Большинство убеждено в правоте: Срочно!Срочно!Помогите! По заданию ….! — Школьные Знания.com

Содержание

Мы убеждены в поддержке большинства

— Андрей Константинович, дайте свою оценку прошедшей думской кампании.

— Я считаю, что кампания прошла очень напряжено. На сайте ktonarushil.ru зафиксировано огромное количество нарушений законодательства со стороны оппозиционных партий. Вспомните также, как неприлично вел себя на теледебатах Жириновский. А провокации, которые делаются в отношении «Единой России»? Например, наши оппоненты обзванивают по ночам избирателей, приглашая проголосовать за ЕР, тем самым, пытаясь вызвать ненависть к нам. Между оппозиционными партиями существует сговор, в соответствии с которым, они все объединились против ЕР, пытаясь создать ощущение, что чуть ли не все общество настроено против нас. Это одна из наиболее тяжелых избирательных кампаний, но, тем не менее, мы не теряем присутствия духа и твердо убеждены в поддержке большинства, своей правоте и намерены победить.

— На чем основывается сговор оппозиции против «Единой России»?

— Проблема в том, что борьба с «Единой Россией» – это единственная платформа, на которой оппозиция может объединиться. Мы способны договариваться с коммунистами, у нас есть точки соприкосновения, мы за социальное государство. Мы способны договариваться с эсерами и ЛДПР, мы за сильное государство и независимую политику. Мы способны договариваться с либералами, мы за рыночную экономику. Оппозиция же не готова договариваться между собой, когда дело дойдет до позитивных программ, они передерутся. В силу этого не складывается большая альтернативная партия, противостоящая «Единой России». Если сложить все голоса, которые избиратели отдают КПРФ, ЛДПР, «Справедливой России» и «Яблоку», могла бы получиться вполне весомая и сильная политическая партия. Но они не объединились даже перед лицом кризиса 1998 года и не выработали план антикризисных мер. Это еще раз говорит об инфантилизме нашей оппозиции.

— Еще в начале кампании вы прогнозировали, что новая Дума будет трехпартийной. Сейчас ваше мнение изменилось?

— Окончательное решение, какой будет Государственная Дума — за избирателями. Но уверен, что мой прогноз сбудется в главном: устойчивое большинство в Государственной Думе получит «Единая Россия», в Думу также пройдут КПРФ и ЛДПР. Шансы эсеров несколько возросли только в последние дни.

— Как вы оцениваете итоги теледебатов и выступления каких политиков, на ваш взгляд, были самые яркие?

— Я считаю, что «Единая Россия» очень хорошо выступила на дебатах. И Сергей Неверов в споре с Зюгановым, и Олег Морозов в споре с Мироновым, и Андрей Макаров в споре с Жириновским были чрезвычайно убедительны. А дебаты Хинштейна с представителем «Правого дела» Богдановым, по-моему, привели к полному идейному разгрому этой политической партии. Что касается дебатов наших оппонентов между собой, занимательно, что по сути дела, дебатов не получилось. Все они на разные лады ругали партию «Единая Россия». Характерно, что ЕР приняла участие во всех дебатах, не только в центре, но и в регионах. Между тем, «Яблоко», «Правое дело» и ЛДПР в целом ряде регионов отказались от участия в дебатах.

— Как вы считаете, почему ЕР часто использует идеи и предложения оппозиции и пытается их реализовать, а оппозиция никогда не поддерживает законопроекты ЕР, даже если в основе законов лежат их собственные предложения?

— К сожалению, оппозиция в России достаточно незрелая и в силу этого, безответственная. Сегодня сложно представить себе, кому бы мы могли передать власть в случае нашего ухода в оппозицию. Мы понимаем, что такой сценарий приведет к общественному потрясению. Нормальна же другая ситуация, когда правящая и оппозиционная партии сменяют друг друга у власти. Уверен, что рано или поздно, Россия придет к такой политической системе. Ответственна будет не только власть, но и оппозиция.

— Сегодня, многие представители «городского креативного класса» резко негативно настроены по отношению к власти. Существует ли вероятность того, что в ближайшие годы фрондирующая часть горожан предпримет попытку «цветной революции»?

— Такая опасность, действительно существует. Более того, начиная со второй половины XIX века, сложился слой российской интеллигенции, для которого любая власть была ненавистна и борьба с любой властью была допустима любыми методами, включая террор. К сожалению, в конце XX века этот слой возродился. Но деваться от него некуда, с ним придется жить. Пока он брюзжит в интернете, соцсетях и на «Эхе Москвы», пускай, на здоровье. Но если он перейдет к противозаконным действия, власть должна проявить твердость. Слабая власть, особенно в России, всегда ведет к большой крови.

— Скажите, идея создания Евразийского союза, это дополнительные голоса на выборах ностальгирующей по СССР части общества?

— У ностальгии по СССР кроме эмоций, есть рациональное зерно. Советский Союз был второй державой мира, определявшей мировую политику. К сожалению, в 90-е годы Россия оказалась в иной ситуации, с нами перестали считаться и мы оказались в зависимости от международных финансовых структур. Естественно, что России выгодно быть максимально независимой и проводить свою суверенную политику. Это будет гораздо легче сделать, если на базе бывшего Советского Союза возникнет новое интеграционное объединение, исторически близких друг другу народов. В рамках этого объединения мы сможем обеспечить себя любыми видами товаров, что будет означать невозможность применения к нам санкций. Во-вторых, мы существенно расширим рынки сбыта для отечественных товаров, а значит, получим возможность создавать новые рабочие места. Если мы согласованно будем проводить единую линию на международной арене, вес такого объединения будет не меньше, чем вес Евросоюза, США или Китая.

— Если ЕР не наберет конституционное большинство в Думе…

-Во-первых, давайте сначала дождемся результатов выборов. Во-вторых, для того, чтобы принимать законы в Госдуме и любые другие решения, такие как постановления, поправки, необходимо простое квалифицированное большинство, 226 голосов. «Единая Россия» получит гораздо лучший результат и поэтому с принятием законов, мы не будем испытывать никаких затруднений. Я уверен, что у нас будет устойчивое большинство. Что касается конституционного большинства, то оно реально необходимо для принятия федеральных конституционных законов. Основные федеральные конституционные законы, которые мы предполагали принять, уже приняты в этом и предыдущих созывах Думы.

— «Единой России» исполняется 10 лет, какой результат для вас за эти годы самый главный?

— Главное, что удалось за эти 10 лет, это по кусочкам собрать страну. Государство в полном объеме выполняет все свои обязательства, ВВП страны растет. Все эти 10 лет последовательно улучшалось социальное положение людей, пенсии, пособия и зарплаты платились не только регулярно, но и регулярно повышались. При этом мы видим недостатки, которые существуют в нашей жизни. Хотелось бы, чтобы страна развивалась быстрее, чтобы количество бедных сократилось как минимум вдвое, необходимо побороть коррупцию и сократить бешеный разрыв в доходах между богатыми и бедными. Эту задачу мы обязательно реализуем в новом созыве Госдумы, после того, как большинство доверит нам мандат на управление страной на последующие 5 лет.

Читать интервью полностью

Пресса Британии: Путин ищет виноватых в малом росте ВВП

11 июня 2013

В обзоре британских газет:

Пересмотр итогов Первой мировой войны

Объявленные британским правительством в понедельник планы памятных мероприятий в связи со столетием начала Первой Мировой войны вызвали поток недоуменных комментариев, суть которых передают почти одинаковые заголовки сразу в нескольких газетах: «Вспомните войну, но не упоминайте немцев».

Никого из ветеранов конфликта 1914-1918 годов в живых уже нет. Но эта война остается в памяти как самая кровопролитная в истории Британии – британские потери в ней превысили 800 тысяч человек, что почти вдвое больше, чем во Вторую мировую войну.

Главные церемонии запланированы на 4 августа 2014 года – день столетия вступления Британии в войну. Ожидается, что по два ученика и по одному учителю из каждой государственной средней школы в Англии посетят места кровавых боев во Франции и Бельгии.

Однако британские министры «постарались подчеркнуть, что эти мероприятия отметят героизм и страдания участников четырехлетнего конфликта со всех сторон и не будут пытаться возложить на кого-то из них вину либо праздновать победу, доставшуюся дорогой ценой», пишет Financial Times.

Эндрю Муррисон, заместитель министра обороны, ответственный за организацию мероприятий, посчитал философским вопрос о том, была ли война справедливой с британской стороны.

Такая точка зрения распространена в современном британском обществе, но она вызывает глубокий протест у консервативного военного историка Макса Хейстингса, который разразился по этому поводу большой статьей в Daily Mail.

Он упрекает британский политический класс в том, что «они научились рассматривать эту борьбу как бессмысленную трагедию, в которой британские идиоты-генералы совершили акт массового убийства».

Между тем, по его мнению, большинство британских солдат, прошедших через окопы на германском фронте, и во время, и после войны были убеждены в правоте своей страны. Хейстингс прямо указывает, что войну начала Германия, чьи требования к Франции, Великобритании и Бельгии были ненамного скромнее амбиций Гитлера (исключая геноцид евреев). «Союзники могли быстро закончить конфликт, только если бы решили проиграть», — пишет историк.

«Я не могу себе представить большего предательства, чем если британское правительство в следующем году станет делать вид, будто все жертвы были напрасны, из-за того, что невежественные и трусливые министры боятся испортить отношения с сегодняшними немцами, у которых есть понятные причины проигнорировать юбилей очередного неудобного события в истории своей страны», — подчеркивает Хейстингс.

Путину некого винить

Московский корреспондент газеты Times обратил внимание на выступление президента Владимира Путина, недовольного замедлением темпов экономического роста в России.

«Его образу гаранта повышения уровня жизни угрожает экономика, стремительно ускользающая из-под его контроля, что поднимает гораздо более острые вопросы о перспективах его пребывания у руля, нежели неожиданное объявление о разводе с женой на минувшей неделе», — анализирует журналист издания.

На совещании с членами правительства в понедельник Путин «упомянул падение цен на нефть, в чем его вины быть не может, и обошел вниманием другие причины замедления роста, на которые часто указывается – глубоко укорененную коррупцию, нарастание государственного вмешательства в экономику, подрыв веры в законность».

Рост российского ВВП в этом году прогнозировался на уровне 3,6%, но реально составит примерно 2,4%. Это далеко от 9-процентных темпов в прежние годы, благодаря которым Россию записали в одну группу с Китаем, Индией и Бразилией.

После этого под влиянием мирового кризиса в 2009 году российский ВВП сократился на 8%. Путин в то время занимал пост премьера. «Но в этот раз Путину винить некого, а ответных мер в его распоряжении гораздо меньше», — отмечает Times.

«Путин вернулся на пост президента в мае прошлого года с популистской программой, которую многие эксперты считают финансово несостоятельной, и изоляционистской, консервативной внутренней политикой, которая лишь подстегнула утечку мозгов из России. На прошлой неделе независимое исследование показало, что 45% студентов и 38% бизнесменов хотят уехать из страны», — пишет газета.

Она также отмечает, что бывший президент Дмитрий Медведев, «представлявший в правительстве фракцию либеральных экономистов», превратился в «национальное посмешище», а государственные деньги расходуются на разорительно дорогие спортивные мероприятия – бюджет Олимпиады в Сочи уже в четыре раза превышает бюджет прошлогодних летних Игр в Лондоне.

Статья завершается комментарием эксперта Московского центра Карнеги Марии Липман в том смысле, что Путин создал ожидания роста уровня жизни, но «теперь ему все труднее и труднее удовлетворять их».

Некролог создателю «Груза-200»

На странице некрологов с довольно типичным запозданием газета Guardian публикует статью памяти российского кинорежиссера Алексея Балабанова, умершего 18 мая.

Автор отмечает стремление кинематографиста снимать «скандальное, жесткое кино». «Многие из фильмов Балабанова – метафорические черные комедии, не боящиеся рассматривать серость и насилие последних дней коммунизма, а затем и постсоветского общества под аккомпанемент классического русского рока», — пишет критик.

Однако сам Балабанов говорил, что не снимает фильмы с идеями, поскольку «с идеями получается плохое кино». «Я снимаю свои фильмы не для интеллигенции, а для народа. Вот почему ему нравятся мои фильмы», — цитирует газета покойного режиссера.

Подтверждение этой установки издание видит в коммерческом успехе «Брата» и затем «Брата-2» с Сергеем Бодровым-младшим в главной роли.

Впрочем, газета перечисляет и не столь явно массовые произведения автора: «Жмурки», «Мне не больно», «Груз-200».

Последний законченный фильм Балабанова «Я тоже хочу» Guardian называет «соответствующим его циничному видению современной России и рассыпающейся европейской экономики». В Британии фильм вышел в прокат с большим запозданием за несколько дней до смерти режиссера.

Обзор подготовил Павел Феденко, bbcrussian.com

Дефис между частями слова в наречиях

1. Бой с ошибками

2. Внимание, вопрос!

«Он никому не дается. Его либо
вовсе не найдешь, либо найдешь, да
не возьмешь, либо не поднимешь,
либо ноги станут или подкосятся, а
если и возьмешь, то унести не
сможешь, а если и принес домой , то
сам рад этому не будешь?»
А1
А2 А3
Б1 Б2 Б3
В1 В2 В3
Почему так пишется:
Направо – справа;
влево – издавна;
затемно – дотемна;
дословно – излюбленно.
А1
После приставок
из-; до-; с- пишется буква а,
после приставок
в-; на-; за- пишется буква о,
ЕСЛИ эти слова образованы
от прилагательного без приставки.
В остальных случаях пишется буква о
Направо – правый.
Дотемна – темно.
Дословно – дословный.
Какое наречие обозначает
А2
причину?
невольно вскрикнула;
старательно учил;
бегут вприпрыжку;
Сделал сгоряча.
Сделал
( почему?)
сгоряча.
В каком варианте есть речевая
А3
ошибка?
пробежал быстрее всех;
играй более тише;
легче перышка;
более настойчиво.
Неправильно:
более тише
Правильно:
более тихо
или
тише
Нельзя смешивать степени сравнения.
Какое наречие обозначает

Б1 цель?
специально оставил;
идет направо;
холодно посмотреть;
недавно познакомились.
Оставил
( с какой целью?)
специально.
Найдите лишнее наречие:
Б2
невдомек;
невесть;
недалеко;
невзначай
Лишнее слово – недалеко,
так как оно может
использоваться без приставки,
остальные слова без «не»
не используются.
Почему так:
Б3
«некогда»
но
«никогда»
Если приставка ударная,
то пишется «не»,
если приставка безударная,
то пишется
«ни».
В чем разница:
В1
Он говорил убежденно
Большинство слушателей
убеждено в его правоте.
Он говорил убежденно
–
наречие, пишется с «нн».
Большинство слушателей убеждено в его правоте
–
краткое причастие, пишется с «н»
правописание:
Объясните
ещё
тягуче,
хорошо.
В суффиксах наречий
после шипящих
под ударением пишется буква «о»,
без ударения буква «е».
Исключение: ещё
Укажите разряд наречий:
В3
где-то;
по-русски;
по-нашему;
побольше;
Где-то – места;
по-русски – образ действия;
по-нашему – образ действия;
побольше – меры и степени;

14. Задание 1.

На уроке мы будем, во-первых, говорить
по-русски, а не по-французски; во-вторых,
действовать по-умному, а не по-глупому;
в-третьих, вести себя по-хорошему; и тогда
получим по-прежнему хорошие отметки.

15. Задание 1.

Группа 1: во-первых, во-вторых, в-третьих;
(от числительных).
Группа 2: по-русски, по-французски; (от
прилагательных).
Группа 3: по-хорошему, по-прежнему;
(прилагательных).
Группа 4: по-умному, по-глупому.
(прилагательных).

16. Дефис между частями слова в наречиях.

Если в наречиях есть приставки
по-; в-; вои суффиксы
–ому; -ему; -ых; -их; -и,
то эти наречия пишутся через дефис.
По-доброму, по-хорошему, по-русски,
во-первых, в-третьих.

17. Задание 2. От данных слов образуйте наречия:

Кладоискатель;
новый;
седьмой;
свой;
твой;
лисий;
деревянный;
свойский;
волчий;
четвертый.
по-кладоискательски;
по-новому;
в-седьмых;
по-своему;
по-твоему;
по-лисьи;
не образовать;
по-свойски;
по-волчьи;
в-четвертых.

18. Задание 3 Найдите закономерности.

Мы по-прежнему бились с ошибками. А
ошибки пошли по прежнему пути, они всегда
поступали по-своему. Тогда мы, по своему
выбору, нашли путь решения этой трудной
проблемы.

19. Финальный бой с ошибками

20. Один шаг до сокровищ…

Если некто не дал этого, то он
вынужден крепиться, проявлять
стойкость и выдержку, а если дал, то
должен держаться, вынужден сохранять
своё положение. Что же это?
СЛОВО
ДАВШИ
[. . .],
ДЕРЖИСЬ,
А НЕ ДАВШИ,
КРЕПИСЬ

21. Слово о словах

• Слова — единственное, что будет жить
вечно. (Уильям Хэзлит)
• Нет ничего сильнее слова. (Менандр)
• Словом можно убить, словом можно
спасти, словом можно полки за собой
повести. (В.Шефнер)

Немецкие СМИ восхитились изменениями в Крыму после присоединения к России

Немецкое издание Der Globus Deutschland опубликовало материал, посвященный пятой годовщине воссоединения Крыма с Россией. По мнению аналитиков, вопреки заявлениям США, ситуация на полуострове значительно улучшилась.

Когда речь заходит о Крымском полуострове, многие политические элиты Запада начинают вспоминать о «вежливых людях». Тем не менее ситуация выглядит иначе: социальные опросы населения доказывают, что жизнь в Крыму стала гораздо лучше. За пять лет в составе России в регионе было достигнуто больше, чем за четверть века в составе Украины. Об этом с восхищением пишет немецкая газета Der Globus Deutschland.

Напомним, 16 марта 2014 года в Крымской области прошел референдум по определению статуса полуострова. В плебисците участвовали 83,1% всех зарегистрированных избирателей, 96,77% из которых высказались за реинтеграцию. Уже на следующий день была провозглашена независимость Крыма. Подавляющее большинство стран Запада и Украина в частности не признали итоги референдума и наложили на Москву санкции. Впрочем, последние исследования подтверждают, что большинство задач, поставленных президентом Путиным в области экономики, успешно выполнены или «как раз претворяются в жизнь».

Немецкие эксперты удивлены, что несмотря на проблемы во внешней политике, большинство населения полуострова по-прежнему убеждено в правоте своего выбора в пользу России. Очевидно, люди действительно озабочены своим будущим в составе Российской Федерации, в то время как надежды Киева по поводу Евросоюза им просто неинтересны.

Возвращаясь к вопросу принадлежности Крыма, Der Globus Deutschland обращает внимание на «психологический фактор». Дело в том, что за границей «новый статус» полуострова признается слишком часто. Причем речь идет не только о СМИ, но и высших эшелонах власти в Соединенных Штатах Америки. Что касается населения западных стран, то здесь примечателен опрос агентства TNS Globale, согласно которому 36% немцев и итальянцев признают полуостров как часть России. Аналогично считают четверть опрошенных в Британии и США.

«Все вышесказанное подводит нас к сложной дилемме: как быть с нашими ценностями? Мы стремимся соблюдать права и свободы человека, придерживаться демократии и избирательного права. Но ради чего? Ели мы считаем, что наши ценности ведут нас к достойному уровню жизни для всех, то Крым, вероятно, можно назвать примером движения в правильном направлении», — заключает немецкое издание.

Ранее экс-губернатор Одесской области Михаил Саакашвили рассказал о планах президента Украины Петра Порошенко, который в 2014 году хотел за счет передачи территории Крыма получить членство в Европейском союзе и Североатлантическом альянсе.

Фото: pixabay.com

Россияне согласны с пророком Мухаммадом в вопросе карьерного роста

«Стремитесь к благосостоянию через брак», – гласит известный хадис пророка Мухаммада. На протяжении полутора тысячелетий данный императив исламской этики играет важную роль в мусульманском обществе, мотивируя молодых людей вступать в брак и заниматься трудом.

Впрочем, с этим согласно и большинство россиян, о чем свидетельствует опрос, проведенный исследовательским центром SuperJob среди 1800 человек.

Согласно опросу, ячейка общества однозначно помогает семейным людям продвигаться по карьерной лестнице, считают 33% респондентов. Семья – это место, где поймут и поддержат, говорят они. «Наличие семьи дисциплинирует, а семейные люди, как правило, более надежные, нежели холостяки».

45% ответили, что семья скорее всего влияет положительно на карьеру человека, потому что у мужчины, например, появляется стимул идти вверх по карьерной лестнице, чтобы содержать семью. Выбравшие этот вариант ответа, однако, добавляют, что влияние семьи на карьеру зависит от «второй половины» и от «личных отношений в семье».

Что касается женщины, то исламская традиция, отводит ей почетную роль матери и хранительницы очага, возлагая на мужа обязанность по ее полному обеспечению. Ибо, как правило, наличие детей мешает женщине устроиться на работу. Отсюда 19% россиян уверены, что семья негативно влияет на карьерный рост женщины, ведь работодателю невыгодно оплачивать постоянные больничные по уходу за детьми. «Начальники в нашей стране хотят иметь в подчинении свободных людей, а не обремененных семейными заботами».

