Выходя за рамки / Идеи и люди / Независимая газета

Без нарушения правил социального поведения общество развиваться не может

Он не как все. А это наказуемо. Сассетта. Сожжение еретика. 1430–1432. Национальная галерея Виктории, Мельбурн, Австралия

Я не сумасшедший. Только ум мой не такой, как у вас.

Диоген

Творчество и преступления

Девиация – отклонение от норм поведения. Еще Эмиль Дюркгейм отметил «двойственность» девиаций: есть преступление и было «преступление» Сократа, проложившего дорогу к морали будущего. Более основательно обратил внимание на «симметричность» девиаций Питирим Сорокин. В своей первой монографии петербургского периода «Преступление и кара, подвиг и награда» (1914) он отметил «курьез» научной мысли: «В то время как один разряд фактов социальной жизни (преступления-наказания) обратил на себя исключительное внимание научной мысли, другой разряд фактов, не менее важных и играющих не меньшую социальную роль, почти совершенно игнорируется тою же научною мыслью.

Мы говорим о «подвигах и наградах». Преступления и наказания служат и служили до сих пор единственным объектом исследования представителей общественных наук и теоретиков уголовного права. Подвиги же и награды как совершенно равноправная категория, как громадный разряд социальных явлений огромному большинству юристов и социологов даже неизвестны». Но еще больший «курьез» состоит в том, что «курьез», отмеченный Питиримом Сорокиным в 1914 году, сохраняется до сих пор и в мировой, и  особенно в российской науке.

Первоначальное неприятие великих творений с последующим (чаще всего слишком поздним для их создателей) признанием, восхищением и почитанием – общее место истории науки, техники, искусства. Новое всегда выступает отклонением от нормы, стандарта, шаблона поведения или мышления и потому воспринимается как аномалия. Вообще «каждый новый шаг вперед необходимо является оскорблением какой-нибудь святыни, бунтом против старого, но освященного привычкой порядка». И чем значительнее новое отличается от привычного, обыденного, усвоенного, тем аномальнее оно выглядит.

Неудивительны поэтому бесчисленные высказывания о связи гениальности и безумия, о патологии творчества, об изначальной (генетической) отягощенности творческой личности и т.п., достигшие наибольшего признания среди последователей фрейдизма. У гениев ищут и находят следы «вырождения», как Чезаре Ломброзо находил их у преступников…

Людей всегда интересовали загадки научного и художественного творчества. Но лишь в научном активе XX столетия нашлось место для формирования эврологии – комплексной, междисциплинарной науки о творчестве. Наряду с философскими, психологическими, психофизиологическими вопросами творческой деятельности значительный интерес представляет ее социологическая сторона.

Естественно, что предметом социологии служит творчество как социальный феномен, а не индивидуальный творческий акт (предмет психологии и истории). Однако именно социологии творчества повезло у нас менее всего. Может быть, это связано с тем, что ни в годы сталинизма, ни во времена застоя общество, следуя за вождями, не предъявляло спрос на социальное творчество. А недолгий период хрущевской «оттепели», всколыхнувший научную мысль, литературное, художественное творчество, был слишком краток для формирования социологии творчества как относительно самостоятельного направления. Горбачевская перестройка открыла невиданные перспективы для развития любой отрасли знания, но продолжалась, увы, недолго. В современной же России («стабильных нулевых») приветствуется единомыслие, угодное власти и доходящее до не виданного даже в советское время ханжества и мракобесия…

Философское осмысление творчества есть в работах Владимира Библера и Генриха Батищева. Но пока не сформировалась социология творчества как более общая теория.

Эвристически перспективны, думается, исследования социального творчества как формы (вида, проявления) девиантности. Однако такое утверждение нуждается в дополнительном обосновании.

Существование любой системы (в том числе общества) есть динамическое состояние, процессирующее тождество сохранения/изменения.

Наиболее общим средством обеспечения динамического равновесия системы, сохранения через изменения выступают девиации.

При этом отклонения, по законам диалектики в соответствии с принципами симметрии и дополнительности, не могут не быть полярными – позитивными и негативными, ибо «отрицательное и положительное абсолютно соединены в субстанциональной необходимости» (Гегель). Механизмом общественного развития выступает прежде всего социальное творчество (позитивная сторона девиантного поведения), то есть такая деятельность, которая не ограничивается воспроизводством известного (вещей, идей, отношений), а порождает нечто новое, оригинальное, качественно новые материальные и духовные ценности. На противоположном полюсе девиантного поведения находится его «дурная» сторона – негативные девиации (преступность, пьянство, наркотизм, коррупция и т.п.) как неизбежное alter ego социального творчества.

И различные виды творчества, и различные виды нежелательных для общества проявлений суть формы социальной активности. При всей их общественной разнозначности имеется нечто общее, позволяющее уловить их единство: нестандартность, нешаблонность поступков, выход за рамки привычного. В отличие от творчества, отклонение от социальных норм может носить и негативный характер, проявляясь как преступление, пьянство, наркотизм, проституция (вообще продажность). То есть уклонение от норм может быть, с позиций социального целого, объективно полезным, прогрессивным, а может быть общественно опасным, задерживающим его развитие.

Сложная, диалектическая, поражающая обыденное сознание связь не только нормы и аномалии, но и полюсов отклоняющегося поведения издавна привлекала художников. Это и пушкинское «гений и злодейство – две вещи несовместные», и искания Достоевского, доходившие «до последнего предела» и переходившие «за черту», «бесовщина» и метания от «высших типов человека» к человеку гнусному «до последней степени», и мысль Пауля Хиндемита о том, что преступление и творчество – две стороны единого процесса, и, наконец, преследовавшая Томаса Манна мысль: творчество как преступление.

В интереснейшей незавершенной статье «Проблемы творчества в произведениях Томаса Манна» Борис Грязнов писал: «Любое творчество – всегда преступление, конечно, не в юридическом смысле этого слова… Творчество (преступление) как созидание. Художник может стать сильнее отпущенного ему природой (Богом), но для этого он должен совершить преступление против природы (Бога), то есть творчество оказывается делом дьявольским… Итак, творчество есть боль, страдание…»

Даже в науке как социальном институте, функцией которого является создание нового, творчество может выступать как деятельность, отклоняющаяся не только от нормы нетворческого существования, но и от норм самого научного сообщества. Разумеется, то же самое относится и к художественному творчеству. Достаточно вспомнить восприятие новых художественных стилей, течений, направлений (импрессионизм, экспрессионизм, кубизм, сюрреализм, абстракционизм и проч.) не только читателями, зрителями, слушателями, но и собратьями по искусству.

Все это выдвигает много социологических и социально-психологических проблем, заслуживающих специальных исследований. Как соотносятся нравственные нормы общества и таких «нормативных субкультур», как научное сообщество или сообщество деятелей искусства? Как соотносятся нормы жизнедеятельности, образ жизни творческих сообществ и отдельных индивидов, входящих в них? Как влияет на творческую активность размер группы, степень ее сплоченности и не оборачивается ли здесь, как это часто бывает, добро – злом, когда, например (по Георгу Зиммелю), групповая деятельность ведет к снижению уровня интеллектуальных достижений?

Совершенствование адаптационных возможностей рода Homo sapiens и способа его существования идет в ходе своеобразного отбора. Поскольку носителем социального наследования выступает культура как способ существования общественного человека, постольку для социальных систем объектом отбора являются способы деятельности общественного человека. При этом отбор, как известно, выполняет две функции: движущую (обеспечение развития) и стабилизирующую (обеспечение сохранения).

Движущая форма отбора обеспечивается деятельностью, нарушающей существующие нормы (для общества – социальными девиациями, девиантным поведением).

Социальное творчество и есть тот «ряд положительных отклонений», который обеспечивает развитие общественной системы. Реально социальное творчество осуществляется через деятельность людей, через индивидуальные творческие акты, к рассмотрению механизма которых мы и перейдем.

Позитивное девиантное поведение

Еретики – горючее прогресса,

Господь, благослови еретиков!

Нателла Болтянская

Побудительной силой человеческой деятельности выступают потребности, определяющие ее содержание и интенсивность. «Первичны» витальные, биологические потребности. В конечном счете на их удовлетворение направлены усилия людей. Однако человек может удовлетворять свои потребности лишь в обществе и посредством общества, в социально определенных формах, опосредующих, очеловечивающих и социализирующих самые что ни на есть естественные, чисто биологические потребности.

Здесь лишь заметим, что творчество выступает попыткой, способом разрешить противоречия между универсальностью, тотальностью человеческой жизнедеятельности и ее социальной формой, существующими нормами, стандартами, эталонами; между социально сформированными потребностями людей и социально обусловленными возможностями их удовлетворения. Девиантность есть прорыв социальной формы тотальной жизнедеятельностью. Так, «Фауст, находя человеческие границы слишком тесными, со всей необузданной силой пытался поднять их над действительностью» (Гегель).

На уровне индивидуального поведения источником социальной активности служат социальная неустроенность, конфликтность бытия, противоречия между потребностями индивида и возможностями их удовлетворения. Очевидно, социальной неустроенностью объясняется повышенная активность (как позитивная, так и негативная) маргинальных групп, аутсайдеров, «исключенных».

Объективный социологический феномен социальной неустроенности нередко интерпретируется как повышенная трагедийность существования творцов: «Страдание составляет привилегию высших натур. .. Великий человек имеет великие потребности и стремится удовлетворить их. Великие деяния проистекают только из глубокого страдания души» (Гегель). Творчество, рассматриваемое с позиции социальной обусловленности поведения, должно наряду с другими феноменами социальной активности изучаться как следствие вполне определенных условий существования, как одно из возможных проявлений поисковой активности, как метод разрешения противоречий общественной жизни и конфликтных ситуаций, как способ самоутверждения.

Так, для Альберта Эйнштейна, согласно его «Автобиографическим заметкам», теория относительности была «актом отчаянья»! Впрочем, творческая деятельность, являясь реакцией на жизненные неурядицы, конфликтность и трагичность бытия, очевидно, порождает (по принципу обратной связи) повышенную чувствительность, открытость, ранимость ее субъектов, что основательно исследовано психологией и психофизиологией творчества.

И в связи с этим еще один сюжет. Размышления о смысле жизни, его поиски – значимый фактор в детерминации человеческого поведения. (Гораздо более значимый, чем это обычно предполагается.) Жизнь каждого из нас – либо постоянный поиск смысла существования, или же примирение с его отсутствием («а жить-то надо!»), или уверенность в обретенном смысле (будь то служение Богу, или науке, или революции). Вообще же человек чаще всего не думает об этом смысле («все это философия, метафизика!»). Но, не думая о смысле жизни, отгоняя от себя саму мысль о нем («свихнуться можно!»), человек действует в условиях выбора так, как будто он учитывает в своих действиях этот самый тщательно отгоняемый Смысл. Иметь или быть, созидать или разрушать, любить или ненавидеть в значительной степени зависит от мировоззрения человека, его смысла жизни.

Осознание смертности – важнейший импульс человеческой активности, творчества. Страх смерти – источник философии, науки, искусства, религии. Томас Манн так объяснял творчество Льва Толстого: «Что же было всему основой? Плотский страх смерти».

Достойная «подготовка» к смерти – полнота жизни, самоосуществление в созидании, творчестве. Как заметил великий знаток трагизма и абсурдности бытия Франц Кафка, «тот, кто познал всю полноту жизни, тот не знает страха смерти. Страх перед смертью лишь результат неосуществившейся жизни». И не о том же ли хорошо известное утверждение Николая Островского, писателя, полярного Кафке: «Самое дорогое у человека – это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».

Социология творчества как социология позитивных девиаций

Может возникнуть вполне закономерный вопрос: не есть ли изложенное выше лишь дань авторской концепции? Слишком уж непривычно для многих из нас видеть нечто общее в социальном (научном, техническом, художественном) творчестве и социальной патологии (преступности, наркотизме, пьянстве, коррупции и т.п.), рассматривать то и другое как следствие неких общих социальных причин. Социальная норма, определяя исторически сложившуюся в конкретном обществе меру допустимого поведения, может или соответствовать законам общественного развития, или отражать их недостаточно адекватно, а то и находиться с ними в противоречии, будучи продуктом искаженного отражения объективных закономерностей. И тогда социальная норма оказывается сама анормальной. Именно поэтому девиантное поведение может быть позитивным, ломающим устаревшие нормы и объективно способствующим прогрессу (социальное творчество), и негативным, объективно препятствующим развитию или существованию.

Именно поэтому нестандартность, нешаблонность, необычность мыслей и действий – необходимое условие развития общества. Поэтому же преследование инакомыслия и инакодействия – верный гарант стагнации, застоя. Свидетельство тому – отечественная история 30–80-х годов прошлого столетия, да и нынешних, нулевых…

Творчество как создание чего-то нового принципиально не планируемо. Можно предвидеть «точки роста», предсказывать направления будущих открытий, но нельзя предугадать (а следовательно, и планировать), кто, когда, где и как что-то создаст или откроет неизвестное. Весь опыт нашей истории свидетельствует о вреде жесткого планирования, заорганизованности, занормированности деятельности, приводящей к социальному склерозу и параличу. Хорошо, когда общество, государство поддерживают творческую деятельность, финансируя ее, обеспечивая технически. Но хотя бы они не мешали бесконечностью бюрократических требований, отупляющих, оглупляющих вынужденных исполнителей бюрократического зуда и бреда, чем славится, например, современное отечественное «управление» наукой, высшим, да и средним образованием…

Эмпирические социологические исследования последних лет свидетельствуют о вполне определенных и относительно устойчивых взаимосвязях между различными проявлениями негативной девиантности и социальным творчеством. Думается поэтому, что рассмотрение социального творчества как одного из элементов (подсистем) девиантности не является лишь абстрактной схемой, а таит эвристические возможности комплексного социологического исследования закономерностей распространенности, а также взаимосвязей позитивных и негативных проявлений социальной активности в пространственно-временном континууме социума, построения математических моделей девиантности как системы, с выходом на управленческие проблемы развития социального творчества «в ущерб» негативным девиациям.

Концепция позитивных/негативных девиаций представляет не только теоретический интерес. Имеются многочисленные исследования, свидетельствующие о сложных соотношениях позитивных и негативных девиаций. В общем виде представляется, что рост позитивных девиаций может отражаться в снижении негативных и наоборот. Существует гипотетическая возможность «замены» (замещения) некоторой доли негативных девиаций позитивными (и наоборот) или же вытеснения тех и других нормальным поведением. Последнее, правда, может вести к застою общества.

Практически это означает, что предоставление обществом (государством) максимальных условий для развития творческой активности (разнообразные и доступные кружки, секции, творческие объединения и т.п.) должно сократить нежелательную для общества активность. Как утверждают, в частности, наркологи: «Среди наших пациентов людей с хобби не бывает».

Однако эмпирическая база социологии творчества как девиантности еще крайне слаба. По мере «очеловечивания» нашего общества (да и всего человечества: иного выхода нет, альтернатива – самоубийство рода Homo sapiens в результате экологической или ядерной катастрофы), утверждения общечеловеческих ценностей, достоинства личности и понимания ее самоценности, а равно объективной ценности бесконечного разнообразия индивидуальностей, творчество из отклонения-привилегии превратится в норму жизнедеятельности. Девиантность социума примет формы, которые трудно предсказать сегодня. Но можно думать, что нетворческое, приспособительное, потребительское существование сместится к полюсу негативных отклонений. «Что поделаешь, бесцветная и безвкусная усредненность: она ничему не дает сделаться ни по-настоящему дурным, ни по-настоящему хорошим» (Гегель).

Пока же, на протяжении всей истории человечества, общество и государство преследуют и наказывают творцов, как преступников. Азбучные примеры осуждения за научное творчество (отстаиваемые научные идеи, представления) как преступление – смертный приговор Сократу (399 год до н. э.), сожжение на костре Джордано Бруно (1600) и Мигеля Сервета (1553), заточение в темницу Галилео Галилея (1633).

Менее известно, что Синод православной христианской церкви обвинил Михаила Ломоносова в распространении в рукописи антиклерикальных произведений по статьям 18 и 149 Воинского артикула Петра I, предусматривавшим смертную казнь. Представители православного духовенства требовали сожжения Ломоносова (!). Указом императрицы Елизаветы Петровны Ломоносов был признан виновным, однако от наказания освобожден.

Антуан Лавуазье, знаменитый химик, был гильотинирован 8 мая 1794 года в Париже по решению революционного трибунала. Председатель трибунала в ответ на апелляцию к мировой славе ученого произнес: «Республика не нуждается в ученых»… Путь почти каждого по-настоящему великого ученого – от осуждения к мировой славе (нередко, увы, посмертной).

Создается впечатление, что современники преследуют творцов – писателей, художников, композиторов, ученых, не говоря уже о политиках-реформаторах – едва ли не с большей ненавистью и последовательностью, нежели убийц, насильников и грабителей…

И это относится далеко не только к давно прошедшим временам. И не только к массовым репрессиям ученых в годы гитлеровского и сталинского режимов.

Так, доктор Джеймс Роджерс в 1965 году (!) был приговорен к казни на электрическом стуле за так называемый массачусетский эксперимент, однако за два дня до казни, будучи в камере, он покончил с собой, отравившись цианидом калия. Недавно Массачусетский университет психологии и невропатологии, в котором работал доктор Роджерс, официально заявил, что этот эксперимент имеет большое научное значение, а его эффективность неоспорима. В связи с этим ректор университета доктор Филл Розентерн попросил прощения у оставшихся родственников Джеймса.

Не менее известно преследование «девиантов» в сфере художественного творчества. От непризнания импрессионистов и запрета выставлять их картины до «бульдозерной выставки» времен Хрущева…

Комментарии для элемента не найдены.

Поучить по лицу: работать в школе становится всё опаснее | Статьи

Вопиющий случай проявления агрессии тинейджерами по отношению к педагогу привлек внимание общественности к Самарской области в конце прошлой недели. В центре скандала оказалась группа учеников старших классов и преподаватель физкультуры 27-й школы Сызрани. По основной версии, педагог пыталась пресечь групповое избиение подростка, встав между парнем и его обидчиками. За это девушка получила удар в лицо, а когда потеряла сознание — на нее набросились толпой и стали пинать ногами. Впрочем, рассматривается и версия о случайном нокауте педагога. В причинах дикого поведения молодых людей в стенах альма-матер разбирались эксперты «Известий».

Кто кого

Всё случилось еще 10 января, но известно о ЧП стало трое суток спустя после новости местного телеканала «КТВ-Луч» со ссылкой на собственный источник. Один из старшеклассников сорвал урок физкультуры, затеяв драку с другим учеником. Причем нарушитель спокойствия был из другого класса и позволил себе ворваться в зал на глазах учительницы. Сцена драки переместилась из зала в коридор, где жертву избивали уже несколько человек. В ситуацию вмешалась преподаватель Оксана Л.

«Учительница встала перед нападавшими и вытянула руки, закрывая собой пострадавшего ученика. В этот момент один из хулиганов — ученик 8-го класса — нанес учительнице удар», — сообщили телеканалу свидетели событий.

Школа № 27, Сызрань

Фото: ktv-ray.ru

От удара девушка упала, в этот момент к агрессору подключились еще несколько школьников и начали пинать педагога ногами. Также пострадал и ученик, которого она защищала. Позже оба были направлены в травматологическое отделение Центральной горбольницы, где у них были зафиксировали закрытые черепно-мозговые травмы и ушибы.

Также издание уточняет, что пострадавший подросток — звезда местной сборной по хоккею на траве. Его соперник также спортсмен — занимается единоборствами.

В региональном минобразования и науки уже дали оценку действиям педагога. «Учитель выполнял свой профессиональный долг», — резюмировали в ведомстве, уточнив, что ситуация находится на контроле. В областном ГУ МВД также обещают разобраться в нападении на преподавателя физкультуры: «В настоящее время с молодыми людьми, их родителями и свидетелями случившегося работают инспекторы по делам несовершеннолетних, которые выясняют все подробности произошедшего».

Шальной удар?

Появилась и версия о том, что удар в лицо педагог получила случайно. Об этом сообщил губернатор региона Дмитрий Азаров в своем Twitter.

«Лично переговорил по телефону с педагогом школы Сызрани. Разнимая драку двух школьников, учитель получила, по ее словам, случайный удар в лицо. В телефонном разговоре педагог сообщила,что чувствует себя нормально, необходимая медпомощь оказывается. Пожелал скорейшего выздоровления», — говорится в твите.

Губернатор заверил, что ситуация у него на контроле «до полного выяснения всех обстоятельств и наказания виновного».

В телефонном разговоре педагог сообщила, что чувствует себя нормально, необходимая медпомощь оказывается

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Михаил Терещенко

В пользу этой версии высказались позже и в полиции.

«Ранее в СМИ появлялась информация, что сотрудницу школы избили несколько учеников, однако это неправда. Сейчас проводится проверка, по результатам которой будет принято процессуальное решение», — сообщили в ГУ МВД по Самарской области «Комсомольской правде».

Издание сообщает и еще одну деталь со ссылкой на источник в школе. Якобы роковой удар учительнице нанес тот самый подросток, которого девушка защищала, — желая ударить оппонента, он зацепил педагога. И тем не менее версия о шальном хуке юного спортсмена вызывает сомнения из-за того, что появилась слишком поздно. К тому же у преподавателя, как ранее сообщалось, были и другие травмы помимо головной. Официальные лица в школе отказались комментировать ситуацию изданию. Что косвенно говорит о том, что школа не желает выносить сор из избы.

В голове подростка

Так или иначе, подобный акт агрессии по отношению к преподавателю рядовым не назовешь, поэтому случай и привлек внимание общественности к сызранской школе.

В то же время психология хорошо изучила механизмы, которые заставляют подростков совершать аналогичные противоправные действия. Правда, модель такого поведения больше характерна для воспитанников колоний для несовершеннолетних правонарушителей, нежели для представителей спортивной молодежной элиты.

У подростков психика еще развивается, причем разница в развитии между сверстниками может быть огромной

Фото: Getty Images/P_Wei

«Для многих подростков наибольшую значимость имеют взаимоотношения в группе их сверстников, членами которой они являются или хотят стать. Они воспринимают себя через ценности этой группы, ассоциируют себя с ней, не раздумывая, действуют так, как ее большинство и авторитеты. Если в такой группе грубая сила и превосходство — это ценность, а агрессивное поведение — это норма, мы получаем подобные факты», — рассказал «Известиям» о типичных причинах девиантного поведения криминальный психолог Виктор Лютых. У подростков психика еще развивается, причем разница в развитии между сверстниками может быть огромной.

«Многие из них еще действительно не понимают и не думают, что делают, не умеют себя контролировать, обладают очень скудным социальным опытом и набором коммуникативных навыков. Они часто категоричны, видят только «черное» или «белое». Активно впитывают и примеряют нормы успешного, на их взгляд, поведения, которое наблюдают вокруг себя. Поэтому даже вполне уместное замечание или требование учителя может быть воспринято неадекватно и повлечь агрессивное поведение», — объясняет Лютых.

За гранью дозволенного

Часто бывает, что взрослые заигрываются с детьми. Желая стать для них ближе, добиться расположения, они закрывают глаза на какие-то отклонения в детском и особенно подростковом поведении, что становится благодатной почвой для более серьезных нарушений правил поведения.

«Границы общения детей и взрослых, в данном случае подростков, определяются тремя факторами: во-первых, рамками той системы, в данном случае школы, в которой это общение идет. Если в школе игнорируются факты грубости и недопустимого отношения учащихся друг к другу и не существует системы жесткого контроля и активной обратной связи через родителей. Во-вторых, степенью участия родителей в жизни школы и степенью действительной информированности о содержательных процессах в образовательном учреждении. В-третьих, фактором сложившейся системы взаимодействия между учащимися и педагогами. Тот самый пресловутый авторитет педагога, который или есть, или нет и прямо зависит от собственной позиции педагога и его умений держать ситуацию под контролем», — объяснила «Известиям» Татьяна Волосовец, директор учреждения Российской академии образования «Институт психолого-педагогических проблем детства».

Авторитет педагога напрямую зависит от собственной позиции педагога и его умений держать ситуацию под контролем

Фото: РИА Новости/Игорь Руссак

По ее мнению, ощущение «границ дозволенного» теряется в двух случаях. В первую очередь, когда подросток не в состоянии контролировать свои эмоции и попросту не воспитан должным образом.

«И именно такая ситуация, по-видимому, сложилась в приводимом случае, наложившись на чистую реакцию группирования», — считает профессор Волосовец.

Второй фактор размытия границ запрета — дозволенность такого отношения к педагогам в рамках конкретной школы, считает эксперт.

Как победить агрессию

«Никакого оправдания подобной жестокости быть не может и не должно. Мы, к сожалению, привыкли к чрезмерному оправдыванию вещей, очевидно неприемлемых и недопустимых. Дело не в статусе педагога и не в ситуации общения «взрослые–дети», речь идет в целом о необходимости создания системы коррекции агрессивного поведения детей и подростков, в которую были бы включены все субъекты образовательного процесса (дети, родители, педагоги, администрация школы). Наш институт в настоящий момент как раз выполняет данное исследование», — пояснила «Известиям» Татьяна Волосовец.

В подтверждение актуальности сказанного экспертом можно вспомнить череду зверских преступлений, совершенных школьниками в прошлом году. В первую очередь речь идет о массовых расстрелах и нападениях учеников на своих сверстников и педагогов. И хотя официальная статистика не отражает общего роста несовершеннолетней насильственной преступности внутри школы, совершенные под копирку злодеяния говорят о системных ошибках в педагогических подходах к работе с подростками. 

Дело не в статусе педагога и не в ситуации общения «взрослые–дети», речь идет в целом о необходимости создания системы коррекции агрессивного поведения детей и подростков

Фото: Getty Images/Constantinis

Между тем историю в сызранской школе необходимо рассматривать не только в контексте агрессии учеников по отношению к учителям, а в контексте системных противоречий двух сторон, считает представитель гуманистического направления в педагогике директор Института неформального образования INO Вадим (Дима) Зицер.

«К моему огромному сожалению, речь идет о противостоянии детей и взрослых. Дети, как и взрослые люди, теряют границы дозволенного — во-первых, когда видят определенное негативное отношение к ним. Во-вторых, когда они не считывают человеческие нормы поведения. Когда окружающие учат детей каким-то странным нормам поведения, а дети воплощают это в жизнь. Когда они испытывают очень сильное давление, если не сказать унижение. Разумеется, ситуация в Сызрани — не что иное, как преступление, тут нечего обсуждать. Но если мы хотим обсуждать не локальный случай, а общую ситуацию, тогда нам придется разговаривать на очень неприятные темы, а именно — как мы докатились до жизни такой?» — высказал «Известиям» свое мнение доктор педагогических наук Зицер.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

 

Практическая работа. Тема: «Девиантное поведение»

I. Цель работы: развитие творческих коммуникативных, креативных способностей, логического мышления учащихся и формирование навыков самостоятельной исследовательской деятельности.

Задачи:

• способствовать усвоению знаний о девиантном поведении, о причинах отклоняющегося поведения;

• формировать умения сравнивать, обобщать, выявлять признаки явлений, прослеживать причинно-следственные связи;

• формировать навыки социального поведения;

• находить пути предупреждения и преодоления подростковой девиации.

II. Требования ФГОС к уровню подготовки студента: 

студент должен знать базовые категории социологии: социальная норма, девиация, деликвентность, социализация, аномия, социальный контроль.

уметь ориентироваться в окружающих общественных и политических процессах современности, применять полученные знания и умения для анализа социально-значимых проблем и решения типичных задач в сфере общественных и межличностных отношений.

III. Оборудование: Демидов Н.М. Учебник. Основы социологии и политологии.

Миронов А.В., Руденко Р.И. Практикум по социологии.

Козлова О.Н. Хрестоматия по социологии.

IU. Материал для самостоятельного изучения.

Девиантное поведение — отклонение от сложившихся в обществе социальных норм. Социальный контроль — механизм социальной регуляции, совокупность средств и методов социального воздействия, а также социальная практика их использования.

Отклонения от социальных норм могут быть:

позитивные, направленные на преодоление устаревших норм или стандартов и связанные с социальным творчеством, способствующие качественным изменениям социальной системы;

негативные — дисфункциональные, дезорганизующие социальную систему и ведущие ее к разрушению, приводящие к девиантному поведению.

Во всех случаях девиация выступает результатом неспособности или нежелания индивидов адаптироваться к обществу и его требованиям, иначе говоря, свидетельствует о полном или относительном провале социализации.

В целом к формам девиантного поведения обычно относят уголовную преступность, алкоголизм, наркоманию, проституцию, азартные игры, психическое расстройство, самоубийство.

Некоторые причины девиантного поведения носят не социальный характер, а биопсихический. Например, склонность к алкоголизму, наркомании, психические расстройства могут передаваться от родителей детям. В социологии девиантного поведения выделяется несколько направлений, объясняющих причины его возникновения. Между различными формами девиантного поведения существуют взаимосвязи, при этом одно негативное явление усиливает другое. Например, алкоголизм способствует усилению хулиганства.

Маргинализация является одной из причин девиаций. Главным признаком маргинализации выступает разрыв социальных связей, причем в «классическом» варианте вначале рвутся экономические и социальные связи, а затем и духовные. В качестве характерной черты социального поведения маргиналов можно назвать снижение уровня социальных ожиданий и социальных потребностей.

Другая группа причин девиантного поведения связана с распространением различного рода социальных патологии, в частности ростом психических заболеваний, алкоголизма, наркомании, ухудшением генетического фонда населения. Бродяжничество и попрошайничество, представляющие собой особый образ жизни (отказ от участия в общественно полезном труде, ориентация только на нетрудовые доходы), получили в последнее время широкое распространение среди различных видов социальных отклонений. Социальная опасность социальных девиаций этого рода состоит в том, что бродяги и попрошайки нередко выступают в роли посредников в распространении наркотиков, совершают кражи и другие преступления.

Противоправные действия, проступки и правонарушения принято называть делинквентным поведением. Например, к делинквентным можно отнести хулиганство, нецензурную брань в общественном месте, участие в драке и прочие действия, нарушающие правовые нормы, но еще не являющиеся серьезным уголовным преступлением. Делинквентное поведение является разновидностью девиантного.

Чтобы деструктивная девиация не получала широкого распространения, необходимо:

• расширять доступ к легитимным способам достижения успеха и продвижения по социальной лестнице;

• соблюдать социальное равенство перед законом;

• совершенствовать законодательство, приводя его в соответствие с новыми социальными реалиями;

• стремиться к адекватности преступления и наказания.

U. Ключевые понятия темы: социальная норма, социальный контроль, культурная норма, социальные ценности, социализация, девиация, позитивная девиация, негативная девиация, деликвентность, аномия, санкции.

UI. Вопросы для самоконтроля.

Найдите правильные варианты ответа:

1. Понятие «девиантное» поведение означает:

1. механизм саморегуляции в социальных системах;

2. предписания, которые являются общими указаниями для социального действия;

3. поведение, отклоняющееся от общепринятых социальных норм;

4. состояние общества, в котором наблюдается ценностно-нормативный вакуум.

2. Девиантное поведение – это не что иное, как:
типичное поведение правонарушителя;

1. преступное поведение;

2. отклонение от формального закона;

3. любое поведение, отклоняющееся от общепринятых норм.

3. Понятие «социальная аномия» означает:

1. механизм саморегуляции в социальных системах;

2. предписания, которые являются общими указаниями для социального действия;

3. состояние общества, в котором наблюдается ценностно-нормативный вакуум.

4. Конформность – это:

1. неподчинение социальным нормам;

2. принятие социально одобряемых целей и средств их достижения;

3. один из типов девиантного поведения.

5. Девиация чаще всего наблюдается:

1. у пожилых людей;

2. у людей, озабоченных, прежде всего личными интересами;

3. у молодых;

4. у женщин.

