Плохие отношения с матерью психология: Почему у матерей и их дочерей часто бывают плохие отношения

Содержание

Почему у матерей и их дочерей часто бывают плохие отношения

Социолог Анна Шадрина с 2005 года изучает проблемы, с которыми сталкиваются современные женщины. Скоро в продаже появится ее новая книга «Дорогие дети: Сокращение рождаемости и рост «цены» материнства в XXI веке». «Афиша Daily» публикует фрагмент из книги об отношениях между мамами и их дочками.

Анна Шадрина

Социолог. С 2005 года изучает жизнь незамужних женщин в городах России и Белоруссии. Автор книги «Не замужем: Секс, любовь и семья за пределами брака».

Представляя свое исследование на лекциях и семинарах, я обнаружила, что тема «сложных отношений с мамой» является универсально острым предметом для дискуссий практически в любой аудитории. Рассказывая о своем семейном опыте в качестве введения в теорию материнства, я постоянно встречаю живой интерес и желание поддержать диалог. Как оказалось, мой случай весьма типичен и одновременно полезен для понимания того, как индивидуальные эмоции отражают общественную структуру.

В начале моего повествования я уже объясняла, что обратиться к изучению материнской теории меня, прежде всего, подтолкнуло намерение выяснить, почему мои отношения с мамой — самым близким и дорогим человеком — такие сложные и порой болезненные, одновременно и дающие прибежище, и ограничивающие выбор жизненных направлений. Здесь мне кажется важным сказать несколько слов о том контексте, в котором я выросла. Я была единственным ребенком в семье, мои родители прожили в браке более тридцати лет. Мой папа умер в 2005 году, мама сейчас на пенсии, живет одна. Если с мамой мы поддерживаем эмоционально тесную связь на протяжении всей моей жизни, то папа был «классическим» эмоционально отсутствующим отцом.

Быть «хорошими» друг для друга часто означает для нас предавать самих себя

С мамой мы хотя и довольно редко, но переживаем острые конфликтные ситуации. Наши разногласия, как правило, касаются разницы в представлениях о том, что «хорошо» для меня. Обычно речь идет об избыточной, с моей точки зрения, заботе, которой мама стремится меня окружить. В некоторых случаях мамины соображения, продиктованные стремлением быть «хорошей матерью», противоречат моим взглядам на личное благо. Порой из страха перед тенью «неблагодарной дочери» я уступаю ей — наперекор собственным интересам. Осознавая свою зависимость от образа «хорошей дочери», я не могу не сочувствовать желанию мамы соответствовать стандарту «хорошей матери».

Проблема осложняется тем, что и у меня, и у мамы помимо требований к себе есть определенные ожидания в отношении друг друга, связанные с нашими семейными ролями. Эти требования с ожиданиями часто находятся в конфликте. Обижаясь на мамино желание видеть меня в ее терминах «безупречной», я не осознавала, что сама ожидала от нее отказа от собственного мировоззрения в пользу моего, только на том основании, что она — моя мать.

Другими словами, для меня мама «хорошая», когда она попирает свои ценности, ориентируясь на мои интересы. Я «хорошая» для мамы, если разделяю ее мировоззрение. Таким образом «хорошая мама» моего воображения может не совпадать с «хорошей мамой» в воображении мамы. Иначе, быть «хорошими» друг для друга часто означает для нас предавать самих себя.

Подробности по теме

Русские дети не плюются кашей: что мир узнает из книги про русское материнство

Собирая женские истории с 2005 года, я обнаружила, что мое беспокойство не уникально. Многие мои собеседницы упоминали чувства вины и обиды, сосуществующие в их дочерне-материнском опыте, вне зависимости от того, какую из семейных ролей они занимают. Ниже я приведу и проанализирую несколько цитат из интервью с участницами моего исследования.

