обросло мифами.
В феминизме и положении женщин сегодня разбираемся в эфире радио Sputnik с феминисткой, журналисткой, блогером и активисткой сексуального просвещения Татьяной Никоновой.
Татьяна Никонова: пренебрежительное отношение к женщинам плохо для государства, оно сдерживает развитие страны.
Татьяна Никонова: нужны законы о гендерном равенстве и запрете домашнего насилия.
Татьяна Никонова: стереотипы можно изживать в себе, но для этого нужна постоянная работа над собой.
audio/mpeg
О разновидностях и трендах феминизма. Продолжение
Левый, правый, радикальный. Каким бывает феминизм в наше время, и чем одни его течения отличаются от других, разбираемся вместе с феминисткой, журналисткой, блогером и активисткой сексуального просвещения Татьяной Никоновой. Татьяна Никонова: пандемия ухудшила ситуацию с равноправием — одни женщины потеряли работу, нагрузка на других выросла.
audio/mpeg
Борьба за права женщин длится десятки лет. Чего удалось добиться?
Феминизм в наши дни получил столь широкое распространение, что сложно себе представить — еще каких-то семьдесят лет назад женщины далеко не во всех странах обладали, например, избирательным правом, или могли без согласия мужа открыть счет в банке, или распоряжаться финансами.
Во Франции женщины получили право на выбор только в 1945 году.
Как менялось положение слабого пола со временем, спроим у Елены Мягковой, кандидата исторических наук, специалиста по истории Франции.
audio/mpeg
И мужчины туда же: все больше россиян поддерживают феминизм?
Феминистское движение состоит не только из женщин, все чаще на стороне равноправия полов оказываются мужчины. Российские не исключение, они называют себя профеминистами и стараются помогать женщинам в их борьбе. Как именно и почему, рассказываем в эфире радио Sputnik.
На связи со студией сооснователь Высшей школы равноправия, сооснователь курса секс-образования, феминистка Мария Давоян и общественный деятель, член Общественного совета Уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка Павел Пятницкий.
М.Давоян: среднестатистическая феминистка — просто человек, которая борется за равные права и возможности для обоих полов во всех сферах нашей жизни.
М.Давоян: это то же самое, что с ЛГБТ: нельзя привить человеку ориентацию, показывая ему однополые пары.
М.Давоян: есть «потепление климата» по отношению к проблемам женщин и женщин с детьми в мужском сообществе. Например, проблемы домашнего насилия, которые раньше замалчивались или не считались проблемами, теперь широко обсуждаются, и многие мужчины тоже встают на защиту женщин.
М.Давоян: необязательно использовать слово «толерантный», «феминизм», если они вам не близки. Но ценности, которые несут эти слова, действительно гуманистические, они про то, чтобы всем жилось лучше.
audio/mpeg
В России всегда с гордостью отмечали равноправие полов. Перечисляли женщин-руководителей, женщин-деятелей культуры, женщин-политиков. Но что скрывается за этими словами? Поговорим о феминизме в нашей стране в Международный день этого движения.Международный женский день давно стал не просто поводом лишний раз подарить женщинам цветы, но отправной точкой для дискуссии на тему об отношении к женщинам современного общества. И каждый год намного громче и ярче звучат радикальные мнения. Что-то про борщ и сексизм, что-то оскорбительное и презрительное.
В прошлом году хайпанули никому не известные музыканты с песней «Они думают феминизм учит ненавидеть мужчин», а новостные ленты так любят заголовки в стиле «Феминистка убила хомяка». На деле же мало кто всерьез задумывается, что такое феминизм, за что борется феминизм. Кто-нибудь читал хотя бы не книги про феминизм, а пару статеек в интернете? Увы, чаще ситуацию хватают по верхам, что привело к тому, что в России сложилось крайне негативное отношение и к слову «феминизм», и к представительницам этого сообщества. Давайте разберем, почему.Феминизм – это чуждое, западное, капиталистическое!Можно бесконечно повторять, что на дворе уже XXI век, но то, чему нас учили родители, общественные принципы советских времен все еще в ходу. А тогда считалось, что в нашей стране проблемы полов не существует, и феминистки – это избалованные буржуазные дамочки.Феминизм сломает традиции и устоиВсе же наше общество консервативное, и сила традиций велика. Многие боятся нового не потому, что оно разрушительное, а потому, что сами по себе перемены – это страшно.
Если уж кого-то напрягают небритые женские подмышки, представьте, что будет, если придется мириться с чем-то еще, комментирует социальный психолог Наиля Бирарова.Феминистские тренды в поп-культуреФильмы «Хищные птицы», «Новые охотники за привидениями», «Темный Феникс», «Чудо-женщина 1984» позиционировались как кинокартины с попытками поставить женщину на мужскую роль или даже подменить мужского персонажа женским. Результатом становились провалы в прокате, негативные отзывы критиков и последующее ироничное отношение к такой феминизации. Между тем Марго Робби, ставшая одной из фронт-вумен серии фильмов DC («Отряд самоубийц», «Хищные птицы»), в интервью говорит, что хочет быть примером для юных девочек, чтобы, глядя на нее, они понимали, что могут добиться абсолютно всего самостоятельно. Так ли это плохо?Многие втайне боятся, что феминизм победитА это чревато тем, что мужчина потеряет все, чего у него может не быть, но что он привык считать своим – влияние, власть, возможности и т.д. Те, кто не вникает в суть феминизма, полагают, что если дать феминисткам волю, все это станет прерогативой исключительно женщин.
Феминизм не против мужчин, а против «токсичных» мужчинКлассическая подмена понятий: если феминистки призывают к ответу тех мужчин, кто ведет себя некорректно, это не означает, что под ударом вообще все. Но опять же у многих мужчин велик соблазн подсознательно и себя зачислить в это число, отметила в интервью радио Sputnik феминистка Наталья Биттен.Высмеивание феминистских принциповМногие вещи, которые несет с собой феминизм, кажутся забавными. Ну вы помните феминитивы для рабочих профессий? Каждый раз, когда в речи или в тексте всплывает авторка, экспертка, инженерка или социологиня, кто-то говорит про то, что это режет слух, а кто-то рисует новый мем.Феминизм vs радикальный феминизмЭто более радикальное направление, в котором есть место и феминацизму – волна феминизма, предусматривающая дискриминацию и угнетение по половому принципу. Но по сути не что иное как еще одна подмена понятий.Тут пару слов стоит сказать про радикальные формы феминизма, поскольку из них проистекает, например, интерсекциональность – форма феминизма, связывающая сексизм, расизм, шовинизм, гомофобию и другие формы дискриминации.
Автор Алексей Красильников, радио SputnikКоротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.
https://radiosputnik.ria.ru/20210130/professiya-1594996544.html
https://radiosputnik.ria.ru/20201216/parizh-1589443193.html
россия
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2021
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://radiosputnik.ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e4/0a/0a/1579181768_0:0:2732:2048_1920x0_80_0_0_5843132dd1d4bd2b288325573f787722.
jpgРадио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Радио Sputnik
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
общество, подкасты – радио sputnik, россия, феминизм, психология, женщины
В России всегда с гордостью отмечали равноправие полов. Перечисляли женщин-руководителей, женщин-деятелей культуры, женщин-политиков. Но что скрывается за этими словами? Поговорим о феминизме в нашей стране в Международный день этого движения.30 января, 14:00АвторыИстории «неженского» успеха: мужских профессий почти не осталосьМеждународный женский день давно стал не просто поводом лишний раз подарить женщинам цветы, но отправной точкой для дискуссии на тему об отношении к женщинам современного общества. И каждый год намного громче и ярче звучат радикальные мнения.
Что-то про борщ и сексизм, что-то оскорбительное и презрительное. В прошлом году хайпанули никому не известные музыканты с песней «Они думают феминизм учит ненавидеть мужчин», а новостные ленты так любят заголовки в стиле «Феминистка убила хомяка». На деле же мало кто всерьез задумывается, что такое феминизм, за что борется феминизм. Кто-нибудь читал хотя бы не книги про феминизм, а пару статеек в интернете? Увы, чаще ситуацию хватают по верхам, что привело к тому, что в России сложилось крайне негативное отношение и к слову «феминизм», и к представительницам этого сообщества. Давайте разберем, почему.
Феминизм – это чуждое, западное, капиталистическое!
Можно бесконечно повторять, что на дворе уже XXI век, но то, чему нас учили родители, общественные принципы советских времен все еще в ходу. А тогда считалось, что в нашей стране проблемы полов не существует, и феминистки – это избалованные буржуазные дамочки.
Феминизм сломает традиции и устои
Все же наше общество консервативное, и сила традиций велика.
Многие боятся нового не потому, что оно разрушительное, а потому, что сами по себе перемены – это страшно. Если уж кого-то напрягают небритые женские подмышки, представьте, что будет, если придется мириться с чем-то еще, комментирует социальный психолог Наиля Бирарова.
«Я лично за партнерские отношения между мужчиной и женщиной, за равные права, в том числе и перед законом. Но нужно помнить про демографию, ведь если феминизм будет доминировать, мы с ней можем попрощаться. Да, женщина будет права, но она будет несчастлива. Стоит ли оно того?» – сказала психолог в интервью радио Sputnik.
Феминистские тренды в поп-культуре
Фильмы «Хищные птицы», «Новые охотники за привидениями», «Темный Феникс», «Чудо-женщина 1984» позиционировались как кинокартины с попытками поставить женщину на мужскую роль или даже подменить мужского персонажа женским. Результатом становились провалы в прокате, негативные отзывы критиков и последующее ироничное отношение к такой феминизации.
Между тем Марго Робби, ставшая одной из фронт-вумен серии фильмов DC («Отряд самоубийц», «Хищные птицы»), в интервью говорит, что хочет быть примером для юных девочек, чтобы, глядя на нее, они понимали, что могут добиться абсолютно всего самостоятельно. Так ли это плохо?Многие втайне боятся, что феминизм победит
А это чревато тем, что мужчина потеряет все, чего у него может не быть, но что он привык считать своим – влияние, власть, возможности и т.д. Те, кто не вникает в суть феминизма, полагают, что если дать феминисткам волю, все это станет прерогативой исключительно женщин.
Феминизм не против мужчин, а против «токсичных» мужчин
Классическая подмена понятий: если феминистки призывают к ответу тех мужчин, кто ведет себя некорректно, это не означает, что под ударом вообще все. Но опять же у многих мужчин велик соблазн подсознательно и себя зачислить в это число, отметила в интервью радио Sputnik феминистка Наталья Биттен.
«Сейчас такое время, которое характеризуется поляризацией мнений, в том числе и по отношению к феминизму.
Растет число тех, кто называет себя феминистками, но растет и хейт-спич в отношении женщин в целом, и в отношении феминисток. Чтобы улучшить восприятие феминизма в обществе, необходимо просвещение, нужно пояснять, что такое феминизм, простыми словами. Нужно больше об этом говорить, но говорить объективно. Я думаю, что журналисты и журналистки внесли бы огромный вклад в нормализацию идей феминизма, если бы говорили только правду, если бы чаще предоставляли слово представителям сообщества», – сказала Наталья Биттен.
Высмеивание феминистских принципов
Многие вещи, которые несет с собой феминизм, кажутся забавными. Ну вы помните феминитивы для рабочих профессий? Каждый раз, когда в речи или в тексте всплывает авторка, экспертка, инженерка или социологиня, кто-то говорит про то, что это режет слух, а кто-то рисует новый мем.
Феминизм vs радикальный феминизм
Это более радикальное направление, в котором есть место и феминацизму – волна феминизма, предусматривающая дискриминацию и угнетение по половому принципу.
Но по сути не что иное как еще одна подмена понятий.
Тут пару слов стоит сказать про радикальные формы феминизма, поскольку из них проистекает, например, интерсекциональность – форма феминизма, связывающая сексизм, расизм, шовинизм, гомофобию и другие формы дискриминации.
Автор Алексей Красильников, радио Sputnik
16 декабря 2020, 10:43
«Внезапно оказалось». Парижскую мэрию крупно оштрафовали за феминизмКоротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.«Нам стыдно и больно за то, что мы делали» Почему все больше российских мужчин поддерживают феминизм: Общество: Россия: Lenta.ru
Феминизм становится популярной идеологией не только среди женщин, но и среди мужчин: только во «ВКонтакте» они составляют около 10 процентов подписчиков фемпабликов. Часть из них приверженцами течения не являются, однако немало тех, кто действительно разделяет взгляды феминисток.
Обычно их называют профеминистами — людьми, которые могут поддерживать борьбу против дискриминации женщин, не сталкиваясь с этой дискриминацией лично. Одни феминистки считают, что такие мужчины помогают привлекать новых последовательниц, развенчивая миф о том, что феминистки выступают за тотальную сепарацию, другие — что мужчинам нет места в движении, созданном женщинами для женщин, третьи — что ни один мужчина не свободен от последствий «мужского» воспитания, и потому их присутствие может быть опасным. По просьбе «Ленты.ру» Екатерина Попова поговорила с профеминистами и выяснила, почему они решили поддержать движение и что это дает им на самом деле.
Олег, 31 год, тест-инженер, Санкт-Петербург — Эспоо (Финляндия):
Не могу точно сказать, когда узнал про феминизм, но давно, лет 10 назад, еще в университете. Сначала показалось, что меня это не касается: что-то там далеко кому-то не нравится. То есть я знал про суфражисток, что они были крутые, но что надо современным феминисткам, не понимал.
Позже начал вращаться в активистской среде про-ЛГБТ и там впервые увидел статистику: каков реальный уровень домашнего насилия, разница зарплат и так далее.
Постепенно зачитался, вник и понял, что феминизм далеко не победил, еще работать и работать
Сейчас я живу в Финляндии — уехал три с половиной года назад. Разговаривать про феминизм тут проще — это не вызывает шторма. Недавно в стране все партии возглавили женщины, и негодование по этому поводу выражал из моих знакомых только один грек. Финны реагировали нормальной политической дискуссией: обсуждали их политику, а не гендер.
Фото: Markku Ulander / Lehtikuva / Reuters
При этом проблемы есть: например, со мной училось ошеломительно мало девушек на технических специальностях — все еще стоит в полный рост проблема отсеивания, когда девушки не поступают, потому что считают себя неспособными. Но финны с этим стараются бороться.
Для меня достаточно оскорбительна несправедливость. Я считаю, что поддержка феминизма помогает привести мир ближе к идеальной картине.
Кроме того, у меня есть замечательные подруги, сестра и племянница, которых я хочу видеть живущими в менее токсичном мире.
Генрих, 33 года, журналист, Ростов-на-Дону:
Про феминизм я узнал много лет назад, хотя долгое время не вникал в это направление — иногда попадались книги или статьи про суфражисток или феминизм второй волны. А уже относительно недавно я стал с интересом следить за современным фемдвижением в России — пожалуй, с того момента, как оно смогло всерьез о себе заявить. На мой взгляд, это произошло во время выступлений в поддержку сестер Хачатурян, когда феминистки смогли вывести на митинг в Петербурге количество людей, вполне сравнимое с каким-нибудь серьезным оппозиционным движем.
Фото: Ольга Мальцева / «Коммерсантъ»
Феминизм всегда казался мне очень актуальным — хотя бы из-за «кухонного рабства», которое действительно является весьма серьезной нагрузкой, ложащейся преимущественно на женские плечи. Ну, не говоря уже о таких очевидных вещах, как право на аборт или то же домашнее насилие, жертвами которого каждый год становятся тысячи женщин.
Объективно у нас в стране есть специфические женские проблемы, и абсолютно логично и правильно, что формируется движение, ставящее своей целью их решение.
На мой взгляд, в феминизме есть польза абсолютно для всех: если женщины с помощью этой идеологии борются за свои права, то мужчины могут как минимум расширить свой кругозор и заметить те проблемы нашего общества, которые без феминизма как бы проходят мимо, остаются незамеченными.
В конечном счете феминизм помогает мужчинам лучше понимать женщин, и это просто замечательно: движение работает на сближение людей друг с другом, а не на разъединение
Я и до знакомства с феминизмом выступал за равенство полов, но сейчас начал больше читать об этом направлении (или, скорее, направлениях). Дело в том, что в сети попадаются и не очень адекватные люди, называющие себя феминистками, чьи одиозные высказывания обожают скринить разнообразные правые активисты и женоненавистники, делая вид, что «вот это и есть феминизм». На самом же деле существует масса различных ответвлений идеологии, и подавляющее их большинство — за равноправие, а не за какую-либо дискриминацию.
Я стараюсь по мере возможностей поддерживать наиболее близкую мне идеологию — так называемый «марксистский феминизм». Пишу статьи на эту тему, поддерживаю сторонниц феминизма в спорах, если становлюсь свидетелем таковых. К сожалению, очень у многих россиян, даже идентифицирующих себя с людьми левых взглядов, существует масса странных (и местами диких) предубеждений по поводу феминизма. Мне кажется, что одна из важных задач фемдвижения в целом — это разрушение таких вот консервативных стереотипов. И я, как могу, вношу свою лепту в это дело.
Иван, 29 лет, стратег в рекламном агентстве, Санкт-Петербург:
Первый раз прочитал про феминизм в книге: мол, мужчины и женщины на биологическом уровне разные, а феминистки этого не понимают, и вообще они какие-то сумасшедшие. Случилось это лет 13 назад, и я долго придерживался именно этой точки зрения: ну, что такого-то, все зашито в биологию. А потом случилась статья националистического (внезапно!) издания «Спутник и погром», где рассказывали о мифах про феминизм, его течениях и основах.
У них же через год вышел текст, что не так с тем, что СМИ назвало женщин телочками.
Ну, и окончательная конвертация в профеминиста стала возможной благодаря Залине Маршенкуловой, которая показала, что мужчинам патриархат вредит в первую очередь. В общем, тексты «Спутника» заставили меня понять феминисток, а Залина сделала сторонником.
Фото: Иван Водопьянов / «Коммерсантъ»
Сейчас ежемесячно перевожу деньги фонду «Насилию.нет», активно воюю с любителями пнуть жертву. Также я — сторонник споров со всякими чувачками, которые шельмуют таких как я, куколдами. Работаю так, чтоб сексистская реклама из-под пера нашего агентства не выходила. Проблем из-за профем-взглядов никаких, наоборот, помогал Залине и прочим девочкам защищаться от всяких уродов, когда их травили на «Дваче».
