Содержание

Скептицизм и мудрость как лучшие друзья аналитика

(перевод статьи Авинаша Кошика)

Вот кое-что важное, что я постиг за все то время, когда работал с данными и изменял компании своими идеями: Великие Аналитики — всегда скептики. Воистину.

Это всегда было так, конечно. Но за последние годы, когда глубина, широта, объем и любые другие метрики, которые можно применить к объему данных, переживают взрывообразный рост, навыки скептицизма и мудрости стали критичными для успеха работы. Просто слишком много данных. Слишком много таблиц, графиков, «инсайтов» проталкиваются к вам в голову. Кроме того, количество «экспертов» тоже растет взрывообразно.

Если вы не будете скептиком, то вы непременно умрете (с профессиональной точки зрения).

И все же… Скептицизм не должен парализовать решения. В какой-то момент все равно придется принимать решение (и прыгать в неизвестность), или вы будете мертвы (с профессиональной точки зрения).

Давайте разобьем эту статью на две части.

Первая: призыв быть скептиками везде и во всем, проиллюстрированный примером данных одного из самых уважаемых источников. Дальше я приведу рекомендации, как принять решение и не оказаться одним из тех несчастных аналитиков, которых постиг «паралич принятия решений».

Во второй части, раз уж мы говорим о великих аналитиках, хочу поделиться способом понять, являетесь ли вы одним из таких. И если да — то в чем ваша ценность для компании.

Заинтригованы? Конечно!

#1A: Скептицизм — ваш лучший друг, навсегда

Как-то раз я встретил две цифры: 42% онлайн-покупателей просматривают видео до покупки продукта и 64% используют YouTube для поиска информации о продуктах.

Немедленно после того, как я это узнал, я понял, что эти цифры — полная шляпа.

Однако они преподносились как неоспоримые факты, буквально как Моисеевы заповеди.

Возможно, у вас еще недостаточно навыков, чтобы сразу распознавать, можно ли верить конкретной цифре, возможно вы развиваетесь. Но если вы действительно инвестируете усилия в собственное образование, осознанность, если голодны до всего, что можно раскопать чуть поглубже, то вы сможете распознавать такие «шляпные цифры» очень быстро.

Возможно, вы читали исследование NADA (национальная ассоциация автомобильных дилеров — прим.ред.), в котором сообщается: «85% покупателей принимают решение о покупке автомобиля до того, как выходят из дома, чтобы совершить покупку». Ваш радар скептика должен начать бибикать: биип, Биип, БИип, БИИп, БИИИП, и вам следует остановиться и послушать его. Не имеет значения, насколько большая контора эта NADA, сколько аналитиков там работает — поскольку принятие неточной информации может разрушить вашу карьеру.

Вот прекрасный пример, как быстро научиться «надевать шапочку скептика».

[ОБНОВЛЕНИЕ: Как Мауро Авелло заметил ниже, этот пример мог быть первоапрельской шуткой команды журнала The Economist. Я обратил внимание на дату, когда я писал свой пост, прочел комменты и пост-обсуждение под статьей и не нашел никаких признаков того, что это действительно была шутка.

Поэтому я привожу эту ситуацию в качестве примера ниже. Уроки, которые вы выучили, все равно останутся с вами, но, пожалуйста, примите во внимание, что этот пример все-таки может оказаться шуткой.]

Команда визуализации данных The Economist подготовила вкуснейшую статью: Мороженое и IQ.

Сложно на такое не кликнуть, правда?

Это короткая статья, содержащая небольшой график, на котором отражается объем потребления мороженого по оси Х и уровень чтения по шкале PISA (международная программа по оценке образовательных достижений учащихся —

прим.ред.).

Зависимость уровня чтения по шкале PISA от объема потребления мороженого.

Команда (на которую ссылается статья, как на авторов) очень серьезно подошла к визуализации утверждения, что большое потребление мороженого может являться причиной плохой успеваемости студентов. Они аккуратно сравнили австралийцев с финнами, отдали должное канадцам и утопили перуанцев в дерьме.

Итак. Вы же Умный Аналитик.

Ваш первый «флажок скептика» должен быть следующим: так, в заголовке они говорят про IQ. Давайте-ка быстренько загуглим, можно ли по PISA судить об уровне IQ? Ответ — нет!

Красный флаг!

Ваш второй «флажок скептика»: если внимательно посмотреть на набор данных, то он скорее опровергает, чем подтверждает основную гипотезу. Обратите внимание на Гонконг, Сингапур — их соседи имеют низкое потребление мороженого, но очень высокий рейтинг PISA.

Красный флаг!

Ваш третий «флажок скептика» (для Умных Аналитиков этот флажок должен быть первым) — это базовая парадигма: корреляция и причинно-следственная связь — не одно и то же!

Вы читаете статью, чтобы убедиться, что это правило не было нарушено. Есть ли что-то, показывающее наличие причинно-следственной связи? Нет.

Гигантский красный флаг!

В этом месте некоторая часть читателей должна была умереть, так как они очень любили эту команду из журнала The Economist.

Для обычных людей (не аналитиков) эта статья и график выглядят вполне убедительно. В конце концов, это весьма уважаемый источник и крутая команда с отличной репутацией. Да и смотрите-ка, тут есть красная линия, которая похожа на доверительный интервал и R-квадрат! Большинство обычных людей воспримут это как истину (и многие из них начнут комментировать статью и веселиться над «доказанной» связью IQ и мороженого).

Вам не следует это делать.

Единственное, над чем вам следует задуматься — это… причинно-следственная связь. Почему такое могло случиться?

Вот, например, одна гипотеза: люди, которые действительно заботятся об образовании своих детей, происходят из семей, где достаток родителей — чуть больше среднего, они могут позволить себе фокусироваться на детях. Такие семьи часто вознаграждают детей за успехи в учебе. Логично предположить, что мороженое может быть частым вариантом награды!

Помните, это всего лишь гипотеза. Мы можем поискать еще данные. И если вдруг окажется, что это правда… то выяснится, что причиной высоких рейтингов окажется не мороженое, а определенный доход семей. Или то, что такие семьи в целом лучше структурируют свое время, что дает родителям больше времени на контроль или самостоятельное обучение детей.

Помимо этих может быть масса других причин. Погода. Количество женщин в стране. Долгота. Количество работающих детей. Уровень преступности. Честно говоря — что угодно.

Смотрите на причинно-следственные связи. Их отсутствие — преступное использование данных против человечества.

И в качестве вишенки на торте — еще один пример, чуть более забавный.

Есть очень плотная взаимосвязь между бюджетом, который США тратят на науку, и самоубийствами через повешение… R-квадрат=0.097 (высокая связь между показателями — прим.перев.).

Корреляция между бюджетом США на науку и самоубийствами через повешение.

