5.1. Психология умирания

Хотя человек и знает о конечности своего существования, но, как утверждают многочисленные психологические исследования, сам человек в свою собственную смерть часто по-настоящему не верит, не осознает глубоко факта ее неизбежности. Так, родоначальник психоанализа 3.Фрейд (сам прибегнувший к эвтаназии после долгих лет борьбы с мучительным заболеванием) утверждал, что человек убежден в собственном бессмертии. Столкнувшись со смертью других людей или сам оказавшись в смертельной ситуа­ции, человек испытывает безотчетный страх и тревогу. При этом доказано, что в числе первых мыслей человека при виде смерти другого лица возникает переживание того, что «пока не я». Очень велик страх смерти и нежелание умирать у каждого, по крайней мере, психически здорового человека.

Естественно, что труднее всего воспринимается смерть детьми.

Детское понимание смерти следует за умственным развитием и формируется постепенно. Недо­статочное оно обычно у детей до 5 лет, и только между 5 и 10 годами постепенно развивается понимание, что смерть окончательна и что все жизненные функции прекращаются, когда человек умирает. Когда ребенок начинает понимать, что смерть неизбежна, что все — и он в том числе — когда-то умрут, то открытие этого факта объясняет наличие в возрасте 5–8 лет так называемых «нормальных детских страхов». Тематика последних теснейшим образом связана с темой смерти, и представляют они собой попытку проигрывания, переработки (более или менее удачной) глобального страха смерти, следующего за обнаружением неизбежности этого явления.

Реальная смерть близких обычно вызывает у детей и подростков сильные реакции. Это могут быть отчаяние, страх, озлобленность, проблемы со сном, чувство беспомощности и опасности, утрата доверия к миру, депрессия и сильное ощущение пустоты и одиночества. Реакции на смерть и понимание ее различны у детей в разные возрастные периоды. В дошкольном возрасте (2-6 лет) смерть воспринимается как отрыв от матери, и это отделение от любимого существа оказывает­ся для ребенка ужасающим событием. Понятие смерти как окончательного прекращения жизни и одновременно универсального и неизбежного явления не может быть сформулировано ребенком этого возраста. У старшего дошкольника, однако, уже возникает печаль при потере кого-то из близких, хотя она слабо осознается, слабо вербализуется, и он не может сохранять эти переживания в течение длительного времени. Часто эти пере­живания печали обнаруживаются только в играх. Для понимания переживаний дошкольника в различных ситуаци­ях, связанных с умиранием и смертью, требуется понимание особен­ностей возраста с преобладанием эгоцентризма и магического мышления, предполагающего некую альтернативу исчезновению «навсегда». Однако психотерапевты, работавшие с серьезно больными и обреченными детьми, установили достоверно, что серьезно больной ребенок в этом возрасте может понимать свою собственную близкую кончину, при том, что даже взрослые отрицают ее.

О наличии тревоги и страха можно догадаться по поведению ребенка, рисункам и предпочтению им определенных игр.

По мере взросления мышление у детей становится все более реалистичным, заменяя магическое. Многие дети младшего школьного возраста (6-10 лет) персонифицируют смерть как определенное лицо, приписывая ей некую злую силу. Иногда они считают ее наказанием за плохие дела. Однако такие наивные представления бывают тем реже, чем старше ребенок. Наконец для детей между 7 и 10 годами смерть становится более реальной, универсальной и оконча­тельной, но лишь в конце этого периода они признают свою собственную бренность, понимая, что смерть есть часть общих процессов и принципов, которые управляют миром.

Сложный вследствие противоречивости и сочетания детских и взрослых форм поведения подростковый возраст может быть ознаменован тем, что наблюдаются эпизоды возврата к ранним способам поведения и мышле­ния. В частности, понимая, что собственная кончина является очевид­ным фактом, подростки отрицают свою смерть фактическим игнорированием ее в гонках на мотоциклах и прочей опасной для жизни активности.

Пси­хологическая защита от тревоги, вызываемой мыслью о смерти, у подростков обычно та же, что и у взрослых, но чаще всего встречаются механизмы совладания в форме отрицания возможности умирания.

Отношение к смерти во взрослом возрасте исследовалось специалистами не столь часто, но некоторые исследования получили широкую известность. К их числу относятся данные, полученные Элизабет Кюблер-Росс (E.Kubbler-Ross, 1969), которая обосновала и эмпирически верифицировала предложенную ею схему психологических реакций умирающих. Каждая из описанных фаз характеризуется особенными переживаниями и применительно к поведению окружающих в отношении больного, предъявляет определенные требования. Описаны сле­дующие пять этапов психологических реакций умирающих:

1. Фаза отрицания болезни (анозогнозическая). На этой стадии больной, впервые узнавший о смертельном диагнозе и однозначном прогнозе, отка­зывается принять свою болезнь и факт приближающейся смерти. «Нет, только не я!» – самая распространенная первоначальная реакция на объявление смертельного диагноза. Данная реакция – результат шока, смятения, растерянности и действия мощных механизмов психологической защиты, в первую очередь по типу отрицания. Здесь неизбежны сомнения в диагнозе, компетенции врачей, поиск иных объяснений своего состояния или иных специалистов.

На данной фазе необходима поддержка со стороны близких, но они сами нередко тоже находятся в смятении. Особенно это касается лиц, осуществляющих уход за больным, ближайших родственников. Поэтому важно обеспечить их поддержку тоже, показать им важность их состояния для страдающего и нуждающегося в поддержке пациента. Если удается от неконтролируемых эмоций растерянности, тревоги, страха перейти к более осознанному пониманию ситуации и контролю больным своего состояния, есть шанс преодолеть эту стадию без особых потерь, без совершения импульсивных и вредных для состояния пациента действий.

2. Фаза протеста или гнева (дисфорическая). Основной вопрос, который человек задает себе в этот период: «Почему именно я?». Отсюда переживания возмущения, гнева, постоянное сравнение себя и других людей, анализ судеб, тяжести болезней, ощущение глубокой несправедливости происходящего. Важным обстоятельством является то, что эти сильные негативные чувства должны быть на кого-то излиты, это необходимо для завершения данной стадии. Для окружающих необходимо понимать, что это состояние враждебно­сти и гнева у смертельно больного человека есть закономерное, нормальное явление, а сдерживать эмоции больному очень трудно. Нельзя осуждать больного за эти реакции по сути не на окружающих, а на свою судьбу. Здесь вопреки негативным чувствам, изливаемым больным на окружающих, он особенно нуждается в дружеской поддержке, участии, терпении, эмоцио­нальном контакте. Если же поведение окружающих не обнаружит понимания ими тяжелых переживаний больного, это может привести к необоснованным конфликтам, импульсивным брутальным действиям, еще более ослабить страдающего пациента и ухудшить его положение.

3. Фаза «торга». Основным содержанием этой фазы является попытка больного взять под контроль свои состояние, жизнь, путем обещания всем окружающим, врачу, Богу всего, чего угодно. Иллюзия возможности получить продление жизни при «правильном» поведении является способом самообмана, психологической защиты. Эту фазу называют также «фазой аутосуггестии», имея в виду, что больной как бы уговаривает себя в том, что каким-то образом, с помощью доступных ему средств и жертв, он сможет обмануть судьбу и уйти от неизбежного. Это действо сродни «магическому мышлению» маленького ребенка, оно свидетельствует о регрессе личности и потому сопровождается изменением поведения больных. Они могут становиться капризными, происходит резкое суже­ние их жизненных интересов, они начинают выпрашивать, выторговывать себе те или иные поблажки. Отсюда просьбы к врачам относительно послабления режима, назначения обезболивания или к родственникам с требованием выполнения раз­личных прихотей.

Этот нормальный процесс сделок для узко ограниченных целей помогает пациенту прийти к соглашению с реальнос­тью все укорачивающейся жизни.

Из возможных психотерапевтических мероприятий лучший эф­фект в этой фазе дают рассказы о спонтанном выздоровлении, а также те небольшие в общем поблажки, в которых нуждается больной и эмоциональная поддержка.

4. Фаза депрессии. Является, к сожалению, неизбежной в большинстве случаев. Здесь больной уже в большей степени принимает неизбежность близкого конца, и возникают адекватные этому эмоции печали, тоски. Он уже вопросов не задает, а просто говорит себе, что «на этот раз умереть предстоит именно мне». При этом может появиться сознание вины, часто сопутствующее любой депрессии, и самобичевание: «Чем же я это заслужил?». Депрессия у больных может протекать по-разному. Иногда печальное настроение усугубляется реактивными моментами, связанными с потерей частей тела или функций, важных для целостного образа «Я». Это может произойти вследствие хирургических операций по поводу болезни.

Другой тип депрессии, наблюдаемый у умирающих больных, понимается как преждевременное оплакивание потери семьи, друзей и самой жизни. Это, по сути, тяжелое переживание потери собственного будущего и признак начальной стадии следующей фазы – принятия смерти. Последняя группа больных особенно трудна для всех, кто соприкасается с ними. У окружающих они вызывают чувство тревоги и беспокойства, душевного дискомфорта. Любые попытки ободрить или поддержать больного шуткой, бодрым тоном голоса воспринимаются им как нелепые в этой ситуации. Больной замыкается в себе, ему хочется плакать при мысли о тех, кого он вынужден вскоре оставить.

В этот период вольно или невольно все те, кто окружает больно­го, начинают избегать с ним общения. Это касается как родственников, так и медицинского персонала. При этом, особенно у родственников, возникает чувство вины за свое такое поведение и даже, порой, невольные мысли желания умирающему более быстрой и легкой смерти. Даже родители больных детей не являются исключением. Такое отчуждение может показаться окружающим бессердечным родительским безразличием к ребен­ку. Но родственники и медицинский персонал должны понимать, что эти чувства нормальны и представляют действие естественных меха­низмов психологической защиты. Врачу и психологу следует помочь преодолеть у ухаживающих за больным эти чувства и попросить продолжить эмоциональную поддержку умирающего. Именно в этот период больной больше всего нуждается в душевном комфорте и теплоте. Причем здесь не нужно стремиться убеждать больного в неправильности его переживаний. Ведь, по сути, они, верно, отражают реальность. Здесь могут не срабатывать убеждения, доказательства или попытки отвлечения, поскольку чувства слишком сильны и доминируют в сознании. Однако просто молчаливое присутствие сочувствующего родного человека у постели умирающего полезнее, чем какие-то слова. Краткое объятие, похлопывание по плечу, пожатие рук, забота о мелочах скажет больному о том, что его любят и понимают. Здесь всегда необходимо участие род­ственников, забота и выполнение, по возможности, любых желаний больно­го, хоть как-то направленных к жизни и деятельности.

5. Фаза принятия смерти (апатическая). Данная фаза является финальной, она означает примирение с судьбой. Больной смиренно ждет своего конца. Измученный болезнью и тяжелыми сопутствующими переживаниями, уставший от бесплодной борьбы, он желает лишь отдохнуть и уснуть. Это уже прощание, конец жизненного пути.

Эта фаза также очень тяжела для окружающих, поскольку требует от них аналогичного принятия близкой смерти родного человека. Здесь любые ободрения, разговоры о будущем больного неуместны, нелепы, кроме того, нередко больной и не хочет общаться. Однако наблюдения за умирающими больными показывают, что они по-прежнему нуждаются в поддержке, участии (скорее также в режиме «молчаливого присутствия»). В конце данной фазы может происходить ритуал прощания, или, при наличии религиозности больного, просьба о свидании со священником и причащении. Это также облегчает для больного его переживания и примиряет с фактом неизбежной смерти. Вообще на этой стадии желательно привлечь на помощь религию.

О чрезвычайной тяжести эмоциональных переживаний больных перед лицом приближающейся смерти говорит тот факт, что в случаях неожиданного, спонтанного выздоровления, возвращение больных к жизни и к нормальному эмоциональному режиму не происходит сразу. Необходим нередко длительный период, названный рядом авторов «фаза возвращения человеческого достоинства», для преодоления всех последствий пережитого.

Важно заметить, что переживания членов семьи умирающего, знающих о диагнозе и прогнозе, вполне созвучны переживаниям самого больного, и, по мнению Э. Кюблер-Росс, даже по времени приблизительно соответствуют им.

Стадии умирания — причины, диагностика и лечение

Одной из первых, кто проследил путь умирающих с того момента, как они узнали о скором конце, до последнего вздоха, была Элизабет Кюблер-Росс. Согласно ее наблюдениям, все умирающие проходят через пять стадий.

Отрицание

Слова: «Нет, не я» — самая обычная и нормальная реакция человека на объявление ему смертельного диагноза. В зависимости от того, насколько человек способен взять события под свой контроль и насколько сильную поддержку оказывают ему окружающие, он преодолевает эту стадию легче или тяжелее.

Гнев

Гнев, охватывающий человека при вопросе «Почему именно я?» характеризует вторую стадию. Умирающий изливает этот гнев на заботящихся о нем людей и вообще на всякого здорового человека. Для завершения этой стадии важно, чтобы умирающий получил возможность излить свои чувства извне.

Торг

Человек вступает в переговоры с высшими силами за продление собственной жизни: дает зароки, обещает быть примерным верующим или послушным пациентом. Три перечисленные фазы составляют период кризиса и развиваются в описанном порядке или с частыми возвращениями назад.

Депрессия

Эта стадия начинается после разрешения кризиса. Человек больше не задает вопросов, он просто говорит себе: «Да на этот раз умереть предстоит именно мне». Он замывается в себе и горюет о тех, кого он вынужден оставить. На протяжении этой стадии умирающий готовится встретить смерть, принимая ее как свой последний жизненный этап.

Принятие

На этом этапе умирающий смиренно ждет своего конца.

Четыре этапа смерти

Жизнь уходит поэтапно: в обратном порядке по сравнению с тем, как она развивается. Можно выделить четыре стадии этого процесса:

Социальная смерть

Это потребность умирающего изолироваться от общества, замкнуться в самом себе и все дальше отдаляться от людей.

Психическая смерть

Соответствует осознанию человеком очевидного конца. В это время экстравертированное сознание угасает, уступая место состоянию, характерному для последнего периода жизни.

Мозговая смерть

Это полное прекращение деятельности головного мозга и его контроля над различными функциями органи

Психологическая помощь умирающим

Хотя это непросто признать, смерть всегда была и по-прежнему остается неизменной частью человеческого существования. Защитные механизмы психики позволяют нам в повседневной жизни избегать мыслей о неизбежном конце, а потому мы оказываемся в замешательстве, когда кто-то из близких подходит к порогу смерти. Большинство людей слабо представляет, как организовывать уход за смертельно больным человеком, как говорить с ним о приближающейся смерти и как облегчить последние дни и недели его жизни – эти тяжелые вопросы мы зачастую откладываем на будущее. Хотя найти однозначные ответы на эти вопросы невозможно, правильная подготовка может не только помочь умирающему человеку примириться с приближением собственной кончины, но и подарить его родным некоторый покой.

Психология умирания

Не только в России и странах СНГ, но и во многих европейских странах сохраняется негласное табу на любые обсуждения смерти и умирания. Несмотря на этот запрет, в последние десятилетия ученые все чаще обращают внимание на эти темы. Так, одним из ведущих исследователей в вопросах особенностей психики, умирающих была Элизабет Кюблер-Росс, создательница концепции психологической помощи смертельно больным людям, названной её именем. Автор более двадцати книг, Кюблер-Росс известна в первую очередь по своей монографии «О смерти и умирании», в которой изложила модель из пяти стадий восприятия смерти, ставшую впоследствии знаменитой и до сих пор использующуюся врачами, работающими со смертельно больными людьми.

Стадия I. Отрицание и изоляция

Услышав о своем смертельном диагнозе, пациент как правило отказывается принимать услышанное. Часто можно услышать такие фразы как «Должно быть, врачи ошиблись», «Со мной такого не могло произойти», «Нет, только не я!» и так далее. Это форма психологической защиты, которая помогает организму справиться с шоком и стрессом и дает возможность собраться с мыслями. В зависимости от специфики заболевания, психологических особенностей человека и обстоятельств оглашения диагноза эта стадия может быть выражена более или менее явна. В некоторых случаях она может сохраняться вплоть до самой смерти или же возвращаться.

Стадия II. Гнев (Протест)

После осознания человеком своего положения, его охватывают гнев и возмущение, сопровождающиеся завистью к здоровым. Негативные эмоции, которые он выплескивает в сторону окружающих – это попытка найти простой и ясный ответ на терзающие его вопросы. На этой стадии больному человеку свойственно обвинять врачей в неправильном лечении, медсестер в равнодушии или назойливость, а своих родственников – в напоминаниях о неминуемом конце.

Стадия III. Торговля

На третьей стадии больной все еще пытается торговаться с судьбой или болезнью. Эти сделки и обещания могут принимать разные формы: «Если я вытяну карту, которую загадал, то переживу», «Если я выживу, то начну ходить в церковь и жертвовать деньги на благотворительность». За одним желанием следует другое в попытках отдалить надвигающийся конец, со временем надежда на продление жизни сменяется желанием провести несколько дней без боли и других симптомов.

