Сознание человека и его взаимосвязь с мозгом — Блог Викиум

Сознание человека – это великое поле для исследований. До сих пор ученые не пришли к единому мнению, что такое сознание. Однако в определениях разных исследователей есть общие моменты. Существуют научные и псевдонаучные подходы к трактовке этого понятия. Есть религиозные и духовные определения того, что лежит в основе сознания. В этой статье рассмотрим, как определяют, что означает такое понятие, с использованием точных естественно-научных методов, а не философских взглядов и абстрактных суждений.

История изучения сознания

Первые серьезные работы, пытающиеся объяснить, в чем суть сознания, откуда оно появляется, на чем основывается, приходятся на конец XIX века. В 1872 году немецкий физиолог Дюбуа-Реймон представил миру теорию биопотенциалов, согласно которой исключительно физико-химические законы движут организмом человека. Физиолог пессимистично полагал, что человек никогда не узнает, что является сознанием.

И судя по тому, что до сих пор точного ответа на этот вопрос нет, его взгляд можно считать оправданным. Коллега же Дюбуа, Карл Фридрих Вильгельм Людвиг, утверждал, что если бы не было сознания, у человека не было бы чувств и ощущений.

Некоторые ученые считают, что сознание рождается в процессе поиска мозгом информации. Другие предполагают, что на основе имеющейся в головном мозге информации происходит формирование сознания. В любом случае мысль о том, что именно мозг порождает и определяет сознание человека, на сегодняшний день является общей. Хранящаяся в мозге информация получает своеобразные коды. Так и появляется сознание, которое можно охарактеризовать как процесс, при котором человек понимает, что происходит с ним в данный момент.

Сознание в современном понимании

Сегодня, как и раньше, человеческое сознание изучают медики, психологи, физики и другие научные деятели. Можно сказать, что это одно из главных направлений в современной науке. И сейчас ученые сходятся во мнении, что мозг моделирует внешний мир. К примеру, если закрыть глаза, то мы можем представить окружающий мир, причем гораздо ярче и интереснее, чем он есть на самом деле. То есть, мозг создает модели реальности.

Психологи утверждают, что реальность носит субъективный характер. Каждый воспринимает мир по-своему. На восприятие влияет богатство ощущений. Благодаря рецепторам мы определяем запах и вкус. Краски мы видим благодаря восприятию электромагнитных волн разной длины. Таким образом, индивидуальные особенности человека делают его сознание.

В свою очередь за восприятие, ощущения, эмоции и мысли отвечают нейроны, из которых состоит мозг. Сознание включает в себя образы, которые создают нейроны. Совокупность этих образов называют внутренним миром. С биологической точки зрения к проявлениям сознания относятся многомиллиардные физико-химические реакции, которые происходят из-за связи нейронов. Любая мысль рождается, когда нейроны активируются и образуют нейронные сети. С ходом мысли взаимодействие нейронов меняется.

Таким образом, ученые пришли к выводу, что мозг – инструмент познания. При этом до сих пор невозможно определить, насколько точно и полно мозг отражает реальность. Этот орган изучен не до конца, и никто не знает, возможно ли это в принципе. Но мыслители полагают, что если это когда-либо удастся, человек сможет силой собственного разума изменить мир.

Меняя мышление, меняем сознание

То, как человек воспринимает окружающий мир, зависит от его индивидуальных особенностей, ощущений и эмоций. Если у человека много негативных эмоций, его сознание формируется не в самых радужных красках. В свою очередь это ведет к эмоциональной нестабильности и даже серьезным расстройствам психики. Чтобы это изменить, необходимо начать с мышления. Меняя свое мышление, учась понимать, контролировать и управлять собственными эмоциями, человек постепенно начинает по-другому относиться в реальности. А чем ярче в его сознании представлен окружающий мир, тем легче ему выполнять повседневные задачи, достигать цели, добиваться успехов.

Работайте над сознанием вместе с Викиум. Для начала можно пройти курс «Детоксикация мозга», чтобы научиться понимать свои эмоции и избавиться от негатива. А затем можно переходить к более глобальной работе над мышлением, пробуя другие онлайн-курсы, выбор которых достаточно большой.

Читайте нас в Telegram — wikium

Сознание (философия) — это… Что такое Сознание (философия)?

Возможно, эта статья содержит оригинальное исследование. Добавьте ссылки на источники, в противном случае она может быть выставлена на удаление. Дополнительные сведения могут быть на странице обсуждения. (25 мая 2011)

В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 14 мая 2011.

У этого термина существуют и другие значения, см. Сознание.

Созна́ние — состояние психической жизни человека, выражающееся в субъективной переживаемости событий внешнего мира и жизни самого индивида, а также в отчёте об этих событиях^[1].

Термин сознание является трудным для определения, поскольку данное слово используется и понимается в широком спектре направлений. Сознание может включать мысли, восприятия, воображение и самосознание и пр. В разное время оно может выступать как тип ментального состояния, как способ восприятия, как способ взаимоотношений с другими. Оно может быть описано как точка зрения, как Я. Многие философы рассматривают сознание как самую важную вещь в мире. С другой стороны, многие ученые склонны рассматривать это слово как слишком расплывчатое по значению для того, чтобы его использовать.

Сознание — категория для обозначения ментальной деятельности человека по отношению к самой этой деятельности.

Проблема того, чем же является сознание и каковы его рамки, и в чём же смысл существования данного термина выступает предметом исследования философии сознания, психологии, нейробиологии, дисциплин, изучающих проблемы искусственного интеллекта. Проблемы практического рассмотрения включают в себя следующие вопросы: как можно определить наличие сознания у тяжело больных или находящихся в коме людей; может ли существовать не-человеческое сознание и как его можно измерить; в какой момент зарождается сознание людей; могут ли компьютеры достичь сознательных состояний и пр.

В общем смысле сознание временами также означает состояние бодрствования и ответную реакцию на окружающий мир в противоположность состояниям сна или комы.

Сознание как способность следует отличать от такой способности как мышление. Простейшее сознание — это ощущение своего состояния, или состояния своих «органов чувств».

Сознание наблюдаемо только для самого субъекта. Оно не наблюдаемо объективными средствами. Не очевидно, что сознание требуется для разумного поведения.^[2] В этом случае возникает разговор о соотношении субъекта и объекта, сознания и мира. В противоположность сознанию, мышление есть способность мыслить — фиксировать мир в понятиях и делать на основе них выводы в форме суждений и умозаключений. Сознание — необходимая предпосылка для мышления, поскольку только благодаря ему мы вообще отличаем себя от окружающего нас мира, говорим о себе как отъединенном от всего остального субъекте воли, «Я» мышления и чувства. Но само сознание есть не только мышление. Сознание включает в себя мышление как необходимую часть. ^{[источник не указан 262 дня]}

Философские теории сознания

В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 10 марта 2012.

В философии, сознание рассматривается как способность соотноситься, сознавать предмет (Гегель). При этом под «сознанием» понимается не психическая способность тела (как в психологии), но фундаментальный способ, каким человек соотнесен со своим предметом и миром вообще. Об этом говорят, что сознание есть форма или способ данности предмета, форма или способ данности мира вообще. Так понятое сознание есть всегда, не может ни начаться, ни прекратиться, не может исчезнуть, точно также как не может исчезнуть мир, который сознанием конституирован соотносительно. Сознание и мир — два полюса одного и того же, единой соотнесенности сознания. Именно поэтому в строго философском смысле некорректно сознание рассматривать самостоятельно, в отрыве от его соотносительного полюса — мира (психологизм), как и мир — в отрыве от его соотносительного полюса — сознания (наивность).

Но сознание есть не только способность соотношения, но и само отношение. Это явствует из того, что мы не можем отвлечься от сознания, «выйти» за его пределы. По сути мы тотально охвачены сознанием. Если нет сознания, то для нас нет ничего. В этом смысле, сознание само есть некоторая со-отнесенность, раздвоенность, разделенность внутри себя. Об этом говорят, что сознание интенционально (Гуссерль). Сознание всегда проявляет себя как структура сознания о [чём-то]. Более того, философия пытается обосновать тот вывод, что такая природа сознания конституирует саму разделенность между субъектом и объектом, внутренним и внешним, я и миром. Как отношение, сознание есть некоторое переживание, определенный опыт, в котором мы соотносимся с миром. Этот опыт понимается одновременно и как сама деятельность соотнесения в целом и как переживание субъектом этой деятельности самого себя и своего отношения к миру. Именно поэтому, иногда в философии, из сознания «выделяют» собственно субъект и под «сознанием» в узком смысле понимают отношение субъекта и его объекта. Об этом говорят, что субъект (со)знает объект. В то же время, термин «сознание» в философии не употребляют, когда речь идет о движении «внутри» мышления, а не собственно о соотнесенности с миром. Это связано с тем, что вне опыта соотнесения с миром, сознание теряет свое самостоятельное значение и становится только способностью рефлексии относительно мыслимого содержания. Внутри мышления, субъектом движения становится не сознание, а само мышление, понимаемое одновременно и как некоторое всеобщее, безличное пространство деятельности и как сам субъект этой деятельности. Однако, при этом сознание всегда присутствует как возможная позиция, в которую субъект может перейти в любой момент — как опыт возможной соотнесенности с миром.

Выделяют следующие формы сознания: самосознание как сознание сознанием самого себя, рассудок как мыслящее сознание, то есть постигающее мир в понятиях (категориях рассудка), разум как самосознающий рассудок и дух как высшую форму сознания, включающую в себя все другие формы. Различие рассудка и разума состоит в том, что рассудок соотносит свои понятия с миром и поэтому его критерием истинности является непротиворечивость. Разум как самосознающий рассудок поднимается до диалектического удержания противоречий, поскольку соотносит не только свои понятия с миром, но и самого себя со своими понятиями.

Философия пытается ответить на два основных вопроса о сознании: какова природа сознания и как сознание связано с физической реальностью, прежде всего с телом. Впервые проблема сознания в явной форме была сформулирована Декартом, после сознание получило широкое освещение в новоевропейской философии, а также в различных философских традициях, таких как феноменология и аналитическая философия. Среди основных философских теорий сознания можно перечислить следующие:

Дуализм

Дуализм есть теория о том, что существует две разновидности субстанций: сознание и физические объекты. Основателем данной теории является Рене Декарт, который утверждал, что человек является мыслящей субстанцией, способной усомниться в существовании всего, кроме своего собственного сознания, и что сознание, таким образом, несводимо к физическому миру.

Дуализм души и тела — точка зрения, согласно которой сознание (дух) и материя (физическое тело) представляют собой две независимые, взаимодополняющие друг друга и равные по значению субстанции. Как правило, основывается на общефилософском дуализме. Основоположниками являются Платон и Декарт.

Платон считал, что тело принадлежит материальному миру и потому смертно, тогда как душа является частью мира идей и бессмертна. Он считал, что душа лишь временно привязана к телу до момента его смерти, после чего душа возвращается в свой мир форм. Душа, в отличие от тела, не существует в пространстве и времени, что дает ей доступ к абсолютной истине мира идей.

Из современных представителей дуализма можно отметить Дэвида Чалмерса. Называя свою позицию натуралистическим дуализмом, он настаивает на нефизической природе сознательного опыта, который не сводим к физическим свойствам, хотя и зависит от последних согласно законам природы. Психофизические законы полагаются Чалмерсом естественным дополнением к физическим законам и принципам^[3].

Логический бихевиоризм

Логический бихевиоризм — теория о том, что быть в психическом состоянии означает быть в бихевиоральном состоянии, то есть либо осуществлять некоторое поведение, либо иметь диспозицию к такому поведению. Логический бихевиоризм связан с бихевиоризмом в психологии, но их следует различать: в последнем случае бихевиоризм понимается как метод для изучения человеческих существ, но не пытается решить философские проблемы относительно природы сознания и соотношения сознания и тела. Среди представителей логического бихевиоризма можно назвать таких философов как Гемпель и Райл. Данная теория стремится опровергнуть дуализм Декарта, так как он противоречит тезису единства науки, понимаемому как физикализм. Некоторые основные предпосылки данной теории разделялись также Людвигом Витгенштейном.

Идеализм

Идеализм — это теория, согласно которой существуют только сознания. Идеалисты утверждают, что объекты физического мира не существуют вне их восприятия. Наиболее последовательно этот тезис был развит Джорджем Беркли, который утверждал, что «быть — значит быть воспринимаемым».

Индуизм

В индуизме сознанию сопоставляется Пуруша («безмолвный высший свидетель»), который наблюдает за действиями Пракрити («материальной природы»). Сознание души склонно ошибочно отождествлять себя с материальным телом, будучи увлечённая и связанная гунами («качествами природы»).^[4]

Материализм

Материализм есть теория о том, что если нечто существует, то оно имеет физический характер^{[источник не указан 133 дня]}. Сознание описывается материалистами^{[какими?]} как свойство высокоорганизованной материи. Материалисты критикуют как дуалистов и идеалистов, так и бихевиористов, доказывая, что поведение не является сознанием, но внутренней физической причиной сознания. Среди материалистов можно упомянуть Фридриха Энгельса, Дэвида Армстронга, Дональда Дэвидсона и других. См. также Картезианский театр.

Функционализм

Функционализм — это теория, согласно которой находиться в психическом состоянии значит находиться в функциональном состоянии, то есть выполнять некоторую определённую функцию. С точки зрения функционалистов сознание относится к мозгу так же, как, например, функция показывать время соотносится с конкретным физическим устройством часов. Функционализм занимает критическую позицию по отношению к материализму, так как отрицает необходимую связь между сознанием и мозгом: сознание потенциально может быть функцией самых разных физических объектов, например компьютера. Функционализм является методологической базой теории искусственного интеллекта и когнитивной науки. К функционалистам можно отнести Дэвида Льюса, Хилари Патнема, Дэниела Деннета и Д. И. Дубровского.

Двухаспектная теория

Двухаспектная теория — это теория о том, что психическое и физическое суть два свойства некоторой лежащей в основе вещей реальности, которая по сути не является ни психической, ни физической. Двухаспектная теория, поэтому, отвергает и дуализм, и идеализм, и материализм как представления о том, что существует психическая или физическая субстанции. Подобные взгляды характерны, например, для Бенедикта Спинозы, Бертрана Рассела и Питера Стросона.

Феноменологическая теория

Феноменология представляет собой попытку беспредпосылочного описания содержания опыта без каких-либо утверждений относительно реальности его предмета. Феноменология пытается открыть идеальные (сущностные) черты человеческого мышления и восприятия, свободные от каких-либо эмпирических и индивидуальных вкраплений, и обосновать таким образом все остальные науки как основанные на мышлении. Основным свойством человеческого сознания согласно феноменологии является интенциональность. Среди сторонников этой теории назовём Эдмунда Гуссерля и Мориса Мерло-Понти.

Эмерджентная теория

Эмерджентная теория — это теория о том, что хотя сознание и является свойством некоторого физического объекта (обычно мозга), оно тем не менее, несводимо к физическим состояниям последнего и является особой нередуцируемой сущностью, обладающей уникальными свойствами, подобно тому, как свойства молекулы воды нередуцируемы к свойствам атомов водорода и кислорода. Сознание, однако, является обычным реальным объектом, который должен изучаться наукой наравне со всеми прочими. Среди сторонников данной концепции — Джон Серл.

Примечания

См. также

Ссылки

Литература

• Васильев В. В. Трудная проблема сознания. — М.: Прогресс-Традиция, 2009. — 272 с. ISBN 5-89826-316-0
• Прист С. Теории сознания / С. Прист ; Пер. с англ. А. Ф. Грязнова. — М. : Идея-Пресс: Дом интеллектуал. кн., 2000. — 287 с.
• Андреева Л. Экстатические обряды в практиках некоторых российских конфессий или изменённые формы сознания // Общественные науки и современность. 2005. № 3.
• Дели М. М. Онтология сознания: историко-философский аспект // Сборник к 60-летию профессора К. А. Сергеева. — СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. — С. 312—315. — («Мыслители», выпуск 12).
• Ильясов Ф. Н. Коммуникативный подход к идентификации сознания//Вестник Академии Наук СССР. 1991. № 2. С. 62-67.
• Книгин А. Н. Философские проблемы сознания — Томск: Изд-во Томского ун-та, 1999. — 338 с.
• Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. — М., 1975
• Молчанов В. И. Время и сознание. Критика феноменологической философии: Моногр. — М.: Высш. шк., 1998. — 144 с.
• Пенроуз Р. Тени разума. В поисках науки о сознании. — М.: Ижевск, 2005.
• Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. — М., 1957
• Спиркин А. Г. Сознание и самосознание. — М., 1972
• Спирова Э. М. Идолы сознания на пути к пониманию // Знание. Понимание. Умение. — 2006. — № 1. — С. 48—53.
• Шенцев М. В. Информационная модель памяти. — СПб., 2005.
• Tart Ch. T. States of Consciousness. N.Y.: 1975.

Кто такой «Я»? Тело, мозг, нейроны или сознание? — Реальное время

Философ Игорь Михайлов — о научных исследованиях в области сознания человека. Часть 1

Что такое «я»? — этот вопрос задают дети, над ним думали древние философы, он же активно обсуждается и в наши дни. Смогла ли современная наука разгадать тайну сознания человека и к чему привели философские дебаты — на эту тему рассказывает в интервью «Реальному времени» философ Игорь Михайлов.

«Попробуйте заставить физика объяснить, что такое «сила» или «масса»…»

— Первый вопрос может показаться простым на первый взгляд. Что такое сознание? К какому определению понятия «сознание» пришла современная наука?

— На самом деле, это очень запутанная терминологическая проблема. Начну издалека. На мой взгляд, одна из уязвимостей философии как исторически первой попытки рационального познания мира состоит в том, что она берет слова нашего (русского, немецкого, древнегреческого) языка, понятные нам на обыденном уровне, и пытается обращаться с ними как с научными терминами. Аристотель придумал, что научные термины нужно вводить с помощью определения через «род и видовое отличие»: например, человек есть животное, производящее орудия труда. То есть у него — человека — имеются все существенные признаки животных (он живет, питается, размножается, умирает), но при этом еще и отличительные особенности, другим видам не свойственные. Этот метод хорошо работает в применении к понятиям, обозначающим объекты нашего мира, которые можно объединять в классы большей или меньшей степени общности — мыши, грызуны, млекопитающие и т. п. Такие объекты и их классы обозначаются в языке именами существительными.

А дальше мы совершаем логически неоправданный переход, полагая, что все, что названо каким-либо именем существительным, может быть определено таким образом. Но, например, австрийский философ Людвиг Витгенштейн показал, что этот подход неприменим даже к такому, казалось бы, простому понятию, как «игра». Есть игры настольные, игры командные, игры на свежем воздухе… но нет ни одного «родового» признака, общего для всех видов игр, — признака, который делал бы игру игрой.

Или я помню, как в детстве приставал к домочадцам, чтобы мне объяснили, что такое «наивный». «Ну наивный, — отвечали мне, — это… наивный». А что еще они могли сказать?

Или в университете — в советское время — у нас был преподаватель, который страшно гордился своим главным научным результатом: он обнаружил в работах Ленина целых шесть (!) определений ощущения. Я уже не помню, честно говоря, насколько гениальными и проницательными были эти определения — а мы, по его настоянию, должны были знать их наизусть. Но зачем их шесть?

— Получается, что не так просто дать определение сознания?

— Да, понятия подчас оказываются трудноопределимыми по разным причинам. Некоторые — потому что вводятся в теорию как исходные, через которые определяются все остальные. Попробуйте заставить физика объяснить, что такое «сила» или «масса». Кажется, в школе нам говорили, что масса — это «количество вещества». Но, простите, из какого вещества состоят элементарные частицы, имеющие массу?

Другие — потому что обозначают не объекты, а устойчивые и повторяющиеся функциональные отношения между ними — отношения, делающие мир наглядным и понятным для нас. Таковы, например, «пространство» и «время». Тот же Витгенштейн, кстати, с удовольствием цитирует св. Августина: «Я прекрасно знаю, что такое время, когда меня не спрашивают об этом». Таково же и «сознание».

Но судьба этого термина в русском языке осложняется еще и тем, что у нас он обозначает как минимум два понятия: то, что в английском выражается словом consciousness, и то, что там же обозначается словом mind. Первый смысл представлен в словосочетании «потерять сознание». Опять же, как объяснить, что значит обладать сознанием в этом смысле: «отдавать себе отчет», «понимать, что происходит»? Вряд ли этот ряд синонимов делает сам предмет более понятным. Во втором смысле «сознание» употребляется, в частности, во всеми нами любимых учебниках по философии. Там по старой советской традиции «сознание» противопоставляется «материи». Последняя, кстати, тоже та еще задачка для любителей определений — смотри того же Ленина.

Но давайте представим себе простую ситуацию: мне или кошке нужно решить — перепрыгнуть через лужу или лучше ее обойти. Человек и кошка обычно решают эту задачу быстро и не задумываясь.

Но любой когнитивный психолог скажет вам, что за этой обманчивой простотой скрывается гигантская вычислительная работа, проделываемая совместно перцептивными, моторными и контрольными модулями нашего «бортового компьютера», к изучению реальных механизмов которой мы пока еще только подступаем. Так вот, чтобы иметь возможность принять решение в этой ситуации, живое существо должно обладать… чем? Сознанием? Но большая часть этой работы совершается без участия сознания в первом смысле слова. А для слова mind в русском языке нет адекватного перевода.

И когда мы в философских учебниках представляем «материю» и «сознание» как дихотомически соотносимые категории, исчерпывающие все, что есть, мы оказываемся в странной ситуации. Весь гигантский «мир» неосознаваемых когнитивных актов — он по какую сторону дихотомии должен оказаться? Мы должны будем или признать существование неосознаваемого сознания, или впасть в гилозоизм, одухотворяя материю.

«Философия сознания относится к департаменту метафизики»

— Какой же итог вы можете подвести?

— Мораль из моих рассуждений следует двоякая. Во-первых, определения — не единственный и, более того, не лучший способ рационального познания мира.

Во-вторых, нужно как-то, хотя бы осторожно и постепенно, никого не обидев, отказываться от привычного, «классического» способа философского теоретизирования, который пародируется старой английской шуткой: Mind? — No matter! Matter? — Never mind!

Мир, чем бы он ни оказался в результате, не описывается дихотомическими парами статичных категорий: не духовное, так материальное, не человек, так животное, не мужчина, так… ладно, об этом не будем.

Целый комплекс современных наук — неклассическая физика, математика, биология, когнитивная наука, экономика и т. д. — описывают мир скорее в терминах плавных количественных переходов, континуумов, многообразий, распределений вероятностей, нелинейных систем и эмерджентных эффектов и много еще чего, не схватываемого классической двузначной логикой.

Именно поэтому я в последнее время несколько устал от «философии сознания» и предпочитаю определять (о боже!) то, чем я занимаюсь, как философию когнитивных наук (ФКН). Этот термин давно уже легитимирован в международной академической литературе, так что на лавры первооткрывателя я не претендую. Разница состоит в том, что ФС относится к департаменту метафизики, наследуя все родимые пятна последней, даже получив прививку аналитической традиции, некогда принципиально антиметафизической. А ФКН — это часть философии науки, которая предусмотрительно не дает никаких ответов за науку, но оказывает ей посильную методологическую помощь.

И кстати, слово «когнитивный» в научной литературе тоже используется как минимум в двух разных значениях. Когда говорят о «когнитивной психологии», имеют в виду раздел этой науки, который занимается мышлением, памятью, принятием решений и другими подобными свойствами психики. Методологическая позиция психолога при этом не так важна. А словосочетание «когнитивная наука», напротив, обозначает междисциплинарный проект изучения сознания, основанный на вычислительном подходе.

Поэтому на ваш вопрос — «А что такое сознание? Дайте определение» — я могу ответить только в рамках хорошо известной еврейской традиции: «А зачем вы-таки спрашиваете?»

То есть правильный ответ зависит от того, какую проблему вы надеетесь решить с его помощью.

«…И только детям и философам приходит в голову спрашивать: что это такое»

— Прочитав разные словарные определения сознания, можно понять, что сознание связано с психикой, с нервной системой и мозгом. По современным представлениям мозг является эпицентром сознания, в котором оно находится, из которого оно распространяется на все тело?