Если вы еще со мной, то тоже уже наверное кричите во весь голос, что между этими двумя факторами нет причинно-следственной связи!

И вы наверняка правы. Большие траты на науку (да, потратьте еще больше!) не приводят к большему числу самоубийств. Эти факторы связаны ничуть не больше, чем пара любых других вещей в природе.

[График выше — от Тайлера Вайгена. Его сайт и книга — «Ложные Корреляции» (Spurious Correlations) просто великолепны. Вы найдете там гораздо больше таких корреляций и будете рыдать и смеяться, потом опять рыдать и опять смеяться. Начните с того, что фильмы с участием Николаса Кейджа заставляют людей топиться!]

Давайте посмотрим еще на один пример, просто потому что он совсем свежий, только из печатного станка.

Все мы путешествуем, и для нас особенный интерес представляет то, какие авиакомпании имеют наивысшие «рейтинги качества», когда дело доходит до их использования.

Рейтинг качества авиакомпаний.

Большинство упоминаний в прессе, которые вы прочтете про эти рейтинги, будут без остановки рассказывать о позициях и о том, как изменилась позиция той или иной авиакомпании в рейтинге. И ни одного упоминания о том, как именно этот рейтинг был рассчитан. Но вы же Умный Аналитик с включенным радаром скептика, и вы будете копать!

Вашей начальной точкой поиска может быть вот этот пресс-релиз из источника.

Там гораздо больше данных, которые можно раскопать.

Потом вы переключитесь на понимание того, как оценивается своевременность вылетов и прилетов — кто задает эти стандарты и формулы, какой контроль используют авиалинии, когда планируют расписание рейсов, кто решает, какие данные использовать для построения рейтинга, кто аудирует их и много еще других деталей до того, как вы согласитесь с выводами.

Когда вы начнете копать, вы обнаружите, что на самом деле нет единого определения «задержки рейса». Авиалинии самостоятельно определяют, случилась у них «задержка рейса» или нет, кроме того, они вольны самостоятельно менять длительность полета. К примеру, мои перелеты в JFK (международный аэропорт имени Джона Кеннеди —

прим.ред.) на United регулярно прибывают «вовремя», несмотря на то, что отправляются с задержкой на 20 минут, так как United добавляет полчаса к «запланированному времени полета». Это размывает данные, которые включаются в отчет (в итоге — в отчет попадает ерунда). Среди авиакомпаний нет стандарта, как должно рассчитываться время в пути между двумя пунктами назначения — так что, строго говоря, приведенный выше рейтинг — это сравнение мартышек, яблок и астероидов. Авиакомпании, такие как Frontier, которые выставляют самые короткие времена перелетов, фактически наказываются низким рейтингом за свою честность.

И это только начало проблемы.

Очень скоро вы осознаете, что рейтинги в общем и данные, на основе которых они построены — в основном бесполезный мусор. И, в конце концов, если цель этих данных — помочь вам принять решение, то эта цель безнадежно провалена по причинам, описанным выше.

Скептицизм. Хорошая черта Аналитиков, т.к. вы знаете, что можно использовать в качестве источника информации для принятия решения, а что — нет.

Большинство данных, которые вы встретите в реальном мире, необязательно будут настолько же кривыми, как и перлы, собранные Bad Fox Graphics. Примеры, которые вы встретите, будут более тонкими и изящными, будут выглядеть так, как будто они действительно имеют смысл. Они будут поступать из источников, которым вы доверяете, из инструментов, которыми вы пользуетесь, и, мало того, самостоятельно внедрили и т.п. Это тот момент, когда вам особенно нужно проявить бдительность, чтобы оставаться Отличным Аналитиком.

Вот несколько приемов, которыми можно пользоваться:

  1. Посмотрите, есть ли связь вывода («инсайта») с теми данными, которые использованы для его подтверждения. Это займет всего несколько минут, честно говоря.
  2. И вот важный вопрос: откуда взялись эти данные? Инструменты, страны, люди, устройства и так далее. Известные ограничения по использованию этих данных (это только частично подходит для digital-мира).
  3. Еще одно, что вам точно понравится: какие могут быть допущения в данных? Допущения в примере (выборке)? Допущения при отборе выборки? Что может привести к тому, что данные неполноценны?
  4. Какие принципы, которым вы обучены, нарушаются приведенным анализом? Причинно-следственная связь, например — мы это разбирали выше.
  5. Всегда, всегда, всегда задавайте вопрос: какие предположения сделаны во время этого анализа?
  6. Ваш личный опыт. У вас его — море. Просто не дайте ему превратиться в мусор.
  7. (добавлено из комментария): Кто выигрывает и кто проигрывает от этого анализа? Подумайте про политику, деньги, власть и вещи, связанные с ними.

Пункты с 8 по 12 подсказаны Айаном Францем:

  1. Правда ли, что был подготовлен план сбора данных, и данные собирались в соответствии с планом?
  2. Данные изначально готовились для этого исследования, или они побочный продукт какой-то другой деятельности?
  3. Учтено ли затухание при сборе данных заданным способом?
  4. Были ли установлены статистически разумные границы, когда выбирались произвольные данные?
  5. Если вы передадите мне все исходные данные, порядок действий, софт, использованный для расчета, смогу ли я воспроизвести результат?

Пункты с 13 по 16 подсказал Род Джека:

  1. Проясните причину исследования.
  2. Протестируйте альтернативные объяснения, которые могут быть извлечены из данных или исследования.
  3. Попробуйте расковырять цепочку влияний и следствий. Последует ли это, если … произойдет из-за …?
  4. Ну и перед всеми вопросами — вопрос, который поставлен перед исследователями 🙂

Пункты с 17 по 24 подсказаны Джоном Брейзером:

  1. Если исходные данные представлены в соотношениях, то какие были абсолютные цифры (50% рост количества атак акул может оказаться ростом абсолютного количества атак с 2 до 3).
  2. Если данные представлены в исходном, сыром виде, то какие соотношения? (На станции метро, через которую я прохожу каждый день, висит предупреждение, что в год там случается 19 инцидентов, связанных с эскалатором. Поскольку в год на этой станции случается порядка 90 миллионов входов-выходов, число инцидентов ничтожно мало.)
  3. Могло быть такое, что выборка исследовалась несколько раз (если вы десять раз прогоните группу из 20 женщин через тест продукта по уходу за волосами, вы наверняка найдете прогон, который покажет достаточно высокую удовлетворенность, чтобы ее рекламировать).
  4. Возникают ли проблемы из-за закона больших чисел? (веб-сайт в UK подготовил статистику о времени отклика членов парламента Британии. В среднем, «Зеленая партия» отзывалась быстрее всех, но их результаты были собраны только за год, а по остальным партиям — за 50 лет).
  5. Не получается ли, что пропорция данных может показать вас в невыгодном свете? (Ваша невероятно крутая конверсия в 60% на веб-сайте может разрушиться, если сайт попадет в новости, и на него свалится трафик в 100 000 некачественных визитов? Что, кстати, может и неплохо!)
  6. Вы делаете правильное сравнение? («Просмотры» на Facebook — это совсем не то же самое, что «просмотры» на YouTube)
  7. Что вам могли не договорить? (Если в новости о благотворительном событии не говорится об объеме собранных средств, скорее всего, его стараются спрятать, так как он оказался слишком скромен.)
  8. Человек, который обрабатывает статистику, действительно понимает ее? (Статистика из вторых рук часто не содержит критически важных оговорок. )

Я уверен, что еще есть много других техник.