6. Базовыми элементами социального контроля являются:

1. нормы и санкции;

2. религия и нормы;

3. санкции и законы;

4. нормы и традиции;

7. Отклонением от общепринятых социальных норм не являются:

1. девиантное поведение;

2. аномия;

3. субкультура;

4. деликвентное поведение;

7. Что из перечисленного не является девиантным поведением?

1. выступление против существующего политического режима;

2. злоупотребление спиртным;

3. употребление наркотиков;

4. футбольное хулиганство;

8. Социология изучает девиантное поведение в связи с механизмами:

1. социализации;

2. материального стимулирования;

3. группового воздействия;

4. урегулирование конфликтов;

9. Какое суждение является верным?

А. Поведение, которое отклоняется от ценностей, норм, установок и ожиданий общества или социальной группы называется девиантным.

Б. Любое проявление девиантного поведения является преступлением.

1. верно только А;                                      

2. верно только Б;

3. верны оба суждения;

4. оба суждения неверны.

10. Верны ли следующие суждения об отклоняющемся поведении?

А.Отклоняющееся поведение может быть полезно для общества.

Б. Проявлением позитивного отклоняющегося поведения в обществе является научно- изобретательская деятельность.

1. верно только А;                                      

2. верно только Б;

3. верны оба суждения;

4. оба суждения неверны.

UII. Работа с источником

1. В одной из зарубежных работ по проблеме отклоняющегося поведения говорится: «Отклонения — естественная

часть социальной жизни. И осуждение, регулирование и

запрещение, моральное совершенствование не уменьшают

отклонений, так как возникают более строгие нормы поведения. Специфические отклонения могут исчезать, а другие— появляться… Исчезновение крупных преступлений

поведет к усилению внимания к более мелким».

Вопросы и задания к источнику

Согласны ли вы с изложенной точкой зрения? Можно ли избавить общество от отклонений? Объясните свой ответ.

2. Раскройте смысл высказывания английского историка Г. Т. Бакла (1821—1862): «Общество готовит преступление,

преступник совершает его».

Вопросы и задания к источнику

Разделяете ли вы такую точку зрения? Разъясните свою позицию на каком-либо примере из жизни.

3. «Крупным преступлениям всегда предшествуют мелкие. Никто никогда не видел,

чтобы робкая невинность внезапно превратилась в безудержную распущенность» (французский драматург Ж. Расина (1639—1699).

Вопросы и задания к источнику

Согласны ли вы с высказыванием Расина Ж.? Аргументируйте свой ответ.

UIII. Контрольные вопросы:

1. Что понимают под девиантным поведением?

2. Каковы формы социальных отклонений, наблюдаемых в обществе?

3. В чем заключаются причины отклоняющегося поведения?

4. Что такое делинквентное поведение?

5. Назовите известные Вам виды девиантного и делинквентного поведения.

6. В чем социальная опасность преступности?

7. Почему организованная преступность представляет особую опасность для личности, общества, государства?

8. Как связаны между собой социальные ценности, социальные нормы и санкции?

9. Что такое социальный контроль? Каковы способы его осуществления?

10. Найдите различие между девиантностью и делинквентностью.

11. Какие из перечисленных ниже причин, на ваш взгляд, влияют на рост преступности в России?

• аномия;

• усиление остроты социальных конфликтов;

• слабость институтов социального контроля;

• либерализация экономики;

• маргинализация общества;

• традиции общества;

• кризис системы социализации.

Дополните приведенный перечень.

12. Приведите примеры того, что в прошлом оценивалось как девиантность, а в настоящее время считается нормой, и наоборот.

13. Что означает понятие «аномия»?

ΙC. Проблемные задания

1. Существовала ли аномия в советском обществе? Проанализируйте последствия аномии б современном российском обществе. Обоснуйте ответ.

2. Существует ли, по вашему мнению, разница между понятиями «сексуальная свобода», «сексуальная распущенность», «проституция»?

Проанализируйте опасность проституции для общества и личности (как женщин, так и мужчин).

3. Что такое «социальный брак»? Опасен ли он для общества? Кто, что является «фабриками социального брака»? Можно ли по количеству такого брака судить о степени цивилизованности страны?

4. Специалисты утверждают, что человек, который впервые попробовал наркотики после 20 лет, к 30 годам становится законченным наркоманом, но сохраняется как личность. А ребенок, который начал «колоться» в 13 лет, к 23 годам как личность абсолютно деградирует. Почему? Объясните с помощью теории социализации.

5. Некоторые социологи используют понятие девиантной карьеры, под которой понимается переход от одной стадии девиации к другой и формирование постоянной девиации на основе специфического вида «социализациии». Попытайтесь определить основные этапы подобной «карьеры», примените ее для описания преступности.

C. Социологический практикум

1. Проведите социологическое исследование: «Молодежь середины XX — начала XXI в.: ценностные приоритеты».

2. Сделайте анализ статистических данных:

За период с 1989 по 1994 г. в России наблюдался значительный рост преступности подростков. Количество

преступлений выросло на 41,1%, а количество подростков,

совершивших преступления, — на 35,5% (со 150 тыс. до

203,3 тыс.). Каковы причины этого явления? В чем его социальная опасность? Что, с вашей точки зрения, нужно

делать, чтобы подростковая преступность пошла на убыль?

CΙ. Темы эссе

1. «Алкоголизм дает больше опустошения, чем три исторических бича вместе взятых: голод, чума и война».

2. Асоциальное поведение молодых людей — это протест против отживших общественных норм?

3. Кто в детстве не получит воспитанья,

Не будет счастья в жизни знать потом. (С. Ширази)

4. «Достойная смерть лучше постыдной жизни» (Римский император Тацит (около 38 — около 117 гг. н. э.)

5. Нравственный человек всегда терпит поражение в борьбе с человеком безнравственным?

6. «Алкоголь – вполне надёжное средство, когда требуется поубавить ума» (русский физиолог В.Я. Данилевский).

Литература:

1. Авксентьев В.А. Этнические конфликты, история и типология. М., 2009.

2. Горелов А. А. Конспект лекций по социологии и политологии. М., 2013 г.

3. Демидов Н.М. Основы социологии и политологии. Учебник для студентов СПО. М., 2014.

4. Дюркгейм Э. Норма и отклонение. М., Рубеж, 1992, № 2.

5. Косов Г. В. Основы социологии и политологии. М., 2010 г.

6. Кравченко А. И.  Основы социологии и политологии. Учебное пособие. М., 2010.

7. Девиантное поведение детей и подростков, проблемы и пути их решения. Материалы городской научно-практической конференции. – М., 1996.

Вестник образования

Ирина Александровна, в первую очередь хотелось бы прояснить, что может считаться трудной жизненной ситуацией? Есть ли какая-то классификация?

Трудная жизненная ситуация, скорее, не педагогическое понятие, а философское и социальное. В рамках нашего исследования мы выделили четыре категории детей, с которыми наша научная группа работала. Среди них дети, оставшиеся без попечения родителей, дети-сироты, дети мигрантов, дети с ограниченными возможностями здоровья, в том числе дети-инвалиды.

Такие дети испытывают колоссальные стрессы и проблемы: трудности в адаптации и коммуникации, эмоциональные зажимы, психологические травмы, физические ограничения, эмоциональный дискомфорт. А значит, им необходимо комплексное сопровождение, в котором участвуют не только педагоги, но и психологи, дефектологи, социальные педагоги и другие специалисты. В рамках государственного задания перед нами стояла задача разработать концепцию социализации детей, которая предполагает создание и применение современных механизмов решения проблем. Были выбраны наиболее универсальные средства и способы художественно-творческой деятельности, обладающие высоким социализирующим потенциалом: театральные технологии, в том числе уличный театр и клоунада, музыкальное творчество, образовательный туризм, танцевально-двигательные техники, литературное творчество, создание развивающей социокультурной среды.  

В чем заключались основные этапы исследования?

В первую очередь, как я уже сказала, мы выделили основные группы трудных жизненных ситуаций и виды художественного творчества, направленные на позитивную социализацию детей средствами искусства. Далее важно было определить, какую роль в социализации детей играет педагог и, шире, образовательная среда (школа, детский сад, изостудия, центр детского творчества). Не у каждой семьи хватает ресурсов для самостоятельного преодоления трудностей. Следовательно, ответственность за успешную социализацию ребенка берет на себя образовательная организация. Естественно, сразу возникают вопросы. Какие именно специалисты должны работать с определенной категорией детей? Какие подходы и инструменты выбрать воспитателю, педагогу, психологу, руководителю образовательной организации? У каждого из них абсолютно разный функционал, но при этом их работа должна быть гармонично выстроена, чтобы максимально эффективно решать острые проблемы. Поэтому в рамках исследования мы разработали концепцию для полноценного педагогического сопровождения детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Проблема социализации – очень широкое понятие, к ее решению надо подходить комплексно. Нельзя ограничиваться только лишь социокультурными и художественно-эстетическими подходами. Тем не менее в нашем исследовании мы фокусировали внимание именно на изучении потенциала искусства. А он очень высокий! В результате была разработана Концепция педагогического сопровождения социализации детей, находящихся в трудной жизненной ситуации, средствами искусства.  

После разработки концепции педагогического сопровождения мы перешли к следующему этапу – выявлению профессиональных педагогических инструментов, к разработке и апробации арт-методик. Одной теории недостаточно, необходимо давать педагогам реальные инструменты. В то же время мы понимали, что невозможно дать большие образовательные программы, потому что у каждого ребенка своя проблема. А значит, необходимы гибкие, вариативные, мобильные инструменты, которыми педагог свободно может овладеть и которые сможет свободно применять в конкретных (зачастую уникальных) ситуациях. Наше исследование носит фундаментальный характер и в то же время имеет ярко выраженную прикладную направленность, поэтому важно было не ограничиться концепциями и гипотезами, а достигнуть практического результата.  

Каковы же прикладные результаты, полученные в ходе исследования?

Их несколько. Проведен мониторинг использования средств искусства в вопросах социализации детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Обоснована эффективность новых подходов, технологий, содержания и методик художественно-эстетического образования для социализации детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Разработаны Общая структурная теоретическая модель применения искусства и художественно-творческой деятельности в процессе социализации личности и Структурная схема педагогической модели социализации ребенка в трудной жизненной ситуации средствами искусства. Подготовлены и опубликованы методические рекомендации. Созданы три базы данных: «Арт-педагогические технологии социализации детей, находящихся в трудной жизненной ситуации», «Театральные технологии в социализации детей, находящихся в трудной жизненной ситуации», «Арт-методики для продуктивной социализации детей раннего возраста», в которых систематизированы и подробно описаны технологии и методы работы. Благодаря проведенному мониторингу удалось выявить тех, кому реально будут полезны наши разработки.

И на кого, прежде всего, направлены эти инструменты?

В первую очередь это учителя, воспитатели, педагоги системы дополнительного образования, работники консультационных и методических центров. Более того, региональным институтам развития образования и институтам повышения квалификации тоже полезны наши разработки.  И, вне сомнений, это семья.

Выявив наши адресные группы, мы перешли к процессу апробации моделей, методик и методических рекомендаций, чем мы и занимались на протяжении всего 2020 года. В шести регионах апробация велась системно, а в 37 – выборочно. В общей сложности в апробации приняли участие более 1,5 тысячи образовательных учреждений.

Можете привести примеры, когда искусство и творчество помогло детям выбраться из трудной жизненной ситуации?

Таких случаев много. Примеры описаны в наших монографиях, аналитических докладах, отчетах и статьях. Чтобы не быть голословной, приведу конкретные примеры.  

Одна из площадок, с которой мы плотно сотрудничаем – Коми республиканский институт развития образования. В этом учреждении действует уникальная и для самой республики, и для России консультационно-методическая служба. Она блестяще оснащена технически и методически. Педагоги работают конкретно по запросу родителей. Каждый случай решается в индивидуальном порядке. Например, есть маломобильный ребенок с трудностями в развитии. На базе этой службы формируется бригада, которая выезжает на дом в эту семью для того, чтобы понять, каким образом семье можно помочь. На наш взгляд, так должны работать в каждом регионе. Другой пример: в Смоленске был проведен областной конкурс ученических моноспектаклей «Окрыление», который помог социализироваться и творчески реализоваться более 30 подросткам. 

Что касается отдельных арт-методик, которые мы разработали. Музыка, литература, театр, танец, живопись, декоративно-прикладное искусство, фольклор оказывают положительное влияние на растущего человека, способствуют выработке психологической уверенности в собственной полноценности и социальной значимости. Занятия искусством позволяют корректировать эмоциональное состояние детей, помогают им поверить в добро и справедливость, учат справляться с проблемами, находить выход из любой ситуации (на примере поступков героев сказок, литературных произведений, мультфильмов, театральных постановок), развивают эмпатию и формируют чувство безопасности. Те педагоги, которые используют разработанные нами материалы, отмечают, что у учащихся пропадает зажатость и страх перед обществом, они становятся более открытыми и коммуникабельными, у них появляется уверенность в себе и своих способностях. А это главная задача социализации. Значит, наши методики дают эффект!

На какой возраст ориентировано исследование?

Мы остановились на начальном общем и среднем общем школьном образовании. Но, когда вплотную стали проводить исследование, поняли, что этого недостаточно и по своей инициативе расширили возрастные границы. Мы убедились, что помочь семье и ребенку легче в раннем возрасте (с полутора до трех лет), потому что в этот период жизни психика ребенка более гибкая и пластичная, а мироощущение более позитивное и жизнерадостное. Следовательно, в этом возрасте можно быстро и безболезненно средствами искусства помочь ребенку социализироваться, компенсировать те или иные проблемы (например, дефицит родительского внимания и содержательного общения с другими людьми, отсутствие системного воспитания). Мы вышли с предложением о расширении и развитии наших разработок в системе непрерывного образования.

Я подчеркну, что результаты исследования помогут не только детям, но и их родителям. Однако в ходе исследования мы столкнулись с еще одной проблемой: не все семьи готовы признавать свои проблемы. Для них трудность – это вариант нормы. Большинство уверено, что ситуация каким-то образом сама разрешится. Это заблуждение. Таким поведением родители только упускают драгоценное время. Как помочь этим семьям? Важно развивать психологическую службу. Поэтому мы и уповаем на работу консультационных центров, потому что они включают в свой состав очень хороших педагогов и психологов-практиков, для которых, в частности, и разработаны наши рекомендации.

Каков промежуточный итог исследования, ведь оно продолжается и в этом году?

Основной научный результат состоит в доказательстве того, что занятия искусством позволяют успешно работать с психоэмоциональным состоянием ребенка, корректировать его. Искусство – тот самый инструмент, который сочетает в себе не только образовательную и воспитательную функции, но и коррекционную и реабилитационную, что делает его универсальным в вопросах успешной социализации. И здесь не являются исключением дети с ограниченными возможностями здоровья и дети, находящиеся в трудной жизненной ситуации. Именно искусство выступает как средство для интеграции и социализации детей, способствующее улучшению эмоционального состояния и позволяющее раскрыть творческий потенциал каждого ребенка.

Основной практический результат: разработан курс повышения квалификации для педагогов – программа дополнительного образования «Педагогическое сопровождение детей, находящихся в трудной жизненной ситуации: социализация средствами искусства», а также подготовлены  научно-методические рекомендации по использованию разных видов искусства в работе с трудными детьми.

Курс рассчитан на 72 часа и будет реализован на базе Института художественного образования и культурологии РАО. Педагоги смогут изучить возможности использования различных видов искусства в работе с детьми, оказавшимися в трудной жизненной ситуации. Обучение включает разные форматы: онлайн-лекции, очные мероприятия, мастер-классы, тренинги и многое другое. В этом году на пилотных площадках шести субъектов Российской Федерации начнется обучение.

К вопросу об ответственности за жестокое обращение с животными в контексте правовой политики государства

Различные проявления жестокости в обществе, в том числе, жестокости несовершеннолетних, находятся в плоскости проблем различных социальных институтов, в том числе, институтов семьи, образования, культуры. Так или иначе, меры государственной политики, которые ставят своей конечной целью минимизацию девиантного поведения, сопряженного с актами насилия, на что, собственно, и направлена правовая политика, находит отражение в действующем регулировании.

Такая правовая политика выражается в ряде правовых норм и целей, к числу которых относятся, например, норма «Основ законодательства Российской Федерации о культуре» о недопустимости творческой деятельности, направленной на пропаганду войны, насилия и жестокости, норма Федерального закона «О рекламе» о том, что реклама не должна призывать к насилию и жестокости, нормы Федерального закона «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» о защите ребенка от информации, пропаганды и агитации, наносящих вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, положения Концепции информационной безопасности детей о том, что совместные усилия всех участников медиарынка должны быть направлены на минимизацию рисков десоциализации, развития и закрепления девиантного и противоправного поведения детей, включая такие недопустимые формы поведения, как агрессивное поведение, применение насилия и проявление жестокости по отношению к людям и животным, иные нормы и положения.

Приведенные положения иллюстрируют подход правовой политики государства, выраженный в действующем нормативном регулировании, направленный на противодействие проявлениям жестокости и насилия.

Статья 245 Уголовного кодекса Российской Федерации определяет меры ответственности за жестокое обращение с животными (повлекшее их гибель или увечье, если это деяние совершено из хулиганских побуждений, или из корыстных побуждений, или с применением садистских методов, или в присутствии малолетних), а также закрепляет квалифицированный состав – то же деяние, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой.

В доктрине уголовного права в качестве цели уголовного наказания принято определять, в том числе, превенцию преступных деяний как инструмента комплексной политики государства, направленной на улучшение социального климата в стране. Принимая ту или иную модель регулирования, предполагающую увеличение верхних пределов мер ответственности за те или иные деяния, государство постулирует, что общественные отношения, являющиеся объектом уголовно-правовой охраны, представляют особую важность и значимость, в том числе, в контексте общего социального климата в государстве, противодействия негативным проявлениям девиантного поведения, снижения степени агрессивности общества.

Меры уголовно-правового характера в контексте цели превенции преступного поведения являются инструментами воздействия на множество социальных институтов, на модели поведения субъектов общественных отношений, постулирование их правомерного поведения, а также на таргетирование правовой концепции объективной добросовестности в самом ее широком значении.

В современных правопорядках при регулировании определенных отношений, как правило, отражается подход, исходя из которого государство путем установления санкций за то или иное деяние задает вектор собственной политики, в том числе, в свете обязанности государства реагировать на различные вызовы и угрозы, одним из которых является высокая степень агрессии в обществе и возникающая на ее фоне социальная напряженность. Одним из проявлений реакции государства на высокий градус агрессивности в обществе является установление существенных мер ответственности за жестокое обращение с животными. Примечательно, что такие меры ответственности в целом призваны снизить градус агрессии, в том числе, в отношении лиц, совершающих такого рода преступные деяния, со стороны тех, кто призывает к «самосуду» и к криминальной расправе над ними. Такого рода призывы подрывают доверие к государственным институтам и, так или иначе, направлены против основ правопорядка.

В уголовно-правовых подходах зарубежных правопорядков, как правило относимых к числу высокоразвитых, деяния в виде жестокого обращения с животными обычно предполагают существенные уголовно-правовые меры воздействия (как уголовное наказание, так и иные меры).

 В США жестокое обращение с животными относится к числу фелоний (уголовных преступлений) или мисдиминоров (уголовных проступков). Для США характерным является подход, характеризующийся высокой степенью судебной дискреции при применении мер уголовно-правового воздействия. Конкретные составы преступлений, а также санкции за их совершение в США непосредственно определяются статутным правом штатов. Не во всех штатах жестокое обращение с животными является мисдиминором, по ряду составов предусматривается дифференциация деяний, связанных с жестоким обращением с животными на фелонии и мисдиминоры. Так, регулирование штата Аризона (Arizona Statute 13–2910 et. seq.) за жестокое обращение с животными предполагает наказание в виде штрафа до 2500 долларов США, тюремное заключение сроком до 6 месяцев. При этом, умышленное жестокое обращение, пренебрежение или плохое обращение наказывается штрафом до 150 000 долларов США, тюремным заключением сроком до полутора лет. Регулирование штата Делавэр (Delaware Code Ann. 1325 et seq.) за жестокое обращение с животными устанавливает следующие виды санкций: обращение: штраф в размере 1000 долларов США, тюремное заключение сроком до 1 года, запрет на владение домашними животными сроком до 5 лет. Регулирование штата Делавэр предполагает также возможность применения специальной меры – запрета владения домашними животными сроком до 15 лет. Регулированием штата Флорида (Florida Statute 828.12 et seq.) применительно к жестокому обращению с животными предполагает также и выделение квалифицированных составов. Так, жестокое обращение с животными предполагает наказание в виде штрафа в размере 5000 долларов США, тюремного заключения сроком до 1 года. Умышленное жестокое обращение с животными предполагает наказание в виде штрафа в размере до 10 000 долларов США, тюремного заключения сроком до 5 лет, а умышленное жестокое обращение с животными, сопряженное с истязаниями, предполагает, в том числе, наказание в виде штрафа минимум в 2500 долларов США, а также принудительное психиатрическое лечение. В штате Пенсильвания (8 PA Cons. Stat. 5511) устанавливаются специальные составы преступлений, выраженных в жестоком обращении по отношению к домашним прирученным животным. Так, жестокое обращение с животными само по себе (общий состав) предполагает штраф в размере от 50 до 75 долларов США, а также тюремное заключение сроком до 90 дней. При этом, убийство, нанесение увечий или обезображивание прирученного животного дополнительно предполагает штраф в размере не менее 500 долларов США, а убийство, нанесение увечий или обезображивание собаки или кошки предполагает штраф в размере не менее 1000 долларов США, а также тюремное заключение сроком до 2 лет. Возрастом привлечения к уголовной ответственности в США, как правило, является 13, 15 или 16 лет, при этом, вопрос о возможности привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетнего лица «от штата к штату» разрешается исходя из степени тяжести совершенного деяния.

В Канаде уголовная ответственность за жестокое обращение с животными в общем устанавливается Уголовным кодексом Канады 1985 года, положения статьи 445.1 которого максимально широко определят состав деяний, которые подпадают под уголовную ответственность, при этом максимальным наказанием будет являться тюремное заключение на срок до 5 лет. Положения статьи 447.1 Уголовного кодекса Канады позволяют суду применять дополнительные меры по отношению к лицам, привлекаемым к ответственности за жестокое обращение с животными, в виде запрета владения животными или проживания в помещениях, где проживают животные (там, где суд сочтет это необходимым), а также выплачивать денежные средства за содержание животного организации, которая данное содержание осуществляет. В Канаде регулирование привлечения к уголовной ответственности также различается в зависимости от провинции. В Онтарио, к примеру, максимальное наказание для физических лиц за жестокое обращение с животными составляет 2 года тюремного лишения свободы и/или штраф в размере до 60 000 канадских долларов, для юридических лиц – штраф в размере 60 000 канадских долларов, для должностных лиц – 2 года тюремного лишения свободы и/или штраф в размере до 60 000 канадских долларов. В канадской провинции Саскачеван максимальное наказание за жестокое обращение с животными составляет 2 года тюремного лишения свободы и/или штраф в размере до 25 000 канадских долларов. В Британской Колумбии максимальное наказание за жестокое обращение с животными составляет 2 года тюремного лишения свободы и/или штраф в размере до 75 000 канадских долларов. Возраст привлечения к уголовной ответственности в Канаде составляет 12 лет.

Во Франции наказание за жестокое обращение с животными составляет штраф от 1500 до 3000 евро, при этом возраст привлечения к уголовной ответственности составляет 13 лет.

В Германии максимальным наказанием за жестокое обращение с животными является лишение свободы на срок до 3 лет, а также штраф в размере до 25000 евро, при этом возраст привлечения к уголовной ответственности составляет 14 лет.

Отдельно следует обратить внимание, что в некоторых зарубежных правопорядках (например, в Швейцарии, в ряде провинций Канады) действует специальный гражданско-правовой режим в отношении животных, определяющий животное не в качестве вещи, а в качестве «живого» или «чувствующего» существа, что корреспондирует обязанности ответственного поведения (в различных проявлениях) людей в отношении таких объектов. Такой подход является базисом для выстраивания модели ответственного поведения по отношению к животным.

Меры правовой политики, направленные на снижение числа проявлений противоправного поведения в обществе, сопряженного с особой жестокостью, в том числе, агрессивного поведения несовершеннолетних, а также на общее снижение градуса агрессивности, требуют всесторонней оценки допустимого регулирования. Так или иначе, ужесточение санкций за жестокое обращение с животными (в том числе в аспекте снижения возраста привлечения к уголовной ответственности) может стать мощным посылом к обществу, выраженном в позиции государства в противодействии преступному поведению, агрессии в целом, агрессии в среде несовершеннолетних, что в конечном итоге поспособствует, в том числе, превенции противоправного поведения в иных его проявлениях.

МБОУ ООШ №28 — Профилактика девиантного поведения

Девиантное поведение — один из видов отклоняющегося поведения, связанный с нарушением соответствующих возра­сту социальных норм и правил поведения. Проявлени­ями девиантного поведения являются ситуационно обусловлен­ные детские и подростковые поведенческие реакции, такие как: демонстрация, агрессия, вызов, самовольное и систематическое отклонение от учебы или трудовой деятельности; систематичес­кие уходы из дома и бродяжничество, пьянство и алкоголизм детей и подростков; ранняя наркотизация и связанные с ней асоциальные действия; антиобщественные действия сексуаль­ного характера; попытки суицида. В подростковом возрасте ребенок превращается во взрослого человека. Социальное и психическое становление происходит на фоне полового созревания. В связи с этим все подростки в той или иной степени испытывают психический дискомфорт, который вызывает негативные эмоциональные и поведенческие реакции. Часто поведение подростков становится проблемой для родителей, педагогов или сверстников. В этом случае говорят о поведенческих девиациях или отклонениях от общественных норм.       Поведение людей регулируется их внутренними убеждениями и общественными правилами. Например, взрослый человек здоровается с соседями, не выбрасывает мусор из окна и не курит в общественном транспорте, так как имеет определенные убеждения и усвоил социальные нормы поведения. Как отмечалось выше, в подростковом возрасте происходит психическое и общественное становление ребенка. Он может нарушать те или иные социальные нормы, так как еще их не усвоил. Но часто подростки сознательно и целенаправленно нарушают общественные правила поведения. Например, они знают, что нельзя курить или уходить с уроков, но делают это. В этом случае речь идет о девиантном поведении (от латинского deviatio — отклонение).            Коррекция и профилактика девиантного поведения подростков В большинстве случаев для коррекции девиаций у подростков достаточно целенаправленного воспитательного воздействия в семье  и в учебном заведении. В некоторых ситуациях ребенку необходима длительная профессиональная коррекция и психотерапия. К таким случаям относятся любое противоправное поведение, угроза формирования алкогольной или наркотической зависимости, суицидальные попытки, неспособность подростка адаптироваться к общественным нормам. Что могут сделать для профилактики подростковых девиаций родители? Во-первых, соблюдайте рекомендации педагогов и психологов и учитывайте особенности психологии подростков, оценивая развитие своего ребенка и воспитывая его. Во-вторых, создавайте условия для здорового развития социальных связей подростка. Для этого предложите ребенку выбрать интересную для него физкультурно-спортивную секцию, организуйте досуговые мероприятия, постарайтесь привить ребенку интерес к полезной для него деятельности. В-третьих, обсуждайте с подростком интересующие его вопросы и уделяйте внимание поведенческим проблемам. Постарайтесь понять, почему ребенок, например, стремится прогулять урок или проявляет интерес к сигаретам. Рекомендации психологов: Создавайте условия для нормального развития организма ребенка. Состояние психики прямо зависит от физиологических факторов, к которым дети особенно чувствительны. Подросток должен соблюдать режим труда и отдыха, достаточно спать, проводить много времени на свежем воздухе, заниматься физкультурой. Умственная нагрузка в школе должна дополняться физическим развитием. Поэтому не упускайте возможности записать ребенка в спортивные секции, на танцы, в туристический клуб. Общайтесь с ребенком как можно больше, проводите с ним досуг, отвечайте на интересующие его вопросы. В этом случае ваше мнение останется для ребенка авторитетным, а вы сможете влиять на его взгляды и отношение к себе, и к миру. Не навязывайте ребенку своей точки зрения. Старайтесь, чтобы он искал ответы на поставленные вопросы вместе с вами. Спрашивайте у подростка его мнение о тех или иных общественных явлениях, подчеркивайте, что его мысли важны для вас. Станьте примером для своего ребенка. Если в вашей семье принято уважительное отношение к старшим, приветствуется доброжелательное общение между супругами, подросток наверняка сохранит это в памяти и реализует в собственной семье. Постарайтесь научить ребенка конфликтовать конструктивно и договариваться со сверстниками. Подросток не должен драться, ругаться, разрывать отношения с друзьями. Объясните ему, что использование физической силы допустимо только в ответ на агрессию. Воспитание толерантности у подростков позволяет избежать серьезных проблем в зрелом возрасте, таких, как насилие в семье, противоправные действия и т. п.  Не избегайте в общении половой тематики. В подростковом возрасте происходит формирование сексуальности. Лучше, чтобы на этот процесс влияли родители, а не улица. Покажите ребенку, что его интерес к отношению между полами абсолютно нормален и приемлем. Не старайтесь тотально контролировать подростка, у вас это не получится. Не допускайте формирования у ребенка интереса к сигаретам или употреблению алкогольных напитков. Подросток должен знать о последствиях курения и алкоголизма.

Календарь «  Июль 2021  » Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс       1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 Архив записей Статистика Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0

Сергей Даниэль.

Статьи разных лет. СПб., Издательство Европейского университета, 2013

Сергей Даниэль — блестящий историк искусства, автор не только многочисленных книг по истории и теории искусства, но и статей, которые были собраны под одной обложкой в вышедшем в Издательстве Европейского университета сборнике. «Артгид» выбрал из них одну, посвященную девиантному поведению в рамках стратегий авангарда.

Сергей Даниэль — блестящий историк искусства, художник и педагог, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге. В сферу его интересов входят западноевропейская и русская живопись, теория изобразительного искусства, библейская иконография и структурная методология. Даниэль — автор целого ряда монографий по теории и истории искусства, среди которых «Рококо: от Ватто до Фрагонара» (СПб., Азбука-Классика, 2007), «Рембрандт Харменс ван Рейн. “Даная”» (СПб., Арка, 2007), «Сети для Протея. Проблемы интерпретации формы в изобразительном искусстве» (СПб., Искусство-СПб, 2002), «Европейский классицизм» (СПб. , Азбука-Классика, 2003), «Искусство видеть. О творческих способностях восприятия, о языке линий и красок и о воспитании зрителя» (СПб., Амфора, 2006), а также статей, собранных под одну обложку в вышедшем в Издательстве Европейского университета сборнике. «Артгид» благодарит Издательство Европейского университета и лично Сергея Даниэля за возможность опубликовать на нашем сайте статью «Авангард и девиантное поведение».

^{Сергей Даниэль}

Авангард и девиантное поведение

Предлагаемый текст — не систематическая разработка темы, а лишь предварительный набросок, и здесь будет больше вопросов, чем ответов. Постараюсь по возможности избегать оценочных суждений, но полностью избежать их трудно, хотя бы потому, что оценки явно или неявно проступают в приводимых цитатах.

На всякий случай поясню, что термин «девиантное поведение», употребляемый преимущественно в психологии и социологии, связан с отклонением (лат. deviatio) от поведенческих норм, регулируемых моралью и правом. Легко понять предложенную ассоциацию: авангард и девиантное поведение — разумеется, не потому, что авангард связывается с разного рода правонарушениями, аморальными поступками, систематическим пьянством или распущенностью в сфере сексуальных отношений; речь, конечно, о том, что в области искусства авангард заявляет о себе именно как резкое отклонение от существующей нормы, какова бы она ни была.

Говоря об авангарде, следует учитывать по крайней мере две не совпадающие точки зрения. С одной — авангард локализуется в современном искусстве, точнее, в искусстве XX века, начиная с фовизма, кубизма, экспрессионизма, футуризма, абстракционизма. Иными словами, это система художественного мышления, определяемая через отрицание — как «неклассическая» (наподобие неклассической физики). В этом смысле понятие «авангард» сближается с модернизмом.

