Скептицизм и мудрость как лучшие друзья аналитика
(перевод статьи Авинаша Кошика)
Вот кое-что важное, что я постиг за все то время, когда работал с данными и изменял компании своими идеями: Великие Аналитики — всегда скептики. Воистину.
Это всегда было так, конечно. Но за последние годы, когда глубина, широта, объем и любые другие метрики, которые можно применить к объему данных, переживают взрывообразный рост, навыки скептицизма и мудрости стали критичными для успеха работы. Просто слишком много данных. Слишком много таблиц, графиков, «инсайтов» проталкиваются к вам в голову. Кроме того, количество «экспертов» тоже растет взрывообразно.
Если вы не будете скептиком, то вы непременно умрете (с профессиональной точки зрения).
И все же… Скептицизм не должен парализовать решения. В какой-то момент все равно придется принимать решение (и прыгать в неизвестность), или вы будете мертвы (с профессиональной точки зрения).
Давайте разобьем эту статью на две части.
Первая: призыв быть скептиками везде и во всем, проиллюстрированный примером данных одного из самых уважаемых источников. Дальше я приведу рекомендации, как принять решение и не оказаться одним из тех несчастных аналитиков, которых постиг «паралич принятия решений».
Во второй части, раз уж мы говорим о великих аналитиках, хочу поделиться способом понять, являетесь ли вы одним из таких. И если да — то в чем ваша ценность для компании.
Заинтригованы? Конечно!
#1A: Скептицизм — ваш лучший друг, навсегда
Как-то раз я встретил две цифры: 42% онлайн-покупателей просматривают видео до покупки продукта и 64% используют YouTube для поиска информации о продуктах.
Немедленно после того, как я это узнал, я понял, что эти цифры — полная шляпа.
Однако они преподносились как неоспоримые факты, буквально как Моисеевы заповеди.
Возможно, у вас еще недостаточно навыков, чтобы сразу распознавать, можно ли верить конкретной цифре, возможно вы развиваетесь. Но если вы действительно инвестируете усилия в собственное образование, осознанность, если голодны до всего, что можно раскопать чуть поглубже, то вы сможете распознавать такие «шляпные цифры» очень быстро.
Возможно, вы читали исследование NADA (национальная ассоциация автомобильных дилеров — прим.ред.), в котором сообщается: «85% покупателей принимают решение о покупке автомобиля до того, как выходят из дома, чтобы совершить покупку». Ваш радар скептика должен начать бибикать: биип, Биип, БИип, БИИп, БИИИП, и вам следует остановиться и послушать его. Не имеет значения, насколько большая контора эта NADA, сколько аналитиков там работает — поскольку принятие неточной информации может разрушить вашу карьеру.
Вот прекрасный пример, как быстро научиться «надевать шапочку скептика».
[ОБНОВЛЕНИЕ: Как Мауро Авелло заметил ниже, этот пример мог быть первоапрельской шуткой команды журнала The Economist. Я обратил внимание на дату, когда я писал свой пост, прочел комменты и пост-обсуждение под статьей и не нашел никаких признаков того, что это действительно была шутка.
Команда визуализации данных The Economist подготовила вкуснейшую статью: Мороженое и IQ.
Сложно на такое не кликнуть, правда?
Это короткая статья, содержащая небольшой график, на котором отражается объем потребления мороженого по оси Х и уровень чтения по шкале PISA (международная программа по оценке образовательных достижений учащихся —
Команда (на которую ссылается статья, как на авторов) очень серьезно подошла к визуализации утверждения, что большое потребление мороженого может являться причиной плохой успеваемости студентов. Они аккуратно сравнили австралийцев с финнами, отдали должное канадцам и утопили перуанцев в дерьме.
Итак. Вы же Умный Аналитик.
Ваш первый «флажок скептика» должен быть следующим: так, в заголовке они говорят про IQ. Давайте-ка быстренько загуглим, можно ли по PISA судить об уровне IQ? Ответ — нет!
Красный флаг!
Ваш второй «флажок скептика»: если внимательно посмотреть на набор данных, то он скорее опровергает, чем подтверждает основную гипотезу. Обратите внимание на Гонконг, Сингапур — их соседи имеют низкое потребление мороженого, но очень высокий рейтинг PISA.
Красный флаг!
Ваш третий «флажок скептика» (для Умных Аналитиков этот флажок должен быть первым) — это базовая парадигма: корреляция и причинно-следственная связь — не одно и то же!
Вы читаете статью, чтобы убедиться, что это правило не было нарушено. Есть ли что-то, показывающее наличие причинно-следственной связи? Нет.
Гигантский красный флаг!
В этом месте некоторая часть читателей должна была умереть, так как они очень любили эту команду из журнала The Economist.
Для обычных людей (не аналитиков) эта статья и график выглядят вполне убедительно. В конце концов, это весьма уважаемый источник и крутая команда с отличной репутацией. Да и смотрите-ка, тут есть красная линия, которая похожа на доверительный интервал и R-квадрат! Большинство обычных людей воспримут это как истину (и многие из них начнут комментировать статью и веселиться над «доказанной» связью IQ и мороженого).
Вам не следует это делать.
Единственное, над чем вам следует задуматься — это… причинно-следственная связь. Почему такое могло случиться?
Вот, например, одна гипотеза: люди, которые действительно заботятся об образовании своих детей, происходят из семей, где достаток родителей — чуть больше среднего, они могут позволить себе фокусироваться на детях. Такие семьи часто вознаграждают детей за успехи в учебе. Логично предположить, что мороженое может быть частым вариантом награды!
Помните, это всего лишь гипотеза. Мы можем поискать еще данные. И если вдруг окажется, что это правда… то выяснится, что причиной высоких рейтингов окажется не мороженое, а определенный доход семей. Или то, что такие семьи в целом лучше структурируют свое время, что дает родителям больше времени на контроль или самостоятельное обучение детей.
Помимо этих может быть масса других причин. Погода. Количество женщин в стране. Долгота. Количество работающих детей. Уровень преступности. Честно говоря — что угодно.
Смотрите на причинно-следственные связи. Их отсутствие — преступное использование данных против человечества.
И в качестве вишенки на торте — еще один пример, чуть более забавный.
Есть очень плотная взаимосвязь между бюджетом, который США тратят на науку, и самоубийствами через повешение… R-квадрат=0.097 (высокая связь между показателями — прим.перев.).
Корреляция между бюджетом США на науку и самоубийствами через повешение.И вы наверняка правы. Большие траты на науку (да, потратьте еще больше!) не приводят к большему числу самоубийств. Эти факторы связаны ничуть не больше, чем пара любых других вещей в природе.
[График выше — от Тайлера Вайгена. Его сайт и книга — «Ложные Корреляции» (Spurious Correlations) просто великолепны. Вы найдете там гораздо больше таких корреляций и будете рыдать и смеяться, потом опять рыдать и опять смеяться. Начните с того, что фильмы с участием Николаса Кейджа заставляют людей топиться!]
Давайте посмотрим еще на один пример, просто потому что он совсем свежий, только из печатного станка.
Все мы путешествуем, и для нас особенный интерес представляет то, какие авиакомпании имеют наивысшие «рейтинги качества», когда дело доходит до их использования.
Рейтинг качества авиакомпаний.Большинство упоминаний в прессе, которые вы прочтете про эти рейтинги, будут без остановки рассказывать о позициях и о том, как изменилась позиция той или иной авиакомпании в рейтинге. И ни одного упоминания о том, как именно этот рейтинг был рассчитан. Но вы же Умный Аналитик с включенным радаром скептика, и вы будете копать!
Вашей начальной точкой поиска может быть вот этот пресс-релиз из источника.
Потом вы переключитесь на понимание того, как оценивается своевременность вылетов и прилетов — кто задает эти стандарты и формулы, какой контроль используют авиалинии, когда планируют расписание рейсов, кто решает, какие данные использовать для построения рейтинга, кто аудирует их и много еще других деталей до того, как вы согласитесь с выводами.
Когда вы начнете копать, вы обнаружите, что на самом деле нет единого определения «задержки рейса». Авиалинии самостоятельно определяют, случилась у них «задержка рейса» или нет, кроме того, они вольны самостоятельно менять длительность полета. К примеру, мои перелеты в JFK (международный аэропорт имени Джона Кеннеди —
И это только начало проблемы.
Очень скоро вы осознаете, что рейтинги в общем и данные, на основе которых они построены — в основном бесполезный мусор. И, в конце концов, если цель этих данных — помочь вам принять решение, то эта цель безнадежно провалена по причинам, описанным выше.
Скептицизм. Хорошая черта Аналитиков, т.к. вы знаете, что можно использовать в качестве источника информации для принятия решения, а что — нет.
Большинство данных, которые вы встретите в реальном мире, необязательно будут настолько же кривыми, как и перлы, собранные Bad Fox Graphics. Примеры, которые вы встретите, будут более тонкими и изящными, будут выглядеть так, как будто они действительно имеют смысл. Они будут поступать из источников, которым вы доверяете, из инструментов, которыми вы пользуетесь, и, мало того, самостоятельно внедрили и т.п. Это тот момент, когда вам особенно нужно проявить бдительность, чтобы оставаться Отличным Аналитиком.
Вот несколько приемов, которыми можно пользоваться:
- Посмотрите, есть ли связь вывода («инсайта») с теми данными, которые использованы для его подтверждения. Это займет всего несколько минут, честно говоря.
- И вот важный вопрос: откуда взялись эти данные? Инструменты, страны, люди, устройства и так далее. Известные ограничения по использованию этих данных (это только частично подходит для digital-мира).
- Еще одно, что вам точно понравится: какие могут быть допущения в данных? Допущения в примере (выборке)? Допущения при отборе выборки? Что может привести к тому, что данные неполноценны?
- Какие принципы, которым вы обучены, нарушаются приведенным анализом? Причинно-следственная связь, например — мы это разбирали выше.
- Всегда, всегда, всегда задавайте вопрос: какие предположения сделаны во время этого анализа?
- Ваш личный опыт. У вас его — море. Просто не дайте ему превратиться в мусор.
- (добавлено из комментария): Кто выигрывает и кто проигрывает от этого анализа? Подумайте про политику, деньги, власть и вещи, связанные с ними.
Пункты с 8 по 12 подсказаны Айаном Францем:
- Правда ли, что был подготовлен план сбора данных, и данные собирались в соответствии с планом?
- Данные изначально готовились для этого исследования, или они побочный продукт какой-то другой деятельности?
- Учтено ли затухание при сборе данных заданным способом?
- Были ли установлены статистически разумные границы, когда выбирались произвольные данные?
- Если вы передадите мне все исходные данные, порядок действий, софт, использованный для расчета, смогу ли я воспроизвести результат?
Пункты с 13 по 16 подсказал Род Джека:
- Проясните причину исследования.
- Протестируйте альтернативные объяснения, которые могут быть извлечены из данных или исследования.
- Попробуйте расковырять цепочку влияний и следствий. Последует ли это, если … произойдет из-за …?
