Что такое скепсис: Скепсис — что это такое? Определение, значение, перевод

Содержание

Скепсис — что это такое? Определение, значение, перевод

Скепсис (ударение на «е») это критическое и полное сомнений отношение к истинности какого-либо факта, предположения или учения. Скепсис это разговорная форма слова «скептицизм», указывающая на определенные чувства, эмоции. Например, выражение «полон скепсиса» будет означать недоверие к чему-либо: «Я полон скепсиса в отношении пользы прививок».

Скептицизм это более официальный, научный термин, описывающий мировоззрение, основанное на сомнении в достоверности общепринятых истин и знаний, к тому же так называется целое направление в философии, выдвигающее сомнение в качестве принципа мышления.

В науке, философии, религии скептицизм использует сомнение как полемическое оружие против догматиков. Правильные скептики не отрицают полностью какие-либо идеи, они их подвергают сомнению, исследуют, изучают (не зря же слово «скепсис» происходит от греческого skepsis — «рассматривание»). Если бы не скептицизм некоторых умных товарищей, мы бы, наверное, до сих пор жили в Средневековье и верили в то, что Земля вращается вокруг Солнца.

Вы узнали, откуда произошло слово Скепсис, его объяснение простыми словами, перевод, происхождение и смысл.
Пожалуйста, поделитесь ссылкой «Что такое Скепсис?» с друзьями:

И не забудьте подписаться на самый интересный паблик ВКонтакте!

Значение, Определение, Предложения . Что такое скепсис

В целом я с ним согласен, однако считаю, что эта статья, да и в целом скепсис по поводу Гринуолда связаны совсем с другим.
Хотя эта идея – или, по крайней мере, конкретные выводы о России 2013 года, которые из нее делают, — у меня с самого начала вызывала скепсис, она все же выглядит в высшей степени убедительно.
Официальный представитель Командования специальных операций Сухопутных войск майор Гэри Колб (Gary Kolb) тогда выразил скепсис, отвечая на вопрос о том, не сыграл ли мефлохин свою роль в трагедии в Форт-Брэгге.
Скепсис и критичность, помнишь?
Могу понять твой скепсис, но я знаю способ помочь нам обоим.
Первоначальные идеи, связанные с колебаниями вкуса, встретили скепсис.

Другие результаты
На лице его заиграли серии улыбок различной силы и скепсиса.
Не понимаю твоего скепсиса, — недовольно сказал Глик.
Я улавливаю оттенки скепсиса в этой комнате.
Слушайте, хочу вас предупредить. Ум Мари уже не так остер, как когда-то, поэтому вам стоит принимать то, что она говорит с изрядной долей скепсиса.
Ее черные глаза следили за утенком с тем, что я бы назвал исключительным скепсисом.
Я надеюсь, что впредь к Саакашвили будут относиться с большим скепсисом и с меньшим низкопоклонством.
Ты ведь знаешь, что я имею в виду: простую душу, еще не изъеденную скепсисом и сверхинтеллигенгностью.

Некоторые католики относились к этому новому принятию со скепсисом.
Рассказам Диодора, например, приписывают больше доверия, чем Геродоту, потому что Диодор, очевидно, собирал рассказы с гораздо большим скепсисом.
Работа Петухов была антологизирована и обсуждалась в других работах по фильмам Стэнли Кубрика, но иногда со скепсисом.

Краткий ликбез для тех, кто не знает, что такое скепсис: Скепсис — критически-недоверчивое, исполненное сомнения от …: Tao Tekko | Паб

Краткий ликбез для тех, кто не знает, что такое скепсис:

Скепсис — критически-недоверчивое, исполненное сомнения отношение к чему-н. © Словарь Ушакова.

Небольшая справка для тех, кто не знает, что такое ликбез:

Ликбез – сокращение от «ликвидация безграмотности»; перен. Сообщение самых необходимых, начальных сведений о чём-н., обучение элементарным навыкам. © Словарь Ожегова.

Маленькое пояснение: справка это не только такая бумажка, которая помогает вам прогуливать уроки физкультуры, но и «Сведения, сообщаемые кому-либо, получаемые кем-либо в результате запроса, поисков и т. п.». © Словарь Ефремовой.

Мнения и отношение к новостям о Skyrim делятся на две (если не больше) полные противоположности – от лютого восторга до беспощадного недоверия и неверия. Казалось бы, ожидается великолепнейшая игра, пятая часть превосходной серии The Elder Scrolls. Так с какого же перепугу старые олдфагофанаты и им сочувствующие негодуют?

1. Для тех, кто не держал руку на пульсе серии с самого её зарождения, ну или хотя бы начиная с Morrowind, поводом для недоверия служат совершенно объективные факторы. К примеру, видят люди следующий скриншот, обращают внимание на руку, застрявшую в древке молота, и расстраиваются.

Или смотрят геймплейный ролик с выставки Е3, замечают, что гигант, сброшенный драконом, падает словно тупое, некрасивое, корявое бревно. И расстраиваются снова, правильно. По сути, всё это мелкие огрехи, которые вполне могут быть исправлены в релизной версии игры. Однако кому-то они сильно портят впечатление. Возникает вопрос – на кой разработчики являют миру свои ошибки, если их можно было просто не показывать? Наплевательское отношение к деталям удручает.

Ещё некоторые ценители графики просто не могут пройти мимо шерсти \ меха, показанного в роликах. Он пластиковый, и это видно невооружённым глазом. Кто-то утешает себя, что демонстрируется версия для Икс-бокса, а кто-то уже не в силах поверить в лучшее.

2. Второй фактор в принципе тоже можно отнести к объективным, но всё же есть в нём что-то такое, проистекающее из отношения человека к человеку, фаната к Тодду Говарду. Этот самый Тодд – координатор разработки Скайрима, продюсер серии TES, главный там в общем. И славится тем, что умеет врать. Многие помнят, как он расхваливал Обливион, показывал всякие рюшечки и фишечки навроде судьбоносного Radiant AI, оригинальнейших квестов ему подчиняющихся, превосходнейших теней и всего такого прочего.

Ничего обещанного в Обливионе мы так и не увидели. Хотя… Radiant AI был, но далёкий от своего описания. NPC уныло шатались по паре заданных маршрутов, пололи асфальт, вместо полей, и вели себя откровенно по-идиотски. Где так расхваленные ум и сообразительность, где волшебница, сжигающая собачку, которая ей мешалась? А нету. В красках расписанный «оригинальнейший квест» тоже был. И только он, другие с ним и рядом не валялись.

Вот и боятся люди, что и в Скайриме так же чего-нибудь не будет. Уже сейчас в немногочисленных интервью по игре заметны некоторые противоречивые данные. Тодда теперь считают кем-то вроде Питера Мулинье (создатель серии Fable и др.), который тоже очень несдержан в своих обещаниях. Однако если у Питера, что бы он там не делал, что бы не убирал из игры обещанного, финальный результат всё равно шедеврален – Тодду до него ох как далеко.

И графика в Обливионе настоящее УГ. Отвратные лица персонажей, ужасные блюр и блум (свечение и размытие) везде и всюду, всё какое-то пластиковое. А уж о физике предметов лучше не вспоминать: яблоки, бутылки, да всё что угодно начинает судорожно метаться по комнате, стоит только чуток задеть, словно всё это там резиновое!

3. Далее в дело вступают всякие субъективности. Лагерь поклонников делится на ярых фанатов какой-либо части цикла и начинает хаять всё, что в Скайриме этой самой части не соответствует. Особо лютуют так называемые морровиндофилы, и, надо сказать, их негодование вполне понятно. Morrowind был великой игрой; Oblivion, вышедший после него, был встречен с недоумением, ибо был не шедевром, а просто относительно хорошей игрой. Упрощённой и в некоторых местах нелепой на взгляд фаната. Для морровиндофилов, ожидавших нового витка превосходной истории, это было настоящим ударом. И они не хотят питать насчёт Скайрима особых надежд, дабы очень сильно не разочароваться впоследствии. Это что-то вроде защитной реакции организма =)

4. Продолжаем тему. Так вот, всякому фанату заметно, что с каждой игрой серии они неуклонно в чём-то упрощаются. Переход от Даггерфола к Морровинду в этом плане был особо заметен, но не слишком печалил. Всё же Даггерфол был масштабен, излишне я бы даже сказал. Упрощения ему не то что не вредили, а просто необходимы были. А вот пресловутый Обливион… Не будем о плохом. Хотя нет, будем, у нас же Скайрим на очереди. В Скайриме у нас постоянно что-то вырезают и оказуаливают, то мистицизм, атлетику и акробатику уберут, то число навыков подсократят, то кирасу + поножи объединят, то богомерзкие компасы, приводящие прямо к цели квеста, введут. И многое-многое другое. Согласитесь, закалённых хардкорщиков это ну никак впечатлить не может.

5. Четвёртая причина является следствием вот этой вот пятой. Разработчики чуть ли не прямым текстом заявляют, что хотят денег, много денег от Скайрима. И поэтому занимаются расширением аудитории. А что для этого надо сделать? Верно, делать упор на консоли и облегчать игровой процесс. Собственно это мы и наблюдаем. А жаль.

P.S. Но всё же думаю, что как бы там к Скайриму не относились все эти недоверчивые люди, в глубине души они надеются и ждут чуда. И пусть оно не заставит себя ждать =)

[4. ЧТО ТАКОЕ СКЕПСИС?] . Сочинения в двух томах. Том 2

Скептическая способность (###) [409] есть та, которая противопоставляет каким только возможно способом явление (###) мыслимому (###) [410]; отсюда, вследствие равносильности (###) [411] в противоположных вещах и речах мы приходим сначала к воздержанию от суждения (###), а потом к невозмутимости (###). О «способности» мы говорим не в тонком смысле этого слова, а просто потому, что она «способна». Явлением же мы называем «ощущаемое» (###) и поэтому противополагаем ему «мыслимое» (###) Слова же «каким только возможно способом» могут соединяться или со способностью, чтобы просто воспринять понятие способности, или же со словами «та, которая противопоставляет явление мыслимому», так как это противопоставление мы делаем разнообразным способом, а именно: то явление — явлению же, то мыслимое — мыслимому; то противопоставляем их попеременно. Для того чтобы охватить все эти противопоставления, мы и говорим: «каким только возможно способом». Или эти слова можно соединить: «каким только возможно способом явленное и мыслимое», — чтобы не отыскивать того, как является явление или как мыслится мыслимое, а просто принять это (так, как оно есть). Под противоположными же положениями мы подразумеваем отнюдь не всякое утверждение или отрицание, а только то, что они борются друг с другом. «Равносилием» (###) мы называем равенство в отношении достоверности и недостоверности, так как ни одно из борющихся положений не стоит выше другого как более достоверное. «Воздержание от суждения» есть такое состояние ума, при котором мы ничего не отрицаем и ничего не утверждаем; «невозмутимость» же есть безмятежность и спокойствие души. О том, как вместе с воздержанием приходит и невозмутимость, мы упомянем в рассуждении «о цели» [412].

Сергей Федотов: скепсис убивает все живое

27 октября 2017
Светлана Фролова Один & дома

Режиссер пермского театра «У Моста» Сергей Федотов о «мертвом театре», энергии актера, мистике, скепсисе и «Золотой маске», а также о том, почему заниматься постмодернизмом проще.

Сергей Федотов — Заслуженный артист РФ, Заслуженный деятель искусств РФ, Лауреат Национальной премии Чехии им. А.Радока, Лауреат премии Правительства РФ, Лауреат Национальной премии «Золотая маска», основатель и художественный руководитель пермского, первого мистического театра «У Моста». В театре «Старый дом» поставил два спектакля – «Сиротливый запад» и «Калека с острова Инишмаан». Сейчас готовит премьеру «Господа Головлевы».

Про «Старый дом», «Глобус», залы большие и поменьше

– Вы ставите уже третий спектакль в новосибирском «Старом доме». Нравится вам здесь?

– Редко бывает, когда ты находишь актеров, которые хотят и стремятся к новому. И в этом театре, на удивление, такая команда артистов, которые действительно хотят и режиссера слушаются… Могут с себя содрать свои штампы (ведь на актере всегда много штампов). И тут зависит от артиста – хочет он что-то новое приобрести и старое отскоблить или нет.

И еще сегодня на пресс-конференции сказали, я никогда об этом не задумывался, оказывается, театр «Старый дом» тоже стоит у моста! И сразу понятно, почему мне здесь так легко работается.

– Кажется, что в Новосибирске можно было бы выбрать для постановок какой- нибудь театр побольше: «Глобус» или, скажем, «Красный факел»…

– Меня приглашали в «Глобус» для постановки «Ревизора». Но мистика, как всегда, вмешивается в мои планы: так получилось, что не срослось. А жаль, мог бы получиться спектакль на большой сцене. Но для меня все-таки интересней камерное пространство. Поскольку я учу артистов на сцене жить, существовать в процессе. Театр – это такое место, где нужно создать локальный космос. Для меня очень важно, когда небольшой зал и сцена, тогда видно артиста, и энергетика зрителем тоже ощущается.