Однако высказывалась точка зрения, согласно которой авангард существовал всегда:

Слово «модернизм» часто используется в смысле «авангард». Эти понятия следует различать. Художественный авангард существовал во все времена — всегда находилась воинствующая клика, для которой в искусстве самым главным было разрушение канонов и нарушение табу. Собственного эстетического, философского содержания у авангарда может и не быть. Авангард — это «штурм унд дранг» по отношению к немецкому классицизму, Арзамасское братство — по отношению к остаткам классицизма русского, футуризм по отношению к символизму, горьковскому реализму и всему остальному Модернизм, напротив, явление определенной исторической эпохи, очень приблизительно это художественное течение можно датировать столетием 1870–1970, причем своего пика оно достигло в 1910–1920 годы, а сейчас на излете.

[Лосев 1993: 325]

В связи с позицией Лосева возникает ряд небезынтересных вопросов. Можно ли счесть авангардистом, например, Караваджо — по отношению к Леонардо и Рафаэлю? Ведь утверждал же Пуссен, что Караваджо пришел в мир, чтобы уничтожить живопись. Кстати, и поведение родоначальника барочного натурализма было явно девиантным, что принесло ему немало хлопот. А как быть с Рембрандтом, Байроном, Делакруа, Курбе, Уайльдом, Мане, Сезанном? Список легко расширить. И далее, не значит ли это, что всякую смену ориентации в искусстве, достаточно резко выраженную, мы должны счесть авангардизмом — особенно если такой сдвиг воплощен в творчестве художника, наделенного сильным темпераментом и склонного выходить за рамки поведения, называемого приличным?

Подобная позиция — а таковую занимает не один Лосев — находит аналог в типологии стилей, скажем, у Ю. Кшижановского и Д. Чижевского; последний предложил схему «качания» классицистических и романтических ориентаций в искусстве: в одной линии — раннее Средневековье, Ренессанс, Классицизм, Реализм, в другой — позднее Средневековье, Барокко, Романтизм, Неоромантизм1. По Лосеву, эта вторая линия представляет собой авангардные ориентации. А если встроить авангард начала XX века в общую историческую эволюцию искусства, то не значит ли это, что авангардизм есть переодетый романтизм, и авангардное поведение есть поведение романтическое (со всеми известными отклонениями)? Любопытно, что все романтические ориентации отмечены возвышением роли тропа в художественной речи, и здесь возникает тема отклонений в речевом поведении².

Так или иначе, ясно, что авангардное искусство и сопровождающее поведение осуществляется на фоне некоторых норм. Тотальный авангардизм в искусстве невозможен, как невозможно различить черное на черном или белое на белом. Или так: если бы поведение всего общества стало сплошь девиантным, то авангард должен был бы ввести жесткие запреты, то есть занять нормативную позицию. Если бы все поэты обрядились в оранжевые блузы, авангардисту пришлось бы надеть фрак.

Кстати, о мотивации. Напомню свидетельство Бенедикта Лившица в «Полутораглазом стрельце»: «Эта пресловутая кофта, напяленная им <Маяковским. — С. Д.> якобы с целью “укутать душу от осмотров” имела своей подоплекой не что иное, как бедность: она приходилась родной сестрою турецким шальварам, которые носил Пушкин в свой кишиневский период» [Лившиц 1989: 423].

Я полагаю, что интенция авангардизма состоит не просто в смене ориентации, каковая представляет собой нормальную историческую динамику искусства, — суть дела в другом. Принципиально значимой является сама демонстрация отрицания, риторика отрицающего жеста, слова, всего поведения. Соответственно здесь неуместно говорить о каком-либо мастерстве, кроме мастерства отрицания. В силу этого авангардизм размывает границы искусства (имею в виду существующую в то или иное время систему устойчивых представлений о том, что такое искусство), но и сам существует до тех пор, пока границы не стерты полностью. Последовательный авангардист (хоть это и звучит как нонсенс) должен быть последовательно непоследовательным. Это человек, рубящий сук, на котором сидит, однако не потому, что дурак, но ради треска, с которым он обрушится, заведомо зная, что именно это и произойдет. Ведь понятно, что быть дураком и играть роль дурака — совершенно разные вещи. Авангардное поведение имеет характерный репертуар ролей и соответствующий набор масок: юродивый, шут, хулиган, сумасшедший, дикарь и т. п. Всякий раз это смена наряда. Ни Ларионов, ни Маяковский не совпадали, конечно, с тем или иным избранным ими образом и обликом, но реализовали основную интенцию авангарда. Именно для этого Ларионов являлся с раскрашенным лицом на Кузнецком, а Маяковский поражал публику в том же людном месте сакраментальной кофтой и комбинацией цилиндра с голой шеей.

Число примеров можно увеличивать до бесконечности. В этом отношении очень любопытна была прошедшая в 1992 г. в Манеже выставка «Гардероп», в развернутом названии которой совсем не случайно присутствует слово «карнавальный» [Гардероп 1992]. Не хочу лишний раз тревожить усталую тень великого Бахтина, которую вызывают чаще без достаточного повода, чем по поводу, и все же замечу, что связь авангардного поведения с карнавальным заслуживает пристального внимания. Раз уж упомянута выставка «Гардероп», то стоит упомянуть и об эпиграфе каталога, являющем собой замечательный образец риторики отрицания. Это маленький шедевр Даниила Хармса, всем, надо полагать, известный, но я не откажу себе в удовольствии его еще раз процитировать:

Был один рыжий человек, у которого не было глаз и ушей. У него не было и волос, так что рыжим его называли условно. Говорить он не мог, так как у него не было рта. Носа тоже у него не было. У него не было даже рук и ног. И живота у него не было, и спины у него не было, и хребта у него не было, и никаких внутренностей у него не было. Ничего не было! Так что непонятно, о ком идет речь. Уж лучше мы о нем не будем больше говорить.

[Хармс 1997: II, 330]

Последовательность отрицания, доведенная до абсурда (самоотрицание слова), позволяет рассматривать этот текст как автометаописание авангардной поэтики. Авангард и абсурдизм — еще один важный аспект темы, предлагаемой для обсуждения.

Борьба авангарда со старым и отжившим подчас достигает тех пределов, за которые не решится ступить самое смелое воображение и где перевод фигур речи в формы поведения граничит с преступлением. Об этом писал Юрий Карабчиевский в известной книге «Воскресение Маяковского», приводя одну лишь строчку поэта, строчку, по словам автора, «чудовищную, от кощунственности которой горбатится бумага», «которую никакой человек на земле не мог бы написать ни при каких условиях, ни юродствуя, ни шутя, ни играя, — разве только это была бы игра с дьяволом: Я люблю смотреть, как умирают дети» [Карабчиевский 1990: 10].

Или еще, из того же Маяковского:

А мы —

не Корнеля с каким-то Расином —

отца, —

предложи на старье меняться, —

мы

и его

обольем керосином

и в улицы пустим —

для иллюминаций.

Поэтическая девиация заводит далеко, если ради красного слова, красного жеста — подразумеваю, конечно, риторику — ничего и никого не жалко. Книга Карабчиевского чрезвычайно полезна для уяснения связи авангарда и девиантного поведения, а в особенности интересны его наблюдения, связанные с принципом реализации метафоры. Здесь от смешного до страшного, до болезни и безумия — один шаг.

Хочется привести еще один фрагмент уже цитированной книги Бенедикта Лившица:

Только звание безумца, которое из метафоры постепенно превратилось в постоянную графу будетлянского паспорта, могло позволить Крученых, без риска быть искрошенным на мелкие части, в тот же вечер выплеснуть в первый ряд стакан горячего чаю, пропищав, что «наши хвосты расцвечены в желтое» и что он, в противоположность «неузнанным розовым мертвецам, летит к Америкам, так как забыл повеситься». Публика уже не разбирала, где кончается заумь и начинается безумие.

[Лившиц 1989: 435]

Болезнь как мотив в искусстве авангарда и как мотивация авангардного поведения — тоже очень важный аспект обсуждаемой темы. Наконец, следовало бы уделить внимание параллелизму отношений «традиционное — авангардное» и «взрослое — детское», имея в виду как раз параллелизм форм поведения — традиционно-нормативного взрослого и авангардно-девиантного детского. Явный интерес авангарда к инфантильному миру, к детскому творчеству и всяческому анфан-терриблизму безусловно, не случаен. В плане социально-психологическом заслуживает особого внимания контаминация игры и серьезного», о чем прозорливо писал Йохан Хейзинга [Хейзинга 1992: 328–336].

Последнее в высшей степени занимательно и как предмет семиотического анализа, причем семиотика как общая теория знаковых систем восстанавливает здесь почти утраченную связь с семиотикой как наукой о признаках болезней³. В частности и в особенности, это касается редукции знака, осуществляемой авангардом, или, точнее, его борьбы с иконами — в семиотическом смысле, то есть с традиционным иконизмом, отношениями сходства, «иллюзией». Незнание предметного смысла слов и действий, детская невинность в этой области может служить и действительно служит мощным естественным источником творчества. И авангард, конечно, тянется к этому источнику. Переориентация с доминирующего иконического типа знаков на индексально-символические компоненты семиозиса — существенная черта авангардной деятельности⁴.

Если подвести простой итог сказанному, то я склонен утверждать, что авангардное поведение есть, по сути своей, ролевое девиантное поведение, последствия которого непредсказуемы постольку, поскольку скрыта граница, разделяющая художественно-эстетическое творчество и жизнестроение.

Примечания:

¹ См. об этом более подробно: [Чернов 1976: 124–125].

² Ср. в этой связи, например: «В качестве эпох, ориентированных на троп, можно назвать мифопоэтический период, средневековье, барокко, романтизм, символизм и авангард» [Лотман 1981: 14]. И еще: «Не случайно типологически тяготеют к тропам культуры, в основе картины мира которых лежит принцип антиномии и иррационального противоречия» [Там же: 15].

³ Подробнее об этом см. в вошедшем в настоящее издание эссе «Беспредметное искусствознание».

⁴ В этом находит свое выражение авангардистская позиция по отношению к прошлому, к памяти. Так, согласно Чарлзу Пирсу, бытие иконического знака принадлежит прошлому опыту; он существует только как образ в памяти. Существование индекса определяется опытом настоящего — hic et nunc, тогда как способ существования символа — быть в будущем. Не следует, конечно, смешивать пирсовскую семиотическую трактовку символа с воззрениями художественного символизма. См. об этом: [Якобсон 1983: 104, 116–117].

Отклонение от нормы и социальный контроль

Девиантность и социальный контроль

Простое определение, «девиантность» — это нарушение социальных норм.

Введение

групп, как мы видели постоянно пытаются принудить своих членов к подчинению с помощью санкций — положительных, и отрицательных; формальный и неформальный . В этом разделе курса мы рассмотрим, как и почему люди отклоняются от социальных норм.

Отклонение — это нарушение социальной нормы. Обычно «отклонение» считается в негативном свете, но есть много «положительных» сторон отклонение. Например, любители мороженого в США Штаты стали уважать «Бен и Мороженое Jerry’s »как один из лучших брендов на рынке. основатели этого продукта, Бен и Джерри, обычно рассматриваются как «извращенцы» в умах «учредил» корпоративное общество.Это потому, что они очень необычным образом вели свой успешный бизнес, пытаясь создать максимально приятная рабочая среда. Конечно, Бен и Джерри делают вообще не считают себя «извращенцами». Согласно с с их точки зрения, это истеблишмент, который является «отклоняющимся», создание стрессовых условий для работников, в то время как высшее руководство получает несправедливая доля прибыли. ( Бен и Джерри, The Inside Scoop пользователя Chico Larger).Проверить веб-сайт Бена и Джерри и найдите миссию компании выписка:

Бен и Джерри

Определение понятий: девиантность и преступление:

Проще говоря, отклонение как нарушение нормы ; в то время как преступление определяется как нарушение одного конкретного вида нормы, закона . По По определению, казалось бы, что «общество» считает все преступлений быть девиантным поведением. Однако члены общества не могут рассматривать конкретное преступление должно быть девиантным вообще. Нарушение превышения скорости, штраф за парковку и т. д. классифицируются как проступки в соответствии с уголовным кодексом Вирджинии, и вы можете обратиться за них в суд, но мы не принимаем во внимание преступников ( люди, которые совершают эти нарушения) как девиантные.

С другой стороны, есть отдельные лица и группы. в обществе, чье поведение можно рассматривать как очень девиантное в соответствии с нормы «большего» общества.Но эти люди и группы не «преступники», потому что они не нарушают никаких законов. (Например, вы можете спросить своих родителей или бабушек, что они думают о теле пирсинг. Что они думают о проколотых ушах? губы, носы, соски и т. д.?)

Определено отклонение В социальном контексте:

Эмиль Дюркгейм сделал очень сильное и противоречивое утверждение в Правилах социологической Метод . Он сказал, что NO ДЕЙСТВИЕ ВНУТРЕННЕЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО САМОСТОЯТЕЛЬНО. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ СОЦИАЛЬНО И БУДЕТ ОТЛИЧАТЬСЯ ОТ ОДНОЙ ГРУППЫ К ДРУГОМУ . Тогда очевидно, что группа в данной Общество, обладающее большой властью, будет играть важную роль в определении того, что действует девиантны. Но для того, чтобы это сработало, большинство людей должны признать эту силу. Тот они должны признать или почувствовать, что эта сила законно, что государство или те, кто его контролирует, имеют власть над ними.Это важное различие между силой и принуждение (т.е. грубая сила без признания или согласия народа) и законная власть, когда люди признают и признают власть над их.

Конечно, мы можем понять и согласиться с этим. при изучении широкого разнообразия обществ (индустриальных и доиндустриальных) которые существуют в мире сегодня. Каннибализм социально одобрен в некоторых странах. общества, в то время как в других это табу — Но как насчет поведения, которое влияет общество на международном уровне?

• (Покойный) аятолла Хомейни (и Иран продолжение) «смертный приговор» Салману Рушди за написание сатанинских стихов — Рушди уголовное? Чьи законы нарушил Рушди? (В Иране он приговорен к смерти; В Британии он не терпит ничего, кроме литературной критики).
• Это мусульмане-шиты, которые (пять лет назад) убили Роберта Стетхема, морского водолаза, во время угона самолета TWA. преступники? Или, если на то пошло, мы можем даже назвать их девиантными?
• Если мы хотим нести далее, можем ли мы сказать, что Адольф Гитлер или Йозеф Менгелер были преступниками? Чьи нормы они сделали нарушать? Какие законы они нарушили? (Конечно, не их Собственные!) Нацистов признали виновными в военных преступлениях в Нюрнбурге, но кем? Союзники! Будет ли нацистский когда-либо признали себя виновными в преступлениях против человечности, если бы они выиграл войну? Конечно, нет! (К счастью) союзники обладали силой и смогли применить свое определение преступления (и отклонения) от побежденные.(Нацисты никогда не согласятся с утверждениями союзников о власть над ними).

Это вызывает интересный вопрос Есть ли универсальные законы ? Кажется, что в каждом общественное убийство — преступление . .. (Но есть очень широкий набор обстоятельств при котором разрешено убийство. То, что одно общество считает убийством, другое сочтет оправданным гомоцидом. Например, в одном обществе на Ближнем Востоке женщину могут обезглавить за супружескую неверность.Что Американский суд вынесет такой приговор ?!)

Но есть некоторые законы о книги, которые многие люди не узнают или на которые не обращают никакого внимания. Хотя американцы сочли бы убийство преступлением и отклонением от нормы, многие не думают, что человека следует арестовывать за курение марахуаны. (Это не то, что он или она будет курить арестован за незаконное владение субстанция, сама). Они не считают это отклонением от нормы. Не нарушает нормы, по их мнению.(То же самое можно сказать и о многих старых синих законы «все еще в книгах). Если общественность больше не считает действие серьезно отклоняющийся, есть шанс, что он будет удален из юридических книг. Мы можем до сих пор считают людей, которые называют ведьмами, «ненормальными» (или странными) например, но практика ведьм больше не является незаконной (как это когда-то было в Салеме, Массачусетс). Другой пример — запрет 1920-х годов. Хотя 18-я поправка к Конституции США был принят 18 декабря 1917 года, запрещающий продажу, производство, транспортировку, и ввоз одурманивающих напитков, многие (кажется) продолжали алкоголь и общественные настроения были против запрета, который был отменен 21-я поправка 1923 г.

Влияние девиации на общество

Как мы уже отмечали, отклонение обычно воспринимается как разрушительный в обществе. Это может ослабить установленные социальные нормы и создают разделение и беспорядок. Но в нем также есть другие функции, которые не обязательно вредны и могут быть благотворно для общества.

• Это один способ социальные изменения происходят .Если девиантный поступок станет более приемлемым, это скоро можно считать законным. Например, многие компании раньше имели дресс-код для своих рабочих — (менеджеры должны были переодеваться, костюмы и т. д. В конце 1980-х — начале 1990-х годов все больше и больше менеджеры приходили на работу в неформальной одежде. Скоро, компании начали внедрять «повседневные будни». Сегодня многие Американские корпорации вообще отказались от делового костюма).В большинстве изысканных ресторанов сегодня также действует смягченный дресс-код.
• Deviance помогает люди приспосабливаются к изменению . В нем приведены примеры альтернативных образ жизни и смягчает шок социальных изменений, потому что «девианты» вносят эти изменения постепенно. Через некоторое время люди привыкают видеть разные стили одежды, поведения и т. д.
• Отклонение имеет способ продвижения социальной солидарности путем различения «нас» и них.» Таким образом увеличивает социальной сплоченности в обществе в целом путем создания социальные границы, определяющие допустимое поведение.

1. Законы, принятые против колдовства в Новой Англии в 1600-е годы служат примером того, как влиятельные люди в сообществе могли использовать отклонение в своих интересах. Пуритане укрепили религиозную солидарность общины, обвиняя «ведьмы» за беды общины были переживает.Как только эти «ведьмы» были идентифицированы, они были выполнен. Члены сообщества «закрыли ряды» и повиновались их религиозных лидеров, чтобы их не обвиняли в колдовстве и не сожгли ставка! (Прочтите книгу Кая Т. Эриксона Wayward Puritans за отличный отчет по этому поводу).

2. Покойный, Аятолла Хомени использовал ведьму другого типа — ту, которую он назвал «Великий сатана» (Соединенные Штаты) сплотить иранцев против западных моделей одежды и поведения.Американское общество представлял собой антитезу всему «хорошему» в глазах Хомени и его последователей.

• Отклонение предоставляет способ, которым некоторые люди и группы могут представить свои повестки дня для остальной части общества и повысить свой личный статус при этом. Анонимные родители — группа в Ричмонде. это ушло на чрезвычайные усилия, чтобы пропагандировать проблемы жестокого обращения с детьми и предоставить механизм, чтобы остановить это предоставляя сеть поддержки по всему городу.Их усилия по популяризации эта форма девиантности (и преступления) сослужила городу (и его родители), а также предоставление статуса своей собственной организации.

Кто такие Извращенцы общества?

Кто такие девианты в нашем общество? В какой-то степени все мы. Мы нарушаем правила каждый день.

Кто такие Преступники общества?

То же можно сказать и о преступности. Большинство из нас часто нарушают законы. Исследования, в которых респондентов просили сообщают о том, что они сами сделали (самооценка), указывают, что от 75 до 95 процентов американцев сделали что-то достаточно серьезное, что могло заставить их минимум год тюрьмы.

(согласно статистическому Выписка из США , их было более 6.6 миллионов человек в тюрьма или тюрьма, условно или условно-досрочно в этой стране в 2002 году).

Это вызывает интересный вопрос: если мы все совершаем девиантные действия и даже время от времени нарушаем законы время, кого поймают? Какие группы вероятнее всего будут пойманы (или арестованы) за преступную деятельность в США? Давайте посмотрим на некоторые основные демографические (или популяционные) категории.

• Молодежь: Более 55 процентов всех арестов за тяжкие преступления в этой стране совершенные лицами моложе 25 лет (данные Бюро по делам несовершеннолетних за 2003 г.) Статистика правосудия). В 2003 году 15 процентов всех арестов за насильственные Преступления совершены в отношении лиц моложе 18 лет.
• Мужчины: 73 процентов всех людей, арестованных в 2002 году за тяжких преступления, были мужчина.Мы приучаем наших мужчин быть агрессивными, а суды более снисходительны к женщинам, поэтому, даже если их арестуют, они более склонны получат более легкое лечение, если они все-таки дойдут до суда. Однако процент женщин число арестованных за тяжкие преступления растет.
• Жителей города: Уровень преступности зависит от размера сообщества. В 2002 г., по данным к статистической сводке США 86 процентов всех насильственных Преступления (убийство, изнасилование, грабеж, нападение при отягчающих обстоятельствах) и имущественные преступления (кража со взломом, кража, угон автотранспортного средства) происходят в мегаполисах этой страны.
• Статус меньшинства: Чернокожие американцы составляли примерно 13 процентов населения США. населения, но 27 процентов всех арестов в этом году были произведены против Чернокожие по сравнению с 70 процентами белых (которые составляли около 74 процентов населения). (ФБР, 2004 г.) http://www.fbi.gov/ucr/cius_04/persons_arhibited/table_38-43.html Вообще говоря, чернокожие с большей вероятностью будут арестованы и преданы суду. в суде чернокожие получают более длительные сроки.В чем-то похожие тенденции могут быть наблюдается для других расовых меньшинств.

Вот некоторые статистические данные, взятые из Бюро юстиции Статистический веб-сайт о характеристиках США. заключенных:

человек

Характеристики сокамерники тюрьмы Демография В 2002 году женщины составляли 12% заключенных местных тюрем, что выше с 10% в 1996 г. В 2002 году заключенные были старше, чем в 1996 году: 38%. были в возрасте 35 лет и старше, по сравнению с 32% в 1996 году. В 2002 г. более 6 из 10 человек, содержащихся в местных тюрьмах, были расовые или этнические меньшинства, без изменений с 1996 года. Примерно 40% были черными; 19%, латиноамериканцы, 1% американцы Индийский; 1% азиатский; и 3% более чем одной расы / этнической принадлежности. Судебный приговор Половина сокамерников в 2002 г. содержалась за насильственные или преступления, связанные с наркотиками, практически не изменились по сравнению с 1996 годом. Преступники, совершившие преступления, связанные с наркотиками, выросшие на 37%, составили самый крупный источник роста численности заключенных с 1996 по 2002 год. Более двух третей прироста заключенных, содержащихся в местных тюрем за нарушение закона о наркотиках произошло из-за увеличения числа обвиняемых с незаконным оборотом наркотиков. Тридцать семь процентов сокамерников были осуждены по новый заряд; 18% были осуждены по ранее предъявленным обвинениям после отмены условно или условно-досрочное освобождение; 16% были осуждены по ранее предъявленным обвинениям и ожидали суд по новой зарядке; и 28% не были осуждены. Криминальное прошлое Пятьдесят три процента сокамерников находились на испытательном сроке, условно-досрочное или досудебное освобождение во время ареста. Четверо из 10 заключенных были приговорены к текущему или прошлому приговору за тяжкое преступление. Тридцать девять процентов сокамерников в 2002 году отбывали трехлетие. или более ранее приговоров к лишению свободы или условно, по сравнению с 44% в 1996 году. Использование психоактивных веществ и Лечение Половина (50%) осужденных заключенных находились под влияние наркотиков или алкоголя на момент совершения преступления, по сравнению с 59% в 1996. Трое из каждых четырех осужденных заключенных были употребление алкоголя или наркотиков во время совершения преступления. Употребление алкоголя на момент совершения правонарушения снизилось с 41%. (1996) до 35% (2002), а употребление наркотиков упало с 35% до 29%. Средняя продолжительность наказания заключенных, отбывающих срок в срок содержания в местной тюрьме увеличился с 22 месяцев в 1996 году до 24 месяцев в 2002 году. Срок, ожидаемый до отбытия в тюрьме, снизился с 10 месяцев в 1996 г. до 9 месяцев, в 2002 г. Семейное происхождение Тридцать один процент сокамерников выросли с родитель или опекун, злоупотреблявший алкоголем или наркотиками Около 12 процентов жили в приемных семьях или учреждение. У сорока шести процентов был член семьи, который был в заключении. Более 50% женщин-заключенных заявили, что были подвергались физическому или сексуальному насилию в прошлом, по сравнению с более чем 10% мужчины.

Теории девиантности (и преступности)

Биологические теории Американская популярная культура содержит темы, которые играют о физических и психических отклонениях как детерминантах девиантности и преступности, (особенно в большом количестве «слэшеров» фильмы, появившиеся в последнее время в большом количестве).В первой половине этого века было много попыток развить биологические теории преступности. Вот несколько примеров:

Чезаре Ломброзо (1836-1909) Типы телосложения и френология (текст Ломброзо, Преступление: Его причины и средства правовой защиты ), опубликованный в 1911 году, был очень популярен в время. Итальянский врач (и тюремный врач) он был основоположником области «криминальной антропологии» (Гулд, 1996).После тщательного изучения физиологии заключенных он выдвинул теорию о том, что преступниками были атавистов — то есть возврат к более ранняя эволюционная форма человека. Кроме того, эти люди демонстрирует заметные физиологические характеристики, которые можно использовать для идентифицировать их как ненормальные. В конце концов эта теория была опровергнута, когда дальнейшие исследования не смогли подтвердить утверждение, что заключенные различались физические характеристики из общих население непреступников.(Короче говоря, он не смог использовать элемент управления . группа в своем исследовании).

Ломброзо

Уильям Sheldon ; Теория телосложения и преступность (1940-е и 1950-е годы). Работа Шелдона продвинула соматотип или «бодибилдинг» школа криминологической теории. На основании исследование несовершеннолетних правонарушителей в Бостоне, Массачусетс, Шелдон пришел к выводу, что преступники, как правило, имели мускулистое и спортивное телосложение. он связал это со склонностью к насильственным поведение.Однако его теория была опровергнута дальнейшими исследованиями, которые не увенчались успехом. связать мезоморфные характеристики с преступником Население. При использовании контрольных групп преступников больше не было. скорее мезоморфы, чем не преступники Население.

• эндоморф: тяжеловесный; тучный
• мезоморф : мускулистый, среднего телосложения
• эктоморф : худой, хрупкий, высокий, худощавого телосложения

Шелдона Теория

Хромосомы и преступность (XYY) В г. 1960-е годы с дальнейшим развитием науки генетики, внимание перешли к той роли, которую генетическая структура может планировать в предварительном размещении людей к отклонениям и преступлениям.Было отмечено, что небольшая часть мужчин имеют лишняя Y-хромосома — Эти люди иногда их называют «супер-самцы». (нормальный самцы = XY; нормальные самки = XX) Некоторые исследования (позже опровергнутые) предположил, что эти «супер-самцы» непропорционально представлены в тюремном населении. (Опять же, эти выводы были основаны на об исследованиях, в которых отсутствовали надлежащие контрольные группы). Было высказано предположение, что дополнительная Y-хромосома предрасполагает их к агрессивному поведению.СМИ внимание было сосредоточено на теории, когда неверно сообщалось, что Ричард Спек, осужденный в 1966 году за убийство восьми студентов-медсестер в Чикаго, обладал этим синдромом. (Позже было установлено, что это не так). Далее было установлено, что мужчины XYY больше не склонны к насилию. преступлений, чем нормальное население мужчин. Но этот случай стимулировал интерес к возможным генетическим основаниям отклонения сохраняется и сегодня.

Социологические теории:

Функционализм Американский социолог Роберт К.Мертон разработал теория, которая сосредоточена на напряжении в обществе, которое возникает, когда люди и группы желают утвержденных социальных целей (хороших вещей в жизни), но находят сами не могут достичь их с помощью социально одобренных средств. Для Например, образование в колледже может быть первым шагом в достижении материального успех в жизни, но многие люди считают этот путь закрытым для них. В виде в результате они могут отправить деньги на одну из нескольких «фабрик дипломов». в этой стране, которая с радостью напечатает «овечью шкуру» чем угодно степени они желают на этом! В теории Мертона используется «нейтральный» терминология для описания людей, которые нарушают социальные нормы ради достижения социальных утвержденные цели.В приведенном выше примере наш человек, держащий «фальшивая» степень будет классифицироваться как «новатор».

Мертона Теория аномии («Преступление и аномия», 1938)

• новаторов (Они не могут добиться успеха через обычные каналы, поэтому они «вводить новшества»!
• конформистов (по определению, эти люди не девианты).
• ритуалистов (они отказываются от социально одобренных целей, но продолжают подчиняться социальным нормам).
• отступников (отшельников — они «отступление» от общества).
• повстанцев (Активисты — они активно работают над свержением общество — отвергая как средства, так и цели).

	принимает социально одобренные нормы успеха	Отклоняет социально одобренные нормы успеха
использует утвержденные средства для достижения целей	Конформист	Ритуалист
использует неутвержденные средства для достижения целей	Новатор	Ретреатист Мятежник

Теория Мертона достаточно широка, чтобы обрабатывать все категории отклонений, от обмана на тестах до умышленное убийство, но есть ли с ним проблемы?

Символический интеракционизм

Культурный Передача Школа (Шоу и Маккей, 1929): Девиантное поведение — это усвоенное поведение, передаваемое по наследству. из поколения в поколение.Почему уровень преступности в определенном городе районы остаются высокими благодаря смене этнических и расовых групп, которые жить в них?

Дифференциал Сазерленда Теория ассоциации ( Sutherland, 1939) выдвинул теорию, определяющую, как культурная передача место, определяя несколько ключевых факторов:

• интенсивность контакты с другими
• лет, в котором контакты проходят
• соотношение контактов девианты / не девианты

Подход, основанный на реакции общества (Теория маркировки)

«первичный» против «вторичного» отклонения

Chambliss’s «Святые и головорезы»

Сайкс и Маца «Техники нейтрализации» как оправдания девиантного поведения.

Перспектива конфликта

Роль власть и привилегии в системе уголовного правосудия. (учебный класс пример: «Безумие Пинто»)

Типы Преступления:

Текст: Профессиональный; Организовано; Белые воротнички и На основе технологий; Без жертв

Список преступлений ФБР: Всего 8 преступлений.Первые четыре часто называют насильственными преступления против личности. Вторая четверка называются имущественными преступлениями.

ФБР Единая программа сообщения о преступлениях (из веб-сайта ФБР, цитируемого ниже). Униформа Программа сообщения о преступлениях классифицирует преступления на две группы: Часть I и Часть II преступления. Каждый месяц участвующие агентства предоставляют информацию о количество преступлений, указанных в Части I (Индекс преступности), известных правоохранительным органам; те преступления, раскрытые арестом или исключительными средствами; а также возраст, пол и раса арестованных.Авторы предоставляют данные об аресте только для Части II. правонарушения. Деталь I правонарушений, которые входят в Индекс преступности из-за их серьезность и частота, определены ниже: Уголовное убийство а.) Убийство и непредумышленное убийство: умышленное (неосторожное) убийство одного человека Другой. Смертельные случаи по причине халатности, покушений на убийство, нападений на убийства, самоубийства и случайные смерти исключены.Программа классифицирует оправданные убийства отдельно и ограничивает определение на: (1) убийство преступника сотрудником правоохранительных органов в очереди долга; или (2) убийство преступника во время совершения тяжкого преступления частное лицо. б) непредумышленное убийство по неосторожности: убийство другое лицо по грубой неосторожности. Дорожно-транспортные происшествия Исключенный. Хотя непредумышленное убийство по неосторожности является преступлением по Части I, это не включен в Индекс преступности. Насильственное изнасилование Плотское познание женщины насильственно и против ее воли. Изнасилования силой и попытки или нападения с целью изнасилования независимо от возраста жертвы включены. Установленные законом правонарушения (не применялась сила, жертва моложе согласие) исключены. Ограбление Захват или попытки забрать что-либо ценное из-под опеки, опеки или контроля лицо или лица силой или угрозой применения силы или насилия и / или путем жертва в страхе. Нападение при отягчающих обстоятельствах Незаконное нападение одного человека на другого с целью причинения тяжкого или телесные повреждения при отягчающих обстоятельствах. Этот тип нападения обычно сопровождается с применением оружия или средств, которые могут привести к смерти или тяжелым телесным повреждениям. вред. Исключаются простые нападения. Кража со взломом (взлом или проникновение) Незаконное проникновение в структуру для совершения тяжкого преступления или кражи.Попытка насильственного запись включена. Кража-кража (кроме угона автотранспорта) Незаконное изъятие, переноска, увод или увод собственности из-под владения или конструктивное владение другим. Примеры: кража велосипедов или автомобильные аксессуары, кража в магазинах, карманные кражи или кража любых имущество или предмет, которые не были захвачены силой и насилием или мошенничество. Попытки кражи включены.Хищение, уверенность игры, подделки, бесполезные чеки и т. д. исключены. Кража автотранспортного средства Кража или попытка угона автомашины. Автомобиль самоходный. и работает по поверхности, а не по рельсам. Моторные лодки, строительство оборудование, самолеты и сельскохозяйственное оборудование специально исключены из эта категория. Поджог Любой умышленный или злонамеренное сжигание или попытка сжечь, с намерением обмана или без него, жилой дом, общественное здание, автомобиль или самолет, личное имущество другого и т. д. Источник: ФБР.