— Да, похоже, от определений нам сегодня не деться никуда. Но вот перечисленные вами термины хорошо иллюстрируют проблему, о которой я сказал ранее. Лучше всего будут чувствовать себя те из нас, которым предстоит определить, что такое нервная система и мозг. Можно, например, развернуть привычные изображения человека в разрезе, продемонстрировать, как ветвятся и расползаются по всему телу сети нервных волокон и окончаний — этот, по мнению некоторых, организм в организме — и сказать: «Смотрите, дети, вот центральная нервная система, вот периферическая. Основные их функции такие-то…»

А вот с «психикой» уже сложнее. Как ее показать? Кстати, придумавшие определения древние греки само слово «теория» произвели от глагола, означавшего «созерцать». То есть рациональное рассуждение, включающее определения, они понимали как способ узреть некие скрытые от глаз «умопостигаемые» сущности, которые существуют в мире примерно на тех же основаниях, что и видимые. А для Платона умопостигаемое было даже более реально, чем наблюдаемое. Эта навязчивая метафора «зрения умом» глубоко укоренена в механизмах когнитивной обработки информации.

Итак, вот стоит перед нами, например, некто Петя. Нас спрашивают: «А где у Пети нервная система?» Мы в ответ включаем МРТ, показываем мерцающие созвездия Петиных нейронов, и всем все становится более или менее понятно. Потом нас спрашивают: «А где у Пети психика?» Мы тут же превращаемся в психологов и занудно объясняем: «О наличии у Пети психики свидетельствуют некоторые его специфические реакции». — «Какие?» — «Ну вот он реагирует на красивое лицо Маши». — «Как?» — «Мы фиксируем нарастание интенсивности микродинамики глаз, непроизвольные тремороподобные движения рук, усиленное сердцебиение и потоотделение…» — «Так это и есть психика?» — «Нет, это свидетельства ее наличия». То есть, психология как наука, если использовать греческую метафору, это не микроскоп, дающий возможность увидеть саму психику с помощью концептуальной оптики, а скорее, камера Вильсона, позволяющая зафиксировать ее следы.

С другой стороны, существует так называемая «народная психология». Это когда одна однокурсница Пети говорит другим: «Девчонки, к Петьке беспонтово подкатывать — ему серьезно нравится Машка».

Как сказал бы философ аналитической традиции, высказывание «Пете нравится Маша» может быть истинно только в мире, в котором у Пети есть психика. То есть то, чем мы любим, ненавидим, хотим, сомневаемся и т. п. Но с другой стороны, перечисленные глаголы — всего лишь слова привычного нам языка, которыми мы описываем привычные нам повседневные события. И только детям и философам приходит в голову спрашивать, что это такое. Последние в качестве ответа придумывают какую-то «психику». Вполне себе древнегреческий подход: объяснить что-либо наблюдаемое — значит узреть умом скрытую за этим фактом умопостигаемую сущность. И вот у нас мозг порождает психику, психика дорастает до сознания и оттуда, подобно радиации или инфекции, распространяется по всему телу. А философы отечественной школы добавляют туда до кучи еще «субъективный мир», «идеальное» и «Я» — непременно с большой буквы. Кому-то, возможно, кажется, что так мы приближаемся к научному объяснению происходящего в межнейронном пространстве.

Между тем собственно научный подход к объяснению состоит в другом. У нас есть вполне глазами наблюдаемый Петя с его нервной системой, наблюдаемой с помощью приборов. И есть два ряда наблюдаемых событий. Один можно назвать стимулами или входными данными. Другой — реакциями или выходными данными…

«Мы стоим на пороге революции в комплексе когнитивных и социальных наук»

— Я правильно понимаю, что это бихевиоризм?

— Если бы мы на этом остановились и сказали, что задача науки — найти однозначные соответствия между типичными стимулами и типичными реакциями, то да — бихевиоризм. Который в лице Б.Ф. Скиннера потерпел поражение в дискуссии с нарождающейся когнитивной наукой, в лице Ноама Хомски — где-то в районе 1957 года. Так по крайней мере гласит каноническое прочтение этой истории. Что добавила когнитивная наука к бихевиористской схеме и почему?

Хомски как лингвист обратил внимание, что бихевиоризм не справляется с объяснением продуктивности человеческого языка: каким образом, научившись понимать предложение «Джон любит Мэри», мы можем самостоятельно и осмысленно сформулировать «Мэри любит Джона»? Естественно было предположить, что между «входом» и «выходом» существуют более сложные функциональные отношения, при которых параметры последнего определяются не только параметрами первого, но и состояниями системы, которая преобразует один в другой. А что это за система, которая, получая нечто определенное на вход, принимает определенные состояния и продуцирует выход, описываемый некоторым алгоритмом? Это машина Тьюринга, то есть вычислительное устройство, способное реализовывать сложные функциональные отношения между рядами данных. Так возродилась некая нетипичная для философии идея, впервые высказанная тем не менее великими философами прошлого — в частности, Томасом Гоббсом и отчасти Готфридом Вильгельмом Лейбницем: мышление есть вычисление.

И вот здесь нам пригодится обозначенное в начале различение сознательных и бессознательных когнитивных процессов. По мнению моего друга и коллеги по Институту философии РАН Владимира Шалака, Алан Тьюринг, описывая свое абстрактное устройство, способное вычислить любую вычислимую функцию, в качестве модели держал в голове образ человека, вычисляющего что-либо с помощью ручки и блокнота. Ручка вводит данные в блокнот, голова человека активизирует определенный алгоритм их обработки, полученные выходные данные тоже записываются в блокнот и используются как ввод на следующем шаге вычисления.

Чтобы быть способным к вычислениям, человеку нужно обладать минимально необходимым сознанием — способностью входить в некоторые внутренние состояния и активизировать приемлемые алгоритмы обработки.

Когнитивная наука оборачивает это отношение: теперь не сознание понимается как необходимое условие вычислений, а вычисления — как необходимое условие сознания (в самом широком смысле слова). Вычисление — это не только то, что сознательно и целенаправленно делает человек с блокнотом, но и те многочисленные и многообразные процессы, которые происходят внутри его тела и которые делают возможными его вычисления в привычном смысле слова. Более того, с момента «когнитивной революции» конца 1950-х годов значительный прогресс случился в области биологии, нейрофизиологии и даже химии — не только органической — которые также освоили эту вычислительную «идиому». Недавно мне попалась англоязычная статья, авторы которой на полном серьезе описывали некоторые реакции в неорганической химии как вычислительные процессы. Что уж говорить о таких очевидных вычислительных процессах, как репликация РНК, общение нейронов, обработка зрительных данных и взаимодействие между особями в стае — так называемые социальные вычисления. Я думаю, мы стоим на пороге революции не только в комплексе когнитивных, но и в комплексе социальных наук. Что нужно для успеха этой революции? Подходящая онтология (описание схемы объектов, их свойств и отношений) и хорошая математика, показывающая, как именно такая система объектов, именно с таким набором возможных состояний может вычислять функции необходимой степени сложности. Тот, кто сумеет предложить все это, станет когнитивно-социальным Ньютоном или Эйнштейном — кем предпочтет себя ощущать.

Главное — реалистично и непротиворечиво продемонстрировать, каким образом вычислительные процессы на более низких уровнях организации, интегрируя, переходят на более высокий, втягивая в свою сферу все более масштабные материальные системы. Как только проект такой теории будет реализован, интересующие вас «сознание», «психика», «субъект», «свобода воли», «идеология» и другие занимательные истории займут свое почетное место среди преданий старины глубокой, сразу после Кроноса, Урана и гекатонхейров… Нет, между ними поместятся еще «эфир» и «флогистон».

«Положение психологии оказалось под вопросом»

— Человек — это главным образом его мозг? Равен ли человек мозгу?

— В такой грамматической форме — в третьем лице — утверждение очевидно ложно эмпирически: помимо мозга у человека есть сердце-печень-легкие, половая сфера и много еще чего. Если «человек» имелся в виду не в антропологическом, а в каком-то трансцендентальном смысле, то эта идея лучше выражается в первом грамматическом лице: «Я и есть мой мозг?»

В таком виде вопрос вызывает некоторое философское напряжение, поскольку мозг априори представляется как своего рода электрохимический автомат, а «я» — это вроде бы как чуткий читатель Шекспира и Германа Гессе и вдобавок субъект свободной воли. И узревший опасность такой редукции начинает ощущать себя трансцендентальным дауншифтером, вынужденным из-за науки отказаться от более высокого философского статуса.

На самом деле, если поразмыслить, и «я» — не такой уж бином Ньютона, как сказал бы булгаковский Коровьев, и роль мозга в этом уравнении не стоит ни недооценивать, ни переоценивать.

Кант, как известно, считал, что есть трансцендентальное «Я» как предзаданное единство апперцепции, и есть эмпирическое «я» как носитель «внутреннего чувства». Последним должна заниматься психология, которая, по мнению нашего кенигсбергского соотечественника, никогда не станет наукой в собственном смысле слова. Почему? Потому что — внимание! — ко внутреннему созерцанию не применима математика, а только она делает науку наукой в собственном смысле слова. Скажете, старик был немного наивен и не смог предвидеть некоторых развитий? Да, казалось бы, когнитивная психология, обильно использующая математическое и компьютерное моделирование, как показали авторы одной свежей статьи, захватила практически все журнальное пространство, изначально отведенное под междисциплинарную «когнитивную науку». Но парадоксальным образом ее собственное положение оказалось под вопросом, поскольку в связи с недавними прорывами в технологиях сканирования живого мозга в реальном времени ее место на троне серьезно стала оспаривать когнитивная (т. е. вычислительная) нейронаука, на стороне которой — описание не только самих когнитивных алгоритмов, но и их биологических реализаций. Если эта тенденция сохранится, то в недалеком будущем нейронаука поглотит психологию, и Кант виртуально восторжествует. Я не утверждаю, что это хорошо, но пока такова объективная тенденция.

Да, итак, два «я» по Канту. Но скажите, когда вы жалуетесь, например: «Я не помещаюсь в этом кресле» — вы какое из них имеете в виду? Правильно, никакое. Так же, как и когда говорите: «В детстве я перенес скарлатину». Ничего трансцендентального в этом факте нет, да и внутреннее ваше созерцание здесь не при чем. В этих случаях «я» относится к вашему телу, в других может относиться к какой-либо социальной роли («Я не имею права подписи»), в иных — к вашей памяти («Помню, я еще молодушкой была»). В самом начале разговора у нас была мысль, что философы часто путают слова, выполняющие в языке принципиально разные функции. Некоторые из них обозначают вполне определенные сущности или признаки, другие, как переменные, пробегают по неопределенному множеству возможных значений, третьи выполняют некую формальную функцию. Так, слово «это» заменяет имя любого предмета, если оно уже было упомянуто, или предмет обозначен посредством указания. Аналогично, слово «я» заменяет выражение «тот, кто произносит данное высказывание». Недаром в письменной речи оно иногда заменяется эвфемизмом «автор этих строк».

Местоимение «я» — это просто грамматический прием, сокращающий объем высказываний и, кстати, не во всех языках присутствующий в таком виде. Всевозможные фихтеанские упражнения вокруг этого технического термина могут быть любопытны и забавны, но в любом случае совершенно бессмысленны.

Поэтому его предметное значение исключительно контекстуально. Когда вы говорите о тех ваших свойствах (например, относящихся к чувственному восприятию), которые обеспечиваются собственно деятельностью мозга, то в этом контексте ваше «я» обозначает ваш мозг. Например: «Я не различаю светло-синий и голубой цвета». Но если вы говорите: «Я беру интервью у Игоря Михайлова», то вы отсылаете к своей функциональной роли в социальном целом, поскольку ваш мозг сам по себе никогда не научится брать интервью и потребности такой у него не возникнет.

Продолжение следует

Матвей Антропов

Справка

Игорь Феликсович Михайлов — кандидат философских наук, старший научный сотрудник института философии РАН. Доцент института общественных наук РАНХиГС.

Общество

С сознанием дела: ученые создают новый тип машинного интеллекта | Статьи

Ученые Физтеха приблизились к созданию нового типа искусственного интеллекта — аналога человеческого сознания. Это способность не просто отличить один класс предметов от других (по такому принципу работают нейросети), но и ориентироваться в меняющихся условиях, выбирать конкретные решения, моделировать и прогнозировать развитие ситуации. Такое «искусственное сознание» будет незаменимо в системах интеллектуального транспорта и грузоперевозок, когнитивных ассистентах и различных автономных роботических системах.

Сознательный компьютер

В современной научной литературе под искусственным интеллектом (artificial intelligence) подразумевают область информатики, занимающейся разработкой интеллектуальных компьютерных систем. То есть систем, обладающих возможностями, которые мы традиционно связываем с человеческим разумом, — это понимание языка, обучение, способность рассуждать, решать проблемы и так далее. Пока добиться того, чтобы машина думала как человек, не получилось ни у кого. Однако ученые смогли научить компьютерные системы делать ряд операций, которые лишь условно можно соотнести с процессом мышления.

К ИИ сейчас относят ряд алгоритмов и программных систем, отличительным свойством которых является то, что они могут решать некоторые задачи, например «обучаться». Однако они делают это не так, как это делал бы размышляющий над решением человек. К этой категории относятся системы машинного обучения, в том числе нейросети, экспертные базы данных, виртуальные чарт-боты и помощники.

Искусственное сознание же (machine conscousness) представляет собой компьютерную реализацию высших когнитивных функций человека, таких как целеполагание, рефлексию, планирование поведения в коалициях. Ученые Московского физико-технического института (МФТИ) заложили теоретические основы создания нового типа искусственного интеллекта — аналога человеческого сознания. Как пояснил «Известиям» заведующий отделом Института проблем искусственного интеллекта Федерального исследовательского центра «Информатика и управление» РАН, старший научный сотрудник лаборатории когнитивных динамических систем МФТИ Иван Смирнов, существующие системы ИИ такие функции реализовать не могут, либо реализуют их только в очень узких областях. Такие алгоритмы не масштабируются на реальные практические задачи.

— Мы предпочитаем говорить не про сознание, а про картину мира — это более правильный с научной точки зрения термин, — пояснил ученый. — Наши теоретические работы позволяют связать рассуждения на эту тему с конкретными математическими моделями.

Это знак!

Подход, разработанный в МФТИ, реализован на основе алгоритмов, учитывающих знаковую картину мира, — то есть образ, значение и смысл каждого предмета. Большинство же существующих ИИ работают с символами, — то есть названиями предметов.

Например, существующие ИИ могут связать показанную заранее картинку стола с символом — «стол». А знак — это ещё и образ стола (например, то, что он деревянный и с четырьмя ножками), его значение (за столом едят) и смысл (субъект предпочитает за столом подписывать важные документы). Все это комплексно в виде семантических сетей (специально организованных баз знаний) заложено в новый тип ИИ.

— Мы уже имеем практические реализации новых алгоритмов в направлении планирования поведения — это голосовые помощники и ассистенты. В «железе» наши алгоритмы позволяют создавать системы, поведение которых, более предсказуемо, понятно и прозрачно для человека, который с ними работает, — рассказал «Известиям» заместитель заведующего лабораторией когнитивных динамических систем МФТИ Александр Панов. — Дело в том, что расшифровать, почему нейросеть сделала тут или иную операцию, человек не может, так как слишком огромен и запутан свод данных. В случае же с искусственным сознанием, система сможет выдать протокол, в котором четко прописаны все ее действия.

Новый интеллект отличается от нейронных сетей тем, что в его устройство заложены алгоритмы, учитывающие человеческую психологию. Такое «искусственное сознание» может принять решение, основываясь на наблюдениях и накопленных знаниях о том или ином объекте. Нейросети же могут выполнять лишь очень простые операции, например отличить кошку от собаки.

— В мире сейчас идет интенсивная работа над созданием искусственного сознания, но в наших алгоритмах реализована, на мой взгляд, самая успешная интеграция с идеями психологов, то есть — наиболее психологически правдоподобный подход, — отметил Александр Панов. — Такой ИИ будет незаменим при коллаборативных работах в командах человека и робототехнических систем.

Помощь рядом

Как пояснили разработчики, практических приложений у нового типа искусственного интеллекта может быть масса: от голосовых помощников до интеллектуальных систем управления беспилотниками, способных принимать решения в меняющихся условиях, и, что самое главное, объяснять их. Это важно, к примеру, при разборе аварий на дорогах.

Сейчас ученые приступили к созданию когнитивного ассистента, который будет встроен в мобильный телефон в качестве консультанта по здоровому образу жизни. В отличие от существующих приложений по управлению здоровьем, новый тип ассистента будет анализировать поведение пользователя и давать ему рекомендации, опираясь на меняющиеся внешние обстоятельства и перемены внутреннего характера. Новая программа сможет распознавать понятия на порядок сложнее тех, с которыми работают нейросети. Это позволит ей следить за психологическим состоянием владельца смартфона.

Когнитивный ассистент будет общаться с пользователем на естественном языке: отвечать на вопросы, а также подсказывать решения различных задач. К примеру, на простой вопрос «Когда отправляется ближайший поезд до Санкт-Петербурга?», такой помощник не только найдет расписание поездов, но и предложит конкретные варианты времени и рейса, а также места, более всего подходящие данному человеку в данных обстоятельствах. Если допустить, что пользователь творческая личность и сова, то вечерняя поездка у окна не доставит ему дискомфорта, а скорее порадует.

Цифровая психология

Разработка искусственного интеллекта, способного учитывать особенности человеческой психологии, несомненно найдет своего потребителя, уверен директор Института прикладной математики и компьютерных наук ТГУ (вуза-участника проекта «5-100» ) Александр Замятин.

— Сегодня зрелость технологий ИИ достигла такого уровня, что он применяется во все более широком спектре областей человеческой деятельности, начиная от задач медицинской диагностики и заканчивая управлением автомобилем или сложными технологическими средами. Развитый ИИ справляется с этими задачами всё более уверенно и порой даже лучше человека. — отиметил он. — Работа коллег из МФТИ предполагает учет при создании голосового ассистента эмоциональной составляющей, что как раз должно повысить адекватность общения человека с когнитивным ассистентом.

Творение ученых Физтеха интересно, однако называть его сознанием пока рано, уверен директор Школы цифровой экономики ДВФУ Илья Мирин.

— Надо четко понимать, что никакого «искусственного интеллекта» в чистом виде нет, это ошибка перевода. Intelligence — это не интеллект. В этом можно убедиться, посмотрев, например, оксфордский словарь английского языка. Я бы это перевел как «распознавание, понимание», — заверил эксперт. — Под artificial intelligence скрывается комплекс математических механизмов и их реализаций, позволяющий машине распознавать визуальные, звуковые, текстовые и прочие образы, которым ее заранее обучают. Ничего общего с человеческим осознанием у этих математических конструкций нет, мозг работает по-другому. Если это сознание, то оно совсем не человеческое.

Первая система, оснащенная искусственным сознанием, может выйти на рынок через три года.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Цифровое бессмертие: есть ли жизнь после смерти в компьютере

Фото: The Red-Pill Photo Gallery / Flickr

Загрузка сознания в компьютер — один из вероятных путей к бессмертию человека. Но как просканировать разум и действительно ли мы готовы к этому? Рассказывает американский ученый Майкл Грациано

Майкл Грациано — профессор психологии и неврологии в Принстонском университете. Он изучает нейробиологические основы сознания и работу головного мозга.

Выступление Майкла Грациано на конференции TED

Представьте будущее, в котором никто не умирает — наоборот, сознание человека загружается в цифровой мир. Там оно может существовать в теле-аватаре в правдоподобной искусственной реальности и даже возвращаться, влияя на биологический мир.

Потенциал загрузки сознания колоссален, но что потребуется для сканирования мозга и переноса его сознания?

Главная сложность состоит в сканировании мозга со степенью детализации, достаточной для запечатления сознания и последующем точнейшем его воссоздании. Но для начала необходимо определить, что именно сканировать.

Мозг человека состоит примерно из 86 млрд нейронов, связанных друг с другом посредством как минимум 100 трлн синапсов. Данная модель соединения нейронов мозга, а точнее — комбинации всех нейронов и их взаимосвязей, — называется коннектомом человека. Карта связей коннектома до сих пор не составлена, и механизм передачи сигналов между нейронами до конца не изучен.

Существуют сотни, а возможно и тысячи, различных видов соединений или синапсов. Каждый из них функционирует по-своему. Одни работают быстрее, другие — медленнее. Одни в процессе обучения быстро растут или сжимаются, другие более устойчивы во времени. И помимо триллионов четко определенных непосредственных парных соединений, существуют нейроны, которые испускают нейромедиаторы, одновременно воздействующие на множество других нейронов. Чтобы копировать сознание человека, необходимо создать карту различных видов взаимодействий.

Существует также немало факторов, влияющих на нейронные сигналы, но они пока мало изучены или не обнаружены вовсе. Приведем всего один пример.

На паттерны активности между нейронами, скорее всего, влияет тип клеток, называемых глия. Глия окружает нейроны и, как полагают некоторые ученые, подобных клеток в десять раз больше, чем нейронов. Раньше считалось, что глиальные клетки являются только структурной поддержкой, но хотя их функции до сих пор мало изучены, некоторые из них определенно могут генерировать собственные сигналы, влияющие на процесс передачи информации.

Как отсканировать мозг?

Существующего представления о мозге пока недостаточно, чтобы определить, что на самом деле необходимо для копирования сознания, но представим, что знание достигло требуемого уровня, как же тогда отсканировать мозг?

В настоящее время при помощи передовых неинвазивных методов, таких как МРТ, можно получать четкие сканированные изображения живого человеческого мозга с разрешением примерно в полмиллиметра.

Для обнаружения синапсов потребуется сканирование с разрешением около микрона — тысячной доли миллиметра. Для определения вида синапса и в точности насколько каждый из них активен, потребуется еще более высокое разрешение.

МРТ использует сильные магнитные поля. Для сканирования с разрешением, необходимым для распознавания деталей отдельных синапсов, потребуется настолько сильное поле, что ткани мозга просто сварятся. Поэтому чтобы совершить прорыв в качестве разрешения снимков, нужна принципиально новая технология сканирования.

Намного проще отсканировать мертвый мозг при помощи электронного микроскопа, но и эта технология никуда не годится, поскольку потребовалось бы сначала умертвить объект исследования.

Как оцифровать мозг

Допустим, что мы достаточно хорошо изучим мозг и поймем, что сканировать, а также изобретем технологию безопасного сканирования с высоким разрешением, но тогда тут же возникает проблема воспроизведения цифровых данных. Основными преградами будут вычислительные мощности и объемы хранения данных, правда, с каждым годом оба этих параметра улучшаются.

На самом деле мы намного больше продвинулись в плане компьютеров, чем в научном понимании и сканировании сознания. Искусственные нейронные сети уже управляют поисковыми системами в интернете, визуальными помощниками, беспилотными автомобилями, алгоритмической торговлей на Уолл-стрит и смартфонами. Никто еще не сумел построить искусственную сеть из 86 млрд нейронов, но если компьютерные технологии продолжат совершенствоваться, то можно будет управлять даже такими объемами данных.

На каждой стадии процесса сканирования и загрузки надо удостовериться в точности сбора необходимой информации, иначе можно ненароком получить испорченную версию сознания.

И хотя загрузка сознания теоретически возможна, для ее практической реализации, скорее всего, потребуется еще не одна сотня лет на разработку технологии и научного понимания. И все это упрется в проблемы этического и философского характера: кому будет доступна загрузка сознания в виртуальный мир? Какими правами будет обладать виртуальное сознание? Какие возможны злоупотребления этой технологией?

И даже если когда-нибудь загрузка сознания станет возможна, можно ли этим заниматься — вопрос по-прежнему открыт. ..

что это и где находится

(О)Сознание

Сознание — это все, что мы испытываем. От мелодии, засевшей в голове, до сладости шоколада на языке. От ноющей зубной боли или радости от новой покупки, до горечи осознания, что когда-нибудь все чувства угаснут.

Источник этого опыта, который английские ученые иногда называют квалиа, остается тайной, волнующей тысячи людей: от философов, до нейробиологов и психологов. Первые обсуждают, существует ли сознание в принципе и если да, то что это за субстанция такая. Вторые же куда больше озабочены тем, где оно находится и как оно работает. Пока отложим философию и рассмотрим поближе центр сознания — мозг.

Нас, в частности, интересуют нейронные корреляты сознания (НКС), которые являются наименьшими нейронными механизмами, в совокупности достаточными для какого-либо конкретного осознанного чувственного опыта. Это значит, что есть небольшая группа нейронов, которая стабильно реагирует на те или иные конкретные внешние возбудители. Именно НКС играют большую роль в нейробиологическом подходе к определению сознания. Однако прежде чем говорить о них, постараемся ответить на несколько вопросов.

Где живет наше Я?