Стадия IV. Депрессия

Вслед за отрицанием, гневом и торгом следует депрессивная стадия: умирающий сталкивается с ощущениями ужаса перед смертью. С точки зрения специалистов, существует две разновидности этой стадии: подготовительная и реактивная. В случае реактивной стадии умирающий, пытаясь найти ответ на вопрос «Чем он это заслужил», испытывает вину и сожаление за свои действительные или воображаемые проступки. Находясь в подобном состоянии, больной делится своими переживаниями с близкими и окружающими. При подготовительной стадии человек, напротив, остро осознает неотвратимость смерти, из-за чего склонен замыкаться в себе, «готовясь» к будущим потерям.

Стадия V. Принятие (Смирение)

К сожалению, далеко не все умирающие доживают до последней, заключительной стадии, известной как принятие смерти. На этом этапе человек склонен проявлять спокойствие, рассудительность и смирение перед лицом смерти. Принятие связывают с тем, что человек, устав от борьбы с неизбежностью, начинает видеть в смерти избавление от мучений.

Поддержка умирающего

Можно ли говорить умирающему правду о его состоянии – первый вопрос, с которым сталкиваются родственники умирающего. Однозначно ответить на него не могут и профессионалы. Некоторые ученые считают, что говорить о смерти с человеком на пороге смерти – бесполезно и даже вредно, особенно когда он еще не пережил шоковое состояние. Однако в настоящее время психологи склоняются к тому, что ставить таким образом этот вопрос вообще нельзя, потому что знание правды о своем здоровье является неотъемлемым правом человека, и сообщить ее ему – обязанность врача.

Честность с умирающим – это наименьшее, что можно сделать для того, чтобы помочь ему справиться с переживаниями и облегчить его уход. Рано или поздно человек поймет, что умирает, и когда это случится, ему придется иметь дело не только со своей кончиной, но и обманом близких людей. Кроме того, с мучениями совести столкнутся обманувшие, особенно после того, как он умрет.

Как можно помочь умирающему больному? В первую очередь, необходимо обеспечить ему хороший уход. Стоит подумать над тем, чтобы позволить человеку провести последние дни дома и встретить смерть в привычной среде и окружении родных людей. По мнению Кюблер-Росс, «ложка любимого супа может быть полезней, чем инъекция в больнице». Нужно также постараться ослабить его физические страдания лекарственными средствами или иными методами. Однако с помощью медикаментов можно избавиться только от телесной боли. Поэтому огромное значение имеет открытое и честное общение со смертельно больным.

Умирающий должен иметь возможность спокойно поговорить с близкими людьми о своем состоянии, и сопровождающих его чувствах страха, одиночества и скорби. Отгораживание – естественная защитная реакция наблюдающих за умиранием близкого человека, однако даже на пороге смерти человек все еще остается человеком и заслуживает тепла и принятия. Такую помощь по возможности, стоит оказывать не только родственникам, которые зачастую не имеют необходимой подготовки, но также профессиональный психолог и социальный работник. Однако именно участие родственников является ключевым в облегчении страданий больного.

Принципы общения с умирающим:

1. Будьте готовы в любой момент оказать умирающему помощь.

2. Дайте ему возможность выговориться и выслушайте его.

3. Проявляйте терпение и спокойно реагируйте на его эмоции – в нем говорит не злоба, а страх.

4. Не пытайтесь внушить умирающему неуместный оптимизм, если никакой надежды на улучшение его состояния нет.

5. Объясните, что его чувства – совершенно нормальны, и вы готовы помочь ему с ними справиться.

Возможно, вам будет интересно:

«Психологические проблемы умирания и смерти»

Государственное автономное профессиональное образовательное учреждение Саратовской области

«Балаковский медицинский колледж»

Тема лекции: «Психологические проблемы умирания и смерти»

Автор: Бураменская Марина Николаевна

Преподаватель психологии

Балаково

2019 год

Содержание:

1. Введение

2. Понятие смерть и умирание.

3. Различные теории и точки зрения на проблему смерти.

4. Стадии смерти.

5. Умирание, как часть цикла смерти.

Введение.

Все мы радуемся рождению нового человека, и все скорбим, когда от нас «уходит» близкий, родной или просто знакомый человек, но всё это естественные события. Одни несут нам приятные волнения и оптимизм, про другие мы избегаем разговоров.

Понятие смерти напрямую связано с понятием жизни, смертью завершается жизнь. Поэтому для понимания того, что такое смерть и как она наступает, необходимо вначале дать определение жизни.

Что же такое жизнь?

Согласно энциклопедии Кирилла и Мефодия, жизнь — это одна из форм существования материи, закономерно возникающая при определенных условиях в процессе ее развития. Организмы отличаются от неживых объектов обменом веществ, раздражимостью, способностью к размножению, росту, развитию, активной регуляции своего состава и функций, к различным формам движения, приспособляемостью к среде.

Таким образом, жизненный цикл определяется как прогрессивная серия изменений организма, начинающихся с момента оплодотворения яйцеклетки и кончающихся моментом смерти.

Мы можем не знать ответы на многие вопросы, касающиеся нас, нашей деятельности, но все мы можем, ответить, что ждёт человека в конце его жизни. Мы обязательно умрём, т.к. человек не может жить вечно. Мы умрём завтра, или через несколько десятков лет, но это обязательно произойдёт. Почему же мы боимся самого процесса умирания и непосредственно смерти?

Традиционно тема смерти является запретной, мы предпочитаем не говорить о ней, объясняя это тем, что человек еще не разобрался в собственном отношении к смерти. Если разговор все же неизбежен, мы стараемся прибегать к эвфемизмам, говоря об умершем человеке «он нас оставил», детям же мы стараемся говорить «он живёт сейчас на небесах». Избегая этой темы, мы лишь мешаем себе выработать к ней реалистическое отношение. Только разобравшись в своем отношении к смерти человек способен правильно организовать собственную жизнь. 

Смерть и умирание.

I.Философские взгляды на смерть.

Тема смерти – является основополагающей во всех философских концепциях, созданных человечеством. Зачем человек пришел в этот мир, что ждет его после смерти – вопросы вечные, и каждая эпоха и цивилизация решали их по-своему. Актуальность данного вопроса сегодня не сводится к онтологическим проблемам жизни и смерти отдельного индивида, но затрагивает судьбу цивилизации в целом.

В мировой философской традиции существуют три основных типа представлений о жизни после смерти:

— первый тип отображает смерть как продолжение этой, земной жизни, в которой человек занят своими повседневными делами. Данное представление отражено в характере захоронения и предметах, которые кладут в могилу с умершим;

-второе знаковое представление о посмертном существовании предполагает, что будущая жизнь проходит в особом, другом мире, который расположен либо под землей, либо над землей, на небе, и ничего общего с этой жизнью не имеет. В зависимости от своей жизни на земле, усопшие прибывают в блаженстве за свою праведную жизнь, либо обречены на вечные мучения за совершенные ими злодеяния. В этой концепции загробный мир делится на ад и рай;

-третье философское представление — это представление о переселение души умершего человека в другое живое существо. В этом случае присутствует идея загробного воздаяния, но в некотором видоизмененном виде. За праведную жизнь душа умершего переселяется в тело богатого и знатного человека, за неправедную — в тело нищего или даже в животное.

С научным и техническим прогрессом усилилось мнение о том, что после смерти ничего нет.

В нашей истории было и время отрицания смерти, время, когда люди отказывались верить в то, что смерть представляет собой естественное состояние, предпочитая возлагать ответственность за нее на какие-либо одушевленные или неодушевленные силы. Это отчетливо проявляется в погребальных обрядах цивилизаций. Затем наступает период принятия смерти как реального, завершающего жизнь события, характерного для иудейско-эллинских цивилизаций. Далее следует стадия отрицания смерти, попытки преодолеть ее реальность. Апостол Павел выразил это христианское отношение отважным возгласом: «О смерть, где твое жало?»

Во все времена лучшие умы человечества видели духовную сторону мира, верили в Бога и бессмертие человеческой души. Начиная со священных книг Египта и Тибета, посвященных участи человека в загробном мире, и трудов Платона и Аристотеля, философы, ученые и богословы не оставляли без внимания феномен смерти и умирания, как итог человеческого существования в этом мире. Платон учил, что душа человеческая бессмертна, все ее надежды и стремления перенесены в другой мир. Истинный мудрец желает смерти, как начала новой жизни, а полнота жизни может быть реализована лишь в вечности, лишь за пределами времени. Пифагорейская школа и учение стоиков уделяли особое место кончине человека.

Вся средневековая философия находилась под влиянием учения святых отцов Церкви и была эсхатологична по своей природе. Отношение к смерти в средние века, нам известно не только по книгам Священного Писания и учению святых отцов, таких как Блаженный Августин и Фома Аквинский, но и через церковную иконографию, которая менялась в течение веков.

Философия эпохи Возрождения, сочетавшая в себе теологические учения средневековья и античную философию, давала свои ответы по поводу назначения человека в этом мире. Николай Кузанский и Мейстер Экхард, Томас Мор, Джордано Бруно и Кампанелла внесли свой вклад в изучение данной проблематики. Эмпиризм Френсиса Бекона и Джона Локка, рационализм Р. Декарта и Лейбница и философия Просвещения оказали влияние на изменения восприятия феномена «смерти» как отдельного индивида, так и общества в целом.

Не без влияния восточной философии, а также эзотерических философских подходов в последние десятилетия возник большой интерес к проблеме участи человека после его смерти. Значительное количество книг, таких, как работы П.С. Гуревича, К.Г. Короткова, труды Э. Кублер-Росс и П. Калиновского посвящены опыту переживания клинической смерти. Эти работы во многом представляют собой современную интерпретацию веры в загробное существование человека, что было присуще как первобытному, традиционному обществу, так и людям в христианскую эпоху. Разрушение и ослабление веры человечества в Бога, и существование души, научный и технический прогресс, урбанизация – все это породило проблемы как психического, так и физического состояния отдельного индивида и общества в целом, тем самым, изменив философские представления о жизни и смерти.

II.Учёные о смерти и умирании.

В данной лекции я хочу показать не только философские взгляды на проблему смерти, но и как рассматривают смерть учёные, такие как социолог Ричард Кейлиш, танатологи Роберт Кэвэнау и Элизабет Кюблер-Росс.

Я начну со взглядов на смерть социолога Ричарда Кейлиш. По каким же категориям он рассортировал свои взгляды?

1. Смерть как организатор времени. Осознание факта, что жизнь не бесконечна, влияет на то, как человек использует свое время. Если бы жизнь длилась бесконечно, то людям не нужно было бы использовать систему приоритетов, но поскольку временные ограничения жизни существуют, такая программа необходима, и в соответствии с ней принимаются решения. Таким образом, людей разного возраста перспектива смерти организует по-разному.

2. Религиозные взгляды на смерть. Догмы любой религиозной системы содержат те или иные представления о смерти. Одни религии рассматривают смерть как наказание за грехи, освобождение от страданий или как переход к лучшему существованию, другие как переход из одной жизни в другую. Почти все религии обещают загробную жизнь в том или ином виде или новое воплощение. Религиозная ориентация человека (или его безверие) влияет на его отношение к смерти.

3. Смерть как утрата. Смерть приносит человеку бесчисленные утраты: утрату сознания, последующего опыта, всех любимых людей, мест, предметов и самого бытия. Никакое другое событие в жизни не наносит человеку столь полный ущерб. Независимо от того наступает смерть внезапно или в результате длительной болезни, на наше отношение к ней сильнее всего влияет ожидание полной потери всего.

Многие проходят через ряд хорошо различимых стадий приспособления к умиранию, пока, наконец, не почувствуют себя в силах признать смерть финальной стадией человеческого развития.

На сегодняшний момент, отношение к смерти является одной из важнейших проблем, с которой человек непременно сталкивается в своей жизни. Мнение многих заключается в том, чтобы дожить до 85 лет в полном здравии, закончить начатое и безболезненно умереть. Но, к сожалению, так получается не всегда.

Всю жизнь человек сталкивается с событиями, которые формируют его отношение к смерти и влияют на это отношение. Человек слышит, как смерть обсуждают дома и в средствах массовой информации. Аварии, болезни и т.д. Восприятие подобных событий влияет на отношение общества к смерти.

В отношении к смерти людей, смертельно или тяжело больных и близких этих людей, велика потребность в физической помощи, но еще больше эти люди нуждаются в помощи эмоциональной, психологической. На физиологическом уровне смерть представляет собой необратимое прекращение всех жизненных функций. На психологическом уровне она имеет личную значимость и личное значение для самого умирающего и его родных и близких. Умереть – значит прекратить чувствовать, покинуть любимых людей, оставить незаконченными.

Танатологи Роберт Кэвэнау и Элизабет Кюблер-Росс, провели ряд исследований. Эти исследования доказали, что умирание – нечто большее, чем физиологические симптомы.

Кюблер-Росс выделила в процессе приспособления к мысли о смерти 5 стадий.

1. Стадия отрицания. Человек отказывается принять возможность своей смерти и занимается поисками других, более обнадеживающих мнений, диагнозов.

2. Как только человек осознает, что действительно умирает, его охватывает гнев, обида и зависть к окружающим – наступает стадия гнева. Умирающий испытывает состояние фрустрации, вызванное крушением всех его планов и надежд.

3. На стадии торга человек ищет способы продлить жизнь, дает обещания и пытается договориться с Богом, врачами, медсестрами или другими людьми, чтобы отдалить развязку или облегчить себе боль и страдания.

4. Когда ничего выторговать не удается или время истекает, человека охватывает чувство безнадежности. Наступает стадия депрессии. На этой стадии умирающий человек сожалеет о том, что уже потерял, о предстоящей смерти и расставании с родными и близкими.

5. На финальной стадии принятия человек смиряется со своей судьбой и спокойно ожидает развязки.

Но не все люди проходят через эти стадии, и только некоторые проходят их именно в такой последовательности. На реакцию умирающего оказывают влияние многие факторы, это и культура, и религия, и личность, и собственная философия жизни, а так же продолжительность и характер заболевания. Одни испытывают гнев и депрессию до самой смерти, другие приветствуют смерть как освобождение от боли и одиночества. Прохождение процесса умирания индивидуально, и нет универсальной последовательности стадий.

Присутствие в семье смертельно больного человека прекращает привычные формы деятельности, возникают эмоциональные и финансовые трудности. В зависимости от того, насколько успешно семья их преодолевает, строятся дальнейшие взаимоотношения родственников и близких умирающего человека.

Кюблер-Росс описала стадии, через которые проходят близкие друзья и родственники умирающего человека, они очень похожи на те, которые проходит сам умирающий. Сначала родные отрицают наличие тяжелой болезни своего родственника. На этой стадии, общаясь, друг с другом, тема о надвигающееся несчастье является закрытой. Затем, неопределенность вызывает у них тревогу, депрессивные состояния. Впоследствии, близкие умирающему человеку люди впадают в гнев, который чаще всего направлен на медицинский персонал или на тех, кто ухаживает за больным, а так же и на самого больного, обвиняя его в происходящем.

У людей, которым не грозит скорая смерть, больше времени на то, чтобы привыкнуть к мысли, что когда-нибудь они все же умрут. Свои последние годы они вспоминают прошлое и заново переживают старые радости и горести. Батлер считает, что это обозрение жизни является очень важной ступенью, на которую индивидуум поднимается в конце своего жизненного пути. В старости человек сильнее стремиться к самосознанию, этот процесс часто ведет к настоящему росту личности: решаются старые конфликты, переосмысливается жизнь и открывается что-то новое в себе. Только в ситуации с реальным приближением смерти, человек может твердо определиться в отношении того, что для него имеет особую важность, и кто он есть на самом деле.

Если смерть внезапна, то на обозрение жизни просто нет времени, но и болезнь, сопровождающаяся сильнейшими болями и ограничением подвижности, тоже не оставляет достаточного количества времени, чтобы приспособиться к смерти.

Смерть и умирание как психологическая проблема очень мало изучена. Все, на что можно опираться – это история и культура древних. Изучая проблему смерти и умирания в психологии современного общества необходимо, прежде всего, рассмотреть отношение к ней в культурологическом контексте. Смерть – важнейший компонент культуры, и в этом качестве она получает отражение в коллективном сознании в виде относительно устойчивых значений. Можно предположить, что особенности отношения к смерти могут быть связаны с принадлежностью к той или иной культуре, религии.

Психоаналитическая теория утверждает, что испытывать тревогу или страх при мысли о собственной смерти нормально. Согласно результатам различных исследований, то, насколько большинство людей боятся собственной смерти или поглощены мыслями о ней, часто зависит от значения, которое человек и его культура придают смерти.

Так, например Т.А. Гаврилова описывает исследования П. Ганд, которые касаются проблемы роста религиозно – мотивированного терроризма. Их исследования показывают, что наиболее низкую танатическую тревогу обнаруживают представители ислама, в то время как христиане имеют наиболее выраженную обеспокоенность по поводу личной смерти, представители, исповедующие индуизм занимают промежуточное положение в этой иерархии.

Д.В. Ольшанский в своей работе «Психология терроризма» пишет о том, что религиозный терроризм, основанный на исламском экстремизме, пришел на смену политическому насилию 1980-х годов, которое руководствовалось националистическими или сепаратистскими требованиями. Терроризм – это завершающее звено в довольно сложной цепочке: радикализм – экстремизм – фанатизм – терроризм. Все начинается с некоторых крайних, радикальных взглядов и позиций людей. Эти взгляды строятся на основе отвержения предыдущих традиций, устоев, ценностей.