7.2 Объяснение девиации — Социология

Цель обучения

1. Укажите основные аргументы и предположения различных социологических объяснений девиантности.

Если мы хотим уменьшить количество насильственных преступлений и других серьезных отклонений, мы должны сначала понять, почему это происходит. Существует множество социологических теорий девиации, и вместе они предлагают более полное понимание девиации, чем любая другая теория сама по себе. Вместе они помогают ответить на поставленные ранее вопросы: почему показатели девиантности различаются в пределах социальных категорий и в разных регионах, почему одни виды поведения с большей вероятностью, чем другие, будут считаться девиантными, и почему одни типы людей с большей вероятностью, чем другие, будут считаться девиантными и быть наказанным за девиантное поведение.В целом социологические объяснения подчеркивают важность социальной среды и социального взаимодействия для девиантности и совершения преступления. Таким образом, они имеют важное значение для того, как уменьшить такое поведение. В соответствии с темой публичной социологии этой книги, обсуждение нескольких таких стратегий сокращения преступности завершает эту главу.

Теперь мы переходим к основным социологическим объяснениям преступности и девиантности. Сводка этих объяснений представлена ​​в Таблице 7.1 «Теоретический снимок: краткое изложение социологических объяснений девиантности и преступности».

Таблица 7.1 Теоретический снимок: краткое изложение социологических объяснений девиантности и преступности

Основная теория	Связанное объяснение	Краткое изложение объяснения
Функционалист	Виды Дюркгейма	Девиантность выполняет несколько функций: (а) разъясняет нормы и увеличивает соответствие, (б) укрепляет социальные связи между людьми, реагирующими на отклонение, и (в) может способствовать положительным социальным изменениям.
	Социальная экология	Определенные социальные и физические характеристики городских кварталов способствуют высокому уровню преступности. Эти характеристики включают бедность, ветхость, плотность населения и текучесть населения.
	Теория деформации	Согласно Роберту Мертону, отклонение от нормы среди бедных является результатом разрыва между культурным акцентом на экономический успех и неспособностью достичь такого успеха с помощью законных средств работы.Согласно Ричарду Клоуарду и Ллойду Олину, дифференцированный доступ к незаконным средствам влияет на тип отклонения, которым подвержены люди, испытывающие напряжение.
	Девиантные субкультуры	Бедность и другие общественные условия порождают определенные субкультуры, через которые подростки приобретают ценности, способствующие девиантному поведению. Альберт Коэн писал, что неуспеваемость в школе приводит к тому, что мальчики из низшего класса присоединяются к бандам, система ценностей которых поощряет и поощряет преступность.Уолтер Миллер писал, что преступность проистекает из основных проблем, вкуса к неприятностям, жесткости, сообразительности и азарта. Марвин Вольфганг и Франко Ферракути утверждали, что субкультура насилия в городских районах способствует насильственной реакции на оскорбления и другие проблемы.
	Теория социального контроля	Трэвис Хирши писал, что преступность является результатом слабых связей с обычными социальными институтами, такими как семьи и школы. Эти узы включают привязанность, приверженность, участие и веру.
Конфликт		Люди, обладающие властью, принимают законы и иным образом используют правовую систему, чтобы обеспечить свое положение на вершине общества и удержать бесправных внизу. Бедные и меньшинства чаще подвергаются аресту, осуждению и тюремному заключению из-за своей бедности и расы.
	Феминистские перспективы	Неравенство в отношении женщин и устаревшие взгляды на отношения между полами лежат в основе изнасилований, сексуальных посягательств, насилия со стороны интимного партнера и других преступлений против женщин.Сексуальное насилие побуждает многих девочек и женщин обращаться к наркотикам и алкоголю, а также к другому антиобщественному поведению. Гендерная социализация — ключевая причина больших гендерных различий в уровне преступности.
Символический интеракционизм	Теория дифференциальной ассоциации	Эдвин Х. Сазерленд утверждал, что преступному поведению можно научиться, общаясь с близкими друзьями и членами семьи, которые учат нас, как совершать различные преступления, а также ценностям, мотивам и рациональным объяснениям, которые мы должны принять, чтобы оправдать нарушение закона.
	Теория маркировки	Девиантность возникает из-за того, что вас назвали отклоняющимся нелегальные факторы, такие как внешний вид, раса и социальный класс, влияют на частоту навешивания ярлыков.

Пояснения для функционалистов

Несколько объяснений можно сгруппировать в рамках функционалистской точки зрения в социологии, поскольку все они разделяют центральную точку зрения этой точки зрения на важность различных аспектов общества для социальной стабильности и других социальных потребностей.

Эмиль Дюркгейм: Функции отклонения

Как отмечалось ранее, Эмиль Дюркгейм сказал, что отклонение от нормы — это нормально, но он не остановился на этом. В неожиданном и до сих пор спорном повороте он также утверждал, что девиантность выполняет несколько важных функций для общества.

Во-первых, сказал Дюркгейм, девиация проясняет социальные нормы и увеличивает конформность. Это происходит потому, что обнаружение отклонений и наказание за них напоминает людям о нормах и усиливает последствия их нарушения.Если ваш класс сдавал экзамен и учащийся был пойман на мошенничестве, остальным ученикам сразу напомнили бы правила об обмане и наказании за него, и в результате они с меньшей вероятностью обманули бы.

Вторая функция девиантности состоит в том, что она укрепляет социальные связи между людьми, реагирующими на девиантность. Примером может служить классический рассказ The Ox-Bow Incident (Clark, 1940), в котором трое невиновных мужчин обвиняются в угоне скота и в конечном итоге линчезированы.Толпа, которая линчевала, очень сплочена в своем безумии против мужчин, и, по крайней мере, в тот момент, узы между людьми в толпе чрезвычайно сильны.

Последняя функция девиантности, по словам Дюркгейма, заключается в том, что она может способствовать положительным социальным изменениям. Хотя некоторые из величайших фигур в истории — Сократ, Иисус, Жанна д’Арк, Махатма Ганди и Мартин Лютер Кинг-младший — и это лишь некоторые из них — считались наихудшими извращенцами в свое время, теперь мы чтим их за их приверженность и жертва.

Эмиль Дюркгейм писал, что отклонения от нормы могут привести к положительным социальным изменениям. Многие южане испытывали сильные негативные чувства к доктору Мартину Лютеру Кингу-младшему во время движения за гражданские права, но теперь история чтит его за его приверженность и самопожертвование.

Социолог Герберт Ганс (1996) указал на дополнительную функцию девиантности: девиантность создает рабочие места для сегментов общества — полиции, тюремных охранников, профессоров криминологии и т. Д. — чья основная задача — каким-то образом бороться с девиантами.Если бы девиантности и преступности не существовало, сотни тысяч законопослушных людей в США остались бы без работы!

Хотя девиация может иметь все эти функции, многие ее формы, безусловно, могут быть весьма вредными, о чем нам напоминает история об ограбленном избирателе, начавшая эту главу. Насильственные преступления и преступления против собственности в Соединенных Штатах ежегодно становятся жертвами миллионов людей и домохозяйств, в то время как преступность со стороны корпораций имеет еще более пагубные последствия, как мы обсудим позже.Употребление наркотиков, проституция и другие преступления «без потерпевших» могут вовлекать добровольных участников, но эти участники часто причиняют себе и другим большой вред. Хотя отклонение согласно Дюркгейму неизбежно и нормально и выполняет важные функции, это, конечно, не означает, что Соединенные Штаты и другие страны должны быть счастливы иметь высокий уровень серьезных отклонений. Обсуждаемые нами социологические теории указывают на определенные аспекты социальной среды, в широком смысле слова, которые способствуют развитию девиантности и преступности и должны быть в центре внимания усилий по сокращению такого поведения.

Социальная экология: особенности микрорайона и сообщества

Важный социологический подход, начатый в конце 1800-х — начале 1900-х годов социологами из Чикагского университета, подчеркивает, что определенные социальные и физические характеристики городских кварталов повышают вероятность того, что люди, выросшие и живущие в этих районах, будут совершать отклонения и преступления. Это направление мысли теперь называется подходом социальной экологии (Mears, Wang, Hay, & Bales, 2008). Было выявлено множество криминогенных (вызывающих преступление) характеристик соседства, включая высокий уровень бедности, плотность населения, ветхое жилье, мобильность по месту жительства и неполные домохозяйства.Считается, что все эти проблемы способствуют социальной дезорганизации или ослаблению социальных связей и социальных институтов, что затрудняет правильную социализацию детей и отслеживание подозрительного поведения (Mears, Wang, Hay, & Bales, 2008; Sampson, 2006).

Социология имеет значение

Улучшение жилищных условий помогает снизить уровень преступности

Одна из социологических теорий преступности, обсуждаемых в тексте, — это подход социальной экологии. Для обзора: этот подход объясняет высокий уровень девиантности и преступности социальными и физическими характеристиками района, включая бедность, высокую плотность населения, ветхое жилье и высокую текучесть населения.Эти проблемы создают социальную дезорганизацию, которая ослабляет социальные институты района и препятствует эффективной социализации детей.

Множество эмпирических данных подтверждают точку зрения социальной экологии об отрицательных условиях в районе проживания и уровне преступности и предполагают, что усилия по улучшению этих условий снизят уровень преступности. Некоторые из наиболее убедительных доказательств получены в результате Проекта по человеческому развитию в окрестностях Чикаго (под руководством социолога Роберта Дж. Сэмпсона), в ходе которого были изучены более 6000 детей в возрасте от рождения до 18 лет, а также их родители и другие опекуны. 7-летний период.Были измерены социальные и физические характеристики десятков кварталов, в которых проживали испытуемые, чтобы дать возможность оценить влияние этих характеристик на вероятность правонарушений. Ряд исследований с использованием данных этого проекта подтверждают общие предположения подхода социальной экологии. В частности, преступность выше в районах с более низким уровнем «коллективной эффективности», то есть в районах с более низким уровнем общественного надзора за поведением подростков.

Множество исследований, проведенных в рамках проекта Чикаго, и данные по нескольким другим городам показывают, что условия в районе сильно влияют на степень преступности в городских кварталах. Это исследование, в свою очередь, предполагает, что стратегии и программы, улучшающие социальные и физические условия городских кварталов, вполне могут помочь снизить высокий уровень преступности и правонарушений, которые так часто встречаются там. (Bellair & McNulty, 2009; Sampson, 2006)

Теория деформации

Неудача в достижении американской мечты лежит в основе знаменитой теории деформации Роберта Мертона (1938) (также называемой теорией аномии).Вспомните из главы 1 «Социология и социологическая перспектива», что Дюркгейм приписывал высокий уровень самоубийств аномией или отсутствием норм, возникающим в периоды, когда социальные нормы неясны или слабы. Адаптируя эту концепцию, Мертон хотел объяснить, почему у бедных людей более высокий уровень отклонений, чем у небедных. Он рассудил, что Соединенные Штаты превыше всего ценят экономический успех, а также имеют нормы, определяющие утвержденные средства, работающие, для достижения экономического успеха. Поскольку бедняки часто не могут достичь американской мечты об успехе с помощью обычных средств работы, они испытывают разрыв между целью экономического успеха и средствами работы.Этот пробел, который Мертон сравнил с аномией Дюркгейма из-за отсутствия ясности в отношении норм, приводит к напряжению или разочарованию. Чтобы уменьшить свое разочарование, некоторые бедные люди прибегают к нескольким приспособлениям, включая отклонения, в зависимости от того, принимают они или отвергают цель экономического успеха и средства работы. В таблице 7.2 «Теория аномии Мертона» представлена ​​логическая адаптация бедных к тому стрессу, который они испытывают. Давайте кратко рассмотрим их.

Таблица 7.2 Теория аномии Мертона

Адаптация	Цель экономического успеха	Средства рабочие
I.Соответствие	+	+
II. Инновация	+	–
III. Ритуализм	–	+
IV. Ретреатизм	–	–
V. Восстание	±	±
+ означает принять, — означает отклонить, ± означает отклонить и работать для нового общества

Несмотря на свое напряжение, большинство бедняков продолжают принимать цель экономического успеха и продолжают верить, что им нужно работать, чтобы зарабатывать деньги.Другими словами, они продолжают оставаться хорошими законопослушными гражданами. Они соответствуют нормам и ценностям общества, и, что неудивительно, Мертон называет их адаптацию соответствием .

Столкнувшись с трудностями, некоторые бедные люди продолжают ценить экономический успех, но придумывают новые способы его достижения. Они грабят людей или банки, совершают мошенничество или используют другие незаконные способы получения денег или собственности. Мертон называет эту адаптацию нововведением .

Другие бедняки продолжают работать на работе, не надеясь значительно улучшить свою жизнь.По привычке они ходят на работу изо дня в день. Мертон называет эту третью адаптацию ритуализмом . Эта адаптация не связана с девиантным поведением, но является логической реакцией на напряжение, которое испытывают бедные люди.

Одна из адаптаций Роберта Мертона в его теории напряжения — это отступничество, при котором бедные люди отказываются от экономической цели общества и отказываются от средств трудоустройства для достижения этой цели. Многие из сегодняшних бездомных могут считаться отступниками по типологии Мертона.

В четвертой адаптации Мертона, retreatism , некоторые бедные люди уходят из общества, становясь бомжами или бродягами, или становясь зависимыми от алкоголя, героина или других наркотиков. Их реакция на напряжение, которое они испытывают, состоит в том, чтобы отвергнуть как цель экономического успеха, так и средства работы.

Пятая и последняя адаптация Мертона — rebellion . Здесь бедняки не только отвергают цель успеха и средства работы, но и активно работают над созданием нового общества с новой системой ценностей.Эти люди — радикалы и революционеры своего времени. Поскольку Мертон разработал свою теорию напряжения после Великой депрессии, в которой рабочее и социалистическое движения были весьма активными, неудивительно, что он думал о восстании как о логической адаптации бедных к их неуспеху в экономике.

Хотя теория Мертона была популярна на протяжении многих лет, у нее есть некоторые ограничения. Возможно, наиболее важным является то, что в нем не учитываются отклонения, такие как мошенничество со стороны среднего и высшего классов, а также не объясняются убийства, изнасилования и другие преступления, которые обычно не совершаются по экономическим причинам.Это также не объясняет, почему некоторые бедные люди предпочитают одну адаптацию другой.

Теория деформации Мертона стимулировала другие объяснения отклонений, основанные на его концепции деформации. Теория дифференциальных возможностей, разработанная Ричардом Клауардом и Ллойдом Олином (1960), пыталась объяснить, почему бедные выбирают ту или иную адаптацию Мертона. Принимая во внимание, что Мертон подчеркнул, что бедные имеют дифференциальный доступ к законным средствам (рабочие), Клоуард и Олин подчеркнули, что у них есть дифференциальный доступ к незаконным средствам .Например, некоторые живут в районах, где преобладает организованная преступность, и будут участвовать в таких преступлениях; другие живут в районах, где царит безудержное употребление наркотиков, и сами начнут употреблять наркотики.

В более поздней формулировке два социолога, Стивен Ф. Месснер и Ричард Розенфельд (2007), расширили точку зрения Мертона, заявив, что в Соединенных Штатах преступность проистекает из нескольких наших самых важных ценностей, включая чрезмерный упор на экономический успех, индивидуализм и т. Д. и конкуренция.Эти ценности порождают преступность, заставляя многих американцев, богатых или бедных, чувствовать, что у них никогда не бывает достаточно денег, и побуждая их помогать себе даже за счет других людей. Таким образом, преступность в Соединенных Штатах по иронии судьбы проистекает из самых основных ценностей страны.

В еще одном расширении теории Мертона Роберт Агнью (2007) утверждал, что подростки испытывают различные виды напряжения в дополнение к экономическому типу, о котором говорил Мертон. Романтические отношения могут закончиться, член семьи может умереть, или над учениками могут издеваться или издеваться в школе.Повторяющиеся инциденты, вызывающие напряжение, такие как эти, вызывают гнев, разочарование и другие негативные эмоции, а эти эмоции, в свою очередь, вызывают преступность и употребление наркотиков.

Девиантные субкультуры

Некоторые социологи подчеркивают, что бедность и другие общественные условия порождают определенные субкультуры, через которые подростки приобретают ценности, способствующие девиантному поведению. Одним из первых, кто высказал это мнение, был Альберт К. Коэн (1955), чья теория фрустрации статуса утверждает, что мальчики из низшего класса плохо учатся в школе, потому что школы делают упор на ценности среднего класса.Неудача в школе снижает их статус и чувство собственного достоинства, и мальчики пытаются противостоять этому, вступая в банды несовершеннолетних. В этих группах преобладает другая система ценностей, и мальчики могут вернуть себе статус и чувство собственного достоинства, совершив правонарушения. Коэну нечего было сказать о девочках, так как он предполагал, что их мало заботит, насколько хорошо они учатся в школе, вместо этого придавая большее значение браку и семье, и, следовательно, они останутся невозмутимыми, даже если они не будут хорошо учиться. Позже ученые раскритиковали его пренебрежение к девушкам и предположения о них.

Другой социолог, Уолтер Миллер (1958), сказал, что бедные мальчики становятся правонарушителями, потому что они живут в субкультуре низшего класса, которая включает в себя несколько основных проблем или ценностей, которые помогают вести к правонарушению. Эти основные проблемы включают вкус к неприятностям, твердость, сообразительность и азарт. Если мальчики растут в субкультуре с такими ценностями, они с большей вероятностью нарушат закон. Их девиация — результат их социализации. Критики заявили, что Миллер преувеличил различия между системами ценностей в бедных городских кварталах и более богатых сообществах среднего класса (Akers & Sellers, 2008).

Очень популярное субкультурное объяснение — это тезис о так называемой субкультуре насилия, впервые выдвинутый Марвином Вольфгангом и Франко Ферракути (1967). По их словам, в некоторых городских районах субкультура насилия способствует насильственной реакции на оскорбления и другие проблемы, которые люди из среднего класса, вероятно, проигнорируют. Они продолжили, что субкультура насилия возникает отчасти из-за потребности мужчин из низших слоев общества «доказать» свою мужественность ввиду их экономической несостоятельности. Количественные исследования для проверки их теории не показали, что городская беднота с большей вероятностью, чем другие группы, одобряет насилие (Cao, Adams, & Jensen, 1997).С другой стороны, недавние этнографические (качественные) исследования показывают, что большие сегменты городской бедноты действительно принимают «кодекс» жесткости и насилия для поощрения уважения (Anderson, 1999). Как показывают эти противоречивые данные, точка зрения субкультуры на насилие остается противоречивой и заслуживает дальнейшего изучения.

Теория социального контроля

Трэвис Хирши (1969) утверждал, что человеческая природа в основном эгоистична, и поэтому задавался вопросом, почему люди , а не совершают отклонения.Его ответ, который теперь называется теорией социального контроля (также известной как теория социальных связей ), заключался в том, что их связи с традиционными социальными институтами, такими как семья и школа, не дают им нарушать социальные нормы. Основная точка зрения Хирши отражает точку зрения Дюркгейма о том, что строгие социальные нормы уменьшают отклонения, такие как самоубийства.

Хирски выделил четыре типа привязанности к общепринятым социальным институтам: привязанность, приверженность, участие и вера.

1. Приложение указывает на то, насколько мы чувствуем лояльность к этим учреждениям и заботимся о мнении людей в них, таких как наши родители и учителя.Чем больше мы привязаны к своим семьям и школам, тем меньше вероятность того, что мы будем отклоняться от нормы.
2. Обязательства означает, насколько мы ценим наше участие в обычных видах деятельности, таких как получение хорошего образования. Чем больше мы привержены этой деятельности и чем больше времени и энергии мы вкладываем в нее, тем меньше мы будем отклоняться.
3. Вовлеченность означает количество времени, которое мы проводим в обычных действиях. Чем больше времени мы проводим, тем меньше у нас возможностей отклоняться.
4. Убеждение относится к принятию нами норм общества. Чем больше мы верим в эти нормы, тем меньше отклоняемся.

Теория социального контроля Трэвиса Хирски подчеркивает важность связей с социальными институтами для предотвращения девиантности. Его теория подчеркивала важность привязанности к семье в этом отношении.

Теория Хирши была очень популярна. Многие исследования показывают, что молодые люди, у которых более слабые связи со своими родителями и школой, более склонны к отклонениям от нормы.Но у этой теории есть свои критики (Akers & Sellers, 2008). Одна из проблем связана с вопросом о причинном порядке, основанном на принципах курицы и яйца. Например, многие исследования подтверждают теорию социального контроля, обнаруживая, что подростки-правонарушители часто имеют худшие отношения со своими родителями, чем подростки, не склонные к поведению. Это потому, что плохие отношения побуждают молодежь совершать правонарушения, как думал Хирши? Или это потому, что преступность молодежи ухудшает их отношения с родителями? Несмотря на эти вопросы, теория социального контроля Хирши продолжает влиять на наше понимание девиантности.Если это правильно, в нем предлагается несколько стратегий предотвращения преступности, включая программы, направленные на улучшение воспитания детей и отношений между родителями и детьми (Welsh & Farrington, 2007).

Конфликт и феминистские объяснения

Объяснения преступлений, основанные на перспективе конфликта, отражают общий взгляд на общество, согласно которому общество — это борьба между «имущими» наверху общества с социальной, экономической и политической властью и «неимущими» внизу.Соответственно, они предполагают, что те, кто наделен властью, принимают законы и иным образом используют правовую систему для обеспечения своего положения на вершине общества и удержания бессильных внизу (Bohm & Vogel, 2011). Бедные и меньшинства чаще подвергаются аресту, осуждению и тюремному заключению из-за своей бедности и расы. Эти объяснения также обвиняют бедных в уличных преступлениях в экономических лишениях и неравенстве, в которых они живут, а не в каких-либо моральных недостатках бедных.

В некоторых объяснениях конфликта также говорится, что капитализм помогает беднякам создавать уличную преступность.Одним из первых сторонников этой точки зрения был голландский криминолог Виллем Бонгер (1916), который сказал, что капитализм как экономическая система предполагает конкуренцию за прибыль. Эта конкуренция приводит к тому, что в культуре капиталистического общества делается упор на эгоизме или своекорыстном поведении и жадности . Поскольку прибыль становится настолько важной, люди в капиталистическом обществе с большей вероятностью, чем люди в некапиталистическом обществе, нарушат закон ради прибыли и другой выгоды, даже если их поведение вредит другим.

Неудивительно, что объяснения конфликта вызвали много споров (Akers & Sellers, 2008). Многие ученые отвергают их за то, что они рисуют слишком критическую картину Соединенных Штатов и игнорируют крайности некапиталистических стран, в то время как другие говорят, что теории преувеличивают степень неравенства в правовой системе. При оценке дискуссии по поводу объяснений конфликта справедливый вывод состоит в том, что их взгляд на дискриминацию со стороны правовой системы больше применим к преступлениям без потерпевших (обсуждаемым в следующем разделе), чем к обычным преступлениям, где трудно утверждать, что законы против таких вещей, как убийство и грабеж отражают потребности сильных мира сего.Тем не менее, существует множество свидетельств, подтверждающих конфликтное утверждение о том, что бедные и меньшинства сталкиваются с недостатками в правовой системе (Reiman & Leighton, 2010). Проще говоря, бедные не могут позволить себе хороших адвокатов, частных детективов и других преимуществ, которые деньги приносят в суде. В качестве всего лишь одного примера: если бы кого-то гораздо беднее, чем О. Дж. Симпсон, бывшего футболиста и знаменитости СМИ, арестовали, как и в 1994 году, за жестокое убийство двух человек, обвиняемый почти наверняка был бы признан виновным.Симпсон смог позволить себе защиту, обошедшуюся в сотни тысяч долларов, и выиграл оправдательный приговор жюри в своем уголовном процессе (Barkan, 1996). Также в соответствии с взглядами теории конфликтов руководители корпораций, входящие в число наиболее влиятельных членов общества, часто нарушают закон, не опасаясь тюремного заключения, как мы увидим в нашем обсуждении преступлений белых воротничков далее в этой главе. Наконец, многие исследования подтверждают мнение теории конфликта о том, что корни преступлений бедных людей лежат в социальном неравенстве и экономических лишениях (Barkan, 2009).

Феминистские перспективы

Феминистские взгляды на преступность и уголовное правосудие также подпадают под широкую рубрику объяснений конфликтов и получили широкое распространение в последние два десятилетия. Большая часть этой работы касается изнасилований и сексуальных посягательств, насилия со стороны интимного партнера и других преступлений против женщин, которыми в значительной степени пренебрегали до тех пор, пока феминистки не начали писать о них в 1970-х годах (Griffin, 1971). Их взгляды с тех пор повлияли на общественное и официальное отношение к изнасилованиям и домашнему насилию, которые раньше считались чем-то, что девочки и женщины навлекали на себя.Вместо этого феминистский подход возлагает вину за эти преступления на неравенство общества в отношении женщин и устаревшие взгляды на отношения между полами (Renzetti, 2011).

Еще одним направлением феминистской работы является гендерная и юридическая обработка. Что касается шансов быть арестованными и наказанными, женщинам лучше или хуже, чем мужчинам? После многих исследований за последние два десятилетия лучший ответ — мы не уверены (Belknap, 2007). С женщинами обращаются немного более сурово, чем с мужчинами, за мелкие преступления и чуть менее сурово за серьезные преступления, но гендерный эффект в целом слаб.

Третье направление касается гендерных различий в тяжких преступлениях, поскольку женщины и девочки гораздо реже, чем мужчины и мальчики, прибегают к насилию и совершают серьезные имущественные преступления, такие как кражи со взломом и кражи автотранспортных средств. Большинство социологов связывают это различие с гендерной социализацией. Проще говоря, социализация мужской гендерной роли или мужественности приводит к таким ценностям, как конкурентоспособность, и поведенческим моделям, таким как проведение большего количества времени вдали от дома, что способствует отклонениям.И наоборот, несмотря на какие бы то ни было недостатки, социализация в женской гендерной роли или женственности способствует продвижению таких ценностей, как мягкость и модели поведения, такие как проведение большего количества времени дома, которые помогают ограничить отклонения (Chesney-Lind & Pasko, 2004). Отмечая, что мужчины совершают столько преступлений, Кэтлин Дейли и Меда Чесни-Линд (1988, с. 527) писали:

Большая цена заплачена за структуры мужского доминирования и за те самые качества, которые побуждают мужчин добиваться успеха, контролировать других и обладать бескомпромиссной властью.… Гендерные различия в преступности говорят о том, что преступность в конце концов может быть не такой уж нормальной. Такие различия заставляют нас понять, что в жизни женщин мужчинам есть чему поучиться.

Гендерная социализация помогает объяснить, почему женщины совершают менее серьезные преступления, чем мужчины. Мальчиков воспитывают конкурентоспособными и агрессивными, а девочек — более нежными и заботливыми.

Philippe Put — Бой — CC BY 2.0.

Два десятилетия спустя эта проблема все еще остается.

Символические объяснения интеракционистов

Поскольку символический интеракционизм фокусируется на средствах, которые люди получают от своего социального взаимодействия, символические интеракционистские объяснения приписывают отклонение различным аспектам социального взаимодействия и социальных процессов, которые испытывают нормальные люди. Эти объяснения помогают нам понять, почему некоторые люди с большей вероятностью, чем другие, живут в одинаковых социальных средах. Существует несколько таких объяснений.

Теория дифференциальной ассоциации

Один популярный набор объяснений, часто называемый теориями обучения , подчеркивает, что девиантность усваивается во взаимодействии с другими людьми, которые считают, что отклонение — это нормально, и которые часто сами совершают отклонение.Таким образом, девиация возникает в результате нормальных процессов социализации. Наиболее влиятельным из таких объяснений является теория дифференциальной ассоциации Эдвина Х. Сазерленда (1947), согласно которой преступному поведению можно научиться, общаясь с близкими друзьями и членами семьи. Эти люди учат нас не только тому, как совершать различные преступления, но также ценностям, мотивам и рационализаторам, которые нам необходимо принять, чтобы оправдать нарушение закона. Чем раньше в нашей жизни мы общаемся с девиантными людьми и чем чаще мы это делаем, тем больше вероятность, что мы сами станем девиантными.Таким образом, нормальный социальный процесс, социализация, может привести нормальных людей к отклонениям.

Теория дифференциальной ассоциации Сазерленда была одной из самых влиятельных социологических теорий за всю историю. За прошедшие годы многочисленные исследования документально подтвердили важность взаимоотношений подростков со сверстниками для их вступления в мир наркотиков и правонарушений (Akers & Sellers, 2008). Однако некоторые критики говорят, что не все отклонения являются результатом влияния девиантных сверстников. Тем не менее, теория дифференциальной ассоциации и более широкая категория теорий обучения, которые она представляет, остаются ценным подходом к пониманию отклонений и преступности.

Теория этикетирования

Если мы арестуем и посадим кого-то в тюрьму, мы надеемся, что они будут «напуганы прямо» или будут удерживаться от совершения преступления снова. Теория навешивания ярлыков предполагает прямо противоположное: она говорит, что навешивание ярлыка на кого-то девиантного увеличивает шансы того, что обозначенный человек продолжит совершать девиантность. Согласно теории навешивания ярлыков, это происходит из-за того, что у человека, на который наносят ярлыки, формируется девиантное представление о себе, что приводит к еще большим отклонениям. Отклонение — это результат того, что его навешивают ярлыками (Bohm & Vogel, 2011).

Этот эффект усиливается тем, как общество относится к тому, на кого навесили ярлык. Исследования показывают, что у соискателей с судимостью гораздо меньше шансов быть принятым на работу, чем у тех, у кого нет досье (Pager, 2009). Предположим, у вас есть судимость, и вы заметили ошибку в своих действиях, но были отклонены несколькими потенциальными работодателями. Как вы думаете, вы могли быть немного разочарованы? Если ваша безработица продолжится, не могли бы вы снова подумать о совершении преступления? Между тем, вы хотите познакомиться с некоторыми законопослушными друзьями, поэтому вы идете в бар для одиноких.Вы начинаете разговаривать с тем, кто вас интересует, и в ответ на вопрос этого человека говорите, что находитесь между работой. Когда ваш напарник спрашивает о вашей последней работе, вы отвечаете, что попали в тюрьму за вооруженное ограбление. Как вы думаете, как ваш собеседник отреагирует, услышав это? Как следует из этого сценария, ярлык девианта может затруднить предотвращение продолжения девиантной жизни.

