Добродетели аристотеля: Учение Аристотеля о добродетелях. Этика

Содержание

Учение Аристотеля о добродетелях. Этика

одна из главных работ Аристотеля

Мы добрались до главного произведения этой недели и, возможно, главного произведения за всю историю философии — «Никомаховой этики».

Этот трактат настолько объемный и насыщенный, что по нему одному в университетах ведут целые курсы. Поговорим о его главных идеях 👇

Почему она так называется? 🧐

👥 «Никомахова этика» получила свое название в честь сына или отца Аристотеля, которых, как предполагается, звали одинаково.

🥇 Именно Аристотель ввел слово «этика» в популярный язык. Изначальное значение слова «этос» можно перевести как «логово». Аристотель стал играть с этим словом, и оно приобрело значение образа человека с совокупностью его поступков и ценностей.

❓ Этика — дисциплина о добре и зле. В «Никомаховой этике» Аристотель задается вопросом о том, к чему стремится каждое живое существо. Философ приходит к выводу, что, вероятно, все стремятся к счастью. Так появился эвдемонизм.

*Эвдемония — стремление к счастью. Эвдемонизм — учение о стремление к счастью.

👆 До этого момента философам было все равно, чувствует ли человек себя счастливым, важнее всего было, чтобы человек был добродетельным.

В «Никомаховой этике» Аристотель формулирует свою теорию добродетели. Он делит все добродетели на два вида:

1️⃣ Дианоэтические — добродетели разума:

2️⃣ Этические — добродетели воли: мужество, дружба, величавость, щедрость.

🌟 Рассуждая о том как устроена добродетель, Аристотель вводит понятие золотой середины. Согласно ему, этическая добродетель — это умение и желание находить середину между двумя крайностями: недостатком какого-то качества и его избытком. В каждой добродетели эта середина разная.

🗣 Аристотель писал: «Как в страстях, так и в поступках пороки переступают должное либо в сторону избытка, либо в сторону недостатка, добродетель же умеет находить середину и ее избирает».

🔎 Например, мужество — это идеальное состояние между трусостью и безрассудным бесстрашием.

Аристотель. Четыре добродетели — isolophey — LiveJournal

Самое время перейти к учению Аристотеля о добродетелях. Здесь следует начать с общих принципов, и я воспользуюсь доксографическим материалом, который имеется у св. Ипполита Римского. В первой книге «Философумен», свт. Ипполит дает следующий очерк этической философии Аристотеля:

Платон признает единственными благами (ἀγαθὰ) только те, что относится к душе, это и есть, по его мнению, то, что достаточно для счастья (εὐδαιμονίαν). Аристотель же вводит троякий род благ, и говорит, что мудрый не совершен, если он не имеет телесных и внешних благ, [из телесных же]: благообразия (κάλλος), силы, утонченности (εὐαισθησία), здоровья (ἀρτιότης), а из внешних: богатства, благородства, славы, силы, миролюбия, дружественности. К внутренним благам души он, согласно с Платоном, относит разумность (φρόνησιν), целомудрие (σωφροσύνην), справедливость (δικαιοσύνην), мужество (ἀνδρείαν).[1]

Стобей свидетельствует, что Аристотель в согласии с Платоном делил душу на три силы. Каждую из сил души Аристотель, в общем, согласно с Платоном, наделяет свойственной ей добродетелью: логическую – разумностью; страстную – кротостью и мужеством; желающую – воздержностью и целомудрием, а для души в целом, Аристотель полагал следующие добродетели: справедливость, благородство и великодушие. [2]

Из этих свидетельств видно, что поздние авторы старались найти общие пункты в этике Платона и Аристотеля. Следует обратить внимание на слова Ипполита, что идея блага Аристотеля несколько отлична от Платона. Действительно, по Аристотелю, не существует одной-единственной идеи блага, поскольку блага разнообразны, тогда как Платон выделил одну идею блага, которая есть бытие в наиболее полном смысле.[3] Это благо, занимает в платоновском мире идей верховное место, пронизывая мир идей и придавая им единство.[4] С другой стороны, эти доксографические свидетельства базируются, как это не трудно заметить, на трактате «О добродетелях»[5], который входит в Аристотелевский корпус.[6] Стобей попросту его переписывает. Следует кратко остановиться на этом весьма популярном в древности сочинении. Главный вопрос: кто же его автор и действительно ли отражает это сочинение взгляды Аристотеля? Эрнст Шмидт считает, что автор, по всей вероятности, принадлежал к кругу ранних перипатетиков и не соглашается с мнением некоторых исследователей, что автор мог быть эклектиком, испытавшим стоические влияния. Некоторые исследователи допускают, что автором мог быть Феофраст, ученик Аристотеля.[7] Другие датируют трактат более поздним временем (I в. до н.э. – II в. н.э.), а автором считают какого-нибудь эклектического компилятора.[8] Последняя точка зрения современными исследователями признается более правдоподобной. Что касается вопроса: отражает ли трактат взгляды Аристотеля, то и здесь мнения разошлись. Одни считают несомненным, что в целом в нем излагаются взгляды Стагирита, другие в этом сомневаются.[9] Во-первых, в трактате отсутствует основная идея этической доктрины о середине добродетели между крайностями, проистекающими от излишка, или недостатка. Так же считают, что в нем много платонических элементов: трехчастное деление души и четыре главные добродетели.[10] Но известно, что Аристотель в целом принимал Платоновское деление души и в своем трактате «О душе» проводит подобное ее деление.[11] То, что Аристотель перечисляет четыре добродетели, то в этом нет ничего странного, ведь эти добродетели были общепринятыми в его время.

Для наглядности изобразим классификацию добродетелей в этом трактате в виде таблицы.

Таблица №1. Разделение добродетелей и пороков

в трактате «О добродетелях» (VV, 1249a31-1250a)

Душа (ἡ ψυχή)
Рациональная часть (τὸ λογιστικόν)		Страстная часть (τὸ θυμοειδές)		Пожелательная часть (τὸ ἐπιθυμητικόν)		Душа в целом (ὅλη ἡ ψυχή)
добродетель	порок	добродетель	порок	добродетель	порок	добродетель	порок
φρόνησις	ἀφροσύνη	ἀνδρεία; πραότης	δειλία; ὀργιλότης	σωφροσύνη; ἐγκράτεια	ἀκολασία; ἀκράτεια	δικαιοσύνη; ἐλευθεριότης; μεγαλοψυχία	ἀδικία; ἀνελευθερί; μικροψυχία

Итого, мы насчитываем восемь добродетелей, противостоящих восьми порокам. Эти добродетели следующие: рассудительность (φρόνησις), мужество (ἀνδρεία), кротость (πραότης), целомудрие (σωφροσύνη), воздержание (ἐγκράτεια), справедливость (δικαιοσύνη), благородство (ἐλευθεριότης) и великодушие (μεγαλοψυχία).

[1] Hippolitus. Philosophumena, I, 20, 5.

[2] Ioannis Stobaei. Florilegium, 3.1 (4:15-25).

[3] Подробно об этом: Канто-Спербер (2), 2006. С. 444-445.

[4] ИЭУ, 2003. С. 365.

[5] Другое название: «О добродетелях и пороках» (в латинской традиции: Dе virtutibus et vitiis (VV), Περὶ ἀρετῶν καὶ κακιῶν, также известный, как просто De virtute, Περὶ ἀρετῆς). Этот трактат сохранился не только в корпусе Аристотеля, но и вошел в состав «Антологии» Иоанна Стобея. Кроме того, он был переписан и в Περὶ παθῶν, который обычно приписывают Андронику Родосскому, который добавил туда некоторые стоические рассуждения о добродетели, а также немного видоизменил первоначальный вид VV Аристотеля. Schmidt, 1965. P. 13, ср. Schuchhardt, 1883. P. 6-8.

[6] Полный русский перевод см. в приложении к книге А.А. Гусейнова и Г. Иррлитца. Краткая история этики (М., 1987). СС. 527 – 531.

[7] Диоген Лаэртский, в каталоге сочинений Феофраста, упоминает трактат «О добродетели». Диоген. О жизни философов, V, 46. Schmidt, 1965. P. 16; Гусейнов – Иррлитц, 1987. С.507.

[8] Glibert-Thirry, 1977. P. 9.

[9] Гусейнов – Иррлитц, 1987. С.507.

[11] Зеленогорский, 2011. С. 20-24.

Этика Аристотеля

Этика Аристотеля во многом вытекает из его психологии и основывается на его учении о видах души. Этика изложена в трактатах «Никомахова этика», «Эвдемова этика», «Большая этика».

В своем этическом учении Аристотель основывается на том, что человек — существо свободное. Не существует какой-либо высшей необходимости, судьбы, рока, что играло бы человеком и отрицало бы его ответственность за собственные действия. Человек свободен, и в его власти находится быть добродетельным или порочным. Добродетель не дается от природы, она достигается человеком посредством воспитания и образования.

В самом человеке добродетель заложена от природы потенциально. Этика Аристотеля основывается на его психологии, на учении о душе. Аристотель насчитывает два вида добродетели.

Растительная душа, ответственная только за питание и рост, не имеет добродетелей. За добродетель ответственна разумная и животная душа. Поэтому существует два вида добродетели: добродетель животной души (собственно этическая добродетель) и добродетель разумной души — дианоэтическая добродетель (от слова дианойя — разум, рассудок).

Этические добродетели (от греч. «этос» — «нрав», «эффект») — это добродетели животной части души. Разумную часть души Аристотель тоже делит на два вида: собственно разумную и рассудочную часть.

Рассудочная часть ответственна за разум практический, т.е. за деятельный разум, за то, как человек живет в материальном мире среди людей, в семье, в обществе. Эта часть души ответственна за то, чтобы направить наши аффекты, наши чувства в необходимое русло. Собственно разум является созерцательной частью души и ответствен за научное познание мира. Этот разум и имеет, по Аристотелю, высшую добродетель. Аристотель возражает против сократовского интеллектуализма, по которому безнравственные поступки возникают лишь от незнания людей. Согласно Аристотелю, в человеке существуют и воля, и разум, и одно к другому часто не сводится. Человек обязан контролировать свои волевые поступки.

Этические добродетели достигаются посредством воспитания, и в этом Аристотель видит главную функцию семьи и государства. Этические добродетели Аристотель видит в нахождении середины между избытком и недостатком, которые являются двумя пороками.

Добродетелью же является золотая середина. Например, недостаток мужества — трусость, избыток мужества — безрассудство, добродетель — посередине. Щедрость находится посередине между скупостью и мотовством; и то и другое — порок. У нескольких пороков не существует ни крайности, ни середины например, убийство, воровство и т.п. Добродетелью является противоположность этим порокам.

Так как основой добродетели является не знание, а воля, то добродетель — сознательно приобретенные качества души, состоящие в середине и определенные разумом. Смысл жизни состоит в достижении счастья. Но счастье — не в чувственных удовольствиях; с точки зрения этических добродетелей счастье состоит в достижении блага, а благо есть не наслаждение, а сообразная с добродетелью деятельность.

Рассудок — это практический разум, добродетель — это практичность, т.е. умение вести людские дела. Блаженство дает только мудрость, а не практичность. Мудрость выше всех других добродетелей, мудрость — добродетель собственно разумной части души. Только Бог обладает этой добродетелью. Он созерцает Себя, поэтому высшей добродетелью (дианоэтической) человека является созерцание Бога.

Учение о добродетели Аристотеля

Аристотель различал добродетели ума и добродетели характера — дианоэтические и этические добродетели. Первые развиваются в человеке благодаря обучению; таковы мудрость, сообразительность, рассудительность-благоразумие (phronesis). Вторые рождаются из привычки: человек действует, приобретает опыт, и на основе этого формируются черты его характера. Люди становятся справедливыми, поступая справедливо, благоразумными — поступая благоразумно, мужественными — действуя мужественно.

Однако не всякие действия сами по себе ведут к добродетели и удерживают от порока. Этическая добродетель — и в этом заключается ключевой момент учения Аристотеля — представляет собой меру, «золотую середину» между двумя крайностями — избытком и недостатком. Как качество характера добродетель проявляется в способности «поступать наилучшим образом во всем, что касается удовольствий и страданий, а порочность — это ее противоположность».

Добродетель и порок у Аристотеля не симметричны. Мера противостоит безмерности; но безмерность «разномерна»: безмерностей много, тогда как мера — только одна. В отношении каждой добродетели Аристотель выявляет два порока, которые в свою очередь внутренне неоднородны.