В этой связи 3% респондентов однозначно заявляют, что «семья влияет на карьеру отрицательно». Свой ответ они объясняют тем, что на два стула одновременно сесть нельзя – «уж либо семья, либо карьера». А в некоторых семьях ревниво относятся к успехам матери на работе, говорят они. И такое бывает…

В свете переживаемого Россией демографического кризиса данный опрос пришелся очень даже кстати. Теперь видно, что большинство россиян – пусть и неосознанно – абсолютно убеждены в правоте пророческого высказывания. В таком случае, почему бы не попробовать взять его на вооружение?..

Послание Путина сделано в подчеркнуто спокойной манере — Российская газета

Послание президента Федеральному Собранию было сделано в подчеркнуто спокойной манере.

Очевидно, свою капитанскую роль он видит в том, чтобы лицом и голосом максимально успокоить команду и пассажиров фрегата «Россия».

Не знаю, есть ли какие-то объективные измерители общественной тревоги, но вот так, на глазок — по поведению, разговорам и т.д. — никакой паники абсолютно нет. Адекватно или нет это настроение — покажет будущее, но пока что огромное большинство людей убеждено, что ничего особенного не происходит и не произойдет. Эксперты пугают — а народу не страшно. «Помним и куда похуже — и все как-то обошлось. Обойдется и на сей раз».

Так что тональность Путина вполне соответствует настроениям того самого «путинского большинства», тех 80%, кто считает, что в основном все идет нормально, страна движется в правильном направлении. Путин своим авторитетом подкрепляет эти ощущения, а эти ощущения, в свою очередь, работают на укрепление авторитета власти и президента.

Путин в очередной раз «переворачивает вектор» — западное экономическое давление работает на внутриполитическое сплочение

Что касается собственно текста Послания, то он очевидно состоит из двух частей.

Политически-пафосная часть и практически-деловая.

Политический, идеологический посыл может показаться почти «ритуальным» — ведь и так «все всем известно». …Но для Путина это далеко не так. Люди, знающие его, в один голос повторяют: В.В. глубоко убежден в АБСОЛЮТНОЙ фактической и моральной правоте своей политики на Украине и в отношениях с Западом. Убежден, что он защищает и воспроизводит «геополитически-генетический код» России, без которого страны — нет. Больше того. Он верит, что то же чувство «национально-государственной Правоты» есть у огромного большинства и что, говоря о «сакральности Крыма», он «жмет 140 млн рук».

Конечно, эти эмоции имеют и четкое политическое, прагматическое измерение.

Еще раз подчеркнув, что никаких геополитических и идеологических уступок Западу не будет, Путин активирует у большинства населения «оборонный силлогизм». А именно: а) мы, Россия, отстаиваем свои законные и сущностные интересы в Крыму и на Украине; б) за это мы сталкиваемся с политико-экономическим давлением Запада; в) следовательно, мы, народ России, должны быть готовы на определенные жертвы — ради своей Правды, патриотической гордости и суверенности.

Тем самым Путин в очередной раз «переворачивает вектор» — западное экономическое давление работает на внутриполитическое сплочение. Происходит «психотерапия кризиса» — превращение невольной нужды в осмысленную добродетель: многие люди текущие экономические трудности начинают воспринимать как часть «Большой геополитической игры». У них появляется «второе дыхание». Так психологическая война с Западом многое списывает. Что касается «западных партнеров», то и там многим на руку противостояние с Россией — оно не слишком опасно, но «маленькая холодная война» бодрит, повышает политический тонус части общества.

Если политическая часть Послания построена в парадигме психологической мобилизации, то экономическая призывает расширить свободу предпринимательства.

Достаточен ли кулак кризиса, чтоб разбудить Россию от нефтерентного сна?

На сложной экономической переправе не стоит нахлестывать лошадь. Наоборот, в соответствии с либеральной доктриной надо дать ей волю, и лошадь «сама вытянет», если ее стимулирует не кнут возницы, а «невидимая рука рынка». Пресс-секретарь Путина сказал, что в его речи нет никакого «НЭПа», что сказаны вещи общеизвестные. Конечно, это так. Но все же по крайней мере три ясных и проверяемых (что особенно важно!) момента отметили все. Путин пообещал в течение 4 лет не менять налоговое законодательство (видимо, это касается не только налогов на бизнес, но и на частных лиц). Обещано, что с 1 января 2016-го в течение 3 лет не будет «проверок» предприятий, если к ним раньше не было претензий. Предложена полная амнистия капиталов, если их вернут из офшоров.

Все это легко сказать, да трудно выполнить. Скажем, сегодня едва ли будет большой возврат капиталов, наоборот, в этом году, как известно, идет рекордный их отток. Может быть и так, что сомнительные капиталы вернут, «отмоют» по амнистии — и снова выведут. Люди просто не верят Государству. И речи их, конечно, не убедят — только действия. То же самое с «проверками». Как известно, недавно объявлено, что в течение 2015-2016 гг. не планируется повышения зарплаты чиновникам. А цены-то растут. Ну как в таких условиях им не проводить проверки на уплату «коррупционного налога» ? Это — лишь один пример. Вообще, без совсем другой борьбы с коррупцией, без независимых судов, без радикального упрощения всех процедур, связанных с открытием и ведением бизнеса, всерьез говорить о либерализации экономики не приходится. Тут уж — или либерализм для чиновников, или для бизнесменов. С другой стороны, надо иметь в виду, что миллионный класс «покорных чиновников» — одна из главных опор власти. И «покорны» они до тех пор и в той мере, пока это не противоречит их лично-корпоративным интересам…

Так или иначе, рентно-сырьевая модель сделала в начале 2000-х что могла. Но дальше эта машина уже не едет — буксует! При высоких ценах на нефть, без всяких западных санкций, ВВП России в 2013-м вырос на 1,3%. Россия по этим темпам практически «догнала Европу». Вот только ВВП на душу населения в больших странах ЕС в 2 раза выше, чем в РФ, структура высокотехнологичной экономики, уровень образования, медицины, науки — совершенно другие. При этом вечные слова про необходимость перехода от сырьевой к технологической экономике так и остались «для светской беседы»… Как и заклинания про необходимость «институциональных реформ». Достаточен ли кулак кризиса, чтоб разбудить от нефтерентного сна?

«Бывает, что у человека основа убеждений — религиозная уверенность в своей правоте»

«Как показывают наши экспертные интервью представителей фармкомпаний, они проводят работу по пропаганде вакцинопрофилактики, снимают тематические фильмы, работают с врачебным сообществом, — поясняет Одинцов. — Но, по их мнению, системное решение проблем вакцинопрофилактики и антипрививочного движения требует активной вовлеченности государственных органов власти, поскольку основной объем закупок вакцин приходится на государственные медучреждения. Соответственно, здесь необходимо информирование врачей в масштабах страны».

С тем, что фармкомпании и не должны заниматься пропагандой прививок, согласны 66,2% российских врачей. А самыми эффективными средствами такой пропаганды они считают «разоблачение антипрививочных мифов и научное подтверждение безопасности прививок» (57,1%) и рассказ об опасных последствиях отказа от прививок (55,4%).

Битва за неопределившихся

Но не нужно и считать, что неопределившиеся готовы, как стадо, пассивно следовать за первым попавшимся пастырем: в их рядах самостоятельно зарождаются сообщества, часто — с антивакцинаторскими взглядами. И предсказать поведение этой части аудитории трудно. К примеру, в рядах сторонников прививок нет сомнений, что вспышка кори в Европе в 2019 году покажет остальным, что они правы. В реальности же исследование показало, что после нее скачок роста численности пережили не сообщества, выступающие за вакцины, а группы борцов с прививками.

По опыту общения одной крупной российской компании с антипрививочниками на мероприятиях можно заключить, что большинство из них — здравомыслящие люди, отмечает Одинцов. Но они находятся в определенной информационной среде и не могут составить полноценную картину. К тому же риторика сторонников и противников вакцин очень разная. Если первые призывают на помощь статистику и сложные, непонятные исследования, то вторые прибегают к описанию отдельных реальных случаев, не жалея красок и эмоций. В итоге за неопределившихся разгорается нешуточная борьба. Но и сами они не сидят без дела, а ищут волнующую их информацию. И здесь их подстерегает большая когнитивная ошибка.

Московичи и влияние меньшинства | Simply Psychology

Д-р Сол МакЛеод, обновлено 2018

Термин «влияние меньшинства» относится к форме социального влияния, которое связано с постоянным положением меньшинства в группе.

Влияние меньшинства обычно ощущается только по прошествии определенного периода времени и, как правило, приводит к частному принятию взглядов, выраженных меньшинством.

Важным реальным примером влияния меньшинства на большинство было движение суфражисток в первые годы 20-го века.

Относительно небольшая группа суфражисток решительно отстаивала изначально непопулярное мнение о том, что женщинам следует разрешить голосовать. Тяжелая работа суфражисток в сочетании с справедливостью их дела в конце концов заставила большинство принять их точку зрения.

В исследованиях соответствия принимают участие меньшинство, которое соответствует большинству. Московичи (1976, 1980) рассуждали по-разному. Он утверждал, что Аш (1951) и другие придавали слишком большое значение представлению о том, что большинство в группе имеет большое влияние на меньшинство.По его мнению, меньшинство также может влиять на большинство.

Фактически Аш согласился с Московичи. Он тоже чувствовал, что влияние меньшинства действительно имело место и что это потенциально более ценный вопрос для изучения — сосредоточиться на том, почему некоторые люди могут следовать мнению меньшинства и сопротивляться групповому давлению.

Московичи проводил различие между соответствием и обращением. Соответствие является обычным явлением в исследованиях соответствия (например, Asch), когда участники публично соблюдают групповые нормы, но в частном порядке отвергают их.

Преобразование включает в себя то, как меньшинство может влиять на большинство. Это предполагает убеждение большинства в правильности взглядов меньшинства. Этого можно добиться несколькими способами (например, последовательностью, гибкостью).

Преобразование отличается от соответствия, поскольку оно обычно включает общественное и частное принятие нового взгляда или поведения (то есть интернализацию).

Как меньшинство меняет мнение большинства?

Московичи утверждает, что влияние большинства обычно основывается на общественном подчинении.Скорее всего, это нормативное социальное влияние. В этом отношении важна сила чисел — большинство имеет право вознаграждать и наказывать одобрением и неодобрением. И из-за этого на меньшинства оказывается давление.

Поскольку большинство часто не заботится о том, что о них думают меньшинства, влияние меньшинства редко основывается на нормативном социальном влиянии. Вместо этого он обычно основан на информационном социальном влиянии — предоставлении большинству новых идей, новой информации, которая заставляет их пересмотреть свои взгляды.

В этом отношении влияние меньшинства предполагает частное принятие (то есть интернализацию) — преобразование большинства путем убеждения их в правильности взглядов меньшинства.

Четыре основных фактора были определены как важные для меньшинства, чтобы иметь влияние на большинство.

Это стиль поведения , стиль мышления , гибкость и идентификация .

(1) стиль поведения

Состоит из 4 компонентов:

1. Последовательность : меньшинство должно быть последовательным в своем мнении
2. Уверенность в правильности идей и взглядов, которые они представляют
3. Беспристрастность
4. Сопротивление социальному давлению и злоупотреблениям

Московичи (1969) заявил, что наиболее важным аспектом стиля поведения является последовательность, которой придерживаются люди. Последовательность и неизменность взглядов с большей вероятностью повлияет на большинство, чем если меньшинство непоследовательно и изменит свое мнение.

Московичи (1969) исследовал поведенческие стили (последовательные / непоследовательные) на влияние меньшинств в своих сине-зеленых исследованиях. Он показал, что последовательное меньшинство более успешно, чем непоследовательное меньшинство, в изменении взглядов большинства.

Последовательность может быть важна, потому что :

• Столкнувшись с последовательной оппозицией, члены большинства сядут, заметят и пересмотрят свою позицию.
• Последовательность создает впечатление, что меньшинство убеждено в своей правоте и привержено своей точке зрения.
• Кроме того, когда большинство сталкивается с кем-то, кто уверен в себе и стремится занять популярную позицию, и отказывается поддерживать свою, они могут предположить, что он или она правы.
• Последовательное меньшинство нарушает установленные нормы и создает неопределенность, сомнения и конфликты. Это может привести к тому, что большинство серьезно отнесется к мнению меньшинства. Поэтому большинство с большей вероятностью будут подвергать сомнению свои собственные взгляды.

Чтобы изменить точку зрения большинства, меньшинство должно предложить четкую позицию и последовательно отстаивать и отстаивать свою позицию.

Можно провести различие между двумя формами согласованности :

(a) Диахроническая согласованность — то есть постоянство во времени — большинство запасов относится к своему оружию, не меняет его взглядов.
(b) Синхронная согласованность — то есть согласованность между ее участниками — все участники согласны и поддерживают друг друга.

(2) Стиль мышления

Определите три или четыре группы меньшинств (например, просители убежища, Британская национальная партия и т. Д.))

Как вы думаете и реагируете на каждую из этих групп меньшинств и на высказываемые ими взгляды?

Вы полностью отвергаете их взгляды или думаете о том, что они говорят, и обсуждаете их с другими людьми?

Если вы отвергаете взгляды других людей, не задумываясь о них, вы бы занялись поверхностным размышлением / обработкой.

Напротив, если бы вы глубоко задумывались о выдвигаемых взглядах, вы бы занялись систематическим мышлением / обработкой (Petty et al., 1994).

Исследования показали, что если меньшинство может заставить большинство задуматься над проблемой и обдумать аргументы за и против, то у меньшинства есть хорошие шансы повлиять на большинство (Smith et al., 1996).

Если меньшинство сможет заставить большинство обсуждать и обсуждать аргументы, выдвигаемые меньшинством, влияние, вероятно, будет сильнее (Nemeth, 1995).

(3) Гибкость и компромисс

Ряд исследователей задаются вопросом, достаточно ли одной последовательности для того, чтобы меньшинство могло влиять на большинство.Они утверждают, что ключ в том, как большинство понимает последовательность.

Если последовательное меньшинство будет рассматриваться как негибкое, жесткое, бескомпромиссное и догматичное, оно вряд ли изменит взгляды большинства. Однако, если они кажутся гибкими и компромиссными, они, вероятно, будут рассматриваться как менее экстремальные, как более умеренные, совместные и разумные. В результате у них будет больше шансов изменить взгляды большинства (Mugny & Papastamou, 1980).

Некоторые исследователи пошли дальше и предположили, что важна не только внешняя гибкость и компромисс, но и фактическая гибкость и компромисс.

Эта возможность была исследована Неметом (1986) . Эксперимент был основан на имитации жюри, в котором группы из трех участников и одного сообщника должны были принять решение о размере компенсации, которая должна быть выплачена жертве подъемника для лыжников. несчастный случай.

Когда последовательное меньшинство (конфедерат) выступило за очень низкую сумму и отказалось изменить свою позицию, он не повлиял на большинство. Однако, когда он пошел на компромисс и продвинулся в сторону позиции большинства, большинство также пошло на компромисс и изменило свою точку зрения.

Этот эксперимент ставит под сомнение важность согласованности. Позиция меньшинства изменилась, она не была последовательной, и именно это изменение, по-видимому, привело к влиянию меньшинства.

(4) Идентификация

Люди склонны отождествлять себя с людьми, которых они считают похожими на себя. Например, мужчины склонны идентифицировать себя с мужчинами, азиаты с азиатами, подростки с подростками и т. Д.

Исследования показывают, что если большинство идентифицирует себя с меньшинством, то они с большей вероятностью отнесутся к взглядам меньшинства всерьез и изменят свои собственные взгляды. в соответствии с меньшинством.

Например, одно исследование показало, что меньшинство геев, отстаивающее права геев, имело меньшее влияние на традиционное большинство, чем гетеросексуальное меньшинство, отстаивающее права геев (Maass et al., 1982).

Большинство не-геев отождествляется с меньшинством, не принадлежащим к геям. Они были склонны рассматривать гей-меньшинство как отличное от них самих, как корыстное и озабоченное продвижением своего собственного дела.

Moscovici et al. (1969) Сине-зеленое исследование

Цель : исследовать влияние постоянного меньшинства на большинство.Московичи (1969) повторил эксперимент Аша, но в обратном порядке.

Вместо одного субъекта среди большинства единомышленников он поместил двух конфедератов вместе с четырьмя настоящими участниками. Участники сначала прошли проверку зрения, чтобы убедиться, что они не страдают дальтонизмом.

Процедура : Затем они были помещены в группу, состоящую из четырех участников и двух сообщников. Им показали 36 слайдов, которые были явно разных оттенков синего, и попросили указать цвет каждого слайда вслух.

В первой части эксперимента два конфедерата ответили зеленым на каждом из 36 слайдов. Они были абсолютно последовательны в своих ответах. Во второй части эксперимента они ответили зеленым 24 раза и синим 12 раз.

В этом случае они были противоречивы в своих ответах. Повлияют ли ответы двух конфедератов на ответы четырех участников? Другими словами, будет ли влияние меньшинства?

Результаты : В первом условии было обнаружено, что постоянное меньшинство оказывает влияние на большинство (8.42%) по сравнению с непоследовательным меньшинством (только 1,25% сказали, что зеленый).

Треть (32%) всех участников оценила слайд как зеленый хотя бы один раз.

Заключение : Меньшинства могут влиять на большинство, но не всегда и только тогда, когда они ведут себя определенным образом (например, согласованный стиль поведения).

Критика : В исследовании использовались лабораторные эксперименты — т.е. соответствуют ли результаты реальной жизни (экологическая значимость)? Московичи также использовали студенток в качестве участников (т.е. нерепрезентативная выборка), поэтому обобщать его результат на всех людей было бы неправильно — они рассказывают нам только о поведении студенток.

Оценка исследований влияния меньшинств

Большая часть исследований влияния меньшинств основана на экспериментах, проводимых в лабораториях. Это поднимает вопрос об экологической ценности . Можно ли обобщить результаты лабораторных исследований на другие параметры? Эдвард Сэмпсон (1991) особенно критически относится к лабораторным исследованиям влияния меньшинств.Он отмечает следующие моменты.

Участники лабораторных экспериментов редко бывают «настоящими группами». Чаще всего они представляют собой группу студентов, которые не знают друг друга и, вероятно, никогда больше не встретятся. Они также участвуют в искусственной задаче . По сути, они сильно отличаются от групп меньшинств в обществе в целом, которые стремятся изменить мнение большинства.

Например, члены организаций по защите прав женщин, геев и животных, члены групп давления, таких как Гринпис и Друзья Земли, сильно отличаются от участников лабораторных экспериментов.Они работают в разных условиях с разными ограничениями.

Они часто сталкиваются с гораздо более решительным противодействием. Они привержены делу; они часто знают друг друга, оказывают друг другу значительную социальную поддержку и иногда посвящают свою жизнь изменению взглядов большинства. Лабораторные эксперименты с властью и статусом в значительной степени неспособны представить и смоделировать широкие различия во власти и статусе, которые часто разделяют меньшинства и большинство.

Также Московичи (1969) использовали студенток в качестве участников (т.е. нерепрезентативная выборка ), поэтому было бы неправильно распространять его результат на всех людей — они рассказывают нам только о поведении студенток.

Кроме того, женщины считаются более конформистскими, чем мужчины, поэтому могут быть гендерные различия в том, как мужчины и женщины реагируют на влияние меньшинства. Другой критик мог бы сказать, что четырех человек недостаточно для группы и их нельзя считать большинством.

Ссылки на стили APA

Asch, S.Э. (1951). Влияние группового давления на изменение и искажение суждений. В Х. Гетцков (ред.) Группы, лидерство и люди . Питтсбург, Пенсильвания: Карнеги Пресс.

Московичи, С. и Заваллони, М. (1969). Группа как поляризатор взглядов. Журнал личности и социальной психологии , 12, 125-135.

Московичи, С. (1976). Социальное влияние и социальные изменения . Лондон: Academic Press.

Московичи, С. (1980). К теории конверсионного поведения.В Л. Берковиц (ред.), Достижения экспериментальной социальной психологии (Том 13, (стр. 209–239). Нью-Йорк: Academic Press.

Mugny, G., & Papastamou, S. (1980) .Когда жесткость не подводит: индивидуализация и психологизация как сопротивление распространению инноваций меньшинств. European Journal of Social Psychology , 10 (1), 43-61.

Nemeth, CJ (1986). Различный вклад большинства и влияние меньшинства .. Psychological Review , 93, 23-32.

Сэмпсон, Э. (1991). Социальные миры, личная жизнь: Введение в социальную психологию. (6-е изд.) Сан-Диего, Калифорния: Харкорт Брейс Йованович.

Смит, К. М., Тиндейл, Р. С., и Дугони, Б. Л. (1996). Влияние меньшинства и большинства в свободно взаимодействующих группах: качественные и количественные различия. Британский журнал социальной психологии , 35, 137–149.

Трост М. Р., Маасс А. и Кенрик Д. (1992). Влияние меньшинства: личная значимость искажает когнитивные процессы и меняет частное принятие.Журнал экспериментальной социальной психологии , 28,234-254.