Е., 40, журналистка, разведена, дочери 20 лет:

…когда несколько лет назад умерла моя мама, я ушла жить отдельно, оставив мужа и дочь вдвоем. Я всегда хотела жить одна, но не могла себе этого позволить, потому что должна была быть хорошей мамой и женой, и вообще хорошей. А после смерти мамы я поняла, что мне больше не для кого быть хорошей мамой. Мне вообще больше не надо быть мамой. Я знаю, что они оба справятся без меня. Дочка уже взрослая, и муж не ребенок…

Из многих интервью становится понятно, что эталон «хорошей дочери» определяет отношения женщины не только с матерью, но и с ее детьми. В данном фрагменте информантка говорит о том, что быть «хорошей дочерью» для нее означало выбирать стратегии, которые распознаются в ее семье как поведение «хорошей матери». Эта цитата представляется мне крайне важной с точки зрения работы социального механизма воспроизводства материнства, о котором писала Нэнси Чодороу («Воспроизводство материнства: психоанализ и социология пола». — Прим. ред.). В перспективе Чодороу семейная социализация в гендерно-сегрегированном обществе с раннего детства навязывает устойчивые роли и идентичности, определяющие направление жизненных траекторий.

Когда мы развелись с мужем, я была в шоке. Оказалось, что он может выйти из обязанностей, а я нет

В., 42, доцент, разведена, сыну 16 лет:

…мама постоянно звонит мне и спрашивает, ела ли я, тепло ли одета. Ее контролирующая забота меня раздражает. Ужас в том, что я полностью воспроизвожу это со своим сыном. Я все время думаю о том, где он, ел ли. Он, как и я, реагирует: «Мама, отстань!»

…когда мы развелись с мужем, я была в шоке. Оказалось, что он может выйти из обязанностей, а я нет. Я должна отвечать буквально за все. Если я хочу, чтобы ребенок общался с отцом, я должна это организовать, проявить инициативу…

Он может легко не учитывать расходов на содержание ребенка. Например, потратиться на отпуск, а на мою просьбу выделить деньги на одежду или учебу сыну сказать: «Денег нет». Мне так сказать некому. Мне просто нужно их иметь, иначе нам нечего будет есть. Я сначала планирую деньги «на ребенка», а потом, если останется, могу подумать про расходы на отпуск.

…инициатива рождения ребенка принадлежала бывшему мужу. Ужас в том, что мужчина может сказать: «Я хотел ребенка, но, когда он появился, я понял, что быть родителем — это «не мое». И такое «оправдание» сходит ему с рук! Я так сказать не могу. Я отвечаю за выживание, мне некуда деваться. Это чудовищно несправедливо. Сколько возможностей для саморазвития матери упускают, в то время как жизнь отцов может не меняться с появлением детей!

На мой взгляд, данный фрагмент весьма красноречиво отражает работу гендерного режима, создающего условия для возникновения драматической привязанности между матерью и «ее» ребенком. Гиперопеку, таким образом, можно понимать как аффект гиперответственности, которая общественным устройством возлагается на мать вне зависимости от ее желаний. Гиперопека и ее структурная причина — гиперответственность — также воспроизводятся из поколения в поколение.

Интересно, что, переживая эксцесс материнской заботы как стратегию «плохой матери» в отношении себя, информантка повторяет ее со своим сыном в качестве стратегии «хорошей матери». Таким образом представления о приемлемых материнских практиках зависят от той семейной роли, с которой ее оценивают.

Подробности по теме

«Отец меня не любил»: почему взрослые люди все еще обижаются на своих родителей

А., 40, социолог, замужем, сыну 4 года:

…я обвиняла маму за плохое ко мне отношение — и наказывала своего сына за это, как бы копируя ее. У нас с ней была долгая история любви и ненависти, поэтому я никогда не стремилась к собственному материнству. Но тут нежданно случилась семья — и в ней бабушка с дедушкой бредили внуком или внучкой, молча ждали с умоляющими глазами пару лет, а я их полюбила…

Парадоксальность ситуации, описанной участницей исследования, состоит в том, что быть «хорошей дочерью» «плохой» в ее воображении матери означает быть также «плохой матерью», то есть перенимать педагогические приемы, не соответствующие ее представлениям о приемлемых (из перспективы сегодняшнего дня) практиках заботы.

Собеседница говорит о том, что к своему репродуктивному выбору она приходит через лояльность ценностям родителей мужа, в противовес тому мировоззрению, которое, как она считает, сложилось в результате ее взаимодействий с собственной матерью. Можно предположить, что материнство рассказчицы становится условием, при котором она может стать «хорошей приемной дочерью» своих «новых хороших родителей».