Я вижу в феминизме движение, которое уничтожает патриархальное говно с токсичными установками, что мужикам плакать нельзя, а женщинам место на кухне
С тех пор как вот это все давление патриархата на меня ушло, жить стало сильно проще.
Мне невероятно комфортно в равных отношениях, хотя, например, сложно было, когда девушка зарабатывала больше. Но определенно вздохнул спокойно. И мачо не надо изображать.
Алексей, 26 лет, лаборант-исследователь, Москва:
Слово «феминизм» я впервые услышал лет десять назад, в 10 классе, от своей учительницы биологии. Она хотела повесить над доской плакат «Я против феминизма» после того, как побывала где-то в горах и почувствовала, что не проживет там без мужской силы. Я невзлюбил учительницу, потому что та отдавала предпочтение мальчикам — а девочки мне, естественно, нравились, но ее слова сомнению тогда не подвергал.
Симпатию к феминизму я впервые испытал, когда набрел в интернете на саркастический текст: «Феминистка написала статью на компьютере, сделанном мужчинами, в интернете, разработанном мужчинами» — и так далее в духе «как смеют феминистки кусать кормящую их руку».
«А ведь и правда! — подумал я. — Большинство вещей вокруг сделаны мужчинами! Это ли не доказательство, что женщинам столетиями отказывали в образовании? Как же так вышло?»
Лично мне, пожалуй, феминизм прямой пользы не принесет.
Но как патриот своей страны я болею за просвещение ее граждан, и частью просвещения является феминизм — наука о том, как уважать друг друга независимо от пола. Кроме того, если вообразить, что где-то существует девушка, которая считала бы меня существом иного, высшего сорта просто по праву рождения… Это было бы печально.
Я спорю с противниками феминизма любого пола везде, где только могу. Но, по правде говоря, совсем закоренелых дикарей надо еще постараться найти. Разве только мой начальник на 8 марта начинает говорить дурацкими и обидными штампами. Он уже слишком стар, его не перевоспитать, и все-таки, когда я прерываю его речь, кажется, будто все в комнате вздыхают свободнее.
Жизнь моя благодаря просвещению никак не изменилась: с людьми я общаюсь также и по-прежнему иногда случайно обижаю их. Просто теперь я знаю, как правильно. Все люди разные. Кому-то нравятся шутки в духе «почему бы не сходить, если тебя за волосы куда-то ведут». Есть и те, которые будут чувствовать дискомфорт, если на улице я им улыбнусь.
Но, кроме личных предпочтений, есть объективная истина, как нужно себя вести, и этой истине пока не учат в школе, но ей учит феминизм.
Исаак, 50 лет, соцработник, Волгоград — Реховот (Израиль):
Когда рухнул железный занавес, я впервые узнал о западном мире в целом и американских феминистках в частности. Бывшему советскому человеку все это было одинаково странно, но феминистки удивляли не больше, чем, скажем, экологи или ЛГБТ-активисты. «Их нравы»: ишь, какие смелые, и никто их не сажает! Тот мир вообще воспринимался, как другая планета, ко мне и моей среде не имеющая никакого отношения.
К поддержке феминизма я пришел благодаря гласности, телевидению, рассказам людей, публикациям, в том числе российским. Чем больше говорили, тем больше задумывался над услышанным. Произошел переход количества в качество. Когда другие не боятся быть открытыми, то понимаешь — и тебе можно.
Тем более требованиям патриархального общества все равно не угодишь — они придуманы лишь для внушения чувства вины, страха и неполноценности
Я — типичный «ботаник», кроме того, лет в 25 обнаружил, что бисексуален, хотя и немного, по шкале Кинси на два-три балла из десяти.
Полжизни ломал себя, скрывал от себя правду. От этого страшно устаешь, ведь все равно голову в песок не спрячешь. Жесткие гендерные роли навязываются обществом, запугивающим, высмеивающим и шельмующим тех, кто выделяется. И феминизм позволяет от них избавиться.
Я стараюсь поддерживать движение: пишу в интернете, спорю с противниками — если, конечно, собеседник не явный тролль. Слежу за собой, общаясь с женщинами — приходится постоянно напоминать себе, что они такие же, как и я. Социально, морально, сексуально. Если бы на меня так давили, я бы тоже возмущался или доказывал свою правоту, как они это делают, и это не агрессия или занудство.
Дмитрий, 41 год, графический дизайнер, Могилев (Белоруссия):
Термин «феминизм» я услышал первый раз примерно в 1995 году. Одна девушка в общей тусовке стала называть себя феминисткой, а остальные парни начали ее «остроумно» троллить: раз так, носи тяжести вместе с нами. Я ее расспрашивал, но особо не вникал: просто интересовался без погружения в тему.
Более близкое знакомство случилось после встречи с будущей женой, спустя 10 лет. Переход был скорее теоретическим: начал больше разбираться в идеологии. В семье у нас никогда не делили домашнюю работу на женскую и мужскую, всем доставалось поровну, отец при этом не «растил мужчин» и не выступал с заявлениями: «Я — глава семейства!»
Кадр: «Петросян-шоу»
В поведении моем ничего не изменилось. Я никогда не был мачистом, всегда был настроен на равноправные семейные отношения. Образно могу сравнить с ситуацией, когда близорукий человек надевает очки: и так видел, но сейчас все стало более четким. Разве что избавился от гомофобной, антисемитской и мизогинной риторики, перестал считать смешными и рассказывать анекдоты, унижающие женщин, не смотрю больше КВН и Comedy Club.
Пресекаю или комментирую все случаи мизогинии и гомофобии в моем присутствии, даже в достаточно токсичной и опасной ситуации.
Результаты бывают разными: от просветительских озарений и прекращения женоненавистнических шуток со стороны оппонентов до жесткого противостояния с упертыми мачо.
Проблем особых не было: называли иногда «заднеприводным», но такое проявление бессильной злобы от упертых мракобесов скорее забавляет
Полезным в феминизме лично для себя вижу приобретение устойчивой «фемоптики» — она помогает формировать приятный круг общения и разбираться в социальной жизни общества. Например, в политической жизни отказываться от моральной поддержки партий и активистов, которые под лозунгом борьбы с режимом продвигают мизогинию и патриархальные установки.
Олжас, 35 лет, копирайтер, Нур-Султан (Казахстан):
Никогда женщины не казались мне глупее и бесталаннее мужчин. В седьмом классе начал замечать, что во время школьных конкурсов победу почти всегда присуждают пацанской команде, руководствуясь не объективными оценками, а «чтобы мальчишки не обижались». В детстве читал все подряд, в том числе женские журналы — из них почерпнул идеи безусловного права на аборт, выбор сексуальной идентичности и пола.
Впервые о феминизме я узнал в подростковые годы.
Мама называла себя стихийной феминисткой и по взглядам была ею, так что темы защиты женских прав и гендерного равенства были мне знакомы. Они во мне много лет уживались с патриархальными стереотипами: например, я выступал против домашнего насилия, но пару раз дрался с одноклассницами.
Акция «Освобождение Фемиды», Алматы. 4 сентября 2016 года
Фото: страница Kaz.Fem на FacebookК профеминистским взглядам я пришел во многом благодаря своим левым марксистским убеждениям. Причину того, что патриархальные взгляды разделяют многие женщины, — аргумент, которым всерьез козыряли многие мои «товарищи по борьбе», — я довольно просто и точно смог объяснить задолго до того, как узнал о термине «интернализованная мизогиния» и прочел первый феминистский текст. Азов марксизма и учения о классовой гегемонии, согласно которым идеи правящего класса всегда являются «здравым смыслом» большинства, оказалось для этого вполне достаточно.
Поворотным моментом стало знакомство с новыми товарищами, для которых это было крайне важным и чьи знания в вопросе были на высоком теоретическом уровне.
Дискуссии с ними помогли задуматься о многих вещах, побудили читать сабжевые статьи, книги и паблики, на удивление спокойно и быстро (с моими-то книжно-червивыми заскоками!) принять феминитивы. Занятно, что когда я использую их в речи и письме, то окружающие мужчины этого, кажется, и не замечают.
Считаю, что невозможно никакое полноценное социально-экономическое освобождение, демонтаж капитализма и спасение человечества, если в этом деле участвует лишь половина угнетенных классов, но остальная часть остается пассивной.
Невозможно привлечь женщин к этой борьбе, если игнорировать, отрицать или тем более воспроизводить ту специфическую дискриминацию, которой они подвергаются. Очевидные и скучные банальности, на спор о которых, однако, уходит масса времени и сил
У меня открылись глаза на очень многие вещи — как в повседневном быту, так и в культуре и истории. Стал яснее видеть устройство мира, лучше понимать поведение окружающих, массовую психологию. Открыл для себя целый пласт новых знаний.
Перестал беспокоиться и нервничать о многих вещах в отношениях с женщинами (будь то романтические партнерши, соратницы по движу, родственницы или коллеги по работе). Безусловно, какие-то рудименты прежних взглядов и бытовых привычек есть и останутся навсегда — тут тоже важно не иметь иллюзий и осознавать, что нельзя быть полностью свободным от устоев, в которых тебя воспитывали с пеленок и которыми пронизано почти все остальное общество.
Несколько лет назад я участвовал в профеминистском активизме, организовывал ряд ивентов, писал публицистические тексты. К этой деятельности я вернусь, как будет возможность, а в настоящий момент продолжаю свое самообразование в этом вопросе, часто принимаю участие в сетевых дискуссиях, веду иногда споры с родными и знакомыми. Проблем из-за этого, пожалуй, не имел, за исключением того, что поссорился со многими участниками левого движа, но это тоже можно рассматривать скорее как бонус. Вначале надо размежеваться, как сказал профеминист-классик.
Вадим, 26 лет, маркетолог, Харьков (Украина):
Про феминизм я узнал шесть лет назад в группе, посвященной рекламе.
Выложили пост, где писали, что «страшным и жирным» феминисткам не понравилась реклама тренажерного зала с посылом, что нужно успеть похудеть к лету. Тогда стал искать в интернете, что такое феминизм и с чем его едят. Первый раз наткнулся на паблик радикальных феминисток, где прочел пару постов, и решил, что они все сумасшедшие с их идеями, особенно насчет сепарации. Черт, я и слова такого не знал!
Второй раз столкнулся с феминизмом, когда услышал про Диану Шурыгину. Начал глобально разбираться, чего хотят феминистки, каких прав им не хватает, — мы же равны, XXI век, все дела. На какие-то вопросы я находил убедительные аргументы со статистикой, а какие-то показались «так себе». Мне еще повезло, что старшая сестра оказалась феминисткой, и она сочла своим долгом все мне объяснить, who is who («кто есть кто» — прим. «Ленты.ру»), причем для наглядности еще включив фильм «Суфражистки». С тех пор я подписан на многих феминисток и сверяю свои наблюдения с тем, что они пишут.
Поменялась ли моя жизнь «после феминизма»? Немного.
Так получилось, что я воспитывался мамой и сестрой, поэтому изначально по-другому относился к женщинам, к домашнему труду и так далее.
Столкнувшись с феминизмом, стал лучше понимать, с чем имеют дело девушки, что им нужно, почему они не могут «просто уйти», а мне стоит пройтись пешком, уступив лифт
Могу, например, разместить плакат к 8 Марта в местном доме культуры, чтобы больше девушек узнали о движении, со студенчества переводил деньги в центры поддержки жертвам домашнего насилия. В интернете в полемику вступаю редко — только когда вижу перед собой реального человека, который действительно хочет понять, «почему она не уходит» или не «сама виновата».
Феминизм дает мне свободу и возможность быть кем-то большим, чем просто мужчиной. Я знаю, что моих близких поддержат, как и других женщин, и это придает мне уверенности. И, пожалуй, самое важное — феминизм добивается справедливости. Наконец-то девушки могут играть в футбол, могут посадить Харви за насилие, построить большую компанию, быть учеными и сделать фото черной дыры.
Мне важно, чтобы все было по-честному — настолько, насколько это возможно.
Михаэль, 34 года, ученый-химик, Вена (Австрия):
Живу в Австрии, про феминизм узнал около двадцати лет назад, лет в 14. Как — уже не помню, но это точно была тема для размышлений в подростковом возрасте. Никакой особой реакции не было — идея феминизма органично вписалась в мое мировоззрение и ни протеста, ни ощущения прозрения не вызвала. Все казалось логичным. Можно сказать, что я вообще не существовал как взрослый человек вне феминистической картины мира.
Для меня как мужчины феминизм открывает возможности и паттерны поведения, которые без феминизма были бы невозможны и/или социально неприемлемы. Классическая маскулинность предписывает роли, которые для меня некомфортны и неинтересны.
Я не хочу быть «главным» в семье. Мне проще быть вовлеченным родителем каждый день, чем если бы я был ограничен типичной «мужской» ролью. Мне приятнее быть чувствительным и заботливым
Кроме того, как ученый, работающий в STEM (сферы, связанные с наукой, технологиями, инжинирингом, математикой, — прим.
«Ленты.ру»), я лично очень рад, что в этой сфере появляется больше женщин. Это разнообразит команды и улучшает результаты. Мне как работодателю проще находить квалифицированных сотрудников с разным бэкграундом и мышлением. К тому же я могу общаться на интересные мне темы с разными людьми — мужчинами и женщинами. Феминизм в целом делает общество успешнее и здоровее, и я как часть этого общества напрямую от этого выигрываю.
Адриан, 33 года, физик, Мадрид (Испания):
Не могу сказать, когда впервые услышал о феминизме: у меня такое ощущение, что я знал о нем всегда. Возможно, это потому, что его сила в обществе постепенно растет, поэтому трудно указать на конкретный момент.
Сталкиваясь с феминистскими инициативами, я чувствовал, что большинство из них — это правильно. О некоторых требованиях я никогда не задумывался, но когда видел их сформулированными, то понимал — это справедливые претензии и действительно лучший способ жизни для всех, независимо от пола. И даже когда что-то казалось неоднозначным и чрезмерным, то общение с друзьями и моей партнершей в конечном итоге приводило к пониманию обоснованности этих требований и их потенциала для восстановления равенства.
Я вижу много полезного в феминизме. Преимущества очевидны для женщин, но как мужчина я считаю, что эта идеология может сделать мир намного лучшим местом для жизни.
Например, тот факт, что мы держим половину лучших умов мира вдали от науки, просто тревожит: насколько далеко мы были бы впереди, если бы не отдавали приоритет неквалифицированным и менее способным мужчинам только за их пол?
Я не понимаю, как мужчины могут быть в конечном итоге счастливы, осознавая несправедливость и повсеместную небезопасность, в которой живет половина общества. Многие парни думают, что сексизм выгоден просто потому, что они на вершине, но на самом деле наша жизнь — не игра с нулевой суммой. Равенство может дать что-то большее — как на социальном, так и на личном уровне.
Игнат, 36 лет, управление проектами, Петах-Тиква (Израиль) — Воскресенск:
Не помню, когда первый раз услышал про феминизм, но давно. Ощущение несправедливости происходящего и мерзкого отношения к женщинам преследовало с детства, но четкого понимания, что именно и где пошло не так, не было.
С подросткового возраста помню, что бесило потребительское отношение к девушкам, бравада на тему «сколько трахнул» и «как надо воспитывать».
Фото: Murad Seze / Reuters
Все изменилось, когда в 2016 году нашел в Facebook после длительного перерыва в общении свою подругу детства. Читая ее посты, сначала был неприятно удивлен и даже шокирован уровнем агрессии [в постах про феминизм]. Хотя при этом понимал правоту и соглашался с большей частью того, что она писала. Через некоторое время понял, откуда идет агрессия, почему она справедлива.
Для меня лично в феминизме полезно несколько вещей. Во-первых, я понял, что мое ощущение несправедливости имеет под собой реальные основания, а не со мной что-то не так, как раньше я постоянно слышал из каждого утюга. Во-вторых, я считаю, что без потребительского отношения к женщинам и деления людей по биологическому полу, весу, цвету кожи и возрасту понимания в обществе станет больше.
В-третьих, феминизм позволит большему количеству женщин (в идеале — всем) реализовать свои желания, потенциал и амбиции, и все мы только выиграем от этого
Я перестал смеяться над многими «шутками», которые так или иначе оправдывают насилие над женщинами или их овеществление.
Я перестал шутить так сам. Каждый раз, общаясь с женщинами, я проверяю себя: чем продиктованы мои слова, чем продиктованы мои поступки, мои мысли? Внутренняя цензура стала работать совсем иначе, и мне кажется, что у меня получается все лучше и лучше.
Я спорю со своими патриархальными друзьями, пытаясь донести до них, что не все, что они считают нормой, правильно и неоспоримо. Там, где я раньше молчал, так как не был уверен в своей правоте, сейчас я готов говорить и убеждать. Я замечаю, что некоторые люди, которые для меня важны (или были важны), относятся ко мне иначе, я бы сказал — хуже. Но меня это мало беспокоит, так как друзья, которые считают женщину предметом, мне не нужны, какими бы они замечательными в остальных отношениях не были.
Для меня феминизм — это большой и важный шаг в первую очередь к осознанности. «Надев» однажды «фемоптику», начинаешь смотреть иначе буквально на все, что происходит и происходило в прошлом вокруг тебя и внутри тебя. Я стараюсь оценивать любые свои поступки и даже мысли сквозь эту оптику, и не все, что я нахожу в себе, мне нравится.
Поэтому требования к себе именно в контексте феминизма у меня изменились очень сильно.
Петр, 40 лет, программист, Санкт-Петербург — Стокгольм (Швеция):
Сам термин я услышал, вероятнее всего, лет двадцать назад, учась в университете. С одной стороны, тогда жизнь у всех — и у парней, и у девушек — была одинаковая. Кому-то помогали родители, но больше зарабатывали сами, стипендии не хватало. Феминизм? Выживай, независимо от пола, — такая была установка. Про справедливость среды мы не думали.
