ДЕПРИВАЦИЯ: КАК РАЗРЫВ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ СВЯЗЕЙ ВЛИЯЕТ НА РАЗВИТИЕ РЕБЕНКА
ПУБЛИЧНАЯ ОФЕРТА ОБ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ БЕЗВОЗМЕЗДНОЙ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (ПОЖЕРТВОВАНИЯ)
- Общие положения:
1.1. Настоящая публичная оферта (далее – «Оферта») является предложением Благотворительного Фонда «Достойный гражданин» в лице Исполнительного директора Викторова Александра Леонидовича, действующего на основании Устава, (далее – «Благополучатель») заключить на указанных ниже условиях договор об осуществлении безвозмездной благотворительной деятельности (пожертвования) (далее – «Договор») с любым дееспособным физическим или правоспособным юридическим лицом, отозвавшимся на такое предложение (далее – «Благотворитель»).
1.2. Благополучатель является некоммерческой благотворительной организацией, созданной в форме фонда, действующей на основании Устава, обладает необходимыми правами для получения Пожертвования в интересах осуществления своей уставной деятельности.
1.3. Настоящая Оферта является публичной офертой в соответствии с пунктом 2 ст. 437 Гражданского Кодекса РФ. Внесение Пожертвования в адрес Благополучателя считается акцептом настоящей Оферты на указанных далее условиях.
1.4. Благополучатель готов заключать договоры пожертвования в ином порядке и (или) на иных условиях, нежели это предусмотрено Офертои,̆ для чего любое заинтересованное лицо вправе обратиться для заключения соответствующего договора к Благополучателю.
- Предмет Договора:
2.1. Благотворитель добровольно и бескорыстно (безвозмездно) в порядке осуществления благотворительного пожертвования передает в собственность Благополучателя денежные средства в размере, определяемом Благотворителем (далее – «Пожертвование»). Факт передачи пожертвования свидетельствует о полном согласии Благотворителя с условиями настоящего договора.
2.2. Благополучатель принимает Пожертвование и обязуется использовать полученные от Жертвователя по настоящему Договору денежные средства строго в соответствии с действующим законодательством и в рамках уставной деятельности.
2.3. Местом заключения договора является город Москва. В соответствии с п. 3 ст. 434 ГК РФ договор считается заключенным в письменной форме.
- Порядок передачи Пожертвования и иные условия:
3.1. Благотворитель самостоятельно определяет размер Пожертвования и вносит его в адрес Благополучателя любым удобным способом, указанным на официальном сайте Благополучателя www.blago-dg.ru (далее – «официальный сайт»).
3.2. Благотворитель может сделать пожертвование через банк по реквизитам Благополучателя, в том числе и через личный кабинет на интернет-сайте банка Жертвователя; воспользоваться системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью; списать средства со счета мобильного телефона или отправить SMS-сообщения. Документом, подтверждающим внесение Пожертвования, является сообщение, направленное Благополучателем или его платёжным агентом на контактные данные Благотворителя, указанные им при внесении Пожертвования, либо отметка об исполнении платёжного поручения в банке Благотворителя.
3.3. Внесение Пожертвования Благотворителем означает полное и безусловное согласие Благотворителя с условиями настоящей Оферты. Оферта считается акцептованной Благотворителем в момент внесения Пожертвования Благотворителем в адрес Благополучателя.
3.4. Благополучатель обязуется осуществлять все разумно необходимые действия для принятия Пожертвования от Благотворителя и его надлежащего использования.
3.5. Благотворитель подтверждает, что внесенное в адрес Благополучателя Пожертвование принадлежит Благотворителю на праве собственности, Благотворитель имеет право единолично распоряжаться соответствующим имуществом и/или получил все необходимые согласия и разрешения для такого распоряжения, а также что имущество не имеет каких-либо обременений. Благотворитель настоящим подтверждает, что ему не известно о каких-либо обстоятельствах или требованиях, препятствующих внесению Пожертвования в адрес Благополучателя, и его последующему использованию Благополучателем в соответствии с настоящим Договором.
3.6. Пожертвование, внесенное Благотворителем с указанием фамилии и имени подопечного Благополучателя, используется Благополучателем на оказание помощи данному лицу. При этом Благотворитель соглашается, что в случае получения Благополучателем Пожертвований в отношении подопечного в размере, превышающем сумму, необходимую для оказания помощи данному
подопечному, Благополучатель вправе использовать такие дополнительные суммы Пожертвований на оказание помощи другим подопечным Благополучателя. Если выбранный Благотворителем способ перевода пожертвования не позволяет указать «назначение платежа», Благотворитель имеет право уточнить цели пожертвования, отправив Благополучателю письмо по электронной почте [email protected]
3.7. Благополучатель публикует информацию о своей работе и отчеты о результатах деятельности на официальном сайте.
3.8. По запросу Благотворителя Благополучатель подтверждает целевое использование полученных пожертвований соответствующими документами бухгалтерского учета.
3.9. Благополучатель не несет перед Благотворителем иных обязательств, кроме обязательств, указанных в настоящем Договоре.
3.10. Если иное не предусмотрено применимым законодательством, Пожертвование не облагается НДС, а Благотворитель имеет право на получение социального налогового вычета на сумму осуществлённых им благотворительных пожертвований.
- Срок действия Оферты:
4.1. Настоящая Оферта вступает в силу со дня, следующего за днем ее размещения на официальном сайте Благополучателя.
4.2. Оферта является бессрочной. Благополучатель вправе отозвать Оферту в любое время, либо изменить текст Оферты без предварительного уведомления; изменения действуют со дня, следующего за днем его размещения на сайте.
- Согласие на использование персональных данных Благотворителей – физических лиц:
5.1. Акцептуя Оферту, Благотворитель – физическое лицо дает Благополучателю согласие и право на обработку персональных данных Благотворителя (фамилии, имени, отчества, адреса, места жительства, номера мобильного телефона адреса электронной почты, банковских реквизитов) с целью исполнения обязательств, возникающих из или в связи с заключением Договора, включая следующие действия: сбор, запись, систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передачу (распространение, предоставление, доступ), обезличивание, блокирование, удаление, уничтожение персональных данных.
5.2. Благополучатель обязуется обезличить персональные данные Благотворителя в публикуемых Благополучателем информационных материалах, обеспечивая отсутствие возможности однозначной идентификации персональных данных третьими лицами.
5.3. В отношении персональных данных Благотворителя Благополучатель обязуется осуществлять только те действия, в отношении которых получено согласие Благотворителя или в отношении которых в соответствии с применимым законодательством разрешение Благотворителя не требуется.
5.4. Согласие на обработку персональных данных действует в течение 3 (трех) лет со дня его предоставления. Такое согласие может быть отозвано Благотворителем в любое время путем направления Благополучателю письменного уведомления не менее чем за 5 рабочих дней до предполагаемой даты отзыва такого согласия.
- Согласие на использование информации о Благотворителях – юридических лицах:
6.1. Акцептуя Оферту, Благотворитель – юридическое лицо дает Благополучателю согласие и право на обработку информации о Благотворителе (наименования, месторасположения, суммы пожертвования), включая предоставление неограниченному кругу лиц путем размещения на официальном сайте Благополучателя в сети Интернет, с целью исполнения обязательств, возникающих из или в связи с заключением Договора.
6.2. Благотворитель имеет право попросить Благополучателя указать на сайте его пожертвование как анонимное, в этом случае он направляет Благополучателю письменное обращение.
- Разрешение споров:
7.1. Все разногласия и споры, возникающие между Сторонами в связи или вследствие настоящей Оферты и/ или Договора, разрешаются путем переговоров.
7.2. Настоящая Оферта и Договор регулируются и подлежат толкованию в соответствии с законодательством Российской Федерации. Все споры, разногласия или требования, возникающие из настоящей Оферты и/или Договора или в связи с ними, в том числе касающиеся их исполнения, нарушения, прекращения или недействительности, в случае невозможности их разрешения путем переговоров подлежат разрешению в соответствии с действующим законодательством РФ в судебных инстанциях по месту нахождения Благополучателя.
- Адрес и банковские реквизиты Благополучателя:
Благотворительный фонд «Центр социальной адаптации и поддержки соотечественников «Достойный гражданин»
Юридический адрес: 125190, г.
Москва, Ленинградский проспект, дом 80Б, корпус 1, этаж 2, пом. IV, комната 23
ИНН: 7743228449
ОГРН: 1177700018044
Р/с: 40703810438000007697
к/с: 30101810400000000225
БИК: 044525225
Банк: ПАО Сбербанк Благотворительный фонд «Достойный гражданин»
Исполнительный директор: Викторов Александр Леонидович
создай для ребенка семейное окружение» – Власть – Коммерсантъ
«Отсутствие близкого взрослого человека является основным фактором депривации»
Почему так важно, чтобы у ребенка в младшем возрасте был постоянный близкий взрослый?
Ответы на этот вопрос стали искать еще в первой половине XX века — я имею в виду исследования Рене Спица, который изучал развитие, состояние и поведение детей, находившихся в депривационных условиях закрытых учреждений. Он и его коллеги пришли к выводу, что эти дети уже к концу первого года отстают в развитии, проявляют нарушения поведения и психического здоровья. И в целом очень сильно негативно отличаются от детей, воспитывающихся в семьях.
Эти ученые сравнили детей с нарушениями центральной нервной системы, живущих в семьях, с детьми, не имеющими таких нарушений, но живущими в сиротских учреждениях. И пришли к выводу, что дети из первой группы развиты лучше, чем дети из второй группы, живущие в условиях депривации.
Что такое депривация?
Все наши коллеги, которые работают в этой сфере, говорят о двух типах депривационных условий: глобально депривационных условиях, когда нет необходимого медицинского ухода, питания и близких взрослых, и социально-эмоционально депривационных условиях. В первом случае мы говорим об учреждениях, например, в Румынии в 1990-х годах или в странах Центральной Африки, а во втором случае, в частности, о российских. В наших учреждениях хороший медицинский уход и питание. Со стимуляцией и игрушками у нас посложнее: в домах ребенка игрушки есть, но они не всегда доступны для ребенка, а в больницах таких игрушек может и не быть. Отсутствие разнообразия стимуляции является одним из факторов депривации.
Но и это не самое главное. Самое главное для маленького ребенка — наличие близкого человека, который постоянно, каждый день находится рядом.
Обязательно каждый день?
Обязательно каждый день. Если это учреждение, то в нем в детской группе должно быть два человека, которые чередуются и выполняют роль близких взрослых. И обязательно хотя бы с одним из них ребенок должен встречаться каждый день. С одним утром, с другим — вечером. А если у одного выходной, то второй проводит с ребенком целый день. И никаких новых, незнакомых для ребенка заменяющих взрослых. При этом во время ночного сна рядом с детьми в доме ребенка может находиться одна из нескольких постоянных для этой группы медицинских сестер. Вне зависимости от того, в каком учреждении находится ребенок — доме ребенка, детском доме или больнице, основная цель — уменьшить и стабилизировать число взрослых, непосредственно ухаживающих за детьми в группе, и обязательно выделить среди них тех, кто выполняет роль профессионального близкого взрослого.
Если такого человека нет, это приводит к депривации?
Вот именно отсутствие такого близкого взрослого человека и является основным фактором депривации. Это мы и называем социально-эмоциональной депривацией, то есть отсутствием у ребенка условий социально-эмоционального взаимодействия с постоянным и эмоционально доступным близким взрослым. И именно этому типу депривации подвергаются дети в российских учреждениях.
Даже современное учреждение с хорошими игрушками, сенсорной комнатой, дорогим реабилитационным оборудованием способствует депривации, если в нем нет близкого взрослого?
Несомненно. Мы же понимаем, что если в семье нет мамы, то с ребенком будет что-то не так. Вот и здесь то же самое. Это единые закономерности развития ребенка — ему в первую очередь нужен близкий человек. И это в целом все понимают. Но почему-то многие люди думают, что ребенок может находиться в условиях отсутствия близкого взрослого человека, то есть в условиях одиночества, социально-эмоциональной депривации, несколько месяцев.
Они глубоко ошибаются. Потому что даже небольшое по длительности отделение от близкого человека приводит к глубоким эмоциональным переживаниям ребенка, а несколько месяцев пребывания в учреждении без близкого взрослого приводит к нарушению в развитии — психологическом, психофизиологическом, биологическом. Таковы результаты исследований. И мы должны из соображений гуманитарных, психологических, педагогических и в том числе из соображений выполнения национальной стратегии и правительственного постановления N481 создавать для ребенка семейные условия проживания, где бы он ни находился.
Что значит для ребенка наличие этого близкого человека?
Это значит безопасность, это значит предсказуемость ближайшего социального окружения. Это значит, что, если безопасность и предсказуемость обеспечены, ребенок начинает свою исследовательскую активность, в которой на первых этапах именно близкий взрослый является предметом исследования. Вовсе не игрушки являются приоритетными для стимуляции ребенка и первичными для исследования им мира — этим стимулом и этой первой игрушкой является сам ребенок и его мама.
Она и есть тот объект и субъект, через который ребенок познает мир и самого себя. Есть даже такое понятие — «первичный объект». Температура тела матери, кожа, лицо, голос, интонации — вот это то, с чем ребенок знакомится в начале своей жизни. И он с этим начинает взаимодействовать. У него от рождения есть программы для начала взаимодействия с мамой. Он ей показывает весь диапазон эмоций — и позитивных, и негативных. Он начинает это взаимодействие, смотрит в глаза, призывает ее к взаимодействию, имитирует звуки и выражение лица матери, наблюдает за результатом своих инициатив. И когда чувствительная к изменению поведения и состояния ребенка мать отвечает ему в соответствии с его социальным сигналами — это взаимодействие начинается. Ребенок использует весь диапазон своего поведения и социального репертуара для взаимодействия с мамой и развивается в этом взаимодействии. То есть ребенок не может развиваться сам по себе. Он развивается только во взаимодействии, в общении с мамой, и это происходит весь период его младенчества и раннего детства.
А теперь представьте себе, что мы лишаем ребенка всего этого мира взаимодействия и общения с близким человеком, к которому он готов с рождения, резко ограничиваем или даже отключаем возможность использования им для своего развития всего врожденного диапазона поведения и социального репертуара.
И относится все сказанное не только к детям в учреждении или в больнице, но и к тем детям, которые живут в семьях, но не имеют стабильного близкого взрослого: он физически или эмоционально недоступен, не чувствителен к тому, что с ребенком происходит, не отвечает на сигналы и поведение ребенка, не взаимодействует. Такое может быть, например, если мама маленького ребенка вынуждена идти на работу или занята решением сложных семейных проблем, находится в подавленном состоянии. В этом случае ребенок тоже подвергается риску нарушения развития, поведения, психического здоровья.
Раннее детство — это возраст до трех лет?
Считается, что младенческий период развития охватывает первый год жизни ребенка, а раннее детство — возраст от одного до трех лет.
Есть много различных периодов даже внутри этих трех лет, но совершенно точно, что в течение всего периода и особенно в первые полтора года ребенок должен жить в тесном взаимодействии с близким взрослым. Мы обращаем особое внимание и говорим сейчас об этом возрасте еще и потому, что многие люди считают, что ничего критического нет в том, что ребенок первые месяцы жизни провел в больнице или доме ребенка. Но ведь речь идет о так называемом сенситивном периоде развития, когда наличие или отсутствие близкого взрослого и в целом качество ближайшего социального окружения критически важно для полноценного развития и психического здоровья ребенка. Уже к середине первого года жизни в результате взаимодействия с мамой он формирует первые представления о себе, о своем ближайшем окружении, о маме, а к концу первого года эти представления становятся устойчивыми, так что ребенок знает, кто такая мама, чего от нее ожидать и как себя с ней вести. Сформированные представления индивидуальны для каждого ребенка, они проявляются в этом возрасте в моделях невербального поведения и свидетельствуют о том или ином типе привязанности, сложившейся у ребенка по отношению к матери.
И впоследствии этот тип привязанности и сложившаяся модель поведения окажет самое непосредственное влияние на его жизнь и развитие.
Каким образом?
Если у ребенка не было «своего» взрослого, если его переводят из группы в группу и за время пребывания в учреждении общее число ухаживающих взрослых доходит до нескольких десятков, то ему трудно сформировать адекватные представления о других людях и об отношениях с ними. Он будет проявлять сложноорганизованное поведение или дезадаптивное поведение и дезорганизацию. Часто за дезорганизацией стоит несоответствие окружения потребностям развития ребенка, неспособность ребенка подстроиться под хаотичный мир непредсказуемо меняющихся и разных в своем обращении с ним взрослых.
Смотрите, вот ребенок первого года жизни в сиротском учреждении или больнице. Он ежедневно видит большое количество разных взрослых, которые оказываются рядом с ним на короткое время, когда надо накормить, помыть, осмотреть, сделать медицинскую процедуру.
У каждого из этих взрослых своя рабочая задача, в которую не входит социальное взаимодействие с ребенком. У каждого свое настроение, свое отношение, прикосновение. И эти меняющиеся, чужие в силу нестабильности взаимодействия женщины часто не понимают индивидуальных эмоциональных потребностей ребенка и выполняют рабочие функции без необходимого контакта с ним. А ребенок вследствие этого не может сформировать представление, которое помогло бы ему предсказать действия этих женщин и вести себя соответственно. Каждый раз приходит новая женщина, и он не может предсказать, что она будет делать.
Любая мать в той или иной мере способна научиться читать поведение своего ребенка. Но если этих женщин в группе много, и у каждой стоит задача присмотреть за 15 или 20 детьми, она не сможет чувствительно воспринимать и адекватно интерпретировать поведение каждого ребенка, не говоря уже об отзывчивом взаимодействии с ним. И у ребенка, соответственно, не сформируется представления о чувствительности и отзывчивости этого взрослого и в целом представления об эмоциональной доступности, безопасности и стабильности всего социального окружения.
Оно для него в эмоциональном плане неотзывчиво, хаотично, опасно, а в когнитивном плане — непонятно и непредсказуемо. В результате ребенок получает большой опыт переживания пренебрежения, отвержения и неразделенных эмоций, и это ребенок со сложным или дезорганизованным паттерном привязанности и поведения.
«Неразборчивое дружелюбие проявляется в социальных контактах детей и в четыре года, и в 15 лет»
И что происходит потом с таким ребенком? Как проживание в условиях депривации в раннем возрасте отражается на его дальнейшей жизни?
Есть длительные исследование на эту тему, которые провели наши английские коллеги. Они изучали детей, поступивших в приемные семьи Великобритании из румынских учреждений, которые отличались глобальными депривационными условиями, и прослеживали этих детей в течение 15 лет. Причем группа делилась на две подгруппы: детей, которые находились в учреждении до шести месяцев и были взяты в семью, и детей, которые находились в учреждении более шести месяцев.
Оказалось, что дети, которые находились в румынских учреждениях дольше шести месяцев, проявляли признаки дезорганизованного поведения вплоть до 15 лет, несмотря на то что их усыновили в хорошие, высокого образовательного уровня и достатка семьи. По результатам этого исследования были выделены депривационно-специфические особенности развития и поведения, относящиеся к депривации в раннем возрасте и проявляющиеся в той или иной мере и в более взрослом возрасте. Одна из этих особенностей — расторможенная привязанность, основной характеристикой которой является проявление ребенком поведения неразборчивого дружелюбия и поиска социального внимания. Мы все знаем, как оно проявляется в доме ребенка, когда дети бросаются с объятиями к любому входящему взрослому. Но оказывается, что после перевода ребенка из учреждения в семью усыновителей неразборчивое дружелюбие продолжает сохраняться и проявляется как в возрасте четырех лет, так и в шесть, 11 и 15 лет и приводит к проблемам социального взаимодействия с другими людьми, в том числе со сверстниками.
Приведу пример: родители вместе с ребенком идут в супермаркет, и вдруг ребенок пропадает. Они бросаются искать его, и оказывается, что он общается с незнакомыми людьми, которые чем-то привлекли его внимание. И так во многих ситуациях. Приемный родитель тяжело переживает каждый уход ребенка и его взаимодействие с чужими, незнакомыми людьми. Эта неразборчивость в социальных отношениях происходит из опыта жизни ребенка в той самой непредсказуемости, неразборчивости, хаотичности социального окружения в раннем возрасте.
Приемные родители часто жалуются на то, что ребенок агрессивен, дерется со сверстниками, плохо учится. Это тоже связано с жизнью в учреждении?
По нашим данным, критически высокие проявления нарушений правил поведения и агрессивного поведения в пять—восемь лет действительно чаще встречаются среди детей с ранним опытом проживания в Доме ребенка, но не у всех. К тому же высокий уровень нарушения правил поведения встречается и среди российских детей, которые живут в кровных семьях. Однако среди них не наблюдается неразборчивого дружелюбия.
То есть неразборчивое дружелюбие — это единственный признак и следствие проживания в депривационных условиях в раннем возрасте?
Есть и другие. Из тех показателей, что выделили британские коллеги, можно кроме расторможенной привязанности назвать квазиаутичное поведение (не аутизм, но схожие проявления), когнитивные нарушения, нарушение внимания с проявлением гиперактивности.
Чем можно помочь ребенку с такими нарушениями? И к чему они приведут, если детям не помогать?
Дети, оставшиеся без попечения родителей, должны быть помещены в семейные условия проживания — в замещающие семьи или при необходимости в соответствующие организации с условиями проживания, близкими к семейным, и с возможностью развития ребенка во взаимодействии с близким взрослым человеком. Постановление N481 как раз на это полностью направлено.
А как помочь ребенку, если он уже вырос с таким расстройством привязанности?
В исследовании британских коллег, о котором я вам рассказал, мы имеем дело с отлаженной системой социальной и психологической поддержки приемных семей и семей усыновителей в Великобритании. Их в зависимости от потребностей семьи и ребенка поддерживают в течение длительного времени доступные социальные, психологические, психотерапевтические службы. У нас, за исключением крупных городов, эти службы или в зачаточном состоянии, или недоступны, в том числе потому, что не каждая семья понимает, куда можно обратиться. Такие службы поддержки и сопровождения ребенка и семьи надо, несомненно, развивать. Нужно учить специалистов, развивать систему повышения их квалификации и супервизии, открывать как можно больше центров помощи и сопровождения, куда может прийти любая семья с таким ребенком.
То есть «вылечить» уже взрослого ребенка и совсем исправить эти нарушения нельзя?
Можно помочь семье и ребенку в преодолении возникающих осложнений. Вся огромная служба помощи таким семьям должна быть направлена на то, чтобы поддерживать этого ребенка, и доступность этой службы должна быть постоянной, максимальной, в течение длительного периода жизни. И родителям, и окружающим людям необходимо понимать, что поведение и состояние ребенка связано с обстоятельствами и условиями жизни, в которых он оказался, и что ему и принявшей его семье нужна своевременная профессиональная помощь.
Значит, государству было бы проще и дешевле создать условия для раннего развития детей-сирот, чем потом всю жизнь обеспечивать им сопровождение?
Несомненно. Выстраивать систему сопровождения и поддержки просто необходимо, ведь огромное количество детей в приемных семьях или в учреждениях проявляют особые потребности в профессиональном сопровождении развития. И им нужна помощь. Но для профилактики нарушений развития и психического здоровья у новых поколений детей мы должны устранить депривационные условия в самом начале жизни ребенка вне зависимости от того, где он живет — в кровной семье, в учреждении для детей, оставшихся без попечения родителей, в приемной семье или находится в больнице. Мы должны думать о том, чтобы везде у него были условия безопасные, предсказуемые, с наличием стабильного, чувствительного, отзывчивого взрослого, профессионально выполняющего для ребенка роль фигуры привязанности.
Правда, что долгий опыт жизни в сиротском учреждении приводит к невозможности создать семью, устроиться на стабильную работу, к неразборчивости в связах?
Ответы есть в нашем обществе. Есть много информации о людях, которые долгое время прожили и выросли в сиротских учреждениях, и о том, что с ними происходит. Часто наблюдаются нарушения поведения, социальная некомпетентность, сложности установления отношений с другими людьми, формирования собственной семьи, выполнения родительской роли. Сложности понимания социальных границ, своего и чужого пространства. Неумение обращаться с собственным ребенком. Есть случаи, когда молодые мамы, жившие ранее в системе сиротских учреждений, могли оставить своего маленького ребенка одного и уйти на длительное время.