Итак, давайте обратимся к русскому языку. Например, если мы увидим человека, который внезапно упал в обморок, то мы скажем, что он потерял сознание. Правда ли это? Не совсем. Да, кажется, что он перестал реагировать на внешние стимулы: он не отвечает на вопросы, не двигается, даже глаза не открывает. Однако его мозг активен, просто окружающие не могут этого увидеть.

Еще в начале десятилетия ученые из Кембриджа провели эксперимент. Их испытуемой стала девушка, длительное время находящаяся в состоянии комы после автомобильной катастрофы. Ей задавали вопросы, связанные с ее прошлым и субъективным опытом. Естественно, ответить на них она не могла, но вместо тела работал мозг. При помощи функциональной МРТ, которая показывает изменения в токе крови, вызванные нейронной активностью, ученые заметили, что реакция все же есть. Когда испытуемую просили представить, что она перемещается по своей комнате, то у нее активизировались участки мозга (гиппокампы), связанные с пространственной навигацией. А когда ее просили представить, что она играет в теннис, то активность наблюдалась уже в других участках, связанных с процессом игры.

Так что отсутствие внешних реакций не означает потерю сознания, не приведет к этому и сенсорная депривация. Амнезия также не влияет на его работу. Значит, если тело не при делах, то сознание = мозг? Тоже не совсем. Нельзя сказать, что работа всего центрального отдела нервной системы необходима для наличия сознания. Например, возьмем мозжечок. Это сложная система, в которой находится около 69 миллиардов нейронов: это в несколько раз больше, чем во всех других частях мозга вместе взятых. Что будет, если его вырезать? Для сознания — практически ничего.

Дело в том, что нейронным сетям мозжечка все параллельно. Нет, серьезно, они просто выполняют свою работу в небольших группах, которые почти не взаимодействуют между собой и не дают обратную связь. Эдакая большая и клевая компания, которая никогда не ходит на общие тренинги по тимбилдингу. Для зарождения сознания необходимо активное взаимодействие нейронов и их групп, но есть еще одно условие: они должны быть расположены в неокортикальных тканях, которые также называют новой корой. Это области коры головного мозга, которые отвечают за высшие нервные функции: именно благодаря им мы говорим, чувствуем, мыслим. Значит ли это, что вся кора хранит в себе это мистическое сознание?

Театральная теория и мозговой ствол

Почти, но не совсем, хотя такой вариант учеными тоже рассматривался. Однако наиболее распространено мнение, что лишь некоторые области коры мозга отвечают за сознание. Они попеременно активизируются, отвечая на раздражители. Какие-то ведут деятельность сами по себе, не нуждаясь во внешней стимуляции, другие же более пассивны. Существует несколько теорий сознания, если не брать в расчет философские, однако одна из них получила особенную популярность.

Теория глобального нейронного рабочего пространства (ГРП) Б. Баарса, С. Деана и Ж.-П.Шанжё затрагивает осознанное и бессознательное. Обычно ее объясняют при помощи метафорического театра. В Театре Сознания луч Избирательного Внимания освещает сцену. Этот свет показывает составляющие сознания: актеров, которые двигаются туда-сюда, произносят речи или взаимодействуют друг с другом. Зрители сидят в темноте (бессознательное) и наблюдают за выступлением. За сценой, тоже в темноте, находятся режиссер (исполнительные функции), сценаристы, дизайнеры и т.д. Они создают то, что находится на сцене в лучах света, но сами остаются незамеченными.

Эта теория говорит о том, что сознание — это единая глобальная сеть, поэтому все процессы связаны друг с другом. Осознаваемый опыт обрабатывается сетью нейронов, тем самым глобальным пространством. По отдельности они «субъективны», но их совместная работа приводит к построению наиболее реалистичной картины в мозге. Неосознанные же переживания обрабатываются отдельно в локальных участках коры, при этом учитывается опыт и общее состояние организма. Существуют и те, кто остался за пределами ГРП. Они формируют «контекст»: он бессознательно влияет на осознание нового, если оно как-то связано с чем-то старым, уже известным.

Пока авторы теорий сознания говорили о цепочках и разных точках, ученые из Гарварда заявили, что им, возможно, удалось найти центры сознания, хотя их заявление и подлежит тщательной проверке. Они изучили пациентов, находящихся в коме и в сознании. Сравнив результаты, они поняли, что у первых был поврежден мозговой ствол, а точнее — его небольшая область rostral dorsolateral pontine tegmentum. Они также изучили карту мозга и выделили две части, связанные с ним: «островок» и передняя часть поясной извилины коры головного мозга. Пусть материалов для исследования было не так много (в эксперименте принимали участие менее 40 респондентов), а вопрос, лишен ли человек в коме сознания в полной мере, остается актуальным, исследование может помочь многим людям покинуть больничные койки и вернуться к нормальной жизни.

Поясная извилина и островок

Ну и последний пункт, который нельзя обойти стороной в обсуждении сознания. Во-первых, есть ли оно у животных? Да, согласно Кембриджской Декларации о Сознании. Даже у некоторых насекомых и моллюсков. Правда, этот документ написан скорее для общественности, так что ученым еще есть о чем поспорить.

Во-вторых, может ли оно быть у искусственного интеллекта? Возможно. Сейчас ученые уже активно копируют принцип работы мозга. Когда мы слышим о нейронных сетях, очень немногие думают о тех, что находятся внутри нас, а не внутри компьютеров. Пока это не привело к появлению машины с сознанием, но с течением времени и такое возможно. Или же успешными могут оказаться попытки полностью скопировать мозг, что, правда, является очень амбициозной задачей, ведь в нем около 86 млрд нейронов. Возможно, искусственный интеллект удастся подключить к мозгу человека, но что из этого выйдет и можно ли считать эту связь за наличие сознания у ИИ — вопрос. Или же ученые создадут ИИ-ученого, который улучшит себя и своих собратьев, соберет армию роботов и устроит сцену классического робокалипсиса.

Источники

1. В Гарварде считают, что нашли физический центр человеческого сознания
2. О сознании животных
3. What Is Consciousness?
4. На пути к фундаментальной теории сознания
5. Проблема сознания и мозга
6. Гипотеза: может ли у искусственного интеллекта появиться сознание
7. Каковы исполнительные функции мозга

Сознание: Сущность, феномен и развитие сознания

Сознание и психические процессы

С глубокой древности философы и мыслители напряженно искали разгадку сознания. На протяжении многих веков ведутся споры вокруг сущности сознания и возможностей его познания.

Для познания окружающего мира необходимо его осознание, с этим положением вряд ли кто станет сейчас спорить. Без сознания — написав эти слова, я сразу представила себя в подобном состоянии, когда я теряю сознание от духоты, а, очнувшись после этого, не сразу могу разобраться в произошедшем и окружающем.

Без сознания не может быть никакого внимания, памяти, мышления, жизнь продолжается, но это жизнь чисто физическая, даже не жизнь животного, а возможно и растения. Это жизнь, о которой можно сказать, что ее скорее нет, чем она есть.

В сознании задействованы все психические процессы, состояния и свойства человека, сознание — это единство всех форм познания и переживаний человека и его отношение к осознанному. Рассмотрение внимания в когнитивной психологии без учета сознания, влияющего на психические процессы просто невозможно.

Теоретические основы сознания

Современный психолог И. Тульвинг изучил и представил теоретические основы сознания:

1. Аноэтичное сознание(процедурная память) — это состояние, когда мы не сознаем ничего, но регистрируем сигналы окружающей среды и реагируем на них.

2. Ноэтичное сознание(семантическая память) — это состояние, когда мы сознаем что-то, не входящее в имеющееся окружение, как бы символическое сознание.

3. Автоноэтичное сознание(эпизодическая память) — это то, что мы знаем о себе самом, память о событиях личной жизни.

Ранее изучением сознания занимались философы и психоаналитики, Тульвинг же научно обосновал свою классификацию и экспериментально подтвердил ее.

Исследование мозга, функциональная асимметрия

Следующий этап в изучении сознания — исследование мозга. Рассмотрим, например, какой вклад в работу нервных механизмов зрения, играющего немаловажную роль в процессах внимания, вносит функциональная асимметрия мозга. Левое и правое полушария играют различную роль в восприятии и формировании образа.

Для правого полушария свойственна высокая скорость работы по опознанию, его точность и четкость. Оно, скорее всего, производит сличение образа с некоторыми имеющимся в памяти эталонами на основе выделения в воспринимаемом объекте схожих информативных признаков.

Левое же полушарие осуществляет в основном аналитический подход к формированию образа, связанный с последовательным перебором его элементов по определенной программе. Однако если левое полушарие будет работать изолированно, то оно не в состоянии будет интегрировать воспринятые и выделенные элементы в целостный образ. С его помощью классифицируются явления и относятся к определенной категории через обозначение словом. Таким образом, в любом психологическом процессе одновременно принимают участие оба полушария головного мозга.

Функциональная асимметрия мозга наводила ученых на мысль о существовании двух видов сознания: пространственное знание — в правом полушарии, а знание языка — в левом. Это предположение привело к большому количеству исследований и классификаций уровней сознания.

У каждой сенсорной модальности свои уровни сознания. Ощущения с каждого уровня приходят в когнитивную систему, но мы их не сознаем, пока не направим свое внимание на них.

Из этого можно сделать вывод, что мы легко можем управлять своим сознанием, но, увы, из-за того, что оно действует на разных уровнях, это сделать не просто. Существует как бы два уровня доступности информации: легко- и труднодоступная.

Легкодоступная информация быстро перебрасывается из предсознательной памяти в сознательную, а труднодоступная информация, находясь в подсознательной памяти, может и не перейти в сознательную. Возможно, что такой подход достаточно спорен, но ясно одно, что изучение сознания очень важно для изучения внимания и памяти.

Феномен сознания

В чем же состоит тайна феномена сознания? Сознание современного человека — это продукт истории всего человечества, итог развития бесконечной череды поколений людей. Прежде чем понять его сущность, необходимо выяснить, как оно зародилось. Сознание развивалось вместе с эволюцией психики животных. На протяжении миллионов лет создавались условия для возникновения разумного человека, без этого появление человеческого сознания стало бы вряд ли возможным.

Вначале у живых организмов появилась первоначальная основа психики — отражение. Отражение воспроизводит признаки, свойства и отношения отражаемого объекта. Живой организм обладает раздражимостью и чувствительностью, специфическими свойствами отражения.

Отражение является информационным взаимодействием, одно оставляет о себе память в другом. Информацией для живого организма является все, с чем этот организм взаимодействует.

Все в мире находится в непосредственном или удаляющемся в бесконечность опосредованном взаимодействии всего со всем — все несет информацию обо всем. Это предполагает универсальное информационное поле мироздания, которое является всеобщей формой связи формой универсального взаимодействия и тем самым единства мира: ведь все в мире «помнит» обо всем! Это вытекает из принципа отражения как всеобщего свойства материи.

Развитие сознания

У простейших организмов, а также растений сформировалась способность «отвечать» на воздействие внешней среды, эта форма отражения называется раздражимостью. Раздражимость характеризуется определенной избирательностью — простейший организм, растение, животное приспосабливается к окружающей среде. Эту стадию психики можно назвать сенсорной.

Через многие миллионы лет организмы приобрели способность ощущения, с помощью которого уже более высоко организованное живое существо на основе сформировавшихся органов чувств (слуха, зрения, осязания и др.) приобрело способность отражать отдельные свойства объектов — цвет, форму, температуру и т.п.

Это сделалось возможным потому, что у животных появилась нервная система, которая дала возможность активизировать отношения с окружающей средой. Это персептивная стадия развития.

Наивысшей формой отражения в животном мире является восприятие, которое позволяет представить объект целиком и полностью. Психика, как результат взаимодействия мозга с внешним миром и психическая деятельность дали возможность животным не только приспособиться к окружающей среде, но и в определенной мере проявить внутреннюю активность по отношению к ней и даже изменять среду.

У высших млекопитающих уже появляется элементарное мышление. Так, например, обезьянам присуща психическая деятельность сложнее, чем у других животных. Эту стадию психики называют стадией интеллекта.

Объединив все перечисленные стадии психики человек «добавил» чувства, волю, а на основе механической памяти животных у него развивается логическая, смысловая память, таким образом, все формы психического отражения у него объединились в единое целое. Этой единой, сложной, высшей формой отражения в эволюции природы и является сознание.

Понятие сознания

Итак, сознание — это высшая форма отражения действительного мира, свойственна только людям и связана с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и само-контролировании поведения человека.

Стержнем сознания, способом его существования является знание. Сознание принадлежит субъекту, человеку, а не окружающему миру. Но содержанием сознания, содержанием мыслей человека является весь мир, все его стороны, связи, законы. Поэтому сознание можно охарактеризовать как субъективный образ объективного мира.

Сознание не добавление к психике человека, а сама субъективная сторона психики, осознание ближайшей чувственно воспринимаемой среды и осознание ограниченной связи с другими лицами и вещами, находящимися вне начинающего сознавать себя человека, и одновременно осознание природы.

Критерии сознательного поведения

Человек, в отличие от животных сам себя познает и сознает, он способен совершенствоваться. Его сознанию присущи такие стороны, как самосознание, самоанализ, самоконтроль. Их формирование происходит, когда человек выделяет себя из окружающей среды. Самосознание — самое важное отличие психики человека от психики самых развитых животных.

Сознание не просто психическое состояние, а высшая человеческая форма отражения действительности. Сознание человека структурно организовано и является целостной системой, состоящей из различных элементов, находящихся между собой в закономерных отношениях. В структуре сознания важно выделить осознание предметов и переживание, т.е. отношение к содержанию того, что отражается.

Развитие сознания возможно только при пополнении его новыми знаниями об окружающем мире и о самом человеке. Познание, осознание вещей имеет различные уровни, глубину проникновения в объект и степень ясности понимания.

Мозг современного человека сформировался в результате длительной эволюции и представляет собой сложноорганизованный орган. Уровень сознания зависит от степени организации мозга и подтверждается это тем, что сознание ребенка формируется с развитием его мозга, а когда мозг глубокого старика дряхлеет, угасают и функции сознания.

Связь сознания с протекающими в мозгу процессами

Сознание всегда связано с этими протекающими в мозгу процессами и не существует помимо них.

• Сознание является высшей формой отражения мира и связано с членораздельной речью, логическими обобщениями, абстрактными понятиями, что присуще только человеку.
• Стержнем сознания, способом его существования является знание.
• Труд развивает сознание.
• Речь (язык) формируют сознание.
• Сознание является функцией мозга.
• Сознание многокомпонентное, но составляет единое целое.
• Сознание активно и обладает возможностью воздействовать на окружающую действительность.

Следовательно, за особенности высшей формы жизни, сознание, нужно благодарить общественно-исторический опыт поколений, труд, язык и знания.

Эксклюзивный материал сайта «www.effecton.ru — психологические тесты и коррекционные программы». Заимствование текста и/или связанных материалов возможно только при наличии прямой и хорошо различимой ссылки на оригинал. Все права защищены.

Расшифровка нейробиологии сознания

В 1990-х годах нейробиолог Мелвин Гудейл начал изучать людей с заболеванием, называемым агнозией зрительной формы. Такие люди не могут сознательно видеть форму или ориентацию объектов, но действуют так, как будто могут. «Если вы поднесете перед ними карандаш и спросите, горизонтальный он или вертикальный, они не смогут вам сказать», — говорит Гудейл, директор-основатель Института мозга и разума Западного университета в Лондоне, Канада.«Но примечательно то, что они могут протянуть руку и схватить карандаш, правильно ориентируя руку, когда они протягивают руку, чтобы коснуться его».

Первоначальный интерес Гудейла был связан с тем, как мозг обрабатывает зрение. Но по мере развития его работы по документированию двух визуальных систем, управляющих сознательным и бессознательным зрением, она привлекла внимание философов, которые вовлекли его в разговоры о сознании — слияние полей, изменившее обе.

Недавно разработанные методы измерения активности мозга позволяют ученым уточнить свои теории о том, что такое сознание, как оно формируется в мозге и где проходят границы между сознанием и бессознательным.И по мере того, как наше понимание сознания улучшается, некоторые исследователи начинают вырабатывать стратегии для его манипуляции с возможностью лечения травм головного мозга, фобий и состояний психического здоровья, таких как посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) и шизофрения.

Но даже по мере того, как исследования прогрессируют, а идеи науки и философии продолжают сливаться, важные вопросы остаются без ответа. «По-прежнему остается загадкой, как происходит сознание», — говорит Анил Сет, когнитивный и вычислительный нейробиолог и содиректор Центра науки о сознании Саклера при Университете Сассекса в Брайтоне, Великобритания.

Детектив

Сознание часто называют субъективным переживанием разума. «В то время как обычный робот может бессознательно определять такие условия, как цвет, температура или звук, сознание описывает качественное ощущение, связанное с этим восприятием, вместе с более глубокими процессами отражения, коммуникации и мышления», — говорит Маттиас Мишель, философ науки и ученый. Аспирант университета Сорбонна в Париже.

По словам Мишеля, ко второй половине девятнадцатого века ученые разработали программу изучения сознания, напоминающую современные подходы.Но на протяжении большей части двадцатого века исследования убаюкивались, поскольку психологи отказывались от интроспекции, вместо этого сосредотачиваясь на наблюдаемом поведении и стимулах, которые его вызывали. Даже в 1970-х и 1980-х годах, когда появилась когнитивная наука, сознание оставалось спорной темой среди ученых, которые открыто сомневались, является ли это правомерной областью научных исследований. В начале своей карьеры молекулярный биолог и лауреат Нобелевской премии Фрэнсис Крик хотел изучить сознание, но вместо этого решил работать над более осязаемыми загадками ДНК.

В конце концов, выдающиеся ученые (включая Крика) все же решили заняться сознанием, что положило начало сдвигу в мышлении, который резко вырос в 1990-х годах, чему способствовала растущая доступность технологий сканирования мозга, таких как функциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ) и электроэнцефалография. (ЭЭГ). На этом этапе ученые наконец приступили к серьезным поискам механизмов в мозге, которые связаны с сознательной обработкой информации.

За этим последовала череда прорывов, в том числе случай с 23-летней женщиной, которая получила тяжелую черепно-мозговую травму в автомобильной катастрофе в июле 2005 года, в результате чего она не реагировала, также известное как бессознательное состояние бодрствования.Она могла открывать глаза и демонстрировать циклы сна и бодрствования, но не реагировала на команды и не показывала признаков произвольного движения. Спустя пять месяцев она все еще не отвечала. В первом в своем роде исследовании Адриан Оуэн, нейробиолог, работавший тогда в Кембриджском университете, Великобритания, а теперь в Западном университете, и его коллеги наблюдали за женщиной с помощью фМРТ, давая ей серию словесных команд ¹ . Когда команда попросила ее представить игру в теннис, они заметили активность в части ее мозга, называемой дополнительной моторной областью.Когда они попросили ее представить, как она идет по дому, активность активизировалась в трех областях мозга, связанных с движением и памятью. Исследователи наблюдали те же закономерности у здоровых добровольцев, которым давали идентичные инструкции.

Активность мозга у людей в явно невосприимчивом состоянии может быть аналогична активности здоровых людей Фото: Адриан М. Оуэн

Открытие того, что некоторые люди в коме проявляют признаки сознания, изменило нейробиологию, говорит Сет.Работа показала, что некоторые люди могли понимать речь и, возможно, общаться, даже когда казалось, что они не реагируют на врачей и членов семьи.

За годы, прошедшие с момента публикации исследования Оуэна, исследования людей с черепно-мозговой травмой предоставили больше доказательств того, что сознание можно обнаружить у 10–20% людей, которые не реагируют. В 2010 году в исследовании использовалась фМРТ для мониторинга мозга 54 человек в Бельгии и Великобритании с тяжелыми травмами головного мозга ² .Пятеро проявили признаки отзывчивости мозга, когда им предложили представить игру в теннис или прогулку по дому или городу — протокол, аналогичный протоколу, установленному командой Оуэна пятью годами ранее. Двое из этих пяти человек не продемонстрировали никакой осведомленности при обычных обследованиях у постели больного.

Ученые также начали тестировать способы обнаружения сознания без необходимости давать людям устные инструкции. В серии исследований, которые начались в 2013 году ³ , нейробиолог Марчелло Массимини из Миланского университета и его коллеги использовали транскраниальную магнитную стимуляцию (ТМС) для создания электрического «эха» в мозге, которое можно зарегистрировать с помощью ЭЭГ.По словам Мартина Монти, нейробиолога из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, эта техника похожа на удар по мозгу, точно так же, как человек может постучать по стене, чтобы измерить ее толщину. Когда человек находится под общей анестезией или во сне без сновидений, эхо возникает просто. Но в сознательном мозге эхо-сигналы сложны и широко распространяются по поверхности коры головного мозга (внешний слой мозга). В конечном итоге работа может привести к созданию инструмента, способного обнаруживать сознание даже у людей, которые не могут видеть, слышать или реагировать на словесные команды.

Местоположение, местоположение, местоположение

По мере того, как ученые стали более искусными в обнаружении сознания, они начали определять, какие области и цепи мозга являются наиболее важными. Но до сих пор ведется много споров о том, что представляет собой сознание с точки зрения нервной системы, с особыми разногласиями по поводу того, какие процессы и области мозга имеют наибольшее значение.

По крайней мере, с девятнадцатого века ученые знали, что кора головного мозга важна для сознания. Свежие данные выдвинули на первый план заднюю корковую «горячую зону», которая отвечает за сенсорные ощущения.Например, в исследовании сна в 2017 году исследователи будили людей всю ночь, наблюдая за ними с помощью ЭЭГ ⁴ . Примерно в 30% случаев участники, которых разбудили ото сна, сообщали, что ничего не испытывали непосредственно перед тем, как проснуться. Исследование показало, что у людей без сознательных переживаний во время сна перед пробуждением наблюдалась высокая низкочастотная активность в задне-корковой области мозга. Однако люди, сообщавшие, что им снились сновидения, проявляли меньшую низкочастотную активность и более высокочастотную.В результате исследователи предполагают, что, наблюдая за горячей зоной заднего кортикального слоя человека во время сна, можно было бы предсказать, спит ли он, и даже определенное содержание его снов, включая лица, речь и движения.

Однако становится все более очевидным, что сознание не ограничивается только одной областью мозга. Вовлечены различные клетки и проводящие пути, в зависимости от того, что воспринимается, или типа восприятия, которое задействовано. Изучение координации нейронных сигналов может помочь исследователям найти надежные признаки сознания.В исследовании 2019 года, в ходе которого были собраны данные фМРТ от 159 человек, исследователи обнаружили, что по сравнению с людьми, находящимися в минимально сознательном состоянии и находящимися под наркозом, мозг здоровых людей имел более сложные паттерны скоординированной передачи сигналов, которые также постоянно менялись ⁵ .

Осталось еще много неизвестных. Ученые расходятся во мнениях относительно того, как следует интерпретировать результаты исследования, и определение того, находится ли человек «в» или «вне» сознания, — задача, которая отличается от наблюдения за тем, что происходит в мозгу, когда он осознает различные типы информации.Тем не менее, исследования функции мозга на различных уровнях сознания начинают предлагать альтернативные способы взглянуть на мозг на механистическом уровне. Есть надежда, говорит Сет, что исследователи сознания смогут «перейти к психиатрии двадцать первого века, где мы сможем более конкретно вмешиваться в механизмы устранения конкретных симптомов».

Мастерим и лечим

Попытки вмешательства продолжаются, и люди с черепно-мозговой травмой могут быть одними из первых, кто выиграет.Например, на основе исследований, которые указывают на то, что таламус играет важную роль в сознании, Монти и его коллеги экспериментировали с неинвазивной техникой, которая использует ультразвук для стимуляции этой области мозга у людей с повреждением головного мозга.

Они провели первоначальное испытание процедуры на 25-летнем мужчине, который был в коме после автомобильной аварии 19 дней назад. В течение 3 дней мужчина восстановил способность понимать язык, отвечать на команды и отвечать на вопросы типа «да-нет» с помощью жестов головы.Пять дней спустя он пытался ходить.

Из истории болезни ⁶ , опубликованной в 2016 году, ясно, что его выздоровление могло быть совпадением — люди часто выходят из комы спонтанно. Но неопубликованные последующие исследования показывают, что ультразвуковой подход, вероятно, действительно имеет значение. С тех пор команда Монти выполнила стимулирующую таламус процедуру на мужчине с черепно-мозговой травмой, который несколько лет назад попал в автомобильную аварию. Пациент долгое время находился в состоянии минимального сознания, в котором люди демонстрируют некоторые свидетельства осведомленности о своем окружении или самих себе.Через несколько дней после экспериментального лечения жена мужчины спросила его, узнает ли он конкретных людей на семейных фотографиях. Он смог достоверно ответить «да», посмотрев вверх, и «нет», посмотрев вниз. Монти вспоминает, как навещал пациента и его жену вскоре после процедуры. «Она посмотрела на меня и даже не поздоровалась. Она сказала: «Я хочу еще», — говорит Монти. Это был первый раз, когда она разговаривала с мужем после аварии.