Но в то же время в университете — а вы можете подставить на это место любой вуз России, как мне кажется — вовсю процветали домогательства и дискриминация. Оставить на отработку практики после лекций и облапать студентку для профессора было нормой. И реакцией студентов обоих полов на это был в лучшем случае смех над старым дураком: ишь, бес в ребро! Не было протеста ни со стороны тех, кого лапали, ни со стороны однокурсников. Что в голове у первых было, знать не могу, а у нас, однокурсников, было пустовато.
Вспоминать об этом стыдно.
Фото: Miro Kuzmanovic / Reuters
Осознание равноправия, безусловно, изменило мою жизнь. Именно осознание, то есть не просто лозунги и плакаты, а вдумчивый анализ каждой ситуации с этой точки зрения. Этот навык дается не сразу, но благодаря ему у меня появились очень крепкие отношения, как семейные, так и дружеские.
Я считаю феминизм одним из движений за права человека. То есть и за мои права тоже. Безусловно, в этом движении есть свои радикалы, есть мужененавистницы, но ведь мы хотели равных прав? Так вот они. У женщин тоже есть право ненавидеть — экий сюрприз
Сейчас я живу в Швеции, которая считается страной, где феминизм если не победил, то побеждает, так что тут я в несколько тепличных условиях. Со скандинавскими друзьями и знакомыми у нас общий базовый словарь и понимание здравого смысла. Когда мне представляется случай, я стараюсь показывать примеры, чтобы мои читатели из России в сети видели больше женщин в необычных для российского общества ролях, чтобы видели, как на практике работает защита прав женщин.
Или — как не работает. Такого тоже полно.
Наверное, я мог бы делать больше для русской аудитории, но я не специалист в этом — не социолог, не занимаюсь гендерными исследованиями, не правовед. И я не женщина. Кроме здравого смысла мне в дискуссии предъявить нечего. С российскими моими знакомыми мужчинами часто случаются споры на тему феминизма, и довольно редко мы приходим к согласию. Но что ж, общественное мнение меняется очень медленно, было бы наивно ожидать изменений за один день.
Артур, 40 лет, литератор, Екатеринбург:
О феминизме я услышал несколько лет назад: в среде, где я вращался, это понятие было так или иначе на слуху. Отнесся скептически, это было что-то далекое, не имеющее ко мне отношения: ну, есть и есть, так что в подробности особо не вникал. Позже на волне увлечения ультраправой идеологией отношение стало отрицательным: сумасшедшие какие-то, чего им не хватает?
Потом были отход от «коричневости», дрейф в сторону либерализма, а потрясения 2014-го окончательно расставили все точки над «i».
Очень помог интернет: информации становилось все больше.
Я окончательно выбрал сторону, и стало стыдно: как же мне, мужчине, которого вырастили женщины, была неочевидна феминистская повестка?
Маскулизм всегда доставлял мне проблемы. Я никогда не вписывался в эту систему и после того, как я отбросил МГС (мужская гендерная социализация — прим. «Ленты.ру») окончательно, жить стало проще и спокойнее. Кто-то скажет, что невозможно отказаться от МГС полностью, и раз я мужчина, то все равно буду частью патриархата. Да, наверное. Но я говорю о том, что чувствую.
Сейчас я занимаюсь виртуальным активизмом — если его можно так назвать. Веду блог в паблике во «ВКонтакте», пишу о феминизме на своей странице. Считаю, что распространение информации куда действеннее, чем уличные акции. В сети больше возможностей, больше аудитория, готовая слушать. С законченными мракобесами и фанатиками в споры не вступаю — куда более опытные в интернет-баталиях феминистки лучше меня разносят подобных типов в пух и прах, я так не умею.
Сейчас для меня феминизм — одна из вещей, которая не дает скатиться, позволяет остаться человеком. Многие не верят в существование профеминистов, но вот я, и я не один такой. Мы — не Сухорутченко (блогер Никита Сухорутченко был обвинен в насилии и писал о том, что «изнасилование должно перестать быть трагедией» — прим. «Ленты.ру»). И нам стыдно и больно за то, что мы делали. Мы знаем, в чем виноваты, и у каждого найдется в загашнике пара дюжин нелицеприятных моментов в прошлом. Но мы сделали выводы.
Феминизм — что это такое и кто такие феминистки
Обновлено 4 ноября 2021 Просмотров: 58 694 Автор: Дмитрий Петров- Что это такое
- Феминистка — это женщина, которая…
- Истоки феминизма
- Этапы его развития
- Движение феминисток в России
- Идейные направления феминизма
Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Феминизм – знакомое слово, определение которого для многих остается размытым.
Для одних – это движение за равноправие полов, для других – извращенное понятие, рассматривающее мужчин в качестве угрозы.
Понять, что такое феминизм, можно лишь ознакомившись с историей его развития и современной трактовкой.
Феминизм: что это такое и кто такие феминистки
Термин феминизм (от лат. femina, «женщина») можно рассматривать как:
- политическое движение, связанное с борьбой представительниц женского пола за равноправие;
- интеллектуальное движение, предметом которого является женская проблематика.
Само понятие возникает в начале XIX века. В то время оно подразумевало совокупность качеств, присущих женщине.
Феминистка — это женщина, которая борется за свои права
Слово «феминистка» появляется в конце XIX века. Так именовали представительниц суфражистского движения, желавших получить право на участие в выборах.
Начиная с XX века, феминистка – это женщина, которая борется за свои права. Причем содержание этих прав может пониматься по-разному.
К сожалению, современные феминистки — это уж слишком радикально настроенные женщины, которые давно перешли от борьбы за равноправие полов к борьбе за женское доминирование.
В США психологи бьют тревогу, ибо эта борьба приводит к тому, что мужчины там теряют интерес к жизни, перестают проявлять активность и становятся инфантильными. Борьба за равноправие полов привела к началу геноцида мужского населения.
Нужно четко понимать разницу. Феминизм сегодня — это борьба за ПРАВА женщин, а не за РАВНОПРАВИЕ мужского и женского пола. В тех же штатах сейчас самые уязвимые люди — это белые мужчины с традиционной ориентацией. Просто им не разрешают бороться за свои права, так как они раньше были «угнетателями» женщин, цветных и ЛГБТ представителей.
Истоки феминизма
Корни феминизма можно найти в античной философии. Ещё в IV веке до н.э. Платон писал, что разумные женщины могут обладать теми же правами, что и мужчины.
В числе первых феминисток часто упоминают англичанку Мэри Эстел, жившую в первой половине XVIII века. В своих работах она акцентировала внимание на необходимости женского образования.
Эстел считала, что карьерные возможности женщины должные выходить за рамки брака и монастыря.
*Мэри Уолстонкрафт
В эпоху Французской революции появился трактат «Защита прав женщины». Автор Мэри Уолстонкрафт обосновывала право женщин распоряжаться своей судьбой. Ответом на трактат Уолстонкрафт стало заявление, что требование защиты прав женщин не менее нелепо, чем защита прав домашних питомцев.
Вклад в развитие феминистского движения внес и Джон Стюарт Милль, автор трактата «Угнетение женщин». Британский философ поддерживал женскую эмансипацию. Вопрос о неравноправии женщин обсуждали Д. Дидро, М. Кондорсе, Ш. Фурье и Ф. Энгельс.
Этапы развития феминизма
Деление феминизма на волны – это метафора, позволяющая выделить этапы развития этого многообразного движения. Для каждого этапа характерна своя проблематика.
Первая волна движения феминисток
За пределы книг феминизм вышел в начале XX века. Первым массовым проявлением стало движение суфражисток.
Его представительницы боролись за право женщин избирать и быть избранными. Наибольших масштабов движение достигло на территории США и Великобритании.
Первыми избирательное право получили женщины в Новой Зеландии, входившей на тот момент в состав Британской империи. Итогом деятельности суфражисток в США стало принятие поправки к Конституции, гласившей, что пол не может быть причиной ограничения участия в политической жизни.
Вскоре избирательные права были предоставлены женщинам в Финляндии, Норвегии, Дании, Германии, Бельгии, Польше, Канаде и ряде других стран.
В тот же период появилось мнение, что феминистками становятся некрасивые женщины, которым не удалось найти достойного мужа. Жюль Ренар, французский драматург конца XIX века, писал, что феминизм – это когда уже не рассчитывают на Прекрасного Принца.
Вторая волна
В 60-е годы XX века проблематика феминизма заметно расширяется. Если раньше ключевым был политический аспект, то теперь феминистки сосредоточили внимание на угнетении в семье и на рабочем месте.
Лозунги той эпохи представлены в книге «Второй пол» Симоны де Бовуар.
Острой критике поддается стереотип, что отказ от карьеры и забота о доме – единственный удел женщины.
Феминистки выступают против домашнего и сексуального насилия, навязанных гендерных ролей. Активно обсуждается вопрос об уровне заработной платы. Эпицентром нового этапа стали США.
Итогом 2-й волны феминизма становится социальная революция, в результате которой женщины массово выходят на рынок труда.
Третья волна
Третья волна феминизма началась в 90-х годах XX века. С той поры уже нельзя говорить о теоретическом единстве феминисток. Исчезает восприятие женщин в качестве однородной группы. Подчеркивается, что некоторые женщины, например, состоятельные и гетеросексуальные, могут угнетать других представительниц своего пола.
Для представительниц 3-й волны характерно желание избавиться от ограничений, навязанных старым феминизмом.
Новый этап феминизма ознаменовало появление движения Riot Grrrl, нашедшем свое выражение в панк-роке. Его участницы прославились как ярые сторонницы абортов.
Движение феминисток в России
В России новое отношение к женщине зародилось в эпоху Петра І. Славу журналиста, поставившего «женский вопрос», снискал литературный критик середины XIX века М. Михайлов. В его статье впервые прозвучало требование равноправия женщин.
У истоков российского женского движения стояли жительницы больших городов и представительницы привилегированных слоев.
Начало движения фемиисток в России было связано с попытками обеспечить женщинам доступ к профессиональной занятости и к высшему образованию. К этому стремился «феминистский триумвират», в состав которого входили В.Трубникова, А. Философова и Н.Стасова.
В XIX веке русские женщины, приобщившиеся к движению за равноправие, не могли требовать политических прав, так как тогда в России политически бесправным было большинство населения.
Первый в русской истории митинг за политические права женщин произошел в период революции 1905 года. В этом же году возник всероссийский «Союз равноправия женщин».
В начале XX века в России формируется два направления движения феминисток – либеральное и марксистское.
Первые сосредоточили свою деятельность на благотворительности, трудовой помощи и просвещении, а вторые настаивали на признании женщины полноправным субъектом, каким тогда считался мужчина. Известная представительница марксистского направления – Александра Коллонтай.
Россия внесла большой вклад в развитие марксистского феминизма. На юридическом уровне равноправие с мужчинами закрепила Конституция 1918 г. Было гарантировано формальное политическое равенство. Был декриминализован аборт. Русские женщины первыми в Европе получили возможность сохранять девичью фамилию при вступлении в брак.
Но уже в 30-х годах XX века отношение к женщинам стало более консервативным. Идеалом женщины в СССР становится работающая мать.
Но патриархатные установки официальной власти существенно ограничивали присутствие женщин в публичной сфере.
Возрождение феминизма началось в 1970-х годах, правда на нелегальных основаниях. Реформы середины 80-х позволили россиянкам встать на путь борьбы за реальное гендерное равенство. В настоящий момент российские феминистские организации поляризуют принципы соучастия в решении социальных проблем: насилия, наркомании, торговли женщинами и пр.
Идейные направления феминизма
В настоящее время феминизм – это разношерстное движение.
Рассмотрим направления, получившие широкую известность.
Либеральный феминизм
В основе либерального феминизма лежит идея равенства прав мужчин и женщин. Его сторонники считают, что угнетение женщин спровоцировано воспитательными и правовыми ограничениями, которые должны быть устранены.
Главная цель либеральных феминисток – получение равных с мужчинами прав в разных сферах деятельности. На Западе данную теорию учитывают многие большие политические партии.
Марксистский феминизм
Сторонники марксизма считают феминизм частным случаем капиталистического и классового угнетения. Большой вклад в развитие данного направления внесли Клара Цеткин и Роза Люксембург. Центральная тема данного направления – неоплачиваемый домашний труд.
Марксистские феминистки утверждают, что ликвидация капиталистической экономики устранит все формы угнетения.
Радикальный феминизм
Основа радикального феминизма – критика патриархата, под которым подразумевается культурное, политическое и экономическое доминирование мужчин.
Сторонники данного движения считают, что женщина должна перестать быть бесплатной бытовой и сексуальной прислугой мужчины.
Они настаивают на обособленном существовании женщин от патриархальных структур.
Из радикального феминизма вырос «лесбийский сепаратизм». Его представительницы заявляют, что женщины не должны вступать в сексуальные отношения с мужчинами, потому что это является продолжением традиции угнетения.
По их мнению, ритуалы, свойственные влюбленности, это форма покупки женского тела.
К феминизму можно относиться по-разному, но вряд ли кто-то решится отрицать, что это явление сыграло важную роль в процессе формирования современного общества. Остается лишь ждать, какие изменения повлечет за собой следующая волна движения феминисток.
Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru
Эта статья относится к рубрикам:
Что случилось с феминизмом в 2020 году?
После этого уже началась пандемия, но она не сказалась на нашей работе, поскольку у нас изменилась пропорция обращений: сократились телефонные обращения, но выросли письменные. Мы ушли в онлайн-режим и консультировали большое количество людей – психологически и юридически – по всей стране.
Но у нас случился пик обращений, когда произошел скандал с Региной Тодоренко. Она сняла фильм, в котором рассказала о работе нашей организации, и тогда, действительно, резко выросло количество обращений.
В среднем мы отрабатывали порядка 150-200 обращений в месяц, а после фильма мы были вынуждены обрабатывать порядка 600 обращений, имея такой же небольшой штат. Для нас это была очень большая нагрузка.
Когда первая волна пандемии закончилась, стало очевидно, что у нас так сильно выросла проходимость, что мы уже не можем вернуться в свой предыдущий офис, в связи с чем нужно было искать новый. Теперь наш офис в два раза больше, что позволяет принимать несколько людей и параллельно их консультировать. Помимо этого у нас выросла команда: стало больше специалистов, которые занимаются профильными делами.
Мы зажили на новом уровне – и масштабы, и нагрузки. Мы строили большие планы, но в декабре к нам пришла внеплановая проверка Минюста, в связи с чем мы станем скорее всего иностранными агентами. До конца декабря мы живем режиме ожидания, и возможно в следующем году мне придется немало времени провести в суде, а не занимаясь полезными делами.
Конечно, я совершенно не согласна с тем, что мы занимаемся политической деятельностью, которая была бы не в интересах государства.
Мне неприятно примерять на себя такой статус, поскольку я себя не считаю иностранным агентом, и здесь важно говорить о следующем. Во-первых, домашнее насилие – это абсолютно глобальная проблема, и совсем не важно, в какой точке мира ей заниматься. Наоборот, все женщины, все люди, все организации, все президенты должны объединяться так же, как они объединяются против терроризма, потому что у домашнего насилия нет определенной географии, это международная история.
Во-вторых, я убеждена, что я не делаю ничего, за что мне должно быть стыдно. Мне очень жаль, что государство своими действиями дает понять одно: работа против насилия – антигосударственная. Следовательно государственная политика, государственная идеология – это насилие. Наше государство очень иерархично, оно не принимает закон против домашнего насилия, хотя это уже сделали все наши соседи. Но я абсолютно не планирую в связи с этими изменениями, которые навязывает Минюст, менять свое мировоззрение, поскольку я занимаюсь тем, во что я верю, то, что приносит результат и то, чем я горжусь.
«Феминизм — это незабытая обида, желание утвердиться» | Статьи
Кино становится более откровенным за счет распространения стриминговых платформ, считает актер Артём Ткаченко. Он уверен, что нет никакой разницы между любовью между мужчиной и женщиной и любовью между двумя мужчинами, но однополую любовь на экране считает вызовом самому себе. Актер утверждает, что как гетеросексуальный мужчина не может не воспринимать красивую женщину как сексуальный объект. Об этом, а также о съемках в откровенных сценах, о детях-кровопийцах и о слабости мужчин артист рассказал после съемок сериала «Клиника счастья».
— Артём, вы заметили, что наше кино стало более откровенным? Какой бы российский модный сериал я не включила, везде то голая грудь, то мужские гениталии.
— Да, такая тенденция просматривается, но сам я в настолько откровенных сценах пока не снимался. Так, максимум голым задом мог где-нибудь мелькнуть (смеется). Думаю, мы обязаны этим появлению платформ — что не позволено на федеральных каналах, позволено на стримингах.
Не вижу в этой тенденции ничего плохого, единственное, нужно фильтровать, что можно показывать детям, а что нет. Ну и мне всё же хочется верить, что эта смелость будет в каких-то рамках этики и морали. Хотя…
Актер Артём Ткаченко
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Андрей Эрштрем
— Так, продолжайте…
— Недавно я снялся в проекте, где мы с Олегом Гаасом (актер МХТ им. А.П. Чехова. — «Известия») сыграли, не побоюсь этого слова, пару. Сериал называется «Клиника счастья», режиссер Саша Кириенко. Там у нас блестящий актерский состав: Даша Мороз в главной роли, Максим Лагашкин, Миша Полицеймако, Анна Уколова, Рома Маякин и так далее. Это современная смелая история, где есть место и однополой любви в том числе. Там как раз присутствуют довольно откровенные сцены.
— Целуетесь в кадре с Олегом?
— Целуемся.
— Горячо?
— Нет, не горячо, кинематографически.
До большего мы пока не доросли.
— А вы не боитесь в России сниматься в такой роли? Готовы к хейту со стороны зрителей?
— Мне-то чего бояться? Пускай зрители и боятся, если им хочется. Я делаю свою работу, которую люблю, которая приносит мне доход, кормит меня и мою семью. Для меня эта роль — очередной шаг внутрь профессии, очередная взятая планка. Но, скажу вам честно, это та самая планка, о которой я и сам когда-то думал: «Что-что, а вот в этом никогда не снимусь».
Актер Артём Ткаченко и продюсер Михаил Друян (слева направо) на премьере сериала «Вампиры средней полосы»
Фото: ТАСС/Вячеслав Прокофьев
— Гомофобничали?