«В продвинутых домах ребенка стараются вообще не использовать медикаменты для решения поведенческих нарушений у детей»
Расторможенная привязанность — это психиатрический диагноз?
В исследованиях детей с опытом депривации этот термин использовался научной группой под руководством британского психолога и психиатра сэра Майкла Раттера. Диагноз «расторможенное расстройство привязанности» включен в Международную классификацию болезней 10-го пересмотра и активно используется при описании расстройств психического здоровья, возникающих у ребенка в результате отсутствия тесного социально-эмоционального взаимодействия с близким взрослым. Я был в этом году на конференции Всемирной ассоциации психического здоровья младенцев и детей раннего возраста в Праге, где этот термин активно употреблялся при описании специфики нарушений у детей с опытом депривации как психиатрами, так и профессионалами в самых различных областях детского развития. Но надо иметь в виду, что зарубежный детский психиатр очень отличается от нашего, отечественного. Это не тот человек в белом халате, который для изменения поведения и состояния ребенка выписывает лекарственные препараты, нет. Современные детские психиатры и профессионалы в области психического здоровья, исследуя причины нарушений развития и поведения ребенка, прежде всего анализируют специфику его взаимодействия и привязанности с матерью или человеком, выполняющим роль близкого взрослого, а также качество ближайшего социального окружения.
Может ли это нарушение корректироваться медикаментозно?
Существует огромное количество медикаментов, влияющих на поведение и состояние ребенка, но я никогда не буду адвокатом применения этого инструментария, поскольку медикаменты не могут повлиять на приобретенный ребенком опыт жизни в негативном социальном окружении. Я убежден, что нельзя до этого доводить. Мы должны создавать для ребенка такие условия жизни, чтобы он имел возможность взаимодействовать с близким взрослым и формировать адаптивную привязанность, чтобы его развитие пошло по естественному пути.
Когда мы приходим в самый обычный дом ребенка, то наблюдаем там многочисленные проявления неразборчивого дружелюбия, нарушения поведения, самостимуляцию, которые рассматриваются как проявления психических расстройств у детей. И раньше у нас невропатологи и приходящие психиатры могли выписывать этим детям лекарства для снижения проявляемого негативного поведения. Но как только мы создаем в домах ребенка условия стабильности, чувствительности и отзывчивости социального окружения, то первые же наблюдения воспитателей и наших специалистов говорят о том, что ребенок вошел в естественную колею, и ему таблетки не нужны. Мы это видели на примере дома ребенка N13 в Петербурге, где воспитатели стали для детей близкими взрослыми. Уже через три месяца после этих изменений дети перестали выбегать за пределы комнаты, на улице старались держаться «своего» воспитателя, самостимуляция значительно уменьшилась. Такое же значительное снижение дезадаптивного поведения мы наблюдали вместе с коллегами из красноярского дома ребенка. И это тоже случилось через три месяца пребывания группы детей в условиях семейного окружения и наличия близкого взрослого. В продвинутых домах ребенка невропатологи вам расскажут, что они сейчас стараются вообще не использовать медикаменты для решения поведенческих нарушений у детей.
Это очень просто и по-человечески: создай для ребенка семейное окружение, дай ему близкого взрослого, дай ему возможность быть с одним и тем же человеком, эмоционально доступным. И у него возникнет росток внутреннего понимания себя, понимания других, понимания своего поведения, желание, наконец, с интересом изучать внешний мир.
Но это профессиональная область знаний, которая требует специального образования и самообразования. И если психолог или психиатр не знает о влиянии социального окружения на развитие и психическое здоровье ребенка, не читает современную профессиональную литературу, не ведет наблюдений за ребенком и ухаживающим за ним взрослым, то, конечно, ему проще всего дать ребенку затормаживающую таблетку. А в итоге это может вести к инвалидизации.
«Мы же понимаем, что если в семье нет мамы, то с ребенком будет что-то не так. Вот и здесь то же самое. Это единые закономерности развития ребенка — ему в первую очередь нужен близкий человек»
«Совершенно точно, что в течение всего периода и особенно в первые полтора года ребенок должен жить в тесном взаимодействии с близким взрослым»
«Дети, которые находились в румынских учреждениях дольше шести месяцев, проявляли признаки дезорганизованного поведения вплоть до 15 лет, несмотря на то, что их усыновили в хорошие семьи»
«Если психолог или психиатр не знает о влиянии социального окружения на развитие и психическое здоровье ребенка, то, конечно, ему проще всего дать ребенку затормаживающую таблетку»
Особенности эмоционального состояния и поведения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей – Психиатрия Удмуртии
О детских домах и усыновленных/ удочеренных детях существует множество мифов. Один из них: «все дети в домах ребенка больные или умственно отсталые». Другой распространенный миф – полностью противоположный по смыслу: «в семье все дети расцветают и становятся совершенно здоровыми». Истина где-то посередине: воспитанники сиротских учреждений действительно в чем-то отстают от своих сверстников, как с точки зрения физического, так и с точки зрения интеллектуального развития. Часть из этих проблем обусловлены таким явлением как эмоциональная (или психологическая) депривация. Давайте разберемся, что это такое.
Депривация — это психическое состояние, возникшее в результате таких жизненных ситуаций, где субъекту не предоставляется возможности для удовлетворения некоторых его основных (жизненных) психических потребностей в достаточной мере и в течение длительного времени.
В современной психологии о депривации говорят как о нехватке социальных и сенсорных стимулов, приводящей к торможению нормального интеллектуального и эмоционального развития ребенка.
Специалисты различают следующие виды психической депривации:
• Сенсорная (стимульная) депривация заключается в невозможности удовлетворить потребности во впечатлениях. Сюда относится зрительная, слуховая, осязательная и другие формы.
• Когнитивная депривация — это отсутствие у человека возможности эффективно и рационально познавать мир.
• Эмоциональная депривация — материнская депривация (родительская), а также любые другие типы лишений, связанные с ограничением возможности в установлении тесных эмоциональных связей или их разрыв.
• Социальная деприцация — это ситуация, когда личность лишена возможности выполнять собственную социальную роль, вследствие социальной изоляции. Такой вид депривации часто возникает у воспитанников детских домов.
С какими же проявлениями депривации мы можем чаще всего столкнуться?
• повышенная тревожность;
• обостренное чувство неудовлетворенности собой;
• снижение жизненной активности;
• частая смена настроения;
• немотивированная агрессия и т.д.
Классической картине психической депривации присущи такие признаки, как:
• задержка развития речи – особенно «страдает» синтаксис и содержательные характеристики, социальное использование языка, сообщение переживаний и пожеланий относительно будущего;
• задержка развития социальных и гигиенических навыков и привычек, при создании которых нужны тесные отношения со взрослым;
• задержка развития мелкой моторики при низкой производительности интеллектуального развития;
• недифференцированное, примитивное отношение к людям;
• инфантильное поведение;
• эмоциональная тупость, которая проявляется в отсутствии жалости и застенчивости.
Типичные проявления поведения детей в условиях ограничения основных жизненных потребностей:
1.Социальная гиперактивность — дети с данным типом депривированной личности легко вступают в контакт с окружающими, проявляя выраженную тенденцию к показным действиям. При этом их общение является поверхностным и непостоянным. Они живо интересуются всем происходящим вокруг. Обучение и воспитание представляется для них развлечением. Социальный интерес значительно преобладает над интересами к вещам, игре. Их трудно увлечь коллективной игрой, вместе с тем простая социальная игра вызывает у детей большую заинтересованность. Такие дети стремятся привлечь к себе внимание со стороны взрослого, ласкаются к нему, стараются «показать себя», но на более глубокие контакты не идут, относясь ко всем одинаково поверхностно.
2.Социальные провокации — уже в самом раннем возрасте такие дети своей агрессией пи вызывающим поведением привлекают внимание взрослых. Они добиваются игрушек злобными вспышками и никому их не дают. Требуют различных преимуществ, а в отношении других детей проявляют агрессивность и ревность. С ними не удается организовать ни социальной, ни конструктивной игры вследствие постоянно возникающих конфликтов с другими детьми
3.Подавленный тип – при этом типе у ребенка есть «набор» социальных и эмоциональных стимулов, который позволяет ему постепенно приспособиться к условиям учреждения. Такие дети пассивны в общении со сверстниками и взрослыми, не проявляют особого интереса к игрушкам, играм, сверстникам, интересуясь в большей степени вещами. Имеют значительно меньшую стимуляцию, меньше возможностей для личного контакта со взрослыми и обучения, чем более активные дети, что, усугубляет задержку развития.
4.Приспособленный тип — эти дети, в отличие от гиперактивного типа, не стремятся «показать себя», спокойно и сдержанно вступают в контакт. В данном случае это взаимодействие специальных условий среды учреждения и психической структуры ребенка. Однако если эти дети могут хорошо играть в дошкольном возрасте, затем хорошо учиться, не означает, что они способны приспосабливаться в условиях жизни вне учреждения. «Хорошее приспособление» действительно только для тех условий, в которых оно возникло, т.к та жизненная среда, окружающая ребенка, в целом более бедна стимулами, отличается более простой структурой и предъявляет меньше требований, чем обычная «семейная среда».
5. Тип замещающего удовлетворения (аффективных и социальных потребностей) — в поведении этих детей отмечается компенсация за неудовлетворение аффективно-социальных потребностей к биологическим потребностям (еда, сексуальная или физическая активность, виртуальное взаимодействие вместо контакта с людьми, «ябедничество» вместо стремления сблизиться с товарищами). Возникающая форма замещающего удовлетворения обусловлена отсутствием возможности социального включения в группу (нет возможности найти свое место)
Как не допустить данного состояния у детей и что делать, если вы или ваши знакомые столкнулись с последствиями депривации?
Условием для профилактики эмоциональной депривации является устойчивая психоэмоциональная связь ребенка еще на внутриутробном и младенческом этапе жизни, прежде всего с матерью (организация психологических и консультативных центров для беременных и семей оказавшихся в кризисной ситуации).
Не менее важным фактором является установление эмоциональной связи с родственниками.
Важное значение имеет проведение просветительной работы в родительской среде.
Для преодоления последствий депривации проводится психокоррекционная работа: групповые и индивидуальные коррекционные занятия, программы которых составляются психологом с учетом возраста и основных психологических проблем детей.
Клинические психологи БУЗ и СПЭ УР «РКПБ МЗ УР» имеют колоссальный опыт работы с подобными состояниями. Ежегодно ими проводится немалая работа с детьми сиротами и детьми, оставшимися без попечения родителей. Если вы нуждаетесь в консультации по вопросам последствий эмоциональной и психологической депривации не бойтесь обратиться за помощью!
Запись на консультацию осуществляется по телефонам:
8 (3412) 58-61-67 — для детского населения города Ижевска,
8 (3412) 58-47-71 – для детского населения Республики.
1
Июн
Поделитесь информацией в социальных сетях
Психологическая реабилитация детей с депривацией, проживающих в условиях детского дома
%PDF-1.5 % 1 0 obj > /Metadata 4 0 R >> endobj 5 0 obj /Title >> endobj 2 0 obj > endobj 3 0 obj > endobj 4 0 obj > stream
Высшее образование БГПУ
Лангеймер Й., Матейчек З. Психическая депривация в детском возрасте. — Прага: Авиценум, 1984. — 334 с.
стр. 19.
… Свое собственное понимание мы можем выразить, по-видимому, в следующем определении: “Психическая депривация является психическим состоянием, возникшим в результате таких жизненных ситуаций, где субъекту не предоставляется возможности для удовлетворения некоторых его основных ( жизненных) психических потребностей в достаточной мере и в течение достаточно длительного времени”.
В определении мы говорим о “психическом состоянии”. мы его понимаем не в качестве чего — то неизменного и постоянного, однако, не знаем, как лучше выразить ту актуальную душевную действительность, которая возникает путем определенного специфического процесса ( вызванного в нашем случае стимульным обедннением) и которая является основой или внутреннним психическим условием определеннного специфического поведения ( в нашем случае депривационнных последствий).
стр.21 — 24.
Наше определение психической депривации достаточно широко для того, чтобы оно давало возможность отметить совместную основу психических нарушений, возникающих при различных депривационных обстоятельствах (в учреждениях, в семье, у здорового и дефектного ребенка и т.п.) и проявляющихся различными признаками. Дальнейшему изучению представляется здесь задача установить: какие психические потребности являются в определеннный период развития ребенка особенно сильными и каковы те потребности, недостаточное удовлетворение которых является особенно вредным. Мы пока еще не способны надежно перечислить и классифицировать все потребности ребенка на различных ступенях развития, однако нам кажется, что главное затруднение не в этом. Напротив. можно надеяться, что именно подобная концепция депривации станет новым импульсом для изучения потребностей и для познания их релятивной значимости в формирующейся психической структуре ребенка.
Определение говорит, конечно, лишь о психических потребностях, а не о материальных ( биологических) потребностях, которые могут ( но не должны) соответствующим образом удовлетворяться. Следовательно, приведенное определение Хебба (“биологически адекватной, однако психологически ограничиваемой Среды”) более узко, подобно тому. как и, скорее, клиническое определение Люис, которая депривированным ребенком считает такого, у которого материальные потребности удовлетворяются хорошо, однако потребность в родительской любви остается неудовлетворенной.
Мы полагаем, что наше определение представляет еще возс=можность очертить логическое содержание и широту отдельных терминов, используемых в связи с депривацией. Так, например, “депривационная ситуация” — это такая жизненная ситуация ребенка, где отсутствует возможность удовлетворения важных психических потребностей. различные дети, подвергаемые одной и той же “депривационной ситуации”, будут вести себя различно и вынесут из этого различные последствия, так как они вносят в нее раздельные предпосылки своей психической конституцией и имеющимся развитием своей личности.
В данном аспекте “изоляция” ребенка от стимулирующей Среды человеческого общества, семьи, детской группы, школы и т. п. представляет, следовательно, “депивационную ситуацию”, а не саму “депривацию”. Мы попытаемся показать как реагируют различные дети на такую инифицированную “изоляцию”, какой является жизнь в учреждении для грудных детей или в детском доме для ползунков.
Психическая депривация, как мы ее понимае, является уже особой, индивидуальной переработкой стимульного обеднения, которого достиг ребенок в депривационной ситуации, является психическим состоянием. Внешне данное психическое состояние проявляется поведением, отличающимся некоторыми характерными признаками, что — в контексте имеющегося развития детской личности — представляет возможность распознать депривацию. Здесь мы говорим о “последствиях депривации”, “депривационном поражении” и т.п. Преднамеренно мы избегаем термина “депривационный синдром” который создает представление, что речь идет об определенной, четко ограниченной группе патологических признаков и что можно, таким образом, диагностировать депривацию подобно остальным соматическим или психическим заболеваниям.
Иногда говорят о “депривационном опыте” ребенка. Как правило, последнее не выражает ничего иного, чем то, что ребенок уже ранее подвергался депривационной ситуации и что в каждую подобную ситуацию ребенок будет ныне вступать с несколько видоизмененной, более чувствительной, или, напротив, более “закаленной” психической структурой.
Мы будем говорить также о “механизмах депривации”. Под ними мы подразумеваем тот процесс, который вызывается недостатком в удовлетворении основных психических потребностей ребенка и который характерным способом видоизменяет структуру развивающейся детской личности — следовательно, “депривирование”, процесс, приводящий к депривации.
Наше понимание депривации близко понятию “фрустрация”, однако не тождественно с ним, и его не следовало бы с ним путать. Фрустрация также определяется различным образом — как “невозможность (блокирование) удовлетворения активированной потребности из-за какого-либо препятствия или обструкции (Саймондс), далее как “состояние напряжения, зависящее от блокирования пути к цели (Мерфи), или как такая ситуация, когда “организм встречается с более или менее непреодолимым препятствием или обструкцией на пути к удовлетворению какой-либо жизненной потребности”(Розенцвейг). В самом широком смысле слова “фрустрация” охватывает, следовательно, и депривационные ситуации, если вообще отсутствует возможность удовлетворения потребности в течение длительного периода. Однако не в тех случаях, когда ее нельзя удовлетворить лишь одним способом или одним путем. Большинство исследовательских работ о фрустрации касается ( как это соответствует приведенным определениям) удовлетворения “активированной” потребности (aroused need), уже направленной к цели. Ясно, что депривация, таким образом, представляет собой значительно более серьезное и тяжелое состояние, чем фрустрация происходит, если у ребенка отнимают его любимую игрушку и ему представляется возможность играть с чем-либо, что ему нравится меньше. Депивация же возникает, если ребенку вообще не преодавляется возможность играть. Данное понятийное различие нам кажется важным, хотя в действительности будет иногда сложным точно отличить одно состояние от другого.
Дело в том, что, по-видимому, слишком длительная фрустрация переходит в депривацию, и что введением в депривационную ситуацию оказывается весьма часто именно фрустрационная ситуация. Так, например, если ребенок в двухлетнем возрате разлучен с родителями и помещается в больницу, то его непосредственную реакцию на данное событие можно понимать как проявление фрустрации. Если же ребенок остается в больнице год, в большинстве случаев в том же помещении, без посещений родителями, без прогулок, в среде, монотонность которой нарушается лишь время от времени привычными действиями обслуживающего персонала, то возникает состояние психической депривации.
Подобно этому нельзя смешивать депривацию и конфликт, хотя и здесь в жизненных ситуациях опять-таки оба понятия нередко переплетаются и хотя на основе ситуаций первично депривационных могут возникать и явно конфликтные ситуации. Под конфликтом мы понимаем. как правило, особый тип фрустрации, где препятствие, не позволяющее удовлетворить активированную потребность, существует в форме другого, противонаправленного побуждения. Следовательно, в конфликте организм движется силами, направляющимися к различным целям, причем они обе соблазняют и привлекают, или организм одновременно всего лишь к одной цели не лько привлекается, но и отталкивается от нее.
Наконец, от понятия депривация мы отличаем понятие запущенность, под которым нами подразумеваются, скорее, последствия внешних неблагоприятных влияний воспитания. Запущенность хотя и проявляется более или менее выразительно в поведении ребенка, однако не нарушает непосредственно его психического здоровья. Запущенный ребенок растет обычно в примитивной среде, с недостаточной гигиеной, с недостаточным воспитательным надзором, без пригодных примеров зрелого поведения, с недостаточной возможностью школьного обучения, однако такой ребенок может быть умственно и, в частности, эмоционально развит вполне соответствующим образом. Следовательно, у него не должны отмечаться ни признаки эмоционального захирения, ни невротические или другие нарушения. Наоборот, особенно в практической общественной жизни ребенок может быть вполне равноценным с остальными детьми или даже их превосходить. Психически депривированный ребенок, вырастает, нередко, в гигиенически образцовой среде, с первоклассным уходом и надзором, однако его умственное и, в особенности, эмоциональное развитие бывает серьезно нарушено. Конечно, и в этом направлении границы между обоими состояниями, как правило, недостаточно четки и в действительности большинство запущенных детей, как это будет дальше показано, является депривированными.
Если в прежних исследовательских работах о неврозах их единственным источником считальсь конфликты, а в качестве единственного источника нравственного упадка и правонарушительства принималась запущенность, то на основании современных работ многих авторов могло бы возникнуть впечатление, что единственную причину всех психогенных нарушений представляет депривация. Последнее являлось бы, конечно, грубым упрощением ситуации. Помимо депривации, повторных фрустраций и конфликтов имеются, несомненно, иные психологические обстоятельства, на основе которых могут возникать нарушения поведения и развития — например, перегрузка стимулами, снабжение искаженными стимулами (sensory overload, sensory distortion), пресыщение интересов и т.п.
А ведь мы остаемся лишь в области психогенных факторов. Помимо этого, здесь имеется, однако, целая широкая область органических поражений, нарушений и отклонений, которые прямо или опосредованно воздействуют на поведение ребенка, становясь причиной его сдвигов. Для выяснения взаимосвязей всех этих факторов потребуется приложить намного больше усилий, чем это имело место до сих пор. В дальнейших главах мы попытаемся подчеркнуть хотя бы некоторые из них.
стр. 37.
Очевидно, социальная изоляция представляет самую тяжелую депривационную ситуацию. Ее последствия являются весьма тяжелыми.
стр. 38 — 41.
Сепарация
Одним фактором при возникновении психической депривации является, следовательно, недостаточное поступление стимулов — социальных, чувственных, но также сенсорных, что происходит. когда ребенок живет в ситуации “социальной изоляции”.
Предполагается, что другим фактором при возникновении психической депривации является прекращение уже создавшейся связи между ребенком и его социальной средой. Подобная ситуация возникает скорее всего при оторванности ребенка от тех лиц, которые до сих пор являлись для него источником эмоционального удовлетворения. Болуби (1951) наиболее четко, по-видимому, высказал предположение, что долговременная разлука ребенка с матерью или иным лицом, занимающим ее место, в первые три — пять лет жизни приводит, как правило, к нарушению психического здоровья ребенка, оставляя последствия, которые можно постоянно наблюдать во всем дальнейшем развитии его личности. Так в психологию было введено понятие сепарции в качестве патогенного и исключительно важного обстояиельства.
Мы сами определяем сепарацию как ситуацию, при которой происходит прекращение специфической связи между ребенком и его социальной средой.
Здесь мы исходим из представления, что биологическая “зависимость” ребенка от матери только в течение грудного возраста превращается в эмоциональную зависимость и что сепарация будет для его дальнейшего психического развития представлять наибольшую опасность в период, когда данная зависимость уже полностью развилась. До этого времени можно и так наз. социальные стимулы относить к стимулам вещественной cреды, причем, реакция ребенка на прекращение контакта с подобными стимулами не выходит за рамки реакций на изменение Среды. Лишь после образования указанной связи реакция приобретает особый характер.
Одновременно следует, однако, считаться с как раз обратными тенденциями развития, т.е. с развитием независимости и определенной автономии ребенка. Дело в том, что ребенок в естественном процессе развития “сепарируется” — постепенно освобождается от тесной зависимости от матери, начинает вести себя все более самостоятельно, отдалается от нее и на более длительное время, вступает во все более разнообразные общественные области. Данная постепенная сепарация представляет очевидное условие его созревания. его самореализации и, наконец, его психического здоровья. Что делает, однако, социальную сепарацию опасной и патогенной, так это несоразмерность по времени, или лучше сказать, несоразмерность развития — преждевременность. Если ребенок школьного возраста временно разлучен с семьей, то это может укрепить его развитие к самостоятельности в положительном смысле. Опасно, однако, если сепарация присходит во время, когда ребенок находится еще в сильной зависимости от матери или от кого бы то ни было другого, и если сепарационная активность исходит не из него, а из жизненных обстоятельств, лежащих вне границ его понимания — если ребенок данной ситуацией внутренне “застигнут врасплох”, причем по своему развитию он к ней неподготовлен.
Убедительное доказательство того, как ребенок сам постепенно все больше отрывается от матери, приводят работы Рейнголд и Эккерманн (1970). В одном из этих исследований велись наблюдения за детьми в возрасте 1 — 5 лет, которых сначала сажали рядом с матерью на большой, значительно пересеченной лужайке. Расстояние, на которое ребенок отдалялся от матери, повышалось совершенно закономерно с возрастом — с каждым месяцем приблизительно на 1/3 метра. Вторая экспериментальная работа затем показала, что такое активное отдаление ребенка начиналось сейчас же после того, как ребенок учился передвигаться в пространстве: ни один ребенок из числа 24 десятимесячных детей не оставался около матери, все они отползали более или менее далеко в помещении и даже переоплзали в соседнее помещение, откуда мать они видеть не могли, причем было безразлично, имелись ли в данном помещении игрушки или не имелись. Дети при этом были довольными и спокойными. Они, конечно, возвращались к матери как к “базе уверенности”, однако снова от нее отдалались; для них было достаточно, что нои время от времени могли мать видеть, прикасаться к ней им не требовалось. Активное отдаление ребенка от матери протекает, следовательно, параллельно с тем, как ребенок устанавливает с ней свои связи (или соотв. с отцом и с другими значимыми лицами) — речь идет, таким образом, об отличающемся, однако не полностью противоположном процессе, который явно характеризуется основным биологическим и психологическим значением. Он обеспечивает возможность более действенной адаптации к среде и более развернутого взаимодействия с ней.