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S. A. (2018, 5 февраля). Московичи и влияние меньшинства . Просто психология. www.simplypsychology.org/minority-influence.html

сообщить об этом объявлении

Конституция Соединенных Штатов — история

Более совершенный союз: создание Конституции США

25 мая 1787 г. свежая грязь покрыла мощеную улицу перед зданием штата Пенсильвания, защищая людей внутри от звука проезжающих экипажей и повозок.У входов стояла охрана, чтобы любопытные держались на расстоянии. Роберт Моррис из Пенсильвании, «финансист» революции, открыл слушания с выдвижения кандидатуры генерала. Джорджа Вашингтона на пост президента Конституционного собрания. Голосование было единодушным. С характерной церемониальной скромностью генерал выразил смущение из-за отсутствия у него квалификации, чтобы председательствовать в таком благородном органе, и извинился за любые ошибки, в которые он мог допустить в ходе его обсуждений.

Для многих из собравшихся, особенно для маленького, мальчишеского 36-летнего делегата из Вирджинии Джеймса Мэдисона, простое присутствие генерала предвещало съезд, поскольку прославленный Вашингтон придавал собранию вид важности. и легитимность Но его решение присутствовать на съезде было мучительным. Отец страны почти остался дома.

Страдая ревматизмом, подавленный потерей брата, поглощенный управлением Маунт-Вернон и сомневаясь, что конвент принесет много результатов или что на нем будет присутствовать много высокопоставленных людей, Вашингтон отложил принятие приглашения на несколько месяцев.Разрываясь между опасностями предоставления своей репутации собранию, которое, возможно, было обречено на провал, и шансом на то, что публика критически оценит его нежелание присутствовать, генерал наконец согласился совершить поездку. Джеймс Мэдисон был доволен.

Статьи Конфедерации

Решительный Мэдисон в течение нескольких лет ненасытно изучал историю и политическую теорию в поисках решения политических и экономических дилемм, которые, как он видел, преследовали Америку.Труды Вирджинии убедили его в бесполезности и слабости конфедераций независимых государств. Мэдисон был убежден, что собственное правительство Америки в соответствии со Статьями Конфедерации должно быть заменено. Эти статьи, вступившие в силу с 1781 г. и являвшиеся «лигой дружбы» и конституцией 13 суверенных и независимых государств после революции, показались Мэдисону ужасно неадекватными. Он считал, что при сохранении значительной власти штатов центральное правительство не имело достаточных полномочий для регулирования торговли.Он не мог облагать налогом и, как правило, был бессилен устанавливать коммерческую политику, он не мог эффективно поддерживать военные действия. У него было мало возможностей улаживать ссоры между государствами. Обремененные этим слабым правительством штаты оказались на грани экономической катастрофы. Доказательств было неопровержимо. Конгресс пытался работать с истощенной казной; бумажные деньги наводнили страну, создавая чрезвычайную инфляцию — фунт чая в некоторых районах можно было купить за аккуратные 100 долларов; и депрессивное состояние бизнеса сказывалось на многих мелких фермерах.Некоторые из них были брошены в тюрьмы за долги, а многочисленные фермы были конфискованы и проданы за налоги.

В 1786 году некоторые фермеры дали отпор. Во главе с Дэниелом Шейсом, бывшим капитаном Континентальной армии, группа вооруженных людей с вечнозелеными ветками в шляпах не позволила окружному суду заседать в Нортгемптоне, Массачусетс, и пригрозила конфисковать мушкеты, хранившиеся на арсенале в Спрингфилде. Хотя восстание было подавлено государственными войсками, инцидент подтвердил опасения многих богатых людей, что анархия не за горами.Приукрашиваемое день за днем в прессе, восстание заставляло американских высших слоев общества содрогаться, когда они представляли орды злобных преступников, нападающих на невинных граждан. В своей идиллической обстановке на горе Вернон Вашингтон написал Мэдисону: «В настоящее время необходимы мудрость и хорошие примеры, чтобы спасти политическую машину от надвигающейся бури».

Мэдисон думал, что знает ответ. Он хотел, чтобы сильное центральное правительство обеспечивало порядок и стабильность. «Пусть тогда попробуют, — писал он, — можно ли найти какую-то золотую середину, которая сразу поддержит должное превосходство национальной власти», при этом сохраняя государственную власть только тогда, когда «подчиненно полезно».»Решительный вирджинец надеялся, что Конституционный съезд создаст новое правительство в этой форме.

Конвенция берет свое начало в предложении Мэдисона и Джона Тайлера на ассамблее Вирджинии о предоставлении Континентальному Конгрессу полномочий по регулированию торговли на всей территории Конфедерации. Благодаря их усилиям в собрании был разработан план приглашения нескольких штатов на съезд в Аннаполисе, штат Мэриленд, в сентябре 1786 года для обсуждения коммерческих проблем.Мэдисон и молодой юрист из Нью-Йорка по имени Александр Гамильтон опубликовали отчет о встрече в Аннаполисе, призывая Конгресс созвать делегатов всех штатов на встречу с целью пересмотра статей Конфедерации. Хотя этот отчет широко рассматривался как узурпация власти Конгресса, Конгресс действительно обратился к штатам с официальным призывом созвать съезд. Для Мэдисона это была прекрасная возможность переломить тенденцию в стране. И когда делегации собрались в Филадельфии, его важность не была потеряна для других.Сквайр Ганстон-холла Джордж Мейсон писал своему сыну: «Взоры Соединенных Штатов обращены на эту Ассамблею, и их ожидания возросли до очень тревожной степени. Дай Бог, чтобы мы могли удовлетворить их, установив мудрое и справедливое правительство «.

Делегаты

На съезд были назначены 74 делегата, из которых 55 действительно присутствовали на заседаниях. Род-Айленд был единственным штатом, который отказался послать делегатов. Лидеры Род-Айленда, в которых преобладали люди, приверженные бумажным деньгам, низким налогам и популярному правительству, отказались участвовать в том, что они считали заговором с целью свержения установленного правительства.У других американцев тоже были свои подозрения. Патрик Генри, одетый в ниспадающий красный плащ Глазго и магнетический оратор, отказался присутствовать, заявив, что он «почувствовал запах крысы». Он правильно подозревал, что Мэдисон имел в виду создание могущественного центрального правительства и подрыв власти законодательных собраний штата. Генри вместе со многими другими политическими лидерами считал, что правительства штатов предлагают главную защиту личных свобод. Он был полон решимости не помогать никаким судебным разбирательствам, которые, как казалось, представляли угрозу для этой защиты.

В отсутствие Генри, с такими выдающимися фигурами, как Джефферсон и Адамс за границей, с иностранными миссиями, а также с Джоном Джеем в Нью-Йорке в Министерстве иностранных дел, съезд не прошел без некоторых из главных политических лидеров страны. Тем не менее собрание было впечатляющим. Помимо Мэдисона и Вашингтона, были Бенджамин Франклин из Пенсильвании — искалеченный подагрой, 81-летний Франклин был многогранным печатником, кладовщиком, издателем, ученым, государственным служащим, философом, дипломатом и дамами. человек; Джеймс Уилсон из Пенсильвании — выдающийся юрист со склонностью к опрометчивым схемам работы с землей, из-за которых он в конце жизни вынужден был бежать из штата в штат, избегая судебного преследования за долги, шотландец обладал глубоким умом, погруженным в конституционную теорию и закон; Александр Гамильтон из Нью-Йорка — блестящий, амбициозный бывший адъютант и секретарь Вашингтона во время революции, который после женитьбы на нью-йоркской семье Шайлер стал влиятельной политической фигурой; Джордж Мейсон из Вирджинии — автор Билля о правах Вирджинии, которого Джефферсон позже назвал «Катоном своей страны без алчности римлян»; Джон Дикинсон из Делавэра — тихий, сдержанный автор «Фермерских писем» и председатель комитета Конгресса, подготовившего статьи; и губернатор Моррис из Пенсильвании — хорошо разбирающийся в французской литературе и языке, с чутьем и бравадой, соответствующими его острому интеллекту, который помогал составить конституцию штата Нью-Йорк и работал с Робертом Моррисом в финансовом управлении.

Были и другие, которые играли главные роли — Оливер Эллсуорт из Коннектикута; Эдмунд Рэндольф из Вирджинии; Уильям Патерсон из Нью-Джерси; Джон Ратледж из Южной Каролины; Элбридж Джерри из Массачусетса; Роджер Шерман из Коннектикута; Лютер Мартин из Мэриленда; и Пинкни, Чарльз и Чарльз Котсуорт из Южной Каролины. Франклин был самым старым членом, а Джонатан Дейтон, 27-летний делегат из Нью-Джерси, был самым молодым. Средний возраст был 42 года. Большинство делегатов изучали право, работали в законодательных собраниях колоний или штатов или были в Конгрессе.Хорошо сведущие в философских теориях правительства, выдвинутых такими философами, как Джеймс Харрингтон, Джон Локк и Монтескье, опираясь на опыт, накопленный в государственной политике, делегаты составили исключительный состав, оставивший за собой замечательно образованные записи дебатов. К счастью, благодаря неутомимому Джеймсу Мэдисону у нас есть относительно полный отчет о судебном разбирательстве. День за днем вирджинец сидел перед председательствующим, составляя записи дебатов, не пропуская ни дня, ни одной важной речи.Позже он заметил, что самоограничение в зале, который летом в Филадельфии часто был невыносимо жарким, чуть не убил его.

Заседания съезда проходили тайно — ни репортеры, ни посетители не допускались. Хотя многих от природы болтливых членов толкали в пабах и на улицах, большинство оставалось на удивление сдержанным. Для тех, кто с подозрением относился к соглашению, завеса секретности только подтвердила их опасения. Лютер Мартин из Мэриленда позже заявил, что заговору в Филадельфии нужна тихая питательная среда.Томас Джефферсон писал Джону Адамсу из Парижа: «Мне жаль, что они начали свои обсуждения с такого отвратительного прецедента, как прецедент связывания языков своих членов».

План Вирджинии

Во вторник утром, 29 мая, Эдмунд Рэндольф, высокий 34-летний губернатор Вирджинии, открыл дебаты длинной речью, осудив зло, постигшее страну в соответствии со Статьями Конфедерации, и подчеркнув необходимость создания сильное национальное правительство.Затем Рэндольф обрисовал в общих чертах общий план, который он и его соотечественники из Вирджинии составили на долгих сессиях в таверне Indian Queen за дни, предшествовавшие съезду. Джеймс Мэдисон много лет думал о таком плане. Предлагаемое правительство имело три ветви — законодательную, исполнительную и судебную, каждая из которых была структурирована так, чтобы контролировать другую. Сильно централизованное правительство имело бы право вето на законы, принятые законодательными собраниями штатов. Этот план, признался Рэндольф, «означал сильный консолидированный союз , в котором идея государств должна быть почти уничтожена.»Эта крыса действительно была настолько оскорбительной для Патрика Генри.

Введение так называемого плана Вирджинии в начале съезда было тактическим переворотом. Вирджинцы поставили дебаты в свои собственные рамки и в свои собственные точки зрения.

В течение 10 дней члены съезда обсуждали масштабные и, для многих делегатов, поразительные резолюции Вирджинии. Критический вопрос, кратко описанный губернатором Моррисом 30 мая, заключался в различии между федерацией и национальным правительством, «первое — это просто договор, основанный на добросовестности сторон; второй — имеет завершающую и компульсивную операцию . .Моррис отдавал предпочтение последней, «верховной власти», способной осуществлять необходимые полномочия, а не просто теневому правительству, фрагментированному и безнадежно неэффективному.

План Нью-Джерси

Эта националистическая позиция вызвала отвращение у многих делегатов, которые съежились при мысли о том, что центральное правительство поглощает государственный суверенитет. 13 июня делегаты из небольших штатов собрались вокруг предложений, внесенных делегатом от Нью-Джерси Уильямом Патерсоном. Противодействуя попыткам ввергнуть штаты в «горячую точку», Патерсон предложил «союз штатов просто федеральный».«Резолюции Нью-Джерси» призывали только к пересмотру статей, чтобы позволить Конгрессу более легко увеличивать доходы и регулировать торговлю. В них также предусматривалось, что акты Конгресса и ратифицированные договоры будут «высшим законом штатов»

В течение 3 дней съезд обсуждал план Патерсона и, наконец, проголосовал за отклонение. После провала резолюций Нью-Джерси съезд продвигался к созданию нового правительства, к большому разочарованию многих делегатов от небольших штатов.Судя по всему, националисты во главе с Мэдисоном взяли дело в свои руки. Вдобавок они смогли убедить членов, что любая новая конституция должна быть ратифицирована посредством народных собраний, а не Конгрессом и законодательными собраниями штатов — еще один тактический переворот. Мэдисон и его союзники считали, что конституция, которую они имели в виду, скорее всего, будет затоплена в законодательных собраниях, где многие политические лидеры штата могут потерять власть. Националисты хотели поставить вопрос перед «народом», где ратификация была более вероятной.

План Гамильтона

18 июня Александр Гамильтон представил свой идеальный план правления. Эрудированная и отточенная речь, тем не менее, не смогла привлечь поклонников. Это зашло слишком далеко. Назвав британское правительство «лучшим в мире», Гамильтон предложил модель, поразительно похожую на исполнительную власть, которая будет служить в течение хорошего поведения или в жизни с правом вето на все законы; сенат, члены которого служат при хорошем поведении; законодательный орган имеет право принимать «все законы вообще.Позже Гамильтон написал Вашингтону, что люди теперь готовы принять «что-то не очень далекое от того, от чего они недавно отказались». То, что люди «недавно покинули», конечно же, было монархией. Некоторые участники съезда полностью ожидали страна должна повернуть в этом направлении. Хью Уильямсон из Северной Каролины, богатый врач, заявил, что это было «вполне определенно. . . что у нас когда-нибудь будет король. » , чтобы стать «королем Соединенных Штатов».«

Александр Гамильтон 18 июня назвал британское правительство «лучшим в мире» и предложил поразительно похожую модель. Однако эрудированный житель Нью-Йорка позже стал одним из самых горячих сторонников новой Конституции.

Решительно препятствовала любой серьезной попытке установить монархию вражда, столь превалирующая в революционный период по отношению к королевской семье и привилегированным классам. Конституции некоторых штатов даже запрещали дворянские титулы. В том же году, когда проходил съезд в Филадельфии, Роял Тайлер, ветеран революционной войны, в своей пьесе «Контракт» высказал собственное предвзятое мнение о высших классах:

Ликуйте сердцу каждого патриота! эта ночь выставлена
Часть, которую мы справедливо можем назвать нашей собственной;
Где гордые титулы «Милорд!» «Ваша милость!»
Чтобы смирить г.и простой сэр уступите место.

Большинство делегатов прекрасно понимали, что в стране слишком много Ройаллов Тайлеров, слишком много воспоминаний о британском правлении и слишком много связанных с недавней кровопролитной войной, чтобы принять короля. По мере того, как дебаты переходят к особенностям нового правительства, Александру Гамильтону и другим его убежденным сторонникам придется принять что-то меньшее.

К концу июня дебаты между большими и малыми штатами по вопросу о представительстве в первой палате законодательного собрания становились все более ожесточенными.Делегаты из Вирджинии и других крупных штатов потребовали, чтобы голосование в Конгрессе проводилось по численности населения; представители малых государств настаивали на равенстве, которым они пользовались согласно статьям. Когда ораторское искусство переросло в угрозы и обвинения, Бенджамин Франклин призвал к ежедневным молитвам. Одетый в свое обычное серое домотканое полотно, престарелый философ умолял, чтобы «Отец света … освещал наше понимание». Призыв Франклина к молитвам так и не был исполнен; у съезда, как заметил Хью Уильямсон, не было средств на оплату проповедника.

29 июня делегаты малых государств проиграли первое сражение. Конвенция одобрила резолюцию, устанавливающую население в качестве основы для представительства в Палате представителей, таким образом отдавая предпочтение более крупным штатам. По последующему предложению малых штатов о том, чтобы штаты имели равное представительство в Сенате, голосование привело к равенству голосов. Поскольку делегаты от крупных штатов не желали идти на компромисс по этому вопросу, один из членов подумал, что съезд «находится на грани роспуска, едва ли удерживается силой волоска.«

К 10 июля Джордж Вашингтон был настолько разочарован тупиковой ситуацией, что сетовал на то, что «имел какое-либо влияние» на слушания дела, и называл оппонентов сильного центрального правительства «узко мыслящими политиками … находящимися под влиянием местных взглядов». Лютер Мартин из Мэриленда, возможно, тот, кого Вашингтон считал «узколобым», думал иначе. Тигр в дебатах, не довольствуясь тем, что просто парировал аргумент оппонента, но полон решимости забить его в вечный покой, Мартин стал, пожалуй, самым эффективным, хотя и вспыльчивым оратором в малых государствах.Мэрилендер с энтузиазмом вступил в битву по вопросу представительства, заявив: «Штаты имеют право на равенство представительства. Это обеспечено для нас нашими нынешними статьями конфедерации; мы обладаем этой привилегией».

Великий компромисс

Кроме того, в эту сложную и вызывающую разногласие дискуссию о представительстве повлияло разделение между Севером и Югом по поводу метода подсчета рабов для целей налогообложения и представительства.12 июля Оливер Эллсуорт предложил, чтобы представительство нижней палаты было основано на количестве свободных людей и трех пятых «всех остальных лиц», что означает эвфемизм для рабов. На следующей неделе члены наконец пошли на компромисс, согласившись, что прямое налогообложение будет зависеть от представительства и что представительство нижней палаты будет основано на белых жителях и трех пятых «других людей». С этим компромиссом и с растущим осознанием того, что такой компромисс необходим, чтобы избежать полного срыва конвенции, члены затем одобрили равенство Сената.Роджер Шерман заметил, что делегаты хотели «создать какое-то общее правительство». Теперь, когда кризис по поводу представительства был урегулирован, снова стало казаться, что это желание может быть выполнено.

В течение следующих нескольких дней воздух в Городе братской любви, хотя и был невыносимо душным и кишел синими мухами, источал чистый запах примирения. В этот период долгожданного затишья члены решили назначить Комитет подробностей для составления проекта конституции.Теперь у съезда наконец-то есть что-то на бумаге. Когда Натаниэль Горхэм из Массачусетса, Джон Ратледж, Эдмунд Рэндольф, Джеймс Уилсон и Оливер Эллсворт приступили к работе, другие делегаты проголосовали за столь необходимый 10-дневный отпуск.

Во время перерыва, губернатор Моррис и Джордж Вашингтон выехали вдоль ручья, протекавшего через землю, которая была частью лагеря Вэлли-Фордж 10 лет назад. Пока Моррис ловил форель, Вашингтон задумчиво оглядывал теперь уже пышную землю, где пострадали его ледяные войска, в то время как казалось, что американская революция подошла к концу.Страна прошла долгий путь.

Первый вариант

В понедельник 6 августа 1787 года съезд принял первый проект Конституции. Это была постатейная модель, на основе которой через 5 недель будет готов окончательный документ. Когда участники начали рассматривать различные разделы, готовность к компромиссу предыдущих дней быстро испарилась. Наиболее серьезные разногласия разгорелись по вопросу регулирования торговли. Южные штаты, экспортеры сырья, риса, индиго и табака, опасались, что Конгресс, в котором доминирует Новая Англия, может за счет экспортных пошлин серьезно повредить экономической жизни Юга.К. К. Пинкни заявил, что, если бы Конгресс имел право регулировать торговлю, южные штаты были бы «не более чем надзирателями для северных штатов».

21 августа дискуссия о торговле стала тесно связана с другой взрывоопасной проблемой — рабством. Когда Мартин из Мэриленда предложил ввести налог на ввоз рабов, конвенция вызвала резкую дискуссию об институте рабства и его моральном и экономическом отношении к новому правительству. Ратледж из Южной Каролины, утверждая, что рабство не имеет ничего общего с моралью, заявил: «Только интерес является руководящим принципом для наций.«Шерман из Коннектикута был за то, чтобы полностью отказаться от тендера до того, как это поставило бы под угрозу конвенцию. Мейсон из Вирджинии выразил озабоченность по поводу неограниченного ввоза рабов, но позже указал, что он также выступает за федеральную защиту уже имеющейся рабской собственности. торговля рабами, которая, как опасались Шерман и другие, могла безвозвратно разделить северных и южных делегатов, была урегулирована, по словам Мэйсона, «сделкой». Мейсон позже писал, что делегаты из Южной Каролины и Джорджии, которые больше всего опасались федерального вмешательства в работорговлю, заключил сделку с делегатами из штатов Новой Англии.В обмен на поддержку жителями Новой Англии продолжения ввоза рабов в течение 20 лет южане приняли пункт, который требовал лишь простого большинства голосов по законам о мореплавании, что нанесло серьезный удар по экономическим интересам юга.