Крайняя степень радикализма и экстремизма проявляется в фанатизме. Это особое психическое состояние, характеризующееся полным неприятием любых иных взглядов, за исключением своих собственных. В основе фанатизма всегда лежит вера, не просто противостоящая рациональному восприятию, а полностью заменяющая его.

Вся история религиозных учений говорит о том, что смерть «праведников» и смерть «грешников» протекает по-разному. «Праведник», как бы засыпает и «отходит» с миром. Смерть «грешников» окрашена ужасом и отчаянием. Получается, что люди трудившиеся, отзывчивые, добрые умирают мирно, чувствуя приближение смерти, не боятся ее, а принимают спокойно. Иллюстрацией тому служат множество примеров из истории: И.П. Павлов до последней минуты вел строгое наблюдение за состоянием своего организма, фиксируя и комментируя все, что в нем происходило. Петрарка умер с пером в руке, за работой. Отдыхая после работы, умерли Маркс, Фарадей, Бор.

III. Отношение к смерти с точки зрения психологии, культурологи и религии.

Отношение к смерти современного человека обусловлено, культурно – историческим аспектом, это обнаружила Штрёбе, изучив с коллегами универсальность реакций горя. Некоторые реакции, считающиеся в человеческом обществе нормой, могут не разделяться большинством скорбящих, а быть всего лишь выражением культурных традиций. Рассмотрим, как же связано отношение к смерти на современном этапе с культурой и историей различных стран и эпох.

Уже в древнем Риме слово «смерть» казалось зловещим. Древние римляне предпочитали выражение «он перестал жить», немцы говорили «отозван», а англичане – «он присоединился к большинству».

В одних культурах умирание означает переход на ступень вверх в социальной или космологической иерархии, в мир предков, могучих духов или полубогов. В других – это переход в благословенное существование в солнечных сферах либо в мирах богов.

В человеческой культуре посмертный мир четко разделен на две области, включая в себя, наряду с «небесами», «преисподнюю» и «чистилище». В своей книге С. Гроф пишет: «Путь души после смерти к желанной цели чреват опасностями и испытаниями различного типа. Для его благополучного завершения необходимо знание картографии и законов иного мира. Поэтому многие из культур выработали сложные обряды, знакомящие человека с опытом смерти. Во все времена в различных культурах существовали ритуалы, в ходе которых люди испытывали мощное переживание смерти в символической форме». Общей чертой таких ритуалов является изначальная двусмысленность отношения живых к мертвым и вера в загробную жизнь. Одни обряды направлены на облегчение и ускорение процесса перехода умерших в мир духов, другие – установление связи между живыми и мертвыми с целью обеспечить свою безопасность и получить покровительство, третьи – могут быть одновременно интерпретированы и как помогающие мертвым в их посмертных путешествиях, и как мешающие им вернуться.

Согласно описаниям антропологической литературы, глубокие переживания смерти приводили как к удручающему осознанию временного биологического существования, так и к озаряющему постижению вечной духовной сущности человеческого сознания. Ритуалы такого рода выполняли две важные задачи: с одной стороны, человек должен был осознать, что его ожидает процесс трансформации, в результате которого откроется новый способ познания мира, и с другой стороны ритуалы служили подготовкой к настоящей физической смерти.

Были созданы специальные «руководства», объясняющие, как действовать при соприкосновении со смертью, рассматриваемой как на символическом уровне в русле духовной практики, так и на уровне физической гибели биологической оболочки. На сегодняшний день известны следующие «пособия» – Тибетская «Книга мертвых», собрание погребальных текстов, определяемые как «Египетская книга мертвых», и литературное произведение средневековой Европы, известное как «Искусство смерти». Тибетская «Книга мертвых» записана около VIII в. В ученых кругах индийского Востока книгу знали давно, но европейцы открыли ее только в ХХ столетии. «Каждый человек должен уметь умирать правильно», — этому учит древний текст.

В ходе сложных ритуалов, исполняемых по таким случаям как рождение, совершеннолетие, свадьба, рождение ребенка, перемена в жизни, смерть, люди учатся испытывать переходы с одной стадии жизни на другую, умирать для одной роли и рождаться, входя в другую. Во многих обрядах используются галлюциногенные средства, с помощью которых человек, участвующий в этом обряде, переживает смерть и возрождение, сравнимые с практикой древних храмовых мистерий. Всякое соприкосновение с умиранием и смертью, переживаемое в рамках этих ритуалов, может рассматриваться живущими людьми, как серьезная психологическая и экспериментальная подготовка к решающему переходу в момент смерти. В подобном обществе сознание клана, племени превалирует над отчетливым «я» личности. Именно этот фактор и делает утрату индивидуальности, происходящую в момент умирания, менее болезненной по сравнению с протеканием аналогичного процесса в культурах, где сильна привязанность к «эго». Однако выпадение человека из системы социальных связей гомогенного общества может оказать серьезное воздействие и на живущих. Процесс умирания и смерть в условиях «общины» предполагает как оказание коллективной поддержки умирающему, так и выражение горя и гнева со стороны провожающих его в последний путь. Ведь они теряют важного члена социальной группы, связанной изнутри.

Особая разновидность веры в продолжение существования после смерти – концепция реинкарнации. Помимо принципа вне телесного посмертного существования индивида, в ней признается возможность возвращения к материальному возрождению в иной форме. Вера в реинкарнацию существует в таких культурных и религиозных структурах, как философия и религия Индии, космологические системы различных племен индейцев Северной Америки, философия Платона и неоплатонизм, орфический культ и другие мистические религии Древней Греции, а также раннее христианство. В индуизме, буддизме и джайнизме эта вера объединена с законом кармы, согласно которому качество личной инкарнации определяется заслугами и грехами человека, имевшими место в предыдущем рождении. Условная оценка жизни и смерти может подвергнуться пересмотру и измениться на противоположную по отношению к доминирующим европейским концепциям. В этом случае процесс умирания станет восприниматься как событие более важное, нежели жизнь. Это верно, для некоторых философских или религиозных систем, включающих веру в реинкарнацию. В них период умирания – событие огромнейшего значения, так как позиция умирающего определяет качество всей будущей инкарнации, а сущность и ход следующего воплощения являются актуализацией способа смерти. В других системах жизнь воспринимается как наказание, а смерть как воссоединение, освобождение или возвращение «домой». Таким образом, для индуса смерть – пробуждение от мира иллюзии (майя) и возможность для индивидуальной души (дживы) реализовать и испытать свою божественную природу.

Что касается психологической связи с умершим, то она прослеживается во многих культурах. В Японии сооружаются алтари, посвященные памяти предков, на которые приносится пища. Японцы разговаривают с предками и верят, что те их слышат. В Египте поощряется сосредоточенность родных покойного на своем горе. В китайской культуре в случае смерти дедушки или бабушки, внук или внучка соответствующего возраста должны вступить в брак или завести ребенка. В современной Европе рассматривается вера в посмертное существование и концепцию загробного странствия души как выражение примитивных страхов людей, лишенных преимуществ научного знания. Однако более пристальное внимание к собственной культуре выявляет полное отрицание и пренебрежение всем, что относится к смерти. Каждому приходится переживать смерть близких родственников и, наконец, столкнуться с фактом собственной смертности. Но обычай называть ребенка именем умершего родственника остался и сейчас. Новое рождение знаменует обновление и преемственность поколений.

Филипп Арьес – французский историк, антрополог, философ, описал развитие представлений о смерти на протяжении тысячелетия, а так же описал модели смерти в своей книге «Человек перед лицом смерти». Исходной гипотезой была та, которую ранее предложил Эдгар Морен о наличии связи между отношением человека к смерти и его самосознанием, его индивидуальностью. Эта гипотеза и была той самой путеводной нитью, которая вела его через огромную массу документов, наметив маршрут, которому он следовал от начала до конца и оглядывая разом целое тысячелетие, это пространство оказалось упорядоченным благодаря простым вариациям четырех психологических элементов: самосознание; защита общества от дикой природы; вера в продолжение существования после смерти; вера в существование зла.

В результате, были выделены следующие модели смерти: «прирученная смерть»; «смерть своя»; «смерть далекая и близкая», «смерть твоя», «смерть перевёрнутая».

В первой модели представлены все четыре параметра: смерть не является актом только индивидуальным (и жизнь тоже), смерть заставляет общество сплотиться в борьбе с дикими силами природы, смысл «прирученности» смерти в том, что конец жизни не совпадает с физической смертью человека; смерть ощущается как интимно близкая, привычная, ритуализованная, она как бы говорит о неотделимости зла от сущности человека – миф о грехопадении отвечал всеобщему ощущению присутствия в мире зла.

Начиная с 11 века, эта модель смещается в сторону второй модели – «смерть своя» и является результатом «смещения смысла человеческой судьбы в сторону индивидуального начала». Это приводит к экзальтации индивидуальности, безумной любви к жизни и всему земному. Представление о продолжении существования после смерти проникнуто страстью «быть собой», человек стал ощущать несоответствие своей души и тела, идея бессмертной души овладела умами и все шире распространяться с 11 по 18 век. Даже слова «смерть» и «умер» заменяются другими: «Бог его душу взял», «отдал Богу душу». Появляется практика завещания и окончательного «запрятывания» мертвого тела.Но уже в 16 веке начинают складываться предпосылки для появления модели – «переворачивание» смерти, которая выражается в страхе смерти как боязни быть похороненным заживо, боязни, которая подразумевает, что есть некое смешанное и обратимое состояние, сочетающее жизнь и смерть.

В 19 веке, определяющим в модели смерти, становится изменение индивидуального самосознания – до сих пор его составляющим было чувство общности с другими («все умирать будем») и чувство собственной специфической индивидуальности («смерть своя»). В 19 веке и то и другое ослабевает, уступая место третьему чувству – «чувству другого, но близкого человека». Отсюда модель «смерть твоя».

«Страх умереть самому в значительной мере сменяется страхом разлуки с «другими», с теми, кого любишь. Древнее тождество между смертью и, физической болью, моральным страданием, грехом нарушается. Рай становится местом, где воссоздаются земные чувства и привязанности, где им гарантируется вечность.

Сегодняшняя модель смерти определяется сильно выраженным чувством ее приватности, индивидуальной принадлежности. «Сейчас массовое общество восстало против смерти. Точнее, оно стыдится смерти, больше стыдится, чем страшится, оно ведет себя так, как будто смерти не существует». Стыд этот и есть в то же время прямое следствие окончательного ухода зла. Еще в 18 веке было поставлено под сомнение существование «дьявола». Вместе с идеей ада стало исчезать понятие греха. Медицина устранила болезнь и страдание. Но если нет зла, что же тогда делать со смертью? Общество сегодня предлагает два ответа: один банальный и один аристократический. Первый – массовое признание бессилия: не замечать того, что нельзя предотвратить, ни индивид, ни общество не находят в себе достаточно прочности, чтобы признать смерть. Для приручения смерти необходима была вера во зло, устранение одного вернуло другое в состояние первоначальной дикости».

Современное общество воспринимает старение, смертельные болезни и умирание как полное поражение и болезненное непонимание ограниченности наших возможностей управлять природой. С точки зрения присущей нам философии прагматизма, подчеркивающей значение достижений и успеха, умирающий человек является потерпевшим поражение. Религия, способна быть значительной поддержкой для него, но в Европе в значительной степени она утратила свою ценность. Прагматическая житейская ориентация и материалистическая внутренняя установка пришли на смену религиозному горению. За небольшим исключением, западные религии уже не играют существенной роли в жизни, низведены до уровня формальных обрядов и утративших внутренний смысл церемоний.

Страх смерти, испытываемый людьми, обычно связывается с осознанием ими траектории жизни. В отличие от животных, человек знает о своей смертности, о том, что рано или поздно ему придется пережить прекращение биологического существования. Взгляд на мир, выработанный наукой, базирующейся на материалистической философии, усиливает тяжесть положения умирающего. Ведь, согласно такому подходу, за пределами материального мира ничего не существует. Воспринимать реальность могут лишь живые организмы с функционирующими органами чувств. Сознание же рассматривается как продукт деятельности мозга и, следовательно, полностью зависит от его целостности и нормальной работы. Физическое уничтожение тела и мозга – это необратимый конец человеческой жизни.

Изучив отношение к смерти с точки зрения психологии, культурологи и религии можно говорить о том, что важность танатологических исследований возрастает, в том числе и в связи с религиозно-культурологическим аспектом. Сама мысль о смерти в значительной мере индивидуальна, это обусловлено разными обстоятельствами, в их числе социальные условия, особенности, которые трактует вера, к которой принадлежит личность, а так же переосмысление ею различных религиозных догм.

Формирование отношения к предельному жизненному понятию «смерть» обуславливается следующими факторами: внезапность, т.е насколько продолжительной была болезнь или же к смерти привел несчастный случай; отношение родственников, т.е то, как складываются взаимоотношения родственников с умирающим человеком и друг с другом, влияет на успешность прохождения ими стадий приспособления к мысли о смерти; религия, принадлежность к той или иной вере влияет на отношение человека к смерти через представления конкретной религиозной системы о смерти; возраст, когда люди разного возраста по-разному воспринимают смерть и по-разному относятся к ней.

Насколько отлична жизнь, настолько же отлична и смерть, а так же страхи и переживания, связанные с ней.

IV. Умирание как часть цикла смерти

Большая часть людей доживает до старости. Три тысячи лет назад, когда средняя продолжительность жизни не превышала тридцати лет, некоторые доживали до семидесяти. Современная медицина, хотя и увеличила продолжительность жизни настолько, что в ряде стран она приблизилась к библейскому пределу, оказалась неспособной сдвинуть сам этот предел. Мы изменили кривую выживания так, что практически любой из нас имеет шанс, минуя детство и зрелость, дожить до семидесяти.

Биология рассматривает жизнь не как линейную, а как циклическую структуру, как серию изменений или как жизненный цикл. Для каждой определенной точки этого цикла имеется определенная вероятность смерти индивида, причем по мере продвижения по кругу степень такой вероятности возрастает. В семьдесят лет у человека почти в три раза больше шансов умереть в следующем году, чем в тридцать, и почти в пять раз больше, чем в десять. Это и есть так называемое старение. Наше социальное планирование во многом зависит от осознания вероятности подобного исхода. Таким образом, процесс умирания не ограничивается старостью, а начинается вместе с началом жизненного цикла, действуя на всем его протяжении.

Человек пытается предотвратить опасность, сопротивляясь неизбежному. Частично это физический рефлекс вроде отдергивания руки от горячей плиты, однако, одновременно происходит психологическая борьба со странным стремлением покориться опасности.

Умирающий осознает бесплодность борьбы и смиряется с неизбежностью смерти. При этом у него возникает состояние отрешенности, в котором человеком овладевают странные мысли.

Эти мысли строятся в классический образ прожитой жизни. Это объясняется тем, что уход в прошлое как «эмоциональная защита от мыслей о смерти» и умирающий человек, лишенный будущего, концентрирует остаток жизненной энергии на попытках вернуть то, что в прошлом представляло для него особую ценность.

В случаях, если угроза жизни надвигается медленно, например в случаях постепенного развития болезни, то картины из прошлой жизни не появляются.

Элизабет Каблер-Росс опросила около двухсот умирающих больных и выявила пять стадий изменения отношения человека к собственной смерти. Первая реакция на смертельное заболевание обычно такова: «Нет, только не я, это неправда». Как только больной осознает реальность происходящего, его отрицание сменяется гневом или фрустрацией. «Почему я, ведь мне еще так много нужно сделать?» Иногда вместо этой стадии следует стадия попыток совершить сделку с собой и с другими и выиграть дополнительное время на жизнь. Когда же смысл заболевания полностью осознается, наступает период страха или депрессии. Эта стадия не имеет аналогов среди переживаний, связанных с внезапной смертью, и, видимо, возникает лишь в тех ситуациях, когда у столкнувшегося со смертью человека есть время для осмысления происходящего. Страху смерти и умирания посвящено множество исследований, в большинстве из них было выдвинуто предположение, что каждому человеку присущ страх смерти. Но дети менее боятся страха смерти, нежели взрослые, т.к. взрослые видели смерть других, у них прижита большая жизнь, есть, что вспомнить. Не существует фактов, подтверждающих врожденность страха смерти либо его развитие в качестве обязательной составляющей поведения, связанного с умиранием. Наоборот, в тех культурах, где к смерти относятся спокойно, рассматривая ее как часть процесса жизни, страха смерти нет. Если умирающие больные имеют достаточно времени для того, чтобы справиться со своими страхами и примириться с неизбежностью смерти, или получают соответствующую помощь от окружающих, то они нередко начинают испытывать состояние покоя и умиротворенности.

Процесс умирания является самостоятельной фазой развития человека с собственной последовательностью событий, определенными поддающимися описанию переживаниями и способами поведения.

Последовательность изменений, происходящих в ходе умирания может быть нарушена практически на любой из стадий. Кроме того, она может стать короче под влиянием боли и страха. Бывает даже, что достаточно сильный страх на начальной стадии умирания непосредственно приводит к заключительной стадии клинической смерти. Мы недаром говорим «испугался до смерти» или «умер от страха». Такое действительно случается.