- Ну и перед всеми вопросами — вопрос, который поставлен перед исследователями 🙂
Пункты с 17 по 24 подсказаны Джоном Брейзером:
- Если исходные данные представлены в соотношениях, то какие были абсолютные цифры (50% рост количества атак акул может оказаться ростом абсолютного количества атак с 2 до 3).
- Если данные представлены в исходном, сыром виде, то какие соотношения? (На станции метро, через которую я прохожу каждый день, висит предупреждение, что в год там случается 19 инцидентов, связанных с эскалатором. Поскольку в год на этой станции случается порядка 90 миллионов входов-выходов, число инцидентов ничтожно мало.)
- Могло быть такое, что выборка исследовалась несколько раз (если вы десять раз прогоните группу из 20 женщин через тест продукта по уходу за волосами, вы наверняка найдете прогон, который покажет достаточно высокую удовлетворенность, чтобы ее рекламировать).
- Возникают ли проблемы из-за закона больших чисел? (веб-сайт в UK подготовил статистику о времени отклика членов парламента Британии. В среднем, «Зеленая партия» отзывалась быстрее всех, но их результаты были собраны только за год, а по остальным партиям — за 50 лет).
- Не получается ли, что пропорция данных может показать вас в невыгодном свете? (Ваша невероятно крутая конверсия в 60% на веб-сайте может разрушиться, если сайт попадет в новости, и на него свалится трафик в 100 000 некачественных визитов? Что, кстати, может и неплохо!)
- Вы делаете правильное сравнение? («Просмотры» на Facebook — это совсем не то же самое, что «просмотры» на YouTube)
- Что вам могли не договорить? (Если в новости о благотворительном событии не говорится об объеме собранных средств, скорее всего, его стараются спрятать, так как он оказался слишком скромен.)
- Человек, который обрабатывает статистику, действительно понимает ее? (Статистика из вторых рук часто не содержит критически важных оговорок. )
Я уверен, что еще есть много других техник.
Когда вы видите фрагмент данных из вашей компании или откуда-то снаружи, будьте скептиком. Это хорошая привычка для Аналитика.
#1B: Скептицизм не должен парализовать вас
Вам может показаться, что я сейчас спущу все сказанное выше в унитаз. Попробуйте проследить за моей мыслью, пожалуйста.
Мир несовершенен, и вам платят за то, чтобы ваша компания (коммерческая или некоммерческая) принимала наилучшие, самые умные решения каждый день (ну, я надеюсь). И какой же фактор у нас начинает участвовать в игре? Решение, которое необходимо принять.
Новички-аналитики нередко попадают в ловушку «паралича решений» из-за скептицизма, потому что если ты чуть-чуть заглянешь «под капот» цифровой аналитики, то способ, которым собирались данные, может напугать настолько, что того и гляди душа покинет тело. Оффлайн-аналитика? В миллион раз хуже! И размеры выборок в разы меньше — это как гвоздь в крышку гроба.
Отличные Аналитики особенно хороши в одном из самых критических мест: своевременности. Способности донести инсайт (специфическую рекомендацию) в тот момент, когда она сможет оказать влияние на бизнес.
Ошибка, которая чему-то научила — это гораздо лучше, чем вообще отсутствие каких-либо действий.
Наша работа — быть скептичными, копать и разбираться, подталкивать и направлять, отбрасывая возмутительно неправильное, и разбираться с тем, как собрать из не очень неправильного то, что поможет принять осознанное решение.
Этот пост — родом из 2006 года: Data Quality Sucks, Let’s Just Get Over It, из него вы сможете научиться шести шагам, которые помогут преодолеть вам паралич принятия решений.
Вот простой путь, как все-таки принимать решения, оставаясь скептиком:
- Если вы на 100% уверены в своих данных, то вам немедленно стоит рекомендовать вашей компании начать строительство лунной колонии.
- Если вы на 80% уверены в своих данных, то вам стоит порекомендовать компании изменить стратегию в пользу начала с коротких визитов на Луну с международной космической станции.
- Если вы на 40% уверены в своих данных, вам стоит порекомендовать инвестировать средства в земные предприятия, которые изучают вопросы проживания на Луне.
- Если вы на 20% уверены в своих данных, то вам следует вернуться к своей команде и разобраться с тем, что же нужно сделать, чтобы получить, как минимум, 40% уверенности.
Это ровно то, что я подразумеваю под «быть скептиком» — ваш квест в том, чтобы научиться более точно ощущать, где же лежит определенность. Под тем, чтобы не быть парализованным в поисках совершенства, я понимаю способность давать рекомендации, отражающие степень уверенности в данных, потому что бизнесу нужны решения, привязанные к срокам.
Мы все стремимся стать Отличными Аналитиками. Вот еще один путь к этому, вдобавок чуть расширяющий тему статьи.
#2: Разница между Знанием, Инсайтом и Мудростью
Как некоторые из вас знают, я веду короткую рассылку, которая выходит дважды в неделю: «Пересечение маркетинга и аналитики». Вы можете (должны!) подписаться на нее.
Я часто обнаруживаю, что люди, в должности которых есть слово «аналитик», на деле являются этакими «сборщиками данных» или «трансформаторами данных», вся добавленная ценность от работы которых — это сведение данных в результирующие таблички или графики.
В одной рассылке я поделился восхитительным скетчем, очень точно показывающим разницу между данными, информацией, знаниями, инсайдом и мудростью. Этот скетч, смею сказать, добавил еще один уровень понимания — выделив ценность работы, зарплаты и того, насколько вы незаменимы, как сотрудник.
Вот эта рассылка, я предлагаю посмотреть вам на эту историю теперь с другой стороны.
почему мы не можем во всём сомневаться — Нож
«Я ни в коей мере не вступлю в противоречие с разумом, если предпочту, чтобы весь мир был разрушен, тому, чтобы я поцарапал палец», — писал в XVIII веке философ Дэвид Юм.
Нет никаких разумных причин выбрать синюю, а не черную ручку, рубашку в клетку, а не в полоску. Разум может бесконечно перебирать аргументы в пользу того или иного решения. Но само решение, как показывает случай Эллиота, он может принять только вместе с телом и эмоциями.Разум не может устранить всех сомнений — он лишь дает им новую пищу.
Задолго до современной нейробиологии этот факт хорошо поняли античные философы-скептики. Они утверждали, что познавательные способности человека несовершенны и ограниченны. Мы не можем доказать даже того, что мир существует — и уж тем более, что он обладает какими-то определенными характеристиками. Как бы странно это ни звучало, скептики сделали метод радикального сомнения способом достижения счастья. Ради счастья эпикурейцы предлагали уклониться от мира, стоики — войти в согласие с ним. Скептики отвергли и то и другое, сомневаясь во всем.
Скептицизм сделает вас счастливым (или нет)Основоположник школы скептицизма Пиррон советовал всем, кто стремится к счастью, обратить внимание на три обстоятельства: во-первых, какова природа вещей; во-вторых, как следует к ним относиться; и в-третьих, к чему это должно привести.
Вещи сами по себе, пишет Секст Эмпирик, «безразличны, неопределенны и неподсудны». Мы не знаем, что они собой представляют, потому что видим не вещи, а лишь явления вещей.
Мед кажется сладким, а соль — соленой. Но каковы они сами по себе? Этого мы знать не можем. Следовательно, стоит воздержаться от суждений, следовать за ощущениями и не приписывать вещам дополнительных оценок.Воздерживаясь от суждений, скептик достигает желанной невозмутимости — а для греков это и есть главное условие счастья.
Греческий культ невозмутимости кажется прямой противоположностью современных представлений о счастье. Но на самом деле скептики пытаются сообщить нам одну важную вещь: жить можно как угодно, но к философии и науке это не имеет никакого отношения.
Античный скептик может жить, как все остальные люди: есть, когда захочется; спать, когда возникнет потребность; надевать клетчатые рубашки, если ему нравится именно этот узор. Ни одно из этих действий невозможно обосновать, основываясь лишь на разуме. Теоретически можно доказать, что движения не существует, как это сделал Зенон в знаменитом парадоксе об Ахиллесе и черепахе. Но люди, пишет Секст Эмпирик, «предпринимают путешествия пешком и морем, строят корабли и дома и рожают детей, не обращая внимания на рассуждения против движения и возникновения».
Теоретически мы можем сомневаться во всем. Но на практике сделать это невозможно.
Антонио Дамасио называет чувства, которые направляют наши мысли и решения в ту или иную сторону, соматическими маркерами. Предвкушение удовольствия от хороших выходных, чувство голода, разочарования, гнева или удовлетворения — всё это выражается в определенных состояниях тела.Человек следует не за вещами, а за феноменами, отражениями вещей, утверждают скептики. Он руководствуется не знаниями, а соматическими маркерами, мог бы добавить Дамасио.
В своем крайнем виде скептицизм всегда приводит к иррационализму. Если ничего нельзя доказать, то все абсурдно. А если все абсурдно, в реальность можно только верить. Неудивительно, что аргументы скептиков охотно использовали Отцы Церкви в полемике против древней философии и языческих верований.
В XVI веке в Европе впервые опубликовали немногие сохранившиеся сочинения скептиков. С этого началась мода на пирронизм, которая могла приобретать самые разные формы. Автор знаменитых «Опытов» Мишель Монтень, признавая слабость человеческих познаний, вовсе не отвергает веру. Не делает этого и Рене Декарт, который строит основу научной философии, пользуясь методом радикального сомнения.
Декарт говорит: предположим, что мир создан злым демоном, который контролирует все мои впечатления. Если даже у меня нет тела, даже если каждое мое воспоминание и ощущение — ложь и обман, я все-таки не могу усомниться в том, что тот, кто сомневается, действительно существует.Немногие способны довести свой скептицизм так далеко, как Декарт. Но процедура радикального сомнения встречается даже в примитивных культурах, которым мы обычно отказываем в рациональности.
Индонезийцы с острова Були, которых исследовал антрополог Нильс Бубанд, приписывают все свои тяжелые несчастья ведьмам. Но нельзя сказать, что они верят в существование ведьм — скорее, они постоянно в этом сомневаются. Ведьмы могут принять любую форму и обитают где-то на границах познания, оставаясь неразрешимым противоречием. Никто не знает, верить в них или нет. В начале XX века индонезийцы приняли христианство — с помощью новой религии они надеялись раз и навсегда избавиться от злых духов. Но если тот, кто сомневается в существовании ведьм, может сам оказаться ведьмой, сделать это не так уж просто.
Всё не то, чем кажетсяК 1939 году гипотеза о том, что мир действительно существует, всё еще оставалась недоказанной: в конце концов, всегда можно было предположить, что существует только Рене Декарт.
В этом году британский философ Джордж Эдвард Мур представил свою скандальную работу «Доказательство внешнего мира».
Вот одна рука, а вот другая, рассуждает Мур. Я знаю, что мои руки существуют — это эмпирически очевидный факт. А если существуют руки, то существует и вся Вселенная.Людвига Витгенштейна, как и многих других, это доказательство не убедило. Когда мы говорим «я знаю», это утверждение можно подтвердить или опровергнуть. Но как мы можем подтвердить или опровергнуть существование рук Джорджа Эдварда Мура? Мы можем их потрогать, но это ничего не докажет: может быть, мы просто спим или бредим. В качестве обоснования того, что его руки (а, следовательно, и Вселенная) действительно существуют, Мур предлагает только одну причину — собственную убежденность в том, что его знание достоверно. Но эта убежденность и сама нуждается в обосновании.