В разъяснение своего учения Аристотель дает небольшой очерк, представляющий «таблицу» добродетелей и пороков в их соотнесенности с различными видами деятельности. Этим очерком предваряется подробный анализ отдельных добродетелей. Итак, добродетель — это середина между пороками чрезмерности и недостаточности того качества, которое олицетворяет добродетель. В отношении к опасности мужество — это середина между отвагой и трусостью. В отношении к удовольствиям, связанным с чувством осязания и вкуса, благоразумие — это середина между распущенностью и тем, что Аристотель называет бесчувственностью. В отношении к материальным благам щедрость — это середина между мотовством и скупостью. В отношении к чести и бесчестию величавость — это середина между спесью и приниженностью. Так и ровность — середина между гневливостью и «безгневностью»; правдивость — середина между хвастовством и притворством; остроумие — середина между шутовством и неотесанностью; дружелюбие — середина между угодничеством и вздорностью; стыдливость — середина между бесстыдством и робостью и т.д.

Будучи серединой между крайностями пороков, добродетель оказывается вполне строгой и определенной; порок же беспределен. Добродетель как бы устанавливает предел пороку — формирует бесформенное. Эта мысль в различных вариациях проходит через всю историю европейской философии: добро проявляется через ограничение, формование стихии естества, зло — бесформенно (в смысле необузданно). Приведенное выше кантовское понимание добродетели как «силы в исполнении своего долга» или «образа мыслей, имеющего твердую основу», оказывается вполне созвучным аристотелевскому пониманию (хотя непосредственно оно восходит к стоической традиции). При том, что высказывание Канта следует отнести к одному подходу в понимании добродетели (как обобщающего выражения характера), а трактовку Аристотеля — к другому (добродетели — моральные качества человека), оба мыслителя указывают на одно: добродетель — это внутренний порядок, или склад души; этот порядок не случается, а обретается человеком в сознательном и целенаправленном усилии. Так что добродетельный поступок может быть совершен одним-единственным способом, а порочный и злой поступок может быть совершен по-разному: зло бесформенно и в своей бесформенности беспредельно. Поэтому злое легко дается, между тем как добро всегда трудно. Здесь, как в стрельбе из лука, поясняет Аристотель: «легко промахнуться, трудно попасть в цель».

Важным моментом в теории добродетелей Аристотеля является положение о том, что добродетель как средство по достижению цели является предметом выбора человека. Стало быть, добродетель, как и порок, зависит от воли человека. Человек властен поступать определенным образом или воздерживаться от поступка, совершать прекрасные поступки и воздерживаться от постыдных. Иными словами, добродетель и порок во власти человека и от него самого зависит, быть добрым или дурным.

Схема Аристотеля интересна не только как пример определенной — телеологической* — теории добродетели. В ней показаны непрерывность и органическая целостность морального опыта человека. Неявность практической границы между добродетелью и пороками указывает на трудность осуществления человеком своего морального предназначения в условиях, когда каждое действие прямо или косвенно опосредовано выбором между добром и злом.

Открытый урок по ОРКСЭ «Учение Аристотеля о добродетелях» 4 класс

Открытый урок по курсу ОРКСЭ модуль «Основы светской этики»

Тема: Учение Аристотеля о добродетелях

Класс: 4

Дата проведения: 10.10.2012

Составитель: Борисова Галина Ивановна

ТЕМА: Учение Аристотеля о добродетелях

ЦЕЛЬ: формирование осознанного нравственного поведения на основе представлений о добродетелях

ЗАДАЧИ: образовательные – направлять обучающихся к определению понятий «добродетель», «добродетельный человек», опираясь на учение Аристотеля и личный опыт;

— определять составляющие добродетели ума и добродетели характера

развивающие – развивать умение высказывать свою точку зрения и аргументировано отвечать на поставленный вопрос;

— развивать умение работать с источником информации;

— развивать аналитико-синтетические навыки

воспитательные – воспитывать толерантное отношение к окружающим;

— воспитывать нравственные добродетели через поступки.

ОБОРУДОВАНИЕ:

Учебник Основы духовно-нравственной культуры народов России. Основы религиозных культур и светской этики: Основы светской этики. 4 класс
Притча о добродетели
Исторические справки о философах – Аристотеле, Гельвеции (биографические данные)
Презентация по теме «Учение Аристотеля о добродетелях»
Тетради по ОРКСЭ

ХОД УРОКА

Орг. момент

Проверка домашнего задания

доброта – злость

щедрость – жадность (скупость)

правдивость – лживость

благодарность – неблагодарность

ответственность – безответственность

вежливость – грубость (хамство)

любовь – нелюбовь (ненависть)

трудолюбие – ленивость

сочувствие – равнодушие

мудрость – глупость

достоинства – недостатки

скромность – зазнайство (тщеславие)

смирение (скромность) – гордыня (высокомерие)

терпение – нетерпимость

рассудительность – безрассудство

смелость — трусость

Добродетель – это стремление человека к добру, стремление быть похожим на нравственную личность, которая является для него образцом; отдельное положительное качество человека.

Порок – отрицательные качества и желания людей, которые вредят им самим и окружающим.

Актуализация знаний

— Мы живем в мире, среди множества людей, и каждый день нам приходится принимать решения, совершать поступки, которые важны не только для нас, но и для многих других.

— На прошлом уроке мы говорили с вами о добродетелях и пороках. Эти понятия были знакомы людям еще в древности.

— Я предлагаю вам послушать одну из притчей о добродетели. (см. Приложение 1)

— Мы прослушали притчу о царе Соломоне (см. Приложение 2), который славился своей мудростью, ему покорялись звери, птицы и духи. Царь Соломон был мирным правителем и за время его правления (а это было 40 лет!) не было ни одной большой войны. Он разрешал споры, помогал просящим.

— Чем же царь Соломон помогает просящему в данной притче? (не размышлять о добродетелях, а стремиться к тому, чтобы быть добродетельным человеком)

— Почему во время разговора царь был трижды недоволен ответами просящего? (просящий не знал, что такое добродетель, т.к. каждый раз это понятие звучало по-разному, а в жизни он хотел быть добродетельным человеком)

— Каким же был совет мудрого царя? (зачитать строчки из текста)

— А применим ли этот совет в наше время? Почему?

— Что нужно делать, чтобы быть добродетельным человеком?

ВЫВОД: Не зря мудрый царь Соломон говорил: «Если у человека есть какая-либо добродетель, ее надо взращивать. Например, если имеется навык помогать другим людям, нужно поддерживать этот навык, даже когда придти на помощь другому человеку трудно…»

Физминутка (зрительная)

Учение Аристотеля о добродетелях

— Говоря о добродетелях, древние философы имели в виду, прежде всего, лучшие качества характера человека. Одним из таких философов был Аристотель, который занимался учением о добродетелях.

— Кто же такой Аристотель? (историческая справка учеником – см. Приложение 2,3)

— Среди человеческих добродетелей Аристотель выделял добродетели ума и добродетели характера.

— Какие добродетели ума вы можете назвать? (мудрость, разум, сообразительность, рассудительность)

— Как вы думаете, с ними человек рождается или они приобретаются в течение жизни?

— Как их можно развить? (благодаря обучению)

— Что можно отнести к добродетелям характера? (честность, мудрость, отвага, щедрость, терпимость, почтительность (уважение) к старшим, достоинство, дисциплинированность, справедливость и т.д.)

— А с ними человек рождается или они тоже приобретаются в течение жизни?

— Как их можно воспитать? (рождаются из привычек, воспитываются через поступки и действия)

— Так благодаря чему или кому приобретаются добродетели?

учат взрослые, родители, друзья, общество;
в ходе чтения художественной литературы – образы персонажей;
просмотр кино- и мультфильмов

ВЫВОД: Многие из добродетелей человек может развить в себе сам.

— А теперь давайте узнаем, какие добродетели ума и характера выделил Аристотель в своем учении о добродетелях.

чтение текста учебника на стр. 33-34

— Откройте тетради, запишите число и тему урока.

— На какие группы разделил Аристотель добродетели?

— Запишите их по группам в таблицу (см. Приложение 2)

ДОБРОДЕТЕЛИ

ума характера

— —

— Прочитайте, что у вас получилось?

— Какую добродетель Аристотель считал самой необходимой для совместной жизни людей?

— Почему? (Справедливость — это общая добродетель, это закон, это знание, для кого нужно делать это хорошее и для кого не нужно; это добродетель мира)

Физминутка (динамическая)

Работа в парах

работа с высказываниями философов (стр. 34)

— Прочитайте высказывание Цицерона, обсудите смыл высказывания в парах, а потом попытаемся узнать, как вы поняли это высказывание.

«Именно действие придает добродетели истинную ценность и достоинство» (Цицерон): добродетельный – это тот человек, который не только говорит и обладает добродетельными качествами, но и применяет их на деле, в жизни (проявляет великодушие, щедрость; умеет быть дружелюбным и справедливым)

— Прочитайте высказывание Гельвеция, обсудите в парах. Согласны ли вы с эго высказыванием?

«Лишь по поступкам людей общество может судить об их добродетели» (Гельвеций): откуда мы можем понять, что человек добродетельный, поступает добродетельно по отношению и к себе, и к окружающим? (по поступкам). В русском языке есть даже пословица: дерево узнают по плодам, а человека – по делам.

— А кто такой Гельвеций? (историческая справка — см. Приложение 2,3)

— Найдите в тексте и прочитайте, какова главная добродетель по мнению Гельвеция? (принесение личного интереса в жертву во имя общественного блага, стремление ко всему общему счастью)

Итог урока

— Все ли становятся полностью добродетельными людьми? (нет, ни один человек не сможет стать добродетельным полностью, но надо стремиться к этому, стараться поступать добродетельно и избегать отрицательных поступков в своей жизни)

— Сегодня на уроке мы с вами рассуждали, не для того, чтобы знать, что такое добродетель, а для того, чтобы стать хорошими людьми, стараться поступать добродетельно и по отношению к себе, и по отношению к окружающим.

Домашнее задание

Продолжить в тетради словосочетание «Добродетельный человек – это…»
*** Найти в словаре значение слов «совершенство», «идеал»

Аристотель о добродетели и пороке

Точно так же нам необходимы здоровье, энергия и сила для того, чтобы участвовать в деятельности для получения других благ. Если бы мы ничего не должны были делать для достижения счастья, нам бы не потребовались энергия и силы, чтобы быть активными.

Действительные блага

Среди благ самый высокий рейтинг принадлежит тем, которые мы желаем ради них самих и ради хорошей жизни. Например, мы не хотим богатства ради него самого, а только как средство для хорошей жизни. Но такие действительные блага, как дружба и знания, мы желаем ради них самих и ради счастья.

Действительные блага делятся на ограниченные и неограниченные. Например, богатство и телесные удовольствия относятся к первому виду. Вы можете хотеть их больше, чем вам нужно, но больше, чем вам нужно, не есть хорошо.

Знания, умения и удовольствия ума — неограниченные блага. Чем их больше, тем лучше. Их не бывает слишком много.

Если бы не было ограниченных благ и если бы все действительные блага в равной степени имели значение, в таком случае ни к одному из них люди не стремились бы ради любого другого; если желание каких-то определенных вещей, кажущихся вам хорошими, не противоречит стремлению к другим вещам, которые действительно хороши, тогда не было бы сложностей, чтобы прожить хорошую жизнь, и не было бы необходимости в привычке правильного выбора, чтобы добиться успеха в своем стремлении к счастью.

Но Аристотель знал, что на самом деле это не так. Если вы на мгновение задумаетесь о своей собственной жизни, то увидите, что он был прав. Просто вспомните вещи, о которых вы сожалели, или времена, когда вы не сделали что-то необходимое и не получили то, в чем вы нуждались, потому что боялись возможной боли в процессе. Или вы позволяли себе спать и есть больше, чем надо, и потом были недовольны этим.

Если бы вы делали правильный выбор в каждом из подобных случаев, вы бы не жалели ни о чем. Выборы и решения, не влекущие за собой сожаления, способствуют вашему стремлению к счастью, располагая действительные блага в правильном порядке, ограничивая количество, когда оно должно быть ограничено, и убирая в сторону вещи, которые вы хотите, если они стоят на пути получения вещей, необходимых вам.

Моральные добродетели и пороки

Моральная добродетель, по Аристотелю, заключается в привычке делать правильный выбор.

Но один или два правильных выбора среди множества неправильных не говорят о моральной добродетели. Если неверные выборы значительно превышают правильные, значит, вы неуклонно движетесь в не в том направлении — прочь от достижения счастья, а не к нему. Именно поэтому Аристотель подчеркивает значение привычки.

Вы знаете, как образуются привычки. Для формирования привычки не опаздывать на встречи вы должны пытаться быть пунктуальным снова и снова. Постепенно привычка будет сформирована. Когда это произойдет, у вас будет твердая и четкая настройка быть вовремя там, где вы обещали. Чем сильнее привычка, тем легче действовать именно так и тем труднее избавиться от нее или действовать противоположным образом.