Иногда находящиеся на лечении больные убеждены, что скоро умрут. Когда это происходит, считается, что они разрешили себе умереть, сдавшись перед лицом смерти. Человек, а не врач, первым узнает об изменениях собственного состояния. Чем сильнее выражено такое изменение, тем лучше оно осознается человеком, который в этом случае сначала, образно говоря, как бы беременеет смертью, затем же в срок разрешается ею от бремени.

Обучиться поведению при процессе умирания просто невозможно. Некоторые ученые (прежде всего Фрейд) пришли к идее «инстинкта смерти». У человека, несомненно, существуют сильно выраженные самодеструктивные тенденции, однако не доказано, что источником этих деструктивных сил является инстинкт. Я считаю, что безудержный бросок навстречу смерти, совершаемый человеком в определенных обстоятельствах, свидетельствует об инстинктивной природе связанного со смертью поведения. Мы знакомимся со смертью, еще не успев родиться, и всю свою жизнь живем рядом с ней. Удивительно не то, что в определенных ситуациях мы осознаем ее неизбежность, а то, что она не становится активной частью нашего самосознания и нашего отношения к окружающему миру. Смерть не является для нас всем или ничем. Различные стороны нашей повседневной жизни предоставляют нам обширные возможности для знакомства с ней.

Возможно, что мы впервые знакомимся со смертью в момент рождения. Мало кому из людей доводится еще раз пережить такое опасное и страшное путешествие, какое он проделал, выходя из десятисантиметровых родовых путей. Мы никогда, наверное, в точности не узнаем, что происходит в это время всознании ребенка, но, вероятно, его ощущения напоминают разные стадии умирания. Когда начинаются роды и матка совершает первые ужасающие попытки вытолкнуть ребенка из теплого и безопасного убежища, он, может быть, сопротивляется. Недавно в Шотландии была предпринята попытка вызвать схватки у женщины с запоздалыми родами, проколов амниотическую оболочку. Изъяв при помощи катетера пинту внутриутробной жидкости, врачи собрались вокруг роженицы в ожидании начала родов и вдруг услышали, как трижды прокричал находившийся внутри ребенок. Через девятнадцать часов родился абсолютно нормальный мальчик.

На смену изначальному сопротивлению и отрицанию рождения должно в конце концов прийти смирение ребенка перед неослабевающим давлением матки. Ребенок может существенно облегчить роды, лишь расслабившись, впав в состояние отрешенности. В этот момент мы, вероятно, на самом деле осознаем, что с нами происходит, даже через много лет можем припомнить подробности. В состоянии гипнотической регрессии, когда человек шаг за шагом возвращается к началу своей жизни, многие вспоминали различные детали своего рождения: выход наружу головой или ногами, наложение щипцов, обвитие шеи пуповиной. Эти «воспоминания» можно объяснять по-разному, однако известны случаи, когда под гипнозом пациенты сообщали неизвестные их матерям факты, которые затем подтверждались объективными медицинскими документами.

Общим для рождения и смерти является факт отделения. В момент своего рождения ребенок впервые отрывается от матери, по мере того как он растет, эта разобщенность увеличивается, становясь все более длительной. Это, по-видимому, позволяет ребенку овладевать столь противоположными состояниями, как объединенность и изоляция, бытие и небытие. Ада Морер говорит: «К трехмесячному возрасту здоровый ребенок благодаря достаточно развитому чувству собственной безопасности может начать экспериментировать с этими противоположными состояниями. Играя в прятки, он, находясь в безопасности, получает возможность поочередно испытывать страх и восторг, самоутверждаться, теряя и обретая себя». В известной степени он выбирает между жизнью и смертью.

Позже ребенок начинает все более активно играть в игры, связанные с чередованием ощущений жизни и смерти, в которых он постигает реальность смерти в самых различных условиях, играя роли убийцы, умирающего и мертвого. Многие совершенно справедливо считают игру одной из наиболее серьезных форм поведения. Играя, можно спокойно относиться к тому, что обычно страшит человека, и даже получать от этого удовольствие. Многие животные благодаря игре формируют навыки, необходимые для дальнейшей жизни. Некоторые даже играют в собственную смерть.

Американский опоссум Didelphis virginiana получил свое название благодаря защитному поведению. «Притворщик» лежит на боку с открытыми глазами, вытянутыми лапами, вцепившись когтями в землю, как будто он впал в состояние коллапса. При этом животное бодрствует, а температура тела, кислородный обмен и состав крови у него остаются неизменными. Его электроэнцефалограмма идентична записям мозговой активности здорового животного, находящегося в состоянии возбуждения. Группа исследователей из Лос-Анджелеса при помощи вживленных в мозг опоссумов электродов детально изучила их физиологические реакции в состоянии имитации смерти, которое вызывалось встряхиванием при помощи искусственной собачьей пасти и звуками записанного на магнитофон лая и рычания. Полученные электроэнцефалограммы свидетельствуют о том, что животные чутко реагируют на происходящее и в действительности лишь «притворяются» мертвыми. Охотники, живущие по другую сторону Атлантики, сообщают, что, «прикинувшись мертвой, лиса нередко осторожно приоткрывает глаза, поднимает голову, оглядывается и стремглав убегает, если видит, что ее преследователи отошли на безопасное расстояние».

Очень часто животные принимают позы, свидетельствующие о том, что они не умерли, а лишь притворились мертвыми. Это обнаружил Чарлз Дарвин, собрав коллекцию якобы мертвых насекомых семнадцати различных видов и сравнив их имитирующие смерть позы с позами насекомых тех же видов, умерших естественной смертью либо медленно усыпленных камфарой. Он выявил, что «во всех случаях они различались, а в некоторых случаях позы притворившихся мертвыми и реально умерших насекомых были даже противоположными». Отсюда следует предположение, что насекомые данных видов не столько имитируют смерть, которая, как правило, выглядит совсем иначе, сколько действуют в соответствии с некоторыми собственными представлениями о том, как должна выглядеть их смерть. Совершенно очевидно, что такая реакция рассчитана на публику, а возникновение в процессе эволюции имитирующих смерть поз было вызвано существованием хищников, которые, подобно театральным критикам, появлялись, выискивали и съедали всех плохих актеров.

Ракообразные, пауки и насекомые, умеющие притворяться мертвыми, всегда делают это в нужный момент, однако в отличие от опоссума теряют контроль над своими мышцами и впадают в совершенно неподвижное состояние, известное как кататоническая неподвижность. Аналогичные состояния возникали и описывались у птиц, морских свинок, собак, кошек, овец, шимпанзе и людей. Проще всего вызвать это состояние у человека, сначала попросив его нагнуться вперед на девяносто градусов и задержать дыхание, а затем резко опрокинуть его на спину. Мышцы человека при этом резко сокращаются, и человек почти на целую минуту застывает, теряя подвижность. Этот феномен нередко можно наблюдать на футбольном поле, когда внезапно сбитый с ног игрок кажется серьезно травмированным, потом он столь же внезапно приходит в себя, полностью восстанавливая подвижность. Известно о кататонических состояниях у солдат, участвовавших в рукопашном бою, где умышленная или рефлекторная имитация смерти, несомненно, способствовала выживанию.

Многие биологи сомневаются в действенности беспомощного лежания перед врагом, однако сам по себе факт имитирующего смерть поведения подразумевает его целесообразность. Очевидно, что данное поведение выгодно лишь в определенных условиях, вдобавок существует, по-видимому, лимитирующий фактор, подавляющий автоматическую реакцию животного в ответ на неадекватный стимул либо не позволяющий ей проявляться слишком часто. В данном случае высокий пороговый уровень является гарантией того, что животное будет впадать в неподвижное состояние лишь в крайнем случае, в безвыходной ситуации. Изучая ящериц Anolis carolinensis и Phrynosoma cornutum, Хадсон Хогланд обнаружил у них высокоэффективный встроенный регулятор поведения. Когда животное начинает притворяться мертвым слишком часто, эта реакция становится реальностью и оно действительно умирает.

Одно из немногих свидетельств тому, что чувствует человек, не по своей воле притворившийся мертвым, подтверждает предположение о целесообразности данного защитного поведения.

Однажды на исследователя Дэвида Ливингстона напал лев, который, опрокинув его на спину, вцепился зубами ему в плечо. Он ощутил «нечто вроде сонливости, в которой не чувствовал ни боли, ни ужаса», и так как он лежал неподвижно, то лев на мгновение отпустил его, что позволило Ливингстону прийти в себя и убежать. Отрешенное состояние, в котором пребывал Ливингстон, напоминает отстраненность падающих вниз альпинистов и вновь показывает, что при определенных чрезвычайных обстоятельствах тело минует некоторые стадии умирания. Оно свидетельствует и о том, что подобное поведение действительно способствует выживанию и не только сопровождает умирание, но и продлевает жизнь.

Другой распространенной реакцией человека на стресс является потеря сознания. Эмоциональный стресс вызывает гиперстимуляцию вагуса, что, в свою очередь, приводит к замедлению сердцебиения, а также к расслаблению сосудов брюшной полости, вызывая в момент прилива крови к кишкам «ощущение слабости». Происходит резкое снижение давления в сосудах мозга, вы теряете сознание, однако, когда вы падаете, голова оказывается на одном уровне с желудком, благодаря чему кровоснабжение мозга восстанавливается. Таким образом, обморок можно назвать рефлекторной реакцией со встроенными ограничителями, поскольку он создает условия, необходимые для восстановления нормального состояния. Когда-то обмороки были в большом ходу среди женщин определенного сословия как способ реагирования на проблемные ситуации, связанные с общением, а также как способ их разрешения. Без сомнения, некоторые из женщин поняли, что могут достичь желаемого, лишь притворившись упавшими в обморок, однако большинство из них в самом деле теряли сознание. Некоторые делали это настолько убедительно, что их принимали за мертвых. Такое поведение — яркий пример социально обусловленной физиологической реакции, ставшей реальностью для тех, кто оказался способным поставить телесные функции под контроль сознания. Сейчас обмороки уже не так популярны и поэтому случаются гораздо реже, однако эволюционные возможности данной ситуации очевидны. Если бы социальное подкрепление обмороков продолжалось достаточно долго, они могли бы стать естественной и неизменной частью нашего инстинктивного поведенческого репертуара. Хотя в определенных обстоятельствах люди и сейчас еще порой теряют сознание, имитация смерти, как обнаружил Ливингстон, более ценна для выживания, поскольку позволяет, сохраняя сознание, использовать в своих интересах изменение обстоятельств.

По-видимому, имитирующие смерть позы насекомых являются рефлекторными реакциями наподобие обморока и ставят их в полную зависимость от хищника. Притворившись мертвыми, опоссум и лиса прибегают к более совершенному приему самозащиты со всеми преимуществами его гибкости, однако на основе наблюдаемых фактов можно предположить, что неподвижность сознания вызывается рефлексом, не менее жестким и автоматическим, чем тот, что заставляет перевернуться на спину притворившуюся мертвой мокрицу. В случае нападения врага эффективность реакции зависит от ее быстроты, а наиболее быстрое действие обеспечивается рефлексом, который напрямую, минуя головной мозг, соединяет друг с другом обычные пути нейронного управления. Рефлекс и вызванное им поведение являются, вероятнее всего, врожденными, а не благоприобретенными, поскольку отмечаются как полностью сформированные структуры примерно в четырехмесячном возрасте даже у опоссумов, воспитывавшихся отдельно. Это поведение все же находится под частичным контролем сознания: как только опасность миновала, опоссум приходит в себя и продолжает свой путь.

Существуют два похожих на обморок состояния коллапса, о которых сейчас забыли. Одно из них — катаплексия, при которой человек безвольно опускается на землю, лежит с закрытыми глазами, не в силах двигаться и говорить, однако не теряет сознания и полностью контролирует происходящее. Это человеческий аналог состояния, легко возникающего у животных, например у птиц или кроликов, если их внезапно остановить. Оно описано в старых медицинских книгах как «вызванное сильным переживанием и длящееся до тех пор, пока человек не овладеет собственными чувствами», и кажется явлением из прошлого, поскольку не упоминается ни в одном из современных медицинских словарей. Не исключено, что теперь мы просто заживо хороним людей, впавших в состояние катаплексии. Необходимо отметить, что данная проблема впервые обсуждалась в статье «О признаках, отличающих реальную смерть от мнимой», опубликованной в трансильванском медицинском журнале. Автор обратился к этой проблеме под влиянием распространившихся в обществе страхов перед вампирами. Он и другие исследователи высказали предположение, что поврежденные могилы, сломанные гробы, порванные саваны и искалеченные окровавленные трупы свидетельствуют не столько о вампирстве, сколько о последних отчаянных попытках погребенных в состоянии катаплексии выбраться из своей преждевременной могилы.

Вторым редко встречающимся сейчас состоянием является каталепсия, описываемая как «внезапная потеря чувствительности и способности к совершению произвольных действий, связанная с восковой ригидностью членов». В настоящее время это состояние можно наблюдать у больных с кататонической формой шизофрении, а также вызвать практически у любого человека при помощи гипноза. Одной из любимых шуток «безумного монаха» Распутина было устройство аллей из застывших в причудливых позах живых фигур, чтобы развлечь слабонервных придворных в старом Санкт-Петербурге. То же сейчас проделывают на эстраде безответственные гипнотизеры. Спонтанные воскоподобные состояния возникают также вследствие длительного воздействия ритмичных стимулов. В течение многих лет считалось, что причиной вызываемой знахарями и шаманами каталепсии является столбняк, ригидность мышц, возникающая вследствие чрезмерно глубокого дыхания и приводящая к снижению уровня кислотности в крови. Недавно Стивен Блэк, изучавший деятельность знахарей из племени йоруба в Нигерии, обнаружил, что они вызывают каталептическое состояние с помощью ритмичного барабанного боя и монотонного пения. Тело загипнотизированных таким образом людей во время священного обряда может принимать и сохранять практически любую позу.

Представляется вероятным, что у млекопитающих такая пластичность является условным рефлексом, сформировавшимся еще до появления на свет, когда развивающийся плод должен, не сопротивляясь, принимать любую форму, соответствующую очертаниям материнской матки. В этот период ритмическая стимуляция обеспечивается равномерным биением материнского сердца. Проще всего успокоить новорожденного, прижав его к груди, чтобы он услышал знакомый ритм. Поп-группы открыли, что ритмы, соответствующие по частоте биению пульса, производят на человека наиболее сильное воздействие, даже через пятнадцать лет после его рождения: недаром из концертных залов выносят на носилках девочек, впавших в каталепсию.

Как правило, частота пульса составляет около 70 ударов в минуту, однако и более быстрые ритмы способны оказывать на человека чрезвычайно сильное влияние. В 1966 г. Грей Уолтер обнаружил, что короткие световые вспышки, направляемые в глаз через регулярные промежутки времени, способны удивительным образом влиять на активность мозга, а световые колебания с частотой, в шесть-десять раз превышающей частоту пульса, вызывают внезапные припадки, напоминающие эпилептические. В настоящее время такая реакция используется в клинической диагностике как средство, помогающее выявить лиц, склонных к эпилепсии, однако такие же припадки можно спровоцировать и у большинства совершенно здоровых людей. При возникновении замкнутой цепи возбуждения, когда световое мерцание начинает поддерживаться сигналами самого мозга, синхронизированные вспышки способны вызвать внезапный эпилептический припадок и потерю сознания более чем у половины населения земного шара.

Эпилепсия — симптом, а не заболевание. С самого начала она была окружена суевериями и считалась следствием одержимости. Ее приписывали св. Павлу, Юлию Цезарю, Наполеону и Достоевскому (по-видимому, справедливо), но истина в том, что у любого из нас может возникнуть эпилептический припадок. Это всего лишь период дезорганизации мозговой активности вследствие травмы головы, электрического шока, воздействия лекарств, асфиксии или высокой температуры. Эти припадки, включающие мышечные спазмы и конвульсии и ведущие к потере сознания, не просто напоминают эпилепсию; они и есть эпилепсия. Единственное отличие настоящего больного эпилепсией от всех остальных состоит в том, что у него подобные нарушения возникают чаще. Иногда причиной приступа становится тромб или опухоль, но, как правило, приступы возвратной эпилепсии возникают спонтанно. Их можно подавить при помощи седативных препаратов, ввергающих больного в состояние сонливости, но возникает подозрение, что единственная функция лечения при этом заключается в снижении общего уровня активности мозга. Не доказано, что grand mal, то есть наиболее сильные припадки, генетически обусловлены, поэтому не исключено, что они, как и стадия отрешенности, при умирании являются психосоматическими реакциями на определенные угрожающие обстоятельства. Это предположение позволяет вывести эпилепсию из разряда мозговых поражений и нервных заболеваний и превратить ее в поведенческий стереотип, реализуемый любым здоровым мозгом и, возможно, при определенных условиях способствующий выживанию человека. Между феноменами эпилепсии и умирания есть значительное сходство; я также считаю, что они имеют много общего с самым известным из напоминающих смерть состояний — трансом.