Теория навешивания ярлыков также спрашивает, действительно ли одни люди и модели поведения чаще других приобретают девиантный ярлык.В частности, он утверждает, что нелегальные факторы, такие как внешний вид, раса и социальный класс, влияют на то, как часто происходит официальная маркировка.

Теория навешивания ярлыков предполагает, что кто-то, кого называют девиантным, в результате с большей вероятностью совершит отклонение. Одна из проблем, с которой бывшие заключенные сталкиваются после возвращения в общество, заключается в том, что потенциальные работодатели не хотят их нанимать. Этот факт увеличивает вероятность совершения ими новых преступлений.

Классический анализ «Святых» и «Головорезов» Уильяма Чамблисса (1973) является прекрасным примером этого аргумента.Святыми были восемь учеников средней школы мужского пола из среднего класса, которые были очень правонарушителями, в то время как Головорезы были шестью учениками мужского пола в той же старшей школе, которые также были очень правонарушителями, но происходили из бедных семей рабочего класса. Хотя поведение Святых, возможно, было более вредным, чем поведение Головорезов, их действия считались безобидными розыгрышами, и их никогда не арестовывали. После окончания средней школы они поступили в колледж, аспирантуру и профессиональную школу и сделали достойную карьеру.Напротив, Головорезов многие считали нарушителями спокойствия и часто попадали в неприятности из-за своего поведения. Став взрослыми, они либо оказались на низкооплачиваемой работе, либо попали в тюрьму.

Взгляды теории маркировки на последствия маркировки и на важность нелегальных факторов для официальной маркировки остаются противоречивыми. Тем не менее, теория сильно повлияла на изучение девиантности и преступности за последние несколько десятилетий и обещает, что так будет и в будущем.

Основные выводы

• Как биологические, так и психологические объяснения предполагают, что отклонение от нормы проистекает из проблем, возникающих внутри человека.
• Социологические объяснения приписывают отклонения различным аспектам социальной среды.
• Существует несколько функционалистских объяснений. Дюркгейм подчеркнул функции, которые девиантность выполняет для общества. Теория напряжения Мертона предполагала, что отклонения среди бедных являются результатом их неспособности достичь экономического успеха, столь ценимого в американском обществе. Другие объяснения подчеркивают роль социальных и физических характеристик городских кварталов, девиантных субкультур и слабых связей с социальными институтами.
• Объяснения конфликта предполагают, что богатые и влиятельные используют правовую систему для защиты своих интересов и для того, чтобы держать бедных и расовые меньшинства в подчинении. Феминистские взгляды подчеркивают важность гендерного неравенства для преступлений против женщин и мужской социализации для гендерных различий в преступности.
• Интеракционистские объяснения подчеркивают важность социального взаимодействия в приверженности девиантности и в реакциях на девиантность. Теория маркировки предполагает, что процесс навешивания ярлыков помогает гарантировать, что кто-то будет продолжать совершать отклонения, а также предполагает, что некоторые люди с большей вероятностью, чем другие, будут названы девиантными из-за их внешности, расы, социального класса и других характеристик.

Для вашего обзора

1. В чем важное отличие биологических и психологических объяснений от социологических?
2. Каковы любые две функции девиации по Дюркгейму?
3. Каковы любые две криминогенные социальные или физические характеристики городских кварталов?
4. Каковы любые два предположения феминистских взглядов на девиантность и преступность?
5. Согласно теории навешивания ярлыков, что происходит, когда на кого-то навешивают ярлык девианта?

Список литературы

Агнью Р.(2007). Принуждение к преступлению: обзор общей теории деформации . Лос-Анджелес, Калифорния: Роксбери.

Акерс, Р. Л., и Селлерс, К. С. (2008). Криминологические теории: введение, оценка и применение . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Андерсон, Э. (1999). Уличный кодекс: порядочность, насилие и нравственная жизнь центральной части города . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: У. В. Нортон.

Баркан С. Э. (1996). Социально-научное значение О.Дело Дж. Симпсона. В G. Barak (Ed.), Представляя O.J .: Убийство, уголовное правосудие и массовая культура (стр. 36–42). Олбани, штат Нью-Йорк: Харроу и Хестон.

Баркан С. Э. (2009). Значение количественного анализа для критического понимания преступности и общества. Критическая криминология, 17 , 247–259.

Белкнап Дж. (2007). Женщина-невидимка: пол, преступность и справедливость. Белмонт, Калифорния: Уодсворт.

Беллэр, П. Э. и МакНалти, Т. Л. (2009).Членство в бандах, продажа наркотиков и насилие по соседству. Justice Quarterly, 26 , 644–669.

Бом, Р. М., и Фогель, Б. (2011). Букварь по теории преступности и правонарушений (3-е изд.). Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Bonger, W. (1916). Преступность и экономические условия (Х. П. Хортон, пер.). Бостон, Массачусетс: Маленький, Браун.

Цао Л., Адамс А. и Дженсен В. Дж. (1997). Проверка тезиса о черной субкультуре насилия: исследовательская заметка. Криминология, 35, 367–379.

Chambliss, W. J. (1973). Святые и хулиганы. Общество, 11, 24–31.

Чесни-Линд, М., и Пасько, Л. (2004). Женщина-преступник: девушки, женщины и преступность . Таузенд-Оукс, Калифорния: Сейдж.

Кларк, В. В. Т. (1940). Инцидент с воловьим луком . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Random House.

Клауард Р. А. и Олин Л. Э. (1960). Преступность и возможности: теория преступных банд .Нью-Йорк, Нью-Йорк: Свободная пресса.

Коэн, А. К. (1955). Мальчики-преступники: культура банды . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Свободная пресса.

Дейли, К., и Чесни-Линд, М. (1988). Феминизм и криминология. Justice Quarterly, 5, 497–538.

Ганс, Х. Дж. (1996). Война против бедных: низшие слои общества и политика борьбы с бедностью . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.

Гриффин, С. (1971, сентябрь). Изнасилование: общеамериканское преступление. Ramparts, 10 , 26–35.

Хирши, Т. (1969). Причины правонарушений . Беркли: Калифорнийский университет Press.

Мирс, Д. П., Ван, X., Хэй, К., и Бейлз, В. Д. (2008). Социальная экология и рецидивизм: последствия для возвращения заключенных. Криминология, 46, 301–340.

Мертон, Р. К. (1938). Социальная структура и аномия. Американский социологический обзор, 3, 672–682.

Месснер, С. Ф., и Розенфельд, Р. (2007). Преступление и американская мечта .Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Миллер, В. Б. (1958). Культура низшего класса как порождающая среда преступности банд. Журнал социальных проблем, 14 , 5–19.

Пейджер Д. (2009). Отмечено: раса, преступность и поиск работы в эпоху массовых тюрем . Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета.

Рейман Дж. И Лейтон П. (2010). Богатые становятся богаче, а бедные попадают в тюрьму: идеология, класс и уголовное правосудие (9-е изд.). Бостон, Массачусетс: Аллин и Бэкон.

Ренцетти, К. (2011). Феминистская криминология . Рукопись отправлена ​​в печать.

Сэмпсон, Р. Дж. (2006). Какое значение имеет контекст сообщества? Социальные механизмы и объяснение уровня преступности. В П.-О. Х. Викстрём и Р. Дж. Сэмпсон (ред.), Объяснение преступления: контекст, механизмы и развитие (стр. 31–60). Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Сазерленд, Э. Х. (1947). Основы криминологии . Филадельфия, Пенсильвания: Дж.П. Липпинкотт.

Валлийский Б. К. и Фаррингтон Д. П. (ред.). (2007). Предотвращение преступлений: что работает для детей, правонарушителей, жертв и мест . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Спрингер.

Вольфганг, М. Э. и Ферракути, Ф. (1967). Субкультура насилия . Лондон, Англия: Социальные науки в мягкой обложке.

границ | Нарушение саморегуляции? Механизм влияния пропуска вознаграждения руководителя на девиантное поведение сотрудников

Введение

В существующей литературе широко признается важность активного поведенческого подкрепления со стороны руководителей для поощрения позитивного поведения среди сотрудников (Podsakoff et al., 2006; Хиллер и др., 2011; Берендт и др., 2017; Hoch et al., 2018; Hu et al., 2021). Однако мы мало знаем о том, что происходит, когда отсутствует активное подкрепление. Это известно как «упущенное вознаграждение лидера», термин, который относится к отсутствию положительного подкрепления и характеризуется отсутствием реакции со стороны руководителей на хорошую работу подчиненных (Hinkin and Schriesheim, 2015; Holtz and Hu, 2017). Некоторые существующие исследования показали, что отсутствие реакции на положительные результаты приводит к сильным отрицательным реакциям со стороны сотрудников, например, аффективным реакциям, например.g., неудовлетворенность работой, плохая приверженность организации, неудовлетворенность руководителями, намерение смены персонала и выгорание) (Hinkin and Schriesheim, 2008b, 2015; Usman et al., 2021), а также поведенческие реакции, например, снижение производительности и голоса (Qian et al. др., 2018; Zhang et al., 2020). Неясно, увеличивает ли бездействие лидера возможность отклонений на рабочем месте, определяемых как «добровольное поведение, которое нарушает важные организационные нормы и тем самым угрожает благополучию организации или ее членов, или и того, и другого» (Робинсон и Беннет, 1995; Беннетт и Робинсон, 2000).Стоит отметить, что неспособность начальства закрепить правильное поведение среди подчиненных, по-видимому, очень распространена на рабочем месте (см. Aasland et al., 2009; Holtz and Hu, 2017) и может быть столь же важной, как и активное лидерское поведение, например как трансформационное лидерство (Podsakoff et al., 1990), подлинное лидерство (Avolio and Gardner, 2005), этическое лидерство (Brown and Treviño, 2006) и лидерство слуг (Hunter et al., 2013). Поэтому важно выяснить, заставляет ли упущенное лидерство вознаграждение сотрудника проявлять девиантное поведение.

Мы сосредотачиваемся на процессе индивидуального нарушения саморегуляции, чтобы объяснить деструктивный поведенческий результат (то есть степень девиантного поведения подчиненных) за бездействие лидера, опираясь на теорию саморегуляции (Baumeister and Heatherton, 1996). Эта теория подчеркивает, что люди имеют ограниченные ресурсы саморегуляции для обработки и преодоления дискомфортных реакций, вызванных физиологическими процессами и давлением окружающей среды (Beal et al., 2005; Koopmann et al., 2015; Mitchell et al., 2019). Когда потребность в саморегулировании превышает предложение ресурса, индивид теряет контроль в других зонах, вызывая нарушение саморегуляции и ослабляя его способность сдерживать неправильные импульсы и вредные контратаки по целям, которые не являются их источником. оригинальное разочарование (Baumeister et al., 1998; Vancouver, 2000; Sommovigo et al., 2020). Это явление называется вытесненной агрессией (Bushman et al., 2005) и очень часто встречается, когда сотрудники страдают нарушением саморегуляции (Koopmann et al., 2015; Соммовиго и др., 2020). Таким образом, нарушение саморегуляции обеспечивает ключевую перспективу для объяснения девиантного поведения подчиненных как непреднамеренной реакции на упущенное вознаграждение лидера.

Основываясь на теории саморегуляции (Baumeister and Heatherton, 1996), мы предлагаем базовый механизм, в котором упущение вознаграждения лидера оказывает косвенное влияние на девиантное поведение через моральное разобщение (т.е. от совершения бесчеловечных или предосудительных действий (Bandura, 1999).В частности, мы предполагаем, что работникам необходимо использовать ресурсы саморегулирования, чтобы справиться с несоответствием в их ожиданиях и реальностью вознаграждений руководителей, и этот процесс может ослабить эффективный самоконтроль и побудить людей игнорировать свои собственные внутренние моральные нормы для участия в моральном освобождении, позволяющем проявиться девиантному поведению.

Было бы ошибкой пренебрегать возможной сдерживающей ролью индивидуальных характеристик, когда мы исследуем влияние бездействия лидера на процессы саморегуляции на основе теории саморегулирования.Предыдущие исследования показали, что на самоконтроль может влиять относительная сила определенных индивидуальных качеств (таких как самозащита и соревнование) (Baumeister and Heatherton, 1996). Таким образом, мы вводим макиавеллизм как регулирующую переменную для взаимосвязи между упущением вознаграждения лидера и моральным отказом от участия. По данным Dahling et al. (2008), макиавеллизм концептуализируется как «тенденция не доверять другим, готовность участвовать в аморальных манипуляциях, желание накопить статус для себя и желание поддерживать межличностный контроль» (стр.227), что связано с большей враждебностью, низким моральным духом и повышенным стрессом, связанным с работой (Barrick and Mount, 1991; LePine and Van Dyne, 2001). Литература предполагает, что сотрудники с высоким уровнем макиавеллизма больше озабочены своими собственными интересами и, следовательно, с большей вероятностью будут участвовать в моральном разобщении и негативных стратегиях выживания, когда сталкиваются с несоответствием в своих ожиданиях и реальности вознаграждений руководителей (христиан и Эллис, 2014; Руис-Паломино и Линуэса-Лангрео, 2018).Ключом к интеграции этой конструкции в теоретическую модель является предположение, что отказ саморегуляции является результатом взаимодействия индивидуальных различий и сигналов окружающей среды (Baumeister and Heatherton, 1996).

В этом исследовании, чтобы объяснить влияние отсутствия вознаграждения лидера на девиантное поведение, мы предлагаем и эмпирически тестируем концептуальную модель (см. Рисунок 1) с использованием данных 230 рабочих из двух производственных компаний, расположенных в Южном Китае, собранных за три периода времени. точки.Это исследование вносит несколько вкладов в теории неэффективного лидерства. Во-первых, исследуя влияние бездействия лидера на отклоняющееся поведение сотрудников, мы предлагаем более полное понимание поведенческих результатов бездействия лидера в отношении вознаграждения. Во-вторых, мы раскрываем механизм влияния отсутствия вознаграждения лидера на отклонения от нормы на рабочем месте, вводя моральное разъединение в качестве опосредующей переменной. Наконец, наше исследование также вносит свой вклад в литературу по игнорированию вознаграждения лидера, исследуя граничные условия и то, как макиавеллизм влияет на влияние бездействия лидера на моральное разъединение.В целом, это исследование способствует нашему пониманию последствий и лежащих в основе механизмов упущения вознаграждения лидера, а также предоставляет рекомендации для организаций по повышению ясности вознаграждения и компенсации негативных последствий упущения вознаграждения лидера.

Рисунок 1. Теоретическая модель предполагаемых отношений.

Теория и гипотезы

Хинкин и Шрисхайм (2015) предположили, что теория социального обмена более актуальна, чем другие существующие теории, для понимания влияния бездействия руководства на результаты работы сотрудников.Теория социального обмена объясняет социальное поведение, основываясь на предположении, что индивид является рациональным субъектом, руководствующимся личными интересами (Blau, 1964). Основное убеждение — это взаимность, то есть идея о том, что люди отвечают положительно на положительное лечение и мстительно отвечают взаимностью на вредное (Jacobs, 1970; Cropanzano and Mitchell, 2005). Однако существуют значительные ограничения в плане объяснения влияния упущенного лидером вознаграждения на девиантное поведение подчиненных.Это противоречит предсказанию правила взаимности. В частности, как член организации работник в значительной степени полагается на организационные ресурсы, такие как заработная плата, межличностное доверие и информационные ресурсы, в процессе личного карьерного роста (Foa and Foa, 1980). Цена за нарушение норм или нанесение вреда организации, вероятно, будет больше, чем польза (Thau and Mitchell, 2010). Более того, принцип коллективизма в Китае, который призывает сотрудников в первую очередь заботиться о целях и потребностях своих организаций (Hofstede, 2001), что снижает вероятность их девиантного поведения, т.е.g., Wang et al. (2020) предположили, что взаимосвязь между отношением к работе и отклонениями на рабочем месте слабее в коллективистских культурах, чем в индивидуалистических культурах.

В этом исследовании мы используем теорию саморегуляции для изучения взаимосвязи между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением и предполагаем, что девиантное поведение подчиненных является более непреднамеренным, чем целенаправленная реакция на упущенное вознаграждение лидера в этом исследовании. Доказано, что эта теория полезна для понимания непреднамеренной реакции индивидов на межличностную несправедливость (Купманн и др., 2015) и вредное поведение (Mawritz et al., 2017). Он подчеркивает, что саморегуляция — это процесс использования ограниченных ресурсов саморегулирования для подавления и подавления агрессивных импульсов и давления, вызванных ситуациями (например, несправедливостью), и контроля последующих импульсивных поведенческих реакций (Baumeister and Heatherton, 1996; Baumeister and Vohs, 2007; Тау, Митчелл, 2010; Митчелл и др., 2019). Основываясь на этой теории, мы утверждаем, что игнорирование вознаграждения лидером — это несправедливое обращение с подчиненными, которое может усугубить потерю ресурсов саморегулирования, привести к нарушению саморегулирования и, в конечном итоге, побудить сотрудников к девиантному поведению.Моральное размежевание конкретно описывает нарушение саморегуляции человека, когда человек отказывается от моральных суждений, что является неуместным импульсом (Bandura, 1999). Кроме того, макиавеллизм, как черта личности (Dahling et al., 2008), взаимодействует с упущением вознаграждения лидера (ситуационный сигнал), чтобы побудить сотрудников к моральной неприязни. Когда эти факторы сочетаются, сотрудники, скорее всего, будут проявлять девиантное поведение в ответ на неподходящие импульсы. С точки зрения саморегулирования концептуальная модель этого исследования показывает комплексное представление о том, как отсутствие вознаграждения лидера способствует девиантному поведению среди сотрудников.

Упущение награды и девиантное поведение лидера

Влияние лидерского поведения на подчиненных особенно существенно на рабочем месте (Hiller et al., 2011; Hoch et al., 2018). Как агент организации, лидер несет ответственность и имеет возможность предоставлять сотрудникам обратную связь об их работе (Hinkin and Schriesheim, 2015). В то же время сотрудники склонны искать «оценку», основанную на их взаимодействии со своими руководителями, размышляя о взглядах и отношении к ним своих руководителей (Wang et al., 2005). Условное усиление эффективности сотрудников со стороны руководителей включает не только обратную связь с производительностью (инструментальное влияние), но и своевременную корректировку и подтверждение в процессе выполнения задачи, в этом процессе начальство также обеспечивает «организационное признание» (эмоциональное влияние), представляя свои взгляды на работу своих подчиненных (Hinkin, Schriesheim, 2015). Обратная связь по результатам работы и признание со стороны организации позволяют сотрудникам удовлетворять свои основные потребности, повышать их самосознание и восприятие справедливости, а также укреплять чувство управляемости и предсказуемости в отношении своей рабочей среды (Walumbwa et al., 2008; Tremblay et al., 2013).

Отсутствие вознаграждения лидера фокусируется на отсутствии положительного подкрепления — в частности, когда начальство не реагирует на хорошую работу подчиненных (Hinkin and Schriesheim, 2008a, b), что не только делает фактическую отдачу от их работы несовместимой с их ожидаемой отдачей, но также лишает подчиненных возможности получить обратную связь о производительности и признание организации. Такое несправедливое обращение затем побуждает подчиненных осознавать значительный уровень неуверенности и незащищенности из-за непредсказуемости обменных отношений с лидерами, подвергая подчиненных огромным угрозам и давлению (Mawritz et al., 2017; Ågotnes et al., 2018). Негативный опыт игнорирования и жестокого обращения со стороны начальства заставляет подчиненных изо всех сил справляться, объяснять и устранять причины и последствия бездействия вознаграждения (Baumeister et al., 1998). После аргумента о неудаче саморегуляции ряд действий саморегуляции потребует большого количества ресурсов саморегуляции (например, энергии и внимания), которые также необходимы для морального познания и учета рисков возмездия (Bandura et al. ., 1996; Баумейстер и Хезертон, 1996). Это означает, что сотрудники не могут сдерживать свои желания отклонений из-за исчерпания их саморегулирующихся ресурсов и, таким образом, с большей вероятностью будут применять девиантное поведение в отношении целей, которые не являются источником их первоначального разочарования (Baumeister et al., 1998 ; Vancouver, 2000), что очень часто встречается, когда сотрудники страдают нарушениями саморегуляции (Bushman et al., 2005; Koopmann et al., 2015; Sommovigo et al., 2020). Предыдущие исследования показали, что ошибки саморегуляции связаны с различными нездоровыми межличностными взаимодействиями (Stucke and Baumeister, 2006; Hagger et al., 2010). Таким образом, в этом исследовании утверждается, что препятствия саморегуляции побуждают сотрудников бессознательно и непреднамеренно реализовывать девиантное поведение. Предлагается следующая гипотеза:

Гипотеза 1. Существует положительная корреляция между невыполнением вознаграждения лидером и девиантным поведением сотрудников.

Посредническая роль морального размежевания

Идея морального разобщения была первоначально предложена Бандурой (1990, 1991a). Он представляет собой сбои саморегуляции и используется для объяснения того, как люди осуществляют когнитивный контроль своего внимания и поведения, участвуя в процессе саморегуляции (Bandura, 1990, 1991a).Человек склонен подавлять действия, противоречащие его этическим стандартам, до тех пор, пока его механизм саморегуляции должным образом активирован и работает (Bandura, 1991b; Bandura et al., 1996). Некоторые существующие исследования предполагают, что негативный опыт для сотрудников может увеличить вероятность сбоя саморегуляции, а затем побудить людей игнорировать свои собственные внутренние моральные нормы, чтобы участвовать в неэтичных когнитивных суждениях и импульсивном, неэтичном поведении (Christian and Ellis, 2014).Например, Hystad et al. (2014) и Loi et al. (2015) обнаружили, что моральное размежевание опосредует связь между организационной несправедливостью и неэтичным поведением.

Отсутствие вознаграждения руководителя — негативный опыт для сотрудников. Это относится к отсутствию обратной связи со стороны руководства и оценки эффективности работы сотрудников, что побуждает сотрудников не понимать, насколько их рабочее поведение соответствует целям организации, что приводит к двусмысленности ролей или путанице в отношении ожиданий от работы (Rizzo et al., 1970). Отсутствие явного вознаграждения за отличную работу противоречит существующим неявным и явным поведенческим нормам в организациях. Это несоответствие между ожиданиями и реальностью, таким образом, снижает удовлетворенность сотрудников работой своих руководителей, нанося вред их самооценке и подвергая их психологическому давлению (Thau and Mitchell, 2010). Негативный опыт заставляет подчиненных потреблять значительное количество саморегулирующихся ресурсов, а это означает, что они больше не могут вкладывать достаточно сил в процесс морального осознания и принятия решений.Это приводит к сбоям в саморегулировании, в результате чего сотрудники теряют самодисциплину и нарушают собственные моральные стандарты (Baumeister et al., 2006; Yam et al., 2014) и участвуют в неэтичных когнитивных суждениях и импульсах (Christian and Ellis , 2014). Этот импульс трудно сдержать, что также позволяет людям сознательно участвовать в неэтичном поведении в качестве стратегии выживания, сохраняя при этом положительную оценку самих себя, предполагая, что такое поведение принесет пользу либо им самим, либо организации (Newman et al., 2019). Подводя итог, мы предполагаем, что упущение лидером вознаграждения может улучшить моральное разъединение.

Аморальное или девиантное поведение зависит от когнитивных способностей человека контролировать свои эмоции и поведение (Christian and Ellis, 2011). Точно так же Баумейстер и его коллеги предположили, что, когда человеку не удается саморегулировать свое поведение, оно будет в значительной степени определяться неправильными мотивами и тенденциями, при этом человек будет без ограничений проявлять неэтичное поведение (например,г., Baumeister et al., 2006; Baumeister and Vohs, 2007), таких как обман, ложь и воровство (Fida et al., 2015). Поэтому мы считаем, что моральное разобщение является важным предшественником девиантного поведения, и это утверждение подтверждается эмпирическими данными (Moore et al., 2012; Dang et al., 2017). Zheng et al. (2019) раскрыли опосредующий эффект морального разобщения на взаимосвязь между индивидуальным творчеством и девиантным поведением на рабочем месте, опираясь на теорию морального саморегулирования. Моральное разобщение предоставляет людям приемлемый способ рассмотреть свое деструктивное поведение, а также его неблагоприятные последствия, облегчая когнитивное управление (Bandura, 1991a; Bandura et al., 1996). В целом, моральное размежевание является важным механизмом для понимания формирования девиантного поведения на рабочем месте (Newman et al., 2019), представляя такое поведение, ведущее к чувству вины (Fida et al., 2015). На основании проведенного анализа предлагается следующая гипотеза:

Гипотеза 2: Моральное размежевание опосредует положительную взаимосвязь между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением.

Умеренная роль макиавеллизма

Теория саморегуляции утверждает, что главная цель индивидуальной саморегуляции — поддерживать поведение человека в соответствии с социальными нормами.Стоит отметить, что во многих случаях существует только один стандарт надлежащего или ожидаемого поведения, но фактические модели реакции варьируются в зависимости от индивидуальных обстоятельств (Baumeister et al., 2006). Исходя из этого, процесс потребления ресурсов индивидуальной саморегуляции также находится под влиянием личности человека, включая такие аспекты, как их склонность к макиавеллизму, который подчеркивает стремление индивидов к максимальному достижению своих личных интересов. Существующие исследования указывают на то, что наличие темной личности имеет сильную объяснительную силу в отношении того, почему люди ведут себя неэтично (Christian and Ellis, 2014).Однако мало исследований изучали влияние макиавеллизма на процесс саморегулирования потребления ресурсов. Чтобы поддержать существующую литературу, макиавеллизм вводится как регулирующая переменная, чтобы лучше понять граничные условия, при которых лидер не вознаграждает за бездействие при моральном отказе.

Кристи и Гейс (1970) предлагают концепцию макиавеллизма как стратегии социального поведения, которая включает в себя манипулирование другими людьми в личных интересах (Dahling et al., 2008). Люди с макиавеллистскими наклонностями часто имеют следующие характеристики: отсутствие сочувствия; низкий уровень эмоций; сосредоточенность на достижении собственных целей за счет других; и ненормальные моральные ценности (Moore et al., 2012). Считается, что люди с макиавеллизмом не испытывают недостатка в моральных стандартах (Schepers, 2003), но склонны игнорировать моральные нормы или участвовать в моральном разобщении (Dahling et al., 2008). В соответствии с теорией саморегулирования, это исследование утверждает, что макиавеллизм фокусируется на эгоизме и своекорыстии, которые оказывают значительное влияние на процессы саморегулирования сотрудников.В частности, по сравнению с макиавеллистами низкого уровня, люди с макиавеллистами высокого уровня, как правило, подчеркивают свои личные интересы, и им труднее смириться с тем, что начальство не реагирует на их «отличные результаты». Такое несправедливое обращение вызывает их испытывать больше негативных эмоций, таких как неуверенность и несправедливость. Таким образом, они не могут не тратить больше ресурсов саморегулирования на понимание и объяснение причин несправедливого обращения.Теория саморегуляции утверждает, что ресурсы саморегуляции ограничены, и люди теряют способность к самоконтролю против агрессивных импульсов, когда эти ресурсы исчерпаны (Baumeister and Vohs, 2007; Yam et al., 2014). В таких случаях более вероятно моральное размежевание. Более того, макиавеллисты, которым не хватает моральных стандартов (Schepers, 2003), склонны игнорировать моральные нормы или участвовать в моральном разобщении (Dahling et al., 2008; Gabi et al., 2019). Поэтому мы предполагаем, что подчиненные с макиавеллистами высокого уровня более склонны неэтично реагировать на обидчика перед лицом отсутствия вознаграждения.Основываясь на приведенном выше анализе, это исследование показывает, что, когда сотрудники испытывают недостаток вознаграждения лидера, макиавеллисты высокого уровня должны тратить больше ресурсов саморегулирования, с большей вероятностью потерпят неудачу в своих попытках саморегулирования и с большей вероятностью будут действовать. в моральной непривязанности по сравнению с макиавеллистами низкого уровня. На основе вышеупомянутого обобщения современной литературы предлагается следующая гипотеза:

Гипотеза 3: Макиавеллизм смягчает отношения между упущением вознаграждения лидера и моральной неприязнью.Когда макиавеллизм выше, упущенное вознаграждение лидера оказывает более значительное влияние на моральное разобщение сотрудников.

Учитывая вышеизложенное, мы описываем процесс индивидуальной саморегуляции при взаимодействии условного влияния (лидерское вознаграждение за бездействие) и индивидуального влияния (макиавеллизм), используя теорию саморегуляции. В рамках этой теории люди не могут контролировать нежелательные импульсы (моральное разъединение) и последующие поведенческие реакции (девиантное поведение), когда у них заканчиваются ресурсы саморегуляции и возникают нарушения саморегуляции.Мы предполагаем, что моральное размежевание опосредует позитивную связь между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением (Гипотеза 2). Кроме того, макиавеллизм усиливает эффект отсутствия вознаграждения лидера на моральное разобщение сотрудников (Гипотеза 3). Комбинация индивидуального влияния и влияния окружающей среды потребовала бы больше ресурсов саморегулирования, чем один фактор, и увеличила бы вероятность неудачи саморегулирования, а также усилила бы импульс к моральному освобождению и еще больше усилила бы последующую поведенческую реакцию (девиантное поведение).Комбинируя гипотезы 2 и 3, в этом исследовании предлагается модерируемая модель посредничества. На степень моральной разобщенности влияет уровень индивидуального макиавеллизма. Лица с высоким макиавеллизмом с большей вероятностью испытают негативную реакцию на бездействие лидера с вознаграждением, что облегчает активацию механизма морального разобщения и, следовательно, ведет к девиантному поведению. С другой стороны, для людей с низким макиавеллизмом эти эффекты могут быть слабее. Предлагается следующая гипотеза модерируемой медиации:

Гипотеза 4: Макиавеллизм смягчает опосредующий эффект морального разъединения между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением.Когда макиавеллизм выше, опосредующий эффект больше, чем когда макиавеллизм ниже.

Метод

Участники и процедура

Мы провели лонгитюдное исследование между двумя производственными компаниями, расположенными в Южном Китае. Под наблюдением менеджеров по персоналу компаний 400 участников добровольно приняли участие в опросе, включая участников из разных отделов и областей, таких как дизайн продукции, разработка, контроль качества, маркетинг и человеческие ресурсы.Мы попросили всех добровольцев подписать свое информированное согласие перед тем, как принять участие в исследовании, и проинформировали участников, что у них есть возможность выйти в любой момент. Данные собирались в три периода, чтобы свести к минимуму систематическую ошибку общепринятого метода (Podsakoff et al., 2003). В первом опросе (время 1) мы рассказали участникам цель опроса и попросили их сообщить о своем восприятии упущенного вознаграждения лидера, их уровне макиавеллизма и базовой демографической информации, включая возраст, образование и пол.Через два месяца (время 2) участники оценили свой уровень моральной непривязанности и творческой самоэффективности. Через два месяца после второй анкеты (время 3) участники завершили измерения девиантного поведения. В соответствии с предыдущими исследованиями, мы использовали показатель отклонения, о котором сообщают сами люди. Это связано с тем, что многие виды девиантного поведения трудно наблюдать (Fox et al., 2001). Мы пообещали участникам, что их ответы будут оставаться конфиденциальными, чтобы ограничить возможность предвзятого отношения к оценке и предвзятости в отношении социальной желательности.

В момент времени 1 мы получили 356 заполненных анкет, что дает 89% ответов. Во время 2 анкеты были розданы тем же 356 участникам, которые прошли опрос во время 1. В общей сложности 302 участника заполнили опрос Time 2, что дает 84,83% ответов. Для Времени 3 было заполнено 257 анкет, что дает 85,1% ответов. После удаления недействительных анкет было создано 230 действительных анкет с эффективностью ответов 57,5%.В окончательной выборке ( N = 230) количество участников мужского (51,7%) и женского (48,3%) пола было одинаковым; 91,7% участников были моложе 35 лет; 84,8% имеют степень бакалавра.