Мы не присоединяемся ни к мнению тех, кто ставит знак равенства между сепарацией и депривацией, ни тех, кто сводит, напротив, сепарацию лишь к прекращению связи между матерью и ребенком. В депривации нами усматривается определенное состояние психики, тогда как в сепарации — так же как в изоляции — определенная внешняя ситуация, которая может представлять, но не обязательно, депривационный фактор. Сепарация бывает нередко в самом начале процесса, в ходе которого депривация возникает, однако она не является самим этим процессом и не представляет, также, его необходимого условия. Несомненно, существует депривация без фактической разлуки ребенка с матерью и с привычной социальной средой (см. гл. депривация в семье). С другой стороны, без сомнения происходит множество сепараций, а иногда и на длительное время, которые не приводят к депривации.
У ребенка создается специфическая связь не только с матерью, но весьма быстро и с остальными членами семьи и со всеми, кто с ним каким-либо образом имеет дело. У него образуется, однако, и определеннное особое отношение к домашней среде, к атмосфере, которая здесь имеет место к определенным предметам, игрушкам и т.п., так что всякая сепарация представляет комплексную, сложную психологическую ситуацию.
Во внимание следует принимать, однако, еще цеклый ряд других обстоятельств. Сепарация может быть внезапной и постепенной, полной и частичной, короткой или длительной. Она может иметь также более или менее травмирующее действие и приводить в большей или меньшей мере в действие механизмы фрустрации, посредством которых ребенок справляется с ситуацией, где его потребность эмоционального контакта с лицами, составляющими его социальную среду, не может быть удовлетворена из-за непреодолимого препятствия, которое в данном случае представляет физическая разлука.
Так как речь идет о нарушении “взаимного” контакта, то сепарация оказывает влияние не только на самого ребенка. Также мать и отец переживают фрустрацию своей потребности быть с ребенком, помогать ему, защищать его и т.п. С их стороны также следует предполагать наличие сепарационной тревожности, которая их сопровождает в их жизненных ситуациях, где они находятся без ребенка (работа, учеба, отъезд за границу, интернирование, госпитализация и т.п.). Поведение ребенка при сепарации воздействует на позиции, занимаемые матерью и отцом, а также на их поведение, а их поведение, наоборот, будет непременно отражаться в способе, каким сепарацию переживает ребенок и как он на нее реагирует.
Далее следует считаться с компенсаторным влиянием остальных членов семьи и более расширенного общества. Без сомнения, значение имеет весь общественный фон, на котором происходит индивидуальная сепарация. В нашем обществе частые сепарации представляют совершенно обычное явление, например, при высокой занятости женщин, данный факт будет воздействовать на отношения, занимаемые матерью и ребенком, а также станет побуждением для поиска средств — как избежать сепарации, как ее ослабить, как обеспечить замещающую заботу и т.д.
Если сепарация продолжается длительное время, то она переходит иногда в ситуацию социальной изоляции, как мы об этом упоминали в предшествующей главе. Подобно изоляции, она проходит практически через все социальные ситуации, где может возникать депривация. Так, например, ребенок, поступающий в детский дом, непременно находится в разлуке с семьей. Однако определенную сепарации ребенок переживает и при переходе из одного учреждения в другое, из одного отделения в другое, а также при всякой смене персонала. Подобным образом дело обстоит и при каждом помещении в больницу и везде, где происходит чередование воспитательной заботы (т.е. там, где сочетается забота в семье с заботой в яслях, в детском саду, в школе, в школе продленного дня и т.п.). Но ведь ребенок может переживать психическую сепарацию также иногда, когда он остается в семье (например, при рождении младшего брата или сестры, либо когда мать или кто-нибудь другой из воспитатетлей уходит из семьи ит.п.). Может случиться, однако, что ребенок подвергается сепарации от остального общества вместе со всей семьей, что может быть на основании экономических, социокультурных или психологических причин (например, семьи с низким экономическим или культурным уровнем, асоциальные семьи, или наоборот, семьи так наз. “привилегированных лиц”, семьи переселенцев, членов некоторых сект, людей, подвергшихся по различным причинам дискриминации и т.д.). Исследовательские психологические работы здесь тесно соприкасаются с социологическими исследованиями. Наконец, сепарация играет значительную роль также там, где говорят о чрезвычайных ситуациях, вызванных природными катастрофами (наводнения, землетрясения и т.п.), или общественными (войны, револющии и т.п.) событиями.
стр.60.
Внешние условия депривации
Конкретные условия, при которых чаще всего происходит психическая депривация ребенка, могут быть весьма разнообразными и сложными. Мы считаем, что относить понятие депривации к определенным типичным ситуациям в жизни ребенка можно обоснованно не только с чисто теоретической точки зрения, но и с практической. Во-первых, анализ условий в отдельных случаях приводит нас к уверенности, что серьезность поражения едва ли может быть объяснена иными факторами. Во-вторых, в пользу указанного влияния свидетельствует разнородность отдельных ситуаций, где депривация представляет единственное совместное условие, имеющее место при возникновении подобных серьезных нарушений.
Нелегко классифицировать все типы естественных ситуаций, которые можно было бы принять в качестве значимых источников депривации, и едва ли можно при сегодняшнем уровне знаний предложить классификацию действительно психологическую, т.е. соответственно виду потребностей, которые главным образом, хронически остаются неудовлетворенными.
стр. 83. — 84.
Общий обзор развития детей в восьми дошкольных детских домах привела М. Новакова (1957), исходившая из результатов 2126 психологических исследований, осуществленных в 1953 — 1954 г.г. Она заключает, что запаздывание развития в учреждениях для грудных детей бывает заметным у половины детей. период развития между 1 и 3 годами оказался особенно “угрожаемым”. В лонгитюдинальном исследовании в одном учреждении для ползунков нами проводилось в течение пяти лет наблюдение за всеми детьми. Они подвергались исследованию, осуществляемому одним и тем же психологом и по тому же методу ( по методу Гезелла). Окончательная фаза исследования охватывала в целом 82 ребенка. Исследования должны были показать соотношение отдельных компонентов развития в их протекании во времени, а также их зависимость от некоторых известных и контролируемых факторов Среды. результаты показали, что дети из учреждений в данном возрасте при данных условиях больше отстают в весе тела, чем в росте, далее, что запаздывание двигательного развития не является еще значительным, тогда как запаздывание интеллектуальных способностей представляется уже серьезным, а запаздывание в социальном поведении и в развитии речи снижает их до уровня, который вообще приходилось бы оценивать как граничащий с дебильностью. Запаздывание по всем показателем углубляется на втором году жизни ребенка, причем к концу третьего года уже четко просматривается снова тенденция к возрастанию. Таким образом, запаздывание является наибольшим, во-первых, в тех областях, развитие которых больше всего нуждается в эмоциональном контакте ребенка со взрослыми, и во-вторых, в тот период, когда при нормальных обстоятельствах стремление ребенка к такому контакту остро развивается. Наличие такого сочетания считается ососбенно важным.
стр. 93 — 107.
Типы депривированной личности
Если жизненная среда в учреждениях, где дети в дошкольное время вырастали, является по своей сущности унифицированной, как это имеет место в нашем случае, то тогда следует искать причину расхождений развития не только в специфическом влиянии указанной жизненной среды, но и во взаимодействии данной среды со специфическими чертами основного психического склада каждого отдельного ребенка ( открытым остается, конечно, вопрос наследственности, являющейся в преобладающем большинстве этих случаев неблагоприятной, однако с трудом устанавливаемой).
1) Социальная гиперактивность
Такие дети вступают в контакт без затруднений и не смущаясь, причем они отличаются выраженными тенденциями к действиям на показ, однако общение бывает совершенно поверхностным и непостоянным. Эти дети чрезвычайно живо интересуются всем присходящим к окружающей их среде, однако сами принимают в этом лишь совершенно поверхностное участие. Они увлеченные зрители интересной киноленты, которая развертывается перед их глазами. Обучение в школе представляет для них лишь развлекательное, а не серьезное дело. Социальный интерес явно преобладает над интересом к вещам, игре, задачам. У них не отмечается ни агрессии, ни социальной провокации, которые характеризуют детей из учреждений, попадающих в учреждения исправительного воспитания. Эти дети, наоборот, пользуются в общем симпатией первонала учреждения. Лишь у своих учителей они вызывают недовольство, так как работают они значительно ниже уровня своих интеллектуальных возможностей.
2) Социальные провокации
Если вести наблюдения за этими детьми ретроспективно, начиная с их раннего возраста, и если сравнивать их с группами тех детей, которые продолжают находиться в нормальных детских домах или которые поступают в специальные школы-интернаты, то можно отметить, что здесь кристаллизуется иной тип реакции на постоянное пребывание в учреждении. Данный тип поведения обозначается нами в качестве “социальной провокации”. Уже в возрасте ококло 1 года данные дети добиваются внимания взрослых особым образом — они провоцируют. Они добиваются игрушек злобными вспышками и ни за что их не отдают. Они тербуют различных преимуществ — в своих отношениях к остальным детям они агрессивны и ревнивы. Они хотят, чтобы воспитатель был только для них. У них не удается организовать ни социальной. ни конструктивной игры. Их непрестанные конфликты с другими детьми воспитательницы решают обычно так, что их наказывают, ограничивают и “отказывают им в своей приязни”. такой ребенок становится для них просто “противным”, однако при этом им снова с удивлением приходится констатировать, что когда они с этим ребенком одни, вне коллектива, то это как бы “подмененный ребенок”, он “до неузнаваемости мил”. В системе учреждения нет. конечно, возможности, чтобы воспитательница была “только для них”, наказания же и ограничения их принуждают к дальнейшим провокациям и агрессивным действиям. В школьном возрасте агрессивность еще больеш возрастает, они делают все назло. разбивают коллектив, пока не попадают в исправительные учреждения, как “не поддающиеся нормальным воспитательным методам”. Там, позднее, в обществе старших и болеесильных они быстро теряют свою агрессивность, сохраняя лишь основные черты личности, которые лучше всего можно выразить словом “инфантилизм”.
3) Подавленный тип
Ребенок остается явно пассивным и даже апатичным. У многих детей проявляются регрессивные тенденции; не представляет редкости, что уже при беглой педиатрической или психиатрической оценке ребенка относят к слабоумным детям.
Следует предположить, что подавление представляет сравнительно частый характерный ответ ребенка на депривационную ситуацию в течение всего периода дошкольного возраста и, далее, что оно характеризует поведение определеннного числа детей из учреждений ( около 20%), у которых сепарация от родителей сменилась депривационной ситуацией учреждения. С течением времени данное поведение ограничивается, так что в школьном возрасте в какой-либо заметной форме оно сохраняется уже менее часто ( проявление держится приблизительно на уровне 12%). Чаще, чем у девочек, данное поведение можно отмечать у мальчиков, причем особенно выразительно оно выдвигается на первый план у детей с задержкой развития. В подобном случае это создает особенно невыгодную ситуацию “складывания неблагоприятных факторов”. Не исключено, следовательно, что некоторые дети, у которых в результате сочетания данных неблагоприятных факторов возникает весьма серьезная задержка развития, в специальные школы даже не попадают и переходят в учреждения типа приютов. Несомненно, что психической депривацией может страдать дебильный. или имбецильный ребенок такм же самым образом, как ребенок со средней одаренностью — в отличие от него, он, однако, едва ли найдет в себе столько внутренней оборонительной силы и едва ли создаст для себя столько компенсаторных возможностей, чтобы как-то уравновесить недостаток стимулов и найти себе применение на уровне своих способностей.
В более умеренном виде клиническая картина подавления у детей. за которыми у нас имелась возможность непосредственно наблюдать в наших детских домах, выглядит приблизительно следующим образом:
В детском коллективе и при общении с воспитательницами и производящим исследование психологом ребенок явно пассивен. Предлагаемую игрушку он берет лишь после длительных сомнений и играет с ней монотонно, примитивно, хотя иногда и сравнительно стойко. Интерес к вещам обычно преобладает над социальными интересами. Конструктивную игру можно поэтому организовать легче, чем социальную. так как реакция ребенка на приближение воспитательницы совершенно невыразительна, то от не привлекает ни ее внимания, ни интереса. таким образом, происходит смена подкрепляющих стимулов на самом основном уровне, т.е. при обычном рутинном уходе, одевании, кормлении и при коллективной игре, в которую воспитательница старается одновременно включить всех детей. На долю описываемых детей достается значительно меньше стимуляции, меньше возможностей для учения и личного контакта со взрослыми, чем это имеет место у более активных детей. Тем самым опасность задержки развития только углубляется.
Тот факт, что в условиях наших учреждений мы в настоящее время не находим тяжелых состояний с подавлением, приводящих скажем, к регрессии развития, свидетельствует очевидно о том, что у ребенка с данным типом поведения имеется хотя бы такой набор социальных и эмоциональных стимулов, который предоставляет ему возможность постепенно приспособиться. Тип поведения с подавлением в школьном возрасте, как это вытекает из наших наблюдений, превращается преобладающим образом в “уравновешенный” тип поведения. То, что данныйпроцесс у некоторых детей является непомерно длительным, сопровождаемым различными сдвигами, особенно при некоторых новых переменах Среды, а также то, что в отдельных случаях он не заканчивается удовлетворительно (т.е. подавление превращается в их стойкую характеристику), следует относить не только за счет условий учреждений, но и за счет основной психической конституции, с которой ребенок поступает в среду учреждения.
4) Хорошо приспособленные
В наших детских домах нам приходилось вести наблюдения за детьми, у которых даже при строгой оценке нельзя было отметить каких-либо отклонений или странностей в поведении, могущих быть соотнесенными с пребыванием детей в учреждении. С самого начала для нас было очевидным, что между ними имеются как дети конституционно каким-то образом “более стойкие” в отношении неблагоприятных жизненных условий, так и дети, которые благодаря своему приспособляющемуся приятному поведению могут и в обедненной стимулами среде пользоваться достаточным их количеством для развития.
Если над этими детьми проводить непосредственное наблюдение, то можно отметить, что уже на исходе первого года “они нашли свое место” и “своих людей” Хотя персонал в учреждении непрестанно меняется, такой ребенок умеет сосредоточиться на какой-либо сестре или воспитательнице и снискать ее расположение. Это бывают так называемые “любимчики”, на которых сосретотачивается всех или хотя бы большинства тех, кто вступает в контакт с детской группой, причем это не обязательно бывают лишь воспитатели. Такие дети не провоцируют чужих посетителейи не пристают к ним, желая “показать себя”, не кокетничают (как дети социально сверхактивного типа), а спокойно и сдержанно вступают в контакт. Они кладут посетителю головку на колени и мило ему улыбаются — понятно, что в качестве ответа их спокойно и нежно гладят. Таким образом, они вызывают у взрослых также спокойное. уравновешенное, однако эмоционально теплое отношение. Опасность для них представляет, несомненно, перемена Среды учреждения, что имеет следствием разрыв имеющихся эмоциональных сязей. Так как попытки удовлетворить эмоциональные и социальные потребности в новой среде у данных детей осуществляются также, как правило, с использованием соответствующих и приемлемых средств, то имеется благоприятная надежда, что они снова “зацепятся”.
Нельзя, конечно, забывать, что их “хорошее приспособление” действительно только для жизненной Среды, в которой оно возникло, причем данная Среда, несомненно. в целом более бедна стимулами, отличается более простой структурой и предъявляет меньше требований, чем обычная семейная среда. То, что эти дети умеют в дошкольном возрасте хорошо играть, что они могут удовлетворительно учиться, что они кончают школу и свое пребывание в учреждении без каких-либо больших отклонений — все это еще не должно автоматически обозначать, что они способны хорошо приспособиться в условихя жизни вне учреждения.
5) Тип, характеризующийся замещающим удовлетворением аффективных и социальных потребностей
Данная группа не соотносится с каким-либо типом детских домов, как это имело место у пердшествующих групп. Напротив, дети данного типа рассеяны по различным учреждениям в соответствии с направленность их замещающей активности. С ними можно встретиться в домах с усиленной педагогической заботой, а также в специальных школах-интернатах, в нормальных детских домах, но и в детских психиатрических лечебницах, куда они, как правило, попадают по диагностическим причинам. так как их поведение носит часто чрезмерный, чудаковатый, “ненормальный” характер. Чаще всего речь идет об аутистской направленности на самого себя в раннем возрасте, о преждевременном и чрезвычайном сексуальном любопытстве, что в детском коллективе вызывает затруднения, о проявлениях садизма, позднее о склонностях к гомосексуализму и т.п.
Склонность к замещающему удовлетворению потребностей обнаруживается, по стечению обстоятельств, чаще всего у детей, поступающих в учреждение только в ходе третьего года их жизни, когда предшествующие периоды развития были проведены в семейной среде, где им не уделялись в достаточной мере индивидуальная забота и внимание, так что их жизнь, по-видимому, лишь незначительно отличалась от жизни в среде учреждений. Несмотря на то, следует предположить. что тут взаимодействовали некоторые обстоятельства, не находившиеся под нашим контролем. Таким образом, при определении данного типа мы остаемся пока на шаткой основе, хотя. производя анализ отдельных случаев, можно безошибочно установить влияние некоторых механизмов замещения.
Выводы
Если рассмотреть результаты всех многочисленных работ о развитии детей в учреждениях, то можно отметить, во-первых, что их совершенно преобладающее большинство тождественно указывает на невыгодные стороны учреждения как воспитательной Среды для ребенка. Сравнение развития детей из семей и из учреждений почти всегда подтверждает более плохое развитие детей из учреждений, в области интеллекта, чувств и характера.В исследованиях во всех случаях однозначно приводится, что неблагоприятная Среда учреждений затрагивает, в особенности, детей самого раннего возраста — до 3 или, до 5 лет. Дети, воспитывающиеся в учреждениях практически от своего рождения, подвергаются поражениям значительно больше, чем те дети, которые поступают в учреждение только в школьном возрасте.
Если однако, продвинуться дальше этих общих определений, то отмечается уже значительно меньше тождества в конкретных данных о размерах. серьезности, форме и длительности поражений. Было подтверждено, что определеннное число детей, воспитываемых в учреждениях с раннего возраста в течение длителоного времени, остается в психическом отношении если не полностью, то хотя бы частично хорошо приспособленными в социальном и индивидуальном отношениях. Степень поражения среднего ребенка из учреждений в действительности весьма различна, она видоизменяется в зависимости от возраста детей, от условий жизни в отдельных учреждениях, проявляясь различно при различных компонентах развития (а также в различных текстах). Предполагаемая однородность группы “детей из учреждений”, описанная Голдфарбом или Боулби как “бесчувственный характер” расторилась в дальнейших исследовательских работах, показавших дифференциацию клинических признаков уже у грудных детей и ползунков, тогда как в более позднем возрасте наличествуют уже весьма разнообразные формы.
Тот факт, что у детей, вырастающих в тождественных депривационных условиях, также устанавливаются различные формы депривационных последствий, указывает несомненно на то, что следует серьезно считаться с индивидуальными факторами, вносимыми самим ребенком в депривационную ситуацию ( свойства конституции, пол, возраст, возможно и патологические признаки и др.). В каком соотношении стоят эти основные индивидуальные предпосылки к определеннным депривационным условиям или констелляциям условий, остается пока открытым вопросом.
Исследовательские работы хотя и сходятся на том, что при обычных условиях, существующих в учреждениях, развитие детей задерживается более всего в области речи (особенно в ее экспрессивном компоненте) и в социальном поведении, однако это не относится абсолютно ко всем случаям, здесь бывают отклонения как в связи с озрастом, так и с возможностью учения, как это доказывают некоторые исследования, проводимые Йове, в особенности же некоторые советские исследовательские работы Кольцовой, Лурия и др. о физиологических основах развития речи.
стр.109 — 115.
Конференция экспертов (педиатров, психологов, педопсихиатров и социальных раьъботников) устроенная в 1954 г.) в Стокгольме Всемирной Организацией Здравоохранения, пришла почти единодушно к заключению, что госпитализация ребенка, а это является наиболее частой ситуацией, при которой развивается дальнейшая сепарация ребенка от семьи, может представить оспасность для здорового психического развития ребенка. Отсюда выводились определенные требования, направленные к профилактике; рекомендовалось по возможности избегать госпитализации, принимать матерей совместно с малыми детьми, предоставлять возможность ежедневных посещений и, кроме того, провести глубокие изменения режима и превратить всю среду больниц в “более гуманную”.
Точка (не)возврата: почему приемные родители отказываются от детей и как это предотвратить
«Это теперь твоя мама, поздоровайся»
Почти два года назад в семье Натальи Тупяковой появился ребенок. Четвертый. Тогда она и не думала, что Глеб станет ее сыном, просто узнала от знакомых, что одна приемная семья не справилась с мальчиком и возвращает его в детдом. И что это уже второй возврат за последние два года — до этого Глеба уже брали в семью, но тоже вернули.
На электронную почту пришло фото: восьмилетний мальчуган, пронзительный взгляд, забавно торчащие уши, светлые стриженые волосы.
Она думала — возьмет на время, ведь у нее уже есть трое: кровный сын-подросток и приемные дочки с проблемным здоровьем. И нет мужа. И нет своей квартиры в Москве — только съемная.
Но эти доводы не смогли перевесить одну-единственную мысль, которая крутилась в голове: нужно срочно искать ребенку другую семью, возвращать в детдом нельзя.
Наталья Тупякова с детьми (слева направо): Глебом, кровным сыном Рудольфом, дочками Надей и Арианой
© Личный архив Натальи Тупяковой«Я сказала, что готова взять мальчика к себе, пока ему будут искать новых родителей. Что попробую оформить предварительную опеку, хотя шансов на одобрение моей кандидатуры было мало».
Тогда Наталье казалось, что разрешение опеки — главная трудность. Ведь если ребенка после возврата тут же не «перехватывает» другая семья, его на несколько недель помещают в больницу. Такие правила: даже если ребенок ничем не болеет, он должен пройти медобследование. За это время опека будет заниматься документами и искать место в детдоме. В больнице он будет один — без сопровождающего, няни, без близкого взрослого, который придет в часы посещений с теплым обедом в термосе.
Почти всегда на «выбракованного» ребенка не находится желающих: информация о том, что с ним уже не справились другие, отпугивает большинство потенциальных родителей. И из больницы ребенок вновь едет в казенное учреждение. Вот поэтому Наталья и перезвонила. И согласилась.
«Спустя пару дней с утра я приехала с необходимыми документами в опеку, туда же привезли Глеба, — вспоминает Наталья. — Я очень удивилась, но мне разрешили его забрать. Сотрудница опеки подвела ко мне Глеба и сказала: «Вот это теперь твоя мама, поздоровайся».
Мальчик подошел и послушно взял Наталью за руку.
«Выкини меня на помойку»
О том, что было дальше, Наталья Тупякова и сейчас, спустя почти два года, говорит с волнением. Простой и понятный план действий — Глеб живет у нее несколько недель, а опека за это время находит ему новую приемную семью — стал рушиться буквально на следующий день после знакомства.
«Мы стояли с ним вдвоем на остановке и ждали автобуса, — рассказывает Наталья. — Глеб стал ломать ветки, подметать асфальт, вырывать на газоне траву с комьями земли и бросать ими в прохожих, плеваться, материться. Люди смотрели на меня, возмущенно делали замечания, а я не знала, как себя вести».
Тогда, на остановке, и начался многомесячный кошмар в их семье: Глеб обижал детей и домашних питомцев — кошку и собачку, вызывающе грубо и неприлично себя вел, угрожал Наталье самоубийством.
«Подходил и кричал: «Дай мне веревочку, я повешусь! Выкинусь из окна!» Потом хватал нож, махал им в воздухе, грозился зарезать нас всех, кричал: «Ненавижу вас, тетки, вы меня все равно вернете! Выкини меня на помойку!» В тот момент я поняла, что не отдам его никому».