— Гомофобом не был никогда, но при этом я за нормальные, здоровые и традиционные отношения мужчины и женщины — за гетеросексуальные.
— Что же стало причиной смены ваших взглядов?
— Наверное, моя позиция относительно таких ролей изменилась со временем.
Я воспринял это как некий вызов самому себе. Но боролся с собой долго, разговаривал с женой: «Как это, блин? Я просто не смогу это сыграть! Наверняка там будут сцены близости». А она мне говорит: «Да ты что, это же твоя профессия! Это же так круто — другая планка, высший пилотаж для актера». Я понял, что она права, бросился в омут с головой и не пожалел. Уже видел материал, сцены не выглядят вульгарно, пошло или грязно, типа «фу, гомосятина». Нет, на экране люди, у которых есть чувства и отношения, они живут в том же обществе, что и мы, принимают решения и совершают такие же поступки, которые совершаем мы.
— Вы как-то специально окунались в тему однополой любви? Изучали?
— А что в нее окунаться? Она и так повсюду. Из каждого утюга про нее поют. По-моему, мы все уже настолько в нее окунулись, что во всех деталях об этом знает и стар и млад.
Актеры Артём Ткаченко (справа) и Павел Деревянко на церемонии вручения национальной премии в области кинематографии и телевидения за 2020 год «Золотой Орел»
Фото: РИА Новости/Павел Бедняков
По большому счету нет никакой разницы между любовью между мужчиной и женщиной и любовью между двумя мужчинами — суть чувства не меняется.
Разную любовь можно испытывать к сыну, жене или другу, но, когда мы говорим об отношениях любовников, важно понимать, что у всех наполняются одни и те же сосуды.
— Предвижу, что вас обвинят в пропаганде.
— Значит, у этих людей недостаточно интеллекта, чтобы понять, что никакой пропаганды в этом кино нет. Возвращаясь к вашему вопросу про критику: да, конечно, что-то в наш адрес скажут. Но если критика эта будет здоровая, ничего страшного.
— Здоровая — это какая?
— Если зрители скажут: «Да, мы поверили в эти отношения, но это была абсолютно лишняя линия, она здесь не нужна. Зачем авторы ее прописали — непонятно». На такую критику я согласен. А если это будут оголтелые высказывания каких-то гомофобов, то на это и реагировать не стоит. Мне вообще очень грустно, что наши люди, прикрываясь этикой и моралью, совершают какие-то аморальные поступки и пишут всё то, что они пишут. Вспомните эту историю с Манижей и «Евровидением» — это же какой-то стыд и позор.
Актер Артём Ткаченко
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Андрей Эрштрем
— Главная негласная тенденция западного кино заключается в том, что в фильме непременно должны сняться азиаты, чернокожие и представители нетрадиционной ориентации. Как думаете, к нам эта мода придет?
— Мне кажется, нашей тенденцией будет снимать в одной из ролей чиновника. Вот вам идея (смеется). Если в Америке надо продвигать афроамериканцев и азиатов в кинематограф, то у нас, пускай, будут таджики и узбеки — среди них, уверен, тоже много талантливых актеров. Я не против.
— Еще один из последних проектов, в которых вы снялись, — сериал «Вампиры средней полосы». Зачем российскому кино эта неродная для него тема? Не лучше ли нам играть на своем поле, снимать сказки, как, например, «Последний богатырь»?
— Снимая «Вампиров», мы как раз и хотели это проверить. Я понимаю, что есть темы, близкие нашему народу, но это не отменяет поиск новых.
Фото: «START»
Кадр сериала «Вампиры средней полосы»
Вообще наш проект ставит под сомнение привычные представления о вампирах, которые можно увидеть в западном кинематографе. Они не убивают людей, не боятся чеснока, не спят в гробах, кровь пьют донорскую. Мой персонаж врач Жан как раз помогает ее доставать. По сути, наша вампирская ячейка общества — это обычная провинциальная семья, в которой есть свои устои, дружба и преданность.
— Как готовились к роли? Пробовали человеческую кровь, чтобы войти в образ?
— Всю жизнь это делаю. Но чаще, конечно, пробуют мою.
— Дети?
— Дети, иногда журналисты (смеется). Как готовился? Ходил к стоматологу, чтобы сделать правильные клыки.
— После выхода проекта вы не стали русским Эдвардом Калленом — героем «Сумерек», которым очаровывались все девчонки?
— Думаю, в «Вампирах средней полосы» есть персонаж, в которого все, несомненно, влюбились и которым очаровались.
Его играет Юрий Николаевич Стоянов. С ним сложно тягаться. Если бы я был на месте зрителя, пал бы к его ногам.
— Знаете, какая у вас репутация среди женщин?
— А ну-ка, просветите.
— Искусителя и обольстителя, великого соблазнителя.
— Нет, что вы, я скромняшка (смеется). Великим соблазнителем никогда не был, но были времена, когда не состоял в браке. Такие периоды бывают у всех мужчин — замечательные периоды жизни. Веселые, радостные, беззаботные.
Фото: «START»
Кадр сериала «Вампиры средней полосы»
— Я просто хотела обратиться к вам почти как к профессионалу по женской части. Что вы думаете о феминизме? О стремлении женщин не подвергаться сексуальной объективации?
— Как могу я, гетеросексуальный мужчина, не воспринимать красивую женщину как сексуальный объект? Мне кажется, это невозможно в принципе — бред бредом. Для этого мы все должны стать бесполыми, не делиться на «он» и «она».
Конечно, здорово, что женщины преуспели во всех сферах, а где-то и превзошли мужчин. Но думаю, что они должны быть мудрее и давать мужчинам возможность их догонять. Если женщина понимает, что она уже перешагнула какую-то ступень, а мужчина остался сзади, надо просто дать ему шанс реабилитироваться. Мы же гораздо ранимее, чем женщины, мы трусливее и слабее. Вся эта сила и уверенность у нас показная в основном. Да, мы готовы совершать какие-то безумные поступки ради любви, но нам нужно дать возможность утвердиться и понять: да, я мужчина, я могу и я здесь главный! И пускай это только видимость, которую вы для нас создаете. Нас, мужчин, надо очень сильно любить. Обязательно.
Мне кажется, феминизм — это незабытая обида, желание утвердиться. Причем утвердиться не в глазах мужчины, а в глазах самих же женщин. Мне кажется, для вас гораздо важнее быть круче в своем кругу. В конкурентной битве с мужчинами вы и так уже выиграли, ведь у каждой женщины есть великая цель — она должна родить ребенка.
Это самое сложное, мужчина бы с этим никогда не справился.
Актер Артём Ткаченко
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Андрей Эрштрем
— Зато в кино мужчины могут справиться с чем угодно. Арнольд Шварценеггер же родил ребенка в фильме «Джуниор».
— Нашему Дмитрию Дюжеву режиссеры тоже предоставляли такую возможность.
— А вы бы согласились попробовать, если бы это было возможным в реальной жизни?
— Нет, зачем? Я бреюсь по утрам, мне этого хватает. Нет-нет, увольте. Тем более я два раза присутствовал на родах и дважды сам перерезал пуповину.
— И как впечатления?
— Второй раз было страшнее. Первый раз ты просто в шоке, а во второй уже все понимаешь, знаешь, чего ждать. Скажу честно — бывали в моей жизни моменты и поприятнее. Конечно, это здорово, это счастье, но такой стресс. Еще хуже, чем выходить на сцену или играть в кино.
— Зачем тогда пошли?
— В первый раз захотел сам, во второй уже не хотел, но меня попросила жена: «Я хочу, чтобы ты был рядом».
Как я мог ей отказать?
— В марте своего первенца родила известная американская модель и актриса Эмили Ратаковски и шокировала всех своим заявлением о том, что пол своего ребенка они с мужем узнают, когда тому исполнится 18 лет и он сам его выберет. Навязывать роль девочки или мальчика она не собирается. Что думаете?
— Не понимаю даже, как к этому относиться… Я знаю, что мои пацаны любят подраться, поиграть в футбол. Мы не примеряем на них женские платья, не красим им губы. Мне кажется, в этом деле бессмысленно предоставлять право такого выбора. У меня, например, был однокурсник, который с детства понимал, что он нетрадиционной ориентации. Ему было тяжело — в школе одноклассники прибивали его руками к забору гвоздями.
Мне кажется, нужно просто прививать детям какие-то понятные и близкие нам самим ценности, но прививаются они подспудно. Я же не буду садиться с ребенком и рассказывать ему: «Сынок, знаешь, мужчины должны встречаться с женщинами». Он у меня и так знает, что мужчины должны встречаться с женщинами, потому что у него есть пример: он видит, что папа живет с мамой, что в бане мужики ходят голые, а девочкам надо дарить на праздники цветы.
Мне кажется, это так всё просто. Да, наверное, если он мне скажет в 18 лет: «Папа, знаешь, я посмотрел на вашу с мамой жизнь и понял, что лучше я буду жить с каким-нибудь парнем», — я его за это не казню, не расстреляю, мы не перестанем общаться, он останется моим сыном.
Актер Артем Ткаченко с супругой Екатериной Стеблиной
Фото: РИА Новости/Екатерина Чеснокова
— Но воспримете это тяжело?
— Не знаю, как я восприму, потому что ранее я этого никогда не испытывал, не могу зарекаться. Сейчас мне кажется, что это будет тяжело, но, может, лет через десять я пойму: «Да какая ерунда! Его жизнь — пускай сам решает». Сложный вопрос, как я могу загадывать?
Справка «Известий»Артём Ткаченко — актер театра и кино. Окончил институт им. М.С. Щепкина в 2002 году, после чего был зачислен в трупу театра «Шалом». Снялся в более чем 90 картинах и телесериалах, среди которых: «Один вдох», «Меченосец», «Zолушка», «Гоголь.
Начало», «Красная королева» и «Юристы».
Феминизм — это о равных правах: социолог Тамара Марценюк | Громадское телевидение
Тамара Марценюк — социолог и гендерная исследовательница, доцент кафедры социологии Киево-Могилянской академии. Она исследует социальную структуру общества, гендерные отношения и гендерную политику, социальное неравенство и социальные проблемы, женское, мужское и ЛГБТ движение. Автор книги «Почему не нужно бояться феминизма».
Владимир Ермоленко поговорил с Марценюк о феминизме, гендере, равенстве прав, мужчинах на кухне, розовых юбках, проституции и женщинах в университетах.
Разговор состоялся в рамках программы «Україна розумна»; ее записали в Книжном-кафе Старого Льва в Киеве.
Начнем с простых вопросов. Феминизм — это что?
Исторически это слово появляется еще в 19-м веке. Его впервые ввел в употребление Шарль Фурье — мужчина, французский социалист-утопист, который считал, что условием прогресса является предоставление женщинам и мужчинам равных прав и возможностей.
В упрощенном понимании феминизм — это движение за равные права и возможности женщин и мужчин.
Некоторые люди воспринимают это понятие как раздражение. Им кажется, что феминизм — это о том, что женщины хотят быть как мужчины.
Это очень узкое и ошибочное представление о феминизме. Ведь речь идет о том, чтобы женщины получили права, которыми обладают люди в целом. Исторически людьми считались прежде всего мужчины. Женщин, детей охраняли — но за них принимали решения. Поэтому то, что женщины получат такие же права, как и мужчины, никоим образом не означает, что мужчины их потеряют.
Равенство прав означает единообразие? Или все же речь идет о том, что мужчины и женщины разные?
Феминизм не отрицает того, что есть биологические различия. Например, что только женщины рожают детей. Но феминизм критикует, когда биологическое отличие воспринимают как единственно возможное объяснение различий между женщинами и мужчинами. То есть, например, мы не можем фактом, что женщина рожает, объяснить то, что от природы женщина лучше готовит борщ.
Потому борщ не готовится половыми органами.
Cоциолог и гендерная исследовательница Тамара Марценюк во время интервью, Киев, 6 ноября 2019 года
читайте также
Мы постепенно переходим к вопросу гендера. Как ты можешь объяснить слово гендер? Многие люди в украинском обществе боятся его, считая, что речь идет об отмене пола.
Слово гендер появилось в 60-70-х годах. Его ввели, потому что увидели, что различия между женщинами и мужчинами недостаточно объяснять только биологией. Есть определенные общественные роли и ожидания в отношении женщин и мужчин. Стереотипные представления о поведении мужчин считают «маскулинностью» или «мужественностью»; женщин — «феминностью» или «женственностью». Гендер — это социальное проявление пола, это то, чего в обществе ожидают от женщин и от мужчин.
То есть речь идет о том, что роль человека в обществе не должна определяться его биологической особенностью, полом?
Не должна определяться только биологической особенностью.
Потому гендерная теория не отрицает биологические различия. Не оспаривается то, что, например, только женщина рожает, а потому должна ребенка вынашивать и кормить грудью. Поэтому общество должно смириться с тем, женщины определенное время заняты этой работой. Но чисто «женским» считают именно то, что женщина вынашивает ребенка и кормит грудью. Все остальное — менять подгузники, готовить еду для ребенка, проводить время с ребенком — может и мужчина.
Отрицает ли феминистская теория само понятие «женская профессия», «мужская профессия»? Потому что женщины могут идти в армию, женщины могут быть футболистками, а мужчины могут быть стюартами в самолетах. Или все-таки есть какие-то пределы?
Есть стереотипное разделение, так называемый «женский ресурс» связанный с материнством, внешним видом, красотой, и потому есть ряд профессий по уходу и красоте. И это считается традиционно «женскими» профессиями. Но мужчины тоже могут выбрать профессию, связанную с внешним видом.
И могут выбирать профессию, которая предусматривает уход за детьми.
Зато традиционно «мужской ресурс» — это физическая сила. Потому что в среднем если взять тело женщины и тело мужчины, то мужчины более крепкие. Но гендерная теория обращает внимание на то, что различий внутри мужчин как группы и женщин как группы значительно больше, чем различий межгрупповых. Потому что есть мужчины более крепкие, а есть мужчины маленькие, которые весят 50 кг и которым сложно поднимать тяжести. Так же и женщины разные.
Часть женщин борется за то, чтобы работать в профессиях, которые считаются традиционно мужскими. Есть кампания «Невидимый батальон» — это женщины, которые воюют в АТО.
Эти женщины боролись и достигли трудовых прав в военной сфере. Завоевали право быть оформленными на традиционно мужских профессиях — быть снайперами, например. В Украине долго был список запрещенных для женщин профессий — их было около 450. Его теперь почти весь отменили и появились женщины, которые решили работать, например, пожарниками или водолазками.
Cоциолог и гендерная исследовательница Тамара Марценюк (слева) и журналист Владимир Ермоленко во время интервью, Киев, 6 ноября 2019 года
читайте также
Давай поговорим о семье. Все ли должно начинаться с семьи? То есть с осознания мужчинами того, что репродуктивный труд, кухня, смена подгузника, уход за ребенком — это также их ответственность и они должны делить эти обязанности поровну с женщиной? Все ли должно начинаться с какой-то публичной сферы, с создания квот на должности, с обеспечением паритета в правительстве, парламенте и т.д.?
Все идет параллельно. Государственная политика очень важна, потому что государство может это поощрять. В скандинавских странах, например, сразу же после рождения ребенка мужчина может взять отпуск на 2 месяца. И он получает 100% зарплаты.
В Украине, если рождается ребенок, мужчины могут взять 2 недели отпуска, но за свой счет.
Но когда государство поддерживает это финансово, когда публичные лица подают пример, когда социальная реклама — тогда эти стереотипы будут постепенно исчезать.
Опять же, не стоит обязательно делить 50 на 50. В одной стране нет такого. Семьи сами решают. Но рабочая среда должна давать возможности такого распределения.
Феминизм — это право женщин делать то, что они хотят, о чем они мечтают? То есть если женщина мечтает не делать карьеру, а посвятить жизнь детям — тогда феминизм не может ее осуждать?
Нет, феминизм не осуждает тех женщин, которые хотят себя посвятить уходу за детьми или другими людьми. Феминизм только обращает внимание на то, что это не единственная возможность самореализации для женщин. Материнство — это не единственная возможность реализоваться для женщин. Феминизм — это возможность выбора и реализации различных выборов.
В конце концов, феминизм как теория и как практика очень разнообразен. И чем дальше, тем более разнообразным он становится. Все больше дискуссий по определенным вопросам внутри движения.
Кстати, маскулинность — это более жесткий и узкий конструкт, чем фемининность. Современные женщины долго боролись за свой внешний вид, но они завоевали себе право выглядеть так, как хотят.
Женщина может выглядеть и суперфеминно и достаточно маскулинно: в костюме, в брюках и тому подобное. И не будет общественного осуждения… А мужчины вряд ли легко смогут надеть розовые юбочки.
Мужчины могут быть феминистами?
Конечно. Первая волна феминизма состоялась, в частности, с участием мужчин. В Украине недавно перевели книгу «Мужчины о феминизме». К нам приезжали двое известных публичных феминистов из США и из Канады Майкл Киммел и Майкл Кауфман.
Майкл Кауфман — соучредитель кампании «Белая лента». В ней мужчины объединяются в противостоянии гендерному насилию. Как ему противостоять? Здесь есть два варианта: или мы учим женщин защищаться на улицах и давать сдачи мужчинам, которые пытаются их изнасиловать. Или мы учим мужчин не насиловать женщин. И, как по мне, более стратегический — второе направление. Очень важно, чтобы мужчины общались с другими мужчинами и доносили до них, что реализовать себя мужчины могут не только в деструктивных насильственных практиках.
Ведь насилие — это побочный эффект очень узкого представления о мужской роли, идеи гегемонной маскулинности.
Cоциолог и гендерная исследовательница Тамара Марценюк во время интервью, Киев, 6 ноября 2019 года
У феминизма есть какой-то ответ на дискуссию о проституции, которая сегодня есть в нашем обществе? С одной стороны есть люди, которые говорят, что надо легализовать проституцию, потому что это выведет ее из тени. С другой есть те, кто защищает шведскую модель — где проституция является нелегальной, и даже больше: уголовное наказание несет тот, кто заказывает услуги.