Меры

Мы провели все опросы на мандаринском диалекте китайского языка и перевели английскую шкалу на мандаринский китайский, следуя процедуре обратного перевода Брислина (1970). Мы приняли эту процедуру, чтобы максимизировать эквивалентность переведенной шкалы и исходной шкалы с точки зрения содержания и значения.Принимая во внимание отклонение метода гомологии и влияние социального одобрения и сокрытия переменных исследования на анализ проверки гипотезы, мы подчеркнули анонимность анкеты для сотрудников перед ее выпуском.

Отсутствие вознаграждения лидера (время 1) измерялось с помощью шкалы, разработанной Хинкином и Шрисхаймом (2008b). Примером было следующее: «Я работал хорошо, но руководители не хвалили меня». Участники оценивали отсутствие вознаграждения своих руководителей по 5-балльной шкале Лайкерта в диапазоне от 1 (никогда) до 5 (всегда).

Макиавеллизм (Время 1). Мы использовали меру из 16 пунктов, разработанную Dahling et al. (2008) для оценки уровня макиавеллизма. Примером было следующее: «Если вероятность того, что меня поймают, очень мала, я обману». Мы измерили все пункты по 5-балльной шкале Лайкерта в диапазоне от 1 (категорически не согласен) до 5 (полностью согласен).

Моральное разобщение (время 2) Мы использовали критерий из 8 пунктов, разработанный Муром и соавт. (2012), чтобы оценить уровень морального разобщения. Примером было следующее: «Не важно приписывать себе идеи других людей.«Мы измерили все пункты по 5-балльной шкале Лайкерта в диапазоне от 1 (категорически не согласен) до 5 (полностью согласен).

Мы измерили девиантное поведение (время 3), используя девятнадцать пунктов, адаптированных из Bennett and Robinson (2000). В частности, мы заменили «расовый» на «национальный» в пункте «Сделали на работе этническое, религиозное или расовое замечание». В контексте китайского бизнеса нация больше подходит, чем раса. Примером было следующее: «Я сфальсифицировал данные, чтобы получить больше денег, чем я на самом деле потратил на коммерческие расходы.Участники сообщали о своем девиантном поведении по 5-балльной шкале Лайкерта в диапазоне от 1 (никогда) до 5 (всегда).

Мы измерили творческую самоэффективность (время 2), используя три критерия, разработанные Тирни и Фармером (2002). Примером было следующее: «Я уверен в своей способности решать проблемы творчески». Мы измерили все пункты по 5-балльной шкале Лайкерта в диапазоне от 1 (категорически не согласен) до 5 (полностью согласен).

Результаты

Предварительный анализ

Так как в этом исследовании мы измерили переменные, используя ответы, полученные от респондентов, мы использовали два метода с маркерной переменной для проверки возможной систематической ошибки общего метода (CMB).Творческая самоэффективность служила маркерной переменной (Tierney and Farmer, 2002, Cronbach’s α: 0.907). Корреляция между творческой самоэффективностью и упущением вознаграждения лидера, девиантным поведением, моральной непривязанностью, макиавеллизмом составила -0,020, -0,020, -0,082 и -0,018 соответственно. Незначительная корреляция показала, что творческая самоэффективность была подходящей маркерной переменной. Во-первых, в этом исследовании использовался метод корреляционных маркеров (Lindell and Whitney, 2001). Исходный коэффициент корреляции R _u между переменными был преобразован с использованием формулы R _A = R _u — R _M / (1-R _M ) ² для получения коэффициента корреляции R _A , который может устранить влияние ЦМВ.Результаты показаны в таблице 1. Нижний треугольник включает исходные коэффициенты корреляции, а верхний треугольник включает преобразованные коэффициенты. Очевидно, что коэффициенты корреляции между основными переменными оставались значимыми. В заключение, общепринятая систематическая ошибка в этом исследовании не является серьезной. Во-вторых, в этом исследовании использовалась методика маркеров CFA (Williams et al., 2010; Podsakoff et al., 2012). Результаты теста разности хи-квадрат показали, что добавление фиксированной равной факторной нагрузки не привело к значительному улучшению базовой модели, в которой маркерная переменная была ортогональна элементам основных переменных (Δχ2 = 8.099, df = 4) (см. Williams et al., 2010). В заключение, хотя в этом исследовании имелась неизбежная систематическая ошибка в методе, она не оказала существенного влияния на результаты исследования.

Таблица 1. Описательная статистика и корреляции переменных.

Чтобы гарантировать дискриминантную валидность конструкций, мы провели подтверждающий факторный анализ. Для сравнения (таблица 2) соответствие четырехфакторной модели данным было значительно лучше, чем у других моделей (χ2 / df = 1.978, RMSEA = 0,065, CFI = 0,900, IFI = 0,893, SRMR = 0,084). Z-оценка асимметрии и эксцесса для всех переменных (моральное разобщение, девиантное поведение, отказ от вознаграждения лидера, макиавеллизм) находилась в пределах ± 1,96, подтверждая, что все они соответствуют нормальному распределению.

Таблица 2. Сводка индексов соответствия модели.

Среднее значение, стандартное отклонение, надежность и корреляция переменных представлены в таблице 1. Отсутствие вознаграждения лидера положительно коррелировало с девиантным поведением сотрудников (r = 0.205, P <0,01), а также положительно коррелирует с моральным отказом (r = 0,409, P <0,01). Моральное разобщение также положительно коррелировало с девиантным поведением сотрудников (r = 0,450, P <0,01).

Проверка гипотез

Концептуальная модель была протестирована с использованием иерархического регрессионного анализа. Коэффициент инфляции дисперсии (VIF) всех переменных, включенных в регрессионную модель, был равен или ниже 2. Это было значительно ниже ограниченного порогового значения 10, что свидетельствует о том, что проблема мультиколлинеарности в этом исследовании хорошо контролировалась.Результаты регрессионного анализа представлены в таблице 3. Отсутствие вознаграждения руководителя положительно коррелировало с девиантным поведением сотрудников (M1, β = 0,205, p <0,01). Таким образом, Гипотеза 1 была подтверждена.

Таблица 3. Результаты регрессии для модели, прогнозирующей девиантное поведение.

Чтобы проверить посреднический эффект морального разобщения на взаимосвязь между невыполнением вознаграждения лидером и девиантным поведением сотрудников, мы использовали макропрограмму PROCESS (модель 4) для SPSS (Hayes, 2013) и загрузили 5000 образцов для тестирования модели посредничества.Как показано в таблице 4, модель посредничества хорошо подходит. Были обнаружены значительные косвенные эффекты отказа лидера от вознаграждения (косвенный эффект = 0,130, 95% ДИ = [0,070, 0,210]) на девиантное поведение через моральное разобщение. Таким образом, гипотеза 2 получила сильную поддержку в этом исследовании.

Таблица 4. Результаты тестов начальной загрузки с 95% доверительным интервалом (ДИ): опосредующие роли морального разъединения между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением.

Что касается сдерживающего эффекта макиавеллизма, предложенного в гипотезе 3 и представленного в таблице 3, термин взаимодействия (пропуск награды лидера после среднего центрирования * макиавеллизм после среднего центрирования) был значительно связан с моральным освобождением (M5, β = 0.246, p <0,01). Среднее значение и значения плюс / минус одно стандартное отклонение от среднего количественных модераторов использовались в качестве эталона для дифференциации групп с высоким / средним / низким уровнем. Простые тесты наклона (рис. 2) показали, что положительная взаимосвязь между упущением вознаграждения лидера и моральной неприязнью была значимой для участников с высоким уровнем макиавеллизма (простой наклон = 0,37, SE = 0,08, t = 4,52, P <0,01) и с средний уровень макиавеллизма (простой наклон = 0.18, SE = 0,05, t = 3,32, P <0,01). Однако положительная взаимосвязь больше не была значимой для участников с низким уровнем макиавеллизма (простой наклон = -0,01, SE = 0,07, t = -0,16, P = 1,127). Можно видеть, что упущение вознаграждения лидера оказывает более значительное положительное влияние на моральное разъединение только в случае высоких и средних уровней макиавеллизма. Таким образом, гипотеза 3 была подтверждена.

Рисунок 2. Взаимодействие упущения вознаграждения лидера и макиавеллизма, предсказывающее моральное разъединение. N = 230, LRO = отсутствие награды лидера.

Наконец, в этом исследовании изучалась модель модерируемого посредничества на первом этапе (Edwards and Lambert, 2007), в которой регулирующая переменная (макиавеллизм), как предполагалось, действует на первом этапе косвенной связи (то есть между упущением вознаграждения лидера и моральным отказом от участия. ). Это было оценено с помощью макропрограммы PROCESS (Модель 7) для SPSS (Hayes, 2013) со скорректированным смещением 95% и ускоренными доверительными интервалами (ДИ) с начальной загрузкой на основе 5000 выборок.Из Таблицы 5 видно, что косвенное влияние невыполнения вознаграждения лидером на девиантное поведение сотрудников через моральное разобщение было значительным для людей с высоким уровнем макиавеллизма (b = 0,146, 95% IC = [0,075, 0,235]), но не для отдельных лиц. с низким уровнем макиавеллизма (b = -0,001, 95% IC = [-0,051, 0,060]). Таким образом, гипотеза 4 была подтверждена.

Таблица 5. Результаты тестов начальной загрузки с 95% доверительным интервалом (ДИ): модерируемые посреднические роли макиавеллизма между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением.

Анализ устойчивости

Чтобы сделать предположения достаточно близкими к реальности, в этом исследовании использовались дополнительные переменные (пол, возраст и уровень образования) для проведения теста на устойчивость. Предыдущие исследования отметили, что эти характеристики повлияли на отклонение от нормы на рабочем месте (Ferris et al., 2009). В частности, между мужчинами и женщинами были различия в этической чувствительности и ориентации (Ambrose and Schminke, 1999). Например, Khazanchi (1995) и Gonzalez-Mulé et al.(2013) предположили, что участники-мужчины были склонны к более девиантному поведению. Другие характеристики (возраст и образование) также влияли на этическое мышление и моральное поведение сотрудников (Loe et al., 2000): люди с более высоким уровнем образования, как правило, имели более высокий уровень моральных суждений (Rest and Thoma, 1985), и взаимосвязь между возрастом и принятием этических решений была положительной. Мы выбрали категории (мужчины; младше 26 лет; степень магистра или выше) в качестве контрольной группы и преобразовали другие категории в фиктивные переменные, после чего мы поместили их в регрессионные модели.Как показали результаты анализа устойчивости, коэффициенты регрессионной модели с дополнительными переменными (пол, возраст, уровень образования) согласовывались с результатами регрессионной модели без дополнительных переменных (таблицы 3-5) и дополнительно обеспечивали устойчивость эмпирические результаты.

Обсуждение

В дополнение к потенциальному сопротивлению [например, удовлетворенность работой, приверженность организации, удовлетворенность лидером и намерение смены персонала (Hinkin and Schriesheim, 2008b, 2015)], упоминаемое в существующей литературе как результат упущения вознаграждения лидера, мы ничего не знаем о увеличивает ли упущенное вознаграждение лидера возможность отклонения от нормы на рабочем месте.Чтобы изучить этот вопрос, в этом исследовании была разработана модель умеренного посредничества, основанная на теории саморегулирования. Результаты показали, что отсутствие вознаграждения лидером было положительно связано с девиантным поведением подчиненных, а моральное разобщение играло посредническую роль во взаимоотношениях между ними. Макиавеллизм, как индивидуальное различие, усиливает положительное влияние бездействия лидера на моральное разъединение.

Теоретические последствия

Стоит выделить некоторые ключевые результаты настоящего исследования.Во-первых, в текущем исследовании изучается влияние отсутствия вознаграждения лидера на девиантное поведение сотрудников путем изучения процесса индивидуального саморегулирования на основе теории саморегулирования, а также расширено понимание эффективности лидерства, давая представление о влиянии лидеров. «отсутствие реакции на работу подчиненных». В частности, наше исследование показывает, что девиантное поведение является результатом потери самоконтроля и что сотрудники проявляют девиантное поведение только потому, что у них недостаточно ресурсов саморегулирования, чтобы подавить импульс девиантного поведения.Наше исследование показывает, что даже относительно «хорошие» сотрудники могут проявлять девиантное поведение в отсутствие вознаграждения за лидерство, потому что упущение вознаграждения лидера тратит впустую ресурсы саморегулирования сотрудников. В предыдущих исследованиях часто применялся принцип взаимности из теории социального обмена для экономного объяснения взаимосвязи между поведением руководства и поведением сотрудников; например, «противодействовать неблагоприятному обращению с помощью негативного обращения». Однако общеизвестно, что сотрудники во многом зависят от своих организаций и руководителей с точки зрения приобретения ценных ресурсов и развития карьеры.Более того, в китайском контексте зависимость сотрудников делает их маловероятными для девиантного поведения. Можно видеть, что теория социального обмена не может объяснить, почему девиантное поведение обычно считается социально неприемлемым, но, тем не менее, имеет место. Теория саморегуляции дает разумное объяснение этому явлению. Сотрудники должны расходовать большие объемы ресурсов саморегулирования, чтобы понять и справиться с негативными эмоциями, возникающими из-за отсутствия вознаграждения руководителей, из-за чего они почти не имеют возможности подавлять вытесненную агрессию.В совокупности исследования девиантного поведения, включая основы саморегулирования, углубляют наше понимание этого сбивающего с толку феномена на рабочем месте.

Во-вторых, это исследование раскрывает лежащий в основе механизм воздействия бездействия лидера на девиантное поведение подчиненных, вводя в модель моральное разъединение в качестве опосредующей переменной. Это показывает, что моральная непривязанность является мощным объяснением девиантного поведения, возникающего из-за упущенного вознаграждения лидера. В большинстве существующих исследований изучается только промежуточный механизм влияния лидерства на отклоняющееся поведение сотрудников, опираясь на теорию социального обмена и принцип взаимности (Podsakoff et al., 2006; Mayer et al., 2012), не учитывая влияние опыта разочарования и гнева, воспринимаемого сотрудниками в их взаимодействии с лидерами с точки зрения получателя. Это исследование, основанное на теории саморегулирования, показывает, что такое «отсутствие реакции» со стороны руководителей означает, что к работникам относятся безразлично и они не могут получить признание и вознаграждения, которых, по их мнению, они заслуживают. В свою очередь, это заставляет сотрудников испытывать психологическое истощение и терять самообладание (Baumeister and Heatherton, 1996).В частности, пострадавшие сотрудники должны потреблять большое количество саморегулирующихся ресурсов, чтобы понять и усвоить причины своей виктимизации. Эти действия истощают их необходимые ресурсы саморегуляции и приводят к нарушению саморегуляции, побуждая их игнорировать свои собственные внутренние моральные нормы, формировать неэтичные когнитивные суждения и импульсивно вести неэтичное поведение (Bandura, 1991a, b; Bandura et al., 1996 ; Чжун, 2011). Результаты этого исследования важны тем, что они предоставляют эмпирические доказательства того, что нарушение саморегуляции служит более сильным теоретическим объяснением предлагаемой нами теоретической модели, чем социальный обмен, который предполагает, что отклонения подчиненных являются скорее непреднамеренными, чем целенаправленными.Таким образом, это исследование разумно обогащает исследование бездействия лидера с вознаграждением за счет объяснения лежащего в основе механизма того, как оно способствует девиантному поведению сотрудников с точки зрения саморегулирования.

В-третьих, это исследование демонстрирует, что макиавеллизм является важным индивидуальным отличием, которое играет значительную роль в положительной связи между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением. Модель умеренного посредничества на первом этапе предполагает, что макиавеллизм положительно смягчает посреднический эффект морального разобщения на взаимосвязь между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением сотрудников.Однако люди с разной степенью макиавеллизма могут предпринимать разные действия в ответ на свое чувство жестокого обращения из-за различного понимания и интерпретации своего взаимодействия с лидерами (Baumeister et al., 2006). В частности, сотрудники с более высоким уровнем макиавеллизма испытывают более сильное чувство несправедливости, когда начальство не вознаграждает их отличную работу. Им требуется больше ресурсов саморегулирования, чтобы переварить этот отказ, что повысит вероятность того, что они столкнутся с препятствиями саморегулирования и будут участвовать в моральном отказе от участия.Кроме того, предыдущие эмпирические данные также предполагают, что способность контролировать себя и нарушения саморегуляции отрицательно связаны с намерением участвовать в моральном разобщении и девиантном поведении (Marcus and Schuler, 2004; Baumeister et al., 2005). В целом, это исследование обеспечивает дальнейшее понимание граничных условий влияния упущенного лидером вознаграждения на моральное разъединение, объясняя влияние макиавеллизма на процесс саморегуляции на основе теории саморегулирования.

Практическое значение

Это исследование имеет несколько значений для практики управления. Во-первых, исследование дает возможное объяснение того, почему сотрудники проявляют девиантное поведение. Отсутствие вознаграждения руководителя является очень важным пусковым фактором, который может привести к отказу сотрудников от саморегулирования, что побуждает сотрудников импульсивно проявлять девиантное поведение. Ввиду негативного влияния невыполнения вознаграждения лидером на подчиненных и на эффективность работы организации, лидеры должны активно и своевременно поощрять сотрудников за хорошую работу.В частности, организациям следует поощрять более тесное общение между руководителями и подчиненными. Полное и своевременное общение может помочь руководителям понять эффективность работы подчиненных и вовремя вознаградить их за отличную работу. Кроме того, организациям следует поощрять руководителей обеспечивать обратную связь со своими подчиненными в уважительной и конструктивной манере и в полной мере использовать способности подчиненных, чтобы уменьшить негативные эмоции и поведенческие реакции на несправедливое обращение.Во-вторых, влияние отсутствия вознаграждения лидера на девиантное поведение можно наблюдать на основе все более сильного импульса морального разобщения. Исходя из этого, один из вариантов — проверить моральную непричастность кандидатов к процессу отбора и взвесить балл в окончательном решении о приеме на работу на основе текучести кадров в данной отрасли. В качестве альтернативы организации могут активно проводить моральное воспитание сотрудников, организовывать семинары по обратной связи или частные беседы и устанавливать моральные стандарты и кодексы поведения сотрудников, чтобы не допустить морального разобщения сотрудников.Наконец, результаты показывают, что сотрудники с более выраженными макиавеллистскими тенденциями с большей вероятностью испытают моральное разобщение, когда лидерское поведение, поощряющее вознаграждение, отсутствует. Следовательно, в процессе набора новых сотрудников работодатели должны уделять больше внимания личностям сотрудников и исключать потенциальных сотрудников с более высоким уровнем макиавеллизма. Кроме того, руководители должны быть особенно внимательны к сотрудникам с высоким уровнем макиавеллизма, чтобы не допускать нарушения ими законных и этических целей организации и совершения действий, наносящих ущерб организации.

Ограничения и направления будущих исследований

Есть несколько ограничений, которые необходимо рассмотреть в будущих исследованиях. Во-первых, из теоретических соображений, мы исследовали сдерживающий эффект макиавеллизма, выявив влияние индивидуальных различий сотрудников на процесс саморегулирования. Помимо этого фактора, в будущих исследованиях можно будет принять во внимание организационный контекст (например, организационный климат, методы управления персоналом и т. Д.) И проанализировать граничные условия других личных характеристик, таких как внимательность (Montani et al., 2019) и моральной идентичности (Zheng et al., 2019). Во-вторых, хотя трехволновая схема полезна для уменьшения общих эффектов метода, она недостаточно надежна, чтобы достоверно проверить причинно-следственную связь. Стоит отметить, что для завершения когнитивной трансформации требуется много времени. Следовательно, в будущих исследованиях можно использовать более обширные методы выборки в рамках продольного исследования, чтобы получить более точное представление о когнитивной трансформации с течением времени.В-третьих, выборка для этого исследования состояла из двух компаний из Южного Китая. Учитывая очевидные региональные культурные особенности Китая как страны, необходимы дальнейшие исследования, чтобы выяснить, можно ли распространить результаты этого исследования на другие организации в разных странах, поскольку было установлено, что культурные ценности влияют на реакцию сотрудников на несправедливое обращение, то есть что люди из разных стран могут по-разному реагировать на одну и ту же несправедливую ситуацию (например, Shao and Skarlicki, 2014; Sommovigo et al., 2020). Наконец, теория саморегулирования использовалась для выявления опосредующего эффекта морального разобщения на взаимосвязь между упущением вознаграждения лидера и девиантным поведением сотрудников. Однако межличностное взаимодействие — очень сложное поведение и является неотъемлемой частью повседневной работы. Это означает, что влияние отсутствия вознаграждения лидера на девиантное поведение сотрудников может зависеть от других факторов, помимо управления неопределенностью, таких как организационная идентичность. В будущих исследованиях следует изучить механизм посредничества с других теоретических точек зрения.

Заключение

Это исследование обеспечивает дальнейшее понимание действующего механизма упущения вознаграждения лидера на основе теории саморегуляции. В частности, было обнаружено, что игнорирование вознаграждения лидером является очень важным пусковым фактором, который может привести к сбоям в саморегулировании сотрудников, что побуждает их импульсивно проявлять девиантное поведение. Более того, влияние отсутствия вознаграждения лидера на девиантное поведение можно увидеть по все более сильному импульсу морального разобщения.Наконец, он считает, что макиавеллизм является важной личностной характеристикой, которая влияет на силу связи между упущением вознаграждения лидера и моральной неприязнью. Это исследование может помочь организациям выявить сотрудников, которые особенно подвержены риску морального разобщения, и предпринять шаги, направленные на предотвращение негативных последствий отказа лидера от вознаграждения.

Заявление о доступности данных

Необработанные данные, подтверждающие выводы этой статьи, будут предоставлены авторами без излишних оговорок.

Заявление об этике

Этическое одобрение не было предоставлено для этого исследования на людях, потому что в соответствии с институциональными руководящими принципами и соответствующими законами и постановлениями это исследование не требует этического одобрения, поскольку оно не включает никаких тестов на людях или животных или неэтичного поведения. Участники предоставили письменное информированное согласие на участие в этом исследовании.

Авторские взносы

TW в основном отвечал за написание рукописи и анализ данных.ZC и CC отвечали за редактирование и улучшение рукописи. XZ отвечал за анализ данных. Все авторы внесли свой вклад в статью и одобрили представленную версию.

Финансирование

Это исследование финансировалось Национальным фондом социальных наук Китая (18BGL126).

Конфликт интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Дополнительные материалы

Дополнительные материалы к этой статье можно найти в Интернете по адресу: https://www.frontiersin.org/articles/10.3389/fpsyg.2021.558293/full#supplementary-material

Сноски

Список литературы

Осланд, М. С., Скогстад, А., Нотелэрс, Г., Нильсен, М. Б., и Эйнарсен, С. (2009). Преобладание деструктивного лидерского поведения. Brit. J. Manag. 21, 438–452.

Google Scholar

Аготнес, К.В., Эйнарсен, С. В., Хетланд, Дж., И Скогстад, А. (2018). Сдерживающее влияние принципа невмешательства в отношения между конфликтами сотрудников и новыми случаями издевательств на рабочем месте: истинный перспективный дизайн. Hum. Ресурс. Manag. J. 28, 555–568. DOI: 10.1111 / 1748-8583.12200

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Амвросий, М. Л., и Шминке, М. (1999). Половые различия в деловой этике: важность восприятия. J. Manage. Вып. 11, 454–474.

Google Scholar

Аволио, Б. Дж., И Гарднер, В. Л. (2005). Развитие подлинного лидерства: добраться до корней положительных форм лидерства. IEEE Eng. Manag. Ред. 45, 84–102.

Google Scholar

Бандура, А. (1990). «Механизмы морального размежевания», в Истоки терроризма: психологии, идеологии, теологии и состояние ума, , изд. В. Райх (Кембридж: издательство Кембриджского университета).

Google Scholar

Бандура, А.(1991a). «Социальная когнитивная теория морального мышления и действия», Справочник по моральному поведению и развитию: теория, исследования и приложения , ред. У. М. Куртинес и Дж. Л. Гевиртц (Хиллсдейл, штат Нью-Джерси: Эрлбаум).

Google Scholar

Бандура, А. (1991b). Социально-когнитивная теория саморегуляции. Орган. Behav. Гм. Decis. Процесс. 50, 248–287. DOI: 10.1016 / 0749-5978 (91) -l

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бандура, А.(1999). Моральное непричастность к бесчеловечным преступлениям. чел. Soc. Psychol. Ред. 3, 193–209. DOI: 10.4324 / 9781315799292-3

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бандура А., Барбаранелли К., Капрара Г. В. и Пасторелли К. (1996). Механизмы морального разобщения при использовании моральной свободы воли. J. Pers. Soc. Psychol. 71, 364–374. DOI: 10.1037 / 0022-3514.71.2.364

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баррик, м.Р. и Маунт, М. К. (1991). Большая пятерка параметров личности и производительности труда: метаанализ. J. Pers. Psychol. 44, 1–26. DOI: 10.1111 / j.1744-6570.1991.tb00688.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумейстер, Р. Ф., и Хизертон, Т. Ф. (1996). Сбой саморегулирования: обзор. Psychol. Inq. 7, 1–15. DOI: 10.1207 / s15327965pli0701_1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумейстер, Р. Ф., и Вохс, К.Д. (2007). Саморегуляция, истощение эго и мотивация. Soc. Личное. Psychol. Компас 1, 115–128. DOI: 10.1111 / j.1751-9004.2007.00001.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумейстер Р. Ф., Брацлавский Э., Муравен М. и Тайс Д. М. (1998). Истощение эго: является ли активное «я» ограниченным ресурсом? J. Pers. Soc. Psychol. 74, 1252–1265. DOI: 10.1037 / 0022-3514.74.5.1252

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумейстер, Р.Ф., ДеУолл, К. Н., Чиарокко, Н. Дж., И Твенге, Дж. М. (2005). Социальная изоляция препятствует саморегулированию. J. Pers. Soc. Psychol. 88, 589–604. DOI: 10.1037 / 0022-3514.88.4.589

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумейстер, Р. Ф., Гайлиот, М., ДеУолл, К. Н. и Оатен, М. (2006). Саморегуляция и личность: как вмешательства повышают успешность регулирования и как истощение снижает влияние черт характера на поведение. J. Pers. 74, 1773–1802.DOI: 10.1111 / j.1467-6494.2006.00428.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бил Д. Дж., Вайс Х. М., Баррос Э. и МакДермид С. М. (2005). Модель эпизодического процесса аффективных влияний на производительность. J. Appl. Psychol. 90, 1054–1068. DOI: 10.1037 / 0021-9010.90.6.1054

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Берендт П., Мац С. и Гериц А. С. (2017). Интегративная модель лидерского поведения. Leadersh. Q. 28, 229–244. DOI: 10.1016 / j.leaqua.2016.08.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Блау, П. (1964). Обмен и власть в социальной жизни. Нью-Йорк: Вили.

Google Scholar

Брислин, Р. У. (1970). Обратный перевод для кросс-культурных исследований. J. Cross Cult. Psychol. 1, 185–216. DOI: 10.1177 / 1357000100301

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Браун, М. Э., Тревиньо, Л.К. (2006). Этическое лидерство: обзор и направления на будущее. Leadersh. Q. 17, 595–616. DOI: 10.1016 / j.leaqua.2006.10.004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бушман, Б. Дж., Боначчи, А. М., Педерсен, В. К., Васкес, Е. А., и Миллер, Н. (2005). Жевание может пережевывать вас: эффект размышлений на вызванную смещенную агрессию. J. Pers. Soc. Psychol. 88, 969–983. DOI: 10.1037 / 0022-3514.88.6.969

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кристиан, Дж.С., Эллис А. П. Дж. (2014). Решающая роль смены намерений в преобразовании морального разобщения в девиантное поведение на работе. J. Bus. Этика 119, 193–208. DOI: 10.1007 / s10551-013-1631-4

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кристиан, М. С., Эллис, А. П. Дж. (2011). Изучение влияния лишения сна на отклонения от нормы на рабочем месте: перспектива саморегулирования. Acad. Manag. J. 54, 913–934. DOI: 10.5465 / amj.2010.0179

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кристи, Р.и Гейс Ф. Л. (1970). Исследования по макиавеллизму. Кембридж, Массачусетс: Academic Press.

Google Scholar

Кропанзано Р. и Митчелл М. С. (2005). Теория социального обмена: междисциплинарный обзор. J. Manag. 31, 874–900. DOI: 10.1177 / 01405279602

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Далинг, Дж. Дж., Уитакер, Б. Г., и Леви, П. Э. (2008). Разработка и обоснование новой шкалы макиавеллизма. Дж.Manag. 35, 219–257. DOI: 10.1177 / 01408318618

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Данг, К. Т., Умфресс, Э. Э., и Митчелл, М. С. (2017). Социальные отчеты лидера о неэтичном поведении подчиненных: изучение реакции наблюдателя на социальные отчеты лидера с помощью языка морального отстранения. J. Appl. Psychol. 102, 1448–1461. DOI: 10.1037 / apl0000233

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эдвардс, Дж. Р., и Ламберт, Л.С. (2007). Методы интеграции модерации и посредничества: общая аналитическая основа с использованием модерируемого анализа путей. Psychol. Методы 12, 1–22. DOI: 10.1037 / 1082-989x.12.1.1

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Феррис Д. Л., Браун Д. Дж., Лиан Х. и Кепинг Л. М. (2009). Когда самооценка соотносится с девиантным поведением? роль непредвиденных обстоятельств самооценки. J. Appl. Psychol. 94, 1345–1353. DOI: 10.1037 / a0016115

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фида Р., Пачелло М., Трамонтано К., Фонтейн Р. Г., Барбаранелли К. и Фарнезе М. Л. (2015). Интегративный подход к пониманию контрпродуктивного рабочего поведения: роли факторов стресса, негативных эмоций и морального разобщения. J. Bus. Этика 130, 131–144. DOI: 10.1007 / s10551-014-2209-5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фоа, Э., и Фоа, У.(1980). «Теория ресурсов: межличностное поведение как обмен», в Social Exchange , ред. К. Дж. Герген, М. С. Гринберг и Р. Х. Уиллис (Бостон, Массачусетс: Springer).

Google Scholar

Фокс С., Спектор П. Э. и Майлз Д. (2001). Контрпродуктивное рабочее поведение (CWB) в ответ на рабочие стрессоры и организационную справедливость: некоторые тесты посредников и модераторов на автономность и эмоции. J. Vocat. Behav. 59, 291–309. DOI: 10.1006 / jvbe.2001.1803

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Габи, Э., Ребекка В., Скотт В. Л. и Гупта Р. (2019). Победа любой ценой: исследование менталитета конечного результата, макиавеллизма и гражданского поведения в организации. Hum. Ресурс. Manag. J. 29, 469–489. DOI: 10.1111 / 1748-8583.12241

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гонсалес-Муле, Э., ДеГест, Д. С., Кирш, К. Э., и Маунт, М. К. (2013). Гендерные различия в личностных предикторах контрпродуктивного поведения. J. Manag. Psychol. 28, 333–353.DOI: 10.1108 / JMP-12-2012-0397

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хаггер, М. С., Вуд, К., Стифф, К., и Чатзисарантис, Н. Л. Д. (2010). Истощение эго и силовая модель самоконтроля: метаанализ. Psychol. Бык. 136, 495–525. DOI: 10.1037 / a0019486

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хейс, А. (2013). Введение в посредничество, модерацию и анализ условных процессов. J. Educ. Измер. 51, 335–337. DOI: 10.1111 / jedm.12050

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хиллер, Н. Дж., ДеЧёрч, Л. А., Мурас, Т., и Доти, Д. (2011). В поисках результатов лидерства: 25-летний обзор. J. Manag. 37, 1137–1177. DOI: 10.1177 / 01410393520

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хинкин, Т. Р., и Шрисхайм, К. А. (2008a). Теоретическое и эмпирическое исследование транзакционных и не-лидерских аспектов многофакторного опросника лидерства (MLQ). Leadersh. Q. 19, 501–513. DOI: 10.1016 / j.leaqua.2008.07.001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хинкин Т. Р. и Шрисхайм К. А. (2008b). Экзамен на «не-лидерство»: от принципа невмешательства до лидерского вознаграждения за бездействие и наказания за бездействие. J. Appl. Psychol. 93, 1234–1248. DOI: 10.1037 / a0012875

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хинкин, Т. Р., и Шрисхайм, К. А. (2015).Подкрепление лидера, целостность поведения и подчиненные результаты: подход социального обмена. Leadersh. Q. 26, 991–1004. DOI: 10.1016 / j.leaqua.2015.10.006

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хох, Дж. Э., Боммер, В. Х., Дулебон, Дж. Х. и Ву, Д. (2018). Объясняют ли этическое, подлинное и служащее лидерство различия, выходящие за рамки трансформационного лидерства? метаанализ. J. Manag. 44, 501–529. DOI: 10.1177 / 01416665461

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хофстеде, Г.(2001). Последствия культуры: сравнение ценностей, поведения, институтов и организаций в разных странах (2-е). Лондон, Англия: Сейдж.