Я спрашиваю Наталью про жалость к Глебу. Про то, что она тогда к нему чувствовала. По какой еще причине можно добровольно решиться на воспитание ребенка, который ни на миллиметр не подпускает к себе, демонстрирует ненависть и жестокость к окружающим?
Наталья говорит без тени пафоса: просто поняла, что кроме нее никто его не заберет.
«Глеб растет очень внимательным: всегда сделает комплимент, если ему нравится, как я оделась или причесалась, поможет донести сумку, вызовет лифт, помоет посуду без напоминания»
© Личный архив Натальи Тупяковой«Я осознала четко, что даже если его сейчас возьмут в семью, то снова вернут и после этого поведение Глеба станет только хуже, потому что раны, которые ему нанесли, сделаются глубже».
Она старается не вдаваться в подробности: мать и отца Глеба лишили родительских прав, когда ему было пять лет.
Именно раннее детство, а не детдом и скитание по приемным семьям мальчик до сих пор считает самым ужасным из всего, что с ним случилось. Привязан только к старшей сестре, которая частично заменила ему мать. Ее опека забрала из семьи вместе с Глебом.
Кровных родителей ненавидит и в первые недели в доме Натальи постоянно грозился с ними расправиться. Теперь — просто пресекает все разговоры о них, не хочет вспоминать.
Из кровной семьи — его жестокость, озлобленность, ощущение предательства. А после двух возвратов — еще и безграничное неверие, что он такой кому-то может быть нужен.
«Что было бы дальше, очевидно, — рассуждает Наталья. — Не справившись с таким тяжелым ребенком в детдоме, руководство, скорее всего, отправило бы его на лечение в психиатрическую больницу. Потом еще и еще раз. Его поведение бы ухудшалось. Потом бы его лишили дееспособности и на всю жизнь отправили в психоневрологический интернат. Он никогда бы оттуда не вышел. Это обычная практика с травмированными трудными детьми в детдомах».
Осознание того, что именно психологические травмы заставляют Глеба вести себя так, а не иначе, помогло Наталье не сдаться. Потому что после «показательных выступлений» Глеб тут же, услышав звонок сотрудников опеки, которые пришли к ним с проверкой, или кого-то из знакомых Натальи, прятался под кроватью и просил: «Мама, не отдавай меня!» Знал, что у нее он временно, и боялся, что его снова куда-то увезут.
А она день за днем внушала, что не отдаст никогда. Просто брала на руки, когда Глеб в очередной раз кричал, что ненавидит ее и «их всех», крепко обнимала и говорила, что теперь придется жить по-новому.
Сила сопротивления
Начало их общей жизни — это постоянные занятия с психологом. Месяцы на лекарствах, которые Глебу выписал детский психиатр.
«Я помню, как пришла в аптеку и фармацевт, прочитав рецепт, спросила, правда ли это для восьмилетнего ребенка, а получив подтверждение, посмотрела на меня с ужасом», — вспоминает Наталья.
Ребенок мучился от ночных кошмаров, во сне сдирал и рвал на себе одежду — Наталья даже стала надевать на Глеба на ночь тонкий хлопковый комбинезон, который хоккеисты носят под защитой, чтобы он не мог выпутаться из него.
Сегодня Глеб не принимает никаких лекарств, психиатр их отменил, хотя продолжает наблюдать мальчика. После поездки на юг прошлым летом Глеб рассказал маме, что ему «снилось море».
Это не сказка с хорошим концом — у ребенка по-прежнему большие проблемы с самоконтролем, Наталья перевела Глеба на домашнее обучение, чтобы подтянуть предметы, потому что весь прошлый учебный год школа для Глеба была местом для вымещения агрессии. Успехи не грандиозные, по словам мамы, маленькими шажочками, но она надеется, что 1 сентября 2019-го сын сможет вернуться в класс.
Приемные дети Натальи Тупяковой Глеб и Ариана в театре. Первые годы жизни Ариана провела в детдоме и отсутствие маминой заботы привело к сильнейшей депривации. Когда Наталья забирала ее, сотрудники детдома уверяли, что девочка никогда не сможет произносить даже простейшие слова. Сейчас Ариана заочно учится по программе обычной общеобразовательной школы
© Личный архив Натальи ТупяковойЯ спрашиваю: были ли у нее мысли о возврате Глеба? Этот вопрос, наверное, самый трудный для Натальи. Она не скрывает, что долгое время испытывала только чувство ответственности за него, а привязанности и теплоты к Глебу не было.
«Иногда возникало раздражение, иногда казалось, что больше нет сил. Да, желание вернуть было. Но я точно знала, что так не поступлю, раз уже однажды взяла, дала ему надежду. Даже когда старший ребенок очень просил сделать это, даже когда я видела, что он страдает от присутствия Глеба, не может дышать с ним одним воздухом — такой сильной была у него неприязнь, — я знала, что не верну Глеба».
Наталья говорит, что ребенок приносит и много радости: он общительный, подвижный, обожает спорт, по собственному желанию много помогает маме и очень старается начать жить правильно.
Ангел с повадками зэка
«Проще всего в этой ситуации сказать, что родители, которые вернули ребенка, безответственные, плохие, — говорит приемная мама и психолог фонда «Измени одну жизнь» Елена Мачинская. (Именно она в разгар июля 2017-го и написала письмо Наталье Тупяковой с предложением временно забрать к себе Глеба.) — Мы все разные, и у каждого разная ресурсность, то, что мы можем ребенку дать. Наташа Тупякова обладает удивительным педагогическим талантом, она понимает, почему ребенок ведет себя так, а не иначе, понимает, когда надо попросить помощи у психолога. И как восполнять свои душевные силы».
Понять «почему?» могут далеко не все, и это одна из главных причин возвратов, объясняет психолог. Дело не в безответственности — часто люди совершенно искренне хотят стать приемными родителями, чтобы «спасти бедную сироту». Им кажется, что, попав в домашние условия, ребенок оценит разницу с казенным заведением и будет благодарен новой семье. И когда вчерашний детдомовец вместо того, чтобы радоваться, начинает крушить все вокруг, вызывающе себя вести и демонстрировать неуважение, новоиспеченные родители приходят в ужас.
Часто они списывают поведение ребенка на плохие гены или на то, что «улицу из него уже не выбьешь». Что на самом деле творится в душе ребенка в первые месяцы, а то и годы в семье, взрослые не понимают.
«Если ты не прошел это сам или не работаешь с такими детьми, если не знаешь ничего про реактивное расстройство привязанности, про депривацию в раннем детстве у детдомовских детей, никакие диссертации по психологии не помогут, — объясняет Елена. — Мне самой когда-то понадобилась помощь психолога после того, как я взяла в семью двух своих девочек, хотя я понимала, что происходит, работала до этого с такими детьми».
Первой в ее семье появилась Аня — белокурая голубоглазая худышка, зефирное нежное существо. До десяти лет она прожила с бабушкой, пьющей мамой и ее братьями, отсидевшими внушительные сроки. Первое впечатление, которое производила внешность девочки, без следа развеивалось, как только она начинала говорить.
Елена Мачинская с приемной дочерью Аней. Девочка долго винила себя, что не спасла кровную маму от алкоголизма и попала в детдом
© Личный архив Елены Мачинской«Это был такой ангел с повадками уголовника, — вспоминает Елена Мачинская. — Представьте девочку 12 лет, которая сидит, по-мужски расставив ноги, и пересыпая чуть ли не каждое слово отборным матом, развязно произносит: «Я хочу выйти замуж за зэка, потому что зэки живут по понятиям. Не за ученого же идти! На кой мне школа? Мне с наркоманами нравится дружить, вот с ними весело, а обычные дети скучные, тупые».
При этом Аня была очень привязана к маме и, пока жила с ней, делала все, чтобы не оказаться в детдоме: писала письма в полицию и опеку, требуя оставить ее дома и перестать приходить с проверками.
Девочка старалась присматривать за мамой, отнимать бутылку, не пускать пьяной на улицу, чтобы ее не увидели соседи и не нажаловались в опеку. Винила себя, что не всегда это получалось.
«Со стороны людям казалось — как такое возможно, это же жизнь в бомжатнике, среди алкоголиков, а для нее это была ее любимая мама, которая, когда была трезвая, ходила с ней на горку, играла, укладывала спать», — рассказывает Елена Мачинская.
До нее Аню пробовали усыновить дважды и оба раза очень быстро возвращали — просто не выдерживали жизни под одной крышей. Девочка материлась, дралась в школе, была дикой и педагогически запущенной.
Но у Елены получилось подобрать к ней ключик: спасли терпение, чувство ответственности за ребенка, а еще занятия с квалифицированным психологом, который убеждал девочку в том, что она не виновата в болезни мамы. Очень медленно Аня оттаивала и постепенно перестала бунтовать.
«Мама бросила, потому что я плохая»
Аня — классический пример ребенка, которого боятся получить приемные родители. Именно поэтому в анкетах детей из детдомов сотрудники опеки стараются отметить их бесконфликтность, усидчивость, дружелюбие, потребность в ласке и доме, вежливость, бережное отношение к малышам.
На самом деле, говорит Елена, с тихим спокойным ребенком может возникнуть не меньше проблем, чем с бунтарем-хулиганом.
Нюра перестала ждать маму, только когда написала ей в соцсетях и поняла, что та ее не ищет. Адаптироваться к новой жизни помогло и знакомство с родной бабушкой. Сейчас девочка считает своей настоящей мамой Елену Мачинскую
© Личный архив Елены Мачинской«Моя вторая дочь, Нюра, совсем не хулиганила, но ее адаптация в семье проходила даже труднее, чем у старшей».
До Елены Нюру уже пытались взять в семью и вернули — не из-за плохих манер или криминальных наклонностей, а из-за слишком сильной любви к родной маме.
«Мама привела Нюру в детдом, когда ей было пять лет. У девушки была трудная финансовая ситуация, не было жилья. И она пообещала забрать дочку, как только устроится на работу и снимет квартиру. Но за два года ни разу даже не навестила, не написала, не позвонила. Нюра все это время ждала, просиживая часами у окна. Она отказывалась от еды, от игр, от общения и только повторяла, что мама скоро придет за ней».
Когда Нюру взяла приемная семья и забрала в другой город, девочка не шла на контакт, твердила, что ее специально увезли, чтобы мама ее не нашла. Опекуна это раздражало, и она вернула Нюру.
После этого Нюра попала к Елене. Девочка требовала отвезти ее обратно в детдом, тревожилась, что с мамой что-то случилось, поэтому она никак не приходит. Тогда Елена сама взялась за поиски.
«Найти эту женщину оказалось совсем несложно — «Одноклассники» тут же выдали ее анкету. На фото она была с новым мужем и двумя маленькими детьми. На фоне неплохой машины. Написала ей, та ответила, что рада весточке, что искала Нюру и теперь ее заберет. Я рассказала, какие надо собрать документы, чтобы восстановиться в родительских правах, думала, она и правда будет что-то делать, но шло время, мама отвечала редко и уклончиво, находила какие-то детские отговорки. Потом я позвонила в опеку по месту ее жительства и узнала, что никуда она не приходила. А позже выяснилось, что она и младших детей бросила и уехала в неизвестном направлении».
Даже когда Нюра убедилась, что с мамой все в порядке и она ее не ищет, смогла принять это не сразу, фантазировала, что мама ей пишет, но вирус в компьютере уничтожает письма.
Потом спрашивала, почему мама так поступила, плакала, винила себя: «Я плохая, поэтому мама не приезжает и меня не любит».
А потом Елена нашла бабушку Нюры — мамину маму — и вместе с дочкой отправилась к ней в деревню.
Нюра несколько лет не могла поверить в то, что мама ее бросила. Девочка придумывала ей оправдания, переживала, что с мамой что-то случилось и поэтому она не может ее забрать
© Личный архив Елены Мачинской«Бабушка оказалась хорошим человеком. Она пыталась искать Нюру. Сокрушалась о своей горе-дочери. А Нюру приняла очень тепло. И вот тогда дочку отпустило. Она осознала, что у нее есть родные, которые ее любят и думают о ней».
Сейчас Елена и Нюра знают, где живет родная мать девочки, — она снова замужем и родила четвертого ребенка. Но встречаться с ней Нюра больше не хочет, а своей настоящей мамой считает Елену.
«Ты меня обманула. Значит, бросишь»
Каждая история ребенка, оставшегося без попечения родителей, уникальна, поэтому точно предугадать, какое поведение он выдаст, оказавшись в приемной семье, трудно.
Но психолог Елена Мачинская говорит, что чаще всего «психический вынос» связан с ощущением предательства. Ребенок становится недоверчивым, подозрительным, он будет очень долго проверять приемных родителей, пытаться подловить их на минимальной лжи, в мелочах.
«В первый год нашей жизни доходило до абсурда: к примеру, я утром сказала, что зайду купить яблок, а потом закрутившись, забывала. Или говорила, что вернусь с работы в восемь, а приходила на 20 минут позже. И начинался допрос и истерика: «Все, тебе нельзя верить, ты меня обманула, значит, ты меня вернешь, ты меня бросишь!»
Елена Мачинская с семьей: крайняя слева — кровная дочка Надежда, стоят — приемные Нюта, Нюра, справа сидит — Аня
© Личный архив Елены МачинскойТакое поведение вполне логично, считает Елена Мачинская. И для того, чтобы понять, почему ребенок так реагирует, можно просто попытаться переложить ситуацию на себя.
«Представьте, что вы влюбились, вышли замуж, родили ребенка, обросли друзьями, бытом, и вдруг муж собирает вам вещи и выселяет. Вы больше не можете видеться ни с детьми, ни с друзьями, вам надо переехать в другой район, а то и в другой город. Вы переживаете. Потом, оправившись, вы пробуете еще раз наладить жизнь, снова выходите замуж, рожаете детей, привязываетесь, а потом все повторяется, вас депортируют в неизвестное вам место. Очевидно, что в третий раз вы будете бояться повторения сценария».
Ребенок так боится еще раз пережить боль расставания, что ему проще самому убежать от родителей. «Ну, брось меня уже, нет сил ждать каждую минуту, что ты меня сдашь обратно, поэтому я буду так себя вести, что ты сделаешь это как можно скорее» — именно такой посыл кроется в агрессивном детском поведении. Ведь в детдоме ему хотя бы все понятно и нет страха, что от него откажутся, — он уже там.
Ожидание предательства и страх боли рождает тревожность: родителю постоянно придется доказывать, что все в порядке.
«Нюра устраивала истерики, просила ее вернуть, но при этом я не могла спокойно сходить в туалет, потому что она — заметьте, девятилетний ребенок — стояла под дверью и спрашивала без конца: «Мама, все в порядке? Тебе не плохо? Почему ты так долго? Когда ты выйдешь? Выходи!» Это было очень тяжело».
«Можно просто сходить в магазин?»
Директор фонда «Измени одну жизнь» Яна Леонова говорит, что начинающим приемным родителям чаще всего не хватает самых простых вещей: возможности погулять вокруг дома, полежать в ванной, отдохнуть на диване с чашкой чая и посмотреть телевизор, почитать.
С подобными проблемами сталкиваются мамы младенцев, и часто именно эта несвобода становится причиной послеродовой депрессии. Чтобы помочь приемным родителям избежать эмоционального выгорания, фонд создал программу «Передышка», которая предоставляет услуги няни на 16 часов в месяц: график составляет сам родитель, можно, к примеру, разбить ее посещения на два раза в неделю по два часа, а можно сразу взять два дня по восемь часов.
«Изначально мы думали сделать для родителей такие разгрузочные дни: давать билеты в театр, в кино, на выставки, в спа или на маникюр, — рассказывает Яна Леонова. — Но оказалось, что им это все не особо нужно, они хотели просто глоток свободного времени, просили: «Можно мы просто сходим в магазин? Или в поликлинику?» И когда «Передышка» заработала, мы были поражены, какой на нее спрос».
На эту тему
Пока программа «Передышка» работает только в Москве и ближайшем Подмосковье, но фонд «Измени одну жизнь» планирует открыть ее и в регионах — по словам директора фонда Яны Леоновой, приемные родители по всей России очень ее ждут.
Уже сегодня для всех россиян фонд «Измени одну жизнь» запустил бесплатную онлайн-программу ProFamily: она предлагает несколько онлайн-курсов, которые затрагивают самые болезненные проблемы приемных родителей. Почему ребенок себя так ведет? Как сделать, чтобы он слушался, как достучаться до него? Как сохранить с детьми доверительные отношения? Как правильно поощрять? Как правильно говорить с ребенком о его прошлом? Эти и многие другие темы обсуждают опытные профессиональные психологи. После того как пользователь выбрал интересующий курс, программа переводит его в мессенджер социальной сети Facebook и задает различные вопросы, предлагая в ответ на каждый короткие информативные видео с советами специалистов.
Психологи фонда также оказывают бесплатные скайп-консультации для родителей со всей России. Яна Леонова призывает обращаться за помощью не когда уже совсем нет сил, а как только мама или папа чувствуют, что что-то в отношениях с ребенком не так:
«Не так — это когда ребенок вас раздражает, вы испытываете к нему неприязнь, вам кажется, что вы совершили ошибку, вам некомфортно, плохо. Не надо себя винить за это, важно вовремя отловить триггеры, которые вызывают такие эмоции. И тогда почти всегда можно помочь. Родители, вовремя обратившиеся за помощью, потом переживают этот кризис и говорят: «Неужели у нас вообще были такие мысли и мы хотели отказаться от нашего ребенка? Тогда казалось, что все летит в тартарары».
Для родителей со всей страны создана бесплатная горячая линия благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам»: 8-800-700-88-05. Специалисты фонда готовы проконсультировать и приемных родителей, и тех, кто только собирается взять ребенка в семью.
Работает также круглосуточная горячая линия Фонда поддержки детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, учредителем которого является Министерство труда и социальной защиты Российской Федерации: психологи консультируют детей и их родителей.
На эту тему
Для поддержки замещающих семей государством созданы бесплатные службы по сопровождению, с которыми родители могут заключить договор после того, как возьмут ребенка под опеку. Службы сопровождения созданы на базе государственных учреждений различной ведомственной принадлежности: образовательных, социальных, по делам семьи и молодежи. Узнать о том, какие организации уполномочены сопровождать семью, россияне могут в отделе опеки и попечительства по месту жительства.
«Часто семью сопровождают специалисты, работающие на базе этого же детского дома, откуда взят ребенок, — рассказала ТАСС заместитель директора Департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Министерства образования России Ирина Романова. — Эти психологи и педагоги хорошо знакомы с ним и знают особенности его характера. Это помогает ребенку быстрее адаптироваться в замещающей семье. Всего же у нас свыше 3,8 тысяч организаций в стране предоставляют медицинскую, психологическую, педагогическую, юридическую, и социальную помощь. Мы видим эффект, число детей принятых в семью последние годы опережает число выявленных детей сирот, и мы стремимся развивать эту тенденцию».
Кадры решают все
Однако, если попробовать отметить все учреждения, отделения благотворительных фондов, ресурсные центры, которые оказывают помощь приемным семьям, на карте России, их концентрация будет заметнее всего в Москве и Петербурге, в некоторых крупных городах.
Например, по данным пресс-службы Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы, в столице работа по сопровождению семей ведется 48 уполномоченными организациями, действуют 55 школ приемных родителей. С 2010 года количество приемных семей выросло почти в 7,6 раз: сегодня в Москве 2650 приемных семей, тогда как в 2010 году их было всего 348.
Но важнее не количество специалистов, которые должны помогать замещающим семьям, а их компетентность, считает глава фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская.
На эту тему
«В России есть огромные отрезки, где нет ни центров, ни служб сопровождения, ведь служба сопровождения — это не федеральная история, поэтому она есть не везде. Бывает, что кроме отделения соцзащиты, где сидит психолог, ничего не понимающий в особенностях подхода к детям из детдома, в таких местах ничего нет. Среди наших подопечных есть семьи, которые рассказывали, как обращались к психологу, рассказывали о своих проблемах с приемным ребенком, а он делал круглые глаза, отправлял к психиатру и говорил: «Он у вас псих, зачем вам это? Возвращайте!» или «Ну а что вы хотели, возвращайте, за ним там присмотрят, там коллектив, хорошие воспитатели, не мучайте себя». Сегодня нет четко прописанной программы сопровождения семьи, в каждом регионе, городе, поселке ее понимают так, как хотят, иногда программой сопровождения называют занятия в кружке лепки из глины или мастер-классы и детские праздники, которые семьи должны посещать».
Елена Альшанская убеждена, что работать с семьями должны только специалисты, хорошо знающие проблемы приемных детей, а обычный детский психолог, не знакомый с последствиями депривации, госпитализма, скорее всего, не поможет, а лишь ухудшит ситуацию. Это же правило должно касаться и всех преподавателей школ приемных родителей.
Поливать семечку
Наличие качественной помощи в городе не всегда может предотвратить возвраты детей. Одна из причин — родители слишком поздно за ней обращаются, когда сделать что-то уже нельзя — настолько они приходят выгоревшими.
«Есть два типа таких родителей: первый, который приходит и говорит — не могу, не справляюсь, у меня не хватает ресурсов, я не рассчитал силы, что мне делать? — рассказывает директор благотворительного фонда «Измени одну жизнь» Яна Леонова. — Второй тип находится в глухой обороне. Они уже внутренне все для себя решили. В том, что у них не получается наладить жизнь, они обвиняют не себя, а ребенка несмотря на то, что они взрослые, а ребенок маленький, что взрослые должны справляться со своими состояниями, а ребенок еще не должен, ему и так досталось в жизни. Такие родители настолько сфокусированы на своих страданиях, что теряют всякое сострадание к ребенку, всякую эмпатию. Приходят и говорят: «Забирайте!»
Спецпроект на тему
Претензии к ребенку часто возникают из-за завышенных ожиданий родителей, считает Яна Леонова. В период неофитства, когда человек только загорается идеей взять на воспитание ребенка, он представляет, как новый член семьи станет его единомышленником, заинтересуется увлечениями родителя, будет успешен.
«Повышенные ожидания опасны, — говорит Яна Леонова. — Родительство многими воспринимается в розовом цвете. Когда же человек берет ребенка и не испытывает ожидаемой радости, то разочаровывается, начинает думать: «Зачем я это сделал? Это же теперь на всю жизнь! И он совсем не такой ребенок, как я хотел и думал. Я никогда не полюблю его как своего. Я, может быть, вообще никогда не смогу полюбить его».
Отсутствие чувств к ребенку в первые его месяцы в семье вполне естественны и объяснимы: приемный родитель не вынашивал малыша девять месяцев, не мучился от токсикоза, не бегал в магазин за вкусностями для беременной жены, не рожал, зачастую не видел первых шагов своего ребенка, не слышал его первых слов. Ему досталась уже во многом сформированная личность, у которой есть свой, преимущественно неблагополучный жизненный опыт. Ему требуется больше терпения, чем с родным ребенком, а положительных эмоций от общения, которые бы компенсировали негативные моменты, он еще не получает. Однако со временем «скелет» отношений обрастает «плотью» и привязанность, скорее всего, постепенно начнет формироваться.
Яна Леонова объясняет, что еще на стадии подготовки к приему ребенка в семью родители должны понять: их будущие сын или дочь могут вовсе не гореть желанием быть усыновленными. В России именно родители выбирают, кого взять под опеку или усыновить, и согласия ребенка до десяти лет для этого не требуется.
«В идеале должна быть база потенциальных родителей — обследованных, подготовленных, психологически готовых к усыновлению, чтобы из них можно было выбирать под каждого конкретного ребенка того, кто даст ему именно то, в чем он нуждается. Должен сложиться пазл. Но такой системы пока нет. Для приемных родителей главной ценностью должна быть верность, нежелание совершить предательство. Если ты взял ребенка, то несешь ответственность за этот поступок, ты стремишься сделать все, чтобы не причинить ребенку новую боль, не отступать, бороться».
