Суггестия
Суггестия — психологическое воздействие, с целью внушения объекту каких-либо установок, часто противоречащих его воле. Оно способно в корне изменить мышление человека, его взгляды, приоритеты. Суггестия широко применяется во многих областях нашей жизни. Познакомимся же с системой основных понятий этого воздействия:
1) Суггестор — человек или группа людей, являющиеся внушителями идей.
2) Суггеренд — объект суггестии, воспринимающий информацию.
3) Суггестабельность — способность человека принимать внешние установки. Она зависит от множества факторов, начиная от пола, заканчивая умственным и физическим развитием.
Внушение также делится на: прямое и косвенное. Прямое внушение характеризуется жестким воздействием на психику суггеренда и перемен в его сознании. Косвенная же суггестия заключает в себе скрытую информацию, но также совершает воздействие на объект.
Суггестабельность человека может быть повышенной, если объект обладает данными качествами:
— неуверенность в себе
— робость, чувство неполноценности
— инфантильность
— стеснительность
— доверчивость
— высокая впечатлительность
— заторможенное развитие логического мышления
— слабая воля
Также к категории людей с высоким восприятием внушения относятся: пожилые люди, дети, умственно отсталые.
В связи с неустойчивой психикой им достаточно просто привить какую-либо идею.
Суггестор может самостоятельно подготовить объект внушения для лучшего восприятия. Для этого он должен обеспечить суггеренду спокойную, комфортную обстановку; расположить человека к себе; на основе индивидуального анализа личности подобрать нужную технику суггестии. Внешне внушитель должен выглядеть спокойно, опрятно. Ни одна деталь не должна вызывать чувства тревоги или дискомфорта для объекта.
Суггестия в рекламе
Ни для кого не является секретом, что суггестия довольно широко используется в рекламе. Внушение можно рассматривать как одно из важнейших условий успеха реализации продукта. Существует несколько факторов для эффективного воздействия суггестии на потребителей:
1) Свойства персонажа рекламы. Авторитетный персонаж, имеющий опыт и знания по своей специальности, несомненно, будет вызывать больше доверия, чем обычный обыватель. Будь то стоматолог в рекламе зубных щеток, или же повар в рекламе кухонных принадлежностей.
Чем выше статус актера рекламы — тем большую симпатию мы испытываем к нему.
2) Стиль изложения рекламы. Вы никогда не увидите в рекламе абстрактных, размытых сообщений. Стиль изложения всегда должен быть четким и понятным потребителю. При суггестии на телеэкране, упор идет в массовость. В рекламе отражаются те свойства товара, которые оценят большинство потенциальных покупателей.
3) Речевая стилистика и построение речи. Как правило, используется мотивации суггеренда к действию путем ненавязчивых вопросов, т.е. косвенного внушения. Человек сам того не понимая, уже хочет купить данный продукт. Звуковые сочетания тоже нередко используются в рекламных роликах. Ассимиляция и ассонанс давно стали верными друзьями для сценаристов. Сочетания определенных звуков помогают создать для объектов суггестии определенную атмосферу.
Суггестия и контрсуггестия
Конрсуггестией называют концепцию противодействия суггестивному влиянию. При протекании этого процесса проявляет ответную психологическую активность по отношению к внушению.
Как правило, процесс контрсуггестии возникает при недоверии двух собеседников. Ни один из них не будет воспринимать информацию оппонента, влияние будет потеряно. Чтобы не подвергнуться внушению, нужно отличать, в какой ситуации можно получить пользу от суггестии, а в какой ее влияние будет отрицательным. Выстраивание перед собой барьера сопротивления внешним установкам — это и есть контрсуггестия. Этот барьер может возникнуть совершенно случайно.
Между собеседниками может запросто возникнуть обычное непонимание. Использование иносказаний, неологизмов, архаизмов, а также акцент ведут к непониманию сообщения, и как следствие, контрсуггестии. При получении информации с различными дефектами, мы ставим ее значение ниже, но если нам будет действительно важна эта информация — мы сможем понять и её.
Иногда происходит отталкивание оппонентов на семантическом уровне. Использование различных диалектизмов одного языка значительно затрудняет его понимание собеседником. Эффективность общения снижается, сокращая влияние на объект суггестии.
Суггестивный подход в рекламе
Суггестивный подход является одним из самых действенных. Воздействие на сознание и подсознание потенциальных потребителей приносит свои плоды. Главная цель данного подхода к рекламе — искусственное создание потребности купить товар. Лаконичные фразы, громкие лозунги — чем только не руководствуются современные фирмы. Одной из предметов суггестии является навязчивый слоган фирмы, заставляющий не забывать её названия. Нередко в этой короткой фразе хранится огромный скрытый смысл.
Говоря о внушении в рекламе, не стоит забывать о так называемом 25-м кадре. Как известно, зрение человека способно улавливать не более 24 кадров в секунду. В середине XX века в США проводился эксперимент по внедрению в видеоряд фильма дополнительного кадра со скрытой рекламой. Поначалу опыт оказался успешным. Продажи рекламируемых товаров действительно значительно возросли. Но уже в следующем году было объявлено о несостоятельности данных исследований, а еще позже и сам автор эксперимента сознался в его фабрикации.
Так или иначе, на данный момент в нескольких странах мира (в том числе и в России) запрещено использование скрытой рекламы, влияющей на подсознание человека.
До сих пор компании всего мира ищут способы влияния на человеческое сознание и подсознание с целью внедрения туда рекламы своего продукта. Кто знает, может именно это стремление приведет нас к технологиям будущего?
СУГГЕСТИЯ И ВНУШЕНИЕ. Тайные возможности человека
СУГГЕСТИЯ И ВНУШЕНИЕ
Суггестия – это феномен, лежащий в основе сложноорганизованных общекосмических информационных процессов. Так как физическая природа проявленного и непроявленного Космоса – это информация, то суггестия есть высшее состояние наиболее высокоорганизованной и развитой космической материи.
Суггестию следует понимать как общекосмический феномен всеобщей взаимосвязи, взаимозависимости и взаимообусловленности любого пространственно-временного проявления материи с любой другой пространственно-временной точкой Вселенной. Поскольку материя существует только в виде изменяющегося процесса, то плотность и сложность именно информационных процессов и определяет уровень развития материи, то есть ее конкретную форму и способ существования.
На уровне столь высоко организованного способа существования материи, как феномен человека, во Вселенной появляется и наиболее сложный вид высокоорганизованной общекосмической суггестии, то есть общекосмического информационного взаимодействия – феномен внушения. Таким образом, явление внушения – это лишь частное проявление общекосмических информационных процессов. В то же время именно с появлением и развитием жизни, как общекосмического феномена, характер общекосмнческих информационных процессов приобретает новый качественный эволюционный скачок, и в нем появляются признаки общекосмической суггестии. Но только с появлением мозга человека – этого сильнейшего источника наиболее сложных информационных излучений – информационные процессы во Вселенной приобретают все более высокоорганизованный характер со все возрастающими и усложняющимися признаками общекосмической суггестии. В известном смысле происходит постоянное диалектическое взаимодействие между отдельным локализованным информационным процессом и всеобщим космическим информационным взаимодействием.
В известном смысле, если сильно упростить вышесказанное, то можно говорить об отношениях между отдельным сознанием и постепенно все более себя осознающей Вселенной или, как говорит Ведическая древнерусская традиция, об отношениях „человек – Бог“ („индивидуальное“ и „всеобщее“).
Так как в этой работе мы исследуем резервные возможности мозга человека, то в дальнейшем мы, в основном, будем говорить о проявлении феномена общекосмической суггестии только на уровне человека, то есть будем исследовать только феномен „внушение“.
Закон внушения, понимаемый в философском смысле как закон всемирного отражения, является одним из основных законов Вселенной.
Материя при переходе в проявленное состояние начинает свое существование в мире форм с поиска устойчивого информационного взаимодействия со всеми объектами Вселенной. Частным случаем этого общего закона является взаимодействие человека со Вселенной, со всеми ее объектами и субъектами. Как всякий атом Вселенной оказывает влияние на человека через механизм „суггестии“, так и любой человек влияет на каждый атом Вселенной через механизм „внушения“.
Таким образом, каждый человек постоянно находится под прямым или косвенным (опосредованным) воздействием других объектов и субъектов, то есть все люди постоянно подвержены прямой общекосмической суггестии и многочисленным частным внушениям от других людей, прямым и опосредованным. Можно говорить, что каждый человек днем и ночью как бы загипнотизирован реальностью, взаимодействует с ней в силу своего объективного существования.
В обычной обстановке на человека сильнее воздействуют внешняя и внутренняя среда и в меньшей степени – Космос.
Но в измененных по специальной психотехнике СОСТОЯНИЯХ мозга, ОТКЛЮЧИВШИСЬ ОТ ВЛИЯНИЯ близкой среды, можно хорошо прочувствовать общекосмическую суггестию – космическое внушение. В нашей Вселенной только человек может освободиться от закона всемирного внушения.
Упрощая некоторые положения, можно сказать, что человек испытывает внушения со стороны окружающей среды (леса, море, небо, погода, обстоятельства жизни, люди, друзья, врачи), окружающих предметов (камни, телевизор, утюг, потолок, ковер, обувь), собственных мыслей, настроения и т. д.
С учетом тематики нашей книги рассмотрим коротко некоторые закономерности внушающего воздействия одного человека на другого.
Наиболее эффективным является мысленное силовое внушение через бессознательное. В этом случае сознание обучающего и ученика переводится в особый режим работы по специальной психотехнике, которая рассматривается в разделе о телепатии. В случаях, когда ученик или группа слушателей не владеют необходимой психотехникой, следует при помощи специальных приемов психологического воздействия добиться у них заторможенного, максимально суженного сознания.
Технической основой внушения является умело выстроенная игра на развитом воображении и чувстве веры, поэтому внушаемость выше у тех, кто живо и активно включается в предлагаемую игру и старательно разыгрывает предлагаемую роль. Благодаря эмоциональной поддержке воображение разыгрывается настолько, что легко удается внушить установку на любой психофизиологический сдвиг в работе организма отдельного человека или целой группы людей.
Внушение эффективнее, когда оно имеет эмоционально-смысловую насыщенность и сопровождается соответствующей мимикой, жестами и интонацией. Причем ключевые слова внушающий должен произносить четче, резче, напряженнее, эмоционально насыщеннее и обязательно в повелительной форме.
Классическим примером эффективного внушения может служить манера древнерусских жрецов произносить заклинания.
Непрямое внушение с отставным эффектом сильнее прямого, если внушаемые представления или действия не встречают сопротивления или даже поддерживаются и усиливаются учеником благодаря его опыту.
Поэтому косвенное внушение с отставным эффектом, к тому же потенцированное по ходу ожидания результата подтверждающими воздействиями, очень эффективно. Так например, если ученик знает, что при помощи магнита можно снять боль в коленном суставе, то внушение типа „сейчас я прикладываю к колену лечебный магнит, и через 2 мин он снимет боль“ срабатывает лучше, чем внушение „сейчас я сосчитаю до 5, и боль в колене пройдет“.
Внушаемость выше у детей в возрасте 6-12 лет, особенно у девочек, причем внушающее воздействие будет сильнее, если оно усилено уже имеющимися представлениями. При этом следует отметить, что внушаемость будет повышена к тем представлениям, которые приняты или желательны для данного ученика. И, кроме того, чем полезнее и более ожидаема внушаемая информация, тем авторитетнее для ученика личность обучающего.
Природа феномена внушаемости лежит в предсо-циальной жизни древнего человека (архантропа), который унаследовал свою биологическую зависимость от стадного чувства и чувства автоматического подчинения более опытному вожаку в стаде предлюдей, которые жили обычно по 20–30 особей с жестко установленным вожаком.
Усиливает внушаемость вера и могущество тех или иных воздействий или вера в могущество лица, осуществляющего эти воздействия.
Повышают степень вербального внушения и соответствующие прикосновения к ученику – пожатия, поглаживания, легкий массаж и др. Последовательная, целенаправленная многократность воздействий также способствует повышенной внушаемости.
Действенности внушения служит придание внушаемой информации оттенка сугубой фактичности и подлинности, для чего постоянно делаются ссылки на авторитеты, печать, телевидение, приводятся яркие, убедительные факты, сообщаются фамилии, адреса и т. д.
Замечено, что внушаемость повышается в состоянии эмоционального возбуждения и страстного ожидания чуда. Чем выше вера и доверие, тем сильнее внушаемость. Внушение через чувства сильнее, чем через логические умозаключения.
Внушение намного эффективнее, когда воздействие оказывают не на одного человека, а на большую массу людей. Причем, если аудитория собралась не в первый раз и эмоционально возбуждена, то внушение более действенно.
Таким образом, внушаемость в группе повышается, и чем больше группа, тем лучше, так как начинают работать взаимовнушаемость и подражание, особенно если в группу внедрены „специальные“ люди. В большой массе людей происходит психологическое заражение, причем признаки внушаемых ощущений ярче, когда именно однородные ожидания достигают крайнего напряжения. При коллективном внушении внушаемость отдельного человека часто больше зависит от реакции коллектива на оказываемые воздействия, чем от его собственных психофизиологических способностей. Общность однородных переживаний большинства людей в аудитории обладает сильным дополнительным внушающим зарядом, причем психическое заражение усиливается, если оно переплетается с подражанием, особенно когда аудитория сама становится участником опытов. Сила внушения в этом случае увеличивается за счет естественного проявления различных телесных явлений – пульсации сосудов в височных областях, сердцебиения, ощущения жжения в кистях рук, тепло магнитного поля и т. д., особенно если внушающий специально указывает на эти признаки, как подтверждающие цель внушения.
Повышает внушаемость аудитории и специально подстроенный „неумный вопрос-сомнение“, и убедительный „умный ответ“ с фактической демонстрацией 100 % доказательства, а также привнесение в психотехнику внушения элементов тайны или чуда. Так, иногда сообщение о мистических, чудесных фактах биографии и родословной внушающего лица усиливает его воздействие на аудиторию.
Правильное построение информации, позволяющее лучше ее понимать и усваивать, повышает ее внушающий эффект.
Часто успех внушения во многом зависит от профессиональной подготовки, личности и поведения внушающего лица, а также от присутствия в аудитории доброжелательных, хорошо внушаемых, эмоциональных зрителей, поэтому при необходимости надо осуществлять перестройку подсознательных установок зрителей с целью повышения их готовности и желания к восприятию внушаемой информации, так как предварительная установка имеет огромное значение для достижения успеха.
Таким образом, от внушающего лица требуется понимание аудитории, ее особенностей, необходимо хорошо ощущать контакт, отлично владеть техникой внушения, быть уверенным во всем – в голосе, манерах, жестах, движении, действиях и т. д. СК-специалисту необходимо умение быть и выглядеть искренним, но при этом соблюдая определенную дистанцию.
Необходимо заметить, что внушаемость можно потенцировать специальными внушениями с постэффектом. Часто ее удается усилить психоэнергетической активностью и намеренным подавлением психологического сопротивления аудитории; эта техника является психоэнергетической и относится к разделу силовой (высшей) психотехники, так как построена не на законе внушения.
При индивидуальном внушении для повышения эффективности можно изучить ощущения, которые испытывает ученик, и вызывать в дальнейшем их у него специально, причем внушение будет сильнее, если целенаправленно изменять сознание, активизируя бессознательное. Это достигается настойчивым вызыванием повторяющихся представлений иллюзорного феномена, в результате чего возникает обострение чувствительности и памяти, что повышает силу внушаемых представлений.
Повышению внушаемости способствуют мечтательность, установка на последующий рассказ о происходящем, а также пассивный тип воображения, так как в этом случае все противоречащие желаниям доводы разума тормозятся или полностью устраняются эмоциями. Усиливает внушение использование психотехники и приемов успешного образования условных рефлексов.
Особое внимание хочется обратить на существование особого сверхвнушаемого состояния, иногда называемого „очарованием“.
Возникает оно при специальном настрое на ожидаемый суггестивный сеанс или при неожиданном воздействии, или когда сознание и внимание человека чем-то сильно заторможены или сужены, например внимательным чтением книги, т. е. когда имеется предварительная устойчивая концентрация суженого сознания, резко снижающая порог критического восприятия информации. У человека в состоянии сверхвнушаемости или „очарования“ могут наблюдаться спонтанные или произвольно вызванные гипнотизером провалы памяти и сознания, когда „очарованный“ действует автоматически, не понимая, что делает, и не помня о некоторых своих действиях.
Аналогичные „очарованию“ состояния могут возникать у людей во время массовых иллюзий и галлюцинаций, а также в так называемых „аффективных“ состояниях – во время стихийных бедствий, катастроф, пожара, сильного страха или гнева, религиозного экстаза, „строительства демократического общества“ и т. д.
Итак, внушаемость, как считал и Бехтерев, есть явление, свойственное всем и каждому. Оно глубоко коренится в природе человека и основано на прямом или опосредованном влиянии слова и других внушенных психических импульсов на ход мыслительных процессов, на действия и поступки, а также на все другие многочисленные физиологические и психические функции организма.
В современной медицине под внушением понимают подачу информации, воспринимаемую без критической оценки и оказывающую императивное влияние на течение нервно-психических процессов. Путем внушения могут вызываться ощущения, представления, эмоциональные состояния и волевые побуждения, а также оказывается воздействие на вегетативные функции без активного участия личности, без логической переработки воспринимаемого.
Внушение – это процесс воздействия на психическую сферу человека, связанный со снижением сознательности и критичности при восприятии и реализации внушаемого содержания, с отсутствием целенаправленного активного его понимания, развернутого логического анализа и оценки в соотношении с прошлым опытом и данным состоянием субъекта. Содержанию сознания, усвоенному но механизму внушения, в дальнейшем присущ навязчивый характер, оно с трудом поддается осмыслению и коррекции, представляя собой совокупность внушенных установок (Д.Узнадзе).
Любое внушение должно обязательно быть уверенным, максимально искренним л правдивым. Любые признаки неуверенного внушения полностью снимают весь внушаемый эффект.
Содержание внушения всегда социально детерминировано, так как оно определяется идеологией, моралью и общественной ситуацией того общества, в котором находятся все участники процесса внушения. Человек – существо общественное, а не только социально-биологическое, поэтому следует обязательно знать общественные, политические и иные взгляды, симпатии и антипатии внушаемого лица, чтобы не вызвать психологическое сопротивление, повышение активности сознания и, как следствие, полный выход из состояния суженного сознания, то есть состояния повышенной внушаемости.
Поэтому многие СК-специалисты вообще избегают в беседе с внушаемым личных оценок общественной ситуации, вопросов политики, экономики, нравственности и т. д. Но в любом случае следует помнить о влиянии социального окружения внушаемого, так как в случае отставного внушенного эффекта его результативность будет во многом определяться контрвнушаю-щей ситуацией среды обитания внушаемого, и в случае обнаружения „помех“ СК-специалист обязан предпринять необходимые меры.
В момент любого общения, как прямого, так и опосредованного, возникают четыре сложнейших психофизиологических процесса – внушение, согласие, сопротивление и контрвнушение. Как мы уже говорили, внушение – это абсолютное некритическое восприятие информации прямо в подсознательные структуры мозга. Согласие – это способность внушаемого в моменты активных вспышек сознания согласиться с внушением. То есть в те моменты общения внушение не проникает прямо в подсознание внушаемого, и для обработки воспринимаемой информации у внушаемого включаются и активизируются ранее суженные зоны сознания, возникает временный режим активного нормального восприятия, и тогда мозг внушаемого, в основном, реагирует только на логические умозаключения и эмоциональный фон общения.
В этом случае верификационный и, следовательно, результативный эффект внушения зависит от того, согласится или не согласится внушаемый с истинностью и доказательностью приводимой аргументации.
В случае, если СК-специалист не знаком с психотехникой рациональной психотерапии и методом „психоаналитического“ убеждения, то у внушаемого происходит процесс активации деятельности всей коры головного мозга, и он полностью выходит из состояния суженного сознания. То есть возникает обычное нормальное критическое восприятие любой информации, и таким образом возникает реальная угроза срыва всего процесса внушения.
Сопротивление – это существующая у каждого человека биологическая способность к устойчивому поддержанию и сохранению так называемого „психофизиологического гомеостаза“. Здесь речь идет о том, что в процессе восприятия информации у каждого человека существует определенный биологический порог, предохраняющий организм от засорения избыточной, повреждающей и неверной информацией. Это то, что СК-специалисты называют „психологическим сопротивлением“ или „психологическим барьером“ человека, которые надо обязательно преодолеть, если вы хотите что-то кому-то внушить.
Контрвнушение – это объективно существующие свойства личности, которые в процессе любого общения стремятся осознанно или неосознанно влиять на процесс общения с целью влияния на партнера по общению. Это естественное свойство личности в норме позволяет сохранять личность в социуме. Но у очень многих людей контрвнушаемость развита настолько, что они всегда, в любой обстановке и при любых обстоятельствах, стараются навязать и внедрить в сознание своего партнера по общению только свои мысли, идеи, аргументы и т. д., при этом совершенно игнорируя ту информацию, которую пытается навязать противник. Иногда такие люди, как правило, склонные к лидерству и навязыванию своих мыслей всем и каждому, причем в любом удобном случае (как только найдут свободные уши), в процессе общения могут игнорировать не только любую важную для себя информацию, но и действовать явно во вред себе, лишь бы „навязать свое“. Люди с сильной, почти патологической, контр-внушаемой „зацикленностью“ часто встречаются среди различных религиозных сектантов-фанатиков, среди экстрасенсов-психотерапевтов, среди убежденных коммунистов и демократов, среди идейных экстравертов разных специальностей и др.