Обычно состояние транса возникает вследствие диссоциации мозговых процессов из-за перевозбуждения какой-либо центральной мозговой зоны, приведшего к ответному торможению нервных процессов в других зонах. Умеющие ходить по огню люди с помощью этого приема не допускают до мозга поток нервных импульсов от ступней, поэтому они не ощущают боли, даже обжигаясь. Вероятно, религиозная истерия христианских мучеников давала им те же преимущества, позволяя испытывать блаженство даже тогда, когда их пожирали львы.

Уильям Сарджент, изучая проявления транса у жителей разных стран, обнаружил, что он возникает под влиянием ритмической стимуляции в сочетании с гипервентиляцией легких. В Замбии знахари изгоняют дьявола, надевая на голову пациента одеяло и сажая его рядом с дымящейся жаровней, что вызывает у него гипервентиляцию легких из-за необходимости часто и поверхностно дышать. В Эфиопии деревенские священники изгоняют нечистую силу, брызгая святой водой в лицо одержимому до тех пор, пока он не начинает задыхаться и глубоко дышать. Процедура «вызывания святого духа» на Тринидаде состоит из хлопанья руками и глубокого ритмичного дыхания. Ритуальные церемонии на Ямайке основаны на «тромпинге», ритме, создающемся с помощью топания ногами и особых дыхательных звуков. Воины кочевых племен самбуру и туркана в Кении, танцуя под продолжительный барабанный бой, вводят себя в состояние безумия и коллапса. Если записи всех этих ритмов проиграть перед европейскими слушателями, они также могут войти в состояние транса. Было обнаружено сходство этих звуковых структур с древним ямбом, который считался в Древней Греции настолько сильным средством, что разрешалось пользоваться им лишь в присутствии жрецов. После эпидемий чумы в средневековой Европе распространились танцы, доводящие человека до исступления. Вместе с другими сильнодействующими средствами, например самобичеванием, они в конце концов вводили нервную систему в состояние транса или коллапса.

Во всех этих системах состояние транса вызывалось, чтобы, усилив внушаемость, добиться веры и послушания, при этом, однако, всегда возникает и побочный эффект: разрядка нервного напряжения, способная иногда привести к развитию патологии. Состояние транса приводит к поразительному исцелению больных с выраженной депрессией, параноидной шизофренией и старыми травмами, вызывая состояние возбуждения, приводящее к истощению, коллапсу и к долговременному изменению или восстановлению мозговых функций. Бушмены из Калахари называют коллапс «маленькой смертью» и не проводят различий между коллапсом, вызванным ритмичными танцами, и коллапсом при эпилепсии. Вполне вероятно, что оба состояния сопоставимы друг с другом, а эпилептические припадки являются отчаянной попыткой самого мозга вырваться из потенциально губительных условий. Легкость, с которой люди, освоившие трансцендентальную медитацию, могут вызвать в своем организме значительные физиологические изменения, свидетельствует о способности мозга продуцировать собственную внутреннюю активность, необходимую для возникновения транса и припадков. Если это так, то эпилепсия, возможно, является не симптомом заболевания, а способом его лечения.

Существует испытанный психоаналитический прием, называемый отреагированием, когда терапевт пытается освободить подавленное пациентом переживание, заставляя его вновь пережить происшедшее с ним событие. Сарджент вылечил от невроза многих побывавших на второй мировой войне солдат, внушив им в состоянии транса или под воздействием лекарств, что они возвратились в ситуацию, вызывавшую у них в прошлом состояние ужаса и стресса. Нередко это приводило к сильному нервному возбуждению, неистовому всплеску эмоций и заканчивалось коллапсом. Когда больной приходил в себя, его нездоровая озабоченность исчезала. Позднее аналогичные результаты были получены при помощи электрошоковой терапии, в ходе которой больной получал сильный удар электрическим током, вызывающий эпилептический припадок.

Грегори Бэйтсон сформулировал понятие «двойное связывание» для описания хорошо известной ситуации, когда человек ни в чем не может добиться успеха. В соответствии с этим понятием терапевт намеренно вызывает у больного неприятные ощущения, используя «терапевтическое двойное связывание». Данный прием учитывает хорошо известное стремление человека лишний раз удостовериться в неприятностях, ища повторной возможности их ощутить. Так, человек вновь и вновь трогает языком язвочку на десне, которая от этого становится все более болезненной.

Я думаю, в нашем теле есть нервный узел с обратной связью, который реагирует на определенные виды дискомфорта активизацией вызывающего дискомфорт поведения и сохраняет такую реакцию до порогового уровня, когда происходит уже коренная перестройка всех процессов. Возможно, этот механизм и есть то, что Фрейд назвал инстинктом смерти, и если он существует, то эпилепсия может рассматриваться как проявление этой обратной связи в действии. Вероятно, тело постоянно наблюдает за собой и при определенных условиях, которые оно расценивает как потенциально опасные, лечит себя при помощи электрошока, вызывая припадок, изменяющий эти условия и сохраняющий жизнь. В соответствии с гомеопатическим принципом лечить подобное подобным организм откупается кратковременной «малой смертью» от необратимой большой.

Присоединение электродов к животу находящейся на последних месяцах беременности женщины позволяет регистрировать мозговую активность плода. Как правило, при этом наблюдаются медленные дельта-волны частотой менее трех циклов в секунду, однако время от времени этот регулярный ритм перемежается более сильными пикообразными разрядами, которые отмечаются у взрослых во время эпилептического припадка. К концу периода созревания плода такие всплески учащаются, а к моменту рождения ребенка, прокладывающего свой путь во внешний мир, они становятся практически непрерывными. Мы все родились как бы в эпилепсии, и то, что мы выжили, скорее всего служит своеобразным позитивным подкреплением, необходимым для последующего воспроизведения данной реакции в аналогичных кризисных условиях. Первые припадки у ребенка в утробе матери могут быть вызваны нехваткой кислорода, возникающей из-за того, что ребенку там становится тесно. Обычно на последнем месяце беременности матери, когда потребность ребенка в кислороде не удовлетворяется, он начинает дергаться и потягиваться. Это ведет к увеличению концентрации щелочи в крови, что, вероятно, и вызывает мозговые конвульсии как у неродившегося ребенка, так и у взрослого, введенного в состояние транса или больного эпилепсией. Припадок у ребенка в момент появления на свет может, как и у взрослых, завершиться краткой потерей сознания, которая, вероятно, наступает именно тогда, когда необходимо расслабиться. Сразу же после этого ребенок начинает самостоятельно дышать, а у взрослого минует кризис, припадок прекращается и восстанавливается нормальная мозговая деятельность. Нередко человек спокойно засыпает.

В некоторых западноафриканских языках не существует слов, обозначающих сон. Глагол, означающий «спать», пишется как «наполовину мертвый». Мы говорим «смертельно устал» или «уснул мертвым сном», а многие психоаналитические концепции рассматривают сон и смерть как синонимы бессознательного. Существует ли между ними связь? Люди нередко умирают во сне, однако является ли сон частью процесса умирания? Я сомневаюсь в этом.

Одно время считалось, что в мозгу есть специальный центр, ответственный за бодрствование. Последние исследования показывают, что сон наступает, когда на активирующую ретикулярную систему оказывается одно из двух типов воздействия. В первом случае в другой части мозгового ствола вырабатываются химические вещества, подавляющие его активность так же, как тормоза останавливают автомобиль. Такое активное воздействие вызывает поверхностный ортодоксальный сон. Во втором случае вырабатывается иное химическое вещество, действие которого сравнимо с остановкой автомобиля путем прекращения подачи топлива. Результатом такого пассивного воздействия становится глубокий парадоксальный сон, или сон со сновидениями. Если система, ответственная за поддержание бодрствующего состояния, разрушается из-за ранения или хирургического вмешательства, тело впадает в необратимую кому. Сначала мозговая активность уменьшается до уровня, соответствующего состоянию поверхностного сна или преходящей комы, вызванной эпилептическим припадком, однако вскоре все мозговые волны сходят на нет и человек уже больше никогда не просыпается, превращаясь в «беспомощный, бесчувственный, парализованный сгусток протоплазмы». Иными словами, он становится готой.

Не обнаружено, что мозговая активность изменяется с возрастом. Электроэнцефалограммы восьмидесятилетних людей выглядят примерно так же, как энцефалограммы сорокалетних. По-видимому, здоровый мозг способен пережить многие органы тела, а убивает его, как правило, разрушение одного из этих органов, лишающее мозг кислорода. Умирающий мозг спокоен. По мере того как кровь поставляет ему все меньше и меньше кислорода, возникают медленные волны, амплитуда которых сначала увеличивается, а затем постепенно затухает вплоть до момента, когда самописцы электроэнцефалографа начинают рисовать длинные прямые линии. Такое отсутствие реакций происходит при необратимой коме и совершенно не похоже на ритмичную, сложную мозговую активность в процессе сна того или иного типа.

Сон и эпилепсия связаны с умиранием в том смысле, что считаются символами смерти. Фрейд предположил, что эпилептические припадки у Достоевского были суррогатом смерти и вызывались чувством вины, развившимся из-за того, что он желал смерти отца. Возможно, что человек бессознательно притворяется мертвым, пытаясь избежать настоящей смерти. Именно так поступает опоссум и другие животные, реагирующие на стрессовые ситуации отключением от действительности и сном. В своем рассказе о людях, уцелевших после взрыва атомной бомбы в Хиросиме, Роберт Лифтон описывает распространенный феномен психического оцепенения и предполагает, что, стремясь сохранить остатки разума, оставшиеся в живых подвергают себя «обратимой символической смерти, для того чтобы избежать настоящей физической или психической смерти». Все, кто уцелел после концентрационных лагерей, средневековых эпидемий и природных бедствий, вели себя так, как будто их оглушили или ошеломили. Эта нечувствительность, или анестезия, настолько характерна для синдрома, возникающего у переживших бедствие людей, что скорее всего имеет важное значение для выживания. Закрываясь от сил, посягнувших на его окружение, организму порой удается сохранить себя, однако при этом он должен хотя бы частично осознавать происходящее. Узники нацистских лагерей научились не замечать происходящих вокруг ужасных убийств и не реагировать на них, но при этом выработали удивительную способность чутко реагировать на средовые сигналы, позволяющие подготовиться к очередным ударам судьбы. Сочетание жизни и смерти, наличие скрытой чувствительности у кажущихся мертвыми людей являются основным свойством поведения, включающего способность притворяться мертвым и состояния, имитирующего смерть. Это биологическое условие и существенная часть механизма выживания.

Итак, мы напоминаем смертельно раненную певицу, которая, прежде чем навсегда исчезнуть со сцены, успевает искусно исполнить свою партию и даже несколько раз повторить ее «на бис». Умирание не является быстрым процессом, непосредственно предваряющим клиническую смерть. Оно может быть очень коротким в случае внезапной смерти, но даже тогда у человека могут возникнуть сложные ретроспективные переживания как одно из звеньев в цепи последовательных стадий умирания. Факты свидетельствуют, что умирание — исключительно сложная поведенческая система, которую никак нельзя свести к подготовке к смерти. Оно присутствует на протяжении всей жизни организма, и его составляющие могут даже служить продлению жизни. Теперь мы имеем право определить живые организмы как «умирающие для того, чтобы жить».

Ключ к пониманию природы смешения жизни и смерти лежит в области естественной истории.

Живое возникло изнеживого, и до сих пор его выживание зависит от гибели его отдельных частей. Жизнь и смерть неразличимы, однако существует и третье, отличное от них состояние — гота, а также четкая последовательность приводящих к нему событий. Они могут возникнуть в любой момент жизни.

То, что мы называем смертью, является всего лишь изменением состояния, нередко временным и излечимым. У смерти нет клинической, логической или биологической реальности, она существует как искусственное понятие, имеющее смысл лишь в рамках межличностных отношений.

Когда Ромео, увидев в гробу бледную, лишенную признаков жизни Джульетту, решил, что она умерла, она действительно была мертва. То, что позднее она пришла в себя и стала больше походить на живую, чем на мертвую, не аннулирует факта смерти. Когда Джульетта обнаружила безжизненного Ромео, лежащего с ядом в руке, он также был мертв, и его смерть останется в силе даже в том случае, если откуда ни возьмись возникнет расторопный врач, который вовремя сделает ему промывание желудка. Ошибка Ромео коренится в человеческом сознании.

«Личностный кризис похож на умирание» | Диалоги о кино

Вера Гиренко

---

Психолог Влад Гладких — о том, как мультфильм «Душа» заставляет задуматься о смысле жизни и смерти

Поделиться

Поделиться

Твитнуть

Влад Гладких окончил факультет психологии ПГПУ в 2000 году. С 2007 года преподавал психологию в РМЦПК. С 2012 года ведёт частную психологическую практику

В кинотеатрах можно посмотреть новый мультфильм Pixar «Душа» (6+) режиссёра Пита Доктера. Главный герой — учитель музыки и джазовый музыкант Джо Гарднер — погибает в самом начале истории. Его душа попадает в загробный мир и пытается вернуться к жизни, где его ждёт ангажемент мечты. В этом деле герою помогает Душа 22, которая уже долго не хочет рождаться.

— Влад, какой момент «Души» произвёл на вас самое сильное впечатление?

— Когда Душа 22, которая долгие годы не хочет рождаться, оказывается заточённой в пространстве, где бродят заблудшие души. В этой сцене она «проглочена» чернотой. На мой взгляд, это очень точная визуальная метафора потерянности, отчаяния, депрессии, утраты связи с жизнью.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— «Душа» предлагает зрителям разговор об экзистенциальных проблемах, в частности, о смысле бытия. Разумеется, в броской «обёртке» семейного анимационного кино.

— Если помните, в финале Джерри из мира Вечного Прежде, где души готовятся к отправке на Землю, говорит главному герою пианисту Джо Гарднеру, что важен не конкретный смысл жизни, а искра, что-то неуловимое. То есть в «Душе» меняется концепция смысла, потому что сама жизнь как процесс оказывается важнее.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— Как и когда в психологии появилась необходимость вводить понятие смысла жизни?

— Экзистенциальная психология возникла в 30-х годах прошлого века. Опиралась она на идеи экзистенциальной философии, которая стала реакцией на многие события и процессы конца XIX-начала XX века. Первая мировая война показала трагизм человеческой судьбы. Потеря веры в торжество Разума предопределила переход от модерна к постмодерну. Была потеряна опора на традиционные ценности. Ницше — его можно назвать предтечей экзистенциального мировоззрения — провозгласил, что бог умер. Сакральность из мира ушла, связь с чем-то бОльшим, чем мы есть, исчезла, человеку пришлось всматриваться в собственное бытие без защиты, без посредничества.

Экзистенциальная психология взялась осмыслять проблемы, обозначенные экзистенциальной философией, и стала говорить о таких особенностях человеческого существования как смерть и конечность бытия, свобода, ответственность и смысл. Разные авторы исследовали разные аспекты этих проблем.

Одним из первых экзистенциальных психологов можно назвать швейцарского психиатра Людвига Бисвангера. Он пробовал соединять философские идеи Мартина Хайдеггера с практикой лечения психических заболеваний и нарушений. К психологам этого направления относятся Ролло Мэй, Джеймс Бьюдженталь, Ирвин Ялом, Виктор Франкл. Из современных — австрийский психолог Альфрид Лэнгле.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— В «Душе» как будто взорвали «американскую мечту», заменив активный «достигаторский» западный подход к жизни на восточный, созерцательный.

— Мне кажется, всё не так однозначно. Уже упомянутый Виктор Франкл — представитель западной культуры — утверждал, что человек может осуществлять собственный смысл жизни разными путями. Достижения — лишь один из множества путей. Кроме него, есть ещё гедонизм как получение удовольствия от жизни, альтруизм как связь с людьми и служение им. Третий путь — самоактуализация как самопознание и максимальное воплощение внутреннего потенциала.

Восток тоже сложнее, чем может показаться. Там не только про созерцательность. Например, в буддизме есть учение о трёх колесницах, которые переправляют существ через сансару на берег нирваны. Одна из колесниц — колесница бодхисаттв, спасающих всех существ, что, по-моему, аналогично альтруистическому пути смысла у Виктора Франкла. Малая колесница, или просветляющихся для самих себя, архатов, соответствует самопознанию у Франкла. Но это моё субъективное толкование, которое можно счесть ограниченным.

— В «Душе» сомнению подвергается и идея о предназначении человека. Она показана как опасный фантом, гоняясь за которым, есть риск полностью утратить радость бытия.

— Эта идея отражена в пространстве, где бродят заблудшие души. Они погрузились в одну свою страсть и в результате патологической вовлечённости, привязанности потеряли смысл жизни. Как тот брокер, которому было важно продавать, продавать, продавать.

Благодаря этим сценам мы понимаем, что смысл жизни — это не цель жизни. Смысл появляется в некотором напряжении от целей разного уровня. Смысл — это взаимоотношения между частями всей системы мотивации человека. Одна сильная цель может не давать смысла, но приносить в жизнь страстную привязанность, одержимость. В экзистенциальной философии это называется неаутентичным модусом бытия, когда человек впадает в чрезмерную озабоченность повседневностью, в которой он теряет суть, связь со своей душой.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— У меня есть личный термин — «иерархия зачем». Это череда вопросов к себе «зачем ты это делаешь?», последовательные ответы на который приводят в итоге к большому смыслу, большему, чем ты есть — тому, что, как мне кажется, и является подлинным смыслом, ради которого встаёшь по утрам.

