e problem of morality in ancient philosophy

Ульябаева Г.Ш.

Студентка 2 курса, институт теплоэнергетики, Казанский государственный энергетический университет,

РФ, г. Казань e-mail: [email protected]

Ulyabaeva G.

2nd year student, institute of Power Engineering Kazan state power engineering University,

Russia, Kazan e-mail:[email protected]

Аннотация.

Данная статья посвящена важной проблеме нравственности в античной философии. В ней проанализированы мнения таких великих философов того времени, как Аристотель, Эпикур, Демокрит, Сократ и Платон. По мнению Аристотеля, нравственность — это стремление к благой цели. Идеалом нравственности у Эпикура является жизнь в согласии с природой. Демокрит же полагал, что нравственность неразрывно связана с уровнем воспитания человека. Истинная нравственность по Сократу — это знание того, что есть благое и полезное для человека. А Платон считал, что добродетельные люди наслаждаются душевным покоем, а безнравственные находятся в дисгармонии со своим внутренним миром. В ходе исследования данной проблемы автор пришел к выводу, что нравственность — понятие абстрактное, и что каждый из философов трактует ее по-своему, но неизменными остаются основные добродетели.

Annotation.

This article is devoted to the important problem of morality in ancient philosophy. It analyzes the opinions of such great philosophers of the time as Aristotle, Epicurus, Democritus, Socrates and Plato. According to Aristotle, morality is the pursuit of a good goal. The ideal of morality in Epicurus is life in harmony with nature. Democritus believed that morality is inextricably linked with the level of education of man. True morality according to Socrates is the knowledge of what is good and useful for man. But Plato believed that virtuous people enjoy peace of mind, and immoral people are in disharmony with their inner world. During the study of this problem, the author came to the conclusion that morality is an abstract concept and that each philosopher interprets it in his own way, but main virtues remains the same.

Ключевые слова: нравственность, философия античности, мораль, добро, зло.

Key words: morality, philosophy of antiquity, morality, good, evil.

Понятие нравственности знакомо каждому из нас, но далеко не все знают подлинное значение этого слова. В настоящее время очень остро стоит проблема нравственности, так как многие люди ведут неправильный, безнравственный образ жизни. Что такое нравственность человека? Как она связана с такими понятиями, как мораль и этика? Какое поведение можно считать нравственным, а какое безнравственным? Можно ли сказать, что есть определенные правила, определяющие нравственность поступков, поведения, образа жизни? Именно отсутствие правильного ответа на все эти вопросы привело к появлению различных мнений.

Философское знание о нравственности пользуется такими понятиями, как, например, идеал, добро и зло, долг и совесть, свобода, добродетель и порок, счастье и другие. В своей сумме они выражают понятие нравственности. Начиная с античности, нравственность понималась как мера господства человека над самим собой, она являлась показателем того, насколько человек ответственен за себя, за то, что он делает, как разум доминирует над аффектами, куда разум направляет чувства. Попытаемся разобраться в этом с помощью античных философов.

Самой большой теоретической глубины достигает учение греков о нравственности у Аристотеля. Философ считал, что общей целью человека является стать существом именно добродетельным. Нравственность

человека понимается им как стремление к благой цели. Высшее благо определяется особенностью и назначением человека, связанным с его разумом. Поэтому дело человека — это разумная деятельность, а назначение совершенного человека — в выполнении этой самой разумной деятельности. Жизнь, которая стремится к высшему благу, должна быть добродетельной. Настоящая цель человеческой жизни, как ее определяет Аристотель, — это не наслаждение, а блаженство, достигающееся в умозрительной деятельности души. По мнению Аристотеля, добродетельный человек является мерой для других людей, он всегда находится в гармонии с самим собой.

Идеалом нравственности у Эпикура является жизнь мудреца, который не пренебрегал земными благами, а, напротив, жил в согласии с природой. Именно такой человек, как считал Эпикур, лучше всего соблюдает цель жизни, назначенную ею. Только такая жизнь, по мнению Эпикура, рождает гармонию человеческого существования. В противном же случае, «если ты по всякому поводу не будешь приурочивать действий своих к цели природы, если ты отвернешься от этой цели, чтобы искать и избегать чего-нибудь другого, действия твои будут в разладе с мыслью». Высшего удовольствия мудрец может добиться только благодаря жизни в согласии с природой и окружающим его миром, освобожденным от ложных мнений и заблуждений, согласовав свои потребности с естественной необходимостью. Своим ученикам и последователям Эпикур преподал урок исключительной нравственной цельности и душевного мужества. В предсмертном письме Гермарху он пишет: «Гермарху от Эпикура привет! Когда я писал тебе это, я переживал счастливый день, который вместе и мой последний день. Меня преследовали такие муки, что ничего, кажется, нельзя было прибавить к их силе. Но страданиям тела противопоставил я радость духа, исходившую из воспоминания о моих изобретениях. Ты же, Гермарх, чтобы дать новое доказательство той привязанности, которую ты смолоду питаешь ко мне и моей философии, имей попечение о детях Метродора». Эти слова в очередной раз помогают нам убедиться в том, что Эпикур был очень жизнерадостным и умел заботиться о других.

Демокрит ставит нравственное достоинство человека в самую тесную зависимость от его умственного усовершенствования. Он считает, что нравственное достоинство человека определяется не только его поступками, но, прежде всего его внутренним состоянием. По его мнению, тот, кто поступает несправедливо, поистине несчастнее, нежели справедливо страдающий. Демокрит писал, что моральные принципы не даются от рождения, они прививаются в ходе воспитания. Исходя из этого, можно сделать вывод, что люди становятся хорошими благодаря тренировке, а не природе. Демокрит полагал, что воспитание дает человеку возможность хорошо говорить, мыслить и делать.

Сократ считал, что некоторые нормы в обществе являются абсолютными и действительными для всех. Он верил в объективное добро. Для Сократа знать добро означает делать добро, знать самих себя — значит быть самим собой. По мнению Сократа, мораль сливается со знанием. Истинная нравственность, — знание того, что есть благое и прекрасное, и вместе с тем полезное для человека, что помогает ему достичь блаженства и жизненного счастья. Сократ полагал, что нравственность — это стремление осуществить идею добродетели, результатом же этой идеи должно быть достижение блага в жизни. Достичь же такого результата возможно лишь при помощи знаний и, главным образом, посредством опыта и наблюдения.

Платон, в своем диалоге «Государство», поставил вопрос о том, что же может побудить человека поступать справедливо, если несправедливый поступок в итоге оказывается безнаказанным. Платон считал, что существует общая идея добра, а отдельные добрые поступки — это лишь частные проявления этой идеи. Человек, который живет безнравственно, находится в состоянии внутреннего дисбаланса. Добродетельные же люди, напротив, наслаждаются душевным покоем, счастьем и расположением богов. Платон искренне верил в бессмертие души и полагал, что в будущей жизни добродетельных людей ждет большая награда. Особое

значение Платон придает религии, так как она весьма близко стоит к идее нравственности, добра и справедливости.

Проанализировав мнения философов, указанных выше, я пришла к выводу, что нравственность — это абстрактное понятие, и что каждый воспринимает ее по-своему. Она во все времена определяла суть разделения добра и зла, что есть хорошо, а что есть плохо. Наиболее близки мне по духу рассуждения Демокрита, поскольку я тоже считаю, что огромную роль в формировании нравственности играет именно воспитание. Воспитанность -это не только хорошие манеры и умение вести себя, оно является понятием социальным и подразумевает в себе «бережное отношение к окружающему миру». Воспитанный человек соблюдает все нормы морали и поведения в обществе, он уважает интересы других людей так же, как и свои. Нравственная личность, выбирая направления своих действий, поступает исключительно по совести, при этом опираясь на уже сформированные личностные ценности и понятия.

Нравственность особенно ярко проявляется в конкретных поступках. К сожалению, мы не всегда можем дать понятию словарное определение, но зато точно можем определить, правильно человек поступил или нет. А также можем решить для себя как бы повели себя сами в похожей ситуации.

Незаменимыми составляющими нравственной личности являются честь и долг. Нравственный человек — это гармонично образованная и воспитанная личность. Она на протяжении всей своей жизни продолжает развивать и воспитывать себя сама, взвешивает решения перед тем, как совершить той или иной поступок, постоянно анализирует свои действия, умеет признавать и, по возможности, исправлять свои ошибки.

Также к нравственности можно отнести такие качества, как доброта, честность, доброжелательность, милосердие, смелость, и скромность. Не все люди обладают этими качествами, но большинство можно охарактеризовать таким понятием, как «моральные». Поэтому меры определения уровня нравственности для всех различны. Исходя из этого можно сделать вывод, что каждому нужно воспитать в себе эти качества и не осуждать тех, кому это воспитание удается хуже. Когда каждый из нас начнет задумываться над своим поведением и отношением к окружающему миру, все вокруг станет гораздо лучше, и тогда нравственность будет иметь четкие принципы.

Список используемой литературы:

1.Иванов В.Г. История этики Древнего мира. — Л.: Изд. ЛГЦ, 1980.

2.Философия. Четвертое издание, переработанное и дополненное. В.Н. Лавриненко, В.П. Ратников, Москва, 2010.

3. Философия. Учебник для бакалавров и специалистов. Е.Н. Пронина, Москва, 2011.

Мораль и нравственность

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

В системе человеческих ценностей  нравственность занимает совершенно особое место. Моральное сознание детерминирует поведение людей и их взаимоотношения – межличностные, трудовые, социальные. Нравственный критерий применим в качестве оценочного основания ко всем областям человеческой деятельности.

Появление морали трудно переоценить: любая  активная форма человеческой деятельности нуждается в нравственных критериях оценки, отсутствие таких критериев или несоответствие им может свести на нет самые грандиозные успехи  практической и научной деятельности.

Формирование моральных норм, принципов, традиций  знаменует собой переход от стихийных форм регулирования поведения и взаимоотношений к упорядоченным, сознательно регулируемым. Нравственные представления человека, формировавшиеся на протяжении веков, нашли отражение в таких категориях, как добро, зло, справедливость, совесть, долг, смысл жизни, счастье, любовь, в моральных нормах и принципах, регулирующих отношения людей.

Термин «этика» происходит от древнегреческого слова «ethos» («этос»). Первоначально под этосом понималось привычное место совместного проживания, дом, человеческое жилище, звериное логово, птичье гнездо. В последующем оно стало по преимуществу обозначать устойчивую природу какого-либо явления, обычай, нрав, характер; так, в одном из фрагментов Гераклита говорится, что этос человека есть его божество. Такое изменение смысла поучительно: оно выражает связь между кругом общения человека и его характером. Отталкиваясь от слова «этос» в значении характера, Аристотель образовал прилагательное «этический» для того, чтобы обозначить особый класс человеческих качеств, названных им этическими добродетелями. Этические добродетели являются свойствами характера, темперамента человека, их также называют душевными качествами. Они отличаются, с одной стороны, от аффектов как свойств тела и, с другой стороны, от дианоэтических добродетелей как свойств ума. К примеру, страх — природный аффект, память — свойство ума, а умеренность, мужество, щедрость — свойства характера. Для обозначения совокупности этических добродетелей как особой предметной области знания и для выделения самого этого знания как особой науки Аристотель ввел термин «этика».

Для точного перевода аристотелевского понятия этического с греческого языка на латинский Цицерон сконструировал термин «moralis» (моральный). Он образовал его от слова «mos» (mores —мн. число) — латинского аналога греческого «этос», означавшего характер, темперамент, моду, покрой одежды, обычай. В IV веке н.э. в латинском языке появляется термин «moralitas» (мораль), являющийся прямым аналогом греческого термина «этика».

Оба этих слова, одно греческого, другое латинского происхождения, входят в новоевропейские языки. В первоначальном значении «этика», «мораль», «нравственность»— разные слова, но один термин. Со временем ситуация меняется. В процессе развития культуры, в частности, по мере выявления своеобразия этики как области знания за разными словами начинает закрепляться разный смысл: под этикой главным образом подразумевается соответствующая ветвь знания, наука, а под моралью (нравственностью) — изучаемый ею предмет. Существуют также различные попытки разведения понятий морали и нравственности. Согласно наиболее распространенной из них, восходящей к Гегелю, под моралью понимается субъективный аспект соответствующих поступков, а под нравственностью — сами поступки в их объективно развернутой полноте: мораль — то, какими видятся поступки индивиду в его субъективных оценках, умыслах, переживаниях вины, а нравственность — то, какими на самом деле являются поступки человека в реальном опыте жизни семьи, народа, государства. Можно выделить также культурно-языковую традицию, которая понимает под нравственностью высокие основополагающие принципы, а под моралью — приземленные, исторически изменчивые нормы поведения; в этом случае, например, заповеди бога именуются нравственными, а наставления школьного учителя — моральными.

 В общекультурной лексике все три слова продолжают употребляться как взаимозаменяемые. Например, в живом русском языке то, что именуется этическими нормами, с таким же правом может именоваться моральными нормами или нравственными нормами. В языке, претендующем на научную строгость, существенный смысл придается главным образом разграничению понятий этики и морали (нравственности), но и оно не до конца выдерживается.

Мораль предстает в двух взаимосоотнесенных, но тем не менее различных обличьях: а) как характеристика личности, совокупность моральных качеств, добродетелей, например, правдивость, честность, доброта; б) как характеристика отношений между людьми, совокупность моральных норм (требований, заповедей, правил), например, «не лги», «не кради», «не убий». Соответственно этому мы сведем общий анализ морали в две рубрики: моральное измерение личности и моральное измерение общества.

Понимание морального совершенства (добродетельности) личности как такого взаимоотношения разумного и неразумного начал в индивиде, когда первое господствует над вторым, показывает, что мораль является сугубо человеческим качеством .  Она не свойственна животным, ибо они лишены разума. Она не свойственна богам, если вообще допустить их существование, так как они мыслятся совершенными существами, лишенными неразумного начала. Она присуща только человеку, в котором представлено и то, и другое вместе. В этом смысле, будучи мерой разумности человека, мораль является также мерой его человечности.

Разумное поведение является морально совершенным тогда, когда оно направлено на совершенную цель, — цель, которая считается безусловной (абсолютной), признается в качестве высшего блага.

Моральное измерение общества можно приблизительно выразить следующим образом. Мораль есть такая нацеленность людей друг на друга, которая мыслится существующей до каких-либо конкретных, многообразно расчлененных отношений между ними и делает возможными сами эти отношения.

Мораль можно назвать общественной (человеческой) формой, делающей возможной отношения между людьми во всем их конкретном многообразии. Она как бы связывает людей до всех связей, очерчивает тот идеальный универсум, внутри которого только и может разворачиваться человеческое бытие как человеческое. Человеческие отношения и человечность отношений — очень близкие понятия. Мораль и есть та самая человечность, без которой отношения людей никогда бы не приобрели человеческого (общественного) характера.

Мораль является сложным образованием, в котором можно выделить, в частности, высшие нравственные ценности и нормы. К высшим нравственным ценностям обычно относят добро, счастье,  справедливость и другие. Особое место в системе нравственных ценностей занимает моральный идеал.

В специфически этическом смысле идеал предполагает некоторый универсальный, т.е. не изменяющийся в зависимости от обстоятельств, лиц, индивидуальных вкусов стандарт. Идеал — это, во-первых, наиболее общее, универсальное и, как правило, абсолютное нравственное представление о благом и должном, во-вторых, образ совершенства в отношениях между людьми или — в форме общественного идеала — такое устроение общества, которое обеспечивает это совершенство, в-третьих, безусловный высший образец нравственной личности.

Независимо от того, каковы реальные истоки высших ценностей и идеала, они функционируют автономно по отношению к действительности — как действительности частных интересов, социальных групп, ситуативно меняющихся ролей личности, различных профессиональных, статусных или функциональных обязанностей и т.д. Аристотель, Фромм или религиозные мыслители существенно расходятся в своих теоретических идеях. Но все они утверждают, что содержание идеала обусловлено тем, что есть человек как человек. Они указывают, что ценностный мир человека в самом деле автономен — по отношению к социальной реальности, или реальности, воспринимаемой практическим, эмпирически ориентированным сознанием, что бы ни говорили на этот счет исторические материалисты.

Высшие ценности представляют собой часть духовного мира. Даже обусловленные эмпирически в своем становлении и развитии, они — безусловны в своем ставшем и развитом виде. Для того чтобы выделить некоторый частный случай в качестве морального примера, необходимо иметь критерий, по которому мы оцениваем что-то как хорошее или дурное. А это значит, что само положительное или отрицательное значение примера зависит от принятых общих положений. В ценностном плане общее приоритетно по отношению к частному. Высшие ценности воспринимаются как закон, которому должен соответствовать эмпирический мир, как должное, которое вменяется сущему.

Идеал — наиболее отвлеченное и общее нравственное представление. Его императивная и ценностная сила несомненна. Проблема заключается в том, какую роль он играет в жизни индивида. В отличие от большинства других нравственных понятий, в идеале дан завершенный и абсолютный образ добра — абсолютный в том смысле, что его противопоставленность злу только предполагается, но никак (на уровне самого идеала) не раскрывается. Если можно согласиться с циничным суждением о том, что идеалы безжизненны, то только в том смысле, что они провозглашают лишь добро, между тем как действительная жизнь складывается не иначе, как через переплетение добра и зла. Частные принципы и нормы морали отражают эту взаимоопределенность добра и зла.

В широком смысле слова добро и зло обозначают положительные и отрицательные ценности вообще.

Самым важным при этом было различение добра в относительном и абсолютном смысле. «Доброе» в одном случае — это хорошее, т.е. приятное и полезное, а значит, ценное ради чего-то другого, ценное для данного индивида, в сложившихся., обстоятельствах. и т.д., а в другом — есть выражение добра, т.е. ценного самого по себе и не служащего средством ради индивидуальной цели

Добро в этом втором абсолютном значении  — моральное, этическое понятие. Оно выражает положительное значение явлений или событий в их отношении к высшей ценности — к идеалу. Зло есть протии воположностьдобра.

 Во-первых, добро и зло осознаются как особого рода ценности, которые не касаются природных или стихийных событий и явлений. Во-вторых, добро и зло обозначают не просто свободные поступки, но действия, сознательно соотнесенные с определенным стандартом — в конечном счете с идеалом.

Итак, содержание добра и зла обусловлено идеалом нравственного совершенства: добро — это то, что приближает к идеалу, зло — то, что отдаляет от него. Зная, что в истории существовали различные мнения относительно того, к чему должен стремиться человек, чтобы достичь совершенства, легко представить концептуальное разнообразие в трактовках добра и зла. В зависимости от нормативного содержания, вкладываемого в представление об идеале, добро и зло трактовались как счастье и несчастье, наслаждение и страдание, польза и вред, соответствующее обстоятельствам и противоречащее им и т.д.

Наконец, в-третьих, добро и зло как моральные понятия связаны с душевным и духовным опытом самого человека и существуют через этот опыт. Как бы ни определялись философами источники добра и зла — творятся они человеком по мерке его внутреннего мира.

По своему императивно-ценностному содержанию добро и зло как бы представляют собой две стороны одной медали. Они взаимоопределены и в этом они как бы равны. Человек узнает зло, поскольку имеет определенное представление о добре; он ценит добро, испытав на собственном опыте, что такое зло. Кажется, утопично желать только добра, и нельзя в полной мере отрешиться от зла, не рискуя в то же время потерять добро. Существование зла порой представляется своего рода условием или непременным сопутствующим обстоятельством существования добра. Добро и зло связаны тем, что они взаимно отрицают друг друга. Они содержательно взаимозависимы.

Конкретизируя содержательно понятия добра и зла, следует сказать следующее:

а)  Добро утверждается в преодолении обособленности, разобщенности, отчуждения между людьми и установлении взаимопонимания, согласия, человечности в отношениях между ними.

б)  Как человеческие качества добро, т.е. доброта, проявляется в милосердии, любви, а зло, т.е. злобность, — во враждебности, насилии.

Роль морали в жизни общества и человека проявляется через ее функции, которые можно определить следующим образом: 

-гуманизирующая, утверждающая в людях образ «должного», приподнимающая людей над конкретными ситуациями;

-регулятивная, устанавливающая принципы саморегуляции личности и общества;

-ценностно-ориентирующая, ставящая нравственные ориентиры развития личности и общества; познавательная, дающая возможность понимания мира и общества сквозь призму нравственных ценностей;

-воспитательная, позволяющая морали стать основой социализации личности.

 

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

НРАВСТВЕННОСТЬ — это… Что такое НРАВСТВЕННОСТЬ?

НРАВСТВЕННОСТЬ

НРАВСТВЕННОСТЬ

— термин, употребляемый, как правило, синонимично термину «мораль», реже — «этика». Так же как «этика» в греч., «мораль» в лат., «Sittlichkeit» в нем. яз., рус. слово «Н.» этимологически восходит к слову «нрав» (характер). В языках, где употребляются одновременно оба слова (как в рус. — «мораль» и «Н.» или в нем. — «Moralitat» и «Sittlichkeit»), они чаще выступают синонимами либо же каким-то образом концептуализируются для обозначения отдельных сторон (уровней) морали, однако концептуализации такого рода носят по преимуществу авторский характер. Так, концептуальное различие между понятиями «мораль» и «Н.» проводил Г.В.Ф. Гегель в «Философии права» (1821), где Н. представлена как завершающий этап развития объективного духа от абстрактного права и морали. Абстрактное право — это сфера формальной свободы единичной для себя сущей воли и абстрактного добра; мораль — это сфера реальной свободы, в которой субъективная воля полагает себя также и как объективная воля, свободная не только в себе, но и для себя; Н. — это сфера практической свободы, субстанциональной конкретности воли, возвышающейся над субъективным мнением и желанием, это — «в себе и для себя сущие законы и учреждения». Непосредственными проявлениями Н. являются, по Гегелю, семья, гражданское общество и гос-во. В советской этической литературе также предпринимались попытки смыслового разделения понятий «мораль» и «Н.», во многом близкие гегелевскому. Напр., под Н. могут пониматься: а) нравы как практикуемые формы поведения, б) мораль, закрепленная традицией и вековой привычкой, в) мораль на уровне ее общественных проявлений, выражающая общественную т.зр. — в отличие от морали как феномена культуры, формы мотивации индивидуального поведения, личностной установки, совокупности объективных и безусловных норм и т.д. Анализ общеупотребительной лексики не подтверждает наличия различий между этими понятиями в живом языке.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.

НРАВСТВЕННОСТЬ

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

НРАВСТВЕННОСТЬ

один из самых важных и существенных факторов общественной жизни, общественного развития и исторического прогресса; мораль. Заключается в добровольном самодеятельном согласовании чувств, стремлений и действий членов общества с чувствами, стремлениями и действиями сограждан, их интересом и достоинством, с интересом и достоинством всего общества в целом. Добровольность и самодеятельность согласования отличают всякое явление нравственности. Нравственное чувство является, по Канту, «некоторой ощущаемой зависимостью частной воли от общей». Сущность нравственности является предметом этики.

Философский энциклопедический словарь. 2010.

НРА́ВСТВЕННОСТЬ

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

НРАВСТВЕННОСТЬ

    НРАВСТВЕННОСТЬ — термин, употребляющийся в живом языке и в специальной литературе чаще всего как синоним морали, реже — этики. Так же как греческое слово ήβος (этос), латинское moralis (от mos, мн. ч. mores), немецкое “Sittlichkeit”, русское слово “нравственность” этимологически восходит к слову “нрав” (характер) и лексически закреплено в “Словаре Академии Российской” (1793). Концептуальное различие между моралью и нравственностью проводил Гегель в “Философии права” (1821), где нравственность представлена как завершающий этап развития объективного духа, следующий за абстрактным правом и моралью. Абстрактное право — это сфера частной собственности, формальной свободы единичной для себя сущей воли и абстрактного добра; мораль — это сфера реальной свободы, в которой субъективная воля полагает себя так же, как и объективная воля, свободная не только в себе, но и для себя, как рефлексия самосознания к добру, как совесть; нравственность — это сфера практической свободы, субстанциональной конкретности воли, возвышающейся над субъективным мнением и желанием, это — “в себе и для себя сущие законы и учреждения” (“Философия права”, § 144). Непосредственными проявлениями нравственности являются, по Гегелю, семья, гражданское общество и государство.

    Р. Г. Апресян

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.

.