Как правило, активность таких людей постоянно направлена „во вне“, то есть они все пытаются переделать, причем по-своему. В явлении психологического сопротивления и контрвнушаемости выделяют четыре составляющих: физиологическую, эмоциональную, волевую и неосознаваемую. О физиологической составляющей я уже говорил, здесь речь идет о естественном биологическом барьере по механизмам гомеостаза. А вот эмоциональная составляющая очень интересна. Оказывается, что сопротивление и контрвнушаемость (то есть желание сохранить свои убеждения и навязать их собеседнику) на 60 % (В.М.Кандыба, 1983) зависят именно от эмоциональной составляющей, а именно: на сколько симпатичны или несимпатичны друг другу участники общения. С древних времен люди научились использовать эту закономерность, например, участником „общения“ подставляли красивую девушку без комплексов, и „противник“ не мог „сопротивляться“. Или, например, еще более сильный способ снижения эмоциональной устойчивости личности и автоматического появления чувства взаимной симпатии – совместный прием алкоголя.
Выпили вместе…, и все „вопросы“ решаются, в том числе и те, с которыми „противник“ никак ранее не соглашался. И наоборот, можно загубить любые переговоры, если „партнер“ вызывает явную антипатию. Поэтому во всем мире при общении принято улыбаться, следить за своей привлекательностью, внешностью и как-то стараться понравиться, иначе никакие другие последующие аргументы не сработают.
Но самой сильной эмоциональной „зажигательной смесью“ является совместное использование обоих стресс-факторов – „девушки“ и „вина“; редко кто сопротивляется такому аргументу.
История знает немало тому примеров, когда великие императоры, цари, полководцы, мудрецы и т. д. не устояли перед такого рода „аргументами“ и проигрывали „вещи“, о которых потом могли сильно сожалеть и которые каким-либо другим способом, включая пытки (!) добиться от них было невозможно… Умные, сильные, опытные – а „проигрывали“. А уж если „симпатия“ перерастет в „любовь“, или выпивка „выполнена“ несколько раз, то с „противником“ можно делать вообще все, что угодно…
Волевая контрвнушаемость действует на сознательном уровне психики и выражается в анализе внушаемой информации, сопоставлении ее со своими установками, социальным и иным опытом, убеждениями, взглядами, принципами, возрастными особенностями психики, характером, темпераментом, волевым тонусом и др.
Неосознаваемое сопротивление и контрвнушаемость вызываются неосознанными чувствами исходного сомнения, недоверия и критичности, изначально присущими участникам „общения“ как свободным личностям (подчеркиваю, свободным!), и которые начинают действовать автоматически в той или иной степени выраженности.
Групповое сопротивление и контрвнушаемость во многом зависят от состава группы, степени единства ее целей, установок, мотивов, эмоционального фона, интересов, уровня образования, уровня исходной внушаемости, чувства симпатии к выступающему и его высказываемым мыслям, общего социального фона и т. д. Например, если общий социальный фон социума негативен, то любая группа людей к любому выступающему будет заранее относиться чуть более скептично, чуть более критично и т. д., поэтому выступающий сразу должен стать на сторону социальных взглядов аудитории, иначе весь последующий материал аудиторией не будет воспринят, и наоборот, если в аудитории нет единства социальных взглядов, то нельзя категорически их касаться вообще…
Иногда специалисты выделяют общую и специальную контрвнушаемость.
Общая контрвнушаемость основывается на критичности и „сопротивлении“ в отношении общей внешней информации и общих внешних воздействий. Она отличается широким диапазоном проявлений, но, как правило, небольшой степенью и интенсивностью проявлений. А специальная контрвнушаемость имеет более узкую сферу действий, вплоть до „установки“ на конкретного человека (врача) или предварительной негативной установки на конкретную информацию. Так как „сопротивление“ и готовность „оспаривать“ какую-то конкретную информацию могут быть слишком велики, то „партнер“ обязательно (!) должен „согласиться“ с этой „установкой противника“, но зато выиграть всю „программу“.
Продолжая исследование факторов, влияющих на эффективность процесса внушения, следует сказать несколько слов о таком важном факторе, как вера. Вера это способность многих людей воспринимать определенную информацию и почти все, что с ней связано, как абсолютно достоверную и истинную, без всяких сомнений и трезвого логического анализа. Например, некоторые люди ВРПЯТ в бога, некоторые верят в науку, некоторые верят в разные вымыслы, например, в духов, телепатию, левитацию, посмертное существование, энергетических вампиров, инопланетян и т.
д. Термином „вера“ обозначают также непоколебимую уверенность некоторых людей в истинность какого-то их личного опыта или научного вывода, или неизбежного наступления какого-то события или явления и т. д. Так вот, в этих случаях для успеха внушения следует „подыграть“ на вере человека, и только в этом случае можно будет добиться успешной цели внушения. Кроме того, опытные гипнотизеры давно заметили, что на свете существуют просто очень легковерные люди, которые верят всему, даже таким невероятным чудесам, как „коммунизм“, „рыночная экономика“, „помощь Запада“, „второе пришествие Христа“… В науке это известно как „эффект американского антрепренера Барнума“, который говорил: „Ежеминутно на Земле рождается один простофиля, готовый верить во все, что ему непонятно или малоизвестно“.
Например, психолог Стагнер раздал 68-и начальникам отделов кадров разных крупных фирм характеристики, которые, якобы, составила на каждого его исследовательская группа. На самом деле Стагнер всем 68 человекам раздал абсолютно одинаковые характеристики, которые он составил из общих фраз разных гороскопов.
Затем Стагнер попросил всех участников семинара оценить верность данных им характеристик, используя пять оценок: „поразительно верно“, „довольно верно“, „серединка на половинку“, „скорее, ошибочно“, „совершенно неверно“. Так вот, „эффект Барнума“ (легковерность) заключается в том, что 35 % испытуемых в опыте Стагнера сочли, что их психологические портреты написаны „поразительно верно“; 40 % —„довольно верно“;
20 % – „серединка на половинку“; 5 % – „скорее ошибочно“, и никто, ни один человек (!) не счел характеристику „совершенно неверной“. А ведь в эксперименте участвовали люди, опытные в оценке личных качеств, а если взять обычных людей, то проценты „легковерия“ будут еще выше.
В опыте Стагнера две фразы завоевали доверие 90 % испытуемых. Вот они:
1. Вы предпочитаете некоторое разнообразие в жизни, определенную степень перемен и начинаете скучать, если вас ущемляют различными ограничения ми и строгими правилами.
2. Хотя у вас есть некоторые личные недостатки вы, как правило, умеете с ними бороться.
Наоборот, наиболее неверными оказались фразы:
1. В вашей сексуальной жизни не обходится без проблем.
2. Ваши надежды бывают довольно нереалистичными.
Стагнер делает вывод, что „эффект Барнума“ (легковерие) лучше срабатывает на положительных и приятных для внушаемого утверждениях.
Легковерными могут быть и мужчины, и женщины, особенно в „смутные времена рыночной морали“, когда появляется много людей несчастных, запуганных, неуверенных в завтрашнем дне, находящихся в состоянии социальной неопределенности и готовых верить хоть кому, лишь, бы он предлагал что-то „хорошее“, не требующее личных усилий, „приятное“… и „эффект Барнума“ наверняка сработает. Кстати, потом очень трудно избавиться от внушенной информации, а иногда и невозможно. Несмотря на обнаруженный обман эти люди не только не возмущаются тем, что их обманули, а, наоборот, будут даже бороться за того, кто их обманул, считая, что они действительно сделали то, о чем говорили и что обещали, хотя все реальные объективные факты против.
Но на веру этих легковерных людей никакие реальные факты совершенно (подчеркиваю, совершенно!) не влияют, в этом-то и заключается „эффект Барнума“. Последнее время некоторые исследователи указывают на влияние космических факторов на психику и внушаемость человека.
Утверждается, что расположение планет влияет на солнечную активность, которая, в свою очередь, влияет на магнитное и другие поля Земли и человека. Это влияние порождает в организме отдельного человека и во всем обществе достаточно устойчивые космобиологические циклические процессы и ритмы. Это перекликается с утверждениями древних ученых, что внушаемость большинства людей резко повышается в дни „солнечных бурь“, в полнолуние, ровно в 24°°, с 0 часов до 4 часов, в момент захода и восхода Солнцами т. д. Поэтому разные древние обряды, праздники и действия имели астрономическую привязку, то есть выполнялись в определенные дни, которые выбирались из „астрономических соображений“. Но я, лично, такого рода исследований о связи внушаемости с астрономической ситуацией не проводил, поэтому мне трудно однозначно высказаться на эту тему, так как вопрос этот очень сложный и объемный.
Русские ученые (Бехтерев, Павлов и др.) о механизмах внушения пишут следующее:
Внушение есть наиболее упрощенный типичнейший условный рефлекс человека… Слова гипнотизера концентрируют по общефизиологическому закону раздражение в определенной зоне коры головного мозга гипнотика, одновременно развивая процесс общего торможения остальных зон коры. Тем самым исключается какое-либо конкурирующее воздействие всех других наличных и старых следов раздражений.
Отсюда большая, почти неодолимая сила внушения как раздражителя во время гипноза и некоторое время после, него. Слово и потом, после гипноза, оказывает свое действие, оставаясь независимым от других раздражителей, неприкосновенным для них, так как никак с ними не связано… Поэтому внушением в гипнозе можно вызвать в человеке много самых разнообразных действий, направленных как на внешний, так и на внутренний мир человека…
Внушаемость призвана повышать приспособляемость организма к меняющимся условиям существования и является одним из механизмов программирования состояния и поведения человека.
На основе внушаемости организм получает возможность строить программу поведения с учетом не только индивидуального опыта, но и воспринимаемого пассивного опыта других индивидов и группы в целом. У истоков этого свойства организма лежит филогенетически закрепленный рефлекс подражания. У человека он осуществляется как на основе информации от органов чувств, так и на основе информации, содержащейся в словах. Поэтому внушение, в отличие от убеждения, проникает в психическую среду без активного внимания, входя без особой переработки непосредственно в общую сферу и укрепляясь здесь, как всякий предмет пассивного восприятия. Внушение и убеждение различаются тем, что если убеждение сопровождается неизбежным верификационным анализом, то внушение входит в сознание, минуя мозговые верифицирующие аналитические центры…
При более или менее длительном внушении сна обязательно наступает гипнотическое состояние в его парадоксальной форме, при которой именно слабые раздражители являются доминирующими и могут вызывать сильный эффект у внушаемого…
Внушение есть концентрированное раздражение определенного района больших полушарий в форме определенного раздражения, ощущения или следа его представления, то вызванное эмоцией, т.
е. раздражением из подкорки, то произведенное экстренно извне, то произведенное посредством внутренних связей, ассоциаций, – раздражение, получившее преобладающее, незаконное и неодолимое значение. Если сновидение есть следовое и притом большей частью давнее раздражение, то внушение есть раздражение наличное. Даже гипноз представляет меньшую степень торможения, чем сон, следовательно, внушение вдвойне по раздражающей силе больше сновидения. И, наконец, внушение как раздражение – коротко, изолированно и цельно, а потому и сильно; сновидение обыкновенно представляет цепь разнообразных и противоположных следовых раздражений.
Явления внушения, самовнушения и взаимовнушения широко распространены и наблюдаются у всех людей с детских лет.
Маленьким детям свойственно восприятие без критической переработки, и в этом возрасте это биологически целесообразно. Лишь в дальнейшем, по мере накопления ими жизненного опыта и развития логических способностей, воспринимаемое начинает подвергаться ими критической переработке. Дети, по мнению Л.Толстого, всегда находятся, и, тем более, чем моложе, в том состоянии, которое называют легкой степенью гипноза. И учатся, и воспитываются дети благодаря именно этому состоянию.
Так что учатся и воспитываются всегда только через внушение, совершающееся сознательно и бессознательно.
Внушение эффективно, когда у внушаемого затруднена возможность верификации информации, например, при неожиданности сообщения, а также в тех случаях, когда недостаточно развиты или ослаблены критические способности: при астении, суженном сознании, в гипнозе и др. Поэтому мы наблюдаем повышенную внушаемость у лиц суеверных, отсталых, истощенных, наркоманов, больных импотенцией, астени-зированных соматогенными заболеваниями или психогенными воздействиями, у некоторых психопатов, находящихся в состоянии аффекта, и др.
Внушающее влияние раздражителя будет сильнее, если вызываемое им действие усилится уже имеющимися представлениями.
Таким образом, внушаемость может оказаться избирательно повышенной лишь в отношении определенного круга представлений. – Внушение, производимое действием или каким-либо процессом, называют реальным внушением. Если же внушающее лицо пользуется речью, то говорят о словесном или вербальном внушении.
Различают внушение прямое и косвенное. При прямом внушении осуществляется непосредственное влияние речью на внушаемого.
Прямое внушение может реализовываться либо непосредственно вслед за приказом, либо при условии действия добавочного раздражителя (становящегося условно-рефлекторным благодаря произведенному внушению), после произнесенного внушения и действия заданного раздражителя. При прямом внушении внушаемый всегда четко понимает и определяет источник информации, то есть хорошо понимает, кто ему говорит. А вот в глубоком пассивном СК или во сне наступает вначале частичная, а затем, по мере развития глубины СК, и полная амнезия (забывание) самого акта восприятия речи и источника речи. Гипнотику кажется, что наступившее действие является самостоятельно спонтанно возникшим явлением, мотивы которого ему не ясны.
При косвенном (или опосредованном) внушении воздействие на внушаемого осуществляется не прямо, а опосредованно, через добавочный раздражитель, наделяемый новым информационным значением благодаря выполненному прямому внушению со ссылкой на этот добавочный раздражитель. Например, внушаемому говорят, что он избавится через 10 минут от головной боли всегда, когда примет одну таблетку предлагаемого „лекарства“. Человек берет от врача лекарство и идет домой, а если у него через несколько дней заболит голова, то он принимает данное ему „лекарство“ (плацебо), и голова через 10 минут действительно перестает болеть. Это и есть действие косвенного внушения, которое следует строить так, чтобы представления внушаемого совпадали с выполняемым внушением. Следует заметить, что выписывание рецепта лекарства без внушающего разъяснения его действия значительно снижает его эффективность.
А теперь рассмотрим вопросы внушения и внушаемости в СК.
Внушаемость – это степень восприимчивости к внушению, определяемая способностью подчиниться внушающему воздействию.
Противоположное внушаемости свойство – это критический анализ. Внушаемость – это готовность изменить свое поведение не на основании разумных, логических доводов, а по одному лишь предложению, которое может исходить от любого человека, группы людей или иных прямых или опосредованных суггесторов.
При этом внушаемый не отдает себе ясного отчета в анализе ситуации. Подчиняясь внушению, он продолжает считать свой образ действия как бы результатом собственной инициативы и собственного решения.
Внушаемость зависит от особенностей внутренней и внешней среды внушаемого и является изменчивой характеристикой личности индивида, зависящей от состояния психофизиологии внушаемого в данный момент и величины внешних суггестирующих факторов.
К числу свойств личности, коррелирующих с феноменом внушаемости, следует отнести: впечатлительность, покорность, доверчивость, слабость аналитического и логического мышления, развитое воображение, медленный темп психической деятельности, низкую самооценку, неуверенность, неопределенность, чувство собственной неполноценности, робость, стеснительность, тревожность, повышенную эмоциональность, экстра-вертивность, подавленность и угнетенность, склонность к мистицизму, религиозность, восторженность, искренность, стремление к новым впечатлениям и авантюрность, одиночество, повышенную сексуальность, влюбчивость, истеричность, чувство опасности и незащищенности, коммуникабельность, сенсорный голод и т. д.
Повышенной внушаемости способствуют и определенные психофизиологические состояния, а именно:
1. Пассивное состояние сознания, отсутствие активной мыслительной деятельности.
2. Наличие СК или иных видов нормальных или патологических изменений или суженных психофизиологических состояний.
3. Просоночные состояния и сон (в активной фазе).
4. Длительное отсутствие нормальных сенсорных раздражителей (у спелеологов, полярников, рыбаков, космонавтов и др.) „сенсорный голод“
5. Глубокое психологическое состояние умиротворенности, внутреннего покоя.
6. Мышечная релаксация (локальная и общая).
7. Эмоциональный стресс (положительный или отрицательный).
8. Состояния эмоциональной эйфории и экстаза (религиозного, творческого, мистического и т. д.).
9. Состояния легкого эмоционального возбуждения или эмоционального утомления.
10. Комфортная, удобная поза, помогающая состоянию внутренней комфортности и гармонии.
Повышению внушаемости способствует и ряд внешних обстоятельств:
1. Мягкая, приятная, негромкая музыка.
2. Отсутствие иной, кроме внушения, информации.
3. Мягкое полутемное фиолетовое освещение.
4. Наличие в воздухе небольшого количества трансгенных ароматов.
5. Внушительный и авторитетный вид и голос внушающего.
6. Ситуация полной неосведомленности и некомпетентности для внушаемого в обсуждаемой информации.
7. Неопределенность самой ситуации.
8. Внезапное действие суггестивных факторов с дефицитом времени для принятия решений (например, паника).
9. Разнополость и привлекательность участников внушения, особенно СК-специалиста, который выполняет внушение.
10. Привлечение к совместному „обсуждению“ и других легковнушаемых лиц, которые своим поведением способствовали бы успеху внушения.
11. Совместный с внушаемым прием алкоголя или пищи. Или хотя бы совместное участие в каком-либо мероприятии, эмоционально положительно окрашенном.
12. Многократное касание тела внушаемого, особенно кистей его рук, головы, плеч, талии (можно в танце).
13. Прямой взгляд в глаза внушаемого.
14. Уверенное „игровое“ поведение внушающего.
15. Выраженная превосходящая физическая и нервная сила внушающего.
16. Профессионализм и общая эрудиция внушающего.
17. Безвыходность положения внушаемого.
18. Удобное время суток для внушения (вечер, ночь).
19. Использование внушающим направленных магнитных полей, „расшатывающих“ психику и волевые качества внушаемого.
20. Использование внушающим направленных электромагнитных излучений СВЧ 5–7 мм диапазона, изменяющих исходную внушаемость человека или группы людей.
21. Использование внушающим направленных электростатических полей, вызывающих ощущение непреодолимого страха, почти безумия, и делающих психику человека сверхуправляемой и податливой любым командам.
22. Использование внушающим незаметных жидких (испаряющихся), аэрозольных и воздушных на правленных психотропных препаратов, вызывающих у внушаемого на заданное время (например, на время беседы) резкое сужение сознания, выключение памяти и самосознания и делающих процесс внушения на 100 % эффективным и безопасным, с незаметным для внушаемого возвращением его психики в норму через заданное внушающим время.
23. Применение по отношению к внушаемому специальных процедур, резко „ломающих“ его волю и вызывающих особое сверхсуггестивное состояние сознания (длительное лишение сна, двигательная фиксация и сенсорная изоляция, уколы специальными препаратами и т. д.).
Кроме вышеперечисленных существует очень много самых разных факторов, использование которых влияет на внушаемость.
Каждый человек в определенных жизненных ситуациях может оказаться внушаемым, кроме того, я уже ранее отметил, что естественная внушаемость любого человека все время разная в ЗАВИСИМОСТИ от состояния эмоций, состояния дознания, состояния соматики, состояния психофизиологии, времени суток, времени года, окружающих обстоятельств и т. д. Внушаемость – это естественное нормальное свойство человеческой психики, но вот гипервнушаемость или сверхвнушаемость дезорганизует поведение человека и может приносить некоторые неудобства. Например, мне трудно общаться со многими „экстрасенсами“, „магами“, „психотерапевтами“ и т. д., так как они производят впечатление „странных“ каких-то людей, неадекватно ведущих себя и „что попало“ говорящих. Причем самые хитрые или умные из них все равно как-то действуют во вред себе, хотя неплохо могут обмануть кого угодно, но в итоге все равно вредят себе. У меня много такого рода „учеников“, что-то хитрят вокруг меня, что-то выгадывают, какие-то деньги, а главное, учиться у меня не могут. В результате – время проходит, они стали богатыми, но профессионально ничему не научились, а научились у меня только организовывать курсы, лекции, шоу и т. д., как будто в этом и есть обучение профессии гипнотизера или СК-терапевта. И вот ситуация – и сотой доли своих профессиональных знаний передать никому не удалось. Нет ученика, который бы захотел освоить именно профессию гипнотизера, а не умение хорошо зарабатывать.
Такая же проблема с учениками возникла и у отца и, насколько мне известно, у большинства крупных ученых с мировым именем.
Деньги – это большой искуситель, и редко кому удается его преодолеть, остановиться на достигнутом материальном благополучии и полностью сосредоточиться на любимой профессии. Ну что ж, думаю, что все-таки дождусь своего ученика и сумею передать ему многие секреты моей профессии, о которых в книге не напишешь…
Итак, если рассмотреть снижение внушаемости в зависимости от состояния здоровья, то эта цепочка выглядит так: истерики, соматически больные, здоровые, больные неврозами, психопатические личности, психически больные, хулиганы (члены КПСС и демократы).
А теперь рассмотрим внушаемость и вопросы восприимчивости СК.
Разные люди по-разному реагируют на их погружение в СК. Одни люди входят в СК медленно и неглубоко, а другие – быстро и глубоко. Есть люди, которые ведут себя недисциплинированно, разговаривают, открывают глаза, говорят, что ничего не чувствуют, что, мол, с ними ничего не происходит. Бывают просто психически больные люди, и тогда, как и в случае с хулиганами, СК не возникает.