Галлюцинация, созданная алгоритмом машинного обучения, имитирующим измененное зрительное восприятие.Предоставлено: Кейсуке Сузуки / Univ. Сассекс

Монти и его коллеги обнаружили аналогичные обнадеживающие результаты у нескольких других людей, находящихся в стойкой коме, но неясно, сохраняется ли эффект дольше нескольких недель, прежде чем реципиенты вернутся в исходное состояние. Работа группы продолжается, и теперь исследователи пытаются выяснить, продлит ли повторное лечение эффект от лечения. «Я действительно думаю, что это окажется возможным способом помочь пациентам выздороветь», — говорит Монти.«Кто-то однажды назвал это запуском мозга. Мы не совсем начинаем это делать, но метафора верна «.

Дальнейшее проникновение в механизмы сознания может привести к более эффективному лечению тревожности, фобий и посттравматического стрессового расстройства, предполагает работа Хаквана Лау, нейробиолога из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, и его коллег. Стандартный подход к лечению страхов — это экспозиционная терапия, которая заставляет людей постоянно сталкиваться с тем, что пугает их больше всего. Но такое лечение неприятно, и процент отсева может достигать 50% и более.

Вместо этого команда Лау пытается перепрограммировать бессознательное, используя технику на основе фМРТ, которая вознаграждает людей за активацию определенных областей мозга. В двойном слепом испытании исследователи предложили 17 людям увеличить точку на экране компьютера, используя любую мысленную стратегию ⁷ . Чем больше они смогут сделать это, тем больше денег им заплатят за завершение исследования. Участники могли думать о чем угодно. Однако они не знали, что точка будет расширяться только тогда, когда они активируют части своего мозга, которые, согласно предыдущим наблюдениям, проведенным на большей группе людей, становились активными, когда они видели изображения животных, на которых они изображены. боятся, например, пауки или змеи.

Со временем участники научились лучше активировать правильные части своего мозга, но не думали о существах, вызывающих страх, сознательно. После эксперимента потливость ладоней людей — черта, отражающая их уровень стресса — в ответ на вид этих животных, уменьшилась. Также снизилась активация миндалевидного тела, области мозга, которая реагирует на угрозы. Эта техника, казалось, перепрограммировала реакцию мозга на страх вне сознательного понимания участников.

Лау и его коллеги тестируют эту процедуру на людях с фобиями, и в конечном итоге они надеются использовать ее для лечения посттравматического стрессового расстройства. Но у этой техники есть существенное ограничение. Несмотря на уменьшение физических симптомов, похоже, что это не влияет на то, как люди относятся к паукам и змеям. «Если вы спросите пациентов, действительно ли они боятся, — говорит Лау, — они ответят утвердительно».

В конечном счете, борьба со страхом может потребовать воздействия как на подсознательные, так и на сознательные пути, которые по-разному работают в мозге, говорит Джозеф Леду, нейробиолог из Нью-Йоркского университета в Нью-Йорке.Он говорит, что бессознательный путь выходит из миндалины. Но эти жесткие реакции на угрозы, по его мнению, вообще не следует рассматривать как страх. Вместо этого сознательное переживание страха происходит из когнитивного осознания и эмоциональной интерпретации ситуации. Получающиеся в результате переживания не связаны с миндалевидным телом. Леду говорит, что разница очевидна у людей со слепым зрением, которые не могут сознательно воспринимать визуальные стимулы, но действуют так, как будто могут. При представлении угрозы они проявляют активность миндалевидного тела вместе с физическими реакциями.Но они не сообщают, что боятся.

Это отключение может также помочь понять, почему современные лекарства от тревожности не всегда работают так, как надеются люди, говорит Леду. Эти лекарства, разработанные в ходе исследований на животных, могут воздействовать на цепи миндалины и влиять на поведение человека, например на уровень его робости, облегчая ему посещение общественных мероприятий. Но такие лекарства не обязательно влияют на сознательное переживание страха, что предполагает, что в будущем лечении, возможно, потребуется рассматривать как бессознательные, так и сознательные процессы по отдельности.«Мы можем использовать подход, основанный на мозге, который рассматривает эти разные виды симптомов как продукты разных цепей, и разработать методы лечения, систематически нацеленные на разные цепочки», — говорит он. «Уменьшение громкости не меняет песню — только ее уровень».

Психиатрические расстройства — еще одна область интереса для исследователей сознания, говорит Лау, поскольку некоторые психические расстройства, включая шизофрению, обсессивно-компульсивное расстройство и депрессию, могут быть вызваны проблемами на бессознательном уровне — или даже конфликтами. между сознательными и бессознательными путями.Связь пока носит лишь гипотетический характер, но Сет исследовал нейронную основу галлюцинаций с помощью «машины галлюцинаций» — программы виртуальной реальности, которая использует машинное обучение для имитации визуальных галлюцинаторных переживаний у людей со здоровым мозгом. В ходе экспериментов он и его коллеги показали, что эти галлюцинации напоминают видения, которые люди испытывают при приеме психоделических препаратов, которые все чаще используются в качестве инструмента для исследования нейронных основ сознания.

Если исследователи смогут раскрыть механизмы, лежащие в основе галлюцинаций, они смогут манипулировать соответствующими областями мозга и, в свою очередь, лечить основную причину психоза, а не просто устранять симптомы. Демонстрируя, насколько легко манипулировать восприятием людей, добавляет Сет, работа предполагает, что наше чувство реальности — это всего лишь еще один аспект того, как мы воспринимаем мир.

В поисках легитимности

Ежегодно десятки тысяч людей в США приходят в сознание под общим наркозом.Они не могут двигаться или говорить, но они могут слышать голоса или шум оборудования и чувствовать боль. Этот опыт может быть травмирующим и чреват этическими и юридическими последствиями для лечащих их врачей. Некоторые ученые работают над рекомендациями по общению с невосприимчивыми пациентами, а также над способами поиска признаков дискомфорта у таких людей. И они призывают к разработке улучшенного обучения и законов, чтобы иметь дело с возможностью того, что альтернативные способы обнаружения сознания изменят определение информированного согласия на медицинские процедуры.

Исследователи также начинают настаивать на улучшении коммуникации с общественностью о том, чего наука о сознании может и чего не может достичь. Мишель говорит, что утверждения, не подкрепленные эмпирическими данными, получили распространение в исследованиях сознания. Одна из них, в частности, комплексная теория информации, получила много частного финансирования и внимания средств массовой информации, хотя и была отклонена им и другими экспертами в этой области. В ходе неформального опроса 249 исследователей в 2018 году Мишель и его коллеги обнаружили, что около 22% из тех, кто не публиковал статьи или не посещал крупные собрания по вопросам сознания — и, следовательно, считались неспециалистами — доверяли интегрированной теории информации ⁸ .Мишель подозревает, что виноват «эффект гуру», поскольку неспециалисты думают, что сложные и непонятные утверждения, сделанные умными людьми, которые проецируют авторитет, с большей вероятностью будут правдой, чем более простые идеи. «В некотором смысле кажущаяся сложность теории используется как показатель ее вероятности истинности», — говорит Мишель. «На самом деле они этого не понимают, но они приходят к выводу, что если бы они это поняли, то, вероятно, сочли бы это правильной теорией сознания».

Чтобы укрепить легитимность науки о сознании и способствовать принятию идей, основанных на фактах, он и группа из 57 коллег из различных дисциплин, включая Сета, Лау, Гудейла и Леду, продолжили неформальное исследование, опубликовав статью 2019 года. что просмотрели состояние месторождения ⁹ .Его выводы были неоднозначными. Они написали, что исследование сознания еще не признано в качестве стратегической области Национальным институтом психического здоровья США. Создание рабочих мест в этой области отставало от других возникающих дисциплин, таких как нейроэкономика и социальная нейробиология. А государственное финансирование, особенно в Соединенных Штатах, было относительно скудным. Но некоторые области привлекают внимание. С середины 2000-х годов Национальные институты здравоохранения США предоставили несколько крупных грантов для поддержки исследований, в которых рассматриваются, среди других важных тем, неврологические различия между сознанием и нахождением в коме или бодрствованием и сном.Такие исследования могут открыть окно для изучения нейронных сигнатур сознания. Некоторые крупные частные благотворительные фонды и организации также поддерживают исследования больших идей в сознании, — говорит Гудейл, получающий финансирование от одной из таких благотворительных организаций — Канадского института перспективных исследований в Торонто.

По мере накопления финансирования и публикаций, ученые становятся все более и более способными сделать исследования сознания разумной — если не центральной — частью своих исследовательских планов, — говорит Сет.«Произошла общая ассимиляция сознания в рамках стандартной практики нейробиологии, психологии и медицины», — говорит он. «Он стал более нормализованным, и это хорошо».

Является ли сознание универсальным? — Scientific American

Каждому внутреннему есть свое внешнее, и каждому внешнему существует внутреннее; хоть они и разные, но идут вместе .
—Алан Уоттс, Человек, природа и природа человека, 1991

Я вырос в набожной и практикующей римско-католической семье с Пурзелем, бесстрашной и энергичной таксой.Он, как и все другие, гораздо более крупные собаки, которые впоследствии сопровождали меня по жизни, проявлял много привязанности, любопытства, игривости, агрессии, гнева, стыда и страха. Однако моя церковь учит, что, хотя с животными, как с творениями Бога, следует обращаться хорошо, они не обладают бессмертной душой. Только люди делают. Даже в детстве мне казалось, что эта вера интуитивно ошибочна. У этих великолепных созданий были чувства, как и у меня. Зачем им отказывать? Почему Бог воскресил людей, а не собак? Эта основная христианская вера в исключительность человека не имела для меня никакого смысла.Какими бы ни были сознание и разум и как бы они ни были связаны с мозгом и остальными частями тела, я чувствовал, что тот же принцип должен соблюдаться для людей и собак, а, следовательно, и для других животных.

Только позже, в университете, я познакомился с буддизмом и его упором на универсальную природу ума. Действительно, когда я провел неделю с Его Святейшеством Далай-ламой в начале 2013 года [см. «Мозг Будды», Consciousness Redux; Scientific American Mind, июль / август 2013 г.], я отметил, как часто он говорил о необходимости уменьшить страдания «всех живых существ», а не только «всех людей».«Мои чтения по философии привели меня к панпсихизму, к мнению о том, что разум ( psyche ) встречается повсюду ( pan ). Панпсихизм — одна из старейших философских доктрин, существовавших до нас, и была выдвинута древними греками, в частности Фалесом Милетским и Платоном. Философ Барух Спиноза и математик и универсальный гений Готфрид Вильгельм Лейбниц, заложившие интеллектуальные основы эпохи Просвещения, выступали за панпсихизм, как и философ Артур Шопенгауэр, отец американской психологии Уильяма Джеймса, и палеонтолог-иезуит Тейяр де Шарден.Его популярность упала с ростом позитивизма в 20 веке.

Как естествоиспытатель, я считаю, что версия панпсихизма, модифицированная для 21 века, является единственным наиболее элегантным и экономным объяснением вселенной, в которой я нахожусь. Есть три основные причины, по которым панпсихизм привлекает современное сознание.

Мы все дети природы

Последние два столетия научного прогресса затруднили сохранение веры в человеческую исключительность.

Взгляните на мою бернскую горную собаку Руби, когда она визжит, скулит, грызет лапу, хромает и затем подходит ко мне в поисках помощи: я предполагаю, что ей больно, потому что в аналогичных условиях я веду себя аналогичным образом (без грызунов). Физиологические показатели боли подтверждают этот вывод: у травмированных собак, как и у людей, учащается пульс и повышается кровяное давление, и они выделяют гормоны стресса в кровоток. Я не говорю, что боль собаки в точности похожа на боль человека, но собаки, как и другие животные, не только реагируют на ядовитые раздражители, но и сознательно испытывают боль.

Все виды — пчелы, осьминоги, вороны, вороны, сороки, попугаи, тунцы, мыши, киты, собаки, кошки и обезьяны — способны к сложному, усвоенному, нестереотипному поведению, которое было бы связано с сознанием, если бы человек выполнял такое действия. Предшественники поведения, которое считается уникальным для людей, обнаруживаются у многих видов. Например, пчелы способны распознавать определенные лица на фотографиях, могут сообщать своим сестрам местоположение и качество источников пищи с помощью танца виляния и могут перемещаться по сложным лабиринтам с помощью сигналов, которые они хранят в кратковременной памяти (например, , «На развилке сверните на выезд, отмеченный цветом у входа»).Пчелы могут пролететь несколько километров и вернуться в свой улей — замечательные навигационные характеристики. А запах, попавший в улей, может спровоцировать возвращение на место, где пчелы ранее столкнулись с этим запахом. Этот тип ассоциативной памяти был описан Марселем Прустом в книге « À la Recherche du Temps Perdu ». Другие животные могут узнавать себя, знать, когда их сородичи наблюдают за ними, а также лгать и жульничать.

Некоторые люди указывают на язык и связанные с ним преимущества как на уникальную определяющую черту сознания.Удобно, что эта точка зрения исключает все, кроме одного вида, Homo sapiens (который имеет неистребимое желание выйти на первое место), как обладающих разумом. Тем не менее, мало причин отказывать в сознании животным, довербальным младенцам [см. «Сознательный младенец», Consciousness Redux; Scientific American Mind, сентябрь / октябрь 2013 г.] или пациентов с тяжелой афазией, все из которых немы.

Никто иной, как Чарльз Дарвин, в последней книге, которую он опубликовал за год до своей смерти, намеревался узнать, насколько далеко дождевые черви «действовали сознательно и сколько умственных способностей они проявляли».Изучая их кормление и сексуальное поведение в течение нескольких десятилетий — Дарвин в конце концов был натуралистом со сверхъестественной наблюдательностью — он пришел к выводу, что не существует абсолютного порога между низшими и высшими животными, включая людей, которые давали бы высшие умственные способности одному, но не другим. другой.

Нервная система всех этих существ очень сложна. Их конститутивные белки, гены, синапсы, клетки и нейронные цепи столь же сложны, разнообразны и специализированы, как и все, что можно увидеть в человеческом мозге.Трудно найти что-то исключительное в человеческом мозге. Даже его размер не такой особенный, потому что у слонов, дельфинов и китов мозг больше. Только опытный нейроанатом, вооруженный микроскопом, может отличить кусок коры головного мозга мыши размером с зерно от куска обезьяны или человека. Биологи подчеркивают эту структурную и поведенческую преемственность, различая нечеловеческих животных и человеческих животных. Все мы дети природы.

Учитывая отсутствие четкого и убедительного Рубикона, отделяющего простых животных от сложных и простых от сложного поведения, вера в то, что только люди способны испытывать что-либо сознательно, кажется абсурдной.Гораздо более разумным предположением является то, что, пока не будет доказано обратное, многие, если не все, многоклеточные организмы испытывают боль и удовольствие, могут видеть и слышать образы и звуки жизни. Для мозга, который меньше и менее сложен, сознательный опыт существ, скорее всего, будет менее тонким, менее дифференцированным и более элементарным. Даже червь, возможно, имеет самое смутное представление о том, что он живой. Конечно, у каждого вида есть свой уникальный сенсориум, соответствующий его экологической нише. Не у каждого существа есть уши, чтобы слышать, и глаза, чтобы видеть.Но все способны испытывать хоть какие-то субъективные ощущения.

Строгий призыв панпсихизма

Буквально панпсихизм — это вера в то, что все «завязано». Все это. Будь то мозг, дерево, камень или электрон. Все, что является физическим, также обладает внутренним ментальным аспектом. Один объективен — доступен каждому, а другой феноменален — доступен только субъекту. В этом смысл цитаты британского ученого-буддиста Алана Уоттса, с которой я начал это эссе.

Я буду защищать более узкую, более тонкую точку зрения: а именно, что любая сложная система, как определено ниже, имеет основные атрибуты разума и минимальное количество сознания в том смысле, что эта система ощущается как что-то . Если система разваливается, сознание перестает существовать; это не похоже на что-то сломанная система. И чем сложнее система, тем больший набор сознательных состояний она может пережить.

Мой субъективный опыт (и, вероятно, ваш тоже), картезианское «я думаю, следовательно, я существую» — неоспоримая уверенность, достаточно сильная, чтобы удерживать вес философии.Но откуда этот опыт? Материалисты используют то, что они называют эмерджентизмом, чтобы объяснить, как сознание может отсутствовать в простых нервных системах и возникать по мере увеличения их сложности. Учитывайте влажность воды, ее способность поддерживать контакт с поверхностями. Это следствие межмолекулярных взаимодействий, в частности водородных связей между соседними молекулами воды. Одна или две молекулы H ₂ O не являются влажными, но соединяются вместе газами при правильной температуре и давлении, и появляется влажность.Или посмотрите, как законы наследственности вытекают из молекулярных свойств ДНК, РНК и белков. Таким же образом предполагается, что разум возникает из достаточно сложного мозга.

И все же ментальное слишком радикально отличается, чтобы постепенно возникать из физического. Возникновение субъективных ощущений из физического материала кажется немыслимым и противоречит основному принципу физического мышления, закону сохранения Ура — ex nihilo nihil fit . Так что, если там вообще ничего нет, добавление еще немного ничего не даст.Если маленький мозг не может чувствовать боль, почему большой мозг должен чувствовать ужасную пульсирующую зубную боль? Почему добавление нейронов должно вызывать это невыразимое чувство? Феноменальное происходит из царства, отличного от физического, и подчиняется другим законам. Я не вижу способа преодолеть разрыв между бессознательным и сознательным состояниями с помощью более крупного мозга или более сложных нейронов.

Более принципиальное решение состоит в том, чтобы предположить, что сознание является основной характеристикой некоторых типов так называемых сложных систем (определенных универсальным математическим способом).И эти сложные системы вызывают ощущение, а простые системы — нет. Это рассуждение аналогично аргументам ученых, изучающих электрический заряд в 18 веке. Заряд не является эмерджентным свойством живых существ, как первоначально думали, когда электричество было обнаружено в подергивающихся мышцах лягушек. Нет незаряженных частиц, которые в совокупности производят электрический заряд. Элементарные частицы либо имеют заряд, либо его нет. Таким образом, электрон имеет один отрицательный заряд, протон имеет один положительный заряд, а фотон, носитель света, имеет нулевой заряд.Что касается химии и биологии, заряд является внутренним свойством этих частиц. Электрический заряд не возникает из незаряженного вещества. То же самое, — говорит логика, — с сознанием. Сознание состоит из организованных кусков материи. Он имманентен организации системы. Это свойство сложных объектов и не может быть далее сведено к действию более элементарных свойств. Мы достигли первого этажа редукционизма.

Тем не менее, в традиционном понимании панпсихизма есть два основных недостатка.Одна из них известна как проблема агрегатов. Философ Джон Сирл из Калифорнийского университета в Беркли недавно выразился так: «Сознание не может распространяться по Вселенной, как тонкий слой варенья; должен быть момент, когда мое сознание заканчивается и начинается твое ». В самом деле, если сознание присутствует повсюду, почему бы ему не оживить iPhone, Интернет или Соединенные Штаты Америки? Более того, панпсихизм не объясняет, почему здоровый мозг находится в сознании, в то время как тот же самый мозг, помещенный в блендер и превращенный в слизь, не может быть таким.То есть он не объясняет, как совокупности объединяются, чтобы произвести конкретный сознательный опыт.

Интегрированный панпсихизм

Эти многовековые аргументы подводят меня к концептуальной основе теории интегрированной информации (ИИТ) психиатра и нейробиолога Джулио Тонони из Университета Висконсин-Мэдисон. Он постулирует, что сознательный опыт является фундаментальным аспектом реальности и идентичен определенному типу информации — интегрированной информации.Сознание зависит от физического субстрата, но не сводится к нему. То есть мой опыт наблюдения за голубым аквамарином неразрывно связан с моим мозгом, но отличается от моего мозга.

Любая система, обладающая ненулевым объемом интегрированной информации, испытывает что-то. Позвольте мне повторить: любая система, имеющая хотя бы один бит интегрированной информации, имеет очень минутный сознательный опыт.

ИИТ делает два принципиальных предположения. Во-первых, сознательные состояния сильно дифференцированы; они очень богаты в информационном отношении.Вы можете осознавать бесчисленное множество вещей. Подумайте обо всех кадрах из всех фильмов, которые вы когда-либо видели, или которые когда-либо были сняты или которые будут сняты! Каждый кадр, каждый вид — это особое сознательное восприятие.

Во-вторых, каждый такой опыт сильно интегрирован. Вы не можете заставить себя видеть мир в черно-белом цвете; его цвет — неотъемлемая часть вашего обзора. Какая бы информация вы ни осознавали, она целиком и полностью представлена ​​вашему уму; его нельзя разделить.В основе этого единства сознания лежит множество причинных взаимодействий между соответствующими частями вашего мозга. Если части мозга становятся фрагментированными и балканизированными, как это происходит во время глубокого сна или анестезии, сознание исчезает.

Таким образом, чтобы быть сознательным, вы должны быть единой интегрированной сущностью с большим набором сильно дифференцированных состояний. Даже если жесткий диск на моем ноутбуке превышает емкость моих воспоминаний за всю жизнь, никакая информация на нем не интегрирована. Семейные фотографии на моем Mac не связаны друг с другом.Компьютер не знает, что мальчик на этих фотографиях — мой сын, который превращается из малыша в неуклюжего подростка, а затем в изящного взрослого человека. Для моего компьютера вся информация одинаково бессмысленна, это просто огромный беспорядочный гобелен из нулей и единиц. Тем не менее, я получаю смысл из этих образов, потому что мои воспоминания сильно связаны между собой. И чем больше они взаимосвязаны, тем значительнее они становятся.

Эти идеи могут быть точно выражены на языке математики с использованием таких понятий из теории информации, как энтропия.Учитывая конкретный мозг с его нейронами в определенном состоянии — эти нейроны активны, а те — тихие — можно точно вычислить степень интеграции этой сети. Из этого расчета теория выводит одно число, & PHgr; (произносится как «фи») [см. «Теория сознания», «Сознание Redux»; Scientific American Mind, июль / август 2009 г.]. Измеряется в битах, & PHgr; обозначает размер сознательного репертуара, связанного с сетью причинно взаимодействующих частей, находящихся в одном конкретном состоянии.Подумайте о & PHgr; как синергия системы. Чем более интегрирована система, тем больше у нее синергии и тем более сознательной она является. Если отдельные области мозга слишком изолированы друг от друга или случайным образом связаны между собой, & PHgr; будет низким. Если в организме много нейронов и он богат синаптическими связями, & PHgr; будет высоким. По сути, & PHgr; фиксирует количество сознания. Качество любого отдельного опыта — то, как красный цвет отличается от синего и цвет воспринимается иначе, чем тон — передается с помощью информационной геометрии, связанной с & PHgr ;.Теория приписывает любому состоянию мозга форму кристалла в фантастически многомерном квалиа-пространстве. Этот кристалл — система, рассматриваемая изнутри. Это голос в голове, свет внутри черепа. Это все, что вы когда-либо узнаете об этом мире. Это ваша единственная реальность. Это количество опыта. Мечта о пожирателе лотосов, внимательность медитирующего монаха и агония больного раком — все это ощущается так же, как и они, из-за формы отдельных кристаллов в пространстве в триллион измерений — поистине блаженное видение.Вода интегрированной информации превращается в вино опыта.

Интегрированная информация делает очень конкретные прогнозы о том, какие мозговые цепи задействованы в сознании, а какие являются периферийными игроками (даже если они могут содержать намного больше нейронов, их анатомическая структура различается). Совсем недавно эта теория была использована для создания измерителя сознания для количественной оценки степени, в которой пациенты, находящиеся под наркозом или пациенты с тяжелыми мозговыми травмами, такие как Терри Скьяво, скончавшаяся во Флориде в 2005 году, действительно не в сознании или действительно имеют некоторый сознательный опыт, но не могут сигнализировать о своей боли и дискомфорте своим близким [см. «Измеритель сознания», Consciousness Redux; Scientific American Mind, март / апрель 2013 г.].