Рожать буду потом. Специально для мамы

Т., 32, проект-менеджер:

…раньше я хотела детей. А сейчас нет. Я иногда завидую женщинам, которые «отстрелялись» в юности. Чем старше ты, тем страшнее решиться изменить свою жизнь раз и навсегда. Ребенок — это не мужчина. Его не выставишь за дверь, если он тебя утомил. Я думаю, что если забеременею, то сделаю аборт. Рожать буду потом. Специально для мамы…

Репродуктивные и родительские стратегии в опыте моих информанток оказываются тесно спаянными с семейными функциями, которые натурализируются как женские, передаются из поколения в поколение и регулируются под воздействием культурных идеалов «хорошей матери» и «хорошей дочери». Стандарты «хорошей матери» и «хорошей дочери» одновременно выступают и политическими категориями, вызывая сложные эмоциональные переживания.

Классик социологии эмоций Арли Рассел Хохшильд объясняет, что в гендерно-сегрегированном обществе социализация, возложенная на мать, разворачивается в целом по двум возможным сценариям. Мать либо передает ценности того порядка, в котором была воспитана сама, либо мотивирует детей (чаще дочерей, в связи с тем, что сыновьям обычно прививаются отдельные ориентиры) этому порядку сопротивляться. Нередко транслируя несправедливые в отношении женщин нормы, матери вынуждены выбирать между тем, чтобы быть «хорошими матерями» или «добрыми», что в данной парадигме не является тождественными категориями. Хохшильд показывает, что в обществах, функционирующих в интересах отдельных групп, более высокий статус для угнетенного класса становится доступным посредством угнетения менее защищенных в интересах угнетателей.

«Неспокойная совесть» выступает здесь индикатором нарушения условий групповой принадлежности — «в нашей семье так не поступают»

Так, например, в Китае до XX века существовала традиция женского бинтования ног. Маленьким девочкам из обеспеченных семей калечили кости ступней, чтобы прекратить их рост. Представления о красоте формировались популярной легендой о том, что маленькая ножка определяет форму вагины, увеличивая наслаждение сексуального партнера. Женщины с травмированными ногами не могли свободно ходить и выполнять физическую работу, но высоко ценились на брачном рынке как усовершенствованные инструменты блаженства. Китайские матери веками ломали ноги своим дочерям, подчиняясь действовавшему порядку. В патриархатной системе, где правят мужские интересы и нет условий для женской солидарности, чтобы совместно противостоять несправедливости, старшие женщины зарабатывали привилегии, реализуя одобряемое поведение, прикрывая бесчинства риторикой традиций. В этой ситуации «хорошая мать» — та, которая калечит свою дочь, мать, щадящая свое дитя, считается «плохой».

Подробности по теме

Как общаться с пожилыми родителями: 10 простых правил

В свою очередь, идентичность «хорошей» дочери всегда связана с интернализацией материнских установок. Но в наше время новый экономический порядок запрашивает формирование индивидуалистских ценностей. Идеология индивидуализации, ставшей результатом «второго модерна», часто конфликтует с коллективистской моралью, с точки зрения которой поиск способов частной реализации может пониматься как обесценивание предшествующего опыта или «неуважение» групповых интересов.

Эмоциональные переживания, сопровождающие ценностные конфликты, в этой перспективе служат механизмом регулирования лояльности семье или другому коллективу. Иначе говоря, «неспокойная совесть» выступает здесь индикатором нарушения условий групповой принадлежности — «в нашей семье так не поступают». С другой стороны, «следование традициям» может сопровождаться переживанием утраты верности себе. Таким образом, эмоции — в данном случае в отношениях с матерью как с агентом или контрагентом действующего порядка — отражают не только различные групповые ценности, но и борьбу за властную позицию, с которой провозглашаются мировоззренческие идеи.

«Новое литературное обозрение», Москва, 2017

Сложные отношения с мамой: психология

Когда-то ты была с ней единым целым, девять месяцев жила в ее животе, наслаждаясь симбиозом и тотальным принятием. Затем появилась на свет: акушер шлепнул тебя по попе, ты начала дышать и оплакивать потерю того состояния, в котором не было одиночества. Так началось отделение от мамы – процесс, в котором формировался твой характер. Своими действиями или бездействием мама влияла на твою личность и дальнейшую судьбу. Именно от нее ты узнала, что такое любовь. Если она была теплой и принимающей, ты делала вывод, что любовь и близость безопасны. Если была холодной и невнимательной, решала, что близость – весьма рискованная авантюра. Она рассказывала о том, что ты из себя представляешь, и ты ей безоговорочно верила.