Когда вы видите фрагмент данных из вашей компании или откуда-то снаружи, будьте скептиком. Это хорошая привычка для Аналитика.

#1B: Скептицизм не должен парализовать вас

Вам может показаться, что я сейчас спущу все сказанное выше в унитаз. Попробуйте проследить за моей мыслью, пожалуйста.

Мир несовершенен, и вам платят за то, чтобы ваша компания (коммерческая или некоммерческая) принимала наилучшие, самые умные решения каждый день (ну, я надеюсь). И какой же фактор у нас начинает участвовать в игре? Решение, которое необходимо принять.

Новички-аналитики нередко попадают в ловушку «паралича решений» из-за скептицизма, потому что если ты чуть-чуть заглянешь «под капот» цифровой аналитики, то способ, которым собирались данные, может напугать настолько, что того и гляди душа покинет тело. Оффлайн-аналитика? В миллион раз хуже! И размеры выборок в разы меньше — это как гвоздь в крышку гроба.

Отличные Аналитики особенно хороши в одном из самых критических мест: своевременности. Способности донести инсайт (специфическую рекомендацию) в тот момент, когда она сможет оказать влияние на бизнес.

Ошибка, которая чему-то научила — это гораздо лучше, чем вообще отсутствие каких-либо действий.

Наша работа — быть скептичными, копать и разбираться, подталкивать и направлять, отбрасывая возмутительно неправильное, и разбираться с тем, как собрать из не очень неправильного то, что поможет принять осознанное решение.

Этот пост — родом из 2006 года: Data Quality Sucks, Let’s Just Get Over It, из него вы сможете научиться шести шагам, которые помогут преодолеть вам паралич принятия решений.

Вот простой путь, как все-таки принимать решения, оставаясь скептиком:

  • Если вы на 100% уверены в своих данных, то вам немедленно стоит рекомендовать вашей компании начать строительство лунной колонии.
  • Если вы на 80% уверены в своих данных, то вам стоит порекомендовать компании изменить стратегию в пользу начала с коротких визитов на Луну с международной космической станции.
  • Если вы на 40% уверены в своих данных, вам стоит порекомендовать инвестировать средства в земные предприятия, которые изучают вопросы проживания на Луне.
  • Если вы на 20% уверены в своих данных, то вам следует вернуться к своей команде и разобраться с тем, что же нужно сделать, чтобы получить, как минимум, 40% уверенности.

Это ровно то, что я подразумеваю под «быть скептиком» — ваш квест в том, чтобы научиться более точно ощущать, где же лежит определенность. Под тем, чтобы не быть парализованным в поисках совершенства, я понимаю способность давать рекомендации, отражающие степень уверенности в данных, потому что бизнесу нужны решения, привязанные к срокам.

Мы все стремимся стать Отличными Аналитиками. Вот еще один путь к этому, вдобавок чуть расширяющий тему статьи.

#2: Разница между Знанием, Инсайтом и Мудростью

Как некоторые из вас знают, я веду короткую рассылку, которая выходит дважды в неделю: «Пересечение маркетинга и аналитики». Вы можете (должны!) подписаться на нее.

Я часто обнаруживаю, что люди, в должности которых есть слово «аналитик», на деле являются этакими «сборщиками данных» или «трансформаторами данных», вся добавленная ценность от работы которых — это сведение данных в результирующие таблички или графики.

В одной рассылке я поделился восхитительным скетчем, очень точно показывающим разницу между данными, информацией, знаниями, инсайдом и мудростью. Этот скетч, смею сказать, добавил еще один уровень понимания — выделив ценность работы, зарплаты и того, насколько вы незаменимы, как сотрудник.

Вот эта рассылка, я предлагаю посмотреть вам на эту историю теперь с другой стороны.

почему мы не можем во всём сомневаться — Нож

«Я ни в коей мере не вступлю в противоречие с разумом, если предпочту, чтобы весь мир был разрушен, тому, чтобы я поцарапал палец», — писал в XVIII веке философ Дэвид Юм.

Нет никаких разумных причин выбрать синюю, а не черную ручку, рубашку в клетку, а не в полоску. Разум может бесконечно перебирать аргументы в пользу того или иного решения. Но само решение, как показывает случай Эллиота, он может принять только вместе с телом и эмоциями.

Разум не может устранить всех сомнений — он лишь дает им новую пищу.

Задолго до современной нейробиологии этот факт хорошо поняли античные философы-скептики. Они утверждали, что познавательные способности человека несовершенны и ограниченны. Мы не можем доказать даже того, что мир существует — и уж тем более, что он обладает какими-то определенными характеристиками. Как бы странно это ни звучало, скептики сделали метод радикального сомнения способом достижения счастья. Ради счастья эпикурейцы предлагали уклониться от мира, стоики — войти в согласие с ним. Скептики отвергли и то и другое, сомневаясь во всем.

Скептицизм сделает вас счастливым (или нет)

Основоположник школы скептицизма Пиррон советовал всем, кто стремится к счастью, обратить внимание на три обстоятельства: во-первых, какова природа вещей; во-вторых, как следует к ним относиться; и в-третьих, к чему это должно привести.

Вещи сами по себе, пишет Секст Эмпирик, «безразличны, неопределенны и неподсудны». Мы не знаем, что они собой представляют, потому что видим не вещи, а лишь явления вещей.

Мед кажется сладким, а соль — соленой. Но каковы они сами по себе? Этого мы знать не можем. Следовательно, стоит воздержаться от суждений, следовать за ощущениями и не приписывать вещам дополнительных оценок.

Воздерживаясь от суждений, скептик достигает желанной невозмутимости — а для греков это и есть главное условие счастья.

Греческий культ невозмутимости кажется прямой противоположностью современных представлений о счастье. Но на самом деле скептики пытаются сообщить нам одну важную вещь: жить можно как угодно, но к философии и науке это не имеет никакого отношения.