ИИТ обращается к проблеме агрегатов, постулируя, что существуют только «локальные максимумы» интегрированной информации (по элементам и пространственным и временным масштабам): мое сознание, ваше сознание, но ничего между ними. То есть каждый человек, живущий в США, самосознателен, но нет никакого высшего сознания у населения США в целом.

В отличие от классического панпсихизма, не все физические объекты имеют & PHgr; это отличное от нуля.Только интегрированные системы. Связка разъединенных нейронов в тарелке, куча песка, галактика звезд или черная дыра — ни один из них не интегрирован. У них нет сознания. У них нет психических свойств.

Наконец, IIT не делает различий между мягким мозгом внутри черепа и кремниевыми цепями, заключенными в титановую оболочку. При условии, что причинно-следственные связи между элементами схемы, транзисторами и другими логическими вентилями порождают интегрированную информацию, система будет ощущаться как нечто.Рассмотрим самый большой и сложный артефакт человечества — Интернет. Он состоит из миллиардов компьютеров, соединенных вместе с помощью оптических волокон и медных кабелей, которые быстро устанавливают конкретные соединения с использованием сверхбыстрых протоколов связи. Каждый из этих процессоров, в свою очередь, состоит из нескольких миллиардов транзисторов. В целом в Интернете насчитывается около 1019 транзисторов, что примерно равно количеству синапсов в мозгу 10 000 человек. Таким образом, количество его компонентов превышает количество компонентов любого человеческого мозга.Является ли Интернет сегодня чем-то сам по себе полностью спекулятивным. Тем не менее, это, безусловно, возможно.

Когда я говорю и пишу о панпсихизме, я часто встречаю пустые взгляды непонимания. Такое убеждение нарушает твердую интуицию людей о том, что разумность — это то, что есть только у людей и нескольких близкородственных видов. Однако наша интуиция также дает сбой, когда нам впервые в детстве говорят, что кит — это не рыба, а млекопитающее или что люди на другом конце планеты не падают, потому что они перевернуты вверх ногами.Панпсихизм — изящное объяснение самых основных из всех грубых фактов, с которыми я сталкиваюсь каждое утро при пробуждении: существует субъективный опыт. Теория Тонони предлагает научную, конструктивную, предсказательную и математически точную форму панпсихизма для 21 века. Это гигантский шаг к окончательному разрешению древней проблемы разума и тела.

Дополнительная литература

Панпсихизм на Западе. Давид Скрбина. MIT Press, 2005.

Сознание: Признания романтического редукциониста. Christof Koch. MIT Press, 2012.

Интегрированная информационная теория сознания: обновленный отчет. Джулио Тонони в Archives Italiennes de Biologie , Vol. 150, № 4, страницы 293–329; Декабрь 2012.

Сознание реальности | SpringerLink

Сознание — поистине загадочное явление. Во-первых, мое собственное сознание — единственный элемент существования, о котором я лично осведомлен. Через поток субъективных переживаний я воспринимаю внешнюю реальность и себя отделенным от нее.Я предполагаю, что другие человеческие умы — и в некоторой степени нечеловеческие умы — испытывают аналогичную структуру в этот вечный момент «сейчас». Как ни странно, само субъективное очень трудно объективировать. Все восприятие, включая каждое воспоминание, заведомо ненадежно и вводит в заблуждение (гл. 11). Как же тогда пытаться постичь фундаментальную природу сознания? Более того, действительно ли внешний мир, о котором наши чувства сообщают нам, действительно «где-то там»?

Последний вопрос о том, как сознание может получать знания о внешнем мире, имеет давнюю историю в философии.По мнению Рене Декарта и Джона Локка, при размышлении о материальных объектах необходимо проводить различие. Подробно (Baggott 2009, p. 99):

[P] Физические объекты обладают первичными качествами, такими как протяженность в пространстве, форма, движение, плотность, число и так далее, и все это подкреплено концепцией материальной субстанции. […] Вторичные качества, такие как цвет, существуют только в нашем сознании и поэтому не могут считаться независимо существующими реальными качествами физических объектов.

Эта точка зрения совместима с эмпиризмом и рационализмом (гл.9). Однако (Tarnas 1991, p. 335):

За Локком последовал епископ Беркли, который указал, что если эмпирический анализ человеческого знания проводится строго, то следует признать, что все качеств, регистрируемых человеческим разумом, первичные или вторичные, в конечном итоге переживаются в уме как идеи, и не может быть окончательного вывода о том, действительно ли некоторые из этих качеств представляют или напоминают внешний объект.

Действительно (Багготт 2009, стр.100):

Логика Беркли беспощадна, но убедительна. Мы можем придерживаться идеи независимо [от разума] существующей материальной субстанции, но за счет того, что мы должны признать, что мы не можем приписывать ей никаких независимо реальных свойств и никогда не можем надеяться объяснить, как эта субстанция может вызвать наши представления об этом.

Итак, почему мы кажемся свидетелями одной и той же объективной реальности, если все вещи нематериальны? Для Беркли это было ясно (Tarnas 1991, p. 336):

Причина, по которой существует объективность, что разные люди постоянно воспринимают один и тот же мир и что в этом мире существует надежный порядок, заключается в том, что мир и его порядок зависят от разум, который превосходит индивидуальные умы и универсален, а именно разум Бога.

Следующая итерация в этой цепочке рассуждений пришла в виде скептицизма Дэвида Юма (Tarnas 1991, p. 337):

Как и Беркли, Хьюм не мог принять взгляды Локка на репрезентативное восприятие, но и не мог принять определение Беркли. внешние объекты с внутренними идеями, укорененными в конечном счете в разуме Бога.

Он довел критику эмпиризма до последней крайности (Tarnas 1991, p. 339):

[A] Более тревожным следствием критического анализа Юма было его очевидное подрывание самой эмпирической науки, для логического основания последней, индукции, теперь было признано неоправданным.

[…]

Если все человеческое знание основано на эмпиризме, но индукция не может быть логически оправдана, то человек не может иметь определенного знания.

Все условно. Философия Юма побудила «Иммануила Канта развить центральную философскую позицию той эпохи» (Tarnas 1991, p. 340). По сути, Юм пробудил Канта от его «догматической дремоты». Результатом был экзистенциальный удар (Tarnas 1991):

Оглядываясь назад, можно сказать, что долгосрочные последствия как коперниканской, так и кантианской революций были в корне неоднозначными, одновременно освобождающими и уменьшающимися.Обе революции пробудили человека к новой, более авантюрной реальности, но обе также радикально вытеснили человека — одна из центра космоса, другая — из подлинного познания этого космоса. [П. 348]

[…]

Вслед за коперниканской революцией Канта наука, религия и философия должны были найти свои собственные основания для утверждения, поскольку ни одна из них не могла претендовать на априорный доступ к внутренней природе Вселенной. [П. 351]

Подробно Кант аргументировал следующее в своей книге Критика чистого разума (Кант 1781). Трансцендентальная эстетика читается (перевод Мейкледжона 2003):

Из этого исследования будет обнаружено, что есть две чистые формы чувственной интуиции как принципы априорного знания, а именно пространство и время. [§1]

Пространство есть не что иное, как форма всех явлений внешнего чувства, то есть субъективное состояние чувственности, при котором возможна только внешняя интуиция. [§4]

Время — это не что иное, как форма внутреннего чувства, то есть интуиции себя и нашего внутреннего состояния.[§7]

[…] если мы уберем предмет или даже только субъективную конституцию наших чувств в целом, то не только природу и отношения объектов в пространстве и времени, но даже само пространство и время пропадать; и что они, как явления, не могут существовать сами по себе, а только в нас. [§9]

В двух словах (Tarnas 1991, стр. 343f.):

Таким образом, пространство и время не извлекаются из опыта, а предполагаются в опыте. Их никогда не наблюдают как таковые, но они составляют тот контекст, в котором наблюдаются все события.Невозможно знать, что они существуют в природе независимо от разума, но мир не может быть познан разумом без них.

Следовательно, нельзя сказать, что пространство и время являются характеристиками мира как такового, поскольку они вносятся в акт человеческого наблюдения. Они эпистемологически основаны на природе разума, а не онтологически в природе вещей.

Современная интерпретация этого направления мысли дана философом Хилари Патнэм. Он размышлял о понятии мозга в чане (Putnam 1981):

Вот научно-фантастическая возможность, обсуждаемая философами: представьте, что человеческое существо (вы можете представить себе это самим собой) подверглось операции со стороны зла. ученый.Мозг человека (ваш мозг) был извлечен из тела и помещен в чан с питательными веществами, которые поддерживают мозг. Нервные окончания были подключены к сверхнаучному компьютеру, который вызывает у человека, чей мозг, это иллюзия, что все в порядке. Кажется, есть люди, предметы, небо и т. Д .; но на самом деле все, что испытывает человек (вы), является результатом передачи электронных импульсов от компьютера к нервным окончаниям. Компьютер настолько умен, что если человек попытается поднять руку, обратная связь с компьютером заставит его «увидеть» и «почувствовать» поднимаемую руку.Более того, изменяя программу, злой ученый может заставить жертву «испытать» (или галлюцинировать) любую ситуацию или среду, которую желает злой ученый. Он также может стереть память об операции на мозге, так что жертва будет казаться себе всегда находящейся в этой среде. Жертве может даже показаться, что он сидит и читает эти самые слова о забавном, но довольно абсурдном предположении, что существует злой ученый, который вынимает у людей мозги из их тел и помещает их в чан с питательными веществами, которые поддерживают мозг.

Теперь вопрос (Багготт 2009, стр. 105):

Итак, не могли бы вы быть просто мозгом в чане? Если все ваши знания о физическом мире вокруг вас основаны на вашем восприятии, и ваше восприятие манипулировалось, чтобы создать у вас впечатление реальности, тогда как бы вы узнали иначе?

Патнэм попытался доказать, что сценарий «мозг в чане» невозможен. Его рассуждения основаны на идее о том, что мозг обычно находится в причинной связи с реальными объектами в реальном мире, что делает утверждение «Я — мозг в чане» самоотверженным утверждением.Не все согласны (Baggott 2009, p. 115):

Это [аргумент о причинной связи и самоотрицании], возможно, является совершенно естественным предположением. Но это — это предположение.

Подобные размышления о природе объективного мира, свидетелями которых, похоже, являются наши субъективные переживания — от Беркли до Патнэма — представляют собой лишь верхушку экзистенциального айсберга. Некоторые другие радикальные объяснения содержания моего личного сознательного восприятия в данный момент перечислены во вводной части гл.1. Излишне говорить, что все альтернативные объяснения существования невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Резюмируем:

E1

Это всего лишь одно большое совпадение и произошло по чистой случайности. Мы знаем, что фундаментальные законы природы и сознание — это просто результат работы мозга. Нет никакой тайны, и это все, что можно сказать. [Материализм, научный реализм]

E2

Бог создал вселенную.Возможно, 13,8 миллиарда лет назад или, возможно, 6000 лет назад с фиктивными свойствами, из-за которых Вселенная казалась старше (или даже 5 секунд назад, с ложными воспоминаниями, внедренными во все человеческие умы). [Креационизм в авраамической религии]

E3

Реальность — это огромная и непостоянная иллюзия ( anicca ), состоящая из бесконечных отвлечений и страданий. Задача ума — развить состояние осознанности, позволяющее увидеть иллюзию такой, какая она есть.Тогда просветленный ум может уйти из физического царства и войти в состояние чистого блаженства. [Буддизм]

E4

Существует только Самость. Жизнь — это бесконечная игра Самости ( лила ), теряющей себя только для того, чтобы снова оказаться в постоянной игре в прятки. [Индуизм]

E5

Существует только чистое сознание. В бесконечных циклах он проявляется как отдельные физические воплощения, допускающие эмпирический контекст, только для того, чтобы снова слиться в единство и начать заново.[Духовность, панпсихизм]

E6

Мы мечтаем об этой жизни и однажды «проснемся» к более богатой реальности, которая невообразимо более ясна и связна. Физическая смерть знаменует переход сознания из состояния сна в реальность более высокого измерения или, может быть, в реальность, полностью выходящую за пределы царства пространства и времени. [Вариант эзотеризма]

E7

Мы живем в мультивселенной, бесконечном множестве всех возможных вселенных.Как следствие, мы естественным образом находимся в том уголке, который позволяет вести разумную и разумную жизнь. [Теория струн / М, космология, многомировая интерпретация квантовой механики]

E8

Наша физическая трехмерная Вселенная — это иллюзия. Это голограмма, изоморфная квантовой информации, закодированной на поверхности ее границы. [Голографический принцип, двойственность AdS / CFT]

E9

Мы живем в симуляции, в которой запрограммированы эти функции.[Гипотеза моделирования]

Научные поиски человеческого разума по постижению мира и его собственной природы подробно описаны в Части I. Ограничения нынешнего материалистического и редукционистского научного мировоззрения изложены в Части II. Затем, гл. 13 предлагает новое научное понимание мира, основанное на информационной онтологии. Креационизм обсуждается в разд. 12.2.2. Буддизм появился в контексте внимательности (разделы 7.4.2.1, 9.3.5 и 11.1). Индуистская концепция лила обсуждается ниже, как и понятие панпсихизма.Вспомните слова философа разума Томаса Метцингера, вспоминающего о своем переживании эпизода ложного пробуждения (Раздел 11.2.2):

Итак, откуда вы знаете, что действительно проснулись сегодня утром? Неужели все, что вы пережили, было всего лишь сном?

Элементы теории струн / М-теории представлены в разделах. 4.3.2, 10.2.2 и 13.4.1.2, а понятие мультивселенной обсуждается в разд. 10.3.2.2. Голографический принцип вводится в разд.13.4.1. Он мотивирован теоретическими открытиями, относящимися к новой теоретико-информационной парадигме, изложенной в гл. 13. То же самое и с гипотезой симуляции, которая объясняется в разд. 13.4.2. В заключение (Baggott 2009, p. 228):

Теперь мы должны смириться с тем фактом, что нет веских доказательств того, что эту реальность здравого смысла можно получить откуда-либо за всю историю человеческой мысли. Просто нет ничего, на что мы могли бы указать, повесить шляпу и сказать , это настоящий .

Как человеческий разум должен исходить отсюда? Должны ли мы просто признать, что информация является фундаментальной природой физической реальности и что наши умы навсегда остаются непознаваемыми загадками? Другими словами, субъективность позволяет постичь цель, оставаясь при этом бесплотной. В этой главе утверждается, что человеческий разум может сделать последний шаг в понимании самого себя. Это маленький шаг в информационной онтологии, но огромный шаг в концептуальном плане. Только смелый ум может достичь цели, поскольку для этого требуется радикальная переоценка всего, что считается правдой.Во-первых, требуется радикальная непредвзятость (раздел 12.4.4). В самом деле (deGrasse Tyson 2007, p. 305):

Одно можно сказать наверняка: чем больше вы были сбиты с толку в своей жизни, тем более открытым становится ваш разум для новых идей.

Слова влиятельного нейробиолога, представленные в следующем разделе (Koch 2012, p. 134f.):

Позвольте мне закончить призывом к смирению. Космос — странное место, и мы до сих пор мало о нем знаем. Всего два десятилетия назад ученые обнаружили, что всего 4 процента массы-энергии Вселенной — это тот материал, из которого созданы звезды, планеты, деревья, вы и я.Одна четверть — это холодная темная материя, а остальная часть — это что-то причудливое, называемое темной энергией. ¹ Космологи понятия не имеют, что такое темная энергия и каким законам она подчиняется. […] Наши знания — всего лишь огонь, освещающий бескрайнюю тьму вокруг нас, мерцающий на ветру. Итак, давайте будем открыты для альтернативных, рациональных объяснений в поисках источника сознания.

Наконец, список явлений, которые считаются невозможными, требует переоценки. По сути, чтобы понять себя, человеческий разум должен поддерживать «безумные» идеи и нарушать табу.Нобелевский лауреат Фрэнсис Крик однажды дал следующий совет (цитируется в Bilger 2011):

Опасный человек — это тот, у кого есть только одна идея, потому что тогда он будет сражаться и умереть за нее. Настоящая наука считает, что вы придумываете множество идей, и большинство из них будут ошибочными.

Только теперь, свободный от предрассудков и предвзятых представлений, смена теоретико-информационной парадигмы может стать поистине потрясающей, охватывая человеческий разум.

Знаменитая теория 1970-х Джулиана Джейнса

Джулиан Джейнс жил на паре чемоданов в общежитии Принстона в начале 1970-х.Он, должно быть, был странным зрелищем среди студентов, некоторые из которых знали его как лектора, который преподавал психологию, и говорил глубоким баритоном. Ему было чуть за пятьдесят, он довольно много пил, не имел права и, очевидно, не интересовался пребыванием в должности. Его положение было маргинальным. «Я не думаю, что университет платил ему регулярно, — вспоминает Рой Баумейстер, тогда студент Принстона, а сегодня профессор психологии в Университете штата Флорида. Но среди юных обитателей общежития Джейнс работал над своим шедевром уже много лет.

С шести лет Джейнс был потрясен необычностью сознательного опыта. Глядя на желтый цветок форзиции, он задавался вопросом, как он мог быть уверен, что другие видели такой же желтый цвет, как и он. Будучи молодым человеком, отсидевшим три года в тюрьме Пенсильвании за отказ поддержать военные действия, однажды весной он наблюдал за червяком в траве тюремного двора, гадая, что же отделяет бездумную землю от червя и червя от него самого. Это был вопрос, который преследовал его всю оставшуюся жизнь, и книга, над которой он работал, захватила поколение, которое начало задавать себе подобные вопросы.

Происхождение сознания в распаде двухпалатного разума , когда оно наконец вышло в 1976 году, не выглядело как бестселлер. Но продать его все же. Он был рецензирован в научных журналах и журналах по психологии: Time, , The New York Times, и Los Angeles Times. Он был номинирован на Национальную книжную премию 1978 года. Новые издания продолжали выходить, поскольку Джейнс продолжал читать лекции. Джейнс умерла от инсульта в 1997 году; его книга жила.В 2000 году на прилавках появилось еще одно новое издание. Он продолжает продавать сегодня.

Джейнса отправили в тюрьму, где у него было достаточно времени, чтобы поразмышлять над проблемой сознания.

В начале книги Джейнс спрашивает: «Это сознание, которое есть я сам по себе, это все, и все же совсем ничего — что это? И откуда это взялось? И почему?» Джейнс отвечает, раскрывая версию истории, в которой люди не были полностью сознательными примерно до 3000 лет назад, вместо этого полагаясь на двухчастный или двухпалатный разум, когда одна половина разговаривает с другой голосом богов с указаниями всякий раз, когда сложилась сложная ситуация.Двухпалатный разум в конечном итоге рухнул, когда человеческие общества стали более сложными, и наши предки проснулись с современным самосознанием, дополненным внутренним повествованием, корни которого, по мнению Джейнса, лежат в языке.

Также в философии

Атеизм, модель компьютера

Майкл Фицджеральд

В Соединенных Штатах это есть у нонистов. Ноны — это люди без организованной религии и все более и более не верящие в Бога или универсальную духовную силу. У них есть импульс, внимание и ожидание, что в будущем они… ПОДРОБНЕЕ

Это замечательный тезис, который не соответствует современным представлениям о том, как работает сознание. Мысль о том, что древние греки не осознавали себя, вызывает немало удивлений. Придав сознанию культурное происхождение, говорит Кристоф Кох, главный научный сотрудник Института мозговых исследований Аллена, «Джейнс отрицает сознание как биологический феномен».

Но Кох и другие нейробиологи и философы признают, что дикая книга Джейнса обладает собственной силой.«Он был старомодным ученым-любителем, обладавшим значительной глубиной и огромными амбициями, который шел туда, куда его привело его любопытство», — говорит философ Дэниел Деннет. Поиски, которыми занималась Джейнс — поиски описания и объяснения внутреннего голоса, внутреннего мира, в котором мы, кажется, живем, — продолжают находить отклик. Изучение сознания находится на подъеме в лабораториях нейробиологии по всему миру, но наука еще не приблизилась к улавливанию субъективного опыта. Джейнс прекрасно справился с этим, открыв дверь к тому, что значит быть живым и осознавать это.

Джейнс был сыном унитарного министра в Западном Ньютоне, штат Массачусетс. Хотя его отец умер, когда Джейнсу было 2 года, его голос сохранился в 48 томах его проповедей, которым Джейнс, кажется, проводил много времени, когда рос. В колледже он экспериментировал с философией и литературой, но решил, что психология с ее поиском реальных данных о физическом мире — это то место, где ему следует искать ответы на свои вопросы. Он отправился в аспирантуру в 1941 году, но вскоре после этого Соединенные Штаты присоединились ко Второй мировой войне.Джейнс, отказник от военной службы по соображениям совести, был направлен в гражданский военный лагерь. Вскоре он написал письмо Генеральному прокурору США, в котором объявил, что уезжает, найдя цель лагеря несовместимой с его принципами: «Можем ли мы работать в рамках логики злой системы для его разрушения? Иисус так не думал … Я тоже ». Его отправили в тюрьму, где у него было достаточно времени, чтобы поразмыслить над проблемой сознания. «Джейнс был принципиальным человеком, некоторые могут сказать так импульсивно или опрометчиво», — вспоминал бывший студент и его сосед.«Казалось, он черпал энергию из соревнований с ветряными мельницами».

Джейнс появился через три года, убежденный, что эксперименты на животных могут помочь ему понять, как впервые возникло сознание, и провел следующие три года в аспирантуре Йельского университета. Некоторое время он считал, что если существо может учиться на собственном опыте, оно имеет опыт, подразумевающий сознание. Он гнал одиночных парамеций через лабиринт, вырезанный из воска на бакелите, шокируя их, если они повернут не в ту сторону.«Я перешел к видам с синаптической нервной системой, плоским червям, дождевым червям, рыбам и рептилиям, которые действительно могли учиться, и все это на наивном предположении, что я веду хронику великой эволюции сознания», — рассказывает он в своей книге. «Нелепый! Боюсь, что прошло несколько лет, прежде чем я понял, что это предположение не имеет никакого смысла ». Многие существа можно было обучить, но они не занимались самоанализом. И это мучило Джейнса.

Психология, основанная на крысах в лабиринтах, а не на человеческом разуме, писал Джейнс, была «плохой поэзией, замаскированной под науку.”

Тем временем он провел более традиционные исследования материнского поведения животных под руководством своего советника Фрэнка Бича. Было трудное время интересоваться сознанием. Одной из доминирующих психологических теорий был бихевиоризм, который исследовал внешние реакции людей и животных на раздражители. Было введено кондиционирование электрическим током, не было размышлений о нематериальном мире мыслей, и по понятным причинам бихевиоризм был реакцией на более ранние, менее строгие тенденции в психологии.Но на протяжении большей части карьеры Джейнс внутренний опыт выходил за рамки допустимого. В некоторых частях этого сообщества сказать, что вы изучали сознание, значило признать интерес к оккультизму.

В 1949 году Джейнс уехал, не получив докторскую степень, очевидно, отказавшись представить свою диссертацию. Непонятно, почему — некоторые предполагают, что его комитет хотел поправок, которые он не делал, некоторые — что его раздражала иерархическая структура академических кругов, некоторые — что ему просто надоело ходить. Одна история, которую он рассказал, заключалась в том, что он не хотел платить 25 долларов за подачу заявки.(В 1977 году, когда его книга начала продаваться, Джейнс защитил докторскую диссертацию в Йельском университете.) Но кажется очевидным, что он был разочарован отсутствием прогресса. Позже он писал, что психология, основанная на крысах в лабиринтах, а не на человеческом разуме, была «плохой поэзией, замаскированной под науку».

Это было начало странного странствия. Осенью 1949 года он переехал в Англию и стал драматургом и актером, и в течение следующих 15 лет он рикошетил взад и вперед через океан, чередуя пьесы и дополнительное обучение, в конечном итоге приземлившись в Принстонском университете в 1964 году.Все это время он много читал и размышлял над вопросом, что такое сознание и как оно могло возникнуть. К 1969 году он думал о работе, в которой происхождение сознания описывалось бы как фундаментальное культурное изменение, а не как эволюционное изменение, которое он искал. Это должен был быть грандиозный синтез науки, археологии, антропологии и литературы, основанный на материалах, собранных за последние пару десятилетий его жизни. Он считал, что наконец-то услышал, как что-то встало на место.