Однажды на фестивале Дона Малковича я видел спектакль «Опасные связи». Малкович поставил. Это был потрясающий спектакль. И первое действие я смотрел с первого ряда. А второе мне захотелось увидеть с балкона, и на балконе я не почувствовал ничего. То есть энергия актеров имеет предел.

– С чем это связано и от чего зависит?

– Это как электричество. Думаю, зависит еще и от метода излучения, ведь глаза тоже излучают. Поэтому, если не видно глаз, на ряду двадцатом, скажем, уже не видно глаз актера, то и излучение меньше ощущается. Поэтому я люблю работать в камерных пространствах. Хотя мы часто с моим театром «У Моста» играем на тысячные залы (скажем, в Пензе огромный зал). Но для меня камерная обстановка более близкая. И я чувствую, что есть возможность создать мир уютный, домашний, человеческий. На большом пространстве это сделать труднее.

Про «излучение», «зеркало», «танец дервишей» и как наладить отношения с космосом

– Все актеры могут излучать?

– Все.

– Почему же не все излучают?

– Потому что этому никто не учит. И они даже не знают, что надо излучать. Приходишь в театр (а я часто ставлю в других театрах), начинаешь актерам про это говорить. А они даже никогда об этом не задумывались. Им говорят, должна быть атмосфера. А как эта самая атмосфера возникает? Поэтому нужно научить актера излучать. И режиссер, сидя в зале, должен как зеркало говорить: «Да, сейчас ты излучаешь. А сейчас – нет». Каждый имеет возможность это развить в себе. Но иногда бывают и категорические ситуации, когда кажется, что актер это никак уже не сделает.

Когда-то я проводил тренинг в Чехии, и на первом занятии вышел один из артистов. И на первом же упражнении он ровно два раза крутнулся и упал. Через год (он тренировался) пришел и показал, что может спокойно делать сто и двести вращений. Так вот этот человек потом сам стал режиссером. Создал свой театр и обучал артистов. Он сумел развить в себе эти качества, потому что работал над этим.

– А как работать? Что вы такое делаете с актерами?

– Много упражнений есть. Например, «танец дервишей» – это когда человек сам старается с космосом отношения наладить. Но самое главное начинается с упражнения на внимание. Нужно быть очень сосредоточенным. Я делаю упражнение, которое называется «Зеркало», когда нужно абсолютно зеркалить партнера, до мелочей, до движения звука голоса. Или есть упражнение, например, на телепатию. Тренировок много и понять их можно, если сделать самому. Но очень многие актеры к этому относятся скептически. А скепсис убивает все живое.

В Чехии я поставил 15 спектаклей. За «Собачье сердце» в 2004 году получил национальную премию. Так вот, часто бывает, что актер уже не может перестроиться. Мне приходилось отказываться в процессе работы от актера, поскольку он уже не может раскрыться. Не может снять с себя эту маску.

– Это же своего рода зажим?

– Еще страшнее, как скафандр, железные доспехи. Приходилось расставаться, потому что часто актер позволяет себе играть не по-живому: халтурить, фальшивить.

– Современный театр вообще располагает к такому отстранению и неприятию всего того, что нельзя взвесить и пощупать.

– Это тоже беда современного театра. Главное, это касается даже молодых артистов, иногда начинаю работать и вдруг понимаю, что в театральном институте вообще не учат проживать, тратиться. Вместо этого учат, как играть. То есть учат штампу. Актеры начинают стесняться, как это я заплАчу? А Михаил Чехов говорил: «Если ты скажешь актеру: «Заплачь», и он не заплакал, значит, он не актер». То есть актер должен быть открыт для зрителя. Он должен мгновенно заплакать или засмеяться, совершено без всякого мотива. Молодые ребята говорят: «Я это должен осмыслить». То есть «от ума» делать. Но не надо делать «от ума». Надо душу свою открыть, подсознание освободить. Какие-то вещи и не нужно понимать. Важно чувствовать.

Про Някрошюса, Эфроса, метод, штампы и неудачи

– Как вы пришли к этому методу?

– Мне повезло, когда я учился в институте, я каждые зимние каникулы приезжал в Москву на репетиции Эфроса. Он всегда пускал людей – 10-15 человек. Конечно, репетиция тайный, интимный процесс. Но он любил, чтобы были зрители. Я видел подготовку пяти или шести спектаклей. И тогда я понял и начал ощущать тот метод, с которым хочу работать. Эфрос давал импульсы к подсознательному, которые актера мгновенно пронзают, как электричеством. И я осознал, что мой театр будет такой, синтез подхода Эфроса и Някрошюса. В свое время меня поразили спектакли Някрошюса «Пиросмани, Пиросмани…», «И дольше века длится день». И особенно «Квадрат» потрясающий спектакль.

Тогда же мне попала в руки книга Михаила Чехова о технике актера. И прочитав ее, я понял, что многое чувствую совершенно так же. Постепенно я осознал, что мой спектакль всегда будет такой энергетически мощной субстанцией. И я должен актера так подготовить, чтобы он излучал энергию и мог гипнотизировать зал. Все это закладывается на репетициях. Уже со своей первой постановки я понял, что многое в спектакле должно не сразу считываться зрителем. Как говорил Марк Захаров: «Актер должен играть, запутывая зрителя». Чтобы зритель думал: «А почему так происходит?» И только через какое-то время придет понимание, вот почему! Артист обязан уметь дезориентировать зал. Не давать ему шаблонов, привычной, ясной логики. Вот это как раз про тот метод, которым я занимаюсь.

– Вы поставили больше 190 спектаклей. Были неудачи? И в чем может состоять ваша неудача?

– Трудно ответить на этот вопрос, потому что со зрительской точки зрения, это всегда спектакли успешные. Я ставлю многослойно, еще какой-то из великих режиссеров сказал, что спектакль должен быть интересен каждому зрителю. Нельзя делать элитарные спектакли для избранных или особой публики. Я строю «многоэтажный дом». И кто-то считывает два-три уровня, кто-то пять, кто-то десять.

В общем, мои спектакли всегда имеют успех. С одной стороны, это моя технология. С другой – проблема. Потому что постепенно, с годами, актеры, каждый раз играя спектакли, имея успех, начинают успокаиваться и халтурить. Начинают играть удобно для себя. И в этом плане бывают постановки, которыми я не доволен, например, «Ревизор» в Театре им. Ленсовета. Хотя в Питере он идет уже 8 лет, успешен, собирает аншлаги, и никакой-то там клубничкой и откровенными сценами, чем любят современные театры привлекать зрителя. «Ревизор» поставлен в рамках классического театра. Но я недоволен этим спектаклем, ведь мне не удалось с актеров соскоблить их штампы, потому что это большие, народные артисты…

– Чем больше артист, тем больше штамп?

– Чем народней, тем заштампованней. Также я не удовлетворен «Калекой с Инишмана» на Таганке, хотя спектакль тоже идет уже 5 лет. И многие зрители и критики говорят, что это один из лучших спектаклей Таганки нашего времени. Может дело в том, что спектакли Любимова уже рассыпались. А то, что ставят сейчас, неудачно. Про «тирана», мистику и самолюбие актера.

– Когда вы ведете репетицию, как вы управляете процессом? Вы тиран?

– Конечно. Товстоногов говорил, что в настоящем театре должна быть диктатура. Но добровольная диктатура. Вообще творческие профессии сложные. А профессия актера самая сложная, потому что он творит собой, своей эмоцией, психикой. И естественно, что у каждого актера есть чувство самосохранения. Каждый старается не выполнять что-то… Кажется, что режиссер вроде бы авторитет, не раз доказавший свое умение и профессиональность. Но, тем не менее, у актера все равно есть возможность спрямить, не тратиться, экономить силы. Часто актеры любят и выпить, и на дискотеку сходить, и погулять. А режиссер должен собрать много разных индивидуальностей, очень разных, самолюбивых. Очень часто болезненно самолюбивых, потому что нет актера не болезненно самолюбивого. И чтобы собрать их в единую команду, потому что спектакль может сделать только команда, нужна жесткая дисциплина, сильная воля. Актеры должны бояться режиссера. Меня боятся. И я не препятствую этому.

– Каждый педагог выбирает свой стиль управления классом. Вы когда выбрали свой и почему?

– Мой-то метод экстрасенсорный. Я понял изначально, что обладаю экстрасенсорными качествами. И чтобы достичь результата в своем театре, необходимо эти качества использовать. С их помощью репетировать и создавать свой театр. А вообще в жизни постоянно происходят вещи невероятные, необъяснимые…

Например, в театре «У Моста» много проектов, которые не идут нигде в мире. У нас идут одновременно «Дракула», «Франкенштейн», «Панночка» и «Мастер и Маргарита». По этим романам снято много фильмов, но в театрах их встретишь не часто. И еще мы единственный театр на планете, где играют по субботам по 4 спектакля подряд, в два, в шесть, в девять и полночь.

Так вот, в прошлом году перед «Панночкой» я вышел и сказал: «А сейчас мы будем играть спектакль «Панночка. Всегда много мистики происходит с этим спектаклем». В это время из-за кулис в зал влетела птичка и тут же исчезла за кулисами. Тут я осознаю, что это не могла быть птичка. Что это летучая мышь. И говорю: «Видите, летучая мышь!» И весь зал: «Как, где?» Я: «Не видели? Сейчас еще раз вылетит!» Она снова пролетает. Летит через зал. Зрители: «Видели, видели!» Я: «А сфотографировали? Сейчас еще раз вылетит, сфоткаете». В итоге она вылетает в третий раз, ее фотографируют, и улетает. Так вот, я никогда не видел эту летучую мышь в театре, ни разу за 28 лет. И вообще в здании не замечал летучих мышей. А именно на «Панночке», когда я сказал, что будет мистика, вылетала…

Более того, после «Панночки» я отправился в Новосибирск. Пять лет не виделся с Олегом Жуковским, встретились. И он мне сообщает: «Делаю ремонт, запускаю театр «La Pushkin». Представляешь, репетируем, и вдруг с улицы залетает летучая мышь, садится на стенку и засыпает. Я подошел к ней, стал гладить – она даже не реагирует. То есть она очень далеко откуда-то летела, села на стенку и сразу уснула…» И тут меня осенило: «Олег! Так она же из Перми летела!»

А вообще, я не стал говорить на пресс-конференции, но мой театр – это в первую очередь исследование потустороннего мира. Мы все время по ту сторону. «Панночка» идет в театре «У Моста» 28 лет. И никогда никто из актеров не получал травм, кроме двух людей, которых не принял театр. Один на первой же репетиции сломал ребро, выбил зуб и вывихнул ключицу. И через несколько лет девушка, которая все говорила: «Я ведьма, ведьма», выпрыгнула из гроба и сломала ногу. Кроме них за все это время никто даже не поцарапался ни разу. С потусторонними силами мы общаемся. Я их не боюсь и понимаю, что все в этой жизни есть. Что нужно верить в Бога, не нарушать заповеди. И что, если ты будешь верить в Бога, то дьявол не сможет тебя достать.

– Вы думали о том, что этим самым «мостом» являетесь вы сами?

– Да. Я к этому привык, это моя миссия.

Про детство, странности, катарсис и состояние российского театра

– Про энергию, экстрасенсорику и потусторонний мир вы поняли все, наверное, в детстве.

– В детстве я понял, что я какой-то странный, не такой, как все. Потому что я наблюдал видения, чувствовал присутствие духов. А формулировать стал уже в школе. После понял, что мое мировоззрение – это мой крест. Я должен его нести, служить. И в этом особенность моего театра. Театр – это мое высказывание, возможность влиять на людей. После многих спектаклей театра «У Моста» многие люди говорят, что испытывают катарсис – светлые слезы радости и очищения.

– Сейчас у театра в большинстве своем заряд отрицательный. А после МакДонаха выходишь почему-то на позитиве…

– Да. И в этом чудо. Особенно часто бывает так на постановках по современной драматургии: чернуха, гадость, грязь. Приходишь со спектакля, и вера в театр исчезает. Думаешь, зачем я вообще этим занимаюсь? Такая гадость, как будто ты в помойке побывал. И я понимаю, в чем отличие МакДонаха от российской современной драматургии. Потому что он не сеет негатив, в его героях есть человечность и доброта. Конечно, они тоже жестокие. Но одновременно они человечные, добрые, нежные. И поэтому не получается этой чернухи. В моих спектаклях изначально заложен катарсис, очищение и изменение людей к лучшему.

Говорят, театр не может человека изменить. А я уверен, что театр может дать импульс к тому, что откроет путь к дальнейшему изменению, к осознанию истины. Часто в Перми после «Сиротливого запада» приходят зрители и говорят: «Это про меня спектакль и про моего брата. Сейчас поеду к нему и извинюсь». Вот что это?