Античный скептик может жить, как все остальные люди: есть, когда захочется; спать, когда возникнет потребность; надевать клетчатые рубашки, если ему нравится именно этот узор. Ни одно из этих действий невозможно обосновать, основываясь лишь на разуме. Теоретически можно доказать, что движения не существует, как это сделал Зенон в знаменитом парадоксе об Ахиллесе и черепахе. Но люди, пишет Секст Эмпирик, «предпринимают путешествия пешком и морем, строят корабли и дома и рожают детей, не обращая внимания на рассуждения против движения и возникновения».

Теоретически мы можем сомневаться во всем. Но на практике сделать это невозможно.

Антонио Дамасио называет чувства, которые направляют наши мысли и решения в ту или иную сторону, соматическими маркерами. Предвкушение удовольствия от хороших выходных, чувство голода, разочарования, гнева или удовлетворения — всё это выражается в определенных состояниях тела.

Человек следует не за вещами, а за феноменами, отражениями вещей, утверждают скептики. Он руководствуется не знаниями, а соматическими маркерами, мог бы добавить Дамасио.

В своем крайнем виде скептицизм всегда приводит к иррационализму. Если ничего нельзя доказать, то все абсурдно. А если все абсурдно, в реальность можно только верить. Неудивительно, что аргументы скептиков охотно использовали Отцы Церкви в полемике против древней философии и языческих верований.

В XVI веке в Европе впервые опубликовали немногие сохранившиеся сочинения скептиков. С этого началась мода на пирронизм, которая могла приобретать самые разные формы. Автор знаменитых «Опытов» Мишель Монтень, признавая слабость человеческих познаний, вовсе не отвергает веру. Не делает этого и Рене Декарт, который строит основу научной философии, пользуясь методом радикального сомнения.

Декарт говорит: предположим, что мир создан злым демоном, который контролирует все мои впечатления. Если даже у меня нет тела, даже если каждое мое воспоминание и ощущение — ложь и обман, я все-таки не могу усомниться в том, что тот, кто сомневается, действительно существует.

Немногие способны довести свой скептицизм так далеко, как Декарт. Но процедура радикального сомнения встречается даже в примитивных культурах, которым мы обычно отказываем в рациональности.

Индонезийцы с острова Були, которых исследовал антрополог Нильс Бубанд, приписывают все свои тяжелые несчастья ведьмам. Но нельзя сказать, что они верят в существование ведьм — скорее, они постоянно в этом сомневаются. Ведьмы могут принять любую форму и обитают где-то на границах познания, оставаясь неразрешимым противоречием. Никто не знает, верить в них или нет. В начале XX века индонезийцы приняли христианство — с помощью новой религии они надеялись раз и навсегда избавиться от злых духов. Но если тот, кто сомневается в существовании ведьм, может сам оказаться ведьмой, сделать это не так уж просто.

Всё не то, чем кажется

К 1939 году гипотеза о том, что мир действительно существует, всё еще оставалась недоказанной: в конце концов, всегда можно было предположить, что существует только Рене Декарт.

В этом году британский философ Джордж Эдвард Мур представил свою скандальную работу «Доказательство внешнего мира».

Вот одна рука, а вот другая, рассуждает Мур. Я знаю, что мои руки существуют — это эмпирически очевидный факт. А если существуют руки, то существует и вся Вселенная.

Людвига Витгенштейна, как и многих других, это доказательство не убедило. Когда мы говорим «я знаю», это утверждение можно подтвердить или опровергнуть. Но как мы можем подтвердить или опровергнуть существование рук Джорджа Эдварда Мура? Мы можем их потрогать, но это ничего не докажет: может быть, мы просто спим или бредим. В качестве обоснования того, что его руки (а, следовательно, и Вселенная) действительно существуют, Мур предлагает только одну причину — собственную убежденность в том, что его знание достоверно. Но эта убежденность и сама нуждается в обосновании.

На философском уровне радикальный скептицизм был опровергнут только в феноменологии восприятия Мориса Мерло-Понти. Если всё, что мы воспринимаем, — иллюзия, тогда должен быть некий неиллюзорный мир, хотя бы для сравнения. Иллюзия — это лишь эффект восприятия, она не может заменить его целиком. Если я — мозг в банке, на который воздействуют электрохимическими импульсами, то у меня нет возможности поделить восприятия на истинные (электрохимические импульсы) и ложные (весь мир и моя жизнь). Мир — это и есть то, что мы воспринимаем.

Научный скептицизм не претендует на открытие абсолютно достоверного знания. Наука стремится не к истине, а к согласованным, эффективным и функционально простым объяснениям.

Любая теория может оказаться неверной, если ее опровергнет лишь единственное доказательство. Если ученые найдут одного летающего единорога, многие физические и биологические законы придется подвергнуть ревизии. Но пока этого не произошло, разумнее считать существующие теории верными, а существование единорогов — маловероятным.

Как показал историк Стив Шейпин, ценности экспериментальной науки во многом были позаимствованы из джентльменской культуры XVII столетия. Джентльмен в отличие от купца или придворного обладает высоким статусом и материальной независимостью, и потому может себе позволить говорить правду. Пускай некоторые джентльмены и ученые лгут и прелюбодействуют, но честность остается идеалом и для тех, и для других. Поскольку джентльменская честь тесно соприкасалась с научной честностью, обвинения в подтасовке данных в некоторых случаях могли привести к вызову на дуэль.

Современный скептицизм имеет мало общего с античной традицией. Люди, которые сегодня называют себя скептиками, руководствуются познавательными принципами, которые еще не были знакомы древним грекам. Если античный скептик ничего не утверждал, то сегодня скептики постоянно занимаются опровержением популярных заблуждений. Они критикуют веру в телепатию и астрологию, веру в бесов и колдовство, в действенность гомеопатии и альтернативной медицины, новую хронологию и теорию плоской Земли. В то же время, как и в античности, скептики не ограничиваются теорией и порой претендуют на создание определенного образа жизни.

Скептик должен беспристрастно рассматривать доказательства в пользу той или иной теории, избавляться от когнитивных ошибок и руководствоваться в первую очередь фактами.

Принципы современного скептицизма хорошо суммировал Бертран Рассел:

1) если эксперты пришли к согласию, противоположное мнение не может считаться верным;
2) если они не пришли к согласию, не-эксперты не должны считать верным никакое мнение;
3) когда все эксперты решили, что нет достаточных оснований для определенного мнения, обычному человеку лучше всего воздержаться от суждения.

Как ни странно, ближе всего к радикальному скептицизму сегодня находится не наука, а теории заговора. Как пишут исследователи Майк Вуд и Карен Дуглас, все конспирологические теории отталкиваются от предпосылки, что «существует два мира: один настоящий и в основном невидимый, а другой — вредная иллюзия, которая направлена на сокрытие правды». Какова эта правда — до конца остается неясным. Заговоры всегда что-то утаивают, окончательная истина всегда остается нераскрытой. Какие-то крайне могущественные силы управляют этим миром. Они не дадут нам выяснить всю правду.