ЧУДО ОДНОЙ КНИГИ: Хотя Джулиан Джейнс, умерший в 1997 году, так и не закончил ни одной книги, Происхождение сознания в распаде двухпалатного разума будет носить его имя в вечности. Джон Апдайк писал в журнале The New Yorker , что, когда Джейнс «размышлял об этом до конца второго тысячелетия до нашей эры. у людей не было сознания, но они автоматически подчинялись голосам богов … мы поражены, но вынуждены следовать этому замечательному тезису через все подтверждающие доказательства, которые он находит в древней литературе, современном бихевиоризме и аномальных психологических явлениях, таких как гипноз, одержимость, глоссолалия, пророчества , поэзия и шизофрения.”Princeton University

Книга с первых слов ставит перед собой высокие цели. «О, что за мир невидимых видений и слышимой тишины, эта несущественная страна разума!» Джейнс начинает. «Тайный театр безмолвного монолога и предупредительных советов, невидимый обитель всех настроений, размышлений и загадок, бесконечный курорт разочарований и открытий».

Чтобы исследовать истоки этой внутренней страны, Джейнс сначала мастерски описывает то, чем сознание не является.Это не врожденное свойство материи. Это не просто процесс обучения. Как ни странно, этого не требуется для ряда довольно сложных процессов. Сознательное внимание необходимо, чтобы научиться складывать головоломки, выполнять теннисную подачу или даже играть на пианино. Но после того, как навык освоен, он уходит за горизонт, в нечеткий мир бессознательного. Думая об этом, сделать труднее. По мнению Джейнса, многое из того, что с вами происходит сейчас, не кажется частью вашего сознания, пока на это не будет обращено ваше внимание.Вы чувствовали, как стул прижимается к вашей спине минуту назад? Или вы чувствуете это только сейчас, когда задали себе этот вопрос?

Сознание, говорит Джейнс читателям, в отрывке, который можно рассматривать как вызов для будущих студентов, изучающих философию и когнитивную науку, «является гораздо меньшей частью нашей умственной жизни, чем мы осознаем, потому что мы не можем осознавать, что мы не осознаем ». Его иллюстрация к своей точке зрения весьма замечательна. «Это все равно, что просить фонарик в темной комнате искать что-то, на что не падает свет.Фонарь, поскольку свет есть в любом направлении, он должен был бы сделать вывод, что свет есть везде. И поэтому может показаться, что сознание пронизывает весь менталитет, хотя на самом деле это не так ».

Пожалуй, наиболее поразительным для Джейнса является то, что знания и даже творческие прозрения появляются нам без нашего контроля. Вы можете сказать, какой стакан для воды тяжелее из пары, не задумываясь об этом — вы просто знаете, как только возьмете их в руки. А в случае решения проблем, творческого или иного, мы даем нашему разуму информацию, необходимую для работы, но мы беспомощны, чтобы заставить ответ.Вместо этого он приходит к нам позже, в душе или на прогулке. Джейнс сказал соседу, что его теория окончательно подтвердилась, когда он наблюдал за движением льда на реке Сент-Джон. То, о чем мы не подозреваем, делает работу.

Картина, которую рисует Джейнс, состоит в том, что сознание — это всего лишь очень тонкий слой льда на море привычек, инстинктов или какого-то другого процесса, способного позаботиться о гораздо большем, чем мы склонны считать. «Если наши рассуждения были правильными, — пишет он, — вполне возможно, что могла существовать раса людей, которые говорили, рассуждали, рассуждали, решали проблемы, действительно делали большую часть того, что делаем мы, но не осознавали этого. вообще.

Джейнс считает, что язык должен был существовать до того, как то, что он определил как сознание, стало возможным. Поэтому он решает прочитать ранние тексты, в том числе Илиаду и Одиссею , чтобы найти признаки людей, не способных к самоанализу — людей, которые все море, без изморози. И он считает, что видит это в «Илиаде» . Он пишет, что персонажи в « Илиаде » не смотрят внутрь себя и не проявляют самостоятельной инициативы. Они делают только то, что предлагают боги.Когда что-то должно произойти, появляется бог и говорит. Без этих голосов герои замерзли бы на пляжах Трои, как марионетки.

Уже было известно, что речь локализуется в левом полушарии, а не распространяется на оба полушария. Джейнс предполагает, что недостаток языковых возможностей правого полушария объясняется тем, что оно использовалось для чего-то другого — в частности, оно было источником предупреждающих сообщений, направляемых в речевые центры в левой части мозга.Они проявлялись в виде галлюцинаций, которые помогали людям пройти через ситуации, требующие сложной реакции — например, решения государственного управления или решения о том, идти ли в рискованное путешествие.

Комбинация инстинкта и голоса — то есть двухпалатный разум — позволила бы людям управлять в течение довольно долгого времени, пока их общества были жестко иерархичными, пишет Джейнс. Но около 3000 лет назад стресс от перенаселения, стихийных бедствий и войн подавил довольно ограниченные возможности голоса.В этот момент, при распаде двухпалатного разума, кусочки и кусочки сознательного разума пришли бы к осознанию, поскольку голоса по большей части затихли. Это привело к более гибкому, хотя и более устрашающему с точки зрения существования способу справляться с решениями повседневной жизни — более подходящему для хаоса, который наступил, когда боги замолчали. По его словам, к Odyssey персонажи способны на что-то вроде внутренней мысли. Появляется современный разум с его внутренним повествованием и стремлением к руководству высшей силы.

Дэниел Деннетт любит оправдывать Джейнса: «Среди совершенно безумного хлама таилось много действительно хороших идей».

Остальная часть книги — 400 страниц — предоставляет то, что Джейнс считает доказательством этой двухпалатности и ее распада по всему миру, в Ветхом Завете, резьбе по камню майя, шумерских писаниях. Он цитирует резное изображение ассирийского царя, преклонившего колени перед пустым троном бога, около 1230 г. до н. Э. Частые, последовательные миграции примерно в одно и то же время на территории нынешней Греции он считает суматохой, вызванной распадом.И Джейнс размышляет о том, как этот переход может отразиться сегодня. «Мы, в конце второго тысячелетия нашей эры, все еще в некотором смысле находимся в процессе перехода к новому менталитету. И все вокруг нас — это остатки нашего недавнего двухпалатного прошлого », — пишет он, трепещущий перед размахом этой идеи и охваченный пафосом ситуации. «Наши короли, президенты, судьи и офицеры начинают свое пребывание в должности с клятв, данных ныне замолчавшим божествам, взятых на основании писаний тех, кто слышал их в последний раз.

Это обширная и в высшей степени странная книга. Но «Происхождение сознания в распаде двухпалатного разума» было чрезвычайно привлекательным. Частично это могло быть связано с тем, что многие читатели никогда раньше не задумывались о том, что такое сознание. Возможно, это был первый раз, когда многие люди потянулись, коснулись своей уверенности в себе и обнаружили, что это не то, чего они ожидали. Книга Джейнса действительно поразила ту эпоху, когда такие толчки, возможно, были уникально мощными. В 1970-е годы многие люди начали интересоваться вопросами сознания.Баумейстер, который восхищается Джейнсом и читал книгу в форме галеры до того, как она была опубликована, говорит, что Джейнс проник на «духовную стадию» восходящего движения Нью Эйдж.

А язык — какой язык! В нем есть набоковское богатство. В его прозе есть изящество, сила и правдоподобие. Это звучит пророчески. Это кажется правдой. И это невероятный вес. Истина и красота переплетаются так, как людям трудно разобрать их по отдельности. Физик Бен Лилли, ведущий серию рассказов Storycollider, вспоминает, как обнаружил книгу Джейнса.«Я была частью этой группы, которая тусовалась в офисах газет и ежегодников, говорила об интеллектуальных вещах и носила много черного», — говорит Лилли. «Кто-нибудь это прочитал. Не помню, кто был первым, это был не я. Внезапно мы подумали, что это звучит здорово, и мы все это читали. Вы должны чувствовать себя бунтарем, потому что это противоречило здравому смыслу ».

В логике легко найти трещины: для начала, в « Илиаде » есть моменты, когда персонажи размышляют, хотя Джейнс решает, что это позднее добавление или неправильный перевод.Но эти трещины не обязательно уменьшают силу книги. Для таких читателей, как Пол Хейнс, соучредитель Aeon , онлайн-журнала по науке и философии, центральный тезис Джейнса имеет второстепенное значение по сравнению с привлекательностью книги. «Что меня поразило, так это его подход и стиль, а также вдохновенное и ностальгическое настроение текста; не столько в деталях его аргументов, какими бы интригующими они ни были », — пишет Хейнс. «Джейнс был готов исследовать границу сознания на собственных условиях, не объясняя его таинственных качеств.”

Между тем, за последние четыре десятилетия ветер изменился, что часто случается в науке, когда исследователи задают лучшие вопросы. Огромные проекты, такие как проекты Института исследований мозга Аллена и Института мозга и разума Швейцарского федерального технологического института, стремятся понять структуру и функции мозга, чтобы ответить на многие вопросы, в том числе о том, что такое сознание в мозгу. и как он генерируется, вплоть до нейронов. Возникла целая область, поведенческая экономика, которая описывает и использует способы, которыми мы не осознаем то, что мы делаем, — основная тема в трудах Джейнса, — и идеи, полученные ее основателями, Дэниелом Канеманом и Верноном Л.Смит, лауреат Нобелевской премии.

Эрик Швицгебель, профессор философии в Калифорнийском университете в Риверсайде, провел эксперименты, чтобы выяснить, насколько мы осознаем то, на чем мы не сосредоточены, что перекликается с точкой зрения Джейнса о том, что сознание — это, по сути, осведомленность. «Не без оснований полагать, что единственное, что вы осознаёте, — это то, чем вы занимаетесь прямо сейчас», — говорит Швицгебель. «Но также разумно сказать, что многое происходит на заднем плане и на периферии.За фокусом скрывается весь этот опыт ». Швицгебель говорит, что вопросы, которые двигали Джейнсом, действительно являются горячими темами в психологии и нейробиологии. Но в то же время книга Джейнса остается на научной стороне. «Сказать, что древние греки не обладали сознанием, все равно было бы далеко за пределами общепринятого», — говорит он.

Деннет, назвавший книгу « Происхождение сознания в разложении двухпалатного разума» «чудесной, дурацкой книгой», любит давать Джейнсу право не сомневаться.«Среди совершенно безумного барахла таилось много действительно хороших идей», — говорит он. В частности, он считает, что настаивание Джейнса на различии между тем, что происходит в умах животных и умах людей, а также идея о том, что это различие коренится в языке, глубоко убедительны.

«[Это] вид, который я был на грани самого себя, и Джулиан как бы подтолкнул меня к вершине», — говорит Деннет. «Существует такое различие между сознанием шимпанзе и человеческим сознанием, что оно требует специального объяснения, объяснения, которое в значительной степени ссылается на человеческое различие естественного языка», хотя это далеко не все, — отмечает он.«Это эксцентричная позиция», — насмешливо признает он. «Мне не удалось склонить к этому мейнстрим».

Более широкие вопросы, поднятые в книге Джейнса, — те же самые, которые продолжают беспокоить нейробиологов и неспециалистов.

Это заслуга безумных идей Джейнса в том, что они время от времени упоминаются нейробиологами, изучающими сознание. В своей книге 2010 года « Я приходит в голову » Антонио Дамасио, профессор нейробиологии и директор Института мозга и творчества Университета Южной Калифорнии, сочувствует идее Джейнса о том, что что-то произошло в человеческом разуме в относительно недавнее прошлое.«По мере накопления знаний о людях и о Вселенной непрерывное размышление могло бы изменить структуру автобиографического« я »и привести к более тесному сшиванию воедино относительно разрозненных аспектов обработки разума; «координация мозговой деятельности, движимая сначала ценностями, а затем разумом, работала в наших интересах», — пишет он. Но это относительно редкое подтверждение. Чаще встречается ответ нейрофилософа Патрисии С. Черчленд, почетного профессора Калифорнийского университета в Сан-Диего.«Это фантастика», — говорит она о книге Джейнса. «Я не думаю, что это добавило ничего существенного к нашему пониманию природы сознания и того, как сознание возникает из активности мозга».

Сам Джейнс рассматривал свою теорию как научный вклад и был разочарован реакцией исследовательского сообщества. Хотя он пользовался интересом публики к своей работе, использование этих ветряных мельниц расстраивало даже заядлого оппонента. Пьянство Джейнса стало тяжелее.Вторая книга, которая должна была развить идеи дальше, так и не была завершена.

Итак, его наследие, каким бы странным оно ни было, продолжает жить. На протяжении многих лет Деннет иногда упоминал в своих выступлениях, что, по его мнению, Джейнс что-то понял. Потом — после того, как толпа рассеялась, после того, как общественное обсуждение заканчивалось — почти каждый раз кто-то сдерживался. «Теперь я могу выйти из туалета», — говорил он или она. «Я думаю, что Джейнс тоже замечательный».

Марсель Куийстен — ИТ-специалист, руководящий группой под названием «Сообщество Джулиана Джейнса», членство которой, по его оценкам, составляет около 500 или 600 энтузиастов со всего мира.У группы есть онлайн-форум, на котором они обсуждают теорию Джейнса, а в 2013 году они впервые провели конференцию, собравшись в Западной Вирджинии для двухдневных переговоров. «Это был невероятный опыт», — говорит он.

Куйстен чувствует, что многие люди, опровергающие Джейнса, не потрудились понять аргумент, который, как он признает, трудно понять. «Они приходят к этому с действительно укоренившимся, предвзятым представлением о том, что для них значит сознание, — говорит он. — И, может быть, они просто читают обратную сторону книги.Но он играет в долгую игру. «Я здесь не для того, чтобы изменить чье-либо мнение. Это пустая трата времени. Я хочу предоставить информацию самого высокого качества и предоставить хорошие ресурсы для людей, которые прочитали книгу и хотят обсудить ее ».

С этой целью Куиджстен и Общество выпустили книги с сочинениями Джейнса и новыми очерками о нем и его работах. Когда публикуются открытия, касающиеся вопросов, поднятых Джейнсом, Куйстен отмечает их на сайте. В 2009 году он выделил исследования с помощью визуализации мозга, предполагающие, что слуховые галлюцинации начинаются с активности в правой части мозга, за которой следует активация в левой, что похоже на механизм Джейнса для двухпалатного мозга.Он надеется, что со временем люди вернутся к некоторым идеям Джейнса в свете новой науки.

В конечном счете, более широкие вопросы, поднятые в книге Джейнса, остаются теми же, которые продолжают беспокоить нейробиологов и неспециалистов. Когда и почему у нас появился этот внутренний рассказ? Какая часть нашего повседневного опыта происходит бессознательно? Какая грань между сознательным и бессознательным процессом? Эти вопросы все еще открыты. Возможно, странные гипотезы Джейнса никогда не повлияют на них.Но многие люди — читатели, ученые и философы — благодарны ему за попытку.

Вероник Гринвуд — писатель и эссеист. Ее работы были опубликованы в The New York Times Magazine, Discover, Aeon, New Scientist, и многих других. Следите за ней в Твиттере здесь.

Эта статья была первоначально опубликована в нашем выпуске «Ошибка» в мае 2015 года.

Сознание | Noba

Созерцайте уникальный опыт быть собой в этот момент! Вы и только вы имеете непосредственное знание своего собственного сознательного опыта.В то же время вы не можете узнать сознание изнутри чужого взгляда. Как мы можем начать понимать эту фантастическую способность иметь личный, сознательный опыт?

На самом базовом уровне все сознательные переживания уникальны для каждого человека. [Изображение: Этьен Льони Пуассон, https://goo.gl/mbo5VJ, CC BY-NC-SA 2.0, https://goo.gl/Toc0ZF]

В некотором смысле, все, что вы знаете, — это ваше собственное мнение, с вашим собственным сознанием в центре. Тем не менее, научное изучение сознания сталкивается с проблемой выработки общего понимания, выходящего за рамки того, что можно узнать с точки зрения одного человека.

Чтобы углубиться в эту тему, необходимо сначала рассмотреть некоторую терминологию. Термин сознание может обозначать способность человека генерировать серию сознательных переживаний один за другим. Сюда мы включаем переживания ощущения и понимания сенсорной информации, временной последовательности автобиографических событий, воображения, эмоций и настроений, идей, воспоминаний — всего диапазона ментального содержания, открытого для человека.

Сознание также может относиться к состоянию человека, например, в остром или тупом состоянии сознания, в состоянии, вызванном приемом лекарств, таком как эйфория, или в состоянии ослабления из-за сонливости, сна, неврологической аномалии или комы.В этом модуле мы фокусируемся не на состояниях сознания или самосознании, а скорее на процессе, который разворачивается в ходе сознательного опыта — моменте осознания — важном ингредиенте сознания.

Другой разум

Вы, вероятно, испытали чувство, что точно знаете, о чем думает ваш друг. Различные знаки могут направлять наши выводы о сознании других. Мы можем попытаться сделать вывод о том, что происходит в сознании другого человека, полагаясь на предположение, что он чувствует то же, что, по нашему мнению, мы чувствовали бы в той же ситуации.Мы можем объяснить чьи-то действия или эмоциональные выражения, зная об этом человеке и внимательно наблюдая за его поведением. Таким образом, мы часто показываем существенное понимание того, о чем они думают. В других случаях мы полностью ошибаемся.

Измеряя активность мозга с помощью различных нейробиологических технологий, мы можем получить дополнительную информацию, полезную для расшифровки душевного состояния другого человека. В особых обстоятельствах такие выводы могут быть очень точными, но ограничения на чтение мыслей остаются, что подчеркивает сложность понимания того, как именно возникают сознательные переживания.

A Science of Consciousness

Попытки понять сознание были широко распространены на протяжении всей истории человечества, в основном они основывались на философском анализе, сфокусированном на перспективе от первого лица. Теперь у нас есть более широкий набор подходов, который включает философию, психологию, нейробиологию, когнитивную науку и созерцательную науку (Blackmore, 2006; Koch, 2012; Zelazo, Moscovitch, & Thompson, 2007; Zeman, 2002).

Сознание — это тема, к которой обращались религиоведы, философы, психологи и нейробиологи.[Изображение: CC0 Public Domain, https://goo.gl/m25gce]

Задача этой комбинации подходов — дать исчерпывающее объяснение сознания. Это объяснение будет включать описание преимуществ сознания, особенно для поведенческих способностей, которые позволяет сознательный опыт, которые превосходят автоматическое поведение. Субъективные переживания также необходимо описывать таким образом, чтобы логически показать, как они возникают в результате предшествующих событий в человеческом мозгу. Более того, полный отчет описывает, как сознание зависит от биологических, экологических, социальных, культурных факторов и факторов развития.

Вначале центральный вопрос заключается в том, как представить себе сознание относительно других вещей, которые мы знаем. Объекты в нашей окружающей среде имеют физическую основу и считаются состоящими из компонентов, так что они могут быть разбиты на молекулы, элементы, атомы, частицы и так далее. Но мы также можем понимать вещи относительно и концептуально. Иногда явление лучше всего рассматривать как процесс, а не как физическую сущность (например, пищеварение — это процесс, при котором пища расщепляется).Каковы же тогда отношения между нашими сознательными мыслями и физической вселенной и, в частности, нашим мозгом?

Позиция Рене Декарта, дуализм , заключалась в том, что психическое и физическое, по сути, являются разными субстанциями. Этому взгляду можно противопоставить редукционистских взглядов , согласно которым ментальные явления можно объяснить с помощью описаний физических явлений. Хотя дебаты о дуализме / редукционизме продолжаются, есть много способов показать, что разум зависит от мозга.

Важным направлением научного изучения сознания является поиск понимания этих зависимостей — чтобы увидеть, сколько света они могут пролить на сознание. Таким образом, были достигнуты значительные успехи в наших знаниях о сознании, как видно из следующих примеров.

Предположим, вы встречаете друга на переполненном вокзале. Вы можете заметить на ее лице легкую улыбку. В этот момент вы, вероятно, не подозреваете о многих других вещах, происходящих в вашем поле зрения. Что заставляет вас осознавать одни вещи, а другие — нет? У вас, вероятно, есть своя собственная интуиция на этот счет, но эксперименты доказали неверность многих распространенных интуитивных представлений о том, что порождает визуальное восприятие.

Например, вы можете подумать, что если вы внимательно смотрите на яркое пятно, вы должны его осознавать. Не так. При явлении, известном как слепота, вызванная движением, яркие диски полностью исчезают из вашего сознания при полном внимании. Чтобы убедиться в этом сами, см. Раздел «Внешние ресурсы» этого модуля, где демонстрируется слепота, вызванная движением.

Вы действительно в курсе всего, что происходит вокруг вас? В контексте переполненного железнодорожного вокзала вы можете визуально осознавать определенные вещи, в то же время не обращая внимания на многие другие, которые находятся прямо перед вами.[Изображение: Диего Торрес Сильвестр, https://goo.gl/ZkCWEC, CC BY 2.0, https://goo.gl/BRvSA7]

Вы можете подумать, что если вы глубоко проанализируете изображение, расшифруете его значение и примете решение об этом вы должны помнить об изображении. Не обязательно. Когда число кратковременно мигает и быстро заменяется случайным шаблоном, вы можете не осознавать этого, несмотря на то, что ваш мозг позволяет вам определить, что число больше 5, а затем подготовить правую руку для нажатия клавиши если это то, что вам было поручено сделать (Dehaene et al., 1998).

Таким образом, ни яркость изображения, ни полное внимание к нему, ни его глубокий анализ не гарантируют, что вы его осознаете. Что же в таком случае является важнейшим компонентом визуального восприятия?

Современный ответ состоит в том, что наше понимание визуальной особенности зависит от определенного типа взаимного обмена информацией между несколькими областями мозга, особенно в коре головного мозга. В поддержку этой идеи, прямая активация вашей области визуального движения (известной как V5) с помощью внешнего магнитного поля (транскраниальная магнитная стимуляция , ) заставит вас увидеть движущиеся точки.Это не удивительно. Что удивительно, так это то, что активизация одной только области визуального движения не позволяет вам увидеть движение. Вы не увидите движущихся точек, если сигнал обратной связи от V5 к первичной зрительной коре будет нарушен дополнительным транскраниальным импульсом магнитной стимуляции (Pascual-Leone & Walsh, 2001). Реверберирующий взаимный обмен информацией между визуальными областями более высокого уровня и первичной зрительной корой, по-видимому, необходим для создания визуальной осведомленности.

Эта идея также может объяснить, почему людям с определенными типами повреждений головного мозга не хватает визуальной осведомленности.Рассмотрим пациента с повреждением головного мозга, ограниченным первичной зрительной корой, который утверждает, что ничего не видит — проблема, названная корковой слепотой . Другие области зрительной коры могут по-прежнему получать визуальный сигнал через проекции от структур мозга, таких как таламус и верхний холмик, и эти сети могут опосредовать некоторые сохраненные зрительные способности, которые происходят без осознания. Например, пациент с корковой слепотой может обнаруживать движущиеся стимулы через активацию V5, но все еще не имеет сознательного восприятия стимулов, потому что реверберирующий взаимный обмен информацией не может происходить между V5 и поврежденной первичной зрительной корой.Сохраненная способность обнаруживать движение может быть очевидна только тогда, когда требуется предположение («угадать, переместилось ли что-то влево или вправо») — в противном случае ответ был бы «Я ничего не видел». Этот феномен слепого зрения относится к слепоте из-за неврологической причины, которая сохраняет способность анализировать и реагировать на зрительные стимулы, которые не воспринимаются сознательно (Lamme, 2001).

Если обмен информацией между областями мозга имеет решающее значение для создания визуальной осведомленности, нейронная синхронизация должна играть важную роль, поскольку она способствует нейронной коммуникации.Возбудимость нейрона меняется со временем. Коммуникация между нейронными популяциями улучшается, когда их колебательные циклы возбудимости синхронизируются. Таким образом, информация, передаваемая от одной популяции в ее возбудимой фазе, принимается целевой популяцией, когда она также находится в возбудимой фазе. В самом деле, колебательная нейронная синхронизация в частотах бета- и гамма-диапазонов (определяемых по количеству колебаний в секунду, 13–30 Гц и 30–100 Гц, соответственно), по-видимому, тесно связана со зрительным восприятием.Эта идея освещена в Теории сознания Global Neuronal Workspace of Consciousness (Dehaene & Changeux, 2011), в которой обмен информацией между префронтальной, нижней теменной и затылочной областями коры головного мозга считается особенно важным для повышения осведомленности.