Возраст кандидата, его социальное положение не влияют на его психологическую зрелость, способность отвечать за свои действия, считает Яна. Важно понимать, что приемное родительство — это очень долгосрочное вложение ресурсов.
«Мы можем не видеть быстрых результатов, и важно помнить, что в воспитании детей мы никуда не гонимся, мы вкладываем просто потому, что чувствуем: нужно вложить! Любовь, доброту, заботу, нежность, ощущение защищенности. Просто поливайте семечку. Прорастет».
Карина Салтыкова
Автор выражает признательность благотворительным фондам «Измени одну жизнь», «Волонтеры в помощь детям-сиротам», и лично Яне Леоновой, Елене Мачинской, Екатерине Овчинниковой, Елене Альшанской, а также Наталье Тупяковой за помощь, оказанную при подготовке материала
Статья по психологии на тему «Развитие личности детей в условиях депривации и в особых условиях»
Статья по психологии на тему
«Развитие личности детей в условиях депривации
и в особых условиях»
Литвинова Ю.В., педагог-психолог
В каждых семьях рождаются дети, но никто не сможет с уверенностью сказать каким будет психическое развитие малыша. Развитие малыша в большей степени зависит от воспитания родителей, от социального окружения, в котором растет и развивается ребенок. Малыша можно сравнить с маленьким еще неокрепшим цветком. Так если поместить цветок в неблагоприятные условия, такие как холод, мороз, невыносимую жару, то постепенно цветочек будет чахнуть, становиться невзрачным. То так и дети без внимания, заботы и любви своих близких, без отзывчивого социального окружения, возможно, будет отставать в психическом развитии от своих сверстников. Отставание проявляется как на уровне общения, так на интеллектуальном уровне. Но есть родители, которые изначально отказались от своих детей по каким-либо причинам и эти дети, как правило, попадают учреждения интернатного типа, сиротские дома. Таким детям мало уделяется внимания и практически они предоставлены сами себе. На развитие детей влияет не только условия, в которых они развиваются, но и депривация.
Депривация происходит от латинского слова deprivatio (потеря, лишение), — утрата или приближающаяся к ним по выраженности и значению для субъекта недостаточность чего-то желанного, необходимого [11]. Интенсивное изучение проблемы психической депривации началось с шестидесятых годов нашего столетия. Выяснилось, что ее последствия охватывают широкий спектр психопатологических состояний от легких задержек психического развития до выраженной дебильности [2], от депрессивных состояний до стойких искажений эмоциональной сферы с пассивностью, неспособностью к сопереживанию.
В место одной теории, которая бы объясняла все проявления психической депривации, мы находим в современной психологии несколько таких теорий:
1. На самом основном уровне проявления психическую депривацию можно понимать как обусловленную «обедненной» средой, то есть средой, характеризующейся недостаточным количеством, ограниченной изменчивостью однообразным качеством сенсорных раздражителей. На данном уровне, очевидно, базируется объяснения «глобального синдрома» маленьких грудных детей по Шефферу, и сюда относится объяснение задержка развития детей из учреждений на основе пониженной инвестиции интереса к среде.
2. В определенном противоречии с требованием изменчивости стимулов стоит постулат релятивно-стойкой когнитивной структуры. Депривацию в этом аспекте можно понимать как состояние, обусловленное недостатком стойкой, обозримой и понятной для ребенка на его ступени развития структуры символов, причем безразлично, как мы ее расцениваем: как формы контакта активности ребенка и подкрепляющих стимулов из окружающей среды, либо как условия для внутренней трансформации более сложных моделей среды.
3. Первоначальное понимание депривациии («материнской») как состояния, обусловленного недостатком постоянного, тесного и стойкого отношения к одному лицу, во многих случаях является, несомненно, обоснованным и определяет один из основных факторов, принимающих участие в нарушении развития ребенка. На данном уровне объяснения базируются, те теории, которые изучают значение матери в качестве «организатора» всех отдельных тенденций ребенка.
4. В определенном противоречии с требованием эмоциональной привязанности стоит требование личной автономии и необходимость принять на себя собственную социальную роль в контексте сложных общественных взаимодействий. Депривация в данном понимании обусловлена недостаточной возможностью для наблюдения за дифференцированными моделями социальных ролей. Постепенная эмансипация и нахождение собственной осмысленной идентичности представляет необходимую цель социализации, цель которой депривированный ребенок достигает лишь с трудом и, как правило, не вполне.
Под понятием «психическая депривация» в действительности нередко подразумеваются, различные неблагоприятные влияния, которые в естественных жизненных ситуациях встречаются совместно и лишь в эксперименте могут быть частично изолированы [6].
В качестве синонима психической депривации используется термин «госпитализм». Госпитализм ограничивается описанием ситуаций, при которой происходят лишения, в учреждениях в большинстве случаев это больничная среда, условия детского дома. Однако ситуация госпитализма может сопровождаться и иными влияниями, помимо депривациии – перемена режима, недостаток сна, потеря в весе, вялость, апатичность, повышенная возможность для конфликтов при жизни в коллективе или уход от контактов с окружающими. К тому же, при благоприятных условиях депривация в учреждениях может совсем не возникнуть. Вообще термины, устанавливающие понятие лишь через определенную специфическую ситуацию или на основании определенных признаков, часто не отражают природы самого явления.
Кроме термина «госпитализм» используется понятия «сепарация» и «изоляция», употребляющиеся как равнозначные. Сепарация, изоляция ребенка от полноценной среды человеческого общения представляет депривационную ситуацию, а не саму депривацию.
Психическая депривация характеризуется особым психическим состоянием, возникающим в депривационной ситуации. Данное психическое состояние проявляется в поведении, отличающемся характерными признаками, что позволяет и распознать депривацию. Механизм депривации связан с отчуждением ребенка от определенных отношений с миром людей и предметным миром и вызывается недостаточным удовлетворением основных психических потребностей ребенка, видоизменяющих структуру развивающейся детской личности. Таким образом, психическая депривация – это определенное психическое состояние, возникающее в результате таких жизненных ситуаций, когда ребенку не предоставляется возможность удовлетворить его основные (жизненные) потребности в полной мере и в течение достаточно длительного времени [3].
Чешские авторы Й. Лангмейер и З. Матейчек в монографии «Психическая депривация в детском возрасте» выделяют важнейшие потребности развивающегося ребенка и соответственно – формы депривации при ограничении возможности удовлетворять эти потребности.
Согласно Лангмейеру и Матейчеку, для полноценного развития ребенка необходимы:
1) многообразные стимулы разной модальности (зрительные, слуховые и прочих), их недостаток вызывает стимульную (сенсорную) депривацию;
2) удовлетворительные условия для учения и приобретения различных навыков; хаотичная структура внешней среды, которая не дает возможности понимать, предвосхищать и регулировать происходящее извне, вызывает когнитивную депривацию;
3) социальные контакты (с взрослыми, прежде всего с матерью), обеспечивающие формирование личности, их недостаток ведет к эмоциональной депривации;
4) возможность осуществления общественной самореализации посредством усвоения социальных ролей, приобщения к общественным целям и ценностям; ограничение этой возможности вызывает социальную депривацию [6].
Сенсорная депривация связана с обедненностью предметной средой и дефицитом раздражителей органов чувств. Наиболее ярко выражение последствий этого вида депривации наблюдается у детей, находящихся в учреждениях интернатного типа [3]. В первую очередь ребенок нуждается в среде, соответственно снабженной стимулами. При нормальных обстоятельствах каждый ребенок стремится также к определенному оптимальному уровню стимуляции, а его воспитатели – если у них имеется требующаяся эмпатия – этот уровень также обеспечивают. Все воспитательные системы содержат такие правила, определяющие снабжение кинестетическими, тактильными, визуальными и акустическими раздражителями (качание, держание на руках, ласкание, успокаивание, пение). Определенный уровень активации – бодрствования, внимания, интереса и усилий связан с данной стимульностью среды. Стимульный дефицит или стимульная перегрузка оказывают влияние также на физиологические процессы. Й. Лангмейером и Я. Логтаком было показано, что экспериментальная сенсорная депривация воздействует на уровень флюктацию кожного српротивления, частоту дыхания и импульса, десинхронизацию ЭЭГ. Новые экспериментальные работы свидетельствуют о том, что определенные виды сенсорной депривации (например, недостаток прикосновений и движений) имеют результатом пораженное развитие ЦНС.
Следующую основную психическую потребность ребенка представляет, потребность дифференцированной и релятивно-постоянной структуры внешних стимулов, иными словами определенного осмысленного распорядка стимулов. С первых месяцев своей жизни ребенок проявляет данную потребность познания мира и овладения им в качестве осмысленной структуры прошлого и настоящего, ожидаемого и осуществленного. Стимулирующая ситуация отличается характером призыва: развитие ребенка стимулируется ею прежде всего тогда, когда она представляет условия для понимания распорядка и придает уверенность в наличии активного контроля протекающих процессов [6]. Исследователи отмечают, что дети, развивающиеся в условиях зрительной депривации, испытывают значительные трудности в процессе довербальных коммуникаций. Так как на ранних этапах понимания речи определенное сочетание звуков должно быть соотнесено с конкретным предметом в окружающей обстановке. Этот предмет должен быть выделен и локализован в видимом поле, а звуки дифференцированы, при этом между ними необходимо установление связи. Эта связь возможна тогда, когда говорящий либо смотрит на называемый предмет, либо показывает его. Ребенок, со своей стороны, должен смотреть на предмет, на который смотрит или указывает взрослый [1].
Другим видом депривации является эмоциональная. Эмоциональная депривация – продолжительное более или менее полное лишение человека эмоциональных впечатлений. Детские психологи утверждают, что в каждом ребенке заложены определенные основные эмоциональные потребности, и для того, чтобы ребенок был эмоционально устойчивым, эти потребности необходимо удовлетворять. Среди этих эмоциональных потребностей нет более важной, чем потребность в любви и внимании. Ребенок должен чувствовать, что он дорог взрослому, что его любят [11]. Неудовлетворение этой потребности ведет к искажению развития личности и появлению эмоциональной депривации, что сказывается на всей личности будущего человека [3]. Без любви у детей происходит задержка социального и эмоционального развития. «Внутри каждого ребенка заключен «эмоциональный сосуд», который ждет того, чтобы его наполнили любовью. Когда ребенок чувствует, что его действительно любят, его развитие будет нормальным. Но если сосуд любви пуст, у ребенка возникают нарушения в поведении. Большая часть нарушений в поведении ребенка объясняется тем, что «сосуд любви» пуст». Это сказал доктор Росс Кэмпбелл, психиатр, специализирующийся на лечении детей и подростков.
Параллельно с тенденцией эмоциональной привязанности у ребенка проявляется также тенденция активного принятия автономной функции. Более выразительно данная потребность проявляется тогда, когда ребенок может уже самостоятельно лазить и бегать, требовать удовлетворения своих потребностей посредством слов. Результатом этой потребности является усвоение социальных ролей, приобщение к общественным ценностям и целям. Дети, живущие в малообеспеченных семьях, не осваивают социально одобряемые роли и культурные ценности. У них не формируются качества, необходимые для правильного восприятия окружающей действительности. Угол зрения бедных часто смещен в сторону негативных оценок реальности.
Недостаточно изменчивая среда будет, возбуждать ограниченный интерес ребенка и будет углублять его пассивность, тогда как слишком изменчивая среда будет стимулировать чрезмерный и постоянно насыщенный интерес. Подобно этому можно ожидать, что среда с выраженной эмоциональной безучастностью приведет к возросшей независимости от людей и, напротив, среда, где возможности эмоциональной связи превысят условия для создания собственной автономии, будет способствовать чрезмерному требованию внимания и неудовлетворенному голоду в смысле проявлений любви. При сочетании этих предположений: изменение – устойчивость, зависимость – независимость, мы получаем, таким образом, картину «типов» депривированных детей, которые были найдены и описаны Й. Лангмейером, З. Матейчиком при эмпирическом наблюдении за детьми из детских домов.
1. В среде относительно ультраустойчивой и аффективно безучастной развитие ребенка будет направленно к постоянно углубляющейся апатии и к незаинтересованности в общении с людьми. Подобный ребенок будет пассивным и «социально гипоактивным. Он будет удовлетворенным при сохранении неизменности его среды, а протестовать он будет лишь в случае принуждению к изменению или когда его от чего-либо будут отрывать (что-либо от него требовать или отбирать игрушку). Аутистические черты этих детей с низким уровнем игры, с отказом от социального контакта бывают у различных индивидов более или менее выраженным. Во взаимодействии с воспитателями и с остальными детьми они в основном бывают непримечательными и нетребовательными, причем они как будто смотрят «сквозь людей», то у воспитателей преобладает тенденция не обращать на них внимания и оставлять их в дальнейшем без стимуляции и социальной «пищи». Поэтому пассивность и социальная незаинтересованность этих детей обычно еще углубляется с проекцией на задержку развития речи и всего психического развития вообще.
2. В среде избыточно изменчивой и аффективно безучастной развитие ребенка будет отличаться избыточной, нерегулируемой гиперактивностью и недифференцированным интересом ко всему происходящему. Подобный «гиперактивный» ребенок находится в постоянном движении и непрестанно переносит свое внимание. Он ищет все новых стимулов без направленного выбора, лишь бы «что-то происходило». С воспитательной точки зрения такой ребенок по причине своего постоянного беспокойства бывает трудным, он постоянно отвлекает воспитателя, не представляя при этом удовлетворения, которое обычно ожидается от ребенка. Он вызывает во взрослых скорее отрицательные, ведущие к наказаниям, позиции. Беспокойство и непосредственность этих детей препятствуют у них развитию конструктивных игр и развертыванию осмысленной социальной коммуникации. Их психическое развитие с заметной неравномерностью обычно запаздывает.
3. В среде избыточно изменчивой, предполагающей возможность эмоциональной зависимости, развитие ребенка будет направляться к «социальной гиперактивности». Ребенок данного типа стремится все к новым и новым контактам, причем безразлично от кого они случайно будут исходить [6]. В отличие в целом от гиперактивных детей, активность у данных детей отличается социально-эмоциональной окраской, они любят с каждым поласкаться. При появлении нового человека они «облепляют» его, стараются до него дотронуться, прижаться к нему, лезут ко всем на колени. Однако очень быстро их интерес проходит и при расставании с их стороны не появляется никаких эмоций, что свидетельствует об отсутствии стойкой привязанности. Взаимодействие, которое при этом возникает, характеризуется изменчивым, хотя и положительными контактами; так же, как ребенок, ласкаясь, прижимается ко всякому случайному человеку, так и каждый взрослый человек с удовольствием погладит этих детей, но никто их по-настоящему не любит [3].
4. В среде относительно устойчивой с выражено повышенной зависимостью развитие ребенка отличается «гиперактивностью в специфической направленности». В данном случае ребенок, как правило находит одно постоянное лицо, к которому он льнет, предпринимая всевозможные усилия для сохранения связей с данным лицом, даже за счет «социальных провокаций» — дурачеств, шалостей. В условиях детских учреждений эти дети могут с трудом добиваться исключительного внимания воспитательницы, то они бывают по-своему также «трудными»: их нередко характеризуют как крайне «ревнивых» и «эгоистичных». Если, однако, они остаются со своей воспитательницей одни, то бывают чрезвычайно милыми и послушными.
У всех этих типов депривированных детей ярко выражена потребность в любви, заботе и внимании, которую они получают в меньшей степени или вообще не получают, таким образом, при неудовлетворении этой потребности дети становятся боязливыми, хмурыми, недоверчивыми [9], пассивными к окружающему миру, что сказывается на последующем развитии ребенка.
Эта теоретическая модель была разработана с целью объяснения развития депривированных детей, но ее можно применить также к развитию детей воспитывающихся в семьях. Й.Лангмейер попытался это осуществить при интерпретации результатов анализа взаимодействия в семьях с ребенком с нарушениями поведения и с тревожным ребенком. По сравнению с семьями детей здорового развития, семьи детей с нарушениями поведения характеризовались повышенным уровнем изменения и безучастности. В собеседовании Й.Лангмейер отметил, что происходят частые перерывы в разговоре и частые перемены темы. Наоборот, в семьях с тревожным ребенком попытки изменить тему и прервать разговор были редкими, а общий эмоциональный климат свидетельствовал о высокой взаимосвязи всех членов семьи [6].
На развитие личности ребенка влияет не только удовлетворение главных потребностей – любви, заботы, внимания, но и условия, в которых растет и развивается ребенок. Условия развития каждого ребенка можно разместить на непрерывной шкале, начиная от более оптимальных и заканчивая крайне неблагополучными. Естественно, чем хуже условия, в которых растет ребенок, тем больше отклоняется от нормы его развитие.
Для того чтобы дети могли полностью развить и проявить свои способности, они должны расти в отзывчивом социальном окружении. Это становится особенно очевидным, если сравнить достижения детей, воспитывавшихся в нормальной семейной обстановке, с детьми, росшими в сиротских приютах или неблагополучных семьях [5].
Дети, развивающиеся в особых условиях – дети, которые растут бес присмотра с 3-х до 7 лет. К этим условиям относятся: дети, растущие с «ключом на шее»; неполные семьи, развод родителей, неблагополучные семьи; детские дома.
Дети, растущие с «ключом на шее» — когда оба родителя работают. Однако для полноценного психического развития ребенка главное, чтобы всегда с ним был близкий человек. Бронфенбреннер подчеркивает, что современная цивилизация, все более отдаляется от условий, благоприятных для полноценного психического развития ребенка, все больше углубляя изоляцию и увеличивая дефицит общения ребенка с взрослым [8]. Одни дети чувствуют себя самостоятельными, когда родители оставляют их одних дома; другие же дети чувствуют себя брошенными, никому не нужными. Лучше до 10 лет детей не оставлять одних. И если оставлять ребенка одного, то необходимо: оценить способности ребенка заботиться о себе и готов ли ребенок эмоционально оставаться один дома.
Следующие условия, влияющие на развитие ребенка – это полная или неполная семья. Однако полная семья сама по себе не гарантирует успеха в воспитании ребенка, а лишь создает предпосылки успешного формирования его личности. Тем не менее, воспитание в условиях неполной семьи таит в себе целый ряд трудностей, с которыми рано или поздно придется встретиться одинокому родителю.
В условиях современной действительности неполная семья в большинстве случаев состоит из матери с ребенком. Если мать воспитывает ребенка одна, то она одновременно становится ему и мамой, и папой одновременно. Конечно, она любит своего ребенка, но ей сложно тянуть на себе одной эмоциональный и физический груз обоих родителей. Получается так, что у мамы, с головой, погруженной в заработке денег и домашние дела, совершенно не остается времени, чтобы побыть с ребенком, пообщаться с ним. Часто в результате такой депривации ребенок предоставлен сам себе, а то и вовсе никому не нужен. И тогда становится понятным, почему он столько времени может совершенно бесцельно проводить в супермаркетах, в залах игровых автоматов и прочих неподходящих для него местах. Или, наоборот, постоянно опекаемый бесчисленными бабушками, да и самой мамой, без мужского примера для подражания, мальчик может вырасти безвольным, бесхарактерным.
Отсутствие отца в семье, с чем бы оно ни было связано, отрицательно сказывается на развитии интеллектуальных способностей, как мальчиков, так и девочек. Наличие мужчины в семье влияет не только на характер умственного развития детей, но и на формирование их интереса к учению. Чем чаще мальчик бывает с отцом, тем он лучше учится, и эта зависимость отмечается даже при ровных способностях.
Другой важной психологической проблемой, связанной с воспитанием ребенка в неполной семье, является нарушение половой идентичности, несформированность навыков полоролевого поведения. Процесс половой идентификации, то есть осознание ребенком своей половой принадлежности и приобретения психологических особенностей поведения, характерных для представителей определенного пола, во многом зависит от состава семьи и влияние матери или отца на формирование у ребенка жизненных и ценностных установок. Именно в условиях семейного воспитания дети получают первый опыт личного поведения, эмоционального реагирования на различные ситуации, учатся познавать окружающий мир.
Таковы некоторые психологические особенности формирования личности ребенка, характерные для всех типов неполных семей. В то же время каждая разновидность неполной семьи имеет свои, присущие только ей характерные черты, связанные с влиянием складывающихся в ней отношений на процесс психического развития [4].
На развитие ребенка также влияет развод родителей. Большинство маленьких детей считают, именно они виноваты в расставании родителей. В этот момент они стараются вести себя примерно, безупречно. Реакция на развод ребенка зависит от следующих факторов:
1) враждебность при разводе родителей;
2) количество и значительность перемен в образе жизни ребенка;
3) характер отношений ребенка с родителями.
При разводе влияет на психическое развитие ребенка не сам процесс распада семьи, а обычно дисгармония, конфликты межу родителями. Если развод произошел мирным, тихим путем, то это в меньшей степени отразиться на развитии ребенка.
Положительно влияет также на психическое развитие ребенка, когда оба родителя продолжают заботиться о нем, а отрицательно, если отец не принимает участие в воспитании.
Неблагополучные считаются семьи, в которых родители не заботятся должным образом о своих детях, а также семьи, членных которых испытывают стрессы, вызываемые действием комплекса факторов: нищенским существованием, алкоголизмом, наркоманией или гибелью одного из членов семьи. В результате депривации и этих условий развития психическое развитие ребенка будет нарушено [5].
Самые худшие условия для психического развития ребенка – условия детского дома. В этих условиях ребенок предоставлен сам себе.
Условие детского дома характеризуется понятием «госпитализма» ограничивающиеся описанием ситуаций, при которых происходят лишения, в учреждениях. В дом ребенка чаще всего попадают дети: родители, которых лишены родительских прав; одиноких родителей; родителей, отказавшихся от своих прав при рождении ребенка; сироты и подкидыши [10]. Всем этим детям нужна, забота, внимание взрослых, и в условиях детского дома чаще всего они не получают той заботы и внимания, которая присутствует в семье.
Для ребенка из детского дома характерна – невыразительная улыбка, ускользающий взгляд, пассивная подчиненность взрослому, отсутствие активного стремления к общению с взрослыми и сверстниками, малый запас коммуникативных средств. У детей, находящихся в учреждениях интернатного типа, отмечается несформированность навыков общения, дети не инициативны в общении с взрослым и со сверстником.
Общение с взрослыми у детей, воспитывающихся вне дома, значительно беднее и одностороннее, чем у сверстников из семьи. Личностный, деловой, познавательный аспекты при общении слабо развиты, средства коммуникации обеднены и сужены. Низкий уровень развития общения с взрослыми, примитивные по содержанию личностные контакты, ограниченное овладение бытовыми навыками, привязанное к конкретной ситуации деловое сотрудничество, отсутствие старшего партнера по познавательной деятельности – все это не требует от детей из дома ребенка точных и сложных коммуникативных средств, таких, как вербальные. В этих условиях у ребенка нет острой необходимости в активной речи: он овладеет ею медленно, с задержками, по мере усложнения жизнедеятельности и общения с взрослыми. Но жизнь детей в закрытом детском учреждении, подчиненная вербальным распоряжениям взрослого требует от них понимания речи. Оно возникает с относительно небольшим запозданием по сравнению с детьми из семей. Это приводит к значительному временному разрыву между возникновением понимания речи и моментом активного овладения ею [3].
Ранний возраст заканчивается кризисом трех лет, когда у ребенка формируется личностное новообразование «я – сам». Отношение к себе, другим и предметному миру приобретает значимость не только как объект освоения, практического действия и познания, но и как сфера реализации и самоутверждения «я».
По данным исследователей, у воспитанников дома ребенка на рубеже раннего и дошкольного детства не складывается в полном объеме и соответствующей форме центральное нообразование возраста. Отношение к предметному миру, к другим людям и к себе – оказывается несформированными в разной мере. «Так, отношение к предметному миру, пусть медленно, но все же прогрессирует». Более медленными темпами развиваются предметные действия, становясь с возрастом все менее импульсивными, бесцельными и неспецифическими. В тоже время в отношении к другим людям – взрослым – позитивные изменения обнаружились намного слабее. Это, в частности, нашло выражение в том, что воспитанники домов ребенка не интересовались оценками взрослых, не стремились и не умели привлечь старших для оказания помощи себе [9].