Синонимы:

Антонимы:

• НРАВСТВЕННОЕ БОГОСЛОВИЕ
• НУС

Смотреть что такое «НРАВСТВЕННОСТЬ» в других словарях:

• Нравственность — Нравственность  термин, чаще всего употребляющийся в речи и литературе как синоним морали, иногда  этики[1]. В более узком значении нравственность  это внутренняя установка индивида действовать согласно своей совести и свободной… …   Википедия

• нравственность — упадок нравственности.. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. нравственность мораль, этика; моральный кодекс, этические нормы, честность, целомудрие, педагогичность,… …   Словарь синонимов

• НРАВСТВЕННОСТЬ — НРАВСТВЕННОСТЬ, нравственности, мн. нет, жен. (книжн.). 1. Совокупность норм, определяющих поведение человека. «В основе коммунистической нравственности лежит борьба за укреплепие и завершение коммунизма.» Ленин. 2. Самое поведение человека.… …   Толковый словарь Ушакова

• Нравственность — ценностная структура сознания, общественно необходимый способ регуляции действий человека во всех сферах жизни, включая труд, быт и отношение к окружающей среде. В широком смысле слова нравственность особая форма общественного сознания и вид… …   Официальная терминология

• НРАВСТВЕННОСТЬ — см. Мораль …   Большой Энциклопедический словарь

• НРАВСТВЕННОСТЬ — НРАВСТВЕННОСТЬ, и, жен. Внутренние, духовные качества, к рыми руководствуется человек, этические нормы; правила поведения, определяемые этими качествами. Человек безупречной нравственности. | прил. нравственный, ая, ое. Н. кодекс человека.… …   Толковый словарь Ожегова

• Нравственность — см. Этика (Источник: «Афоризмы со всего мира. Энциклопедия мудрости.» www.foxdesign.ru) …   Сводная энциклопедия афоризмов

• НРАВСТВЕННОСТЬ — см. МОРАЛЬ. Antinazi. Энциклопедия социологии, 2009 …   Энциклопедия социологии

• нравственность — регулирующая функция человеческого поведения. Согласно З. Фрейду, ее сущность сводится к ограничению влечений. Словарь практического психолога. М.: АСТ, Харвест. С. Ю. Головин. 1998 …   Большая психологическая энциклопедия

• Нравственность —    система ценностей и предписаний, предназначенная для регулирования действий человека; вырабатывается обществом и отражает интересы общества, то есть других людей; попытки государства внедрить в общество нравственность, оптимизированную под… …   Мир Лема — словарь и путеводитель

Взаимосвязь онтологии и этики в философии В. Бибихина: автоматическая нравственность

• Алексей Вячеславович Бабанов к.филос.н., младший научный сотрудник, Институт философии Российской академии наук (Москва)

Ключевые слова: В. Бибихин, онтология, этика, автомат, философское настроение, мысль, поступок

Аннотация

Статья посвящена прояснению взаимосвязи этики и онтологии в философии В. Бибихина и основана на докладе, представленном автором на конференции «Вторые Бибихинские чтения» в Бежецке в 2020 году. Сам подход к текстам и идеям В. Бибихина в данной статье можно назвать герменевтическим: главным является стремление понять мысль автора, следуя за ней, но отмечая при этом сложности, с которыми она встречается. Отталкиваясь от текстов В. Бибихина, автор предпринимает попытку интерпретации значения этической проблематики в его, по существу, онтологически направленной мысли. Термины «этика» и «онтология» используются в значении специфических областей сущего (этической и онтологической), открываемых философской мыслью. Было показано, что фундаментальное философское настроение, мысль и поступок имеют для В. Бибихина онтологический статус, а идея автомата лежит в основе всех трех феноменов. Под автоматом понимается самодвижущийся, спонтанный процесс развития жизни (живой материи), которая всегда проходит через кризис амехании, что в корне отличает ее от искусственно созданных автоматов. Автоматическая нравственность, как проявление живого автомата, заключается в спонтанности поступка, который не выбирают и который развертывается из настоящей — то есть автоматической — мысли, имеющей онтологический, а не гносеологический характер. Однако не только моральный поступок (этика) зависит от онтологии (автомата мысли, мира), но и сам мировой автомат требует от человека определенного этоса, открытости его явленности. Таким образом, онтология и этика в мысли В. Бибихина взаимно обуславливают друг друга.

Скачивания

Данные скачивания пока не доступны.

Опубликован

2021-03-31

Как цитировать

Бабанов, А. В. (2021). Взаимосвязь онтологии и этики в философии В. Бибихина: автоматическая нравственность. Философия. Журнал Высшей школы экономики, 5(1), 126-135. https://doi.org/10.17323/10.17323/2587-8719-2021-1-126-135

Другие форматы библиографических ссылок

Скачать ссылку

Раздел

Исследования

Взаимосвязь права и нравственности в философии В.С. Соловьева

Электронный архив открытого доступа НИУ «БелГУ»: Взаимосвязь права и нравственности в философии В.С. Соловьева Skip navigation

Please use this identifier to cite or link to this item: http://dspace.bsu.edu.ru/handle/123456789/24130

Title:	Взаимосвязь права и нравственности в философии В.С. Соловьева
Authors:	Кравец, К. В.
Keywords:	право философия права история философии философия философия России 19в мораль нравственность Христианство абсолютный идеал прогресс права Соловьев В.С.
Issue Date:	2018
Citation:	Кравец, К.В. Взаимосвязь права и нравственности в философии В.С. Соловьева / К.В. Кравец // Научные ведомости БелГУ. Сер. Философия. Социология. Право. — 2018. — Т.43, №3.-С. 571-574. — DOI: 10.18413/2075-4566-2018-43-3-571-574. — Библиогр.: с. 574.
Series/Report no.:	Философия. Социология. Право;
Abstract:	Рассматривается актуальный вопрос юридической науки — соотношение права и морали. Упоминаются основные точки зрения ученых и философов по данной теме. Детально рассматривается идея взаимосвязи права и нравственности в трудах отечественного философа В.С. Соловьева
URI:	http://dspace.bsu.edu.ru/handle/123456789/24130
Appears in Collections:	Научные ведомости БелГУ. Сер. Философия. Социология. Право

Items in DSpace are protected by copyright, with all rights reserved, unless otherwise indicated.

Мораль и нравственность в философии права Г.В.Ф. Гегеля

В европейских философских теориях данного периода мораль всегда рассматривалась с двойственных позиций. Один ее полюс был представлен внутренним импульсом человека, маркером его сознания, которое в состоянии различать категории добра, зла. Т.е. моральность не была частью сферы человеческой практики. Иной ее полюс рисовал мораль в качестве общественных норм, особых предписаний, т.е. пришедших извне внутреннего мира правил, гарантирующих здоровье общества. Т.е. во втором случае мораль приобретала образ чего-то конкретно выработанного (привычки, обычаи, нравы), являясь частью исторического развития.

Социальная философия Г.В.Ф. Гегеля, представленная его основными трудами «Философия права» и «Философия истории», являет собой попытку отойти от традиционного для немецкой классики автономного понимания морали как таковой. Будучи величайшим диалектиком, Гегель тесно сплел понятия права и понятия этики. Вся его этическая доктрина исходит из правовой концепции и является неотъемлемой ее частью.

Право, как реализация свободы

Однако нельзя рассматривать теорию гегелевского права в отрыве от его исторической концепции. Социальность вкупе с историей, ее развитием — это сфера объективного духа. Сущностной характеристикой объективного духа у Гегеля выступает свобода. Чтобы раскрыть понятие свободы в гегелевском понимании, следует отметить, что у философа она имеет характер линейной системы, которая последовательно снисходит от большого к малому. Ее можно представить в такой схеме:

История мира ? Государство ? Общество ? Семья ? Личность

Общим принципом, удерживающим данные компоненты в одной системе, является свобода, как основа государства. Сама свобода находит свое раскрытие и реализацию в праве и через него. Т.о., согласно Гегелю, право выступает механизмом осуществления свободы. В мире нет ничего более высокого, более важного и основополагающего, чем право, которое являет собой совокупность законов. В силу этого свобода не понимается философом, как потенция вседозволенности, а является представителем осознанности человеческих действий. Сознание делает человека свободным, что демонстрирует знаменитая мысль философа о том, что поступающий разумно — поступает по закону.

Взаимоотношения личностей предполагают собой действие права субъективного в совокупности с моралью, где мораль и субъективное право есть представители множества производных законов человеческого сознания.

Три категории морально-правового поля

Чтобы раскрыть проблематику этически-правовой концепции немецкого философа, следует расчленить ее на главенствующие категории:

1. Право.
2. Мораль.
3. Нравственность.

Сами по себе они являются частью глобального процесса развития объективного духа. Главным вопросом к сущности права у Гегеля выступает порядок соотношения свободы личной к обществу, которое по сути может являться ее ограничителем. Воля, являющаяся свободным человеческим импульсом, имеет силу не только созидать, но и разрушать. Способность к созданию — человеческая осознанность — является связующим звеном между свободой и законом, личности с социумом, обществом.

Право должно выражать не только законность, справедливость, но и сама воля индивида. А в контексте права индивид желает обеспечить протекцию своих интересов, удовлетворить их. При этом он может осуществить это, выступив в качестве лица, став таковым, когда овладеет собственностью. Имея собственность, личность, став правовым лицом, проявляет разум ради собственных интересов. Т.о. Гегель заключил разумность человеческой свободы в правовой каркас.
Мораль и нравственность

Гегелевское право — это своеобразный протектор того индивидуального, что есть в личности, а мораль по отношению к нему — адекватность по отношению к всеобщему. Мораль призвана соотнести между собой индивидуальное и общее. Гегель выявляет, что если индивидуальный импульс идет в резонанс со всеобщим, то в таком случае воля индивида не является нормальной, адекватной, т.е. она лишена универсальности и общности.

При этом мораль не заключена лишь в пространстве мыслимого — она динамична в своем практическом применении. Т.е. мораль, движимая внутренним импульсом, находит свое выражение в поступках, действиях, принимаемых решениях внутри общества. Мораль требует к себе конкретики для обнаружения. В данном утверждении Гегель сильно опередил мысль своих современников, представив моральность в той форме, что привычна философам XXI в: возможность субъекта вынести оценку поступкам как своим, так и чужим, исходя из анализа основных этических категорий (ответственность, добро, справедливость, зло и т.д.).

Категория нравственности синтезирует между собой право и мораль, объединяя их в одно. Из этого видно, что нравственность у Гегеля не является синонимичной моральности категорией. Они четко разграничены между собой. Гегелевская нравственность выводит право и мораль в плоскость действенного, т.е. без нравственности право не имеет своей основы, т.е. не может существовать в действительности, а мораль замыкается сама на себе в мыслимом и не может получить своего продолжения в мире действительном, что противоречит ее сущности.

Сама основа нравственности и морали заложена в области объективного, которым выступает бытие. Ни одна из данных категорий не может быть видоизменена или извращена под влиянием субъективности человеческих мнений. В данном контексте можно сказать, что мораль и нравственность имеют на себе печать абсолютности. Но это не мешает им быть зеркалом индивидуального и общего соответственно.

Немецкий философ настаивает на том, что нравственно-моральные принципы могут существовать, действовать и осуществляться в человеческой жизни и истории. По его мнению, они не могут быль одними лишь идеальными константами — в таком качестве они бесполезны и далеки от практической жизни. Сочетая в себе абсолютное, нравственность и мораль должны быть действенны, должны использоваться в мире общественном, человеческом. Это главный антитезис Гегеля по отношению к кантовской концепции, которую он критикует.
Выводы и итоги

Г. Гегель совершил переворот в философской мысли своей эпохи. Его правовая концепция стала попыткой приземлить понятия права, закона, не превращая их в неосуществимые теории. Гегелевское право лишено абстракции в той степени, что мешала бы ему найти свое применение в действительности. Заключив право в сферу из морального и нравственного, он придал своей правовой схеме глубокую этическую окраску.

Мысль о способности свободы реализоваться через право дала толчок для дальнейших философских попыток найти пути развития этико-правовых концепций. Дальнейший отход от теоретико-умозрительных проектов в сторону практики значительно расширил практику философского поиска современников. Наполнив этику общественно-социальным содержанием, Гегель произвел переворот в философии не только права, но и этики. Органично соединив все три понятия между собой, немецкий философ раскрыл внутреннюю суть рассматриваемых категорий, исходя из их противоречивой природы.

От фантазии к реальности (происхождение нравственности

Дисциплина

Логика

История философии

Онтология

Философия культуры

Философия науки

Философия образования

Философия политики и права

Философия религии

Философия сознания

Эпистемология

Эстетика

Этика

Традиции

Прагматизм

Аналитическая философия

Античность

Возрождение

Восточная философия

Немецкая классическая философия

Новое время

Русская философия

Спиритуализм

Средние века

Структурализм

Феноменология

Экзистенциализм

Что такое моральная философия?

Моральная философия — это рациональное изучение смысл и обоснование моральных требований. Моральное требование оценивает правильность или неправильность действия или характера человека. Например, фраза «Ложь — это неправильно» утверждает, что лгать — неправильно, а фраза «не лениться» утверждает черту характера (т. е. лень) неправильно. Моральная философия обычно делится на три отдельные предметные области: метаэтика, нормативная этика и прикладная этика.

Что такое Метаэтика?
Метаэтика исследует природу моральных требований и аргументов. Отчасти это связано с попыткой чтобы определить, имеют ли моральные претензии ясное существенное значение (т. е. избегают расплывчатость и двусмысленность). Но это также пытается ответить на такие вопросы, как: моральные претензии, выражение индивидуальных эмоций? Являются ли моральные претензии социальным изобретением? Являются ли моральные претензии божественными заповедями? Можно ли оправдать моральные претензии? Как их оправдать?

Наши обсуждения в классе будут сфокусируйтесь на метаэтике, когда мы исследуем главу моральной философии Нагеля в What Does It All Mean ?.Nagel пытается ответить на древний метаэтический вопрос: «Зачем быть моральным?»

Что такое Нормативная этика?
Нормативная этика исследует моральные стандарты, которые пытаются определить право и неправильное поведение. Исторически это было включал в себя изучение хороших и плохих привычек, обязанностей или действий последствия. Кроме того, исторически сложилось так, что нормативная этика сосредоточена на перспективе единого морального стандарта определение правильного и неправильного поведения; но это стало более обычным для философов предложить моральный плюрализм с множеством моральных стандартов.

В ходе обсуждения в классе будут изучены четыре моральных стандарты: этический эгоизм, этический релятивизм, принцип полезности и Категорический императив Иммануила Канта.

Что такое Прикладная этика?
Прикладная этика исследует конкретные моральные вопросы. Например, кто-то занимается прикладной этикой, когда один обращается к морали абортов, эвтаназии, смертной казни, экологические проблемы или гомосексуальность. Используя концептуальные инструменты метаэтики и нормативной этики, дискуссии по прикладной этике пытаются разрешить эти вопросы.

Наши обсуждения в классе будут не сосредотачиваться на прикладной этике. Если ты интересующийся прикладной этикой, философский факультет предлагает Философию 7, Современные моральные проблемы. В то время как темы могут варьироваться от семестра к семестру, недавние современные моральные проблемы классы изучали аборты, смертную казнь, гомосексуальные браки, порнография, война и терроризм.

Моральное поведение Философия
В то время как метаэтика, нормативная этика и прикладная этика — разные предметы, эти предметы взаимозависимы.Например, как придерживаться нормативной этики. будут сильно зависеть от метаэтических предположений. Если предположить, например, что моральное претензии — это божественные повеления, тогда нормативные позиции будут определяться определение божественных команд. Учитывая это отношения между метаэтикой и нормативной этикой, это обычное явление для метаэтики. вопросы, возникающие во время обсуждения в классе нормативной этики. Если у вас есть такой вопрос, не сомневайтесь спрашивать.Пока я смогу дать только краткий ответ в классе, я думаю, что такие вопросы являются важной частью выполнения моральная философия. Точно так же, как придерживается прикладной этики, будет во многом зависеть от нормативных предположения. Если предположить, что всегда должен преследовать те действия, которые приводят к лучшим последствиям, тогда позиция человека, например, в отношении смертной казни, абортов и терроризма будет определяться путем определения того, какие действия приведут к лучшему последствия.Учитывая эти отношения между метаэтикой и нормативной этикой, это обычное дело для нормативных вопросов возникать во время обсуждения нормативной этики. Поскольку мы не будем сосредоточиваться на прикладной этике, это вероятно, не произойдет в наших классных обсуждениях. Однако, если это происходит при обсуждении прикладные этические вопросы (например, аборт, эвтаназия, смертная казнь, война и терроризм), помните, что такие вопросы являются жизненно важной частью морального философия.

Потенциал Вопросы для эссе
Ниже приведены возможные вопросы для эссе на выпускном экзамене, основанные на нашем экзамене. философии морали:

1- Ясно, кратко и всесторонне исследуйте этический эгоизм.

2- Ясно, кратко и всесторонне исследуйте этический релятивизм.

3- Ясно, кратко и всесторонне исследуйте принцип полезности.

4- Ясно, кратко и всесторонне исследуйте третью формулировку категорический императив.

Определение морали (Стэнфордская энциклопедия философии)

1. Достаточно ли единой морали для определения?

Предположение, подсказанное самим существованием этой энциклопедии запись заключается в том, что существует некоторый объединяющий набор функций в силу которые все моральные системы считаются моральными системами.Но Синнотт-Армстронг (2016) прямо выступает против аналогичной гипотезы в связи с с моральными суждениями, а также, кажется, придерживается этой точки зрения, чтобы предположить, что сама мораль не является единой областью. Он указывает на то, что моральное судебные решения не могут быть объединены какой-либо апелляцией к понятию причинения вреда другие, поскольку есть такие вещи, как моральные идеалы, и есть безобидное поведение, которое значительное количество людей считает морально неправильно: Синнотт-Армстронг приводит такие примеры, как каннибализм и поджигание флагов.Являются ли люди, которые морально осуждают такое поведение правильность этих суждений в значительной степени не имеет отношения к вопросу о считаются ли они вообще моральными.

Синнотт-Армстронг, кажется, прав, считая, что моральные суждения не могут быть отделенными от других судебных решений просто апелляцией к их содержанию. Кажется вполне возможным, что кого-то так воспитали. как утверждают, что носить шорты взрослым мужчинам — это морально неправильно. И также кажется правдоподобным, что, как он также утверждает, моральные суждения не могут быть идентифицированы по каким-либо неврологическим признакам общее и своеобразное для них и только для них.Третья стратегия могла бы быть утверждать, что моральные суждения — это те, которые делаются в результате будучи вовлеченным в социальную практику, имеющую определенные функция. Однако эта функция не может просто помочь облегчить виды социальных взаимодействий, которые позволяют обществу процветать и упорствовать, поскольку слишком много явно неморальных суждений делают это.

Помимо только что описанной проблемы, попытки выделить моральные кодексы в описательный смысл, связанный с обращением к их функции, часто кажется определяя функцию, которую теоретик считает моралью, в нормативный смысл, будет служить, а не функцию, которая мораль действительно служит.Например, Грин утверждает, что

мораль — это набор психологических приспособлений, позволяющих иначе эгоистичные люди, чтобы пожинать плоды сотрудничества (2013: 23)

и Хайдт утверждает, что

моральные системы — это взаимосвязанные наборы ценностей, добродетелей, норм, практики, идентичности, институты, технологии и развитые психологические механизмы, которые работают вместе для подавления или регулирования своекорыстие и создание кооперативных обществ.(2011: 270)

Но эти утверждения должны иметь дело с существованием дисфункциональных морали, которые на самом деле не служат этим функциям. Возможно это проблему можно решить, указав на то, что во многих случаях вид, у которых есть функция — например, настоящий человек сердце — не в состоянии выполнить эту функцию.

Даже если позиция Синнотт-Армстронг верна в отношении мораль в описательном смысле, тем не менее может существовать кодекс поведения, которое при определенных условиях было бы поставлено вперед всеми рациональными агентами.То есть, даже если описательный смысл морали — это понятие, похожее на семейное, с расплывчатыми границами и с открытой текстурой, или даже если она значительно дизъюнктивна и разобщенным, нормативный смысл может и не быть. Для сравнения мы можно думать о еде двояко: как о том, что люди как пищу, и как то, что они считали бы едой, если бы были рациональны и полностью информирован. Конечно, не так уж много того, что объединяет первые категория: даже неперевариваемые или питательные, поскольку люди считают различные неперевариваемые и непитательные вещества в качестве пищи и отказаться от много удобоваримого и питательного.Но это не значит, что мы не может теоретизировать о том, что было бы рационально рассматривать как пищу.

2. Описательные определения понятия «мораль»

Первоначальная наивная попытка описательного определения «Мораль» может относиться к наиболее важным кодекс поведения, выдвинутый обществом и принятый членами этого общества. Но существование больших и разнородных общества ставит концептуальные проблемы для такого описательного определение, поскольку не может быть такого общесоциального кодекса, который считается самым важным.В результате может быть предложено определение в котором «мораль» относится к самому важному кодексу поведение, выдвигаемое и принимаемое любой группой или даже физическое лицо. Помимо некоторых запретов на причинение вреда (некоторые) другие, другая мораль — когда «Мораль» понимается таким образом — может варьироваться в зависимости от содержание довольно существенно.

Этикет иногда включают как часть морали, относящуюся к нормы, которые считаются менее серьезными, чем виды норм для поведение, которое имеет более важное значение для нравственности.Гоббс выражает это точки зрения, когда он использует термин «малая мораль» для описания «Порядочность поведения, например, как один мужчина должен приветствовать другого, или как мужчине следует полоскать рот или ковырять зубы перед компании », и отличает их от« тех качеств человечество, которое заботится о своей совместной жизни в мире и единстве » (1660 [1994]: Глава XI, параграф 1). Когда этикет включен как часть морали, мораль почти всегда понимается в описательный смысл. Одна из причин этого заключается в том, что очевидно, что правила этикета относятся к обществу или группе.Более того, там нет вероятных условий, при которых мы могли бы выбрать «Правильные» правила этикета, как те, которые были бы принят всеми разумными существами.

Закон отличается от морали наличием четких письменных правил, штрафы, а также должностные лица, которые толкуют законы и применяют штрафы. Хотя в поведении часто наблюдается значительное совпадение регулируется моралью и регулируется законом, законы часто оценили — и изменили — по моральным соображениям. Некоторые теоретики, включая Рональда Дворкина (1986), даже утверждали, что толкование закона должно использовать мораль.

Хотя мораль группы или общества может проистекать из религия, мораль и религия — не одно и то же, даже в этом дело. Нравственность — это только руководство к поведению, тогда как религия всегда больше, чем это. Например, религия включает рассказы о событиях в прошлое, обычно о сверхъестественных существах, которые используются для объяснения или оправдать поведение, которое оно запрещает или требует. Хотя там часто в значительной степени совпадают в действиях, запрещенных или требуемых религией и что запрещено или требуется моралью, религии могут запрещать или требовать больше, чем запрещено или требуется гидом для поведение, которое явно обозначено как моральные ориентиры, и может рекомендовать поведение, запрещенное моралью.Даже когда мораль не рассматривается как кодекс поведения, выдвинутый формальная религия, часто считается, что она требует религиозных объяснение и обоснование. Однако, как и в случае с законом, некоторые религиозные обряды и предписания подвергаются критике по моральным соображениям, например, что практика или предписания включают дискриминацию на основании расы, пола или сексуальной ориентации.

Когда «мораль» используется просто для обозначения кодекса поведение, предложенное реальной группой, включая общество, даже если это отличается от этикета, закона и религии, это используется в описательном смысле.Он также используется в описательных смысл, когда он относится к важным отношениям людей. Как только можно сослаться на мораль греков, так что можно сослаться на мораль конкретного человека. Это описательное использование «Мораль» сейчас становится все более заметной из-за работа психологов, таких как Джонатан Хайдт (2006), которые под влиянием взглядов Дэвида Юма (1751 г.), в том числе его попытки представить натуралистическое изложение моральных суждений.

Руководства по поведению, которое считается моралью, обычно включают: избегание и предотвращение причинения вреда другим (Frankena 1980) и, возможно, некоторая норма честности (Strawson 1961).Но все они связаны с другими имеет значение, и взгляд Хэра на мораль как на то, что наиболее важный допускает, что эти другие вопросы могут быть более важными чем избегать и предотвращать причинение вреда другим (Заяц, 1952, 1963, 1981). Этот взгляд на мораль как на то, что является наиболее важным для человека. лицо или группа разрешает вопросы, связанные с религиозной практикой и заповеди или вопросы, связанные с обычаями и традициями, например, чистота и святость, чтобы быть более важным, чем предотвращение и предотвращение вред.

Когда «мораль» используется в описательном смысле, мораль могут довольно сильно отличаться друг от друга по своему содержанию и фундамент, на котором члены общества заявляют о своей морали имеют. Некоторые общества могут утверждать, что их мораль, которая больше озабоченный чистотой и святостью, основан на заповедях Бога. Описательное чувство «морали», которое позволяет точка зрения, что мораль основана на религии таким образом, выбирает коды поведения, которое часто находится в серьезном противоречии со всеми нормативными счета морали.

Общество может иметь мораль, требующую принятия его традиций. и обычаи, в том числе признание авторитета определенных людей и подчеркивая лояльность к группе, что важнее, чем избегать и предотвращение вреда. Такая мораль не может считаться аморальной. поведение, демонстрирующее лояльность к предпочтительной группе, даже если это поведение причиняет значительный вред ни в чем не повинным людям, которые не находятся в эта группа. Знакомство с этой моралью, которая делает внутригрупповая лояльность почти эквивалентна морали, кажется, позволяет некоторым сравнительные и эволюционные психологи, включая Франса де Ваала (1996), считая, что животные, не являющиеся людьми, ведут себя очень похожим образом. тем, кто считается моральным.