Хорошо развив привычку, вы начнете получать от нее удовольствие, потому что вы будете делать что-то легко, почти без усилий. А действуя против своих привычек, вы почувствуете дискомфорт.

Сказанное верно как для хороших, так и для плохих привычек. Сформировав у себя привычку просыпать, вы будете легко выключать будильник и продолжать валяться в постели. Вам будет очень сложно и мучительно встать вовремя.

Таким же образом, если злоупотребление какими-то удовольствиями войдет в привычку, вам будет тяжело прекратить это.

По мнению Аристотеля, эти привычки вредны, так как мешают делать то, что вы должны делать, чтобы получить необходимые вещи. Противоположные привычки — это хорошие привычки, позволяющие получить то, что действительно хорошо для вас, а не то, что только кажется таким в какой-то момент времени и может оказаться плохим в долгосрочной перспективе.

Хорошие привычки, илиморальные добродетели, — это привычки делать правильный выбор среди благ, действительных и кажущихся.
Вредные привычки, называемые Аристотелем пороками, — это привычки делать неправильный выбор.

Каждый раз, делая правильный выбор и действуя согласно ему, вы продвигаетесь вперед, к вашей последней цели жить хорошо. При неправильном выборе вы идете в противоположном направлении. Добродетельный человек — это человек, регулярно выбирающий правильно, хотя и не обязательно каждый раз.

Аристотель считал, что моральная добродетель — это основное средство для достижения счастья и наиболее важная из всех вещей, которые действительно хороши для нас.

Моральные добродетели также являются неограниченным благом. Их бывает слишком много. А привычки делать правильный выбор никогда не бывают сформированы слишком твердо.

Умеренность

Одним из аспектов моральной добродетели Аристотель называл умеренность. Она состоит в умении не злоупотреблять удовольствиями и не поддаваться соблазну хотеть больше ограниченных благ, чем нужно.

Одна из причин, почему телесные удовольствия искушают нас, в том, что обычно мы можем насладиться ими прямо сейчас.

Умеренность дает нам силы сопротивляться тому, что кажется хорошим в данный момент ради того, что действительно хорошо для нас в долгосрочной перспективе. Она позволяет нам желать богатства в нужном количестве — только как средство к другим благам, а не в качестве конечной цели.

Мужество и трусость

Другим аспектом моральной добродетели Аристотель считал мужество — способность принимать любые страдания, связанные с выполнением должного ради хорошей жизни.

Например, мы признаём, что получение знаний и развитие определенных умений являются интеллектуальными добродетелями, которыми мы должны обладать. Но приобретение знаний бывает болезненным.

Обучение — сложный процесс: овладение мастерством игры на музыкальном инструменте, хорошими писательскими или мыслительными навыками требует большого количества практики и часто утомляет.

Привычка уклоняться от трудностей, безусловно, мешает приобретать действительно хорошие знания. Аристотель называл ее пороком трусости.

Человек, постоянно избегающий боли и неприятностей, встречающихся на пути получения действительных благ, — такой же трус, как и солдат, бегущий с поля боя, опасаясь получить травму.

Солдат, рискующий своей жизнью, преодолевающий свой страх ради победы, обладает мужеством. Его имеет и человек, привычно принимающий проблемы, претерпевающий трудности и страдающий от боли, чтобы получить действительно хорошие для него вещи.

Умеренность и мужество как аспекты моральной добродетели отличаются друг от друга. Первый связан с сопротивлением соблазну телесных удовольствий и с контролем нашей тяги к ограниченным благам. Второй — с принятием страданий и лишений. Но оба они похожи в одном очень важном отношении.

И умеренность, и мужество являются привычками делать правильный выбор между тем, что может быть действительно хорошо, но только сейчас, и тем, что действительно хорошо в долгосрочной перспективе или для нашей жизни в целом.

Аристотель понимал, что для тех, кто молод или не имеет еще достаточно опыта, трудно сосредотачиваться на отдаленных, будущих благах, когда есть те, что сразу же приносят настоящие удовольствия. Он знал, что это тяжело даже для тех, кто старше. Но он напоминал, что все мы, пытаясь приобрести моральную добродетель — привычку делать правильный выбор, — должны преодолеть эту трудность прогнозирования жизни.

Стремление жить хорошо является нелегким для любого из нас. Но это не делает цель менее привлекательной и не освобождает нас от обязанности прилагать усилия. Напротив, с точки зрения Аристотеля, удовлетворение, которое приходит от удачи в достижении хорошей жизни, стоит всех приложенных усилий и пережитых забот.

Условия

Тем не менее только готовности взять на себя труд и сделать усилие недостаточно. Если человек имеет в своем распоряжении соответствующие материалы, знания и умения, необходимые для производства качественного продукта, его создание почти полностью находится во власти человека. Если люди терпят неудачу — это их неудача. Но, к сожалению, этого нельзя сказать о счастье.

Успех в достижении хорошей жизни не совсем зависит от нас. Мы можем потерпеть неудачу, даже обладая необходимыми моральными достоинствами, и нашей вины в этом не будет. Привычка правильно выбирать является условием для успеха, но не гарантирует его.

У нас имеется гораздо больше возможностей для овладения некоторыми из действительных благ — например, хорошими привычками ума и характера, — чем другими: богатством, здоровьем или даже свободой и дружбой. Даже приобретение знаний может зависеть от наличия помогающих родителей и учителей, что находится вне нашего контроля.

Мы не в состоянии управлять условиями, в которых родились и выросли. Мы не можем заставить удачу улыбнуться нам. Многое происходит случайно, а не по нашему желанию.

Усилия с нашей стороны не гарантируют нам, что мы получим внешние блага, необходимые для хорошей жизни. Забота о нашем теле не означает, что мы сохраним свое здоровье и силы. Бедность и серьезные болезни, потеря свободы и друзей могут настигнуть нас, несмотря на добродетельное поведение.

Моральная добродетель и удача

Моральной добродетели недостаточно для хорошей жизни, потому что шанс, как и выбор, играет важную роль в стремлении к счастью. Удача столь же необходима, как и хорошие привычки. Некоторые из действительных благ, которые мы получаем, являются просто подарком судьбы, но правильное их использование зависит от обладания хорошими привычками. Это, по мнению Аристотеля, и делает моральную добродетель определяющим фактором хорошей жизни.

Кроме того, наличие хороших привычек позволяет человеку легче переносить невзгоды. Если мы не в силах контролировать случайно происходящее, мы можем, по крайней мере, воспользоваться благами, достающимися нам в результате удачи. Мы способны попытаться исправить ситуации, в которых мы пострадали от негативных обстоятельств. Моральная добродетель помогает нам взаимодействовать с поворотами судьбы — положительными и отрицательными.

Аристотель резюмировал, что наш успех в достижении хорошей жизни зависит от двух факторов.

Первый — это обладание моральной добродетелью, позволяющей нам изо дня в день делать правильный выбор.
Второй — благословение везением. Как моральная добродетель не дают нам следовать в неверном направлении или выбирать плохие вещи, так и удача предоставляет нам действительные блага, получение которых находится не полностью в нашей власти.

Достижение счастья

Счастье — это хорошая жизнь, в которой человек имеет все желаемое, при условии что он не хочет чего-то неправильного.

Чтобы не жаждать чего-то неправильного, человек должен обладать моральной добродетелью и благами, как приобретенными с помощью привычки правильного выбора, так и лежащими вне зоны самостоятельной досягаемости.

Среди благ судьбы существуют вещи, зависящие от окружающей природной среды и социума, в котором мы родились, воспитывались и живем. Аристотель призывал нас никогда не забывать, что мы физические организмы и общественные животные. Иметь хорошую семью и жить в хорошем обществе столь же важно, как жить в хорошем климате, дышать чистым воздухом, пить чистую воду и в достатке обладать другими материальными ресурсами.

До этого момента мы рассматривали стремление к достижению счастья, как будто оно было отдельным делом, которое каждый из нас может сделать сам. Но это не так. Поскольку мы не можем жить хорошо в полном одиночестве, мы обязаны думать о том, что сделать, чтобы хорошо жить с другими, и что другие могут и должны сделать, чтобы помочь нам в нашем стремлении к счастью.

Справедливость

Стремление к счастью эгоистично в той степени, что хорошая жизнь субъективна и не является хорошей жизнью для кого-то другого. Но, когда мы понимаем, что не в силах добиться своего счастья, не учитывая счастье других, оказывается, что нельзя быть абсолютно эгоистичными и успешными.

Именно поэтому, по мнению Аристотеля, умеренности и мужества недостаточно, и должна быть еще и справедливость. Она связана с благами других людей, не только наших друзей и близких, но и всех остальных. Справедливость касается блага всеохватывающего общества, в котором мы живем, называемого государством.

Жизнь в хорошем обществе в значительной степени способствует стремлению человека к счастью, потому что такой социум справедливо взаимодействует с людьми. Он также требует, чтобы индивид был справедлив по отношению к другим и действовал на благо общества в целом. В достижении общего блага участвуют все члены социума.

Люди, не обладающие умеренностью и мужеством, наносят себе вред, по привычке делая неправильный выбор. Они также будут несправедливыми и будут вредить и другим, и обществу. Те же, кто твердо нацелен на действительно хорошую жизнь для себя, регулярно делают выбор, приближающий их к цели. Этот выбор также направлен на достижение счастья остальными людьми и процветание общества.

Рассмотрим, например, желающего больше богатства, чем на самом деле хорошо для него; или человека, злоупотребляющего пищей ради телесных удовольствий; или того, кто жаждет в действительности плохого для всех — власти над окружающими. Такие люди, безусловно, разрушают свою жизнь. Весьма вероятно, что они причинят вред и из-за неверного направления своей цели. Но люди с правильным курсом не могут не приносить пользу обществу и остальным его членам.

Мортимер Адлер. Аристотель для всех. Сложные философские идеи простыми словами.

Этика добродетели Аристотеля | Введение в этику

Аристотель: этика и добродетели

Цель этики

Аристотель применил тот же терпеливый, осторожный, описательный подход к своему исследованию моральной философии в Εθικη Νικομαχοι ( Nicomachean Ethics ). Здесь он обсудил условия, при которых моральная ответственность может быть возложена на отдельных агентов, природу добродетелей и пороков, связанных с моральной оценкой, и методы достижения счастья в человеческой жизни.Центральным вопросом для Аристотеля является вопрос о характере или личности — что нужно отдельному человеку, чтобы стать хорошим человеком?

Каждая деятельность имеет конечную причину, благо, на которое она направлена, и Аристотель утверждал, что, поскольку не может быть бесконечного регресса чисто внешних благ, должно быть высшее благо, на которое в конечном итоге направлена вся человеческая деятельность. ( Nic. Этика I 2) Этот конец человеческой жизни, конечно, можно назвать счастьем (или хорошей жизнью), но что это на самом деле? Ни обычные понятия удовольствия, богатства и чести, ни философская теория форм не дают адекватного объяснения этой конечной цели, поскольку даже люди, которые приобретают материальные блага или достигают интеллектуальных знаний, могут не быть счастливы.

Согласно Аристотелю, у вещей любого разнообразия есть характерная функция, которую они должным образом используют. Таким образом, благо для людей должно по существу включать в себя всю надлежащую функцию человеческой жизни в целом, и это должно быть деятельностью души, которая выражает подлинную добродетель или превосходство. ( Nic. Этика I 7) Таким образом, люди должны стремиться к жизни в полном соответствии со своей рациональной природой; для этого удовлетворение желаний и приобретение материальных благ менее важны, чем достижение добродетели.Счастливый человек будет демонстрировать личность, уравновешенную между причинами и желаниями, с умеренностью, которая характеризует все. По крайней мере, в этом смысле «добродетель сама по себе награда». Таким образом, истинное счастье может быть достигнуто только путем взращивания добродетелей, которые делают человеческую жизнь полноценной.

Природа добродетели

Этика — это не просто теоретическое исследование Аристотеля . В отличие от любых интеллектуальных способностей, добродетели характера — это склонность действовать определенным образом в ответ на подобные ситуации, привычки вести себя определенным образом.Таким образом, хорошее поведение возникает из привычек, которые, в свою очередь, могут быть приобретены только путем повторяющихся действий и исправлений, что делает этику исключительно практической дисциплиной.