«Хорошая и аккуратная» или «неряшливая и непоседливая» – эти определения оказались выбиты на граните нашего бессознательного.

В подростковом возрасте многие пытались внести свои поправки в эти утверждения, но ведь ни один ластик не может стереть то, что высечено в граните. Позже мы более спокойно начали дискутировать с мамой, отстаивать свою точку зрения, часто не соглашаться. Однако, что бы ни говорили, как бы себя ни вели, и в тридцать, и в сорок неосознанно хотим добиться ее внимания и одобрения или доказать право на собственное мнение, быть услышанной и понятой.

Процесс отделения от мамы начинается одновременно
с нашим рождением и длится куда дольше, чем это может показаться на первый взгляд. Можно выходить замуж, рожать собственных детей, переезжать на ПМЖ на другой континент и все равно оставаться связанным с ней невидимой пуповиной. И речь идет не о любви, близости и благодарности к тому человеку, который дал нам жизнь. Эта незримая нить соткана из обид, претензий и недопониманий. Каждая мама любит своего ребенка, и ни одна из них не может дать ему в точности то, что он хотел бы. Принятия, существовавшего в первые девять месяцев его жизни. Эта невозможность порождает болезненные ощущения, которые психоаналитики называют нарциссической травмой. Более того, многие мамы зачастую оказываются банкротами. Уставшие, неувереные в себе, тревожные, они хотят, но не могут быть опорой – ни самим себе, ни своим дочерям.
Настоящее отделение и взросление, которое не связано с достижением половозрелости, выдачей аттестата или получением штампа в паспорте, начинается с попытки понять своих родителей, увидеть в них людей, с их достоинствами и недостатками. К сожалению, принять маму не всегда бывает просто, но только сделав это, можно по-настоящему принять саму себя и не повторить ее ошибок.

ЛЮБОВЬ-ОБИДА
Лена начала читать в три года, складывать и вычитать – в четыре, а в пять пошла в музыкальную школу, где стала отличницей и звездой. Мама всегда восхищалась ее талантами, всем рассказывала, какая ее дочь умница. Идеальная картинка стала блекнуть в тот момент, когда Лена закончила школу – девушка поступила в университет, где еле-еле сдавала сессии на тройки, съехала от родителей к первому попавшемуся мужчине с квартирой, вскоре вышла за него замуж, родила ребенка и села дома. Никто не мог понять, как эта умная и талантливая девушка из такой прекрасной семьи могла выбрать себе такую нелепую судьбу. И почему она с мамой разговаривает сквозь зубы – тоже было непонятно. Ведь та все для нее делала. Положа руку на сердце, Лена и сама не могла разобраться в своих мотивах. Чтобы найти ответы на вопросы, она обратилась за помощью к психотерапевту. На консультациях рассказывала о своем детстве, о матери, которая постоянно сидела в соседней комнате и читала. О том, что ей всегда не хватало простого человеческого внимания. И о том, что родители были озадачены лишь тем, в какой еще кружок записать ребенка. Ленина мама реализовывала собственные амбиции через дочку, полностью игнорируя при этом потребности девочки. Она видела в Лене свою улучшенную копию или, говоря языком психоанализа, свое нарциссическое расширение. Повзрослев, Лена выбрала весьма странный способ доказать свое право на индивидуальность – объявила забастовку. Она тщетно пыталась получить от родителей безусловное принятие, которого ей так не хватало в детстве.
Неуверенные в себе и при этом амбициозные мамы не ведают, что творят. Не замечая потребности и особенности собственого ребенка, они провоцируют возникновение в нем сильнейшей обиды. То непринятие, с которым они относятся к своей маленькой дочке, возвращается рикошетом спустя годы. Повзрослев, девочки отказываются навещать своих родителей по выходным и разговаривают с ними сквозь губу. Чувство обиды оказывается впаяно в любовь, и разделить эти чувства возможно, лишь оказавшись в кабинете психолога.