Хотя все общества включают в себя больше, чем просто заботу о минимизации вред (некоторым) людям в их морали, эта особенность мораль, в отличие от чистоты и святости, или принятие авторитета и подчеркивая лояльность, входит во все, что считается мораль любым обществом. Поскольку минимизация вреда может противоречить принимая авторитет и подчеркивая лояльность, могут быть фундаментальные разногласия в обществе относительно нравственно правильного поведения в определенных ситуациях.Философы, такие как Бентам (1789) и Милль (1861), которые принимают нормативный подход к морали, предотвращение и предотвращение вреда элемент морали быть наиболее важно, критиковать всю действительную мораль (на которую ссылается «Мораль» в описательном смысле), которые дают приоритет к чистоте и верности, когда они находятся в конфликте с избеганием и предотвращение вреда.

Некоторые психологи, такие как Хайдт, считают, что мораль включает беспокойство. по крайней мере, со всеми тремя из триады: (1) вред, (2) чистота и (3) лояльность и уверенность в том, что разные члены общества могут и делают считать наиболее важными различные черты морали.Но помимо забота о предотвращении и предотвращении такого вреда для членов определенных групп, не может быть общего содержания, разделяемого всеми моральными принципами в описательный смысл. Не может быть и общего оправдания того, что те, кто принимает мораль, претендуют на это; некоторые могут апеллировать к религии, другие — традиции, а другие — разумной человеческой природе. За пределами беспокойство о вреде, единственная другая характеристика, которая является описательной Общим для морали является то, что они выдвигаются человек или группа, обычно общество, и в этом случае они обеспечивают руководство по поведению людей в этой группе или обществе.в описательное чувство «морали», мораль может даже не включать беспристрастность по отношению ко всем моральным агентам, и это может не быть универсальным каким-либо существенным образом (сравните MacIntyre 1957).

Хотя большинство философов не используют слово «мораль» ни в одном из вышеупомянутые описательные смыслы, некоторые философы делают. Этический релятивисты, такие как Харман (1975), Вестермарк (1960) и Принц (2007), отрицают существование какой-либо универсальной нормативной морали и утверждают, что что действительная мораль общества или индивидов является единственной морали есть.Эти релятивисты считают, что только тогда, когда термин «Мораль» используется в этом описательном смысле. то, к чему на самом деле относится «мораль». Они утверждают что было бы ошибкой использовать термин «мораль» для обозначения универсальный кодекс поведения, который при определенных условиях будет одобрено всеми разумными людьми. Хотя этические релятивисты признают что многие носители английского языка используют слово «мораль» для обозначения такой универсальный кодекс поведения, они утверждают, что такие люди ошибаются думая, что есть что-то, что является референтом слова «Мораль» в этом смысле.

Вонг (1984, 2006, 2014) утверждает, что он этический релятивист, потому что он отрицает существование какого-либо универсального морального кодекса, который был бы одобрен всеми разумными людьми. Но то, что, кажется, стоит за этим утверждением, так это идея о том, что существуют культурные различия в относительных весах дано, например, соображениям справедливости и соображениям межличностная ответственность. И он предполагает, что те, кто верит в универсальная мораль привержена идее, что «если есть фундаментальное разногласие, кто-то ошибся »(2014: 339).Но Герт (2005), конечно, не релятивист, и это центральное место в его моральная теория о том, что есть фундаментальные разногласия в рейтинги различного вреда и пользы, а также в отношении того, кто защищен моралью, и нет однозначного правильного ответа в таких случаях. Вонг сам готов сказать, что одни морали лучше других, потому что он думает, что моральная сфера ограничена функциональным критерий: одной из функций морали является то, что она продвигает и регулировать социальное сотрудничество, помогать людям оценивать свои собственные мотивации и уменьшить вред.

В описательном смысле «мораль» может относиться к кодексам поведения с разным содержанием, и по-прежнему использоваться однозначно. Это аналогично тому, как «закон» однозначно используется, даже если в разных обществах есть законы с сильно различающееся содержание. Однако когда используется «мораль» в описательном смысле он иногда не относится к коду общества, но кодекса группы или отдельного человека. Как результат, когда руководство к поведению, предложенное, например, религиозным группа конфликтует с руководством по поведению, предложенным обществом, это неясно, следует ли говорить, что существуют противоречивые морали, противоречивые элементы в морали, или что кодекс религиозная группа конфликтует с моралью.

В небольших однородных обществах может существовать руководство по поведению, которое выдвигается обществом и принимается (почти) всеми члены общества. Для таких обществ (почти) нет двусмысленность в отношении того, к какому руководству относится «мораль». Однако, в больших обществах люди часто принадлежат к группам, которые выдвигают руководств к поведению, которое противоречит руководству, выдвинутому их общества, и члены общества не всегда принимают руководство, поставленное вперед своим обществом.Если они примут противоречивое руководство некоторых другая группа, к которой они принадлежат (часто религиозная группа), а не руководство, предложенное их обществом, в случае конфликта они будут рассматривать тех, кто следует руководству, предложенному их обществом, как действует безнравственно.

В описательном смысле слова «мораль» человек собственная мораль не может быть руководством к поведению, которое этот человек предпочитаю, чтобы другие не следовали. Однако тот факт, что физическое лицо принимает моральный кодекс поведения для себя, не влечет за собой человек требует , чтобы его усыновил кто-то другой.An человек может принять для себя очень требовательное моральное руководство, которое он думает, что большинству других может быть слишком сложно следовать. Он может судить люди, которые не принимают его кодекс поведения как не столь морально хорош, как он, не считая их аморальными, если они не усыновят Это. Однако такие случаи не отменяют ограничения; гид правдоподобно упоминается как мораль только тогда, когда человек будет желающих , чтобы другие последовали за ним, по крайней мере, если «Следовать» означает «успешно» следить».Ибо может случиться так, что человек не захочет для других на попробуйте следовать этому коду из-за беспокойства о негативных последствиях предсказуемых сбоев из-за пристрастия или отсутствие достаточной дальновидности или интеллекта.

3. Неявные и явные определения в смежных полях

Философы, потому что им не нужно производить эксплуатационные испытания или критерии таким образом, чтобы психологи, биологи и антропологи часто просто принимают как должное, что все знают что принадлежит и не принадлежит моральной сфере.Это отношение находит выражение в общем обращении философов к интуиция или то, о чем все согласны. Например, Майкл Смит (1994) дает очень подробный анализ нормативных причин, но отличая сугубо моральные причины от других причины, он говорит только то, что их выбирают путем обращения к номеру банальностей. И он не прилагает никаких усилий, чтобы предоставить что-то вроде исчерпывающий список таких банальностей. Более того, очень вероятно что будут разногласия относительно того, что считается банальный.Или, если это определение «банальности» быть бесспорным, может быть, банальность мораль будет настолько тонкой, что не сможет отделить мораль от других домены. Отсутствие указаний по конкретным критериям управлять собственными теориями и, следовательно, молчаливо полагаться на идея о том, что все уже знают, что считается моральным, может привести к ряд проблем. Один, конечно же, — это смешение морали и морали. другие вещи (см. Machery 2012 on Churchland 2011).Другое дело, что ошибочно принимают собственные культурные предубеждения за универсальные истины. (Хайдт и Кесибер, 2010).

Потому что теоретикам психологии и антропологии часто нужно проектировать анкеты и другие исследования отношения испытуемых, можно ожидать, что они будут более чувствительны к необходимости достаточно четкие способы отделения моральных суждений от других видов суждений. В конце концов, исследуя сугубо моральные суждения людей является одним из самых прямых средств определения того, что моральный кодекс человека или группы может быть.Но несмотря на это ожидания, и примерно полвека назад Авраам Эдель (1962: 56) осудил отсутствие явной заботы о разграничении области морали среди антропологов, писавших, что «мораль … считается само собой разумеющимся, в том смысле, что можно ссылаться на него или ссылаться на него по желанию; но это не объясняется, не изображается и не анализируется ». Один объяснение этого, предложенное Эдель, такое же, как и объяснение того же феномена в философии: «это Предполагается, что мы все знаем, что такое мораль, и никаких явных отчетов быть данным».Но опасность для тех, кто делает это предположение, он указывает, заключается в том, что «объединение концепции морали с социальной концепции управления ». Эту тенденцию усиливало влияние, в антропологии социолог Эмиль Дюркгейм (1906 [2009]), для которых мораль была просто вопросом того, как данное общество обеспечивает соблюдение любых социальных правил, которые у него есть.

Неспособность предложить рабочее определение морали или морали суждение может помочь объяснить широко распространенное, но сомнительное предположение в современная антропология, как отмечает Джеймс Лэйдлоу (2016: 456), альтруизм — это неотъемлемая и непреложная основа этики.Но Лэйдлоу также отмечает, что многие черты того, что Бернард Уильямс (1985) описывается как «система морали» — особенности, которые Сам Уильямс критиковал как ограниченный результат секуляризация христианских ценностей — на самом деле широко разделяются за пределами Запада. Такое положение дел заставляет Лэйдлоу спросить ключевой вопрос:

Какие черты, формальные или существенные, разделяет «Система морали» современного Запада и другие крупные аграрные цивилизации и грамотные религии?

Это, в очень близком приближении, запрос на определение морали в описательном смысле.

Кленк (2019) отмечает, что в последние годы антропология взяла то, что он называет «этический поворот», признавая моральные системы, и этика в более общем смысле как отдельный объект антропологического исследования. Это отход от дюркгеймовской парадигмы и включает в себя изучение саморазвития, добродетелей, привычек и роли явных обдумывание при моральном упадке. Однако Кленка обзор попыток антропологов изучать мораль как независимый домен привели его к выводу, что до сих пор их усилия

не сразу допускают различия между моральными соображениями и другими нормативные соображения, такие как пруденциальные, эпистемологические или эстетические единицы.(2019: 342)

В свете беспокойства Эделя по поводу смешения моральных систем с системами социального контроля интересно рассмотреть Карри (2016), который защищает гипотезу о том, что

мораль оказывается совокупностью биологических и культурных решения проблем сотрудничества и повторяющихся в человеческая общественная жизнь. (2016: 29)

Карри отмечает, что правила, относящиеся к родству, взаимопомощи, обмену и различные формы разрешения конфликтов появляются практически во всех общества.И он утверждает, что у многих из них есть предшественники в животных поведение, и может быть объяснено обращением к его центральной гипотезе мораль как решение проблем сотрудничества и конфликтов разрешающая способность. Он также отмечает, что философы, от Аристотеля до Хьюм, Рассел и Ролз — все требовали сотрудничества и разрешения конфликтов. быть центральными идеями в понимании морали. Однако неясно, может ли взгляд Карри адекватно отличить мораль от закона и других систем, которые стремятся уменьшить конфликт путем предоставления решения проблем координации.

Переходя от антропологии к психологии, одна важная тема расследование — это наличие и характер различия между моральное и условное. В частности, различие в проблема заключается между (а) действиями, которые считаются неправильными только из-за условное соглашение или потому, что они идут против диктата некоторых соответствующий орган, и (б) те, которые были признаны неправыми, независимо от этих вещей, которые имеют к ним серьезное отношение, и которые оправданы апелляцией к понятиям вреда, прав или справедливость.Эллиот Туриэль подчеркнул это различие и обратил внимание к опасности, если ее упускать из виду, объединения моральных правил в одну кучу с неморальными «условностями, способствующими координации социальные взаимодействия в социальных системах »(1983: 109–111). Те, кто принимает это различие, неявно предлагая определение морали в описательном смысле. Нет Однако все признают различие. Эдуард Машери и Рон Например, Мэллон (2010) с подозрением относится к идее, что авторитетность — независимость, универсальность, оправдание апелляцией к вреду, справедливость, или права, и серьезность образуют кластер, находящийся вместе с достаточная регулярность, чтобы использовать их для отделения моральных норм от других норм.Келли и др. (2007) также скептически относятся к эмпирические данные, подтверждающие этот вопрос.

Психолог Курт Грей может рассматриваться как рассказчик о моральное суждение, которое позволило бы нам определить мораль индивидуальный или групповой. Он и его соавторы предполагают, что

мораль, по сути, представлена ​​когнитивным шаблоном, который сочетает в себе предполагаемый преднамеренный агент с воспринимаемым страданием пациент. (Gray, Young, & Waytz 2012: 102)

Это утверждение, хотя и довольно сильное, тем не менее не так неправдоподобно. как бы сильно это ни казалось, поскольку тезис непосредственно касается шаблон , который мы используем, когда думаем о моральных вопросах; это не имеет прямого отношения к природе самой морали.в смысл «шаблона» здесь обсуждается, шаблон, который мы используем когда мы думаем о собаках, это может включать в себя четыре ноги, хвост и мех, среди прочего. Но это не значит, что животное должно есть эти черты, которые можно считать собакой, или даже то, что мы считаем это.

Учитывая, что Gray et al. подумайте о шаблонах, даже если их гипотеза верна, это не означало бы, что наша психология требует мы должны думать о морали как о намеренных агентах и воспринимающие пациентов.В соответствии с этим и несмотря на некоторые упущения в которые они предполагают, что «моральные поступки могут быть определены в условия намерения и страдания », (2012: 109) их считают Представляется, что диадический шаблон соответствует большинство, моральных ситуаций, как мы их понимаем. Кроме того, связь между аморальным поведением и страданиями, к которым они обращаются в отстаивании своей общей точки зрения иногда настолько косвенно, что подорвать его значение. Например, подходят нарушения полномочий в их шаблон, основанный на страданиях, отметив, что «авторитет структуры предоставляют способ мирного разрешения конфликта »и что «насилие возникает, когда социальные структуры под угрозой ».Аналогичным образом они учитывают суждения что распущенность — это неправильно, указывая на страдания, связанные с заболевания, передающиеся половым путем (2012: 107).

Еще одна позиция в когнитивной психологии, имеющая отношение к определение морали в описательном смысле требует морального суждения быть естественным: продукт врожденной моральной грамматики (Михаил 2007). Если моральное суждение в этом смысле является естественным, тогда моральный кодекс человека может просто состоять из моральных суждений этот человек расположен делать.Одно свидетельство того, что есть такую ​​грамматику можно найти в относительной универсальности некоторых моральные концепции в человеческих культурах: такие концепции, как обязательство, разрешение и запрет. Другой аргумент похож на Знаменитый аргумент Хомского о «бедности стимула» для универсальной человеческой грамматики (Dwyer et al. 2010; см. также Roedder and Харман 2010).

В эволюционной биологии мораль иногда просто отождествляют с справедливость (Baumard et al.2013: 60, 77) или взаимный альтруизм (Александр 1987: 77).Но иногда его также называют ссылкой развитой способности выносить определенные суждения и, возможно, также сигнализировать о том, что он сделал это (Hauser 2006). Это также делает морали во что-то очень похожее на естественное, что может быть определяется ссылкой на причинно-следственные / исторические процессы. В таком случае, содержательное определение морали не требуется: определенные центральные особенности — это все, что нужно, чтобы начать теоретизирования, поскольку их будет достаточно, чтобы привлечь внимание к определенным психологически и биологически индивидуализированные механизмы, и изучение морали будет подробным исследованием природы и эволюционная история этих механизмов.

4. Нормативные определения понятия «мораль»

Те, кто использует «мораль», нормативно считают, что мораль (или мог бы быть) поведенческий код, отвечающий следующему условию: все разумные люди при определенных условиях одобрить это. Действительно, это правдоподобная базовая схема для определений «морали» в нормативном смысле. Хотя некоторые придерживаются что ни один код не может удовлетворить этому условию, многие теоретики считают, что тот, который делает; мы можем назвать бывших «моральных скептиков» и последние «моральные реалисты» (см. записи на ССЫЛКЕ: моральный скептицизм и моральный реализм).

Многие скептики морали отвергли бы утверждение о существовании каких-либо универсальные этические истины, где этическое — более широкая категория, чем мораль. Но еще один интересный класс моральных скептиков включает: те, кто думают, что мы должны отказаться только от более узкой категории мораль — отчасти из-за понятия , кода , который занимает центральное место в этой категории. Эти моральные скептики считают, что мы должны делаем наши этические теории в терминах хорошей жизни или добродетелей. Элизабет Анскомб (1958) выразила эту точку зрения, которая также находит отголоски в работе Бернарда Уильямса (1985).С другой стороны, некоторые теоретики добродетели могут посчитать совершенную рациональность добродетели, и может понимать мораль как что-то вроде кодекса что такой человек безоговорочно поддержит, действуя добродетельно способами. В этом случае даже теоретик добродетели может считаться моральным реалист в указанном выше смысле.

Консеквенциалистские взгляды могут не соответствовать базовой схеме для определения морали в нормативном смысле, поскольку они, кажется, не ссылаются на понятия одобрения или рациональность.Но эта внешность обманчива. Сам Милль явно определяет мораль как

правила и предписания человеческого поведения, при соблюдении которых [счастливое существование] может быть, насколько это возможно, обеспечен. (1861 [2002: 12])

И он думает, что разум находится не в «правильном состоянии». если только он не находится в «состоянии, наиболее благоприятном для общего счастья »- и в этом случае это, безусловно, будет способствовать нравственности как только что охарактеризовано. А акт-консеквенциалист Дж.J.C. Smart (1956) также недвусмысленно заявляет, что он думает об этике как об изучении как вести себя рациональнее всего. Его объятия утилитаризма результат его убеждения, что максимизация полезности всегда рациональное дело. Поразмыслив, неудивительно, что многие теоретики морали неявно считают, что предлагаемые ими коды будут одобряется всеми разумными людьми, по крайней мере, при определенных условиях. Если этого не придерживаться, придется признать, что, когда ему показали что определенное поведение требуется с моральной точки зрения, рациональный человек может просто пожмите плечами и спросите: «Ну и что? Что мне до того? » И, хотя некоторые исключения упомянуты ниже, очень немногие моралисты думаю, что их аргументы оставляют этот вариант открытым.Еще меньше думают эта опция остается открытой, если нам разрешено добавить дополнительные условия за пределами простой рациональности: ограничение убеждений, для пример (похожий на завесу невежества Ролза (1971: 118)), или беспристрастность.

Определения морали в нормативном смысле — и, следовательно, моральные теории — различаются в своем понимании рациональности, и в их спецификации условий, при которых все разумные люди обязательно поддержат кодекс поведения поэтому это будет считаться моралью.Эти определения и теории также различаются тем, как они понимают, что означает одобрение кода в соответствующий способ. В связи с этими различиями определения «Мораль» — и моральные теории — различаются отношение к тем, к кому применима мораль: то есть к тем, чьи поведение подлежит моральному осуждению. Некоторые считают, что мораль применима только тем разумным существам, которые обладают определенными специфическими чертами человеческие существа: особенности, которые делают для них рациональным одобрение мораль. Эти особенности могут, например, включать погрешность и уязвимость.Другие теории морали утверждают, что морали, которая является руководством для всех разумных существ, даже если они существа не обладают этими человеческими характеристиками, например, Бог.

Среди тех, кто нормативно использует понятие «мораль», практически все считают, что «мораль» относится к кодексу поведения, который относится к всем, кто может его понять и может управлять своими поведение, хотя многие считают, что он защищает более крупный группа. Среди таких теоретиков также принято считать, что мораль никогда не следует переопределять.То есть принято считать, что никто должен когда-либо нарушать моральный запрет или требование неморального причины. Это утверждение тривиально, если «следует» означает «морально должен». Итак, утверждение о моральном приоритетность обычно понимается как «следует» что означает «рационально должен», в результате чего моральный требования считаются рациональными требованиями. Хотя обычное дело, эта точка зрения ни в коем случае не всегда является определяющей. Сиджвик (1874 г.) отчаявшись показать, что рациональность требует, чтобы мы выбрали мораль выше эгоизма, хотя он определенно не считал рациональность требовался и эгоизм.Более конкретно, Герт (2005) утверждал, что, хотя моральное поведение всегда рационально допустимо , это не всегда рационально требовалось . Foot (1972), кажется, держал что любая причина — и, следовательно, любое рациональное требование — моральное поведение должно было бы проистекать из условного обязательства или объективный интерес. И она тоже, кажется, иногда считала, что ни одна из этих причин может быть недоступна, так что моральные Для некоторых агентов поведение может не требоваться рационально.Наконец, моральные реалисты, которые придерживаются основанных на желании теорий причин и формальных, означает / цель теории рациональности иногда прямо отрицают эту моральную поведение всегда даже рационально допустимо (Goldman 2009), и на самом деле это, кажется, следствие точки зрения Foot также, хотя она не подчеркивает это.

Несмотря на то, что такие теоретики, как Сиджвик, Герт, Фут и Goldman не считает, что моральное поведение является рациональным, они никоим образом не запрещается использовать «мораль» в нормативный смысл.Используя «мораль» в нормативном смысле, и считать, что такая вещь существует, означает только то, что рациональные люди выдвинули бы определенную систему; это не влечет считая, что рациональные люди всегда будут мотивированы следовать этому сами системы. Но до такой степени, что теоретик отрицал бы даже утверждение об одобрении, и вместо этого считают, что рациональные люди может не только не действовать морально, но даже отвергнуть это как публичная система, которую теоретик либо не использует «Мораль» в нормативном смысле, или отрицание существование морали в этом смысле.Такой теоретик может также использовать «Мораль» в описательном смысле или может не иметь особый смысл в виду.

Когда «мораль» используется в ее нормативном смысле, она нуждается в не иметь ни одной из двух формальных функций, которые необходимы для морали, относящейся к описательному смыслу: это должен быть кодекс поведение, выдвигаемое обществом, группой или отдельным лицом, или чтобы его приняли в качестве руководства к поведению членов этого общество или группа, или этим человеком. Действительно, возможно, что мораль в нормативном смысле никогда не выдвигалась никакими конкретное общество, любой группой или даже любым человеком.Отчасти это следствие того, что «мораль» в нормативном смысле понимается как условное, то есть вероятно, будет противоречивым: это код, который будет одобрен любой вполне рациональный человек при определенных условиях.

Если кто-то моральный реалист, и кто-то также признает описательную чувство «морали», может потребоваться описательное морали, по крайней мере, в некотором роде нормативный смысл. То есть можно утверждать, что руководство к поведению некоторых обществ не хватает многих основных черт морали в нормативном смысле неверно говорить, что эти в обществах есть даже мораль в описательном смысле.Это крайняя точка зрения, однако. При более умеренной позиции все в обществах есть что-то, что можно рассматривать как их мораль, но что многие из этих моральных принципов — возможно, действительно, все они — неполноценны. То есть моральный реалист мог бы считать, что хотя в этих настоящих руководствах по поведению достаточно функций нормативной морали, чтобы быть классифицированной как описательная мораль, они не будут полностью одобрены всеми моральными агентами.

Хотя моралисты не утверждают, что какое-либо реальное общество имеет или имеет когда-либо руководствовалась моралью в качестве действительного руководства к поведению, «естественным закона »теории морали утверждают, что любой разумный человек в любом общество, даже то, что имеет дефектную мораль, способно знать какие общие действия мораль запрещает, требует, обескураживает, поощряет и позволяет.В богословской версии теории естественного права, такие как выдвинутые Аквинским, это потому что Бог вложил это знание в разум всех людей. В светская версия теорий естественного права, например, выдвинутая по Гоббсу (1660), естественного разума достаточно, чтобы разрешить все рациональные люди, чтобы знать, что мораль запрещает, требует и т. д. Естественный закон теоретики также утверждают, что мораль применима ко всем разумным людям, не только живущие сейчас, но и те, кто жил в прошлом.

В отличие от теорий естественного права, другие моральные теории не верны. довольно сильное мнение об универсальности знания мораль. Тем не менее, многие считают, что мораль известна всем, кто может законно судить по нему. Байер (1958), Ролз (1971) и Контрактарианцы отрицают, что может существовать эзотерическая мораль : тот, который судит людей, даже если они не знают, что он запрещает, требует и т. д. Для всех вышеперечисленных теоретиков мораль — это то, что мы можем назовите общественную систему : систему норм (1), которую можно узнать всеми, к кому это применимо, и (2) это не является иррациональным для любого тех, к кому это относится (Герт 2005: 10).Моральные суждения обвинения, таким образом, отличаются от юридических или религиозных суждений об обвинении в что они не могут быть сделаны о лицах, которые законно невежественны того, что они должны делать. Консеквенциалисты, похоже, придерживаются что каждый должен знать, что он морально обязан действовать так, чтобы чтобы привести к лучшим последствиям, но даже они, кажется, не думаю, что суждения о моральной вине уместны, если человек законное игнорирование того, какие действия приведут к лучшему последствия (Singer 1993: 228).Похоже, что параллельных взглядов придерживаются правят консеквенциалистами (Hooker 2001: 72).

Идеальной ситуацией для правовой системы была бы публичная система. Но в любом большом обществе это невозможно. Игры ближе к публичным системам, и большинство взрослых, играющих в игры, знают, что правил, или они знают, что есть судьи, толкование которых определяет, какое поведение игра запрещает, требует и т. д. игра часто является публичной системой, ее правила распространяются только на тех, кто играет игра.Если человек недостаточно заботится об игре, чтобы соблюдать правила, она обычно может бросить. Нравственность — единственная общественная система что ни один разумный человек не может бросить. То, что бросить нельзя мораль означает, что никто не может сделать ничего, чтобы избежать законного подлежит наказанию за нарушение его норм, за исключением того, что перестает быть моральный агент. Нравственность распространяется на людей просто в силу их быть рациональными людьми, знающими, что мораль запрещает, требует, и т. д., и способность соответствующим образом направлять их поведение.