Каждая из добродетелей — это состояние бытия, которое естественно ищет своего значения {Gk. μεσος [ mesos ]} относительно нас. Согласно Аристотелю, добродетельная привычка к действию всегда является промежуточным состоянием между противоположными пороками избытка и недостатка: слишком много и слишком мало — всегда неправильно; правильные действия всегда заключаются в среднем.( Nic. Этика II 6) Таким образом, например:

в отношении действий перед лицом опасности,
мужества {Gk. ανδρεια [andreia]} — это среднее значение между
, превышающим опрометчивости и недостатком трусости ;

в отношении наслаждения удовольствиями,
умеренность {Gk. σωφρσυνη [sophrosúnê]} — это среднее значение между
превышением несдержанности и недостатком бесчувственности ;

в отношении траты денег,
щедрость — это среднее между
превышением расточительности и недостатком скупости ;

в отношении отношений с незнакомцами,
, — дружелюбие, — среднее между
, когда превышение снисходительно и недостаток угрюмо ; и

в отношении самоуважения,
великодушия {Gk.μεγαλοψυχι & alpha [ megalopsychia ]} — это среднее значение между
превышением тщеславия и дефицитом малодушия .

Обратите внимание, что применение этой теории добродетели требует большой гибкости: дружелюбие ближе к его избытку, чем к его недостатку, в то время как немногие люди по своей природе склонны недооценивать удовольствие, поэтому нет ничего необычного в том, чтобы упустить или игнорировать одно из крайности в каждом из этих случаев и просто рассматривать добродетель как противоположность другому пороку.Хотя в некоторых случаях анализ может быть сложным или неудобным, общий план этической доктрины Аристотеля ясен: избегать всяких крайностей и стремиться к умеренности во всем. Конечно, неплохой совет. Некоторые версии этого общего подхода доминировали в западной культуре на протяжении многих веков.

Добровольные действия

Поскольку этика — это скорее практическая, чем теоретическая наука, Аристотель также уделял пристальное внимание аспектам человеческой природы, связанным с действиями и принятием моральной ответственности.Моральная оценка действия предполагает возложение ответственности на человека. Но при определенных обстоятельствах такая атрибуция неуместна. По мнению Аристотеля, ответственные действия должны предприниматься добровольно, а человеческие действия являются непроизвольными при двух различных условиях: ( Nic. Ethics III 1)

Во-первых, действия, которые производятся какой-то внешней силой (или, возможно, под крайним давлением извне агента), предпринимаются непроизвольно, и агент не несет за них ответственности.Таким образом, если кто-то схватит мою руку и ударит ею третьего лица, меня нельзя разумно обвинить (или похвалить) морально за то, что сделала моя рука.

Во-вторых, действия, совершаемые по незнанию, также являются непроизвольными. Таким образом, если я взмахнул рукой для упражнения и ударил третье лицо, которое (без моего ведома) стояло поблизости, то опять же я не могу нести ответственность за нанесение удара этому человеку. Заметьте, что вид невежества, который Аристотель считал оправданием, всегда связан с незнанием соответствующих деталей.Нанесение ударов другим людям, утверждая, что они игнорируют моральные правила, согласно которым это неправильно, не может служить оправданием его точки зрения.

Как мы скоро увидим, решения о добровольных действиях основываются на обдумывании выбора среди альтернативных действий, которые может выполнить человек. В процессе обсуждения отдельные действия оцениваются с точки зрения положительных результатов, а затем выбираются лучшие из них для реализации. В этих условиях, полагал Аристотель, в наших силах совершать или избегать нравственные действия; следовательно, мы можем разумно нести ответственность за них и их последствия.Как и в случае со здоровьем тела, добродетель души — это привычка, которая может быть приобретена (по крайней мере частично) в результате нашего собственного выбора.

Осознанный выбор

Хотя добродетелями являются привычки к действию или склонности действовать определенным образом, Аристотель утверждал, что эти привычки приобретаются путем надлежащего поведения в определенных случаях, и что для этого необходимо думать о том, что человек делает определенным образом. Ни демонстративные знания, используемые в науке, ни эстетические суждения, применяемые в ремеслах, не имеют отношения к морали.Понимание {Греч. διανοια [diánoia]} может исследовать только природу происхождения вещей с точки зрения Аристотеля и мудрости {греч. σοφια [sophía]} может только проследить очевидные связи между ними.

Но, согласно Аристотелю, существует особый образ мышления, который в достаточной мере обеспечивает нравственность: практический разум или благоразумие {Греч. φρνησις [phrónêsis]}. Только эта способность постигает истинный характер индивидуального и общественного благосостояния и применяет его результаты для руководства человеческими действиями.Таким образом, правильные действия подразумевают согласование наших желаний с правильными мыслями о правильных целях или целях.

Это функция обдуманного рассуждения: рассмотреть каждое из множества действий, которые можно выполнить, учитывая степень, в которой каждое из них будет способствовать достижению соответствующей цели или цели, и сделать осознанный выбор действовать. так, как это лучше всего подходит для этой цели, а затем добровольно участвовать в самом действии. ( Ник. Этика III 3) Хотя добродетель отличается от интеллекта, обретение добродетели во многом зависит от использования этого разума.

Слабость воли

Но поступать правильно не всегда так просто, хотя мало кто сознательно выбирает себе порочные привычки. Аристотель категорически не согласился с убеждением Сократа, что знание того, что правильно, всегда приводит к его выполнению. По мнению Аристотеля, величайшим врагом морального поведения является именно неспособность вести себя хорошо даже в тех случаях, когда размышления привели к ясному пониманию того, что правильно.

Агенты, страдающие недержанием мочи, страдают своего рода слабостью воли {Gk.ακρασια [akrásia]}, который мешает им выполнять действия в соответствии с тем, что они рассудили. ( Nic. Ethics VII 1) Это может показаться простым недостатком интеллекта, признал Аристотель, поскольку акратический индивид, похоже, не проводит соответствующей связи между общим моральным правилом и конкретным случаем, к которому оно применяется. Почему-то непреодолимая перспектива какого-то большого удовольствия, кажется, затемняет восприятие того, что действительно хорошо. Но эта трудность, по мнению Аристотеля, не должна быть фатальной для достижения добродетели.

Хотя недержание мочи не героически морально, но и не по-настоящему порочно. Рассмотрим разницу между человеком, страдающим недержанием мочи, который знает, что правильно, и стремится к этому, но иногда преодолевается удовольствием, и несдержанным человеком, который целенаправленно ищет чрезмерного удовольствия. Аристотель утверждал, что порок невоздержания неизлечим, потому что он разрушает принцип связанной с ним добродетели, в то время как недержание мочи излечимо, потому что остается уважение к добродетели. ( Nic. Этика VII 8) Неуклюжий лучник может поправиться с практикой, в то время как опытный лучник, который предпочитает не целиться в цель, этого не сделает.

Дружба

В особо влиятельном разделе Этики , Аристотель рассмотрел роль человеческих отношений в целом и дружбы {Греч. φιλια [philia]}, в частности, как жизненно важный элемент хорошей жизни.

Ибо без друзей никто не хотел бы жить, хотя у него были все остальные блага.

Различая цели или задачи каждого из них, он выделил три типа дружбы, которые мы обычно формируем.( Ник. Этика VIII 3) Дружба ради удовольствия возникает, когда два человека обнаруживают, что у них есть общий интерес к делу, которым они могут заниматься вместе. Их взаимное участие в этой деятельности приносит каждому из них большее удовольствие, чем они могли бы достичь, действуя в одиночку. Так, например, два человека, которым нравится играть в теннис, могут получать удовольствие от игры друг с другом. Такие отношения продолжаются до тех пор, пока длится удовольствие.

Дружба, основанная на полезности, с другой стороны, возникает, когда два человека могут получить какую-то пользу, участвуя в скоординированной деятельности.В этом случае основное внимание уделяется тому, какую пользу эти двое могут получить друг от друга, а не получать какое-либо удовольствие. Так, например, один человек может научить другого играть в теннис за определенную плату: один получает выгоду от обучения, а другой получает финансовую выгоду; их отношения основаны исключительно на взаимной полезности. Отношения такого рода продолжаются до тех пор, пока они полезны.

Дружба во благо, однако, возникает, когда два человека занимаются общими делами исключительно ради общего развития доброты друг друга.Здесь не уместны ни удовольствие, ни полезность, а хорошее. ( Nic. Ethics VIII 4) Таким образом, например, два человека с сердечным заболеванием могут играть в теннис друг с другом ради упражнения, которое способствует общему здоровью обоих. Поскольку добро никогда не реализуется полностью, такая дружба в принципе должна длиться вечно.

Скорее консервативно представляя свою культуру, Аристотель выразил некоторые довольно своеобразные представления о вероятности установления дружеских отношений этих различных разновидностей между людьми разного возраста и пола.Но, тем не менее, общее описание имеет определенную ценность, особенно в том, что касается взаимности. Смешанная дружба — та, в которой одна сторона ищет одну выгоду, а другая — другую, — по своей природе нестабильна и склонна к неудовлетворенности.

Достижение счастья

Аристотель завершил свое обсуждение этической жизни более подробным описанием достижения истинного счастья. Он утверждал, что удовольствие само по себе не является благом, поскольку по своей природе неполноценно.Но стоящие занятия часто связаны с их собственными особенными удовольствиями. Следовательно, мы правильно руководствуемся в жизни своим естественным предпочтением заниматься приятными делами, а не неприятными.

Подлинное счастье заключается в действии, ведущем к добродетели, поскольку только оно дает истинную ценность, а не только развлечение. Таким образом, Аристотель считал созерцание высшей формой нравственной деятельности, поскольку оно непрерывно, приятно, самодостаточно и завершено. ( Ник.Этика X 8) В интеллектуальной деятельности люди наиболее близки к божественному блаженству, осознавая при этом все подлинные человеческие добродетели.

«АРИСТОТЕЛЬ И ВАЖНОСТЬ ДОБРОДЕТЕЛЬСТВА В КОНТЕКСТЕ ПОЛИТИКИ» Кайл Брэндон Энтони

Описание

Хотя большая часть работ Аристотеля сохранилась в различных томах, две из его знаменитых работ — это «Ничмаховская этика» и «Политика», обе из которых содержат богатый сборник этической и политической мысли.В «Этике» Аристотель описывает полное понимание этической и интеллектуальной добродетели. Преследуя эти добродетели, Аристотель утверждает, что человек может достичь полной счастья в жизни. Идеальный полис, описанный в Политике, служит местом, где добродетельная жизнь достигается наилучшим образом. Граждане, которые стремятся к добродетели, делают полис лучше, а правители, которые руководят полисом, обеспечивают, чтобы у граждан были все возможности преследовать добродетель. жизнь. В этом тезисе я вижу, насколько уместна теория Аристотеля, излагая основные принципы Этики и Политики и связи между этими двумя работами.Поступая так, я обнаружил, что идеальная теория Аристотеля указывает на существенный недостаток нашей политической системы: тот факт, что мы не разделяем общей моральной концепции, такой как та, которая касается добродетельной жизни, как предлагает Аристотель. Это не означает, что точка зрения Аристотеля была актуализирована в течение его периода времени, но что Аристотель представляет идеальную жизнь и идеальный полис, который может быть реализован. Конечно, есть вопросы с тезисом Аристотеля о неполноценности рабов и женщин.Но что более примечательно, так это непрактичность установления общей общей концепции, когда сегодняшняя политическая система допускает различные идеи об этике и морали.

Ключевые слова

Аристотель, этика, политика, добродетель

Тип доступа

Диплом с отличием

Первый советник

Джеффри С. Тернер

Аристотель о нравственной добродетели • Возрождение образования

Слишком часто мы склонны думать о совершенстве как о продукте хороших генов и удачи, а не о наших личных привычках. Судьба ниспосылает свои благословения без разбора и бессистемно, а талантливые и успешные — счастливые получатели совершенства, в то время как все мы погрязли в посредственности.Те, кто поднимается на вершину, изгои, как их называет Малкольм Гладуэлл, родились такими или стали такими из-за сочетания наследственности, привилегированного воспитания и благоприятных обстоятельств.

Аристотель (384-322 до н.э.), изображенный Рафаэлем

Как мы уже упоминали ранее (Аристотель и установка на рост), хотя великий философ Аристотель не игнорирует ни один из этих факторов в достижении совершенства, он более склонен подчеркивать важность образования и наших личных привычек.

Конечно, как христиане, мы приписываем все эти факторы провидению Божьему и можем относиться к их важности, обращаясь к небесной надежде. У людей может не быть равных шансов на успех в этой жизни, будь то в учебе, спорте, бизнесе или искусстве, но в конечном итоге это не имеет значения по сравнению с духовными и вечными реальностями.

Интеллектуальное и моральное превосходство: откуда они?