На философском уровне радикальный скептицизм был опровергнут только в феноменологии восприятия Мориса Мерло-Понти. Если всё, что мы воспринимаем, — иллюзия, тогда должен быть некий неиллюзорный мир, хотя бы для сравнения. Иллюзия — это лишь эффект восприятия, она не может заменить его целиком. Если я — мозг в банке, на который воздействуют электрохимическими импульсами, то у меня нет возможности поделить восприятия на истинные (электрохимические импульсы) и ложные (весь мир и моя жизнь). Мир — это и есть то, что мы воспринимаем.
Научный скептицизм не претендует на открытие абсолютно достоверного знания. Наука стремится не к истине, а к согласованным, эффективным и функционально простым объяснениям.Любая теория может оказаться неверной, если ее опровергнет лишь единственное доказательство. Если ученые найдут одного летающего единорога, многие физические и биологические законы придется подвергнуть ревизии. Но пока этого не произошло, разумнее считать существующие теории верными, а существование единорогов — маловероятным.
Как показал историк Стив Шейпин, ценности экспериментальной науки во многом были позаимствованы из джентльменской культуры XVII столетия. Джентльмен в отличие от купца или придворного обладает высоким статусом и материальной независимостью, и потому может себе позволить говорить правду. Пускай некоторые джентльмены и ученые лгут и прелюбодействуют, но честность остается идеалом и для тех, и для других. Поскольку джентльменская честь тесно соприкасалась с научной честностью, обвинения в подтасовке данных в некоторых случаях могли привести к вызову на дуэль.
Современный скептицизм имеет мало общего с античной традицией. Люди, которые сегодня называют себя скептиками, руководствуются познавательными принципами, которые еще не были знакомы древним грекам. Если античный скептик ничего не утверждал, то сегодня скептики постоянно занимаются опровержением популярных заблуждений. Они критикуют веру в телепатию и астрологию, веру в бесов и колдовство, в действенность гомеопатии и альтернативной медицины, новую хронологию и теорию плоской Земли. В то же время, как и в античности, скептики не ограничиваются теорией и порой претендуют на создание определенного образа жизни.
Скептик должен беспристрастно рассматривать доказательства в пользу той или иной теории, избавляться от когнитивных ошибок и руководствоваться в первую очередь фактами.
Принципы современного скептицизма хорошо суммировал Бертран Рассел:1) если эксперты пришли к согласию, противоположное мнение не может считаться верным;
2) если они не пришли к согласию, не-эксперты не должны считать верным никакое мнение;
3) когда все эксперты решили, что нет достаточных оснований для определенного мнения, обычному человеку лучше всего воздержаться от суждения.
Как ни странно, ближе всего к радикальному скептицизму сегодня находится не наука, а теории заговора. Как пишут исследователи Майк Вуд и Карен Дуглас, все конспирологические теории отталкиваются от предпосылки, что «существует два мира: один настоящий и в основном невидимый, а другой — вредная иллюзия, которая направлена на сокрытие правды». Какова эта правда — до конца остается неясным. Заговоры всегда что-то утаивают, окончательная истина всегда остается нераскрытой. Какие-то крайне могущественные силы управляют этим миром. Они не дадут нам выяснить всю правду.
Официальные объяснения событий и научные аргументы — всего лишь часть этого глобального господства. Поэтому теории заговоров зачастую оказываются сложнее реальности, которую они объясняют.
Психологам хорошо известен феномен избирательного скептицизма: мы чаще применяем критическое мышление к тем утверждениям, которые нам интуитивно не нравятся.Как показали эксперименты Рольфа Ребера, чем короче и яснее изложена информация, тем чаще ее считают верной. Чем она сложнее и запутаннее, тем больше вызывает недоверия. В одном эксперименте участникам давали прочесть описание конспирологической теории, набранное двумя шрифтами: четким и неразборчивым. Люди, которые читали разборчивый шрифт, склонны были сильнее верить в написанное. Конечно, они при этом не думали: «Хм, это красивый шрифт, наверное, то, что здесь написано, — правда». Даже если само сомнение рационально, его основа находится за пределами сознания.
О чем бы мы ни говорили, у нас всегда останется почва для сомнений. Большинство из нас не сомневается в существовании внешнего мира, но в рамках философского спора это сомнение может оказаться вполне оправданным.
В теории Ахиллес никогда не догонит черепаху, а Джордж Эдвард Мур никогда не докажет существование Вселенной, указывая на свои руки. Но радикальный скептицизм сегодня можно реализовать только в стенах психиатрической клиники или на страницах философских журналов. В обыденной жизни нам остается довольствоваться умеренным сомнением.В чем бы мы ни сомневались, мы не можем сомневаться во всем — это противоречит нашей врожденной склонности хотеть и верить. Без нее мы не смогли бы даже подняться с кровати. Действительно, есть ли для этого разумные основания?
Профессиональный скептицизм / КонсультантПлюс
Профессиональный скептицизм (см. пункты 12 — 14)
A7. Требование о сохранении профессионального скептицизма означает, что аудитор должен постоянно задаваться вопросом, не указывают ли полученная информация и собранные аудиторские доказательства на возможные существенные искажения вследствие недобросовестных действий. Это включает анализ надежности информации, используемой в качестве аудиторских доказательств, и, если применимо, средств контроля, используемых при ее подготовке и поддержании в актуальном состоянии. В силу характерных особенностей недобросовестных действий профессиональный скептицизм аудитора особенно важен при анализе рисков существенного искажения вследствие таких действий.
A8. Хотя и невозможно ожидать, что аудитор не будет принимать в расчет прошлый опыт, свидетельствующий о честности и добросовестности руководства и лиц, отвечающих за корпоративное управление, профессиональный скептицизм аудитора особенно важен при анализе рисков существенного искажения вследствие недобросовестных действий, потому что обстоятельства могли измениться.
A9. Аудит, проводимый в соответствии с Международными стандартами аудита, редко включает установление подлинности документов, и профессиональная подготовка аудитора, а также предъявляемые к нему требования не предполагают, что он является специалистом в этой области <1>. Однако, когда аудитор выявляет условия, заставляющие его полагать, что тот или иной документ может не являться подлинным или в условия документа внесены изменения, о которых аудитору не сообщили, возможные процедуры дополнительного исследования ситуации могут включать:
———————————
<1> МСА 200, пункт 47.
— получение подтверждения непосредственно от третьего лица;
— проведение экспертизы для установления подлинности документа.
Открыть полный текст документа
Скептицизм
История античного скептицизма берет начало в IV в. до н.э. Основоположником этой философской школы был Пиррон из Элиды (ок. 360-270 гг. до н.э.). Термины «скептицизм», «скептик» ведут свое происхождение от древнегреческого слова «скепсис», что означает рассматривание, размышление, а прилагательное «скептикос» – рассматривающий, исследующий. Другими яркими представителями этого течения были Карнеад, Энесидем, Агриппа, Секст Эмпирик и др.
Непосредственной предтечей скептицизма в Древней Греции явилась софистика (так, например, когда известный софист Протагор заявлял, что о каждой вещи может быть два противоположных мнения, то тем самым он открывал путь скептицизму). Однако кроме софистики, другим гносеологическим источником стал релятивизм – признание относительности всякого знания.
Заслуга скептицизма в том, что он способствовал борьбе с различными формами догматизма и постановке ряда проблем диалектики познания.
Скептицизм явился тем течением греко-римской философии, который в сфере гносеологии обратил внимание на сложность познания и на этой основе выражал недоверие к различным конкретным философским взглядам и представлениям. Скептицизму было присуще сомнение в существовании истины и её объективных критериев. Он пришел к выводу, что все философы почти во всём противоречили друг другу, невольно этим доказывая, что мы не можем знать, что такое мир, что такое составляющие его вещи и происходящие в нём процессы. Так, скептик обнаруживает, что в отношении любого вопроса имеются противоположные явления, суждения и объекты, обладающие равной силой. А из этого следует и наше отношение ко всему, что есть и происходит в мире.
Исходным пунктом учения Пиррона – взаимосвязь воздержания от суждения («эпохе») и невозмутимости («атараксия»). Он придерживался мнения, что ничто в действительности не является ни прекрасным, ни безобразным, ни справедливым, ни несправедливым, т.к. в себе всё одинаково, и поэтому оно не в большей степени одно, чем другое. Всё неодинаковое, различное является произвольными человеческими установлениями и обычаями. Вещи недоступны для нашего познания; на этом основан метод воздержания от суждений. В качестве же практически-нравственного идеального метода отсюда выводится «невозмутимость», «безмятежность».
Один из поздних представителей этой школы – Секст Эмпирик (~ конец II – начало III в.), обобщая и систематизируя учение скептицизма, отмечал, что «скепсис есть искусство сталкивать всеми возможными способами являющиеся и мыслимые вещи, в результате чего мы, вследствие равносильности приведенных в столкновение вещей и доводов, приходим сперва к утверждению (суждения), а затем к невозмутимости».
Скептик приходит к противоречиям, ведущим к воздержанию от суждения с помощью тропов, представляющих собой ряд логических процедур.
Вот один из десяти тропов Энесидема, которые четко и систематизированно излагает Секст Эмпирик. Приведем троп об обстоятельствах. Рассматривая любую чувственную способность, например, зрение или вкус, скептик замечает, что психическое или физическое состояние воспринимающего субъекта может решительно изменить его оценку какого-либо явления или объекта. Так, мёд может в одном случае казаться сладким, а в другом – горьким. Философ перечисляет множество обстоятельств, которые оказывают влияние на восприятие: молодость и старость, здоровье и болезнь, любовь и ненависть. Здесь ситуация одна и та же: всякое явление может быть противопоставлено некоторому противоборствующему явлению ввиду различия состояния воспринимающего.
Любая философия, наука включает в себя скептицизм как элемент критики. При этом в системе аргументации он играет конструктивную роль. Заслугой представителей скептицизма является и то, что они вскрыли неполноту и неточность знаний.
Однако перед лицом постоянно изменяющегося мира скептики не могли признать наличие ни добра, ни зла. Остается одно: сохранять внутренний покой, безмятежность и мудрое молчание.
Но всё же надо признать, что скептицизм толкает философскую мысль на поиск критериев истины, возбуждает интерес к проблемам философского знания, его сходства с научным знанием и его отличия от него.
ИТ-скептик про Devops и Agile – Digital Enterprise
Наш друг Роб Ингланд (IT Skeptic) решил опубликовать заметки к своим выступлениям на конференциях в этом году.
Первый в очереди — мгновенно ставший популярным в социальных сетях критический очерк о концепции Devops.
DevOps (Developers+Operations) — современный свод различных методик, направленных на продуктивную совместную работу разработчиков программного обеспечения и эксплуатационщиков (администраторов) информационных систем.