Официальные объяснения событий и научные аргументы — всего лишь часть этого глобального господства. Поэтому теории заговоров зачастую оказываются сложнее реальности, которую они объясняют.

Психологам хорошо известен феномен избирательного скептицизма: мы чаще применяем критическое мышление к тем утверждениям, которые нам интуитивно не нравятся.

Как показали эксперименты Рольфа Ребера, чем короче и яснее изложена информация, тем чаще ее считают верной. Чем она сложнее и запутаннее, тем больше вызывает недоверия. В одном эксперименте участникам давали прочесть описание конспирологической теории, набранное двумя шрифтами: четким и неразборчивым. Люди, которые читали разборчивый шрифт, склонны были сильнее верить в написанное. Конечно, они при этом не думали: «Хм, это красивый шрифт, наверное, то, что здесь написано, — правда». Даже если само сомнение рационально, его основа находится за пределами сознания.

О чем бы мы ни говорили, у нас всегда останется почва для сомнений. Большинство из нас не сомневается в существовании внешнего мира, но в рамках философского спора это сомнение может оказаться вполне оправданным.

В теории Ахиллес никогда не догонит черепаху, а Джордж Эдвард Мур никогда не докажет существование Вселенной, указывая на свои руки. Но радикальный скептицизм сегодня можно реализовать только в стенах психиатрической клиники или на страницах философских журналов. В обыденной жизни нам остается довольствоваться умеренным сомнением.

В чем бы мы ни сомневались, мы не можем сомневаться во всем — это противоречит нашей врожденной склонности хотеть и верить. Без нее мы не смогли бы даже подняться с кровати. Действительно, есть ли для этого разумные основания?

Профессиональный скептицизм / КонсультантПлюс

Профессиональный скептицизм (см. пункты 12 — 14)

A7. Требование о сохранении профессионального скептицизма означает, что аудитор должен постоянно задаваться вопросом, не указывают ли полученная информация и собранные аудиторские доказательства на возможные существенные искажения вследствие недобросовестных действий. Это включает анализ надежности информации, используемой в качестве аудиторских доказательств, и, если применимо, средств контроля, используемых при ее подготовке и поддержании в актуальном состоянии. В силу характерных особенностей недобросовестных действий профессиональный скептицизм аудитора особенно важен при анализе рисков существенного искажения вследствие таких действий.

A8. Хотя и невозможно ожидать, что аудитор не будет принимать в расчет прошлый опыт, свидетельствующий о честности и добросовестности руководства и лиц, отвечающих за корпоративное управление, профессиональный скептицизм аудитора особенно важен при анализе рисков существенного искажения вследствие недобросовестных действий, потому что обстоятельства могли измениться.

A9. Аудит, проводимый в соответствии с Международными стандартами аудита, редко включает установление подлинности документов, и профессиональная подготовка аудитора, а также предъявляемые к нему требования не предполагают, что он является специалистом в этой области <1>. Однако, когда аудитор выявляет условия, заставляющие его полагать, что тот или иной документ может не являться подлинным или в условия документа внесены изменения, о которых аудитору не сообщили, возможные процедуры дополнительного исследования ситуации могут включать:

———————————

<1> МСА 200, пункт 47.

— получение подтверждения непосредственно от третьего лица;

— проведение экспертизы для установления подлинности документа.

Открыть полный текст документа

Скептицизм

История античного скептицизма берет начало в IV в. до н.э. Основоположником этой философской школы был Пиррон из Элиды (ок. 360-270 гг. до н.э.). Термины «скептицизм», «скептик» ведут свое происхождение от древнегреческого слова «скепсис», что означает рассматривание, размышление, а прилагательное «скептикос» – рассматривающий, исследующий. Другими яркими представителями этого течения были Карнеад, Энесидем, Агриппа, Секст Эмпирик и др.

Непосредственной предтечей скептицизма в Древней Греции явилась софистика (так, например, когда известный софист Протагор заявлял, что о каждой вещи может быть два противоположных мнения, то тем самым он открывал путь скептицизму). Однако кроме софистики, другим гносеологическим источником стал релятивизм – признание относительности всякого знания.

Заслуга скептицизма в том, что он способствовал борьбе с различными формами догматизма и постановке ряда проблем диалектики познания.

Скептицизм явился тем течением греко-римской философии, который в сфере гносеологии обратил внимание на сложность познания и на этой основе выражал недоверие к различным конкретным философским взглядам и представлениям. Скептицизму было присуще сомнение в существовании истины и её объективных критериев. Он пришел к выводу, что все философы почти во всём противоречили друг другу, невольно этим доказывая, что мы не можем знать, что такое мир, что такое составляющие его вещи и происходящие в нём процессы. Так, скептик обнаруживает, что в отношении любого вопроса имеются противоположные явления, суждения и объекты, обладающие равной силой. А из этого следует и наше отношение ко всему, что есть и происходит в мире.

Исходным пунктом учения Пиррона – взаимосвязь воздержания от суждения («эпохе») и невозмутимости («атараксия»). Он придерживался мнения, что ничто в действительности не является ни прекрасным, ни безобразным, ни справедливым, ни несправедливым, т.к. в себе всё одинаково, и поэтому оно не в большей степени одно, чем другое. Всё неодинаковое, различное является произвольными человеческими установлениями и обычаями. Вещи недоступны для нашего познания; на этом основан метод воздержания от суждений. В качестве же практически-нравственного идеального метода отсюда выводится «невозмутимость», «безмятежность».

Один из поздних представителей этой школы – Секст Эмпирик (~ конец II – начало III в.), обобщая и систематизируя учение скептицизма, отмечал, что «скепсис есть искусство сталкивать всеми возможными способами являющиеся и мыслимые вещи, в результате чего мы, вследствие равносильности приведенных в столкновение вещей и доводов, приходим сперва к утверждению (суждения), а затем к невозмутимости».

Скептик приходит к противоречиям, ведущим к воздержанию от суждения с помощью тропов, представляющих собой ряд логических процедур.

Вот один из десяти тропов Энесидема, которые четко и систематизированно излагает Секст Эмпирик. Приведем троп об обстоятельствах. Рассматривая любую чувственную способность, например, зрение или вкус, скептик замечает, что психическое или физическое состояние воспринимающего субъекта может решительно изменить его оценку какого-либо явления или объекта. Так, мёд может в одном случае казаться сладким, а в другом – горьким. Философ перечисляет множество обстоятельств, которые оказывают влияние на восприятие: молодость и старость, здоровье и болезнь, любовь и ненависть. Здесь ситуация одна и та же: всякое явление может быть противопоставлено некоторому противоборствующему явлению ввиду различия состояния воспринимающего.