Итак, по СК-восприимчивости все люди делятся на шесть категорий.
1. Невосприимчивые – 10 %.
2. Медленно восприимчивые – 3–5 %.
3. Нормально восприимчивые – 80 %.
4. Быстро восприимчивые – 5-15 %.
5. Чудесно восприимчивые – 1–3 %.
6. Парадоксально восприимчивые – 5-10 %.
Элемент СК-техники „всплытие правой руки“ является одновременно и тестом – контрольным упражнением, по которому можно определить степень СК-внушаемости (или СК-восприимчивости).
Тест „всплытие руки“ впервые создал и применил мой отец в 1967 году, поэтому этот тест во всем мире называется „Тест Кандыбы“.
Это самый лучший и самый наглядный тест и одновременно элемент техники, позволяющий определить качество СК и индивидуальные психофизиологические особенности реагирования человека на СК. Раньше, до изобретения моим отцом этого теста, все гипнотизеры чаще всего пользовались тестами „сжатие пальцев рук“, „падение вперед или назад“, „запах“ и др.
Итак, что нам говорит тест. СК-специалист просит пациента сесть с ровной спиной и положить руки на бедра ладонями вниз или вверх (как удобнее пациенту), приказывает закрыть глаза и наблюдать, как правая рука сама начинает шевелиться и „всплывать“ вверх. Если рука не „всплывает“, а пациент открывает глаза и разговаривает, то он считается невосприимчивым к СК, таких людей около 10 %. Если же пациент сидит молча и послушно, но рука не становится легкой и не „всплывает“, а наоборот, наливается тяжестью и кровью (что видно по набухшим сосудам кисти и их легкому покраснению), то такой тип реакции классифицируется как парадоксально восприимчивый (тормозной или гипнотический), таких людей бывает до 10 %. Если рука не сразу и очень медленно, но все-таки слегка „всплывает“, то такой тип реакции называется медленно восприимчивым, и таких людей встречается до 5 %.
Если же рука за первые 5 секунд плавно „всплывает“ на 20–25 см от бедер, то такая реакция считается нормальной, и таких людей большинство, 80 % и больше, в зависимости от состава публики. Но встречаются и люди, у которых руки быстро поднимаются над головой, таких людей бывает до 15 %. Некоторые же люди при одном взгляде на СК специалиста оказываются в СК-2, то есть в глубоком трансе с открытыми глазами. Они что-то говорят или делают, но полностью подчиняются всему, что скажет СК-специалист. Они галлюцинируют, говорят странные слова и странно себя ведут. Таких людей мало, всего 1–3 %, но по отношению именно к этим людям удаются разные чудеса и трюки, в том числе и феномен мгновенного чудесного исцеления от любого заболевания от единого взгляда или прикосновения или вообще без всякой видимой причины.
Психотехники влияния в бизнесе | Семинары Moscow Business School
Пользовательское соглашение1. Я (Клиент), настоящим выражаю свое согласие на обработку моих персональных данных, полученных от меня в ходе отправления заявки на получение информационно-консультационных услуг/приема на обучение по образовательным программам.
2. Я подтверждаю, что указанный мною номер мобильного телефона, является моим личным номером телефона, выделенным мне оператором сотовой связи, и готов нести ответственность за негативные последствия, вызванные указанием мной номера мобильного телефона, принадлежащего другому лицу.
В Группу компаний входят:
1. ООО «МБШ», юридический адрес: 119334, г. Москва, Ленинский проспект, д. 38 А.
2. АНО ДПО «МОСКОВСКАЯ БИЗНЕС ШКОЛА», юридический адрес: 119334, Москва, Ленинский проспект, д. 38 А.
3. В рамках настоящего соглашения под «персональными данными» понимаются:
Персональные данные, которые Клиент предоставляет о себе осознанно и самостоятельно при оформлении Заявки на обучение/получение информационно консультационных услуг на страницах Сайта Группы компаний http://mbschool.ru/seminars
(а именно: фамилия, имя, отчество (если есть), год рождения, уровень образования Клиента, выбранная программа обучения, город проживания, номер мобильного телефона, адрес электронной почты).
4. Клиент — физическое лицо (лицо, являющееся законным представителем физического лица, не достигшего 18 лет, в соответствии с законодательством РФ), заполнившее Заявку на обучение/на получение информационно-консультационных услуг на Сайта Группы компаний, выразившее таким образом своё намерение воспользоваться образовательными/информационно-консультационными услугами Группы компаний.
5. Группа компаний в общем случае не проверяет достоверность персональных данных, предоставляемых Клиентом, и не осуществляет контроль за его дееспособностью. Однако Группа компаний исходит из того, что Клиент предоставляет достоверную и достаточную персональную информацию по вопросам, предлагаемым в форме регистрации (форма Заявки), и поддерживает эту информацию в актуальном состоянии.
6. Группа компаний собирает и хранит только те персональные данные, которые необходимы для проведения приема на обучение/получения информационно-консультационных услуг у Группы компаний и организации оказания образовательных/информационно-консультационных услуг (исполнения соглашений и договоров с Клиентом).
7. Собираемая информация позволяет отправлять на адрес электронной почты и номер мобильного телефона, указанные Клиентом, информацию в виде электронных писем и СМС-сообщений по каналам связи (СМС-рассылка) в целях проведения приема для оказания Группой компаний услуг, организации образовательного процесса, отправки важных уведомлений, таких как изменение положений, условий и политики Группы компаний. Так же такая информация необходима для оперативного информирования Клиента обо всех изменениях условий оказания информационно-консультационных услуг и организации образовательного и процесса приема на обучение в Группу компаний, информирования Клиента о предстоящих акциях, ближайших событиях и других мероприятиях Группы компаний, путем направления ему рассылок и информационных сообщений, а также в целях идентификации стороны в рамках соглашений и договоров с Группой компаний, связи с Клиентом, в том числе направления уведомлений, запросов и информации, касающихся оказания услуг, а также обработки запросов и заявок от Клиента.
8. При работе с персональными данными Клиента Группа компаний руководствуется Федеральным законом РФ № 152-ФЗ от 27 июля 2006г. «О персональных данных».
9. Я проинформирован, что в любое время могу отказаться от получения на адрес электронной почты информации путем направления электронного письма на адрес: [email protected]. Также отказаться от получения информации на адрес электронной почты возможно в любое время, кликнув по ссылке «Отписаться» внизу письма.
10. Я проинформирован, что в любое время могу отказаться от получения на указанный мной номер мобильного телефона СМС-рассылки, путем направления электронного письма на адрес: [email protected]
11. Группа компаний принимает необходимые и достаточные организационные и технические меры для защиты персональных данных Клиента от неправомерного или случайного доступа, уничтожения, изменения, блокирования, копирования, распространения, а также от иных неправомерных действий с ней третьих лиц.
12. К настоящему соглашению и отношениям между Клиентом и Группой компаний, возникающим в связи с применением соглашения, подлежит применению право Российской Федерации.
13. Настоящим соглашением подтверждаю, что я старше 18 лет и принимаю условия, обозначенные текстом настоящего соглашения, а также даю свое полное добровольное согласие на обработку своих персональных данных.
14. Настоящее соглашение, регулирующее отношения Клиента и Группы компаний действует на протяжении всего периода предоставления Услуг и доступа Клиента к персонализированным сервисам Сайта Группы компаний.
ООО «МБШ» юридический адрес: 119334, Москва, Ленинский проспект, д. 38 А, этаж 2, пом. ХХХIII, ком. 11.
Адрес электронной почты: [email protected]
Тел: 8 800 333 86 68, 7 (495) 646-75-17
Дата последнего обновления: 28.11.2019 г.
Центр суггестии и гипнотерапии PSV в Киеве
Суггестия (внушение) — один из эффективных методов лечения, применяемых в современной психологии, психотерапии, психиатрии, наркологии. Человек, который проходит курс суггестивной психотерапии, может быть вполне уверенным в положительном результате.
Здесь вы можете ознакомиться с видами суггестивной психотерапии, которые проводятся в нашем Центре суггестии и гипнотерапии PSV.
Пономарёв Сергей Вячеславович
.
Французский психолог Эмиль Куэ (фр. Émile Coué) разработал и широко применял в своей практике метод психотерапевтического воздействия, основанный на самовнушении. Куэ считал, что в начале любого заболевания, будь то телесного или психического, лежит человеческое воображение. Он был первым, кто обратил внимание на возможности человека через позитивное мышление добиваться качественных изменений на подсознательном уровне, внедряя определенные мысли «в самих себя».
Читать далее »
Суггестивная репродукция, как самостоятельный суггестивный метод, была предложен болгарским психиатром Н. Крестниковым. В основу данного метода легло репродуктивное состояние, т.е. повторно переживаемые пациентом психические травмы, в результате которых достигается терапевтический эффект. Благодаря такому гипносуггестивному лечению происходит полное восстановление психического здоровья человека.
Читать далее »
Верификационное внушение как самостоятельную суггестивную концепцию предложил в 1982 году психиатр, психотерапевт, сексолог А.М. Свядощ. В основе данного метода, помимо основного семантического (смыслового) воздействия, определяющего саму суть внушения, вводится еще добавочная, повышающая достоверность информация, которая и выступает верификационной составляющей для усиления внушаемого состояния.
Читать далее »
Сомногипнотерапия это метод суггестивного воздействия, который применяется совместно с медикаментозной терапией, когда пациент находится в состоянии глубокого сна под воздействием лекарственных препаратов. Главной его особенностью является глубина сна. Человеку, находящемуся в этом состоянии, гипнолог дает специальные установки и лечебные формулы. Сам факт проведения сеанса суггестии пациент на момент пробуждения не помнит.
Читать далее »
Самовнушение по Бехтереву. Данный метод суггестивной психотерапии был предложен в 1890-1892г.г., выдающимся врачом психиатром, гипнотерапевтом, академиком В.М. Бехтеревым. Техника самовнушения производится в состоянии легкого гипнотического сна (в медицинском гипнозе это первая стадия) с помощью определенных приемов, направленных аутогенным воздействием на сознательное информационное восприятие.
Читать далее »
Мотивированное внушение – этот гипносуггестивный метод был предложен известным психотерапевтом, психиатром, доктором медицинских наук, профессором Н.В. Ивановым в 1959 году. Основной особенностью данной техники является ее поэтапность в применении, которая позволяет использовать суггестию на разных стадиях гипнотического сна. Таким образом, достигается необходимый положительный результат путем лечебно-гипносуггестивного воздействия.
Читать далее »
Гипносуггестия по Мюллеру-Хегеманну применяется в суггестивной психотерапии с 1978 года. Ключевым отличием от других суггестивных техник является предложенный Мюллером-Хегеманном прием «управления фантазиями», с помощью которого и проводится основная работа с пациентом, пребывающим в трансовом состоянии (гипнотическом сне). Положительная динамика достигается с помощью образных воспроизведений в сознании пережитых травмирующих ситуаций.
Читать далее »
Этот метод гипносуггестивной психотерапии был предложен в 1930 году учеником В.М. Бехтерева психиатром и психоневрологом К.И. Платоновым. В его основу легло лечение внушенным сновидением. В данном виде гипноза особая роль отводится именно сновидению, в котором гипнотизируемый проживает то или иное событие без травмирующих на то факторов.
Читать далее »
Ревульсивная суггестия, как лечебный принцип, зародилась ещё при Гиппократе. Этот метод был усовершенствован и внедрен в клинической медицине психиатром, гипнотерапевтом В.М. Бехтеревым. Главная особенность ревульсивной (отвлекающей) психотерапевтической техники заключается в проведении суггестивного воздействия без погружения в гипнотический сон, то есть при нахождении пациента в состоянии бодрствования. Основной задачей является изменение отношения и отвлечение внимания больного от его болезненных переживаний, патогенных мыслей, идей, воспоминаний.
Читать далее »
Гипнотический сон (гипноз–отдых) является суггестивным методом, который применяется в условиях стационарного или амбулаторного (домашнего) лечения. Данная гипнотерапевтическая техника была разработана в 1957 году харьковским психиатром, учеником академика В.М. Бехтерева, профессором К.И. Платоновым и представляет собой немедикаментозную терапию, в основе которой решающую роль выполняет гипноз.
Читать далее »
Суггестология и суггестопедия | Студент-Сервис
Основоположником этого направления в психологии и педагогике является болгарский психогигиенист Г. Лозанов.
В переводе на русский язык суггестия означает внушение. Под внушением следует понимать не обыденный синоним с приказанием угрозы и строгого взыскания в случае невыполнения.
Психологическая наука определяет внушение как форму межличностного общения, при которой суггеренд пассивно и непроизвольно, без обдумывания, усваивает идеи, высказанные суггестором, и выполняет без борьбы мотивов его задания. Суггестором называется личность, осуществляющая внушение, суггерендом же личность, являющаяся объектом суггестии. В случае выше разбиравшейся методики аутогенной тренировки, как и при всех вариантах и приемах практического самовнушения, суггеренд и суггестор объединены в одном лице. Широко известен врачебный вид суггестии, называемый гипнозом (в переводе с греческого “гипноз” означает “сон”).
Гипноз редко применяется для психорегуляции творческой деятельности, ибо творящий в этом случае лишен основной цели творчества самоактуализации. Но как вспомогательный способ регуляции психического состояния, особенно показан лицам с функциональными расстройствами нервной системы (бессонница, повышенный невротизм и т.п.). Гипноз проводится только лицами, имеющими медицинское образование, лучше специалистами: врачами психиатрами или психотерапевтами.
В отличие от врачебной суггестии, существует и понятие педагогического внушения.
- Гипносуггестия. Цель применения гипноза с помощью внушений в тормозном статусе мозга, в котором снимается критичность психики, достигнуть состояния “особой открытости” и податливости к внушающему действию слова и провести регуляцию психического состояния. Задача гипносуггестии облегчить внушающее действие слов психолога для мобилизации творческого состояния. Методы гипносуггестпи разнообразны, существует, например, метод воздействия преимущественно на зрительный анализатор, но как правило, методы комбинируются, а начинать рекомендуется с воздействия на зрительный анализатор, чтобы вызвать блестящими предметами (шариком, молоточком) утомление зрительного анализатора и привести к некоему сомнолентному сновидному состоянию, которое затем усиливается словесными внушениями, адресованными в основном к слуховому и кинестетическому аппарату. Важна последовательность внушений, адресуемых затем к различным органам и системам. Нарушение этой последовательности ведет к расстройству психологического комфорта, обязательного для последующих мотивированных внушений, направленных на содержательную сторону деятельности суггеренда. Кроме того, соблюдение этой последовательности способствует беспрепятственному наступлению гипнотического состояний. Система проведения усыпляющих внушений может быть представлена следующим образом.
- Установка на принятие позы: “Итак, устроились удобно, легли хорошо и как только вы закрыли глаза, так сразу же приятное чувство расслабленности и дремоты охватило целиком и полностью, оно вызвал) желание заснуть”.
- Отключение от личных переживаний: “в голове появляется туман, мысли приятно спутались в голове, они постепенно исчезают”.
- Отключение от окружающего: “окружающие шумы, звуки и разговоры становятся безразличными для вас, они постепенно перестают доноситься до вас, не беспокоят и не интересуют”.
- Адресовка внушений к кинестетическому анализатору: “мышцы туловища, рук и ног расслабляются; в них больше нет ни малейшего напряжения, веки совсем отяжелели, слиплись”.
- Внушения, адресуемые к дыхательному аппарату: “дыхание стало ровным, спокойным, еще болев глубоким…”
- Адресация внушений к сердечно-сосудистой системе: “сердце работает ровно, спокойно, приятно, теплота разливается по всему телу”.
- Словесные сигналы усыпления: “ничто не мешает наступающей дремоте, наступающему сну. Сон необходим, это сон лечебный, и все глубже, все крепче вы засыпаете”,
- Внушения, адресуемые к общему тонусу: “состояние покоя и отдыха нарастает… приятное чувство истомы, оцепенения и сонливости все усиливается”.
- Внушения, адресуемые непосредственно ко второй сигнальной системе: “мысли приятно спутались в голове… забыты все тревоги, все волнения дня, они улетели прочь… все окружающее безразлично для вас”.
- Формирование зоны рапорта: “слышен только мой голос… каждое мое слово глубоко западает в ваше сознание…”.
Для углубления гипнотического состояния можно использовать ритмический счет. С целью большей очерченности и контурирования ритма мы предпочитаем мотивированное опосредование счета словесной формулировкой. Например, “раз… дремота и сонливость еще глубже охватывает вас…”, два… приятным туманом охвачена голова” (рифмование слов также способствует гипнотизации), все хорошо, приятно спокойно отдыхает внутри, три…” и т.д.
Углублению гипнотического сна способствуют также ритмические паузы длительностью в три, пять, десять минут. Более длительная пауза может способствовать утрате гипнотического рапорта и переходу гипноза в естественный сон. Поэтому после углубления гипнотического сна перед формулой лечебных внушений, следует мотивировать сохранение рапорта, чтобы не утратить его: “вы хорошо и внимательно воспринимаете мои слова, нервная система подготовлена для восприятия лечебных внушений…” Для целей активации в формулу педагогических внушений следует вводить элементы мотивированной суггестии. Это возможно и в коллективе, несмотря на разнообразие стимулирующих мотивов у каждого из участников лечебной группы. Технически это осуществляется тактильным установлением индивидуального рапорта (прикосновение ко лбу, к руке испытуемого с применением словесного опосредования: “сейчас я подойду к каждому из вас, положу руку на лоб и проведу индивидуальное внушение, относящееся к тому, кому я положу руку на лоб”.
После того, как сформирован рапорт, психолог (врач) шепотом проводит индивидуальное внушение (или по радионаушникам в полный голос) . Перед окончанием гипносуггестии дается установка на более глубокую стадию сна в последующие сеансы: “с каждым последующим сеансом лечебного сна вы будете засыпать все быстрее и глубже”. Перед пробуждением надо дать обязательную установку на бодрствование, чтобы после сеанса гипноза испытуемые не ощущали сонливости и каких-либо неприятных ощущений. “Теперь сеанс приближается к окончанию. Я буду считать от пяти до одного и по счету один легко и просто как бы сами откроются глаза и голова будет ясной, светлой, бодрой и работоспособной, весь организм отдохнул, набрался сил, энергии, здоровья, никаких неприятных ощущений испытывать не будете, настроение будет ровное, спокойное, хорошее самочувствие сохранится надолго… Итак, считаю, пять, туман из головы начинает исчезать… – четыре – веки становятся легкими, три… в руках и ногах появляется сила, упругость в мышцах, напряжение, энергия, два… туман из головы исчез совершенно, веки совсем легкие, один… легко и просто открылись глаза, вы бодры, энергичны, работоспособны, голова ясная, готовы к действию”.
Педагогическое внушение
Оно осуществляется тремя способами.
Не нашли что искали?
Преподаватели спешат на помощь
- Внушение наяву, прямое . .Цель – мобилизовать психологическую сферу личности человека внушением без применения гипнотических воздействий. Задача – показать психорегулирующий эффект очно, наяву, не прибегая к косвенным или тормозным методам внушений. Методика – вначале нужно особыми приемами (как правило методами проверки внушаемости) вызвать состояние сосредоточенного внимания испытуемого и повышения его внушаемости посредством безапелляционного директивного внушения тут же реализуемых воздействий. Практика – педагог-психолог ставит испытуемого около стены, пристально смотрит ему в глаза, безапелляционно заявляя, что сейчас же он взглядом заставит его упасть назад, туда, к стенке*. Так как это заявление сделано в авторитетной форме, оно, как правило, туг же реализуется. Это повышает сразу же внушаемость испытуемого и авторитет педагога. После чего и может реализовать практически любую программу психорегуляции в зависимости от предложенной педагогом, например, упразднить “лихорадку” перед завтрашним экзаменом.
- Внушение наяву, косвенное. Цель – мобилизовать психическое состояние с помощью косвенных внушений наяву. Задачи аналогичные предыдущему методу психорегуляции косвенными приемами внушения. Методика аналогична предыдущей, но внушения отличаются тем, что они не безапелляционны, а основываются на каком-то базисе, например, стоящему у стены по стойке “смирно” учащемуся внушается, кроме прямого убеждения – “Завтра ответишь хорошо!” тут же удается косвенное опосредование этого: “Вы готовились к этой встрече. Вы предельно мобилизованы. Кроме того, Вы очень внушаемы, а это очень хорошо, потому что я могу внушить Вам нужное психологическое состояние. Вы мне доверяете, ибо мои внушения нисколько не противоречат тем, которые Вам нужны и которые предъявляет к Вам”. Такие внушения могут проводиться, как прямые, так и косвенные, и самими педагогами.
Л.П.Гримак приводит данные о возможностях моделирования в гипнозе творческих состояний. Так известный американский психолог Стенд и Криппнер (1968) справедливо рассматривает гипнотичес-
кое состояние как продуктивное, стимулирующее и мобилизующее творческие процессы. По мнению этого автора гипноз способен интенсивно фокусировать сознание, в результате чего начинают самовосприниматься подпороговые стимулы. Другой зарубежный ученый Бауэре (1967) экспериментально на нескольких группах испытуемых достоверно доказал, что гипнотическое состояние способствует повышению творческих возможностей человека как за счет снятия штампов мышления, выражающихся в привязанности к общепринятым канонам, так и в результате повышения уверенности (“не боги горшки обжигают”, “все по плечу”).
Гипнолог В.Л.Райков (1969, 1972) показал возможность активизации творческого процесса не только от непосредственной стимуляции творчества словесными (вербальными) формулировками, но и от “предлагаемых обстоятельств”, и от образа значимой личности, в которую “перевоплощается” испытуемый.