Идея Devops — прямой наследник Agile. Подход предлагает использовать комплекс мер по «разрушению стены между разработчиками и системными администраторами»: единые инструменты повсеместной автоматизации, революция культуры взаимодействия, отказ от бюрократических процедур, мелкие и частые изменения продуктивной среды.
Скептик выразил крайне консервативное отношение к этой новой идее. Противопоставив ее традиционной системе управления ИТ как системой услуг (ITSM), Он считает Devops утопичной идеей, очень далёкой от реализации.
В частности, Роб приводит следующие аргументы:
Утверждение: Используя гибкую разработку ПО (Agile) мы можем контролировать риски.
Очень сомневаюсь. Для ИТ придумано множество контролей, и не просто так. Devops считает, что эксплуатационщики придумывали контроли, потому что они зануды. Мы считаем, что контроли изобретались по мере накопления горького опыта.
Agile и Devops порождают риски.
У ПО есть малое число рабочих состояний. Практически все состояния ПО являются ошибочными, а иногда — катастрофически ошибочными. При увеличении числа зависимых систем, число ошибочных состояний растёт по экспоненте. Вам придётся очень потрудиться, чтобы убедить меня в том, что сделав изменения систем более частыми и быстрыми и снизив число контролей, вы не увеличите вероятность возникновения ошибочного состояния программы.
Нужно всегда помнить, что на кону деньги, причём не наши и не нашей организации. Если владельцы бизнеса считают, что ИТ должно больше рисковать, тогда вы можете использовать Devops. С вероятностью 90% они так не считают. Разработчики говорят что они не склонны к риску, но хочется взглянуть на результаты соответствующих исследований. Готов биться об заклад, что разработчики более азартны, чем сисадмины и их работодатели.
Сторонники Devops громко жалуются на «нечестные» ограничения, накладываемые теми, кто менее склонен к риску. У всех разные представления о том, что такое «честно»: мнение ИТ-специалистов может отличаться от мнения Совета директоров. Однако именно Совет директоров — управляющие — решает, что именно является «честным». Остальные должны подчиняться, хотя бы и против желания.
Я согласен с тем, что «высокопроизводительные сотрудники работают лучше при большей свободе действий». В сфере ИТ есть сотни миллионов и разработчиков и системных администраторов. Они разные: от «высокопроизводительных», до тех, кому вы не доверите приготовить яичницу. Поэтому я считаю, что сторонники Agile наивны и оптимистичны. Ни та, ни другая черта вам не пригодятся, когда нужно защищать стабильность и управлять рисками (первоочередные задачи ИТ-менеджмента). Тем более это актуально, чем больше мы привлекаем к разработке и обслуживанию ИТ внешних партнёров. Не считаю идеи Agile просвещёнными. Считаю их опасными.
Как обычно, интересен не только сам текст Скептика, но и комментарии сторонников Devops в аналогичном провокационном ключе.
Кстати, краткое описание идей и сборник статей про Devops доступны в википедии, пока только на английском.
Глобальное потепление — просто каприз природы? Фактчекинг DW | События в мире — оценки и прогнозы из Германии и Европы | DW
За 4,5 миллиарда лет своей истории планета Земля пережила периоды и потепления, и похолодания. Это факт. Температура менялась в течение многих тысячелетий. Такой процесс был вызван изменением орбиты, по которой Земля вращается вокруг Солнца. Когда наша планета от него удалялась, становилось холоднее, когда приближалась — начиналось потепление.
Когда, однако, в конце ХХ столетия ученые начали изучать, как на протяжении времени менялась температура на Земле, они установили, что с 1980-х годов потепление стало происходить намного быстрее, чем это бывало раньше.
Резкое потепление в ХХ веке
В 1998 году американские ученые из университета в Массачусетсе и лаборатории дендрохронологии университета в Аризоне опубликовали исследование, показывающее среднегодовую температуру на Земле за последние 1000 лет. Чтобы установить температуру в то время, когда еще не существовало термометров, то есть, 500 и более лет назад, они моделировали временные ряды, опираясь на записи в естественных носителях информации — ледниках, годовых кольцах деревьев и кораллах.
В истории Земли были и холодные, и теплые циклы
В итоге выяснилось, что на протяжении многих столетий отклонения от нормы были незначительными, но вот в ХХ веке произошел неожиданный резкий скачок температуры.
Авторы опубликованного в 2013 году в журнале Science исследования проанализировали изменение температуры на Земле и в еще более давний период — 11 тысяч лет назад. К выводу они пришли такому же: в минувшем столетии наша планета нагревалась быстрее, чем в любой другой период времени, прошедший после окончания предыдущего ледникового периода.
При этом, согласно данным ученых, в последние 2000 лет Земля находится относительно Солнца на такой орбите, при которой в прежние времена наступал период ее естественного охлаждения. Но, говорится в исследовании, это естественное охлаждение в настоящий момент не ощущается из-за беспримерного потепления, вызванного эмиссией парниковых газов.
Какое отношение имеет эмиссия СО2 к изменению климата?
Парниковый эффект — это естественный процесс, который, собственно, и делает возможной жизнь на Земле. Он возникает потому, что определенные газы в нашей атмосфере поглощают излучаемое Землей тепло и частично возвращают его обратно — примерно так это происходит и в теплице.
Угольная электростанция в Бранденбурге. Человек нарушил природный баланс парниковых газов в атмосфере
К естественным парниковым газам относится углекислый газ (СО2), метан и оксид азота (веселящий газ). На протяжении тысячелетий природа оптимально регулировала содержание этих газов в атмосфере. Это изменилось, когда люди начали сжигать ископаемое топливо для выработки энергии, что привело к сильному увеличению эмиссии СО2. В результате этого, а также другой деятельности человечества, природный баланс в атмосфере оказался нарушенным: Земля начала нагреваться все быстрее и быстрее.
Согласно докладу «Состояние глобального климата 2020» Всемирной метеорологической организации ООН, среднегодовая температура в прошлом году была на 1,2 градуса Цельсия выше, чем в доиндустриальный период, то есть в промежуток времени с 1850 до 1900 года, когда ископаемое сырье еще не применялось в массовом порядке в качестве энергоносителей. Как указывают авторы доклада, вызванный человеком рост эмиссии парниковых газов является «одной из важнейших причин изменения климата».
В 2001 году Межправительственная группа экспертов по изменению климата (IPCC) пришла к выводу, что на протяжении тысячелетий в доиндустриальный период концентрация СО2 в атмосфере составляла 280 миллионных долей (ppm). К 1999 году, по данным IPCC, она увеличилась до 367 ppm.
Группа IPCC была создана в 1988 году в качестве органа ООН, в ее работе участвуют представители 195 стран, которые оценивают научные данные, полученные в связи с изменением климата. В IPCC также считают, что рост СО2 в атмосфере — это следствие производимой людьми эмиссии, которая на три четверти состоит из результатов сжигания ископаемых энергоносителей, а остальное вызвано изменениями в землепользовании.
В мае 2021 года средняя концентрация СО2 в атмосфере Земли составляла 415 ppm. Последний раз такая высокая концентрация углекислого газа была в земной атмосфере несколько миллионов лет назад — когда современного человека еще не было, а уровень мирового океана был в среднем на 30 метров выше, чем сейчас.
Бенджамин Кук, который занимается изучением климата в Институте космических исследований NASA имени Роберта Годдарда, рассказал, что когда в конце прошлого века ученые начали искать объяснение глобальному потеплению, они стали изучать различные факторы — такие, как парниковые газы, солнечная энергия, циркуляция в океанах, вулканическая активность. «И только рост эмиссии парниковых газов в результате сжигания ископаемых энергоносителей соответствовал потеплению на Земле», — сказал Кук в интервью DW.
Насколько единодушны ученые?
По словам Кука, научное сообщество сегодня убеждено в рукотворности изменения климата также, как в теории гравитации. «В науке о климате есть некоторые неопределенности и нюансы, о которых можно спорить, — говорит он, — но в одном сегодня согласны практически все ученые: потепление вызвано сжиганием ископаемых энергоносителей».
Анализ 11 602 научных статей, посвященных проблемам изменения климата, и опубликованных в первые семь месяцев 2019 года, показал, что 100 процентов написавших их ученых согласны с антропогенной природой глобального потепления. Этот анализ проводил Джеймс Лоуренс Пауэлл, известный американский геолог и автор 11 книг об изменении климата.
Альтернативы не существует?
«Если бы появилась альтернативная теория, объясняющая изменение климата иначе, чем эмиссией парниковых газов, и была доказана в ходе научных исследований, то это стало бы настоящим прорывом, — говорит Бенджамин Кук. — Это была бы работа, достойная Нобелевской премии. Но пока о таком исследовании ничего не слышно».
Межправительственная группа экспертов по изменению климата тоже убеждена, что глобальное потепление — дело рук человека. Еще в 1995 году в IPCC заявили, что «имеющиеся доказательства позволяют с большой долей вероятности утверждать, что человек оказывает заметное влияние на глобальный климат».
Иллюстрация: птица с крыльями самолета
«В соответствии с научным подходом для выводов необходимо собрать данные, провести исследования, сделать расчеты, — говорит Хелен Жако де Комб, научная сотрудница Южнотихоокеанского университета на Фиджи, участница IPCC и советница правительства Маршалловых островов. — И все это говорит нам о том, что происходящее изменение климата вызвано человеческой деятельностью».
Смотрите также:
Гибель мировых ледников
Смерть ледника
Исландия увековечила память о леднике Окйёкюдль (Okjökull), проведя 18 августа 2019 церемонию прощания с первым глетчером, исчезнувшим в результате изменения климата. Окйёкюдль, который также называли ОК, утратил свой статус ледника в 2014 году. Присутствующие на церемонии установили мемориальную доску, на которой написано: «В ближайшие 200 лет все наши ледники пойдут по одному и тому же пути».
Гибель мировых ледников
Антарктика: гигантский ледник, гигантская угроза
Ледник Туэйтса — часть ледникового покрова Западной Антарктиды — считается наибольшей угрозой для уровня мирового океана. Если он рухнет, уровень воды поднимется сразу на 65 сантиметров, что может привести к затоплению прибрежной части суши, населенной людьми. Общая площадь ледниковых массивов, расположенных в Антарктиде, в 50 раз превышает площадь всех имеющихся в мире горных глетчеров.
Гибель мировых ледников
Тающая красота Патагонии
Ледник Грей (Серый ледник) в Чили является частью Южного Патагонского ледового поля, третьего по величине на планете после Антарктиды и Гренландии. Ученые внимательно следят за таянием ледников в данном регионе, надеясь, что это поможет им понять, что будет происходить в будущем с другими ледниками в условиях более теплого климата.
Гибель мировых ледников
Альпийский лед, укутанный на лето в одеяла
Швейцарский Ронский ледник является истоком реки Роны. Ежегодно волонтеры в летнее время покрывают его устойчивыми к ультрафиолетовым лучам белыми одеялами, пытаясь замедлить таяние льда. Ученые говорят, что к концу этого столетия потепление климата может уничтожить две трети альпийских ледников.