Сделка также нанесла сокрушительный удар по тем, кто работал над отменой рабства. Конгрегационалистский министр и аболиционист Сэмюэл Хопкинс из Коннектикута заявил, что съезд распродан: «Как это выглядит … что эти штаты, которые боролись за свободу и считают себя высшим и самым благородным примером рвения к ней, не могут соглашаются с любой политической конституцией, если она не позволяет им порабощать своих собратьев.. . Ах! эти нечистые духи, как лягушки, они, как Фурии поэтов, сеют раздор и побуждают людей к спорам и войнам ». Хопкинс считал Конституцию документом, пригодным для огня.

31 августа усталый Джордж Мейсон, который 3 месяца назад так выжидательно написал своему сыну о «великом бизнесе, который предстает перед нами», горько воскликнул, что он «скорее отрубит себе правую руку, чем положит ее в Конституцию, поскольку она теперь стоит ». Мейсон отчаялся, что съезд поспешил оседлать страну опрометчивой, потенциально разрушительной центральной властью.Он был обеспокоен тем, что «билль о правах», гарантирующий индивидуальные свободы, не был включен в Конституцию. Мейсон призвал к новому съезду, чтобы полностью пересмотреть вопрос о формировании нового правительства. Хотя предложение Мэйсона было отклонено подавляющим большинством голосов, противники Конституции не отказались от идеи нового съезда. Это безуспешно предлагалось снова и снова на протяжении более 2 лет.

Одной из последних крупных нерешенных проблем был способ избрания исполнительной власти.Был рассмотрен ряд предложений, включая прямые выборы населением, законодательными собраниями штатов, губернаторами штатов и национальным законодательным собранием. Результатом стала коллегия выборщиков — мастерский компромисс, причудливый и любопытный, но политически целесообразный. Крупные штаты получили пропорциональную силу по количеству делегатов, законодательные собрания штатов получили право выбирать делегатов, а Палата представителей — право выбирать президента в случае, если ни один из кандидатов не получил большинства голосов выборщиков.Позже Мейсон предсказал, что Палата представителей, вероятно, выберет президента 19 раз из 20.

В начале сентября, когда измученные делегаты стремились вернуться домой, компромисс пришел легко. 8 сентября съезд был готов передать Конституцию Комитету по стилю и устройству. Губернатор Моррис был главным архитектором. Спустя годы он написал Тимоти Пикерингу: «Этот инструмент был написан Пальцами, написавшими это письмо». Конституция была представлена съезду 12 сентября, и делегаты методично приступили к рассмотрению каждого раздела.Хотя по нескольким статьям последовало закрытое голосование, было ясно, что изнурительная работа съезда историческим летом 1787 года подходит к концу.

Перед окончательным голосованием по Конституции 15 сентября Эдмунд Рэндольф предложил внести поправки на собраниях штатов, а затем передал их на рассмотрение другому общему съезду. К нему присоединились Джордж Мейсон и Элбридж Джерри. Трем одиноким союзникам был дан решительный отпор. Ближе к вечеру был объявлен список штатов по Конституции, и от каждой делегации было сказано: «Да».«

17 сентября члены встретились в последний раз, и достопочтенный Франклин написал речь, которую произнес его коллега Джеймс Уилсон. Призывая к единству на основе Конституции, Франклин заявил: «Я думаю, это удивит наших врагов, которые с уверенностью ждут, чтобы услышать, что наши советы запутаны, как советы строителей Вавилона; и что наши государства находятся на грани разделения. только для того, чтобы встретиться в будущем с целью перерезать друг другу глотки.»Поскольку Мэйсон, Джерри и Рэндольф сопротивлялись призывам поставить свои подписи, другие делегаты в зале официально подписали Конституцию, и съезд закрылся в 4 часа дня.

Утомленные неделями интенсивного давления, но в целом довольные своей работой, делегаты устроили прощальный ужин в городской таверне. В двух кварталах от Маркет-стрит типографии Джон Данлэп и Дэвид Клейпул до утра работали над окончательным отпечатком шестистраничной Конституции, копии которой отправятся в Филадельфию на утренней сцене.Дискуссия о форме правления в стране теперь развернулась на более широкой арене.

Когда члены съезда вернулись домой в следующие дни, Александр Гамильтон в частном порядке оценил шансы Конституции на ратификацию. В его пользу была поддержка Вашингтона, коммерческих интересов, людей собственности, кредиторов и вера многих американцев в несоответствие статей Конфедерации. Против этого выступили противодействие нескольких влиятельных людей на съезде и государственных политиков, опасающихся потерять власть, общее отвращение к налогообложению, подозрение, что централизованное правительство будет нечувствительно к местным интересам, и страх среди должников, что новое правительство «сдерживать средства обмана кредиторов.«

Федералисты и антифедералисты

Из-за своего размера, богатства и влияния, а также из-за того, что он был первым штатом, созвавшим ратификационную конвенцию, Пенсильвания оказалась в центре внимания всей страны. Позиции федералистов, сторонников Конституции, и антифедералистов, выступавших против нее, были напечатаны и перепечатаны десятками газет по всей стране. И страсти в государстве были самые теплые. Когда 29 сентября ассамблею Пенсильвании, где доминировали федералисты, не хватило кворума для созыва ратификационной конвенции штата, банда из Филадельфии, чтобы назвать необходимые числа, вытащила двух антифедералистов из их квартир по улицам в здание Дома штата, где запачканные представители были вынуждены остаться, пока собрание голосовало.Это был любопытный пример демократии участия.

5 октября антифедералист Сэмюэл Брайан опубликовал первое из своих эссе «Сентинел» в «Независимом газетирте Филадельфии». Переизданные в газетах различных штатов, эссе подвергали критике широкую власть центрального правительства, узурпацию государственного суверенитета и отсутствие билля о правах, гарантирующих индивидуальные свободы, такие как свобода слова и свобода религии. «Соединенные Штаты должны быть растворены», — заявил Брайан, — в деспотическую империю, в которой доминируют «родовитые» аристократы.Брайан вторил страху многих антифедералистов, что новое правительство станет правительством, контролируемым богатыми семьями и людьми с развитой культурой. Брайан считал, что простые трудящиеся находятся в опасности быть подчиненными воле всемогущей власти, удаленной и недоступной для народа. Он считал, что именно с такой властью американцы вели войну всего несколькими годами ранее.

На следующий день Джеймс Уилсон, выступая в защиту Конституции перед большой толпой, собравшейся во дворе Государственной резиденции, похвалил новое правительство как лучшее, «которое когда-либо предлагалось миру».«Возобладала точка зрения шотландца. Во главе с Уилсоном федералисты доминировали на съезде в Пенсильвании, 12 декабря проголосовало здоровое количество голосов — 46 против 23.

Голосование за ратификацию в Пенсильвании не положило конец злобе и горечи. Франклин заявил, что нецензурные статьи в прессе создают впечатление, будто Пенсильвания «населена набором самых беспринципных, злых, негодяев и сварливых негодяев на всем свете». А в Карлайле 26 декабря бунтовщики-антифедералисты разогнали праздник федералистов и повесили на изображениях Уилсона и главного судью федералистов Пенсильвании Томаса Маккина; поджечь факел к экземпляру Конституции; и поймал несколько голов федералистов.

В Нью-Йорке «Конституция» была подвергнута критике в прессе серией эссе, подписанных «Катон». Предпринимая контратаку, Александр Гамильтон и Джон Джей заручились поддержкой Мэдисона и в конце 1787 года опубликовали первую из серии эссе, ныне известных как «Записки федералиста». В 85 эссе, большинство из которых написал сам Гамильтон, исследовались слабые места Статей Конфедерации и необходимость энергичного национального правительства. Томас Джефферсон позже назвал Записки федералиста «лучшим комментарием к принципам государственного управления из когда-либо написанных.«

Против такого руководства и решимости федералистов оппозиция в большинстве штатов была дезорганизованной и в целом инертной. Ведущие ораторы в основном были людьми, ориентированными на государство, с региональными и местными интересами и лояльностью. Мэдисон писал об антифедералистах из Массачусетса: «Не было ни одного персонажа, способного объединить их волю или направить их меры … У них не было никакого плана». Антифедералисты яростно атаковали по нескольким направлениям: отсутствие билля о правах, дискриминация южных штатов в судоходном законодательстве, прямое налогообложение, потеря государственного суверенитета.Многие утверждали, что Конституция представляет собой работу аристократических политиков, стремящихся защитить свои классовые интересы. На съезде в Массачусетсе один делегат заявил: «Эти юристы и люди образованные и состоятельные, которые … заставляют нас, бедных, неграмотных людей, проглотить пилюлю … они проглотят всех нас, маленьких людей, как великий Левиафан; да. , как кит поглотил Иону! » Некоторые газетные статьи, предположительно написанные антифедералистами, прибегали к фантастическим предсказаниям ужасов, которые могут возникнуть при новой Конституции, язычники и деисты смогут контролировать правительство; применение пыток, подобных инквизиции, могло быть назначено в качестве наказания за федеральные преступления; даже папа мог быть избран президентом.

Один антифедералистский аргумент вызвал у оппонентов серьезные затруднения — утверждение, что территория 13 штатов слишком велика для представительного правительства. Антифедералисты утверждали, что в республике, охватывающей большую территорию, правительство будет безличным, непредставительным, в нем будут доминировать богатые люди и будет подавлять бедные и рабочий классы. Разве сам прославленный Монтескье не высмеивал идею о том, что обширная территория, состоящая из различных климатов и людей, может быть единым республиканским государством? Джеймс Мэдисон, всегда готовый к залпу федералистов, полностью изменил аргумент и настоял на том, что обширность страны сама по себе будет сильным аргументом в пользу республики.Утверждая, что большая республика будет уравновешивать различные политические группы интересов, борющиеся за власть, Мэдисон писал: «Чем меньше общество, тем меньше, вероятно, будет отдельных партий и интересов, составляющих его; чем меньше отдельных партий и интересов, тем чаще будет большинство. быть найденными в одной партии, и тем легче они будут согласовывать и выполнять свои планы угнетения «. Мэдисон утверждал, что увеличьте размер республики, и страна станет менее уязвимой для отдельных фракций внутри нее.

Ратификация

К 9 января 1788 года пять штатов из девяти, необходимых для ратификации, одобрили Конституцию — Делавэр, Пенсильвания, Нью-Джерси, Джорджия и Коннектикут. Но конечный результат оставался неопределенным в ключевых штатах, таких как Массачусетс, Нью-Йорк и Вирджиния. 6 февраля, когда федералисты согласились рекомендовать список поправок, составляющих билль о правах, Массачусетс ратифицировал его 187 голосами против 168. Революционный лидер Джон Хэнкок избрал председателем ратификационной конвенции Массачусетса, но не смог внести свой вклад. умом на конституции, взял в постель удобный случай подагры.Позже соблазненный федералистами видениями вице-президента и, возможно, президентства, Хэнкок, которого Мэдисон назвал «идолопоклонником популярности», внезапно испытал чудесное исцеление и обеспечил критический блок голосов. Хотя Массачусетс теперь благополучно занял место в колонне федералистов, рекомендация билля о правах была значительной победой антифедералистов. Шесть из оставшихся штатов позже приложили аналогичные рекомендации.

Когда съезд в Нью-Гэмпшире был прерван федералистами, предчувствовавшими неизбежное поражение, и когда 24 марта Род-Айленд отклонил конституцию на всенародном референдуме подавляющим большинством голосов 10 против 1, лидеры федералистов были обеспокоены.Заглядывая вперед к съезду в Мэриленде, Мэдисон написал Вашингтону: «Разница даже между отсрочкой и усыновлением в Мэриленде может … возможно, дать роковое преимущество тому, кто выступает против конституции». У Мэдисон не было причин для беспокойства. Окончательное голосование 28 апреля 63 «за», 11 «против». В Балтиморе по центральным улицам прокатился огромный парад, посвященный победе федералистов, отмеченный 15-футовой платформой под названием «Корабль федералистов». Позже это символически пригодное для плавания судно было спущено на воду в водах Балтимора и спустилось по Потомаку к горе Вернон.

2 июля 1788 года Конгресс Конфедерации, собравшийся в Нью-Йорке, получил известие о том, что вновь созванная ратификационная конвенция Нью-Гэмпшира одобрила Конституцию. Таким образом, с принятием Южной Каролиной Конституции в мае Нью-Гэмпшир стал девятым штатом, ратифицировавшим ее. Конгресс назначил комитет «для введения в действие указанной Конституции».

В следующие 2 месяца, во многом благодаря усилиям Мэдисона и Гамильтона в своих штатах, Вирджиния и Нью-Йорк ратифицировали и внесли свои поправки.Однако отрыв федералистов в обоих штатах был чрезвычайно близок. Гамильтон полагал, что большинство людей в Нью-Йорке на самом деле выступают против Конституции, и вероятно, что большинство людей во всей стране выступило против нее. Только обещание поправок обеспечило победу федералистов.

Билль о правах

Призыв к биллю о правах был самым мощным оружием антифедералистов. Атакуя предложенную Конституцию за ее расплывчатость и отсутствие конкретной защиты от тирании, Патрик Генри спросил съезд в Вирджинии: «Что может помочь вашим воображаемым балансам, танцам с веревкой, звенящим цепям, нелепым идеальным сдерживающим устройствам и выдумкам.«Антифедералисты, требующие более краткой и недвусмысленной Конституции, которая бы предусматривала всеобщее признание прав народа и ограничений власти правительства, утверждали, что краткость документа лишь раскрывает его низкую природу. Ричард Генри Ли отчаялся из-за отсутствия положений, защищающих «те основные права человечества, без которых не может существовать свобода». Обмен старого правительства на новое без такого билля о правах, как утверждал Ли, означал бы обмен Сциллы на Харибду.

Билль о правах почти не упоминался на Филадельфийской конвенции, большинство делегатов считали, что основные права людей закреплены в конституциях штатов. Джеймс Уилсон утверждал, что билль о правах был излишним, потому что вся власть, прямо не делегированная новому правительству, оставалась за народом. Однако было ясно, что в этом аргументе антифедералисты одержали верх. Даже Томас Джефферсон, в целом поддерживавший новое правительство, написал Мэдисону, что билль о правах — это «то, на что люди имеют право против любого правительства на земле.«

К осени 1788 года Мэдисон был убежден, что не только билль о правах необходим для обеспечения принятия Конституции, но и что он будет иметь положительные последствия. 17 октября он написал, что такие «фундаментальные принципы свободного правительства» будут «хорошим основанием для обращения к чувству общности» против потенциального угнетения и «противодействуют порывам интереса и страсти».

Поддержка Мэдисоном билля о правах имела решающее значение.Один из новых представителей от Вирджинии в Первом Федеральном Конгрессе, как это установлено новой Конституцией, он неустанно работал, чтобы убедить Палату представителей принять поправки. Разрешив возражения антифедералистов против Конституции, Мэдисон смог провести через 17 поправок в первые месяцы Конгресса, список, который позже был сокращен до 12 в Сенате. 2 октября 1789 года президент Вашингтон разослал каждому из штатов копию 12 поправок, принятых Конгрессом в сентябре.К 15 декабря 1791 года три четверти штатов ратифицировали 10 поправок, которые теперь так знакомы американцам как «Билль о правах».

Бенджамин Франклин сказал французскому корреспонденту в 1788 году, что формирование нового правительства было похоже на игру в кости, когда многие игроки с различными предубеждениями и интересами не могли сделать никаких бесспорных ходов. Мэдисон писал Джефферсону, что соединение этих противоречащих друг другу интересов было «задачей более трудной, чем это могли бы себе представить те, кто не был заинтересован в ее выполнении.«Когда делегаты покинули Филадельфию после съезда, мало кто, если вообще был, был уверен, что одобренная ими конституция определяет идеальную форму правления для страны. Но в конце своей жизни Джеймс Мэдисон нацарапал еще одно письмо, на которое так и не было адресовано. он заявил, что ни одно правительство не может быть совершенным, и «поэтому то, что наименее несовершенно, является лучшим правительством».

Закрепленный документ

Судьба Конституции Соединенных Штатов после ее подписания 17 сентября 1787 года может резко контрастировать с путешествиями и физическим насилием над другим великим пергаментом Америки — Декларацией независимости.Пока Континентальный конгресс в годы революционной войны носился из города в город, свёрнутую Декларацию несли. После формирования нового правительства в соответствии с Конституцией одностраничная Декларация, идеально подходящая для демонстрации, украсила стены различных правительственных зданий в Вашингтоне, подвергая их продолжительному воздействию разрушительного солнечного света. Над ним также работали первые каллиграфы, отвечая на требование репродукции почитаемого документа.Любой посетитель Национального архива может легко заметить, что раннее обращение с едва читаемой Декларацией имело катастрофические последствия. Конституция, находящаяся в отличной физической форме по прошествии более 200 лет, живет более безмятежно. К 1796 году Конституция находилась в ведении Государственного департамента вместе с Декларацией и путешествовала вместе с федеральным правительством от Нью-Йорка до Филадельфии и Вашингтона. Оба документа были тайно перевезены в Лисбург, штат Вирджиния, до неминуемого нападения англичан на Вашингтон в 1814 году.После войны Конституция осталась в Государственном департаменте, а Декларация продолжила свое путешествие — в здание Патентного ведомства с 1841 по 1876 год, в Индепенденс-холл в Филадельфии во время празднования столетия и обратно в Вашингтон в 1877 году. 29 сентября В 1921 году президент Уоррен Хардинг издал указ о передаче Конституции и Декларации в Библиотеку Конгресса для сохранения и демонстрации. На следующий день библиотекарь Конгресса Герберт Патнэм, действующий с разрешения государственного секретаря Чарльза Эванса Хьюза, отнес Конституцию и Декларацию на грузовике Ford Model-T в библиотеку и положил их в свой офисный сейф, пока не станет возможным подходящее место для выставок. построен.Документы были официально представлены на церемонии в библиотеке 28 февраля 1924 года. 20 февраля 1933 года при закладке краеугольного камня будущего здания Национального архива президент Герберт Гувер заметил: «Здесь будут собраны самые священные документы нашей истории — оригиналы Декларации независимости и Конституции США ». Однако оба документа не были сразу переданы в архив. Во время Второй мировой войны оба были переведены из библиотеки в Форт-Нокс для защиты и возвращены в библиотеку в 1944 году.Только после завершения успешных переговоров между библиотекарем Конгресса Лютером Эвансом и архивариусом США Уэйном Гровером передача в Национальный архив была наконец осуществлена под особым руководством Объединенного комитета Конгресса по библиотеке.

13 декабря 1952 г. Конституция и Декларация были помещены в наполненные гелием ящики, заключены в деревянные ящики, положены на матрацы в бронетранспортер морской пехоты и в сопровождении парадных войск, двух танков и четырех военнослужащих с автоматами. стреляет по проспектам Пенсильвании и Конституции в Национальный архив.Двумя днями позже президент Гарри Трумэн заявил об этом на официальной церемонии в Архивном выставочном зале.

«Сегодня мы совершаем здесь символический акт. Мы храним эти документы для будущих веков. Этот великолепный зал был построен для их демонстрации, а подземелье под ним, которое мы построили для их защиты, так же безопасно от разрушения, как и все, что может изобрести остроумие современного человека. Все это достойное усилие, основанное на уважении к великому прошлому, и наше поколение может им гордиться.«

Назад к Биллю о правах, стр.

Бог, правительство и большая идея Роджера Уильямса | История

В молодости Роджер Уильямс был помощником английского юриста сэра Эдварда Кока, показанного здесь. Нориджский замок-музей и художественная галерея / Международная художественная библиотека Бриджмена Кока-кола постановила, что дом мужчины «для него как его замок».Конфликт Кока-Колы с королем Яковом I, который утверждал, что «монарх есть закон», привел его к тюремному заключению. Scala / Art Resource, Нью-Йорк После того, как он был брошен в пустыню, Уильямс утверждал, что религия и правительство должны быть разделены. Эдвард Кинселла III В The Bloudy Tenent Уильямс заявил, что «основа гражданской власти лежит в людях», а не в Боге или церкви.Здание Стивена А. Шварцмана / Отдел редких книг / Публичная библиотека Нью-Йорка Парламент приказал сжечь все копии, и противник Уильямса Джон Коттон выступил против него в книге The Bloudy Tenent, Washed . Библиотека Конгресса, Отдел редких книг и специальных коллекций В 1644 году Уильямс вернулся в Провиденс из Англии с хартией, которая провозгласила Род-Айленд демократией и оставила решения относительно религии властям большинства.Публичная библиотека Нью-Йорка / Художественный ресурс, Нью-Йорк Джон Уинтроп видел свою американскую колонию как «город на холме», посвященный Богу. Историческое общество Массачусетса, Бостон / Международная художественная библиотека Бриджмена Когда Уильямс умер в Провиденсе в 1683 году, он не был членом церкви.Здание Стивена А. Шварцмана / Коллекция эстампов, Отдел искусства, эстампов и фотографий Мириам и Иры Д. Уоллах / Нью-Йоркская публичная библиотека

Даже самые непримиримые противники Роджера Уильямса признавали в нем, что сочетание обаяния, уверенности и силы в более позднем возрасте назовут харизмой. Однако они не считали такие качества достоинствами, поскольку они только делали проповедника более опасным в колонии Массачусетского залива.С кем-то вроде него они не могли пойти на компромисс.