Связанная точка зрения, Теория интеграции информации , состоит в том, что совместно используемая информация сама по себе составляет сознание (Тонони, 2004). У организма было бы минимальное сознание, если бы структура совместно используемой информации была простой, тогда как у него был бы богатый сознательный опыт, если бы структура совместно используемой информации сложная.Грубо говоря, сложность определяется как количество сложно взаимосвязанных информационных единиц или идей, генерируемых сетью локального и глобального обмена информацией. Степень осознанности в организме (или машине) будет высокой, если возникают многочисленные и по-разному взаимосвязанные идеи, низкой, если возникают только несколько идей или если существует множество идей, но они случайны и не связаны. Вычислительный анализ дает дополнительные перспективы для таких предложений. В частности, если каждый нейрон соединен с каждым другим нейроном, все нейроны будут иметь тенденцию активироваться вместе, генерируя несколько отличительных идей.С другой стороны, при очень низком уровне нейронной связи все нейроны будут иметь тенденцию активироваться независимо, генерируя множество, но не связанных идей. Таким образом, для развития богатого уровня сознания потребуется подходящая смесь нейронных связей ближнего, среднего и дальнего действия. Кора головного мозга человека действительно может иметь такую ​​оптимальную структуру нейронных связей. Учитывая, что сознание концептуализируется в этой теории как ступенчатое, а не как все или ничего, количественный подход (например,г., Casali et al., 2013; Monti et al., 2013) можно предположительно использовать для оценки уровня сознания у нечеловеческих видов и искусственных существ.

Вершина сознательных функций человеческой памяти известна как эпизодическое воспоминание, потому что оно позволяет заново пережить прошлое, виртуально пережить более раннее событие. Люди, страдающие амнезией из-за неврологического повреждения определенных критических областей мозга, плохо запоминают события и факты. Их дефицит памяти нарушает тип памяти, называемый декларативной памятью , и затрудняет сознательное запоминание.Однако при амнезии обычно сохраняется набор функций памяти, не связанных с сознательным запоминанием. Эти другие типы памяти, которые включают различные привычки, моторные навыки, когнитивные навыки и процедуры, могут быть продемонстрированы, когда человек выполняет различные действия в зависимости от предшествующего обучения, но в этих случаях сознательный опыт запоминания не обязательно включается.

Память — одна из основ сознательного осознания. [Изображение: CC0 Public Domain, https://goo.gl/m25gce]

Таким образом, исследования амнезии подтвердили предположение, что сознательное запоминание требует определенного набора мозговых операций, которые зависят от сетей нейронов в коре головного мозга.Некоторые из других типов памяти связаны только с подкорковыми областями мозга, но есть и заметные исключения. В частности, восприятие — это тип памяти, который не влечет за собой сознательный опыт запоминания и обычно сохраняется при амнезии. Считается, что перцепционная прайминг отражает беглость обработки информации, полученной в результате предшествующего опыта, даже если человек не может вспомнить этот предыдущий опыт. Например, слово или лицо могли бы быть восприняты более эффективно, если бы они были просмотрены на несколько минут раньше, чем если бы они этого не делали.В то время как человек с амнезией может продемонстрировать эту специфическую беглость речи из-за изменений в соответствующих областях коры головного мозга, он, тем не менее, будет нарушен, если его попросят распознать слова или лица, которые они видели ранее. Разумный вывод на основе этих данных состоит в том, что воспоминание об эпизоде ​​- это сознательный опыт не только из-за вовлечения одной части коры головного мозга, но, скорее, из-за специфической конфигурации корковой активности, участвующей в обмене или интеграции информации. .

Дальнейшие нейробиологические исследования восстановления памяти пролили дополнительный свет на шаги, необходимые для осознанного воспоминания. Например, хранение воспоминаний о событиях, которые мы переживаем каждый день, по-видимому, зависит от связей между несколькими корковыми областями, а также от структуры мозга, известной как гиппокамп. Хранение в памяти становится более безопасным благодаря взаимодействиям между гиппокампом и корой головного мозга, которые могут происходить в течение продолжительных периодов времени после первоначальной регистрации информации.Таким образом, восстановление сознания зависит от активности сложных наборов сетей в коре головного мозга. Восстановление памяти, которое не включает сознательное воспоминание, зависит либо от ограниченных частей коры головного мозга, либо от областей мозга, отдельных от коры.

Способы, которыми выражения памяти, включающие осознание запоминания, отличаются от тех, которые, таким образом, не подчеркивают особую природу переживаний сознательной памяти (Paller, Voss, & Westerberg, 2009; Voss, Lucas, & Paller, 2012).Действительно, хранение памяти в мозгу может быть очень сложным для многих различных типов памяти, но есть определенные физиологические предпосылки для того типа памяти, который совпадает с сознательным воспоминанием.

Мозг может генерировать осознание тела, регистрируя совпадающие ощущения. Например, когда вы потираете руку, вы видите, как ваша рука трет ее, и одновременно чувствуете ощущение трения как в руке, так и в руке. Эта одновременность говорит вам, что это ваша рука и ваша рука .Младенцы используют тот же тип совпадающих ощущений, чтобы изначально развить различие между собой и чужим, что является фундаментальным для нашего конструирования мира.

Тот факт, что ваш мозг таким образом конструирует телесное осознание, можно ощутить с помощью иллюзии резиновой руки (см. Внешние ресурсы по этому поводу). Если вы видите, как натирают резиновую руку, и одновременно ощущаете соответствующее ощущение трения о собственное тело вне поля зрения, вы на мгновение испытаете странное ощущение, что эта резиновая рука принадлежит вам.

Построение нашего телесного осознания, по-видимому, опосредуется специфическими механизмами мозга, включающими область коры головного мозга, известную как височно-теменное соединение. Повреждение этой области мозга может вызвать искаженное восприятие тела, например ощущение существенно удлиненного туловища. Измененная нейронная активность в этой области посредством искусственной стимуляции также может вызывать внетелесный опыт (см. Раздел «Внешние ресурсы» этого модуля), когда вы чувствуете, что ваше тело находится в другом месте, и у вас есть новый взгляд на свое тело и мир, например, с потолка комнаты.

Примечательно, что сопоставимые мозговые механизмы могут также генерировать нормальное осознание ощущения себя и ощущения пребывания внутри тела. В контексте виртуальной реальности это ощущение известно как присутствия (неотразимое переживание фактического присутствия). Наша нормальная локализация «я» может быть столь же искусственной, поскольку это не конкретный аспект жизни, а конструируется с помощью особого механизма мозга.

A Социальная нейробиология Теория сознания (Graziano & Kastner, 2011) приписывает важную роль нашей способности локализовать собственное ощущение себя.Основная посылка теории состоит в том, что вы лучше живете в социальной среде в той степени, в которой вы можете предсказать, что люди собираются делать. Итак, человеческий мозг разработал механизмы для построения моделей внимания и намерений других людей и локализации этих моделей в головах соответствующих людей, чтобы отслеживать их. Предполагается, что тот же самый мозговой механизм был адаптирован для построения модели собственного внимания и намерения, которая затем локализуется в собственной голове и воспринимается как сознание.Если так, то основная функция сознания — позволить нам предсказывать собственное поведение. Необходимы исследования, чтобы проверить основные предсказания этой новой теории, например, связаны ли изменения в сознании (например, из-за нормальных колебаний, психических заболеваний, повреждения мозга) с изменениями в мозговых механизмах, которые позволяют нам моделировать внимание других людей. и намерение.

Выбор среди множества возможных действий, чувство воли , тесно связано с нашим субъективным ощущением сознания.Когда мы принимаем много решений, мы можем чувствовать себя особенно сознательными, а затем чувствовать себя истощенными, как будто наша умственная энергия истощена.

Принимая решение, вы можете тщательно обдумать свой выбор или просто «действовать интуитивно». [Изображение: Дэниел Ли, https://goo.gl/aJi3jx, CC BY-NC-SA 2.0, https://goo.gl/Toc0ZF]

Мы принимаем решения двумя разными способами. Иногда мы тщательно анализируем и взвешиваем различные факторы, чтобы принять решение, в полной мере используя сознательный режим обработки информации нашим мозгом.В других случаях мы принимаем интуитивное решение , доверяя бессознательному способу обработки информации (хотя он все еще зависит от мозга). Бессознательный режим умеет одновременно рассматривать множество факторов параллельно, что может дать общее представление о совокупности доказательств. В этом случае мы не осознаем индивидуальных соображений. В сознательном же режиме, напротив, мы можем тщательно исследовать каждый фактор, хотя фокусирование на конкретном факторе может мешать взвешиванию других факторов.

Можно попытаться оптимизировать процесс принятия решений, принимая во внимание эти две стратегии. Тщательное осознанное решение должно быть эффективным, когда необходимо учитывать лишь несколько известных факторов. Интуитивное решение должно быть эффективным, когда следует учитывать одновременно большое количество факторов. Иногда интуитивные решения могут быть точными (например, угадывать, какая из многих команд выиграет соревнование), но только в том случае, если вы хорошо разбираетесь в соответствующей области (Dane, Rockmann, & Pratt, 2012).

По мере того, как мы учимся на собственном опыте, часть этого постепенного накопления знаний происходит бессознательно; мы не знаем, что у нас есть это, и мы можем использовать это, даже не зная об этом. С другой стороны, сознательно полученная информация может быть уникально полезной, если допустить дополнительные стадии контроля (de Lange, van Gaal, Lamme, & Dehaene, 2011). Часто бывает полезно контролировать, какие новые знания мы приобретаем и какую сохраненную информацию извлекаем в соответствии с нашими сознательными целями и убеждениями.

Независимо от того, доверяете ли вы своей интуиции или тщательно анализируете соответствующие факторы, вы чувствуете, что свободно принимаете собственное решение.Реально ли это чувство свободы выбора? Современные экспериментальные методы не дают ответа на этот экзистенциальный вопрос. Однако вполне вероятно, что по крайней мере ощущение срочности наших решений — иллюзия.

В одном эксперименте людей просили свободно обдумывать, нажимать ли правую кнопку или левую, и нажимать ее, когда они принимают решение (Soon, Brass, Heinze, & Haynes, 2008). Хотя они указали, что приняли решение непосредственно перед нажатием кнопки, их мозговая активность, измеренная с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии, предсказывала их решение за 10 секунд до того, как они заявили, что приняли решение свободно.Точно так же каждому сознательному опыту, вероятно, предшествуют события мозга-предшественники, которые сами по себе не влекут за собой сознание, но завершаются сознательным опытом.

Во многих ситуациях люди создают причину действия, которая не имеет ничего общего с фактической основой решения действовать определенным образом. У всех нас есть склонность задним числом давать разумное объяснение нашему поведению, однако наше поведение часто является результатом бессознательной мыслительной обработки, а не сознательного волевого действия.

Почему мы чувствуем, что каждому нашему действию непосредственно предшествует наше собственное решение действовать? Эта иллюзия может помочь нам отличить наши собственные действия от действий других агентов. Например, идя рука об руку с другом, если вы почувствовали, что приняли решение повернуть налево непосредственно перед тем, как вы оба повернули налево, то вы знаете, что начали поворот; в противном случае вы бы знали, что это сделал ваш друг.

Даже если некоторые аспекты процесса принятия решений иллюзорны, в какой степени наши решения определяются предшествующими условиями? Определенно кажется, что мы можем полностью контролировать некоторые решения, например, когда мы создаем сознательное намерение, ведущее к определенному действию: вы можете решить пойти налево или направо.Чтобы оценить такие впечатления, дальнейшие исследования должны развить лучшее понимание нейрокогнитивной основы воли, что является сложной задачей, учитывая, что на решения предположительно влияют бессознательная обработка, нейронный шум и непредсказуемость обширной интерактивной сети нейронов в головной мозг.

Тем не менее, было доказано, что вера в свободный выбор способствует нравственному поведению и является основой человеческих представлений о справедливости. Чувство свободного выбора может быть полезной чертой, которая стала преобладающей, потому что помогала нам процветать как социальным существам.

Наше человеческое сознание неизбежно окрашивает все наши наблюдения и наши попытки понять. Тем не менее, научные исследования предоставили полезные точки зрения на сознание. Описанные выше достижения должны вселить оптимизм в отношении различных исследовательских стратегий, применяемых на сегодняшний день, и перспектив дальнейшего понимания сознания в будущем.

Поскольку сознательные переживания по своей сути являются личными, их иногда принимают за пределы области научных исследований.Этот взгляд идеализирует науку как попытку, включающую только наблюдения, которые могут быть проверены несколькими наблюдателями, полностью полагаясь на точку зрения от третьего лица или вид из ниоткуда (без какой-либо конкретной точки зрения). Однако ведение науки — это человеческая деятельность, которая, как и другие виды человеческой деятельности, зависит от людей и их субъективного опыта. Рациональное научное описание мира не может избежать того факта, что люди обладают субъективным опытом.

Таким образом, субъективность имеет место в науке.Сознательные переживания могут быть подвергнуты систематическому анализу и эмпирическим тестам для достижения прогрессивного понимания. Ученым будущего еще предстоит ответить на многие вопросы. Является ли взгляд на сознательный опыт от первого лица одинаковым для всех людей, или люди фундаментально различаются по своим интроспективным переживаниям и способностям? Должна ли психологическая наука сосредотачиваться только на обычных переживаниях сознания или необычные переживания также актуальны? Может ли обучение самоанализу привести к особому опыту в отношении сознательного опыта? Человек, прошедший обучение, например, посредством обширной практики медитации, мог бы описать свой опыт более точно, что затем могло бы поддержать улучшенные характеристики сознания.Такой человек мог бы понять тонкости опыта, которые другие люди не замечают, и тем самым значительно продвинуть наше понимание сознания. Эти и другие возможности ждут будущих научных исследований сознания.