Гибель мировых ледников
Ледник Франца-Иосифа в Новой Зеландии: раньше — пешком, теперь — вертолетом
Ледник Франца-Иосифа на Южном острове в Новой Зеландии — популярный туристический объект. Раньше ледник развивался по циклической схеме распространения и сокращения. Но с 2008 года площадь этого глетчера стремительно уменьшается. Когда-то к нему можно было прийти пешком, теперь же добраться до ледника Франца-Иосифа можно только на вертолете.
Гибель мировых ледников
Лед в Африке тает…
Исчезновение угрожает и ледникам на горе Килиманджаро. Еще в 2012 году ученые при поддержке НАСА подсчитали, что последние остатки льда на вершине этой горы растают к 2020 году. Килиманджаро является главной достопримечательностью для туристов в Танзании и важнейшим источником дохода в стране, где большинство населения живет за чертой бедности.
Гибель мировых ледников
Смерть на ледниковом озере
В американском штате Аляска находятся тысячи ледников. Недавнее исследование показало, что некоторые из них тают в 100 раз быстрее, чем полагали ученые. В начале августа в ледниковом озере Валдиз были найдены мертвыми двое немцев и австриец, катавшиеся по озеру на каяках. По мнению спасателей, туристов убило глыбами падающего сверху тающего льда.
Гибель мировых ледников
Ледник Якобсхавн в Гренландии: таяние опережает рост
Исследования НАСА в 2019 году показали, что таяние крупнейшего гренландского ледника Якобсхавн замедлилось и его площадь даже начала расти. Причину этого связывают с притоком необычайно холодной воды из Северной Атлантики. Но скорость таяния общего покрова глетчера все еще превышает его рост. Ученые также опасаются, что вскоре вода в океане вновь прогреется, и объем Якобсхавна опять сократится.
Автор: Лавдей Райт, Марина Барановская
Значение слова СКЕПТИК. Что такое СКЕПТИК?
«скептик» в словаре кроссвордиста
- Во всем сомневается.
- Кого зовут «Фома-неверующий»?
- Кто оценивает сладкое на основе горького опыта?
- Кто с сомнением смотрит на жизнь?
- Маловер.
- Мастер сомнений.
- Недоверчивый ко всему человек.
- Недоверчивый тип.
- Недоверчивый человек.
- Недоверчивый, сомневающийся, критически настроенный человек.
- Нигилист.
- Оппонент прагматика.
- Очень недоверчивый человек.
- Профессионал в сомнительной сфере.
- Сомневающийся.
- Фома неверующий по своей сути.
- Фома неверующий по сути.
- Фома-неверующий. О ком это?
- Человек, который ко всему относится с сомнением, недоверчиво.
Дополнительная информация
- Слово «скептик» состоит из 7 букв: с, к, е, п, т, и, к.
- Синонимы к слову «скептик»: маловер, нигилист, пессимист.
- Слова, начинающиеся на «ск».
- Слова, заканчивающиеся на «ик».
- Слово «скептик» задом наперёд (наоборот) читается как «китпекс».
Ниже приведены некоторые точки зрения на термин «Скептик»: От Skeptics in the Pub, Oxford (http://oxford.skepticsinthepub.org/) Следующее определение, опубликованное на странице «Скептики в пабе», принадлежит Стивен Новелла: «Скептик — это тот, кто предпочитает веры и выводы, которые являются надежными и обоснованными, утешительным или удобным, и поэтому строго и открыто применяет методы науки и разума ко всем эмпирическим утверждениям, особенно своим собственным. Скептик временно соотносит принятие любого утверждения с действительной логикой и справедливой и тщательной оценкой имеющихся доказательств и изучает ловушки человеческого разума и механизмы обмана, чтобы не быть обманутым другими или самими собой. Скептицизм ставит метод выше любого конкретного заключения. Короче говоря, скептицизм — это интеллектуальная специальность, основанная на естественных и гуманитарных науках и включающая любые знания, касающиеся природы знания и убеждений, критического мышления, слабостей человеческого интеллекта и обмана.»From The Skeptic http://www.skeptic.com/about_us/ » Некоторые люди считают, что скептицизм — это отказ от новых идей, или, что еще хуже, они путают «скептик» с «циником» и думают, что Скептики — это группа сварливых скряг, не желающих принимать никаких претензий, бросающих вызов статус-кво. Это не правильно. Скептицизм — это временный подход к претензиям. Это приложение разума ко всем идеям — священные коровы не допускаются. Другими словами, скептицизм — это метод, а не позиция. С веб-сайта «Skeptoid», эссе Брайана Даннинга: (https://skeptoid.com/skeptic.php)
Из Википедии (несколько статей о скептицизме): Научный скептицизм — это проверка достоверности научных убеждений путем их систематического исследования с использованием научного метода для обнаружения эмпирических данных. доказательства для них.[….] Научный скептицизм — это практика сомнения в том, подтверждаются ли утверждения эмпирическими исследованиями и воспроизводимостью, как часть методологической нормы, преследующей «расширение сертифицированного знания». […..] Научный скептицизм отличается от философского скептицизма, который ставит под сомнение нашу способность заявлять о каких-либо знаниях о природе мира и о том, как мы его воспринимаем. « » Религиозный скептицизм , с другой стороны, это «сомнение в отношении основных религиозных принципов (таких как бессмертие, провидение и откровение)». [….] Религиозные скептики подвергают сомнению религиозный авторитет и не обязательно являются антирелигиозными, но скептически относятся к определенным или всем религиозным верованиям и / или практикам. Некоторые из них деисты, верящие в невмешательских богов и отвергающие основные религии. Сократ был одним из первых религиозных скептиков, о которых сохранились записи; он сомневался в законности верований своего времени в существование различных богов.» Из словаря точка com:
|
Скептицизм — по движению / школе
Скептицизм (или Скептицизм в английском правописании) — эллинистическая школа философии.В самом простом виде, скептицизм утверждает, что следует воздерживаться от от утверждения истины , а от от постулирования окончательной истины . Это не обязательно то же самое, что утверждение, что истина невозможна (что само по себе было бы утверждением истины), но часто также используется, чтобы прикрыть позицию, что в человеческих знаниях не существует такой вещи, как уверенность (иногда упоминается to as Academic Skepticism ). См. Более подробную информацию в разделе о доктрине скептицизма.
Возможно, самый ранний Скептик, Горгиас утверждал, что ничего не существует ; или, если что-то действительно существует, то это не может быть известно ; или если что-то действительно существует и может быть известно, не может быть передано . Горгиас, однако, известен прежде всего как софист, а не как философский скептик.
Сократ утверждал, что он знал одно и только одно: что он ничего не знал . Таким образом, вместо того, чтобы делать утверждения или мнения , он приступил к опросу людей, которые утверждали, что обладают знаниями, якобы с целью учиться у них .Хотя он никогда не утверждал, что знание невозможно , он никогда не утверждал, что открыл какой-либо элемент знания, даже после его смерти.
Первым скептиком , собственно, , однако, был Пиррон из Элиды (хотя он, возможно, на самом деле не был «скептиком» в более позднем значении этого слова, ), и движение скептиков, которое впоследствии выросло, в значительной степени основывалось на его раннем понимании. идеи. Пиррон путешествовал и учился до Индии, но стал пораженным своей неспособностью рационально определить , какая из различных конкурирующих школ мысли того времени была правильной .Признав это самому себе, он, наконец, достиг внутреннего мира (или «атараксия» ), который он искал (и который стал конечной целью из раннего Skeptikoi ), и он предложил принять то, что он назвал «практическим скептицизмом» . Сам Пиррон ничего не писал, и даже сатирические произведения его ученика Тимона Флийского в основном утеряны. Сегодня его идеи известны в основном благодаря книге «Очерки пирронизма» греческого врача Секста Эмпирика в начале 3-го века A.Д.
Более поздние мыслители подхватили и расширили подход Пиррона, обвиняя стоиков в догматизме и утверждая, что логический способ аргумента был неприемлемым , поскольку он опирался на утверждения, которые нельзя было назвать истинными или ложными без на основании дальнейших предложений . Они не считали, что истина обязательно недостижимо , а скорее идея, которая еще не существовала в чистом виде, или еще не была открыта .Таким образом, они рассматривали догматизм как болезнь ума и пообещали продолжить свои исследования .
Около 266 г. до н.э. Аркесилаус (ок. 316 — 241 до н.э.) стал главой Академии Платона в Афинах, и он сильно изменил акцент Академии с платонизма на скептицизм, и она осталась центром «академического скептицизма» на следующие два столетия. Карнеад (ок. 214 — 129 до н. Э.), Который стал четвертым после Аркесилая в 155 г. до н. Э.К. был одним из самых известных академических скептиков, и он, как известно, утверждал, что «Ничего нельзя знать, даже это». За ним последовали в качестве главы Академии Клитомах (187 — 109 до н.э.) в 129 г. до н.э. и Филон из Ларисы (ок. 159 — 84 до н.э.), который стал последним бесспорным главой Академии в 110 г. до н.э до г. римской оккупации г. в 84 г. до н. э.
В течение I века до н.э. Энесидем отверг многие теории Академии и основал отдельную школу пирронианского скептицизма , которая возродила принцип эпохи « (или« приостановленное суждение »), первоначально предложенный Пирроном. и Тимон как решение того, что он считал неразрешимой проблемой эпистемологии.
Более поздние последователи Пиррона и Карнеада разработали более теоретических, точек зрения, и Секст Эмпирик, (ок. 200 г. н.э.), в частности, включили аспекты эмпиризма (идея о том, что происхождение всего знания — это чувственный опыт ). основа для утверждения знаний. Секст и его последователи считали, что знает и не знает как догматический , а не утверждает ни .Вместо этого, несмотря на очевидный конфликт с целью атараксии , они заявили, что продолжают поиск чего-то, что могло быть познаваемым .
После столетий религиозного догматизма на протяжении Средних веков скептицизм снова проявился во время Эпохи Разума и Просвещения 17-го и 18-го веков. Мишель де Монтень (1533-1592) во Франции и Фрэнсис Бэкон в Англии взяли за отправную точку скептическую точку зрения , что они ничего не знают наверняка , как и Блез Паскаль и Рен Декарт, хотя эти пионеры начала года были осторожны, чтобы не отбросить свои христианские верования .
Декарт установил методологический скептицизм (также известный как декартовский скептицизм ), в котором он отверг любую идею, которая может вызывать сомнения , а затем попытался восстановить ее, чтобы получить прочную основу для подлинного скептицизма. Знание . Его знаменитая формулировка «Cogito, ergo sum» иногда выражается как «Dubito, ergo cogito, ergo sum» («Я сомневаюсь, поэтому думаю, следовательно, я существую»).