Со своей стороны, Уильямс тоже не собирался идти на компромисс, несмотря на его доброжелательный ум и христианское милосердие. Он считал, что ошибка была не его, и, убедившись в своей правоте, ни от кого не отступал.

Итак, конфликт между Уильямсом и его обвинителями почти 400 лет назад был неизбежен. Он также был насыщен историей, поскольку касался как отношений между церковью и государством, так и определения самой природы государственной власти.Его последствия будут огромными и дойдут до настоящего времени.

Американская часть истории началась, когда Джон Уинтроп возглавил 1000 мужчин, женщин и детей, чтобы основать колонию в Массачусетском заливе в 1630 году. Эти пуритане испытывали отвращение к тому, что они считали коррупцией в англиканской церкви и тиранией короны. Стремясь к простому поклонению и личной близости с Богом, пуританские священники были вынуждены — под страхом тюремного заключения — носить стихарь и использовать Книгу общей молитвы, а их прихожане были вынуждены участвовать в том, что они считали механическим поклонением.Когда они отправились из Англии в апреле того же года, Уинтроп напомнил им об их цели — основать «город на холме», посвященный Богу, подчиняться законам Бога и процветать по образу Бога как образец для всего мира.

Уильямс, который заработал репутацию ученого и набожного священника в Англии, привез свою семью в колонию несколько месяцев спустя. Уинтроп провозгласил его «благочестивым служителем», и бостонская церковь немедленно предложила ему должность, самую большую подобную должность в английской Америке.Но Уильямс отказался, отвергнув церковь как недостаточно приверженную надлежащему поклонению Богу. Это поразительное обвинение привело бы его к разногласиям с руководителями колонии до самой его смерти.

Уильямс не расходился с ними ни в одном богословском вопросе. Они разделяли ту же веру, все поклонялись Богу Кальвина, видели Бога во всех аспектах жизни и видели цель человека как продвижение Царства Божьего. Но руководители колонии, как миряне, так и духовенство, твердо верили, что государство должно предотвращать религиозные ошибки.Они считали, что от этого зависит успех плантации в Массачусетсе.

Уильямс считал, что предотвратить ошибки в религии невозможно, поскольку для этого нужно, чтобы люди толковали закон Бога, и люди неизбежно ошибаются. Поэтому он пришел к выводу, что правительство должно отстраниться от всего, что касается взаимоотношений людей с Богом. Общество, построенное на принципах, которых придерживается Массачусетс, в лучшем случае приведет к лицемерию, потому что принудительное поклонение, как он писал, «воняет Богу в ноздри.В худшем случае такое общество привело бы к ужасной коррупции — не государства, которое уже было коррумпировано, а церкви.

Спор впервые определил две линии разлома, которые с тех пор проходят через американскую историю. Первый, конечно же, касается правильного отношения между правительством и тем, что человек сделал из Бога — церковью. Второй касается отношения между свободным человеком и государственной властью — формы свободы.

В конце концов, после того как Уильямс занял церковный пост в Салеме, к северу от Бостона, и собрал единомышленников, власти залива опасались, что исходившая от него гнусная ошибка может распространиться и испортить всю колонию.В октябре 1635 года Генеральный суд колонии Массачусетского залива изгнал его, приказав покинуть колонию в течение шести недель. Если он вернется, ему грозит казнь.

Уильямс был болен, и в Новой Англии приближалась зима, поэтому суд оказал ему одну милость, приостановив исполнение приказа о изгнании до весны. Взамен он пообещал не говорить публично. Однако в своем собственном доме среди друзей он не умолкал. Считая это нарушением его обещания, власти в январе 1636 г. внезапно послали солдат, чтобы арестовать его и посадить на корабль, направляющийся в Англию.Это выходило далеко за рамки приказа о изгнании: лучшее, что Уильямс мог ожидать в Англии, — это жизнь в тюрьме; в английских тюрьмах такие приговоры, как правило, были короткими.

Уинтроп, однако, не верил, что Уильямс заслужил такую судьбу; по секрету он предупредил его о предстоящем аресте. Уильямс действовал немедленно. Одеваясь против зимы, набивая карманы сушеной кукурузной пастой, которой индейцы питались неделями, он бежал из дома. Он больше никогда этого не увидит.

Холод той зимы поразил нас с силой.Даже примерно 35 лет спустя Уильямс называл себя холодом и «снегом, который я еще не чувствую». В течение 14 недель, писал он, он не знал, «что означают Хлеб или Кровать». Он бы умер, если бы «вороны … не накормили меня», имея в виду индейцев, с которыми он давно торговал.

Той зимой один из священников залива писал ему письма, некоторые из которых доставили индейцы. Последнее было изумительно насмешливым, говоря, что если Уильямс «погибнет» среди «варваров», «ваша кровь была на вашей собственной голове; это был твой грех раздобыть это.То, что письмо вообще было отправлено, отправлено кем-то, кто знал, в каком отчаянном положении он оказался, глубоко его обеспокоило — «остановило» его, — вспоминал Уильямс десятилетия спустя. Это заставляло его чувствовать себя совершенно изолированным, даже «отрезанным», что обычно означало «обезглавлен».

Уильямс не был одиночкой. Он был социальным существом, человеком, который легко заводил друзей, но теперь он был брошен на произвол судьбы эмоционально, умственно и физически. Но отсутствие швартовки в совершенно новом мире имело одно преимущество: он начал исследовать, исследовать, размышлять о том, какое общество он хотел создать, поскольку теперь у него было, как у губернатора Плимута.Эдвард Уинслоу сказал ему: «Страна свободна передо мной».

В конце концов, Уильямс направился на юг к заливу Наррагансетт и выбрал место для поселения в бухте, в которую впадали две небольшие реки. Он купил землю у индейцев Наррагансетта и написал, что «имея чувство милосердного Божьего провидения ко мне в моем бедственном положении, [я] назвал это место ПРОВИДЕНЦИЕЙ, я хотел, чтобы оно могло быть убежищем для людей, страдающих по совести».

Под «совестью» он имел в виду религию.Его семья и около десятка мужчин со своими семьями, многие из которых были последователями из Салема, присоединились к нему. Хотя их было немного, Уильямс вскоре осознал необходимость какой-либо формы правления. Наррагансетты продали землю исключительно ему, и во всех английских и колониальных прецедентах эти права собственности давали ему политический контроль над поселением. Тем не менее, он составил политический договор для Провидения, и в нем он продемонстрировал, что его мышление действительно привело его в новый мир.

Он отказался от почти всей своей земли — в обыкновенные акции города — и от каких-либо особых политических прав, оставив за собой только голос, равный другим.Но самым важным элементом было то, о чем не говорилось в соглашении. Он не предлагал построить модель Царства Божьего на земле, как это сделал Массачусетс. Он даже не утверждал, что продвигает волю Бога, как это делали основополагающие документы любого другого европейского поселения в Северной и Южной Америке, будь то английский, испанский, португальский или французский. Пакт даже не просил Божьего благословения. В нем вообще не было упоминания о Боге.

Самые непримиримые враги Уильямса никогда не подвергали сомнению его благочестие. Его преданность Богу определяла все, что он делал — его мысли, его письма, его действия.В двух томах его сохранившихся писем едва ли ни один абзац не упоминает Бога в интимной форме. То, что он не упоминал о Боге в этом политическом договоре, подчеркивало его убежденность в том, что предположение о том, что Бог охватил любое государство, кроме древнего Израиля, оскверняет Его и означает крайнее человеческое высокомерие.

И другие поселенцы Провиденса единодушно согласились: «Мы, чьи имена указаны ниже … обещаем активно и пассивно подчиняться всем приказам или соглашениям, которые будут заключаться для общественного блага… только в гражданских делах ».

Это правительство должно было быть совершенно приземленным в самом буквальном смысле, поскольку оно имело дело исключительно с миром. В отличие от всех других английских поселений, это не основало церковь и не требовало посещения церкви. Более того, позже он постановил, что простая «торжественная профессия [имела] полную силу, как присяга» в суде. Все это было революционным.

Как Уильямс пришел к своим взглядам — это история силы, крови и интриг. То, как ему удалось обеспечить выживание того, что стало государством Род-Айленд и плантациями Провиденс — полное название до сих пор — также кроваво, включая религиозные войны на европейском континенте, гражданскую войну в Англии и обезглавливание короля.

В 1534 году Генрих VIII отверг католицизм и обратил королевство в протестантское, а парламент объявил его главой новой англиканской церкви; он казнил тех, кто выступал против него, как еретиков и предателей. Его дочь королева Мария снова сделала Англию католической и сожгла протестантов на костре. Затем королева Елизавета обратила его в протестантство и казнила заговорщиков против нее католиков, включая ее кузину Марию, королеву Шотландии. Ее преемником стал король Джеймс, сын шотландской Марии.

Джеймс был протестантом, но приблизил англиканскую церковь к католицизму, разжигая пуритан.В 1604 году, полагая, что существующие английские Библии недостаточно подчеркивают повиновение авторитету, он заказал новый перевод; то, что стало известно как Библия короля Иакова, удовлетворило его в этом вопросе. В политике он внедрил теорию божественного права королей в английскую историю и заявил, что «монарх есть закон. Rex est lex loquens , король говорит закон ». Его поддержал сэр Фрэнсис Бэкон, наиболее известный как мыслитель, который настаивал на том, что знания исходят из наблюдений и который помог создать современный научный метод, а также придворный и юрист, который стал лордом-канцлером Англии, вторым после короля в правительстве.

Джеймсу противостоял сэр Эдвард Кок, возможно, величайший юрист в истории Англии. Это он со скамейки постановил: «Дом каждого для него как его крепость». Прецеденты, которые он установил, включали запрет двойной угрозы, право суда аннулировать законодательный акт и использование постановлений хабеас корпус для ограничения королевской власти и защиты прав личности. Кока взял с собой молодого амануэнсиса в Звездную палату, в Королевский суд, в Тайный совет, в парламент, на встречи с самим королем.Этим амануэнсисом, которого Кока-Кола иногда называла своим «сыном», а затем учил в лучших школах Англии, был Роджер Уильямс, родившийся в Лондоне в семье среднего класса около 1603 года.

Конфликт Coke с королем Джеймсом, а затем с королем Чарльзом был глубоким и горячим; в 1621 году Джеймс отправил кока-колу в лондонский Тауэр. Тюрьма его не приручила. Через шесть лет после освобождения он написал Петицию о праве, объявив ограничения королевской власти; он провел его через обе палаты парламента и заставил короля Карла принять его.Уинстон Черчилль назвал петицию Кока-Колы «главной основой английской свободы … уставом каждого уважающего себя человека в любое время в любой стране».

Но всего несколько месяцев спустя, в 1629 году, Карл нарушил свои обещания и распустил парламент. Пока солдаты стучали в двери Палаты общин, пол в хаосе, ее последним актом было решение, что сторонники короля были предателями.

Уильямс был очевидцем беспорядков того времени, сначала в юности, сопровождавшей кока-колу, затем в качестве молодого министра и выпускника Кембриджа, который служил доверенным посланником между лидерами парламента.

Без парламента Чарльз начал 11-летний период «личного правления», подавляя политическое и религиозное инакомыслие с помощью сети шпионов и превращая Звездную палату из «суда бедняков», предлагая перспективу равного правосудия, в эпитет, который теперь означает злоупотребление судебной властью. Именно это давление привело Уинтропа, Уильямса и других в Новый Свет, в Массачусетс.

В Америке Массачусетс стал достаточно сильным, чтобы не только убить индийских врагов, но даже спланировать вооруженное сопротивление королю, когда, по слухам, он навяжет там свою форму поклонения.Он также стал достаточно сильным, чтобы сокрушить Род-Айленд, который, населенный изгоями, изгнанными из Массачусетса по религиозным причинам, он рассматривал как эпидемию на своей границе. Таким образом, Массачусетс претендовал на юрисдикцию, без каких-либо юридических полномочий, над тем, что сейчас является Крэнстоном, к югу от Провиденса, и в 1643 году он захватил нынешний Уорик силой оружия, а его солдаты маршировали через Провиденс.

К тому времени Англия вела гражданскую войну, король против парламента. Английские пуритане, в поддержке которых Массачусетс все еще нуждался, присоединились к законодателям.Это сделало парламент единственной силой, которая могла остановить имперскую экспансию Массачусетса. Вильямс вошел в этот английский котел, чтобы получить в парламенте юридическую хартию и убедить Англию в правоте своих идей.

Обе задачи казались невыполнимыми. Уильямсу пришлось убедить парламент разрешить Род-Айленду развести церковь и государство. Однако тогда парламент воспринял эту идею не больше, чем Массачусетс. Действительно, гражданская война велась в основном из-за государственного контроля над Англиканской церковью, а европейские интеллектуальные традиции тогда отвергли религиозную свободу.Как заметил в 1887 году историк Генри Ли, «всеобщее общественное мнение с тринадцатого по семнадцатый век» требовало смерти еретикам. К 1643 году сотни тысяч христиан были убиты другими христианами из-за того, как они поклонялись Христу. Историк У. К. Джордан отмечал: «В парламенте еще не прозвучал голос за терпимость ко всем протестантским группам», не говоря уже о католиках, которых считали еретиками-предателями. И король, и парламент хотели «национальной церкви, которая не допускала бы инакомыслия.”

Но Уильямс, одновременно беспощадный и обаятельный, выдвигал свои аргументы страстно, настойчиво и логично. Даже его оппонент Роберт Бэйли прокомментировал его «огромную искренность», назвал его «характером … безупречным». Уильямс также опирался на свои многочисленные связи, в том числе на таких людей, как его старый друг Оливер Кромвель, продвигая свои взгляды в вестибюлях парламента, в тавернах, в великих домах и дворцах Лондона. Он сделал все, чтобы завоевать расположение, даже обеспечил на зиму запасы дров для Лондона, отрезанного войной от обычных запасов угля.

Наиболее важно то, что в начале февраля 1644 года он опубликовал брошюру — публичные дебаты затем развернули брошюры, похожие на артиллерийские, — в которой он пытался заставить своих читателей пережить его переживания, заставить их понять причины его разногласий с Массачусетсом, заставить их увидеть колонию. лицемерие. Жители Залива покинули Англию, чтобы не подчиняться. Тем не менее, в Массачусетсе любой, кто пытался «создать какую-либо другую церковь и богослужение», включая пресвитерианскую, в то время одобренную большинством парламента, «не получил разрешения»…. жить и дышать в одном и том же воздухе и общем благе, как в моем случае ».

Уильямс описал истинную церковь как великолепный сад, незапятнанный и чистый, созвучный Эдему. Мир, который он описал как «пустыню», — это слово имело для него личный резонанс. Затем он впервые использовал фразу, которую он будет использовать снова, фразу, которая, хотя обычно не приписывается ему, отозвалась эхом в американской истории. «[Когда] они открыли брешь в изгороди или стене Разделения между Садом Церкви и Дикой природой мира, — предупредил он, — Бог когда-либо сам ломал стену, убирал Подсвечник и т. Д. .и превратил свой сад в пустыню ».

Он говорил, что смешение церкви и государства развратило церковь, что когда смешивают религию и политику, получается политика. Там же, в Лондоне, в разгар гражданской войны, он выступал за то, что начал называть «Душой свободы». Бэйли с тревогой заметил: Уильямс привлек за собой огромное количество [последователей] ».

У Уильямса был последний аргумент на его стороне. Род-Айленд может стать испытанием, экспериментом. Он был надежно изолирован от Англии; если ему дадут хартию и разрешат эксперимент по свободе души, вся Англия сможет наблюдать за результатами.

14 марта 1644 года парламентский комитет по иностранным плантациям выдал Уильямсу его грамоту.

Комитет мог назначить губернатора или определить правительство. Вместо этого он санкционировал демократию, дав колонистам «полную власть и власть управлять собой и управлять собой … с помощью такой формы гражданского правительства, которое осуществляется по добровольному согласию всех, или большая часть из них сочтет наиболее приемлемым», так что до тех пор, пока его законы «соответствуют законам Англии, насколько это позволяют природа и конституция места».”

Еще более необычно то, что комитет оставил все решения относительно религии «большей части» — большинству, зная, что большинство не позволит государству участвовать в богослужении. Свобода души получила официальную санкцию.

Уильямс создал самое свободное общество в западном мире. Но он только начал.

В течение нескольких месяцев Уильямс лихорадочно работал, чтобы закончить свой шедевр. Он назвал его «Мрачное предубеждение преследований по причине совести, обсужденное на конференции между истиной и миром» .Это был один из самых всеобъемлющих трактатов о свободе религии из когда-либо написанных. В 400-страничной книге четко отражено влияние взглядов Бэкона на научный метод и взглядов Кока-Колы на свободу, и он процитировал Бэкона, а затем Кока-колу на первых страницах. Это сочетание привело Уильямса к отделению материального мира от духовного и к выводам о политике, которые привели его к формулированию поразительно современной демократической теории государства.

Основная цель Уильямса заключалась в том, чтобы доказать: «Это воля и повеление Бога, что с момента пришествия Его Сына Господа Иисуса разрешение большинства языческих, еврейских, турецких или антихристианских совести и поклонения было дано все мужчины во всех нациях и странах.На сотнях страниц он излагает свою позицию, расширяя свое мнение о том, что государство неизбежно развратит церковь, опровергая библейские аргументы в пользу нетерпимости библейскими аргументами в пользу терпимости.

Затем он опровергал почти всеобщее мнение о том, что правительства получили свою власть от Бога, и что в материальном мире Бог благоволит благочестивым и наказывает тех, кто не прав. Если это было так просто, то почему Он подверг Иова такому испытанию? И Уильямс отметил, что именно в этот момент европейских конфликтов у католиков была «победа и власть.Если «мерилом будет успех», то свидетельства доказывают, что Бог предпочел католиков протестантам.

Всегда кальвинист, Уильямс отверг эту возможность. Он продолжал отвергать идею о том, что Бог предоставил свою власть правительству. Вместо этого Уильямс сделал то, что в 17 веке было революционным заявлением: «Я делаю вывод, что суверенная, изначальная и основа гражданской власти находится в народе». Он писал, что правительства, которые они устанавливают, «имеют не больше власти, ни на какое время дольше, чем гражданская власть или люди, которые соглашаются и соглашаются, должны им доверять.”

Ни один член парламента, даже ведя войну против короля, не заходил так далеко. Не знал и Уинтроп, который назвал демократию «явным нарушением 5-й заповеди» и настаивал на том, что, хотя он и избран губернатором, он все еще имеет «нашу власть от Бога».

The Bloudy Tenent был опубликован в июле 1644 года и вызвал ошеломленное возмущение. Возмутились даже те, кто дорого заплатил за свои религиозные взгляды. Парламент постановил сжечь все экземпляры книги. Оба дома слушали проповедника, осуждающего это, но предупреждающего: «Скорлупу иногда бросают в огонь, когда ядро едят как сладкий кусок.”

Уильямс уехал из Англии в Провиденс раньше — даже до того, как его книга вышла из печати. На этот раз он не пересек Атлантику в полете; он пересек с триумфом. Его возвращение ознаменовало своего рода вызов, отказ от Лондона и ранга, которого он там достиг. Это было утверждение его собственной свободы. В Род-Айленде мужчина может быть свободным. Уильямс не откажется ни от плантации, ни от созданной им концепции. Между тем не все экземпляры его книги были сожжены, и вскоре появилось новое издание; его ядро окажется все слаще и слаще.

Хотя имя Роджера Уильямса не нарицательное, ученые сделали его одним из наиболее изученных деятелей дореволюционной Америки. Среди них, как и среди его современников, он был неоднозначным.

Некоторые не признают, что Уильямс добился многого, потому что, по их словам, его успех в Род-Айленде был единичным. Другие утверждали, что оправдания Уильямсом свободы вероисповедания заимствованы из Священного Писания и являются более слабыми для него. «Уильямс не был предшественником Просвещения Джефферсона», — сказал историк Эмиль Оберхольцер-младший.утверждалось в 1956 году. «Когда Джефферсон защищал религиозную свободу, он делал это как дитя Просвещения; его мотив был политическим и социальным. У Уильямса, ребенка теологической эпохи, мотив был полностью религиозным ».

Другие придерживаются противоположной точки зрения. Вернон Паррингтон, ведущий историк первой половины 20-го века, назвал его «в первую очередь политическим философом, а не теологом» и сказал, что его теория содружества «должна считаться самым богатым вкладом пуританства в американскую мысль.Даже Перри Миллер из Гарварда, который полностью посвятил Уильямса религиозной сфере, восхищался им как «исследователем темных мест, самой природы свободы». Эдмунд Морган из Йельского университета, который, возможно, является ведущим колониальным историком Америки, отметил, что Уильямс «наиболее часто, наиболее эффективно и существенно писал о гражданском правительстве» и «ставит человеческое общество в новом свете; и он опроверг для всех, кто соглашался с его предпосылками, некоторые из предположений, которые обременяли государственных деятелей его времени и до сих пор преследуют наши собственные.”

Вильямс фактически прямо или косвенно сформировал другие колонии. После Восстановления короны король Карл II подтвердил хартию Род-Айленда, прямо заявив, что никто не должен быть «приставан, наказан, обеспокоен или подвергнут сомнению за любые расхождения во мнениях в вопросах религии». Такие формулировки о свободе вероисповедания были вписаны в концессию земли для Нью-Джерси. Подобные гарантии появились в уставе Каролины, даже когда этот документ учредил там англиканскую церковь.