Государственные системы могут быть формальными или неформальными . Сказать публичная система неформальна, то есть не имеет авторитетных судьи и нет процедуры принятия решений, которая дает уникальное руководство по действовать во всех ситуациях или разрешить все разногласия. Сказать то, что публичная система является формальной, означает, что в ней есть один или оба эти вещи (Герт 2005: 9). Профессиональный баскетбол — это формальный общественная система; все игроки знают, что то, что судьи называют фолом определяет, что является фолом.Пикап баскетбол — неформальная публика система. Существование стойких моральных разногласий показывает, что наиболее правдоподобно рассматривать мораль как неформальную общественную систему. Этот верно даже для таких моральных теорий, как теория Божественного повеления и действовать утилитаризмом, поскольку нет авторитетных судей Божья воля или какое-то действие максимизирует полезность, и есть нет процедур принятия решений для определения этих вещей (Scanlon 2011: 261–2). Когда признается стойкое моральное несогласие, те кто понимает, что мораль — это неформальная общественная система, признают, что как следует действовать, морально неразрешимо, и если какое-то решение требуется, политическая или правовая система может быть использована для ее решения.У этих формальных систем есть средства для предоставления уникальных руководств, но они не дают однозначно правильного морального руководства к действию, которое должен быть выполнен.

Важный пример моральной проблемы, не решенной неформальной общественная система морали — это беспристрастная защита плодов моралью, а также о том, проводятся ли аборты и при каких условиях допустимый. Между полностью осведомленными о моральных принципах продолжаются разногласия. агентов по этому моральному вопросу, хотя юридические и политические система в Соединенных Штатах предоставила довольно четкие рекомендации относительно условия, при которых аборт разрешен законом.Несмотря на это важный и спорный вопрос, мораль, как и у всех неформальных публичных систем, предполагает согласие о том, как действовать в большинстве моральных ситуаций, например, все согласны с тем, что убийство или причинение серьезного вреда любому моральному агенту требует веского оправдания, чтобы быть допустимым с моральной точки зрения. Ни один. Никто считает, что обманывать, обманывать, ранить или убить морального агента просто для того, чтобы заработать достаточно денег, чтобы фантастический отдых. Часто считается, что моральные вопросы спорны, потому что повседневные решения, о которых нет разногласия, редко обсуждаются.Сумма соглашения относительно какие правила являются моральными правилами и когда их нарушать оправдано этих правил, объясняет, почему мораль может быть общественной системой даже хотя это неформальная система.

Используя понятие неформальной общественной системы, мы можем улучшить базовая схема определений «морали» в нормативный смысл. Старая схема гласила, что мораль — это код , код . что все разумные люди при определенных условиях одобрить. Усовершенствованная схема состоит в том, что мораль — это неформальный общественная система , что все разумные люди в соответствии с определенными указанными условия, поддержал бы.Некоторые теоретики могут не учитывать неформальный характер моральной системы как дефиниционной, считая мораль может дать познаваемые точные ответы на каждый вопрос. Этот приведет к тому, что сознательные представители морали часто не могут знать, что разрешает, требует или позволяет мораль. Некоторые философы отрицать, что это реальная возможность.

О любом определении «морали», будь то описательное или нормативный, это кодекс поведения. Однако по этическим или группо-релятивистские учетные записи или индивидуалистические учетные записи — все которые лучше всего рассматривать как объяснения морали в описательных смысл — мораль часто не имеет особого содержания, которое отличает это из неморальных кодексов поведения, таких как закон или религия.Так же, как правовой кодекс поведения может иметь практически любое содержание, если только способен управлять поведением, а религиозный кодекс поведения не имеет ограничения на содержание, большинство релятивистских и индивидуалистических представлений о мораль накладывает несколько ограничений на содержание морального кодекса. Конечно, у реальных кодов есть определенные минимальные ограничения — в противном случае общества, которые они характеризуют, не имели бы минимально необходимой степени социальное сотрудничество, необходимое для поддержания их существования в течение долгого времени. На с другой стороны, для моралистов, которые открыто придерживаются этой морали неформальная общественная система, которую все разумные люди поставили бы вперед для управления поведением всех моральных агентов, он имеет довольно определенное содержание.Гоббс (1660 г.), Милль (1861 г.) и многие другие нерелигиозные философы англо-американских традиция ограничивает мораль поведением, которое прямо или косвенно влияет на других.

Утверждение, что мораль регулирует только поведение, которое влияет на других, является несколько спорно, и поэтому, вероятно, не следует считать определение морали, даже если оно вытекает из правильная моральная теория. Некоторые утверждали, что мораль также управляет поведение, которое влияет только на самого агента, например, принятие рекреационные наркотики, мастурбация, а не развивающие таланты.Кант (1785) может дать отчет об этой широкой концепции мораль. Интерпретированная таким образом теория Канта по-прежнему соответствует базовая схема, но включает эти самоуверенные моральные требования из-за особого подхода к рациональности, который он использует. Однако, шага Канта, сомнительно, чтобы все моральные агенты ставили представить универсальное руководство по поведению, которое управляет поведением, которое никак на них не повлиять. Действительно, когда понятие морали полностью отличные от религии, нравственные правила, кажется, ограничивают их содержание к поведению, которое прямо или косвенно вызывает или рискует вред другим.Некоторое поведение, которое, кажется, влияет только на вас самих, например, прием рекреационных наркотиков может иметь значительный косвенный вред воздействовать на других, поддерживая незаконную и вредную деятельность те, кому выгодна продажа этих наркотиков.

Иногда возникает путаница в отношении содержания морали, потому что мораль недостаточно отличается от религии. Касательно самоуправляемое поведение, регулируемое моралью, поддерживается идея, что мы созданы Богом и обязаны подчиняться приказов, и это может быть пережитком тех времен, когда мораль не была четко отличить от религии.Этот религиозный пережиток мог также влияют на утверждение, что некоторые сексуальные практики, такие как гомосексуальность аморальны. Тем, кто четко отличает мораль от религии обычно не считают сексуальную ориентацию вопросом морали.

Можно считать, что достижение определенной социальной цели определение морали (Frankena 1963). Стивен Тулмин (1950) взял это должна быть гармония общества. Байер (1958) назвал это « хорошо для всех ». Утилитаристы иногда утверждают, что это производство величайшего блага.Герт (2005) считает, что это уменьшение зла или вреда. Эта последняя цель может показаться значительное сужение утилитарных требований, но утилитаристы всегда включать уменьшение вреда как существенное для получения величайшее благо, и почти все их примеры включают избегание или предотвращение вреда. Примечательно, что парадигмальные случаи морального правила — это те, которые запрещают причинение вреда прямо или косвенно, такие как правила, запрещающие убийство, причинение боли, обман и нарушение обещаний.Даже те заповеди, которые требуют или поощряют позитивные действия, такие как помощь нуждающимся, почти всегда связаны для предотвращения или уменьшения вреда, а не для продвижения товаров, таких как удовольствие.

Среди взглядов моралистов различия в содержании меньше значительнее, чем сходства. Для всех таких философов мораль запрещает такие действия, как убийство, причинение боли, обман и нарушение обещаний. Некоторым нравственность требует еще и благотворительности. действия, но бездействие благотворительности во всех возможных случаях делает не требуют оправдания так же, как любой акт убийства, причинение боли, обман и нарушение обещаний требует оправдания.И Кант (1785), и Милль (1861) различают обязанности совершенного обязательство и обязанности несовершенного обязательства и не причиняют вреда как первый вид долга и помощь как второй вид долга. Для Герт (2005), мораль поощряет благотворительность, но не требовать это; быть милосердным всегда морально хорошо, но это не аморально не быть милосердным.

Даже если правдоподобная базовая схема для определений «Мораль» в нормативном смысле принята, понимание того, что такое мораль, в этом смысле, по-прежнему будет зависеть очень важно о том, как понимать рациональность.Как уже было упоминалось, мораль в нормативном смысле иногда принимается запретить определенные формы сексуальной активности по обоюдному согласию или использование рекреационные наркотики. Но включение таких запретов в учет мораль как универсальный ориентир, который все разумные люди вперед требует особого взгляда на рациональность. После всего, многие будут отрицать, что неразумно отдавать предпочтение безобидным согласованным сексуальной активности или в пользу употребления определенных наркотиков исключительно для в рекреационных целях.

Одна концепция рациональности, поддерживающая исключение сексуального имеет значение, по крайней мере, на базовом уровне, с норм морали. что для того, чтобы действие считалось иррациональным, это должно быть действие, которое причиняет вред самому себе, не производя компенсационной выгоды для кто-то — возможно, сам, возможно, кто-то другой. Такой аккаунт рациональности можно было бы назвать «гибридной», поскольку она дает разные роли в личных интересах и альтруизме. Отчет о мораль, основанная на гибридной концепции рациональности, может согласиться с Гоббс (1660), что мораль связана с продвижением людей, живущих вместе в мире и согласии, что включает в себя соблюдение правил запрещение причинения вреда другим.Хотя моральные запреты против действий, которые причиняют вред или значительно увеличивают риск вред не является абсолютным, чтобы избежать аморальных действий, При нарушении этих запретов всегда требуется оправдание. Кант (1797), кажется, считает, что нарушение некоторых из эти запреты, например, запрет лжи. Это в значительной степени результат того факта, что концепция Канта (1785 г.) рациональность чисто формальна, в отличие от гибридной концепции рациональность описана выше.

Большинство моральных реалистов, предлагающих моральные теории, не утруждают себя предложением. что-нибудь вроде определения морали. Вместо этого, что эти философы предлагают теорию о природе и обосновании набор норм, с которыми они уже воспринимают свою аудиторию знакомый. По сути, они молчаливо выбирают мораль со ссылкой на некоторые важные и относительно бесспорные части его содержания: он запрещает убийство, воровство, обман, обман и так далее. В На самом деле, это был бы неплохой способ определения морали, если бы точка такого определения должны были быть относительно нейтральными с точки зрения теории, и позвольте теоретизированию начаться.Мы могли бы назвать это « определение ссылки »или« существенное определение »(см. Prinz and Nichols 2010: 122).

Некоторые, в том числе Хэйр (Hare, 1952, 1963), испытывали искушение возразить против возможность содержательного определения морали на основе утверждения, что моральное неодобрение — это позиция, которая может быть направлен на что угодно. Foot (1958a, 1958b), возражал против эта идея, но основное определение все еще имеет недостаток: что он каким-то образом не раскрывает сути морали.Один может предположить, что основное определение имеет то преимущество, что включая теории морали Divine Command, в то время как такие теории может показаться затруднительным для определений, основанных на правдоподобных схема приведена выше. Но вполне правдоподобно придерживаться этого Божественного приказа. теории основываются на теориях естественного закона, которые на самом деле соответствуют схема. Теории Божественного приказа, не основанные на Законе Природы, могут создают проблемы для схемы, но можно также подумать, что такие теории основываются на путанице, поскольку они, кажется, влекут за собой Бог мог бы сделать аморальным поступать добро.

5. Варианты

По мере того, как мы придаем больше содержания и подробностей общим понятиям одобрение, рациональность и соответствующие условия, при которых разумные люди будут одобрять мораль, каждый идет дальше от дает определение морали в нормативном смысле и ближе предоставить актуальную моральную теорию. И аналогичное утверждение верно для определения морали в описательном смысле, как указано в более подробно, что означает утверждение, что человек или группа людей одобряют система или код.В следующих четырех подразделах четыре основных способа уточнения определений морали. Они все достаточно схематичны, чтобы их можно было рассматривать как разновидности определение, а не как теории.

5.1 Связь морали с нормами реакции на поведение

Экспрессивисты о морали не считают ее объективной. содержание морали, которое могло бы подтвердить то, что мы выше назвали «Основное определение». Скорее они явно признать существование значительных различий в том, какие правила и идеалы разные люди выдвигают как мораль в нормативных смысл.И они сомневаются, что этот вариант совместим с моральными реализм. Следовательно, они должны предложить некоторые объединяющие функции эти разные наборы правил и идеалов, несмотря на различия в их содержание. В результате этого давления некоторые экспрессивисты заканчивают тем, что предлагая явные отчеты о отчетливо моральном отношении можно держаться за маркер или тип действия. Эти учетные записи могут конечно, чтобы поддержать различные формы морали в описательный смысл. Но их также можно использовать в качестве основы для одна из форм морального реализма.

Чтобы увидеть, как экспрессивистский взгляд может быть использован моральным реалистом определенного рода, рассмотрим моральные принципы Аллана Гиббарда (1990). экспрессивизм. Гиббард считает, что моральные суждения являются выражением принятие норм чувства вины и гнева. Можно согласиться с точкой зрения Гиббарда о том, что значит поддерживать моральную заявлять, не принимая точку зрения, что в конфликтах все разногласия безупречны. То есть даже моральный реалист может использовать Гиббарда взглянуть на природу морального суждения и извлечь из него определение морали.Используемая таким теоретиком точка зрения Гиббарда влечет за собой что мораль, в нормативном смысле, — это код, выбранный правильный набор норм для чувства вины и гнева: это То есть нормы, которые поддержит рациональный человек. Это эквивалентно принятию правдоподобной общей схемы для определения о «морали», данной выше, и понимании одобрения в особом смысле. Чтобы одобрить код соответствующим образом, на этом определение, состоит в том, чтобы думать, что нарушение его норм вызывает вину и гнев уместен.

С рассказом Гиббарда тесно связана история, согласно которой нормы релевантности — это не нормы эмоций, а нормы для других реакций на поведение. Например, человек мораль может быть набором правил и идеалов, которые они считают выбранными соответствующими нормами похвалы и порицания, а также другими социальными санкции (Sprigge 1964: 317). Фактически, ссылка на похвалу и порицание может быть более адекватным, чем ссылка на вину и гнев, поскольку последние, кажется, только выявляют моральные запреты, а не освобождают место за идею, что мораль также рекомендует или поощряет определенные поведения, даже если они не требуются.Например, это правдоподобно, что существует такая вещь, как чрезмерное действие, и что определение того, что считается чрезмерным, является частью мораль — будь то в описательном или нормативном смысле. Но это кажется маловероятным, что мы можем объяснить эту часть морали апеллировать к нормам вины и гнева, и совсем не ясно, что есть эмоции, которые так же тесно связаны с суперпрогнозом, как и вина и гнев относятся к моральному проступку. С другой стороны, это кажется правдоподобным, что нормы похвалы за действия могут помочь выбрать то, что считается чрезмерным.

Другой вариант нынешней стратегии заменил бы разговоры о похвале. и обвинять с разговорами о награде и наказании. Эта точка зрения займет мораль — это система, объясняющая, какие действия должным образом вознаграждены и — более централизованы — наказаны. Этот своего рода взгляд, который по-прежнему тесно связан с предложение, также можно рассматривать как соответствующее общей схеме данной выше. С этой точки зрения идея одобрения кода раскрывается в сроки принятия норм вознаграждения и наказания.Скорупски (1993), вслед за Миллем (1861), отстаивает определение морали. в соответствии с этими принципами, хотя тогда он понимает наказание в первую очередь в с точки зрения вины, и понимает, что вина очень тесно связана с эмоция — действительно, простое наличие эмоции может считаться обвинения — так что итоговая точка зрения похожа на точку зрения Гиббарда в одном важном смысле, по крайней мере, если сосредоточить внимание на моральных неправильность.

Безусловно правдоподобно, что чувство вины уместно, когда человек действует безнравственно, и испытывать гнев на тех, кто действует безнравственно по отношению к тем, о ком заботится.Возможно даже, что это только уместно, в определенном смысле «Уместно», чтобы чувствовать вину и гнев в связи с нравственные проступки. Так что нормы вины и гнева вполне могут быть однозначно выделить определенные моральные нормы. И аналогичные утверждения могут быть сделаны в отношении нормы похвалы и порицания. Однако не так ясно, что мораль правильно определена с точки зрения эмоций или других реакции на поведение. Возможно, как подчеркивает Скорупский, мы нужно понимать вину и гнев, а также похвалу и осуждение с точки зрения моральные концепции.Это беспокойство о направлении объяснения кажется меньшим настаивая на понятиях награды и наказания. Эти ответы на поведение, по крайней мере, само по себе , можно просто понять с точки зрения соотношения пользы и вреда. Конечно они будут только считаются наградой и наказанием , когда они связаны с кто-то соблюдает или нарушает правило, которое все рационально люди хотели бы видеть усиление таких ответов.

5.2 Нравственность в связи с защитой кода

Один из способов понять понятие поддержки — это защита.Защита кода — это личное дело второго или третьего лица, так как один пропагандирует кодекс для других. Более того, это согласуется с пропагандой код, который никто не планирует сам следовать. Как только утверждение чего-то, что считается ложным, по-прежнему считается утверждением это лицемерное отстаивание кодекса по-прежнему считается отстаиванием этого код. Когда поддержка понимается как пропаганда, ее можно использовать в определения морали в описательном смысле, пока это мораль группы или общества.И адвокацию также можно использовать как толкование одобрения при предоставлении определения мораль в нормативном смысле. Конечно, те, кто принимает определение морали в любом из этих смыслов — как кодекс, который группа или общество одобряют, или как кодекс, который будет универсально отстаивают все рациональные агенты при определенных условиях — не считают, что пропаганда обязательно или даже вероятно будет лицемерный. Но они считают, что важная вещь о морали кодекс — что выделяет его как моральный кодекс — так это то, что он был бы выдвинули всеми соответствующими агентами, не то чтобы это было следовали за всеми ними.Понятие адвокации имеет меньшее значение. место в описательном отчете о морали отдельного человека, поскольку, когда кто-то лицемерен, мы часто отрицаем, что они действительно придерживаются моральный взгляд, который они отстаивают.

Милль (1861) не только предлагает моральную теорию, но и старается объясните, чем мораль отличается от других нормативных систем. Для него, нормы, которые просто способствуют полезности, являются нормами целесообразности. Для того, чтобы квалифицируются как морально неправильные, действие должно быть таким, которое должно быть наказан. Думая, что действие определенного рода должно быть наказано это вопрос третьего лица, поэтому кажется правдоподобным поставить слова Милля взгляд на то, что определение морали в категории бытия обсуждается в этом разделе.Стоит отметить, что лицемерие есть, ибо Милл, не только возможность, но — учитывая нынешнее плачевное состояние нравственного воспитания — практически неизбежно. Это потому, что будучи мотивирован на то, чтобы отстаивать наказание за определенное действие, вполне отличается от мотивации воздерживаться от подобных действий. Пропаганда наказания за определенные действия может быть выбор, максимизирующий полезность, при фактическом совершении такого действия (пытаясь, конечно, избежать обнаружения) также может быть максимизация полезности.А для Милля то, что определяет, что человек будет адвоката, и то, как человек будет действовать, являются предсказуемыми последствиями для этого человека .

Моральный взгляд Бернарда Герта (2005) также оперирует определением морали, которая понимает поддержку как защиту в смысле выдвигается в качестве руководства для всех рациональных агентов. Герт предлагает следующие два условия, при которых все разумные люди выдвинул бы универсальное руководство для управления поведением всех моральные агенты.Первое условие — они ищут согласия со всеми другими рациональными людьми или моральными агентами. Второе условие в том, что они используют только те убеждения, которые разделяют все рациональные люди: например, что они сами подвержены ошибкам и уязвимы и что все те, к кому применима мораль, тоже подвержены ошибкам и уязвимый. Второе условие исключает как религиозные верования, так и научных убеждений, поскольку нет религиозных убеждений или научных убеждения, которые разделяют все разумные люди.Это условие правдоподобно потому что нет универсального руководства по поведению, которое применимо ко всем рациональным люди могут быть основаны на убеждениях, что некоторые из этих рациональных людей не делиться.

5.3 Нравственность в связи с принятием кода

Еще один способ понять понятие одобрения: принятие. В отличие от защиты кода, принятие кода — это Перво-личное дело. Это может включать намерение соответствовать собственное поведение по отношению к этому коду, чувствуя себя виноватым, когда нет и так далее.Нельзя лицемерно принимать кодекс. Верно, лицемерие — это просто защита кода, который никто не принимает. Таким образом, это понятие поддержки доступно тому, кто пытается дать определение морали в описательном смысле, даже если учитывая мораль отдельного человека.

Парадигматические взгляды в традиции естественного права, начиная с Фомы Аквинского считают, что законы морали берут начало в Боге, и что эти законы составляют принципы практической рациональности человека. (Финнис 1980; Макинтайр 1999).Взгляды в этой традиции можно рассматривать как использование базовой схемы для определения морали в нормативных смысл, понимание одобрения как принятия. Члены этого традиции обычно считают, что все рациональные люди знают, какие действия, которые мораль запрещает, требует, обескураживает, поощряет и позволяет. Центральное место в точке зрения Фомы Аквинского занимает то, что мораль известна всем тем, чье поведение подлежит моральному осуждению, даже если они не знают откровений христианства. Вот почему Аквинский считает, что знание того, что мораль запрещает и требует, не предполагать понимание того, почему мораль запрещает и требует того, что она делает.

Те, кто принадлежит к традиции естественного права, также придерживаются этой причины. одобряет нравственные поступки. Такая поддержка, конечно, имеет когнитивный компонент. Но это еще и мотивация. Фома Аквинский не считают, что знание морали всегда эффективно: его можно стереть из-за злых убеждений или порочных привычек. Но если причины нет противодействуя таким силам, любой разумный человек не только знал бы, что было запрещено и требовалось моралью, но следовало бы этим запреты и требования.Итак, для теоретиков естественного права одобрение равносильно акцепту.

5.4 Связь морали с оправданием другим

Отсутствие четкого и общепринятого определения морали может частично объясняют стойкость консеквенциалистских концепций мораль. Без явного определения легче игнорировать тот факт, что теории консеквенциализма не особенно связаны с межличностным взаимодействием, но обычно применяются так же, как хорошо для сценариев необитаемых островов в отношении людей, которые живут в общества.В любом случае было признано, что для борьбы с консеквенциализм, было бы полезно иметь что-то вроде правдоподобное определение морали, из которого следует, что субъект вопрос морали — это нечто иное, чем просто добро и тяжесть последствий. Т. Скэнлон (1982, 1998), применяя это стратегии, предполагает, что предмет морали — то, что мы о чем говорят, когда мы говорим о морали — это система правила регулирования поведения, которое не подлежит разумному отклонению основанный на стремлении к информированному и невынужденному общему соглашению.

Предложение Скэнлона относительно морали можно легко рассматривать как пример общей схемы, приведенной выше. Его «система правил» — это особый вид неформальной общественная система; он понимает поддержку всех разумных людей как неприятие всеми разумными людьми; и он предлагает конкретный объяснение условий, при которых моральные агенты достигли бы соответствующее соглашение. Но Scanlon также уделяет очень большое внимание факт, что если он прав насчет морали, то соблюдение моральных норм позволяет нам оправдывать наши поведение по отношению к другим таким образом, от которого они не могут разумно отказаться.Верно, умение оправдываться перед разумными людьми — первостепенное источник моральной мотивации для Скэнлона (см. также Sprigge 1964: 319). Может показаться, что это предполагает несколько иное утверждение об определении. о морали: эта мораль состоит из самых основных норм в условия, которыми мы оправдываем себя перед другими. Но это правдоподобно что это якобы определяющее утверждение лучше рассматривать как следствие конкретной версии общей схемы Скэнлона, с одобрением, понимаемым как отказ.Ибо, если мораль система норм, которые были бы одобрены таким образом, мы можем оправдать наши действия с другими, указав, что даже они, были ли они разумно, одобрил бы правила, разрешающие наше поведение.

Моральный взгляд Стивена Дарволла (2006) также можно рассматривать как плавный из версии общей схемы и предъявляя претензии по оправданность перед другими. Дарвалл утверждает, что мораль — это вопрос равной ответственности свободных и разумных существ. По его мнению, я вести себя по отношению к вам морально в той мере, в какой я уважаю утверждения, которые вы имеют право налагать на меняДарволл также считает, что я буду уважать эти утверждения, если я признаю определенные предположения, к которым я совершено просто в силу того, что он был рациональным, размышляющим агентом. В виде в результате он считает, что мораль — или, по крайней мере, мораль обязательство — это «схема подотчетности» ( своего рода неформальной общественной системы), которую все рациональные люди будут одобрить. Однако, в отличие от точки зрения Скэнлона, точка зрения Дарволла использует более сильное чувство поддержки, чем неприятие. В частности, это включает признание причин, указанных авторитетные требования других людей.И это признание положительно мотивационный.