В феминистской среде восприятие проституции является противоречивым. Есть направления феминизма, в том числе более социалистические и «левые», в основе которых — экономическая эмансипация и независимость женщин. Они утверждают, что стоит прислушаться к самим женщинам, особенно к тем, кто работает в этой сфере: называя их секс-работницами. Такие женщины могут объединяться в профсоюзы, они хотят легализации — потому что это защита их прав и их выбора.
С другой стороны, есть скандинавская модель, которая исходит из позиции, что у женщин, которые оказались в секс-работе, нет выбора. И что секс-работа не является типичной работой. Поэтому нужно работать с мужчинами, чтобы они не покупали эти услуги.
Людей, которые пропагандируют идею легализации проституции в Украине, в частности, мужчин-политиков, у которых есть дочки, нужно спросить: представьте, что проституция легализована. Готовы ли вы, чтобы ваша дочь официально начала работать проституткой? Это вопрос, который мужчин часто застает врасплох.
Что нужно сделать украинскому государству, обществу и украинским мужчинам, чтобы достичь большего равенства между женщинами и мужчинами?
В Украине достаточно неплохое законодательство. У нас есть отдельный закон «Об обеспечении равных прав и возможностей женщин и мужчин». В нем, в частности, является определение сексуальных домогательств, и работодатель должен исключать сексуальные домогательства. Но проблема в том, что, во-первых, люди не знают законов.
Нас не учат отстаивать свои права. И я не знаю ни одного успешного судебного случая против сексуальных домогательств или на рабочем месте, или в учебных заведениях.
Когда ты представляешь Украину лет через 5-10 — что для тебя будет идеалом равенства между мужчинами и женщинами? Какие ключевые параметры?
Я верю в силу образования, верю в то, что образование может изменить ситуацию. Нужно начинать с детских садов, школы. И для меня показателем является то, когда в школах не будет сегрегации, разделения на «обслуживающий» труд для девушек и технический для мальчиков. Когда будут всех детей, независимо от пола, учить себя обслуживать: пришить пуговицу, например. Когда я училась в школе, нас учили вязать носки, а мальчиков учили делать грабли. Но лучше бы нас всех научили готовить базовую еду, учили бы базовым вещам по технике безопасности в обращении с электричеством и так далее.
Я также надеюсь, что у нас будет четкая политика противодействия сексуальным домогательствам, в частности в университетах.
Что это не будет решаться как-то индивидуально и секретно. И я надеюсь, что мы преодолеем гендерную сегрегацию в сфере высшего образования, и больше женщин будут ректорами в университетах. Мечтаю о достойной оплате труда в университетах.
читайте также
Волны феминизма и почему люди продолжают бороться за них, объяснил
Если одно можно сказать наверняка, так это то, что феминистки второй волны находятся в состоянии войны с феминистками третьей волны.
Нет, постойте, сторонники второй волны воюют с феминистками четвертой волны.
Нет, это не вторая волна, это поколение Икс.
Мы все еще в порядке с первопроходцами? Все ли они теперь расисты?
Существуют ли на самом деле конфликты между поколениями из-за феминистских волн? Это правда?
Мы вообще вообще используем волновую метафору?
По мере того, как движение #MeToo стремительно набирает обороты, когда рекордное количество женщин стремятся к власти, а Женский марш вызывает сопротивление администрации Трампа, феминизм достигает уровня культурной значимости, которого не было уже много лет.
Сейчас это главный объект культурного дискурса, что привело к очень запутанным разговорам, потому что не все знакомы с базовой терминологией феминизма или согласны с ней. И один из самых основных и самых запутанных терминов имеет отношение к волнам феминизма.
Люди начали говорить о феминизме как о серии волн в 1968 году, когда статья Марты Вайнман Лир в New York Times вышла под заголовком «Вторая феминистская волна». «Феминизм, который можно было считать мертвым, как польский вопрос, снова стал проблемой», — писал Лир.«Сторонники называют это Второй феминистской волной, первая из которых отступила после славной победы избирательного права и, наконец, растворилась в песчаной косе Единства».
Машинисты, работающие на Ford Motors, присутствуют на женской конференции по вопросам равноправия 28 июня 1968 года. Боб Эйлотт / Keystone / Getty Images Метафора волны прижилась: она стала полезным способом связать женское движение 60-х и 70-х годов с женским движением суфражисток и предположить, что женские либберы не были причудливым историческим отклонением, как их недоброжелатели.
— усмехнулся, но это новая глава в великой истории женщин, вместе борющихся за свои права.Со временем метафора волны стала способом описания и различения разных эпох и поколений феминизма.
Это не идеальная метафора. «Метафора волны имеет тенденцию встраивать в себя важный метафорический подтекст, который исторически вводит в заблуждение и не помогает с политической точки зрения», — заявила историк-феминистка Линда Николсон в 2010 году. «Этот подтекст заключается в том, что в основе определенных исторических различий лежит одно явление, феминизм, которое объединяет гендерный активизм в истории Соединенных Штатов, и это, как волна, в одно время достигает пика, а в другое время затухает.В общем, волновая метафора предполагает идею о том, что гендерный активизм в истории Соединенных Штатов по большей части был объединен вокруг одного набора идей, и этот набор идей можно назвать феминизмом ».
Волновая метафора может быть редуктивной. Это может предполагать, что каждая волна феминизма представляет собой монолит с единой единой повесткой дня, хотя на самом деле история феминизма — это история различных идей в условиях дикого конфликта.
Он может свести каждую волну к стереотипу и предположить, что существует резкое разделение между поколениями феминизма, хотя на самом деле между каждой волной существует довольно сильная преемственность — и поскольку ни одна волна не является монолитом, теории, которые модны в одной волне, являются часто основаны на работе, которую кто-то делал в стороне от предыдущей волны.И метафора волны может предполагать, что мейнстримный феминизм — это единственный вид феминизма, который существует, когда феминизм полон отколовшихся движений.
И по мере того, как в феминистском дискурсе нарастают волны, становится неясным, полезна ли волновая метафора для понимания того, где мы находимся прямо сейчас. «Я не думаю, что мы сейчас на волне», — сказала Vox в январе специалист по гендерным исследованиям Эйприл Сайзмор-Барбер. «Я думаю, что теперь феминизм по своей сути является интерсекциональным феминизмом — мы находимся в месте множественных феминизмов.”
Но метафора волны также, вероятно, лучший инструмент, который у нас есть для понимания истории феминизма в США, откуда он появился и как развивался. И это стало фундаментальной частью того, как мы говорим о феминизме — поэтому, даже если мы в конечном итоге решим отказаться от него, стоит точно понимать, от чего мы отказываемся.
Вот обзор волн феминизма в США, от суфражисток до #MeToo. Это широкий обзор, и он не улавливает все нюансы движения в каждую эпоху.Думайте об этом как о объяснении феминизма 101, здесь, чтобы дать вам основу для понимания феминистского разговора, который происходит прямо сейчас, как мы сюда попали и куда мы пойдем дальше.
Первая волна: с 1848 по 1920 год
Люди предлагали что-то вроде «Хммм, а женщины могут быть людьми?» на всю историю, поэтому феминизм первой волны не относится к первым в истории мыслителям феминизма. Это относится к первому устойчивому политическому движению Запада, посвященному достижению политического равенства для женщин: суфражисткам конца 19-го и начала 20-го веков.
Марш избирательного права женщин в Нью-Йорке около 1900 года. Bettmann Archive / Getty ImagesВ течение 70 лет первые колеблющиеся марши, лекции и протесты, сталкиваясь с арестами, насмешками и насилием, боролись изо всех сил за право голоса. Как сказала биограф Сьюзен Б. Энтони Ида Хустед Харпер, избирательное право было правом, которое, как только женщина выиграла, «обеспечило бы ей всех остальных».
Первая волна в основном начинается с съезда Сенека-Фолс 1848 года.Там почти 200 женщин собрались в церкви в северной части штата Нью-Йорк, чтобы обсудить «социальное, гражданское и религиозное положение и права женщин». Участники обсудили свои претензии и приняли список из 12 резолюций, призывающих к конкретным равным правам, включая, после долгих дебатов, право голоса.
Карикатура, изображающая оратора-феминистки, осуждающего мужчин на первом съезде по правам женщин в июле 1848 года в Сенека-Фоллс, штат Нью-Йорк, где зародилось американское феминистское движение. Архив Беттманна / Getty ImagesВсе это мероприятие было организовано Лукрецией Мотт и Элизабет Кэди Стэнтон, которые оба были активными аболиционистами. (Они встретились, когда им обоим запретили выступать на Всемирной конвенции по борьбе с рабством 1840 года в Лондоне; женщины не допускались.)
В то время зарождающееся женское движение было прочно интегрировано с аболиционистским движением: все лидеры были аболиционистами, и Фредерик Дуглас выступал на съезде Сенека-Фоллс, выступая за избирательное право женщин.Цветные женщины, такие как Соджорнер Трут, Мария Стюарт и Фрэнсис Э.У. Харпер, были главными силами в движении, работая не только за избирательное право женщин, но и за всеобщее избирательное право.
Портрет афро-американского оратора, аболициониста и борца за права женщин Соджорнер Трут около 1860 года; Иллюстрация истины, проповедующей толпе с кафедры. Hulton Archive; Афроамериканские газеты / Гадо / Getty ImagesНо, несмотря на огромную работу цветных женщин для женского движения, движение Элизабет Кэди Стэнтон и Сьюзен Б.В конце концов, Энтони зарекомендовал себя как движение специально для белых женщин, которое использовало расовую враждебность в качестве топлива для своей работы.
Принятие 15-й поправки 1870 года, дающее право голоса чернокожим мужчинам, стало толчком, политизировавшим белых женщин и превратившим их в суфражисток. Неужели они действительно не получат права голоса раньше, чем бывшие рабы?
Сьюзен Б. Энтони сидит за своим столом, около 1868 года. Fotosearch / Getty Images«Если образованные женщины не так подходят для того, чтобы решать, кто будет править этой страной, как« полевые работники », то в чем же польза от культуры или вообще от мозгов?» — потребовала одна белая женщина, написавшая в газету Стэнтон и Энтони «Революция». «С таким же успехом можно было родиться на плантации». Черным женщинам запрещали участвовать в некоторых демонстрациях или заставляли идти за белыми женщинами в других.
Несмотря на расизм, женское движение поставило перед своими членами радикальные цели.Первопроходцы боролись не только за избирательное право белых женщин, но и за равные возможности для получения образования и занятости, а также за право владеть собственностью.
И по мере развития движения оно начало обращаться к вопросу о репродуктивных правах. В 1916 году Маргарет Сэнджер открыла первую в США клинику по контролю над рождаемостью, вопреки закону штата Нью-Йорк, запрещавшему распространение противозачаточных средств. Позже она основала клинику, которая стала называться «Планируемое отцовство».
В 1920 году Конгресс принял 19-ю поправку, дающую женщинам право голоса.(Теоретически он давал право женщинам всех рас, но на практике чернокожим женщинам по-прежнему было трудно голосовать, особенно на Юге.)
Суфражистки отмечают юбилей своей победы 31 августа 1920 года. Архив Беттмана / Getty Images19-я поправка была величайшим законодательным достижением первой волны. Хотя отдельные группы продолжали работать — за репродуктивную свободу, за равенство в образовании и занятости, за право голоса чернокожих женщин, — движение в целом начало раскалываться.У нее больше не было единой цели с сильным культурным импульсом, и она не могла найти другой, пока вторая волна не начала набирать обороты в 1960-х годах.
Вторая волна: с 1963 по 1980 годы
Вторая волна феминизма начинается с книги Бетти Фридан The Feminine Mystique , вышедшей в 1963 году. До Фридан были видные мыслители-феминистки, которые стали ассоциироваться со второй волной — в первую очередь Симона де Бовуар, чей номер Второй секс вышел во Франции в 1949 году и в США в 1953 году, но The Feminine Mystique был феноменом.За три года было продано 3 миллиона копий.
The Feminine Mystique выступает против «проблемы, у которой нет названия»: системного сексизма, который учил женщин тому, что их место — в доме, и что если они и несчастны как домохозяйки, то только потому, что они сломлены и извращены. «Я думал, что со мной что-то не так, потому что у меня не было оргазма, натирая пол на кухне», — сказал позже Фридан.
Но, утверждала она, вина на самом деле лежит не на женщинах, а, скорее, на мире, который не позволяет им проявлять свои творческие и интеллектуальные способности.Женщины были правы, будучи несчастными; их обдирали.
Бетти Фридан (верхний ряд, четвертая слева) с феминистками в своем доме 7 июня 1973 года. Встреча была описана как сессия Международной феминистской конференции и включала Йоко Оно (второй ряд, в центре). Архив Беттманна / Getty ImagesThe Feminine Mystique не был революционным в своем мышлении, поскольку многие идеи Фридан уже обсуждались учеными и феминистскими интеллектуалами.Вместо этого он был революционным в досягаемости . Он попал в руки домохозяек, которые передали его своим друзьям, которые передали его через целую цепочку хорошо образованных белых женщин среднего класса с красивыми домами и семьями. И это позволило им рассердиться.
И как только эти 3 миллиона читателей осознали, что они сердиты, феминизм снова получил культурный импульс. У нее также была объединяющая цель: не только политическое равенство, за которое боролись первые колеблющиеся, но и социальное равенство.
«Личное — это политическое», — сказали собеседники. (Эту фразу нельзя проследить до какой-либо отдельной женщины, но ее популяризировала Кэрол Ханиш.) Они продолжали утверждать, что проблемы, которые казались индивидуальными и мелкими — о сексе, отношениях, доступе к абортам и домашнему труду — на самом деле были системными и политическими и фундаментальными для борьбы за равенство женщин.
Таким образом, движение одержало несколько крупных законодательных и юридических побед: Закон о равной оплате труда 1963 года теоретически объявил вне закона гендерный разрыв в оплате труда; серия знаковых дел Верховного суда в 60-х и 70-х годах предоставила замужним и незамужним женщинам право использовать противозачаточные средства; Раздел IX дал женщинам право на равенство в образовании; и в 1973 году дело Roe v.Wade гарантировал женщинам репродуктивную свободу.
Медсестра показывает диафрагмы противозачаточным пациентам, 1967 год. Пол Шутцер / LIFE Collection / Getty ImagesВторая волна работала над тем, чтобы женщины получили право держать кредитные карты под своим именем и подавать заявки на ипотеку. Он работал над тем, чтобы объявить изнасилование в браке вне закона, повысить осведомленность о домашнем насилии и построить приюты для женщин, спасающихся от изнасилований и домашнего насилия.Он работал, чтобы обозначить и принять законы против сексуальных домогательств на рабочем месте.
Но, возможно, не менее важным было то, что вторая волна сосредоточила внимание на изменении образа мыслей общества о женщинах. Вторая волна была глубоко озабочена укоренившимся в обществе случайным, системным сексизмом — верой в то, что высшие цели женщины — домашними и декоративными, и социальными стандартами, укрепляющими эту веру, — а также назвав этот сексизм и разорвав его на части.
Вторая волна тоже заботилась о расизме, но она могла быть неуклюжей в работе с цветными людьми.По мере развития женского движения его корни уходили в антикапиталистические и антирасистские движения за гражданские права, но темнокожие женщины все чаще оказывались отчужденными от центральных платформ основного женского движения.
Женская загадка и ее «проблема, у которой нет названия» были специально предназначены для белых женщин из среднего класса: женщины, которым приходилось работать, чтобы содержать себя, испытали свое угнетение совсем не так, как женщины, которые социально не поощряли работать.
Получение права работать вне дома не было серьезной проблемой для чернокожих женщин, многим из которых и так приходилось работать вне дома. И в то время как черные женщины и белые женщины выступали за репродуктивную свободу, черные женщины хотели бороться не только за право на противозачаточные средства и аборты, но и за прекращение принудительной стерилизации цветных людей и людей с ограниченными возможностями, что не было приоритетом для основное женское движение. В ответ некоторые черные феминистки отказались от феминизма, чтобы создать женственность.(«Женщина-женщина для феминисток, как фиолетовый для лаванды», — писала Элис Уокер в 1983 г.)
Марш освобождения женщин на площади Копли-сквер в Бостоне 17 апреля 1971 года. Чарльз Б. Кэри / The Boston Globe / Getty ImagesДаже с его ограниченными возможностями феминизм второй волны на пике своего развития был достаточно радикальным, чтобы напугать людей — отсюда и миф о горелках для бюстгальтеров. Несмотря на популярную историю, среди феминисток второй волны массового сжигания бюстгальтеров не было.
Но женщины собрались вместе в 1968 году, чтобы выразить протест против конкурса «Мисс Америка» и его унизительного патриархального отношения к женщинам. А в рамках протеста участники торжественно выбросили предметы, которые они считали символами женской объективации, в том числе бюстгальтеры и копии Playboy.
7 сентября 1968 года — Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси. Демонстранты из Национального женского освободительного движения пикетируют конкурс «Мисс Америка» в Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси, 7 сентября 1968 года. Архив Беттманна / Getty ImagesТо, что протест против «Мисс Америка» долгое время оставался в народном воображении сжиганием бюстгальтера, и это сжигание бюстгальтера стало метонимом послевоенного американского феминизма, многое говорит о негативной реакции на вторую волну, которая вскоре последует.
В 80-е годы удобный консерватизм эпохи Рейгана сумел успешно позиционировать феминисток второй волны как лишенных юмора волосатых землероек, которых заботила только мелкая ерунда вроде бюстгальтеров вместо настоящих проблем, вероятно, чтобы отвлечься от одиночества их жизни, поскольку ни один мужчина никогда не захочет феминистку.
«Я не считаю себя феминисткой», — сказала молодая женщина Сьюзан Болотин в 1982 году для журнала New York Times. «Не для меня, а для парня по соседству это будет означать, что я лесбиянка и ненавижу мужчин».
Вошла еще одна молодая женщина, соглашаясь. «Посмотрите вокруг, и вы увидите несколько счастливых женщин, а затем вы увидите всех этих горьких, озлобленных женщин», — сказала она. «Несчастные женщины все феминистки. Вы найдете очень мало счастливых, полных энтузиазма, расслабленных людей, которые являются ярыми сторонниками феминизма.”