По данным И.И.Лисиной и ее сотрудников, общение воспитанников дома ребенка характеризуется упрощенным эмоциональным фоном делового взаимодействия. Взрослые не так заинтересованно подмечают все новое и интересное, что научается делать малыш, растущий в доме ребенка, не так живо радуются и огорчаются его действиями, не так стремятся к поддержанию его инициативы. Эмоциональность взрослого в значительной степени определяет общий тон детской активности, что положительно влияет на ее протекание. Общение слабо организует предметную деятельность детей и воздействует на нее. Совместная деятельность детей, растущих в доме ребенка, и окружающих, задающая малышу стимулы к подражанию и обучающая его приемами и способами целесообразных действий, ограничена не только малым временем, а часто бедна и содержательно. Общение между ребенком и окружающими не содержит разнообразных оценок его действий взрослыми. Взрослые достаточно редко оценивают результаты достижений ребенка в предметной сфере, кроме того, среди оценок преобладают отрицательные. Общение детей в доме ребенка ограничено по эмоциональной наполненности и объему, сконцентрировано на отрицательном полюсе оценивания и смещено из сферы практической активности в сферу дисциплинарную.
Результатом такой организации общения и является несформированность личностного новообразования переходного возраста, а отсюда – базиса для психического и личностного развития на следующем возрастном этапе [7].
В познавательной активности дети демонстрируют пассивное освоение материала, они постоянно ориентируются на оценку взрослого. В целом интеллектуальный статус детей снижен относительно нормы и в общей своей характеристике эти задержки в интеллектуальном развитии относят на счет общей социальной ситуации развития и говорят о депривационном синдроме.
В эмоциональной сфере ребенка можно наблюдать: высокую тревожность, одиночество, агрессию и страхи. Среди причин вызывающих детскую тревожность можно отнести: неблагоприятные отношения ребенка с воспитателем, особенности взаимодействия ребенка с воспитателем. Так ели воспитатель будет общаться с ребенком в авторитарном стиле или непоследовательности требований и оценок, то в первом и во втором случаях ребенок будет находиться, в постоянном напряжении из-за страха не выполнить требования взрослых, не угодить им, приступить жесткие рамки. Непоследовательный воспитатель вызывает тревожность ребенка тем, что не дает ему возможности прогнозировать собственное поведение. Постоянная изменчивость требований воспитателя, эмоциональная лабильность влекут за собой растерянность у ребенка, невозможность решить, как ему следует поступить в том или ином случае.
Таким образом, дети, воспитывающиеся в условиях интернатного типа, имеют целый ряд личностных особенностей, в частности, они не усваивают навыков продуктивного общения при наличии ярко выраженной потребности в любви и внимании; не умеют налаживать общение с окружающими. В силу неправильного и недостаточного опыта общения дети часто занимают по отношению к другим людям агрессивно-негативную позицию. Эмоционально нестабильное положение ребенка родительского попечительства, ведет к нарушению аффективно-личностных отношений [3].
По данным И.И. Лисиной, дети первого года жизни, воспитывающиеся в доме ребенка, отличаются от ровесников, растущих в семье: они вялы, апатичны, лишены жизнерадостности, у них снижена познавательная активность, упрощены эмоциональные проявления, предличностные образования или внутренние структуры, которые появляются у детей из семьи на первом году жизни и ложатся в основу формирования личности, у воспитанников дома ребенка деформированы. У них не возникает привязанности к взрослому, они печальны и пассивны.
Ограниченный круг контактов препятствует формированию продуктивных навыков общения со сверстниками и взрослыми и затрудняет формирование адекватной картины мира, что, в свою очередь, оказывается существенным препятствием на пути их адаптации и интеграции в более широком социуме.
Дефицит общения ребенка с взрослыми приводит к гипертрофии, сверхценности этой потребности, к практически полной зависимости эмоционального благополучия ребенка отношения к нему взрослого [7].
Таким образом, на психическое развитие детей влияет, то в каких они условиях растут и развиваются, заботятся ли о нем и любят его родители. Условия депривации отрицательно сказывается на психическом развитии детей. Если ребенок не получает нужной ему информации, то у него может возникнуть пассивность в потребности познания мира. Конечно, для развития детей является важным, что его любят, что он дорог взрослому. Влияет положительно на психическое развитие детей – отзывчивое социальное окружение. Самые худшие условия для воспитания ребенка – условия детского дома. В этих условиях отчетливо проявляются определенные типы депривированных детей: от незаинтересованности в общении, пассивности к окружающему миру до эмоциональной зависимости.
Для детей, воспитывающихся в условиях детского дома характерен высокий уровень тревожности, в отличие от детей, воспитывающихся в благоприятной семейной обстановке и в результате нашего исследования гипотеза эта подтвердилась. У детей, воспитывающихся в условиях интернатного типа высокая тревожность, порождается за счет отрицательного эмоционального опыта. Условия же детского дома одинаковы для всех детей, то возникает задача адаптации каждого отдельного ребенка с его выраженной индивидуальностью к этим общим условиям или – лучше сказать – общественным требованиям. Закрепление и усиление тревожности этих детей, приводит к накоплению и углублению отрицательного эмоционального опыта, который, порождая, в свою очередь, негативные прогностические оценки, способствует увеличению и сохранению тревожности.
Так у детей, находящихся в учреждениях интернатного типа, отмечается несформированность навыков общения, дети не инициативны в общении со взрослыми и со сверстниками, что указывает их выбор привлекательной картинки для них – «еда в одиночестве», что в большей степени свидетельствует об одиночестве этих детей.
Список литературы
Блинникова И.В. Ранние этапы развития речи в условиях зрительной депривации // Психологический журнал – 2004, №2. с.55 – 65.
Деонтология в педиатрии (этические аспекты практической деятельности педиатра) / Под ред. С.Д. Носова. – Л. Медицина, 1977. – 168 с.
Детская практическая психология: учебник / Под ред. проф. Т.Д. Марцинковой. – М: Гардарики, 2000. – 255 с.
Колесниченко Е.А. Социально – психологические особенности формирования личности ребенка в неполной семье (тезисы второй всероссийской научной конференции «Психологические проблемы современной российской семьи») / Под общей ред. доктора психологических наук В.К. Шабельникова и кандидата психологических наук А.Г. Лидерса. – М., 2005. – 360 с.
Крайг Г. Психология развития. СПб: Питер. 2000
Лангмейер Й., Матейчик З. Психическая депривация в детском возрасте / Й. Лангмейер, З. Матейчик. – Прага: Авиценум, 1984. – 335 с.
Лисина М.И. Проблема онтогенеза общения. М.: 1986.
Обухова Л.Ф. Возрастная психология: учебник / Л.Ф. Обухова. – М.: педагогическое общество России, 2001. – 442 с.
Практикум по возрастной психологии / Под ред. Л.А. Головей, Е.Ф Рыбалко. – СПб.: Речь, 2001. -688 с.: ил.
Прихожан А.А., Толстых Н.Н. Дети без семьи. – М. Педагогика, 1900.
Психология человека: от рождения до смерти. Психологическая энциклопедия / Под. ред. А.А. Реана. С – П изд. дом «Нева», 2002. – 652 с.
Психическое развитие воспитанников детского дома / Под. ред. И.В. Дубровиной, А.Р. Рузской. – М., 1990.
Депривация в раннем детстве может повлиять на психическое здоровье в зрелом возрасте, согласно историческому исследованию — ScienceDaily
Несмотря на то, что более 20 лет они живут в крепких и поддерживающих семьях, многие дети в возрасте от 0 до 3 лет, подвергшиеся тяжелой ранней депривации в румынских учреждениях, испытывают ряд разногласий. проблем психического здоровья в раннем взрослом возрасте.
Согласно уникальному исследованию психического здоровья группы детей, усыновленных из румынских учреждений в британские семьи в 1990-х годах, тяжелые лишения и пренебрежение в детстве могут иметь длительное психологическое воздействие в раннем взрослом возрасте.
Опубликовано в The Lancet , это первое крупномасштабное исследование, в котором прослеживается группа детей, которые подверглись крайней депривации во взрослой жизни, отслеживая, как в результате изменилось их психическое здоровье и познавательные способности.
Изучение усыновленных англичан и румын началось вскоре после падения коммунистического режима в Румынии. Дети, живущие в учреждениях, подвергались крайне плохой гигиене, недостаточному питанию, недостаточному индивидуальному уходу и отсутствию социальной или когнитивной стимуляции.В исследовании, проводимом с 1990 года, анализируется психическое здоровье 165 детей, которые провели время в румынских учреждениях и были усыновлены семьями в Великобритании в возрасте от двух недель до 43 месяцев. В Великобритании они присоединились к социально-экономически благополучным, стабильным, заботливым и поддерживающим семьям.
По сравнению с 52 детьми, усыновленными в Великобритании, исследование отслеживало их на протяжении всего детства с использованием анкет, тестов IQ и интервью с детьми и их родителями для анализа социальных, эмоциональных и когнитивных результатов в возрасте 6, 11 и 15 лет.
В последней части исследования наблюдались усыновленные в возрасте от 22 до 25 лет. В него входят около трех четвертей первоначальных усыновленных — 39 усыновленных из Великобритании, 50 усыновленных из Румынии, которые провели в учреждении менее шести месяцев в детстве, и 72 ребенка, которые провели более шести месяцев.
Исследователи обнаружили, что количество времени, проведенное в румынском учреждении, было важным показателем будущего психического здоровья детей. У усыновленных из Румынии, проработавших менее шести месяцев, симптомы психического здоровья были такими же, как у усыновленных из Великобритании.Однако у усыновленных, которые проводили больше времени в учреждениях, на протяжении всей жизни чаще возникали социальные, эмоциональные и когнитивные проблемы.
Люди, которые прожили в румынских учреждениях более шести месяцев в детстве, имели более высокий уровень социальных проблем, включая аутистические особенности, трудности в общении с другими, невнимательность и гиперактивность, которые сохранялись с детства до взрослой жизни. Они также в три-четыре раза чаще испытывали эмоциональные проблемы во взрослом возрасте и имели более низкий уровень образования и занятости, чем другие усыновленные из Великобритании и Румынии.И все это несмотря на то, что он прожил в крепких семьях, которые поддерживают его на протяжении более 20 лет.
В детстве у большего числа приемных детей, которые прожили в румынских учреждениях более шести месяцев, IQ был ниже 80, но этот показатель восстановился до нормального уровня (IQ 90 или выше) к раннему взрослому возрасту, что свидетельствует о задержках в развитии, но не оказывает постоянного влияния на общие показатели. познавательные способности.
Кроме того, каждый пятый (21%, 15 детей) усыновленный, который провел более шести месяцев в румынских учреждениях, не испытывал никаких проблем с психическим здоровьем на протяжении всей своей жизни.Следующие шаги исследования будут включать в себя углубленный генетический анализ наиболее уязвимых приемных детей, у которых не возникло проблем с психическим здоровьем, чтобы определить, влияют ли генетические и эпигенетические различия на устойчивость.
«Воздействие очень тяжелых условий в детстве может быть связано с длительными и глубоко укоренившимися социальными, эмоциональными и когнитивными проблемами, которые являются сложными и меняются со временем», — сказал ведущий автор, профессор Эдмунд Сонуга-Барке, Королевский колледж Лондона, Великобритания. который провел дополнительное исследование в Саутгемптонском университете.«Это подчеркивает важность оценки пациентов из неблагополучных семей при оказании поддержки в области психического здоровья и тщательном планировании ухода, когда эти пациенты переходят от детской психиатрической помощи к взрослым. Хотя наши выводы сосредоточены на детях, усыновленных из румынских учреждений в начале 1990-х годов, наши выводы также могут быть имеют отношение к большому количеству детей, которые по-прежнему подвергаются жестокому обращению или пренебрежению во всем мире «.
Поскольку дети были разного возраста, когда они поступали в учреждения, и проживали там разное количество времени, исследование не могло определить, есть ли в детском развитии окно, когда дети могут с большей или меньшей вероятностью пострадать от депривации.Кроме того, он не может контролировать другие ранние факторы риска, влияющие на психическое здоровье ребенка, такие как курение матери или злоупотребление психоактивными веществами во время беременности, но авторы утверждают, что между двумя группами румынских усыновленных вряд ли будут существенные различия.
В связанном комментарии профессор Франк Ферхульст из Медицинского центра Университета Эразма, Нидерланды, сказал: «Какими бы ни были лежащие в основе механизмы, результаты исследования Сонуга-Барке и его коллег элегантно подтверждают правило« чем раньше, тем лучше »для улучшения ухода за больными». среда для маленьких детей, чьи основные потребности серьезно нарушены.Этот вывод верен для миллионов детей во всем мире, которые подвергаются войне, терроризму, насилию или массовой миграции. Как следствие, многие маленькие дети сталкиваются с травмами, перемещением, бездомными или разрушением семьи ».
Тяжелая психосоциальная депривация в раннем детстве связана с повышенным метилированием ДНК в области, охватывающей сайт начала транскрипции CYP2E1
Transl Psychiatry. 2016 июн; 6 (6): e830.
, 1, 6 , 2, 6 , 3 , 3 , 3 , 2 , 2, 3 и 4, 5, *R Kumsta
1 Кафедра генетической психологии, факультет психологии, Рурский университет Бохума, Бохум, Германия
SJ Marzi
2 MRC Центр социальной, генетической и психиатрии развития, Институт психиатрии, Психология и неврология, Королевский колледж Лондона, Лондон, Великобритания
J Viana
3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания
EL Dempster
3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет of Exeter, Exeter, UK
B Crawford
3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания
M Rutter
2 MRC Social, Genetic and Dev Центр электронной психиатрии, Институт психиатрии, психологии и неврологии, Королевский колледж Лондона, Лондон, Великобритания
J Mill
2 MRC Центр социальной, генетической и психиатрии развития, Институт психиатрии, психологии и неврологии, Королевский колледж Лондона , Лондон, Великобритания
3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания
EJS Sonuga-Barke
4 Департамент психологии, Институт расстройств импульса и внимания, Лаборатория развития мозга и поведения , Саутгемптонский университет, Саутгемптон, Великобритания
5 Кафедра экспериментальной клинической психологии и психологии здоровья, Гентский университет, Гент, Бельгия
1 Кафедра генетической психологии, факультет психологии, Рурский университет Бохума, Бохум, Германия
2 MRC Центр социальной, генетической и психиатрии развития, Институт психиатрии, психологии a nd Neuroscience, Королевский колледж Лондона, Лондон, Великобритания
3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания
4 Департамент психологии, Институт расстройств импульсов и внимания, Развитие мозга Лаборатория Саутгемптонского университета, Саутгемптон, Великобритания
5 Департамент экспериментальной клинической психологии и психологии здоровья, Гентский университет, Гент, Бельгия
* Департамент психологии, Институт расстройств импульса и внимания, Лаборатория развития мозга и поведения, Саутгемптонский университет, здание 44, кампус Хайфилд, Саутгемптон SO17 1BJ, Великобритания.E-mail: ku.ca.notos@3bje6 Эти авторы внесли равный вклад в эту работу.
Поступило 14.01.2016 г .; Пересмотрено 22 марта 2016 г .; Принято 31 марта 2016 г.
Авторские права © Macmillan Publishers Limited, 2016 г.Эта работа находится под международной лицензией Creative Commons Attribution 4.0. Изображения или другие сторонние материалы в этой статье включены в лицензию Creative Commons для статьи, если иное не указано в кредитной линии; если материал не включен в лицензию Creative Commons, пользователям потребуется получить разрешение от держателя лицензии на воспроизведение материала.Чтобы просмотреть копию этой лицензии, посетите http://creativecommons.org/licenses/by/4.0/Эту статью цитировали другие статьи в PMC.Abstract
Воздействие неблагоприятных условий воспитания, включая институциональные лишения и жестокое обращение с детьми, связано с повышенным риском психических и физических проблем со здоровьем на протяжении всей жизни. Хотя механизмы, опосредующие эти эффекты, неизвестны, недавняя работа на моделях грызунов предполагает, что могут быть задействованы эпигенетические процессы.Мы изучили влияние тяжелых невзгод в раннем детстве на эпигенетические вариации в выборке подростков, усыновленных из приютов румынской коммунистической эпохи 80-х годов, в которых проживали тяжелые лишения. Мы количественно оценили метилирование ДНК буккальных клеток на ~ 400000 участках генома у усыновленных из Румынии, подвергшихся либо длительному (6–43 месяца; n = 16), либо ограниченному (<6 месяцев; n = 17) тяжелому раннему лишение жизни, в дополнение к подобранной выборке усыновленных из Великобритании ( n = 16), не подвергавшихся серьезным лишениям.Несмотря на то, что различия в отношении зондов не оставались значимыми после контроля количества протестированных зондов, мы идентифицировали ассоциированную с воздействием дифференциально метилированную область (DMR), охватывающую девять последовательных сайтов CpG в промоторной регуляторной области гена цитохрома P450 2E1 ( CYP2E1 ). ) на хромосоме 10 (исправлено P = 2,98 × 10 -5 ). Повышенное метилирование ДНК в этой области также было связано с клиническими маркерами нарушения социального познания, связанными с депривацией.Наши данные предполагают, что экологические оскорбления, имеющие достаточное биологическое воздействие на раннем этапе развития, связаны с долгосрочными эпигенетическими изменениями, потенциально отражающими биологический механизм, связывающий эффекты неблагоприятных воздействий в раннем возрасте с когнитивными и нейробиологическими фенотипами.
Введение
Цепи мозга, лежащие в основе познания и социально-эмоционального функционирования, формируются социальным опытом в раннем возрасте. 1 Неудовлетворительная или неблагоприятная социальная среда в этот период может увеличить долгосрочную уязвимость к психическим расстройствам. 2 Понимание механизмов, связывающих негативные переживания с хроническими последствиями для психического здоровья, является ключевой задачей трансляционной нейробиологии развития. 3 Одна из гипотез состоит в том, что тяжелые социальные невзгоды вызывают долгосрочные изменения в экспрессии и функционировании генов посредством динамических эпигенетических модификаций. 4 Экспериментальные исследования на модельных организмах, например, показали, что вариации в материнском поведении вызывают эпигенетические изменения и связанные с ними изменения в экспрессии генов в определенных локусах, лежащих в основе пожизненных фенотипических различий в физиологии и поведении, включая чувствительность к нейроэндокринному стрессу, страх -связанное поведение и процессы внимания, когнитивное развитие, женское репродуктивное поведение и сама забота о матери (обзор см. в Zhang and Meaney 5 ).Имеются некоторые данные об аналогичных эпигенетических изменениях в ответ на различные стрессоры окружающей среды у людей, включая пренатальное воздействие голода, 6 психосоциальный стресс в младенчестве и дошкольном возрасте, 7 социально-экономический статус в раннем возрасте, 8 и детство. злоупотреблять. 4, 9, 10, 11 Однако прямое воспроизведение эффектов, наблюдаемых в экспериментальных моделях животных, на людях остается проблематичным по ряду причин. Большинство выборочных когорт характеризуются значительной неоднородностью по характеру, срокам и серьезности неблагоприятных воздействий, и существует значительная путаница между ранними и продолжающимися более поздними неблагоприятными условиями, а также между неблагоприятными условиями и последующими проблемами психического здоровья.
Из-за необходимых этических ограничений «естественные эксперименты», то есть исследования, в которых воздействие тяжелых неблагоприятных факторов не находится под прямым экспериментальным контролем, являются наилучшим доступным методом изучения эпигенетических изменений в человеческих популяциях после воздействия тяжелых условий окружающей среды. 12 Исследование английских и румынских усыновителей (ERA) — это проспективное продольное исследование последствий тяжелых невзгод, с которыми столкнулись дети в возрасте до 43 месяцев, когда они были лишены румынских детских домов до того, как они были усыновлены в британские семьи после падения Чаушеску. режим в 1989 году. 13 За детьми наблюдали в процессе развития и оценивали в возрасте 4, 6, 11 и 15 лет, а сбор данных последующего наблюдения в возрасте 23 лет только что завершился. ERA представляет собой мощный «естественный эксперимент» для проверки эпигенетической гипотезы воздействия психосоциальных невзгод. Это связано с тем, что дети ERA (i) обычно подвергались тяжелой депривации сразу после рождения в течение различных, но определенных периодов времени (от 2 недель до 43 месяцев) и (ii) затем испытали внезапное, точно рассчитанное, радикальное изменение от глубоко лишающая забота среда приемной семьи.Более того, в то время как многие в когорте демонстрировали долговременные стойкие проблемы, связанные с депривацией, по крайней мере, до подросткового возраста, другие усыновленные очень устойчивы и неотличимы с точки зрения психического здоровья по сравнению со своими сверстниками, не лишенными лишений. Существует тесная связь между продолжительностью институциональной депривации и риском сохранения дефицита. Было обнаружено, что у лиц, усыновленных до 6 месяцев, показатели нарушений не отличаются от тех, кто не подвергался воздействию, тогда как около половины выборок, взятых в возрасте от 6 до 43 месяцев, демонстрировали сохраняющийся психологический дефицит до подросткового возраста. 14 В когорте ERA ранние невзгоды связаны как с интеллектуальным, так и с социальным поведенческим дефицитом, с характерным паттерном социальных нарушений в двух областях. Первый был назван квазиаутизмом и представляет собой поведенческий образец, характеризующийся схожими с аутизмом чертами, особенно ненормальными озабоченностями и интенсивными ограниченными интересами. Отличие от классического аутизма заключается в большем, хотя и необычном, социальном интересе и гибкости, а также в уменьшении интенсивности этих черт с течением времени. 15 Недостатки теории разума (ToM) обеспечивают существенное опосредование квазиаутического паттерна. 16, 17 Второй имеет много общих черт с новой диагностической категорией DSM «Disinhibited Social Engagement Disorder» 18 и характеризуется заметным пренебрежением к социальным границам, несоответствующим уровнем знакомства, социальной расторможенностью и самораскрытием. 15, 19 Во всех возрастных группах квазиаутизм и расторможенная социальная активность в значительной степени пересекаются. 15 Эти основные дефициты социального познания и поведения часто сопровождаются когнитивными нарушениями (в возрасте 15 лет средний коэффициент интеллекта (IQ) в группе позднего усыновления был на одну стандартную величину ниже, чем в группе из Великобритании и в группе раннего усыновления) и симптомами Синдром дефицита внимания и гиперактивности. 20
Устойчивый характер отрицательного воздействия ранней тяжелой депривации, которое для многих участников выборки не удалось искоренить положительным опытом после усыновления, согласуется с устойчивым биологическим воздействием ранней депривации.В этом исследовании мы стремились проверить, связано ли воздействие крайней депривации с измененным метилированием ДНК среди румынских усыновленных и связаны ли эти эффекты с вариациями интеллектуального и социального функционирования в группе ERA. 17
Материалы и методы
Образец
Выборка ERA была взята из детей, усыновленных из Румынии в семьи, проживающие в Англии в период с февраля 1990 года по сентябрь 1992 года, которым на момент въезда было 43 месяца или меньше. Соединенное Королевство (см. Rutter et al. 13 для подробного описания исторической справки и характеристик выборки). Вкратце, следуя плану выборки с разбивкой по возрасту, в исследование ERA было включено примерно одинаковое количество детей, усыновленных до 6 месяцев, от 6 до 24 месяцев и старше 24–43 месяцев. Румынские дети сравнивались с группой из 52 детей, родившихся и усыновленных в Соединенном Королевстве в возрасте до 6 месяцев. Ни один из детей в группе приемных детей в Великобритании не подвергался ранним лишениям, пренебрежению или жестокому обращению.Большинство детей были помещены в учреждения в первые недели жизни (средний возраст поступления составил 0,34 месяца, стандартное отклонение = 1,26, поэтому маловероятно, что причиной их поступления в учреждения был явный физический недостаток). Из 217 субъектов образцы ДНК были доступны для 131 человека, и 49 человек были отобраны для настоящего исследования. Наша стратегия отбора была основана на выводе о том, что через 11 и 15 лет наблюдения существует ступенчатая взаимосвязь между продолжительностью институционального воспитания и риском психосоциального исхода и развития, при этом разница заключается между институциональной депривацией, которая не продолжается дольше. шестимесячный возраст и более продолжительное лишение свободы. 13 Соответственно, для текущего анализа мы сосредоточились на сравнении между людьми, испытывающими длительную (более 6 месяцев; n = 16) или ограниченную (менее 6 месяцев; n = 17) депривацию. Кроме того, эти две группы сравнивались с подгруппой лиц из группы приемных детей в Великобритании ( n = 16). Отбор участников проводился случайным образом для британской группы сравнения и группы, испытывавшей депривацию менее 6 месяцев. Для категории> 6 месяцев участники были выбраны случайным образом из подгруппы лиц, демонстрирующих нарушения, связанные с депривацией.Как показано в дополнительной таблице 1 и дополнительной таблице 2, не было значительных различий между группами по полу, курению или злоупотреблению алкоголем, каннабисом или другими наркотиками. За исключением одного человека в группе воздействия> 6 месяцев, принимавшего антидепрессанты во время отбора проб, и повышенного уровня использования метилфенидата в группе воздействия> 6 месяцев, среди образцов, включенных в это исследование, лекарства не использовались. (нейролептики, стабилизаторы настроения и антидепрессанты).Кроме того, не было значительных различий в весе при рождении между усыновленными румынскими усыновленными рано и поздно усыновленными. Как показано в дополнительной таблице 1 и сравнимо с выборкой ERA в целом, 16 дефицит ToM и более низкий IQ наблюдались в группе с длительной депривацией. Кроме того, как отмечалось ранее, 13 не было различий между короткой продолжительностью депривации и британской группой сравнения. Исследование было одобрено этическим комитетом Королевского колледжа Лондона.Родители дали информированное согласие на себя и своих детей.