Более важным было влияние Уильямса на мысли. Он послужил первым примером для всех тех американцев, которые позже столкнутся с властью. Он также во многом повлиял на дебаты в Англии, оказав влияние на таких людей, как Джон Мильтон и особенно Джон Локк, работы которого Джефферсон, Джеймс Мэдисон и другие архитекторы Конституции США внимательно изучали. У. К. Джордан в своем классическом многотомном исследовании религиозной терпимости назвал Уильямса «тщательно аргументированным аргументом в пользу полного разобщения церкви и государства…самый важный вклад, сделанный за столетие в эту важную область политической мысли ».

Роджер Уильямс был человеком не вне времени. Он принадлежал к 17 веку и пуританам того века. И все же он был одним из самых выдающихся людей своего или любого века. С абсолютной верой в буквальную истину Библии и в свое толкование этой истины, с абсолютной уверенностью в своей способности убеждать других в истинности своих убеждений, он, тем не менее, считал «чудовищным» принуждение к подчинению своим или чьим-либо убеждениям. .

Борясь за то, чтобы позволить всем поклоняться, как им заблагорассудится, в конце концов Уильямс, как и его друзья Джон Мильтон и Оливер Кромвель, не поклонялся ни в одной церкви; он пришел к выводу, что волю Бога лучше распознают люди, чем институты. Он умер в Провиденсе в 1683 году в возрасте около 80 лет. Его враги называли его «головорезом». Они боялись пожара, который может разжечь свободная мысль. Они боялись хаоса и неопределенности свободы, и они боялись ее одиночества. Уильямс принял все это.Он знал, что это цена свободы.

Книги Джона М. Барри включают The Great Influenza об эпидемии 1918 года и Rising Tide о наводнении на реке Миссисипи в 1927 году.

Правительство Религия

Рекомендованные видео

Тема / глагол Соглашение | Юридическая школа CUNY

Согласование подлежащее / глагол может показаться простым для носителей языка и тех, кто хорошо владеет английским языком; мы знаем, что нужно писать «адвокат спорит» и «поверенные спорят».Однако некоторые особые обстоятельства могут затруднить определение того, действительно ли согласуются подлежащее и глагол. Эти сложности могут возникать из-за самих слов или их порядка в конкретном предложении.

Распознавание существительных во множественном и единственном числе

Опять же, основы просты — мы обычно добавляем «s» в конце существительного, чтобы образовать множественное число (группа из более чем одного «ответчика» составляет «ответчиков») и знаем наиболее распространенные неправильные формы множественного числа (группа более чем одного «ребенка» — это группа «детей»).Но вот некоторые из них, на которые стоит обратить внимание.

Некоторые слова, которые вы можете не осознавать, в единственном числе:

1) Слова, которые кажутся относящимися к группе, но должны рассматриваться как отдельные лица, потому что они грамматически единственные. Их:

Эта стратегия подчеркивает, что субъект — это «один» («каждый» указывает, какой «один» находится на рассмотрении), а «один», очевидно, является единичным.

Неправильно: «Из всех учеников в классе никто не учил латынь».

Справа: «Из всех учеников в классе никто не учил латынь».

2) Слова, оканчивающиеся на «s», но представляющие понятие в целом. Некоторые примеры: новости, политика, статистика, экономика.

Неправильно: «Гимнастика опаснее футбола.”

Справа: «Гимнастика опаснее футбола».

3) Собирательные существительные, которые представляют группу людей, действующих как единое целое. Рассмотрим следующее:

Справа: «Сыновья революции тесно связаны с государством».

Хотя в обычных обстоятельствах «сыновья» использовали бы глагол множественного числа, в данном случае автор правильно понял, что «Сыны революции» — это существительное собственное, относящееся к одной организации в целом, а не к нескольким конкретным сыновьям.

Аналогичным образом, некоторые нарицательные существительные, которые могут обозначать группу людей, действующих как единое целое:

другой	никто	кто угодно	ничего
каждый	либо	каждые	все
каждый	меньше	маленькая	намного
ни один	никто	нет	никто
ничего	кто-нибудь	кто-то	что-то

совет (директоров)	комитет	корпорация	пара
суд	семья	правительство	жюри
большинство	коллегия (судей)

Обратите внимание, что с некоторыми из этих слов следует обращаться по-другому, если они используются для обозначения группы лиц, действующих отдельно (см. «Некоторые слова, которые вы, возможно, не понимаете, имеют множественное число» ниже), но некоторые всегда в единственном числе; например, независимо от того, состоит ли он из одного человека, как в суде первой инстанции, или из группы людей, «суд» рассматривается как институт и, следовательно, принимает глагол единственного числа.

Неправильно: «Суд заявил, что они недостаточно подготовлены, чтобы пересмотреть решение судьи суда первой инстанции».

Справа: «Суд заявил, что он не имеет возможности подвергнуть сомнению решение судьи суда первой инстанции».

Это также верно для выражений, касающихся времени, денег и веса.

Неправильно: «Истцу было присуждено пять тысяч долларов».

Справа: «Истцу присуждено пять тысяч долларов».

Считайте такие суммы единовременными выплатами, а не отдельными долларами (фунты, часы и т. Д.).).

Некоторые слова, которые вы можете не осознавать, имеют множественное число:

1) Слова, происходящие из латыни. «Данные» и «повестка дня» имеют множественное число; хотя в неформальной беседе к ним часто обращаются как к единственному числу, для целей профессионального письма к ним следует относиться с технической точностью как к множественному числу.

Неправильно: «Данные не подтверждают этот вывод».

Справа: «Данные не подтверждают этот вывод».

Или,

Справа: «Данные не подтверждают этот вывод.”

Некоторые пары единственного / множественного числа, которые следуют этой модели: повестка дня / повестка дня, критерий / критерии, данные / данные, изречение / изречение.

2) Собирательные существительные, которые представляют группу индивидуумов, действующих независимо. В то время как, например, слово «присяжные» принимает глагол единственного числа, когда присяжные действуют согласованно («присяжные решили, что…»), оно будет использовать глагол множественного числа, когда подчеркнуты различия между группами.

Неправильно: «Жюри не согласны [между собой] по этому вопросу.”

Справа: «Жюри по этому поводу расходится».

Если эта конструкция кажется вам неудобной, вы можете перестроить предложение с другим предметом:

Справа: «Члены жюри по этому поводу расходятся».

Обратите внимание, что некоторые собирательные существительные всегда имеют множественное число. Некоторые примеры:

пожилые

полиция

плохое

молодой

Справа: «Пожилые люди пользуются особой защитой закона.”

Распознавание предметов и глаголов в необычных местах

Во многих предложениях глагол следует сразу за подлежащим: «Полицейский обыскал подозреваемого». Эта форма одновременно распространена и эффективна, поскольку близость подлежащего и глагола позволяет быстро понять все предложение. Однако возможны вариации, и вы не всегда можете зависеть от подлежащего предложения существительного слева от глагола. Вот несколько примеров немного менее распространенных структур.

Промежуточные слова

Иногда перед глаголом ставится группа слов, изменяющих подлежащее. Эта ситуация может быть сложной, потому что она поместит существительное, тесно связанное с подлежащим, рядом с глаголом. Вот пример:

Неправильно: «Криминальный характер этих инцидентов не лишает суд по семейным делам юрисдикции».

Автор попытался прийти к соглашению, сопоставив существительное во множественном числе «инциденты» с глаголом множественного числа «не продавать».Эта ошибка естественна, потому что «инциденты» появляются там, где мы часто ожидаем подлежащее, прямо перед глаголом. Однако «инциденты» на самом деле принадлежит предложной фразе, которая изменяет более раннее слово «природа», и это слово должно соответствовать этому глаголу:

Справа: «Криминальный характер этих инцидентов не лишает Суд по семейным делам юрисдикции».

Тест: попробуйте произнести предложение без промежуточных слов: «У преступного характера нет» или «У преступного характера нет»?

Глаголы перед подлежащими

Хотя глаголы обычно идут после подлежащего, в некоторых случаях вы можете встретить их перевернутыми.Это наиболее часто встречается в вопросах («Каков стандарт, регулирующий муниципальную деликтную ответственность, и какие элементы должны быть соблюдены, чтобы удовлетворить особые отношения в отношении исключения из этого правила?») И в предложениях, начинающихся с «есть».

Справа: «Существует долгая история судебного вмешательства в государственные школы с момента Браун против Совета по образованию ».

Справа: «Есть несколько критериев, которые суды используют при принятии решения, вмешиваться в дела государственных школ или нет».

Обратите внимание, что «там» не является предметом предложения; проследите за глаголом, чтобы найти подлежащее, и проверьте согласие.В первом примере предмет «история» употребляется в единственном числе и должен сочетаться с «есть». Во втором случае подлежащее, «критерии», стоит во множественном числе и должно сочетаться с «являются».

Сложные предметы

Субъекты, состоящие из нескольких отдельных компонентов, объединенных словом «и», принимают глаголы во множественном числе: «И New Horizons, и Queens Rising имеют контракты с государством на круглосуточный уход за молодежью». Однако существует несколько особых случаев. Следите за вводными словами, такими как «каждый», «каждый», «либо» и «ни один».”

Субъекты, соединенные с помощью «и», имеют множественное число, но субъекты, соединенные с помощью «или» или «ни», не являются (обязательно). Рассмотрим следующее:

Справа: «Ни Управление по гражданским правам, ни Комиссия по правам человека в Вермонте вряд ли подадут иск в суд против Беннингтона».

Хотя в теме есть два элемента, «Управление по гражданским правам» и «Комиссия по правам человека», они не имеют аддитивного качества; см. «некоторые слова, которые вы, возможно, не понимаете, являются единственными» выше, чтобы обсудить такие слова, как «ни то, ни другое.Однако глагол множественного числа уместен, если часть составного подлежащего, ближайшая к глаголу, является множественным числом. Это прояснит пара примеров:

Правильно: «Ни истцы, ни ответчик не хотят сначала предлагать урегулирование».

Справа: «Ни истец, ни ответчики не хотят сначала предлагать урегулирование».

Глагол в таких случаях может быть единственного или множественного числа, но должен соответствовать ближайшей части подлежащего. Ваше ухо может направить вас сюда; и «ответчик хочет», и «подсудимый хочет» звучат неправильно, независимо от того, с какими предметами они могут быть связаны.

Наконец, когда в составном подлежащем входят слова «каждый» или «каждый», используйте глагол единственного числа. (См. «Некоторые слова, о которых вы, возможно, не подозреваете, относятся к единственному числу» выше.)

Справа: «Каждое ходатайство, письменное ходатайство и другие документы должны быть подписаны хотя бы одним зарегистрированным поверенным».

Евтифрон, Извинение, Критон и Федон

Резюме и анализ Crito

Сводка

Crito записывает разговор, который произошел в тюрьме, где Сократ находился в ожидании казни.Это диалог между Сократом и Критоном, пожилым афинянином, который на протяжении многих лет был преданным другом Сократа и твердо верил в его этические учения. Разговор происходит рано утром, что оказалось предпоследним днем, когда Сократ остался жив. Как и Euthyphro и Apology, этот диалог раскрывает кое-что от характера Сократа, описывая манеру, в которой он столкнулся с трудными обстоятельствами, не будучи преодоленным ими.В Crito особое внимание уделяется причинам, выдвинутым Сократом для отказа бежать из тюрьмы как средству спасения собственной жизни. Обстоятельства сложились так, что он мог легко это сделать, и друзья убеждали его сделать это.

Диалог начинается с того, что Сократ спрашивает Критона, почему он прибыл так рано. Рассвет только начинается, а Сократ крепко спал всю ночь. Крито объясняет, что он некоторое время ждал в тюрьме, но хранил молчание, потому что не хотел нарушать сон Сократа.Он добавляет, что удивлен, обнаружив, что Сократ смог так хорошо выспаться и сохранять спокойствие и умиротворение, когда время его казни так близко. Сократ находится в тюрьме около месяца из-за того, что в городе не разрешается казнь преступника, пока некий корабль не вернется с острова Делос. Крито сообщает, что корабль скоро прибудет, так как ему сказали, что он покинул Суниум и, как ожидается, будет в Афинах на следующий день. По этой причине Крито говорит Сократу, что завтра будет его последний день в жизни.Сократ утверждает, что если такова воля Бога, он готов умереть. Однако он убежден из-за сна, который он увидел этим утром, что будет задержка еще на один день.

В этот момент Крит умоляет Сократа последовать его совету и сбежать из тюрьмы. Он приводит в качестве причины, что, если Сократ откажется бежать, а затем будет казнен, Критон не только потеряет настоящего друга, которого невозможно заменить, но и будет осужден многими людьми, которые обвинят его в бездействии. что он мог, чтобы спасти жизнь друга.Те, кто не знаком с фактами, предположат, что Крито мог бы купить свободу своего друга, заплатив определенную сумму денег, но отказался это сделать. Следовательно, если Сократ заботится о репутации своего друга в будущем, он будет действовать в соответствии с просьбой, которую этот друг сейчас обращается к нему. Сократ должен признать, что мнение большинства нельзя игнорировать, поскольку они способны нанести большой вред любому, кто вызвал их неодобрение.

Сократа не заботит мнение большинства, поскольку оно не способно ни на величайшее зло, ни на величайшее добро. Он не может сделать человека мудрым и не может сделать его глупым. Все, что он делает, во многом зависит от случая. Крито спрашивает, не боится ли Сократ, что побег из тюрьмы приведет к тому, что у его друзей возникнут проблемы с властями страны и что это может привести к тому, что они потеряют часть своей собственности или, возможно, пострадают от чего-то еще худшего.Сократ признает, что у него есть этот страх, но это далеко не единственный страх, который у него есть. Затем Крито говорит ему, чтобы он не боялся этого, потому что есть люди, которые без больших затрат готовы спасти его и вывести из тюрьмы. Что касается информаторов, то они далеко не чрезмерны в своих требованиях, и немного денег их удовлетворит. Крито объясняет, что у него самого есть значительные средства, которые он с радостью использовал бы для любых целей, которые помогли бы спасти жизнь Сократа. Более того, если Сократ не решится позволить Критону тратить столько денег на себя, гораздо больше его друзей готовы и желают предоставить любую сумму денег, необходимую для этой цели.

Если этих предложений помощи недостаточно, чтобы убедить Сократа попытаться сбежать из тюрьмы, Крито представляет некоторые дополнительные причины в поддержку того, что он побуждал его сделать. Он говорит ему, что, оставаясь в тюрьме и отказываясь бежать, он играет на руку своим врагам и оказывает помощь тем, кто игнорирует требования справедливости. Кроме того, он предает членов своей семьи, особенно детей, которые имеют право на воспитание, руководство и образование, которые он мог обеспечить, оставаясь в живых и делая все, что в его силах, для их благополучия.Если, говорит Крито, вместо того, чтобы выполнять свои обязательства перед ними, вы уйдете и предоставите им рискнуть среди всех прискорбных обстоятельств, которые могут возникнуть, вас нельзя будет считать невиновным, если они пойдут на путь зла. Это не тот вид действий, который подходит тому, кто, как и вы, утверждает, что следует путем добродетели. Отказавшись от побега, вы примете более легкую, но не лучшую и мужественную часть, и, следовательно, людям будет стыдно не только за вас, но и за ваших друзей, которым, по их мнению, не хватало необходимой смелости, чтобы спасти вас. от безвременной смерти.

В ответ на то, что сказал Критон, Сократ признает, что его рвение бесценно, если оно используется в поддержку того, что правильно, но если оно используется в поддержку того, что неправильно, оно ведет к еще большему злу. На протяжении всей своей жизни Сократ старался не поддаваться влиянию эмоциональных призывов, а следовать курсом, руководимым разумом. Следовательно, он не откажется от принципов, которые он соблюдал в течение долгого времени, но останется верным тому, что, по его мнению, требует от них.Аргументы, выдвинутые Крито, не убедили его в том, что ему следует сбежать из тюрьмы, и он переходит к изложению причин их отклонения.

Крито упомянул, что, по мнению многих, и Сократ, и его друзья будут подвергнуты суровой критике, если он не предпримет никаких попыток сбежать из тюрьмы. В ответ Сократ обращает внимание на опасность, с которой связано слежение за общественным мнением. Он спрашивает, правда ли, что мнение одних людей следует принимать во внимание, а мнение других игнорируется.После того, как Крито признал, что это правда, возникает вопрос, к чьему мнению следует относиться достаточно серьезно, чтобы следовать ему. Чтобы ответить на этот вопрос, Сократ предлагает аналогичную ситуацию. В случае с тем, кто тренируется в гимнастике, чье мнение следует искать в отношении похвалы или порицания за то, что он делает? Это мнение многих или того, кто является его наставником или тренером? Когда человек серьезно болен, уместно ли спрашивать мнение многих или того, кто является квалифицированным врачом? Очевидно, что следует учитывать мнение одного человека, обладающего необходимой актуальной информацией.Если это верно в отношении физических упражнений и вопросов, касающихся здоровья, не более ли важно посоветоваться с мнением тех, кто имеет адекватное понимание того, что является справедливым и несправедливым, справедливым и грязным, добром и злом? Если, действуя по совету людей, не имеющих понимания, мы повреждаем тело, разве это не правда, что мы навлечем на себя еще большее зло, следуя советам тех, кто не имеет надлежащего понимания значения справедливости и того, что имеет отношение к делу? той части человеческой натуры, которая превосходит тело?

Крито вынужден признать, что Сократ представил веский аргумент в отношении нецелесообразности следовать общественному мнению или даже голосу большинства, когда дело доходит до критически важных вопросов.Тем не менее, Крито по-прежнему настаивает на том, что мнением многих нельзя полностью пренебрегать по той простой причине, что многие обладают силой казнить людей, а спасти свою жизнь важнее всего, что он может сделать. . Сократ не согласен с тем, что нужно спасать свою жизнь любой ценой. Он считает, что превыше всего следует ценить не жизнь, а хорошую жизнь. Он также считает, что хорошая жизнь приравнивается к справедливой и достойной.Другие соображения, упомянутые Критоном, такие как деньги, потеря хорошей репутации и обязанность воспитывать своих детей, являются всего лишь доктринами множества. Их нельзя принимать только потому, что они выражают мнение большинства, но им следует следовать только в тех случаях, когда они поддерживаются уважительными причинами. Из этого следует, что вопрос, стоящий перед Критоном и Сократом, заключается в том, правильно ли и достойно ли бежать тому, кто был заключен в тюрьму официальными властями, или позволить другим помочь ему в этом, используя деньги или что-то еще. незаконные средства.

И Сократ, и Критон ранее признавали, что никогда не следует намеренно делать то, что неправильно, и теперь они должны решить, следует ли им придерживаться этого принципа или отступить от него. Если они действительно соблюдают его, они должны признать, что для Сократа было бы неправильно прислушаться к совету Критона и попытаться сбежать из тюрьмы. Бегство было бы нарушением закона страны и означало бы, что Сократ — враг того, что делает общество упорядоченным. Он не может сделать это, не вернувшись к принципам, которые он отстаивал на протяжении всей своей жизни.Тем не менее, Критон не убежден, поскольку он утверждает, что Сократ стал жертвой несправедливых законов, и по этой причине для него уместно и правильно их не подчиняться. Затем Сократ напоминает ему, что поступить таким образом означало бы ответить злом за зло, что противоречило бы тому, что, как он уже признал, никогда не следует делать. Ответить злом за зло может быть в гармонии с моралью многих, но, как он указывал ранее, общественное мнение, если оно не поддерживается вескими причинами, никогда не может быть надежным руководством для подражания.Крито считает, что для Сократа было бы неплохо сбежать, потому что он был заключен в тюрьму несправедливо. Сократ не согласен с ним и, соответственно, излагает причины, по которым он считает, что человек обязан подчиниться наложенному на него наказанию, даже если наказание может быть несправедливым. Его аргумент основан на том факте, что он является гражданином государства, родившимся, воспитанным и получившим образование в его пределах. Фактически, он — дитя государства, и у него есть обязательства по отношению к нему, как и у ребенка по отношению к своим родителям.Живя в штате в течение многих лет и принимая предоставляемые им льготы, он продемонстрировал готовность принять его законы и постановления и подчиняться решениям его судов, независимо от того, какими могут быть эти решения.