Этот образ феминисток как сердитых, ненавидящих мужчин и одиноких станет каноническим, поскольку вторая волна начнет терять свою силу и продолжает преследовать то, как мы говорим о феминизме сегодня. Кроме того, станет основополагающим для того, как третья волна будет позиционировать себя по мере ее возникновения.
Третья волна: с 1991 (?) До ????
Практически невозможно говорить с какой-либо ясностью о третьей волне, потому что немногие люди согласны с тем, что именно представляет собой третья волна, когда она началась и продолжается ли она до сих пор.«Путаница вокруг того, что составляет феминизм третьей волны, — пишет исследователь феминисток Элизабет Эванс, — в некоторых отношениях является его определяющей чертой».
Но в целом начало третьей волны связано с двумя вещами: делом Аниты Хилл в 1991 году и появлением групп riot grrrl на музыкальной сцене в начале 1990-х.
В 1991 году Анита Хилл свидетельствовала перед Судебным комитетом Сената, что кандидат в Верховный суд Кларенс Томас изнасиловал ее на работе.Томас все равно добрался до Верховного суда, но показания Хилла вызвали лавину жалоб на сексуальные домогательства, примерно так же, как прошлой осенью обвинения Харви Вайнштейна сопровождались целым рядом обвинений в сексуальных домогательствах против других влиятельных людей.
Анита Хилл дала показания в зале заседаний здания Сената на Капитолийском холме 11 октября 1991 года. Грег Гибсон / APИ решение Конгресса отправить Томаса в Верховный суд, несмотря на показания Хилла, привело к национальному разговору о чрезмерной представленности мужчин на руководящих должностях в стране.Следующий 1992 год будет назван «Годом женщины» после того, как 24 женщины выиграют места в Палате представителей и еще три — в Сенате.
И для молодых женщин, наблюдающих за делом Аниты Хилл в реальном времени, это станет пробуждением. «Я не феминистка постфеминизма», — заявила Ребекка Уокер (дочь Элис Уокер) для мисс после того, как увидела, как Томас приводится к присяге в Верховном суде. «Я Третья волна».
Тысячи демонстрантов собрались на Марш в защиту жизни женщин, организованный Национальной организацией женщин (СЕЙЧАС), в Вашингтоне, округ Колумбия, 5 апреля 1992 года. Дуг Миллс / APАктивизм ранней третьей волны, как правило, включал борьбу с сексуальными домогательствами на рабочем месте и работу по увеличению числа женщин, занимающих руководящие должности. В интеллектуальном плане это было основано на работах теоретиков 80-х: Кимберли Креншоу, ученого, занимающегося гендерной и критической теорией расы, которая ввела термин интерсекциональность для описания способов пересечения различных форм угнетения; и Джудит Батлер, которая утверждала, что пол и пол разделены и что гендер перформативен.Совместное влияние Креншоу и Батлера станет основой для третьей волны охвата борьбы за права трансгендеров как фундаментальной части интерсекционального феминизма.
Кимберли Уильямс Креншоу выступает на сцене женского марша 2018 в Лос-Анджелесе, Калифорния, 20 января 2018 года. Аманда Эдвардс / Getty Images для женского маршаЭстетически третья волна находится под глубоким влиянием роста riot grrls, женских групп, которые вытеснили своих Doc Martens на музыкальную сцену в 1990-х.
«ПОТОМУ, что выполнение / чтение / видение / слушание классных вещей, которые подтверждают и бросают нам вызов, может помочь нам обрести силу и чувство общности, которые нам нужны, чтобы понять, как фигня вроде расизма, работоспособности, эйджизма, спесесизма, классизма и т. Д. «Тонизм, сексизм, антисемитизм и гетеросексизм фигурируют в нашей жизни», — написала вокалистка Bikini Kill Кэтлин Ханна в манифесте Riot Grrrl в 1991 году. «ПОТОМУ ЧТО мы злимся на общество, которое говорит нам, что девушка = тупица, девушка = плохо, Девушка = Слабая ».
Слово девушка здесь указывает на одно из основных различий между второй и третьей волнами феминизма.Второзаконные боролись за то, чтобы называться женщин , а не девочек : они не были детьми, они были взрослыми людьми и требовали, чтобы с ними обращались с должным достоинством. Больше не должно быть девушек и студенток: только студентки, обучающиеся вместе с мужчинами.
Но сторонникам третьей волны нравилось быть девушками. Они приняли слово; они хотели сделать это воодушевляющим, даже угрожающим — отсюда grrrl . И по мере развития эта тенденция будет продолжаться: третья волна продолжит охватывать все виды идей, языка и эстетики, которые вторая волна пыталась отвергнуть: макияж, высокие каблуки и женственность на высоком уровне.
Бикини Килл и Джоан Джетт (в центре), 1994. Стив Эйхнер / WireImage / Getty ImagesОтчасти третья волна охоты на девичество была ответом на антифеминистскую реакцию 1980-х годов, которая говорила, что вторая волна была резкой, волосатой и неженственной, и что ни один мужчина никогда не захочет их. И отчасти это было рождено из убеждения, что отказ девичности был сам по себе женоненавистническим: девчачьи, утверждали сторонники третьей волны, по своей сути не менее ценны, чем мужественность или андрогинность.
И это было основано на растущем убеждении, что эффективный феминизм должен признавать как опасности, так и удовольствия патриархальных структур, которые создают стандарты красоты, и что бессмысленно наказывать и осуждать отдельных женщин за то, что они делали то, что доставляло им удовольствие.
Феминизм третьей волны имел совершенно иной способ говорить и думать, чем вторая волна, но ему также не хватало сильного культурного импульса, который стоял за грандиозными достижениями второй волны.(Даже Год женщин оказался прорывом, поскольку после 1992 года число женщин, вступающих в национальную политику, быстро стабилизировалось.)
Третья волна была диффузным движением без центральной цели, и поэтому нет ни одного законодательного акта или серьезных социальных изменений, которые принадлежали бы третьей волне, как 19-я поправка относится к первой волне или Roe v. Wade принадлежит второму.
В зависимости от того, как вы считаете волны, это может измениться сейчас, поскольку момент #MeToo развивается без признаков остановки — или мы можем начать совершенно новую волну.
Настоящее время: четвертая волна?
Феминистки ожидали прихода четвертой волны по крайней мере с 1986 года, когда автор письма в Wilson Quarterly высказал мнение, что четвертая волна уже нарастала. Интернет-тролли на самом деле пытались запустить свою собственную четвертую волну в 2014 году, планируя создать феминистское движение «просексуализацию, защиту худых, противожирных», которое третья волна осудила бы, в конечном итоге ввергнув все феминистское сообщество в кровавую гражданскую войну. (Не получилось.)
Но за последние несколько лет, когда #MeToo и Time’s Up набирают обороты, Женский марш наводняет Вашингтон каждый год шляпами для киски, и рекордное количество женщин готовятся баллотироваться на посты, начинает казаться, что давно объявленный Четвертая волна действительно может быть здесь.
Женский марш в Вашингтоне, округ Колумбия, 21 января 2017 года. The Washington Post / Getty ImagesХотя многие СМИ описывают #MeToo как движение, в котором доминирует феминизм третьей волны, на самом деле, похоже, что оно сосредоточено в движении, которому не хватает характерного распространения третьей волны.Это другое ощущение.
«Может быть, четвертая волна онлайн», — сказала феминистка Джессика Валенти в 2009 году, и это стало одной из основных идей феминизма четвертой волны. В Интернете активисты встречаются и планируют свою деятельность, и именно здесь проходят феминистские дискуссии и дискуссии. Иногда активизм четвертой волны может проходить даже в Интернете (твиты «#MeToo»), а иногда — на улицах (Женский марш), но он задумывается и распространяется в Интернете.
Таким образом, начало четвертой волны часто связывают примерно с 2008 годом, когда Facebook, Twitter и YouTube прочно вошли в культурную ткань, а феминистские блоги, такие как Jezebel и Feministing, распространились по сети.К 2013 году идея о том, что мы вошли в четвертую волну, была настолько распространена, что о ней писали в Guardian. «То, что происходит сейчас, снова кажется чем-то новым», — написала Кира Кокрейн.
В настоящее время четвертая волна движет движением за #MeToo и Time’s Up, но в предыдущие годы они несли ответственность за культурное влияние таких проектов, как работа Эммы Сулкович Mattress Performance (Carry That Weight) , в которой жертва изнасилования на Колумбийский университет обязался носить матрас по кампусу, пока университет не исключил их насильника.
Популярный хэштег #YesAllWomen после стрельбы в Калифорнийском университете в Санта-Барбаре был кампанией четвертой волны, как и популярный хэштег #StandWithWendy, когда Венди Дэвис нарушила закон об абортах в Техасе. Можно утверждать, что SlutWalks, начавшиеся в 2011 году — в знак протеста против идеи о том, что способ предотвратить изнасилование — это для женщин «перестать одеваться как неряхи», — это кампании четвертой волны.
Бейонсе заявляет о своем феминизме на VMA 2014 года. Майкл Бакнер / Getty ImagesКак и весь феминизм, четвертая волна не является монолитом.Для разных людей это означает разные вещи. Но эти принципиальные позиции, которые Бастл определил как принадлежащие четвертой волне феминизма в 2015 году, действительно, как правило, верны для многих сторонников четвертой волны; а именно, феминизм четвертой волны — квир, секс-позитивный, транс-инклюзивный, бодипозитивный и управляемый цифровыми технологиями. (Суета также утверждает, что феминизм четвертой волны — это анти-мизандизм, но, учитывая ликование, с которым в Интернете борются четвертые волны с ироническим мизандрием, это может быть скорее прескриптивистским, чем дескриптивистским с их стороны.)
И теперь четвертая волна начала требовать от самых влиятельных людей нашей культуры ответственности за свое поведение. Он начал радикальную критику систем власти, которые позволяют хищникам безнаказанно нападать на женщин.
Так есть ли война поколений между феминистками?
По мере того, как четвертая волна начинает утвердиться и продолжается #MeToo, мы начали развивать повествование, в котором говорится, что самые большие препятствия четвертой волны — это ее предшественники — феминистки второй волны.
«Реакция на #MeToo действительно наступила, — писала в январе журналистка Иезавель Стасса Эдвардс, — и это либеральный феминизм второй волны».
Кейти Уэй, репортер, обнародовавшая историю Азиза Ансари, написала с гораздо меньшим количеством нюансов и обвинила одного из своих критиков как «бордовая помада, плохие блики, бывшая феминистка второй волны».
Вывески с Марша женщин в Вашингтоне, округ Колумбия, 21 января 2017 года. Элиза Барклай / Vox; Стив Экзам / FilmMagicИ, конечно же, — это феминисток второй волны, выступающих против #MeToo.«Если вы раздвинете ноги, потому что он сказал:« Будьте любезны со мной, и я дам вам работу в кино », то, боюсь, это равносильно согласию», — отметила икона феминисток второй волны Жермен Грир в качестве обвинений в адрес Вайнштейна. установлен, «и уже слишком поздно, чтобы начать ныть по этому поводу». (Грир, которая также официально заявила, что не считает транс-женщин «настоящими женщинами», она стала чем-то вроде плаката для худших импульсов второй волны. Умри героем или проживи достаточно долго, чтобы стать злодей и т. д.)
Но некоторые из самых известных голосов, выступающих против #MeToo, такие как Кэти Ройф и Бари Вайс, слишком молоды, чтобы быть частью второй волны. Ройф — это поколение X-er, которое сопротивлялось как вторым , так и третьей волнам в 1990-х годах и сумело продержаться достаточно долго, чтобы дать отпор четвертой волне сегодня. 33-летний Вайс — представитель миллениума. Другие известные критики #MeToo, такие как Кейтлин Флэнаган и Дафна Меркин, достаточно взрослые, чтобы участвовать во второй волне, но всегда были на консервативном конце спектра.
«В 1990-е и 2000-е годы« второй волны »называли пронзительными, воинственными, ненавидящими мужчин матерями и бабушками, которые мешали сексуальному освобождению своих дочерей. Теперь это унылые, скучные реликвии, слишком робкие, чтобы продвигать настоящую революцию », — пишет Сэди Дойл в Elle. «И, конечно же, в то время как молодые женщины говорили своим предкам, чтобы они заткнулись и растворились в закате, пожилые женщины стереотипировали и кричали молодых активистов, называя их упрямыми, сумасшедшими псевдофеминистками, которые растрачивают феминистские достижения своих матерей на принимая их как должное.”
Бесполезно думать о дебатах #MeToo как о войне между поколениями феминисток — или, что более жутко, как о каком-то фрейдистском комплексе Электры в действии. И данные нашего опроса показывают, что этих предполагаемых разрывов между поколениями в основном не существует. Возможно, более полезно думать об этом как о части того, что всегда было историей феминизма: страстных разногласий между различными школами мысли, которые история позже сгладит в единую всеобъемлющую «волну» дискурса (если метафора волны верна на том долго).
Женский марш в Вашингтоне, округ Колумбия, в субботу, 21 января 2017 года. Сара Л. Вуазен / The Washington Post через Getty ImagesИстория феминизма наполнена радикалами, прогрессистами, либералами и центристами. Он наполнен осколочными движениями и противодействием реакции. Это часть того, что значит быть одновременно интеллектуальной традицией и общественным движением, и прямо сейчас феминизм функционирует как с великолепной, так и с монументальной энергией.Вместо того, чтобы пожирать свои собственные, феминистки должны признать огромную работу, которую каждая волна проделала для движения, и быть готовыми продолжать делать больше.
В конце концов, прошлое осталось в прошлом. Сейчас мы находимся в середине третьей волны.
Или это четвертый?
Женский марш в Вашингтоне, округ Колумбия, 20 января 2018 г. Алекс Вроблевски / Getty Imagesвидов феминизма
вид феминизмаВиды феминизма
Эти определения выбраны из более длинного списка терминов (составленных из феминистских группа новостей) в http: // www.landfield.com/faqs/feminism/. Инициалы в скобках: люди, которые предоставили определение группе новостей.
Либеральный феминизм
Это разнообразие феминизма, которое работает в структуре основного общества, чтобы интегрировать женщин в эту структуру. Его корни уходят в социальную договорная теория правительства, установленная американской революцией. Эбигейл Адамс и Мэри Уолстонкрафт были там с самого начала, предлагая равенство женщины.Как это часто бывает с либералами, они бредут внутри системы, мало что делается среди компромиссов, пока не появится какое-то радикальное движение и тянет эти компромиссы влево от центра. Так это действовало в те дни суфражистского движения и снова с появлением радикальных феминистки. [JD]
[См. Смело быть плохим, , Элис Эчолс (1989) для более подробной информации об этом контрасте.]
Радикальный феминизм
Обеспечивает оплот теоретической мысли в феминизме.Радикальный феминизм обеспечивает важную основу для остальных «феминистских вкусов». Виденный как «нежелательный» элемент феминизма, радикальный феминизм на самом деле питательная среда для многих идей, вытекающих из феминизма; идеи, которые получают сформированы и вытеснены различными способами другими (но не всеми) ветвями феминизм. [CTM]
Радикал феминизм был авангардом феминистской теории примерно с 1967 по 1975 годы. Это уже не так повсеместно принято, как было тогда, и не дает основа, например, культурного феминизма. [EE]
Это термин относится к феминистскому движению, которое возникло из гражданских прав и движения за мир в 1967-1968 гг. Причина, по которой эта группа получила ярлык «радикальной», заключается в том, что что они рассматривают угнетение женщин как наиболее фундаментальную форму угнетение, которое пересекает границы расы, культуры и экономики класс. Это движение, направленное на социальные перемены, изменение скорее по сути, революционные пропорции. [JD]
Лучшая история этого движения — книга Алисы под названием Daring to be Bad Эколс (1989).Считаю эту книгу обязательной! [JD] Еще одна отличная книга просто названный Радикальный феминизм и представляет собой антологию под редакцией Анны Коэдт, известная радикальная феминистка [EE].
Марксистский и социалистический феминизм
Марксизм признает, что женщины угнетены, и приписывает притеснение система капиталистической / частной собственности. Таким образом, они настаивают на том, что единственный способ положить конец угнетение женщин — это свержение капиталистической системы.Социалистический феминизм — результат встречи марксизма с радикальным феминизмом. Джаггар и Ротенберг [ Феминистские рамки: альтернативные теоретические объяснения Отношения между женщинами и мужчинами Элисон М. Джаггар и Паула С. Ротенберг, 1993] указывают на существенные различия между социалистическим феминизмом. и марксизм, но для наших целей я представлю их вместе. Echols предлагает описание социалистического феминизма как союз марксизма и радикального феминизм, с марксизмом доминирующим партнером.Марксисты и социалисты часто называют сами «радикалы», но они используют этот термин для обозначения совершенно разных «корень» общества: экономическая система. [JD]
Культурный феминизм
Как радикальный феминизм вымер как движение, стал распространяться культурный феминизм. В Фактически, многие из тех же людей перешли от первого ко второму. Они несли название «радикальный феминизм» с ними, и некоторые культурные феминистки используют это имя еще.(Джаггар и Ротенберг [ Феминистские рамки] даже не перечисляют культурный феминизм как каркас, отдельный от радикального феминизма, но Echols подробно описывает различия.) Разница между ними заключается в том, что весьма поразительно: в то время как радикальный феминизм был движением, направленным на преобразование общества, культурный феминизм отступил к авангардизму, вместо этого работая над созданием женского культура. Некоторые из этих усилий принесли определенную социальную пользу: кризисные центры по борьбе с изнасилованиями, Например; и, конечно же, многие культурные феминистки были активны в социальных проблемы (но как отдельные лица, а не как часть движения).[JD]
Как различные движения 1960-х за социальные перемены распались или кооптировались, люди получили пессимистично оценивает саму возможность социальных изменений. Многие из них обратились их внимание к созданию альтернатив, так что если они не могут изменить в доминирующем обществе, они могли избегать этого по мере возможности. Вкратце, вот в чем суть перехода от радикального феминизма к культурному феминизму. Эти усилия по созданию альтернативы сопровождались объяснением причин (возможно, оправдывая) отказ от работы ради социальных изменений.Представления о том, что женщины «по своей природе добрее и нежнее» являются одной из основ культурного феминизм, и остаются его основной частью. Подобную концепцию придерживаются некоторые культурные феминистки заключается в том, что, хотя различные половые различия могут быть биологически детерминированы, они все еще настолько глубоко укоренились, что трудноразрешимый.