В экспериментах Н.А.Березанской (1975) получено повышение уровня творческой работоспособности у актеров при вживании их в образ “великого человека”.
Например, актер К. направлен по совету психолога, обнаружившего “зажимы” и снижение работоспособности перед киносъемкой. В детстве отличался впечатлительностью, “примерял” к себе различные людские заботы и печали, иногда “западал” на самовнушенных болезненных проявлениях и ощущал их со стороны различных внутренних органов. Начал “прислушиваться” к себе, несколько раз испытывал “почти реальный до ужаса и до появления мурашек страх умереть”.
Цикличность самочувствия с годами определялась все четче, что стало нарушать трудоспособность. Обратился за психотерапевтической помощью.
По данным психологических исследований обладает высокой самооценкой, спонтанностью, творческой активностью, но не всегда воспринимает себя благоприятно. Цикличен, эмоционально лабилен, сентиментален, иногда может растрогаться до слез. Наряду с демонстративностью и оптимизмом может давать преходящие депрессивные реакции и полиморфные фобии (например, страх заболеть раком и т.п.). Тонкость восприятия сочетается с мягкостью, мечтательностью, конформностью. Адаптация к людям, которые раздражают, дается ценой значительного нервно-психического напряжения. Обладает повышенной впечатлительностью, внушаемостью, тревожностью, ранимостью, выраженной интуицией. Все неудачи переживает весьма болезненно. После спектакля долго пребывает в образе, не может уснуть. Пришел за психологической консультацией в период после спада настроения в связи с напряженной работой в кино. Учитывая повышенную внушаемость артиста, “гуттаперчивость” и “мимозность” его психики, было решено сразу же начать психогигиеническую работу по оптимизации его работоспособности с гипносуггестии. С первого же сеанса, минуя сомноленцию, погрузился во вторую каталептическую стадию гипнотического сна. И в последующем засыпал в любом положении в стадии с выраженной восковидной ригидностью мышц, переходящий в сомнамбулическую фазу. Делались общеукрепляющие внушения, направленные на снятие страхов, на повышение работоспособности, на оптимальную мобилизованность и эмоциональную активность в период съемок. Отметив высокую эффективность гипнотических воздействий на творческую работоспособность, неоднократно на протяжении нескольких лет по мере надобности прибегает к этим средствам.
Проявляет, однако, нежелание переходить на путь собственной психической саморегуляции, не воспринимает других методов психогигиены (аутогенной тренировки, психофизической гимнастики), несколько пассивен в выборе путей самореализации. Сейчас в хорошей форме, активно работает в театре в кино
Аркадий Ипполитов. Только Венеция. Образы Италии XXI. — М.: КоЛибри, 2014
После грандиозного успеха книги «Особенно Ломбардия. Образы Италии XXI», снискавшей успех как среди читательской, так и среди профессиональной аудитории — в 2012 году она была награждена премией Андрея Белого, — ее автор продолжил путешествие по северу Италии. Новая книга историка искусств и старшего научного сотрудника Отдела западноевропейского изобразительного искусства Эрмитажа Аркадия Ипполитова посвящена Венеции и шести ее районам — Каннареджо, Сан-Поло, Сан-Марко, Дорсодуро, Санта-Кроче и Кастелло, каждый из которых обладает собственной историей и атмосферой. С любезного разрешения издательства «КоЛибри» и Некоммерческого партнерства «Открытый Фестиваль Искусств “Черешневый Лес”» мы публикуем главу, посвященную жилому (и наименее популярному у туристов) венецианскому району Каннареджо.
Клод Моне. Дворец дожей. 1908. Частное собрание. Источник: wikipedia.org
Каннареджо
Иов
Начало Венеции. — Сан Джоббе. — Иов и Манон. — Любители дайвинга и квадрига Сан Марко. — Савольдо и его Natività. — Флорентийскость и венецианскость: grandezza, grazia и poesie. — Младенец итальянский и Младенец нидерландский. — Суггестия. — О святости Иова. — Иудеи в Венеции. — Три Гетто. — Кампо ди Гетто Нуово. — О выразительности и «Еврейском кладбище» Якоба ван Рейсдала. — «Венецианский купец». — Аль Пачино и Данила Козловский. — Mori и мореи
Так уж случилось, что последнее время, когда я приезжаю в Венецию откуда-нибудь, с тем чтобы в тот же день уехать, а не в Венеции жить, то, в отличие от толпы, направляющейся прямиком к Пьяцца сан Марко, Piazza San Marco, Площади Святого Марка, я сворачиваю налево и, обогнув церковь ди Санта Мария ди Назарет, chiesa di Santa Maria di Nazareth, оказываюсь в не слишком манящих новостройках. Здесь практически никогда никого нет, и, поплутав несколько минут, ибо до сих пор путь не помню, но точно знаю, какое направление надо держать, я оказываюсь на набережной Канале ди Каннареджо, Canale di Cannaregio, Канала Каннареджо, где-то в районе Фондамента Саворньян, Fondamenta Savorgnan. Здесь тоже есть народ, но, взглянув назад, по направлению к Понте делле Гулье, Ponte delle Guglie, Мосту Обелисков, вы тут же оцените уединённость Каннареджо, ибо гуща толпы, валящей через мост по Страда Нова, Strada Nova, Новой Улице, к центру, поистине устрашающа. Когда в ней находишься, то это ощущаешь не так остро. Издалека же становится ясно, какая всё же Венеция стерва: играя роль изысканной чаровницы, она, столь вроде как штучная, умеет бедного туриста совсем мозгов лишить и втолкнуть в Панургово стадо, прямо как Цирцея какая-нибудь. Турист в стаде болтается, страдая, как цирцеины жертвы, и, если он обладает хоть какой-то претензией на самостоятельное мнение, Венецию клянёт почём зря. Если же подобной претензией он не обладает, то всё и хорошо: Сан Марко повидали, на колокольню влезли, сушёных помидоров на рынке Риальто прикупили. Что ещё человеку надо?
Бросив взгляд назад, как Эней на тени, давящие друг друга на брегах Леты у ладьи Харона, на толпу, прущую по Понте делле Гулье, я иду вперёд и, достигнув небольшого канала, впадающего в Каннареджо, сворачиваю налево. Сразу же оказываюсь на небольшой площади, Кампо Сан Джоббе, Campo San Giobbe, Площади Святого Иова. Здесь тихо и практически никого нет: с одной стороны небольшой канал, с другой — строгий портал церкви ди Сан Джоббе, chiesa di San Giobbe, Святого Иова. Фасад её прост, как правда: четыре пилястра и два прямоугольника окон, симметрично расставленных над расположенным в центре прямоугольником входа. Пропорции напоминают о готическом происхождении церкви, основанной в 1378 году, ибо фасад худ, как средневековые Адамы: то, что называется «все рёбра пересчитать можно», и длинные и тощие пилястры выглядят как те самые рёбра. На готику только худоба и намекает, так как церковь строилась столетие, окна и вход совсем не готичны, да и вообще-то архитектура по-баухаузовски скупа, за исключением узкой мраморной оторочки портала с полукруглым рельефом, представляющим голого Иова, взывающего к небесам, и святого Франциска Ассизского, пришедшего его утешить на гноище вместо жены. Вверху рельефа вырезано лучащееся солнце. Мрамор портала — работа Пьетро Ломбардо, чуть ли не главного скульптора и архитектора Венеции кватроченто, он наряден и скромен, как кончики белого кружевного воротничка, слегка выглядывающие из под коричневой монашеской робы, и кружево это — единственный знак Ренессанса, отмечающий фасад церкви Сан Джоббе, в путеводителях обычно именующейся «ренессансной». Тихо всё, тишина подчёркивается лёгким плеском воды в канале, и весь ансамбль этой небольшой площади — а это именно ансамбль, хотя никто Кампо Сан Джоббе как некое единство не мыслил, просто так получилось, — замечателен. Прямо напротив входа в церковь — ступени небольшого спуска к воде, также утилитарного, когда-то предназначенного для давно уже не причаливающих сюда лодок, и замыкается площадь входом во дворик-сад, со всех сторон окружённый стенами и обычно открытый. Нет в нём ничего особенного, несколько чахлых кустов, трава и красные кирпичи, но тишина и отстранённость, граничащая с заброшенностью, придают ему прелесть, что свойственна унылой поэзии талантливых и одиноких женщин вроде Марселины Деборд-Вальмор: «идите, друг мой, боль моя, вас больше не увижу я! Но имя ваше без труда при мне заменит вас в разлуке». Элегия, да и только, и дворик-садик по-хож на саму Марселину со знаменитой фотографии Надара, умную и грустную старушку в митенках, со взглядом, повествующим «о многие знания и многие печали».
Обложка книги Аркадия Ипполитова «Только Венеция. Образы Италии XXI». 2014
Элегия Сан Джоббе для меня — начало Венеции. У Венеции бесконечное множество начал: Акройд свою последнюю книгу о Венеции начал с пустынного побережья, на котором город ещё только предполагает возникнуть, песка и тростника, для Томаса Манна Венеция начинается с сонного путешествия в ладье Харона, для Муратова — с картины Беллини «Озёрная Мадонна». Собственно говоря, и для меня Венеция начинается с гондольеров Карпаччо, о чём я уже и рассказал, но Карпаччо, точнее — советская открытка, фрагмент Карпаччо воспроизводящая, для меня не просто начало Венеции, а Uranfang, начало всех начал. Uranfang входом служить не может: а для меня Кампо Сан Джоббе — вход в Венецию.
В Венеции с географическими определениями очень всё запутанно, на примере совпадения-отторжения Фондамента дельи Инкурабили и Фондамента делле Дзаттере я уже пытался разъяснить венецианские сложности: вопрос о том, где начинается Венеция, впрямую определён этими сложностями. Но я свой путь в Венеции начинаю именно с Сан Джоббе; я уже сказал, что сейчас я пришёл на неё прямо с поезда, но это даже и не важно. Дело в том, что когда путь по Венеции рисуется мне в моих мыслях, то я, начиная его, тут же оказываюсь перед фасадом церкви Сан Джоббе, сижу на бортике спуска к воде, пялюсь на скромнейшую решётку ворот дворика-садика, «закрытого сада», hortus conclusus, и думаю о вечности — ибо о чём, как не о ней, ещё в таком обрамлении думать? Происходит это подобно тому, как в современных блокбастерах вроде «Миссия невыполнима» для указания на моментальность перемещения героя используется приём спутниковой карты: сначала показывается панорама города, к вашим глазам приближающаяся с быстротой мысли, вы окидываете её взглядом, и, оглянуться не успев, вы уже вместе с Томом Крузом стоите где-то на вершине Джомолунгмы или перед собором Нотр-Дам, хотя на самом-то деле находитесь в своей квартире перед телевизором, и начинается действие, в которое Том Круз вас втягивает. В пространстве, что Том Круз (или герой Тома Круза, всё равно) с наивной упёртостью считает реальностью, вы, захваченные, хотя и не обманутые, его убеждённостью, вместе с ним отдаётесь действию; вот так же и я вас усаживаю рядом с собой на бортик спуска, и, оторвавшись от размышлений о вечности, навеваемых изумительным в своей ординарности окружением, рассказываю вам, почему Сан Джоббе для меня начало Венеции.
То есть в действие вовлекаю.
Что ж, с тем, что in my beginning is my end, «в моем начале мой конец» Элиота никто спорить не будет, и наблюдение Козьмы Пруткова, что «первый шаг младенца есть первый шаг к его смерти», увы, справедливо. Кампо Сан Джоббе, начинающее Венецию в силу своей близости к вокзалу Санта Лючия, а также того факта, что оно лежит как бы с краю, в непосредственной близости моста, связывающего венецианские острова с остальной землёй, легко можно обозначить словом «начало», но в то же время площадь окутана особой атмосферой «конца», что определено её закрытостью, тем, что с одной стороны она замкнута фасадом церкви, с другой — оградой сада, с третьей — каналом, а с четвёртой — стеной довольно высокого современного дома безликой архитектуры, к которой мы сейчас повернулись спиной. Берег канала напротив площади ограничен стенами домов, не образующих между собой никакого прохода, и Кампо Сан Джоббе — конец в буквальном смысле, потому что с этой небольшой площади невозможно никуда выйти, есть только ложный выход в замкнутый сад, дворовые ворота монастыря слева закрыты, так же как закрыты ещё одни ворота, прямо перед самым нашим носом, сквозь решётку которых виден какой-то ещё один сад, совершенно запущенный, не сад, а свалка, и даже — типично магриттовская деталь Венеции — маленький мостик через канал, перекинутый к домам на другой стороне, тоже наглухо заперт на замок, висящий на решётке, путь по нему преграждающей.
Иллюстрация из книги Аркадия Ипполитова «Только Венеция. Образы Италии XXI». 2014. Фото: Роберто Базиле. © Некоммерческое партнерство «Открытый Фестиваль Искусств “Черешневый Лес”»
Ощущение замкнутости и конечности определяет настроение этого места. Кампо Сан Джоббе шепчет элиотовские строчки «и время ветру трясти расхлябанное окно и панель, за которой бегает полевая мышь, и трясти лохмотья шпалеры с безмолвным девизом. В моем начале мой конец»: запущенность того, что некогда было большим садом, почти всегда закрытая церковь, мост, который перейти невозможно, ибо он никуда не ведёт, всё — «лохмотья шпалеры с безмолвным девизом». На Кампо Сан Джоббе всегда тихо и главный девиз этого безмолвия запущенности, «В моем начале мой конец», кажется начертанным на мраморном рельефе с голым Иовом. Вид этого места как нельзя более точно соответствует библейской легенде, и вот, мы тоже, как Иов со святым Франциском на рельефе, сидим с вами друг напротив друга и болтаем. Солнце также светит, жара и тишина. Мы, быть может, даже сандалии сняли, рискнув ноги спустить в воду канала, и я рассказываю вам о несчастиях Венеции — церковь Сан Джоббе очень к этому располагает, — и с рассказа о несчастиях, «Ибо погибли с земли память твоя», я Венецию и начну.
В церковь Сан Джоббе не так уж легко попасть. Делать это надо или ранним утром и вечером — когда идёт служба, или днём, когда Сан Джоббе короткие три часа, всего с десяти до часу дня, работает как музей, входя в число четырнадцати платных венецианских церквей-музеев, служащих сразу и Богу, и мамоне в виде итальянского Министерства культуры, туризма и спорта (в Италии это всё объединено в одном флаконе). Внутри церковь обширна и ренессансна, даже по-флорентийски ренессансна, что в Венеции редкость. Потолок одной из капелл украшен майоликами Луки делла Роббиа, давно ставшими расхожими знаками флорентийскости, производство которых было поставлено на поток и заполонило музеи Европы и Америки, но в Венеции редкими; но эти детали лишь частность. Главное то, что структура интерьера Сан Джоббе подчинена ритму строгого и светлого спокойствия, разумного, сдержанного, но в то же время головокружительно элегантного. Формула этого ритма была найдена Брунеллески в Капелле Пацци, которая чистейшей прелести чистейший образец. Капелла Пацци и формула прекрасного, из неё извлечённая, определили особую красоту ренессансной Тосканы, так что если начинаешь размышлять о том, что же всё же под Ренессансом подразумевать, то приходишь к выводу, что только то, что случилось в Тоскане, потому что в остальной Италии, не говоря уж об остальном мире, всегда найдётся множество примесей, рождающих законное «но», тут же мешающее венецианский или миланский ренессансы Ренессансом признать. Ритм внутреннего пространства Сан Джоббе прямо-таки подчинён флорентийской формуле, в капеллах, сводах, в архитектурных деталях есть особый флорентийский шик, но и какая-то пустынность. Внутри церковь Сан Джоббе шикарна, именно шикарна, я нарочито использую это сомнительное словечко, но есть в её интерьере нечто, что вторит чудной заброшенности площади, ощущению «конца», и интерьер Сан Джоббе как-то сразу подозрителен. Пустынность его не раскованная элегантность Капеллы Пацци с её минимализмом, а некая вынужденная пустота, даже — опустошённость, и даже — запущенность. Алтарные картины совсем даже и не хороши для столь прекрасной архитектуры, и горькое это несходство вас душит, как воздух сиротства.
Иовисто всё как-то.
Таблички в капеллах, услужливо понатыканные мамоной-министерством, тут же горечь сиротства разъясняют, рассказывая печальную историю о том, как Наполеон в 1810 году упразднил францисканский монастырь, которому принадлежал весь комплекс Сан Джоббе, как многие мраморы и картины из церкви были вывезены, а в 1815 году, когда после Венского конгресса Венеция перешла к Австрии, картины из Сан Джоббе, хотя и были возвращены в Венецию, в церковь не вернулись, но были перемещены в Галлерие делл’Аккадемиа, где и находятся по сей день, причём среди них два таких шедевра, как «Пала ди Сан Джоббе», Pala di San Giobbe, «Алтарь святого Иова», Джованни Беллини с Мадонной на троне в окружении святых, и «Принесение во храм» Витторе Карпаччо, — двух шедевров было бы достаточно, чтобы сделать церковь одной из самых посещаемых в Венеции, в то время как сейчас в церкви в самый разгар туристического сезона от силы соберётся штук пять туристов, а в не сезон так она и вообще пуста.
Я не люблю перед пустым местом распространяться о том, что здесь когда-то было: порок многих любителей краеведения. С детства меня, как уроженца Ленинграда и жителя Петербурга, genius loci наделяет склонностью к краеведению, и я с ней борюсь, считая врождённым пороком. Ведь если хочешь рассказать о том, как было, то и пиши что-нибудь вроде «Потерянная Венеция» или «Венеция Ренессанса во времена Ренессанса», я же пишу о той Венеции, что, разбив вдрызг стекло моего иллюминатора, мне в лоб заехала. Сан Джоббе, однако, как раз то место, где Венеция — «Ибо погибли с земли память твоя» — предстаёт sola, perduta, abbandonata, одинокой, потерянной, покинутой, ну вылитой Манон Леско на американском берегу. Она такая именно здесь и сейчас. Связано это отнюдь не с видом интерьера, который, надо сказать, в отличном состоянии, прекрасно поддерживается заботой как Бога, то есть монахов, так и мамоны, то есть министерства, да и запущенность всего Кампо Сан Джоббе вылизана и отдраена как палуба роскошной яхты. Хорошо продуманная запущенность эта не то чтобы искусственна, она аутентична, но поддерживается столь искусно, что в этом видишь даже некоторую нарочитость, ибо всё, что вы видите в церкви и на кампо (здесь уж я объяснюсь в особом скобочном примечании: в Венеции историческая городская география выработала свои названия, отличные от общепринятых итальянских, и, в частности, площадь — piazza, пьяцца — в Венеции только одна, Пьяцца Сан Марко, Piazza San Marco, все остальные площади называются campo, «поле», хотя к «полям», как в случае Сан Джоббе, эти кампо не имеют ни малейшего отношения. Эта особенность, определённая теми же соображениями, что запрещали строить здания, за исключением церковных, выше дворца Дожей (опять же единственного palazzo, «дворца» в Венеции, остальные дворцы — только ca’, сокращение от casa, «дом»; о, скобки в скобках!), рождает большие трудности при переводах, а также в любом иноязычном разговоре о Венеции) всё составлено как будто специально так, чтобы соответствовать названию, Сан Джоббе, и образу Иова, то есть навести на размышления, что «Вот, Он и слугам Своим не доверяет и в Ангелах Своих усматривает недостатки: тем более — в обитающих в храминах из брения, которых основание прах, которые истребляются скорее моли. Между утром и вечером они распадаются; не увидишь, как они вовсе исчезнут. Не погибают ли с ними и достоинства их? Они умирают, не достигнув мудрости». Поэтому и весь комплекс Сан Джоббе, на первый взгляд имеющий отношение только к прошлому и ушедшей славе, являет нам самую что ни на есть современность, так что его можно воспринимать как актуальнейшую инсталляцию — или перформанс — на вечную тему Иова. «Храмина из брения», то есть из глины, а данная храмина из глины и есть, ибо из кирпичей построена, повествует нам, конечно, от том, как в веке четырнадцатом она была основана, как потом, в связи с популярностью святого Бернардина из Сиены, проповедующего францисканские идеалы и увлёкшего своими зажигательными речами могущественного Кристофано Моро, впоследствии даже дожем ставшего, церковь эта, находящаяся в беднейшем квартале Венеции, расцвела, превратилась в модное место, украсилась шедеврами Беллини и Карпаччо, так что для францисканских идеалов стала несколько даже и чересчур гламурна; затем, в веке восемнадцатом, пришла в упадок, потому что век Казановы ни на Карпаччо, ни даже на Беллини внимания не обращал, но во времена Наполеона любители изящного снова их заметили, так что этот тиран-освободитель решил Карпаччо и Беллини передать в музей, с церковью расправившись, а освободители-завоеватели австрийцы, бравирующие своим католицизмом, хотя здание монахам и вернули, картины, в силу полной заброшенности места, возвращать не стали, так что Сан Джоббе сидит в пепле и скоблит себя черепицей, — всё это так; но, будучи памятником «потерянной Венеции», Сан Джоббе так виртуозно себя этой самой черепицей скоблит, что это уже не история, а вполне осмысленный современный жест. Таблички с рассказами о мытарствах алтарных картин Карпаччо и Беллини, понатыканные в капеллах, теперь заполненных работами весьма относительного качества, оказываются не просто примером чиновничьей старательности, а частью артефакта, виртуозно повествующего о современном восприятии истории Иова, поэтому и я считаю себя вправе в данном случае обратить на «факт отсутствия» особое внимание, хотя, с моей точки зрения, формула «умерла так умерла», заимствованная из известного анекдота, всё время должна учитываться в описательном краеведении, дабы не сводить смысл бублика к одной лишь дырке, кою краеведческие описания, особенно петербуржские, часто напоминают как по форме, так и по содержанию.