Сократ просит Критона на мгновение подумать, что официальные лица правительства могли бы сказать ему при существующих обстоятельствах. Они могли бы сказать что-то вроде следующего: «Сократ — явное доказательство того, что мы и город не были вам неприятны.Из всех афинян вы были самым постоянным жителем города, который, поскольку вы никогда не покидаете его, вы можете полюбить. . . и вы согласились с нашим правительством из вас; и это состояние, в котором вы родили своих детей, что является доказательством вашего удовлетворения. Более того, вы могли, если бы захотели, установить наказание в виде изгнания в ходе судебного разбирательства — государство, которое отказывается отпускать вас сейчас, отпустило бы вас тогда. Но вы сделали вид, что предпочитаете смерть изгнанию и что смерть вас не огорчает.А теперь вы забыли эти прекрасные чувства и не уважаете законы, которые вы разрушаете; и делаете только то, что сделал бы несчастный раб, убегая прочь и отвернувшись от договоренностей и соглашений, которые вы заключили как гражданин. . . . Разве мы не правы, говоря, что вы согласились подчиняться нам на деле, а не только на словах? »

Критон признает, что на аргумент такого типа со стороны государства нет адекватного ответа, и продолжает слушать, как Сократ развивает еще больше обвинений, которые могут быть выдвинуты против него в случае его побега.Они могли сказать, что он нарушил заветы и соглашения, которые заключил с ними, не в спешке или под влиянием момента, а в свободное время, без какого-либо обмана или принуждения с их стороны. У него было семьдесят лет, чтобы обдумать это, и в течение этого времени он мог свободно покинуть город и отправиться в любое из тех мест, которые он хвалил за их хорошее управление, но вместо этого он решил остаться в нашем городе и соблюдать его законы.

Если при только что указанных обстоятельствах Сократ сбежит из тюрьмы, это не принесет никакой пользы ни ему, ни его друзьям.Те, кто, как известно, помогли ему в его побеге, будут изгнаны или лишены своей собственности и лишены гражданства. Если он отправится в один из соседних городов, таких как Фивы или Мегара, он будет считаться врагом, и все их патриотически настроенные граждане будут смотреть на него как на нарушителя законов. Вдобавок они утверждают, что любой, кто нарушает законы, также будет развращать молодую и глупую часть человечества. Если Сократ уйдет из хорошо управляемых государств к друзьям Крита в Фессалии, его прием не будет лучше, потому что люди будут высмеивать его за проповедь высоких чувств о справедливости и добродетели, а затем предательство всего, чему он учил, ради достижения немного более долгой жизни.Отказываясь бежать, Сократ может уйти из этой жизни в невинности, страдальец, а не злодей, и жертва не законов, а людей. С другой стороны, если он пойдет, отвечая злом за зло и ущербом за обиду, нарушая заветы и соглашения, которые он заключил, граждане государства, включая его собственных друзей, будут презирать его и смотреть на него как на врага, который сделал все возможное, чтобы уничтожить их. Все это, говорит Сократ Критону, — это голос, который он, кажется, слышит шепотом в ушах, и который мешает ему слышать что-либо еще.Затем он говорит Крито говорить, если ему есть что сказать в ответ на сказанное. Поскольку Критону больше нечего сказать, Сократ просит, чтобы ему было позволено следовать указаниям воли Бога.

Анализ

Как и Euthyphro и Apology, Crito имеет отношение к характеру Сократа. Его изображали религиозным человеком, который провел большую часть своей жизни в послушании тому, что он считал божественным повелением.Таинственный голос, на который он всегда обращал внимание, был для него голосом Бога. Действуя в гармонии с этим голосом, он привык делать то, что считал правильным, и не отступал от этого курса, чтобы спасти свою жизнь. Это было ясно сказано как в Euthyphro , так и в Apology, , но остался один вопрос, который составляет главную тему разговоров в Crito. Вопрос заключался в том, обязан ли человек морально подчиняться законам, которые считаются несправедливыми.В случае с Сократом имелось достаточно доказательств того, что он был осужден несправедливо и что закон, требовавший его казни, был плохим. При таких обстоятельствах было бы неправильно, если бы Сократ сбежал из тюрьмы в нарушение закона, по которому его туда поместили? Крито, наряду с другими друзьями Сократа, считает, что он был бы вполне оправдан, нарушив этот закон, и ряд аргументов представлен в поддержку этой веры. Сократ убежден, что они ошибаются, придерживаясь этого мнения, и продолжает довольно подробно излагать свои причины отклонения представленного ими взгляда.

Вопрос, поднятый в этом диалоге, является важным, поскольку он вызвал разногласия, которые сохранялись на протяжении веков, и в некоторых областях это все еще проблема в настоящее время. Должен ли человек принять наложенное на него наказание несправедливым законным путем? Очевидно, целью Платона при написании этого диалога было нечто большее, чем исторический отчет о разговоре, который произошел в тюрьме Сократа незадолго до его смерти. Он хотел разобраться с моральной проблемой, связанной с теми ситуациями, когда люди сталкиваются с наказаниями, налагаемыми на них несправедливыми законами.Один момент, который часто упускается из виду, — это различие между моральным и законным. Именно этот момент диалог призван прояснить. Это просто неправда, что все законы должны соблюдаться при любых условиях. На это указывает, когда Сократ признает, что дважды нарушал законы города, и ни в том, ни в другом случае не извиняется за это. Он неоднократно заявлял, что он будет подчиняться Богу, а не человеку, что означает, что он не будет нарушать требования своей совести, чтобы делать то, что ему приказывает государство.Почему же тогда он должен отказываться бежать из тюрьмы только потому, что закон требует, чтобы он оставался там? Хотя человек может нарушать законы страны, чтобы удовлетворить требования своей совести, у него есть моральное обязательство принять наказание за нарушение этих законов, наложенное государством. Поступить иначе означало бы отказаться от системы закона и порядка, которая делает возможной жизнь в цивилизованном обществе.

Разговор между Критоном и Сократом происходит рано утром.Сократ крепко спит, хотя знает, что время его казни не за горами. Спокойная и тихая манера, с которой Сократ принимает свою судьбу, удивляет посетителя, но это лишь еще одна иллюстрация того, насколько Сократ достиг контроля над своими чувствами и эмоциями. Он всегда настаивал на том, что хорошая жизнь — это такая жизнь, в которой действиями человека управляет разум, а не текущие чувства. Его учение в этом отношении основано не только на его словах, но и на собственном примере.Дата казни Сократа отложена примерно на месяц в ожидании возвращения корабля с острова Делос. Краткое упоминание о его сне является примером широко распространенного убеждения, что события могут быть предсказаны таким образом. В данном случае это оказалось верным. Крито объяснил, что он явился в столь ранний час из-за того, что считал, что времени осталось мало, и если какое-либо действие нужно предпринять, оно должно быть выполнено немедленно. Сократ сообщает ему, что кораблю потребуется еще один день, чтобы добраться до Афин, и у них будет достаточно времени, чтобы обсудить все, что задумал Критон.Крито прибыл, чтобы умолять Сократа бежать из тюрьмы. У него есть ряд причин полагать, что это именно то, что должен делать Сократ, и он надеется, что, изложив эти причины, он сможет убедить Сократа в том, что не только морально правильно, но и мудро поступать так, как призывает его Критон. делать.

Одна из причин, по которой Критон продвигается, основана главным образом на том, что, по его мнению, люди скажут в случае, если Сократ останется в тюрьме и будет казнен. Они скажут, что его друг Крито мог бы спасти его, если бы он был готов предоставить деньги на покупку своей свободы.Такие обвинения могли только усугубить горе, которое Крито уже испытал бы из-за потери друга, которого невозможно было заменить. Крито заявил, что с радостью отдал бы все деньги, которые у него есть, если бы тем самым он смог обеспечить свободу Сократа, и если этого окажется недостаточно, он знает нескольких друзей, которые также внесут все необходимое для достижения этой цели. . Но есть и другие причины, по которым Критон считает, что Сократу следует бежать. Суд, вынесший ему приговор, не был компетентным судом.Их понимания было недостаточно, чтобы определить, действительно ли Сократ развратил молодежь. Их суждение было неверным, и поэтому Сократ не обязан следить за тем, чтобы оно исполнялось. И снова Крито утверждает, что отвечать злом за зло — это правильно и правильно. Поскольку с Сократом плохо обращались, то для него будет справедливым поступить так же с государством. Чтобы еще больше поддержать свою позицию, Крито указывает, что, отказавшись бежать из тюрьмы, Сократ навлечет огромные невзгоды на членов своей собственной семьи.У него нет права рожать детей в этот мир, а затем отказывать им в воспитании и образовании, на которые они имеют право. Наконец, Критон упоминает, что в случае, если Сократ покинет Афины и отправится в изгнание, есть хорошие шансы на то, что его хорошо примут. У Критона есть друзья в Фессалии, и Сократ мог жить среди них в мире, не опасаясь, что жители этого места когда-либо причинят ему какие-либо неприятности. Если Сократ не решается сбежать, потому что опасается, что такое действие с его стороны приведет к неприятностям его друзей, Крито напоминает ему, что ему не нужно бояться этого, потому что с небольшой суммой денег, которую его друзья были бы счастливы получить. внести свой вклад, они могли подкупить информаторов, которые сообщат властям о его побеге.

В ответ на то, что сказал Критон, Сократ выражает свою признательность за проявленную дружбу и добрую волю, а также за рвение, проявленное в их презентации. Тем не менее, Сократ не убежден, что ему следует сбежать из тюрьмы или что было бы морально правильным с его стороны предпринять какие-либо подобные действия. Он внимательно выслушал аргументы Крито и изложит причины, по которым он возражает против каждого из них. Крито ошибается, позволяя мнению многих влиять на его суждения.Сократ говорит ему, что самое важное не мнение большинства, а мнение тех, кто имеет адекватное понимание рассматриваемого вопроса. Верно, что в демократии предполагается, что преобладает воля большинства, но ни Сократ, ни Платон не верят в демократию, пока она интерпретируется как означающая, что мнению невежественных людей следует придавать равный вес. мнение тех, кто хорошо осведомлен. Однако они верят в демократический принцип, согласно которому при отправлении законов ко всем следует обращаться одинаково.Никакая дискриминация по признаку богатства или социального положения не допускается. Что касается правомерности побега из тюрьмы, ситуация аналогична ситуации с тем, кто тренируется в гимнастике, или с тем, кто болен физически. Следует учитывать не мнение большинства, а, скорее, мнение тренера в одном случае и мнение квалифицированного врача в другом. Крито следует напомнить, что только мнение тех, кто имеет четкое представление о том, что правильно, а что неправильно, должно влиять на его решение.

Сократ не отрицает, что суд обошелся с ним несправедливо, и также не считает, что судьи, осудившие его, были компетентны определять правильность его религиозных взглядов или решать, действительно ли он развратил молодежь. Он не согласен с Крито в том, что этих фактов достаточно, чтобы он мог сбежать из тюрьмы, нарушив предписанный закон. Вопрос, который поднимается в этой связи, является спорным, и отнюдь не ясно, согласились бы с ним интеллектуальные греки времен Сократа.Мы действительно знаем, что после смерти Сократа Платон действительно покинул Афины, потому что не думал, что для него будет безопасно оставаться там. Позднее ученик Платона Аристотель покинул Афины, чтобы избежать смерти от рук антимакедонцев, заявив, что он хотел уберечь город от еще одного преступления против философии. Некоторые греческие ученые высказали предположение, что Платон мог бы сбежать из тюрьмы, если бы он был на позиции Сократа. Мы не можем быть уверены в том, что он сделал бы в этих обстоятельствах, но есть одно важное различие между Платоном и Сократом в то время, когда произошел разговор с Критоном: Сократу было семьдесят лет, а Платон был всего лишь молодым человеком в своей жизни. начало тридцатых годов.Сократ всю жизнь прожил в Афинах. В течение всех этих лет он получал множество благ, которые даровал город, и часто признавал свой долг перед его системой управления и общественным порядком. Если бы он захотел это сделать, он мог бы покинуть город в любое время, но само его присутствие и участие в жизни города свидетельствовало о его одобрении того, как поддерживалась его деятельность. Платон был в то время слишком молод, чтобы иметь такие же или равные обязательства перед государством, поскольку он не получил от него столько же.Его положение сильно отличалось от положения старика, жившего в те годы, когда Периклова эпоха была на пике своего развития. Сократ не мог отступить от своих обязательств перед городом, и, если ему не было приказано сделать то, что, по его мнению, было морально неправильным, он был обязан подчиняться его законам.

Критон убеждал Сократа отвечать злом за зло, что было принципом, принятым многими, по-видимому, исходя из предположения, что только так можно удовлетворить требования справедливости.Никто не подвергал сомнению идею о том, что преступники должны быть наказаны или что строгость наказания должна определяться до некоторой степени характером преступления. Однако мнения о цели наказания разошлись. Согласно одной из точек зрения, его цель заключалась в том, чтобы служить исправительной мерой, которая принесла бы пользу преступнику, помогая ему преодолеть свои дурные наклонности. Совершенно иного мнения придерживались те, кто считал, что надлежащая функция наказания состоит в том, чтобы дать обществу возможность свести счеты с преступником, причинив ему зло, эквивалентное тому, которое он причинял другим.Сократ принял первую из этих двух точек зрения, но отверг вторую. Он не верил, что два зла составляют добро или что одно зло можно вылечить, совершив другое. Следовательно, побег из тюрьмы в нарушение закона был бы злом с его стороны и никоим образом не противодействовал бы злу, совершенному судом. Хотя Сократ жил и умер за несколько веков до христианской эры, его позиция в этом отношении была похожа на то, что позже стало известно как христианское воззрение, которое запрещает преодолевать зло злом, но утверждает, что зло следует преодолевать добром.

Крито сказал, что следует опасаться мнения многих, потому что они обладают властью казнить людей. Сократа это не беспокоит, поскольку он считает, что смерть не обязательно является злом. Следует опасаться совершения злодеяний, а не смерти. Многие могут подумать, что в их силах причинить величайшее зло тому, кто потерял их благосклонность, но это не так. Они не могут сделать человека мудрым или глупым, а также не могут заставить его делать добро или зло.Это правда, что они могут повредить тело и даже стать причиной его физической смерти, но они не имеют власти над его душой, и это действительно важно. То, что Сократ верил в этом отношении, было идентично тому, чему учили христиане более поздних веков, когда они сказали: «Не бойтесь убивающих тело, и после этого они не могут больше ничего делать». Сократ подчеркивал, что душа становится лучше, делая то, что правильно, и становится хуже, делая то, что неправильно. Он был убежден, что элемент в каждом человеке, в котором обитают зло и праведность, гораздо дороже физического тела.

Крито и Сократ смогли обсудить вопрос о побеге из тюрьмы, потому что они пришли к соглашению по некоторым пунктам. Они оба считают, что совершить зло при любых условиях — плохо для человека, который его совершает. Из этого следует, что человек никогда не должен возмещать жестокое обращение жестоким обращением; никакое лечение, полученное от другого, никогда не оправдывает совершение чего-то плохого в ответ. Если бы они не верили одинаково по этим вопросам, любое обсуждение вопроса было бы бесполезным.Сократ дал эффективный ответ на аргументы, выдвинутые Критоном, довольно подробно изложив причины, по которым он полагал, что для него было бы неправильно сбежать. Тем не менее, Крито настаивает на том, что он не изменил своего мнения, и Сократ решает попробовать другой подход к вопросу.

Он расскажет, что, по его мнению, многие или люди в целом скажут, если он действительно сбежит из тюрьмы и уедет в какую-нибудь чужую страну, чтобы провести остаток своей жизни. Поначалу это могло показаться странным для Сократа, учитывая все, что он сказал о поверхностности мнений многих.Но в этом случае он попытается рассказать не просто о том, что они могли бы сказать, а, скорее, о том, что они имели бы право сказать в случае его побега. Мнение многих не обязательно ошибочно, но и не обязательно верно. Это может быть правильно, если оно основано на реальных фактах и на том, что можно из них логически вывести. Это то, что Сократ намеревается представить в своей заключительной речи в защиту занятой позиции.

Давайте подумаем, говорит он, что государство или законы должны были бы сказать в случае, если они обнаружат Сократа, сбегающего из тюрьмы.Это олицетворение государства, или то, что иногда называют законами, представляет собой художественный прием, который убедительно передает в воображение послание, которое Сократ пытался передать. Он не содержит никаких дополнительных аргументов к тому, что было сказано ранее, но он предназначен для создания настроения чувств, подходящего для повышения этических требований совести. Его цель — вызвать безусловное уважение к достоинству морального закона, который требует и оправдывает курс, который следует Сократу.Основанием для последующих замечаний является «общественный договор», существующий между отдельным гражданином и обществом, к которому этот гражданин принадлежит. Именно этот договор или подразумеваемое соглашение, в котором гражданин обещает подчиняться законам государства и выполнять решения его судов, делает возможным хорошо организованное общество, в котором люди могут жить в мире друг с другом.

Если Сократ последует совету Критона и сбежит из тюрьмы, Законы могут пожаловаться, что он нарушает договор, который он заключил с ними.Поскольку договор был заключен добровольно, он не может извиняться, что он был заключен под принуждением или получен путем ложного представления. Он также не был сделан в спешке, не имея достаточно времени для размышлений. У Сократа было семьдесят лет для размышлений, и все это время он не покидал города в поисках другого места для жизни. Его выбор жить по законам этого города был свободным и осознанным. Вся его жизнь свидетельствует о том, что он принял институты общества, в котором он родился, и существенной частью системы, в которой функционирует это общество, является то, что его граждане должны уважать и подчиняться решениям его должным образом созданным суды.Сократ не вправе отклонять решения суда, потому что он считает, что они вышли за рамки их юрисдикции или что они приняли неправильное решение по его делу. Для него бежать, чтобы избежать исполнения приговора суда, было бы не только бесчестным поступком, но и указанием на неискренность с его стороны, поскольку он не желает придерживаться высоких идеалов, которые характеризовали его учение.

Если Сократ сбежит, его семья и друзья рискнут быть изгнанными и потерять имущество.Если он пойдет в соседние города, все честные горожане будут считать его врагом. Даже если ему удастся избежать этого позора, он будет считаться паразитом или тем, кто ищет благосклонности у богатых и сильных мира сего. Ему будет стыдно продолжать свое исповедание преданности добру с подобным поведением, смотрящим ему в лицо. С другой стороны, если он отказывается бежать из тюрьмы и соблюдает исполнение приговора, вынесенного ему, у него будет хорошая защита, когда он предстанет перед трибуналом для осуждения мертвых.Перед ними он предстанет как невинная жертва несправедливости не закона, а тех, кто злоупотребил законом, чтобы вызвать его уничтожение.

Это призыв, который Сократ находит звенящим в ушах. Это делает его глухим к мольбам Крито, который теперь обнаруживает, что ему больше нечего сказать. Поэтому Сократ чувствует удовлетворение, идя по пути, по которому ведет его Бог.

Большинство людей не умеют спорить. Эти 2 техники сделают вас лучше.

Любой, кто спорил с самоуверенным родственником или другом по поводу иммиграции или контроля над огнестрельным оружием, знает, что часто невозможно повлиять на кого-то с твердыми взглядами.

Отчасти потому, что наш мозг упорно трудится, чтобы обеспечить целостность нашего мировоззрения: мы ищем информацию, чтобы подтвердить то, что мы уже знаем, и игнорируем или избегаем фактов, враждебных нашим основным убеждениям.

Но не исключено, что привести аргументы в пользу того, чтобы они остались верными. И по этому поводу была проведена хорошая научная работа.Вот две стратегии, которые, судя по имеющимся данным, кажутся многообещающими.

1) Если аргумент, который вы считаете убедительным, не находит отклика у кого-то другого, выясните, что значит

Ответ на поляризацию и политическое разделение заключается не в том, чтобы просто показать людям другую точку зрения.

В 2017 году исследователи из Дьюка, Нью-Йоркского университета и Принстона провели эксперимент, в котором они заплатили большой выборке пользователей Twitter от демократов и республиканцев, чтобы они прочитали больше мнений другой стороны.«Мы не нашли доказательств того, что межгрупповой контакт в социальных сетях снижает политическую поляризацию», — пишут авторы. Республиканцы, участвовавшие в эксперименте, фактически стали более консервативными в ходе теста. Либералы в эксперименте стали немного либеральнее.

Каждый раз, когда мы участвуем в политических дебатах, мы все склонны переоценивать силу аргументов, которые мы считаем лично убедительными, и ошибочно полагаем, что другая сторона окажется под влиянием.

В отношении контроля над огнестрельным оружием, например, либералов убеждают такие статистические данные, как: «Ни одна другая развитая страна в мире не имеет почти такого же уровня насилия с применением огнестрельного оружия, как Америка.»И они думают, что другие люди тоже сочтут это убедительным.

Между тем консерваторы часто приходят к такой формулировке: «Единственный способ остановить плохого парня с оружием — это хороший парень с пистолетом».

Обе стороны не понимают, что они спорят о том, что их оппоненты не только уже отвергли, но и могут быть глухи по своей сути.

«Сообщения, которые интуитивно понятны людям, по большей части не являются эффективными», — сказал мне в 2015 году Робб Виллер, профессор социологии и психологии Стэнфордского университета.

Виллер показал, что, по крайней мере, можно подтолкнуть наших политических оппонентов к рассмотрению идей, которые они обычно категорически отвергают. В 2015 году в серии из шести исследований он и соавтор Мэтью Файнберг обнаружили, что, когда консервативная политика строится вокруг либеральных ценностей, таких как равенство или справедливость, либералы становятся более восприимчивыми к ним. То же самое можно сказать и о либеральной политике, преобразованной с точки зрения консервативных ценностей, таких как уважение к власти.

Итак, его исследование показывает, что если консерватор хочет убедить либерала поддержать более высокие военные расходы, он не должен апеллировать к патриотизму.Он должен сказать что-то вроде: «С помощью армии обездоленные могут достичь равного положения и преодолеть проблемы бедности и неравенства». По крайней мере, это общая идея.