Эко-феминизм
Эта ветвь феминизма гораздо более духовна, чем политическая или теоретическая. природа.Это может или не может быть завершено поклонением Богине и вегетарианство. Его основной постулат заключается в том, что патриархальное общество будет эксплуатировать свои ресурсы без учета долгосрочных последствий как прямой результат отношения, сформированные в патриархальном / иерархическом обществе. Параллели часто проводится между отношением общества к окружающей среде, животным или ресурсам и его лечение женщин. Сопротивляясь патриархальной культуре, эко-феминистки чувствуют что они также сопротивляются разграблению и разрушению Земли.А также наоборот. [CTM]
(конец цитаты группы новостей.)
1990-е годы Определения феминизма
Барбара Смит, интервью с нашей спины (октябрь 1998, стр. 1 и 16-17) описывает свой вклад в новую книгу под названием A Readers Companion to Женская история, , новая книга, соредактором которой она была вместе с Гвендолин Минк, Глория Стайнем, Мариса Наварро и Вильма Манкиллер.В либеральные феминистки среди редакторов книг так не согласились с определением феминизм, который Смит и Минк написали в одной из первых глав, которую они вместе соавтор эссе, отвечающего на него. Смит говорит, что в книга, чтобы указать, что эссе Стейнема, Наварро и Манкиллера (которое следует за главой Смит и Минкс) является ответом на него.
Steinem и другие. Ясно придерживаюсь либерального феминистского подхода . Смит и норки можно было бы назвать радикальной феминисткой, , хотя Смит говорит в интервью, в котором она называет себя радикальной феминисткой, а не радикальный феминистский, то есть левый, социалистический.. . кто-то, кто верит в революция в противоположность реформам (стр. 1). Позже в интервью Смит говорит, что предпочитает ярлык «Черный феминист», где «Черный» относится к определенному политика, а не цвет (стр. 16).
Здесь это два определения феминизма :
Steinem и др .:
» вера в полное экономическое, политическое и социальное равенство мужчин и женщин. . . обычно рассматривается как современное движение, направленное на преобразование прошлого, в котором доминируют мужчины, и создание эгалитарное будущее.Однако на этом и других континентах феминизм также популярен. история и даже память »
Смит и норка:
«Феминизм формулирует политическую оппозицию подчинению женщин как женщины, независимо от того, предписано ли это подчинение законом, навязано социальными конвенция, или причиненная отдельными мужчинами и женщинами. Феминизм также предлагает альтернативы существующим неравным отношениям гендерной власти, и эти альтернативы сформировали повестку дня феминистских движений »
Новая волна I-феминизма? http: // www.ifeminists.net/introduction/
Ифеминистки, или феминистки-индивидуалисты, говорят, что феминистский лозунг «женское тело, право женщины «должно распространяться на любой мирный выбор, который может сделать женщина. Ифеминистки верят, что свобода и разнообразие приносят пользу женщинам, независимо от того, есть ли у них выбор что делают женщины политкорректными. Они уважают все сексуальные выбор, от материнства до порно. Как стоимость свободы, ифеминисты берут на себя личную ответственность за свою жизнь.Они не ждите от правительства привилегий больше, чем они бы приняли злоупотребления со стороны правительства. Ифеминистки хотят юридического равенства и предлагают то же самое. уважение к мужчинам. Суммируя, Ифеминизм требует свободы, выбора и личной ответственности.
На веб-сайте также есть трассировка для сочинений. их корни в феминизме 19 века: http://www.ifeminists.net/introduction/essays/introduction.html
«Я сам никогда не был смог понять, что такое феминизм: я знаю только то, что люди называют меня феминистка всякий раз, когда я выражаю чувства, которые отличают меня от тряпки, или проститутка.« — Ребекка Уэст, 1913 г.,
Почему я называю себя феминисткой | Мнение
Я до сих пор хорошо помню, как я впервые открыто заявила, что я феминистка, на уроке в старшей школе. Мой учитель теории познания наставлял своих учеников: «Если вы думаете, что вы феминистка, поднимите руку». Вопрос застал всех врасплох — наступила короткая пауза, когда мы с одноклассниками просто посмотрели друг на друга, не зная, что делать.Поскольку феминизм не был темой, которую мы часто обсуждали в наших повседневных разговорах, мы все были озадачены. Чтобы убедиться, что то, что я смутно знал о феминизме, было правильным, я спросил: «Разве феминизм, по сути, не защищает гендерное равенство?» Мой учитель улыбнулся и посмотрел на меня. Другой студент сказал: «Ну, если это означает феминизм, разве мы не должны быть феминистками?» Это было тогда, когда люди в классе начали поднимать руки одна за другой, пока не поднялись все руки.
Если бы этот открытый и пошаговый подход был бы той позицией, которой придерживалось большинство людей, когда они говорили о феминизме, количество людей, которые идентифицируют себя как феминистки, было бы намного больше, чем сейчас.К сожалению, реальность такова, что у общественности часто есть заранее сформированные идеи о феминизме, заблуждения, которые мешают им вести информированные разговоры на эту тему. Например, разговаривая с группой друзей дома в Корее, сверстник начал говорить, что ему не очень нравится феминизм. Другой друг ответил, сказав всей группе, что мы должны отклониться от политических разговоров. Эти два комментария показались мне особенно проблематичными, поскольку феминизм — это не то, что нужно просто «любить» или «не любить», и его нельзя строго определять как политический вопрос, по которому люди могут принимать чью-либо сторону.
Заблуждения о феминизме различаются, но некоторые повторяющиеся темы связаны с ассоциацией феминизма с предполагаемым желанием женщин унижать мужчин и их якобы ненавистью к мужчинам. Тем не менее, словарное определение феминизма выглядит следующим образом: «Теория политического, экономического и социального равенства полов; или организованная деятельность от имени прав и интересов женщин ». Нигде в приведенном официальном определении не говорится, что феминизм — это порочное движение, возглавляемое женщинами, которые ненавидят мужчин и стремятся подчинить их себе.
Если так много неправильных представлений о феминизме связаны с предвзятостью, связанной с феминистскими женщинами, следует ли называть феминизм чем-то нейтральным, например, «движением за гендерное равенство»? Этот, казалось бы, нейтральный термин не только звучит более многословно, но и убирает акцент на женской идентичности, который сделал феминизм таким мощным. Да, в некоторых типах феминизма, таких как радикальный феминизм, который подчеркивает патриархальные корни неравенства и направлен на демонтаж патриархата, действительно есть элемент женского гнева — не на все мужское население, а на системы гендерного неравенства в этом Мир.Нравится это людям или нет, но феминизм произошел от женщин, которые считали существующие патриархальные общества проблематичными, и мы должны уважать, что женщины являются основными составляющими феминизма. Однако это вовсе не означает, что феминизм должен быть только для женщин. Фактически, существует острая потребность в том, чтобы больше мужчин, если не все, также стали феминистами.
На первый взгляд кажется, что у мужчин меньше стимулов быть феминистками, потому что им нечего рисковать по сравнению с женщинами. Но для того, чтобы феминистское движение преуспело в демонтаже патриархальных социальных систем и предоставило всем, независимо от пола и пола, равные возможности, мужчины должны стать феминистами.Я считаю, что в основе феминизма лежит признание того факта, что мир отнюдь не справедлив. Гендерное неравенство распространено повсюду, от разрыва в оплате труда мужчин и женщин до баланса между работой и личной жизнью. Это составляет первый аргумент в пользу того, почему мужчины должны быть феминистами: мир проблематичен, и мужчинам просто неправильно сидеть сложа руки и продолжать несправедливую социальную структуру, которая дискриминирует женщин.
Следующий аргумент заключается в том, что феминизм фактически освобождает как мужчин, так и женщин от социального давления.Некоторые могут подвергнуть сомнению этот аргумент, полагая, что мужчины уже имеют власть преследовать ту роль в обществе, которую они хотят. Но на самом деле гендерные стереотипы и социальные условия вынуждают людей браться за определенную работу или избегать ее. Например, мужчинам запрещают быть парикмахерами или бортпроводниками, а женщинам — не заниматься военной карьерой или заниматься какой-либо «опасной» работой. Феминизм может приблизить нас к обществу без гендерного неравенства, в котором каждый может выбирать роли, которые ему подходят лучше всего, а не те, на которые на него оказывают давление.
Наконец, феминизм приносит ощутимые экономические выгоды миру в целом. Согласно отчету McKinsey Global Institute, к 2025 году глобальный ВВП может быть увеличен на 12 триллионов долларов за счет продвижения равенства женщин. Если каждый, независимо от гендерной идентичности, сможет вносить свой вклад в экономику и занимать различные позиции в обществе, мир действительно может стать лучше.
Я хочу признать, что мне еще многое предстоит узнать об истории феминистского движения и о том, что значит быть феминисткой.Однако я по-прежнему уверенно верю, что я феминистка. Как говорит об этом Чимаманда Нгози Адичи, «феминистка — это мужчина или женщина, которые говорят:« Да, есть проблема с гендером, как сейчас, и мы должны ее исправить. Мы должны работать лучше ». Я думаю, что сегодня мир страдает от гендерного неравенства, и я хочу, чтобы это изменилось. Поэтому я феминистка. И ты, особенно если ты мужчина, тоже должен им стать.
Дэниел Ким ’21, младший редактор Crimson, работает в правительственном концентраторе в Leverett House.
Duke University Press — Жить феминистской жизнью
«Поклонники колокольчиков и Одре Лорд найдут частые почести и отсылки Ахмеда знакомыми и уверенными в работе, которая выходит далеко за рамки The Feminine Mystique Бетти Фридан, фиксируя пересечение так критический в современном феминизме ». — Эбби Харгривз, Библиотечный журнал
«Я оценил то, как Ахмед меняет повседневные слова, о которых мы не задумываемся, такие слова, как« волеизъявление »,« рука, стена, щелчок », и заставляющие нас думать более глубоко и видеть в них что-то глубокое, что-то активистское и мощное.»- Тонстант Weader
« Жить феминистской жизнью — это работа воплощенной политической теории, которая бросает вызов условностям феминистских мемуаров и самопомощи … на улице, дома или в офисе. Играя, но методично, книга пытается построить живой феминизм, который не является ни эссенциалистским, ни универсалистским ». — Мелисса Джира Грант, Книжный форум
« Жить феминистской жизнью , пожалуй, самая доступная и важная из работ Ахмеда на сегодняшний день.. . . [A] Совершенно ослепительно живой, гневный и настойчивый призыв к оружию. . . Короче говоря, каждый должен прочитать книгу Ахмеда именно потому, что не все будут «. — Эмма Рис, Times Higher Education
«Красиво написанный и убедительно аргументированный, Жить феминистской жизнью — это не просто мгновенная классика, но и незаменимое чтение для интерсекциональных феминисток». — Энн А. Гамильтон, Сука
«Эта книга о том, как вывернуться, выговориться. И она учит меня писать, думать, вот так — слово скручивает слово, а тело — мысли.Потому что для Ахмеда слова создают миры, и ее книга — первая после того, как она покинула академию в результате феминистского восстания — полна блюзовой мировой игры ».
— Карен Бейлин, Full Stop
« Жить феминистской жизнью — прекрасное введение в академическую работу Ахмеда, если обычный читатель не знаком с ней … Для меня отсутствие отчаяния — самая сильная сторона книги. Работа Ахмеда столь же резкая и критическая, как и Это радостно. Есть отчетливая надежда и оптимизм в отношении будущего работы в области разнообразия, но все же есть потребность в лучшем.»- Эвелин Дешейн, The F-Word
«Эта книга предназначена для всех, кто хочет понять современную феминистскую теорию. Основываясь в основном на исследованиях цветных феминисток, Ахмед воплощает критическую теорию в жизнь на практических примерах и личном опыте. Это важный инструментарий для построения феминистского сознания , практикующих феминизм и выживание в качестве «феминистского ублюдка». крючки для колокола не могли оторваться «. — ВОДА
«Бесспорно, книга Ахмеда — это высокоразвитая работа, как в научном, так и в лирическом плане, которая опирается на себя и дает конкретные, адаптируемые выводы; это великолепный аргумент, исполненный доброго остроумия и приглашение к сообществу феминистских фанатиков.»- Феодосия Хенни, Lambda Literary Review
«Ахмед дает нам слова, которые мы, возможно, с трудом подбираем для себя … [Читая] ее книгу, дает предварительное видение феминистской этики для радикальной политики, которая применима далеко за пределами того, что традиционно считается областью феминизма». — Махвиш Ахмад, Новый запрос
«Любой, кто не в ладах с этим миром — а мы все должны быть такими, — должен прочитать эту книгу ради себя и своей цели — лучшего завтрашнего дня.»- Мариам Рахмани, Los Angeles Review of Books
« Жить феминистской жизнью предлагает нечто среднее между непосредственностью и энергичностью блога и многослойными соображениями научного эссе; в результате получилась одна из самых политически вовлеченных, сложных и личных книг по гендерной политике, которые мы когда-либо видели. через некоторое время «. — Бидиша, TLS
« Жить феминистской жизнью дает название работе ее жизни, а также служит своего рода путеводителем для других феминистских ублюдков, возвращенный термин Ахмеда для феминисток, которые (среди прочего) осмеливаются действовать своевольно, отвергая социальные и гендерные нормы. которые требуют иного.Ахмед возвращается к своим ранним работам, в том числе к своему феминистскому блогу Killjoy, в своей явно задумчивой манере, при этом делясь большим количеством собственного опыта, чем раньше — будь то взросление коричневой в белой Австралии, воплощение « разнообразия » в современном мире. неолиберальный университет или лесбиянка-феминистка. Помимо этого, Living a Feminist Life — также очень полезная книга, с помощью которой можно подумать о цели и процессе феминистского письма, включая ее собственное.. . . »- Зора Симич, Sydney Review of Books
«Особенно убедительно настаивает Ахмед на том, что жизнь феминисткой — это не внезапный, эйфорический побег от патриархата и других структур господства. Напротив, это пожизненный проект по отказу от режимов, которые продолжают оказывать значительную силу. Поэтому практиковать феминизм — это значит столкнуться с разочарованием и повсеместным неодобрением. Это означает, предупреждает Ахмед, что вас считают эгоистичным, подлым и хронически недовольным — источником разногласий как на семейных обедах, так и на профессиональных встречах.Для тех из нас, кто готов заплатить цену, Living a Feminist Life заверяет, что мы находимся в хорошей компании », — Сьюзан Фрайман, Critical Inquiry
«Книга Сары Ахмед» Жить феминистской жизнью « дает старую феминистскую мантру« личное есть политическое »новый импульс относительности. На своем уникальном поэтическом языке она взаимодействует с повседневными переживаниями, объектами, встречами, чувствами и воплощениями. … [Я] читая Жить феминистской жизнью , читатели найдут компаньона, жизненно важный путеводитель по их комплекту для выживания.»- Гольчехр Хамиди-Манеш, Коль
«Ахмед … пишет теорию, как никто другой … Книга Ахмеда — феминистский подарок для своих читателей. Приглашаем вас насладиться ею, ритмом и всем остальным». — Лина-Майя Росси, Европейский журнал женских исследований
«Нелегко быть феминисткой, и Сара Ахмед написала мощный, наводящий на размышления и волнующий отчет о том, что это означает. Но более того, она дает нам руководство по выживанию, некоторые стратегии выживания в сочетании с мудростью и вдохновением.Прочитав эту книгу, вы почувствуете тепло и силу сестры (капюшона), обернутой вокруг вас ». — Хизер Савиньи, Европейский журнал женских исследований
« Жить феминистской жизнью побуждает читателя отказаться от институциональной и межличностной несправедливости. В центре разрушения и противостояния — будь то публичное выступление или закатив глаза — феминизм Ахмеда является освежающим противовесом институциональным стремлениям ». равенство без конфликта.»- Мари Томпсон, Современное женское письмо
«Ахмед делает для своих читателей то, что для нее сделала Одре Лорд — документирует способ жить по-другому». — Кэтрин Паркер-Хей, Textual Practice
«Рассказ Сары Ахмед свежий и воодушевляющий. Это будет отличный ресурс для аспирантов, изучающих феминизм, и студентов, интересующихся феминизмом, различиями и феминистскими действиями ». — Джилл Локк, Политика и гендерные вопросы
«Прозаический стиль [Ахмеда].. . заклинательный и насмешливый, исследовательский и игривый. . . . Ахмед держит определенные слова на виду и позволяет блестеть их неожиданным граням, полируя их странный потенциал ». — Кэтрин Кейзер, Public Books
« Жить феминистской жизнью надеется, что мы сможем выжить, занимаясь феминистской теорией, и вдохновляет нас на это». — Клэр Крофт, Феминистическая теория
«Я живу на юге Лондона, недалеко от того места, где Сара обычно читала лекции, поэтому ее работа всегда казалась близкой, со способностью прикоснуться и понять — качественного академического феминистского дискурса часто не хватает.Эта книга позволяет каждому понять, побороться и переварить ее, еще раз доказав, что обеспечение доступности теории не должно ставить под угрозу качество. Во всяком случае, как раз наоборот. — Трэвис Алабанза, Out
« Жить феминистской жизнью одновременно непоколебимо бескомпромиссно призывает к радикальным феминистским социальным изменениям и щедро признает необходимость облегчить, казалось бы, безжалостную борьбу и невозможность чистоты. Иногда это оправданно злая книга, но также радостный.»- Барбара Фултнер, Гипатия
«Предоставляет практические инструменты для того, чтобы жить феминистской жизнью … Вдохновляет надежду на то, что женщины могут сломать стены между нами и превзойти наши разные точки зрения». — Чин-Джу Линь и Бенни С. Лу, Встречи феминисток
«С того момента, как я получила новую работу Сары Ахмед, Жить феминистской жизнью , я не могла от нее отказаться. Это такой блестящий, остроумный, дальновидный новый взгляд на феминистскую теорию. Эту книгу должен прочитать каждый.Он предлагает удивительные новые способы узнать и обсудить феминистскую теорию и практику. И это также восхитительно, забавно, и, как говорится в песне, «твоя любовь подняла меня выше». Ахмед поднимает нас выше ». — колокольчики
«Я прочитал Живя феминистской жизнью с глубоким чувством признания. Это книга, которую феминистки сочтут просветляющей — временами остро болезненной, но в основном глубоко проницательной. Написана в запоминающемся стиле Сары Ахмед, в котором содержатся концепции. переживания, слова, идеи, структуры и тела тщательно исследуются со всех возможных сторон, книга документирует, что значит понимать и претендовать на то, чтобы жить повседневной жизнью феминисток.Аналитические жемчужины, такие как «вспотевшие концепции» и «феминистский кайф», усыпаны повсюду, заставляя читателя задуматься, останавливая нас, делая чтение «сенсационным», тем самым воплощая теорию во плоти. Красиво написанная, провокационная книга, которая должна быть у нас на полках, в наших классах и в руках наших дочерей ». — Чандра Талпаде Моханти, автор книги « Феминизм без границ: теория деколонизации, практика солидарности »
Теория феминизма — обзор
Радикальная феминистская теория
Радикальная феминистская теория основана на понимании социальных отношений с точки зрения гендерного угнетения.Радикальные феминистки не отрицают важность либеральных реформ для улучшения положения женщин, особенно усилий, направленных на защиту прав жертв, таких как законы о защите от изнасилований или, в международном контексте, переосмысление изнасилования как пытки. Скорее они утверждают, что реформистская программа слишком ограничена. Либеральные реформы основаны на защите свободы и прав как потерпевших, так и обвиняемых. В той степени, в которой такая беспристрастная защита прав предполагает наличие равноправия, утверждают радикальные критики, она одновременно отражает и закрепляет гендерное доминирование в обществе.Вместо этого необходимы гораздо более радикальные реформы.