В подтверждение моей догадки о том, что Сан Джоббе никакой не исторический памятник, а современный перформанс, а заодно в подтверждение моей уверенности в том, что это место in my beginning is my end Венеции, передо мной однажды было разыграно следующее представление. В один из июльских дней, выйдя из прохлады церкви, даже в июле совершенно пустой, я уселся на своём любимом спуске, чтобы с приятностью поразмышлять на заданную святым Иовом тему: «погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек», и был удивлён присутствием четырёх молодцов, выгружавших из причалившей к спуску лодки (значит, лодки сюда всё же причаливают!) какое-то водолазное снаряжение. Сами они были обряжены в резиновые костюмы для подводного плавания, и это было очень неожиданно, так что я от «погибни день» отвлёкся, переключившись на гадания о том, в какой же интересно воде они полоскались, ибо в воду Рио Сан Джоббе, омывающую Кампо Сан Джоббе, в здравом уме никто не полезет. Из какой-нибудь дальней лагуны, наверное, приехали, решил я, — судя по всему, это были аборигены, никакие не туристы, все — несколько в возрасте, отнюдь не молодые люди, с хорошими простонародными фигурами и столь же простонародными, прекрасными голосами. Они негромко переговаривались со свойственной итальянским, а в особенности — венецианским, мужским голосам гортанной мужественной мягкостью; думаю, этот особый итальянский тембр хорошо знаком всем, кто в Италии хоть как-то к его звучанию прислушивался. Там, где звучат подобные интонации, и рождаются упоительно мужественные контратеноры, вроде Франко Фаджоли, который, хотя и родом из Аргентины, в жилах своих наверняка имеет немалую примесь крови обладателей именно этого, специфического для Италии тембра, — и я невольно стал звуком беседы наслаждаться, не вникая в смысл, подобно тому, как я не вникаю в смысл пения Арсаче в исполнении Фаджоли в опере «Артасесе», столь блистательно представленной на сцене театра в Нанси.
Вдруг среди этой, повседневной и ничего не значащей беседы, мимо меня скользящей и никак своим смыслом меня не задевающей, моё ухо натыкается на следующее: «…ну, понимаешь, как Наполеон, из Венеции коней утащивший». Вплетение в обыденный разговор исторического культурного факта, не то чтобы слишком эзотерического, но совершенно неожиданного при разборке подводного снаряжения, так меня поражает, что рот у меня непроизвольно раскрывается, как пасть Щелкунчика, и сигарета из него падает прямо в воду канала. Поразился же я не бравым венецианским ребятам, столь запросто оперирующим культурной ассоциативностью, но тому, как ловко устроитель перформанса Сан Джоббе ввинтил в моё раздумье над «погибни день» упоминание о бронзовых конях, оказавшееся как нельзя к месту, несмотря на всю его незамысловатость — а точнее, благодаря ей, — ведь история квадриги, символа Венеции, господствующей над Пьяцца Сан Марко, на время украденной Наполеоном, повествует не только об обидах Республики, лишившейся независимости и ограбленной, но и о свойственной Республике вороватости, ибо в свою очередь была утащена ею из Константинополя, причём преподлейшим образом. Венеция, предстающая на Кампо Сан Джоббе sola, perduta, abbandonata, как Манон Леско на американском берегу, как Манон, сама в этом и виновата, так как вообще-то более хитрой воровки и динамщицы сыскать в истории человечества довольно трудно. Её, Венеции, поведение по отношению всё к тому же Константинополю, из-за неё в общем-то в Стамбул превратившегося, большое преступление, и то, что Карпаччо с Беллини оказались в Галлерие делл’Аккадемиа, ещё не самое жестокое наказание за этот проступок. Да и коней вернули, хорошеньким всегда везёт, — подумал я, продолжая ассоциацию с Манон из оперы Пуччини, встал и отправился к Понте ди Тре Арки, Ponte di Tre Archi, Мосту Трёх Арок, самому, пожалуй, красивому после Риальто мосту Венеции, чтобы, перейдя его и вернувшись несколько назад по набережной Каннареджо, пройти в Гетто, Ghetto, зловещее и манящее.
Иллюстрация из книги Аркадия Ипполитова «Только Венеция. Образы Италии XXI». 2014. Фото: Роберто Базиле. © Некоммерческое партнерство «Открытый Фестиваль Искусств “Черешневый Лес”»
Среди картин, оставшихся после Наполеона заполнять опустевшие стены церкви Сан Джоббе, не то чтобы увлекательно интересных, одна выделяется настолько, что уже её было бы достаточно, чтобы не жалеть три евро, требуемые мамоной, за вход в святое место. Это картина Джованни Джироламо Савольдо «Рождество», Natività, повешенная украшать алтарь совсем отдельной от основного церковного пространства капеллы, причём так удачно, что вся капелла делается похожей на прекрасно организованную выставку одной картины. Замечательного художника Савольдо я не раз упоминал в разговоре о Брешии, так как он родился в этом городе и к его имени прибавляют «да Брешия». С Брешией и ломбардскими традициями его живопись теснейшим образом связана: Савольдо обладает особым брешианским чувством формы, и его искусству, как и культуре этого города, свойственно сочетание стремления к строгой и тяжеловесной, доходящей до неуклюжести, добродетели с любовью к очень добротной роскоши. Однако, родившись приблизительно в начале 1480-х, он в Брешии, судя по всему, провёл времени немного, уехал в Парму, а в 1508 году оказался во Флоренции, где сохранились документы, удостоверяющие, что он там становится членом цеха живописцев. Ничего больше о его жизни во Флоренции неизвестно, но один уже факт пребывания в этом городе — если Савольдо вошёл в официальные списки флорентийских pittori, то это было именно «пребыванием», а не просто посещением — говорит о многом: Флоренция на тот момент была «культурной столицей мира», причём это не преувеличение, а факт. Именно в это время во Флоренции было создано и выставлено два произведения, роль которых для того, что историей искусства зовётся, огромна. Никогда нигде больше в мире не будет одновременно бок о бок висеть два столь грандиозных творения современного искусства. Это «Битва при Ангиари» Леонардо и «Битва при Кашине» Микеланджело. Из этих двух произведений произросла maniera grande Высокого Возрождения, а вслед за ней — маньеризм; как только картоны были выставлены, то все молодые художники на них просто помешались. Те, кто мог, сидел дни и ночи, перерисовывая гениальные динамические группы и контрапосты Леонардо и Микеланджело, а кто не мог увидеть их воочию, ловил малейшее о них упоминание, ждал зарисовок, гравюр, чтобы в свою очередь зарисовать, впитать, использовать и разнести дальше, в сотнях и тысячах вариаций. Савольдо имел возможность (и вряд ли он ею не воспользовался) увидеть эти картоны вживую, так как они в 1508 году ещё были целы. Короче, молодость Савольдо (когда он приехал во Флоренцию, ему было лет двадцать пять — тридцать) прошла в самой гуще художественной жизни, и, когда он приехал в Венецию где-то около 1540 года, он должен был, наверное, почувствовать себя так же, как приехавший в Нью-Йорк в годы, скажем, 1930-е, европейский художник, проведший несколько лет в Париже. В его произведениях, отличающихся высочайшим качеством— проходных произведений у него немного, — чувствуется не только знание maniera grande, но и способность очень своеобразно, по-ломбардски, maniera grande переосмыслить и выдать результат просто удивительный. Особым успехом он, судя по всему, при жизни не пользовался, Вазари о Савольдо практически ничего не знает и ничего не говорит. Теперь же Савольдо — гордость Брешии и прочно вошёл в число крупнейших брешианских художников, но среди венецианцев — а к венецианской школе он принадлежит даже в большей степени, чем к брешианской — Савольдо начинает второй ряд с конца, будучи в рейтингах популярности поставлен ниже не только Тинторетто, Веронезе и Лотто, которому он, уступая в оригинальности, талантом, в общем-то, равен, но даже и Якопо Бассано.
Картина «Рождество» в церкви ди Сан Джоббе — первоклассный образец живописи Савольдо. Она изображает в одно и то же время и Иосифа с Богоматерью, поклоняющихся только что появившемуся на свет Младенцу, и пастухов, пришедших приветствовать Спасителя. Пейзаж вокруг хижины, давшей приют Святому Семейству, погружён в сгущающиеся сумерки: ночные сцены Савольдо особенно удавались, он чуть ли не первый стал изображать ночь во всей её привлекательной таинственности, используя тревожную красоту эффектов ночного освещения, и считается прямым предтечей Караваджо, на которого явно оказал влияние. Картина датируется где-то 1540 годом, то есть «Рождество» — одно из первых произведений, созданных Савольдо в Венеции, и, являясь своего рода tour de force, она должна была продемонстрировать способности мастера. В «Рождестве» Савольдо явил Венеции понимание флорентийской «величественности», grandezza. Словечко grandezza вошло в лексикон художников именно в связи с картонами Микеланджело и Леонардо, оттеснив словечко grazia, «изящество», со времён Альберти считавшееся главным в определении достоинств живописи, на второй план. Объяснить, что такое grandezza, сложно, но важно для понимания итальянского искусства: очень сильно упрощая, можно сказать, что grandezza — это отказ от внешней привлекательности в пользу внутренней сосредоточенности. С точки зрения grandezza «Битва при Кашине» Микеланджело, сосредоточившегося на абстрактном переживании пластики человеческого тела, произведение гораздо более во всех отношениях продвинутое, чем «Битва при Ангиари» Леонардо, всё ещё слишком много внимания уделяющего рассказу. Grandezza Савольдо ощутима в точно рассчитанной композиционной уравновешенности его фигур, очень крупных и очень пластичных, в желании высказываться открыто и свободно, с лапидарной ясностью, не мельтешить. Чего только стоит по-брешиански серая, простая, украшенная лишь двумя щербинами, каменная плита, на которую облокотился Иосиф и которая служит фоном для фигурки Святого Младенца: помещённая в центре картины, она настраивает лад этого произведения, его суровую красоту, — и Савольдо должен был оказаться в венецианском мейнстриме, ибо Венеция о grandezza несомненно слышала и её желала. Однако grandezza Венеции была чужда. Венецианская живопись концентрировалась на именно ей свойственной внутренней неуловимой многозначности, создавая сцены, получившие название poesie, «поэзи́е», с обязательным ударением на «и» и во множественном числе, в наиболее совершенном виде явленной в искусстве Джорджоне. После смерти Джорджоне, в картинах его бесчисленных последователей, поэзи́е стали превращаться в ловкий приём, всё более и более девальвирующийся. Тициан, бывший лет примерно на пять моложе Савольдо, давно уже это почувствовал, и в своей «Ассунте» из базилики Санта Мария Глориоза деи Фрари явил пример венецианского понимания grandezza, от флорентийского сильно отличающийся, — так что Савольдо как раз со своим флорентийским опытом вовремя подоспел. Но глубокая оригинальность трактовки Савольдо новомодной grandezza, как часто случается у художников слишком одарённых, мало кем была оценена. Флорентийскую моду он воспринял не поверхностно ловко, как многие флорентийские маньеристы, тот же Вазари, имевший чуть позже бешеный успех в Венеции, но переосмыслил согласно своему строгому брешианскому опыту, превратив её в нечто совсем уж необычное. Ординарной публике то, что хотел сказать Савольдо, было невнятно, так что его искусство оказалось гораздо менее востребованным, чем искусство мастеров более заурядных и в силу этого более понятных. «Рождество» из Сан Джоббе должно было казаться обывательскому венецианскому вкусу — а именно этот вкус всегда диктует правила — слишком тяжеловесным и обыденным, то есть, попросту говоря, некрасивым, и единственным достоинством, которое признавали за Савольдо — и, кстати, многие историки искусства и сейчас, совершенно не осознавая, что вторят венецианской обывательщине XVI века, делают то же самое, — было его умение изображать ночную атмосферу и вечереющие пейзажи. Чёрт с ними, с обывателями, но признанием величия «Рождества» Савольдо стало то, что великая картина Караваджо, его «Поклонение пастухов» из Музео Национале в Мессине, вторит, пусть и не прямо, пониманию grandezza Савольдо. Это заметили, и история искусств тем самым, через Караваджо, самого популярного сейчас художника Италии в мире, Савольдо реабилитировала. Меня же в Natività Савольдо притягивает Младенец, лежащий на по-брешиански холодно написанной белой пелёнке, очень беззащитный, голый, находящийся вне всего происходящего в картине и в то же время являющийся центром всего. Своей неземной отстранённостью Младенец из Сан Джоббе напоминает мне другого Младенца, худую, трогательную и величественную голенькую куколку из «Алтаря Портинари» Гуго ван дер Гуса из Уффици. Младенец Гуго ван дер Гуса, лежащий прямо на каменных декабрьских плитах, застланных только исходящим от Него сиянием, прямо в центре образовавшегося вокруг священного безмолвия, заставляющего всех, и силы небесные, и силы земные, несколько отступить в почтительном поклонении перед беззащитностью новорождённого, — самый великий Младенец во всей мировой живописи. «Алтарь Портинари» был заказан для Флоренции, во Флоренции находился, и Флоренция, несмотря на всю для неё, Флоренции, инакость искусства Гуго ван дер Гуса, «Алтарём Портинари» восхищалась, так что Савольдо, проведший во Флоренции столько времени, несомненно его видел. Утверждение о созвучии «Алтаря Портинари» и алтаря Сан Джоббе звучит как некий парадокс, — и я дарю его размышляющему читателю. Кстати, жена у Савольдо была фламандка, Marij a fi jamenga de Tilandrija, это мы знаем из документов.
Мурыжить столь долго читателя перед картиной Савольдо и на Кампо Сан Джоббе вообще меня заставляют не только исключительные качества того и другого, и даже не то, что в них для меня содержится beginning is my end Венеции, а то, что это место и эта картина — а картина Савольдо с её отстранённостью, закрытостью и поэзией строжайшей простоты очень джоббиста, очень «Разве у Тебя плотские очи, и Ты смотришь, как смотрит человек?» — с их закрытостью и насыщенностью идеально моделируют то, что в философствующем литературоведении считается архетипом и получило специальное название, «Иов-ситуация». Вот эта Иов-ситуация, очень важная для понимания Венеции, и держит меня столь долго перед Сан Джоббе, ибо Сёрен Кьеркегор сказал, что Книга Иова содержательней философии Гегеля, подразумевая под этим крайнюю суггестивность этого литературного произведения (ибо, замечу в скобках, сравнение с Гегелем подразумевает литературность, тем самым священность за скобки вынося). Суггестия — это воздействие на разум и воображение человека посредством ассоциаций, укоренённых в подсознании, и слово это я лично не слишком люблю, так как с юности помню защиту одной диссертации, на которой рецензент сказал о диссертанте, что «суггестивность» прилипла к кончику его пера. Диссертация была о ван Гоге, конечно же, и с тех пор суггестивность мне кажется к чему-то прилипшей, хотя, увы, без этого понятия в Венеции трудно обойтись. Замкнутость и отрешённость Кампо Сан Джоббе венецианскую суггестию в себе выкристаллизовывает, как Книга Иова выкристаллизовывает мудрость человечества, и к тому же после встречи с «человеком из земли Уц, который был знаменитее всех сынов Востока», куда же идти, как не в Гетто? — хотя сама церковь никакого отношения к Гетто не имеет.
Иллюстрация из книги Аркадия Ипполитова «Только Венеция. Образы Италии XXI». 2014. Фото: Роберто Базиле. © Некоммерческое партнерство «Открытый Фестиваль Искусств “Черешневый Лес”»
Почему Иов святой, если он не был христианином? — этим вопросом в невежестве своём я не раз задавался и специально полез за разъяснениями. Оказалось, что в христианстве, как католическом, так и ортодоксальном, понятие святости не связано с обязательным воцерковлением и поэтому святыми считаются и Адам, и Ева. Впрочем, церкви святым иудеям всё же не слишком часты, а в Венеции их полно: святой Иов, святой Иеремия, святой Захария — и это выдаёт некое особое отношение Венеции с народом Израиля. Действительно, печальное слово «гетто» венецианского происхождения, в Венеции оно родилось, и происходит от Ghetto Nuovo, Новая Литейная, как назывался островок, выделенный венецианским Сенатом для концентрации там евреев, которых в Венеции было великое множество. Событие это датируют предельно точно, 29 марта 1516 года, когда Сенат издал указ, обязывающий всех евреев селиться только в установленных пределах: тяжёлые последствия этого начинания нам известны, так как вскоре вся Европа подхватила венецианскую инициативу. Дата неслучайна, ибо именно в этом году закончилась цепь войн Камбрейской лиги, и Венеция, ранее старавшаяся держаться от папского престола подальше и даже открыто с папами воевавшая, стала всё более и более сближаться с Ватиканом. Сближение в конце концов привело к созданию Лега Санта, Lega Santa, Святой Лиги, объединившей Ватикан, Испанию Филиппа II и республику Венецию в борьбе с турками; борьба с турецким нашествием, не на шутку угрожавшим Европе XVI века, дело хорошее, и увенчала Святая Лига свою деятельность событием весьма достославным, битвой при Лепанто. Победа при Лепанто турок остановила и стала самой что ни на есть великой венецианской победой во всей истории республики, за неё вся Европа должна сказать Венеции спасибо, но Венеция, до того такая независимая и свободная, теперь оказалась в стане консерваторов такого пошиба, что их впору мракобесами назвать. 29 марта 1516 года стало одним из шагов на пути этого сближения, так как указ о создании Гетто (которое ещё в гетто не превратилось) был вызван желанием угодить испанцам, евреев ненавидевшим, и Ватикану, плясавшему под испанскую дудку. В Венеции вообще всегда было много иудеев, так как республика относилась к ним лояльнее, чем другие христианские государства. В конце XV века, после принятия Гранадского эдикта 1492 года, предписавшего насильственное изгнание под страхом смертной казни всех иудеев из Испании, подписанного королём Фердинандом Арагонским, а инспирированного королевой, Изабеллой Кастильской, получившими за свои богоугодные дела подобного рода прозвище Католических и бывших самыми настоящими фашистами, то есть после исторического начала европейского Холокоста, в Венецию хлынула масса испанских евреев, образованных, способных и богатых. Возвращаясь к святости Сан Джоббе, я хочу указать, что Венеция испытывала давнее почтение к иудейской мудрости и к культуре иудаизма, испанские изгнанники усилили еврейское влияние в республике, испанцы и папа потребовали с этим разобраться, и Венеция вынужденно пошла на некий компромисс, затем обернувшийся преступлением против человечества.
Вот в общих чертах те исторические предпосылки, что привели к появлению венецианского Гетто, сначала теснившегося в границах островка Гетто Нуово, но затем разросшегося, включившего в себя Гетто Веккио, Ghetto Vecchio, Старое Гетто, которое оказалось — опять же парадокс венецианского времени — моложе Гетто Нуово (ибо при создании Гетто Веккио это всё ещё была Старая Литейная, отданная евреям вслед за новой, а не гетто), и Гетто Новиссимо, Ghetto Novissimo, Новейшего Гетто, созданного в 1633 году и с Литейными уже не имевшего ничего общего, ибо Гетто в гетто превратилось. Естественными границами трёх островов было очерчено строго предписанное место поселения евреев в Венеции, острова были отделены от остальной Венеции цепями, преграждающими путь по мостам, и решётками, закрывающими ворота в Гетто после определённого часа. До наступления темноты вход и выход из Гетто ничем не ограничивался, и условия для проживания евреев в Венеции были не самыми мрачными в Европе. Иудейская община блюла свою отгороженность от остального мира даже строже, чем власть республики, сама не выпускала своих сынов и дочерей за пределы Гетто, и население Гетто росло и росло, как за счёт рождаемости, ибо еврейские женщины плодовиты, так и за счёт приезжих. Места же в Венеции было немного, и то, что уже в XVI веке на трёх небольших островках сконцентрировалось более пяти тысяч человек, привело к тому, что дома в Гетто полезли вверх, достигая восьми этажей, что для Венеции, да и вообще для Европы, было в диковинку. Эти дома, возникшие в XVI—XVII веках, называют «венецианскими небоскрёбами», они сохранились до сих пор, и венецианское Гетто и сегодня одно из оригинальнейших мест в Венеции, обладающее своим особым, плотным, тяжёлым и мрачным очарованием. В Венеции, городе и без того двойственном и зыбком — экзотичном, одним словом, Гетто было экзотикой в экзотике, местом пугающим и пленительным, чуждым, опасным, красочным; там царила смесь роскоши и нищеты. Многие современники описывают еврейские небоскрёбы, из окон которых высовывались красивые еврейки, чьи уши, руки, волосы и шеи отягчал избыток золотых украшений, но золото золотом, а существование внутри этих небоскрёбов, лишённых удобств и перенаселённых, как тюрьмы моего отечества, настолько, что членам одного семейства приходилось чередовать время сна, ибо всем улечься в одно и то же время просто места не хватало, было невыносимым. Гетто манило венецианцев и путешественников, прогулка по Гетто была специальным развлечением светской Венеции, и о значении этого странного места в мифологии Венеции очень хорошо написал в своей книге Питер Акройд, к которому я читателя и отсылаю.