Вера и правда: скептическое прочтение Платона | Отзывы | Философские обзоры Нотр-Дама
Эта книга — не столько скептическое прочтение Платона, сколько скептическое прочтение древнегреческой философии.Книга очень амбициозна как по объему своей темы, так и по широте и глубине аргументов, которые она предлагает в защиту своего всеобъемлющего тезиса. Фогт представляет эллинистический пирронизм как кульминацию эпистемологических позиций, занятых древнегреческими философами от Сократа до эллинистических стоиков и эпикурейцев. Пирроновский скептицизм является не только кульминацией более ранних философских тенденций, но и, по ее мнению, убедительным и убедительным эпистемологическим ответом на более ранние и другие эллинистические философии.Фогт тщательно обосновывает свое чтение, начиная с диалогов Сократа, переходя к среднему, а затем к Платону, а затем к эллинистической философии. Эта стратегия ведет к интересному и философски обоснованному исследованию различных текстов. Это также приводит ко многим противоречивым текстовым интерпретациям. Наконец, даже если Фогт прав в отношении того, как Секст читал историю древнегреческой эпистемологии, ее подход поднимает вопрос о том, правильно ли он это понял.
Во введении Фогт делается утверждение, которое является центральным для ее интерпретации древнегреческой эпистемологии: докса (переведенная ею как «вера») — это несовершенная когнитивная установка, которая никоим образом не может рассматриваться как компонент или следствие знания.Она приписывает эту концепцию веры Сократу и считает, что это объясняет его осторожность в отношении принятия лжи. Его нежелание следует рассматривать как предостережение от принятия убеждений, которые являются несовершенными утверждениями истины (19). Первая глава продолжает развивать эту тему, утверждая, что Платон отождествляет невежество с самовозвеличивающими способами мышления в Apology , Ion и Philebus . Фогт интерпретирует профессию Сократа в невежестве в «Апологии » как утверждение, что «вещи, которых я не знаю, являются прекрасными / великими вещами» (38).Сократ знает обыденные вещи, включая предположения о неправильности конкретных действий, но это не делает его «экспертом в чем-либо». Это действительно позволяет ему обладать человеческой мудростью, о которой он заявляет (41). Хотя это и решает загадку знаний, как ее называет Фогт, это достигается путем введения различия между видами знания, а именно. экспертные и неспециализированные знания. Помимо загадки, которую она пытается решить, в сократовских диалогах, похоже, мало текстовых свидетельств этого различия.В Ion недостаток понимания рапсода Ion не в том, что это невежество, а в том, что это самовозвеличивающее невежество. Точно так же, согласно Фогту, цель Платона в Philebus — невежество, заслуживающее порицания, потому что оно является самовозвеличивающим.
Вторая глава обращается к различию между верой и знанием в Republic В. Фогт выступает против интерпретации Файном отношения между восприятием и знанием.Она защищает чтение, согласно которому Платон различает три типа верований, а именно. верования об объектах веры, убеждения без знания о понятных объектах и убеждения со знаниями об интеллектуальных объектах (51). В последнем случае вера по-прежнему отличается от знания, потому что она лишь недостаточно знакомит нас со своим постижимым объектом. Этот тип веры подразумевается в использовании Платоном сравнений, утверждает она, и позволяет Платону позволить убеждениям играть роль в исследовании, сохраняя при этом жесткое различие между верой и знанием.
В третьей главе Фогт обсуждает Theaetetus и находит там доказательства другой важной части своей интерпретации: для Древних не существует двух видов верований, а именно истинных и ложных; есть только один вид, а именно вера как несовершенная когнитивная установка. Платон поддерживает двоякую точку зрения ради аргументации, когда он рассматривает, является ли знание истинной верой, утверждает она, но его обращение с делом присяжных ясно дает понять, что он отвергает двоякую точку зрения.По словам Фогта, «опровержение DEF II, следовательно, основывается на том, что истинное убеждение не известно как истинное познающему, у которого оно есть» (91). Даже если это будет дано, трудно понять, почему эта точка зрения будет противоречить двоякой точке зрения. Несомненно, отказ от определения знания как истинного убеждения действительно указывает на требование, что для знания необходимо нечто иное, чем просто истина.
С четвертой по восьмую главы посвящены в основном эллинистическому пирронизму. Согласно Фогту, философу, столкнувшемуся с противоречивыми внешними проявлениями, возможны два ответа, а именно:релятивизм и скептицизм. Скептицизм Секста, утверждает она, «оживляет сократовскую интуицию: если есть противоречивые видимости или если никто не может что-то понять, нужно продолжать исследования» (97). Протагорейский релятивизм отвергается пирронистами в пользу скептицизма. Рациональная реакция на разногласия (противоречивые видимости) — приостановить суждение.
В пятой главе Фогт излагает свой отчет о скептическом расследовании. Вопреки тому, что обвиняли многие критики, пирронианец может проводить расследование, руководствуясь эпистемическими нормами, отвечающими ценности истины.Все три эллинистические философские школы привержены эпистемической ценности, согласно которой лучше вообще не формировать никаких убеждений, чем то, которое могло бы быть ложным (133–38). Поскольку догматики разделяют эту ценность со скептиками, пирронианин может исследовать в соответствии с ней, не принимая во внимание что-либо.
В шестой главе продолжается развитие тезиса о том, что скептикам не обязательно придерживаться каких-либо убеждений. Фогт исследует то, что она называет концептуальным обвинением против скептицизма: мышление включает концепции, а концепции включают убеждения, но скептики отрицают, что у них есть какие-либо убеждения.Более того, скептическое исследование включает в себя мысли и, казалось бы, концепции (представления о том, как обстоят дела). Фогт описывает свою защиту скептиков, отмечая, что «многое из того, что скептики говорят о себе, заложено в концептуальные рамки их собеседников» (143). У стоиков и эпикурейцев есть развитое представление о предубеждениях. Скептики имеют право использовать концепции, потому что они принимают это представление о предубеждениях. Согласно стоикам и эпикурейцам, предубеждения возникают естественным образом и не требуют активного согласия (156).Это остроумная защита Секста. Однако он рискует сделать непонятным пирронский скептицизм, за исключением рамок, предусмотренных эллинистическими догматиками.
В восьмой главе в защиту скептицизма добавлен аргумент о том, что, согласно стоикам, верования никогда не бывают истинными. Это потому, что убеждения — слабые и изменчивые уступки, тогда как знание — твердое согласие. Фогт черпает свои доказательства этого анализа из текстов, описывающих характер и состояние ума мудреца-стоика.Мудрец никогда не соглашается ни с чем не познавательным. Мудрец обладает знанием; стоики отождествляют знание с истиной, которая носит всеобъемлющий и исчерпывающий характер; знание — это не просто обладание одним или несколькими истинными познаниями. Мне кажется, все это можно допустить, не допуская, что верования стоиков не являются ни истинными, ни ложными, что является центральным в чтении Фогта. Она признает, что, поскольку для стоиков пропозициональное содержание убеждения, выраженное в высказывании, истинно или ложно, странно отрицать истинность убеждения, но она настаивает на том, что это их позиция.Как слабое согласие с впечатлением, вера регулируется нормами, отличными от несения истины. (182).
В последней главе резюмируется цель книги: наметить «основные ингредиенты смеси философских идей, относящихся к пирронизму», от сократовской мудрости до стоической концепции веры (184). Фогт продолжает утверждать, что, столкнувшись с противоречивой внешностью, философ поступил бы правильно, если бы принял скептическое исследование, которое не ограничивается утверждением истины.
Книга Фогта очень амбициозна. Это провокация и, безусловно, заслуживает серьезного изучения. Его величайшая сила — ясная концепция скептической эпистемологии, которую Фогт отстаивает повсюду. По ее словам, знание и вера — это два разных типа когнитивных установок. Первый утверждает истину, тогда как второй утверждает неполноценную истину. Обладание знанием полностью не зависит от наличия убеждений, т. Е. Из «я знаю, что p» не следует, что «я верю, что p».Напротив, если я верю, что p, я не знаю, что p. Когда познающий не уверен, обладает ли он знаниями или только убеждением, он должен отложить суждение и продолжить исследование. Следствием этой концепции веры и знания является то, что существует не два типа верований, истинные верования и ложные, а только один вид: дефектная когнитивная установка. Анализ Фогт является систематическим и сложным, поскольку она защищает интерпретации конкретных текстов, которые становятся частью мозаики ее анализа античной эпистемологии.Даже для читателя, который ставит под сомнение отдельные части анализа Фогта, попытка развить тезис этой книги стоит затраченных усилий. Человек уходит от Вера и Истина с более глубоким пониманием древней эпистемологии, даже если это понимание отличается от понимания Фогта.
Я считаю, что есть причины с осторожностью приписывать эпистемологические установки, определенные Фогтом, многим древнегреческим философам. У меня есть несколько опасений.Один из них касается ее взгляда на то, что убеждения не только неполноценны, но также играют роль в концептуальном мышлении. Эту картину сложно описать так, чтобы это соответствовало утверждению, что вера такова, что она не может быть компонентом знания. Конечно, проблема могла заключаться в проблеме древних эпистемологов, которые разделяли эту картину формирования понятий и убеждений. Но я склонен, ради милосердия, искать концепцию роли концепций в мышлении и вере, которая была бы последовательной и для которой есть текстовая поддержка.Согласно Фогту, мир действует на познающий, вызывая у нее различные впечатления (убеждения). Предположим, идет снег, и у познающего создается впечатление, что снег холодный. Какая же связь между представлением о снеге и представлением о холода? О картине Фогта мы не можем сказать, что понятие снега содержит (влечет за собой) понятие холода. Взаимосвязанные отношения сохраняются в сфере несения истины, но убеждения не имеют ценности истины. Возможно, эта загадка поставит под сомнение версию Фогта о роли веры в скептических исследованиях.Если убеждениям недостает истинностных ценностей, очень трудно понять, как на них могут быть основаны какие-либо логические выводы, даже те, которые приводят к приостановке суждений. Кажется, что пошло не так, как надо, так это смешение присвоения истинностных ценностей с обоснованием присвоения. Если они хранятся отдельно, то скептик может рассуждать на основе убеждений, которые он считает истинными ради аргументации, не принимая на себя обязательств в отношении того, что эти убеждения действительно истинны, потому что они обоснованы и заведомо истинны.
Еще более проблематичной, на мой взгляд, является позиция, которую Фогт приписывает стоикам, чтобы поддержать свое утверждение о том, что концептуальное мышление не связано с верованиями, несущими истину. Для стоиков рациональное впечатление — это впечатление, связанное с познанием лектона (сэйбл). Предложения полны лекта, (сайблес). Рациональное впечатление — это впечатление, которое относит познающий к lekton ; то есть рациональное впечатление имеет пропозициональное содержание.Фогт не отрицает этого, но вместо этого настаивает на том, что до тех пор, пока lekton является объектом мысли, он является пропозициональным, но не соответствует истине; это не тот объект, который может быть истинным или ложным. Только когда произносится lekton , он становится носителем истины (176). Тогда что мы должны сказать о lekton that p, который не является истинным как объект мысли, но становится истинным или ложным, когда говорящий утверждает это p? Если мы говорим, что это одно и то же предложение p, в обоих случаях мы сталкиваемся с проблемой осмысления понятия предложения, в котором одно и то же предложение иногда является носителем истины, а иногда — нет.Если мы говорим, что пропозиция о том, что p трансформируется в высказывании, то, строго говоря, были бы задействованы две пропозиции p ‘и p «, и происхождение p’ в мире, производящем впечатление p ‘на познающий, больше не будет придерживаться p «. Насколько я могу судить, почти нет доказательств того, что эту очень проблематичную версию можно отнести к стоикам.