В более позднем исследовании Виллер и его соавтор обнаружили на национальной репрезентативной выборке, что консерваторы были бы более склонны поддерживать гипотетического либерального кандидата в президенты, если бы этот кандидат использовал формулировки, отражающие консервативные ценности. Например, консерваторы, которые читают, что «видение кандидата на Америку основано на уважении к ценностям и традициям, которые были переданы нам…. »были более склонны сказать, что поддерживают его, чем когда послание кандидата было оформлено либеральными модными словечками.

Как повлиять на другую сторону: использовать их мораль против них

Работа Виллера основана на теории моральных основ. Это идея о том, что у людей стабильная мораль на интуитивном уровне, которая влияет на их мировоззрение. Либеральные моральные основы включают равенство, справедливость и защиту уязвимых. Консервативные моральные основы более устойчивы: они способствуют внутригрупповой лояльности, моральной чистоте и уважению к авторитету.

Политики интуитивно используют моральные устои для возбуждения единомышленников. Консервативные политики знают, что от слов типа «верните нашу страну» бьются сердца последователей.

Однако теория моральных оснований говорит нам, что эти послания не передаются от одного морального племени к другому. «По сути, вы пытаетесь убедить кого-то, кто говорит по-французски, в какой-то позиции, говоря с ним по-немецки», — говорит Виллер. «И это не резонирует».

Виллер предупредил, что полностью обратить политического оппонента на свою сторону по-прежнему чрезвычайно сложно, даже с помощью этих методов.«Мы обнаружили статистически значимые эффекты», — говорит он. «Они надежны. Но по размеру они не велики».

Приведенная ниже таблица показывает, насколько хорошо моральное переосмысление сработало для каждой области политики в исследовании Виллера. Чтобы быть ясным, переосмысление с точки зрения ценностей может сделать лишь так много: он не может превратить консерватора против Obamacare в сторонника, но он может смягчить его позицию и заставить его выслушать контраргументы.

Бюллетень личности и социальной психологии

Тем не менее важно, что Виллер вообще обнаружил какие-либо положительные результаты, учитывая трудности, с которыми обычно сталкиваются политологи, заставляя сторонников сочувствовать другой стороне по таким вопросам, как здравоохранение, военные расходы, однополые браки и английский как официальный представитель. язык.

Выводы Виллера не могут исцелить американскую демократию, но они могут помочь, скажем, снизить напряженность в горячих семейных спорах.

Вот пример. Если вы пытаетесь убедить консерватора в достоинствах преклонения колен перед гимном в знак протеста, сделайте акцент на традиционных ценностях, связанных с политической и религиозной свободой. Виллер предполагает, «утверждая, что отцы-основатели были глубоко озабочены защитой наших прав на социальный протест». (Хотя он напрямую не использовал этот аргумент в своих тестах.)

Файнберг продолжил работу с экспериментом с использованием морального переосмысления во время президентских выборов 2016 года. В своем исследовании, когда он сформулировал аргумент против Трампа с точки зрения лояльности (консервативной моральной основы), консервативные участники сообщили, что они с меньшей вероятностью поддержат его.

«Например, в сообщении о лояльности утверждалось, что Трамп« неоднократно вел себя нелояльно по отношению к нашей стране, чтобы служить своим интересам »и что« во время войны во Вьетнаме он уклонился от призыва, чтобы последовать за своим отцом в девелоперский бизнес », — сказал Файнберг и его соавтор пишет в исследовании.

Файнберг обнаружил аналогичный эффект, формулируя аргумент против Клинтона с точки зрения справедливости, либеральной моральной основы. В аргументе справедливости упоминается, что «в то время как так много американцев пострадали во время недавней рецессии, вызванной банками Уолл-Стрит, Клинтон приняла от них миллионы долларов в обмен на несколько выступлений» и утверждала, что Клинтон «готова пожертвовать справедливостью и равенством. для достижения своих целей ».

Либеральных участников, которым был показан этот аргумент, было холоднее по отношению к Клинтон и они указали, что они с меньшей вероятностью проголосуют за нее.

2) Слушайте. Ваши идеологические оппоненты хотят чувствовать, что их услышали.

Работа Уиллера и Файнберга показывает, что есть способ изменить мнение о политике. Но как насчет предрассудков? Как можно эффективно отговорить человека от предвзятого мнения? Потому что, как подробно объясняет Герман Лопес из Vox, просто называть людей расистами — это стратегия, которая обязательно приведет к обратным результатам.

В 2016 году журнал Science опубликовал замечательную мысль: уменьшить предрассудки и повлиять на мнения о законодательстве по борьбе с трансгендерами можно за одну 10-минутную беседу.Более того, исследователи обнаружили, что изменение взглядов может длиться не менее трех месяцев и устойчиво к рекламе, направленной против трансгендерных атак.

Это сработало, потому что агенты в кабинете сделали простую вещь: они слушали.

Дэйв Флейшер, давний политический организатор, называет это глубокой агитацией. Ключ к этому в том, что Флейшер заставляет избирателя говорить больше всего.

Вместо того, чтобы забрасывать избирателей фактами, «мы задаем открытые вопросы, а затем слушаем», — сказал мне Флейшер в 2016 году.«А затем мы продолжаем задавать открытые вопросы, основанные на том, что они нам только что сказали».

Говоря о своей жизни, избиратели используют то, что психологи называют «активной обработкой». Идея состоит в том, что люди усваивают уроки дольше, когда приходят к такому выводу сами, а не тогда, когда кто-то «шлепает вас статистикой», — говорит Флейшер. В целом, это задача, призванная указать на нашу общую человечность, что затем открывает дверь к уменьшению предрассудков и изменению мнений.

Как работает «глубокая агитация»

Вот видео-пример глубокого опроса.Это настоящий избиратель и агитатор из Leadership LAB, программы Лос-Анджелесского ЛГБТ-центра. Женщина на видео начинает двойственно относиться к вопросам трансгендеров. Но через глубокую агитацию активистка может повернуть ее вспять.

В частности, агитаторы просят избирателей вспомнить время, когда они подвергались дискриминации. А затем, ближе к концу беседы, агенты подталкивают избирателей к размышлениям о том, как этот опыт может быть связан с тяжелым положением трансгендеров.Идея состоит в том, что люди усваивают уроки более длительно, когда приходят к выводам самостоятельно.

Обратите внимание на видео выше, как избиратель начинает обсуждать проблему, когда агитатор спрашивает, была ли она когда-либо на стороне дискриминации. Она говорит о том, что на работе ее обижают, и что она чувствует себя другой. Он отвечает, рассказывая свою собственную историю о дискриминации за то, что он гей. Между незнакомцами по-настоящему по душе.

И в этот момент ведущий указывает, что закон о недискриминации трансгендеров поможет людям, которые чувствуют себя дискриминированными в школе или на работе.

«Ладно, в этом есть смысл», — говорит она.

Доказано, что этот метод работает только с проблемами идентичности, такими как права трансгендеров. Трудно сказать, как адаптировать его для того, чтобы отговорить родственников от их поддержки контроля над огнестрельным оружием.

Но не помешало бы опробовать главный посыл стратегии: прислушивайтесь к людям, заставляйте их думать о собственном опыте и подчеркивайте вашу общую человечность.

По крайней мере, ты можешь попасть в дверь к прорыву.

Слушайте Сегодня объяснили

Самый популярный мем TikTok противопоставляет молодых и стариков, но правду об этом противостоянии поколений можно найти в его оттенках серого. Аджа Романо и Брайан Резник объясняют.

Подпишитесь на Today, Explained , где бы вы ни находили свои подкасты, в том числе: Apple Podcasts , Google Podcasts , Spotify , Stitcher и ART19 .

Джеймс Мэдисон | Энциклопедия Первой поправки

Джеймс Мэдисон (1751–1836), главный автор Билля о правах и, следовательно, Первой поправки, был главным поборником религиозной свободы, свободы слова и свободы прессы в Эру основания. Мэдисон играл центральную роль в разработке, разъяснении и ратификации Конституции; после ратификации он попытался успокоить его критиков, добавив гарантии основных свобод.(Изображение из Национальной художественной галереи, нарисовано Гилбертом Стюартом около 1821 года, общественное достояние)

Работа его жизни как государственного деятеля и политического теоретика заключалась в обеспечении американского революционного эксперимента путем защиты от его собственных потенциальных слабостей и эксцессов. Он считал, что республиканское правительство окажется под угрозой, если безудержное большинство нарушит права отдельных лиц или если избранные должностные лица будут защищены от контроля со стороны свободной прессы.

Мэдисон помогла подготовить Декларацию прав для конституции Вирджинии

Мэдисон родился в хорошо известной семье плантаторов Вирджинии.В 1769 году он поступил в Колледж Нью-Джерси (позже Принстон) и попал под интеллектуальное и политическое влияние нового президента колледжа Джона Уизерспуна, чья заявленная цель заключалась в воспитании духа свободы и свободного поиска и который открыл учебную программу для течения религиозного и политического инакомыслия.

Вернувшись в Вирджинию, Мэдисон страстно участвовал в политическом брожении надвигающейся революции. Весной 1776 года он работал в комитете, готовившем Декларацию прав для новой конституции Вирджинии.Он внес поправки в проект формулировок о религиозной свободе, убрав более слабое слово «терпимость» и вместо этого провозгласив, «что все люди имеют равное право на свободное исповедание религии в соответствии с велениями совести».

Мэдисон сыграл решающую роль в созыве Конституционного съезда 1787 года в Филадельфии и в формировании обсуждения во время съезда. Как и большинство других делегатов, он стремился исправить слабые места федерального правительства в соответствии со статьями Конфедерации.Но Мэдисон был в равной степени озабочен исправлением внутренней несправедливости штатов, тенденции большинства на уровне штата нарушать права отдельных лиц и меньшинств.
(Изображение из Библиотеки Конгресса, нарисовано Чарльзом Уилсоном Пилом в 1783 году, общественное достояние)

Мэдисон воспрепятствовал принятию законопроекта, устанавливающего христианство в качестве религии штата Вирджиния

Мэдисон служил в Континентальном Конгрессе с 1780 по 1783 год, где он из первых рук узнал о слабостях федерального правительства в соответствии со Статьями Конфедерации.Затем он служил в Ассамблее Вирджинии, где в 1785 году выпустил свою первую большую политическую брошюру «Мемориал и протест против религиозных оценок». Целью брошюры был законопроект, представленный Ассамблее Вирджинии и поддержанный губернатором Патриком Генри, который установил бы общий налог для выплаты скромной заработной платы христианским учителям. Законопроект не установил бы какую-либо одну деноминацию (все христианские церкви имели право на получение средств), но он сделал бы христианство установленной религией государства.

Мэдисон счел законопроект «опасным злоупотреблением властью»; он рассуждал, что если бы правительство могло утвердить христианство над другими религиями, то оно также могло бы возвышать одну христианскую группу над другой. Мэдисон считал, что религия является делом индивидуальной совести и что предоставление законодателям контроля над религиозными убеждениями неизбежно приведет к нарушению других основных прав: «Уместно проявлять тревогу при первом эксперименте с нашими свободами». Мэдисону удалось отклонить закон о религиозной оценке, а затем возглавить принятие в 1786 году статута Томаса Джефферсона о свободе вероисповедания Вирджинии.

Мадисион сыграл решающую роль в Конституционном съезде.

Мэдисон сыграл решающую роль в созыве Конституционного съезда 1787 года в Филадельфии и в формировании обсуждения во время съезда. Как и большинство других делегатов, он стремился исправить слабые места федерального правительства в соответствии со статьями Конфедерации. Но Мэдисон был в равной степени озабочен исправлением внутренней несправедливости штатов, тенденции большинства на уровне штата нарушать права отдельных лиц и меньшинств.

Несмотря на свои опасения, Мэдисон потерпел неудачу в своей попытке включить в Конституцию федеральное право вето на законы штата, чтобы «защитить людей от посягательств на их права». Тем не менее, во время дебатов о ратификации Мэдисон утверждал, что федеральное правительство в соответствии с предложенной Конституцией будет лучше защищать права людей и меньшинств, потому что (как он утверждал в Федералисте № 10) национальное законодательство будет разрабатываться большим количеством политических партий и интересов, чем существовало. внутри штатов, что затрудняет выполнение какой-либо одной фракции ее «планов угнетения».Мэдисон был особенно обеспокоен нарушением прав собственности, но он также говорил о религиозном рвении как об опасном источнике конфликтов и угнетения.

Несмотря на свою приверженность свободе личности, Мэдисон выступал против включения билля о правах в качестве предварительного условия для ратификации Конституции. Он также сомневался, что простые «бумажные преграды» от нарушения основных прав были достаточной защитой. Однако сочетание избирательной политики и изменения в собственном мышлении Мэдисона превратили его в активного сторонника федерального билля о правах.В упорной кампании 1788 года за место в Первом Конгрессе Мэдисон пообещал поддержать билль о правах, а в июне 1789 года он внес в Конгресс ряд предложенных поправок, которые легли в основу того, что стало Биллем о правах в Конституция.
(Изображение предоставлено Исторической ассоциацией Белого дома, нарисовано Джоном Вандерлином в 1816 году, общественное достояние)

Мэдисон был сторонником билля о правах

Одним из самых влиятельных возражений против предложенной Конституции было отсутствие в ней билля о правах.Томас Джефферсон поднял этот вопрос в декабре 1787 года в письме Мэдисону. Несколько штатов, в том числе Вирджиния, приложили к своей ратификации Конституции длинный список рекомендованных поправок, включая защиту основных прав и свобод. Когда в апреле 1789 года был созван Первый Конгресс, Северная Каролина и Род-Айленд еще не ратифицировали Конституцию, и многие граждане 11 ратифицировавших ее штатов все еще опасались, что это новое федеральное правительство представляет собой угрозу свободе.

Несмотря на свою приверженность свободе личности, Мэдисон выступал против включения билля о правах в качестве предварительного условия для ратификации Конституции.Он также сомневался, что простые «бумажные преграды» от нарушения основных прав были достаточной защитой. Однако сочетание избирательной политики и изменения в собственном мышлении Мэдисона превратили его в активного сторонника федерального билля о правах. В упорной кампании 1788 года за место в Первом Конгрессе Мэдисон пообещал поддержать билль о правах, а в июне 1789 года он внес в Конгресс ряд предложенных поправок, которые легли в основу того, что стало Биллем о правах в Конституция.

Представляя предложенные им поправки, Мэдисон особо подчеркнул роль общественного мнения в республике. Даже если Конституция на самом деле не угрожала свободе, многие люди считали, что она может иметь такой эффект, и было важно развеять их опасения. Более того, широкая поддержка билля о правах, выраженная в конвенциях о ратификации государством, обещала привлечь общественное мнение в поддержку индивидуальных свобод. Одни только бумажные преграды не предотвратят нарушение прав. Но если бы основные права были провозглашены в Конституции, они бы повлияли на общественное мнение против их ограничения и помогли бы сдерживать нетерпимое большинство.

Мэдисон предложил Первую поправку, более описательную, чем нынешняя.

Предложение Мэдисона о том, что в конечном итоге стало Первой поправкой, в целом соответствует конечному продукту, но в некоторых отношениях более информативно:

«Гражданские права никого не могут быть ограничены из-за религиозных убеждений или вероисповедания, ни одна национальная религия не может быть учреждена, равно как и полные и равные права совести не могут быть нарушены каким-либо образом или под любым предлогом.

«Народ не может быть лишен или ограничен в своем праве говорить, писать или публиковать свои мнения; и свобода печати как один из главных оплотов свободы будет неприкосновенной.

«Народ не должен удерживаться от мирных собраний и советов для их общего блага; ни от обращения в законодательный орган с петициями или протестами для удовлетворения своих жалоб».

В одном важном отношении то, что предложил Мэдисон, сильно отличалось от того, что в конечном итоге вошло в Билль о правах. Мэдисон представил билль о правах, который предотвратил бы как федеральное правительство, так и штаты от нарушения основных свобод. В конечном итоге ратифицированный Билль о правах ограничивал только федеральное правительство.
(Изображение из Библиотеки Конгресса, созданное с помощью литографии Пендлтона около 1828 г., общественное достояние)

Мэдисон хотела, чтобы Билль о правах распространялся и на штаты.

В одном важном отношении то, что предложил Мэдисон, сильно отличалось от того, что в конечном итоге вошло в Билль о правах. Пятая резолюция Мэдисона, которую он считал самой важной поправкой из всех, должна была предусматривать, что «Ни один штат не должен нарушать равные права совести, свободу печати или суд присяжных по уголовным делам.«Билль о правах, в конечном итоге ратифицированный, ограничивал только федеральное правительство.

Мэдисон представил билль о правах, который предотвратил бы нарушение как федеральным правительством, так и штатами основных свобод. В этом отношении Мэдисон предвосхитил Четырнадцатую поправку (1868 г.) и последующий процесс инкорпорации, в результате которого основные меры защиты Билля о правах стали обязательными для государств.

В 1780-е годы Мэдисон считал, что основные угрозы основным свободам исходят от штатов, а не от федерального правительства.События 1790-х убедили его, что бесконтрольное федеральное правительство не менее опасно. Впоследствии он стал отождествляться с Демократической республиканской партией, которая выступала против многих политик первых двух президентов-федералистов.

Конгресс принял законы об иностранцах и подстрекательстве.

В 1798 году Конгресс, в котором преобладали федералисты, в ответ на опасения по поводу иностранной подрывной деятельности и интенсивной внутренней партийной поддержки принял законы об иностранцах и подстрекательстве. Закон о подстрекательстве объявил преступлением «писать, печатать, произносить или публиковать.. . любые фальшивые, скандальные и злонамеренные письма или писания », которые могут вызвать у должностных лиц« презрение или дурную репутацию », по мнению« хороших людей Соединенных Штатов ».

Сторонники закона, ссылаясь на прецедент английского общего права, утверждали, что запрет Первой поправки на ограничение свободы прессы запрещал только «предыдущие ограничения на печатные публикации», а не последующее наказание за то, что напечатали. Закон о подстрекательстве также предусматривает, что обвиняемые освобождаются от ответственности, если они могут доказать истинность того, что они утверждали в своих публикациях.

Во время своего долгого ухода на пенсию Мэдисон стал последней крупной фигурой поколения основателей. Он застенчиво взял на себя роль хранителя и толкователя революционного эксперимента — или того, что он когда-то назвал «священным огнем свободы» — для нового беспокойного поколения американцев.
(Изображение из Национальной портретной галереи, нарисованное Честером Хардингом около 1830 года, общественное достояние)

Мэдисон осудила Закон о подстрекательстве к мятежу

В своих Резолюциях Вирджинии 1798 года и в Докладе 1800 года, в котором более подробно разъяснялись эти резолюции, Мэдисон осудил Закон о подстрекательстве и его ограничения на свободу слова и прессы как вопиющее нарушение Первой поправки и как фундаментальную угрозу для республиканское правительство.

Мэдисон отрицал, что гарантия свободы прессы Первой поправкой означает лишь свободу от предварительных ограничений на публикации. Понимание свободы прессы в английском общем праве, утверждал Мэдисон, неприменимо к такой республике, как Соединенные Штаты, основанной на принципе, что «народ, а не правительство, обладает абсолютным суверенитетом». Чтобы привлечь к ответственности государственных служащих в республике, люди должны иметь возможность свободно обсуждать государственных служащих и их политику.Если должностные лица подорвали доверие людей, они не должны иметь возможность оградить себя от критики, ограничивая прессу.

Мэдисон утверждал, что возможность доказать, что чьи-то писания правдивы, является недостаточной защитой. Во-первых, кому-либо чрезвычайно трудно продемонстрировать «полную и формальную правду» каждой публикации, а, во-вторых, очевидной целью закона было наказать политические мнения, а не исправить искаженные факты. Мэдисон признал, что свободой прессы можно злоупотреблять, но он считал, что лучше оставить несколько «ядовитых веток», чем срезать «настоящие плоды».”

Мэдисон занимал пост государственного секретаря и президента

На заре республики Мэдисон занимал пост государственного секретаря при Томасе Джефферсоне. Затем он сам был президентом в течение двух сроков. Его президентство (1809–1817 гг.) Было омрачено его неспособностью должным образом подготовить страну к войне 1812 года, но он продемонстрировал свою приверженность Первой поправке, отказавшись заткнуть рот прессе, несмотря на сильное внутреннее сопротивление войне. Он также наложил вето на два законодательных акта, которые он считал неконституционной финансовой поддержкой религиозных организаций.

Во время своей долгой пенсии Мэдисон стал последней выжившей крупной фигурой поколения основателей. Он застенчиво взял на себя роль хранителя и толкователя революционного эксперимента — или того, что он когда-то назвал «священным огнем свободы» — для нового беспокойного поколения американцев. Записи Мэдисона о дебатах на Конституционном съезде, опубликованные после его смерти, остаются единственным наиболее важным источником для подробного описания этих дискуссий.

Эта статья была первоначально опубликована в 2009 году.Джеймс Х. Рид — профессор политологии Колледжа Св. Бенедикта и Университета Св. Иоанна Миннесоты.