– Есть такое понятие – прогрессивная режиссура. Вы считаете себя прогрессивным?

– Повторю то, что сказал на пресс-конференции. Считаю, что сейчас театр России в тотально плохом состоянии. И более того, все это постмодернистское, негативное, где выпячиваются теневые черты людей и всякие разные ужасы, это еще и поддерживает «Золотая маска». В итоге сейчас настоящего, классического театра совсем почти не осталось.

Был Фоменко, но умер. И поскольку современная режиссура не умеет работать с актером, не умеет добиться живого процесса на сцене, она начинает подменять живое приемами, внешней режиссурой и фокусами. И вот это и называется сейчас прогрессивная режиссура. А за рубежом мой театр называют авангардным. Потому что у них все тоже, они все занимаются постмодернизмом. У них нет классического психологического театра. Так вот классический психологический театр – это и есть авангард сейчас, потому что его нет нигде. В этом плане я суперпрогрессивный и единственный, кто таким театром занимается.

– Почему вы кроме Макдонаха не работаете с современной драматургией?

– Потому что я не знаю другого драматурга, который бы был на уровне классики. Его драматургия будет классикой. Он равновелик Достоевскому и Булгакову. Когда создавался мой театр, с современной драматургией тоже было плохо. И я предполагал ставить только классику, десятилетиями ей занимался. А 13 лет назад случайно увидел спектакль Макдонаха в Праге по «Сиротливому западу» и понял, такого я и искал драматурга. Тогда я еще не знал, что его первый фильм «Шестизарядник» сразу же получил «Оскара», но уже понимал, вот это я хочу, и за две недели поставил «Сиротливый запад».

Более того, я сам перевел текст с чешского на русский, поскольку английского экземпляра у меня не было. Мы репетировали по моему переводу, потом только мне прислали английский, и я отдал переводчику. И опять мистика: переводчик оказался хохол, украинец. И перевел пьесу с английского на украинский. Все обороты были в украинском стиле, получилась такая хохлятская деревня.

Про режиссера Богомолова, мертвый театр, Чехова и чешскую «Золотую маску»

– Режиссер Богомолов в одном интервью упомянул, что современный театр мертв.

– Режиссер Богомолов – это вообще, я думаю, антирежиссер. Это человек, который не владеет никакой профессиональной этикой. То, что я видел в его спектаклях – за пределами этики и культуры. Он всегда ставит сам себя, и все его спектакли одинаковые. И популярность его вызвана именно тем, что богомоловские актеры очень откровенные, смелые, дерзкие. Спокойно могут и гомосексуалистов показать, и какие-то акты сексуальные, и раздеться, и что угодно. Это – не театр.

– А вот что это такое? Как это можно определить? Ведь такого театра сейчас много! Если не весь.

– Это какая-то катастрофа, чума. Я не могу объяснить, почему так произошло. Но это какое-то повальное увлечение постмодернизмом. А критики повально говорят, вот, мол, такой и должен быть театр.

– Почему они так говорят?

– Не понимаю. Знаю одно, что я должен делать свой театр. Делать свое дело. И доказывать делом, спектаклями, каким должен быть театр, что такое настоящий русский театр, русский психологический театр, что такое настоящая русская классика. И ставить Достоевского, Гоголя, Горького, Булгакова. Ставить так, как делали это раньше Эфрос, Товстоногов, Гончаров. А то, что происходит, я даже не могу комментировать.

– А Чехов? Собираетесь его, как Гоголя и Макдонаха, всего поставить?

– Конечно. Сейчас вышли «Три сестры». Еще перед Новым годом Горького поставлю «Вассу Железнову». «На дне» у нас идет, невероятной популярности спектакль. Все читали Горького в школе и запомнили, что он пролетарский писатель. А оказывается, он гениальный драматург, ровня Чехову, Гоголю и Булгакову.

– Вы лауреат национальной премии Чехии. В чем коренное отличие чешского театра от российского?

– В Чехии очень интересный театр. И вообще, могу сказать, что система оценивания национальных премий отличается от российской «Золотой маски». Это просто небо и земля. В Чехии это делается так: каждый год 50 театральных критиков заполняют анкеты. Анкеты обрабатывает компьютер. И кто будет на выходе, никто не знает. И когда в 2004 году компьютер показал, что лучший спектакль – это «Собачье сердце» в небольшом театре, даже не в Праге, все были в шоке. Но, тем не менее, у них нет никакой политики в этом плане, если так вышло, значит так и есть. Меня вызвали, приехал и получил свою награду. То есть там есть все-таки объективность, не подтасуешь.

– А как у нас? Та же «Золотая маска»?

– Да все знают, каждый год отборщики, их всего человек десять, отбирают то, что им нравится. Но дело даже не в этом. Не может же 10 человек определить, какие на самом деле лучшие спектакли в России в этом году были поставлены. Просто не может. Потому что они отбираются из тысяч театров! Тысячи спектаклей! Поэтому во многих европейских странах система, как в Чехии: заполняются анкеты.

И еще в Чехии совершенно разные театры. Там есть режиссеры, которые делают тонкие психологические спектакли. И зарубежные режиссеры вообще стремятся научиться русскому психологическому театру. Они много ставят Чехова, русской классики. А мы в России наоборот практически отказались от системы Станиславского и от психологического театра…

– Может потому, что заниматься постмодернизмом значительно проще?

– Конечно. Не умеют работать с артистами сейчас, создать живой процесс, научить артиста на сцене жить. Поэтому проще, конечно, заниматься постмодернизмом.

В статье упомянуты:

спектакли:

Социальный скепсис может погубить вакцинацию от коронавируса

В ближайшее время государству предстоит серьезное испытание – придется убедить людей пройти добровольную вакцинацию от COVID-19. Кампания по продвижению вакцины постепенно набирает обороты. Однако стартовые позиции ее организаторов не блестящи, уровень скепсиса высок, и банальные рекламные решения вряд ли будут эффективны. Произвести вакцину мало – надо преодолеть высокие психологические барьеры обывателей. И в отличие от политических кампаний последнего времени – конституционных поправок или выборов – административных рычагов здесь мало.

Как показывают октябрьские данные ВЦИОМа, для 37% опрошенных коронавирус по степени опасности не превышает рисков сезонного гриппа. Ядро радикальных «антипрививочников» заметно меньше, но этот слой способен активно выражать свою позицию и расширять сторонников. Кроме того, он формирует замкнутую социальную группу, непроницаемую для внешних коммуникационных воздействий.

Мотором вакцинации является страх – за себя или своих близких. О сильном страхе заразиться коронавирусом говорят 15% опрошенных, 59% опасаются этого «в той или иной мере». Вопрос в том, насколько обращаем этот страх в реальное действие и как он сочетается с другой фобией – последствиями вакцинации, которые, по мнению значительной части граждан, неизвестны.

Замеры конца августа показывают: прививаться собираются 42%, из которых только 15% настроены на это однозначно. При этом 52% предпочли бы избежать этого сами и отговорить от процедуры членов семьи. Показатели гораздо хуже, чем в Европе, – там доверия больше. Так, в Германии, по данным социологических служб, привиться готовы примерно 70% жителей в северной, протестантской части, и около 60% в южных землях. Еще выше уровень поддержки вакцинации в Великобритании – до 80% населения.

Факторы недоверия

Значительной части населения вакцины представляются плохо изученными, а последствия вакцинирования – непросчитанными. Официальные сообщения пропускаются через фильтр тотального скепсиса. Кроме того, сам вирус представляется гражданам темной материей. Слишком много версий, часто исключающих друг друга, было высказано за последнее время в отношении и природы болезни, и способов защиты от нее. А отсутствие экспертного консенсуса в базовых вопросах ставит под подозрение все дальнейшие шаги. Обывательское сознание крайне мифологизировано, вера в науку не занимает в нем устойчивых позиций. Оптимисты, как они сами признают в глубинных интервью, попадают под давление окружения, которое начинает говорить о повышенных рисках. Государству нужны лидеры мнений, которые смогут преломить скепсис. Но где их взять в нынешнем состоянии общества?

Пациент номер один

Изменить ситуацию может пример людей, которые еще сохранили ресурс убеждения. Оптимально, если личный пример подает глава государства. Демонстративная вакцинация Владимира Путина, в идеале сделанная внутри реального медицинского учреждения, стала бы принципиальным символическим действием. Общество будет ориентироваться на знаковые примеры, копировать логику и аргументы известных личностей, даже если нет возможности проверить непостановочность самого действия.

Примерно в такой же логике нужно будет проводить процесс в корпоративном сегменте – руководитель компании должен будет задать поведенческую норму для сотрудников. Должна быть создана система каскадирования положительного опыта и максимального психологического стимулирования – вплоть до искусственной сегрегации общества на тех, кто «уже сделал это», и тех, кто «представляет общественную угрозу».

Финансовый барьер

Массовое сознание воспринимает вакцинацию как инициативу государства, а не личный запрос. Значит, полагает логика обывателя, государство должно провести ее бесплатно. Это вступает в конфликт с логикой фармацевтического бизнеса, которому требуется окупить свои инвестиции. Поэтому стоимость вакцинации должна носить динамический характер: сначала цена должна быть высокой, затем, по мере окупаемости начальной стадии, необходимо ее плавное снижение, полагает председатель правления ассоциации фармпроизводителей ЕАЭС Станислав Наумов. Российская фармацевтическая отрасль, говорит он, готова в ближайшие месяцы закрыть потребности в препарате, «если не ставить бизнес в нерыночную ситуацию». Наумов против ценового давления на производителей – это демотивирует дальнейшие инновационные разработки. Решение скорее в том, чтобы пересмотреть систему ОМС, включив в нее лекарственное обеспечение и развив таргетированную модель страховой медицины, которая учитывает социальный статус пациента и особенности его здоровья.

Силовые аргументы

Наверняка появятся и сторонники силовой мобилизации – построить всех в колонну и повести в медпункты. Тем более что здесь возможна богатая палитра ограничительных мер – от блокировки доступа к общественному транспорту и посещения публичных мест до создания проблем с трудоустройством. С сочувствием будут говорить об индексе социальной благонадежности, который можно присваивать гражданам. Успех этой стратегии, а не превращение ее в войну государства и общества будет сильно зависеть от того, насколько убедительными окажутся идейные аргументы и механизмы ценностной мотивации. В противном случае огромный опыт «партизанской» борьбы населения с законодательными идеями государства будет с блеском реализован в очередной раз.

Еще один грубый стимул, который хорошо срабатывает для российских граждан на генетическом уровне, – это страх дефицита. «Вакцины на всех не хватает, повезет не каждому, очередь больше не занимать» – метод управления через дефицит хорошо знаком власти. Но сегодня он вряд ли сработает – современное общество устроено уже достаточно сложно, чтобы ограничиться только игрой на грубых инстинктах.

Как избежать зарождения корпоративного скепсиса в компании?

Мы работаем в суровое время. Время, когда троллинг и здоровый цинизм считаются неотъемлемыми компетенциями любого уважающего себя специалиста. Что ж, тренд – это все понятно. Но что делать в рамках корпоративных условий, в которых проявление развитых компетенций, подобных этим, нарушает развитие корпоративной культуры или вовсе ломает ее, сметая все стандарты и регламенты?

Поскольку я имею непосредственное отношение к корпоративным трансформационным проектам как культурным, так и управленческим, попробую в статье сделать следующее:

классифицировать скептические поведения сотрудников;
выявить провоцирующие их причины;
определить возможные средства противодействия.

Для начала давайте определим – что такое корпоративный скепсис?

Корпоративный скепсис – это такой комплекс поведений сотрудника или групп сотрудников, который выполняет деструктивную функцию, влияет на уровень вовлеченности и лояльности сотрудников одной или нескольких организационных структур компании, напрямую влияет на авторитет руководителя и косвенно – на прибыль компании.

Классификация скептических поведений сотрудников

По масштабу:

Индивидуальные – обычно проявляется «молча» в лице одного сотрудника, реже руководителя. Практически не распространяется на коллег по причине глубокой интровертности скептика. Может даже не иметь значимых влияний или последствий в рамках текущих бизнес-процессов. Является опасным видом, если наблюдаются симптомы у руководителя проекта, лидера мнений или одного из акционеров. В остальных случаях допускается игнорирование.
Локальные – это истории про бойкоты отделами. Иногда мы ошибочно принимаем это проявление скепсиса за микрокультуру в рамках функционального подразделения. Например, отдел ИТ по-своему относится к инициативам из смежных функций, а отдел продаж всегда крайне особенно фыркает в сторону отдела маркетинга или логистики. Часто мы относимся к подобным отношениям как к особенностям, которые «стары как мир» и «мы ничего с этим не поделаем». В действительности же, такая разновидность корпоративного скепсиса влияет на эффективность бизнес-процессов: нарушается межфункциональное взаимодействие, «загрязняются» коммуникации, замедляется процесс обмена опытом, идеями и практиками. Оптимальный вариант решения – инициировать междисциплинарные проекты и формировать межфункциональные команды. Основная задача – показать коллегам, что все они разумные существа и адекватные профессионалы.
Глобальные – это прикольная тема. Когда в компании каждый настолько скептически относится к словам управленческой команды, что даже не нужно проявлять свое отношение мимикой или звуками – все просто знают, что очередное бла-бла-бла надо пережить. Да, два часа потерянного на совещании времени. Да, бюджет на обучение был слит на консультантов. Но это пройдет. Еще никто никогда не доводил начатые инициативы до конца. И в этот раз никто не доведет.