ЛЮБОВЬ-РЕВНОСТЬ
Алиса была вторым ребенком в семье. Когда она родилась, ее старшая сестра Марина уже разучивала Шопена. И это во втором классе музыкальной школы! Родители принялись пестовать юное дарование, а Алису воспитывали по остаточному принципу. Она было попробовала посостязаться с сестрой, но ничего не вышло. Фора была слишком большая. Алиса не сердилась, она принимала ситуацию как есть. Точнее, вытесняла злость и ревность, занимаясь тем, что получалось хорошо: помогала маме с готовкой и уборкой. Дальше жизнь расставила все по местам – талантливая Марина, закончив консерваторию, вышла замуж за алкоголика, уволилась из оркестра, в котором играла, родила ребенка и похоронила свои надежды выиграть конкурс Чайковского. Алиса же неожиданно для всех сделала карьеру в шоу-бизнесе – правда, как директор и администратор. Надо отдать должное маме: осознав свои ошибки, она попросила у Алисы прощения. Правда, немного поздно. Дочке к тому моменту исполнилось 35, и вся ее жизнь была подчинена идее доказать собственную полноценность.
Даже имея неопровержимые доказательства своей успешности, нелюбимые дочки чувствуют неуверенность. Они ходят по жизни в невидимых глазу футболках с надписью «Номер два». Не мытьем, так катаньем они возвращают себе маму – берутся за решение всех ее проблем, оказывают финансовую и моральную поддержку. А заполучив драгоценный приз, толком не знают, как им распорядиться. Потаенная ревность, злость и обида не дают насладиться победой сполна. Осознание и проживание заново этих негативных чувств, освобождение от них может дать возможность построить теплые и близкие отношения с той, которая некогда так ошиблась, перепутав процесс воспитания детей с игрой на ипподроме.

ЛЮБОВЬ-ОТРИЦАНИЕ
Оля всю жизнь говорила: «Я – папина дочка». В детстве жаловалась на то, что мама не умеет играть, а в подростковом возрасте утверждала, что мама – скучный человек. Вся ее жизнь была подчинена принципу: послушай маму и сделай наоборот. Мать была физиком – Оля стала лириком, мать любила готовить – Оля могла приготовить только бутерброд и яичницу, мама рано вышла замуж – Оля меняла мужчин как перчатки. Разговаривала дочь с ней исключительно в шутливо-пренебрежительном тоне.
К тридцати трем количество Олиных кавалеров как-то резко сократилось, она стала чаще бывать дома, интересоваться рецептами пасты.
Если бы девушка пошла к психотерапевту, то узнала бы, что девочки перенимают сценарий жизни от мамы, в большей или меньшей степени повторяют ее модели поведения и отчасти судьбу. Убежденные папины дочки, как правило, следуют антисценарию, то есть стараются сделать все не так, как мать. Однако наше бессознательное не подозревает
о существовании частицы «не» и трансформирует программу «не так, как мама» в «так, как мама». Рано или поздно папины дочки приходят к тому, от чего бежали. Например, становятся скучными и домовитыми. Причем чем больше приобретают похожесть на собственную мать, тем большее раздражение она в них вызывает. Для того чтобы не наступить на эти грабли, очень важно быть не против кого-то, а за что-то. Подростковый бунт и отрицание очень важно превратить
в мирный митинг с позитивными лозунгами. Тогда и только тогда можно стать самой собой и заодно договориться с мамой.

ЛЮБОВЬ-НЕДОВЕРИЕ
Катина мама была женщиной яркой, эмоциональной, противоречивой. Ей нравилось разыгрывать разного рода спектакли, в их доме всегда было много гостей. Она могла обнимать свою трехлетнюю дочь, а потом строить страшные рожи и притворяться Бабой-ягой. Могла хвалить Катю при гостях, а потом рассказывать какую-нибудь забавную историю, из которой явно следовало: дочь у нее достаточно нелепое создание. В общем, девочка жила как на вулкане, никогда не зная, чего от мамы ждать. Лет в шесть она приняла решение не делиться с ней ничем сокровенным. Когда Катерине стукнуло 15, она стала проводить большую часть времени у друзей, а в 18 сбежала из дома к бойфренду. Мама недоумевала, почему ее ненаглядное дитя так жестоко с ней обошлось. Дитя же старалось звонить домой как можно реже.
Мамы, транслирующие своим маленьким дочкам двойные послания, как правило, получают в ответ отстраненное, формальное отношение. Это не значит, что они становятся безразличны своим повзрослевшим девочкам, нет. Просто те боятся сократить дистанцию и получить в очередной раз под дых. «Противоречивые» мамы, конечно, знают способы развести дочек на эмоцию: время от времени совершенно неожиданно налетают на них с упреком или, наоборот, неуместной лаской, срывают эмоциональный куш и отступают.