Взгляды как Скэнлона, так и Дарволла подчеркивают социальную природа морали в нормативном смысле: Скэнлон, автор ссылка на оправдание другим; Дарволл, обращаясь к Актуальность причин второго характера. Но Дарвалл строит отзывчивость на второстепенные причины в соответствующее понятие рациональности, в то время как Скэнлон просто эмпирически утверждает, что многие людьми движет желание оправдать себя перед другими, и отмечает, что его определение морали приведет к правилам, которые позволят один сделать это, если следовать за ними.Тип описанного определения в Раздел 5.1 также делает существенным для нее социальную природу морали, поскольку она В центре внимания находится понятие реакции на поведение других. Определения, описанные в разделах 5.2 и 5,3 не влекут за собой социальной природы морали, поскольку она можно принять и даже отстаивать кодекс, который касается только эгоистичное поведение. Но при любом правдоподобном объяснении рациональности кодекс, который будет защищать все моральные агенты, будет управлять межличностные взаимодействия и будут включать правила, запрещающие причинение вреда без уважительной причины.Только определение, предложенное в Раздел 5.3 поэтому его можно рассматривать как реалистично совместимое с эгоистическим мораль.

В чем разница между моралью и этикой?

© Anatoli Styf / Shutterstock.com

Как правило, термины этика и мораль используются взаимозаменяемо, хотя несколько разных сообществ (например, академических, юридических или религиозных) иногда проводят различие. Фактически, в статье Британики об этике эти термины рассматриваются как те же, что и в моральной философии.Понимая, что большинство специалистов по этике (то есть философов, изучающих этику) считают эти термины взаимозаменяемыми, давайте продолжим и углубимся в эти различия.

И мораль, и этика в общих чертах связаны с различением между «хорошим и плохим» или «правильным и неправильным». Многие люди думают о морали как о чем-то личном и нормативном, в то время как этика — это стандарты «хорошего и плохого», которые различаются в определенном сообществе или социальной среде. Например, местное сообщество может считать прелюбодеяние аморальным, и вы лично можете согласиться с этим.Однако это различие может быть полезно, если в вашем местном сообществе нет сильных чувств по поводу супружеской неверности, но вы считаете прелюбодеяние аморальным на личном уровне. Согласно этим определениям терминов, ваша мораль противоречила бы этике вашего сообщества. Однако в популярном дискурсе мы часто используем термины моральный и аморальный , говоря о таких проблемах, как супружеская измена, независимо от того, обсуждается ли это в личной или общественной ситуации.Как видите, различение может оказаться немного сложным.

Важно рассмотреть, как эти два термина использовались в дискурсе в разных областях, чтобы мы могли рассмотреть коннотации обоих терминов. Например, мораль имеет для многих жителей Запада христианский оттенок, поскольку моральное богословие занимает видное место в церкви. Точно так же этика — это термин, используемый в связи с бизнесом, медициной или законом. В этих случаях этика служит личным кодексом поведения для людей, работающих в этих областях, а сама этика часто вызывает большие споры и споры.Эти коннотации помогли провести различия между моралью и этикой.

Сегодня специалисты по этике используют эти термины как синонимы. Если они действительно хотят отличить мораль от этика , ответственность за определение определения обоих терминов лежит на специалисте по этике. В конечном счете, разница между ними столь же существенна, как и линия, проведенная на песке.

Этика | Интернет-энциклопедия философии

Область этики (или моральной философии) включает систематизацию, защиту и рекомендации концепций правильного и неправильного поведения.Сегодня философы обычно делят этические теории на три общие предметные области: метаэтика, нормативная этика и прикладная этика. Metaethics исследует, откуда берутся наши этические принципы и что они означают. Они просто социальные изобретения? Включают ли они нечто большее, чем просто выражение наших индивидуальных эмоций? Метаэтические ответы на эти вопросы сосредоточены на вопросах универсальных истин, воли Бога, роли разума в этических суждениях и значения самих этических терминов. Нормативная этика берет на себя более практическую задачу, которая заключается в выработке моральных стандартов, регулирующих правильное и неправильное поведение. Это может включать в себя формулирование хороших привычек, которые нам следует приобрести, обязанностей, которым мы должны следовать, или последствий нашего поведения для других. Наконец, прикладная этика включает изучение конкретных спорных вопросов, таких как аборт, детоубийство, права животных, экологические проблемы, гомосексуальность, смертная казнь или ядерная война.

Используя концептуальные инструменты метаэтики и нормативной этики, дискуссии в области прикладной этики пытаются разрешить эти спорные вопросы.Границы между метаэтикой, нормативной этикой и прикладной этикой часто размыты. Например, проблема аборта — это прикладная этическая тема, поскольку она связана с особым типом противоречивого поведения. Но это также зависит от более общих нормативных принципов, таких как право на самоуправление и право на жизнь, которые являются лакмусовой бумажкой для определения нравственности этой процедуры. Проблема также основана на метаэтических вопросах, таких как «откуда берутся права?» и «какие существа имеют права?»

Содержание

1. Метаэтика
   1. Метафизические проблемы: объективизм и релятивизм
   2. Психологические проблемы в метаэтике
      1. Эгоизм и альтруизм
      2. Эмоции и разум
      3. Мужская и женская мораль
2. Нормативная этика
   1. Теории добродетели
   2. Теории долга
   3. Консеквенциалистские теории
      1. Типы утилитаризма
      2. Этический эгоизм и теория общественного договора
3. Прикладная этика
   1. Нормативные принципы прикладной этики
   2. Проблемы прикладной этики
4. Ссылки и дополнительная литература

1.Метаэтика

Термин «мета» означает после или после , и, следовательно, понятие метаэтики включает в себя удаленный взгляд или взгляд с высоты птичьего полета на весь проект этики. Мы можем определить метаэтику как исследование происхождения и значения этических концепций. По сравнению с нормативной этикой и прикладной этикой, область метаэтики — наименее точно определенная область моральной философии. Он охватывает вопросы от моральной семантики до моральной эпистемологии. Однако важны два вопроса: (1) метафизических вопросов, касающихся того, существует ли мораль независимо от людей, и (2) психологических вопросов, касающихся лежащих в основе наших моральных суждений и поведения.

а. Метафизические проблемы: объективизм и релятивизм

Метафизика — это изучение того, что существует во вселенной. Некоторые вещи во вселенной состоят из физических материалов, например, из камней; и, возможно, другие вещи нефизичны по своей природе, такие как мысли, духи и боги. Метафизический компонент метаэтики включает в себя конкретное открытие, являются ли моральные ценности вечными истинами, существующими в духовной сфере, или просто человеческими условностями. Существует два основных направления обсуждения этой темы: потусторонний и потусторонний .

Сторонники потустороннего взгляда обычно считают, что моральные ценности объективны в том смысле, что они существуют в подобном духу царстве за пределами субъективных человеческих условностей. Они также считают, что они абсолютны или вечны в том смысле, что они никогда не меняются, а также что они универсальны в той мере, в какой они применимы ко всем разумным созданиям во всем мире и во времени. Наиболее ярким примером этой точки зрения является Платон, вдохновленный математикой. Когда мы смотрим на числа и математические отношения, такие как 1 + 1 = 2, они кажутся вневременными концепциями, которые никогда не меняются и применимы повсюду во Вселенной.Люди не придумывают числа, и люди не могут их изменить. Платон объяснил вечный характер математики, заявив, что они абстрактных сущностей , которые существуют в подобном духу царстве. Он отметил, что моральные ценности также являются абсолютными истинами и, следовательно, также являются абстрактными, духовными сущностями. В этом смысле для Платона нравственные ценности являются духовными объектами . Средневековые философы обычно объединяли все моральные принципы под названием «вечный закон», которые также часто рассматривались как духовные объекты.17 ^-й век Британский философ Сэмюэл Кларк описал их как духоподобные отношения , а не как духовные объекты. В любом случае, однако, они существуют в подобном духу царстве. Другой потусторонний подход к метафизическому статусу морали — это божественных заповедей, исходящих по воле Бога. Эта точка зрения, которую иногда называют волюнтаризмом (или теорией божественного повеления), была вдохновлена ​​идеей всемогущего Бога, который контролирует все.Бог просто желает вещей, и они становятся реальностью. Он желает существования физического мира, он желает существования человеческой жизни и, аналогично, он желает существования всех моральных ценностей. Сторонники этой точки зрения, такие как средневековый философ Уильям Оккам, верят, что Бог желает моральных принципов, таких как «убийство — зло», и они существуют в сознании Бога как повеления. Бог сообщает людям об этих заповедях, внушая нам моральную интуицию или открывая эти заповеди в Священных Писаниях.

Второй и более посюсторонний подход к метафизическому статусу морали следует в скептической философской традиции, такой как сформулированная греческим философом Секстом Эмпириком, и отрицает объективный статус моральных ценностей.Технически скептики не отвергали моральные ценности сами по себе, а только отрицали, что ценности существуют как духовные объекты или как божественные заповеди в разуме Бога. Они утверждали, что моральные ценности — это чисто человеческие изобретения, и с тех пор эта позиция получила название моральный релятивизм . Есть две различные формы морального релятивизма. Первый — это индивидуальный релятивизм , который утверждает, что отдельные люди создают свои собственные моральные стандарты. Фридрих Ницше, например, утверждал, что сверхчеловек создает свою мораль отдельно от рабовладельческой системы ценностей масс и в ответ на нее.Второй — это культурный релятивизм , который утверждает, что мораль основана на одобрении общества, а не просто на предпочтениях отдельных людей. Эту точку зрения отстаивал Секст, а в более поздние века — Мишель Монтень и Уильям Грэм Самнер. Помимо поддержки скептицизма и релятивизма, посемирские подходы к метафизическому статусу морали отрицают абсолютную и универсальную природу морали и вместо этого считают, что моральные ценности фактически меняются от общества к обществу во времени и во всем мире.Они часто пытаются защитить свою позицию, приводя примеры ценностей, которые резко отличаются от одной культуры к другой, например, отношение к полигамии, гомосексуализму и человеческим жертвоприношениям.

г. Психологические вопросы метаэтики

Вторая область метаэтики включает психологическую основу наших моральных суждений и поведения, особенно понимание того, что побуждает нас быть моральными. Мы могли бы исследовать эту тему, задав простой вопрос: «Зачем быть моральными?» Даже если я осведомлен об основных моральных стандартах, таких как не убивать и не воровать, это не обязательно означает, что я буду психологически вынужден действовать в соответствии с ними.Некоторые ответы на вопрос «Зачем быть нравственным?» должны избегать наказания, получать похвалу, обретать счастье, быть достойным или соответствовать обществу.

и. Эгоизм и альтруизм

Одна из важных областей моральной психологии касается эгоизма, присущего людям. Британский философ Томас Гоббс считал, что многие, если не все, наши действия продиктованы эгоистичными желаниями. Даже если действие кажется бескорыстным, например пожертвование на благотворительность, для этого все же есть эгоистичные причины, такие как переживание власти над другими людьми.Эта точка зрения называется психологическим эгоизмом и утверждает, что эгоистичные интересы в конечном итоге мотивируют все человеческие действия. Тесно связано с психологическим эгоизмом точка зрения, называемая психологический гедонизм , которая представляет собой точку зрения, что удовольствие является особой движущей силой всех наших действий. 18 ^-й -й век Британский философ Джозеф Батлер согласился с тем, что инстинктивный эгоизм и удовольствие во многом определяют наше поведение. Однако Батлер утверждал, что нам также присуща психологическая способность проявлять доброжелательность по отношению к другим.Эта точка зрения называется психологическим альтруизмом и утверждает, что по крайней мере некоторые из наших действий мотивированы инстинктивной доброжелательностью.

ii. Эмоции и разум

Вторая область моральной психологии включает спор о роли разума в мотивации моральных действий. Если, например, я утверждаю, что аборт является морально неправильным, делаю ли я рациональную оценку или просто выражаю свои чувства? С одной стороны, британский философ Дэвид Хьюм утверждал, что моральные оценки связаны с нашими эмоциями, а не с нашим разумом.Мы можем собрать все причины, которые захотим, но одно это не составляет моральной оценки. Нам нужна отчетливо эмоциональная реакция, чтобы сделать моральное заявление. Разум может быть полезен в предоставлении нам соответствующих данных, но, по словам Юма, «разум есть и должен быть рабом страстей». Вдохновленные антирационалистическими взглядами Юма, некоторые философы 20-го века, в первую очередь А.Дж. Айер также отрицал, что моральные оценки являются описанием фактов. Например, хотя утверждение «делать пожертвования на благотворительность — это хорошо» может на первый взгляд выглядеть как фактическое описание благотворительности, это не так.Напротив, подобное моральное высказывание включает в себя две вещи. Во-первых, я (докладчик) выражаю свое личное одобрение благотворительным пожертвованиям и, по сути, говорю: «Ура благотворительности!» Это называется эмоциональным элементом , поскольку я выражаю свои эмоции по поводу определенного поведения. Во-вторых, я (докладчик) пытаюсь убедить вас сделать пожертвование на благотворительность и, по сути, даю команду: «Пожертвуйте на благотворительность!» Это называется предписывающим элементом в том смысле, что я предписываю какое-то конкретное поведение.

Со времен Юма более рационально мыслящие философы выступали против этих эмоциональных теорий этики (см. Некогнитивизм в этике) и вместо этого утверждали, что моральные оценки действительно являются действиями разума. Примером может служить немецкий философ Иммануил Кант. Он утверждал, что, хотя эмоциональные факторы часто действительно влияют на наше поведение, мы должны сопротивляться такому влиянию. Напротив, истинное моральное действие мотивируется только разумом, когда оно свободно от эмоций и желаний.Недавний рационалистический подход, предложенный Куртом Байером (1958), был предложен в прямом противоречии с эмотивистской и прескриптивистской теориями Айера и других. Байер более широко фокусируется на процессе рассуждений и аргументации, который имеет место при принятии моральных решений. Все наши моральные предпочтения поддерживаются или, по крайней мере, могут быть поддержаны какой-либо причиной или оправданием. Если я утверждаю, что украсть чью-то машину — это неправильно, я должен иметь возможность обосновать свое заявление каким-либо аргументом. Например, я мог бы возразить, что кража машины Смита — это неправильно, поскольку это расстроит ее, нарушит ее права собственности или подвергнет вора опасности быть пойманным.Таким образом, согласно Байеру, правильное принятие моральных решений включает в себя наиболее убедительные доводы в пользу одного курса действий в сравнении с другим.

iii. Мужская и женская мораль

Третья область моральной психологии фокусируется на том, существует ли явно женский подход к этике, основанный на психологических различиях между мужчинами и женщинами. Обсуждение этого вопроса сосредоточено на двух утверждениях: (1) традиционная мораль ориентирована на мужчин, и (2) существует уникальная женская точка зрения на мир, которая может быть преобразована в теорию ценностей.По мнению многих философов-феминисток, традиционная мораль ориентирована на мужчин, поскольку она основана на практиках, в которых традиционно преобладали мужчины, таких как приобретение собственности, заключение деловых контрактов и управление обществом. Жесткие системы правил, необходимые для торговли и управления, затем были взяты в качестве моделей для создания столь же жестких систем моральных правил, таких как списки прав и обязанностей. Женщины, напротив, традиционно играли воспитательную роль, воспитывая детей и наблюдая за семейной жизнью.Эти задачи требуют меньшего следования правилам и больше спонтанных и творческих действий. Таким образом, используя опыт женщины в качестве модели для теории морали, основой морали будет спонтанная забота о других, что будет уместно в каждой уникальной ситуации. Согласно этой модели, агент становится частью ситуации и действует осторожно в этом контексте. Это контрастирует с моралью, моделируемой мужчинами, где агент — это механический актер, который выполняет свои обязанности, но может оставаться в стороне от ситуации и не подвергаться ее влиянию.Подход к морали, основанный на заботе, как его иногда называют, предлагается феминистскими этиками в качестве замены или дополнения к традиционным моральным системам, моделируемым мужчинами.

2. Нормативная этика

Нормативная этика предполагает выработку моральных стандартов, регулирующих правильное и неправильное поведение. В каком-то смысле это поиск идеальной лакмусовой бумажки для правильного поведения. Золотое правило — классический пример нормативного принципа: мы должны делать с другими то, что мы хотели бы, чтобы другие поступали с нами.Так как я не хочу, чтобы моя соседка угнала мою машину, то я не могу угнать ее машину. Поскольку я хочу, чтобы люди кормили меня, если я голодаю, я должен помогать кормить голодающих. Используя те же рассуждения, я могу теоретически определить, является ли какое-либо возможное действие правильным или неправильным. Итак, исходя из Золотого правила, для меня также было бы неправильно лгать, беспокоить, преследовать, нападать или убивать других. Золотое правило — это пример нормативной теории, которая устанавливает единый принцип , по которому мы судим все действия.Другие нормативные теории сосредоточены на наборе основополагающих принципов или на наборе хороших черт характера.

Ключевое предположение в нормативной этике состоит в том, что существует только один окончательный критерий морального поведения, будь то единое правило или набор принципов. Здесь будут отмечены три стратегии: (1) теории добродетели, (2) теории долга и (3) консеквенциалистские теории.

а. Теории добродетели

Многие философы считают, что мораль состоит из следования четко определенным правилам поведения, таким как «не убивай» или «не кради».«Предположительно, я должен изучить эти правила, а затем убедиться, что каждое из моих действий соответствует правилам. Однако этика добродетели уделяет меньше внимания изучению правил и вместо этого подчеркивает важность развития хороших привычек характера , таких как доброжелательность (см. Моральный облик). Например, когда я обрету доброжелательность, я буду вести себя доброжелательно. Исторически теория добродетели является одной из старейших нормативных традиций западной философии, уходящей корнями в древнегреческую цивилизацию.Платон особо выделял четыре добродетели, которые позже были названы кардинальными добродетелями : мудрость, отвага, воздержание и справедливость. Другие важные добродетели — это сила духа, щедрость, самоуважение, добрый нрав и искренность. Теоретики добродетели считают, что не только отстаивают хорошие привычки характера, но и избегают приобретать плохие черты характера или пороков, таких как трусость, бесчувственность, несправедливость и тщеславие. Теория добродетели подчеркивает нравственное воспитание, поскольку добродетельные черты характера развиваются в юности.Поэтому взрослые несут ответственность за воспитание добродетелей в молодых.

Аристотель утверждал, что добродетели — это хорошие привычки, которые мы приобретаем, которые регулируют наши эмоции. Например, в ответ на мое естественное чувство страха я должен развить в себе мужество, которое позволит мне быть стойким перед лицом опасности. Анализируя 11 конкретных добродетелей, Аристотель утверждал, что большинство добродетелей приходится на среднее между более крайними чертами характера. Например, при наличии смелости, если мне не хватает смелости, я развиваю трусость, которая является пороком.Если у меня слишком много храбрости, у меня развивается опрометчивость, что также является пороком. По словам Аристотеля, найти идеальное среднее между крайними чертами характера — непростая задача. Фактически, для этого нам нужна помощь нашего разума. После Аристотеля средневековые богословы дополнили греческие списки добродетелей тремя христианскими, или богословскими добродетелями : верой, надеждой и милосердием. Интерес к теории добродетели продолжался в средние века и снизился в 19, ^и годах с появлением альтернативных теорий морали ниже.В середине 20-х, ^{-х годов} -го века теория добродетели привлекла особое внимание философов, которые считали, что более поздние этические теории ошибочны, поскольку слишком сильно сосредотачиваются на правилах и действиях, а не на добродетельных чертах характера. Аласдэр Макинтайр (1984) отстаивал центральную роль добродетелей в теории морали и утверждал, что добродетели основаны на социальных традициях и возникают из них.

г. Теории долга

Многие из нас считают, что у нас есть четкие обязательства, как у людей, например, заботиться о своих детях и не совершать убийства.Теории долга основывают мораль на конкретных фундаментальных принципах долга. Эти теории иногда называют деонтологическими , от греческого слова deon , или долг, ввиду фундаментальной природы нашего долга или обязательства. Их также иногда называют неконсеквенциалистами , поскольку эти принципы являются обязательными, независимо от последствий, которые могут возникнуть в результате наших действий. Например, неправильно не заботиться о наших детях, даже если это приносит какую-то большую пользу, например, финансовую экономию.Есть четыре основные теории долга.

Первый — это тот, который защищал немецкий философ 17 века Самуэль Пуфендорф, который разделил десятки обязанностей на три категории: обязанности перед Богом, обязанности перед собой и обязанности перед другими. Что касается наших обязанностей перед Богом, он утверждал, что есть два вида:

1. теоретический долг познать существование и природу Бога, и
2. практический долг поклоняться Богу как внутренне, так и внешне.

Что касается наших обязанностей по отношению к самому себе, то они также бывают двух видов:

1. душевные обязанности, связанные с развитием навыков и талантов, и
2. обязанности тела, которые включают в себя не причинять вред нашему телу, как мы могли бы из-за обжорства или пьянства, и не убивать себя.

Что касается наших обязанностей по отношению к другим, Пуфендорф разделяет их между абсолютными обязанностями, которые повсеместно связывают людей, и условными обязанностями, которые являются результатом контрактов между людьми. Абсолютные пошлины бывают трех видов:

1. избегать причинения вреда другим,
2. относятся к людям как к равным, а
3. продвигать добро других.

Условные обязанности включают в себя различные типы соглашений, главным из которых является обязанность выполнять свои обещания.

второй подход к этике, основанный на долге, — это теория прав . В большинстве случаев «право» — это обоснованное требование против поведения другого человека, например, мое право не причинять вреда с вашей стороны (см. Также права человека). Права и обязанности связаны таким образом, что права одного человека подразумевают обязанности другого человека. Например, если у меня есть право на выплату Смитом 10 долларов, то Смит обязан выплатить мне 10 долларов. Это называется соотношением прав и обязанностей.Наиболее влиятельное раннее изложение теории прав принадлежит британскому философу 17^– гг. Джону Локку, который утверждал, что законы природы предписывают нам не причинять вред чьей-либо жизни, здоровью, свободе или имуществу. Для Локка это наши естественные права, данные нам Богом. Вслед за Локком Декларация независимости Соединенных Штатов, автором которой является Томас Джефферсон, признает три основополагающих права: жизнь, свободу и стремление к счастью. Джефферсон и другие теоретики прав утверждали, что мы выводим из них другие, более конкретные права, включая права собственности, передвижения, слова и религиозного выражения.С неимущественными правами традиционно связаны четыре особенности. Во-первых, права являются естественными , поскольку они не изобретены или созданы правительствами. Во-вторых, они универсальные постольку, поскольку они не меняются от страны к стране. В-третьих, они равны в том смысле, что права одинаковы для всех людей, независимо от пола, расы или физических недостатков. В-четвертых, они неотчуждаемы , что означает, что я не могу передать свои права другому человеку, например, продав себя в рабство.

Третья теория , основанная на долге, — это теория Канта, которая подчеркивает единственный принцип долга. Под влиянием Пуфендорфа Кант согласился с тем, что у нас есть моральные обязанности перед собой и перед другими, например, развивать свои таланты и выполнять свои обещания, данные другим. Однако Кант утверждал, что существует более фундаментальный принцип долга, который охватывает наши конкретные обязанности. Это единственный самоочевидный принцип разума, который он называет «категорическим императивом». Он утверждал, что категорический императив коренным образом отличается от гипотетических императивов, зависящих от какого-то личного желания, которое у нас есть, например: «Если вы хотите получить хорошую работу, вам следует поступить в институт.«Напротив, категорический императив просто предписывает действие, независимо от личных желаний, например,« Ты должен сделать Х ». Кант дает по крайней мере четыре версии категорического императива, но одна из них особенно прямая: относиться к людям как к цели, а не как к средству для достижения цели. То есть мы всегда должны относиться к людям достойно и никогда не использовать их как простой инструмент. По Канту, мы относимся к людям как к цели, когда наши действия по отношению к кому-то отражают внутреннюю ценность этого человека. Например, пожертвование на благотворительность является морально правильным, поскольку это признает внутреннюю ценность получателя.Напротив, мы относимся к кому-то как к средству для достижения цели всякий раз, когда рассматриваем этого человека как инструмент для достижения чего-то еще. Например, неправильно угонять машину соседа, потому что я буду обращаться с ней как с средством к собственному счастью. Категорический императив также регулирует мораль поступков, влияющих на нас индивидуально. Например, самоубийство было бы неправильным, поскольку я бы рассматривал свою жизнь как средство облегчения своих страданий. Кант считает, что нравственность всех действий можно определить, апеллируя к этому единственному принципу долга.

Четвертая и более поздняя теория , основанная на долге, принадлежит британскому философу У.Д. Россу, которая подчеркивает prima facie обязанностей. Как и его коллеги из 17-го и 18-го веков, Росс утверждает, что наши обязанности являются «частью фундаментальной природы Вселенной». Однако список обязанностей Росса намного короче, что, по его мнению, отражает наши настоящие моральные убеждения:

• Верность : долг сдерживать обещания
• Возмещение : обязанность компенсировать другим, когда мы причиняем им вред
• Благодарность : долг благодарить тех, кто нам помогает
• Правосудие : обязанность признавать заслуги
• Милосердие : обязанность улучшать положение других
• Самосовершенствование : долг совершенствовать наши добродетели и интеллект
• Отсутствие вреда : обязанность не причинять вреда другим

Росс понимает, что могут возникнуть ситуации, когда нам придется выбирать между двумя конфликтующими обязанностями.В классическом примере предположим, что я одолжил у соседа пистолет и обещаю вернуть его, когда он попросит. Однажды в порыве ярости мой сосед стучит в мою дверь и просит пистолет, чтобы он мог кому-то отомстить. С одной стороны, долг верности обязывает меня вернуть пистолет; с другой стороны, обязанность не причинять вреда обязывает меня избегать причинения вреда другим и, таким образом, не возвращать оружие. По словам Росса, я интуитивно буду знать, какая из этих обязанностей является моей обязанностью на самом деле , а какая — очевидной обязанностью или prima facie .В этом случае моя обязанность не причинять вреда становится моей реальной обязанностью, и я не должен возвращать пистолет.