МОЗГ Сверху ВНИЗ

Бесконечно большой, бесконечно маленький и бесконечно сложный Долгое время вузы поступил так, как если бы относиться к сознанию было дурным тоном как объект для серьезных научных исследований .Но постепенно, в 1980-х, а затем особенно в 1990-х, поскольку технологии визуализации мозга становятся все более доступными, сознание стала предметом междисциплинарных исследований. И вот, в первое десятилетие 21 века исследование сознания стало высокодинамичным полем, которое конечно, по-прежнему вызывает много спекуляций и распространение объяснительных теорий, очень немногие из которых скорее всего, выдержат испытание временем в их нынешнем виде. Будет мы когда-нибудь сможем найти удовлетворительного объяснения сознания ? Некоторые власти сомневаются это, и говорят, что происхождение сознания настолько сложен, что человеческий у мозга не было бы больше шансов понять это, чем дождевой червь должен понять обезьяну. Но даже если это сомнение сохраняется, мы все же нужно попытаться определить различные свойства сознания, чтобы мы могли лучше определите это, потому что так много клинических и этических вопросов зависит от принятого нами определения. Один очевидный пример сложность определения степени сознания пациентов, находящихся в коме, и порой трудный выбор, который в результате.Два других примера степень сознания, которую мы приписываем различным животным и человеческим плодам на разных этапах своего развития, потому что некоторые очень настоящие этические выбор зависит от нашей способности судить об их состояние сознания. Такие примеры демонстрируют легитимность исследований по этой теме. Что такое сознание? Один способ попробовать определить это столь знакомое, но столь загадочное явление — значит попробуйте заявить, что это не так. Другими словами, когда кто-то больше не в сознании? В одном смысл, это может быть просто, когда они закрывают глаза и, таким образом, теряют сознательный визуальный опыт.В другом смысле это может быть, когда дантист дает им анестетик перед снятием зуб, так что они теряют сознание боли. Сознание — это тоже то, что мы теряем, когда мы засыпаем. Но здесь все становится сложнее прочь, потому что мы осознаем свои мечты. Несмотря на их непоследовательность и иногда фантастические черты характера, сны часто ощущаются как интенсивные сознательные переживания.Таким образом, мы можем сказать, что это только тогда, когда мы дойдем до этапов глубокого сна, что мы действительно теряем сознание. И даже то было бы точнее сказать, что у нас очень мало сознание, а не совсем — например, мать все еще может слышать плач своего ребенка, даже когда она в глубокий сон. Многие характеристики того, что мы называем сознание также постепенно теряют люди, страдающие Болезнь Альцгеймера.Они отстраняются от всего происходит вокруг них и уже не уверены в себе личность. И есть что-то еще более тревожное в том, чтобы увидеть кто-то в коме после черепно-мозговая травма, потому что есть тело, очевидно живы, но не проявляют никаких проявлений сознания. Если мы попытаемся определите сознание немного более прямо, первая проблема возникает то, что сознательный опыт действительно доступен только тому, кто это переживает.И если у вас есть когда-либо пытался выразить содержание одного из ваших сознательных субъективные переживания устно кому-то другому, вы знаете, как сделать это четко и надежно сложно. Это проблема квалиа или феноменологическое измерение сознания. Другая проблема в том, что мы используйте слово « сознание» со многими разные значения. Это серьезное препятствие к изучению сознания, хотя некоторые отличия в основном различия степени, а не вида. Тем не менее, когда мы говорим о сознании без уточнения, какое из его многочисленных проявлений мы говорим о путанице. Вот некоторые значений, которые мы придаем слову «сознание»: — не спит или не «проигрывает» осведомленность»; — состояние, которое можно изменить, взяв психотропными препаратами или психическими заболеваниями, такими как депрессия и генерализованные тревожное расстройство; — осведомленность о конкретном внешнем раздражитель, например, препятствие, с которым вы сталкиваетесь, или психического состояния, такого как воспоминание или эмоция; — осознание себя как автобиографического (или эпизодическая) конструкция, чтобы вы чувствовали себя сегодня тот же человек, что и вы вчера; — ваша способность проверять свои собственные поведения и тем самым определить ваши намерения и мотивации; — моральные суждения, которые вы делаете об этом поведении, и это создает впечатление, что свободная воля; — тот тихий внутренний голос, который всегда настоящее, но настолько крошечное по сравнению со всем бессознательным процессы, происходящие в вашем мозгу. И как будто все эти значения слова были недостаточно, мы также говорим о «повышении сознания» наши сограждане, например, по политическим вопросам. В данном случае имеется в виду то, что обычно называют моральным сознание. Это развивается в детстве, но также и всякий раз, когда в центре внимания наших внимание переключается с нас на других людей или на наш вид в целом или для всей планеты. Научные знания о сознании в этих различных смыслах тоже очень неравномерно. Например, ученые много знаю о нескольких структуры мозга, контролирующие сознание в состоянии бодрствования. Но когда дело доходит до понимания сознания в смысле конкретный субъективный опыт, есть еще несколько потрясающих проблемы, которые необходимо решить. Кристоф Кох, романтический редукционист Следующая шутка резюмирует позиция идеалиста о взаимоотношениях между разумом и материя: «Что такое разум? Независимо от того.Что такое материя? Неважно.» Сознательны ли животные? Являются ли компьютеры сознательными или они могут когда-нибудь стать такими? Единственный способ, которым дуалисты могут ответить на эти вопросы, — это говоря, что низшие животные и машины не могут быть сознательными если они не обладают разумом, нематериальная субстанция, которая дуалисты ассоциируются с сознанием.Но как может кто-нибудь рассказать? Материалисты видят вещи по-другому, потому что они не верят в какое-либо особое «другое вещество», составляющее разум в людях или любых других существах. Материалисты верят что в мозгу есть только физические процессы, и что некоторые из этих процессов дают человеку, чей мозг это чувство «что это похоже на то, «кто они есть». В отличие от дуалистов, попавших в ловушку логики « да или нет » относительно того, присутствует ли их «другая субстанция» или отсутствующие в каком-либо животном или механизме, материалисты таким образом увидеть сознание как континуум. С этой точки зрения люди, обезьяны и кошки явно разделяют определенная форма сознания. Но камни, семена и бактерии наверное, нет сознания.Между этими двумя крайности, однако, может быть целый спектр, по которому сознание существует в разной степени. ФИЛОСОФСКИЕ ПОЗИЦИИ НА СОЗНАНИЕ Субъективная природа человеческого сознания давно заинтриговал и очаровал великих мыслителей мира.Задолго до того, как ученые заговорили о «жестком проблема сознания », многие философы пытался объяснить, как субъективное сознание вписывается в объективный мир. Этот запрос дал начало множеству различных философских традиций, каждый со своей концепцией взаимоотношений между разум и тело, основанные на более широком видении реальности, которую охватила каждая из этих традиций. Рассказывая историю каждого из них традиции здесь займут слишком много времени, поэтому вместо этого мы просто суммируйте четыре из них, у которых были их сторонники на протяжении всего письменного времени: идеализм, дуализм, материализм и мистицизм. Идеализм утверждает, что в мире не существует ничего, кроме нашего сознательного опыта.Поэтому идеалисты рассматривают материальный мир как простую иллюзию. нашего сознания. Джордж Беркли (1685-1753) В радикальной форме, предложенной англ. философ Джордж Беркли в 18 веке, идеализм упреждающе решает непростую задачу взаимодействия между разумом и материей, утверждая, что разум — это все и это не важно.Эта позиция казалась таким оскорблением здравому смыслу, что это даже отвергалось многими из Беркли современники. Это идет вразрез с реализмом, лежащим в основе для любого научного метода. И все же идеализм трудно опровергнуть полностью: любое материальное свидетельство физического мира может всегда интерпретировать как впечатление от мира разум.Более того, идеализм предлагает некоторые соблазнительные философские преимущества, которые повлияли на целые традиции мыслителей, включая Гегеля, Шопенгауэра, Гуссерля и Бергсона. Дуализм философский традиция, которую принимают те, кто не желает отвергать существование материального мира или существования разума. Дуалисты верят, что существует два мира: один разумный, а другой — материальный.Но тогда дуалисты должны объяснить, как возможна жизнь ума. в теле из плоти. Это поднимает вопрос, который вызывает большие сомнения. трудности для дуалистов: возможное взаимодействие этих две реальности. Рене Декарт считал, что обмены между материальным телом и нематериальной душой потребовали место через шишковидную железу.Декарт заметил, что это структура мозга оказалась единственной, которая не возникла в двухсторонней паре, но вместо этого была одиночной и центрально позиционируется. Благодаря нашим современным научным знаниям важность шишковидной железы для биологических часов человека, то, что предлагал Декарт, может показаться несколько надуманным, но время, когда он жил, это было честное решение важнейшего вопроса что остается ахиллесовой пятой дуалистических философий к этому день. Материализм , уже отстаивали в древние времена Демокрит, Эпикур, и Лукреций считает, что на свете нет ничего кроме материи. Таким образом, как и идеализм, материализм — это форма монизма — философия, признающая существование только одного вещества — но в данном случае это уникальное субстанция есть материя.Соответственно, материалисты считают субъективным сознание как не что иное, как продукт взаимодействий среди нейронов человеческого мозга. Для самых радикальных материалисты, как только мы успешно описали операцию всех церебральных процессов, которые являются источником мы бы сказали, что различные компоненты сознания все, что можно об этом сказать. Демокрит ( около 460-370 До н.э.) Мистерианство, со своей стороны, утверждает, что, вероятно, не существует решения проблемы субъективного сознание и что оно всегда останется для нас загадкой.Люди кто придерживается этой позиции, полагают, что наше чувство неловкости при ведении дел с трудом проблема сознания может быть связана с ограниченными когнитивными возможности нашего мозга. Следовательно, причина того, что мы не можем представьте, как нейронная активность может вызывать субъективные ощущения быть тем же, что и причина, по которой мы не можем удерживать 100 чисел в наша работа память или визуализация 7-мерного пространства: когнитивные пределы инструмента, с помощью которого мы думаем. Каждая из четырех предыдущих позиций имеет подверглись критике, и в ответ их защитники усовершенствовали каждый из них, дав начало многочисленным варианты, особенно в случае дуализма и материализма. Хотя Эдвард Б.Титченер считается структуралистом. психолог — тот, кто сосредоточился на структуре ассоциации между ментальными явлениями — он признал что психологию можно изучать с функциональной точки зрения также. Последний подход был одобрен психологами. например, Уильям Джеймс. Бихевиористские психологи получил поддержку некоторых философов. Гилберт Райл (1900–1976), например, рассматривал концепцию индивидуальной субъективности бессвязной и высмеивал ее как « миф о привидении в машине ». Большинство Райл признал бы, что в нашем поведении могут быть некоторые ментальные атрибуты, другими словами, простые предрасположенности действовать так, а не иначе. Райл описал это позиция как логический бихевиоризм. Людвиг Витгенштейн (1889-1951) был другим философ-логик-бихевиорист. Он утверждал, что публичная проверка ментальных состояний необходим для функционирования человеческого языка. Язык, утверждения которого могут быть проверены только одним человек не имел бы смысла. Следовательно, для Витгенштейна наши утверждения о наших субъективных психических состояниях ничего не значат, потому что они проверены только нами. Чтобы проиллюстрировать этот тезис о личной субъективности, Витгенштейн использовал аналогию, которая с тех пор стала известной. Он описал мир, в котором у каждого человека была коробка, в которой он назвал жука, но только этот человек мог смотреть внутри него . Фактическое содержание каждого коробки могут быть совершенно разными, или они могут содержать вообще ничего.Короче говоря, для Витгенштейна, для содержания нашего разума чтобы иметь какую-либо объективную ценность, они должны быть связаны с поведение, которое делает их непосредственно наблюдаемыми. ТЕОРИИ СОЗНАНИЯ В КОГНИТИВНОМ НАУКИ Примерно в середине 20 века, ряд крупных деятелей в таких областях, как психология, компьютер наука, лингвистика, антропология, математика и нейробиология провел серию конференций в Нью-Йорке с амбициозным цель: объединить свои знания для создания новой междисциплинарной наука, которая могла бы объяснить многие аспекты человеческого разума. Что вышло из этих встреч теперь называются когнитивными науками , а их заявленная цель — объединить данные из множества дисциплин чтобы лучше понимать такие разнообразные явления, как восприятие, язык, рассуждение и сознание. Прежде чем обсуждать основные течения возникшие в когнитивных науках, кратко проанализировать исторический контекст, в котором они возникли.Как мы только что видели, вопрос о том, как функционирует человеческий разум и какое отношение это имеет к мозгу и остальным тело занимало мыслителей много лет, и многие философские подходы к этому вопросу были предложены более века. В 19 — начале 20 вв. была школа психологии, известная как структурализм, представляли такими цифрами, как Wilhelm Wundt и Edward Б.Титченер . Структуралисты использовали самоанализ. попытаться описать элементарные компоненты человеческого разум. Например, по мнению структуралистов, сенсорный восприятие основывалось на структуре ассоциаций между многочисленные ощущения (отсюда и название «структурализм»). Структуралисты считали, что описывая возможные комбинации этих элементов, они могли вывести законы столь же общие и действенные, как и законы, управляющие физический мир.Структуралистский подход подвергся критике. не только из-за его скрытого дуализма, но также из-за сложности экспериментального тестирования самоанализ, на котором он был основан. В ответ другая школа мысли возникла радикальная оппозиция структурализму. Эта школа был известен как бихевиоризм . Согласно его пионеры, такие как John B.Watson и B. Ф. Скиннер , никакой научный подход к психологии не мог строиться на субъективных состояниях, которые по сути являются частными. Напротив, их новая психология будет основана не на личных суждения о чувствах и душевных состояниях, но исключительно о экспериментальное изучение поведения. Чтобы сделать психологию истинной наукой, бихевиористы решили изучать только наблюдаемые явления: раздражители, которым подвергается организм, и ответы что он делает на эти раздражители.Таким образом, бихевиористы обращались с мозг как «черный ящик» в том смысле, что они считали происходящее внутри ненаблюдаемым по самой своей природе. С ненаблюдаемыми психическими процессами, таким образом, исключены из области научной психологии, такие понятия как сознание и связанные с ним концепции лишились представляет интерес. Тем не менее бихевиористы сделали много полезных открытий, в частности, касающихся операнта кондиционирование поведения в опытах с крысами и голубями. Очевидно, эта школа психологии была чрезвычайно сосредоточена на влияние окружающей среды на наши мыслительные процессы. Ватсон даже зашел так далеко, что заявил, что человеческий разум полностью сформирован вознаграждениями и наказаниями, которые он получает из окружающей среды, и не из-за каких-либо генетических влияний.Чтобы карикатурно изобразить этого радикала бихевиористской позиции, ее противники пошутят, что один бихевиорист кто встретил другого на улице не имел бы выбора приветствовать кроме «У тебя сегодня все хорошо. Кто я?» В тот же период, когда бихевиористы были активны — середина 20 века — серия конференций упомянутые в начале этого раздела дали начало новой школе мысли, известной как кибернетика (следуйте Ссылка на инструментальный модуль слева).Кибернетика смотрит на то, как информация циркулирует в живых организмов и сложных искусственных систем, созданных человеком существа. Поэтому неудивительно, что информатика в ее младенчество в то время черпал вдохновение из кибернетики. В то же время развивалась лингвистика. в настоящую научную дисциплину, посвященную одной из самых сложные умственные способности человека: язык.В 1960-х годах критика бихевиоризма такими лингвистами, как Ноам Хомский выявил его недостатки, когда дело дошло до изучения сложных такие явления, как человеческий язык. Эти атаки были столь же суровы удар по бихевиоризму, как работы Уотсона по структурализму ранее в веке. Короче, как все эти новые дисциплины (кибернетика, информатика, лингвистика и др.) эволюционировал, к человеческому разуму все реже относились как к черному ящику, и сами дисциплины начали творчески взаимодействовать что некоторые называют когнитивным революция. Философ Даниил Dennett сравнивает классическую модель сознания на сцену в театре.Часть сцены, которая находится в прожектор будет представлять то, что сознательно. Этот Таким образом, модель подразумевает присутствие зрителя, который может сказать, какая часть сцены освещена — другими словами, каково содержание сознания в любой момент времени. Деннет и другие философы утверждают, что необходимость в таких «гомункулуса» (человечка), чтобы сознание возможно сразу приводит к тому, что они называют бесконечным регресс .Потому что кто будет включать этого зрителя? осознать освещенную часть сцены, если не другой зритель, сидящий в его голове, и так далее, чтобы бесконечность? Но известно, что мозг не содержит ни одного центра управления. аналог этого гомункула. Неврология показывает, что вместо этого существует бесчисленных взаимосвязанных нейронных ансамблей , и что большинство их деятельность остается бессознательной.В этом смысле, теорий сознания, которые в конечном итоге развиваются из нейробиологии , являются весьма вероятно, ознаменует столь же большой отход от классической модель сознания как теория относительности Эйнштейна сделал из ньютоновской физики. Одна важная часть научный метод — это , чтобы сформулировать исходную гипотезу, затем попытайтесь сделать его недействительным , проведя надлежащим образом разработанные эксперименты.Чтобы попытаться опровергнуть картезианский театр модели сознания, поэтому ученые попытались бы провести эксперименты, демонстрирующие, что сознание — это не все или ничего событие, но может принимать промежуточные формы и, следовательно, является переменной . Как они могли это сделать? Прежде всего, пытаясь найти хотя бы еще одно возможное состояние сознания, потому что определяющее характеристика переменной в том, что она может изменяться! И действительно, вот почему было так много нейробиологических экспериментов предназначен для обнаружения психических процессов, которые находятся в бессознательном состоянии или частично в сознании . Пример применения этого подхода в другом дисциплина была бы открытием почти нулевой гравитации в космосе по сравнению с земным притяжением. Действительно, это было воображение гравитация с разными величинами и направлениями, которую Ньютон смог решить извечную проблему движения звезды. Обнаружение условий для сравнений даже разблокировало дверь ко всем научным дисциплинам, таким как биология (виды не фиксированы, но различаются за геологическое время ), наук о Земле (позиции континентов не стабильны, а дрейфуют) и т. д.А также так же, как и изучение сознания, все эти открытия столкнулись с решительным противодействием в свое время. ДЕФЕКТЫ КЛАССИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ СОЗНАНИЯ Как было сказано выше, люди использовать слово «сознание» для обозначения множества различных вещи.Но один образ, который он напоминает многим из нас это маленькое «я», удобно сидящее в наших головах, наблюдая за тем, что происходит в мире как если бы это был фильм. Время от времени твоя внутренняя я может даже прокомментировать этот фильм «тихим внутренним голосом», который мы все так хорошо знаем или, кажется, свободно выбрать курс действия или поведения на основе того, что он видит в этот фильм. С этой популярной точки зрения сознание рассматривается как контейнер для идей и образов, с окном в мир для цели как восприятия его, так и действия в нем. Некоторые назовем это «наивной реалистической» моделью сознания; это модель, которая апеллирует к нашему здравому смыслу, модель, которая у нас обычно есть по умолчанию. Классическая модель сознания Философ Даниил Деннет решительно возражает против этой модели (см. Врезку).Он называет его «картезианским театром», потому что он предполагает, что мы рассматриваем идеи «в свете разума», который освещает их, как прожектор освещает сцену театра или проектор освещает киноэкран. Бесконечный регресс, порожденный использование гомункула в картезианском театре модели сознание (см. врезку). После Дженнифер Гарсия Истоки этой театральной модели сознания на самом деле восходят к перед Декартом все путь к Платону. Это одна из самых стойких метафор для человеческого сознания. Это не удивительно, потому что это так интуитивно сочетается со многими способами, которые мы концептуализируем наши собственные мыслительные процессы — например, когда вы говорите: «Я видеть »(в театре вашего разума), чтобы означать« Я понять », или когда вы говорите о том, чтобы получить идею в твоей голове. Список характеристик этого модель сознания выглядела бы примерно так: восприятие — это прозрачное окно на мир; наши действия вызваны нашими намерениями, которые свободно генерируются нашим сознанием; эти намерения формируются в нашем сознании на основе предположений, к которым мы имеем сознательный доступ; это означает, что есть место в мозг, в котором информация собирается для отображения сознание — место, где возникает сознание по принципу «все или ничего»; механизмы восприятия и действия полностью прозрачны и доступны для изучения нашим сознанием по запросу; бессознательное познание не распознается в этой модели. Как нейробиологи получал все больше и больше данных о работе мозга, эта модель подвергалась все большей и большей критике, в частности из-за того, что он так мало учитывает все поведение, которое мы несем бессознательно. Фактически, в настоящее время контрреакция достигла Дело в том, что журналы по сознанию заполняются отчетами об экспериментах, демонстрирующих наличие бессознательных процессов в головном мозге.Но почему такая настойчивость о поиске бессознательных процессов? В истории науки много важных прорывы произошли, когда то, что ранее предполагалось быть константой (например, сила тяжести или атмосферное давление) в конечном итоге оказалось, что это переменная (см. врезку). Классический модель представляет сознание как единое, неделимое, «все или ничего », короче говоря, константа.Но это правда? С классической моделью сознания, как и в случае с любой другой моделью, научный метод состоит в том, чтобы попытаться опровергнуть это, например, чтобы увидеть, можно ли доказать, что неверность определенные аспекты, например, существуют ли бессознательные процессы, или будь ментальное представление может становиться осознанным постепенно, скорее чем все сразу. Вот почему так много нейробиологов пытаясь продемонстрировать существование бессознательных психических процессов в восприятии, мышлении и действии, и они преуспевают в делать это. Потому что классическая модель сознания оставляет нет места бессознательным процессам, каждый успешный научный демонстрация их существования демонстрирует недостаток в этом модель.И эти недостатков настолько много, что эта модель находится на грани рушится. А Ежемесячный подкаст о когнитивной науке Кристоф Кох, романтический редукционист «У человека больше нет потребность в «Духе»; ему достаточно быть нейрональным человеком.” — Жан-Пьер Сансюкс, Нейронный человек: Биология Mind (1983, тр. 1997). «И тем, кто может возразить, что наблюдение за мозгом никогда не позволит нам увидеть сознание, разум или любовь, Жан-Пьер Шанжо возражает, что это одно и то же. когда открываешь будильник: ты никогда не увидишь сколько времени.” — Даниэль Барил, Forum (18 ноября 2002 г.). Центральная идея элиминативного материализм — это старые теории могут быть устранены новыми, более актуальными для учета для прогресса науки. История науки полна проблем, которые когда-то были считается неразрешимым и для которого было лучшее объяснение позже нашел.Например, тепло долгое время считалось как одно из тех явлений, которые невозможно объяснить, пока ученые пришли к пониманию того, что такое молекулы и как молекулы, которые движутся быстрее, вызывают более высокие температуры. То же самое произошло с хромосомами . В начале 20 века никто не мог представить, как эти большие молекулы, которые все казались похожими друг на друга, могли возможно, содержать карты всего организма во всех его сложность.Так было до тех пор, пока структура ДНК была открыта Джеймсом Уотсоном и Фрэнсисом. Крюк начала 1950-х, который удалось разгадать ученым генетический код и прояснить то, что считалось загадкой едва ли 50 лет назад. Материалисты-элиминаторы полагают, что столь же более ясное понимание механизмов самой жизни, таким образом, был получен из лучшего понимание деталей молекулярной механики и репликация и транскрипция ДНК и ее перевод в белок, так нейробиологические модели сознания станут более ясными по мере того, как ученые постепенно развивают лучшее понимание подробности, относящиеся к этой проблеме. Продолжая аналогию, которую часто проводят между объяснение жизни и объяснение сознания, если жизнь сводится к химии, тогда сознание опускается к форме нейрональной активности в головном мозге, а наши умственные поэтому объекты являются нейронными объектами. Излишне говорить, что устраняющий материалисты резко критикуют функционалистов, кто считает, что знание человеческого мозга бесполезно для понимания человеческого познания. Мозг изображений методов, которые были разработаны в 1970-х гг. и 1980-х годов, и которые стали широко доступны с 1990-е годы позволяют ученым визуализировать вариации активность мозга при выполнении различных задач. Предоставляя эту возможность, эти методы — вот что действительно позволили нейробиологии стать частью когнитивного науки. Исследователи в области когнитивной нейробиологии (см. рамку справа) попытались установить связи между психические состояния (которые воспринимаются, ощущаются и, следовательно, субъективны) и нейронные состояния (которые являются физическими состояниями мозга и следовательно, наблюдаемые и измеримые). Таким образом, эти исследовательские программы пытаются выявить «нейронные корреляты сознания» — процессы, которые происходят в цепях мозга во время конкретный сознательный опыт.Когнитивные нейронауки таким образом действуют с явно материалистической точки зрения и, следовательно, являются объектом критики со стороны других Философские школы 907 12. Но дело в том, что скудные несколько десятилетий Раньше нейробиология была лишь одной из ветвей когнитивной науки, которые, в свою очередь, были в основном ориентированы на цели исследования в области искусственного интеллект.Сейчас неврология находится на самом высоком уровне. центр когнитивных наук. НЕКОТОРЫЕ ПЕРСПЕКТИВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ И МОДЕЛИ ИЗ НЕЙРОНУК Как приближаемся к концу первого десятилетия 21 века, количество книг, конференций и специальных выпусков журналов посвящен отношениям между мозгом и сознанием стало просто подавляющим.Так было не всегда. В 80-е годы научное сообщество все еще считало преждевременным формулировать какие-либо гипотезы о механизмах сознания. Но в 1990-е годы произошел взрыв научных энтузиазм по поводу таких инициатив, во многом из-за исследований в неврологии и доступность все более высокопроизводительных устройств для визуализация мозга (перейдите по ссылке «Инструментальный модуль» слева).В результате отношение к изучению нейробиологических основ сознания изменились резко. Как выразился американский философ Джон Сирл при описании ценности Journal of Consciousness Исследования : «Мы не знаем, как это работает, и мы нужно пробовать всевозможные идеи ». Это брожение новых идей дало подняться до многих нейробиологических теории сознания, которые часто имеют ключ общие концепции.На рисунке ниже сделана попытка проиллюстрировать эти общие черты. В центре круга имена некоторых важных авторов таких теорий, в то время как около снаружи есть некоторые ключевые концепции, которые разделяются (с небольшими вариациями) двумя авторами или группами авторов, чьи имена расположены рядом им. Многие люди видят эту концептуальную конвергенцию. как признак того, что «зрелая» теория сознания начинает появляться.Одно можно сказать наверняка: концепции из нейробиология теперь позволяет нам выйти за рамки классических модель сознания и избегать ее недостатки и недочеты. Даже в этом случае субъективная сущность того, «что это означает, что «быть осознанным — остается проблемой, которая очень сложно решить с научной точки зрения. Некоторые ученые придают подлинное значение к этому субъективному аспекту сознания, но добавьте, что если сознание должны быть исследованы эффективно, лучшие методы интерпретации необходимо будет найти соответствующие субъективные данные. Другие ученые пытаются минимизировать важность субъективной природы человеческого сознания. Фрэнсис Крик , например, считает, что только после того, как мы удалось понять нейробиологические механизмы сознания сможем ли мы понять его субъективные качества, и что до тех пор мы не должны придавать им слишком много важность.Это обычная стратегия в науке: концентрироваться на вещах, которые больше поддаются экспериментам, в то время как надеясь, что те, которые менее таковы, впоследствии станут яснее в свете полученных экспериментальных результатов. Один из предшественников этого нейробиологического Подход к изучению сознания был предложен французским нейробиологом Jean-Pierre Changeux , защищавший нейронную теорию мышления. в его книге L’Homme Nearron , впервые опубликованной в 1983 году и теперь доступен на английском языке под названием Neuronal Человек: биология разума . Changeux четко устанавливает причинно-следственную связь между структурой мозга и функцией мысли. Из этой связи следует, что сознание — это результат взаимодействий между нейронами, в которых нерв импульс выбирает путь, который в идеале можно описать объективно. И этот путь, следует помнить, не фиксируется, а вместо этого меняет сам с использованием, таким образом постоянно изменяя наши представления мира. Сходства, которые основные нейробиологические теории сознания разделяют в отношении определенных концепций также наблюдаются в нейронных цепях и головном мозге. структуры, которые эти теории определяют как играющие ключевую роль в сознательной мысли. Очевидно, что не все части мозга на равных участвуют в сознательных процессах. Например, существует множество бессознательные процессы, происходящие под корой и не имеют сознательного аналога. Поэтому важно подчеркнуть что когнитивный нейробиология не пытается анализировать функционирование эти структуры изолированно, а лучше понять упорядоченный функционирование мозга в целом, на наиболее интегрированном уровне возможно, то есть на уровне, где ion каналы, рецепторы, синапсы, нейроны, и нейронные все собрания вступают в игру коллективно и одновременно. Когда философы нетерпеливо отмечают, что модели сознания, предложенные нейробиологами до сих пор неясны, нейробиологи открыто признают, что они находятся только на ранних этапах долгой борьбы за проникновение тайны сознания. Они также укажите, что в научных исследованиях исследователи должны начните с поиска корреляций между наблюдениями перед они начинают предполагать какие-либо причинные механизмы (см. врезку).Когда этот поиск « нейронных коррелятов сознания » таким образом рассматривается как часть долгосрочных усилий, многие критические замечания выровненный, стал неактуальным. Кристоф Кох — хороший пример нейробиолога, который применяет этот градуалистский подход, проводя эксперименты на самые элементарные формы внимания.Он надеется, что как только мы поймем их, проблемы, которые теперь казаться неразрешимыми станет намного проще. Как и многие другие нейробиологи, Кох признает, что нам, возможно, придется открыть некоторые новые законы управлять физическим миром, прежде чем мы сможем объяснить сознание, и что это может даже остаться загадкой навсегда. Но ученые будущего придется сделать то суждение, которое он говорит они могут сделать это только после того, как все эмпирические методы исследования будут исчерпаны (если такое возможно). И это не только нейробиологи кто возражает против точки зрения Дэвида Чалмерса , что сознание такое трудное проблема, которую не может решить нейробиология. Некоторые философы, из которых, вероятно, наиболее представительными являются Павел и Патриция Churchland , считаю контрпродуктивным лечение человека сознание как частный случай, отличный от всех остальных проблемы, связанные с пониманием человеческого разума. Для Черчлендов и других философы и исследователи, которых считают элиминативными материалисты, все вопросы о сознании можно свести к тому, что Чалмерс называет «легкими проблемами», и в конечном итоге решить. Проще говоря, концепции популярной психологии, которые мы используем, чтобы объяснить наши психические состояния (намерения, убеждения, желания, и т.п.) — это только приближения, которые в конечном итоге будут заменены нейробиологическими модели, которые еще предстоит разработать. И согласно Патрисии Черчленд, тот факт, что в настоящее время нам очень трудно представить решение к проблеме сознания абсолютно ничего не говорит о можно ли объяснить это явление на самом деле. В по ее мнению, слишком легко сделать вывод, что такое явление, как сознание необъяснимо просто потому, что современная человеческая психология не могу понять это. Многие люди считают, что с последнего десятилетия 20 века второй «познавательный революция »: революция из когнитивных нейробиологии . Чтобы действительно понять, что имеется в виду когнитивной нейробиологией следует помнить, что до тех пор, пока в конце 1960-х различные области исследования мозга были все еще плотно разделены.Специалисты по мозгу в таких областях, как нейроанатомия, нейрогистология, нейроэмбриология, или нейрохимия. Еще никто не работал с полным набором доступных методов расследования, но в конечном итоге сложность рассматриваемого предмета сделала это необходимостью. Таким образом, термин «нейробиология» введен в Соединенных Штатах в конце 1960-х годов, чтобы отразить это желание применить междисциплинарный подход к исследованию «континент мозга».Сегодня нейробиологии включают дисциплины, такие как нейрофизиология (функционирование нейроны), нейроанатомия (анатомическое строение нервной системы), неврологии (клинические проявления патологий нервная система), нейропсихология (клинические эффекты патологий нервной системы на познание и эмоции), и нейроэндокринология (отношения нервных системы и гормональной системы), а исследовательские центры стремятся разместить несколько таких дисциплин под одной крышей в для поощрения постоянных обменов и совместных публикаций. Термин когнитивные нейронауки просто относится к тем нейробиологиям, которые более конкретно исследуют высшие когнитивные функции (такие как язык и сознание).

Что такое сознание? Государственный служащий, у которого отсутствует большая часть своего мозга, бросает вызов нашим самым основным теориям — Quartz

Мало что окончательно доказано о сознании, осознании своего существования и окружения, кроме того, что оно каким-то образом связано с мозгом.Но теории относительно того, как именно серое вещество порождает сознание, подвергаются сомнению, когда оказывается, что у полностью сознательного человека отсутствует большая часть его мозга.

Несколько лет назад 44-летний француз обратился в больницу с жалобами на небольшую слабость в левой ноге. Тогда было обнаружено, что его череп был заполнен в основном жидкостью, оставив лишь тонкий периметр реальной мозговой ткани.

И все же этот мужчина был женатым отцом двоих детей и государственным служащим с IQ 75, что ниже среднего по интеллекту, но не умственно неполноценным.

Feuillet et al / The Lancet

Врачи считают, что мозг мужчины медленно разрушался в течение 30 лет из-за скопления жидкости в желудочках мозга, состояния, известного как «гидроцефалия». Его гидроцефалию вылечили шунтом, который выводит жидкость в кровоток, когда он был младенцем. Но его сняли, когда ему было 14 лет. В последующие десятилетия жидкость накапливалась, оставляя все меньше и меньше места для его мозга.

Хотя это может показаться чудесным с медицинской точки зрения, это также представляет серьезную проблему для когнитивных психологов, — говорит Аксель Клиреманс из Университета Свободы Брюсселя.

«Любая теория сознания должна быть способна объяснить, почему такой человек, у которого отсутствуют 90% нейронов, все еще демонстрирует нормальное поведение», — говорит Клиреманс. Теория сознания, которая зависит от «специфических нейроанатомических особенностей» (физического строения мозга), не сможет объяснить такие случаи.

Теоретически лобная, теменная, височная и затылочная доли мозга контролируют движения, чувствительность, язык, зрение, слух, а также эмоциональные и когнитивные функции.Но те эти регионы у француза все сократились. Однако он не испытал значительных психических воздействий, предполагая, что, если травма происходит медленно с течением времени, мозг может адаптироваться, чтобы выжить, несмотря на серьезные повреждения в этих областях.

Клиреманс, который читал лекцию по этой теме на конференции Ассоциации научных исследований сознания в Буэнос-Айресе в этом году, считает, что кажущаяся пластичность мозга является ключом к пониманию того, как работает сознание.

Он считает, что мозг учится быть сознательным.Таким образом, для сознания необходимы некоторые специфические нейронные функции, поскольку области мозга способны адаптироваться и развивать сознание.

«Сознание — это неконцептуальная теория мозга о самом себе, полученная через опыт, то есть обучение, взаимодействие с собой, миром и другими людьми», — говорит он.

В статье, в которой он выдвигает свою диссертацию, Клиреманс утверждает, что для того, чтобы быть осведомленным, необходимо не просто знать информацию, но знать, что информация известна.Другими словами, в отличие от термостата, который просто регистрирует температуру, сознательные люди знают и заботятся о том, что они знают. Клиреманс утверждает, что мозг постоянно и неосознанно учится заново описывать свою деятельность самому себе, и эти описания составляют основу сознательного опыта.

В конечном счете, Клиреманс считает, что сознание — это «теория мозга о самом себе». Итак, хотя у француза мог быть крошечный мозг, он, по-видимому, все же был в состоянии создать теорию о себе, и это «поразительный пример того, как мозг учится адаптироваться».