Любая философия, наука включает в себя скептицизм как элемент критики. При этом в системе аргументации он играет конструктивную роль. Заслугой представителей скептицизма является и то, что они вскрыли неполноту и неточность знаний.

Однако перед лицом постоянно изменяющегося мира скептики не могли признать наличие ни добра, ни зла. Остается одно: сохранять внутренний покой, безмятежность и мудрое молчание.

Но всё же надо признать, что скептицизм толкает философскую мысль на поиск критериев истины, возбуждает интерес к проблемам философского знания, его сходства с научным знанием и его отличия от него.

ИТ-скептик про Devops и Agile – Digital Enterprise

Наш друг Роб Ингланд (IT Skeptic) решил опубликовать заметки к своим выступлениям на конференциях в этом году.

Первый в очереди — мгновенно ставший популярным в социальных сетях критический очерк о концепции Devops.

DevOps (Developers+Operations) — современный свод различных методик, направленных на продуктивную совместную работу разработчиков программного обеспечения и эксплуатационщиков (администраторов) информационных систем.

Идея Devops — прямой наследник Agile. Подход предлагает использовать комплекс мер по «разрушению стены между разработчиками и системными администраторами»: единые инструменты повсеместной автоматизации, революция культуры взаимодействия, отказ от бюрократических процедур, мелкие и частые изменения продуктивной среды.

Скептик выразил крайне консервативное отношение к этой новой идее. Противопоставив ее традиционной системе управления ИТ как системой услуг (ITSM), Он считает Devops утопичной идеей, очень далёкой от реализации.

В частности, Роб приводит следующие аргументы:

Утверждение: Используя гибкую разработку ПО (Agile) мы можем контролировать риски.

Очень сомневаюсь. Для ИТ придумано множество контролей, и не просто так. Devops считает, что эксплуатационщики придумывали контроли, потому что они зануды. Мы считаем, что контроли изобретались по мере накопления горького опыта.

Agile и Devops порождают риски.

У ПО есть малое число рабочих состояний. Практически все состояния ПО являются ошибочными, а иногда — катастрофически ошибочными. При увеличении числа зависимых систем, число ошибочных состояний растёт по экспоненте. Вам придётся очень потрудиться, чтобы убедить меня в том, что сделав изменения систем более частыми и быстрыми и снизив число контролей, вы не увеличите вероятность возникновения ошибочного состояния программы.

Нужно всегда помнить, что на кону деньги, причём не наши и не нашей организации. Если владельцы бизнеса считают, что ИТ должно больше рисковать, тогда вы можете использовать Devops. С вероятностью 90% они так не считают. Разработчики говорят что они не склонны к риску, но хочется взглянуть на результаты соответствующих исследований. Готов биться об заклад, что разработчики более азартны, чем сисадмины и их работодатели.

Сторонники Devops громко жалуются на «нечестные» ограничения, накладываемые теми, кто менее склонен к риску. У всех разные представления о том, что такое «честно»: мнение ИТ-специалистов может отличаться от мнения Совета директоров. Однако именно Совет директоров — управляющие — решает, что именно является «честным». Остальные должны подчиняться, хотя бы и против желания.

Я согласен с тем, что «высокопроизводительные сотрудники работают лучше при большей свободе действий». В сфере ИТ есть сотни миллионов и разработчиков и системных администраторов. Они разные: от «высокопроизводительных», до тех, кому вы не доверите приготовить яичницу. Поэтому я считаю, что сторонники Agile наивны и оптимистичны. Ни та, ни другая черта вам не пригодятся, когда нужно защищать стабильность и управлять рисками (первоочередные задачи ИТ-менеджмента). Тем более это актуально, чем больше мы привлекаем к разработке и обслуживанию ИТ внешних партнёров. Не считаю идеи Agile просвещёнными. Считаю их опасными.

Как обычно, интересен не только сам текст Скептика, но и комментарии сторонников Devops в аналогичном провокационном ключе.

Кстати, краткое описание идей и сборник статей про Devops доступны в википедии, пока только на английском. 

Глобальное потепление — просто каприз природы? Фактчекинг DW | События в мире — оценки и прогнозы из Германии и Европы | DW

За 4,5 миллиарда лет своей истории планета Земля пережила периоды и потепления, и похолодания. Это факт. Температура менялась в течение многих тысячелетий. Такой процесс был вызван изменением орбиты, по которой Земля вращается вокруг Солнца. Когда наша планета от него удалялась, становилось холоднее, когда приближалась — начиналось потепление.

Когда, однако, в конце ХХ столетия ученые начали изучать, как на протяжении времени менялась температура на Земле, они установили, что с 1980-х годов потепление стало происходить намного быстрее, чем это бывало раньше.

Резкое потепление в ХХ веке

В 1998 году американские ученые из университета в Массачусетсе и лаборатории дендрохронологии университета в Аризоне опубликовали исследование, показывающее среднегодовую температуру на Земле за последние 1000 лет. Чтобы установить температуру в то время, когда еще не существовало термометров, то есть, 500 и более лет назад, они моделировали временные ряды, опираясь на записи в естественных носителях информации — ледниках, годовых кольцах деревьев и кораллах. 

В истории Земли были и холодные, и теплые циклы

В итоге выяснилось, что на протяжении многих столетий отклонения от нормы были незначительными, но вот в ХХ веке произошел неожиданный резкий скачок температуры.

Авторы опубликованного в 2013 году в журнале Science исследования проанализировали изменение температуры на Земле и в еще более давний период — 11 тысяч лет назад. К выводу они пришли такому же: в минувшем столетии наша планета нагревалась быстрее, чем в любой другой период времени, прошедший после окончания предыдущего ледникового периода.

При этом, согласно данным ученых, в последние 2000 лет Земля находится относительно Солнца на такой орбите, при которой в прежние времена наступал период ее естественного охлаждения. Но, говорится в исследовании, это естественное охлаждение в настоящий момент не ощущается из-за беспримерного потепления, вызванного эмиссией парниковых газов.

Какое отношение имеет эмиссия СО2 к изменению климата?

Парниковый эффект — это естественный процесс, который, собственно, и делает возможной жизнь на Земле. Он возникает потому, что определенные газы в нашей атмосфере поглощают излучаемое Землей тепло и частично возвращают его обратно — примерно так это происходит и в теплице.

Угольная электростанция в Бранденбурге. Человек нарушил природный баланс парниковых газов в атмосфере

К естественным парниковым газам относится углекислый газ (СО2), метан и оксид азота (веселящий газ). На протяжении тысячелетий природа оптимально регулировала содержание этих газов в атмосфере. Это изменилось, когда люди начали сжигать ископаемое топливо для выработки энергии, что привело к сильному увеличению эмиссии СО2. В результате этого, а также другой деятельности человечества, природный баланс в атмосфере оказался нарушенным: Земля начала нагреваться все быстрее и быстрее.