Google Scholar

Хольц, Б.С., и Ху, Б. (2017). Пассивное лидерство: отношения с доверием и восприятием справедливости. J. Manag. Psychol. 32, 119–130. DOI: 10.1108 / JMP-02-2016-0029

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ху Дж., Хэ У. и Чжоу К. (2021 г.). Разум, сердце и лидер во время кризиса: как и когда значимость смертности, вызванной COVID-19, связана с беспокойством по поводу состояния, занятостью на работе и просоциальным поведением. J. Appl. Psychol. 105, 1218–1233. DOI: 10.1037 / apl0000620

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хантер, Э. М., Нойберт, М. Дж., Перри, С. Дж., Витт, Л. А., Пенни, Л. М., и Вайнбергер, Э. (2013). Лидеры-слуги вдохновляют последователей-слуг: предпосылки и результаты для сотрудников и организации. Leadersh. Q. 24, 316–331. DOI: 10.1016 / j.leaqua.2012.12.001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хистад, С.У., Мирнс, К. Дж., И Эйд, Дж. (2014). Моральное размежевание как механизм между восприятием организационной несправедливости и девиантным поведением на работе. Saf. Sci. 68, 138–145. DOI: 10.1016 / j.ssci.2014.03.012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джейкобс, Т. О. (1970). Лидерство и обмен в формальных организациях. Александрия VA: Исследовательская организация человеческих ресурсов.

Google Scholar

Хазанчи, Д. (1995). Неэтичное поведение в информационных системах: гендерный фактор. J. Bus. Этика 14, 741–749. DOI: 10.1007 / bf00872327

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Купманн, Дж., Мо, В., Лю, Ю., и Сонг, Ю. (2015). Жестокое обращение с клиентами: обзор концептуальных представлений и многоуровневая теоретическая модель. Res. Ок. Стрессовое благополучие 13, 33–79. DOI: 10.1108 / S1479-355520150000013002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

ЛеПин, Дж. А., и Ван Дайн, Л. (2001). Голос и совместное поведение как противоположные формы контекстной работы: свидетельство дифференциальных отношений с большой пятеркой личностных характеристик и когнитивных способностей. J. Appl. Psychol. 86, 326–336. DOI: 10.1037 / 0021-9010.86.2.326

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Линделл М. К. и Уитни Д. Дж. (2001). Учет расхождений в общих методах в планах поперечных исследований. J. Appl. Psychol. 86, 114–121. DOI: 10.1037 / 0021-9010.86.1.114

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ло, Т. В., Феррелл, Л., и Мэнсфилд, П. (2000). Обзор эмпирических исследований, оценивающих принятие этических решений в бизнесе. J. Bus. Этика 25, 185–204.

Google Scholar

Лой, Р., Сюй, А. Дж., И Лю, Ю. (2015). Жестокое обращение во имя несправедливости: механизмы морального разобщения. Азиатский Дж. Автобус. Этика 4, 57–72. DOI: 10.1007 / s13520-015-0043-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мавриц, М. Б., Гринбаум, Р. Л., Баттс, М. М., и Грэм, К. А. (2017). Я просто не могу себя контролировать: перспектива саморегулирования в отношении жестокого обращения с девиантными сотрудниками. Acad. Manag. J. 60, 1482–1503. DOI: 10.5465 / amj.2014.0409

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Майер, Д. М., Тау, С., Воркман, К. М., Дийке, М. В., и Кремер, Д. Д. (2012). Жестокое обращение со стороны руководителя, враждебность сотрудников и девиантное поведение: интеграция неуверенности в себе и взглядов на отклонения от несостоятельных потребностей. Орган. Behav. Гм. Decis. Процесс. 117, 24–40. DOI: 10.1016 / j.obhdp.2011.07.003

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Митчелл, М.С., Ли, Г. Р., Райан, В., Бардес, М. М., и Китинг, Д. Дж. (2019). Сможете ли вы справиться с давлением? влияние давления со стороны производительности на оценку стресса, саморегуляцию и поведение. Acad. Manag. J. 62, 531–552. DOI: 10.5465 / amj.2016.0646

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Монтани Ф., Сетти И., Соммовиго В., Курси Ф. и Джорджи Г. (2019). Кто творчески реагирует на ролевой конфликт? свидетельство криволинейной взаимосвязи, опосредованной когнитивной адаптацией на работе и регулируемой внимательностью. J. Bus. Psychol. 35, 621–641. DOI: 10.1007 / s10869-019-09644-9

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мур, К., Детерт, Дж. Р., Клебе Тревиньо, Л., Бейкер, В. Л., и Майер, Д. М. (2012). Почему сотрудники совершают плохие поступки: моральная неприязнь и неэтичное поведение в организации. чел. Psychol. 65, 1–48. DOI: 10.1111 / j.1744-6570.2011.01237.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ньюман, А., Ле, Х., Норт-Самарджич, А., и Коэн, М.(2019). Моральное размежевание на работе: обзор и программа исследования J. Bus. Этика 167, 535–570. DOI: 10.1007 / s10551-019-04173-0

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Подсакофф П. М., Боммер В. Х., Подсакофф Н. П. и МакКензи С. Б. (2006). Взаимосвязь между поведением лидера в виде вознаграждения и наказания и подчиненным отношением, восприятием и поведением: метааналитический обзор существующих и новых исследований. Орган. Behav. Гм. Decis. Процесс. 99, 113–142.DOI: 10.1016 / j.obhdp.2005.09.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Подсакофф П.М., Маккензи С.Б., Подсакофф Н.П. (2012). Источники систематической ошибки в исследованиях в области социальных наук и рекомендации по ее контролю. Annu. Rev. Psychol. 63, 539–569. DOI: 10.1146 / annurev-psycho-120710-100452

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Подсакофф П.М., Маккензи С.Б., Ли Дж.-Й. и Подсакофф Н.П. (2003).Распространенные систематические ошибки в поведенческих исследованиях: критический обзор литературы и рекомендуемые средства правовой защиты. J. Appl. Psychol. 88, 879–903. DOI: 10.1037 / 0021-9010.88.5.879

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Подсакофф П. М., Маккензи С. Б., Мурман Р. Х. и Феттер Р. (1990). Трансформационное поведение лидера и его влияние на доверие последователей к лидеру, удовлетворенность и гражданское поведение в организации. Leadersh. В. 1, 107–142. DOI: 10.1016 / 1048-9843 (90)

-7

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Qian, J., Li, X., Wang, B., Song, B., Zhang, W., Chen, M., et al. (2018). Взгляд теории ролей на то, как и когда целенаправленное лидерство влияет на голосовое поведение сотрудников. Фронт. Psychol. 9: 1244.

Google Scholar

Рест, Дж. Р., и Тома, С. Дж. (1985). Связь развития нравственных суждений с формальным образованием. Dev. Psychol. 21, 709–714.DOI: 10.1037 / 0012-1649.21.4.709

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Риццо, Дж. Р., Хаус, Р. Дж., И Лирцман, С. И. (1970). Ролевой конфликт и неоднозначность в сложных организациях. Adm. Sci. Q. 15, 150–163. DOI: 10.2307 / 23

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Робинсон, С. Л., и Беннет, Р. Дж. (1995). Типология девиантного поведения на рабочем месте: многомерное масштабное исследование. Acad. Manag. J. 38, 555–572. DOI: 10.5465/256693

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Руис-Паломино, П., и Линуэса-Лангрео, Дж. (2018). Последствия взаимодействия человека и ситуации для неэтичных тенденций макиавеллистов: буферная роль этического лидерства менеджеров. Eur. Manag. J. 36, 243–253. DOI: 10.1016 / j.emj.2018.01.004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шеперс, Д. Х. (2003). Макиавеллизм, прибыль и аспекты этического суждения: исследование воздействия. J. Bus. Этика 42, 339–352.

Google Scholar

Шао Р., Скарлицки Д. П. (2014). Сервисные сотрудники, реакция на плохое обращение со стороны клиентов: сравнение Северной Америки и Востока. Asia Pers. Psychol. 67, 23–59. DOI: 10.1111 / peps.12021

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Соммовиго, В., Сетти, И., О’Ши, Д., и Арджентеро, П. (2020). Изучение эмоциональных и когнитивных реакций сотрудников на плохое обращение с клиентами: экспериментальное исследование. Eur. J. Рабочий орган. Psychol. 29, 707–727. DOI: 10.1080 / 1359432x.2020.1745189

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Штуке, Т.С., и Баумейстер, Р.Ф. (2006). Истощение эго и агрессивное поведение: сдерживание агрессии — ограниченный ресурс? Eur. J. Soc. Psychol. 36, 1–13. DOI: 10.1002 / ejsp.285

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Тау, С., и Митчелл, М.С. (2010). Самостоятельная выгода или нарушение саморегуляции? тесты конкурирующих объяснений жестокого обращения со стороны начальника и отношения отклонений сотрудников через представления о справедливости распределения. J. Appl. Psychol. 95, 1009–1031. DOI: 10.1037 / a0020540

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Тирни П. и Фармер С. М. (2002). Творческая самоэффективность: ее потенциальные предпосылки и связь с творческой эффективностью. Acad. Manag. J. 45, 1137–1148. DOI: 10.5465 / 3069429

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Трембле, М., Ванденберге, К., и Дусе, О. (2013). Взаимосвязь между поведением лидера и случайного вознаграждения и наказания и восприятием подчиненными справедливости и удовлетворения, а также оценка сдерживающего влияния склонности к доверию, уровня оплаты и двусмысленности ролей. J. Bus. Psychol. 28, 233–249. DOI: 10.1007 / s10869-012-9275-4

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Усман, М., Али, М., Юсуф, З., Анвар, Ф., Вакас, М., и Хан, М. А. С. (2021). Взаимосвязь между принципом невмешательства и эмоциональным выгоранием: посредничество через отчуждение от работы и сдерживающая роль политического мастерства. Кан. J. Adm. Sci. 37, 423–434. DOI: 10.1002 / cjas.1568

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ванкувер, J.Б. (2000). «Саморегулирование в организационной среде: рассказ о двух парадигмах», Справочник по саморегулированию , ред. М. Бокертс, П. Р. Пинтрих и М. Зейднер (Сан-Диего, Калифорния: Academic Press), 303–341. DOI: 10.1016 / b978-012109890-2 / 50039-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Валумбва, Ф. О., Ву, К., и Орва, Б. (2008). Условное вознаграждение за транзакционное лидерство, отношение к работе и гражданское поведение в организации: роль восприятия и силы процедурной справедливости. Leadersh. Q. 19, 251–265. DOI: 10.1016 / j.leaqua.2008.03.004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ван Х., Ло К. С., Хакетт Р. Д., Ван Д. и Чен З. X. (2005). Обмен лидером и членом как посредник между трансформационным лидерством и эффективностью последователей и гражданским поведением в организации. Acad. Manag. J. 48, 420–432. DOI: 10.5465 / amj.2005.17407908

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ван, К., Лин, М. Х., Нараян, А., Бернс, Г. Н., Боулинг, Н. А. (2020). Межкультурное исследование взаимосвязи между отношением к работе и отклонениями на рабочем месте. Asia Pac. Дж. Манаг . DOI: 10.1007 / s10490-020-09721-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Уильямс, Л. Дж., Хартман, Н., и Кавазотт, Ф. (2010). Дисперсия метода и маркерные переменные: обзор и комплексный метод маркеров CFA. Орган. Res. Методы 13, 477–514. DOI: 10.1177 / 1094428110366036

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ям, К.К., Чен, X. П., и Рейнольдс, С. Дж. (2014). Истощение эго и его парадоксальное влияние на принятие этических решений. Орган. Behav. Гм. Decis. Процесс. 124, 204–214. DOI: 10.1016 / j.obhdp.2014.03.008

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чжан, X., Цянь, Дж., Ван, Б., и Чен, М. (2020). Роль упущенного вознаграждения в расширении прав и возможностей руководства и результатов сотрудников: модель регулируемого посредничества. Hum. Ресурс. Manag. J. 30, 226–243. DOI: 10.1111 / 1748-8583.12260

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чжэн X., Цинь X., Лю X. и Ляо Х. (2019). Всегда ли творческие сотрудники создают проблемы? исследование ролей моральной идентичности и морального разобщения. J. Bus. Этика 157, 653–672. DOI: 10.1007 / s10551-017-3683-3

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Nerdfighteria Wiki — Отклонение: ускоренный курс социологии № 18

Человек, держащий мини-маркет, и пацифист на митинге могут показаться полярными противоположностями.Но на самом деле у них есть что-то общее. То же самое делают американский веган, готовящий еду дома, и белый воротничок, преступник, совершающий налоговое мошенничество, и беглый раб. Все они социальные извращенцы. До сих пор мы потратили много времени на обсуждение того, как общество объединяется и как оно функционирует, но мы не можем осветить это сколько-нибудь значимым образом, не говоря о людях, которые не подходят друг другу. Мы должны поговорить о том, кто «нормальный», а кто извращенец, и как они становятся такими.

* играет музыкальная тема *

Теперь вы можете подумать, что называть пацифистов, веганов и беглых рабов «девиантами» — это грубо, но в социологии девиантность не является оскорблением.Отклонение просто означает ненормативность: другое. Таким образом, хотя сюда входят некоторые вещи, которые мы можем считать плохими или вредными, например преступность, они также включают в себя вещи, которые мы могли бы просто рассматривать как выходящие за рамки мейнстрима. Так что, если есть гамбургер — это традиционное «общеамериканское» культурное мероприятие, то быть веганом в Америке — это отклонение. Но здесь есть кое-что важное. Я не сказал, что быть веганом в обществе, где большинство людей едят мясо, является отклонением, потому что отклонение — это не просто вопрос числа.

Девиантность — это все, что отличается от того, что люди обычно принимают как нормальное. Например, рыжие волосы статистически необычно, но не считаются отклонением от нормы. Окрашивание волос в ярко-фиолетовый цвет — это отклонение от нормы и может вызвать у некоторых людей странные взгляды. А странные взгляды незнакомцев — это форма социального контроля: попытки общества регулировать мысли и поведение людей таким образом, чтобы ограничивать или наказывать за отклонения.

В частности, странные взгляды — это так называемые негативные санкции: негативные социальные реакции на отклонение от нормы.Противоположными, естественно, являются положительные санкции: положительные реакции, обычно в ответ на конформизм. Как только вы начнете искать, вы начнете видеть формы социального контроля, как положительные, так и отрицательные, повсюду. Друг, высмеивающий ваш вкус в еде, или учитель, поздравляющий вас с хорошей работой, или кто-то громко комментирующий ваши ярко-фиолетовые волосы, все санкционирует.

Это все примеры неформальных норм, или того, что социологи называют народными обычаями. За нарушение обычаев вас не арестуют, но их нарушение обычно влечет за собой негативные санкции.Но не все нарушения норм влекут неформальные санкции. Формальное наказание за отклонение происходит, когда нормы закреплены в законе, а нарушение почти всегда приводит к негативным санкциям со стороны системы уголовного правосудия — полиции, судов и пенитенциарной системы.

Итак, учитывая силу формальных санкций, почему кто-то совершает ненормальные поступки? Это большой вопрос. Прежде чем мы перейдем к социологической перспективе, нам нужно упомянуть некоторые биологические и психологические взгляды на девиантность, которые оказали влияние в прошлом.

Спойлер: исторически этих объяснений было недостаточно, чтобы помочь нам понять ненормативное поведение. Например, самые ранние попытки научного объяснения девиантности и, в частности, преступности являются биологически эссенциалистскими объяснениями. Они были основаны на идее, что что-то в основной биологии человека делает его девиантным.

В 1876 году итальянский врач Чезаре Ломброзо предположил, что преступники в основном являются недочеловеками, возвратом к более примитивной версии человечества.Он зашел так далеко, что предположил, что отклонение можно выделить на основе физических характеристик, таких как низкий лоб, коренастое телосложение, выдающаяся челюсть и скулы, которые, по его мнению, напоминают наших кузенов-приматов.

Другой ученый, психолог из США Уильям Шелдон, также обнаружил связь между общим телосложением и преступностью. В 1940-х и 50-х годах он изучал типы телосложения и поведение и пришел к выводу, что мужчины, которые были более мускулистыми и спортивными, более склонны к преступным отклонениям от нормы.

Сегодня мы знаем, что представление о том, что физические характеристики каким-то образом соответствуют преступности, просто — нет. Это не правильно. Но более поздняя работа Элеоноры и Шелдона Глюков подтвердила основные выводы Шелдона о мускулистости и преступной агрессии. Однако они отказались приписать свои результаты биологическому объяснению. Они возразили, что простая связь между телосложением и преступностью не может рассматриваться как причинное доказательство.

Вместо этого они утверждали, что это пример самоисполняющегося пророчества.Люди ожидают, что физически сильные мальчики будут хулиганами, и поэтому поощряют агрессивное поведение таких мальчиков. Взрослым мальчикам, которые подвергаются положительным санкциям за их агрессивное поведение, рекомендуется продолжать агрессивное поведение, а некоторые в конечном итоге вырастают и начинают вести себя агрессивно и преступно.

Психологические подходы, напротив, помещают почти всю объяснительную силу в среду человека. Хотя некоторые элементы личности могут передаваться по наследству, психологи обычно рассматривают личность как предмет социализации.Таким образом, они видят отклонение как вопрос неправильной или неудачной социализации.

Классический пример этого психологического объяснения можно найти в работе Уолтера Рэклесса и Саймона Диница 1967 года. Они изучали мальчиков, которые жили в городском районе, известном высоким уровнем преступности. Используя оценку учителей мальчиков, они сгруппировали молодых людей в хороших мальчиков и плохих мальчиков, а затем опросили их, чтобы построить психологические профили.

Они обнаружили, что у так называемых «хороших мальчиков» сильная совесть, они хорошо справляются с разочарованием и отождествляют себя с общепринятыми культурными нормами.С другой стороны, «плохие парни» были противоположны по всем пунктам.

Следуя за мальчиками с течением времени, Рэклесс и Диниц обнаружили, что у «хороших мальчиков» было меньше стычек с полицией, и они объяснили это способностью мальчиков контролировать девиантные импульсы. Идея о том, что девиантность — это, по сути, вопрос контроля над импульсами, называется теорией сдерживания или наличием личности, которая содержит девиантные действия.

Теория сдерживания получила поддержку в недавних исследованиях, включая исследование 500 разнояйцевых близнецов мужского пола, проведенное в 2011 году, в котором оценивали их самоконтроль, устойчивость и способность откладывать удовлетворение.Исследователи обнаружили, что брат, у которого в детстве были более низкие баллы по этим критериям, во взрослом возрасте более склонен к преступным отклонениям.

Итак, хотя мы убедились, что и биологический, и психологический подходы имеют очевидную ценность, каждый из них также фундаментально ограничен. Например, оба типа объяснений связывают преступное отклонение от индивидуальных факторов, телесных или душевных, при этом не учитываются другие важные факторы, такие как влияние сверстников или возможности отклонения, которым могут подвергаться разные люди.Кроме того, биологические и психологические объяснения понимают отклонение только как аномалию. Оба подхода начинаются с поиска физических или психических отклонений, в то время как более недавние исследования показывают, что большинство людей, которые делают отклоняющиеся от нормы поведения, являются как биологически, так и психологически «нормальными», или, если лучше сказать, «типичными».

Наконец, ни биология, ни психология не могут ответить на вопрос, почему девиантные вещи вообще считаются девиантными.Даже если вам удастся на 100% доказать, что определенное отклонение от нормы привело к насилию, не всякое насилие считается формой отклонения — подумайте о боксе.

И здесь мы можем обратиться к социологическому подходу, который рассматривает отклонения и преступность как результат структуры общества. И здесь подход основан на трех основных идеях:

Во-первых, это идея о том, что отклонения варьируются в зависимости от культурных норм. Другими словами, нет ничего девиантного по своей сути. Культурные нормы меняются от культуры к культуре, со временем и местом.Итак, то, что сейчас ненормально, могло когда-то быть вполне нормальным.

Рабство — очевидный пример. В Америке 19-го века расовое рабство было не только нормальным, отказ от него считался девиантным. Настолько ненормально, что врач Сэмюэл Картрайт написал о расстройстве, которое он назвал «драпетоманией», чтобы объяснить предполагаемое «психическое расстройство», которое заставляло рабов бежать из плена.

Второй важный принцип, на который опираются социологи, — это идея о том, что люди девиантны, потому что на них навешивают ярлык девиантных.Я имею в виду, что это реакция общества определяет нас или наши действия как отклоняющиеся. Одно и то же действие может быть девиантным или нет, в зависимости от контекста. Сон в палатке в общественном месте может быть незаконным или может быть веселым занятием на выходных, в зависимости от того, где вы это делаете.

И, как утверждали Глюки, навешивание ярлыков на людей может стать самоисполняющимся пророчеством. Когда общество относится к вам как к девианту, им очень легко стать. Отклонение даже не обязательно требует действий. Простое членство в группе может классифицировать вас как девианта в глазах общества.

Богатые могут смотреть на бедных с пренебрежением или с воображаемыми моральными недостатками, или же мы можем снова обратиться к расизму и рабству, которые считали афроамериканцев ненормальными по своей природе.

И последний важный социологический принцип для понимания девиантности — это идея о том, что определение социальных норм предполагает социальную власть. Закон — это много вещей, но Карл Маркс утверждал, что одна из его ролей — это средство для могущественной элиты защитить свои собственные интересы.

Это очевидно в случае чего-то вроде законов о беглых рабах, которые предусматривали формальную негативную санкцию за отклонение от норм рабства.Но мы также можем увидеть это в таких вещах, как различие между предвыборным митингом и спонтанным протестом. Оба являются публично-политическими выступлениями, и оба могут блокировать движение, но вызывают совершенно разные реакции со стороны полиции.

Итак, это три основополагающие идеи о социологической перспективе девиантности, но я хочу подчеркнуть, что они только начинают определять точку зрения. Социология явно понимает отклонения иначе, чем биология и психология. Но если вы действительно хотите погрузиться в более подробные социологические объяснения, вам нужно подождать до следующей недели, когда мы рассмотрим основные теоретические объяснения преступности и девиантности.

Сегодня мы узнали о социальных отклонениях. Мы обсудили биологические и психологические подходы к объяснению девиантности, то, что они могут предложить, и присущие им ограничения. Затем мы закончили, обратившись к социологической перспективе и поговорив о социальных основах девиантности.

Ускоренный курс «Социология» снят в студии доктора Шерил К. Кинни в Миссуле, штат Монтана, и снят с помощью всех этих хороших людей. Наша команда аниматоров — Thought Cafe, а ускоренный курс создан с помощью Adobe Creative Cloud.Если вы хотите, чтобы ускоренный курс оставался бесплатным для всех навсегда, вы можете поддержать серию на Patreon, краудфандинговой платформе, которая позволяет вам поддерживать любимый контент. Спасибо всем нашим покровителям за то, что сделали возможным ускоренный курс при их постоянной поддержке.

Теория маркировки и теория символического взаимодействия (теории криминологии) IResearchNet

III. Критика точки зрения маркировки

Криминологи высказали много критических замечаний против точки зрения навешивания ярлыков, которые рассматривали ярлыки как нападение на предшествующие теоретические мысли.Теория навешивания ярлыков подвергалась критике как слишком упрощенная: ярлык влияет на самооценку, что приводит к изменению самооценки, и это изменение самооценки ведет к изменению поведения (Wellford, 1975, стр. 342). Утверждалось, что перспектива навешивания ярлыков — не более чем небольшая часть гораздо более обширной общей теории. В этом разделе исследуются как теоретические, так и эмпирические недостатки концепции маркировки, которые пронизывают эту область.

A. Ранняя теоретическая критика

Одна из первых критических замечаний в отношении перспективы маркировки была представлена ​​Гиббсом (1966), который утверждал, что в то время в теории маркировки было несколько недостатков, наиболее критичным из которых было то, что теория маркировки делает акцент на реакции на тип поведение.Это означает, что девиантный акт является внешним по отношению к актеру и действию. По сути, не имеет значения, что индивид занимался какой-либо девиантной или преступной деятельностью, важно только то, что на него была реакция общества. Отклонение от нормы может иметь место только при реакции определенного вида или уровня. Это проблематично для теории навешивания ярлыков, поскольку очевидно, что в большинстве случаев должно произойти нарушение правил, чтобы общественность или система уголовного правосудия имела место. Теоретики, навешивающие ярлыки на эту критику, ответили простым утверждением, что они не обязательно отрицают важность понимания причин первоначального отклонения или нарушения правил, но что их главный интерес заключается в роли социальных реакций на правила: ломка.

Акерс (1967) обозначил другую проблему с точки зрения маркировки. По словам Акерса, «мы до сих пор мало знаем даже об официальном распределении и вариациях в скорости некоторых видов девиантности и практически не знаем истинного распределения почти всех типов девиантного поведения» (стр. 459). Что касается подхода к навешиванию ярлыков, мы все еще не очень много знаем об истинных масштабах нарушения правил. Поскольку мы мало знаем о нарушении правил, как мы можем ожидать, что сможем изучать социальную реакцию на нарушение правил, или, по крайней мере, так утверждает критика.

Лемерт (1974), один из выдающихся теоретиков навешивания ярлыков, утверждал, что в перспективе навешивания ярлыков не хватает обсуждения степени консенсуса или несогласия, существующего в социальных реакциях, что чрезвычайно затрудняет изучение реакции общества на девиантность. Другими словами, разные люди по-разному отреагируют на разные виды преступлений. Правила реагирования и навешивания ярлыков автоматически согласовываются в литературе, особенно в отношении личных и насильственных преступлений. Что касается менее серьезных преступлений, особенно преступлений без потерпевших, люди будут вести себя по-разному в своих реакциях, основываясь на личном опыте и убеждениях.

Вторая линия критики касается природы реакции общества в разных обществах. Согласно Гиббсу (1966), было неясно, преследовал ли Беккер (1963) теорию девиантного поведения или теорию реакций на девиантность. Если реакция является ключом к девиантному поведению, то подразумевается, что девиантность не изменится в разных обществах мира; то есть определения преступной деятельности (как социальной, так и правовой) будут постоянными во всех странах и обществах.Тем не менее, это не так. Многие примеры этого можно увидеть при сравнении законодательных актов разных стран; Одним из примеров может быть тот факт, что марихуана незаконна в Америке, но легальна в Амстердаме (Becker, 1963). Следовательно, существует разница в реакции общества между этими двумя странами в их определении употребления марихуаны как девиантного / преступного поведения. Лемерт (1974, стр. 12) заметил, что точка зрения навешивания ярлыков не полностью объясняет процесс, в котором участвует общество, реагируя на поведение; реакция может идентифицировать девиантный поступок, но не объясняет, почему такое поведение считается девиантным.

Акерс (1967) писал, что еще одна проблема с точки зрения навешивания ярлыков заключалась в том, что ярлыки не объясняют первый девиантный поступок или нарушение правил. Некоторое нарушение правил должно предшествовать девиантным ярлыкам: социальные определения не возникают в вакууме; они взаимно интерактивны. Это могло быть, как утверждал Веллфорд (1975), что первое допущение точки зрения навешивания ярлыков указывает на то, что никакое действие не является преступным по сути. Несмотря на то, что в разных странах и обществах существуют большие различия в том, как рассматриваются и рассматриваются криминальное поведение, большинство обществ сочло важным контролировать определенные виды поведения; например, в разных странах и культурах убийства, грабежи, кражи со взломом и воровство были признаны важными преступлениями, которые необходимо контролировать (Wellford, 1975, стр.335).

Еще одна теоретическая критика точки зрения навешивания ярлыков исходит от криминологов, которые признают связь между навешиванием ярлыков и сдерживанием. Титтл (1975) утверждал, что перспектива навешивания ярлыков не касается случаев, когда навешивание ярлыков фактически сдерживает девиантную карьеру, подавляя девиантность. Торселл и Клемке (1972) утверждали, что трудно изучать подход к навешиванию ярлыков, не задумываясь о модели сдерживания. Сдерживание подразумевает, что санкции будут удерживать правонарушителей от дальнейшего преступного поведения посредством процесса рационального выбора, при котором преступник будет взвешивать издержки и выгоды любого будущего правонарушения через призму предыдущего наказания (Bowers & Salem, 1972, p.428). Согласно Томасу и Бишопу (1984, стр. 1223), обе модели принимают социально-психологический уровень анализа, применяются к тому, как санкции влияют на правонарушителей, касаются формальных и неформальных санкций и имеют разветвления для социальной политики. Действительно, один из самых интригующих вопросов остается, будет ли человек, которому присвоено звание «преступник», склонен к совершению еще большего числа преступлений или удерживается от его преступного поведения в будущем (Paternoster & Iovanni, 1989).

Наконец, Гиббс (1966) представил чисто семантический теоретический аргумент против точки зрения навешивания ярлыков.Согласно Гиббсу, обсуждение Беккером (1963) тайного девианта является терминологическим противоречием; Если девиантность является конечным результатом реакции, тайный девиант вообще не может быть девиантным. Этот тайный девиант никогда не получит ярлыков и, следовательно, никогда не будет девиантным.

Социальный контроль и теории самоконтроля

Теория социального контроля

Теория социального контроля приобрела известность в 1960-х годах, когда социологи искали различные концепции преступности.Именно в этот период Трэвис Хирши выдвинул свою новаторскую интерпретацию теории управления, теории, построенной на существующих концепциях социального контроля. Теория социального контроля Хирши утверждает, что связи с семьей, школой и другими аспектами общества служат для уменьшения склонности к девиантному поведению. Таким образом, теория социального контроля утверждает, что преступление происходит тогда, когда такие связи ослаблены или не установлены прочно. Сторонники теории контроля утверждают, что без таких связей преступление — неизбежный исход (Lilly et al., 1995). В отличие от других теорий, которые стремятся объяснить, почему люди проявляют девиантное поведение, теории контроля придерживаются противоположного подхода, задаваясь вопросом, почему люди воздерживаются от правонарушений (Akers and Sellars, 2004). В результате преступность рассматривается как возможность для всех людей в обществе, которой избегают только те, кто стремится поддерживать семейные и социальные связи. По словам Хирши, эти связи основаны на привязанности к тем, кто находится внутри и вне семьи, включая друзей, учителей и коллег; приверженность деятельности, в которую человек вкладывает время и энергию, например образовательные или карьерные цели; участие в действиях, которые служат как для дальнейшей привязки человека к другим, так и оставляют ограниченное время для вовлечения в девиантную деятельность; и, наконец, вера в более широкие социальные ценности.Считается, что эти четыре аспекта социального контроля взаимодействуют друг с другом, чтобы изолировать человека от преступной деятельности (Siegel and McCormick, 2006).

Те, кто пытается проверить силу этой теории, поскольку она конкретно относится к молодежи, внимательно изучили связи с семьей, школой, сообществом и религией, чтобы определить: степень, в которой такие связи влияют на совершение правонарушений. Ниже обсуждается подборка литературы по теории социального контроля в части, касающейся преступности и правонарушений среди молодежи.