Наполеон, поддерживая свой имидж либерала-реформатора (которым он не был, но имидж оформил настолько удачно, что все евгении онегины считали своим долгом, дабы выказать свой либерализм, водрузить на этажерку чугунную куклу рядом с портретиком Байрона), венецианское Гетто после аннексии республики в 1797 году упразднил. Шаг, несомненно, прогрессивный. Либералы, в том числе и молодые либеральные евреи, в воздух чепчики бросали, консерваторы, в том числе и иудейские, шипели. Еврейская община была консервативна и совсем не рада Наполеонову новшеству, но молодёжь было не сдержать, Гетто быстро опустело, и хотя австрийцы, пришедшие к власти в Венеции после Венского конгресса, его восстановили на недолгое время, снова упечь всех евреев в гетто (теперь уже гетто, не Гетто) не смогли.
В дальнейшем Гетто перестало быть еврейским районом, оно заселилось пришлым населением, и шестнадцативековые небоскрёбы были приведены в соответствие требованиям норм современной гигиены. Сейчас венецианское Гетто заново обживается еврейской общиной, там находится несколько синагог, еврейских школ и еврейских магазинов, выглядящих так же ново, как Монумент жертвам Холокоста. Но мрачные небоскрёбы стоят, и особое чувство возникает на подходе к Гетто в узких проходах, различных калле (специальное венецианское название для улочек-переулков) и соттопортего («проход», так называются переулки, но крытые, как бы прорубленные в толще зданий), ответвляющихся от Рио Терра Сан Леонардо, Rio Terra San Leonardo, и Рио Терра Форсетти, Rio Terra Forsetti, двух широких улиц, ведущих от вокзала к Пьяцца Сан Марко, по которым и валит основная толпа туристов. Толпе до Гетто нет никакого дела. Обе улицы образованы как раз на месте каналов, когда-то острова Гетто от Венеции отделявших, о чём свидетельствуют их имена, включающие словосочетание «рио терра». «Рио», — как в Венеции называются все каналы, кроме Канале Гранде и Каннареджо, ибо только два этих — настоящие каналы, остальные же недоканалы, рио, — и совмещение «рио» с «терра», «землёй», можно перевести как «земляной канал», то есть канал, засыпанный землёй. На сухопутных теперь улицах Рио Терра Сан Леонардо и Рио Терра Форсетти царит стандартный туристический гвалт, но они до сих пор как будто отрезают Гетто от мира, потому что в узких проходах отбегающих от них, в тёмных калле, calle, переулках — настороженная тишина. В силу резкости звукового перепада, молчание калле гипнотизирует. Пройдя лабиринт экс-еврейских улочек и перейдя теперь уж не перегороженный цепями мост через сохранившийся канал, Рио ди Гетто Нуово, Rio di Ghetto Nuovo, отделяющий островок Гетто Веккио от островка Гетто Нуово (помните, что Веккио моложе Нуово), оказываешься на Кампо ди Гетто Нуово, Campo di Ghetto Nuovo, довольно большой площади, лицом к лицу с небоскрёбами времён маньеризма, то чувство трагического умиротворения охватывает тебя и «Вот, Он и слугам Своим не доверяет и в Ангелах Своих усматривает недостатки» мреет в воздухе.
Иллюстрация из книги Аркадия Ипполитова «Только Венеция. Образы Италии XXI». 2014. Фото: Роберто Базиле. © Некоммерческое партнерство «Открытый Фестиваль Искусств “Черешневый Лес”»
Трагичность библейской суггестии.
Самое суггестивное место на земле — Иерусалим, точнее — его Старый город. Еврейские кварталы всего мира сохраняют связь с Иерусалимом, и в них уровень суггестии повышается на много градусов — это чувствуется даже там, где гетто исчезли: в Праге, в Амстердаме, в Варшаве. Даже то, что осталось, выражается столь весомо, что вид пражского Старого еврейского кладбища пробьёт самую бесчувственную скотину; недаром один из величайших мировых пейзажей, написанный Якобом ван Рейсдалом, носит название «Еврейское кладбище», хотя изображённое им кладбище отнюдь не еврейское, судя по развалинам готического собора, маячащим несколько поодаль. Название исторически прилипло в силу особой выразительности рейсдаловской картины, которая посуггестивней любого пейзажа ван Гога будет, и этой же суггестией наполнено венецианское Гетто, сейчас, кажется, оставшееся наиболее полно сохранившимся гетто в мире, ибо даже в Иерусалиме еврейская часть старого города до основания разрушена и отстроена вновь уже в 60-е годы.
Вместе со словами Книги Иова в Гетто мреет и величественный монолог Шейлока: «Разве у еврея нет рук, органов, членов тела, чувств, привязанностей, страстей? … Если нас уколоть — разве у нас не идет кровь? Если нас пощекотать — разве мы не смеемся? Если нас отравить — разве мы не умираем?» Шейлок — трагический герой, вовлечённый в архетип Иов-ситуации, и о «Венецианском купце» не вспомнить в Гетто невозможно. Само Гетто прямо в пьесе не упоминается (лишь косвенно, мы знаем, что Шейлок с дочерью Джессикой живут в особо охраняемом месте, из которого Джессика бежит), да и Шекспир, если он был Шекспиром, а не каким-то там лордом, в Венеции никогда не был. Чувствуется ли это? Я бы сказал, что нет, не чувствуется, но был ли, не был, не важно, в этой гениальной пьесе есть очень точное ощущение венецианской карнавальной декоративной пустоты, что вертит всеми персонажами, за исключением грандиозного Шейлока. Антонио со своим идиотским антисемитизмом и тупым противостоянием банковской системе вызывает весьма относительную симпатию лишь старческими платоническими вздыханиями по молодому и ничтожному жиголо Бассанио. Порция — расчетливая стерва, желающая заполучить мужа, которым можно будет управлять как марионеткой, и настырно этого добивающаяся, Джессика с Лоренцо — парочка мелких мошенников, так же как и Порциева Нерисса, суд в Венеции — несправедлив и безрассуден, и безрассудна вся эта история, кружащаяся в пёстром вихре, так что мне кажется, что все, кроме Шейлока, выряжены в тряпки Миссони, и ни у кого, опять же за исключением Шейлока, ничего, кроме тряпок Миссони, в голове нет. Шейлок же, великий и трагичный Иов, несправедливо обобранный, ибо все аргументы Порции на суде — полная чушь с точки зрения любого юридического кодекса, преданный и оболганный любимой дочерью (и в кого же уродилась такая вертихвостка?), вызывает восхищение. Причём только Шейлок во всей этой пустой венецианской компании занят делом. Остальные проживают не нажитые ими деньги, Антонио только по Бассанио вздыхает да ждёт прибыли от своих кораблей, сам палец о палец не ударяя, Бассанио охотится за приданым, Порция тратит на смазливого бездаря доставшиеся от папаши деньги, Лоренцо с Джессикой вообще воруют, и Шейлок, произнеся передо мной на Кампо ди Гетто Нуово свой монолог, удаляется, обнищавший, как Иов, и столь же величественный, чтобы опять всё с нуля начать, и вскоре, как и Иов, всё себе вернуть с помощью Бога и своей работоспособности и возвратиться Ротшильдом, дабы показать всей этой компашке хихикающих победительниц-победителей кузькину мать. Монолог на Кампо ди Гетто Нуово мой Шейлок произносит так же, как Аль Пачино в фильме Майкла Рэдфорда «Венецианский купец», — гениально (Бассанио же в моей версии должен играть Данила Козловский, у него хорошо выходит и Лоренцаччо, и Духless), и всё это столь пропитано суггестией, что я больше уже не хочу утомлять читателя венецианско-иудейским величием в падении, а пойду дальше, в глубь Каннареджо, перейду Рио делла Мизерикордиа, Rio della Misericordia, Канал Милосердия, и Рио делла Сенса, Rio della Sensa, Канал Вознесения, чтобы по Фондамента деи Мори, Fondamenta dei Mori, Набережной Мореев, добраться до любимейшего места в Венеции, совершенно меня завораживающего, до Кампо деи Мори, Campo dei Mori, Площади Мореев — именно так, Площадь Мореев, то есть греков, происходящих с Пелопоннеса, и должно переводиться это название, а никак не Площадь Мавров, как это повсеместно в России делается.
Что такое психоанализ по Лакану
Работы Жака Лакана входят в списки «самых сложных книг для восприятия». Он был нацелен на практический результат в лечении, но его труды наполнены идеями о реальности, которые окрашивают ее в сюрреалистические тона. «Афиша Daily» поговорила с психоаналитиком Ингой Метревели, которая работает по Лакану, о том, как все это помогает ее клиентам.
Кто такой Жак Лакан?
Жак Лакан (1901–1981) — французский психоаналитик, философ и психиатр. Он оказал серьезное влияние на психоанализ. В 20 лет Лакан общался с богемой и учился на медицинском факультете в Университете Парижа, очарованный сюрреализмом и иррациональной стороной творчества. Когда он отучился и стал психиатром, то находился под сильным влиянием Фрейда. Его первые семинары и психоаналитические группы работали под девизом «назад к Фрейду». Но чем дальше Лакан разбирался в психоанализе, тем больше он формировал собственное учение, которое в конце вышло за границы концепций идейного наставника.
Что такое психоанализ Лакана?
Традиционный психоанализ имеет нарративную структуру. У каждого симптома здесь есть тайный смысл, который надо разгадать, обговорить, потому что он является метафорой для вымещенного знания в бессознательном. Это знание не дает покоя и создает ощущение в теле: от волнения или страха до приступов ярости. Разгадав метафору, психоаналитик переводит знание в слова, то есть в символическое поле. Это решает проблему. Излечение происходит благодаря рассказу о болезни.
Лакан целит в измерение вне смысла. Согласно его методике, мы можем разгадать метафору болезни, но она не проходит из-за того, что мы ее обговорили. Потому что у любого симптома есть измерение реального, которое не удается схватить с помощью придания ему смысла, ведь реальное — бессмысленно. Это то, что мы испытываем в теле и не можем ухватить с помощью речи. Для психоаналитика лакановской ориентации не так важна речь, как результат, и интерпретация становится интерпретацией, только когда она несет терапевтический эффект.
На чем основан психоанализ Лакана?
Важная черта лакановского психоанализа — это обилие записей психоаналитических идей в виде математических схем и использования топологии. Одной из самых известных и сложных моделей является «Борромеев узел» Лакана. Это триада сцепленных колец: Воображаемого, Символического и Реального. Особенность этого узла в том, что, убрав хотя бы одно из трех измерений, два оставшихся также расцепятся. Согласно этой топологической модели, мир представляется как увязывание между собой трех регистров психического, равнозначных и глубоко отличных друг от друга. То, каким образом и за счет чего окажутся они между собой связаны, и определяет особенности бытия каждого конкретного субъекта.
Как работают психоаналитики лакановской ориентации?
Психоаналитик Инга Метревели получила степень PhD по психоанализу в университете «Париж 8», где преподавали философы Жиль Делез, Мишель Фуко и Ален Бадью. Чуть раньше некоторые из них посещали семинары Жака Лакана, где воспринимали его прогрессивные идеи об изнанке человеческого рассудка. Сегодня Лакан только добрался до России, и здесь появились психоаналитики, которые отучились в Париже и вернулись, чтобы вести частную практику и рассказывать о тенях в сознании человека. Правда, по словам Метревели, среди тех, кого признает Всемирная психоаналитическая ассоциация, — всего пять человек.
«Афиша Daily» поговорила с Ингой Метревели о том, как работает психоанализ по Лакану и почему это совсем не про гармонию.
Сеанс, который закончится через сорок пять минут
«Фрейд очень любил конструкции (маленькие истории, объясняющие причины симптома пациента. — Прим. ред.) и вставлял их в свои интерпретации при разговоре с пациентами. Он буквально мог сказать: «Слушай, у тебя есть этот симптом, потому что ты был влюблен в свою мать», — и это работало, так как было чем-то новым и неизвестным. Никто не говорил про «оговорки по Фрейду», и люди не знали про бессознательное. Сегодняшний пациент уже полностью прочитал страницу на «Википедии» с «Эдиповым комплексом».
Когда учение Фрейда попало в Америку, там оно было сильно искажено, и не последнюю роль в этом сыграла его дочь, Анна Фрейд. Лакану хотелось, чтобы во Франции перестали читать американских господ с их новомодной эго-психологией и вернулись к истокам, перечитывая оригинал. Его знаменитая фраза — «Вы можете считать себя лаканистами, я себя считаю фрейдистом». Другой знаковый момент для Лакана — когда он рвет с Парижской школой психоанализа. Было много нюансов, по которым они друг друга не удовлетворяли, но одна из главных причин — это фиксированное время сеанса.
Парижская школа психоанализа придерживалась сеттинга в 45 минут. Не важно, идет на пользу происходящее пациенту или нет, но сеанс не может закончиться позже или раньше этого времени. Лакан утверждал, что остановка сеанса тоже является актом психоанализа, который нужно использовать, например, чтобы закончить сеанс уже через 10 минут.
Нет смысла вести каждый сеанс 45 минут, потому что надо думать о времени логическом, а не хронологическом.
Пациент может быть недоволен, когда сеанс обрывается через десять минут, но если в этом есть терапевтический эффект, это приоритетнее. Остановка может проявить речь. Человек начнет говорить про то, как он возмущен краткостью сеанса. Если он не остановится, то выскажет то, что находится глубже.
Акты в психоанализе Лакана
В лакановском анализе есть «акты» — действия, которые носят терапевтический эффект. У Лакана был случай, когда пациентка с травмой не могла отделаться от воспоминаний о немецкой полиции гестапо. На французском слово gestapo звучит не только как «гестапо», но и как «жест на коже», то есть geste à peau.
На сеансе Лакан дотронулся до ее лица, и это произвело моментальный эффект в виде облегчения страдания. Она увидела, что ее тревога ничего не значит, что это застывший символический сгусток, который распадается перед реальностью, перед тем, что происходит прямо сейчас и не может быть выражено словами. Она попала в измерение вне смысла, где не было слов, не было языка и не было означающих.
Что может стать «актом»? Невозможны сексуальные отношения с психоаналитиком, на сеансе стараются избегать телесных прикосновений. Все остальное (конечно, потенциально) может быть использовано: от изменения цены самого сеанса до реакции на опоздание пациента.
Слова ударяют по органам
Симптом — это нечто, что образуется на стыке живого организма с языком, то есть живого тела и символического, которое по нашему телу как бы «ударяет». Есть что-то, что не может быть высказано, ведь сам факт говорения предусматривает потерю — всегда есть то, что не поддается символизации. Невыразимое и есть то, что можно назвать симптомом в психоаналитическом смысле. И здесь, безусловно, важен дискурс, то есть речь и социальные связи, в которых рождается будущий субъект.
Лакановский психоаналитик не фокусируется на самом симптоме, а скорее исходит из того, что его окружает. Человека окружает дискурс, он является базой для социальной связи, то есть любых отношений между людьми. Но, говоря о дискурсе, мы говорим не только о языке. На протяжении всего исследования Лакан пытался предоставить формулировку его минимальной структуры. Поскольку это не только обычное «говорение», но и, к примеру, описанная Фрейдом игра ребенка fort-da, представляющая собой структуру из двух слов или, говоря лакановским языком, двух означающих.
Как это работает. У ребенка в руках — катушка на нитке, и он совершает последовательно одно и то же действие из двух актов: в первом акте он отбрасывает от себя катушку, произнося «fort!» («прочь!»), при этом придерживая в руке нитку, чтобы во втором акте притянуть к себе катушку обратно, радостно восклицая «da!» («вот!»). Эта игра появляется на месте отсутствия взрослого как попытка ребенка с помощью простейшей символизации, дискурса из двух элементов, с этим отсутствием справиться.
Подробности по теме
Облечь травмы в слова: как изменить жизнь с помощью нарративной психотерапии
Облечь травмы в слова: как изменить жизнь с помощью нарративной психотерапииРецепты гармонии
Представление о том, что нам нужно достигнуть прекрасной гармонии в психике, плохо сочетается с лакановским анализом. При идее целостности можно представить себе «счастливого колобка». Но ведь что-то, блин, все эти идеализированные методики не работают. Есть наш образ, есть речь и наше тело, но склеить их, чтобы они гармонично работали — целое искусство. То, что сдерживает все эти измерения, это и есть симптом, а это и есть то, что ближе всего к истинности и что вносит дисгармонию.
Симптом ближе всего к бытию субъекта. Все эти понятия о «целостности», «гештальте» похожи на заслонку между мной — субъектом бессознательного, непонятой и теневой стороной; и мной — человеком, который представляется в мире. Если эта штука работает, то супер, человек не придет к психоаналитику, он нашел нечто. Но если субъект не верит в этого «колобка», думает, что все немного сложнее устроено, тогда добро пожаловать на анализ.
Человек ищет гармонию и баланс, стремится к исполнению всех своих желаний, к абсолютному счастью, но всегда находится некий элемент или симптом, который в эту идеальную концепцию мира не вписывается.
И то, как именно с этой строптивой «неполадкой», не позволяющий закрыться всему остальному множеству элементов жизни, человек обходится, и есть его уникальный способ бытия. А ложные «правила жизни», навязанные различными идеями о позитивном мышлении, целостности и так далее, дают ответы prêt-à-porter, предлагая одни и те же рецепты счастья для всех и каждого.
Психосоматика и цели психоанализа
Психосоматика может возникнуть в рамках психотической структуры, чтобы буквально связать бытие субъекта. Там (в этой психотической структуре. — Прим. ред.) есть тело (источник ощущения. — Прим. ред.), есть означающее (указывает на источник ощущения, но не является им. — Прим. ред.), которое не обозначает симптом, как у Фрейда, а указывает на феномен, который нам только предъявляется.
И по поводу этого феномена как раз очень мало речи. Означающее метко внедряется в тело. Опасность психосоматики в том, что органы действительно страдают. Слово буквально паразитирует на органе.
Вообще, психосоматика – это модный сейчас симптом, и меня на приеме больше интересует, что под этими означающими находится, невроз или психоз. В соответствии с этим пациента надо по-разному лечить.
Целью [психоанализа] можно было бы назвать благо, но, к примеру, Лакан с этим не согласен. По его мнению, мы не знаем, что такое благо для пациента.
Если человек приходит и жалуется, это не значит, что он хочет избавиться от источника своего беспокойства. И это не значит, что ему станет лучше, если мы его избавим от него.
Есть феномен целебного эффекта от психоанализа. Он наступает через несколько месяцев после того, как вы стали ходить на сеансы, даже если не удалось ничего «вылечить» в традиционном понимании. От того, что циркулирует речь, меняются означающие и есть человек, который вас выслушивает.
Другая цель в психоанализе не так очевидна. Пациенту становится лучше, но он продолжает ходить, потому что хочет что-то знать, встраивает психоанализ в свой образ жизни, поддерживает тонус. Одним словом, ему лучше с психоанализом, чем без него. Но не надо жить ради психоанализа, надо анализироваться, чтобы более качественно жить. Я была бы другой, если бы сама не прошла через психоанализ, как пациент. Я живу иначе, по-другому смотрю на события, понимаю больше в себе и наоборот — у меня меньше мыслей, я больше радуюсь жизни.
«Реальное» и «наслаждение»
Поздний Лакан вводит понятия «наслаждения» и «реального», которые сильно отличаются от его первых концепций. Чтобы проследить, как менялись значения этих слов для Лакана, понадобится годовой курс лекций. То реальное, о котором будет говорить Лакан начиная с конца 60-х, это регистр иррационального (все то, что иррационально в нас. — Прим. ред.), того, чего не ожидаешь, тех не всегда приятных сюрпризов, с которыми человек может столкнуться. Некоторое поведение портит стройную картину нашего социального взаимодействия, но как раз оно реальнее всего остального.
Реальное — это третий регистр. Это не символическое и не воображаемое, потому что его невозможно представить — в этом случае оно стало бы воображаемым. И его невозможно описать словами — тогда оно становится застывшим пересказом, символом, который рассказывает обо всем в мире слов. Но жизнь также не причастна к этой области. Слово вообще-то очень мертвая штука.
Реальное всегда ускользает. Единственный способ, как мы с ним можем взаимодействовать, — сталкиваться с ним, например, когда мы ударяемся о дверной косяк. Реальность вторгается в нашу жизнь. Тогда в полотне из воображений и мыслей прорывается брешь, вызванная жизнью.
«Наслаждение» как раз причастно к регистру реального, оно всегда ускользает от нас. Когда мы говорим об удовольствии или удовлетворении, то имеем в виду сытый покой. Наслаждение совсем не похоже на это. Наоборот, человек жертвует базовым удовольствием, чтобы достигнуть наслаждения — в этом и заключается мотив того, кто живет в социуме. Но мы не можем быть роботами, вписанными в социальные рамки, без каких-либо симптомов.
Все потребности говорящего существа заражены фактом включенности в «другое удовлетворение». Когда тяги становится слишком много, она переполняет и вызывает боль. Тот момент, когда удовольствия слишком много, — это «наслаждение».
Есть симптомы, где наслаждение затапливает субъекта настолько, что уже не приносит никакой радости, только страдание, но субъект продолжает тянуться к нему, как героиновые наркоманы, люди с анорексией и токсикоманы. Ученые удивляются, когда обследуют героиновых наркоманов: у них никак не отзывается центр удовольствия, а они все равно продолжают вкалывать себе эту штуку. Наслаждения не получается измерить — это живое, живая зона. Наслаждение — это то, что испытывается, о котором ничего нельзя сказать, кроме того, что оно есть.
Ядром и симптомом любой травматической ситуации является «наслаждение», которое одновременно заставляет тянуться к нему и, в это же время, причиняет боль, сопротивляется.