— Да, большой смысл даёт смысл и действиям меньшего уровня. Есть такая методика в психологии, которая называется «Методика предельных смыслов». Она построена так же, как и ваша «иерархия зачем». Человеку предлагают последовательно отвечать на вопрос, а зачем тебе это нужно. Я хочу велосипед. Зачем? Чтобы кататься. Зачем? Чтобы быть здоровым. Зачем?… Так, вопрошая до предела, действительно можно прийти к новому смыслу, который имеет велосипед. Либо велосипед потеряет смысл, но зато будет обретён генеральный смысл, определяющий всю жизнь человека.

Эта методика хороша в работе с детско-родительскими отношениями, когда возникают ситуации, в которых ребёнок не моет посуду или не делает уборку в своей комнате. Из-за этих мелких неурядиц отношения в семье могут превратиться в войну. В этом случае важно простроить эту «иерархию зачем», чтобы понять, какой смысл у семейных отношений. Тогда может быть найден путь к решению проблемы, связанной с немытой посудой.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— Устройство Вечного Прежде в «Душе» показана как сатира на мотивационные семинары. Они действительно заслужили такого сарказма? Они и вправду отрывают нас от больших смыслов, заставляя концентрироваться на достижениях ради достижений?

— У меня нет однозначного отношения к мотивационным семинарам. Допускаю, что каким-то людям они помогают. Там создаётся некое поддерживающее сообщество других людей, можно найти новые идеи, получить заряд энтузиазма.

Если говорить о себе, то я не стал бы участвовать ни в чём подобном. Потому что на этих семинарах, как мне кажется, часто приходится ломать своё внутреннее сопротивление. Если не относиться с уважением к собственным страхам и сопротивлению, то это может привести к биполярному расстройству. На волне энтузиазма после тренинга мы можем впасть в маниакальное состояние, нам может казаться, что мы можем свернуть горы. После этого неизбежно начинается спад энергии, и цели, которые мы себе поставили, могут в этой фазе вызывать совершенно другие эмоции, казаться непосильными задачами. На этих эмоциональных «качелях» легко пропустить, не заметить свои подлинные чувства и стремления.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— Дело не только в мотивационных семинарах. Примат успеха, мне кажется, пропитывает всю массовую культуру. Гламур — культура жёстких стандартов успеха, а также культура зависти к нему. Реклама вещает: если ты ещё не ездишь на такой-то машине, не носишь такой-то костюм, не используешь такой-то парфюм, то ты не достойный внимания лузер. Такой же, как Джо Гарднер, который к своим 30 с лишним годам — всего лишь жалкий учитель музыки, подрабатывающий на джемах в джаз-клубах.

— Гламур предлагает нам однобокий взгляд на успех. Карл Густав Юнг утверждал, что, если мы усиливаем одно, а другое — отвергаем, игнорируем, то в бессознательном отвергнутая часть будет усиливаться и нарастать, и рано или поздно она нам выдаст невроз, депрессию или психосоматическое заболевание. Машина и хороший костюм тоже важны, но важно также не терять ощущение многогранности жизни и сложности собственной души.

— Чем тогда измеряется успех?

— Если говорить об успехе как о внутреннем переживании, то это состояние удовлетворения и удовольствия от проживаемой им жизни. «Душа» отчасти и про то, что внешние общепринятые критерии успеха не являются мерилом подлинного — внутреннего переживания — успеха.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— «Душа», как мы уже говорили, — это анимация про смерть. С какого возраста с детьми следует говорить о ней?

— Некоторые дети задаются вопросами смерти очень рано. Самое раннее — с трёх-четырёх лет. В этом возрасте дети уже понимают, что я — это отдельное «я» по отношению ко всему остальному миру и что это «я» когда-нибудь умрёт. Кстати, Ирвин Ялом, которого мы уже упоминали, в книге «Экзистенциальная психотерапия» очень подробно исследует тему смерти, в том числе, когда у детей появляется озабоченность этим вопросом.

Наша задача как взрослых самим не пугаться этой темы. Если мы сами в этой теме очень уязвимы, то нам сложно будет говорить об этом с ребёнком. Если мы в этой теме устойчивы, то мы сможем найти подходящие слова, которыми можно с ребёнком на эту тему поговорить.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— Помните, когда вы сами впервые задумались о смерти?

— Я сам уже не помню, но мне рассказывали родители, что в возрасте трёх лет меня проблема конечности озадачила. Я подбежал к маме в слезах и сказал ей, что не хочу умирать. Должен сказать, что для меня эта тема вовсе не была тогда исчерпана. По окончании вуза я писал диплом об отношении людей к смерти. Один из выводов этой работы состоял в том, что мы все проходим в жизни через множество психологических смертей, когда наше прежнее «я» умирает и рождается новое «я». Эти ситуации называют кризисами.

В «Душе», как мне кажется, главные герои проходят именно через такие кризисы: их прежние «я» умирают, чтобы преобразиться, найти новый смысл, освободить место новым «я». Чем больше мы проходим в жизни таких преображений, перерождений, тем проще мы относимся к собственной смерти. Потому что кризис — это процесс, который очень похож на умирание. Если человек не блокируется в этом процессе, а, наоборот, проходит через него, то тогда он и к собственной конечности будет относиться более спокойно.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— К вам как к психотерапевту приходят с проблемой утраты смысла жизни?

— Чаще приходят с более частными темами, которые, впрочем, могут оказаться чем-то в роде «входного билета» в пространство больших смыслов. Тревога, кризис в отношениях, проблемы на работе — всё может стать таким «входным билетом». Наша особенность как людей в том, что мы постоянно находимся в процессе развития, становления. Невротические состояния — это блокировка на пути развития. Найти новый смысл значит пройти кризис и восстановить способность к развитию.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— У вас не вызвало сопротивления, что в Вечном Прежде формируют параметры душ, которые после рождения определяют характер людей?

— Если смотреть на жизнь с точки зрения экзистенциальной парадигмы, то идея выбора есть всегда. Точнее так: мы — это то, что мы делаем с тем, что сделали с нами. Сейчас поясню.

Сартр сформулировал экзистенциальную формулу взгляда на жизнь о том, что существование предшествует сущности. То есть нет никакой изначально заданной сущности, которую человек в себе несёт, и что каждый из нас сам в процессе жизненных выборов создаёт эту сущность. Иначе говоря, наша душа формируется не до рождения, а в моменты нашего собственного бытия.

При этом есть идея заброшенности. Она про то, что мы попадаем в конкретное тело, к определённым родителям, в какие-то исторические обстоятельства. Всё это делает нас обусловленными. Но, утверждает Сартр, мы есть то, что мы делаем с тем, что сделали с нами. Да, мы продукт влияния окружающей среды. Но, получив «базовые настройки», мы не становимся автоматически кем-то готовым, мы — результат собственного выбора.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— То есть Сартр — про тотальную свободу. А помните, как у Августина: да, Бог даёт человеку свободу воли, но он знает, что ты выберешь?

— Это про то, что никакой свободы воли нет. Некоторые современные биологи и психологи тоже не верят в свободу и показывают это на примере разных экспериментов.

Мультфильм «Душа»
  kinopoisk.ru

— Я тоже не верю. Мне кажется, что мы все живём в очень сложной системе обусловленности и просто не осознаём масштаба нашей несвободы. То, что нам кажется свободой, — это на самом деле пока не осознанная несвобода.

— Может быть и так. Как бы там ни было, сама концепция свободы воли — важна для человека, потому что она помогает преодолевать жизненные трудности.

Все «Диалоги о кино»

Поделиться

Поделиться

Твитнуть

Психологическая помощь умирающим

В каждом человеке заложен инстинктивный страх оказаться перед лицом смерти, и в современном обществе обсуждать эту тему не принято. Люди стараются как можно реже размышлять о том, что смерть – это неизбежный исход, и часто оказываются не готовы к уходу близких.

Время перед смертью становится тяжелым испытанием. Кто-то принимает неизбежное философски, другим требуется поддержка семьи. Как помочь человеку в столь непростой жизненный период – главный вопрос, которым задаются родственники. Единого правильного ответа не существует, но лучше понять чувства умирающих позволяет танатопсихология – наука о поведении человека перед лицом приближающейся смерти.

Психология умирания

Наблюдения позволили исследователям сделать вывод, что у каждого человека отношение к неизбежной смерти будет проявляться по-своему. Больше всего умирающих обычно пугает неопределенность и отсутствие четкого понимания о том, что ожидает за гранью земной жизни. Легче всего принимают известие о скорой кончине верующие. Перед лицом приближающейся смерти человек может осознать, что не успел осуществить что-то важное или открыть в себе новые грани личности.

Наиболее общую модель принятия смерти предложила американский исследователь Элизабет Кюблер-Росс. Долгое время она наблюдала за поведением смертельно больных людей и сформулировала основные стадии психологического восприятия.

Отрицание

Отрицание факта скорой смерти – защитная реакция психики человека на тяжелое известие. На этой стадии человеку может потребоваться некоторое время, чтобы осознать происходящее и сформировать эмоциональный отклик на ситуацию. Насколько продолжительным станет период, зависит от психологических особенностей каждого конкретного человека. Стадия отрицания может продолжаться до самой смерти или перейти в следующую фазу.

Гнев

Когда человек осознает известие о своей скорой гибели, очень частой реакцией становится злость. Мысли все время обращаются к несправедливости происходящего, что может проявляться в неконтролируемом гневе и агрессии. Все эмоции, которые испытывает умирающий, проецируются на его ближайшее окружение. В этот период близким необходимо быть терпимыми и понимающими.

Торг

Попытки договориться с судьбой – одна из очень распространенных стадий перед лицом неизбежного ухода из жизни. Умирающие приносят различные обеты в надежде, что это позволит отсрочить финал. Когда сбывается одна «сделка», человек может перейти к другой.

Депрессия

Когда попытки торга с болезнью перестают занимать мысли умирающего, его может настигнуть состояние безысходности и отчаяния. Период депрессии каждый переживает по-своему. Некоторые больные обращаются к самоанализу и задают себе вопрос о том, насколько правильно они прожили собственную жизнь. При этом человек остается достаточно открытым и готов обсуждать свои мысли с близкими людьми. Но существует и другой сценарий, когда умирающий погружается в нелегкие думы и замыкается. Родственникам редко удается добиться от него ответных реакций.

Смирение

Принятие неизбежного становится последней стадией перед смертью. Происходит полное отрешение эмоций и чувств. На стадии смирения умирающие много спят, а время бодрствования предпочитают проводить в одиночестве.

Как поддержать умирающего

Существует мнение, что не следует говорить умирающему о его скором уходе из жизни. В основе этого подхода лежит не только нежелание причинять умирающему дополнительные страдания и лишать надежды, но также теория, что мысли о смерти способны негативно повлиять на его состояние.

Психологи и психотерапевты сегодня уверены, что обсуждать приближающуюся смерть с человеком необходимо. В первую очередь потому, что каждый имеет право знать, что с ним происходит. Стремление утаить горькую правду позволяет оградить умирающего от душевных переживаний лишь на некоторое время. Рано или поздно человек все равно поймет, что уходит из жизни. Принять обман близких в такой ситуации будет гораздо сложнее.

Даже если до момента кончины человек не будет осознавать происходящее, у его родных может сформироваться чувство вины, которое будет преследовать на протяжении всей жизни. Избегая правды, родственники могут навсегда утратить возможность попрощаться с умирающим и решить важные вопросы в соответствии с его последней волей.

Забота и любовь близких людей – лучшее лекарство

Главной задачей в период приближающейся смерти становится создание комфортных условий для человека, который уходит из этого мира. Исследования танатопсихологов показывают, что только 20% людей не придают особого значения тому, при каких обстоятельствах произойдет их смерть. Наиболее частым желанием становится уход из жизни в своей доме и в окружении семьи.

Избавиться от физических страданий позволяют различные медицинские средства по назначению врача. В то же время помочь умирающему преодолеть душевную боль – прямая задача близких родственников. Осознание приближающейся потери любимого человека часто протекает с желанием отгородиться от действительности и не принимать этот факт. Многие замыкаются в себе и неосознанно избегают умирающих родственников. Но стоит помнить, что тяжелее всего в этой ситуации именно тому, кто уходит из жизни. Ему необходима поддержка, способность говорить о своих страхах и чувствах. Душевное тепло – это именно то, что нужно каждому на закате жизни.

Семьям, которым предстоит пережить утрату, могут оказать психологи и социальные работники. Разговор со специалистом может помочь не только самому умирающему, но и всем его скорбящим близким.

6.1. Смерть и умирание. Кризисные состояния

6.1. Смерть и умирание

Психологический смысл, который человек вкладывает в понятие смерть, различен и обусловлен, с одной стороны, его причастностью к фатальным событиям, а с другой тем, какое отношение смерть имеет лично к нему. Avery D. Weisman (1976) выделяет следующие варианты отношения к смерти.

Безличная смерть или «смерть» — как абстрактное понятие.

Ежедневно человек сталкивается с ней, слушая, читая и видя на экранах телевизоров сообщения о терроризме, катастрофах, войнах и т. п. Эта информация, с медицинской точки зрения, может вызвать повышенный уровень тревожности, хотя ее ежедневный поток со временем вызывает привыкание и эмоциональное безразличие. В редких случаях подобные сообщения могут потенцировать или усугублять социофобии и невротические депрессии.

Интерперсональная смерть

В этом случае речь идет о смерти значимых для личности людей (как реально существующих, так и литературных героев). Размах эмоционального реагирования на это событие может колебаться от радости, эйфории, триумфа (при смерти врага) до страха, горя, отчаяния, обиды, смирения, депрессии при потере кумира или значимого человека. Описаны случаи эпидемии самоубийств среди поклонников С. Есенина, В. Цоя. Эпидемией юношеских самоубийств был отмечен выход в свет романа Иоганна Вольфганга Гете «Страдания юного Вертера», в котором герой застрелился из — за неразделенной любви. Молодые люди, оказавшиеся в ситуации Вертера, стрелялись прямо с книгой в руках, а в букинистических магазинах того времени за огромные деньги продавались экземпляры романа, облитые кровью самоубийц.

Ярким примером реакции на смерть близкого человека является поведение Жанны Эбютерн — подруги известного итальянского художника Амадео Модильяни. Она преданно ухаживала за больным Амадео. Едва ли не каждую ночь эта мужественная женщина, которая готовилась стать матерью, бегала по всему Парижу в поисках своего мужа — художника и страстного игрока.

На следующий день после смерти Модильяни Жанна, не пролившая ни одной слезинки, выбросилась из окна 6 этажа. Друзья плакали и не верили, что любовь может быть смертельной.

Их похоронили рядом. На общей мраморной плите выбито: «Амадео Модильяни… Смерть настигла его на пороге славы. Жанна Эбютерн… верная спутница Модильяни, которая не захотела без него жить.»

Для Жанны ее великая любовь была жизненным стержнем, и даже ребенок, которого она ждала не смог восполнить утрату смысла ее существования.

Персональная смерть.

В этом случае речь идет о собственной смерти. Психологами введено понятие «траектория освоения смерти», которая имеет следующие стадии: недоверие, сопротивление, страх, безразличие, желание, успокоение. Каждая из этих стадий имеет свою психологическую и клиническую картину, подробно описанную E. Kubler — Ross (1969).

B. G. Glaser и A.L.Strauss (1965, 1968), проведшие фундаментальные исследования, посвященные проблеме персональной смерти, относят к ней и так называемую «частичную смерть». Под этим термином они подразумевают состояние человека, который лишился части своих органов, членов или функциональных возможностей, например: люди с параличами или парезами, с ампутированными внутренними органами или конечностями. Психодинамически ориентированные психотерапевты относят к частичной смерти потерю самоуважения, значимой работы, невозможность довести до конца дело, которому была посвящена жизнь. Иногда эти потери столь невосполнимы, что человек совершает суицид.

Ярким примером может служить биография Магнуса Гиршфельда — немецкого врача — невролога и сексолога. М. Гиршфельд с 1918 г. возглавлял Институт сексуальных исследований в Берлине и по праву считался одним из основоположников современной сексологии. Его труды были посвящены социально — гигиеническим аспектам сексологии: он пропагандировал всеобщее сексуальное просвещение среди населения и призывал терпимо относиться к гомосексуализму. Особой популярностью пользовалась его монография «История нравов времен первой мировой войны» (1930).

После прихода к власти фашизма он эмигрировал во Францию, потерял любимую работу и перспективу продолжать начатое дело. В скором времени он покончил жизнь самоубийством.

6.1.1. Психологические стадии умирания.

Элизабет Кюблер Росс, по специальности детский врач — психиатр, работавшая на факультете психопатологии Университета Чикаго, изучала проблему смерти и умирания у современного неверующего человека. Она создала свою научную школу и вместе со своими учениками занималась изучением этой проблемы. Она посвятила этому вопросу более 20 лет жизни и написала несколько монографий, ставших классикой танатологии. Многолетний опыт наблюдения и работы в качестве психотерапевта с тяжелобольными и опыт тренировочных семинаров с врачами, медсестрами, священниками был обобщен в книге «О смерти и умирании» (1969, 1977). Элизабет Кюблер Росс констатировала, что психическое состояние, заболевшего смертельным недугом нестабильно и проходит пять стадий:

Первая стадия — стадия отрицания и неприятия трагического факта. Доминирующими в этот период являются высказывания: «Только не я», «Не может быть», «Это не рак» и т. п. У больного растет тревога и напряжение, страх перед будущим. Своеобразной психологической защитой является отрицание фатального заболевания, активное обследование у различных специалистов с применением новейших параклинических методов диагностики. Больной считает установленный диагноз ошибочным, происходит психологическая подмена диагноза на заболевание, не влекущее за собой роковых последствий.