По источнику:

«Ветеранский» скепсис – сотрудники, которые работают очень (очень) давно в компании, имеют преимущество перед своими молодыми коллегами – они точно знают, чего и от кого ожидать в разный период времени и при разных финансовых показателях. Чем опасен ВС – естественно, убийственным влиянием на молодой и зеленый энтузиазм, плюс ко всему ни о какой программе наставничества речи идти не может – все, что способны передать «ветераны» менее опытным коллегам – скепсис.
Скепсис-вспышка – случается неожиданно, но в самое неподходящее время. Часто во время кризиса или на пороге существенных изменений (слияние, реструктуризация, смена продуктового портфеля). Данный вид – это не просто сопротивление сотрудников изменениям. Это влияние и сила одного (максимум двух) неформального лидера. У него могла произойти переоценка ценностей или выросла обида на управление или коллег, или судьбу. Какие проявления и первые симптомы: неожиданная язвительность во время собраний и летучек, разговор на повышенных тонах с проектной командой (которая отвечает за изменения), кулуарное «настраивание» коллег. Вспышка так же неожиданно и быстро затухает, особенно если ее полностью игнорировать. Максимум из ущерба – потерянное рабочее время самого «вспыхнувшего» специалиста и заражение деструктивными мыслями потенциальных, пребывавших до этого момента в анабиозе, скептиков.
Нубискепсис – осторожно! Можно легко спутать с настоящим профессионализмом. Хотя при более детальном рассмотрении разница ощутима, конечно, и весьма очевидна. Что такое нубискепсис? Это гонорок свеженьких работников, которые «точно знают, как лучше» или они «тысячу раз такое видели, и ни к чему хорошему это не приведет». Пресекать подобное поведение необходимо мгновенно и на корню. Во-первых, это первые кандидаты на будущие вспышки, во-вторых, они могут разбудить ветеранов, в-третьих, разлад в корпоративной культуре никому не нужен. Если же сама корпкультура достаточно сильна – справится с нубискептиками самостоятельно и органично.

По причине появления:

Скепсис «на шишках» – уровень осознанности, достигнутый опытным путем. Обыкновенно зарождается под руководством начинателей, но не заканчивателей – когда управленческой командой или руководителем инициируются изменения, но не доводятся до конца.
Инородный скепсис – приходит в компанию с новыми сотрудниками или сторонними участниками процесса – знакомыми, консультантами, клиентами и т. д. даже друзьями и членами семьи.
Скепсис-традиция – моя любимая история. Просто так принято в компании. Сколько бы ни меняли генеральных директоров, кто бы ни становился у руля компании/департамента/культуры – все приводит к скептическому отношению и душевным ухмылкам за ланчем. Если такое положение вещей приносит деньги и увеличивает обороты – то почему бы и нет. В конце концов, любая модель рабочая, если она работает. Однако в случае кризиса в компании, глобальная чистка не помешает.

Что делать/чего не делать, чтобы избежать зарождение скепсиса в компании

Доводить начатое до конца или информировать сотрудников компании о причинах изменения решений: помните притчу/басню про мальчика и волка? Второй шанс, конечно, будет предоставлен. А за третьим придет скепсис.
Мониторить настроение сотрудников в компании и регулярно получать обратную связь: нехитрые действия помогут диагностировать корпоративный скепсис на начальных стадиях зародыша. Кто должен это делать? Да кто угодно. Руководитель, представитель HR-службы, специальная проектная команда, онлайн-ресурс.
Ответственно подходить к вопросу принятия управленческих решений: анализировать их ценность, значимость и актуальность. Глупые, ненужные, устаревшие решения ведут к разочарованию сотрудников. Они разочаровываются не в руководителе, профессионализм и компетентность которого с такими решениями тает на глазах, а в жизни, в которой сотрудники с нормальным или большим IQ находятся под руководством людей с IQ поменьше. Такой скепсис частенько перерастает в традиционный.
Не требовать выполнения сроков или иных условий работы, если не проводится мониторинг и контроль хода выполнения работ и если сроки и иные условия работы не выдерживаются со стороны руководства.
Не обещать на этапе найма того, чего не будет впоследствии: заманить хорошего сотрудника или быстренько закрыть вакансию – благородное дело. И все было бы ничего, если бы сотрудник, столкнувшись с реалиями просто увольнялся. Загвоздка в том, что такой индивидуальный скепсис – мощная платформа для ветеранского.
Избегать наплывов душевности со стороны руководителя – пресекать разговоры по душам или откровенностей, если в контенте откровенная ложь.
Не поощрять и не идти на провокацию скептиков: помните, что для них – это образ мышления. Многие из скептиков даже манипулировать никем не хотят. Это хроническое настроение, которое просто приносит удовольствие. Реагировать на замечания и язвы изменением своих решений – нет. Реагировать на замечания и язвы изменением состава коллектива – да.
Не просить у сотрудников предложений и идей, если заведомо понятно, что ничего из этого не будет реализовано или принято к сведению. Потому что когда эти идеи и предложения действительно понадобятся, вы получите тонны очевидных банальностей в духе «действовать как одна команда» и «уметь слышать и слушать друг друга».
Иметь четкую позицию, но уметь обсуждать ее с сотрудниками и брать во внимание опасения и пожелания коллектива. Не показательно. Реально. Послушайте, что говорят люди «у станка».
Привлекать к сотрудничеству профессионалов: плохой тренер навсегда накроет скептической простыней идеи обучения и развития. Вялый, невнятный, дрожащий тренер по личной эффективности или ораторскому искусству, бессистемный модератор стратегических сессий, тренер по ценностям, прячущий печеньки с брейка в свой портфель – при таких составляющих любое обучение становится демотиватором и скептическим реагентом.
Говорить больше о деньгах, чем о душевной красоте компании: в желание обогащения руководителя верится больше, чем в очищение кармы. Не говорите о культуре – создавайте ее, не говорите о ценностях – следуйте им, не говорите о команде – будьте ее частью. А вот о финансовых показателях говорите чаще – все должны знать и понимать – откуда берутся деньги, кто влияет на их увеличение/уменьшение, кого они кормят и развивают.
Первое, что необходимо сделать – определить вид скепсиса.
Второе – оцените возможный ущерб по шкале от 0 до 10, где 0 = отсутствие влияния на существующую модель компании, 10 = имеет существенную сдерживающую силу на развитие или увеличение прибыли.
Пройдитесь по стратегиям реагирования на скепсис и оцените последствия – все по той же шкале от 0 до 10:
1. Стратегия принятия: что будет, если оставить скепсис без внимания?
2. Стратегия сопротивления: что будет, если попытаться переубедить/поговорить с источником скепсиса?
3. Стратегия ликвидации: что будет, если уволить источник скепсиса?
Оцените каждую из рассмотренных стратегий по денежной стоимости: во сколько обойдется то или иное решение? Сопоставьте с последствиями. Если игра стоит свеч – действуйте.

Что делать с корпоративным скепсисом, если он диагностирован по факту его наличия:

Любое заболевание подвластно лечению, если вовремя обнаружены симптомы. Желаю нам с вами, коллеги, открытости глаз, остроты интуиции и несгибаемого профессионализма для того, чтобы минимизировать ущерб от корпоративного скепсиса.

Фото: Рixabay

Определение скептицизма Merriam-Webster

skep · ti · cism | \ ˈSkep-tə-ˌsi-zəm \

1 : позиция сомнения или склонность к недоверию в целом или по отношению к конкретному объекту.

2а : учение о том, что истинное знание или знание в определенной области является неопределенным.

б : метод отсроченного суждения, систематического сомнения или критики, характерный для скептиков.

3 : сомнения относительно основных религиозных принципов (таких как бессмертие, провидение и откровение)

Исследования климата Южной Флориды

Почему ученые должны быть скептиками?

Скептицизм — это акт приостановки суждения (противоположность поспешных выводов) при оценке объяснения или утверждений.Это позволяет ученым рассматривать все возможности и систематически подвергать сомнению всю информацию в ходе расследования.

Почему так важно сохранять скептический взгляд на вещи? Скептицизм помогает ученым оставаться объективными при проведении научных исследований и исследований. Это заставляет их проверять утверждения (свои собственные и чужие), чтобы быть уверенными в наличии достаточных доказательств, подтверждающих их. Скептики не сомневаются в каждом утверждении, только те, которые подкреплены недостаточными доказательствами или данными, которые были собраны ненадлежащим образом, не имеют отношения к делу или не могут подтвердить сделанное обоснование.

В чем разница между скептицизмом и отрицанием?

Люди иногда путают скептицизм с отрицанием. Скептицизм позволяет ученым делать логические выводы, подкрепленные доказательствами, которые были исследованы и подтверждены другими специалистами в той же области, даже если эти доказательства не подтверждают абсолютную уверенность.Напротив, отрицание — это акт цепления за идею или убеждение, несмотря на наличие неопровержимых доказательств обратного.

Чтобы оставаться объективными, ученые должны оставаться скептичными. Чтобы научные знания развивались, они должны быть открыты для пересмотра. Наука работает, чтобы определить статистическую вероятность (математическую вероятность) точности заявления, а не его достоверность. Точно так же в суде присяжных просят принять уровень доказательств, не вызывающий разумных сомнений — а не абсолютную уверенность — при вынесении решения о признании обвиняемого виновным.

«Скептицизм здоров и в науке, и в обществе; отрицание — нет ».
(Вашингтон и Кук, 2011 г., стр. 2)

Последствия изменения климата могут радикально изменить нашу окружающую среду, и такая перспектива может пугать людей. Столкнувшись с радикальными переменами, люди нередко отрицают плохие новости, чтобы справиться со стрессом.Однако отрицание может привести к обратным результатам, поскольку препятствует надлежащему планированию и своевременным действиям, которые могут отсрочить или уменьшить серьезность изменений.

Скептиков и скептицизм | Наука и скептицизм

Я был несколько озадачен, увидев что-то совершенно ошибочное, появившееся в собственном блоге Guardian Science Notes & Theories.Было это:

Несколько слов о различии между скептиками и скептиками. Типовые «скептические» вопросы принятые убеждения. Таким образом, у нас есть скептики «человек не летал на Луну». (Некоторые люди ни во что не поверят.) Скептики разные: они придерживаются подхода, основанного на фактах, и находят, что мир во многих отношениях чего-то желает.

Ура! Как справедливо заметил один из первых комментаторов, скептическое / скептическое написание — это просто варианты для Великобритании и США, хотя более поздние комментаторы отрицали это и продолжали увековечивать ошибку.Каким-то образом британское правописание теперь обозначает «плохой» скептицизм (то есть ставит под сомнение научный консенсус по таким разнообразным темам, как вакцинация, высадки на Луну и изменение климата), а правописание в США отождествляется только с «основанным на фактах подходом» к… чему-то или другому .

Это правда, что движение скептиков с заглавной буквы «S» использует американское написание даже в Великобритании, но это чрезвычайно ограниченное использование слова. Это то, что не является широко известным или понятным за пределами определенных сообществ.Примерно до 2010 года, когда я начал вести блог и использовать Twitter, я никогда не сталкивался с этим (и я говорю, что как человек, интересующийся наукой, является атеистом и пытается принимать решения рационально и на основе доказательств).

Чтобы усложнить ситуацию, это написала Дебора Хайд, редактор журнала The Skeptic. Непонимание смысла и истории названия вашей публикации — повод для беспокойства.

Скептицизм или скептицизм — это не отрицание и не движение.Основываясь на греческом слове skeptomai , что означает «думать или размышлять», это обычно означает сомнение или недоверие по поводу определенных идей или более широкое представление о невозможности обладать определенным знанием. Эта неопределенность является философской позицией, и философский скептицизм включает попытки справиться с ней посредством систематических сомнений и проверки идей.

Итак, давайте проясним. В США можно скептически относиться к климату. В Великобритании вы можете считать себя скептиком и скептически относиться к знаниям.Также кажется, что можно быть скептиком, но не быть скептиком. В скобках Хайда: «Некоторые люди ничему не поверят» — игнорирование «плохих» скептиков предполагает очень слабое понимание того, что на самом деле означает скептицизм.