г. Консеквенциалистские теории

Обычно мы определяем нашу моральную ответственность, взвешивая последствия своих действий. Согласно консеквенциализму, правильное моральное поведение определяется исключительно анализом затрат и выгод последствий действия:

Consequentialism: Действие считается морально правильным, если его последствия более благоприятны, чем неблагоприятны.

Нормативные принципы консеквенциализма требуют, чтобы мы сначала подсчитали как хорошие, так и плохие последствия действия. Во-вторых, мы затем определяем, перевешивают ли общие положительные последствия все отрицательные. Если хороших последствий больше, значит, действие морально правильное. Если плохих последствий больше, значит, действие морально некорректно. Консеквенциалистские теории иногда называют телеологическими теориями , от греческого слова telos , или конец, поскольку конечный результат действия является единственным определяющим фактором его морали.

Теории консеквенциализма стали популярными в 18, ^и веках философами, которые хотели получить быстрый способ моральной оценки действия, апеллируя к опыту, а не апеллируя к интуиции или длинным спискам сомнительных обязанностей. Фактически, наиболее привлекательной чертой консеквенциализма является то, что он обращается к публично наблюдаемым последствиям действий. Большинство версий консеквенциализма сформулированы более точно, чем общий принцип, изложенный выше. В частности, конкурирующие консеквенциалистские теории указывают, какие последствия для затронутых групп людей имеют значение.Возникают три подразделения консеквенциализма:

• Этический эгоизм : действие является морально правильным, если последствия этого действия более благоприятны, чем неблагоприятные только для агента , выполняющего действие.
• Этический альтруизм: действие является морально правильным, если последствия этого действия более благоприятны, чем неблагоприятные для всех, кроме агента .
• Утилитаризм: действие является морально правильным, если последствия этого действия более благоприятны, чем неблагоприятны для всех .

Все три теории сосредотачиваются на последствиях действий для разных групп людей. Но, как и все нормативные теории, вышеупомянутые три теории являются соперниками друг друга. Они также приводят к разным выводам. Рассмотрим следующий пример. Женщина ехала по развивающейся стране, когда увидела, как перед ней автомобиль сбежал с дороги и несколько раз перевернулся. Она попросила нанятого водителя остановиться, чтобы помочь, но, к ее удивлению, водитель нервно ускорился мимо места происшествия.Через несколько миль водитель объяснил, что в его стране, если кто-то помогает пострадавшему в ДТП, полиция часто привлекает его к ответственности за саму аварию. В случае смерти жертвы ответственность за смерть может нести лицо, оказавшее помощь. Водитель продолжил объяснение, что жертвы дорожно-транспортных происшествий обычно остаются без присмотра и часто умирают от пребывания в суровых условиях пустыни. Исходя из принципа этического эгоизма, женщина на этой иллюстрации будет озабочена только последствиями ее попытки помощи, поскольку она, , будет затронута.Ясно, что решение ехать было бы правильным с моральной точки зрения. Согласно принципу этического альтруизма, она будет озабочена только последствиями своего действия, поскольку других затронуты, особенно жертва аварии. Подсчет только этих последствий показывает, что оказание помощи жертве было бы морально правильным выбором, независимо от негативных последствий, которые для нее наступили. По принципу утилитаризма она должна учитывать последствия как для себя, так и для жертвы.Результат здесь менее ясен, и женщине нужно будет точно рассчитать общую выгоду по сравнению с невыгодой своего действия.

и. Типы утилитаризма

Джереми Бентам представил одну из первых полностью развитых систем утилитаризма. Отметим две особенности его теории. Во-первых, Бентам предложил подсчитывать последствия каждого совершаемого нами действия и таким образом определять в каждом конкретном случае, является ли действие морально правильным или неправильным. Этот аспект теории Бентама известен как акт утилитицианства .Во-вторых, Бентам также предложил подсчитывать удовольствие и боль, возникающие в результате наших действий. Для Бентама удовольствие и боль — единственные последствия, которые имеют значение при определении нравственности нашего поведения. Этот аспект теории Бентама известен как гедонистический утилитаризм . Критики указывают на ограничения в обоих этих аспектах.

Во-первых, согласно утилитаризму, было бы морально неправильно тратить время на досуг, например на просмотр телевизора, поскольку наше время можно было бы потратить на то, что принесет большую социальную пользу, например на благотворительность.Но запрещать досуг не кажется разумным. Что еще более важно, согласно утилитаризму акта, конкретные акты пыток или рабства были бы морально допустимыми, если бы социальная польза от этих действий перевешивала бесполезность. Пересмотренная версия утилитаризма, названная правилом-утилитаризмом , решает эти проблемы. Согласно утилитаризму правил, поведенческий кодекс или правило является морально правильным, если последствия принятия этого правила для всех более благоприятны, чем неблагоприятны.В отличие от утилитаризма действий, который взвешивает последствия каждого конкретного действия, утилитаризм правил предлагает лакмусовую бумажку только для проверки морали моральных правил, таких как «воровство — неправильно». Очевидно, что принятие правила против воровства имеет для всех более благоприятные последствия, чем неблагоприятные. То же самое и с моральными правилами против лжи или убийства. Таким образом, утилитаризм, основанный на правилах, предлагает трехуровневый метод оценки поведения. Конкретное действие, такое как угон машины моего соседа, считается неправильным, поскольку оно нарушает моральное правило, запрещающее кражу.В свою очередь, правило против воровства является морально обязывающим, поскольку принятие этого правила имеет благоприятные последствия для всех. Версия утилитаризма Джона Стюарта Милля ориентирована на правила.

Во-вторых, согласно гедонистическому утилитаризму, приятные последствия — единственные факторы, которые имеют значение с моральной точки зрения. Однако это кажется слишком ограничительным, поскольку игнорирует другие морально значимые последствия, которые не обязательно являются приятными или болезненными. Например, действия, которые способствуют развитию лояльности и дружбы, ценятся, но не всегда доставляют удовольствие.В ответ на эту проблему G.E. Мур предложил идеальный утилитаризм , который включает подсчет любых последствий, которые мы интуитивно распознаем как хорошие или плохие (а не просто как приятные или болезненные). Также R.M. Хэйр предложил предпочтение утилитаризму , который включает подсчет любых последствий, соответствующих нашим предпочтениям.

ii. Этический эгоизм и теория общественного договора

Мы видели (в Разделе 1.b.i), что Гоббс был сторонником метаэтической теории психологического эгоизма — взгляда, что все наши действия эгоистично мотивированы.На этом основании Гоббс разработал нормативную теорию, известную как теория общественного договора, которая является разновидностью этического эгоизма, основанного на правилах. Согласно Гоббсу, по чисто эгоистическим причинам агенту лучше жить в мире с моральными правилами, чем в мире без моральных правил. Без моральных правил мы подчиняемся прихотям эгоистичных интересов других людей. Наша собственность, наши семьи и даже наша жизнь подвергаются постоянному риску. Таким образом, один лишь эгоизм побудит каждого агента принять базовый набор правил, которые позволят создать цивилизованное сообщество.Неудивительно, что эти правила будут включать запрет на ложь, воровство и убийство. Однако эти правила обеспечат безопасность для каждого агента только в том случае, если правила соблюдаются. Как эгоистичные существа, каждый из нас будет грабить собственность наших соседей, если их охрана ослабнет. Тогда каждому агенту будет угрожать опасность со стороны своего соседа. Поэтому из одних лишь эгоистичных соображений мы изобретаем средства обеспечения соблюдения этих правил: мы создаем полицейское агентство, которое наказывает нас, если мы нарушаем эти правила.

3.Прикладная этика

Прикладная этика — это раздел этики, который состоит из анализа конкретных спорных моральных вопросов, таких как аборт, права животных или эвтаназия. В последние годы прикладные этические вопросы были подразделены на удобные группы, такие как медицинская этика, деловая этика, экологическая этика и сексуальная этика. Вообще говоря, для того, чтобы проблема считалась «прикладной этической проблемой», необходимы две особенности. Во-первых, проблема должна быть спорной в том смысле, что существуют значительные группы людей как за, так и против рассматриваемой проблемы.Например, проблема стрельбы из проезжей части не является прикладной этической проблемой, поскольку все согласны с тем, что такая практика является в высшей степени аморальной. Напротив, вопрос контроля над огнестрельным оружием был бы прикладной этической проблемой, поскольку есть значительные группы людей как за, так и против контроля над огнестрельным оружием.

Второе требование для того, чтобы проблема была прикладной этической проблемой, состоит в том, что это должна быть отчетливо моральная проблема. В любой день СМИ освещают нам целый ряд деликатных вопросов, таких как политика позитивных действий, геи в вооруженных силах, недобровольные обязательства умственно отсталых, капиталистические и социалистические методы ведения бизнеса, государственные или частные системы здравоохранения или энергосбережение.Хотя все эти вопросы являются противоречивыми и оказывают важное влияние на общество, не все они связаны с моралью. Некоторые из них — это только вопросы социальной политики. Цель социальной политики — помочь обеспечить эффективное функционирование данного общества путем разработки соглашений, таких как правила дорожного движения, налоговые законы и кодексы зонирования. Моральные же вопросы, напротив, касаются более универсальных обязательных практик, таких как наша обязанность избегать лжи, и не ограничиваются отдельными обществами. Часто вопросы социальной политики и морали пересекаются, например, с убийством, которое является социально запрещенным и аморальным.Однако эти две группы вопросов часто различаются. Например, многие люди утверждают, что сексуальная распущенность аморальна, но могут не чувствовать, что должна быть социальная политика, регулирующая сексуальное поведение, или законы, наказывающие нас за распущенность. Точно так же некоторые социальные политики запрещают жителям определенных районов проводить распродажи во дворе. Но, пока соседи не обижены, нет ничего аморального в том, что житель продает двор в одном из этих кварталов. Таким образом, чтобы квалифицироваться как прикладная этическая проблема, она должна быть не просто социальной политикой: она также должна быть актуальной с моральной точки зрения.

Теоретически решение конкретных прикладных этических проблем должно быть простым. Например, в вопросе об аборте мы бы просто определили его нравственность, обратившись к нашему нормативному принципу выбора, например, к утилитаризму действий. Если конкретный аборт приносит больше пользы, чем ущерб, то, согласно утилитаризму, было бы морально приемлемо сделать аборт. К сожалению, есть, возможно, сотни конкурирующих нормативных принципов, из которых можно выбирать, многие из которых приводят к противоположным выводам.Таким образом, тупик в нормативной этике между конфликтующими теориями не позволяет нам использовать единую решающую процедуру для определения морали конкретного вопроса. Сегодняшнее обычное решение этой тупиковой ситуации — обратиться к нескольким репрезентативным нормативным принципам по данному вопросу и посмотреть, в чем заключается весомость доказательств.

а. Нормативные принципы прикладной этики

Составление короткого списка репрезентативных нормативных принципов само по себе является сложной задачей. Выбранные принципы не должны быть слишком узкими, такими как версия эгоизма действия, которая может фокусироваться только на краткосрочной пользе действия.Принципы также должны рассматриваться как заслуживающие внимания люди по обе стороны от прикладной этической проблемы. По этой причине принципы, призывающие к долгу перед Богом, обычно не цитируются, поскольку это не повлияет на неверующего, участвующего в дискуссии. В прикладных этических дискуссиях чаще всего упоминаются следующие принципы:

• Личная выгода: подтверждает степень, в которой действие приводит к положительным последствиям для данного лица.
• Социальная выгода: признать, в какой мере действие приводит к благотворным последствиям для общества.
• Принцип доброжелательности: помогать нуждающимся.
• Принцип патернализма: помогать другим в отстаивании своих интересов, когда они не могут сделать это сами.
• Принцип вреда: не навреди другим.
• Принцип честности: не обманывай других.
• Принцип законности: не нарушают закон.
• Принцип автономии: признают свободу человека над своими действиями или физическим телом.
• Принцип справедливости: признают право человека на надлежащую правовую процедуру, справедливую компенсацию за причиненный вред и справедливое распределение благ.
• Права: признают права человека на жизнь, информацию, неприкосновенность частной жизни, свободное выражение мнения и безопасность.

Вышеупомянутые принципы представляют собой спектр традиционных нормативных принципов и являются производными как консеквенциалистского, так и основанного на долге подходов.Первые два принципа, личная выгода и социальная выгода, являются консеквенциалистскими, поскольку они апеллируют к последствиям действия, поскольку оно влияет на человека или общество. Остальные принципы основаны на долге. Принципы доброжелательности, патернализма, вреда, честности и законности основаны на наших обязанностях по отношению к другим. Принципы автономии, справедливости и различных прав основаны на неимущественных правах.

Пример поможет проиллюстрировать функцию этих принципов в прикладной этической дискуссии.В 1982 году пара из Блумингтона, штат Индиана, родила ребенка с серьезными умственными и физическими недостатками. Среди других осложнений было то, что у младенца, известного как Baby Doe, был отсоединен желудок от горла, и поэтому он не мог получать питание. Хотя эту деформацию желудка можно было исправить хирургическим путем, пара не хотела воспитывать ребенка с тяжелой формой инвалидности и поэтому отказалась от операции, еды и воды для младенца. Местные суды поддержали решение родителей, и через шесть дней Бэби Доу умерла.Следует ли проводить корректирующую операцию для младенца-самца? Аргументы в пользу корректирующей хирургии проистекают из права ребенка на жизнь и принципа патернализма, который гласит, что мы должны преследовать наилучшие интересы других, когда они не могут сделать это сами. Аргументы против корректирующей хирургии проистекают из личных и социальных неудобств, которые могут возникнуть в результате такой операции. Если бы Baby Doe выжил, качество его жизни было бы низким, и в любом случае он, вероятно, умер бы в раннем возрасте.Кроме того, с точки зрения родителей, выживание Малышки Доу было бы значительным эмоциональным и финансовым бременем. Изучая обе стороны вопроса, родители и суды пришли к выводу, что аргументы против операции сильнее, чем аргументы в пользу операции. Во-первых, вышеуказанная операция, по-видимому, была в наилучших интересах младенца, учитывая низкое качество жизни, которую он перенесет. Во-вторых, статус права Малыша Доу на жизнь не был ясен, учитывая серьезность умственного расстройства младенца.Ведь для обладания моральными правами требуется нечто большее, чем просто человеческое тело: также должны присутствовать определенные когнитивные функции. Здесь речь идет о том, что часто называют моральной личностью, и он занимает центральное место во многих прикладных этических дискуссиях.

г. Вопросы прикладной этики

Как уже отмечалось, сегодня специалисты по этике обсуждают множество спорных вопросов, некоторые из которых будут кратко упомянуты здесь.

Биомедицинская этика фокусируется на ряде вопросов, которые возникают в клинических условиях.Медицинские работники находятся в необычном положении, постоянно сталкиваясь с ситуациями жизни и смерти. Поэтому неудивительно, что проблемы медицинской этики более серьезны и разнообразны, чем другие области прикладной этики. Пренатальные проблемы возникают в отношении морали суррогатного материнства, генетических манипуляций с плодом, статуса неиспользованных замороженных эмбрионов и абортов. Возникают и другие вопросы, связанные с правами пациентов и обязанностями врача, такими как конфиденциальность записей пациента и ответственность врача говорить правду умирающим пациентам.Кризис со СПИДом поднял конкретные вопросы об обязательном обследовании всех пациентов на СПИД и о том, могут ли врачи отказываться от лечения больных СПИДом. Дополнительные вопросы касаются медицинских экспериментов на людях, морали недобровольных обязательств и прав умственно отсталых. Наконец, в конце жизни возникают вопросы о морали самоубийства, оправданности суицидального вмешательства, самоубийства с помощью врача и эвтаназии.

Область деловой этики исследует моральные разногласия, касающиеся социальной ответственности капиталистической деловой практики, морального статуса юридических лиц, обманчивой рекламы, инсайдерской торговли, основных прав сотрудников, дискриминации на рабочем месте, позитивных действий, тестирования на наркотики и информирования о нарушениях .

Вопросы экологической этики часто пересекаются с деловыми и медицинскими вопросами. К ним относятся права животных, нравственность экспериментов на животных, сохранение исчезающих видов, борьба с загрязнением, управление экологическими ресурсами, право экосистем на прямое моральное рассмотрение и наши обязательства перед будущими поколениями.

Спорные вопросы сексуальной морали включают моногамию против полигамии, сексуальные отношения без любви, гомосексуальные отношения и внебрачные связи.

Наконец, есть вопросы социальной морали , которые исследуют смертную казнь, ядерную войну, контроль над оружием, употребление наркотиков в рекреационных целях, права на социальное обеспечение и расизм.

4. Ссылки и дополнительная информация

• Анскомб, Элизабет «Современная моральная философия», Philosophy , 1958, Vol. 33, перепечатано в ее Этика, религия и политика (Oxford: Blackwell, 1981).
• Аристотель, Nichomachean Ethics , в Barnes, Jonathan, ed., Полное собрание сочинений Аристотеля (Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета, 1984).
• Ayer, A.J., Language, Truth and Logic (New York: Dover Publications, 1946).
• Байер, Курт, Моральная точка зрения: рациональная основа этики (Cornell University Press, 1958).
• Бентам, Джереми, Введение в принципы морали и законодательства (1789), в Труды Джереми Бентама , под редакцией Джона Боуринга (Лондон: 1838-1843).
• Hare, R.M., Moral Thinking , (Oxford: Clarendon Press, 1981).
• Hare, R.M., The Language of Morals (Oxford: Oxford University Press, 1952).
• Hobbes, Thomas, Leviathan , ed., E. Curley, (Чикаго, Иллинойс: Hackett Publishing Company, 1994).
• Хьюм, Дэвид, Трактат о человеческой природе (1739-1740), ред. Дэвид Фэйт Нортон, Мэри Дж. Нортон (Оксфорд; Нью-Йорк: Oxford University Press, 2000).
• Кант, Иммануил, Основание для метафизики морали , tr, Джеймс У.Эллингтон (Индианаполис: издательство Hackett Publishing Company, 1985).
• Локк, Джон, Два трактата , изд., Питер Ласлетт (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1963).
• MacIntyre, Alasdair, After Virtue , второе издание (Notre Dame: Notre Dame University Press, 1984).
• Маки, Джон Л., Этика: изобретать правильное и неправильное, , (Нью-Йорк: Penguin Books, 1977).
• Милл, Джон Стюарт, «Утилитаризм», в Собрано Работы из Джон Стюарт Милл , изд., Дж.М. Робсон (Лондон: Рутледж и Торонто, Онтарио: Университет Торонто Press, 1991).
• Мур, G.E., Principia Ethica , (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1903).
• Ноддингс, Нел, «Этика с точки зрения женщин», в издании Деборы Л. Роуд, Теоретические перспективы сексуальных различий (Нью-Хейвен, Коннектикут: издательство Йельского университета, 1990).
• Оккам, Уильям оф, Четвертая книга приговоров , тр. Лукан Фрепперт, Основы нравственности по Уильяму Оккам (Чикаго: Franciscan Herald Press, 1988).
• Plato, Republic , 6: 510-511, в Cooper, John M., ed., Plato: Complete Works (Indianapolis: Hackett Publishing Company, 1997).
• Самуэль Пуфендорф, De Jure Naturae et Gentium (1762), тр. Закона о природе и нациях
• Самуэль Пуфендорф, De officio hominis et civis juxta legem naturalem (1673), tr., Все обязанности человека согласно закону природы (Лондон, 1691).
• Секст Эмпирик, Очертания пирронизма , тр.Дж. Аннас и Дж. Барнс, Outlines of Skepticism (Кембридж: издательство Кембриджского университета, 1994).
• Стивенсон, Чарльз Л., Этика языка , (Нью-Хейвен: издательство Йельского университета, 1944).
• Самнер, Уильям Грэм, Folkways (Бостон: Guinn, 1906).

Информация об авторе

Джеймс Физер
Эл. Почта: [email protected]
Университет Теннесси в Мартине
США

Пять причин, почему моральная философия отвлекает и вредна

Позвольте мне начать с раскрытия.Я не «моральный философ», но я преподавал моральную философию в течение нескольких десятилетий. Я пришел к выводу, что сама идея морали является ложной. Сейчас я считаю, что мораль — это тень религии, служащая утешением для тех, кто больше не принимает божественное руководство, но все еще надеется на «объективный» источник уверенности в правильном и неправильном. Моралисты утверждают, что считают существование заповедей столь же неизбежными, как и приказы всеведущего и всемогущего Бога. Эти заповеди, как учат философы-моралисты, заслуживают преобладания над всеми другими причинами, чтобы действовать — всегда, везде и всегда.Но это утверждение — подделка.

Под «моралью» я имею в виду правила, нарушение которых здравый смысл осуждает как «аморальные», «неправильные» или «злые». Такие правила обычно считаются обязывающими без каких-либо оговорок. Они предписывают обязанности не в соответствии с вашими целями или ролью — например, «в обязанности секретаря входит ведение протокола собрания», — а без квалификации . Утверждается, что они «связывают» нас просто в силу нашего статуса как человеческих существ. И философы создали огромную индустрию, посвященную разработке тонких теорий, призванных их оправдать.У меня есть пять претензий к так понимаемой морали.

Во-первых, большинство систем морали по своей сути тотализируют. Последовательное их соблюдение невозможно, и поэтому каждая система вынуждена вступать в противоречие, устанавливая произвольные ограничения для своей собственной области действия. Во-вторых, наша озабоченность моралью искажает силу наших причин действовать, производя среди них сортировку, в результате которой некоторые причины пересчитываются дважды. В-третьих, интеллектуальная акробатика, призванная оправдать этот двойной счет, заставляет нас вести неразрешимые и, следовательно, праздные теоретические дискуссии.В-четвертых, психологическая сила морального авторитета может способствовать развитию плохих систем оценки так же легко, как и хороших. И в-пятых, эмоции, культивируемые озабоченностью моралью, поощряют самодовольство и мазохистскую вину.

Я предлагаю, делая выбор, учитывать наши причины, не спрашивая, что является «морально правильным». Это может показаться абсурдным. Позволь мне объяснить.

Обратите внимание, что слово «должен» и его родственники («должен», «должен» и т. Д.) Используются четырьмя различными способами.Только один «моральный». Существует «обязанность» предсказания, например, «Согласно прогнозу, завтра должен идти дождь». Вторая «обязанность» связана с благоразумием или практическими размышлениями: «Вам следует попробовать электрическую зубную щетку»; «Мне нужно обратиться к врачу по поводу этой шишки в груди». Третье относится к юридическому обязательству: «По закону я должен подать налоговую декларацию на этой неделе». Это разные способы использования, но они не создают очевидных проблем с интерпретацией. Четвертая, «моральная обязанность» — совсем другое дело. Это тот, который претендует на преимущественную силу общих правил, таких как «Вы должны сдерживать свои обещания» или «Вы не должны причинять вред невинным людям.’

Мораль сомнительно связана как с благоразумием, так и с законом. Моральные обязанности могут вступать в конфликт с личными интересами; а законность не является ни достаточной, ни необходимой для нравственности. Иногда на мораль ссылаются в пользу предложенного закона или против несправедливого; но широко распространено мнение о том, что в современном плюралистическом обществе закон не должен обеспечивать соблюдение всех моральных норм. Ложь считается аморальной, но только под присягой она считается незаконной. Современное право также все чаще отказывается от некоторых «частных» сфер.Секс и религия — очевидные примеры. Большинство сейчас согласны с тем, что Пьер Трюдо сказал в 1967 году, когда он был министром юстиции Канады, что «государству нет места в спальнях нации».

Без Бога моральный терроризм, опирающийся на ад, теряет некоторые рычаги воздействия

Короче говоря, многие вещи не являются ни обязательными, ни запрещенными законом. Но мораль не так ограничена: система морали может, как и Бог, требовать полной власти над каждым действием и даже каждой мыслью.Такая система суммирования может показаться угнетающе навязчивой. Тем не менее, ведущие теории морали могут смягчить свой чрезмерный охват только путем установления произвольных границ своей собственной значимости.

В этом отношении, среди многих других, мораль кажется призраком религии. Религия суммирует по самой своей природе: Бог знает и судит все, что вы делаете и думаете. А террор, хотя и менее модный среди христиан в наши дни, является испытанным орудием веры. Многие христиане жили в страхе перед адом.«Божественная справедливость никогда не стоит на пути», — провозгласил возрожденческий проповедник 18-го века Джонатан Эдвардс. «Да, напротив, справедливость громко требует бесконечного наказания».