Согласно докладу «Состояние глобального климата 2020» Всемирной метеорологической организации ООН, среднегодовая температура в прошлом году была на 1,2 градуса Цельсия выше, чем в доиндустриальный период, то есть в промежуток времени с 1850 до 1900 года, когда ископаемое сырье еще не применялось в массовом порядке в качестве энергоносителей. Как указывают авторы доклада, вызванный человеком рост эмиссии парниковых газов является «одной из важнейших причин изменения климата».

В 2001 году Межправительственная группа экспертов по изменению климата (IPCC) пришла к выводу, что на протяжении тысячелетий в доиндустриальный период концентрация СО2 в атмосфере составляла 280 миллионных долей (ppm). К 1999 году, по данным IPCC, она увеличилась до 367 ppm.

Группа IPCC была создана в 1988 году в качестве органа ООН, в ее работе участвуют представители 195 стран, которые оценивают научные данные, полученные в связи с изменением климата. В IPCC также считают, что рост СО2 в атмосфере — это следствие производимой людьми эмиссии, которая на три четверти состоит из результатов сжигания ископаемых энергоносителей, а остальное вызвано изменениями в землепользовании.

В мае 2021 года средняя концентрация СО2 в атмосфере Земли составляла 415 ppm. Последний раз такая высокая концентрация углекислого газа была в земной атмосфере несколько миллионов лет назад — когда современного человека еще не было, а уровень мирового океана был в среднем на 30 метров выше, чем сейчас.

Бенджамин Кук, который занимается изучением климата в Институте космических исследований NASA имени Роберта Годдарда, рассказал, что когда в конце прошлого века ученые начали искать объяснение глобальному потеплению, они стали изучать различные факторы — такие, как парниковые газы, солнечная энергия, циркуляция в океанах, вулканическая активность. «И только рост эмиссии парниковых газов в результате сжигания ископаемых энергоносителей соответствовал потеплению на Земле», — сказал Кук в интервью DW. 

Насколько единодушны ученые?

По словам Кука, научное сообщество сегодня убеждено в рукотворности изменения климата также, как в теории гравитации. «В науке о климате есть некоторые неопределенности и нюансы, о которых можно спорить, — говорит он, — но в одном сегодня согласны практически все ученые: потепление вызвано сжиганием ископаемых энергоносителей».

Анализ 11 602 научных статей, посвященных проблемам изменения климата, и опубликованных в первые семь месяцев 2019 года, показал, что 100 процентов написавших их ученых согласны с антропогенной природой глобального потепления. Этот анализ проводил Джеймс Лоуренс Пауэлл, известный американский геолог и автор 11 книг об изменении климата. 

Альтернативы не существует?

«Если бы появилась альтернативная теория, объясняющая изменение климата иначе, чем эмиссией парниковых газов, и была доказана в ходе научных исследований, то это стало бы настоящим прорывом, — говорит Бенджамин Кук. — Это была бы работа, достойная Нобелевской премии. Но пока о таком исследовании ничего не слышно».  

Межправительственная группа экспертов по изменению климата тоже убеждена, что глобальное потепление — дело рук человека. Еще в 1995 году в IPCC заявили, что «имеющиеся доказательства позволяют с большой долей вероятности утверждать, что человек оказывает заметное влияние на глобальный климат».

Иллюстрация: птица с крыльями самолета

«В соответствии с научным подходом для выводов необходимо собрать данные, провести исследования, сделать расчеты, — говорит Хелен Жако де Комб, научная сотрудница Южнотихоокеанского университета на Фиджи, участница IPCC и советница правительства Маршалловых островов. — И все это говорит нам о том, что происходящее изменение климата вызвано человеческой деятельностью».

Смотрите также:

  • Гибель мировых ледников

    Смерть ледника

    Исландия увековечила память о леднике Окйёкюдль (Okjökull), проведя 18 августа 2019 церемонию прощания с первым глетчером, исчезнувшим в результате изменения климата. Окйёкюдль, который также называли ОК, утратил свой статус ледника в 2014 году. Присутствующие на церемонии установили мемориальную доску, на которой написано: «В ближайшие 200 лет все наши ледники пойдут по одному и тому же пути».

  • Гибель мировых ледников

    Антарктика: гигантский ледник, гигантская угроза

    Ледник Туэйтса — часть ледникового покрова Западной Антарктиды — считается наибольшей угрозой для уровня мирового океана. Если он рухнет, уровень воды поднимется сразу на 65 сантиметров, что может привести к затоплению прибрежной части суши, населенной людьми. Общая площадь ледниковых массивов, расположенных в Антарктиде, в 50 раз превышает площадь всех имеющихся в мире горных глетчеров.

  • Гибель мировых ледников

    Тающая красота Патагонии

    Ледник Грей (Серый ледник) в Чили является частью Южного Патагонского ледового поля, третьего по величине на планете после Антарктиды и Гренландии. Ученые внимательно следят за таянием ледников в данном регионе, надеясь, что это поможет им понять, что будет происходить в будущем с другими ледниками в условиях более теплого климата.

  • Гибель мировых ледников

    Альпийский лед, укутанный на лето в одеяла

    Швейцарский Ронский ледник является истоком реки Роны. Ежегодно волонтеры в летнее время покрывают его устойчивыми к ультрафиолетовым лучам белыми одеялами, пытаясь замедлить таяние льда. Ученые говорят, что к концу этого столетия потепление климата может уничтожить две трети альпийских ледников.

  • Гибель мировых ледников

    Ледник Франца-Иосифа в Новой Зеландии: раньше — пешком, теперь — вертолетом

    Ледник Франца-Иосифа на Южном острове в Новой Зеландии — популярный туристический объект. Раньше ледник развивался по циклической схеме распространения и сокращения. Но с 2008 года площадь этого глетчера стремительно уменьшается. Когда-то к нему можно было прийти пешком, теперь же добраться до ледника Франца-Иосифа можно только на вертолете.

  • Гибель мировых ледников

    Лед в Африке тает…

    Исчезновение угрожает и ледникам на горе Килиманджаро. Еще в 2012 году ученые при поддержке НАСА подсчитали, что последние остатки льда на вершине этой горы растают к 2020 году. Килиманджаро является главной достопримечательностью для туристов в Танзании и важнейшим источником дохода в стране, где большинство населения живет за чертой бедности.