Ситуация усложняется для нас, христиан, когда мы думаем о моральной добродетели.Аристотель и греческая философская традиция использовали одно и то же слово для обозначения этих двух идей: превосходство было добродетелью, а добродетель — превосходством. Согласно Аристотелю, было два типа совершенства:

Таким образом, превосходство [или добродетель] бывает двух видов, интеллектуальное и моральное, интеллектуальное превосходство в основном обязано своим рождением и ростом обучению (по этой причине оно требует опыта и времени), в то время как моральное превосходство возникает как результат привычки….
Nichomachean Ethics 2: 1 или 1103a15-b25 (пер.В. Д. Росс)

Интересно, что Аристотель приписывает происхождение и развитие интеллектуального превосходства обучению или обучению. Хотя он не сбрасывает со счетов роль наследственности в академической успеваемости, он подчеркивает первостепенную роль длительного процесса обучения. Интеллектуальная добродетель требует накопления опыта и знаний через квалифицированных учителей.

(Кстати, мне интересно, что произошло бы в наших школах, если бы мы действительно приняли во внимание настойчивое требование традиции гуманитарных наук, согласно которому интеллектуальные добродетели являются главной целью образования …Возможно, в наших руках возрождение образования.)

С другой стороны, моральное превосходство Аристотель приписывает нашим привычкам или обычаям те повторяющиеся практики, которые формируют в нас качества характера или склонности действовать определенным образом в данной ситуации. Эта идея является революционной для того, чтобы поставить мяч на суд человека, так сказать, и призывает людей исправляться, создавая лучшие привычки, а родителей — воспитывать своих детей через моральное привыкание.Как он заключает вышеупомянутый раздел,

Таким образом, не имеет большого значения, формируем ли мы привычки того или иного рода с самой юности; это очень большая разница, точнее все разница.

Платон подчеркивал, как мы могли быть склонны, что моральная добродетель является результатом божественного дара:

В качестве иллюстрации он рассказывает Протагору очаровательный рассказ о разговоре между Гермесом и Зевсом.Пока Зевс наносит последние штрихи на свое человеческое творение, Гермес спрашивает его, должны ли добродетели распределяться между людьми, как дары искусства, неравномерно, и лишь немногие избранные получают навыки в медицине и музыке. Но Зевс сопротивляется этому предложению и приказывает Гермесу распределить дар добродетели среди всех людей в равной степени, «ибо города не могут существовать, если лишь немногие разделяют добродетели, как в искусствах» (Jowett 1969).
Дэвид Хикс, Norms and Nobility (24)

В некотором смысле это имеет смысл, поскольку основные моральные добродетели (такие как честность в бизнесе, общая правдивость, мужественные действия в войне, трудолюбие и настойчивость) являются клеем, который скрепляет общество.Без всеобщего распределения этих качеств ни один город-государство не смог бы выжить очень долго. Цивилизация может действовать только в мире, где большую часть времени большое количество людей были наделены божественными благословениями базовых моральных добродетелей.

Конечно, возможно, что божественный дар и человеческая ответственность в конечном итоге совместимы, а не противоположны. Аристотель мог бы согласиться с Платоном и просто утверждать, что божественный дар проявляется в привычке приучать граждан к формированию базовых уровней моральной добродетели у большинства людей.

Моральная добродетель — результат общей благодати

Когда христианские студенты и учителя общаются с Платоном или Аристотелем на тему моральной добродетели, по моему опыту, они склонны думать в первую очередь о духовных добродетелях высшего порядка, таких как вера, надежда и любовь, или же об абсолютных версиях этих добродетелей. , где все согрешили и лишены славы Божьей. Но Аристотель и Платон имели в виду повседневный мир полиса или города-государства, и хотя они, конечно, не колеблясь критиковали безудержную человеческую коррупцию, которую они видели, они также заметили, как часто дела идут хорошо. .

Таким образом, их обсуждение моральной добродетели согласуется с христианским учением о всеобщей благодати. Несмотря на реальность и повсеместность человеческой порочности и греха, согласно доктрине, человеческое общество полностью слетело бы с рельсов, если бы Бог также не даровал благодать моральной добродетели, распространенной в целом (то есть совместно) среди людей, независимо от их духовного состояния. . Это объясняет, почему неискупленные человеческие существа, хотя и испорченные, вовсе не так плохи и разрушительны, как могли бы быть.

По этой причине нам, вероятно, будет полезно различать моральное превосходство и духовное превосходство, как это делали средневековые традиции. Заимствуя классическую традицию философии, средневековые люди проводили различие между богословскими добродетелями веры, надежды и любви, которые могли быть наделены Святым Духом только в результате истинного покаяния, и главными добродетелями справедливости, благоразумия, воздержания (или самоконтроль) и смелость.

Учение о всеобщей благодати не только полезно для ответа на вопросы о добродетельных неверующих, оно может помочь нам в воспитании и обучении детей верующих.В движении классической христианской школы может быть некоторое беспокойство по поводу нашей способности обучать наших учеников моральным добродетелям, как предлагала классическая традиция, и некоторые современные преподаватели все еще обсуждают ее сегодня. У нас, как у христиан, есть сильное чувство, что только Святой Дух может изменить сердца, и мы боимся слишком самонадеянно наступать на его владения.

Имея в уме учение об общей благодати, мы можем смело продвигаться вперед в реализации проекта воспитания нравственных добродетелей в наших детях с помощью силы привычки.(Кстати, я позаимствовал фразу «сила привычки» из невероятной книги Чарльза Дахигга, которую я не могу рекомендовать достаточно высоко.)

Сила привычки в формировании нравственного превосходства

Для Аристотеля привычки — главный определяющий фактор характера. Мне не нужно цитировать его знаменитое: «Мы то, что мы постоянно делаем…. Таким образом, совершенство — это не действие, а привычка ». (Между прочим, кто-нибудь когда-либо цитировал это? Откуда это? Какой переводчик?) Все это уже знают, и, надеюсь, все мы чувствуем его силу.Сила привычки заключается в ее восприимчивости к практике и развитию, как и ко всем другим видам спорта, искусства или навыков. Это означает, что мы можем расти в моральном совершенстве и, следовательно, иметь все основания для развития аристотелевской установки на рост.

Моральные добродетели становятся качествами человека через их активное проявление. Как объясняет Аристотель,

Совершенства мы получаем, сначала упражняя их, как и в случае с искусством. Что касается того, чему мы должны научиться, прежде чем мы сможем что-то сделать, мы учимся на практике, e.г. люди становятся строителями, строя, и лиры, играя на лире; так мы тоже становимся просто, делая простые поступки, сдержанными, делая умеренные поступки, храбрыми, совершая смелые поступки.
Nichomachean Ethics 2: 1 или 1103a15-b25 (перевод В. Д. Росс)

Трудно переоценить, насколько важное значение имеет это понимание для образования. На ум приходят несколько немедленных приложений. Процедуры, которые разрешают или поощряют списывание ради оценок, отвратительны, потому что они формируют привычку к обману, чтобы продвинуться вперед у детей.Мотиваторы, которые действуют в первую очередь на желание студентов быть лучше других или получать награды за достижения, могут формировать пороки жадности и гордости.

Обычаи и культура школы или дома не являются нейтральным фактором в образовании ребенка, если нашей целью является моральное совершенство.

Другой вывод, сделанный английским философом Джоном Локком, состоит в том, что детей следует обучать не запоминанием правил поведения, а привычкой:

Но помните, помните, детей нельзя учить по правилам, которые всегда будут ускользать из их воспоминаний.Сделайте то, что вы считаете необходимым для них, сделайте это обязательной практикой так часто, как только появляется возможность; и, если возможно, делайте поводы. Это породит у них привычки, которые, будучи однажды установленными, действуют сами по себе легко и естественно без помощи памяти.
Некоторые мысли об образовании (40)

Если вы когда-либо сталкивались с тем, что ваши наставления, будь то родитель или учитель, не закреплялись в сознании детей, то вы знаете, о чем говорит Локк.«Я забыл» — это самый распространенный повод для проступка. Локк предлагает нам взглянуть на моральное формирование в ином свете, полагаясь на миролюбивое уговаривание привычек. Несмотря на то, что путь Локка по обучению привычкам труден, поскольку требует заранее активного присутствия и мягкого поощрения, а не более жестких, но менее трудоемких выговоров, он открывает невероятные перспективы.

Возможно, такое обучение привычкам является частью того, о чем Павел говорил, когда повелел родителям «обучать своих детей дисциплине и воспитанию Господа».Тогда призыв Пола к отцам не «провоцировать их гнев» или «раздражать их» мог иметь в виду тот же самый феномен, о котором Локк упомянул прямо перед процитированным выше отрывком: родители нагромождают правила и ожидания для своих детей, не давая им им нужна практика и обучение, а затем сурово наказывают за то, что они забыли выполнить их позже (39-40). Слишком часто наши попытки добиться дисциплины — это просто упражнение в нереалистичных ожиданиях.

Конечно, это не отказ от дисциплины и правил для детей; место законной власти и послушания — это первоочередная данность жизни.Но функция привычки в развитии характера и нравственной добродетели создает ключевой фон, который убережет нас от многочисленных злоупотреблений.

Чтобы узнать больше об образовательной парадигме Аристотеля на сегодня, ознакомьтесь с моей серией об интеллектуальных добродетелях Аристотеля, заменяющих таксономию Блума.

Связанные

Добродетель этики Аристотеля — Классический обзор Брин Маура

[Содержание приводится в конце обзора.]

Паула Готлиб написала аргументированное исследование этической теории Аристотеля, сосредоточив внимание на его часто очерняемой доктрине среднего. Она утверждает, что эта доктрина оправдана сама по себе и важна для понимания этической мысли Аристотеля в целом. Чтобы доказать свою правоту, она сначала объясняет доктрину, а затем прослеживает ее актуальность для ряда аристотелевских тем, таких как безымянные добродетели, моральная мотивация и практический силлогизм. Готлиб неоднократно пытается отличить аристотелевскую этику добродетели от современных кантианских или утилитарных теорий, и она обращает внимание на характерные сильные стороны подхода Аристотеля.Она всегда старается сопоставить свои собственные чтения с прочтениями других ученых.

Готлиб утверждает, что учение Аристотеля о среднем имеет три важных особенности. Во-первых, это теория равновесия, а не умеренности. Добродетель не в том, чтобы иметь слишком много или слишком мало каких-либо хороших или плохих качеств; скорее, это состояние или состояние равновесия, как и здоровье, которое позволяет человеку правильно реагировать на ситуации. Во-вторых, добродетель — это средство «по отношению к нам». Таким образом, он должен учитывать особенности ситуации, в том числе наши собственные качества, способности и обстоятельства, качества и обстоятельства других, а также любые соответствующие обстоятельства вообще.Однако то, что считается релевантным при определении среднего «относительно нас», само по себе является переменным; соответствующие факторы в одной ситуации могут не иметь значения в другой. В-третьих, добродетели Аристотеля представлены наборами триад, в которых каждая добродетель является средним между двумя пороками, одним из которых является избыток, а другим — недостаток. Готлиб далее утверждает, что эта триадная структура, несмотря на ее очевидную первоначальную странность, отражает логику, лежащую в основе человеческой психологии. Основываясь на спорном отрывке из Евдемовой этики , она предполагает, что Аристотель предоставляет набор психологических профилей.Один тип людей обладает практической мудростью, правильно оценивает свои способности и ценность и, таким образом, надлежащим образом использует правильные возможности; второй («беспринципный» человек) имеет пороки излишества, переоценивает свои способности и ценность и стремится к большему, чем полагается ему; в то время как третий («не от мира сего») страдает недостатком, недооценивает свои собственные способности и ценность и ищет меньшую, чем его справедливую долю благ. В то время как в «Никомаховой этике » я не вижу ничего, чтобы предположить, что Аристотель намеренно изображает трио человеческих типов, аргумент Готлиба предлагает внутреннюю, структурную логику триадической структуры его теории.

Готтлиб старается — иногда чрезмерно — указывать на то, как ее оценка среднего влияет на различные темы, которые она обсуждает. Однако книга представляет собой не столько продолжительное обсуждение роли, которую доктрина среднего играет в теории Аристотеля, сколько серию исследований различных аспектов его этики, в которых эта доктрина неоднократно упоминалась в эпизодических образах как повторяющийся лейтмотив. Читатель, интересующийся только определенными темами, может с пользой прочитать отдельные главы отдельно.Я сосредоточу здесь свое внимание на нескольких наиболее интересных главах Готлиба.