Связанная с этим трудность — отрицание Фогтом того, что убеждения истинны или ложны. Она поддерживает этот вывод, ссылаясь на доказательства того, что некоторые древние мыслители проводили различие между знанием и верой и считали, что знание трансформирует веру.Но этот вывод вроде бы сделан слишком быстро. Эпистемолог, который считает, что знание — это обоснованное истинное убеждение, может допустить, что добавление обоснования к убеждению превращает его в знание. Это полностью совместимо с истинностью убеждения и с нашим утверждением, что знание влечет за собой веру. Мало оснований полагать, что древние философы не могли бы увидеть эту точку зрения и, следовательно, мало оснований приписывать им точку зрения о том, что верования не являются ни истинными, ни ложными, если бы они делали различие между знанием и верой.Показательный пример — отказ Платона от определения знания как истинной веры в Theaetetus в пользу определения знания как истинной веры с учётом ( logos ). Хотя последнее определение также в конечном итоге отвергается, переход Платона от второго к третьему определению предполагает, что его не беспокоит утверждение, что убеждения истинны или ложны, или то, что знание подразумевает веру.
В заключение на заслуженной положительной ноте: интерпретация Фогт пирроновского скептицизма и ее интерпретация понимания Секстом его философских предшественников и современников детализированы и убедительны.Ее чтение истории древней эпистемологии является пирронианским, и в этом заключаются как сильные, так и слабые стороны ее наводящей на размышления книги. Современные скептики, без сомнения, найдут в сочувственном изложении Фогтом скептической мысли древних греков многое из того, что имеет отношение к современным дискуссиям.
Кто такой скептик и я один? Часть 1: Определение скептицизма
В последнее время я задавался вопросом, просто ли я настроен скептически — требую предоставить доказательства — или я действительно должен идентифицировать себя как член сообщества скептиков.Это было вызвано тем, что пара людей — с совершенно комплиментарными намерениями — предположили, что я скептик, и, поскольку это область, интересующая меня с академической точки зрения, я подумал, что было бы уместно поразмышлять над вопросом и, таким образом, прояснить свою позицию в отношении к моему исследованию.
Я начну с того, что я никогда не посещал мероприятия, посвященные скептикам, хотя я встречал людей, которые на других мероприятиях называли себя скептиками и регулярно общались с людьми в Интернете, и я действительно регулярно слушаю пару подкастов скептиков.Предел моего вклада в сообщество скептиков до сих пор заключался в моем сообщении в блоге о моем исследовании кампании 10:23, которое было подхвачено парой скептически настроенных источников.
Я намерен исследовать Скептицизм различными способами в нескольких сообщениях в блогах. Я собираюсь начать с самоопределения и самоописания, но я также собираюсь рассмотреть негативные определения (чем скептики не являются), эпистемологию скептиков (какие методы оценки утверждений используют скептики?) , немного социологии скептицизма (движение? сообщество?), немного истории (откуда появился скептицизм?) и, возможно, даже немного социальной психологии.
Учитывая, что меня также обвиняли в конструктивизме, я считаю естественным начать с изучения того, как люди определяют эти термины. Те из вас, кто особенно бодрствует, заметят, что я разделил скептицизм и скептицизм; это потому, что я думаю, что можно быть скептиком, не будучи скептиком, и потому, что последнее является эффективным существительным собственным, а не прилагательным или глаголом. Этот термин имеет американское происхождение (отсюда и буква «k»), и я использую заглавные буквы, чтобы было ясно, что я говорю об определенной группе людей.Я провел краткую оценку определений скептицизма, просто набрав в Google «что такое скептик» и проверив несколько первых совпадений.
Брайан Даннинг (ведущий Skeptoid, подкаста и веб-сайта Skeptical) определяет скептицизм как «процесс применения разума и критического мышления для определения достоверности. Это процесс поиска обоснованного вывода, а не обоснование предвзятого вывода ». Он также использует термин «критический мыслитель» как синоним этого термина.
Skeptic.com описывает скептицизм:
«Скептицизм — это временный подход к претензиям. Это приложение разума ко всем идеям — священные коровы не допускаются. Другими словами, скептицизм — это метод, а не позиция. В идеале скептики не проводят расследование, ограничивающее возможность того, что явление может быть реальным или что утверждение может быть правдой. Когда мы говорим, что «настроены скептически», мы имеем в виду, что должны увидеть убедительные доказательства, прежде чем поверить в это ». (Skeptic.com)
Молодые австралийские скептики описывают Скептика как «… человека, который подходит к каждому утверждению со степенью скептицизма, пропорциональной его правдоподобности».Затем они цитируют доктора Стивена Новелла из Общества скептиков Новой Англии:
«Скептик — это тот, кто предпочитает верования и выводы, которые являются надежными и обоснованными, утешительным или удобным, и поэтому строго и открыто применяет методы науки и разума ко всем эмпирическим утверждениям, особенно своим собственным. Скептик временно соотносит принятие любых утверждений с действительной логикой и справедливой и тщательной оценкой имеющихся свидетельств, а также изучает ловушки человеческого разума и механизмы обмана, чтобы не быть обманутыми другими или самими собой.Скептицизм ставит метод выше любого конкретного заключения ».
Oxford Skeptics in the Pub резюмируют определение Стивена Новеллы как «интеллектуальную специальность, основанную на естественных и гуманитарных науках и включающую любые знания, касающиеся природы знания и убеждений, критического мышления, слабостей человеческого интеллекта и обмана». .
UK Скептики очень тщательно исследуют то, что они подразумевают под скептицизмом, уделяя особое внимание «сомнению и исследованию» как сердцевине метода, который они определяют как родственный научному методу.«Скептики из Милтона Кейнса» определяют его как «место, где научное образование пересекается с защитой потребителей. Есть и другие определения, в которых используются такие слова, как рационализм и критическое мышление. По сути, это положение, при котором утверждения (особенно экстраординарные) не принимаются, если они не могут быть проверены или опровергнуты с помощью научного метода ».
Итак, хотя между используемыми формулировками есть много различий, я думаю, что определения имеют некоторые общие черты, и я думаю, что это можно свести к следующему:
Скептицизм — это временный метод, процесс или подход, который ставит критическое мышление, рационализм и научный метод выше комфорта, удобства, убеждений и предубеждений при оценке утверждений о природе реальности и который требует доказательств или поддержки, пропорциональных величине претензия, сделанная до ее принятия.
Следовательно, согласно этому определению, скептик — это тот, кто придерживается этого метода и этих ценностей, применяет их в своей жизни и (необязательно) продвигает такие подходы среди окружающих.
Я думаю, что могу согласиться с определением, которое я привел выше, и в этом случае в ответе на вопрос «Я скептик?» Да, по этому определению я бы назвал себя скептиком. Однако я думаю, что скептицизм — это нечто большее, чем простое самоописание, не в последнюю очередь потому, что, конечно, не может быть много людей, которые не подписались бы под этим определением.
Итак, когда Скептик действительно Скептик? В следующий раз я рассмотрю негативные определения: определение идентичности Скептика со ссылкой на то, чем Скептик не является.
Я приветствую критические отзывы о том, что я пишу, поэтому, пожалуйста, не стесняйтесь комментировать мое определение и помогать мне еще больше его улучшить!
Нравится:
Нравится Загрузка …
СвязанныеОпределение для изучающих английский язык из Словаря учащихся Merriam-Webster
скептик (НАС) имя существительное
или британский скептик / ˈSkɛptɪk /множественное число скептики
или британский скептик / ˈSkɛptɪk /множественное число скептики
Определение SKEPTIC учащимися
[считать]
: человек, который в чем-то сомневается или сомневается (например, в заявлении или заявлении)Скептики указали на недостатки в методах исследователей.
Вы можете верить в призраков, если хотите, но я все еще скептик .
Кембриджские скептики | Что такое скептик?
Часто люди путают термин «скептик» с «циником» и полагают, что работа скептика заключается в том, чтобы сомневаться в обоснованности любого утверждения или, в крайних случаях, отрицать любое утверждение.Сколько раз мы слышали, как кто-то говорил: «Хм, я немного скептически отношусь к этому …», говоря о таком вопросе?
Фактически, скептизм — один из лучших инструментов, которые у нас есть, чтобы гарантировать, что мы придерживаемся мировоззрения, которое состоит из как можно большего количества истинных убеждений и как можно меньшего количества ложных убеждений. Скептик вооружается инструментами для распознавания количества доказательств, которые должны быть получены, прежде чем конкретная претензия может быть принята (или, в некоторых случаях, отклонена). Хотя этот порог может варьироваться в зависимости от каждого утверждения (в зависимости от того, насколько вам придется изменить свой существующий взгляд на реальность, чтобы принять указанное утверждение), частое знакомство с темами критического мышления и аргументированные вопросы будут постепенно внедрять эти навыки в ваше повседневное мышление, делая этот процесс намного проще.
Астроном Карл Саган дал очень подходящую цитату по этому поводу: «Чрезвычайные утверждения требуют исключительных доказательств».
С учетом всего вышесказанного, скептицизм (при правильном применении) не приводит к каким-либо конкретным выводам. Это просто метод, который поможет вам вынести суждение относительно ответа, который, скорее всего, будет правдой, и в то же время защитит вас от принятия ответов, которые с меньшей вероятностью будут правдой.
К сожалению, эти навыки не очень естественны для нас.Наш мозг не обязательно развивался для критического мышления. Вместо этого, учитывая количество информации, которую наш мозг должен обработать, неудивительно, что мозг использует короткие умственные пути (эвристики) и становится жертвой многих, казалось бы, встроенных предубеждений (мгновенных суждений). Это позволило нам принимать «быстрые» решения на основе нашего прошлого воспринимаемого опыта, чтобы увеличить наши шансы на выживание (и, возможно, снизить нагрузку, с которой приходится справляться мозгу).
Хороший способ подумать об этом — представить себе более примитивных людей в африканской саванне.Вдруг мы слышим шорох в кустах. Это может быть хищник, а может быть ветер. Теперь, более вероятно, что те, кто инстинктивно бежал без вопросов, с большей вероятностью выжили и передали эти черты? Хотя критическое рассмотрение вероятности присутствия хищника на самом деле с большей вероятностью приведет вас в конечном итоге к «правильному» ответу, это может поставить ваше выживание в невыгодное положение.
К счастью, мир, в котором мы живем (по крайней мере, для большинства из нас), сейчас совсем другой!
В 2008 г.Стивен Новелла, ведущий «Путеводителя скептиков по Вселенной», дал очень краткое определение термина «скептик».
Скептик — это тот, кто предпочитает веры и выводы, которые являются надежными и обоснованными, утешительным или удобным, и поэтому строго и открыто применяет методы науки и разума ко всем эмпирическим утверждениям, особенно своим собственным.
Скептик временно соотносит принятие любого утверждения с действительной логикой и справедливой и тщательной оценкой имеющихся доказательств и изучает ловушки человеческого разума и механизмы обмана, чтобы не быть обманутым другими или самими собой.
Скептицизм ставит метод выше любого конкретного заключения.