И это работает: угроза ада (хотя и не обещание небес) оказывается хорошим мотиватором. Однако без Бога моральный терроризм, опирающийся на ад, теряет некоторую силу. Как бы то ни было, большинство моралистов неохотно отождествляют мораль со страхом наказания. И все же мораль почти не отступает. Наиболее часто защищаемые системы морали, доведенные до логического завершения, протягивают свои щупальца к каждому выбору.Как простительные грехи можно прощать, так и на практике некоторые действия не подлежат моральной проверке. Но это только благодаря специальной интеллектуальной акробатике, с помощью которой моральные системы изолируют себя от их более отвратительных последствий.

Это можно проиллюстрировать на примере всех трех наиболее выдающихся систем моральной теории: кантианства, утилитаризма и теории добродетели, вдохновленной Аристотелем. Каждое из них, если рассматривать его строго, влечет за собой то, что все находится в сфере морали. Вот набросок того, как они это делают, и как каждый пытается вернуть часть этого обратно.

В кантианской морали «категорический императив» должен вытекать из того простого факта, что я разумное существо. Подобно тому, как вы можете просто увидеть как разумное существо, что 2 + 2 = 4, вы должны просто увидеть , что действие неверно, если вы не можете связно представить себе мир, в котором все это делают. Это проверяет каждую мысль и поступок. Это применимо не только тогда, когда мои действия влияют на других: кантианская мораль явно обременяет меня обязанностями перед собой.Это еще одно проявление статуса морали как призрака религии. Если Бог владеет мной, не будет абсурдным предположить, что только Бог может распоряжаться мной. Но с светской точки зрения это не имеет смысла. Конечно, иногда я могу сказать Я пообещал себе … Но получатель всегда может отказаться от обещания. Как обещанный, я могу отказаться от своего обещания. Сказать, что мне не удалось его сохранить, значит просто сказать, что я передумал. Кантианцы признают, что некоторые обязанности «несовершенны»: вы всегда можете отдать больше на благотворительность, но мы не будем винить вас, если вы сделаете минимум.Но устанавливать этот минимум произвольно. Некоторые кантианцы, хотя и не сам Кант, могут даже согласиться с тем, что иногда мне действительно нужно солгать — например, убийце, который просит меня раскрыть местонахождение их жертвы. Но эти уступки, какими бы разумными они ни были, не являются частью кантовской системы: напротив, любое отступление от категорического императива строго несовместимо с ней.

Чем лучше утилитаризм? Принцип полезности определяет счастье наибольшего числа людей как высшую ценность.Ничто в логике этого принципа не может исключить какое-либо действие или мысль от включения в расчет общей полезности. Опять же, на практике утилитаристы будут делать исключения. Бедствие расиста, каким бы искренним оно ни было, по поводу успеха афроамериканца можно просто сбрасывать со счетов, возможно, обращаясь к концепции «прав», которая каким-то гениальным образом оправдывается ссылкой на полезность. Моральные претензии, как всегда, превосходят благоразумие — рациональное рассмотрение собственных интересов — но большинство утилитаристов хотят сохранить область личной свободы, относящуюся только к последним: играть в хоккей или шахматы — это не моральный вопрос.

Возможно, учитывая нашу склонность к ошибкам, непоследовательность в моральной системе — это недостаток, с которым мы должны жить

Однако неясно, может ли утилитаризм последовательно изолировать такие вопросы от своей досягаемости. Поскольку мое счастье является составной частью всего, любой вред, который я причиняю себе, повлияет на чистую полезность мира. Если хоккей может причинить мне вред, мой выбор играть в него должен быть, строго говоря, аморальным. Даже тривиальное в принципе нельзя отделить от морально значимого.Как подчеркивал Питер Сингер, ценой еще одной пары обуви вы могли бы спасти ребенка от голода. Как последовательный утилитарист, вы виноваты всякий раз, когда вносите на благотворительность гораздо меньше, чем то, что повлечет за собой вашу собственную нужду. Поскольку большинство людей считают, что это больше, чем они могут принять, Сингер предоставил калькулятор, который подскажет, сколько вам следует отложить, чтобы спасти других от бедности. Но это снова устанавливает произвольный предел для принципа полезности.

Для аристотеля или «теоретика добродетели» случай может выглядеть несколько лучше.Теоретик добродетели может признать множество ценностей. Идеально добродетельный человек, которым я мог бы (но не смог) быть, отличается от добродетельного человека , которым вы, , могли бы быть. Однако даже здесь прослеживается тенденция к суммированию. Ибо независимо от того, существует ли одна модель для всех или отдельная для каждой, возможно, вы не так эффективно реализуете свой собственный потенциал человеческого превосходства, как следовало бы. Сам Аристотель избегает необходимости говорить, что каждое действие и мысль подлежит моральной похвале или порицанию, главным образом, признавая в первой главе своей Никомаховой этики , что «нельзя искать точности во всех дискуссиях одинаково».Свободное от морали пространство, которое я могу вырезать для себя, в основном связано с невозможностью точно знать, каков мой потенциал.

В конце концов, в каждой моральной системе какое-то пространство обычно защищается от тирании тотальной морали только путем произвольных уступок в отношении тех сфер жизни, которые считаются недостаточно важными, чтобы требовать контроля. Заплаченная цена — несоответствие.

Возможно, учитывая нашу склонность к ошибкам, непоследовательность в моральной системе — это недостаток, с которым мы должны жить.Но это все равно оставит институт морали открытым для моего второго обвинения: двойного счета некоторых причин.

Причин для действий бывает множество. Они могут быть движимы прихотями или долгосрочными проблемами; они могут иметь отношение к моему благополучию или благополучию других; и они могут относиться к любой области, от эстетической до финансовой. Некоторые принимают форму правил, претендующих на особый статус в силу моральных причин, которые автоматически перевешивают другие типы причин.Как мы видели, мораль может произвольно игнорировать некоторые из ваших причин, например, ваше предпочтение одному вкусу мороженого или цвету покраски вашей двери. Но когда разум носит особый знак морали, тогда, как настаивает большинство философов, он является « окончательным, окончательным, преобладающим или в высшей степени авторитетным », как сказал Уильям К. Франкена в 1966 году, и « неизбежным », как Бернард Уильямс сформулировал это в 1986 году. Чем мог оправдаться такой статус?

Важнейшей особенностью моральных доводов является то, что они всегда основаны (или «супервентны») на других, обычных фактах, которые могут быть указаны без ссылки на мораль.Предположим, например, что вы подумываете сделать X. Вы заметили, что выполнение X причинит кому-то боль. Это может показаться вам причиной не делать X. Назовите эту причину A. Другой факт также может показаться вам причиной против X: это будет скучно или слишком дорого. Назовите эту причину B. Моралисты скажут вам, что ваша причина A, но не причина B, также «обосновывает» другую причину, не делать X, а именно, что это было бы аморально. И на этом основании причина A, но не причина B, теперь становится «неизбежной», «отменяя» любую причину, которая у вас была в пользу X: то, что это было бы, скажем, захватывающим или запоминающимся.Итак, теперь кажется, что причина A, в отличие от причины B, дает вам две причины не делать X: причину A (то, что это причинит боль), плюс тот факт, что X является безнравственным . Но поскольку эта вторая причина была просто основана на причине А, что она может добавить к ней? Как он может внезапно заставить причину А переопределить все другие причины? Кажется, это просто способ пересчитать дважды.

Если, конечно, этикетка не дает какой-либо реальной добавленной стоимости, несмотря на то, что она полностью основана на первоначальной причине.И это именно то, что утверждает моралист. Ваша изначальная причина просто заключалась в том, что X может причинить боль конкретному человеку. Но теперь говорят, что мораль этой причины проистекает из чего-то другого: а именно из того факта, что существует общее моральное правило , которое гласит, что вы не должны когда-либо причинять кому-либо боль. Причина, которую вам назвал моралист, на самом деле является еще одной причиной, потому что она касается не только этого случая, но и всех, всегда и везде.

К сожалению, поиск моральных устоев только ухудшает положение

Обратите внимание, однако, что это общее правило, если оно действительно отличается от той причины, которая у вас была изначально (не причинять вред этому человеку ), переносится в оправдать это. Сейчас утверждают, что неправильно причинять вред этому человеку , потому что это было бы примером общей моральной истины : всегда неправильно причинять вред кому-либо (если это не заслужено или не является средством для какого-то добра и т. Д.) может принять оговорку «при прочих равных» как данность).Но логическим фактом является то, что общее утверждение никогда не может быть более вероятным (следовательно, более достоверным), чем единичный случай. Общее утверждение влечет за собой частное, но не наоборот. Если ваша изначальная причина оспаривается, вы наверняка захотите поддержать ее чем-то на более более достоверным, чем это было изначально. Вместо этого моральный философ говорит вам, что ваш разум стал преобладающим, потому что он выводится из другой причины, на меньше заслуживающей доверия, чем она сама.Похоже, это «оправдание» должно скорее уменьшить, чем повысить вашу уверенность в своей изначальной причине. Зачем прибегать к сомнительному, чтобы подкрепить очевидное?

Вот где действительно идут теоретики морали. Они признают, что оправдание — это просто еще одна причина, которую, в свою очередь, можно оспорить, и так далее. Чтобы «и так далее» не продолжалось до бесконечности, они апеллируют к конечным ценностям или принципам , которые служат основаниями , из которых могут быть выведены как исходная причина, так и общее правило.Если эти основы абсолютно уверены, они передадут эту уверенность конкретным причинам, которые они влекут за собой.

К сожалению, поиски этих фондов только усугубляют ситуацию. Это моя третья жалоба. Во-первых, они настолько абстрактны, что их трудно оценить, и, конечно же, они менее убедительны, чем причины или принципы более низкого уровня, для обоснования которых они приводятся. Что еще более важно, их доверие неизбежно подрывается непримиримыми разногласиями, которые они вызывают.

Рассмотрим еще раз несколько примеров. Чтобы гарантировать, что разум является моральным, кантианец, как мы видели, будет выводить его из категорического императива — замечательного метода, который, как предполагается, следует из простого факта, что вы рациональны, и оба предполагают, что вы абсолютно свободны. и подчиняет вас неизбежно обязательной команде.

Утилитарист напомнит вам, что жизнь состоит из удовольствий и страданий, и вы всегда должны стремиться вызывать первое и предотвращать второе — для всех существующих и будущих сознательных существ, на которых, возможно, могут повлиять ваши действия.

Для Аристотеля верховенство моральных причин проистекает из того факта, что они вытекают из того, что «существенно» для вас как человеческого существа. Для него то, что важно, универсально и уникально для человеческой природы. Заметим, кстати, что чем больше мы узнаем о себе, тем труднее будет найти эти важные свойства. Ибо наука все более и более проясняет, насколько мы разделяем с остальными нашими родственниками-млекопитающими, а также насколько отдельные люди могут отличаться в том, что они испытывают как удовольствия и боль.В той мере, в какой современная теория добродетели допускает плюрализм ценностей, ваша обязанность будет заключаться в том, чтобы стать лучшим, чем может быть ваша уникальная природа. Что едва ли легче понять, не говоря уже о том, чтобы выполнить.

Эти ведущие идеи — о рациональных действиях, о ценности счастья и о достижении лучшего, что дает наша природа, — великие идеи. Своим величием они могут еще раз напомнить нам о некоторых великих идеях религии. Например: что зло мира объясняется возможностью искупить его жертвой невинного Бога.Или что мы абсолютно обречены на ад или на рай, но должны стремиться действовать так, как будто то, что мы делаем, может это изменить. И, как и дискуссии по этим богословским темам, дебаты об основах морали безнадежно неразрешимы.

Это не обязательно сделает их бесполезными. Теоретические дебаты могут нас многому научить, даже если они бесполезны. В споре о высших ценностях мы можем спросить, когда причина является хорошей причиной . Мы могли бы лучше понять сложность сопоставления одной причины с другой.Но каждая мораль хочет всего: только одна высшая ценность может быть высшей. Итак, дебаты продолжаются. Ни один участник не может избежать обращения к «интуиции», причудливому слову, которое просто относится к тому, во что вы верите в первую очередь, без объяснения причин. Но интуиция противоречит. В защиту своих различных «основополагающих» интуиций каждый защитник может прибегать только к напрашивающимся сомнениям утверждениям. Ибо эти основы по определению являются высшими ценностями, первоосновой. Когда они соревнуются, нет ничего более глубокого, к чему они могут обратиться для разрешения разногласий — кроме всего остального.Но все остальное — это то, что мы имеем без моральной теории: конкурирующие причины всех видов, без какого-либо привилегированного класса причин, которым должны подчиняться все остальные.

Системы, которые сортируют причины на моральные и неморальные, направлены на определение правильного и неправильного. Но сами эти системы могут быть плохими. Это моя четвертая жалоба.

Удивительно, но многие философы утверждали, что истинно добродетельный человек будет обладать всеми добродетелями. Эта доктрина «единства добродетелей» основана на идее, что проявление умения не должно считаться добродетельным, если оно не служит добрым целям.Это подразумевает, что никто не является по-настоящему добродетельным, потому что, как обычно напоминают нам христиане, мы все грешники. Но, несмотря на свою популярность среди философов, эта доктрина противоречит здравому смыслу, а также не может быть оправдана в свете недавних эмпирических исследований частичного характера нравственного развития.

Как показано во многих фильмах-происках, для совершения крупного преступления требуется несколько качеств, традиционно считающихся добродетелями: рассудительность, храбрость, ум. Что еще более важно, в жизни человека может доминировать преданность злым целям, столь же пылкая и столь же зависящая от благоразумия, храбрости, интеллекта и особенно «чести», как и у наиболее почитаемых образцов общепринятой добродетели.Возможность плохой морали заставляет нас определить, что считается хорошей моралью. Если вы просто не предполагаете, что ваша мораль, несомненно, единственно правильная, этот термин, кажется, соответствует любой системе принципов и ценностей, которой его приверженцы чувствуют себя «связанными» — в некотором метафорическом смысле, который является одновременно конкретным и трудно поддающимся определению.

Аморалисты мало надеются отучить многих других от их пристрастия к вине и осуждению

Когда вы чувствуете себя связанным моральным правилом таким особым образом, нарушение правила им самим или другими может вызвать «моральные» эмоции, такие как чувство вины или негодования.Нацист может возмутиться отсутствием рвения своего коллеги в преследовании евреев. Джихадист-фундаменталист может чувствовать себя виноватым за то, что тайно научил свою дочь чтению. Выбор между хорошей и плохой моралью снова приведет к безумной погоне за фондами. Это может лишь добавить отвлекающего усложнения и без того сложной задачи по оценке силы причин. По своему психологическому профилю, в том, как они структурируют жизнь и вызывают моральные эмоции, плохая и хорошая мораль похожи.

Возможно, как утверждал Ницше, именно такие эмоции, коренящиеся в страхе и негодовании, прежде всего побуждают нас верить в мораль. Для морали лицензирует право обвинять , которое мы не хотим терять. Это подводит меня к моей последней жалобе: мораль разрешает уродливые эмоции. Это побуждает нас относиться с презрением к другим, которые не разделяют наши принципы, или превосходить тех, кто не соблюдает их. Это позволяет нам ежедневно испытывать приступ удовольствия, которое св. Фома Аквинский обещал избранным, чье вечное блаженство, как он заверил нас, будет усилено, если мы станем свидетелями мучений проклятых.Более того, он побуждает нас погрязнуть в некотором сожалении, которое мы считаем морально превосходящим, называя его «виной». Вина — это основная моральная эмоция. Заявленное преимущество заключается в том, что он мотивирует вас вести себя лучше в будущем. Но простое сожаление не менее полезно для информирования и руководства будущим выбором. В отличие от чувства вины, сожаление не связано с моральной сферой: я могу сожалеть о пропущенном концерте так же легко, как и о недобрых поступках. Мы можем извлечь уроки из прошлого, не претендуя на моральный авторитет.

Что мы теряем, отказываясь от морали? Как аморалист, я продолжаю ценить то, что красиво, или хорошо, или интересно, или добродетельно — в морально нейтральном смысле греческого термина aretē .Осмелюсь сказать, что меня волнует большинство вещей, которые волнуют многих моральных людей. Это включает в себя благополучие других, а также мое собственное. Я отказываюсь, прежде всего, от запутанного процесса разделения моих причин на моральные и неморальные. Поскольку этот процесс направлен на то, чтобы предоставить мне новые причины для действий, он мог сделать это только на основе двойного счета или путем попытки вывести мои существующие причины из неясных и спорных интуиций относительно конечных ценностей. У меня есть множество причин быть добрым, чтобы не обманывать или лгать, точно так же, как у меня есть причины читать одни книги, а не другие, или путешествовать сюда, а не туда.Зачем беспокоиться о том, какие из этих причин являются «моральными»? Этикетка ничего не добавляет к причинам. И если все же я обманываю или лгу, те же самые причины могут заставить меня пожалеть об этом. Вина мне не нужна.

Как до меня утверждал философ Джоэл Маркс, отказ от морали означает осознание того факта, что в каждом выборе нами руководят желания. Некоторые желания связаны с тем, чего мы хотим только для себя; другие предназначены для способов или средств их удовлетворения. Все представляют собой причины для действий или основаны на них.Эти причины могут быть почти такими же, что и моралисты. Я просто отказываюсь от этого дополнительного слоя псевдопричин, который позволяет некоторым из них считать дважды. У меня есть совершенно веские причины для моего желания не причинять вреда, не действовать несправедливо или быть добрым. Эти причины проистекают как из моих соображений первого порядка, так и из моих размышлений о них. Они имеют значение не из-за морали, а потому, что мне не все равно.

Для аморалиста моральный дискурс не более чем вводящая в заблуждение риторика. Учитывая психологическую силу эмоций, поддерживающих моральный пыл, мы, аморалисты, мало надеемся отучить многих других от их пристрастия к вине и обвинениям.Я также не ожидаю, что профессиональные специалисты по этике уйдут с работы. Всегда следует поощрять изучение последствий предполагаемого действия или политики. Я лишь надеюсь, что поставил под сомнение разумность прикрыть некоторые из наших веских причин мантией ложного авторитета морали.

Некоторые спекулятивные дебаты, несомненно, завораживают своей тонкой сложностью, даже если, как и теологические, у них отсутствует существующий предмет. Но даже те, кто просто не отвергает свои теистические предположения, могут признать, что эти дебаты упорно неразрешимы, а также имеют сомнительную практическую значимость.Точно так же история теории морали полна построек мысли в стиле барокко, которые могут заинтриговать историка идей. Но они не менее неуместны, в лучшем случае — или в худшем — токсичны — для образа жизни. Лучше просто оценить и сравнить свои доводы и игнорировать лабиринты бесполезных споров моральной теории и высокомерное презрение, поощряемое моралистической позицией.

Мораль — Энциклопедия Нового Света

В «повседневном смысле» мораль (от латинского moralitas «манера, характер, надлежащее поведение») относится к кодексу поведения , , с помощью которого люди регулируют свою жизнь.Теоретический интерес к морали возникает из различных вопросов, которые можно задать об этом кодексе поведения.

Один вопрос касается практических правил, которые люди фактически используют для управления своей жизнью. Это описательный вопрос, попытка понять реальную практику различных обществ, групп людей и отдельных лиц. Результаты такой попытки составят значение слова «мораль» в описательном смысле. Учитывая, что разные группы людей придерживаются разных кодексов поведения, можно сказать, что существует более одного стандарта морали.

Второй вопрос ставит под сомнение действительность кодексов поведения, которых придерживаются люди. Это область моральной философии, которая пытается установить правила, которые люди должны использовать для руководства своим поведением. (Правила, определяемые моральной философией как предписывающие, как люди должны жить, не обязательно должны совпадать с реальными практиками и общепринятыми моральными принципами.) Результаты этого исследования составят значение «морали» в его нормативном смысле.

Третья группа вопросов спрашивает, являются ли практические правила, составляющие своего рода мораль, объективными, или они просто выражают наши основные чувства одобрения и неодобрения; он спрашивает, являются ли они универсальными или относительно групп, которые их поддерживают. Наконец, спрашивается, зависят они от религии или нет. Это область метаэтики, которая пытается понять природу кодексов правильного поведения.

Описательная мораль

Мораль в описательном смысле может быть определена как кодекс поведения, который одобряется и соблюдается обществом, группой или, что гораздо реже, отдельным лицом.Таким образом, моральные кодексы в этом смысле будут отличаться как от общества к обществу, внутри обществ, так и среди отдельных людей. В описательном смысле мораль — это то, чем она является в обществе, группе или отдельном человеке. Например, описательная «мораль» может включать нормы правильного поведения, согласно которым каннибализм и [изнасилование]] морально допустимы. Нельзя сказать, что описательная «мораль» всегда должна быть последовательной в применении моральных правил (даже в рамках культуры). Исторически сложилось так, что в обществах, в которых рабовладение было разрешено, применялись разные моральные правила к рабам и свободным мужчинам и женщинам.

Таким образом, в описательном смысле «мораль» относится к кодексам поведения, регулирующим поведение людей, и не спрашивает, должны ли они придерживаться этих кодексов. Описательная мораль представляет центральный интерес для антропологов, историков и социологов. Это не главная задача философского исследования, за исключением тех случаев, когда результаты исследований в социальных науках касаются вопросов, касающихся природы морали.

В сфере описательной морали признается различие между моральными правилами, юридическими правилами и нормами этикета.Во-первых, мораль и закон в значительной степени пересекаются. Многие моральные правила также являются юридическими запретами или требованиями. Например, убийство обычно считается аморальным и незаконным. Однако некоторые моральные правила не соответствуют правовым нормам, и поэтому нарушение морального кодекса не обязательно влечет за собой судебное наказание. Например, по закону никто не наказывается за ложь в личной жизни. И наоборот, некоторые правовые нормы не соответствуют моральным правилам. Например, система права содержит множество запретов и требований, регулирующих бюрократические процедуры, которые не имеют отношения к морали.Более того, правовые нарушения не обязательно являются нарушениями морали. Непреднамеренная парковка в обозначенной зоне не будет считаться моральным нарушением, хотя к вам все же могут быть применены правовые санкции, например, штраф.

Различие между моральными правилами и нормами этикета несколько острее, чем различие между законом и моралью. В целом кажется, что нормы этикета (или обычаев) менее важны, чем нормы морали. Прийти на званый обед вовремя — это вежливо, но опозданием не нарушить правила морали.И наоборот, говорить о грабеже, нарушившем правила этикета, является насилием над языком. Однако в некоторых случаях это различие стирается. Например, в некоторых местах и ​​культурных группах для женщин может быть вежливым — возможно, из-за этикета — прикрывать ноги, в то время как в других группах возникает вопрос о моральном праве и зле.

Нормативная мораль

В нормативном смысле мораль можно определить как кодекс поведения, который будет принят всеми разумными людьми при определенных идеализированных условиях.Проще говоря, «мораль» — это набор правильных моральных принципов, которые, хотя они, вероятно, никогда не будут приняты повсеместно, должны быть приняты. Определение природы такой системы морали является прерогативой философии морали, которая стремится, во-первых, сформулировать набор принципов, которым должны подчиняться все рациональные агенты, а во-вторых, объяснить, почему эту систему следует принять. (Некоторые философы утверждают, что мораль вообще не следует характеризовать в терминах набора принципов.)

Существуют серьезные философские разногласия относительно того, как будет выглядеть эта универсальная система морали. «Есть много конкурирующих теорий, каждая из которых излагает разные концепции [что такое мораль…] и что значит жить нравственно» (Rachels 1995, p. 1). Следовательно, в некотором смысле сама природа морали зависит от этих разногласий: вопрос «что такое мораль?» в его нормативном смысле нельзя ответить, пока моральная философия не разрешит свои разногласия.Поэтому ниже будут изложены наиболее важные попытки определить мораль. Концепции морали, которые в настоящее время доминируют в философской сфере, — это консеквенциализм, деонтология и этика добродетели. Каждый из них имеет различные формы и будет кратко обсужден.

Консеквенциализм

Консеквенциализм предлагает общее определение морали с точки зрения ценности причиненных последствий, но не зависит от какого-либо объяснения того, какими последствиями они могут быть.Самая важная версия консеквенциализма — утилитаризм.

Согласно классическим философам-утилитаристам, таким как Джон Стюарт Милль и Джереми Бентам, мораль определяется в терминах действий, соответствующих принципу полезности, основополагающему принципу морали. Согласно этому принципу действие является моральным (или правильным) тогда и только тогда, когда оно обеспечивает наибольший баланс общего счастья (или благополучия). Таким образом, по утилитарным стандартам, акты эвтаназии можно считать морально правильными, поскольку они уменьшают общие страдания.Это значительно отличается от многих религиозных моральных кодексов, которые утверждают, что такие действия, как лишение жизни другого человека (будь то убийство, помощь в самоубийстве или эвтаназия), недопустимы.

Некоторые из основных критических замечаний утилитарного подхода к морали, согласно которому все рациональные агенты должны следовать утилитарному принципу, включают следующее. Во-первых, во многих ситуациях практически невозможно взвесить общее благо; во-вторых, теория не учитывает справедливость и наказание должным образом; в-третьих, выполнение обещаний и утилитаризм находятся в противоречии.