Подробности по теме
«Уроки разумного эгоизма»: зачем ходить к психотерапевту в 20, 30, 45 и 60 лет
«Уроки разумного эгоизма»: зачем ходить к психотерапевту в 20, 30, 45 и 60 летПустая речь на сеансе и потустороннее
45 минут — это даже слишком много. На сеансе очень много «бла-бла-бла», очень много слов, которые Лакан называет «пустой речью». Есть пустая речь, которой субъект презентует себя аналитику. Воздвигает монумент собственного нарциссизма. Человек рассказывает воображаемые истории, приукрашивает действительность и совсем не говорит о себе. Пустота этой речи может быть звенящей. Я могу остановить сеанс в тот момент, когда прозвучало что-то другое.
Со временем ты начинаешь очень четко выделять в речи пациента «точки-пристежки». «Бла-бла-бла», а потом что-то важное, а потом «бла-бла-бла». Важное начинается в тот момент, когда человек искренне удивляется, что он сам это сказал. Он вдруг обнаруживает в речи измерение, где его авторство не кажется ему очевидным. Это может быть сон, оговорка или ошибочное действие — все, что мы понимаем, как проявление бессознательного. Первое время работы с психоаналитиком направлено только на поиски «субъекта бессознательного».
Можно сказать, что бессознательное — это потустороннее, потому что оно по ту сторону сознания. При паранойе человек может видеть знаки в мире вокруг, складывать их в некую систему и придумывать того, кто с ним общается. Правда, конкретно в этом случае, когда речь идет о психозе, никакого вытеснения, а значит, и бессознательного, не обнаруживается, и все происходящее воспринимается субъектом буквально и напрямую – этакое бессознательное «под открытым небом».
В этом смысле даже ко снам можно относиться, как к неким сообщениям. Но кто посылает эти сообщения? Оккультист будет говорить о потустороннем, аналитик же куда более банален, поэтому скажет, что эти сообщения себе посылает сам субъект. Есть нечто, что не встраивается самим субъектом в его символическое полотно — в мир, который он себе описывает, и это приходит как будто извне. Не правда ли, заставляет думать о феномене галлюцинаций, в которых, по Лакану, «то, что не увидело свет в символическом субъекта, возвращается к нему из реальности».
Бессознательное существует только в кабинете аналитика. Это не бездонная яма, в которую вытеснены все наши плохие мысли, это структура, которая создается во время анализа.
Психоаналитики не используют медитацию, гипноз и другие трансовые состояния. Даже Фрейд перестал их использовать, когда понял их недостатки. Суггестия — это ворованные знания (имеются в виду знания, добытые во время гипноза. — Прим. ред.). Я могу ввести человека в гипноз, узнать от него что-то, но что я буду делать с этим знанием дальше? Когда я расскажу человеку, что я узнала, он воспримет информацию, как любую другую выдумку. Терпеть не могу все, что связано с суггестией.
Самое мистическое, что может происходить на сеансе, — это возникновение катарсиса у пациента, который решает проблему, и непонятно как полностью объяснить, от чего он появляется.
Наблюдать внутренний мир других людей
Фрейд сравнивал работу аналитика с работой археолога, тут еще подойдет образ детектива, который ищет виновника. Правда, как правило, мы знаем, кто виновник, и он уже сидит в кабинете. Изначально мне нравился психоанализ, потому что это не какая-то бредовая концепция, как пси-практики, где есть одна техника и один метод, и их применяют ко всем.
Бывают моменты, когда ничего не срабатывает, и ты не можешь помочь пациенту ни медикаментозными средствами, ни терапией. Конечно, тогда ты думаешь: «На черта я занялся этой профессией?». Но я даже не знаю, чем бы еще могла заниматься. Психоанализ, конечно, совсем никакое не удовольствие, но я хочу заниматься именно этим.
Если ты психоаналитик, то психоанализ захватывает всю твою жизнь: ты всегда дальше углубляешься в концепты, читаешь новые книги и выстраиваешь логику случаев, пока стоишь где-то в очереди. До интервью мы с вами говорили о том, наука ли психоанализ. У меня есть вопрос, работа ли это?
Когда я вышла из кабинета и пошла домой, то у меня началась «обычная жизнь»?
Я перестала говорить людям, что я психоаналитик, потому что многие после этой информации считают необходимым начать сеанс в том месте, где мы находимся. Счастье, когда у тебя есть знакомые, которые не связаны с психоанализом. Можно поговорить ни о чем, можно советовать что-то (в психоанализе не принято давать прямые советы. — Прим. ред.).
Подробности по теме
8 вещей, которые я узнала о людях, когда стала работать психологом
8 вещей, которые я узнала о людях, когда стала работать психологомЛакан несколько раз распускал свою школу. И вообще, для него было большим вопросом, может ли быть у психоаналитиков своя группа. Если может, то как сделать так, чтобы эта группа работала без кого-то с ролью господина, вожака. Как сделать так, чтобы остальные члены группы не «смотрели в рот» господину, а могли все сосуществовать, каждый со своими подходами?
Нет образования психоаналитика, есть образование бессознательного. Единственный способ стать психоаналитиком — это пройти через психоанализ, то есть самому стать пациентом на долгое время. Когда ты начинаешь принимать пациентов, да и через много лет, если в этом остается необходимость, ты ходишь на «контроль» к супервизору, с которым можешь обсудить свои тревоги. Мой аналитик и мои «контролеры» находятся в Париже, что заставляет меня ездить туда каждые два-три месяца».
То, что мы ожидаем, влияет на наше поведение в лучшую или в худшую сторону — Ассоциация психологических наук — APS
Счастливая кроличья лапка. Бокал вина. Таблетка. Что у всех этих вещей общего? Их эффекты — хорошо ли мы справляемся с тестом, общаемся ли мы на коктейльной вечеринке, чувствуем ли мы себя лучше — все зависит от силы внушения.
В новой статье психологи Марианн Гарри и Роберт Майкл из Веллингтонского университета Виктории вместе с Ирвингом Киршем из Гарвардской медицинской школы и Плимутского университета углубляются в феномен внушения, исследуя интригующую взаимосвязь между внушением, познанием и поведением.Статья опубликована в июньском выпуске Current Directions in Psychological Science , журнала Ассоциации психологической науки.
За свою исследовательскую карьеру Гарри и Кирш изучали влияние внушения на познание и поведение. Кирш сосредоточился главным образом на внушении в клинической психологии, в то время как Гарри, работа которого поддерживается Фондом Марсдена в Новой Зеландии, интересовался влиянием внушения на человеческую память. Когда эти двое разговорились, «мы поняли, что эффекты внушения шире и часто более удивительны, чем многие люди могли бы подумать», — говорит Гарри.
Многие исследования показали, что осознанное внушение может влиять на то, как люди выполняют задачи по обучению и запоминанию, какие продукты они предпочитают и как они реагируют на добавки и лекарства, что объясняет хорошо известный эффект плацебо.
Но чем можно объяснить то мощное и всеобъемлющее влияние, которое внушение оказывает на нашу жизнь? Ответ кроется в наших «ожиданиях ответа» или способах, которыми мы предвосхищаем нашу реакцию в различных ситуациях. Эти ожидания настраивают нас на автоматические реакции, которые активно влияют на то, как мы добираемся до ожидаемого результата.Как только мы ожидаем, что произойдет конкретный результат, наши последующие мысли и поведение на самом деле помогут довести этот результат до конца.
Итак, если обычно застенчивый человек ожидает, что бокал или два вина помогут ему расслабиться на коктейльной вечеринке, он, вероятно, будет чувствовать себя менее подавленным, подойдет к большему количеству людей и будет участвовать в большем количестве разговоров в течение вечеринки. Несмотря на то, что он может отдать должное вину, ясно, что его ожидания относительно того, как вино заставит его себя чувствовать, сыграли важную роль.
Но это не просто преднамеренное внушение, которое влияет на наши мысли и поведение — непреднамеренное внушение может иметь тот же эффект. Как отмечают авторы, «просто наблюдать за людьми или иным образом заставлять их чувствовать себя особенными может быть наводящим на размышления» — это явление называется эффектом Хоторна. В результате люди могут работать усерднее или дольше выполнять задачу. И этот случай вызывает большее беспокойство, говорит Гарри, «потому что, хотя мы можем тогда отдать должное какому-то новому лекарству или лечению, мы не осознаем, что на самом деле оказываем влияние на нас».”
Именно по этой причине проблема непреднамеренного внушения имеет важное значение для академических исследователей. «В научном сообществе мы должны знать и контролировать предложения, которые мы сообщаем субъектам», — говорит Гарри. Авторы отмечают, что некоторые недавние неудачи в воспроизведении результатов предыдущих исследований в конечном итоге могут быть объяснены таким непреднамеренным предположением. «Недавние исследования показывают, что некоторые из наиболее интригующих открытий психологической науки могут быть, по крайней мере частично, вызваны предположениями и ожиданиями», — отмечает Гарри.«Например, ученый, который знает, какова гипотеза эксперимента, может невольно заставить испытуемых произвести предполагаемый эффект — по причинам, не имеющим ничего общего с самим экспериментом».
И непреднамеренные эффекты внушения не ограничиваются только лабораторией — они затрагивают многие области реального мира, включая области медицины, образования и уголовного правосудия. Например, сходные доказательства процедур идентификации очевидцев демонстрируют, что уровень ложных опознаний значительно выше, когда очереди проводятся людьми, которые знают, кто подозреваемый, чем когда очереди проводятся людьми, которые этого не знают.
Хотя исследования предоставили четкие доказательства феномена внушения, предстоит еще многое узнать о лежащих в основе взаимосвязях между внушением, познанием и поведением. Как отмечают авторы, исследователи до сих пор не знают, где лежат границы и ограничения этих эффектов. «И если« реальное »лечение и« внушение »приводят к аналогичному результату, что отличает их друг от друга?» — говорит Гарри. Понимание этих вопросов имеет важные последствия для реального мира.«Если мы сможем использовать силу внушения, мы сможем улучшить жизнь людей».
Внушение — это принуждение, когда дело доходит до смерти
Внушение — это принуждение, когда дело доходит до смерти
В своей знаменитой клятве Гиппократ поклялся: «Я никогда не дам смертельное снадобье тому, кто его попросит, и я не буду его делать. предложение на этот счет ». Я часто задаюсь вопросом об этом «предложении». Конечно, врачи не должны поощрять пациентов к собственной смерти, но почему?
Дебаты о легализации самоубийств с помощью инсайдеров дают нам понять: посредством легализации здоровые, пусть даже невольно, предлагают больным покончить с собой.Возможно, Гиппократ понимал, что в этом предположении есть неизбежный элемент принуждения. (Законное) «разрешение» на помощь самоубийцам заводит в уязвимых умах мысли, что они являются обузой. Вскоре «право» начинает ощущаться как «долг», долг умереть. Давление со стороны врачей было бы достаточно сильным, но со стороны всех оно становится невыносимым. Фактически, это становится заброшенностью, которая окружает больных.
Сторонники легализации считают, что «гарантии» защищают от принуждения.Эти «гарантии» представляют собой ограничения, которые должны быть соблюдены до смерти, такие как периоды ожидания, психологическая оценка или прогноз шестимесячной продолжительности жизни. Но наличие ограничений не сводит на нет неизбежность принуждения из-за легализации. Факты доказывают, что после установления права на помощь в самоубийстве руководящие принципы всегда уходят на второй план. В Канаде пожилая женщина была подвергнута эвтаназии из-за одиночества во время карантина. В Ирландии существует призыв к тому, чтобы помощь в самоубийстве была доступна каждому.Устранение ограничений только усиливает чувство принуждения к большему количеству людей. Гиппократ был прав: когда дело доходит до смерти, внушение — это принуждение.
Общество, которое понимает ценность каждого человека, может поддерживать цивилизацию, в которой можно избежать распространения убийств. В таком обществе врачи, здоровые люди и закон никогда не подумают о том, чтобы предлагать самоубийство кому-либо, тем более уязвимым, которые больше всего нуждаются в заботе.
Питер Дж. Колози, доцент философии Университета Сальве Регина
Что это за слово? Используйте Word Type, чтобы узнать!
К сожалению, с текущей базой данных, в которой работает этот сайт, у меня нет данных о том, какие значения ~ term ~ используются чаще всего.У меня есть идеи, как это исправить, но мне нужно найти источник «чувственных» частот. Надеюсь, приведенной выше информации достаточно, чтобы помочь вам понять часть речи ~ term ~ и угадать его наиболее распространенное использование.
Тип слова
Для тех, кто интересуется небольшой информацией об этом сайте: это побочный проект, который я разработал во время работы над описанием слов и связанных слов. Оба этих проекта основаны на словах, но преследуют гораздо более грандиозные цели.У меня была идея для веб-сайта, который просто объясняет типы слов в словах, которые вы ищете — точно так же, как словарь, но сосредоточенный на части речи слов. И так как у меня уже была большая часть инфраструктуры с двух других сайтов, я подумал, что для ее запуска и работы не потребуется много работы.
Словарь основан на замечательном проекте Wiktionary от Викимедиа. Сначала я начал с WordNet, но затем понял, что в нем отсутствуют многие типы слов / лемм (определители, местоимения, сокращения и многое другое).Это заставило меня исследовать словарь Вебстера издания 1913 года, который сейчас находится в открытом доступе. Однако после целого дня работы над его переносом в базу данных я понял, что было слишком много ошибок (особенно с тегами части речи), чтобы это было жизнеспособным для Word Type.
Наконец, я вернулся к Викисловарь, о котором я уже знал, но избегал, потому что он неправильно структурирован для синтаксического анализа. Именно тогда я наткнулся на проект UBY — удивительный проект, который требует большего признания.Исследователи проанализировали весь Викисловарь и другие источники и собрали все в один унифицированный ресурс. Я просто извлек записи из Викисловаря и закинул их в этот интерфейс! Так что работы потребовалось немного больше, чем ожидалось, но я рад, что продолжил работать после пары первых промахов.
Особая благодарность разработчикам открытого исходного кода, который использовался в этом проекте: проекту UBY (упомянутому выше), @mongodb и express.js.
В настоящее время это основано на версии викисловаря, которой несколько лет.Я планирую в ближайшее время обновить его до более новой версии, и это обновление должно внести множество новых смысловых значений для многих слов (или, точнее, леммы).
предложений
Нейтральные предложения
Есть много способов предложить кому-то курс действий.
Вы можете сказать « Вы могли бы … ».
Вы можете позвонить ей и спросить.
‘Ну что же нам делать?’ — «Вы можете попробовать Эбери-стрит».
Вы также можете использовать « Как насчет…? ‘или’ А как насчет …? ‘, за которым следует форма -ing .
Как насчет того, чтобы вывести его на улицу поиграть?
А как насчет того, чтобы стать актером?
Вы также можете использовать « Как насчет …?» ‘или’ А как насчет …? ‘с существительным, чтобы предложить кому-то выпить или поесть, обычно с вами, или предложить договоренность.
Как насчет пиццы?
А что насчет выпивки?
«Я объясню, когда увижу тебя.’ — ‘Когда это случится?’ — Как насчет работы после работы?
Более косвенный способ предложить курс действий — это использовать ‘ Вы подумали о …? ‘, за которым следует форма -ing .
Вы не задумывались о том, чтобы спросить, что случилось с Генри?
Твердые предложения
Более твердый способ сделать предложение — сказать: « Не могли бы вы …? ‘,’ Разве вы не можете …? или Почему бы и нет …? ‘
Не могли бы вы устроиться на работу в одном из небольших колледжей здесь?
Разве ты не можешь ему просто сказать?
Почему бы ей не написать?
Вы также можете использовать Try… ‘, за которым следует форма -ing или именная фраза.
Попробуйте разместить рекламу в местных газетах.
Попробуйте немного метилированного спирта.
Очень твердый способ сделать предложение — сказать: « Я предлагаю вам … ».
Предлагаю оставить это мне.
Если вы хотите убедительно, но мягко предположить, что кто-то что-то делает, вы можете сказать: « Почему бы вам не …? ‘
Почему бы тебе не подумать и не решить позже?
Почему ты не ложишься спать?
Советовать кому-то (для других способов твердо сказать, какой образ действий следует предпринять)Менее твердые предложения
Если вы не очень уверены в том, что предлагаете, но не можете придумать ничего лучшего, что мог бы сделать другой человек, вы можно сказать «». С таким же успехом можно… ‘или’ Вы также можете … ‘.
С таким же успехом можно вернуться в одиночку.
Вы можете пойти домой и вернуться утром.
Дополнительные формальные предложения
Более формальные способы внесения предложений — это такие выражения, как « Вам может понравиться … » и « Было бы неплохо … ».
Кроме того, вы можете обсудить свои страховые проблемы с менеджером вашего банка.
Вы можете подумать о переезде в дом меньшего размера.
Возможно, вы захотите создать отдельный заголовок для каждой точки.
Было бы неплохо отдыхать через день между бегами.
Предложение сделать что-то вместе
Есть несколько способов сделать предложение о том, что вы и кто-то другой можете сделать.
Если вы хотите сделать твердое предложение, с которым, по вашему мнению, согласится другой человек, вы говорите: « Давайте … ».
Давай, поехали.
Давайте будем практичными.Как мы можем помочь?
Вы можете сделать предложение более убедительным, чем твердым и убедительным, добавив тег , не так ли?
Давайте обсудим это позже, не так ли?
Давай встретимся в моем офисе в полдень, ладно?
В случае отрицательного предложения вы говорите: « Давайте не будем … ».
Не будем здесь говорить.
У нас круглосуточно. Не будем паниковать.
Не будем торопиться с выводами.
Носители американского английского иногда говорят: « Давайте не будем… »вместо« Давайте не … »в неформальной речи.
Не будем об этом говорить.
Другой способ сделать твердое предложение — сказать: « Мы будем … ».
Поговорим позже, Паула.
‘Что ты хочешь сделать с лодкой Бена?’ — «Мы оставим это здесь до завтра».
Опять же, вы можете сделать предложение убедительным, а не убедительным, добавив тег , не так ли?
Мы оставим кого-нибудь разобраться в этом беспорядке, не так ли?
Хорошо, мы сейчас немного изменим ситуацию, не так ли?
Другой твердый способ предложить — сказать « Я предлагаю нам»… ‘.
Предлагаю обсудить это в другом месте.
Предлагаю сразу же отправиться в больницу.
Другой способ сделать предложение — сказать: « Должны ли мы …? ‘Вы можете сделать такое предложение, которое звучит твердо или менее твердо, изменив тон своего голоса.
Пойти посмотреть фильм?
Начнем?
Сядем?
Менее твердые предложения
Если вы хотите сделать предложение без излишней настойчивости, вы можете использовать « Мы могли бы… ‘. Вы используете эту форму предложения, когда вопрос о том, что делать, уже был поднят.
Я просил вас пообедать со мной. Тогда мы могли бы это обсудить.
«Я устал». — Слишком устали даже для прогулки? Вместо этого мы могли бы пойти в кино ».
Вы также можете сделать несиловое предложение косвенным образом, используя « Я думал, мы … » или « Интересно, если мы … » и модальное окно.
Я подумал, мы можем пообедать.
А пока мне интересно, можем ли мы просто обратить наше внимание на то, что вы упомянули немного ранее.
Интересно, могли бы мы немного поговорить после встречи.
Если вы без энтузиазма относитесь к собственному предложению, но не можете придумать лучший вариант действий, вы говорите: « Мы могли бы также … ».
Мы могли бы войти.
Мы могли бы также пойти домой.
Очень твердые предложения
Если вы хотите сделать очень твердое и убедительное предложение, которое, по вашему мнению, очень важно, вы говорите: « Мы должны … ». В американском английском: « We must to… ‘или’ Мы должны … ‘чаще встречаются с этим значением.
Надо быть осторожнее.
Нам пора идти!
Надо спешить.
Предложения о том, что было бы лучше всего
Когда вы предлагаете сделать что-то, что, по вашему мнению, является разумным, вы говорите: « Мы должны … » или « Нам лучше … ». . Люди часто смягчают эту форму предложения, говоря , я думаю, или , я полагаю, сначала , или добавляя тег , не так ли? или , не так ли?
Надо сказать папе.
Давай, лучше попробуем кого-нибудь найти.
Думаю, нам лучше уйти.
Думаю, нам лучше закончить это позже.
Надо заказывать, правда?
Нам лучше идти, не так ли?
‘ Думаю, надо … ‘ тоже используется.
Думаю, нам нужно вернуться.
Думаю, нам следует сменить тему.
Если вы не уверены, что ваше предложение будет принято без аргументов, вы говорите: « Не надо…? ‘или’ Разве мы не должны …? ‘. Обратите внимание, что в американском английском после « Oughtn’t we … » следует инфинитив без до .
Разве нам сначала не поужинать?
Разве мы не в пути?
Разве нельзя позвонить в полицию?
Вы также можете сказать « Не думаете ли вы, что мы должны …? ‘или’ Вам не кажется, что нам лучше …? ‘
Вам не кажется, что нам лучше подождать и посмотреть, что он скажет?
Ответ на предложение
Обычный способ ответить на предложение, с которым вы согласны, — это сказать « Хорошо, » или « ОК, ».Вы также можете сказать что-то вроде « Хорошая идея » или « Хорошая идея ».
‘Не будем этого делать. Давайте вместо этого поиграем в карты ». — «Со мной все в порядке».
‘Попробуй там.’ — ‘OK.’
«Давай присядем ненадолго». — ‘Отличная идея.’