Другая группа пациентов, узнав о смертельном недуге ведет себя по — иному: они становятся равнодушными, обреченными, бездеятельными. Затем начинают говорить о своем скором выздоровлении. Эта своеобразная психологическая защита снижает мучительную тревогу и напряжение. Однако уже на первой стадии психотерапевты отмечают, что в сновидениях этих пациентов приcутствует символика, указывающая на смертельный недуг (образ темного тоннеля с дверью в конце….).

Вторая стадия — стадия протеста. Когда первое потрясение проходит, многократные исследования подтверждают наличие фатального заболевания, возникает чувство протеста и возмущения. «Почему именно я?», «Почему другие будут жить, а я должен умереть?», «Почему так скоро, ведь у меня еще так много дел?» и т. п. Как правило, эта стадия неизбежна, она очень трудна для больного и его родственников. В этот период больной часто обращается к врачу с вопросом о времени, которое ему осталось прожить. Как правило, у него прогрессируют симптомы реактивной депрессии, возможны суицидальные мысли и действия. На этом этапе пациенту необходима помощь квалифицированного психолога, владеющего логотерапией, очень важна помощь членов семьи.

Третья стадия — просьба об отсрочке. В этот период происходит принятие истины и того, что происходит, но «не сейчас, еще немного». Многие, даже ранее не верующие пациенты, обращаются со своими мыслями и просьбами к Богу. Приходят начатки веры.

Первые три стадии составляют период кризиса.

Четвертая стадия — реактивная депрессия, которая, как правило, сочетается с чувством вины и обиды, жалости и горя. Больной понимает, что он умирает. В этот период он скорбит о своих дурных поступках, о причиненном другим огорчениях и зле. Но он уже готов принять смерть, он спокоен, он покончил с земными заботами и углубился в себя.

Пятая стадия — принятие собственной смерти. Человек обретает мир и спокойствие. С принятием мысли о близкой смерти больной теряет интерес к окружающему, он внутренне сосредоточен и поглощен своими мыслями, готовясь к неизбежному.

П. Калиновский, изучая процесс умирания у верующих христиан отмечал отсутствие у них описанной стадийности и страха смерти. В книге «Переход. Последняя болезнь, смерть и после смерти» (1994) он пишет, что «христиане встречают смерть мирно, а иногда и с радостным нетерпением».

Л. Н. Толстой в повести «Смерть Ивана Ильича» и в романе «Война и мир» (сцена смерти Андрея Болконского) блестяще описал динамику, психологическое состояние умирающих и их близких.

Американский исследователь K. Osis (1961) проанализировал 35540 наблюдений, сделанных врачами и медицинскими сестрами у постели умирающих больных, которые он получил, разослав свой опросник и получив ответы от 640 медицинских работников. Он выявил, что в последней, 5 стадии, около 10 % лиц были в сознании за 1 час до смерти. По сообщениям медицинского персонала пациенты чаще всего испытывали боль, дискомфорт, реже — безразличие, Лишь у 5 % наблюдались признаки душевного подъема.

В этот период очень часто наблюдались расстройства восприятия с необычным содержанием, которые чаще всего соответствовали традиционным религиозным представлениям (Рай, Вечный Град, «небеса», необыкновенные пейзажи и животные и т. п.). Галлюцинаторные переживания, как правило, были яркими, образными и очень напоминали таковые при психоделических переживаниях, вызванных ЛСД или мескалином (С. Гроф, 1993, K. Osis, 1961; R. Noyes, 1971).

J. H. Hyslop (1908) и W. Barret (1926) еще в начале века описали специфические галлюцинации умирающих: они видят в основном умерших родственников и знакомых, которые хотят им помочь перейти в потусторонний мир. Причем, эти расстройства восприятия протекают на фоне ясного сознания и носят характер «приведений». Они показали, что характерные черты этих галлюцинаций не зависят от культуральных, религиозных и личностных особенностей пациентов. Они так же не коррелируют с медицинским диагнозом и физиологическим состоянием. В подтверждение этого тезиса K. Osis приводит описание «галлюцинаций умирающих», которые носили характер «приведений» и воспринимались в ясном сознании у больных, не принимающих никаких препаратов, с нормальной температурой и, как правило, не имеющих в анамнезе указаний на органические или психические заболевания.

Описанные стадии — это лишь схема. Далеко не всегда они следуют по порядку, описанному выше. Возможен возврат от 2–й к 1–й стадии, от 3–й ко 2–й. При внезапной смерти эти стадии и вовсе отсутствуют. Однако знания этих закономерностей необходимы психиатрам, психотерапевтам и медицинским психологам для проведения психокоррекционной работы с лицами, страдающими фатальными заболеваниями.

эмоций, выражаемых умирающими, неожиданно положительны — Ассоциация психологической науки — APS

Страх смерти — фундаментальная часть человеческого опыта — мы боимся возможности боли и страданий и боимся, что столкнемся с концом в одиночку. Хотя мысли о смерти могут вызывать серьезную тревогу, новые исследования показывают, что реальные эмоциональные переживания умирающих являются как более положительными, так и менее отрицательными, чем люди ожидают.

Результаты опубликованы в Psychological Science , журнале Ассоциации психологических наук.

«Когда мы представляем свои эмоции по мере приближения к смерти, мы думаем в основном о печали и ужасе», — говорит психолог Курт Грей из Университета Северной Каролины в Чапел-Хилл. «Но оказывается, смерть менее печальна и страшна — и более счастлива, чем вы думаете».

Исследование, в котором изучались записи неизлечимо больных пациентов и заключенных, ожидающих смертной казни, предполагает, что мы непропорционально уделяем внимание отрицательным эмоциям, вызванным смертью, без учета более широкого контекста повседневной жизни.

«Люди невероятно адаптивны — как физически, так и эмоционально — и мы ведем свою повседневную жизнь вне зависимости от того, умираем мы или нет», — объясняет Грей. «В нашем воображении умирать одиноко и бессмысленно, но последние сообщения в блогах неизлечимо больных пациентов и последние слова заключенных, приговоренных к смертной казни, наполнены любовью, социальными связями и смыслом».

Положительные эмоции, связанные с таким осмыслением, были изысканно отображены в недавней колонке «Современная любовь», написанной любимым детским писателем Эми Кроуз Розенталь.Розенталь, которая умерла от рака яичников через 10 дней после того, как ее колонка была опубликована в The New York Times , написала с глубокой любовью и юмором о том, как найти кого-то, кто выйдет замуж за своего мужа после ее смерти.

«Колонка была такой трогательной, потому что она была такой позитивной, такой наполненной любовью и надеждой», — говорит Грей. «Хотя такой позитивный настрой кажется странным для человека, находящегося на грани смерти, наша работа показывает, что на самом деле это довольно типично».

Грей, его аспирантка Амелия Горансон и их соавторы Райан Риттер, Адам Уэйц и Майкл Нортон начали думать об эмоциональном переживании смерти, когда они натолкнулись на последние слова заключенных, приговоренных к смертной казни в Техасе, собранные государственной службой штата Нью-Йорк Департамент правосудия.Они были удивлены тем, насколько оптимистичными были эти утверждения, и задавались вопросом, могут ли наши чувства по поводу смерти и умирания омрачаться нашей склонностью сосредоточиться на негативном опыте.

В своем первом исследовании Грей и его коллеги проанализировали эмоциональное содержание сообщений в блогах неизлечимо больных пациентов, которые умирали либо от рака, либо от бокового амиотрофического склероза (БАС). Для включения в исследование в блогах должно быть не менее 10 сообщений за не менее 3 месяцев, а автор должен умереть в процессе написания блога.Для сравнения исследователи попросили группу онлайн-участников представить, что у них диагностировали неизлечимый рак, и написать сообщение в блоге, помня, что им осталось жить всего несколько месяцев.

Используя компьютерный алгоритм, обученных ассистентов-программистов и онлайн-кодировщиков участников, исследователи проанализировали фактические и воображаемые сообщения в блогах на предмет слов, описывающих отрицательные и положительные эмоции, такие как «страх», «ужас», «беспокойство», «счастье и любовь.”

Результаты показали, что сообщения в блогах смертельно больных людей содержали значительно больше слов с положительными эмоциями и меньше слов с отрицательными эмоциями, чем те, которые были написаны участниками, которые просто воображали, что умирают.

Просматривая сообщения в блогах пациентов с течением времени, исследователи также обнаружили, что использование ими слов с положительными эмоциями фактически увеличивалось по мере приближения к смерти, в то время как их использование слов с отрицательными эмоциями — нет. Эти закономерности сохранялись даже после того, как Грей и его коллеги приняли во внимание общее количество слов и количество сообщений в блоге, предполагая, что увеличение количества слов с положительными эмоциями было не просто следствием влияния письма с течением времени.

Во втором исследовании исследователи провели аналогичный анализ, сравнивая последние слова заключенных, приговоренных к смертной казни, с поэзией заключенных, приговоренных к смертной казни, и воображаемыми последними словами другой группы онлайн-участников.

Опять же, они обнаружили, что слова тех, кто действительно был близок к смерти, были менее негативными и более позитивными по эмоциональному тону, чем слова тех, кто не был близок к смерти.

И неизлечимо больные пациенты, и заключенные, которым грозит казнь, похоже, сосредоточились на вещах, которые помогают нам осмыслить жизнь, включая религию и семью, предполагая, что такие вещи могут помочь подавить тревогу по поводу приближающейся смерти.

Грей и его соавторы признают, что полученные результаты могут не относиться ко всем людям, приближающимся к смерти — неясно, испытывают ли люди, сталкивающиеся с большой неопределенностью, или те, кто умирает от старости, аналогичные положительные эмоции ближе к концу жизни.

В конечном счете, результаты показывают, что наши ожидания могут не соответствовать реальности смерти, что имеет важные последствия для того, как мы относимся к умирающим людям.

«В настоящее время медицинская система ориентирована на предотвращение смерти — избегание, которое часто мотивируется взглядами на смерть как на ужасную и трагическую», — пишут исследователи в своей статье.«Этот фокус понятен, учитывая культурные представления о негативности смерти, но наши результаты показывают, что смерть более позитивна, чем люди ожидают: встреча с мрачным жнецом может быть не такой мрачной, как кажется».

Соавторами исследования являются Амелия Горансон из Университета Северной Каролины в Чапел-Хилл, Райан Риттер из Иллинойского университета в Урбана-Шампейн, Адам Уэйц из Школы менеджмента Келлогг Северо-Западного университета и Майкл И. Нортон из Гарвардская школа бизнеса.

Все материалы стали общедоступными через Dataverse, а полное раскрытие открытых практик для этой статьи доступно в Интернете. Эта статья получила значок «Открытые материалы».

А. Горансон финансируется стипендиатом Национального научного фонда. К. Грей поддерживается Проектом бессмертия, финансируемым Фондом Темплтона (S-000607), Фондом Рассела Сейджа (93-16-08) и Фондом Чарльза Коха.

Психология смерти | Психология сегодня

Если наука о смерти остается загадкой (мы все еще не совсем уверены, почему человеческое тело решает умереть), ее психология была одной из наших величайших загадок.Другие умирают, а не мы — по крайней мере, так большинство из нас любит думать.

Трудность осознания собственной смерти, возможно, является своего рода механизмом выживания, чтобы предотвратить ее на самом деле. Однако наше отрицание смерти — это не просто биологический импульс, а психологическое состояние, уходящее корнями в теорию Фрейда. Американцы подавляют идею смерти; наш страх перед ним настолько велик, что он похоронен глубоко в нашем подсознании. (Само это слово сильно отталкивает, что я быстро обнаружил, когда несколько лет назад сказал друзьям, что пишу книгу о смерти.Вымышленное представление смерти через жестокие (и очень популярные) развлечения помогает нам держать ее в страхе, чрезмерно стилизованная версия, служащая безопасной заменой настоящей вещи.

Короче говоря, у нас есть невроз, когда дело доходит до смерти, и у большинства из нас проявляются классические признаки такого расстройства (например, тревога, депрессия, ипохондрия) всякий раз, когда нам приходится сталкиваться с субъектом в реальной жизни. Помимо сложных психологических проблем, есть практические, которые еще больше усложняют ситуацию.Мы ужасно дезинформированы о том, что может нас убить, переоценивая драматические события (например, авиакатастрофы и террористические акты) и недооценивая рутину (хронические заболевания, автомобильные аварии или падение с лестницы дома). («Большой тройкой» причин смерти остаются болезни сердца, рак и инсульт.) Мы невероятно осведомлены о самых тривиальных вопросах — какая знаменитость встречается с другой, когда выходит новейшее, новейшее технологическое устройство или кто лидирует в Американской лиге по Э.Р.А. — но мало или совсем не знаю, когда и как мы, вероятно, умрем.

То, что смерть — это научная и психологическая загадка, понятно, но наши собственные неудачи в области умирания вызывают наибольшее беспокойство. «В Америке мы плохо умираем», — заметил Билл Мойерс в 2000 году, что очевидно при любом исследовании конца жизни в Соединенных Штатах. Наша исключительная сосредоточенность на жизни просто сделала смерть не одним из наших приоритетов, в чем мы все виноваты.Отсутствие у врачей подготовки в области умирания и их стремление сохранить жизнь любой ценой, институциональный характер как современной медицины, так и похоронной индустрии, собственный дискомфорт религиозных лидеров в связи с концом жизни и нежелание семей позволять их уезжают близкие — это лишь несколько причин, по которым смерть в этой стране так опасна.

Однако больше, чем какой-либо отдельный фактор, заключается в том, что смерть и умирание идут вразрез практически со всеми определяющими ценностями нации, такими как молодость, красота, прогресс, достижения, победа, оптимизм и независимость.Наша врожденная антипатия к смерти стала гораздо более выраженной в первые десятилетия 20-го века, когда щупальца модернизма проникли во все сферы повседневной жизни. Более светская эпоха, сосредоточенная на множестве удовольствий и свобод вместо судящего Бога, поощряла отвращение к смерти. Инструменты и методы современной медицины — антибиотики, вакцины, новые виды операций, трансплантаты и, конечно же, машины — позволили нам избежать смерти или, точнее, отсрочить ее. Некоторые историки зашли так далеко, что заявили, что мы «победили» смерть в 20-м веке — преждевременное провозглашение победы, если она когда-либо была.

Психология смерти и умирания

Некоторое время назад я опубликовал статью, в которой обсуждались исследования мыслей и чувств людей по поводу смерти и умирания, и я дал интервью журналу. Вот стенограмма интервью.

Прежде всего, кратко опишите свою карьеру и то, как вы заинтересовались этой темой.

Я получил образование социального / личностного психолога, а это значит, что меня интересуют внешние (социальные) силы, влияющие на человеческое поведение, а также внутренние силы (личность).Я перешел на изучение организаций — и особенно организационного лидерства. Мой интерес к теме смерти возник, потому что я читал исследования коллег по этой теме.

1. Для некоторых людей страх смерти является движущей силой; для других это может их демотивировать, верно?

Согласно некоторым психологическим теориям, неминуемая смерть побуждает нас попытаться оставить наследие. Это могут быть великие дела, большое богатство, но чаще это хорошо приспособленные и продуктивные дети и внуки и т. Д.С другой стороны, некоторые люди боятся смерти до такой степени, что могут просто игнорировать неизбежное и надеяться, что этого никогда не произойдет. Смерть может мотивировать или нет. Это роль личности. Люди подходят к смерти по-разному, в зависимости от своего опыта, системы убеждений и характера.

2. Я лично знаю некоторых людей, которые, хотя и довольно стары, все же боятся уйти из жизни. Итак, от чего, кроме возраста, зависит этот страх?

Опять же, есть огромные индивидуальные различия.Я думаю, что страх смерти связан с двумя вещами: а) с идеей, что наше нынешнее существование закончится; и, что более важно, б) боязнь неизвестного. Вера (религиозная она или нет) может помочь людям справиться со страхом смерти. Наше общество в значительной степени пытается игнорировать смерть, поэтому многие люди никогда не осознают ее. Возможно, это очень полезное упражнение — подумать о своей смерти и смириться с ней.

3. Вы сказали, что исследование показывает, как люди смотрят на смерть, как со стороны людей (некоторые более позитивно относятся к приближающейся смерти), так и со стороны людей, которые могут быть дальше от смерти, но все же имеют негативное отношение.Может быть, потому, что первые сейчас в мире с самими собой, зная, что их момент близок?

Да, я думаю, что, например, с неизлечимо больными людьми случилось то, что они были вынуждены задуматься о смерти и справиться с ней. Мы все могли бы это сделать, независимо от нашего возраста и от того, приближается ли смерть или нет.