Это самая суть недавней критики скептиков, часто исходящей из самого движения. Обвинение состоит в том, что многие самоидентифицированные скептики не относятся должным образом скептически (или скептически) к позициям, которые занимают они или их ведущие фигуры.Скорее, развивается трайбализм или групповой менталитет, в котором — бездумно — определенные позиции осуждаются или одобряются.

Было бы неправильно обвинять каждого самоидентифицированного Скептика одной и той же кистью. Однако слишком часто сторонним наблюдателям приходит довольно узкая и повторяющаяся сосредоточенность на определенных темах и, что более важно, снисходительный, излишне самоуверенный тон при взаимодействии с теми, кто не согласен или мало задумывается о таких вещах.

Эти вещи имеют значение, если скептики действительно заинтересованы в изменении или открытии умов, а не в том, чтобы собраться вместе и посмеяться над дурацкими убеждениями.В статье Хайда говорится, что первое имеет приоритет:

Многие скептики сохраняют уровень восторга энтузиастов в разоблачении экстрасенсорных способностей или историй о привидениях, и именно здесь началось движение. Но тема стала более серьезной и политической. В последнее десятилетие самыми грозными противниками альтернативной медицины были не государственные регуляторы, а скептики.

Она добавляет вакцинацию, преподавание эволюции в школах, права геев и права на аборт.Она утверждает, что скептики или ботаники (или вундеркинды) — это «люди, обладающие лучшими интеллектуальными инструментами для опровержения традиционных постулатов». Я бы спросил, означает ли ее «ботаник» группу, выбранную самостоятельно (и не обязательно опытную или квалифицированную), которая могла бы идентифицировать себя с этим термином. В нынешнем виде они также могут быть не лучшей (и, конечно, не единственной) группой, которая пытается довести проблемы до более широкой общественности.

Я закончу просто напоминанием о том, что этимология скептицизма подразумевает исследование и размышление, а не пренебрежение.

Что такое скептицизм? | Скептический вопрошатель

Слово «скептицизм» происходит от древнегреческого skepsis, что означает «исследование». Таким образом, скептицизм — это не циничное неприятие новых идей, как гласит популярный стереотип, а, скорее, позиция как непредвзятого, так и критического взгляда.

Древние скептики просто сомневались, что люди могут достичь определенных знаний, и предпочитали быть агностиками в отношении ряда понятий, которые, по их мнению, мы просто не усвоили надежно.

Эта философская традиция в конечном итоге послужила основой для зарождения науки в XVII и XVIII веках, и лучше всего отражает совет Дэвида Юма о том, что мудрые люди соизмеряют свои убеждения с фактами. Или, как выразился Карл Саган много позже, экстраординарные утверждения требуют экстраординарных доказательств.

Современное скептическое движение — это массовое явление, цель которого — помочь публике ориентироваться в сложных пограничных областях между смыслом и бессмыслицей, наукой и псевдонаукой.

Скептицизм делает это посредством исследования предполагаемых экстраординарных явлений, внимательного развития критического мышления и честного отношения к интеллектуальному исследованию.

Бремя скептицизма

Ниже приводится отрывок из архива Skeptical Inquirer (Том 12, выпуск №1), где Карл Саган описывает скептицизм своими словами.

Что такое скептицизм?
Ничего особенного. Мы сталкиваемся с этим каждый день.Когда мы покупаем подержанный автомобиль, если мы хоть немного мудры, мы проявим некоторые остаточные скептические силы — все, что нам оставило наше образование. Можно сказать: «Вот честный парень. Я просто возьму все, что он мне предложит.
Или вы можете сказать: «Ну, я слышал, что иногда при продаже подержанного автомобиля случаются небольшие обманы, возможно, непреднамеренные со стороны продавца», и затем вы что-то делаете. Пинаешь шины, открываешь двери, заглядываешь под капот.(Вы можете пройти через движения, даже если не знаете, что должно быть под капотом, или можете привести с собой механически склонного друга.)
Вы знаете, что требуется некоторый скептицизм, и понимаете, почему. Обидно, что вам, возможно, придется не соглашаться с продавцом подержанных автомобилей или задавать ему вопросы, на которые он не хочет отвечать. При покупке подержанного автомобиля есть хотя бы небольшая степень межличностного противостояния, и никто не утверждает, что это особенно приятно.Но для этого есть веская причина — потому что, если вы не проявляете некоторого минимального скептицизма, если у вас есть абсолютно неограниченная доверчивость, вероятно, вам придется заплатить некоторую цену позже. Тогда вы пожалеете, что не слишком рано проявили скептицизм. Это не то, что вам нужно пройти четыре года в аспирантуре, чтобы понять.
Все это понимают. Проблема в том, что подержанный автомобиль — это одно, а телевизионная реклама или заявления президентов и партийных лидеров — другое.Мы скептически настроены в одних областях, но, к сожалению, в других нет.

Скептики и отрицатели науки

Публичное обсуждение научных тем, таких как глобальное потепление, сбивает с толку из-за неправильного употребления термина «скептик». В статье New York Times от 10 ноября 2014 г. сенатор Джеймс Инхоф неправильно назван «выдающимся скептиком изменения климата». Двумя днями позже Скотт Хорсли из Morning Edition NPR назвал его «одним из ведущих отрицателей изменения климата в Конгрессе». Это не эквивалентные утверждения.

Есть опасения, что слова «скептик» и «отрицатель» были объединены. Правильный скептицизм способствует научному исследованию, критическому исследованию и использованию разума при рассмотрении спорных и экстраординарных утверждений.

Это основа научного метода. С другой стороны, отрицание — это априорное отклонение идей без объективного рассмотрения.

Как научные скептики, мы хорошо осведомлены о политических попытках подорвать климатологию со стороны тех, кто отрицает реальность, но не занимается научными исследованиями и не рассматривает доказательства того, что их глубоко укоренившиеся мнения ошибочны.

Наиболее подходящим словом для описания поведения этих людей является «отрицание». Не все люди, называющие себя скептиками изменения климата, отрицают это.

Скептики — это те, кто посвятил большую часть своей карьеры практике и продвижению научного скептицизма.

Что сказать Скептику

Поскольку вполне возможно, что солнце не взойдет завтра, хотя оно всегда поступали так в прошлом, мы не можем надеяться на оправдание своей веры в то, что это Собственно говоря, абсолютно уверен, что завтра взойдет солнце.Что мы ищем потому что это объяснение того, почему разумно даже верить с высокой степенью уверенность, что солнце взойдет.

Первым шагом к такому объяснению является указание на то, что, учитывая что мы знаем, самая простая гипотеза состоит в том, что солнце не будет вести себя иначе завтра от того, что он всегда делал; предполагать, что он будет расти, значит предположить, что природа регулярный в этом отношении.

Это хорошо, насколько это возможно. Если бы было еще много деталей добавлен, и результат был обобщен, чтобы охватить и другие случаи, мы могли бы заявить тем самым внесли вклад в научную методологию.Если бы мы спросили, не для оснований полагать, что солнце взойдет, но оснований для веры в инфляционный сценарий космологического развития, например, тогда ответ на этот Можно предположить, что линия удовлетворила спрашивающего. Мы объясним ему имеющихся доказательств, аргументируйте, почему определенные возражения недействительны или, по крайней мере, не являются решающими, и неявно или явно апеллируем к принципу индукции, чтобы доказать наше утверждение, что мы иметь основания верить в теорию инфляции и предсказания, которые можно сделать от нее, взятой вместе с другими частями общепринятой науки.Однако ясно что это не то, что философ спрашивает, почему он должен верить, что солнце взойдет завтра уже нет. На приведенное выше объяснение он отвечал: «Да, но почему я должен верите в принцип индукции? ».

Вот« проблема индукции »: что мы должны сказать этот философ-скептик?

С ним можно поспорить.

Догматик : Вы должны верить в принцип индукции потому что это рационально.

Скептик : Почему это рационально?

Догматик : Это рационально по определению . Это просто часть того, что мы имеем в виду, когда говорим, что кто-то рациональный: что он обычно ожидает, что природа настолько регулярна, насколько это совместимо с его предыдущим опытом. если ты сомневаюсь в этом факте относительно использования слова «рациональный», тогда я прошу вас заметить случаев, когда он используется, и вы увидите, что это очень естественный способ понять смысл его использование.

Скептик : Ладно, может быть правда, что именно так используется слово «рациональный». Но опять же, почему я должен быть рациональным в этом смысле?

Догматик : Ну, конечно, решать, хотите ли вы быть рациональным или нет. По нашему опыту, у недостаточно рациональных людей есть как правило, заканчивались печально: они могли выбежать на улицу и попасть под автобус, потому что пример. Рационально предположить, что крайне иррациональные люди в будущем будут имеют аналогичную судьбу, т.е. из наблюдений и принципа индукции следует, что это вероятный исход. Поэтому, если вы хотите избежать несчастных случаев, для вас рационально предпочел быть рациональным. Если бы я думал, что существует реальная опасность, что ты предпочел бы уйти иррационально, я бы добавил сюда больше примеров, сделав их максимально наглядными, в надежда, что вы будете достаточно рациональны, чтобы увидеть, что вы, в конце концов, на самом деле верю, что для тебя было бы хорошо пойти на иррациональный поступок. Но я уверен, что этого не будет случиться, потому что это такое же хорошее психологическое предсказание, как и любое другое, что вы никогда не будете убеждены, что иррациональность пойдет вам на пользу.

Скептик : Итак, я должен быть рациональным, потому что рационально верите, что рациональность пойдет мне на пользу?

Догматик : Верно.

Скептик : Но этот аргумент имеет ту же форму, что и следующее: Я должен быть иррациональным, потому что иррационально полагать, что иррационально будет хорошо для меня! Почему этот аргумент не так хорош, как предыдущий?

Догматик : Вы меня неправильно понимаете.Если бы мое высказывание было аргумент вообще, это был аргумент в пользу того, что вы должны быть рациональными в будущем. Причина Я дал это якобы, чтобы показать, что для вас было бы разумно сейчас поверить, что это было бы хорошо для вас, если бы вы были рациональны в будущем. Это (часть) формы веский аргумент: вывод состоит в том, что было бы рационально верить во что-то, что просто способ сказать, что существуют веские причины верить в это, что, в свою очередь, означает что из известных фактов и принципа индукции логически следует, что заключение имеет высокую вероятность (где «вероятность» определяется ссылка на принцип индукции).Если вы затем спросите, почему такой аргумент форма (и удовлетворяющая некоторым другим требованиям) является «хорошей» или «действительной», тогда ответ таков, что это просто то, что мы подразумеваем под «хорошим аргументом», — и в пользу этого можно привести лингвистическое исследование того, как используется этот термин.

Скептик : Итак, вы утверждаете, что дали (набросок) хороший аргумент в пользу рациональности в будущем. Я спросил, почему я должен быть рациональным сейчас, в самом деле, почему меня вообще должны убедить любые «хорошие аргументы».

Догматик : Вам решать, следует ли вам убедил хороший аргумент. Как я уже сказал, с вашей стороны было бы иррационально не делать этого; но если ты иррациональны, значит, ты такой, и я не могу опровергнуть факт.

Скептик : Должен ли я понимать, что вы согласны с тем, что скептика нельзя опровергнуть?

Догматик : Нет! Опровержение звучит следующим образом: скептик иррационально, потому что он не верит в принцип индукции и частично Под «рациональностью» подразумевается вера в этот принцип.Это опровержение потому что это показывает, что критикуемая позиция иррациональна, и показать, что это то, что имеется в виду под «опровержением».

Скептик : Но что, если я буду упорствовать в том, что вы называете «иррационально»? Что вы могли сделать, чтобы убедить меня в том, что я не прав?

Догматик : Что значит «неправильно»? Ты задать моральный вопрос сейчас?

Скептик : Нет, я имею в виду: как вы можете убедить скептика в том, что скептицизм ложен.

Догматик : Что такое скептицизм?

Скептик : Сомневаюсь, что знание возможно. -Нет извините; Я беру это обратно. Это сделало бы скептицизм феноменом, а феномен не может быть правдой. или ложь. Вместо этого я определяю скептицизм как доктрину, согласно которой знание невозможно. минимум эмпирических знаний. Как вы могли убедить меня, что это учение ложно?

Догматик : Я не утверждаю, что мог убедительно аргумент, т.е. аргумент, который может изменить мнение того, кто изначально не верит заключению (а именно, что скептицизм ложен). Искренний радикал скептицизм — это клиническое состояние, и его не всегда можно вылечить разговорной терапией. -Я утверждайте только, что я могу дать хороший или веский аргумент в пользу своего предложения. я уже приводили аргумент и пришли к выводу, что скептицизм иррационален, т.е. что мы есть основания полагать, что доктрина о невозможности эмпирического знания ложна.Если этот аргумент вас не убеждает, значит, это не означает, что аргумент неверен. хорошо, но, возможно, это показывает, что вы неразумны.