В третьей главе («Не лечебный характер добродетелей») Готлиб оспаривает известные интерпретации, особенно те, что высказаны Филиппы Фут и Кристин Корсгаард, которые утверждают, что Аристотель рассматривает добродетели как лечебные, предназначенные для исправления недостатков в человеческой природе. или мир. Эти интерпретации, утверждает она, игнорируют явное утверждение Аристотеля о том, что люди не порочны по своей природе; хотя наши эмоции требуют тренировки, это не обязательно означает, что они изначально были дефектными или плохими.Более того, поскольку мы не боги, а люди — политические существа, которые нуждаются в обществе друг друга, — некоторые добродетели, такие как безымянные социальные, были бы желательны даже в идеальном мире. Даже если боги не нуждаются в добродетелях, из этого не следует, что они исцеляют людей. В этом отношении Готлиб кажется мне правым. К ее аргументам я бы добавил соображение, которое она приводит в своем более позднем обсуждении политики. Поскольку Аристотель считает людей политическими животными, добродетели следует понимать в связи с идеалом полного человеческого процветания в справедливом политическом сообществе, где их роль не состоит в противодействии порокам или преступности.В связи с этим можно задуматься над утверждением величайшего христианского толкователя Аристотеля, Аквинского, о том, что политика существовала бы даже в Райском саду и даже если бы люди не пали: «В состоянии невинности человек мог бы быть господином над людьми [ в смысле управления и направления свободных субъектов]…. Такой вид господства существовал бы в состоянии невинности между человеком и человеком … потому что человек по своей природе является социальным существом, и поэтому в состоянии невинности он вел бы социальную жизнь » (ST I, Q.96, а. 4). Можно сопоставить это с постапсарским пониманием политической жизни Августина, которое включает лечебное толкование добродетелей. (Готлиб, цитируя De trinitate , предполагает, что Августин, как и Фома Аквинский, придерживается немедицинской точки зрения; но Город Божий XIX.4 является настолько сильным утверждением лечебной интерпретации, насколько это возможно.)

Готтлиб интригующе подкрепляет свою не лечебную интерпретацию добродетелей, предлагая (стр.66-70), что знаменитый функциональный аргумент Аристотеля в Никомахова этика I.7 призван отвергнуть важную предпосылку другого функционального аргумента, выдвинутого Фрасимахом в Republic I. выполняя функцию и выполняя ее хорошо. С его (диадической, а не триадической) точки зрения добродетель — это просто то, что позволяет чему-либо вообще выполнять свою функцию, так же как зрение позволяет глазу видеть. Это действительно может означать, что добродетели просто исправляют недостатки, как зрение исправляет слепоту.Отказ Аристотеля от этой версии аргумента о функции с его заявлением о том, что добродетель — это именно то, что позволяет чему-либо хорошо выполнять свою функцию , , таким образом, отражает его отказ от чисто лечебного подхода к добродетели.

Готлиб обращается к другой спорной теме в пятой главе, «Объединение добродетелей», где она поднимает тезис Аристотеля о единстве добродетелей. Этот тезис, утверждает она, требует правильного понимания различий Аристотеля между деятельностью «по правильной причине» ( kata ton orthon logon ) и деятельностью, «связанной с правильной причиной» ( meta tou orthou logou ).Спорив с другими учеными, Готлиб утверждает, что последний из них, деятельность, «вовлекающая правильный разум», выражает более строгий этический стандарт, чем первый, деятельность, которая просто «подчиняется правильному разуму». Она предполагает, что энкратический человек, который преодолевает непокорные желания, чтобы привести их в соответствие с разумом, еще не добродетелен, но тем не менее преуспевает в том, чтобы действовать «в соответствии с правильным разумом». Однако его действия еще не «связаны с правильной причиной».«Деятельность,« вовлекающая »правильный разум, должна быть деятельностью, в которой эмоциональные и рациональные способности души полностью интегрированы не только с точки зрения действий, которые мы предпринимаем в ответ на эмоции, но и в том, как мы в первую очередь испытываем эмоции (так что мы чувствуем правильные удовольствия и боли правильным образом, в нужное время и т. д.). Неспособность правильно почувствовать любую из эмоций заразит работу разума, точно так же, как неспособность правильно рассуждать в любой сфере человеческой деятельности выведет эмоции из строя.В качестве иллюстрации Готтлиб обращается к своему объяснению среднего как своего рода равновесия, подобного колесу, все спицы которого должны быть правильно выровнены, чтобы вращаться плавно. Таким образом, тезис Аристотеля о единстве добродетелей поддерживает здравое мнение о том, что добродетельный человек ведет то, что мы могли бы назвать жизнью честности.

Анализ Готлиб «моральных дилемм» в шестой главе иллюстрирует ее взгляд на дистанцию Аристотеля от современной моральной теории. Современные теоретики этики часто обсуждают случаи «грязных рук» или «трагических дилемм», в которых агент сталкивается только с неправильным выбором и вынужден сам сделать что-то неправильное, чего он в противном случае не стал бы делать.В результате он чувствует сожаление, страдает пятном на своем характере или даже навсегда испорчен этим опытом. Хотя Аристотель мог распознавать такие ситуации — например, он рассматривает возможность того, что тиран потребует от тирана сделать что-то постыдное, чтобы спасти свою семью, — Готлиб предполагает, что его понимание добровольных действий не позволит ему описать их как случаи грязных действий. руки или трагические дилеммы. Согласно Аристотелю, моральный деятель всегда сталкивается с вопросом, что делать в той или иной конкретной ситуации, спрашивая себя, какой из доступных вариантов он должен выбрать в свете всех обстоятельств.Даже действия, которые плохи сами по себе, без каких-либо оговорок, могут быть правильными в той или иной ситуации. Если я сделаю их в этой ситуации, я сделал правильный выбор. Возможно, я могу испытывать некоторое сожаление по поводу своего решения, но если это так, то это будет сожаление об обстоятельствах, а не о моих собственных действиях, и, таким образом, не будет сопряжено с сожалением или предполагаемым пятном на моем характере. Неблагоприятные обстоятельства могут затруднить или даже сделать невозможным для меня достижение полного счастья своими действиями, но, опять же, это отражение не моего характера, а природы человеческого существования.В заключение Готлиб предполагает, что этот рассказ об Аристотеле предлагает более гуманное видение нравственной жизни, чем современный рассказ о грязных руках. Он признает реальность трудного выбора, но хвалит людей за правильный выбор и избавляет их от боли постоянной вины за то, что они сделали то, что они должны были сделать в трудных обстоятельствах.

В главе 10 («Полис о достоинствах Аристотеля») Готлиб рассматривает, как этическая теория Аристотеля способствует его видению политики.Она повторяет свое утверждение о том, что добродетели не являются лечебными, противопоставляя договорный взгляд Гоббса на политическое общество как искусственное творение, противодействующее нашим недостаткам, с пониманием Аристотелем его как естественного, приводящего нас к самодостаточности и позволяющего развивать добродетель. Она также предполагает, что, несмотря на сложность разобраться в сравнении Аристотелем политической и созерцательной жизни, некоторые из его выводов — что мир лучше войны, досуг, чем работа, и правление свободных людей, чем правящих рабов — указывают на важность просвещения законодателя. граждане в добродетелях, включая безымянные, мирные социальные добродетели.Наконец, она утверждает, что оценки Аристотелем различных режимов служат более сильным аргументом в пользу того, что мы называем демократией (а Аристотель называл «политикой»), чем это часто признается. Хотя Аристотель иногда заявляет, что монархия лучше всех, он также приводит доводы в пользу преимуществ правления многих, чьи различные положительные качества, объединенные вместе, могут в совокупности произвести нечто вроде практической мудрости. Готлиб предполагает, что этот аргумент хорошо согласуется с некоторыми аспектами этической теории Аристотеля.В частности, она предполагает, что аргумент Аристотеля в пользу совокупности хороших качеств многих для приближения практической мудрости основан на его вере в единство добродетелей, потому что, в то время как пороки разнообразны (включая как крайности, так и недостатки), добродетель едина и согласованный, и, следовательно, с большей вероятностью возникнет как консенсус коллективной совещательной процедуры. Позиция Готлиба здесь напоминает комментарий Джеймса Мэдисона в Federalist 51: «В расширенной республике Соединенных Штатов и среди огромного разнообразия интересов, партий и сект, которые она охватывает, коалиция большинства общество редко может основываться на каких-либо иных принципах, кроме принципов справедливости и всеобщего блага….”

Я считаю Аристотеля менее двусмысленным в этом отношении, чем предлагает Готлиб, и еще более настойчиво отстаивал бы доводы в пользу государственного устройства. В книге «Политика », « III.13-17» Аристотель утверждает, что царская власть при наличии у правителя достаточной мудрости и добродетели была бы предпочтительнее, чем правление многими. (Хотя он также предполагает в III.15, что, поскольку было бы лучше иметь несколько таких правителей, чем только одного, аристократия даже более желательна, чем королевская власть.) Но этот аргумент справедлив только тогда, когда действительно есть один правитель или правящая семья, которая превосходит других граждан по мудрости и добродетели.В противном случае не только неуместно, но и несправедливо — поскольку это предполагает неравное обращение с равными — иметь один человек или семью, всегда управляющих всеми остальными и никогда не управляемые по очереди. Аристотель также указывает в III.15, что по мере увеличения размера политических сообществ становится все менее вероятным, что один или несколько человек будут явно превосходными в своей добродетели, так что правление многих становится для большинства народов единственно возможным вариантом. Поэтому неудивительно, что Аристотель аргументирует в своей книге Политика IV.8-11, что наилучшим режимом, достижимым для большинства реальных народов, будет государственное устройство, которое пытается сбалансировать различные интересы и конкурирующие претензии на власть. В мире очень больших политических сообществ, таких как наше собственное, этот аргумент имеет еще большую силу.

Одна неутешительная глава — это глава четвертая «Перечисление добродетелей». Здесь Готлиб пытается объяснить, как Аристотель генерирует свой конкретный список добродетелей, и особенно почему этот список не содержит различных других качеств, которые мы могли бы рассматривать как возможные добродетели, таких как настойчивость, благочестие, сочувствие или доброжелательность.Ее цель — показать существенную важность учения Аристотеля о средстве, продемонстрировав его роль в создании его списка добродетелей. На этом общем уровне глава иногда помогает понять, почему Аристотель мог или не мог включать конкретное качество в свой список. Тем не менее, отдельные обсуждения возможных добродетелей по большей части краткие и поверхностные, редко выходящие за рамки пары абзацев. Более того, кажется, что внимание Готлиба колеблется между, с одной стороны, тем, почему сам Аристотель решает включить (или нет) определенную добродетель в список, и, с другой стороны, действительно ли его решение правильное, т. Е. можем ли мы предложить веские причины в его поддержку.Таким образом, иногда неясно, просто ли она утверждает, что доктрина среднего помогает объяснить, почему Аристотель принимает свои собственные решения, или что она также помогает нам самим принимать правильные решения о возможных добродетелях. Готлиб завершает главу, предлагая двух собственных кандидатов на аристотелевские добродетели: «зеленые» добродетели и терпимость. Предложение «зеленых» добродетелей кажется причудливым, если не просто причудливым. Конечно, качества, желаемые под этим ярлыком, можно описать в терминах более привычных добродетелей, таких как справедливость, умеренность и щедрость, особенно если мы думаем о справедливости и щедрости по отношению к будущим поколениям.Точно так же мы могли бы описать толерантность как некое сочетание справедливости и социальных добродетелей или даже — возможно, лучше искать — дружбу (в частности, гражданскую дружбу).

Несмотря на подобные вопросы, Добродетель этики Аристотеля — это хорошо написанный, четко аргументированный и неизменно интересный вклад в литературу по этике Аристотеля. Он проливает свет на широкий круг важных тем, милосердно привлекает внимание к работе других ученых и умело защищает жизнеспособность этической теории Аристотеля.Независимо от того, ищут ли они только обсуждение конкретных тем или более полную защиту доктрины среднего, исследователи этической и политической мысли Аристотеля сочтут книгу Готлиба стоящей.