ЛЮБОВЬ-ВИНА
Все Машино детство ее мама трудилась на трех работах – папа был научным сотрудником, и на его зарплату в те времена было не выжить. Никакого времени да и сил на телячьи нежности и внимание к детям у женщины не оставалось. В какой-то момент отцу предложили поработать за границей, но Маше пора было идти в школу, а ее старшему брату – поступать в институт, и родители отказались от заманчивого предложения. Когда девочка заканчивала школу, мама наняла лучших репетиторов. Работы было уже не три, а одна, но от этого не сильно полегчало – мама редко приходила домой раньше девяти вечера. Маша поступила на бюджет, закончила институт с красным дипломом и очень быстро устроилась в хорошую компанию. Теперь уже они с братом покрывали большую часть семейного бюджета. Конечно, Маша могла бы не отдавать ползарплаты родителям, а снять квартиру и начать жить отдельно, как ей давно уже хотелось. Но она чувствовала себя обязанной помогать им так же, как некогда они помогали ей. И отказывать себе во многом так же, как это делали мама с папой в свое время.

Маша оказалась привязана к родителям не нитями, а канатами. Мать долгие годы перекладывала на дочку ответственность за свои неудачи и взращивала в ней чувство долга и вины. Оказавшись на консультации у психотерапевта, она вернулась к своему детскому ощущению ненужности и осознала тот факт, что теперь пытается доказать маме свою полезность и обменять «должок» на свободу. Но поскольку та косвенно обвиняла Машу в том, что они с отцом потеряли из-за нее некие возможности, дающиеся только раз, дочке ничего не оставалось, как отплатить тем же. То есть отказаться от максимального количества возможностей – читай, от собственной полноценной жизни. В какой-то момент Маша люто возненавидела свою мать и стала объяснять все свои проблемы тем, что ее неправильно воспитывали. Путь к осознанию того, что во взрослом возрасте мы сами несем ответственность за свои победы и поражения, оказался тернистым.
Положить конец этой мучительной игре можно, лишь выйдя из парадигмы вины и начав разговор с самой собой и мамой в терминах ответственности. В тот же момент станет понятно: в бессмысленной и беспощадной войне – конфликте с мамой – невозможно выиграть. Пока длится борьба, обе стороны лишь теряют.

Плохие отношения с матерью (гиперопека), как наладить отношения с мамой

Отношения с мамой — советы психолога

Содержание

Консультации по вопросам детско-родительских отношений

Проблемы детско-родительских отношений	Записаться
Проблемы воспитания и личностного развития ребенка	Записаться
Разногласия, противоречия и конфликты повзрослевших детей и родителей	Записаться

Отношения с матерью складываются сложно по различным причинам. Когда ребенок находится в младенческом возрасте, родители взаимодействуют с ним с позиции удобства и личных убеждений. Человек растет, формируя собственные представления о мире, –его мнение может кардинальным образом отличаться от родительского мировоззрения. Взрослый человек имеет право ограничить круг общения, исключить людей, общение с которыми вызывает негатив, но родителей убрать из этого круга невозможно.

Главная проблема — боязнь спора и ссоры. Человек может опасаться за родительское здоровье, боится нанести обиду, отказав в какой-то просьбе или отстаивая правоту. Не редки манипуляции такими опасениями. Получается, родителям в отношениях с детьми дается чересчур много свободы, нехарактерной для взаимодействия полноценных самостоятельных личностей. Крики, попытки контроля, регулярные жалобы, назойливость, беспочвенные обвинения усложняют жизнь всем.

Наладить плохие отношения с матерью достаточно тяжело, но возможно. Необходимо четко обозначить границы, дать понять, что вас не устраивает. Далее начинается выработка стратегии, направленной на борьбу с неудобствами.

С большой долей вероятности мама обидится. Бояться этого нельзя, даже если реакция окажется крайне острой. Задача стратегии – это вывод общения на новый уровень, который предполагает контакт не маленького ребенка с властным родителем, а двух взрослых людей с собственными взглядами и убеждениями. Если один человек заранее настроен на негатив, контакт невозможен.