Скептик : Как аргумент может быть хорошим, если он маловероятен? убедить любого, кто еще не верил в то, что он должен был показать?

Догматик : Ну, это как вывести простую логическую истину из аксиом, которые не более достоверны, чем заключение. Это не делает вывод ошибочен.Однако причина, по которой я хочу назвать свое «происхождение» аргументом является то, что я думаю, что в данном случае вывод не так очевиден, как помещения. История философии показывает это.

Скептик : Этого не может быть, потому что это слишком просто. Если проблема действительно решена с помощью этого простого рассуждения, вряд ли это та же проблема, что озадачивает великих мыслителей более двух тысячелетий!

Догматик : Вы правы.То, что я дал до сих пор, это только часть решения, только часть того, что я хочу вам сказать. Есть две главные вещи это еще предстоит объяснить. Во-первых, как то, что я сказал, можно включить в более общий отчет о знаниях и рассуждениях. Другой — почему умные люди взяли скептицизм так серьезно. Но то, что я сказал до сих пор, содержит, как мне кажется, суть Решение проблемы индукции.

Я думаю, есть несколько причин, по которым скептицизм был воспринят шутки в сторону.Это было воспринято как вызов мнению о том, что мы можем иметь определенные знания по вопросам, выходящим за рамки нашего опыта. Но, конечно, на мой счет, такой уверенности получить нельзя, поэтому даже если мое решение проблемы индукции правильно, он не дает нам объяснения того, как можно получить абсолютную уверенность -это не так.

Другая причина в том, что существуют формы скептицизма, которые заслуги. Я говорю об умеренном скептицизме, доктрине, что мы должны опасаться слабость человеческого мышления и ни в чем не быть слишком уверенным, а помните и будьте готовы изменить любые убеждения, если будет предоставлена достаточная причина.-Есть также особый скептицизм в отношении вопросов о Боге, загробной жизни, других умах и т. д. что, как можно было бы подумать, имеет какое-то оправдание. Особо хочу отметить политический скептицизм, который я определяю как доктрину, что это практически невозможно чтобы люди имели какие-либо обоснованные убеждения о том, какие политические действия могут иметь хорошие эффекты в долгосрочной перспективе. Это очень серьезная форма скептицизма; и это могло бы правда, человеческое общество кажется хаотической системой.Я очень обеспокоен этим возможность, но это не то же самое, что тезис о том, что мы ничего не можем знать о внешний мир вообще.

Тогда у нас есть повседневный скептицизм, когда мы просим обосновать веря тому или иному приземленному утверждению. Кто-то говорит: «Джона не будет дома вовремя сегодня на обед ». Мы можем спросить:« Почему ты так думаешь? Я встретил его это днем, и он сказал мне, что решил не ходить в клуб сегодня вечером «. В этом случае мы можем быть удовлетворены, если получим ответ: «Да, я знаю, но он просто позвонил и сказал что его машина сломалась.»В таких ситуациях есть существенный ответ на запрос по причинам; философ может быть введен в заблуждение, полагая, что что-то по крайней мере столь же существенный требуется как ответ скептику.

Наконец, может быть неврологический механизм глобального сомнения. Это известно, что электрическая стимуляция определенных частей лимбической системы вызывает ощущение, которое описывается как «что все нереально». Это состояние ума похоже на состояние серьезного скептика.Возможно, часть внимания уделено скептицизм — это попытка примирить такой опыт с остальной частью нашей системы убеждений. Я думаю, что можно было бы отследить многие метафизические и этические позиции, чтобы примитивные области мозга —

Скептик : Ну, это для психологов и ученых! Давайте вернуться к философии. Вы сказали, что термин «оправдание», «рациональный», «хороший аргумент» и т. д. были просто определены таким образом, как сделать скептицизм необоснованным и иррациональным?

Догматик : Я сказал, что так употребляются эти слова.Я не утверждаю, что они были определены явно или что в целом существует уникальный четко определенное логистическое значение каждого слова и предложения.

Скептик : Но проблема, как я вижу, в том, что на вашем счет, «оправдание», «рациональное» и т. д. кажутся чисто описательный, как и такие слова, как «стол», «электрон» и т. д. Но чтобы мне кажется ясно, что это не так.

Предположим, вы провели тщательное расследование использования слово «обоснование» и придумать набор необходимых и достаточных условия для обоснования предложения в данном контексте.Это, конечно, невозможно сделать на практике; но давайте предположим, ради аргумента, что это было Выполнено. Таким образом, у нас было бы утверждение вида «p ‘оправдано’ в степени d в context c iff q «. Но это все равно оставит открытым вопрос, действительно ли p будет оправдано до степени d в контексте c, учитывая q! Просто потому, что мы используем слово «оправдано» для применения в таких случаях, это не означает, что p на самом деле будет оправдано: это все равно вопрос, который можно было бы задать разумно.Дело в том, что использование нами слова «оправданный» никогда не может гарантировать, что мы действительно оправдано. «Обоснованный», «рациональный» и т. Д. — все это нормативные термины и невозможно свести к набору необходимых и достаточных условий, потому что мы могли всегда спрашивайте, действительно ли понятие, определяемое этими условиями, совпадает с истинным Обоснование и рациональность.

Догматик : Это в равной степени верно и для предполагаемого набора необходимых и достаточные условия для того, чтобы объект x был таблицей, чтобы мы могли разумно спросить, есть ли этот набор действительно совпадает, намеренно или расширенно, с нашей концепцией «Таблица».Так что с моей точки зрения рациональности это не особая проблема.

Что касается нормативности, следует отметить как минимум два момента.

Прежде всего следует отметить, что понятие «рациональность» вполне может быть нормативной, на мой взгляд, в том смысле, что она применимо к способам мышления, которым мы могли бы сделать добро, пытаясь подражать. Как «Скорость» является нормативной для конструкторов микропроцессоров.
Во-вторых, я не исключаю, что то, что мы подразумеваем под термином «рациональное» может быть частично определено как относящееся к виду когнитивных действий. это на самом деле приведет нас к истинным убеждениям.В этом случае может быть какой-то необходимой связи между разумом и истиной, чтобы этого не могло быть что большинство возможных рациональных агентов будут очень ошибаться в большинстве возможных обстоятельства, — или что-то в этом роде — слабый вариант так называемого принципа благотворительности, возможно-

Скептик : Ах! Но в таком случае, как мы могли узнать, что мы были рациональны? И если вы признаете, что мы не можем, то, похоже, вы купили мой скептицизм после всего!

Догматик : Прежде всего обратите внимание, что я не утверждал, что так определялось «рациональное»; Я просто сказал, что не исключаю этого возможность.Но в любом случае нет причин, по которым мы не могли знать, что мы рационально, даже если таким образом определяется «рациональность». Помните, что знание не подразумевают (абсолютной) уверенности. Мы не можем быть абсолютно уверены, что солнце взойдет завтра, потому что может и не быть. Но мы знаем, что так и будет.

Позвольте мне в общих чертах изложить мой анализ знаний.
S знает, что p iff:

(1) S убежден, что p.
(2) S оправданно полагает, что вероятность того, что p очень высока.
(3) с.
(4) Обоснование S веры в p является правильным.

Все четыре условия могут быть выполнены для p = «Я рациональный. «, даже если» рациональность «определена как включающая некоторую гарантию истины.

Скептик : Что вы подразумеваете под условием (4)?

Догматик : Вы предлагаете мне дать последнюю часть чего не хватает в моем решении проблемы индукции: чтобы объяснить, как моя теория может быть включенным в более широкую эпистемологию.Сразу скажу, что у меня не получилось больше, чем в большинстве контуров такого объяснения. Чтобы полностью объяснить это, можно было бы На самом деле нужно разработать полноценную теорию познания. Я не думаю, что это можно было сделать успешно изолированно от когнитивной науки, нейробиологии и смежных дисциплин; и я не думаю, что это было бы возможно, даже если принять во внимание то, что известно в эти области сегодня. Мы, конечно, можем начать; но наши усилия как кабинетных философов вероятно, будет бесплодным.

Я могу надеяться достичь своими неуклюжими объяснениями: убедить вас, что вопросы, которые вы задаете, являются либо научными, либо неважными. я буду назовите вопрос неважным, если выяснится, что то, о чем он спрашивает, — это решение между две примерно одинаково хорошие концептуальные основы, ни одна из которых не может служить любая научная цель. Споры по этому вопросу — это споры о словах. В решение расширить наше предыдущее использование, чтобы оно соответствовало одной из этих концептуальных рамок. может иметь некоторые последствия, но проблема не важна по сравнению с космическими и метафизическое значение, которое философы традиционно придавали таким вопросам.

Мне кажется, что любой анализ слова «знание» что придавало ему значение, в соответствии с которым было бы невозможно узнать какой-либо обычное эмпирическое предположение было бы, мягко говоря, весьма подозрительным. я думаю это следует рассматривать скорее как сокращение до абсурда анализа, если бы он последствие. И если анализ все-таки оказался верным, то мы должны немедленно определить новое понятие знания и отвергнуть старое понятие как бесполезное путаница и постарайтесь забыть об этом.

Ничто из этого не показывает, что мой конкретный анализ знаний правильно, хотя предполагает, что радикальный скептицизм ложен. -Теперь к твоему вопросу.

Я включил (4), чтобы учесть интуицию, согласно которой мы не иметь знания в так называемых делах Геттье.

Утверждалось, что обоснованная истинная вера — это не знание; для если я услышу голоса за дверью, я поверю, что там кто-то есть, и это вера оправдана и может быть правдой, но она не будет считаться знанием, если голоса Я слышу звук из магнитофона, а люди за моей дверью молчат.

Для людей, чье представление о знаниях таково, что я не знаю, что в этом примере кто-то стоит за моей дверью, я добавил пункт (4). Предположим, что мои рассуждения разбиты на отдельные этапы: сначала я думаю, что «очень высокий вероятность того, что я слышу голоса, как будто они исходят из-за моей двери. «; тогда я думаю «Очень высока вероятность, что у меня нет галлюцинаций»; и если голоса почти наверняка доносятся из-за моей двери, затем очень высокий вероятность того, что там кто-то есть.»; и, наконец,» Итак, очень возможно, кто-то там есть «. Тогда мы могли бы немного уточнить пункт (4), говоря, что это означает, что каждый шаг и каждая посылка в рассуждениях, которыми я оправдываю моя вера в p все еще должна быть действительной, учитывая полное знание фактического случая. Это бы означают, что нам не пришлось бы говорить, что я знал, что кто-то был за моей дверью, потому что один из шагов в моем оправдании этого убеждения (а именно: «Если голоса почти конечно, исходят из-за моей двери, тогда очень высока вероятность, что там есть кто-то там.») будет недействительным, если известно о том, что магнитофон за моей дверью проигрывает записанный на пленку разговор.

Можно было бы продолжить это более подробно, но я не думаю, что это необходимо для моих целей … Дело в том, что нет оснований предполагать, что правильный анализ «знания» должен показать, что это невозможно чтобы мы знали, что мы рациональны, даже если рациональность определяется как основанная на истине. Такая связь сделает знание невозможным не больше, чем очевидная связь. между самим знанием и истиной («знание p подразумевает p») необходимо сделать знание невозможно.

Скептик : Итак, вы говорите, что мы можем знать, что мы рациональный. Мы также можем знать обычные эмпирические предположения, хотя они всегда могут оказаться выяснилось, что мы ошибались. Поэтому было бы разумно сказать: «Я знаю солнце завтра встанет. Может, завтра солнце не взойдет «. Но для меня это звучит странно.

Догматик : Да, звучит странно, но только потому, что вы обычно говорите: «Завтра взойдет солнце». когда вы хотите указать, что мы может считать само собой разумеющимся, что будет; но мы говорим: «Может быть, солнце не взойдет завтра.»именно тогда, когда мы хотим опровергнуть это предположение. Я уверен, что можно было бы больше сказать о нюансах различных высказываний, связанных с претензиями на знание и возможности ошибиться, но я не думаю, что это существенно для моей точки зрения; что скептицизм ложен.

Скептик : Но почему вы предполагаете, что есть «строгий смысл» слова «знание» сверх того, что это такое обычно используется для обозначения и передачи?

Догматик : Я думаю, что он проясняет ситуацию, если разделять разные аспекты слова и называть один аспект его «силой», другой его «логистическое значение», третье — «ссылка» и так далее.Но мой аргумент никоим образом не зависит от этого. Даже если ошибочно рассуждать о языка в этих терминах и концепциях, даже если мы должны придерживаться прямых проявлений Использование, по-прежнему верно, что знание обычных эмпирических вещей возможно! Ваш скептицизм, действительно, предполагает анализ слова «знание», что отклоняется от его мнимого использования. Если мы просто посмотрим, как используется это слово, станет очевидно, что мы часто используем его, чтобы приписывать знания людям, и эти приписывания часто принимаются и в простом речевом поведении говорящих нет ничего, что указывало бы на то, что знание эмпирических вопросов невозможно.Поэтому я предполагаю наихудший сценарий за мой антискептицизм и допускаю семантическую теорию, которая отличает «строгий смысл «слова» знание «от его поверхностного появления в нашем языковое поведение. Вы, конечно же, не можете возражать против этой политики!