Содержание:

Введение
1. Общая тема и главный аргумент книги
2. Связанные темы и тезисы
3. Аристотель и этика добродетели
4. Философский метод и решение головоломок
5. Сводка глав

Часть I.Этическая добродетель
Глава 1: Добродетель в среднем
1.1 Медицинская аналогия и три аспекта доктрины среднего
1.2 Первый аспект: равновесие вместо умеренности
1.3 Второй аспект: среднее «относительно нас»
1.3 .1 Особые достоинства и особые факторы
1.3.2 Новый подход к дискуссии об относительности
1.4 Третий аспект: триады Аристотеля
1.5 Переоценка доктрины среднего

Глава 2: Безымянные добродетели
2.1 Безымянность безымянных добродетелей
2.2 Добродетель в отношении малых почестей и доктрина среднего
2.3 «Сомнительные подлости»
2.4 Включая безымянные добродетели
2.5 Серьезное отношение к безымянным добродетелям

Глава 3: Не лечебный характер добродетелей
3.1 Корректирующие добродетели против доктрины среднего
3.2 Условная ценность и безымянные добродетели
3.3 Боги и люди
3.4 Острова Блаженных
3.5 Аргумент функции
3.6 Отклонение исправительных просмотров

Глава 4: Перечисление добродетелей
4.1 Создание добродетелей из списка Аристотеля
4.2 Кандидаты в добродетели, древние и современные
4.3 Расширение добродетелей
4.4 Другие безымянные добродетели и доктрина среднего

Глава 5: Объединение добродетелей
5.1 Сократ, Аристотель и разделение души
5.2 Различие между «вовлечением правильного разума» и просто «в соответствии с правильным разумом»
5.3 Этическая добродетель «вовлекает верный разум»
5.4 Интеграция души
5.5 Реагирование на возражения
5.6 Целостность
Таблица особых этических добродетелей Аристотеля

Часть II. Этическое мышление
Глава 6: Моральные дилеммы
6.1 Пример тирана
6.2 Два типа дилемм: предварительное обсуждение
6.3 Отчет Аристотеля о добровольных действиях: есть ли особый тип сожаления?
6.4 Проблема смешанных действий
6.5 Смешанные действия и моральные дилеммы
6.5.1 Сожаление
6.5.2 Структура аристотелевского принятия решений
6.5.3 Факторы в решении о тиране
6.6 Трагическая дилемма
6.7 Гуманный взгляд Аристотеля и доктрина среднего

Глава 7: Хорошая мотивация
7.1 Аристотель и Платон
7.2 Кантианские и утилитарные чтения
7.3 Признание различий Аристотеля в чистом виде
7.4 Прекрасный и храбрый
7.5 Прекрасный и хороший
7.6 Забота о друге ради друга

Глава 8: Практический силлогизм
8.1 Проблема различения практической мудрости и технических навыков
8.2 Решение, включающее правдивость и доктрину среднего, и новую головоломку
8.3 Аналогия между теоретическим и практическим силлогизмом и важность среднесрочного периода
8.3.1 Формулировка Практический силлогизм и аналогичный среднесрочный период
8.3.2 Среднесрочный период и этический агент
8.3.3 Среднесрочный период, этическая добродетель и размышление
8.4 С точки зрения первого лица
8.5 Энкратик, акратик и ученик
8.6 Преимущества описания Аристотеля

Глава 9: Что должен знать хороший человек
9.1 Хороший человек и здоровый человек
9.2 Хороший человек и врач
9.3 Хороший человек и психология
9.4 Хороший человек и метафизика
9.5 Хороший человек и хороший Студент
9.5.1 Этически добродетельный человек против человека с практической мудростью?
9.5.2 Более сложный двухэтапный счет
9.5.3 Хороший человек против правителя
9.6 Чтение Никомаховой этики : Хороший человек и имморалист
9.7 Аристотелевские знания

Глава 10: Полис добродетелей Аристотеля
10.1 Необходимость в полисе: неизлечимый взгляд
10.2 Политический рейтинг счастливых жизней и безымянные добродетели
10.3 Справедливость в полисе
10.4 Полис добродетелей Аристотеля
10.5 Демократия и политика
10.6 Коллективная добродетель и практическая мудрость: аргумент от единства добродетели и доктрины среднего

Заключение
1.Этика добродетели Аристотеля
2. Возвращение к загадкам
3. Альтернативные подходы
4. Предисловие к Аристотелю

Приложение: Объединение «больших» добродетелей

Аристотель о добродетелях рабов, женщин и детей

Аннотация

Возникает загадка относительно того, что имел в виду Аристотель, когда (например, в Pol. 1.13) приписывал добродетели характера намеренно несовершенным людям, таким как рабы, женщины и дети. Это потому, что его официальные этические труды (EN, EE), кажется, настаивают на том, что добродетель требует совещательного превосходства практической мудрости (phronêsis).Если рабы, женщины и дети не обладают добродетелью, которую Аристотель подробно развивает в своих этических трудах, то что же такое «добродетель», которую он им приписывает? Я утверждаю, что добродетель рабов, женщин и детей, хотя и не приравнивается к добродетели, строго говоря, приближается к этой добродетели следующим образом (глава 1). Начните с бесспорной идеи о том, что добродетель, строго говоря, как способ рационального совершенства, по существу включает в себя не только превосходство (строго) рациональной или совещательной части агента, но также и превосходство ее нерациональной части — ее логона или эмоциональности. отчасти как способность этой части «следовать» или «быть убежденным» разумом.Теперь, в то время как рабы, женщины и дети не обладают совершенными рассудочными способностями и, строго говоря, не могут иметь совещательного мастерства, необходимого для добродетели, они могут, по крайней мере, иметь нерациональные части, которые следуют разуму определенным образом, и поэтому могут обладать добродетелью. что, строго говоря, приближает к добродетели. Я утверждаю, что такое послушание алогона состоит в том, что алогон прикрепляется к прекрасным объектам как к прекрасному (глава 2). Чтобы подтвердить это утверждение, я смотрю на то, что Аристотель говорит о следующей причине. Затем я исследую мотивационные и оценочные способности нерационального желания и утверждаю, что аппетит (epithumia) и энергичное желание (thumos) при правильном привыкании могут быть мотивированы соображениями о штрафе (калон) как таковом (главы 3 и 4).Допуская, что рабы, женщины и дети могут иметь нерациональное желание штрафных действий как таковых, могут ли они принять решение (prohairesthai) о штрафных санкциях? Чтобы ответить на этот вопрос, я призываю к объяснению решения, согласно которому оно по существу возникает из рефлексивных размышлений о составляющих счастья (главы 5 и 6). Поскольку женщины могут, а рабы и женщины не могут участвовать в таком обсуждении, только женщины способны решать добродетельные поступки. Добродетели рабов и детей не включают прогаретическую мотивацию (глава 7).

Субъект

Аристотель; этика; рабы

Член комитета

Прекрасно, Гейл Джудит; Осетр, Николас Ли

Специалист по этике: что такое этика добродетели?

Этика добродетели, возможно, является старейшей этической теорией в мире, берущей свое начало в Древней Греции.

Он определяет хорошие действия как действия, которые демонстрируют добродетельный характер, например, храбрость, верность или мудрость. Плохие поступки демонстрируют обратное, например трусость, предательство и невежество.

Для Аристотеля этика была ключевым элементом человеческого процветания, потому что она учила людей различать добродетели и пороки. Поощряя экзамены, больше людей смогут жить жизнью, посвященной развитию добродетелей.

Но одно дело знать, что правильно, другое — делать это на самом деле. Как Аристотель посоветовал нам жить добродетелями?

Действуя так, как будто они у нас уже есть.

Совершенство как привычка

Аристотель объяснил, что и добродетели, и пороки приобретаются повторением.Если мы регулярно злоупотребляем сладким, у нас развивается порок — обжорство. Если мы постоянно позволяем другим подавать себе обед перед нами, мы развиваем добродетель — самоотверженность.

Этика добродетели предлагает относиться к нашему персонажу как к пожизненному проекту, который способен по-настоящему изменить то, кем мы являемся. Цель состоит не в формировании добродетелей, которые означают, что мы действуем этично, не задумываясь, а в формировании добродетелей, которые помогают нам ясно видеть мир и в результате делать более правильные суждения.

В крайнем случае, помните: пороки искажают, добродетели исследуют.

Цитата из большинства интернет-атрибутов Аристотеля кратко гласит:

«Мы то, что делаем постоянно. Таким образом, совершенство — это не действие, а привычка ».

Хотя на самом деле он этого не говорил, это хороший показатель того, что означает этика добродетели. Мы можем поблагодарить американского философа Уилла Дюранта за аккуратное изложение.

Цель между

Есть два практических принципа, которые этика добродетели побуждает использовать в этических дилеммах.Первый называется «Золотая середина». Когда мы пытаемся понять, что лучше всего делать в конкретной ситуации, обратите внимание на то, что находится посередине между двумя крайними формами поведения (средняя — среднее). Средним будет добродетель, а крайностями — пороки.

Вот пример. Представьте, что ваш друг одет в ужасающую одежду и спрашивает, как он выглядит. Какие крайние меры вы могли бы принять? Вы можете а) рассмеяться или б) сказать им, что они прекрасно выглядят, хотя на самом деле это не так.

Эти две крайности — пороки: первая реакция злонамеренна, вторая — нечестна. Добродетельный ответ — это среднее между этими двумя. В этом случае это будет мягко, но честно сказать вашему другу, что, по вашему мнению, он будет лучше выглядеть в другой одежде.

Воображение

Второй — использовать наше воображение. Что бы мы делали, если бы мы были уже добродетельными людьми? Представляя себе, какими людьми мы хотели бы быть и как мы хотели бы реагировать, мы можем начать сокращать разрыв между нашей целеустремленной идентичностью и тем, кем мы являемся в данный момент.

Этика добродетели может напоминать нам о важности образцов для подражания. Если вы хотите, чтобы кто-то научился этике, покажите ему этичного человека.

Некоторые утверждают, что этика добродетели слишком расплывчата в руководстве действиями. Они говорят, что его принципы недостаточно конкретны, чтобы помочь нам преодолеть сложные этические головоломки. «Будь добродетельным» не очень практично. Другие выразили обеспокоенность тем, что не все согласны с добродетелями или пороками. Стоицизм или сексуальная открытость могут быть добродетелью для одних и пороком для других.

Наконец, некоторые люди думают, что этика добродетели порождает «моральный нарциссизм», когда мы настолько одержимы своим собственным этическим характером, что ценим его выше всех или чего-либо еще.

Специалист по этике добродетели может отказаться делать то, что принесет пользу большинству людей, если он не позиционирует их как хороших парней. Это правильно?

Теория добродетели

Базовое вступительное эссе доктора Гарретта

Последняя небольшая модификация 28 ноября 2005 г.

Некоторые студенты предпочли бы не изучать мои введения в философские вопросы и подходы, но учиться прямо из источника.Я не возражаю против этой процедуры, если она вам подходит. Другие, возможно, пожелают проконсультироваться с источником до или после того, как услышат или прочитают мое вступление. Аристотель, сам конский рот, обсуждает природу нравственной добродетели в Книга II Никомаховой этики .
Я добавил несколько лекций из лекций осени 2002 года о добродетели. этика. Увидеть ниже. Между две части этой веб-страницы, но материалы из одного раздела могут дополнять ваше понимание другого.

Этика добродетели — это подход, при котором игнорируются правила, последствия и конкретные действия и сосредотачиваются на типе человека, который действует. В вопрос прежде всего не в том, правильно ли намерение, хотя это важно; и не в первую очередь дело в том, следует ли правильному правилу; и это не в первую очередь, хороши ли последствия действий, хотя эти факторы не имеют значения.

В первую очередь важно, проявляет ли действующий характер хороший характер. (моральные добродетели) или нет.

Характер человека — это совокупность его черт характера. Наш характер черты характера могут быть хорошими, плохими или чем-то средним. Они могут быть достойными восхищения или нет. Замечательные черты характера, признаки совершенства характера — это называемые добродетелями, их противоположности — пороки.

Черты характера

1) склонности или привычки, которые глубоко укоренились или укоренился. Их называли второй натурой — «первой натурой», имея в виду склонности, с которыми мы рождаемся.Черты характера не врожденные — мы не были родился с ними. Таким образом, младенцы не являются ни добродетельными, ни порочными.
2) образовались в результате более или менее свободно выбранных действий определенного Добрый. Мы не рождаемся честными или лжецами, но мы становимся таковыми, постоянно повторяя правда или неоднократно ложь.

Моральные добродетели:

1) замечательные черты характера; в целом желательные наклонности, которые, помимо прочего, способствуют социальной гармонии
Ремесленные знания — это техническое достоинство, присущее конкретное направление работы (риторика или искусство эффективного убеждения, домостроительное искусство, искусство программиста, искусство бухгалтера).Моральные добродетели имеют более широкую сферу применения.
2) позволяют нам действовать в соответствии с разумом
Вы не можете быть морально разумным в полном смысле этого слова, вы не можете обладать добродетелью, называемой благоразумием, если только вы не добродетельны морально. Человек кто не является морально добродетельным, иногда управляется его или ее аппетитами или страсти. Ее эмоции мешают делать разумные поступки или даже осознание того, что может быть разумным.
3) дать нам возможность чувствовать себя должным образом и иметь правильные намерения
Человек, чей характер менее добродетельный, может делать то, что смотрит, извне, вроде как поступить правильно, но ее мотивы уйдут что-то желать лучшего.Правдивый человек обычно говорит правду, и он сделает это, потому что это правильно, а не потому, что он боится негативные последствия разоблачения.
4) ориентированы на среднее, а не на крайности (пороки относятся к крайностям).
В знаменитом исследовании характера Аристотеля частой темой является Дело в том, что добродетель лежит между двумя пороками. Например, добродетель смелости лежит между пороками опрометчивости и трусости.У труса слишком много страха, или страх, когда его не должно быть. У опрометчивого человека слишком мало страха и чрезмерная уверенность. У смелого человека нужная сумма.
Хотя храбрость — это добродетель, связанная с эмоциями страха и уверенности, кротость — это добродетель, связанная с гневом. Человек, который слишком быстро злится будет вспыльчивым; человек, который никогда не злится, даже когда должен, бессмысленный (термин не имеет значения). Добродетельный человек рассердится когда она должна, но не чрезмерно и не вопреки разуму.Аристотель называет добродетель уместного гнева кротостью или мягкостью.