  • Гибель мировых ледников

    Смерть на ледниковом озере

    В американском штате Аляска находятся тысячи ледников. Недавнее исследование показало, что некоторые из них тают в 100 раз быстрее, чем полагали ученые. В начале августа в ледниковом озере Валдиз были найдены мертвыми двое немцев и австриец, катавшиеся по озеру на каяках. По мнению спасателей, туристов убило глыбами падающего сверху тающего льда.

  • Гибель мировых ледников

    Ледник Якобсхавн в Гренландии: таяние опережает рост

    Исследования НАСА в 2019 году показали, что таяние крупнейшего гренландского ледника Якобсхавн замедлилось и его площадь даже начала расти. Причину этого связывают с притоком необычайно холодной воды из Северной Атлантики. Но скорость таяния общего покрова глетчера все еще превышает его рост. Ученые также опасаются, что вскоре вода в океане вновь прогреется, и объем Якобсхавна опять сократится.

    Автор: Лавдей Райт, Марина Барановская


Значение слова СКЕПТИК. Что такое СКЕПТИК?

Ниже приведены некоторые точки зрения на термин «Скептик»:

От Skeptics in the Pub, Oxford
(http://oxford.skepticsinthepub.org/)
Следующее определение, опубликованное на странице «Скептики в пабе», принадлежит Стивен Новелла:
«Скептик — это тот, кто предпочитает веры и выводы, которые являются надежными и обоснованными, утешительным или удобным, и поэтому строго и открыто применяет методы науки и разума ко всем эмпирическим утверждениям, особенно своим собственным.

Скептик временно соотносит принятие любого утверждения с действительной логикой и справедливой и тщательной оценкой имеющихся доказательств и изучает ловушки человеческого разума и механизмы обмана, чтобы не быть обманутым другими или самими собой.

Скептицизм ставит метод выше любого конкретного заключения.

Короче говоря, скептицизм — это интеллектуальная специальность, основанная на естественных и гуманитарных науках и включающая любые знания, касающиеся природы знания и убеждений, критического мышления, слабостей человеческого интеллекта и обмана.»

From The Skeptic
http://www.skeptic.com/about_us/
» Некоторые люди считают, что скептицизм — это отказ от новых идей, или, что еще хуже, они путают «скептик» с «циником» и думают, что Скептики — это группа сварливых скряг, не желающих принимать никаких претензий, бросающих вызов статус-кво. Это не правильно. Скептицизм — это временный подход к претензиям. Это приложение разума ко всем идеям — священные коровы не допускаются. Другими словами, скептицизм — это метод, а не позиция.

С веб-сайта «Skeptoid», эссе Брайана Даннинга:
(https://skeptoid.com/skeptic.php)

«Популярное заблуждение состоит в том, что скептики или критические мыслители — это люди, которые не верят вещам. И действительно, это подтверждается распространенным использованием слова «скептический»: «Он скептически относился к числам в электронной таблице», что означает, что он сомневался в их достоверности. Следовательно, быть скептиком — значит отрицательно относиться к вещам и сомневаться или не верить им.

Истинное значение слова «скептицизм» не имеет ничего общего с сомнениями, неверием или отрицанием.Скептицизм — это процесс применения разума и критического мышления для определения достоверности. Это процесс поиска обоснованного вывода, а не обоснование предвзятого вывода.

Таким образом, неверно сказать: «Скептики не верят в призраков». Некоторые делают. Многие скептики глубоко религиозны и довольны процессом рассуждений, который привел их к этому. Скептики применяют критическое мышление к различным аспектам своей жизни по-своему. Все в какой-то степени настроены скептически.

Скептицизм является или должен иметь чрезвычайно мощное и положительное влияние на мир. Скептицизм — это не просто «разоблачение», как это обычно обвиняют. Скептицизм заключается в перенаправлении внимания, влияния и финансирования с бесполезных суеверий на проекты и идеи, которые, как доказано, приносят пользу человечеству и миру.

Научный метод занимает центральное место в скептицизме. Научный метод требует доказательств, предпочтительно полученных в результате проверенных испытаний.Непредвиденные свидетельства и личные свидетельства, как правило, не соответствуют критериям научных доказательств и поэтому не часто принимаются ответственным скептиком; что часто объясняет, почему скептики получают такую ​​плохую репутацию за то, что они отрицательные или неверующие люди. Они просто следуют научному методу ».

Из Википедии (несколько статей о скептицизме):

Научный скептицизм — это проверка достоверности научных убеждений путем их систематического исследования с использованием научного метода для обнаружения эмпирических данных. доказательства для них.[….] Научный скептицизм — это практика сомнения в том, подтверждаются ли утверждения эмпирическими исследованиями и воспроизводимостью, как часть методологической нормы, преследующей «расширение сертифицированного знания». […..] Научный скептицизм отличается от философского скептицизма, который ставит под сомнение нашу способность заявлять о каких-либо знаниях о природе мира и о том, как мы его воспринимаем. «

» Философский скептицизм — это общая философия, которая требует всего информация должна быть хорошо подтверждена доказательствами.Классический философский скептицизм происходит от «Скептиков», школы, которая «ничего не утверждала». [….] Скептики могут даже сомневаться в надежности своих собственных чувств. [….] В философском скептицизме пирронизм — это позиция, которая воздерживается от утверждений истины. Философский скептик не утверждает, что истина невозможна (что само по себе было бы заявлением об истине), вместо этого он рекомендует «приостановить веру». Этот термин обычно используется для описания философий, похожих на философский скептицизм, таких как академический скептицизм, древний вариант платонизма, который утверждал, что познание истины невозможно.«

» Религиозный скептицизм , с другой стороны, это «сомнение в отношении основных религиозных принципов (таких как бессмертие, провидение и откровение)». [….] Религиозные скептики подвергают сомнению религиозный авторитет и не обязательно являются антирелигиозными, но скептически относятся к определенным или всем религиозным верованиям и / или практикам. Некоторые из них деисты, верящие в невмешательских богов и отвергающие основные религии. Сократ был одним из первых религиозных скептиков, о которых сохранились записи; он сомневался в законности верований своего времени в существование различных богов.»

Из словаря точка com:

1. Человек, который сомневается в достоверности или подлинности чего-либо, претендующего на достоверность.

2. Человек, который сохраняет сомневающееся отношение к ценностям, планам, утверждениям , или характер других людей

3. человек, который сомневается в истинности религии, особенно христианства, или ее важных элементов

4. a) В философии член

философская школа Древней Греции, самая ранняя группа которой состояла из Пиррона и его последователей, которые утверждали, что настоящее познание вещей невозможно.

б) Любой более поздний мыслитель, который сомневается или сомневается в возможности реального знания любого рода.


Из The Free Dictionary:

1. (Философия) человек, который обычно сомневается в подлинности принятых убеждений

2. человек, который не доверяет людям, идеям и т. Д., В целом

3. (Философия) человек, сомневающийся в истинности религии, особенно христианства