Если в детстве маме недоставало родительской ласки и заботы, она попытается компенсировать это за ваш счет. Вы не виноваты в ее прошлом. Нельзя терпеть постоянные упреки и отдавать любовь человеку, игнорирующему ваши потребности, желания. Зрелость предполагает взаимность чувств, уважение с обеих сторон и усилия, направленные на сохранение хороших отношений.

Токсичные отношения: психология

Распространено мнение, что мама с ребенком – это люди, максимально близкие друг другу по духу, а потому разногласия невозможны. Токсичность по умолчанию исключена. Факты, однако, говорят обратное. Несовместимость психологических типов, противоположные взгляды на жизнь, концентрация на собственных желаниях – это основные факторы, провоцирующие плохие отношения с мамой.

Токсичные отношения с матерью выражаются в следующем:

Невежливость, направленная на подруг и друзей ребенка, наделение их выдуманными негативными характеристиками, обвинения и оскорбления. Из-за этого, к примеру, у девушки не складываются контакты с противоположным полом.
Постоянное разочарование. Эмоциональное давление столь значительное, что ребенок просто закрывается, не рассказывает ничего родителям, а то и теряет мотивацию.
Регулярная критика и унижение. В пример ставятся другие дети, достижения которых, по мнению матери, для ее ребенка недостижимы. Критика постоянна, несовершеннолетнему, вынужденному жить с родителями, некуда скрыться от нее. Взрослым, живущим отдельно, проще, но прессинг бывает и в такой ситуации.
Подозрения, попытки контроля и расспросы. Мать пытается выведать все секреты, а если натыкается на нежелание беседовать, начинает придумывать ужасные вещи, провоцировать, пытаться вызвать эмоциональную реакцию. Самоконтроль сложен, но это единственный выход – резкий отказ и спокойствие.
Нарушение личных границ. Заходит в комнату ребенка, даже если он находится в компании друзей. Привычка сохраняется и во взрослой жизни – приходит в гости без предупреждения. Настаивает, чтобы у нее был свой ключ от квартиры ребенка.

Мнение токсичной родительницы – ребенок всегда виновен, вне зависимости от возраста, реальной возможности совершить проступок. Стратегия направлена на подавление, вызов и поддержание постоянного чувства вины. Мать не отпускает ребенка, он против собственной воли разбирается в ее проблемах.

Консультация психолога в Москве и Балашихе

Гиперопека матери

Серьезная проблема. Максимум внимания, заботы, 100% контроля поведения и действий ребенка. Причина – страх, переживания за детей. Окружающий мир воспринимается как перманентная угроза их жизни, появляется стремление к ограничениям.

Ограничения приводят к тому, что у ребенка не формируется спектр знаний о мире, он не получает достаточного опыта, необходимого для социального взаимодействия и принятия собственных решений. Таких людей часто называют «инфантильными», но корни инфантильности порой часто связаны с родительским поведением. Нарушение границ и чрезмерная опека никак не вяжутся со свободой выбора и ответственностью личности перед окружающими.

Как правило, корни уходят в родительские комплексы. Низкая самооценка, ощущение тревожности, склонность к идеализму, отсутствие удовлетворения от своего статуса и жизненных достижений – все это способно приводить к гиперопеке.

Поздний выход во взрослую жизнь

Плохие отношения с мамой могут начаться тогда, когда человек начинает взрослую жизнь. Порой не удается обойтись без необходимости отстаивать собственные убеждения и планы, выбор товарищей и партнеров. Довольно часто материнское видение будущего отличается от планов выросшего ребенка, а высказывание собственного (отличного от ее) мнения взывает негативную реакцию, от усмешек до грубой критики. Родительница может задушить упреками, например, что ей уделяется слишком мало внимания. Результат – целый набор проблем:

Мать начинает восприниматься самым важным и главным человеком, прочие люди уходят далеко на второй план.
Человек откровенно боится становиться автономным, не может жить без контроля.
Формируется ощущение одиночества, когда родительницы нет поблизости.
Не заводятся серьезные отношения, нет семьи и детей.
Ощущение вины за собственные потребности, желания и стремления.
Регулярные наказания самого себя, отсутствие самореализации.
Склонность к риску и опасностям, алкоголизм, переедание, наркомания.
Частые ссоры с матерью, ожидание наказания.
Попытки добиться материнской любви любой ценой.
Сравнение супруги с матерью.
Замужество с последующими претензиями к супругу, что он не уделяет достаточно внимания.