Жестокость

Эмоция / действие

Порок: Дефицит

Добродетель: Среднее («Среднее»)

Порок: Избыточность

Добродетель

Денежная

Страх

Безрассудство

Смелость

Трусость

Гнев

Бесстыдство

Мягкость

Ираскость

Ингредиент

Этика добродетели может использоваться для определения правильности или неправильности поступка, связывая выбор с замечательными чертами характера:

Действие или выбор являются морально правильными, если, выполняя действие, человек проявляет, демонстрирует или развивает морально добродетельный характер.Это морально неправильно в той мере, в какой, заставляя делать выбор или совершая действие, человек проявляет или развивает морально порочный характер.

Чтобы применить этику добродетели к конкретному случаю, нужно обсудить, какие черты характера (добродетели, пороки, промежуточные состояния) имеют отношение к делу, и подумать о том, какие действия, отношения и чувства им сопутствуют. Недостаточно сказать: «Это действие выражает добродетель», вы должны сказать, какую добродетель (щедрость, соответствующее сострадание), и быть готовым сказать, почему.

Этика добродетели может использоваться для похвалы или критики учреждений. Выражают ли они добродетели или пороки? Способствуют ли они развитию добродетели или мешают? Например, некоторые бюрократии подвергаются критике за то, что они холодны и бесчувственны, или за то, что они делают людей безответственными, небрежными или ленивыми.

Применение этики добродетели требует чуткого понимания человеческого характер и, следовательно, значительное знакомство с психологией человека.Это раньше было легче говорить об этих вещах, потому что в прошлом члены культура имела общий фон, набор историй с героями и злодеями, и мы сформировали наши представления о хорошем характере из героев и о плохом характере из злодеи. См. Вопрос 6 ниже.

Критика этики добродетели:

Кажется, что разные культуры предоставляют различные модели моральной добродетели, и их может быть несколько, некоторые противоречивые, в рамках данной культуры.Например, у древних греков было место для добродетель гордость (соответствующее чувство чести), в то время как средневековье Христианские монахи считали смирение более важным. У древних греков моральный идеал серьезности , который может быть выражен в религиозных, философская или этическая деятельность, но не так легко в физическом производство; мыслители раннего Нового времени, однако, признают добродетель трудолюбия , , которые имеют тенденцию выражаться в деятельности, связанной с производством, с подчинением физическая среда.

Как мы можем быть уверены, что предложенные модели идеальны, если мы не будем использовать моральные правила для их оценки? Таким образом, какой бы ценной ни была этика добродетели, она, похоже, нуждается в еще одном этическом теория, чтобы завершить ее.

Этика добродетели (осень 2002 г.)

1. Почему мы должны беспокоиться об этике добродетели?

* Вы хотите, чтобы хорошие люди любили или нравились вам за какой человек? Вы? Или вы бы предпочли, чтобы вас любили или любили из-за ваших денег или ваша внешность, которую природа дала вам, а вы не создали?
* Вы хотите быть человеком, который может стоять на своих ногах? и кто после тщательного изучения вопроса может быть вполне уверен в своем собственные моральные суждения? Или вы хотите быть тем, кто нуждается в постоянном одобрении его действий от людей вокруг вас, даже если они не согласны между сами и не остаются последовательными даже в собственных суждениях?
* Вы хотите сделать смелое, благородное дело, честно, и получать удовольствие от этого, даже если большинство других людей сочтут это неудобно или больно? Или вы хотите сделать смелый или честный поступок неохотно — как будто действительно больно, как будто ты предпочел бы поступить наоборот?
Если вы ответили утвердительно на первый вопрос в каждой из этих пар, то вы хотят развить хорошие черты характера, известные как моральные добродетели.

Другие причины

Еще одна причина обратить внимание на этику добродетели, в основе которой лежит характер, заключается в том, что мы часто озабочены оценкой людей и их устойчивой моральной характеристики (их характер), а не отдельное действие и как это относится к правилу или к каким результатам оно дает. В таком случае нас не волнует главным образом, какому правилу следует следовать или чему последствия, которые вы производите, но какой вы человек, e.г. щедрый или скупой, мужественный или трусливый, умеренный или безвольный или своенравный.
Более того, мы часто не можем оценить действие, если не знаем что-то о психология действующего человека. Но чтобы понять мотив, это полезно знать о характере.
Наконец, один из лучших способов способствовать социальному сотрудничеству и гармонии — это продвигать и укреплять лучшие стороны человечества. Правила сами по себе могут давать рекомендации, но они не могут сделать людей хорошими.Озабочен последствия важны, но без исправления людей мы вряд ли доставлять людям большее полное удовлетворение или более существенную свободу.

2. Что нам нужно знать о психологии человека, чтобы понять добродетели?

Этот анализ заимствован у Платона и Аристотеля. Другие греческие философы несколько иной анализ. Психическая сторона человеческой личности состоит из несколько мощностей.
* Душа — грубо говоря, ментальная сторона человека — обладает способностями к много видов деятельности, расчетов, размышлений, желаний или намерений что-то, страх, гнев, ненависть, ревность, любовь к победе, любовь к чести, беспокойство, голод, жажда, сексуальное желание, любовь к деньгам и т. д.
* Их можно сгруппировать в две или три «способности», как это делали Платон и Аристотель:
1) причина
2) страсти
A. Духовная часть (социальные эмоции: страх, гнев, ненависть, ревность, любовь к победе, любовь к чести)
Б.Аппетитная часть (любовь к деньгам, голод, жажда, сексуальное желание, желание других физических удовольствий, отвращение к физической боли)
«Желание» не ограничивается одной частью.
Рациональная часть естественно желает понять и продвигать благо в целом как он это воспринимает хорошо.
Мы можем назвать желание рациональной части «желанием» или «намерением»
Духовная часть желает победы / чести / похвалы и т. Д.
Аппетитная часть желает удовольствий, обладания и т. Д.
В добродетельном человеке рациональная часть полностью воспитана, так что она воспринимает хорошие и энергичные и аппетитная часть тренируются, чтобы следовать за разумом.

3. Свяжите понятие моральной добродетели с разумом и эмоциями.

Аристотелевское определение добродетели:
Моральная добродетель — это склонность действовать так, как поступил бы морально разумный человек. действовать (= в соответствии с разумом) и соответствующим образом испытывать эмоции и желания.
(Моральная) предрасположенность связана с простой способностью и с деятельностью или действительным чувством следующее. Мы рождаемся без нравственных наклонностей, но со способностями приобретать диспозиции. Тот, у кого есть предрасположенность, не обязательно использует ее в каких-либо в данный момент, но может использовать его немедленно. Смелый человек не всегда чувствует уверенность, но в рискованной ситуации считает нужным уверенность.
Мы развиваем нравственные наклонности — добродетели, пороки и промежуточные предрасположенности — через повторяющиеся действия и опыт с течением времени.
Способность Способность к обучению Способность приобретать моральную добродетель
Характер Знание
(Познавательная добродетель) Моральная добродетель или Чувство 905 Использование знаний Действие или чувство выражения добродетели

4. Почему Аристотель сказал, что добродетель — это золотая середина или «среднее»?

Можно совершить моральную ошибку, заходя слишком далеко, а также не заходя достаточно далеко.Добродетель щедрости — это средство между скупостью и склонностью давать чрезмерно или неправильным королям людей. Достоинство распределительной справедливости это средство между чрезмерным вознаграждением человека и его награждением. недостаточно. Добродетель мужества стоит между трусостью, которая включает в себя чрезмерный страх и своего рода безрассудство, которое подразумевает недостаток страха. Кротость, добродетель, связанная с гневом, стоит между привычной склонностью к гневу. слететь с ручки и привычной тенденции мириться с любым насилием.

5. Есть ли какое-то условие (нравственная предрасположенность) между добродетелью и пороком? Так считает Аристотель. На самом деле их может быть два:

Умеренный человек (добродетельный по отношению к удовольствию) — Знает и желает умеренно поступать, и делает это.
Самоконтролируемый человек — знает и хочет делать умеренные (правильные) вещи, но должен бороться с сильным аппетитом, чтобы делать умеренные поступки.
Слабовольный человек — Знает и желает делать умеренные (правильные) вещи, но часто проигрывает из-за сильного аппетита, который пересиливает разум.
Неумеренный или снисходительный человек (порочный по отношению к удовольствиям) — не хочет делать умеренных вещей и не делает этого.

6. Как мы используем подход этики добродетели при анализе дела?

Мы пытаемся определить, какое состояние характера проявляет лиц по делу. Внешний вид действия не дает нам особых указаний. Нам нужно понимать действие извне, но также и проникать внутрь человека, и понять ситуацию, которая возникла из перспектива.Нам нужно суметь судить, были ли мотивы человека уместно, в том числе, были ли ее чувства уместными или нет (были ли они чрезмерными или недостаточными). Хорошие романы, романы, которые не только о физических действиях, они могут помочь нам развить эту чувствительность. Мы редко можем быть уверены в том, что человек порочен или добродетелен. основа только одного действия, если смотреть со стороны. По крайней мере, мы должны быть готовы указать, какой тип порока или добродетели проявляется в Действие.Скупость, трусость, вспыльчивость? Чтобы быть уверенным в этом мы должны следовать за человеком во времени.
Оцените Ника по делу о «мошенничестве».
У него неумеренные аппетиты, и сильная склонность к потаканию своим слабостям, сексуальной невоздержанности или неумеренность. Если мы хотим заниматься благотворительностью, мы можем сказать, что не уверены выражает ли его поведение порок потворства своим слабостям или слабость буду. Но слабость воли предполагает, что он осознает, что делает неправильно.

Учение Аристотеля о добродетелях. Этика

Читайте также

9. Учение Аристотеля о душе

15. Учение Аристотеля о душе. Пассивный и деятельный разум

34.

От учения о долге к учению о добродетелях

Глава V. О добродетелях благожелательных и почтенных

7. Логика Аристотеля и его учение о методе

I. 2 О ДОБРОДЕТЕЛЯХ

VIII. УЧЕНИЕ АРИСТОТЕЛЯ О ВОСПИТАНИИ

§ 98. Способ бытия ноэмы. Учение о формах ноэс. Учение о формах ноэм

§6.

Учение B.C. Соловьева о добродетелях

Глава 6. Учение Аристотеля о четырех причинах: действующая, материальная, формальная и конечная (Четыре причины)

одна из главных работ Аристотеля

Аристотель. Четыре добродетели — isolophey — LiveJournal

Этика Аристотеля

Учение о добродетели Аристотеля

Открытый урок по ОРКСЭ «Учение Аристотеля о добродетелях» 4 класс

Аристотель о добродетели и пороке

Действительные блага

Моральные добродетели и пороки

Умеренность

Мужество и трусость

Условия

Моральная добродетель и удача

Достижение счастья

Справедливость

Этика добродетели Аристотеля | Введение в этику

Аристотель: этика и добродетели

Цель этики

Природа добродетели

Добровольные действия

Осознанный выбор

Слабость воли

Дружба

Достижение счастья

«АРИСТОТЕЛЬ И ВАЖНОСТЬ ДОБРОДЕТЕЛЬСТВА В КОНТЕКСТЕ ПОЛИТИКИ» Кайл Брэндон Энтони

Описание

Ключевые слова

Тип доступа

Первый советник

Рекомендуемое цитирование

Аристотель о нравственной добродетели • Возрождение образования

Интеллектуальное и моральное превосходство: откуда они?

Моральная добродетель — результат общей благодати

Сила привычки в формировании нравственного превосходства

Добродетель этики Аристотеля — Классический обзор Брин Маура

Аристотель о добродетелях рабов, женщин и детей

Специалист по этике: что такое этика добродетели?

Этика добродетели, возможно, является старейшей этической теорией в мире, берущей свое начало в Древней Греции.

Совершенство как привычка

Цель между

Воображение

Теория добродетели

Базовое вступительное эссе доктора Гарретта

Этика добродетели (осень 2002 г.)

Добавить комментарий Отменить ответ