4. Пожилые люди — по крайней мере, большинство — не боятся уйти из жизни. Это потому, что они больше не возражают?

Опять же, я думаю, что у них было больше времени подумать о смерти и разобраться с ней (т.е., осмысленно обдумал это).

5. Страх смерти всегда был частью человечества. Научимся ли мы когда-нибудь принимать это?

Думаю, здесь есть большие индивидуальные отличия. Некоторые люди боятся меньше, чем другие, потому что они созерцали это, или они поддались какой-то «вере» в то, что смерть — это не то, чего нужно бояться, а что нужно принять.

6. И последнее, но не менее важное: что вы думаете о смерти в целом? Как вы думаете, этого стоит бояться? Смерть — это только новое начало?

Лично я меньше боюсь смерти, потому что как социолог я предполагаю, что эта жизнь просто остановится.Я не знаю, что произойдет после этого, но это приносит мне чувство покоя, зная, что мое нынешнее сознательное я не пострадает от смерти. Эта часть меня просто перестанет существовать.

_{Следуйте за мной в Twitter: http://twitter.com/#!/ronriggio}

Смерть — Психология смерти — горе, любовь, страх и люди

Американский психиатр Элизабет Кюблер-Росс разработала пятиступенчатую модель психологии умирания и горя.В своей книге под названием On Death and Dying (1969) она предположила, что в ответ на осознание своей неминуемой смерти люди проходят стадии отрицания, гнева, торга, депрессии и т. Д. и принятие. Другие авторитетные источники отмечают, что эти стадии не происходят в каком-либо предсказуемом порядке, и чувства надежды, боли и ужаса также могут быть включены в диапазон переживаемых эмоций.

Родственники и друзья погибших также проходят этапы от отрицания до принятия. Горе может начаться до того, как близкий человек умрет, и это предвкушение горя помогает уменьшить последующие страдания.Во время следующей стадии горя, после смерти близкого человека, скорбящие, вероятно, будут плакать, испытывать проблемы со сном и терять аппетит. Некоторые чувствуют себя встревоженными, злыми или ранеными из-за того, что их оставили позади. После того, как официальные услуги для умершего закончились и традиционные формы социальной поддержки заканчиваются, часто возникают депрессия и одиночество.

Чувство вины встречается довольно часто, и в некоторых случаях люди серьезно задумываются о том, чтобы лишить себя жизни из-за того, что так или иначе подвели любимого человека. Особенно это актуально в случае потери ребенка.Хотя люди часто говорят о здоровом и нездоровом горе, очень трудно точно измерить эмоциональную боль или посоветовать, как долго должно длиться горе. Многие врачи считают, что те, кто преждевременно отказывается от горя, живут в отрицании и затрудняют выздоровление; но, с другой стороны, можно и впасть в отчаяние. Таким образом, смерть любимого человека грозит лишить человека жизни, который чувствует себя брошенным.

Исследования отношения к смерти и беспокойства по поводу смерти проводились в основном социологами по всему миру.В этой области опубликовано более тысячи исследований, из которых вытекают четыре общие темы:

1. Большинство людей в той или иной степени думают о смерти и сообщают о некотором страхе смерти, но лишь небольшой процент проявляет сильную озабоченность смертью или страх смерти.
2. Женщины постоянно сообщают о большем страхе смерти, чем мужчины, но разница в уровнях страха от исследования к исследованию обычно от незначительной до умеренной.
3. У большинства людей страх смерти не увеличивается с возрастом.
4. При рассмотрении собственной смерти люди больше озабочены потенциальной болью, беспомощностью, зависимостью и благополучием близких, чем собственной кончиной.

Смерть и умирание — Психология

Цели обучения

К концу этого раздела вы сможете:

• Обсудить помощь в хосписе
• Опишите пять стадий горя
• Определите жизненную волю и DNR

У каждой истории есть конец.Смерть знаменует конец вашей жизненной истории. Наша культура и индивидуальное происхождение влияют на то, как мы рассматриваем смерть. В некоторых культурах смерть воспринимается как естественная часть жизни. Напротив, примерно 50 лет назад в Соединенных Штатах врач мог не сообщать кому-либо о том, что он умирает, и большинство смертей происходило в больницах. В 1967 году эта реальность начала меняться с появлением Сисели Сондерс, которая создала первый современный хоспис в Англии. Цель хосписа — помочь достойно умереть и обезболить в гуманной и комфортной обстановке, которая обычно находится за пределами больницы.В 1974 году Флоренс Уолд основала первый хоспис в США. Сегодня хоспис оказывает помощь 1,65 миллионам американцев и их семьям. Благодаря хоспису многие неизлечимо больные люди могут проводить свои последние дни дома.

В некоторых культурах тела людей могут быть похоронены на кладбище после смерти. (кредит: Кристина Рутц)

Исследования показали, что уход в хосписе приносит пользу пациенту (Brumley, Enquidanos, & Cherin, 2003; Brumley et al., 2007; Godkin, Krant, & Doster, 1984) и семье пациента (Rhodes, Mitchell, Miller, Коннор и Тено, 2008; Годкин и др., 1984). Пациенты хосписа сообщают о высоком уровне удовлетворенности уходом в хосписе, потому что они могут оставаться дома и не полностью зависят от помощи посторонних (Brumley et al., 2007). Кроме того, пациенты хосписа, как правило, живут дольше, чем пациенты, не проживающие в хосписе (Connor, Pyenson, Fitch, Spence, & Iwasaki, 2007; Temel et al., 2010). Члены семьи получают эмоциональную поддержку и регулярно получают информацию о лечении и состоянии своих близких. Бремя ухода за членами семьи также уменьшается (McMillan et al., 2006). И пациент, и члены его семьи сообщают об усилении поддержки со стороны семьи, усилении социальной поддержки и улучшении условий жизни при получении услуг хосписа (Godkin et al., 1984).

Как вы думаете, как бы вы отреагировали, если бы вам поставили такой неизлечимый диагноз, как рак? Элизабет Кюблер-Росс (1969), которая работала с основателями хосписной помощи, описала процесс принятия человеком собственной смерти. Она предложила пять стадий горя: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие.Большинство людей переживают эти стадии, но стадии могут происходить в разном порядке, в зависимости от человека. Кроме того, не все люди проходят все стадии. Также важно отметить, что некоторые психологи считают, что чем больше умирающий борется со смертью, тем больше вероятность, что он застрянет в фазе отрицания. Это может помешать умирающему достойно встретить смерть. Однако другие психологи считают, что не встречать смерть до самого конца — это адаптивный механизм выживания для некоторых людей.

Будь то болезнь или старость, не каждый, кто сталкивается со смертью или потерей любимого человека, испытывает отрицательные эмоции, описанные в модели Кюблер-Росс (Nolen-Hoeksema & Larson, 1999). Например, исследования показывают, что люди с религиозными или духовными убеждениями лучше справляются со смертью из-за их надежды на загробную жизнь и из-за социальной поддержки со стороны религиозных или духовных ассоциаций (Hood, Spilka, Hunsberger, & Corsuch, 1996; McIntosh, Silver, & Wortman, 1993; Paloutzian, 1996; Samarel, 1991; Wortman & Park, 2008).

Ярким примером человека, создающего смысл посредством смерти, является Рэнди Пауш, который был любимым и уважаемым профессором Университета Карнеги-Меллона. Паушу, которому в возрасте около 40 лет поставили диагноз терминальный рак поджелудочной железы и оставалось жить всего 3–6 месяцев, он сосредоточился на том, чтобы жить полноценной жизнью в оставшееся время. Вместо того чтобы рассердиться и впасть в депрессию, он прочитал свою теперь уже знаменитую последнюю лекцию под названием «Реально осуществить свои детские мечты». В своем волнующем, но юмористическом разговоре он делится своими мыслями о том, как видеть хорошее в других, преодолевать препятствия и испытывать невесомость, среди прочего.Несмотря на свой неизлечимый диагноз, Пауш прожил последний год своей жизни с радостью и надеждой, показывая нам, что наши планы на будущее все еще имеют значение, даже если мы знаем, что умираем.

Смерть знаменует конец нашей жизни. Мы можем по-разному отреагировать перед лицом смерти. Кюблер-Росс разработал пятиэтапную модель горя как способ объяснить этот процесс. Многие люди, которым угрожает смерть, выбирают хоспис, который позволяет провести последние дни дома в комфортной и благоприятной обстановке.

Кто создал самый первый современный хоспис?

1. Элизабет Кюблер-Росс
2. Сисели Сондерс
3. Флоренс Вальд
4. Флоренс Найтингейл

[show-answer q = ”354855 ″] Показать ответ [/ show-answer]
[hidden-answer a =” 354855 ″] B [/ hidden-answer]

Что из следующего является порядком стадий в пятиступенчатой ​​модели горя Кюблер-Росс?

1. отрицание, торг, гнев, депрессия, принятие
2. гнев, депрессия, торг, принятие, отрицание
3. отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие
4. гнев, принятие, отрицание, депрессия, торг

[show-answer q = ”880961 ″] Показать ответ [/ show-answer]
[hidden-answer a =” 880961 ″] C [/ hidden-answer]

Опишите пять стадий горя и приведите примеры того, как человек может реагировать на каждой стадии.

Первый этап — отрицание. Человек получает известие о том, что он умирает, и либо не воспринимает это всерьез, либо пытается уйти от реальности ситуации. Он мог бы сказать что-то вроде: «Рак со мной никогда не случится. Я хорошо о себе забочусь. Это должно быть ошибкой ». Следующий этап — гнев. Он понимает, что времени мало, и у него может не быть шанса добиться в жизни того, чего он хотел. «Это нечестно. Я пообещал своим внукам, что мы пойдем в Диснейуорлд, и теперь у меня никогда не будет возможности их посетить.«Третий этап — торг. На этом этапе он пытается отсрочить неизбежное, торгуясь или умоляя о дополнительном времени, обычно с Богом, членами семьи или поставщиками медицинских услуг. «Боже, дай мне еще один год, чтобы я мог отправиться в эту поездку с моими внуками. Они слишком молоды, чтобы понимать, что происходит и почему я не могу их принять ». Четвертая стадия — депрессия. Ему становится грустно из-за надвигающейся смерти. «Я не могу поверить, что вот так я умру. Мне так больно. Что станет с моей семьей, когда я уйду? » Заключительный этап — приемка.Эта стадия обычно достигается за последние несколько дней или недель перед смертью. Он признает, что смерть неизбежна. «Мне нужно привести все в порядок и попрощаться с людьми, которых я люблю».

Какова цель хосписной помощи?

Хоспис — это программа оказания медицинской, социальной и духовной поддержки умирающим и их семьям.

Приходилось ли вам когда-нибудь пережить потерю любимого человека? Если да, то какие концепции, описанные в этом разделе, обеспечивают контекст, который может помочь вам понять ваш опыт и процесс горевания?

Если бы вам поставили диагноз неизлечимой болезни, вы бы выбрали хоспис или традиционную смерть в больнице? Почему?

Глоссарий

хоспис

услуга, обеспечивающая достойную смерть; обезболивание в гуманной и комфортной среде; обычно вне больницы

Психология умирания | Лаборатория жизни

Мы все в долгу перед швейцарско-американским психиатром Элизабет Кёблер-Росс (1926–2004) за ее работу с умирающими.Основанная в 1960-х годах в Медицинской школе Притцкера Чикагского университета, она часто бросала вызов современным подходам к неизлечимо больным людям. Кеблер-Росс провел бесчисленное количество часов с этими пациентами, смело спрашивая их напрямую, что они могут найти полезным на их пути к концу своей жизни. Результатом стала книга О смерти и умирании , опубликованная в 1969 году, которая задала тон большей части помощи неизлечимо больным, которая была оказана впоследствии.

Этапы умирания

Самая известная часть книги — это этапы умирания, которые изложила Элизабет Кёблер-Росс.Эти стадии применимы также к семье и друзьям умирающего, поскольку они имеют дело со своими собственными реакциями на то, что происходит с их любимым человеком. И они применимы к процессу утраты близкого человека после его смерти.

Хотя я буду перечислять стадии умирания по порядку, это может быть только приблизительным ориентиром, потому что на самом деле они обычно не идут в четком порядке, а будут прыгать и повторяться.

Отказ

Первый этап — отрицание. Известие, возможно, сообщенное врачом, о том, что состояние человека неизлечимо, звучит для него чуждо.Может показаться, что это относится к кому-то другому или что была сделана ошибка. Может потребоваться второе мнение. Чуткий врач уже вынесет решение о том, что сказать пациенту, основываясь на том, что он спросил. Сообщения типа «Я в порядке, не так ли?» Могут означать «Не говори мне», в то время как сообщения типа «Это плохие новости, не так ли?» Могут быть приглашением к более открытой речи.

Гнев

Следующий этап — гнев.Пациент может потребовать другого врача или даже принять меры против того, кто поставил диагноз. Они также могут выражать свой гнев другим специалистам в области здравоохранения или членам своей семьи. Причина гнева — чувство бессилия и неконтролируемости. Вроде бы все в руках медиков. На этом этапе может быть очень полезно, если близкие смогут принять гнев умирающего, а также вернуть ему некоторый контроль, предложив им как можно больше вариантов.Это может быть, например, выражено в форме: «Я буду здесь, когда вы захотите поговорить». Только скажи мне.’

торг

Торг третий этап. Человек может попытаться повернуть вспять или замедлить развитие своей болезни с мольбой к Богу, которая предполагает какую-то сделку. Например, они могут пообещать стать лучше в обмен на исцеление или отложить их смерть до определенного события, такого как свадьба сына или дочери.

Депрессия

Несмотря на всю очевидную негативность, четвертая стадия умирания, депрессия, на самом деле может быть позитивной в том смысле, что это начало принятия реальности. Может возникнуть ощущение, что жизнь бесполезна или была тщетной, что сопровождается в целом вялым настроением, трудностями в концентрации и неспособностью найти мотивацию или удовольствие в чем-либо. Родственник умирающего теряет этого человека. Умирающий человек теряет всех и вся.Опять же, поощрение озвучить это может быть очень полезно. То же самое и с потерей самооценки, которая может сопровождать чувство обезображивания, вызванное болезнью.

Приемка

Со временем депрессия, наряду с другими стадиями, может постепенно переходить в полное осознание того, что жизнь подходит к концу — последняя стадия умирания. Человек может сказать что-то вроде «Как жаль, что это должно было случиться, но я должен думать о будущем сейчас». Они могут много спать и не хотеть много говорить.Скорее, это может быть время для молчания и рукопожатия. Человек готовится к путешествию и на последних этапах может даже сказать, что кто-то собирается забрать их в определенный день. Члены семьи и друзья не должны удивляться или чувствовать себя виноватыми, если умирающий сейчас выбирает только одного человека, которого они хотят видеть. Этот человек представляет других. Точно так же они могут сосредоточиться на одной последней задаче, которую они хотят выполнить. У них может быть четкое представление о том, что для них действительно важно, и они могут сосредоточиться на этом.Было сказано, что смерть упрощает тривиальное.

Если все пойдет хорошо, в конце концов появится готовность умереть, полная мира и даже надежды.

© Брайан Шанд, 2017

Для получения информации о горе и утрате, пожалуйста, посетите мой сайт

Смерть и умирание | Психолог

Мы прочесали наш архив за годы, чтобы собрать воедино материалы о смерти из Психолога и нашего исследовательского дайджеста.

Тяжелая утрата и горе
Сборник статей о тяжелой утрате и горе из «Психолога и исследовательского дайджеста»

Оставаясь со смертью
Хьяти Трипати с личным путешествием в исследования смерти

Красавица и чудовище
Эксклюзивный отрывок из книги «С концом in Mind: Умирание, смерть и мудрость в эпоху отрицания »Кэтрин Манникс

Жизнь и смерть на пределе
Роджер Лакхерст о« психологии зомби »

Вопрос жизни и смерти
Селия Китцингер и Сью Уилкинсон утверждают, что существует роль психологов в помощи людям с их предварительными решениями, с собственным предварительным решением редактора Джона Саттона
… И ответом Фенджи В.Зиглер и Ричард Дж. Танни

Этика: Вы можете помочь мне добраться до Dignitas?
Обсуждение и дебаты по этической дилемме

Дискурс вокруг смерти
Элла Роудс докладывает о симпозиуме на Ежегодной конференции Общества по уходу за пациентами в конце жизни

Переживание смерти для улучшения жизни
Елена Мартинович об околосмертных переживаниях и психологии в 60-е и 70-е годы

Сообщение осужденных
Джанель Уорд изучает последние показания приговоренных к смертной казни

Идете к ранней могиле?
Анна К.Филлипс и Дуглас Кэрролл о стрессе, здоровье и смерти

Из архивов: Suicide
Ссылки на статьи из Психолога и исследовательского дайджеста о самоубийстве

Бегем на солнце
Мы все идем в могилу в безразличной вселенной. Как нам справиться с такими экзистенциальными проблемами? Дэн Джонс расследует

Пока смерть не разлучит нас
Луиза Диксон и Никола Грэм-Кеван рассматривают роль психологии в предотвращении убийства интимного партнера

Наблюдая за смертью
Сьюзан Блэкмор для Research Digest с ее взглядом на «самую важную психологию» эксперимент так и не был проведен ‘

Plus см.