Деонтологическая мораль

Деонтологическая этика или деонтология (греч. Δέον (деон), что означает обязанность или долг) определяет мораль в терминах системы моральных правил. Вероятно, это моральная теория, наиболее близкая к обычным способам морального мышления или, по крайней мере, к тем, которых придерживается большинство жителей Запада, несомненно, в результате влияния еврейского закона и христианства на их моральное мышление. Система морали, сформулированная в Десяти заповедях, носит, например, деонтологический характер.

Самая известная и самая важная версия философской деонтологии — теория Иммануила Канта. Фундаментальный принцип деонтологии Канта — категорический императив, который, как говорят, лежит в основе всех общепризнанных моральных принципов. Категорический императив — это принцип последовательности, требующий, чтобы мы действовали по причинам, которые могут поддержать все рациональные агенты, то есть универсально приемлемым причинам. Это часто сравнивают с библейским золотым правилом: «Поступайте с другими так, как хотите, чтобы они поступали с вами», хотя между ними есть некоторые важные различия.Таким образом, для Канта моральный принцип — это принцип, которому может следовать каждый; если бы его превратили в универсальный закон, это не было бы самоубийством.

Одна из важных черт кантовской концепции морали состоит в том, что она абсолютна. Из моральных правил нет исключений; Всегда неправильно убивать, солгать или нарушить обещание. Одна из критических замечаний по поводу этой точки зрения заключается в том, что иногда ложь может спасти жизнь, поэтому говорить правду в такой ситуации было бы неразумным и даже аморальным.

Интуиционизм

Самая известная форма интуиционизма, вероятно, представлена ​​В.Д. Росс в книге Право и добро . Росс утверждает, что люди способны интуитивно выполнять ряд несократимых prima facie обязанностей (выполнять обещания, воздерживаться от причинения вреда невиновным и т. Д.), Ни одна из которых не имеет приоритета перед другими. В этом отношении Росс принимает форму морального плюрализма, поскольку он не думает, что правильное действие можно свести к единственному критерию. Здесь он противопоставляет себя утилитаризму и кантианству, которые являются версиями монизма, потому что они признают один основной моральный принцип.Росс считает, что правильное действие (собственно обязанность) в данной ситуации определяется тщательным взвешиванием различных моральных принципов, применимых в данном контексте. Другими словами, интуиционизм не утверждает, что есть какая-то одна характеристика, которая присуща всем нравственно правильным поступкам.

Одним из важных следствий интуиционизма является то, что он предполагает, что мораль не допускает четкого определения. Мораль сама по себе представляет собой совокупность конкурирующих требований, которые нельзя формально унифицировать.

Этика добродетели

Этика добродетели была доминирующей этической традицией в древнегреческой философии и в средние века. В последнее время он снова приобрел известность и стал одним из трех основных нормативных направлений (наряду с деонтологией и консеквенциализмом).

Этика добродетели преуменьшает или даже отрицает существование универсальных правил, которым должны соответствовать действия. Следовательно, он иногда противопоставляется понятию морали как таковому, , которое идентифицируется как система правил или категорических императивов.Поскольку этика понимается как более широкая область, в которой ставятся вопросы о правильном образе жизни, этика добродетели может пониматься как критика самой морали.

Согласно этике добродетели, этика в основном не касается обязанностей или следования правилам (деонтология) или последствий действий (консеквенциализм), а скорее касается воспитания добродетельных наклонностей характера, морального характера. Предрасположенность — это склонность к определенным реакциям в определенных ситуациях: такие реакции, как эмоции, восприятие и действия.Добродетельный человек — это тот, кто действует правильно, отвечая на требования, уникальные для данной ситуации. Он или она — это тот, кто способен понять, что требует ситуация, и действовать соответственно, проявляя практическую мудрость (phronesis). Добродетельные привычки и поведение (arête) — это те, которые в конечном итоге приведут к «хорошей жизни» (или eudaimonia).

Нравственность и философский метод

Если моральные теории фундаментально расходятся в отношении самой природы морали, как они, то как следует действовать, чтобы решить между этими взглядами? Какие виды результатов возможны для моральной философии? Можно ли вообще дать определение морали в нормативном смысле? Это вопросы философского метода.

Наиболее широко распространенное мнение о возможности достижения философского согласия о природе морали зависит от понятия рефлексивного равновесия. В качестве объяснения, во-первых, подумайте о том, что существует (значительное) совпадение в том, что большинство людей считает правильным и неправильным. Например, большинство людей и большинство обществ считают убийство невинных людей безнравственным. Назовите эту моральную систему «общей моралью» (или дорациональной моралью). «Общая мораль» — это, по большей части, система моральных правил, устанавливающая ограничения на поведение (например, ты не должен убивать или воровать).«Общая мораль» может также включать в себя действия, которые люди не обязаны делать, но которые были бы морально значимыми, если бы кто-то их совершал, например, акт благотворительности. Действия, которые нравственно достойны восхищения, но не являются строго обязательными, называются сверхнормативными.

Конфликт между предписаниями моральной теории и нашим обычным образом мышления поднимает вопрос о том, как следует оценивать моральные теории. Если моральная теория вступает в противоречие с нашим здравым смыслом, дорефлексивной моралью, может случиться так, что теория неверна или неверны моральные убеждения.Наиболее разумным подходом кажется попытка найти рефлексивное равновесие между моральными теориями и интуитивными суждениями о моральной правоте и неправоте. Стратегия состоит в том, чтобы закрепить моральные теории на самых глубоко укоренившихся суждениях. Интуиция относительно убийства, кражи и изнасилования, возможно, настолько важна, что, если теория не учитывает точку зрения, что (например) изнасилование всегда неверно, это недостаток теории. Однако отчасти моральное теоретизирование состоит в том, чтобы лучше понять свойства действий, которые делают их правильными и неправильными.Как только теория подтверждается значительным количеством глубокой интуиции, можно уточнить наши моральные суждения, основываясь на выводах, полученных из теории. Как только это будет достигнуто, можно сказать, что мораль человека была интернализована (в противоположность формированию под влиянием внешних влияний, таких как семья и общество), и что произошел сдвиг от до «рациональной» или «групповой» морали к «рациональной» морали. «или» рефлексивная «мораль.

Нравственность и этика

Какая связь между моралью и этикой? Многие философы считают, что между этими двумя концепциями нет существенной разницы, и используют термины «этика» и «моральная философия» как синонимы.

Однако есть еще одна группа, которая уделяет большое внимание поддержанию различий. Действительно, философы, такие как Ницше, Бернард Уильямс и Элизабет Анскомб, могут быть истолкованы как утверждающие, что «мораль» или «система морали» является устаревшим и действительно пагубным компонентом этики. Контраст проводится между моралью как системой абсолютных правил или моральных обязательств, таких как те, что сформулированы в Десяти заповедях, и достижением своего философского апофеоза в теории Канта, и другими более многообещающими идеями, относящимися к тому, как жить максимально счастливой жизнью (обычно связанной с с достоинством).

Критика «морали» Ницше вращается вокруг его представления о морали рабов. Мораль рабов, которая близко соответствует иудео-христианской морали, с ее акцентом на долге и самопожертвовании, берет свое начало в негодовании слабых и угнетенных. Мораль рабов — это подрыв господствующей морали — естественного состояния сильных, в котором благородные и жизнеутверждающие ценности были преобразованы в пороки и, наоборот, рабские и отрицающие жизнь ценности превратились в ценности. Мораль рабов является результатом того, что слабые люди начинают рассматривать качества сильных по природе как зло и трансформируют свое собственное негодование в современные представления о морали, которые сильно ослабили человеческую жизнь.Кажется, что Ницше можно истолковать так, что мораль — понимаемая как мораль рабов — отрицает жизнь и должна быть отменена.

Точно так же в статье «Современная моральная философия» Элизабет Анскомб утверждает, что концепции морали, основанные на долге, концептуально бессвязны, поскольку они основаны на идее «закона без законодателя». Дело в том, что система морали, задуманная в соответствии с Десятью заповедями, как система правил действия, зависит (она утверждает) от того, кто действительно установил эти правила.Однако в современном климате, который не желает признавать, что мораль таким образом зависит от Бога, основанная на правилах концепция морали лишена своего метафизического основания. Анскомб рекомендует вернуться к эвдемонистическим этическим теориям древних, особенно Аристотелю, которые основывали мораль на интересах и благополучии человеческих моральных агентов и могли делать это, не обращаясь к какой-либо сомнительной метафизике. Опять же, точку зрения Анскомба можно понять с точки зрения отмены морали и возврата к этике.

Мораль и метаэтика

В отличие от нормативных теорий, рассмотренных выше, метаэтика не выдвигает никаких моральных принципов или целей, но полностью вовлечена в философский анализ. Он связан с характером суждений о правильном и неправильном, а также с определением этических терминов, таких как такие ценностные термины, как «хорошо» и «плохо». Другими словами, метаэтика пытается ответить на эпистемологические, логические и семантические вопросы, касающиеся этики. В англоязычном мире философы двадцатого века уделяли огромное внимание метаэтике, а не нормативной этике.

Моральный релятивизм

Как обсуждалось вначале в рамках описательной морали, мораль в смысле фактических кодексов поведения может быть специфической для общества, группы или отдельного человека. Некоторые философы делают вывод из этого очевидного факта культурного разногласия, что моральные правила — это не что иное, как социальные условности определенных культурных групп. Это влечет за собой, например, что суждение о том, что ложь всегда неверна, является просто выражением убеждений группы людей, и именно их убеждения в этом вопросе делают ее истинной.Эта точка зрения называется моральным релятивизмом. Согласно моральному релятивизму, не существует объективных и общепризнанных моральных принципов. Сама мораль — не что иное, как условность.

Эмотивизм и прескриптивизм

Эмотивизм, который впервые сформулирован в работах Дэвида Юма, но в большей степени развит такими писателями, как А.Дж. Айер и К. Стивенсон считает, что оценки выражают чувства и отношение говорящего: Сказать, что доброта — это хорошо, — это способ выразить одобрение доброты.Следовательно, моральные суждения необъективны и не содержат никаких моральных истин; скорее они просто выражение эмоций. Точно так же Р. Хэйр утверждает, что оценки (моральные суждения) — это предписания (команды): Сказать, что доброта — это хорошо, — это способ сказать людям, что они должны быть добрыми. Моральные оценочные суждения тогда понимаются как эмоциональные или предписывающие и противопоставляются описательным суждениям. Описательные суждения могут быть оценены как истинные или ложные, тогда как оценочные суждения — нет.

Моральный скептицизм

Моральный скептицизм — это точка зрения, что люди не обладают моральными знаниями. Крайние скептики морали утверждали, что все моральные убеждения ложны, и эта точка зрения известна как моральный нигилизм. Нигилисты, такие как Дж.Л.Маки, утверждают, что моральные утверждения ложны, потому что они неявно предполагают объективные ценности, которых не существует. Другие скептики занимают менее радикальную позицию, придерживаясь аргументации, основанной на моральном релятивизме, утверждая, что внешние культурные влияния настолько сильны, что невозможно когда-либо объективно оценить мораль, и что это неизбежное предубеждение делает моральные убеждения необоснованными.С другой стороны аргументируют такие скептики, как Ричард Джойс, которые утверждают, что не внешние или культурные влияния делают моральные претензии неоправданными, а скорее тот факт, что мораль настолько внутренне усвоена, что делает объективные моральные истины невозможными. Джойс утверждает, что человечество эволюционировало, чтобы придерживаться моральных убеждений, и мы будем придерживаться их независимо от того, правы они или нет, это известно как аргумент эволюции.

Список литературы

• Анскомб, G.E.M.Современная моральная философия. В Философия 33, 1958.
• Аристотель и Мартин Освальд. Ничомахова этика. Нью-Йорк: The Bobs-Merrill Company, 1962.
• Аквинский Т. и Т. Гилби. Summa theologiae. Лондон: Эйр и Споттисвуд, 1963.
• Бентам Дж. И Лоуренс Дж. Лафлер. Введение в основы морали и законодательства. Нью-Йорк: Хафнер Паб. Co., 1948.
• Демарко, Джозеф П. Моральная теория: современный обзор. Бостон: Jones & Bartlett Publishers, 1996. ISBN 978-0867209549
• Фельдман, Ф. Вводная этика. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, Inc., 1978. ISBN 978-0135017838
• Франкена, Уильям К. Этика, 2-е издание. Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice-Hall, Inc., 1973. ASIN B002EB8QO0
• Hegel, G.W.F. Философия права. Пер. Нокс. Оксфорд: Clarendon Press, 1942.
• Гоббс, Т. Левиафан . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 1998.ISBN 0585193282.
• Хьюм, Д. Исследование принципов морали. В Запросы о человеческом понимании и принципах нравственности . Под редакцией Л.А. Селби-Бигге. Оксфорд: Clarendon Press, 1975. ISBN 0198245351.
• Хьюм Д. Трактат о природе человека . Под редакцией Л.А. Селби-Бигге. Оксфорд: Clarendon Press, 1978. ISBN 0198245874.
• Кант И. и Герберт Джеймс Патон. Моральный закон: основы метафизики морали Канта. Лондон: Хатчинсон, 1981. ISBN 00

  32X.

• MacIntyre, A. After Virtue . Нотр-Дам, штат Индиана: University of Notre Dame Press, 1981. ISBN 026800594X.
• Милл, Дж. Утилитаризм. IndyPublish.com, 2005. ISBN 1421928760.
• Мур, G.E. Principia Ethica . Издательство Кембриджского университета, 1903.
• Ницше, Ф. О генеалогии морали. Отредактировал Вальтер Кауфманн. Нью-Йорк: Vintage Books, 1989. ISBN 0679724621.
• Рэйчелс, Джеймс. Элементы моральной философии, 2-е издание. McGraw-Hill, Inc., 1993.
• Ролз, Дж. Теория справедливости . Кембридж, Массачусетс: Belknap Press of Harvard University Press, 1971. ISBN 0674880102.
• Сартр, Жан Поль. Экзистенциализм — это гуманизм . Перевод П. Майре. Лондон: Метуэн, 1974. ISBN 041331300X.
• Сиджвик, Х. Методы этики . Чикаго: Издательство Чикагского университета, 1962.
• Уильямс Б. Этика и пределы философии . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1985. ISBN 0674268571.

Внешние ссылки

Все ссылки получены 20 октября 2018 г.

Источники общей философии

Кредиты

Энциклопедия Нового Света писателя и редактора переписали и завершили статью Википедия в соответствии со стандартами New World Encyclopedia . Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 Лицензия (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с указанием авторства. Кредит предоставляется в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на участников New World Encyclopedia , так и на самоотверженных добровольцев Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних публикаций википедистов доступна исследователям здесь:

История этой статьи с момента ее импорта в Энциклопедия Нового Света :

Примечание. Некоторые ограничения могут применяться к использованию отдельных изображений, на которые распространяется отдельная лицензия.

Какая польза от моральной философии?

Обязан ли я бороться с изменением климата? Должен ли я жертвовать деньги благотворительным организациям по оказанию экстренной помощи? Когда обижать других — это морально неправильно? Как мне сопоставить свою ответственность перед другими с заботой о себе? Имеют ли животные право на заботливое отношение?

Все эти вопросы относятся к вопросам морали, то есть вопросов, которыми занимается моральная философия.

Но какой вклад может внести моральная философия, когда мы пытаемся ответить на эти и подобные вопросы? Может ли он дать нам ответы? Или моральная философия оказывает совсем другую помощь?

В самых общих чертах можно спросить: какова роль моральной философии и ее отношение к нашей «повседневной морали» и к жизни, которой мы все живем?

Можно подумать, что у философов будет общее понимание того, как отвечать на эти вопросы.Но это не так, и это предыстория докторской диссертации по философии, которую я успешно защитил в апреле 2019 года в Университете Южной Дании.

Традиционная моральная философия подвергается сомнению

Моральная философия находится на распутье — можно сказать, своего рода кризисе идентичности.

В ХХ веке философы пришли к единому мнению относительно роли моральной философии. Он должен был разработать теорию морали, которая могла предложить простое и единое обоснование морали и, в то же время, дать ответы на насущные моральные вопросы.

Согласно этому пониманию, которое мы можем назвать традиционным пониманием, роль философии заключалась в разработке теорий, обеспечивающих руководящие принципы нравственных действий.

Тем не менее традиционное понимание теории морали в последние десятилетия оказалось под давлением. Длинный список философов критиковал различные моральные теории за то, что они не имеют отношения к нашей моральной жизни, за то, что не принимают во внимание частное и конкретное и за неспособность дать авторитетное руководство к действию (см., E.г., Мердок 1956, Уильямс 1985, Даймонд 1991, Аннас 2011).

Эта критика ставит под сомнение идею о том, что моральная философия может дать соответствующие ответы на моральные вопросы. И это вызывает сомнения относительно того, как мы должны понимать роль и статус моральной философии и ее теорий.

«Нравственная жизнь» — это многое.

Это был вопрос, который я решился рассмотреть в своей диссертации. Но на этот вопрос не так-то просто ответить, потому что ответ во многом зависит от того, что именно исследует моральная философия — какова ее конкретная область.

В своей работе я решил называть эту область нашей «нравственной жизнью»; фраза, которая полезна, потому что она подчеркивает, что мораль является неотъемлемой частью жизни каждого человека.

Фундаментальная черта морали, понимаемая таким образом, состоит в том, что она состоит из множества различных измерений. Когда мы задаем моральные вопросы, нас, среди прочего, интересует следующее:

• что приводит к положительным последствиям (например, «как мы можем минимизировать климатические изменения?»), Но нас также интересует
• a ряд фундаментальных ценностей («как мы можем предотвратить изменение климата, учитывая фундаментальные права человека и свободу?»), и
• , что такое хороший человек («какие добродетели помогают нам действовать в связи с изменениями климата?») , и так далее.

Согласно традиционному пониманию моральной философии, нужно попытаться преодолеть эту множественность и найти самый центральный или самый фундаментальный элемент морали. Можно сказать, сущность морали.

Многие утилитаристы, таким образом, сведут другие моральные заботы к вопросу максимизации хороших последствий, в то время как многие специалисты по этике добродетели утверждают, что все моральные заботы могут быть решены путем развития правильных добродетелей.

Однако такие попытки уменьшить сложность нравственной жизни никогда не были очень успешными, и я считаю, что сам подход неверен.В моральной философии мы должны признать, что моральная жизнь содержит множество различных аспектов, и не пытаться устранить ее сложность.

Это наша нравственная жизнь — что бы ни говорили теории

Еще одна важная черта нашей нравственной жизни — это то, что она по сути наша!

Как описывает это британский философ Бернард Уильямс, цель моральной мысли состоит в том, чтобы »помочь нам построить мир, который будет нашим миром, миром, в котором у нас будет социальная, культурная и личная жизнь.«

Но если этика касается нашего мира, нашей жизни, то моральные теории не имеют особого авторитета в определении того, что является морально правильным, потому что моральное всегда должно быть чем-то, под чем мы сами можем подписаться.

Таким образом, моральные теории не имеют особого авторитета, когда речь идет о требованиях изменений в том, что мы уже понимаем как морально правильное, то есть в наших моральных убеждениях и обязательствах (по крайней мере, если они хорошо обоснованы).

Множественные моральные теории могут существовать одновременно

Это имеет широкий спектр последствий для того, как мы должны понимать моральные теории.Если моральная философия не обладает особым авторитетом для изменения множественных, непохожих и несовместимых элементов, составляющих нашу моральную жизнь, то эти элементы не могут быть объединены в одну последовательную теорию.

Таким образом, я разработал новое понимание теории морали. Здесь теории являются общими и абстрактными, но также и описательными. Моральные теории не предназначены для объяснения или уменьшения моральной жизни, но для того, чтобы дать ясное и управляемое описание отдельных ее аспектов.

Таким образом, мы можем понимать моральные теории как модели, дающие обзор различных нормативных структур (например, последствий, ценностей или добродетелей), которые могут позволить нам исследовать наши моральные взгляды, а также могут способствовать формированию и развитию этих взглядов.

Следствием такого понимания является то, что философы-моралисты должны отказаться от идеи, что одна моральная теория исключает другую. В моральной философии мы не можем прийти к одной общей «основной теории», вместо этого мы должны работать с множеством различных теорий, существующих одновременно, чтобы принять во внимание множество различных моральных соображений.

Это также означает, что моральные теории не могут дать нам руководство о том, как действовать, и они не могут сказать нам, что мы должны делать.Напротив, конкретный моральный вопрос в подавляющем большинстве случаев может быть объяснен с помощью ряда различных теорий, исходя из которых каждый человек сам решает, как действовать в конкретной ситуации.

Больше, чем моральная теория

Это новое понимание моральных теорий — один из основных результатов моей диссертации. Но это приводит к другому пониманию.

Если теории не могут включать все измерения морали, тогда моральная философия должна включать больше, чем просто теории.Моральные теории полезны, но их никогда не бывает достаточно в работе моральной философии, и мы также должны работать над разработкой философских описаний конкретных и индивидуальных черт морали.

Во второй части диссертации я перехожу к этой задаче, где демонстрирую, как определенные черты, связанные с нашими индивидуальными моральными позициями или нашим моральным контекстом, могут иметь значение для морального мышления.

Это проявляется, например, в том факте, что моральное мышление и суждения принимают форму способности сравнивать общее и абстрактное (которое может быть сформулировано в моральных теориях) с конкретным и конкретным пониманием конкретной ситуации.

Если я хочу помочь другу, находящемуся в депрессии, мне нужно немало общих моральных знаний, таких как знание того, что у меня есть особые обязательства по отношению к моим друзьям, и что эти обязательства сильнее, когда мой друг в нужде.

Но мне также нужно много конкретных моральных знаний, таких как знание определенного набора ценностей моей подруги и того, насколько она ценит автономию, конфиденциальность, дружбу.

Я должен понимать как общее, так и конкретное. Только обладая как общими, так и конкретными знаниями, я смогу решить, как лучше всего помочь моему другу.

Мораль является одновременно личной и формируется сообществом

Есть несколько причин, по которым конкретное может стать морально значимым. Одна из причин заключается в том, что определенные моральные соображения имеют для некоторых людей особый моральный вес.

Полезность, верность и саморазвитие — универсальные моральные ценности, но эти ценности могут иметь особый моральный вес или значение в жизни некоторых людей.

Вообще говоря, такие особые моральные соображения становятся частью нашей личности или позиции через нравственное воспитание.Вот почему я должен знать набор ценностей моей подруги и ее особую моральную принадлежность, чтобы иметь возможность помочь ей.

Таким образом, можно отметить, что мораль также имеет личное измерение.

Другая причина, по которой частное может обрести моральное значение, заключается в том, что мы также становимся частью определенного морального сообщества через наше нравственное воспитание.

Наше участие в моральном сообществе является, с одной стороны, предпосылкой для развития нашей способности к моральному мышлению, оценке и критике.Но, с другой стороны, сообщества также могут быть источником моральных предрассудков, искажений и коррупции — точно так же, как и в случае с нашими личными моральными соображениями.

Моральная философия может дать руководство.

Таким образом, моральная философия имеет двоякую задачу: прояснить как общие, так и частные черты морального мышления. Таким образом, в последнем разделе диссертации я развиваю понимание моральной философии, которое способно описать взаимодействие между этими общими и частными чертами.

Это возвращает нас к вопросу о роли моральной философии.

Мое самое важное утверждение состоит в том, что можно сказать, что моральная философия играет практическую роль по отношению к нашей моральной жизни тремя различными способами.

Во-первых, моральная философия может помочь улучшить нашу моральную ориентацию. Моральная философия предлагает описания, которые помогают нам определить все важные черты нашей нравственной жизни и сориентироваться в этой жизни. Таким образом, моральная философия может помочь нам составить обзор зачастую чрезвычайно сложной сети, которую составляют наши моральные соображения.

Во-вторых, моральная философия может способствовать развитию нашего коллективного морального внимания и помочь нам осознать особенности нашей моральной жизни, которые мы склонны забывать, игнорировать или отодвигать в сторону.

Можно сказать, что моральная философия в этом смысле постоянно напоминает нам обо всем, что мы не можем или не хотим иметь в виду.

Моральная философия помогает нам по-новому взглянуть на мир

И последнее, но не менее важное: моральная философия практична, поскольку способствует развитию новых форм морального внимания и мышления.Это дает возможность взглянуть на мир по-новому, например, предлагая нам новые моральные концепции или модели.

Классические примеры — это вклад философии в развитие концепций автономии и достоинства человека, открывший совершенно новый способ понимания человека.

Более современные примеры — это вклад философии в развитие таких понятий, как мультикультурализм или антропоцен (предлагаемое название для периода, в котором человек повлиял на развитие планеты), которые помогают нам понять общественное развитие и природу нашего воздействие на планету.

В каком-то смысле мой тезис амбициозен, потому что он включает вопросы о том, как понимать моральную философию, моральную теорию и нашу моральную жизнь, а также взаимосвязь между ними.

Основная цель диссертации, однако, более скромная — а именно представить понимание описательной моральной философии как ценное само по себе и как нечто, что может помочь продвинуть дискуссию о роли и статусе моральной философии в отношении наша нравственная жизнь.

Докторская диссертация Анн-Мари Сондергаард Кристенсен называется «Моральная философия, моральная теория и моральная жизнь», о защите читайте здесь.