Профилирование метилирования ДНК
Образцы буккальных клеток собирали в возрасте 15 лет и выделяли ДНК стандартным методом. 21 Геномную ДНК обрабатывали бисульфитом натрия в двух экземплярах с использованием набора EZ-96 для метилирования ДНК-золото (Zymo Research, Ирвин, Калифорния, США) и профилирования метилирования ДНК с использованием чипа Infinium HumanMethylation450 BeadChip (Illumina, Сан-Диего, Калифорния, США). ), обработанные на системе Illumina HiScan (Illumina) в соответствии со стандартным протоколом производителя.Все образцы были рандомизированы внутри и между массивами, чтобы избежать возможных эффектов партии.
Обработка данных и контроль качества
Интенсивности сигналов для каждого зонда были извлечены с помощью программного обеспечения Illumina GenomeStudio и импортированы в R (ссылка 22) с помощью Methylumi 23 и пакет minfi . 24 Графики многомерного масштабирования переменных зондов на половых хромосомах были использованы для проверки того, что предсказанный пол соответствует указанному полу для каждого человека.Строгие проверки качества, квантильная нормализация и отдельная регулировка фона метилированных и неметилированных зондов типа I и II были реализованы с использованием пакета wateRmelon в R. 25 Образцы с ⩽ 5% сайтов с детектированием P -значение> 0,05 были включены в последующие анализы, и зонды с> 5% образцов с детектируемым значением P > 0,05 или количеством шариков <3 в 5% образцов были удалены. Мы исключили 65 зондов однонуклеотидного полиморфизма, зонды на половых хромосомах, зонды перекрестной гибридизации 26 и зонды с общими (частота минорных аллелей> 5%) однонуклеотидными полиморфизмами в позиции CG или одноосновным удлинением из последующего анализа. , при этом набор данных окончательного анализа включает 382 291 пробу.
Когнитивные и социокогнитивные способности
Когнитивные способности оценивались с помощью краткой формы Шкалы интеллекта Векслера для детей (WISC III, Великобритания) через 15 лет наблюдения. Это наиболее часто используемый стандартизированный показатель когнитивных способностей молодых людей, и он доказал свою надежность. 27 Были использованы четыре субшкалы WISC: две из вербальных шкал (словарный запас и сходство) и две из шкал производительности (дизайн блока и сборка объекта).Эти четыре подшкалы были выбраны, чтобы обеспечить хорошую оценку полномасштабного IQ (коэффициент надежности = 0,94). 28 Четыре подшкалы были пропорционально оценены, чтобы сформировать полномасштабный IQ для последующего анализа. В возрасте 11 лет задание «Странные истории» 29 использовалось в качестве меры ToM. Задача требовала, чтобы дети откликнулись на семь виньеток, связанных с ToM. Ответы на виньетки оценивались с точки зрения отображаемого уровня понимания ToM, где «0» указывал на ответ, не связанный с ToM, «1» — на понимание ToM на базовом уровне, а «2» — на свидетельство более сложного понимания ToM. .Баллы были объединены по семи историям, и средние баллы использовались в анализах.
Анализ данных
Данные были проанализированы с использованием теста t для определения средних групповых различий в метилировании ДНК между двумя румынскими группами усыновления одной этнической принадлежности. В этот тест не были включены никакие другие ковариаты, так как все образцы были взяты в одном возрасте. Потенциальное смешивающее влияние пола на выявленные различия было исключено путем сравнения результатов с моделью регрессии по полу (дополнительный рисунок 1).Связи между метилированием ДНК и временем воздействия (непрерывным), а также IQ и ToM были проанализированы с использованием линейной регрессии. Анализ на уровне региона для группы депривации, ToM и IQ был выполнен путем пространственного объединения коррелированных значений P с использованием модуля Python comb-p. 30 Мы допустили максимальное расстояние 1000 п.н. между соседними сайтами CpG и включили только зонды со значением P <0,05 в начальное сканирование ассоциации всего эпигенома в качестве отправных точек для идентификации потенциальных дифференциально метилированных областей (DMR).Для каждого DMR мы сообщаем комбинированное значение P , которое представляет собой скорректированное по Стоуфферу – Липтаку – Кехрису для региональной корреляционной структуры, и скорректированное с помощью множественного тестирования значение Šidák P . Последний корректирует объединенные P на n a / n r тестов, где n a — это общее количество зондов, протестированных в начальном сканировании общих ассоциаций эпигенома, а n r количество зондов в данном регионе.Пакет Bioconductor bumphunter 31 использовался для подтверждения DMR, идентифицированных comb-p с помощью альтернативного метода. Мы сообщаем эмпирическое значение P , рассчитанное с использованием 1000 перестановок. Гены были назначены зондам с использованием пакета Genomic Regions Enrichment of Annotations Tool (GREAT) из лаборатории Bejerano в Стэнфордском университете (http://bejerano.stanford.edu/great/public/html), 32 с учетом функциональной значение снг — регулирующих регионов.
Бисульфит-пиросеквенирование
Для технической проверки данных массива 450K в CYP2E1 DMR был разработан анализ бисульфит-пиросеквенирования, охватывающий три сайта CpG (cg14250048, cg00436603 и cg01465364) с использованием программного обеспечения Pyrodenarki Германия). Бисульфит-ПЦР-амплификацию выполняли в двух экземплярах на образцах с достаточным количеством оставшейся ДНК с использованием праймеров из дополнительной таблицы 3 и температуры отжига ПЦР 55 ° C. Метилирование ДНК было количественно определено в подгруппе из 36 образцов с достаточным количеством оставшейся ДНК с использованием системы Pyromark Q24 (Qiagen), следуя стандартным инструкциям производителя, и Pyro Q24 CpG 2.0.6 программное обеспечение.
Результаты
Социально-когнитивные последствия воздействия
Фенотипический анализ выбранной подвыборки когорты ERA, использованной в этом исследовании, подтвердил ранее сообщавшуюся отрицательную связь между воздействием тяжелой институциональной депривации в раннем возрасте и результатами социокогнитивных тестов (). Усыновленные из Румынии, подвергшиеся лишениям> 6 месяцев, получили значительно более низкие баллы по тестам как на IQ ( P = 0,004), так и на ToM ( P = 3,07 × 10 −4 ).
Воздействие тяжелой депривации в раннем возрасте отрицательно связано с выполнением социокогнитивных задач в подвыборке исследования английских и румынских усыновленных (ERA), включенной в метиломное профилирование. Длительное воздействие (≥6 месяцев) было значительно связано с более низкими показателями ( a ) коэффициента интеллекта (IQ) в возрасте 15 лет ( P = 0,004) ( b ) и Теории разума в возрасте 11 ( P = 3,07 × 10 −4 ).
Различия в метилировании ДНК, связанные с депривацией
Сначала мы оценили различия в метилировании ДНК на конкретных 450K матричных пробах между усыновленными из Румынии, отнесенными к категории «ограниченные» (<6 месяцев в институциональной депривации, n = 17) и «продолжительные» периоды институциональной депривации (> 6 месяцев институциональной депривации, n = 16; см. и дополнительный рисунок 2 для высших ранжируемых дифференциально метилированных позиций).После поправки на множественную коррекцию различий между пробами не осталось значимых, хотя это неудивительно, учитывая небольшое количество образцов, доступных для этого исследования. Различия в метилировании ДНК для 100 ведущих связанных с воздействием дифференциально метилированных позиций (дополнительная таблица 4) сильно коррелировали с величиной эффекта в тех же локусах при количественном анализе продолжительности воздействия ( r = 0,93, P = 3,03 × 10 -44 ; дополнительный рисунок 3), что указывает на то, что эффекты тяжелой депривации в этих локусах, вероятно, будут кумулятивными.
Таблица 1
Дифференциально метилированные позиции, занимающие первое место, связанные с воздействием тяжелых институциональных деприваций
| Probe | GREAT аннотация гена | P- Значение ДНК 903 | > 6 месяцев воздействия (среднее) | <6 месяцев воздействия (среднее) | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| cg11634248 | CHKA, SUV420h2 | 2.35 × 10 — 5 | 0,03 | 0,88 | 0,85 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg14272935 | FGF5 | 6,89 × 10 −5 | 0,03 | 6 | SNX24, PPIC | 9,75 × 10 −5 | 0,07 | 0,79 | 0,72 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg06969206 | HHIPL1 | 1,08 × 10 6 −4 05 | 0,24 | 0,19 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg22982014 | LGALS4, HNRNPL | 1,26 × 10 −4 | 0,03 | 0,24 | 0,21 | 0,24 | 0,21 | 0,21 −4 | 0,03 | 0,82 | 0,79 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg18015809 | GPR110, TNFRSF21 | 1,60 × 10 −4 | 0,03 | 3 0,988 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg08157194 | SLC25A17, MCHR1 | 1,63 × 10 −4 | 0,02 | 0,89 | 0,87 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg122137 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg04213790 | N04213790 0,03 | 0,85 | 0,82 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg07085824 | SGK196 | 1,72 × 10 −4 | 0,02 | 0,13 | 0,10 | We 30397 9556 9007 9007 9007 9007 9007 9007 идентифицировать пространственно коррелированные области дифференциального метилирования ДНК, идентифицируя значительную DMR на хромосоме 10, охватывающую девять последовательных зондов 450K, которые постоянно увеличивались в метилировании ДНК в группе тяжелой ранней институциональной депривации (в сумме P = 2.21 × 10 −10 , исправленный Шидак P = 2,98 × 10 −5 ). Эта область также была идентифицирована с использованием альтернативного метода анализа DMR ( bumphunter 31 ), как показывающий значительно повышенное метилирование ДНК в группе, подвергшейся серьезному воздействию (скорректированное P = 0,002;, дополнительный рисунок 4 и). Сравнивая две румынские группы усыновленных с подобранной группой детей, рожденных и усыновленных в Великобритании, мы смогли показать, что повышенное метилирование ДНК в этом DMR характерно для группы, которая испытала длительную депривацию; Контрольная группа усыновленных из Великобритании была неотличима от румынской группы, усыновленной в возрасте до 6 месяцев на каждом из девяти сайтов CpG, составляющих DMR (и дополнительный рисунок 4).Этот DMR длиной ~ 600 пар оснований охватывает сайт начала транскрипции и первый экзон гена цитохрома P450, CYP2E1. Наблюдалась значительная корреляция между уровнями метилирования ДНК, независимо полученными из массива 450K и экспериментов по бисульфит-пиросеквенированию ( r = 0,52, P = 0,001, дополнительный рисунок 5).
| Зонд | Позиция | P > 6 месяцев — по сравнению с воздействием <6 месяцев | ( среднее)UK (среднее) | ||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| cg07381788 | 135 340 445 | 0.003 | 0,419 | 0,12 | 0,67 | 0,55 | 0,58 |
| cg0 | 40 | 135 340 467 | 7,71 × 10 −4 | 0,6996 | 903 903 903 903|||
| cg10986462 | 135340 539 | 3,00 × 10 −4 | 0,545 | 0,17 | 0,65 | 0,48 | 0,51 |
| 001 | 0,554 | 0,08 | 0,70 | 0,63 | 0,64 | ||
| cg00436603 | 135 340 740 | 0,007 | 0,316 | 6 | 135 340 785 | 0,010 | 0,790 | 0,09 | 0,73 | 0,64 | 0,63 |
| cg19571004 | 135 340 850 | 0.003 | 0,586 | 0,08 | 0,73 | 0,65 | 0,66 |
| cg19837601 | 135 340 871 | 0,053 | 0,666 | 6 0,04 | 135 341 025 | 0,004 | 0,660 | 0,08 | 0,68 | 0,61 | 0,62 |
Связь между метилированием ДНК и связанными с депривацией социально-когнитивными и интеллектуальными нарушениями ДНК в следующем
различия были связаны с установленными связанными с депривацией нарушениями когнитивных функций и дефицитом ToM в выборках, для которых было доступно 450 000 массивов данных.Для 100 высоко оцененных дифференциально метилированных позиций в экспериментальной группе была выявлена весьма значимая отрицательная корреляция между различиями в метилировании ДНК в экспериментальной группе и величиной эффекта для тех же зондов для обоих IQ ( r = -0,82, P = 4,48). × 10 −25 , дополнительный рисунок 6) и ToM ( r = −0,89, P = 2,23 × 10 −35 ,). Кроме того, используя comb-p для идентификации DMR для социокогнитивных и интеллектуальных нарушений, мы обнаружили, что метилирование ДНК по девяти сайтам CpG в ассоциированном с депривацией CYP2E1 DMR на хромосоме 10 было значительно связано с ToM (в сумме P = 4.87 × 10 −9 ; и) и когнитивные нарушения (в сумме P = 2,912 × 10 −5 ).
Вариабельность метилирования ДНК, связанная с воздействием, связана с выполнением теста «Теория разума». ( a ) Для 100 наиболее высоко оцененных связанных с воздействием дифференциально метилированных позиций (DMP; см. Дополнительную таблицу 4), величина эффекта для ассоциации с группой воздействия значительно коррелировала с величиной эффекта для ассоциации с Theory of Mind в возрасте 11 лет ( r = −0.89, P = 2,23 × 10 −35 ). 10 основных DMP, связанных с воздействием (см.), Выделены красным. ( b ) CYP2E1 DMR, связанный с группой воздействия, также в значительной степени связан с теорией разума (в совокупности P = 4,87 × 10 −9 , скорректированный Шидак P = 8,79 × 10 −5 ). Связь между метилированием ДНК и теорией разума показана для девяти зондов, составляющих DMR, с ранее использованной схемой окраски (принятые в Великобритании лица: красный, группа кратковременного воздействия: синий, группа длительного воздействия: зеленый).
Таблица 3
Статистика ассоциации девяти зондов в хромосоме 10 DMR с Теорией разума
| Зонд | Положение | P -значение | Размер эффекта a | | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| cg07381788 | 135 340 445 | 0,006 | −0,19 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg0 | 40 | 135 340 467 | 0.001 | −0,27 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg10986462 | 135 340 539 | 1,10 × 10 −4 | −0,32 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg01465364 | 1353403 721 | 135 340 721 | 135 340 721 | 900 0,15|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg00436603 | 135 340 740 | 0,002 | −0,13 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg14250048 | 135 340 785 | 0,001 | −03 135 | 0,001 | −03 0,9612 × 10 −4 | −0,20 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| cg19837601 | 135 340 871 | 0,072 | −0,08 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| 5 135 341 025 | 135 341 02590 Обсуждение Используя образцы из уникального «естественного эксперимента» с участием детей, подвергшихся длительному тяжелому институциональному лишению, мы предоставляем доказательства значительных изменений в метилировании ДНК в ответ на тяжелые социальные невзгоды у людей в раннем возрасте.Мы идентифицировали DMR, который был связан с расширенной институциональной депривацией по девяти соседним сайтам CpG, охватывающим сайт начала транскрипции и первый экзон гена цитохрома P450 CYP2E1. Повышенное метилирование ДНК в этом DMR было характерно для группы, подвергавшейся более 6 месяцев в румынских учреждениях; Рано усыновленные румынские усыновленные были неотличимы от контрольной группы усыновленных из Великобритании — эффект, который отражает предыдущие выводы, касающиеся депривации, психических расстройств и когнитивных способностей. 13 Метилирование ДНК по девяти сайтам CpG в CYP2E1 DMR также было связано с производительностью ToM и когнитивными нарушениями. Белок CYP2E1 является членом суперсемейства ферментов цитохрома P450 (CYPs), играющим роль в метаболизме различных экзогенных соединений, включая наркотические вещества и нейротоксины. 33 Он также участвует в глюконеогенезе и синтезе холестерина, стероидов и других липидов. 34 CYP2E1 наиболее широко экспрессируется в печени, хотя, как и другие CYP, он присутствует и активен в головном мозге человека, включая лобную кору, гиппокамп, миндалевидное тело, гипоталамус и мозжечок (GTEx Analysis Release V4: dbGaP Accession phs000424 .v4.p1 (ссылка 33)). Имеются данные, позволяющие предположить, что CYP в головном мозге могут играть роль в модулировании поведения 35 и когнитивных процессов (например, показано визуализирующими генетическими исследованиями 36 ), а также восприимчивости к заболеваниям центральной нервной системы и лекарственной зависимости. 37 В настоящее время неизвестно, на какие молекулярные пути в головном мозге могут влиять изменения в функции CYP2E1 , и как связанные с депривацией социокогнитивные дефициты могут быть механистически связаны с эпигенетическими вариациями, регулирующими CYP2E1 .Следует отметить, что повышенное метилирование сайта CpG в непосредственной близости (<1 т.п.н.) к нашему DMR у новорожденных недавно было связано с пренатальным воздействием селективных ингибиторов обратного захвата серотонина 38 (дополнительный рисунок 4). Хотя этот конкретный сайт CpG не входил в DMR, идентифицированный в нашем исследовании, он был номинально значимо связан с воздействием неблагоприятных факторов ( P = 0,034). Воздействие пренатального селективного ингибитора обратного захвата серотонина, аналогичное тяжелым невзгодам в раннем возрасте, считается фактором риска долгосрочного когнитивного дефицита и психопатологии. 39 На мышиной модели было показано, что хронический психоэмоциональный стресс снижает уровень белка CYP2E1 наполовину, предполагая, что стрессовое воздействие может играть роль в регуляции CYP2E1. 40 Наше наблюдение, что различия в метилировании ДНК в регуляторной области CYP2E1 , связанные с длительной депривацией, также коррелируют со снижением IQ, и ToM согласуется с точкой зрения, что общие процессы могут быть вовлечены в опосредование наблюдаемых дефицитов как в социальном, так и в интеллектуальном плане. функционирует. 17, 41 В настоящее время имеется большое количество доказательств и прочный научный консенсус в отношении того, что детский стресс и ранние невзгоды, особенно в таких крайних формах, как институциональная депривация, испытанная в выборке ERA, связаны с расстройствами детского психического здоровья. риски для здоровья и жизни, связанные с хроническими нарушениями психического и физического здоровья. 42 Точные механизмы, с помощью которых сигналы из социальной среды воздействуют на развивающийся мозг, формируя нейронные схемы, и какую роль эпигенетические процессы могут играть в стабилизации траекторий развития на протяжении всей жизни, только начинают выясняться.Структура и функции мозга особенно чувствительны к опыту в раннем возрасте, и его развитие характеризуется ключевыми стадиями развития повышенной пластичности. 43 Недавние исследования показывают, что в эти критические периоды геном может быть особенно уязвим для эпигенетических нарушений. 44 Что касается образца ERA, можно предположить, что отсутствие эмоциональной, сенсорной и когнитивной стимуляции, связанное с лишением персонализированной помощи в чувствительные периоды жизни младенца, могло привести к эпигенетическим изменениям, приводящим к недостаточной точной настройке схемы мозга, опосредующие социально-эмоциональное поведение и лежащие в основе высших когнитивных функций. В одном из предыдущих исследований изучались эпигенетические изменения у 8-летних детей, помещенных в специализированные учреждения. Дифференциальные паттерны метилирования (при крайне нестрогом нескорректированном P <0,01) были обнаружены на 914 сайтах CpG, причем ~ 90% из этих номинально дифференциально метилированных сайтов показали повышенное метилирование в институциональной группе. 45 Помимо аналитических различий между исследованиями, образцы в этом предыдущем исследовании не подвергались значительной депривации, что может объяснить разницу в количестве и величине изменений, связанных с воздействием. Наше исследование имеет ряд важных ограничений. Во-первых, количество выборок, представленных в этом исследовании, невелико, и повторение в когортах с подобными типами лишений является оправданным. Тем не менее, ERA представляет собой уникальную когорту естественного эксперимента, и доступ к эквивалентным образцам, подвергшимся аналогичному уровню неблагоприятных условий для воспроизведения, по необходимости затруднен. Во-вторых, небольшое количество выборок означает, что у него недостаточно возможностей для формальной оценки того, опосредованы ли эффекты депривации на социокогнитивные процессы эпигенетическими эффектами.Кроме того, наш анализ был перекрестным, и невозможно причинно связать воздействие с наблюдаемыми нами вариациями. Нельзя исключить, что наблюдаемые различия в метилировании ДНК были вызваны связанными с депривацией нарушениями, наблюдаемыми в группе высокого риска, или другими смешивающими факторами, такими как неблагоприятные пренатальные условия (хотя никаких различий в массе тела при рождении не наблюдалось между долгоживущими). и усыновленных из Румынии на короткое время) или использования лекарств. Наконец, наблюдаемые различия в метилировании ДНК наблюдались в буккальных клетках, и степень, в которой периферические маркеры индексируют эпигенетические вариации в центральной нервной ткани, все еще обсуждается. 12, 46 Следует отметить, что буккальные клетки происходят из тех же эмбриональных клеток, что и ткань мозга (эктодерма), и имеют меньшую клеточную гетерогенность по сравнению с цельной кровью. 47 Хотя существуют хорошо задокументированные тканеспецифические различия в метилировании ДНК, связанные с воздействием изменения в метилировании ДНК могут быть идентифицированы во многих типах клеток, а периферические ткани могут быть полезны в качестве потенциальных биомаркеров воздействия или заболевания. 12, 46, 48 Несмотря на эти ограничения, наши данные согласуются с представлением о том, что экологические нарушения с достаточным биологическим воздействием на раннем этапе развития могут быть связаны с эпигенетическими вариациями, обнаруживаемыми в периферических клетках, и обеспечивают дополнительную поддержку роли эпигенетических процессов в увязка эффектов неблагоприятных факторов в раннем возрасте с когнитивными и нейробиологическими фенотипами. В заключение, дети, подвергавшиеся крайне ранней институциональной депривации, характеризовались значительно повышенным метилированием ДНК в области гена CYP2E1 с предполагаемым функциональным значением для функции мозга. Эти результаты подтверждают мнение о том, что тяжелые социальные невзгоды могут вызывать эпигенетические вариации у людей. В будущих исследованиях следует повторить и расширить это открытие на более крупных образцах и изучить продольные изменения метилирования ДНК с течением времени как функцию пост-неблагоприятных условий и геномных вариаций, а также связать их с изменениями фенотипа.Будет важно продолжить исследование нейробиологического значения этих изменений, связав DMR со структурой и функцией мозга. БлагодарностиТекущее исследование ERA поддержано грантом ESRC ES / I037970 / 1 и грантом MR / K022474 / 1 для EJSS-B. РК благодарит за грантовую поддержку Deutsche Forschungsgemeinschaft (DFG, KU 2479 / 3-1, KU 2479 / 3-2). SJM финансируется Европейской программой FP7 Marie Curie ITN EpiTrain (соглашение о гранте REA № 316758). СноскиДополнительная информация прилагается к статье на веб-сайте трансляционной психиатрии (http: // www.nature.com/tp) EJS Sonuga-Barke получила гонорары докладчиков, консультации, финансирование исследований и поддержку конференций от Shire Pharma. Он также получал гонорары спикеров от Janssen Cilag и Consultancy от Neurotech solutions, Орхусского университета, Копенгагенского университета и Берхандерлинга, Сколерне, Копенгаген, KU Leuven. Он получил авторские гонорары от OUP и Джессики Кингсли. Он также получил гранты от MRC, ESRC, Wellcome Trust, Solent NHS Trust, Европейского союза, Фонда исследований здоровья детей Новой Зеландии, NIHR, Nuffield Foundation, Fonds Wetenschappelijk Onderzoek-Vlaanderen (FWO) и MQ — Transforming Mental Health.Остальные авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Дополнительные материалыДополнительные сведенияСсылки