Скептик : Хорошо, я принимаю это, но все же считаю странным говорят, что можно ошибаться в том, что он знает.

Догматик : Нельзя! Если S знает, что p, то p. Он не может быть неправильно, если он действительно знает, что p.

Скептик : Но вы сказали ранее, что это не противоречит говорят: «Я знаю, что завтра взойдет солнце. Может быть, завтра солнце не взойдет». Если солнце не взойдет завтра, тогда я ошибаюсь, утверждая, что я знаю, что оно взойдет. Так когда я говорю: «Может быть, завтра солнце не взойдет», я тем самым подразумеваю, что могу быть неправильный. Но вы только что сказали, что я не могу ошибаться, если я действительно знаю, что солнце взойдет завтра. Поэтому, когда я утверждаю, что знаю, что завтра взойдет солнце, я подразумеваю, что я не могу ошибаться в этом.Следовательно, приведенное выше утверждение подразумевает, что я могу ошибаться и что я не могу ошибаться. Получается противоречие.

Догматик : Нет. Это правда, что когда я говорю: «Может быть, солнце завтра не встанет «, я этим подразумеваю, что могу ошибаться, когда говорю, что знаю что завтра взойдет солнце. Нет никакого противоречия в том, чтобы сказать: «р, но я могу ошибаться поверить, что п. «Загвоздка в том, что в предложении» я могу ошибаться (о p). «может быть правдой, даже если я прав (о p).Когда я говорю: «Я знаю это», Я не говорю, что не могу ошибаться насчет p.

Теперь это звучит так, как будто это противоречит тому, что я сказал ранее, что S «не может ошибаться (насчет p), если он действительно знает это p», но противоречие нереально. В данном контексте модальный оператор «не может» работает с упорядоченными пары, состоящие из предложения и набора доказательств.

«Can’t ()» может быть ложным (и действительно ложным, если p является предположение, что солнце взойдет завтра и S (сегодня) — обычный смертный).

«Не могу ()» верно.

Я подозреваю, однако, что для того, чтобы добраться до корня путаница, мы различаем два смысла «знания».

В одном смысле этого слова назовем его «обычным смысл «, мы обычно знаем такие вещи, как, что солнце взойдет завтра. Зная, в этот смысл не предполагает (абсолютной) уверенности. Может быть, завтра солнце не взойдет, а в В таком случае я ошибаюсь, если скажу, что знаю, что завтра взойдет солнце.Но если солнце действительно встает, то я, вероятно, буду прямо сейчас заявить, что знаю, что завтра взойдет солнце. -Я предполагаю, что вы возразите, что это будет означать что я никогда не мог знать, что теперь я знаю, что солнце взойдет завтра, по крайней мере, не до завтрашнего утра, когда я увижу, как он поднимается. Но это было бы ошибкой. Теперь я могу знать что теперь я знаю, что солнце взойдет завтра, потому что у меня есть достаточно оснований для веря в это (и, конечно, завтра взойдет солнце).Эти достаточные основания в основном то же самое, что и мои основания для моего утверждения, что я знаю, что солнце взойдет, и эти основания предположительно достаточны (поскольку именно это мы подразумеваем под «достаточным основания »).

Когда я сказал, что «знание» в обычном смысле подразумевают абсолютную уверенность, я имел в виду, что не существует рационального метода, который гарантировать, что никто не ошибается, и все же позволять утверждать, что знает много вещи о повседневных делах.Можно знать, и можно знать, что знают, но иногда ошибочно полагают, что он знает, хотя на самом деле он не знает: даже если человек все время совершенно рациональный.

Но есть еще одно чувство «знания», изощренное чувство. В этом смысле знание подразумевает абсолютную уверенность. Совершенно рациональное существо никогда не ошибется насчет p, когда он утверждает, что обладает сложными знаниями из п. Легко понять, что никто не может рационально утверждать, что имеет такого рода знание об обычных эмпирических предложениях.Возможно, можно знать, что он существует, и думает, и, возможно, предложения логики и математики также можно узнать в это чувство; но так нельзя было знать, что завтра взойдет солнце.

Однако то, что можно получить досконально, — это предложение вроде «Вероятность того, что солнце взойдет завтра, с учетом моих доказательств, это стр. «Это означает, что, учитывая коробку, содержащую» мои доказательства «и другие коробки, содержащие информацию о том, что подразумевается под «вероятностью», «солнце будет завтра вставай »и т. д., в принципе, должно быть возможно разработать правильный вероятность того, что солнце взойдет завтра, учитывая мои доказательства. Я использую причудливый терминология вроде «ящик с доказательствами», чтобы указать, что то, что здесь происходит, не психологическая конструкция; это просто способ сказать что-то о том, что Значит «рациональность», «вероятность» и т. д. Быть рациональным — значит назначать те или иные вероятности тем или иным предложениям (верить тем предложения с такой-то степенью уверенности).Если я буду совершенно рациональным, я буду присвоить вероятность 0,997, скажем, предположению о том, что солнце взойдет завтра. Это мне возможно знать, что вероятность того, что солнце взойдет завтра, составляет 0,997, учитывая мои показания. Даже если завтра солнце сядет, верно то, что Вероятность того, что он повысится, с учетом моих нынешних свидетельств, составляет 0,997. Сложный знание подразумевает абсолютную уверенность, хотя и уверенность в вероятностном предположении.

Позвольте мне первым сказать, что эта «теория» не плодотворный.Единственная причина, по которой я объясняю это вам, состоит в том, что я думаю, что это отражает определенные интуиции, которые путаются с нашим другим понятием знания, которое я назвал «знание в обычном смысле». Я полагаю, что такая путаница является причиной у вас ощущение, что странно говорить, что кто-то может ошибаться в том, что он знает. В одной В смысле слова «знание» можно, в другом — нет. Или иначе ваши опасения были вызвано логической ошибкой о непризнании истинности слов «Не могу (p) «относится к набору доказательств, как я указал минуту назад в ответ на Ваше предполагаемое открытие противоречия в моей доктрине.

Скептик : Думаю, вы можете избежать противоречия, но разве вы не подписались под моим скептицизмом, когда вы признаете, что есть чувство «знание» — в сложном смысле, как вы его называете, — в котором невозможно знать такие вещи, как то, что завтра взойдет солнце. Для этого важна версия знание: мы не можем точно знать, мы не можем быть уверены, что солнце взойдет завтра! В по крайней мере, вы предложили мне ничью.

Догматик : Ни в коем случае! Все время было ясно, что абсолютное В отношении таких вопросов нельзя было иметь уверенности.Если это все, что вы хотели заявить, тогда не нужно было тратить время зря: такого рода эпистемологические ограничения были признаны еще со времен зарождения эмпирической науки и, вероятно, раньше.

Скептик : Но вы сами сказали, что «знание», в котором мы не можем знать, что за этой ночью последует утро и т.д. Почему нет такого радикального скептицизма?

Догматик : Прежде всего потому, что это чувство надумано и софистический; это не то, что мы обычно подразумеваем под «знанием», и это определенно не то, о чем мы думаем, когда становимся шокированы и озадачены в те моменты, когда скептицизм представляет собой серьезную возможность (когда у нас есть это чувство общего нереальность или подобие сновидений).

Второе, потому что, как я указал ранее, есть способы приспособление к «изощренному» использованию «знания», которое позволяют нам делать по существу те же требования, что и в противном случае, только в другой формулировке. Вместо того, чтобы говорить: «Я знаю, что этот камень упадет, если я его уроню». мы могли бы сказать «Вероятность того, что камень упадет, очень высока по сравнению с моими доказательствами, и У меня достаточно опыта в этом вопросе, чтобы мне доверять »- или что-то в этом роде.

Skeptic : Хм. -Я не люблю разговоры о вероятностях. Является действительно существует четко определенное понятие вероятности, помимо конкретных контекстов, таких как статистика и теория азартных игр? Является ли общая эпистемическая вероятность уникальным реальным между 0 и 1, который выделяется, как только предложение и набор доказательств — не является ли такое понятие просто мифом или колыбельной, сочиненной поверхностными позитивистов, чтобы успокоить и успокоить серьезный ум, который подозревает, что есть что-то глубоко проблематично идея знания? И никто не должен презирать такое паллиативное средство. философ стоит его соли?

Догматик : Конечно, есть серьезные сомнения в том, что продукты философов, занимающихся доксастической логикой или эпистемологией в стиле Чисхолма, не имеют ничего общего с ценность вообще.Я хотел бы приостановить свое суждение по этому поводу. И общее понятие эпистемической вероятности может оказаться чисто «философским» в в худшем смысле этого слова. Ничто из этого не сделало бы мой аргумент неадекватным как индивидуальный однако ответ на традиционный радикальный скептицизм. На мой взгляд, «общая эпистемология» вероятность »принадлежит к тому же семейству терминов, что и« пропозициональное убеждение », «(предполагаемое) доказательство» и так далее. Является ли ваше использование нежелательным зависит от того, что вы с ними делаете.Использование их для противодействия позиции не вызывает возражений. (радикальный скептицизм), сформулированный именно в этих терминах. Если вы дадите мне версию радикальный скептицизм, выраженный чисто физикалистскими терминами, я объясню вам в физикалистские термины, почему это ложно.

Скептик : Я не уверен, что «общая эпистемология вероятность »не более неясна, чем понятие пропозициональной веры и т. д. Например, как вы примените это к математическим рассуждениям?

Догматик : До сих пор я упрощал наше обсуждение, если предположить, что объект веры является логистическим предложением, т.е.е. набор истины условия для обычного предложения вроде «Завтра пойдет дождь». или же «Лямбда-гипероны обладают массой». Это явно неадекватно, когда дело доходит до математика, поскольку все логические и математические теоремы имеют одинаковые условия истинности, а именно пустое состояние: они истинны, каков бы ни был мир. (По крайней мере, согласно к большинству теорий, которые в первую очередь допускают логистические предложения.) Но, конечно, можно знать, что 3 * 4 = 12, не зная, что 5763 * 389 = 2241807 или что ZF согласован с AC.

Есть как минимум два способа справиться с этой трудностью. Один означало бы ввести понятие способов представления и сказать, что при некоторых способах презентации, тавтология тривиальна, в то время как ее может быть очень трудно узнать, представленная в другой способ. -Это, по сути, возвращает нас от предложения к предложению, то есть лингвистическое выражение. Можно было бы возразить, что мы могли бы остаться предложение все время и никогда не беспокоился о том, чтобы вводить предложения вообще.

Другой способ, который я считаю более верным изначальной интуиции. за использованием «предложений» и т. д. состоит в том, чтобы утверждать, что все тавтологические выражения имеют то же значение, выражают одно и то же суждение, но затем для объяснения их различный эпистемический статус, утверждая, что наше понимание их значений несовершенно. С этой точки зрения мы должны сказать, что любой, кто полностью понял, что имеется в виду под «5763», «389», «*», «=» и «2241807» необходимо также обязательно знать, что 5763 * 389 = 2241807.Но такого полного понимания нет. требуется для того, чтобы правильно сказать о ком-то, что он понимает это выражение; когда мы говорим это, мы просто имеем в виду, что он достаточно хорошо понимает, что они представляют. Таким образом, можно узнать значения всех цифр, а также «*» и «=», и все еще не знаю, что «5763 * 389 = 2241807» верно.

Скептик : Но каждый, кто знает эти значения, должен возможность в принципе проверить предложение «5763 * 389 = 2241807» чисто априорно рассуждения, не так ли?

Догматик : Да, и тем самым он улучшит свои познания, возможно, из тех значений.Скептик: Хм … Значит, вы допускаете априорное рассуждение как источник знание?

Догматик : По крайней мере, он может служить для получения неявного знания явный. Когда я сказал, что достаточно хорошее понимание значения математической выражения достаточно, чтобы его можно было считать знающим его значение, я имел в виду, что для того, чтобы чтобы значение «быть известным» должно быть известно неявно, но не явно, по крайней мере, не идеально. Под «неявным знанием» я подразумеваю: знание, которое может в принципе, должно быть явным путем постоянных усилий априорного рассуждения (где это не для ограничений в нашей рабочей памяти и т. д.) Под «явным знанием» я подразумеваю: знание того, что испытуемый обычно может напрямую выражать предложения без необходимости долго думать над этим вопросом. Вы видите, что все эти понятия, которые я здесь представляю, переплетены таким образом, что их определения кажутся круговыми; и они действительно есть. Я использовал термин «явное знание» вместо более распространенного «декларативное знание», например, чтобы не показалось, что я пытаюсь построить основу для когнитивной науки.Я не. Единственное, что я здесь утверждаю, это что в той степени, в которой эти традиционные эпистемологические и семантические понятия плодотворны и имеют смысл, в той мере, в какой они также подлежат анализу, согласно которому вполне возможно иметь как эмпирическое, так и априорное знание большинства из этих вещи, которые обычно считались познаваемыми; и этот анализ — правильный.