Поскольку женщины должны жить и выживать в условиях угнетения, более того, молчание или пассивность не могут рассматриваться как согласие. Вместо этого закон должен настаивать на активном согласии женщины и на том, чтобы у нее была возможность дать такое согласие. В соответствии с этим Лоис Пино предложила модель коммуникативной сексуальности, согласно которой секс считается нежелательным со стороны женщины, если она не заявляет о своем желании утвердительно.Стивен Шульхофер утверждал, что точно так же, как положительное согласие требуется для лечения или присвоения собственности, и двусмысленного отказа в данных обстоятельствах будет недостаточно, так и положительное согласие должно требоваться для вступления в половую связь в теле женщины. Эти предложения рассматривают либеральные реформы, которые либо расширяют понятие силы, либо меняют стандарты доказывания несогласия, как увековечивающие предположения о сексуальной роли женщины как пассивной и принимающей, возможно, тайно и стереотипно желающей секса, даже если она этого не говорит. .Вместо этого они призывают закон исходить из того, что секс нежелателен, если только он не является предметом явного согласия. Они отвергают предложения о том, что женщину следует рассматривать как соучастницу в их собственных изнасилованиях за такое поведение, как ношение соблазнительной одежды, посещение баров или согласие на аттракционы, потому что такие суждения налагают на женщин бремя, которое не возлагается на мужчин.
Антиохийский колледж в своей политике в отношении сексуальных преступлений, принятой в начале 1990-х годов, воплотил в жизнь этот радикальный феминистский взгляд на согласие. Хотя Антиохия закрылась в 2008 году, другие колледжи следовали, по крайней мере, некоторым аспектам антиохийского подхода.Политика Антиохии запрещала любой секс без согласия и требовала от участников секса получать утвердительное разрешение на уровне более глубокого взаимодействия. Инициатор отвечал за получение устного согласия от другого, а другой отвечал за выражение нежелания или изменение желания. При первых признаках нежелания сексуальные домогательства прекращались без давления или домогательств.
Однако даже очевидное согласие может быть проблематичным в контексте притеснения. Радикальные феминистки осуждают поощрение мачизма и женской пассивности, а также множественные формы эксплуатации женщин, от проституции до порнографии.В своем осуждении проявления сексуального насилия в отношении женщин в литературе, музыке, искусстве и кино радикальные феминистки присоединяются к консервативным моралистам, хотя в оценке традиционного брака они составляют две стороны. Однако радикальная критика секса как гендерного угнетения многим кажется лишением женщин возможности пользоваться подлинной автономией и, следовательно, сама по себе проблематична.
Поскольку преодоление сексуального угнетения женщин занимает центральное место в радикальной феминистской теории, обращение с обвиняемыми играет меньшую роль.В отличие от либеральной точки зрения, согласно которой гораздо хуже наказать невиновных, чем освободить виновных, с радикальной точки зрения, главной заботой должна быть судебная система, которая резко настроена против женщин. Предполагаемые преступники, которые не были осуждены, потому что они не подпадают под точные условия преступления, кроме того, вполне могут быть соучастниками притеснения, даже если они не соответствуют точным юридическим стандартам изнасилования. Такое соучастие вполне может характеризовать многие изнасилования на свидании, когда мужчина угрожающе давит на женщину, а она отвечает пассивно или тем, что он считает двусмысленными сигналами.В той мере, в какой они отвергают анализ, основанный на правах, за его корни в либеральном индивидуализме или по другим причинам, радикальные феминистки также будут отвергать понимание ситуации жертвы или обвиняемого с точки зрения прав.
Коллективная ответственность — еще один важный вопрос для радикальных феминисток. С либеральной точки зрения, вина за преступление возлагается на правонарушителя. С радикальной точки зрения, когда во главу угла ставится институционализированное угнетение женщин, возникают вопросы как об уменьшении ответственности правонарушителя, так и о совместной ответственности более широкого сообщества.Мэй и Стрикверда утверждают, что изнасилование «глубоко укоренилось в более широкой культуре мужской социализации» в западных обществах. Те, кто участвует в увековечивании этой аккультурации — учителя, лидеры-мужчины, рекламодатели, спортивные герои, даже друзья, подстрекающие друг друга, — должны взять на себя ответственность за изменение моделей аккультурации. Хотя распространение ответственности за пределы отдельного преступника не влечет за собой уменьшения ответственности преступника, соответственно — все могут нести полную ответственность — детерминистские или материалистические социальные объяснения поведения могут поставить под вопрос индивидуальную ответственность.
Последней проблемой для некоторых радикальных феминисток является пересечение пола, расы и класса. Раса важна в мифологии изнасилования: страх перед темнокожими мужчинами, насилующими бледных женщин. По иронии судьбы демографические данные об изнасиловании далеки от этого мифа, хотя в Соединенных Штатах есть доказательства, по крайней мере, что там, где жертва белая, а предполагаемый преступник — черный, изнасилование с большей вероятностью будет восприниматься как реальное, а приговоры, как правило, будут выше. И наоборот, когда жертва черного цвета, изнасилование с меньшей вероятностью будет воспринято как реальное.Теоретики феминистской критики расы сталкиваются с дилеммой: следует ли им рассматривать изнасилование через призму расы, через призму пола, через призму комбинации «раса плюс» или через новый трансцендентный способ анализа? Кимберле Креншоу утверждает, что гендерный анализ работает на благо белых женщин и не борется с факторами, подрывающими доверие к темнокожим женщинам; расовый анализ защищает черных мужчин, независимо от того, являются ли их обвинители черными или белыми. Таким образом, выбор любой парадигмы означает маргинализацию чернокожих женщин. Таким образом, Креншоу утверждает, что критически важно понимать политику «интерсекциональности»: то, как положение чернокожих женщин отличается, и как двойные факторы сексизма и расизма взаимно усиливают угнетение.
По мнению некоторых либералов, ориентация радикальной феминистской теории на экономические и социальные обстоятельства угнетения несет в себе опасность новой формы угнетения: неспособность рассматривать женщин как способных определять свою собственную жизнь. В «Будущем феминистского либерализма» Марта Нуссбаум защищает теорию способностей как ответ на эту дилемму. Если общества обеспечивают базовые возможности для всех, в том числе способности к телесной неприкосновенности и принадлежности, выбор может уважаться в рамках, защищающих от угнетения.
Не отказывайтесь от радикального феминизма — он всегда опережал свое время | Финн Маккей
Феминизм часто изображают как динозавра, грубо умирающего прямо на пути прогрессивных изменений. Сегодня молодые люди гораздо лучше понимают пол, гендер и сексуальность. Для описания категорий идентичности доступно больше терминов, чем когда-либо прежде (Facebook имеет более 50 различных вариантов выбора только для пола). Действительно, исследование показало, что ученики средних школ Великобритании используют более 23 различных ярлыков для обозначения гендерной идентичности.В этом климате феминизм, движение, возглавляемое переживанием одной идентичности, стал рассматриваться как отсталый, застрявший в прошлом. К этому добавляются неправильные представления о том, что радикальный феминизм, в частности, уникально трансфобен, с ярлыком «терф» или транс-исключающим радикальным феминистом, применяемым к любому, кто выражает транс-исключающие взгляды, независимо от их политики или даже от того, являются ли они вообще феминистками. .
На самом деле, радикальный феминизм не только не отставал от этих изменений и не выступал против них, но и опережал свое время.Радикальные феминистки 1970-х были одними из первых, кто серьезно отнесся к дискуссиям по гендерным вопросам и сексуальности, которые сейчас бушуют в нашем обществе. Многие из них с нетерпением ждали гендерно-изменчивого мира полиамурных и пансексуальных отношений, где социальные роли больше не определялись половыми характеристиками людей при рождении. Их работа помогла обеспечить структурное равенство для женщин, более широкие определения семьи и большую свободу выражения гендерной и сексуальной идентичности, противоречащей сути гетеросексуальности.
Ключевым принципом радикального феминизма всегда был отказ от биологического эссенциализма — веры в врожденные, биологические половые роли. Конечная цель феминистской революции, сказала Суламифь Файерстоун, автор книги «Диалектика пола», должна заключаться в «устранении не только мужских привилегий, но и самого различия полов: генитальные различия между людьми больше не будут иметь значения в культурном плане». Как написала радикальная феминистка, поэт и художник Кейт Миллетт в своем классическом тексте 1970 года «Сексуальная политика», «какими бы ни были« настоящие »различия между полами, мы вряд ли узнаем их, пока к ним не будут относиться по-разному, то есть одинаково.А в настоящее время это далеко не так ».
Работа радикальных феминисток ставит под микроскоп гендер, в том числе мужественность. В то время это было очень спорным вопросом, и до сих пор. Они были одними из первых, кто изучил, почему мужественность определяется через насилие и как ее можно изменить. Радикальные феминистки не только не пропагандировали войну полов, но и выражали еще более радикальный посыл: все мы, женщины и мужчины, как бы мы их ни определяли, — все люди, и вместе они способны к росту и человечности.В Британии 1970-х феминистки вышли за рамки теоретических рассуждений о том, как могла бы выглядеть семейная жизнь без ядерной модели, и начали строить ее сами. Они основали лесбийские коммуны, организовали классы самооплодотворения и организовали сети геев, которые стали донорами спермы и со-родителями. Некоторые воспитывали детей коллективно. Тем самым они создали эгалитарные сообщества, свободные от давления гендерных ролей.
Эти феминистки второй волны основали первые приюты и кризисные центры изнасилования; занимал суды сексистских судей; сгорели секс-шопы; развернули кампании против института брака и носили значки, призывающие к разрушению нуклеарной семьи.Это происходило задолго до того, как люди начали использовать такие термины, как «избранная семья» или «квир-родство».
Их движение было объединено с другими движениями за социальную справедливость: за власть черных, за окружающую среду, за мир и антимилитаризм. Возможно, именно из-за их радикализма и потенциала культурных изменений, в которые они были вовлечены, последовала такая негативная реакция, чтобы остановить их. К сожалению, гомофобия и, возможно, лесбофобия в частности, по-прежнему является мощным сдерживающим фактором для вовлечения женщин в феминизм, и с самого начала радикальный феминизм был выбран в качестве предостерегающей истории об определенной девственности и неприятии, которые последуют за слишком далеко идущим феминизмом.
Следует помнить, что этих повстанцев нет в архивах. Большинство все еще с нами. Радикальный феминизм — это не наше прошлое. Во всяком случае, это становится все более актуальным для нашего будущего. Ни одно социальное движение не излечило структурные трещины расизма, классового угнетения или гомофобии, и феминизм не исключение. На него также влияют те же переломы — расизм, преобладание белизны, классизм и трансфобия. Так же, как активисты смотрят вовне на борьбу с неравенством и угнетением в обществе, им также необходимо смотреть внутрь на формы угнетения внутри их собственных движений.
Хотя он не был идеальным, в то время было много успехов. Женщины, которые начали Reclaim the Night в 1977 году, основали метод организации, к которому мы до сих пор обращаемся после трагических случаев, таких как убийство Сары Эверард. Тогда, как и сейчас, женщины заявили, что они не примут комендантский час или ложь о том, что эти трагедии — отдельные инциденты, разовые действия или совершены безумными монстрами. Женщины создали организацию «Помощь женщинам и кризис изнасилований» вместе со своими собственными издательствами, музыкальными лейблами и журналистикой.Нам не всегда нужно изобретать колеса; мы можем найти ответы в радикальном феминизме, которые помогут нам двигаться вперед прямо сейчас.
Нет единого согласованного определения феминизма; существует столько же разных пониманий, сколько есть людей, которые считают себя феминистками. Это сильная сторона, но есть риск, что если феминизм означает все, он может потерять смысл. По крайней мере, феминизм — это движение за равенство женщин с мужчинами с точки зрения юридических прав, признания и доступа к миру.Но мужчины — неоднородная группа, и они не имеют равных прав. Из-за этого активистки-феминистки на протяжении веков указывали, что это движение — это не просто борьба за права с неравными мужчинами.
Радикальный феминизм — это революционное движение за социальную справедливость, работающее на мир, каким он мог бы быть, и на освобождение женщин и общества; через вызов, изменение и, однажды, прекращение патриархата как формы социального управления.
Почему это важно для молодежи?
Принятие феминистского движения — единственный путь к достижению гендерного равенства, который дает мужчинам и женщинам возможность жить более свободной и полноценной жизнью, — говорит Аланна Марсден.
История феминистского движения
1928. В Великобритании после долгой и изнурительной борьбы суфражисток был принят Закон о народном представительстве. Это позволило женщинам голосовать на тех же условиях, что и мужчинам. Это был первый шаг к созданию общества гендерного равенства в Великобритании. С тех пор было сделано гораздо больше шагов к равенству британских мужчин и женщин. По мнению многих, битва выиграна, и феминизм теперь не нужен в Великобритании.На самом деле борьба только началась. Сегодня феминизм важнее, чем когда-либо.
Современный феминизм
Неудивительно, что многие современные молодые люди не осознают необходимость феминизма. В конце концов, в Великобритании женщины могут голосовать, иметь любую работу, которая им нравится, и даже стать премьер-министром и управлять страной. Возможно, сексизм не так очевиден, как 100 лет назад, но это не означает, что он полностью отменен. Конечно, гендерный разрыв в оплате труда все еще существует.В 2019 году гендерный разрыв в оплате труда в Великобритании был зафиксирован на уровне 17,3%. Это означает, что в среднем на каждый 1 фунт стерлингов, полученный мужчинами, женщинам платили всего 83 пенса. Хотя этот разрыв, похоже, постепенно сокращается, по оценкам, потребуется 60 лет, чтобы гендерный разрыв в оплате труда исчез. Этого просто недостаточно.
Почему молодые люди важны для движения
Можно утверждать, что гендерный разрыв в оплате труда является крупнейшим примером сексизма, который все еще существует в Великобритании. Однако на самом деле женщины сталкиваются с сексизмом каждый божий день.Женщины сталкиваются с этими проблемами ежедневно, от криков на улице до несерьезного отношения к себе на рабочем месте. Фактически, британская писательница-феминистка Лаура Бейтс создала веб-сайт под названием «Ежедневный сексизм-проект», который позволяет женщинам со всего мира документировать свой опыт сексизма, каким бы большим или маленьким они ни казались. На веб-сайте было много разного рода материалов, что говорит о том, что сексизм по-прежнему широко распространен даже сегодня. Нам нужно, чтобы молодые люди присоединились к феминистскому движению, чтобы они могли помочь в борьбе с этим.В конце концов, сегодняшняя молодежь — лидеры завтрашнего дня.
Мы в долгу перед суфражистками
Быть феминисткой в Великобритании проще, чем когда-либо. Вы можете писать письма депутатам, выражая свою обеспокоенность, и участвовать в праздновании Международного женского дня. Вы даже можете использовать Интернет, чтобы общаться с другими феминистками и делиться друг с другом своими мыслями.
Для суфражисток, однако, их борьба была чрезвычайно жесткой, и им пришлось принести много жертв. Пожалуй, один из самых известных примеров — Эмили Дэвидсон.Она была суфражисткой, которая погибла после того, как ее переехала королевская лошадь на дерби в Эпсоме в 1913 году. Хотя есть предположения о том, что она намеревалась сделать, одно из самых популярных убеждений состоит в том, что она пыталась прижать суфражистку. знамя на коне. Она отдала свою жизнь за это дело и с тех пор стала мученицей за женское избирательное право.
Еще одна женщина, погибшая в борьбе за права женщин, — Мэри Джейн Кларк. Она была младшей сестрой известной суфражистки Эммелин Панкхерст.Кларк была арестована и в тюрьме объявила голодовку, в результате чего ее подвергли ужасному принудительному кормлению. Она умерла в результате этого. Многие другие суфражистки принесли большие жертвы и пережили ужасные вещи в борьбе за гендерное равенство. Сегодня молодые люди обязаны продолжить то, что они начали.
Феминизм приносит пользу каждому
Одна из главных причин, по которой феминизм — это то, чем должны заниматься молодые люди, заключается в том, что он расширяет возможности людей. Существует распространенное заблуждение, что только женщины могут быть феминистками и что феминизм приносит пользу только женщинам.На самом деле феминизм стремится к равенству полов, а не к превосходству женщин. И одна из главных целей феминизма состоит в том, чтобы взять на себя гендерные роли, которые существовали в течение многих лет, и разрушить их, чтобы позволить людям жить свободной и наделенной полномочиями жизнью, не привязываясь к «традиционным» ограничениям.