Вы можете ответить « Да, я мог бы » на предложение, начинающееся с « Вы могли бы ».
‘Вы могли бы найти там работу.’ — «О да, я мог бы это сделать, не так ли?»
Более простой способ ответить — сказать: « Почему бы и нет? ‘
‘ Прогуляемся? ‘ — ‘Почему нет?’
Люди также иногда говорят « Хорошо, » или «, меня устраивает, », отвечая на предложение о совместной работе.Если они полны энтузиазма, они говорят: « Отлично».
«А как насчет вторника?» — ‘Отлично.’
Если вы не согласны с предложением, вы можете сказать « Я не думаю, что это хорошая идея» , « Нет, я не могу » или « Нет, я не мог».
«Вы можете спросить ее». — «Не думаю, что это очень хорошая идея».
‘Ну, а синтетические нельзя делать?’ — «Мы не можем, нет».
Вы также можете указать причину отказа от предложения.
«Я позвоню ей, когда пойду обедать». — «Почему бы не сделать это здесь и не сэкономить деньги?» — «Я люблю частные звонки».
4 способа, которыми сила внушения может изменить вашу жизнь
Источник: auremar / Shutterstock
Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам, что стоматологическая или медицинская процедура «действительно повредит», что тест «действительно сложен» или что с новым начальником «невозможно справиться», — а затем эти сценарии разыгрывались так, как и предполагалось. ?
Оказывается, эти ранние предположения, вероятно, сформировали вашу реальность.
Согласно исследованию Мэриэнн Гарри, Роберта Майкла и Ирвинга Кирша, сознательное внушение может повлиять на то, насколько хорошо люди запоминают вещи, как они реагируют на лечение и даже на то, насколько хорошо они будут действовать и вести себя.
Причина, по их словам, связана с так называемым ожиданием ответа . Это означает, что то, как мы ожидаем нашего ответа на ситуацию, влияет на то, как мы будем реагировать на самом деле. Другими словами, как только вы ожидаете, что что-то произойдет , ваше поведение, мысли и реакции фактически внесут свой вклад в , сделав этим ожиданием.
Если вы думаете, что справитесь с собеседованием и ожидаете, что оно пройдет хорошо, у вас больше шансов хорошо справиться с работой. Если вы думаете, что выиграете гонку, у вас больше шансов тренироваться, готовиться и выступать так, чтобы у вас было больше шансов на победу.
Подобное использование внушения может стать мощным инструментом в достижении наших целей. Но многие из нас попадают в ловушку с другой стороны: думают только о своих ограничениях. В таких ситуациях сила внушения столь же сильна, что фактически мешает нашему успеху.
Думаете, вам будет сложно найти новую работу? Скорее всего, вы будете чувствовать себя более негативно, и результаты будут менее благоприятными. Было ли высказано мнение, что никто в вашей семье не знает, как иметь здоровый брак? Вы можете бессознательно саботировать свои отношения. Когда вы ожидаете простуды — потому что все болеют, — вы, скорее всего, заболеете.
На самом деле, исследования показывают, что влияние внушения (и наших ожиданий) настолько велико, что ученые сейчас изучают, как сила внушения и ожидания могут помочь в здравоохранении, уголовных расследованиях, политических решениях и образовании.
4 способа использовать силу внушения
Вы можете использовать силу внушения прямо сейчас, чтобы создать желаемый опыт в вашей собственной жизни. Вот четыре способа сделать это:
1. Настройтесь на настоящий момент.
Это хороший совет практически на все случаи жизни. Но, как и во многих других случаях, осознанность необходима, чтобы помочь нам определить предложения, которые в первую очередь приходят нам в голову. Если вы не знаете, какие сообщения вы отправляете или получаете от других, трудно противодействовать негативным внушениям, которые вы слышите.Так что следите за тем, что происходит вокруг вас. Станьте более любопытными, и предложения, которые могут на вас повлиять, будет легче обнаружить. Затем вы можете уделить особое внимание тем, которые наиболее полезны или воодушевляют.
2. Создайте сеть поддержки.
Определите людей, которые верят в вас, и оставайтесь с ними рядом. Психологи показали, что на нас влияют как преднамеренные, так и непреднамеренные внушения. То, как люди разговаривают с нами — их жесты, тона и значения, — имеет такое же значение, как и их слова.Положительное влияние порождает положительные предложения. Подумайте о том, с кем вы проводите больше всего времени, и убедитесь, что они приносят положительную энергию — только это поможет добиться более позитивных результатов в вашей жизни.
Подумайте также о том, насколько ваше поведение наводит на размышления. Когда вы взаимодействуете с другими (или, особенно, когда вы воспитываете детей), вы делаете непреднамеренные внушения своим языком тела, отношением и вниманием. Эти тонкие предложения могут воодушевить людей и вдохновить их — или разрушить, и все это без единого слова.
3. Сохраняйте гибкость мышления.
Когда мы ограничены установкой на данность, мы склонны воспринимать неудачи лично и не видим возможности для улучшения. Это ограничение. Лучше оставаться открытым для любого результата, и когда в вашу жизнь приходят предложения или влияния, рассматривайте те, которые приближают вас к вашим целям. Обладая гибким мышлением, вы продолжаете учиться, расти, совершенствоваться и привлекать в свою жизнь то, что будет влиять на ваш прогресс.
4.Поймите, что сила внушения работает всегда.
Если вы ожидаете, что что-то произойдет — если кто-то или что-то предложит вам конкретный результат, — ваши ожидания этого исхода играют важную роль в его возникновении. Одно только ожидание или предложение часто бессознательно меняет ваше поведение и ваши реакции, помогая воплотить в жизнь ожидаемый результат.
Зная все это, не ожидайте ничего меньшего, чем лучшее. Я предполагаю, что вы это заслужили.
типов предложений | Гипноз и внушение
Напомним, что гипнотическая индукция вызывает «гипнотический транс» или «состояние гипноза» , но большинство интересных вещей, которые происходят в гипнозе, являются результатом внушения .
Предложения могут быть:
Преднамеренное против непреднамеренного
Преднамеренное внушение может быть чем-то вроде «когда вы сидите там, вы можете заметить, что ваша рука начинает чувствовать себя легче» (предложение для изменения субъективного опыта).
Непреднамеренные предложения случаются постоянно. Хорошо известным феноменом в психологических исследованиях является эффект боярышника. Это идея о том, что люди ведут себя по-разному, когда знают, что за ними наблюдают. «Наблюдать за людьми или заставлять их чувствовать себя особенными — это наводит на размышления» (Майкл, Гарри и Кирш, 2012). Эффект плацебо также можно рассматривать как непреднамеренное внушение (хотя иногда оно бывает преднамеренным) — например, пациент может почувствовать себя лучше, если он принимает антибиотики от вирусной инфекции, отчасти потому, что он чувствует, что что-то делается для его болезни.
Гипнотическое против негипнотического
Внушение — гипнотическое , если оно доставляется в контексте гипноза. Например, если он дается после гипнотического наведения, или если он дается в то время, когда участник считает, что он загипнотизирован.
Те же самые внушения могут также быть доставлены за пределами гипноза, для незагипнотизированных участников. В этом контексте они называются негипнотическими внушениями или образными внушениями .Существуют обширные исследования, показывающие, что гипнотические внушения лишь незначительно более эффективны, чем внушения воображения.
Вербальный против невербального
Гипноз и внушение классически считаются словесными, но существует множество исследований, показывающих, что внушения могут быть высказаны без слов. В психологических исследованиях хорошо известно, что ожидания экспериментатора могут искажать результат исследования (характеристики спроса): вот почему качественные медицинские испытания являются «двойными слепыми», чтобы попытаться минимизировать влияние ожиданий. исследователей и волонтеров.Есть также свидетельства того, что невербальные, непреднамеренные внушения действуют в разных сферах. Например, в исследовании, в котором судьи давали указания имитирующим присяжным, их вердикты соответствовали личным ожиданиям судьи (Hart, 1995).
Предложение влияет на множество разных доменов
Suggestion работает в широком диапазоне областей, в том числе:
Ощущения и восприятие
Можно давать предложения, чтобы повлиять на то, что участник видит, слышит или чувствует.Например, может быть предложено «услышать голос друга, говорящего с вами», «увидеть кошку у себя на коленях», «почувствовать тепло солнца на своей руке» или «почувствовать, что ваша рука настолько тяжелая, что вы не можете поднять ее с колен ».
В одном исследовании участникам было предложено увидеть изображение в оттенках серого в цвете или увидеть изображение в оттенках серого. Активность зрительной коры головного мозга участников указала на то, что они действительно видели цвет, даже когда его не было на реальных изображениях (Mazzoni et al, 2009).
В другом исследовании участникам была привязана грелка к руке. Было высказано предположение, что он нагреется до болезненно горячей температуры, когда на самом деле он был выключен. Участники сообщали о испытываемой боли, которая сопровождалась активностью «болевых участков» их мозга (Derbyshire, Whalley, Stenger & Oakley, 2004).
Неявное обучение
В исследовании, где задачей участника было найти цель среди отвлекающих факторов (где отвлекающие факторы тонко предсказывали местоположение целей в некоторых испытаниях), на производительность участника влияло обнюхивание ароматизированной подушечки.Если участникам сказали, что ароматизированная прокладка улучшит их производительность, они будут работать быстрее, а если им предложат обратное, они будут работать медленнее (Colaguiri, Livesey, & Harris, 2010).
Память
Участники дали безалкогольный напиток и сказали, что это водка, были более восприимчивы к вводящей в заблуждение информации. Участники, которым давали напиток плацебо и говорили, что это препарат, улучшающий работоспособность, были менее восприимчивы к вводящей в заблуждение информации (Assefi & Harry, 2003; Clifasefi et al, 2007).
Влияние гипнотических внушений на память широко исследовалось. Типичный результат состоит в том, что качество воспоминаний не улучшается, но увеличивается количество или достоверность воспоминаний.
Привычные или автоматические ответы
Хорошо подтвержденный вывод психологического исследования состоит в том, что участники могут назвать цвет чернил, которым напечатано слово, быстрее, если он соответствует цвету, названному этим словом (Stroop, 1935). Этот эффект считается автоматическим и неподконтрольным сознанию.Однако, когда очень внушаемым участникам предлагается «видеть ясно, но слова — это ерунда (бессмысленные символы)», тогда эффект Струпа уменьшается (Raz & Campbell, 2009).
Эффективность лекарственных средств
В исследовании, в котором участникам давали дозу миорелаксанта, они сообщали, что чувствовали себя расслабленными, если им сказали, что это релаксант, и напряженными, если им сказали, что это стимулятор (Flaten, Simonsen, & Olsen, 1999).
В другом исследовании одной группе пациентов больницы вводили бензодиазепиндиазепам без их ведома, а другой группе вводили препарат и говорили, что это сильнодействующее лекарство от гнева.Только группа, которой рассказали о препарате, сообщила о снижении тревожности (Benedetti et al, 2003).
Подлинный ответ на предложение
Подделка
Невозможно доказать, действительно ли кто-то загипнотизирован или искренне реагирует на внушение. Например, если участнику внушают, что его рука становится легче и поднимается в воздух, он может поднять руку, потому что она действительно кажется легче, или потому что он притворяется.Точно так же, если им предложат облегчить боль, они могут сообщить о меньшей боли, потому что они чувствуют меньше боли или потому, что они пытаются доставить удовольствие. Итак, как мы можем определить, искренен ли ответ на предложение?
Один из способов — провести тесты, которые трудно подделать. Раз и его коллеги использовали тест Струпа, чтобы показать, что ответы на некоторые предложения берут на себя автоматические процессы. Другие способы включают послетестовые разборы полетов, когда участникам предоставляется возможность оценить, насколько «искренними» или «легкими» были их ответы.
Непроизвольность
Одной из ключевых характеристик гипнотического ответа является непроизвольность. Это было названо «классическим эффектом внушения» (Weitzenhoffer, 1980). Поскольку гипнотическое внушение осуществляется субъектом, Вайтценхоффер утверждает, что субъективный опыт должен состоять в том, что поведение происходит само по себе, непроизвольно. Например, если предполагается, что рука субъекта жесткая, как железный прут, истинный гипнотический опыт заключается в том, что рука действительно стала жесткой сама по себе: участник не должен чувствовать, что он намеренно держит свою руку жестко.Обратите внимание, что эта характеристика непроизвольности применима только к поведению.
‘Реальность’
Теллеген (1978/1979) утверждал, что ключевым критерием гипнотической реакции является то, насколько «настоящие» ощущения. Например, если предлагается испытать опыт пребывания на пляже, то имеет значение не то, насколько ярким будет этот опыт, а то, насколько реальный он ощущается — он должен восприниматься «как реальный» .
Предложение | Очарованный | Фэндом
Предложение
Эффекты
Влияние на мысли, эмоции и действия других людей
Спусковой крючок
Проект как внутренний голос для других
Категория
Поддерживающая мощность
Внушение — это способность выступать в качестве внутреннего голоса для других, внедряя в их умы невероятно сильные внушения, тонко подчиняя их своей воле.Описание
Жертвы или цели будут слышать предложения пользователя как внутренний голос, тем самым заставляя их поверить, что мысли и идеи, которые у них есть, являются их собственными, что, в свою очередь, повлияет на их действия в пользу пользователя.Однако, как указал Лео Вятт и продемонстрировал Купидоны, внушение не дает пользователю возможности контролировать умы других. Пользователь может насаждать мысли и идеи, но жертва по-прежнему контролирует свои собственные действия и может сопротивляться внушению, если узнает о манипуляции.
Предложение нейтральное, оно может быть использовано как плохое, так и хорошее. В то время как силы добра будут стремиться помочь другим своими внушениями, зло будет пытаться манипулировать другими из эгоистичных соображений или использовать это, чтобы каким-то образом навредить им.Собственно говоря, M.O. определенных сил зла — заставить добрых существ покончить с собой. Другой М.О. зла — заставить добрых существ убивать.
Внушение также кажется естественной частью невидимой формы астральной проекции. Это позволяет пользователю казаться невидимым и устанавливать телепатическую связь с кем-то, часто позволяя им подсознательно влиять на другое существо, внушая мысли.
История
Рекс Бакленд
Рекс Бакленд шепчет Пайпер.
- « Я объяснил это тебе, Ханна. Это называется астральной проекцией. С ее помощью я могу переносить себя психически и внедрять подсознательные мысли в мозг Прю. Точно так же, как я сделал, когда обманом заставил ее покинуть хранилище сегодня с тиарой. Видишь ли, я внушил ей эту мысль и заставил ее думать, что она вышла с пустыми руками. «
- —Рекс к Ханне. [src]
Рекс обладал этой способностью благодаря своим способностям астральной проекции. Он смог манипулировать Прю и украсть ценную тиару из аукционного дома, сделать Фиби свидетелем того, что, казалось бы, было доказательством того, что Прю кого-то убила, и почти позволил Энди и Дэррилу найти тиару в поместье.Как упоминалось выше, Рекс также смог манипулировать Фиби. Он использовал свою силу, чтобы заставить Фиби увидеть меблированную квартиру, когда на самом деле она была пуста, а затем внушить ей предчувствие, что Прю находится в опасности, зная, что она бросится спасать свою сестру и прибудет как раз вовремя, чтобы засвидетельствовать Прю. казалось бы убить кого-нибудь. Он также использовал свои способности внушения на Пайпер, заставив ее подумать о том, чтобы увидеть психоаналитика после того, как он внушил мысль, что она была несчастной ведьмой в ее голове. [1]
Ангелы-хранители
- « Что ж, стражи не просто держали тебя в вертикальном положении.Это ваш внутренний голос, ваша совесть, инстинкты. Без них вы немного заблудитесь. «
- — Кайл Пейдж. [src]
Ангелы-хранители — существа-защитники, которые защищают людей в их повседневной жизни. Они используют это, чтобы шептать предупреждения или советы своим подопечным, когда они в опасности. Например, если мужчине угрожает опасность сбить его с машины из-за того, что он собирается перейти дорогу, не глядя, его ангел-хранитель появится перед ним и предложит ему остановиться и посмотреть, прежде чем переходить дорогу.Как показано с Пейдж, без своего опекуна обвиняемые подвергаются опасности без предупреждения и становятся очень подверженными несчастным случаям. [2]
Убийца духов
- Пайпер : « Они приносят своим жертвам неуверенность в себе, невезение, то, что причиняет боль другим людям. »
- Лев : « А затем укрепите это, охотясь на их мысли, заставьте их думать, что они несут ответственность за всю боль, хотя на самом деле это не так. »
- Фиби : « Ну, это не самоубийство, это убийство. «
- Лев : « Технически нет. На самом деле они никогда не толкают своих жертв, они просто всегда заставляют их прыгать. »
- — Пайпер и Лео объясняют Фиби, как убивает Духовный Убийца. [src]
Убийца духов атакует Мэгги.
Духовный убийца был темным просветителем, который мог выступать в качестве внутреннего голоса для своих жертв, произнося слова разочарования и тому подобное в их уши, создавая впечатление, будто их проклятые действия исходили из их собственных идей и намерений, которые в конечном итоге привели их до самоубийства.Его любимыми жертвами были будущие хранители правопорядка.
В 2000 году он проклял Мэгги Мерфи невезением, вызвав множество неудачных событий в ее жизни, а затем вложил в ее голову мысли, предполагая, что все происходящее вокруг нее было ее ошибкой, и ей нужно было покончить с собой, чтобы покончить с собой. страдания и всех вокруг нее. К счастью, Прю Холливелл прибыла в многоквартирный дом Мэгги как раз в тот момент, когда она собиралась спрыгнуть с крыши, и смогла помочь ей прийти в себя.К сожалению, Мэгги затем соскользнула, но, к счастью, Прю смогла перенаправить ее падение, что позволило ей приземлиться на землю невредимой. После этого Прю наложила на Мэгги заклинание, чтобы принести ей уверенность и удачу, что также дало ей защиту от Духовного Убийцы, потому что, если дух-убийца не мог убивать с безумием, она была невосприимчива к его силам.
Затем Дух-Убийца нацелился на Прю и использовал ее служебную ситуацию, чтобы атаковать ее для более быстрого и агрессивного воздействия. Если бы Прю умерла, ее заклинание удачи умерло бы вместе с ней, и он мог бы продолжить преследование Мэгги.За несколько часов он почти сломил дух Прю. Последней каплей было предположение, что Энди был бы жив, если бы не она. Пайпер и Фиби заметили Прю как раз в тот момент, когда она собиралась спрыгнуть с моста, и убедили ее, что Духовный Убийца стоял позади нее и действительно был тем, кто руководил ее суицидными мыслями. Прю резко очнулась и в гневе швырнула Убийцу Духов через дорогу. Лео Вятт, который только что обрёл свои крылья, влетел и унес на орбите Убийцу духов.
Барбас
- « Итак, страх, что ты недостаточно хорош, что ты не достоин силы трех.О, давай, докажи себя. Спасти Коула так же, как раньше Фиби. Ваши сестры будут так гордиться. «
- — Барбас использует свою силу на Пейдж. [src]
Барбас смог использовать эту способность после того, как научился астральной проекции и оставался невидимым. Вместе со своей способностью распознавать страх, он мог проецировать внутренний голос на своих жертв, охотясь на их страхи и сомнения, а затем предлагать способы, которые обычно в конечном итоге разрушали их, чтобы преодолеть его.Он использовал эту силу, чтобы атаковать Зачарованных и Коула Тернера, внушая им неуверенность в себе, и даже смог обманом заставить Пейдж лишить Коула его способностей, чтобы он мог их украсть. [3] Годы спустя он манипулировал Лео, заставляя его думать, что Зола был злом, и Лео поразил Зола молнией и победил его, прежде чем прийти в себя. [4]
Амур
- « Это обычный приступ холодных ног. Просто вспомните все, что вы пережили вместе, и позвольте этим чувствам направлять вас. «
- —Куп использует свою силу на Митчелле, чтобы помочь ему преодолеть холодные ноги. [src]
Купидоны и другие существа, владеющие Кольцом Купидона, могут использовать его, чтобы проникать в сердца и умы людей и внедрять мысли, влияя на их настроение, поведение и действия. Кольцо в основном используется для того, чтобы вселить в сознание человека чувство любви, но, попав в чужие руки, оно может быть использовано для того, чтобы предлагать причины для ненависти, а также для причинения вреда другим. Подразумевается, что его также можно использовать, чтобы заставить других людей вспомнить прошлые воспоминания.Распространенная практика среди купидонов — сначала замедлить время при установлении любовных связей, а затем выступить в качестве внутреннего голоса для зарядов, направляя их на путь любви. Оставляя своих подопечных в неведении об их присутствии и влиянии. Однако Куп дважды использовал внушение, не замедляя время, сначала на Митчелле, а затем на Бри. [5]
Билли Дженкинс
Золотой пояс Геи предлагает Пайпер и Фиби выступить против мужчин.
- « Дамы, я думаю, что ремень действует и на вас. «
- — Лео Фиби и Пайпер. [src]
Билли Дженкинс смогла использовать эту способность после того, как надела золотой пояс геи. Однако суггестивная сила пояса была ограничена женщинами и длилась недолго. Те, на кого она повлияла с помощью внушающей силы пояса, вернулись в нормальное состояние, как только она покинула их присутствие. Например, Билли использовала эту силу на Фиби, Пайпер и всех женщинах в ее классе мифологии, и все они вернулись в нормальное состояние, как только она покинула их присутствие.Ремень также вспыхивал всякий раз, когда Билли использовала эту силу.
Список существ, которые используют (d) Предложение
- Исходная сила
- Через заклинание, артефакт, другую силу и т. Д.