Я мог бы продолжить и рассказать вам историю о том, как математика может быть полезно на этом счету.Это довольно просто: математика полезна, потому что создает каналы. посредством которых неявное знание может быть более или менее автоматически преобразовано в явное знание.

Чтобы понять, к чему я клоню, представьте свой разум как набор предложения, к каждому из которых прилагается номер. Эти числа представляют уверенность субъект утверждает, что соответствующие им утверждения верны. Однако цифры не вполне образуют вероятностное распределение, так как субъект не имеет полностью связная сеть убеждений.Рассуждая, испытуемый может регулировать веса, прикрепленные к каждому предложения таким образом, что противоречивые противоречия в его сети убеждений уменьшенный. Это процесс, посредством которого неявное знание становится явным: это априори рассуждения. А логика — это изучение закономерностей такой трансформации знаний.

По этой теме можно сказать гораздо больше, но, возможно, нам следует оставить это до завтра?

Скептик : Я должен спросить вас еще об одном, прежде чем мы отойти.Почему вы утверждаете, что скептицизм скорее ложный, чем бессмысленный, как некоторые сказать?

Догматик : Как я сказал: в той мере, в какой сроки «знание», «вера», «доказательная поддержка» и т. д. имеют смысл, в этой степени скептицизм имеет смысл и, как я пытался показать, ложен. Но это очевидно, что эти термины имеют смысл во многих контекстах; следовательно, скептицизм ложен как тезис о «знании», взятом в том смысле, который он имеет в этих контекстах; И в какой еще смысл мы могли это принять?

Когда я поднимаю руку и говорю: «Вот рука.я знаю это здесь есть рука «, то, что я говорю, не бессмысленно, а просто правда. как я предпочитаю использовать термин «бессмысленный». Если вы не хотите использовать «x is бессмысленно «в этом смысле, а скорее как значение», нет смысла говорить x «или» здесь x можно подумать, чтобы сказать что-то очень существенное, но на самом деле это просто вопрос слов «или» необычно говорить x (в данном контексте) «или «не надейтесь построить интересную теорию на том факте, что x не ложно» или «использование x (здесь) вводит в заблуждение, поскольку оно не работает так, как на других контекстах «или что-то в этом роде, то я бы отметил, что бессмысленность была бы вопрос степени, и да, в этом смысле как радикальный скептицизм, так и его отрицание было бы до некоторой степени бессмысленным.Но я избегаю этого слова «ерунда», потому что она такая тупая и двусмысленная. (Каждый раз, когда я слышу слово, я см. изображение бульдога.)

Скептик : Дорогой друг, я подумаю, что ты сказал. Увидимся завтра утром, когда взойдет солнце!

Скептицизм: определение и типы — видео и стенограмма урока

Modified vs. Total Skeptic

Вы философский скептик? Один из способов узнать это — спросить себя: как вы думаете, есть ли области жизни, о которых мы никогда не узнаем наверняка? Человек может верить в то, что многие вещи можно узнать и доказать, но тогда он будет скептически относиться к одной или нескольким предметным областям.

Представьте себе, например, астронома, который много лет изучает астероиды. Они могут сказать, что хорошо разбираются в астероидах. Они могут быть уверены, что после многих лет изучения астероидов они наверняка знают о них довольно много вещей. Но, возможно, когда дело доходит до знания о существовании или природе Бога, они говорят, что нет никакого способа узнать наверняка. Этот подход — модифицированный скептицизм , включающий веру в то, что одни вещи могут быть известны, а другие — неизвестны.

Напротив, тотальный скептицизм предполагает веру в то, что ничего нельзя знать с уверенностью. Если бы астроном никогда не хотел утверждать что-либо определенное об астероидах, Боге или чем-то еще, его сочли бы полным скептиком.

Академический скептицизм

Есть еще один способ различать формы скептицизма: академический скептицизм и пирронский скептицизм . Обе эти особые традиции уходят корнями в философию Древней Греции и включают в себя сомнения как способ избежать предположений о том, что может быть неправдой.

Академический скептицизм утверждает, что мы ничего не можем знать о мире с уверенностью. Это основное определение скептицизма, данное ранее, наиболее часто упоминаемое при размышлениях о философии. Вы можете вспомнить это, подумав о том, как философская дисциплина в основном думает о скептицизме в академическом мире.

Подумайте еще раз об астрономе. Академический скептик может сказать астроному, что вы ничего не можете знать об астероиде наверняка.Невозможно доказать, что астероид обладает определенными качествами. Даже если у вас есть образцы астероидов здесь, на Земле, и даже если вы можете увидеть их в телескопы, о них ничего нельзя сказать наверняка.

Академический скептик, вероятно, подвергнет сомнению каждый шаг на пути, на котором астроном делал выводы об астероидах. Академический скептик поставил бы под сомнение основы всех верований, от фантастических утверждений об астероидах, направляющихся к Земле, до более правдоподобных утверждений, таких как вера в то, что они вообще существуют.

Можем ли мы доверять своим чувствам?

Почему философ сомневался в наблюдениях астронома, который собирает информацию научным путем? Что ж, скептик может взглянуть на сам процесс, с помощью которого мы получаем информацию — чувства — и задаться вопросом, можно ли им доверять.

Вероятно, кажется естественным доверять своим собственным чувствам, например изображениям, которые вы видите, но академический скептик может предостеречь вас об этом и сказать, что вы не можете доказать, что ваши чувства дают вам точную картину реального мира. .Они могут признать вероятность того, что то, что вы переживаете, может сказать вам что-то вероятное о мире, но не то, что это точно.

Пирроновский скептицизм

Другой тип скептицизма, в отличие от академического скептицизма, — это пирронский скептицизм . С этой точки зрения мы не можем сказать наверняка, можем ли мы что-либо знать. Думайте об этом подходе как о признании того, что вы можете знать кое-что об астероидах.

Пирронский скептик сказал бы астроному, что, возможно, вы знаете свойства астероида наверняка, но также возможно, что вы не можете знать наверняка.Они полностью приостанавливают суждение о том, можно ли получить это знание. Вы не можете быть уверены, что своим чувствам можно доверять, но также вполне вероятно, что вы можете им доверять. В любом случае нельзя сказать; нет возможности доказать, что любой из подходов верен.

Почему сомневаетесь?

Вы можете задаться вопросом, как скептик может жить с такой неуверенностью в окружающем мире! Зачем так всесторонне сомневаться во всем?

Вы часто возражаете против скептицизма.Жить так, будто ничему нельзя поверить, было бы очень трудно, если не невозможно. Мы, естественно, цепляемся за некоторые убеждения, чтобы вести повседневную жизнь, например, за необходимость есть, чтобы выжить. Человек не выжил бы, если бы сомневался, что ему нужна еда, чтобы жить! Современные философы склонны придерживаться веры в то, что определенные вещи вероятны, но при этом ставят под сомнение основы этих убеждений.

Еще одно возражение против скептицизма связано с круговым характером его требований. Некоторые утверждают, что даже вера в скептицизм — это своего рода вера в себя.Существуют и современные попытки решить эту философскую проблему.

Хотя есть возражения против скептицизма, есть и те, кто защищает его преимущества. Подумайте, как часто область доказанной науки оказывается неверной. Подумайте о разнообразии верований и обычаев во всем мире и о том, как часто люди расходятся во мнениях даже по основным понятиям.

Если наши органы чувств абсолютно надежны, а наши знания настолько всеобъемлющи, почему иногда кажется, что мы, без сомнения, знаем так мало? Скептицизм объясняет, почему нам не хватает знаний: у нас нет метода, с помощью которого мы могли бы узнать что-либо наверняка.

Резюме урока

Скептицизм — это точка зрения, согласно которой мы не можем ничего знать о мире с уверенностью. Этот подход можно также описать как академический скептицизм . Этот подход будет включать мнение, что мы ничего не можем знать об астероидах наверняка. Пирроновский скептицизм предполагает вариацию этого подхода: мы не можем точно сказать, можем ли мы что-либо знать. Возможно, знание об астероидах возможно. Опять же, может, и нет.

Модифицированный скептицизм — это вера в то, что одни вещи могут быть известны, а другие — неизвестны, например, когда астроном думает, что знание астероидов возможно, но, возможно, задается вопросом, можем ли мы знать, что Бог существует. Полный скептицизм , напротив, — это вера в то, что ничего нельзя знать, например, когда человек может отвергнуть даже доказательства, которые собирает астроном в отношении астероидов.

Результаты обучения

После просмотра этого урока вы должны уметь:

Определить термин «скептицизм»
Опишите различные типы скептицизма, такие как академический, модифицированный и тотальный скептицизм
Изучите, почему мы сомневаемся в ситуациях

определение скептицизма от The Free Dictionary

сомневающийся Томас Скептик, сомневающийся или неверующий; тот, кто верит только на основании доказательств из первых рук или вещественных доказательств.Первоначально сомневающийся Фома был апостолом Фомой, который отказывался верить, что Христос воскрес из мертвых после Своего распятия, пока не увидел Его сам.

Но Фомы, одного из двенадцати, по имени Дидим, не было с ними, когда пришел Иисус. Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: «Если я не увижу на его руках отпечаток гвоздей, не приложу палец к отпечатку гвоздей и не приложу руку к его боку, я не поверю».(Иоанна 20: 24-25)

из Миссури Скептичный, сомневающийся, подозрительный; не желая принимать что-то за истину без доказательств. Первоначальное использование фразы Я из Миссури; Вы должны показать мне, что обычно приписывается конгрессмену Уилларду Д. Вандиверу из Миссури в речи, произнесенной в клубе Five O’Clock в Филадельфии в 1899 году. страна задолго до того, как конгрессмен популяризировал его, применив его в своей речи.

расскажи это морским пехотинцам Выражение недоверия или скептицизма, сказанное в ответ на басню, рыбу или любой надуманный рассказ. Это исконно британское выражение датируется началом XIX века. Есть два популярных объяснения его происхождения, одно положительно, а другое отрицательно — для британских королевских морских пехотинцев. Более интересная история заключается в том, что Карл II сказал в ответ на заявление морского офицера о том, что он видел летучую рыбу: «Идите, расскажите это морским пехотинцам.Когда Карла II обвинили в оскорблении репутации морских пехотинцев, он ответил, что никаких оскорблений не было. Напротив, он утверждал, что поверит этой истории, если ей поверят хорошо путешествующие и опытные морпехи. Второе объяснение, простое и более правдоподобное, состоит в том, что морпехи, как известно, были легковерны и проглатывали любую пряжу. Аналогичное американское сленговое выражение — , скажи Суини .

с долей скептицизма Со скептицизмом; с оговорками.Это выражение основано на идее, что щепотка соли может сделать вкусным то, что иначе трудно проглотить. Более того, Помпей (106-48 до н.

Богема бильярдный центр в Барнауле

Что такое скепсис: Скепсис — что это такое? Определение, значение, перевод

Скепсис — что это такое? Определение, значение, перевод

Значение, Определение, Предложения . Что такое скепсис

Краткий ликбез для тех, кто не знает, что такое скепсис: Скепсис — критически-недоверчивое, исполненное сомнения от …: Tao Tekko | Паб

[4. ЧТО ТАКОЕ СКЕПСИС?] . Сочинения в двух томах. Том 2

Сергей Федотов: скепсис убивает все живое

Сергей Федотов: скепсис убивает все живое

В статье упомянуты:

Социальный скепсис может погубить вакцинацию от коронавируса

Факторы недоверия

Пациент номер один

Финансовый барьер

Силовые аргументы

Как избежать зарождения корпоративного скепсиса в компании?

Классификация скептических поведений сотрудников

Что делать/чего не делать, чтобы избежать зарождение скепсиса в компании

Определение скептицизма Merriam-Webster

Исследования климата Южной Флориды

Почему ученые должны быть скептиками?

В чем разница между скептицизмом и отрицанием?

Скептиков и скептицизм | Наука и скептицизм

Что такое скептицизм? | Скептический вопрошатель

Бремя скептицизма

Что такое скептицизм?

Скептики и отрицатели науки

Что сказать Скептику

Скептицизм: определение и типы — видео и стенограмма урока

Modified vs. Total Skeptic

Академический скептицизм

Можем ли мы доверять своим чувствам?

Пирроновский скептицизм

Почему сомневаетесь?

Резюме урока

Результаты обучения

определение скептицизма от The Free Dictionary

Добавить комментарий Отменить ответ