Привязанность к родителям

Теория социального контроля находится среди других социологических теорий, которые сосредотачиваются на роли социальных и семейных связей как ограничений для совершения правонарушений. Предполагается, что для молодых людей ключевой аспект социального контроля находится в семье, особенно через взаимодействие с родителями и чувства к ним. Из исследований, в которых изучалось влияние социального контроля на правонарушения, большая часть обнаружила отрицательную связь между родительской привязанностью и правонарушением.Таким образом, было обнаружено, что чем сильнее привязанность к родителям, тем ниже вероятность вовлечения в делинквентное поведение. Следует отметить, что из всех исследований, рассмотренных для этого отчета, только одно обнаружило, что родительская привязанность не влияет на преступность (Brannigan et al., 2002).

В своем исследовании влияния агрессии подростков в раннем подростковом возрасте на последующие насильственные преступления Brendgen et al. (2001) исследовали роль родителей в агрессии несовершеннолетних.В частности, авторы были очень заинтересованы в изучении того, как родительский контроль влияет на агрессию, приводящую к последующим насильственным преступлениям. Учителя оценили выборку из 516 мужчин европеоидной расы из Монреаля на предмет агрессивного поведения. Данные самоотчетов были также собраны у респондентов примерно через три и четыре года спустя, в возрасте 16 и 17 лет, относительно совершения правонарушений с применением физического насилия. Степень родительского надзора и проявленного ухода также отслеживалась на различных этапах этого периода исследования.Brendgen et al. (2001) обнаружили, что проактивная агрессия, проявленная без провокации, является ранним предиктором последующего правонарушения с применением насилия. Напротив, насилие со стороны партнера в подростковом возрасте было связано с реактивной агрессией или агрессией, классифицированной как защитное поведение в ответ на предполагаемую агрессию. Авторы также обнаружили, что подростки мужского пола, которые меньше наблюдали со стороны родителей, с большей вероятностью демонстрировали активную агрессию и насилие в более позднем подростковом возрасте.В заключение авторы предполагают, что раннее вмешательство в форме различных родительских стратегий действительно может привести к предотвращению насильственных правонарушений в более позднем подростковом возрасте. Результаты этого исследования подтверждают мнение о том, что методы воспитания и родительская поддержка могут влиять на насильственные правонарушения со стороны молодежи.

Привязанность — центральный компонент теории социального контроля, особенно в том, что касается родительской привязанности. Исследования показали, что родительская привязанность может повлиять на вовлечение молодых людей в преступную деятельность.Среди этих исследований было исследование исследование, проведенное Henrich et al. (2005) о влиянии связи родителей и школы на насилие среди подростков. Авторов особенно интересовало, как такие привязанности влияют на насильственные преступления молодых людей с применением оружия. Henrich et al. (2005) получили данные опроса 7 033 молодых людей из 132 американских средних школ, собранные в ходе Национального лонгитюдного исследования здоровья подростков. Авторы обнаружили, что молодые люди, которые сообщали о более тесной связи со своими родителями, с меньшей вероятностью совершали насильственные преступления с применением оружия (Henrich et al., 2005). Аналогичным образом Herrenkohl et al. (2003) обнаружили, что молодые люди, которые проявляли менее агрессивное поведение, с большей вероятностью имели более сильную привязанность к своим родителям. Чаппл и Хоуп (2003) также обнаружили, что родительская привязанность снижает вероятность интимного насилия в их выборке из 1139 студентов. Результаты этих исследований подтверждают концепцию Хирши о роли, которую родительские привязанности могут сыграть в защите молодых людей от преступной деятельности.

Кроме того, было обнаружено, что родительский контроль снижает преступность среди 980 молодых людей из Арканзаса.В исследовании Chapple (2003) 1997 года изучалась связь между агрессивными родителями, родительскими узами и насильственными интимными преступлениями. Результаты исследования показывают, что молодые люди, которые наблюдали насилие между родителями, имели более низкий уровень родительской привязанности и с большей вероятностью совершали насильственные оскорбления в отношении интимного партнера. Более того, более низкие уровни родительского контроля также были связаны с насилием со стороны подросткового партнера. Чаппл (2003) приходит к выводу, что полученные данные согласуются с утверждением теории контроля о том, что родительская привязанность и привязанность снижают вероятность правонарушений.

Напротив, исследования опровергли представление о том, что родительский контроль может влиять на агрессию молодежи. В своем исследовании влияния структуры семьи и воспитания детей на неправомерное поведение и агрессию в детстве Бранниган и др. (2002) обнаружили, что положительный родительский контакт и родительская поддержка не влияют на неправомерное поведение в детстве. Аналогичные результаты были получены в отношении предикторов агрессии, при этом постоянство воспитания не было значимым предиктором агрессии. Такие результаты опровергают представление о том, что родительская поддержка обязательно влияет на агрессию молодежи.

Приставка для школы

В сочетании с родительской привязанностью привязанность подростков к школе рассматривается в теории социального контроля Хирши как фундаментальное средство установления социального контроля. Значительное количество исследований, относящихся к теории социального контроля, включает измерения роли школьной привязанности и школьной поддержки в жизни молодых людей. Канадское исследование 1311 молодых людей со всей страны обнаружило доказательства, демонстрирующие влияние школьной привязанности на преступность.Sprott (2004) исследовал влияние школьной поддержки. в детстве и в более позднем подростковом возрасте — насильственные и ненасильственные преступления. Данные были собраны у участников исследования в трех разных случаях: в 1994/1995 году, когда участникам было примерно 10 и 11 лет; в возрасте 12 и 13 лет в 1996/97 году; а затем снова в возрасте 14 и 15 лет в 1998/1999 году. В целом Спротт (2004) обнаружил, что молодые люди, которые вели себя агрессивно, часто приходили из классных комнат, которые оказывали мало эмоциональной поддержки ученикам.Учащиеся, которые посещали классы, характеризовались как более сильные поддерживающие и социальные взаимодействия в возрасте 10 и 11 лет, с меньшей вероятностью вели себя агрессивно в возрасте 12 и 13 лет. Кроме того, было обнаружено, что молодые люди, которые проявляли большую агрессию в первые годы жизни. Период сбора данных, скорее всего, был насильственным во время второго периода сбора данных. Спротт (2004) размышляет, играет ли школьная поддержка значительную роль в предотвращении будущих насильственных преступлений, возникающих в результате неадекватной связи в других аспектах жизни ребенка.Таким образом, молодые люди могут затем отказаться от агрессивного поведения, чтобы обеспечить постоянную поддержку, которую они получают от школы. Sprott et al. (2005) нашли дополнительные доказательства, подтверждающие эти выводы, в своем исследовании на 1956 молодых людях из Канады. Авторы обнаружили, что сильная привязанность к школе была связана с меньшим количеством насильственных преступлений. В результате они приходят к выводу, что нельзя преуменьшать важное влияние привязанности к школе в жизни молодых людей.

Влияние привязанности к школе на насильственные правонарушения аналогично было обнаружено Brookmeyer et al.(2006) в своем американском исследовании характеристик агрессивного поведения. Данные о 6397 молодых людях из национальной выборки из 125 американских школ были собраны с помощью Национального лонгитюдного исследования здоровья подростков. Данные, которые состояли из самостоятельных опросов молодежи и интервью с родителями, были собраны дважды: в 1995 и 1996 годах. Brookmeyer et al. (2006) обнаружили, что те молодые люди, которые совершали все более и более жестокие преступления во втором опросе, с большей вероятностью, чем другие молодые люди, выражали чувство меньшей связи со своей школой.Кроме того, была обнаружена положительная связь между чувством связи с родителями и чувством связи со школой. Результаты подчеркивают потенциальную роль, которую родители и школа могут сыграть в предотвращении насильственных правонарушений среди молодежи. Аналогичные выводы были сделаны Resnick et al. (2004) и Banyard and Quartey (2006) в своих исследованиях факторов риска совершения преступлений с применением насилия среди подростков. Эти авторы аналогичным образом обнаружили, что привязанность к школе, среди других факторов социального контроля, защищает молодых людей от агрессивного поведения.

Более того, важность школьной привязанности и подростковой преступности также подчеркивалась Herrenkohl et al. (2003) в своем исследовании о влиянии как защитных факторов, так и факторов риска на насилие среди подростков. Лонгитюдные данные были получены в рамках Проекта социального развития Сиэтла, в рамках которого учителя собирали оценки выборки (N = 808) через различные промежутки времени в течение детства. Когда молодежь оценивалась в возрасте 18 лет, авторы обнаружили, что те, кто, по оценке, демонстрировал менее агрессивное поведение в детстве, с большей вероятностью имели более сильные связи с родителями. с большей вероятностью будет религиозным и более склонным к школе в среднем подростковом возрасте.Авторы обнаружили, что подростки, которые в детстве оценивались учителями как агрессивные (и, следовательно, для которых было предсказано насилие), были менее склонны к насилию в 18 лет, если они испытали взаимодействие различных социальных защитных факторов, таких как семья вовлеченность, религиозность и взаимодействие со сверстниками. Авторы приходят к выводу, что, как показали предыдущие исследования, привязанность подростков к школе, по-видимому, выполняет защитную функцию от насилия в более позднем подростковом возрасте.

Роль сообщества

Роль сообщества и соседства как агентов социального контроля также оценивалась в литературе по социальному контролю. В своем исследовании жестокого обращения с партнером в подростковом возрасте в Новой Англии Banyard и Quartey (2006) опросили 980 молодых людей с 7 по 12 классы по различным аспектам рискованного поведения. В частности, были собраны данные самоотчетов о жестоком обращении с партнером-подростком, виктимизации, семейном происхождении, а также о мониторинге и поддержке со стороны соседей.Авторы обнаружили, что молодые люди, которые признались в физическом и / или сексуальном насилии со стороны партнера, менее восприимчивы к мониторингу района, чем молодые люди, которые не сообщали о таком насилии со стороны партнера. Было обнаружено, что снижение чувства социальной ответственности связано с правонарушением среди участников исследования. Роль сообществ в формировании ценностей и нормативных представлений о насилии изучалась другими исследователями, в том числе Бернбургом и Торлиндссоном (2005). Используя данные национального обследования 2941 исландского подростка, Бербург и Торлиндссон (2005) попытались оценить влияние внутренних и внешних ценностей и воспринимаемых норм на агрессивное поведение.Авторы обнаружили значительную взаимосвязь между нейтрализацией агрессии в рамках норм сообщества и агрессивным поведением среди респондентов как мужчин, так и женщин. Кроме того, среди респондентов-мужчин было обнаружено, что нормы поведения в обществе являются более сильным предиктором агрессии, чем влияние норм поведения и сверстников. Подобные результаты подтверждают мнение о том, что общественные группы, которые придерживаются норм насилия, скорее всего, повлияют на агрессивный характер отдельных членов.

Религиозность

Хотя влияние религиозности на правонарушения не так широко изучено, как другие аспекты социального контроля, тем не менее, они оценивались теми, кто пытался понять этот аспект социального контроля.Джонсон и др. (2001) исследуют дебаты о влиянии религиозности на молодежь. правонарушения, вопросы о том, являются ли более религиозные молодые люди менее правонарушителями. Авторы также стремились определить, если это так, почему религиозные подростки не проявляют девиантного поведения в той же степени, что и их нерелигиозные сверстники. Данные были получены из Национального исследования молодежи, национального лонгитюдного исследования американской молодежи. Джонсон и др. (2001) исследовали факторы, связанные с теорией социального контроля, связанные с привязанностью, включая родительскую привязанность, привязанность к школе и религиозные убеждения.Религиозность основывалась на степени, в которой люди приписывали убеждения определенной религии и были посвящены посещению служб этой церкви на регулярной основе. Авторы обнаружили, что религиозность отрицательно влияет на правонарушения, в том числе и на насилие. Они утверждают, что религия снижает преступность из-за влияния религии на формирование убеждений. Кроме того, предполагается, что религиозная молодежь может быть менее склонна к общению со сверстниками-правонарушителями. Исследования, проведенные Benda и Turney (2002), Herrenkohl et al.(2003) и Resnick et al. (2004) далее поддерживает идею о том, что религиозность снижает вероятность правонарушений среди молодежи. Однако следует отметить, что такие результаты не являются полностью окончательными, поскольку другие исследования показали иное. MacDonald et al. (2005) в исследовании влияния удовлетворенности жизнью и рискованного поведения на различные формы молодежного насилия, проведенного в США, не нашли поддержки тезису о том, что религиозное участие снижает вероятность насильственного поведения. Авторы первоначально предположили, что молодые люди, которые были признаны более религиозными, с меньшей вероятностью по сравнению с молодыми людьми, не имеющими сильной религиозной принадлежности, будут участвовать в правонарушениях.Хотя это воспринималось как изолирующий фактор, этого не произошло. Влияние религии на преступность было дополнительно подвергнуто сомнению Бендой и Корвином (2002), которые обнаружили, что повышенная религиозность является сильным предиктором насилия среди подростков. В лучшем случае сохранившаяся литература по этому аспекту социального контроля демонстрирует неоднозначные выводы о роли религии как механизма социального контроля против правонарушений.

Критика

Несмотря на исследования, подтверждающие принципы теории социального контроля, некоторые ученые сомневаются в силе этой теории.Как отмечает Гиббонс (1994), некоторые задаются вопросом, можно ли использовать идеи самоконтроля, предложенные Хирши, для объяснения более серьезного оскорбительного поведения. Критики теории утверждают, что теория может лучше объяснить мелкие правонарушения, но не обязательно адекватно объясняет более серьезные преступления (Гиббонс, 1994).

Последствия для политики

Исследования, изучающие влияние различных аспектов теории социального контроля, могут пролить свет на потенциальные области разработки политики.Как уже говорилось, теория социального контроля утверждает, что роль родителя имеет первостепенное значение для привязки молодых людей к семье. Эта связь рассматривается как фундаментальная для уменьшения склонности ребенка к совершению правонарушений. Поскольку исследования в этой области в значительной степени выявили тесную взаимосвязь между родительской привязанностью и более низким уровнем преступности, оказание поддержки родителям в форме обучения родительским навыкам могло бы стать эффективным шагом на пути к борьбе с преступностью среди молодежи путем создания прочных связей между родителями и детьми.Помимо семьи, школы играют важную роль в социализации молодежи, а также могут сыграть ключевую роль в качестве изолирующего фактора от преступности. Школа может оказывать молодым людям поддержку, которую они, возможно, не получат где-либо еще. В свете этого Sprott et al. (2005) сообщил, что, поскольку школьные связи, как было установлено, играют такую ​​важную роль в сокращении насильственных правонарушений, для школ кажется противоположным проводить политику «нулевой терпимости», которая служит только для дальнейшего исключения и изоляции молодых людей, которые действовали насильственно. и разорвать их связи со школой.В качестве альтернативы молодые люди, которые считаются находящимися в группе риска или правонарушителями, должны получать большую, а не меньшую поддержку со стороны школы. Авторы предлагают отдавать предпочтение политике, способствующей сплочению школы и привязывающей молодых людей к своим школам.

Теория самоконтроля

Общая теория преступности, также известная как теория самоконтроля, возникла в результате эволюции теории социального контроля. Точно так же, как Хирши основывался на предыдущих теориях контроля, введя теорию социального контроля, Готфредсон и Хирши далее развили свою концепцию причин преступности и заключили ее в новую теорию: общую теорию преступности.В то время как теория контроля подчеркивает важность социальных связей как изолирующего фактора от преступного участия, общая теория преступности утверждает, что низкий самоконтроль является ключевым фактором, лежащим в основе преступности. Эту новую теорию управления часто называют теорией самоконтроля, поскольку она сосредоточена на этом аспекте. Готфредсон и Хирши объединили аспекты других теорий, чтобы сформировать общую теорию преступности, заимствуя понятия из теории повседневной деятельности, теории рационального выбора и других социальных теорий преступности, основанных на психологии и биологии.Эти две теории различаются тем, что считается фундаментальной склонностью к преступлению; однако обе теории сосредоточены на аспектах, которые развиваются в детстве благодаря эффективному воспитанию детей (Siegel and McCormick, 2006). Хотя основная теория преступности сосредоточена на внутреннем контроле, а не на социальном контроле, общая теория преступности имеет общие черты с предыдущей теорией, поскольку в ней акцент делается на роли родителей в воспитании самоконтроля в детстве. Как и другие теории контроля, общая теория преступности придает большое значение этому процессу раннего развития как закладке условий для дальнейшей жизни.

Готфредсон и Хирши сместили акцент с акцента на роли социального контроля как защиты людей от участия в преступной деятельности на концепцию, согласно которой самоконтроль или его отсутствие может использоваться для объяснения преступного поведения. По мнению Готфредсона и Хисрчи, преступление происходит в результате следующего процесса: «(1) импульсивная личность; (2) отсутствие самоконтроля; (3) ослабление социальных связей; (4) возможность совершить преступление и преступность к (5) девиантному поведению »(Siegel and McCormick, 2006: 286).Согласно общей теории преступности, преступление рассматривается как средство получения немедленного удовлетворения, а способность откладывать такие краткосрочные желания связана с самоконтролем. Таким образом, считается, что люди со склонностью к преступной деятельности не обладают достаточным самоконтролем. Это отсутствие самоконтроля восходит к детству, когда, как предполагают теоретики, появляются первые признаки девиантного поведения. Для людей с ограниченным самоконтролем участие в девиантном поведении продолжается только на протяжении всей жизни (Lilly et al., 1995). Таким образом, хотя считается, что самоконтроль достигается в раннем детстве и не обязательно меняется с течением времени, теория предполагает, что с возрастом уровень нарушений снижается даже для тех, у кого уровень самоконтроля ниже. Согласно этой теоретической точке зрения, «люди не меняются, меняются возможности» (Siegel and McCormick, 2006: 286).

Поскольку общая теория преступности фокусируется исключительно на той роли, которую самоконтроль играет в преступности, исследования также сосредоточены на взаимосвязи между самоконтролем и склонностью к преступному поведению.Другие факторы, которые, как считается, связаны с самоконтролем, также оценивались в рамках существующих исследований, включая меры рискованного поведения. Ниже приводится обзор некоторых из существующих исследований, в которых проверялась эта теория.

Исследования общей теории преступности в основном сосредоточены на влиянии низкого самоконтроля на правонарушение. Исследование Барона (Baron, 2003) уличной молодежи, живущей в центре Ванкувера, было сосредоточено именно на этом аспекте. Автор провел 400 интервью с уличной молодежью о различных типах правонарушений, в том числе о преступлениях против собственности, употреблении наркотиков и насильственных преступлениях.Барон (2003) обнаружил связь между низким самоконтролем и агрессивным поведением, при этом низкий самоконтроль является самым мощным предиктором насильственных преступлений. Несмотря на эти результаты, автор отмечает, что результаты не обязательно подтверждают утверждение о том, что низкий самоконтроль является сильным предиктором любого преступного поведения, предполагая вместо этого, что эту теорию можно использовать для объяснения определенных типов правонарушений. К аналогичным выводам пришли Piquero et al. (2005). Авторы исследовали взаимосвязь между низким самоконтролем и насильственными преступлениями и виктимизацией в результате убийств.Они обнаружили связь между низким самоконтролем и насильственными преступлениями и виктимизацией в результате убийств. Тем не менее, самоконтроль не был единственной способствующей переменной. Раса, возраст на момент совершения первого правонарушения и криминальное прошлое также сыграли свою роль. В виде В результате они утверждают, что, хотя самоконтроль действительно является фактором, способствующим насильственным преступлениям, общая теория преступности не принимает во внимание другие социальные и культурные факторы, которые также могут быть причиной склонности к насильственным преступлениям.Исследование, проведенное Un Never et al. (2006) дополнительно поддерживает эти утверждения.

Другое исследование было направлено на оценку силы общего применения самоконтроля к различным категориям правонарушений. В своем исследовании 1997 года Чаппл и Хоуп (2003) изучали групповое и интимное насилие в отношении самоконтроля. Данные самоотчета были собраны у 1139 учеников 9-11 классов из двух школьных округов города на юге США. Авторы специально сосредоточили внимание на показателях родительской привязанности, самоконтроля и возможности совершения правонарушений.Чаппл и Хоуп (2003) обнаружили, что более низкий уровень самоконтроля был связан с насилием со стороны банд. Они также обнаружили, что молодые люди, которые, как сообщалось, были вовлечены в деятельность банд, в четыре раза чаще участвовали в насильственных свиданиях. Авторы настоящего исследования приходят к выводу, что такие результаты свидетельствуют об общности между этими двумя разными группами правонарушителей. Они также утверждают, что влияние самоконтроля на два обсуждаемых типа правонарушений подтверждает пользу общей теории преступления.

Дополнительные исследования изучали самоконтроль через участие в определенных рискованных формах поведения. В своем исследовании влияния удовлетворенности жизнью и рискованного поведения на различные формы молодежного насилия MacDonald et al. (2005) изучили данные опроса, собранные у 5 545 старшеклассников из Южной Каролины. Правовые формы поведения, такие как курение, употребление алкоголя и наркотиков, а также сексуальное поведение, считающееся рискованным, были включены в категорию рискованного поведения. Авторы нашли поддержку теории самоконтроля в том, что респонденты, которые участвовали в рискованном поведении, с большей вероятностью были вовлечены в агрессивное поведение.

Критика

В совокупности большая часть исследований самоконтроля и правонарушений обнаружила значительную взаимосвязь между правонарушением и более низким уровнем самоконтроля. Однако следует отметить, что не все эти авторы интерпретировали эти результаты как показатель силы теории в предсказании всех преступлений с помощью общей теории правонарушения. Общий характер теории Готфредсона и Хирши оказался одновременно новым и противоречивым.Утверждается, что эта теория применима к различным преступным действиям, поскольку предполагается, что низкий самоконтроль способствует совершению преступлений, от кражи со взломом до убийства (Siegel and McCormick, 2006). Как обсуждалось выше, некоторые задаются вопросом, в какой степени эта концепция преступления, основанная исключительно на уровнях самоконтроля, может быть использована для объяснения всех правонарушений. Далее критики общей теории преступности обнаружили, что использование самоконтроля как основного объяснения преступности проблематично.«Сомнительно, что преступное и аналогичное (или девиантное) поведение будет иметь сильную корреляцию между всеми правонарушителями, включая, например, белых воротничков, которые продемонстрировали отсроченное вознаграждение за получение высокостатусных профессиональных должностей» (Lilly et al., 1995 : 104). Хотя многие согласны с тем, что эта теория может быть верной для некоторых типов правонарушений, некоторым неясно, как эта теория объясняет другие типы девиантного поведения.

Другие ученые критически относятся к циркулярному аргументу общей теории преступности относительно связи между низким самоконтролем и преступностью (Siegel and McCormick, 2006).Главный аргумент Готтфредсона и Хирши состоит в том, что преступление совершают те, кому не хватает самообладания. С точки зрения исследования некоторые задаются вопросом, как эту концепцию низкого самоконтроля можно проверить эмпирически, отделив самоконтроль от склонности к преступности. Как предполагают Акерс и Селлерс (2004), общая теория преступности, по-видимому, предполагает, что «склонность к преступлению и низкий самоконтроль являются одним и тем же» (Akers and Sellars, 2004: 125). Таким образом, теория предполагает, что низкий самоконтроль и преступность всегда связаны.Однако критики теории не так уверены в силе причинной связи между самоконтролем и преступностью. Сигел и Маккормик (2006) предполагают, что, хотя самоконтроль действительно может способствовать преступности, он может быть не единственным фактором. Они предполагают, что на преступность могут влиять и другие факторы, независимо от того, связаны они или не связаны с самоконтролем (Siegel and McCormick, 2006).

Наконец, утверждение, сделанное в рамках общей теории преступности, что низкий самоконтроль стабилен на протяжении всей жизни, предполагает, что склонность людей к преступлению также остается стабильной.Это понятие вызывает большие споры среди тех, кто не согласен с идеей о том, что по сути ничего нельзя сделать для изменения жизненных траекторий тех, кому не хватает самоконтроля (Siegel and McCormick, 2006). Получающиеся в результате политические последствия такого утверждения еще больше окружены противоречиями.

Последствия для политики

В связи с тем, что большое внимание уделяется роли самоконтроля или его отсутствию в возникновении преступного поведения, особое внимание уделяется социальным программам, направленным на вмешательство в жизнь молодых людей на ранней стадии развития.К ним относятся инициативы, направленные на развитие родительских навыков, чтобы помочь родителям привить самоконтроль маленьким детям. Такая политика подпитывается представлением о том, что, помимо раннего вмешательства, мало что можно сделать для дальнейшего обуздания преступности (Gottfredson and Hirschi, 1990). Как таковые, эти типы социальной политики могут рассматриваться как выполняющие функцию предупреждения преступности, а не как реакционные средства борьбы с преступностью в обществе. Программы, направленные на влияние на методы воспитания будет предпочтительнее тех, которые направлены на реабилитацию правонарушителя, что рассматривается как бесполезный подход к борьбе с преступностью (Akers and Sellars, 2004).В результате такого утверждения политика, проистекающая из общей теории преступности, вызвала споры. Поскольку теория утверждает, что реабилитация не является эффективным механизмом борьбы с преступностью, эта теория использовалась в Соединенных Штатах для поддержки реализации политики, ориентированной на длительное заключение правонарушителей. Этот все более карательный подход к преступлениям подвергается сомнению теми, кто не согласен с представлением о том, что правонарушители не могут измениться и, следовательно, должны быть лишены дееспособности, чтобы избежать совершения преступлений в будущем.Наконец, Готтфредсон и Хирши (1990) предполагают, что «эффективная политика должна учитывать привлекательность криминальных событий для потенциальных преступников» (Gottfredson and Hirschi, 1990: 274). Хотя это второстепенный аспект общей теории преступности и потенциальная область для разработки политики, на самом деле, как такая политика будет выглядеть на практике, неясно. Поэтому неудивительно, что как авторы, так и сторонники продолжают подчеркивать важность раннего вмешательства в жизнь молодых людей для сведения к минимуму вероятности совершения преступлений в будущем.

Список литературы

Akers, R.L. и C.S. Sellers. (2004). Криминологические теории: введение, оценка и применение (4 ^{-е изд.} ). Лос-Анджелес: Роксбери Паблишинг.

Баньярд, Г. и К.А. Quartey. (2006). Связь молодежи с семьей, риск насилия и успеваемость в школе: экологические корреляты самооценки правонарушения. Journal of Interpersonal Violence, 21 (10) , 1314-1332.

Барон, С. В. (2003). Самоконтроль, социальные последствия и преступное поведение: уличная молодежь и общая теория преступности. Журнал исследований преступности и правонарушений, 40 (4) , 403.

Бенда, Б. Б. и Р. Ф. Корвин. (2002). Влияние жестокого обращения в детстве и подростковом возрасте на насилие среди подростков. Молодежь и общество, 33 (3) , 339−365.

Бенда, Б. Б. и Х. М. Терни. (2002). Молодежное насилие: проблемы и перспективы. Журнал социальной работы детей и подростков, 19 (1) , 5-34.

Бернбург, J.G. и Т. Торлиндссон. (2005). Насильственные ценности, нормы поведения и молодежная агрессия: многоуровневое исследование в Исландии. Sociological Quarterly, 46 (3) , 457-478.

Бранниган А., У. Геммелл, Д. Певалин и Т. Уэйд. (2002). Самоконтроль и социальный контроль при проступках и агрессии в детстве: роль структуры семьи, гиперактивности и враждебного воспитания. Канадский журнал криминологии, 44 (2) , 119–142.

Брендген, М., Ф. Витаро и Ф. Лавуа. (2001). Реактивная и проактивная агрессия: предсказания физического насилия в различных контекстах и ​​смягчающие эффекты родительского контроля и поведения по уходу. Журнал аномальной детской психологии, 29 (4) , 293.

Брукмейер, К.А., К.А. Fanti и C.C. Генрих. (2006). Школы, родители и насилие среди молодежи: многоуровневый экологический анализ. Журнал клинической детской и подростковой психологии, 35 (4) , 504-514.

Chapple, C.L. (2003). Изучение межпоколенческого насилия: жестокое ролевое моделирование или слабый родительский контроль? Насилие и жертвы, 18 (2) , 143–162.

Chapple, C.L. и т.Я надеюсь. (2003). Анализ самоконтроля и криминальной универсальности преступников, совершающих преступные действия, связанные с бандитизмом и свиданиями. Насилие и жертвы, 18 (6) , 671-690.

Гиббонс, округ Колумбия (1994). Разговор о преступности и преступниках: проблемы и вопросы развития теории в криминологии . Энглвудские скалы: Прентис-Холл Инк.

Gottfredson, M.R. and T. Hirschi. (1990). Общая теория преступности . Стэнфорд: Издательство Стэнфордского университета.

Генрих, К.К., К.А. Брукмейер и Г. Шахар. (2005). Насилие с применением оружия в подростковом возрасте: связь родителей и школы как защитные факторы. Журнал здоровья подростков, 37 (4) , 306-312.

Herrenkohl, T.I., K.G. Хилл, И. Чанг, Дж. Го, Р. Эботт и Дж. Д. Хокинс. (2003). Факторы защиты от серьезного агрессивного поведения в подростковом возрасте: проспективное исследование агрессивных детей. Социальная работа, 27 (3) , 179−191.

Джонсон, Б.Р., С.Дж. Янг, Д. Ларсон и С.Гастроном. (2001). Имеет ли значение религиозная приверженность подростков? Пересмотр влияния религиозности на преступность. Журнал исследований преступности и правонарушений, 38 (1) , 22–44.

Лилли, J.R., F.T. Каллен и Р.А. Мяч. (1995). Криминологическая теория: контекст и последствия (2 ^{-й выпуск} ). Таузенд-Оукс, Калифорния: Sage Publications.

MacDonald, J., A.R. Пикеро, Р.Ф. Валуа и К. Зуллиг. (2005). Взаимосвязь между удовлетворенностью жизнью, рискованным поведением и насилием в молодежной среде. Журнал межличностного насилия 20 (11) , 1495–1518.

Пикеро, А. Р., Дж. Макдональд, А. Добрин, Л. Е. Дейгл и Ф. Каллен. (2005). Самоконтроль, насильственные преступления и виктимизация за убийство: оценка общей теории преступления. Journal of Quantitative Criminology, 21 (1) , 55-70.

Резник, доктор медицины, М. Ирландия и И. Боровски. (2004). Насилие среди молодежи: что защищает? Что предсказывает? Результаты Национального лонгитюдного исследования здоровья подростков. Журнал здоровья подростков, 35 (5) , 1-10.

Сигел, Л.Дж. и К. Маккормик. (2006). Криминология в Канаде: теории, закономерности и типологии (3 ^{-е изд.} ). Торонто: Томпсон.

Спротт, Дж. Б. (2004). Развитие преступности в раннем возрасте: может ли климат в классе и в школе иметь значение? Канадский журнал криминологии и уголовного правосудия, 46 (5) , 553-572.

Спротт, J.B., JM Jenkins, A.N. Дуб. (2005).Важность школы: защита молодежи из групп риска от совершения правонарушений в раннем возрасте. Молодежное насилие и правосудие в отношении несовершеннолетних, 3 (1) , 59−77.

Un Never, J.D., F.T. Каллен и Р. Агнью. (2006). Почему «плохое» воспитание криминогенно ?: Выводы из конкурирующих теорий. Молодежное насилие и правосудие в отношении несовершеннолетних, 4 (1) , 3-33.

¹¹ Этот раздел был подготовлен при участии Наташи Мадон, кандидата наук, Центра криминологии Университета Торонто.M $ I «aPA # & ATO0» «6t7MHl * = m & £ \ * MF: 6` _a $ Tk- {t: 6aQG / ㈭% UaRm & baim m TNUI) iImiB’I% gIn ֒ NIu & $> Iu & $ 5ҕtJWk + M = 6 ׶ ׿.

No related posts.