Что значит быть скептиком?
«Вы не проявляете непредвзятость»
Это слишком частая критика скептицизма. Я считаю, что в сознании большинства людей слово «скептик» прочно связано с другим словом, таким как циник, скептик или противник. Что отличает скептику от других терминов? Предлагаю собственное определение:
Скептик — это человек, который воздерживается от суждений по убеждениям, утверждениям и темам до тех пор, пока не будут исследованы соответствующие доказательства, независимо от предыдущих убеждений и т. Д.Только после проверки указанных доказательств претензия и т. Д. Будет считаться действительной.
Что такое скептик? , а не , однако, это человек, который откажется изменить свое мнение перед лицом неопровержимых и достоверно противоположных доказательств. Как скептик, я стараюсь присоединиться к тем, кто твердо придерживается единодушных мнений относительно науки, медицины и т. Д. Это, конечно, возлагает бремя доверия на наших ученых. Вот в чем многие сомневаются.По большей части вина СМИ, изображение науки и фактов чисто сенсационное. Более того, большинство средств массовой информации становятся жертвами ложного уравновешивания противоположных точек зрения. Понятно, что, когда новость придает равный вес одному «эксперту», который утверждает, например, что Земля плоская, в отличие от большинства ученых, которые с ним не согласны, и позволяет зрителю решать, это сложно. не запутаться в том, что является фактом, а что — вымыслом.
Этот ложный баланс затем приводит к недоверию к хорошей науке.Людей приучили придавать равный вес этим экстремистским взглядам, а затем, например, не соглашаться с 99% ученых-климатологов в том, что глобальное изменение климата происходит и вызвано деятельностью человека. Каким-то образом достаточно услышать, как одинокий сторонник рассуждает о малоизвестной точке зрения, чтобы дестабилизировать всю дискуссию.
Утверждения против теорий
Следовательно, для скептика обязательным условием является доверие к науке. Если вы можете достаточно доверять биологии, чтобы позволить анестезиологу поставить вас на грань смерти для операции на бесконечно деликатных тканях, которые заставляют ваше тело функционировать, почему вы также не можете согласиться с 99% биологии, которая знает, что эволюция — факт? Консенсусное мнение среди тех, кто посвятил свою жизнь пониманию мира, — это то, чему мы доверяем в повседневной жизни.Но когда дело доходит до более деликатных тем, таких как эволюция и изменение климата, почему это доверие не передается?
Истинный скептик полностью изменит свое мнение по предмету, если представятся действительные, проверенные и согласованные доказательства. Биология полностью переделала бы всю теорию эволюции, если бы хотя бы один современный кролик (ради аргумента) был обнаружен в геологических пластах, принадлежащих динозаврам. Причина, по которой эта теория сохраняется, заключается в том, что не было найдено убедительных доказательств ее опровержения.Сила научного утверждения напрямую зависит от того, насколько оно может защитить себя от критики. Теория эволюции, например, является одним из наиболее подробных объяснений естественных (биологических) явлений в науке, поскольку ее не опровергали почти 200 лет. И поверьте мне, люди пытались. Позвольте мне сделать небольшое отступление, чтобы объяснить распространенное заблуждение. Научный смысл теории таков:
В научном использовании термин «теория» зарезервирован для объяснения явлений, которые отвечают основным требованиям к видам проводимых эмпирических наблюдений, используемым методам классификации и согласованности теории в ее применении среди членов данного класса к к которому он относится.
Проще говоря, научная теория — это не обоснованное предположение, как полагают многие обыватели. Научная теория — это всеобъемлющее объяснение спектра эмпирических явлений, которое согласуется со всеми доказательствами с момента открытия. С этого момента я буду использовать слова «теория» или «теории» для обозначения научного определения теории. Все общепринятые теории прошли через скептически настроенную ветвь сомнений, критики и аргументов. Вот почему они все еще существуют. Консенсусное мнение по этим теориям так же надежно, как и доказательства, на которых они построены, и, что наиболее важно, теории развиваются и адаптируются к изменяющимся данным.
Барометр скептика
Забудьте о странном клейме, которое вы ставите на имя, и постарайтесь избавить это слово от циников. Остерегаться удивительного утверждения, особенно когда оно касается личных убеждений, должно быть чем-то вроде добродетели. Быть скептиком означает использовать критическое мышление и рациональность, чтобы понять мир. Отличное введение в скептицизм можно найти в моем посте Брайана Брашвуда, где он объясняет некоторые основные модальности скептического сообщества.
Надеюсь, я разъяснил, что такое настоящий скептик, потому что ……. популярная викторина! .
Вы идете по тротуару, где бы вы ни жили, и я подхожу к вам.
«Как у вас сегодня дела, хорошо, сэр?» — решительно говорю я.
«Я в порядке, что вам нужно?», — осторожно отвечаете вы.
«Что, если бы я сказал вам, что всего за 5 долларов я мог бы научить вас перемещать объекты, используя только ваш разум?»
«Я бы сказал, что вы полный дерьмо», — парируете вы.
«Как насчет этого, если я не смогу научить вас раскрывать ваши телекинетические способности, я уступлю и дам вам 50 долларов».
«Хорошо, попробуй меня», — отвечаете вы.
Я вкладываю в вашу руку веревку, прикрепленную к большой шестигранной гайке на одном конце. Я приказываю вам держать веревку за свободный конец и вытянуть руку перед собой.
«Теперь сконцентрируй свой ум. Представьте, что сила внутри вас поднимается из глубины вашего существа через руки в ваши руки и заставляет шестигранную гайку двигаться по кругу! » Удивительно, но шестигранная гайка действительно движется по кругу [ИДИТЕ, ПОПРОБУЙТЕ ЭТО ДОМА], по-видимому, без движения какой-либо части вашего тела.
Время теста: Что здесь произошло? Узнал ли я секреты раскрытия вашего внутреннего супергероя? Или я пользуюсь тобой? Ответ прост и понятен, если проконсультироваться с бесконечным ресурсом, например в Интернете. Идите вперед и найдите ответ сами, это будет хорошим упражнением в исследовании. Если вы не можете понять, я открою ответ в конце этого поста .
Несколько новых инструментов
Как мы можем теперь применить наш скептицизм? Есть несколько ключевых вопросов, которые вы должны задать при оценке претензии.Как сказал Карл Саган, «экстраординарные утверждения требуют чрезвычайных доказательств».
1. Представляет ли заявитель свое открытие непосредственно средствам массовой информации?
Целостность науки зиждется на готовности ученых представлять новые идеи и открытия вниманию других ученых. Таким образом, ученые ожидают, что их коллеги сначала откроют им новые открытия. Попытка обойти экспертную оценку путем передачи нового результата непосредственно средствам массовой информации, а затем и общественности, предполагает, что работа вряд ли выдержит тщательное изучение другими учеными.
2. Первооткрыватель говорит, что могущественный истеблишмент пытается подавить его или ее работу.
Часто заявитель будет ссылаться на какой-то грандиозный заговор, который не позволит ему рассказать вам об их удивительном новом открытии. Реальность ситуации такова, что либо их исследования не подтверждены, либо не поддерживаются ведущими учеными, и им приходится прибегать к специальным мольбам, чтобы привлечь внимание прессы. История корпоративного господства до сих пор разносит бумаги в этой стране, поэтому с точки зрения крайнего «ученого» огромный заговор может равняться огромным деньгам.
3. Научный эффект всегда находится на пределе обнаружения.
Расплывчатое изображение НЛО, зернистый снимок Лох-Нессского чудовища, оно всегда на грани того, чтобы выглядеть действительно правдоподобным. Однако невозможно получить идеальных снимков, это случается «раз в жизни». Сигналы не могли быть усилены, было только одно исследование, все это указывает на то, что настоящего эффекта просто нет. Разве не более вероятно, что статический шум, который, как вы утверждаете, связан с общением с инопланетянами, на самом деле просто статический шум?
4.Доказательства открытия анекдотичны.
Если современная наука и чему-то научилась в прошлом веке, так это тому, чтобы не доверять анекдотическим свидетельствам. Поскольку анекдоты имеют очень сильное эмоциональное воздействие, они служат для сохранения суеверных верований в век науки. Важнейшее открытие современной медицины — это не вакцины или антибиотики, это рандомизированный двойной слепой тест, с помощью которого мы узнаем, что работает, а что нет. Вопреки пословице, «данные» — это не анекдот во множественном числе.”
5. Первооткрыватель говорит, что вера заслуживает доверия, потому что она сохранялась веками.
Существует устойчивый миф о том, что сотни или даже тысячи лет назад, задолго до того, как кто-либо узнал, что кровь циркулирует по всему телу или что микробы вызывают болезни, наши предки обладали чудесными лекарствами, которые современная наука не может понять. Многое из того, что называют «альтернативной медициной», является частью этого мифа. Древняя народная мудрость, заново открытая или переработанная, вряд ли сможет сравниться с результатами современных научных лабораторий.
6. Первооткрыватель работал изолированно.
Образ одинокого гения, который скрытно борется в лаборатории на чердаке и в конечном итоге совершает революционный прорыв, является основным элементом научно-фантастических фильмов Голливуда, но его трудно найти примеры в реальной жизни. Научные открытия в наши дни почти всегда являются синтезом работ многих ученых.
7. Первооткрыватель должен предложить новые законы природы для объяснения наблюдения.
Новый закон природы, призванный объяснить какой-то необычный результат, не должен противоречить тому, что уже известно.Если мы должны изменить существующие законы природы или предложить новые законы для объяснения наблюдения, это почти наверняка неверно.
Конечно, есть много других вопросов, которые вам следует задать, например, кто финансирует исследование, или выиграет ли заявитель лично, но приведенные выше вопросы позволят выявить большую часть бессмыслицы хорошей науки.
Давайте разоблачим кое-что!
Теперь, когда мы знаем, что такое скептик и как скептик может оценивать утверждения, попробуйте сами когда-нибудь.Не верьте мне на слово, узнавать о новых доказательствах и менять свое мнение на то, что вы наверняка считали правдой, — это интеллектуально освежает. Все подвержены ошибкам, и мы можем извлечь уроки из этой ошибки, даже использовать ее, чтобы принимать более разумные решения в будущем. Как я уже говорил в предыдущем посте, скептицизм — это плохо. Иногда это бросает вызов очень личным убеждениям и идеям, но также может уменьшить интеллектуальный беспорядок, который имеет тенденцию накапливаться в вашем мозгу в области «Я не знаю, правда ли это, но я собираюсь рассказать людям, как это правда».Состояние человека таково, что наш мозг запрограммирован на то, чтобы видеть закономерности и устанавливать связи, которых иногда нет. Скептицизм — это способ заново научить ваш мозг принимать и обрабатывать информацию. Когда вы кладете щит, защищающий вашу гордость, и поднимаете меч, отсекающий иррациональность, обучение становится еще более освежающим и интеллектуально полезным.
[ОТВЕТ ВИКТОРИНА]
Между прочим, ответ на вышеприведенную викторину скептиков таков: я (парень, раскрывающий ваши силы) использовал в своих интересах то, что называется идеомоторным эффектом.