В данный ряд можно добавить и другие последствия. Дело, впрочем, не в конкретных примерах, а в основной причине – постоянном стремлении отыскать материнскую любовь, которое не прекращается даже после кончины родительницы.

Плохие отношения с матерью: психология и советы психолога

Из самой сложной ситуации есть разумный выход. Это нужно понять и принять. Добиться такого понимания можно только принятием родителей, какими бы они ни были. Причем необходимо это не им, а вам.

В чем важность такого подхода?

Родители занимают центральное место в нашей жизни. Они – источники энергии, грамотное использование которой позволяет достичь жизненного успеха, в особенности, выражающего в контактах с представителями противоположного пола. Отрицание родителей носит деструктивный характер, распространяющийся на все области жизни. Женщина не принимает маму? Велика вероятность сложностей с зачатием младенца, проблем в течение беременности и других негативных последствий. Вряд ли стоит платить такую высокую цену.

Можно ли злиться на родителей?

Общая черта многих зрелых людей – сознательное подавление негативных эмоций в отношении родителей. Это можно назвать искусственным культивированием любви к людям, которые не вызывают никаких чувств, кроме отрицательных. Такой путь тупиковый. Обида и злость – нормальная реакция на плохие поступки. Нет смысла «давить» эти чувства – это приведет лишь к тому, что они никуда не исчезнут. Спрячутся глубоко в душе, а это прямой путь к серьезным проблемам со здоровьем. Именно такой «скрытый» негатив чаще всего приводит к целому набору психосоматических патологий.

Даровать прощение трудно. Такие обиды буквально «врастают» в личность человека, развиваются вместе с ним. Даже если принято, как казалось, окончательное решение, вся наша природа начнет противостоять ему. Как проработать проблему? Постоянный труд, нацеленность на результат, взаимодействие с психологом – стратегия только одна. Практика показывает, что хорошей методикой являются письма обиды как способ выплеснуть эмоциональное напряжение.

Прощать ли жестокость?

Как наладить отношения с мамой, причинявшей моральную и физическую боль? Вероятно, что дорогой к успеху станет попытка понять, в чем были мотивы такого отношения. Как правило, они носят неосознанный характер. Адаптация человека к окружающей реальности происходит в соответствии с набором его знаний и умений. Плохое обращение с ребенком – следствие бесчисленного количества внутренних комплексов, страданий, не нашедших своевременного выхода.

Такие люди просто неспособны на открытое выражение душевных мук. Это происходит из-за того, что срабатывает защитная психическая реакция – человек не желает узнавать о себе что-то плохое. Внутреннее напряжение растет, человек уже не сопротивляется, позволяя себе стать более жестким и циничным. Ему кажется, что такая маска делает его неуязвимым для внешнего мира.

Если разбирать с этой позиции отношения с мамой, психология дает однозначный ответ – не нужно ожидать в ней перемен или банальных извинений. Такие люди предпочитают оставаться закрытыми, изменение поведения или раскаяние для них – тяжелый труд, а трудиться готовы единицы.

Вполне вероятны обращения к прошлому. Когда мама выглядит как милая и добродушная женщина, нацеленная на исправление. Иногда даже произносятся фразы с извинениями и признанием собственной неправоты. Это мимолетные проблески. Пройдет день и прежнее поведение вернется. Удивляться этому не стоит. Необходимо воспринимать такие «качели» спокойно, не ожидая ничего нового. Спокойствие – залог не только решения ситуации, но и здоровья.

Поймите, что даже извинения никак не повлияют на вашу дальнейшую жизнь. Повлиять на нее может только принятие. Это крайне трудная работа. Осознание потребует огромного количества внутренних ресурсов, стремления, искреннего желания. Решить все за неделю или даже за месяц не удастся.

Рекомендую вам записаться на консультацию. Я помогу вам помириться с мамой или ребенком. Вместе мы проработаем важнейшие вопросы, которые долгое время не дают покоя. Если личный контакт по каким-либо причинам невозможен, то провести консультацию можно дистанционно по Skype. Анонимность и полная конфиденциальность гарантирована.

Консультация психолога в Москве и Балашихе