Тяжелая психосоциальная депривация в раннем детстве связана с повышенным метилированием ДНК в регионе, охватывающем сайт начала транскрипции CYP2E1Transl Psychiatry. 2016 июн; 6 (6): e830. , 1, 6 , 2, 6 , 3 , 3 , 3 , 2 , 2, 3 и 4, 5, *R Kumsta1 Кафедра генетической психологии, факультет психологии, Рурский университет Бохума, Бохум, Германия SJ Marzi2 MRC Центр социальной, генетической и психиатрии развития, Институт психиатрии, Психология и неврология, Королевский колледж Лондона, Лондон, Великобритания J Viana3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания EL Dempster3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет of Exeter, Exeter, UK B Crawford3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания M Rutter2 MRC Social, Genetic and Dev Центр электронной психиатрии, Институт психиатрии, психологии и неврологии, Королевский колледж Лондона, Лондон, Великобритания J Mill2 MRC Центр социальной, генетической и психиатрии развития, Институт психиатрии, психологии и неврологии, Королевский колледж Лондона , Лондон, Великобритания 3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания EJS Sonuga-Barke4 Департамент психологии, Институт расстройств импульса и внимания, Лаборатория развития мозга и поведения , Саутгемптонский университет, Саутгемптон, Великобритания 5 Кафедра экспериментальной клинической психологии и психологии здоровья, Гентский университет, Гент, Бельгия 1 Кафедра генетической психологии, факультет психологии, Рурский университет Бохума, Бохум, Германия 2 MRC Центр социальной, генетической и психиатрии развития, Институт психиатрии, психологии a nd Neuroscience, Королевский колледж Лондона, Лондон, Великобритания 3 Медицинская школа Университета Эксетера, Университет Эксетера, Великобритания 4 Департамент психологии, Институт расстройств импульсов и внимания, Развитие мозга Лаборатория Саутгемптонского университета, Саутгемптон, Великобритания 5 Департамент экспериментальной клинической психологии и психологии здоровья, Гентский университет, Гент, Бельгия * Департамент психологии, Институт расстройств импульса и внимания, Лаборатория развития мозга и поведения, Саутгемптонский университет, здание 44, кампус Хайфилд, Саутгемптон SO17 1BJ, Великобритания.E-mail: ku.ca.notos@3bje6 Эти авторы внесли равный вклад в эту работу. Поступило 14.01.2016 г .; Пересмотрено 22 марта 2016 г .; Принято 31 марта 2016 г. Авторские права © Macmillan Publishers Limited, 2016 г.Эта работа находится под международной лицензией Creative Commons Attribution 4.0. Изображения или другие сторонние материалы в этой статье включены в лицензию Creative Commons для статьи, если иное не указано в кредитной линии; если материал не включен в лицензию Creative Commons, пользователям потребуется получить разрешение от держателя лицензии на воспроизведение материала.Чтобы просмотреть копию этой лицензии, посетите http://creativecommons.org/licenses/by/4.0/Эту статью цитировали другие статьи в PMC.AbstractВоздействие неблагоприятных условий воспитания, включая институциональные лишения и жестокое обращение с детьми, связано с повышенным риском психических и физических проблем со здоровьем на протяжении всей жизни. Хотя механизмы, опосредующие эти эффекты, неизвестны, недавняя работа на моделях грызунов предполагает, что могут быть задействованы эпигенетические процессы.Мы изучили влияние тяжелых невзгод в раннем детстве на эпигенетические вариации в выборке подростков, усыновленных из приютов румынской коммунистической эпохи 80-х годов, в которых проживали тяжелые лишения. Мы количественно оценили метилирование ДНК буккальных клеток на ~ 400000 участках генома у усыновленных из Румынии, подвергшихся либо длительному (6–43 месяца; n = 16), либо ограниченному (<6 месяцев; n = 17) тяжелому раннему лишение жизни, в дополнение к подобранной выборке усыновленных из Великобритании ( n = 16), не подвергавшихся серьезным лишениям.Несмотря на то, что различия в отношении зондов не оставались значимыми после контроля количества протестированных зондов, мы идентифицировали ассоциированную с воздействием дифференциально метилированную область (DMR), охватывающую девять последовательных сайтов CpG в промоторной регуляторной области гена цитохрома P450 2E1 ( CYP2E1 ). ) на хромосоме 10 (исправлено P = 2,98 × 10 -5 ). Повышенное метилирование ДНК в этой области также было связано с клиническими маркерами нарушения социального познания, связанными с депривацией.Наши данные предполагают, что экологические оскорбления, имеющие достаточное биологическое воздействие на раннем этапе развития, связаны с долгосрочными эпигенетическими изменениями, потенциально отражающими биологический механизм, связывающий эффекты неблагоприятных воздействий в раннем возрасте с когнитивными и нейробиологическими фенотипами. ВведениеЦепи мозга, лежащие в основе познания и социально-эмоционального функционирования, формируются социальным опытом в раннем возрасте. 1 Неудовлетворительная или неблагоприятная социальная среда в этот период может увеличить долгосрочную уязвимость к психическим расстройствам. 2 Понимание механизмов, связывающих негативные переживания с хроническими последствиями для психического здоровья, является ключевой задачей трансляционной нейробиологии развития. 3 Одна из гипотез состоит в том, что тяжелые социальные невзгоды вызывают долгосрочные изменения в экспрессии и функционировании генов посредством динамических эпигенетических модификаций. 4 Экспериментальные исследования на модельных организмах, например, показали, что вариации в материнском поведении вызывают эпигенетические изменения и связанные с ними изменения в экспрессии генов в определенных локусах, лежащих в основе пожизненных фенотипических различий в физиологии и поведении, включая чувствительность к нейроэндокринному стрессу, страх -связанное поведение и процессы внимания, когнитивное развитие, женское репродуктивное поведение и сама забота о матери (обзор см. в Zhang and Meaney 5 ).Имеются некоторые данные об аналогичных эпигенетических изменениях в ответ на различные стрессоры окружающей среды у людей, включая пренатальное воздействие голода, 6 психосоциальный стресс в младенчестве и дошкольном возрасте, 7 социально-экономический статус в раннем возрасте, 8 и детство. злоупотреблять. 4, 9, 10, 11 Однако прямое воспроизведение эффектов, наблюдаемых в экспериментальных моделях животных, на людях остается проблематичным по ряду причин. Большинство выборочных когорт характеризуются значительной неоднородностью по характеру, срокам и серьезности неблагоприятных воздействий, и существует значительная путаница между ранними и продолжающимися более поздними неблагоприятными условиями, а также между неблагоприятными условиями и последующими проблемами психического здоровья. Из-за необходимых этических ограничений «естественные эксперименты», то есть исследования, в которых воздействие тяжелых неблагоприятных факторов не находится под прямым экспериментальным контролем, являются наилучшим доступным методом изучения эпигенетических изменений в человеческих популяциях после воздействия тяжелых условий окружающей среды. 12 Исследование английских и румынских усыновителей (ERA) — это проспективное продольное исследование последствий тяжелых невзгод, с которыми столкнулись дети в возрасте до 43 месяцев, когда они были лишены румынских детских домов до того, как они были усыновлены в британские семьи после падения Чаушеску. режим в 1989 году. 13 За детьми наблюдали в процессе развития и оценивали в возрасте 4, 6, 11 и 15 лет, а сбор данных последующего наблюдения в возрасте 23 лет только что завершился. ERA представляет собой мощный «естественный эксперимент» для проверки эпигенетической гипотезы воздействия психосоциальных невзгод. Это связано с тем, что дети ERA (i) обычно подвергались тяжелой депривации сразу после рождения в течение различных, но определенных периодов времени (от 2 недель до 43 месяцев) и (ii) затем испытали внезапное, точно рассчитанное, радикальное изменение от глубоко лишающая забота среда приемной семьи.Более того, в то время как многие в когорте демонстрировали долговременные стойкие проблемы, связанные с депривацией, по крайней мере, до подросткового возраста, другие усыновленные очень устойчивы и неотличимы с точки зрения психического здоровья по сравнению со своими сверстниками, не лишенными лишений. Существует тесная связь между продолжительностью институциональной депривации и риском сохранения дефицита. Было обнаружено, что у лиц, усыновленных до 6 месяцев, показатели нарушений не отличаются от тех, кто не подвергался воздействию, тогда как около половины выборок, взятых в возрасте от 6 до 43 месяцев, демонстрировали сохраняющийся психологический дефицит до подросткового возраста. 14 В когорте ERA ранние невзгоды связаны как с интеллектуальным, так и с социальным поведенческим дефицитом, с характерным паттерном социальных нарушений в двух областях. Первый был назван квазиаутизмом и представляет собой поведенческий образец, характеризующийся схожими с аутизмом чертами, особенно ненормальными озабоченностями и интенсивными ограниченными интересами. Отличие от классического аутизма заключается в большем, хотя и необычном, социальном интересе и гибкости, а также в уменьшении интенсивности этих черт с течением времени. 15 Недостатки теории разума (ToM) обеспечивают существенное опосредование квазиаутического паттерна. 16, 17 Второй имеет много общих черт с новой диагностической категорией DSM «Disinhibited Social Engagement Disorder» 18 и характеризуется заметным пренебрежением к социальным границам, несоответствующим уровнем знакомства, социальной расторможенностью и самораскрытием. 15, 19 Во всех возрастных группах квазиаутизм и расторможенная социальная активность в значительной степени пересекаются. 15 Эти основные дефициты социального познания и поведения часто сопровождаются когнитивными нарушениями (в возрасте 15 лет средний коэффициент интеллекта (IQ) в группе позднего усыновления был на одну стандартную величину ниже, чем в группе из Великобритании и в группе раннего усыновления) и симптомами Синдром дефицита внимания и гиперактивности. 20 Устойчивый характер отрицательного воздействия ранней тяжелой депривации, которое для многих участников выборки не удалось искоренить положительным опытом после усыновления, согласуется с устойчивым биологическим воздействием ранней депривации.В этом исследовании мы стремились проверить, связано ли воздействие крайней депривации с измененным метилированием ДНК среди румынских усыновленных и связаны ли эти эффекты с вариациями интеллектуального и социального функционирования в группе ERA. 17 Материалы и методыОбразецВыборка ERA была взята из детей, усыновленных из Румынии в семьи, проживающие в Англии в период с февраля 1990 года по сентябрь 1992 года, которым на момент въезда было 43 месяца или меньше. Соединенное Королевство (см. Rutter et al. 13 для подробного описания исторической справки и характеристик выборки). Вкратце, следуя плану выборки с разбивкой по возрасту, в исследование ERA было включено примерно одинаковое количество детей, усыновленных до 6 месяцев, от 6 до 24 месяцев и старше 24–43 месяцев. Румынские дети сравнивались с группой из 52 детей, родившихся и усыновленных в Соединенном Королевстве в возрасте до 6 месяцев. Ни один из детей в группе приемных детей в Великобритании не подвергался ранним лишениям, пренебрежению или жестокому обращению.Большинство детей были помещены в учреждения в первые недели жизни (средний возраст поступления составил 0,34 месяца, стандартное отклонение = 1,26, поэтому маловероятно, что причиной их поступления в учреждения был явный физический недостаток). Из 217 субъектов образцы ДНК были доступны для 131 человека, и 49 человек были отобраны для настоящего исследования. Наша стратегия отбора была основана на выводе о том, что через 11 и 15 лет наблюдения существует ступенчатая взаимосвязь между продолжительностью институционального воспитания и риском психосоциального исхода и развития, при этом разница заключается между институциональной депривацией, которая не продолжается дольше. шестимесячный возраст и более продолжительное лишение свободы. 13 Соответственно, для текущего анализа мы сосредоточились на сравнении между людьми, испытывающими длительную (более 6 месяцев; n = 16) или ограниченную (менее 6 месяцев; n = 17) депривацию. Кроме того, эти две группы сравнивались с подгруппой лиц из группы приемных детей в Великобритании ( n = 16). Отбор участников проводился случайным образом для британской группы сравнения и группы, испытывавшей депривацию менее 6 месяцев. Для категории> 6 месяцев участники были выбраны случайным образом из подгруппы лиц, демонстрирующих нарушения, связанные с депривацией.Как показано в дополнительной таблице 1 и дополнительной таблице 2, не было значительных различий между группами по полу, курению или злоупотреблению алкоголем, каннабисом или другими наркотиками. За исключением одного человека в группе воздействия> 6 месяцев, принимавшего антидепрессанты во время отбора проб, и повышенного уровня использования метилфенидата в группе воздействия> 6 месяцев, среди образцов, включенных в это исследование, лекарства не использовались. (нейролептики, стабилизаторы настроения и антидепрессанты).Кроме того, не было значительных различий в весе при рождении между усыновленными румынскими усыновленными рано и поздно усыновленными. Как показано в дополнительной таблице 1 и сравнимо с выборкой ERA в целом, 16 дефицит ToM и более низкий IQ наблюдались в группе с длительной депривацией. Кроме того, как отмечалось ранее, 13 не было различий между короткой продолжительностью депривации и британской группой сравнения. Исследование было одобрено этическим комитетом Королевского колледжа Лондона.Родители дали информированное согласие на себя и своих детей. Профилирование метилирования ДНКОбразцы буккальных клеток собирали в возрасте 15 лет и выделяли ДНК стандартным методом. 21 Геномную ДНК обрабатывали бисульфитом натрия в двух экземплярах с использованием набора EZ-96 для метилирования ДНК-золото (Zymo Research, Ирвин, Калифорния, США) и профилирования метилирования ДНК с использованием чипа Infinium HumanMethylation450 BeadChip (Illumina, Сан-Диего, Калифорния, США). ), обработанные на системе Illumina HiScan (Illumina) в соответствии со стандартным протоколом производителя.Все образцы были рандомизированы внутри и между массивами, чтобы избежать возможных эффектов партии. Обработка данных и контроль качестваИнтенсивности сигналов для каждого зонда были извлечены с помощью программного обеспечения Illumina GenomeStudio и импортированы в R (ссылка 22) с помощью Methylumi 23 и пакет minfi . 24 Графики многомерного масштабирования переменных зондов на половых хромосомах были использованы для проверки того, что предсказанный пол соответствует указанному полу для каждого человека.Строгие проверки качества, квантильная нормализация и отдельная регулировка фона метилированных и неметилированных зондов типа I и II были реализованы с использованием пакета wateRmelon в R. 25 Образцы с ⩽ 5% сайтов с детектированием P -значение> 0,05 были включены в последующие анализы, и зонды с> 5% образцов с детектируемым значением P > 0,05 или количеством шариков <3 в 5% образцов были удалены. Мы исключили 65 зондов однонуклеотидного полиморфизма, зонды на половых хромосомах, зонды перекрестной гибридизации 26 и зонды с общими (частота минорных аллелей> 5%) однонуклеотидными полиморфизмами в позиции CG или одноосновным удлинением из последующего анализа. , при этом набор данных окончательного анализа включает 382 291 пробу. Когнитивные и социокогнитивные способностиКогнитивные способности оценивались с помощью краткой формы Шкалы интеллекта Векслера для детей (WISC III, Великобритания) через 15 лет наблюдения. Это наиболее часто используемый стандартизированный показатель когнитивных способностей молодых людей, и он доказал свою надежность. 27 Были использованы четыре субшкалы WISC: две из вербальных шкал (словарный запас и сходство) и две из шкал производительности (дизайн блока и сборка объекта).Эти четыре подшкалы были выбраны, чтобы обеспечить хорошую оценку полномасштабного IQ (коэффициент надежности = 0,94). 28 Четыре подшкалы были пропорционально оценены, чтобы сформировать полномасштабный IQ для последующего анализа. В возрасте 11 лет задание «Странные истории» 29 использовалось в качестве меры ToM. Задача требовала, чтобы дети откликнулись на семь виньеток, связанных с ToM. Ответы на виньетки оценивались с точки зрения отображаемого уровня понимания ToM, где «0» указывал на ответ, не связанный с ToM, «1» — на понимание ToM на базовом уровне, а «2» — на свидетельство более сложного понимания ToM. .Баллы были объединены по семи историям, и средние баллы использовались в анализах. Анализ данныхДанные были проанализированы с использованием теста t для определения средних групповых различий в метилировании ДНК между двумя румынскими группами усыновления одной этнической принадлежности. В этот тест не были включены никакие другие ковариаты, так как все образцы были взяты в одном возрасте. Потенциальное смешивающее влияние пола на выявленные различия было исключено путем сравнения результатов с моделью регрессии по полу (дополнительный рисунок 1).Связи между метилированием ДНК и временем воздействия (непрерывным), а также IQ и ToM были проанализированы с использованием линейной регрессии. Анализ на уровне региона для группы депривации, ToM и IQ был выполнен путем пространственного объединения коррелированных значений P с использованием модуля Python comb-p. 30 Мы допустили максимальное расстояние 1000 п.н. между соседними сайтами CpG и включили только зонды со значением P <0,05 в начальное сканирование ассоциации всего эпигенома в качестве отправных точек для идентификации потенциальных дифференциально метилированных областей (DMR).Для каждого DMR мы сообщаем комбинированное значение P , которое представляет собой скорректированное по Стоуфферу – Липтаку – Кехрису для региональной корреляционной структуры, и скорректированное с помощью множественного тестирования значение Šidák P . Последний корректирует объединенные P на n a / n r тестов, где n a — это общее количество зондов, протестированных в начальном сканировании общих ассоциаций эпигенома, а n r количество зондов в данном регионе.Пакет Bioconductor bumphunter 31 использовался для подтверждения DMR, идентифицированных comb-p с помощью альтернативного метода. Мы сообщаем эмпирическое значение P , рассчитанное с использованием 1000 перестановок. Гены были назначены зондам с использованием пакета Genomic Regions Enrichment of Annotations Tool (GREAT) из лаборатории Bejerano в Стэнфордском университете (http://bejerano.stanford.edu/great/public/html), 32 с учетом функциональной значение снг — регулирующих регионов. Бисульфит-пиросеквенированиеДля технической проверки данных массива 450K в CYP2E1 DMR был разработан анализ бисульфит-пиросеквенирования, охватывающий три сайта CpG (cg14250048, cg00436603 и cg01465364) с использованием программного обеспечения Pyrodenarki Германия). Бисульфит-ПЦР-амплификацию выполняли в двух экземплярах на образцах с достаточным количеством оставшейся ДНК с использованием праймеров из дополнительной таблицы 3 и температуры отжига ПЦР 55 ° C. Метилирование ДНК было количественно определено в подгруппе из 36 образцов с достаточным количеством оставшейся ДНК с использованием системы Pyromark Q24 (Qiagen), следуя стандартным инструкциям производителя, и Pyro Q24 CpG 2.0.6 программное обеспечение. РезультатыСоциально-когнитивные последствия воздействияФенотипический анализ выбранной подвыборки когорты ERA, использованной в этом исследовании, подтвердил ранее сообщавшуюся отрицательную связь между воздействием тяжелой институциональной депривации в раннем возрасте и результатами социокогнитивных тестов (). Усыновленные из Румынии, подвергшиеся лишениям> 6 месяцев, получили значительно более низкие баллы по тестам как на IQ ( P = 0,004), так и на ToM ( P = 3,07 × 10 −4 ). Воздействие тяжелой депривации в раннем возрасте отрицательно связано с выполнением социокогнитивных задач в подвыборке исследования английских и румынских усыновленных (ERA), включенной в метиломное профилирование. Длительное воздействие (≥6 месяцев) было значительно связано с более низкими показателями ( a ) коэффициента интеллекта (IQ) в возрасте 15 лет ( P = 0,004) ( b ) и Теории разума в возрасте 11 ( P = 3,07 × 10 −4 ). Различия в метилировании ДНК, связанные с депривациейСначала мы оценили различия в метилировании ДНК на конкретных 450K матричных пробах между усыновленными из Румынии, отнесенными к категории «ограниченные» (<6 месяцев в институциональной депривации, n = 17) и «продолжительные» периоды институциональной депривации (> 6 месяцев институциональной депривации, n = 16; см. и дополнительный рисунок 2 для высших ранжируемых дифференциально метилированных позиций).После поправки на множественную коррекцию различий между пробами не осталось значимых, хотя это неудивительно, учитывая небольшое количество образцов, доступных для этого исследования. Различия в метилировании ДНК для 100 ведущих связанных с воздействием дифференциально метилированных позиций (дополнительная таблица 4) сильно коррелировали с величиной эффекта в тех же локусах при количественном анализе продолжительности воздействия ( r = 0,93, P = 3,03 × 10 -44 ; дополнительный рисунок 3), что указывает на то, что эффекты тяжелой депривации в этих локусах, вероятно, будут кумулятивными. Таблица 1Дифференциально метилированные позиции, занимающие первое место, связанные с воздействием тяжелых институциональных деприваций
Связь между метилированием ДНК и связанными с депривацией социально-когнитивными и интеллектуальными нарушениями ДНК в следующемразличия были связаны с установленными связанными с депривацией нарушениями когнитивных функций и дефицитом ToM в выборках, для которых было доступно 450 000 массивов данных.Для 100 высоко оцененных дифференциально метилированных позиций в экспериментальной группе была выявлена весьма значимая отрицательная корреляция между различиями в метилировании ДНК в экспериментальной группе и величиной эффекта для тех же зондов для обоих IQ ( r = -0,82, P = 4,48). × 10 −25 , дополнительный рисунок 6) и ToM ( r = −0,89, P = 2,23 × 10 −35 ,). Кроме того, используя comb-p для идентификации DMR для социокогнитивных и интеллектуальных нарушений, мы обнаружили, что метилирование ДНК по девяти сайтам CpG в ассоциированном с депривацией CYP2E1 DMR на хромосоме 10 было значительно связано с ToM (в сумме P = 4.87 × 10 −9 ; и) и когнитивные нарушения (в сумме P = 2,912 × 10 −5 ). Вариабельность метилирования ДНК, связанная с воздействием, связана с выполнением теста «Теория разума». ( a ) Для 100 наиболее высоко оцененных связанных с воздействием дифференциально метилированных позиций (DMP; см. Дополнительную таблицу 4), величина эффекта для ассоциации с группой воздействия значительно коррелировала с величиной эффекта для ассоциации с Theory of Mind в возрасте 11 лет ( r = −0.89, P = 2,23 × 10 −35 ). 10 основных DMP, связанных с воздействием (см.), Выделены красным. ( b ) CYP2E1 DMR, связанный с группой воздействия, также в значительной степени связан с теорией разума (в совокупности P = 4,87 × 10 −9 , скорректированный Шидак P = 8,79 × 10 −5 ). Связь между метилированием ДНК и теорией разума показана для девяти зондов, составляющих DMR, с ранее использованной схемой окраски (принятые в Великобритании лица: красный, группа кратковременного воздействия: синий, группа длительного воздействия: зеленый). Таблица 3Статистика ассоциации девяти зондов в хромосоме 10 DMR с Теорией разума
|