Аддиктивные расстройства: Частная психиатрия | Обучение | РОП

Содержание

Аддиктивные расстройства в клинике шизофрении (феноменология, типология, реабилитация)

=НА ПРАВАХ РУКОПИСИ=

— % ДРЕСВЯННИКОВ Владимир Леонидович

АДДИКТИВНЫЕ РАССТРОЙСТВА В КЛИНИКЕ ШИЗОФРЕНИИ (ФЕНОМЕНОЛОГИЯ, ТИПОЛОГИЯ, РЕАБИЛИТАЦИЯ)

14.00.18 — «ПСИХИАТРИЯ»

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ НА СОИСКАНИЕ УЧЕНОЙ СТЕПЕНИ ДОКТОРА МЕДИЦИНСКИХ НАУК

ТОМСК — 1998

Работа выполнена в научно-исследовательском институте психического здоровья Томского научного центра Сибирского отделения Российской Академии медицинских наук и Новосибирской областной психиатрической больнице N 6.

НАУЧНЫЕ КОНСУЛЬТАНТЫ:

Академик РАМН, доктор медицинских наук, профессор

СЕМКЕ В.Я.

Доктор медицинских наук, профессор КРАСИЛЬНИКОВ Г.Т.

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

Доктор медицинских наук, профессор Корнетов H.A. Доктор медицинских наук, профессор Тимофеева A.C. Доктор медицинских наук Букреева Н.Д.

ВЕДУЩЕЕ УЧРЕЖДЕНИЕ:

Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского

Защита сосгоится «_»декабря 1998 г.

на заседании Диссертационного совета Д 001.32.01. при НИИ ПЗ

ТНЦСОСАМН.

Адрес: 634014, г.Томск, п.Сосновый Бор, НИИ ПЗ ТНЦ СО

РАМН

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке НИИ психического здоровья ТНЦ СО РАМН.

Автореферат разослан «_» ноября 1998 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник Л.Д.РАХМАЗОВА

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ. Шизофрения является одной из самых сложных и актуальных проблем клинической психиатрии по ее широкой распространенности, многообразию клинических проявлений, тяжести социально — медицинских последствий, недостаточной разработанности этиопатогенетических аспектов, что неизменно привлекает внимание исследователей (РЛ.Бовин, 1991, Г.И.Каплан. Б.Д.Сэдок, 1994, А.Кемпинскии, 1998, Г.Т.Красильников, В.Я.Семке, В.Л.Дресвянников, 1998, Г. В.Логвинович, А.В.Семке, 1995, И.А.Полищук, 1976, Ю.В.Попов, В.Д.Вид, 1996, А.В.Снежневский, 1972, Fuller Тоггеу, 1995, Е.Наге, 1988, R.Warnere et al, 1995). Заболевание шизофренией, согласно данным исследований последнего времени, создает у больных определенную предрасположенность к развитию у них состояний зависимости, которые стало принято относить к аддиктявным расстройствам (А.Кемпинскии, 1998,N.Boutros, 1996,1.deLeon, 1996, N.Guebaly, D.Hodgins, 1992, M.Soyka, 1994, I.E.Staehelin, 1967, N.Takei et al., 1997). Данная предрасположенность приводит к тому, что распространенность аддикций среди больных шизофренией оказывается выше, чем в общей популяции населения.

Концепция аддиктивного поведения превращается в быстро развивающуюся область клинической психиатрии, в русле которой описываются различные варианты как фармакологических (алкогольной, никотиновой, лекарственной), так и нефармакологических форм аддикций (А.В.Елисеев, 1989, Ц.П.Короленко, Т.А.Донских, 1990, Ц.П.Короленко, 1991, 1993, М. А.Лисняк, 1997, А.Е.Личко, В.С.Бритенский, 1991, Г.В.Логвинович, 1996, В.Я.Семке, 1996, G.Edwards et al., 1997, I.Gerevich, 1994,1.R.Neill, 1991, R.Meyer, 1996,1.G.Trumble, 1996).

Что же касается аддикций у больных шизофренией, то большинство исследователей уделяют внимание изучению влияния злоупотребления алкоголем (традиционно рассматриваемое с позиций симптоматического алкоголизма), а также наркотическими веществами на клинические проявления и исходы шизофрении. Другим же формам аддиктивных расстройств при шизофрении посвящаются единичные работы. Анализ литературных данных позволяет сделать вывод о недостаточной изученности, а для отечественной психиатрии, представляющей относительно новую

область клинической психиатрии, проблемы аддикций у больных шизофренией. Поэтому исследование условий формирования аддикций у больных шизофренией, особенностей различных вариантов адциктивного поведения и адциктивных мотиваций при разных клинических формах шизофрении и типах ее течения, взаимовлияния шизофренического процесса и аддиктивных расстройств представляет большое теоретическое и практическое значение. Все вышеизложенные положения позволяют сформировать цель и основные задачи настоящего исследования.

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Основной целью работы было изучение клинических особенностей различных видов аддиктивных расстройств и адциктивных мотиваций у больных шизофренией для повышения эффективности терапии, социальной реабилитации и превенции данной микстовой формы патологии.

Для достижения поставленной цели сформированы следующие задачи:

1. Исследовать особенности субстанционной (фармакологической) адцикции у больных шизофренией на модели алкоголизма и никотинизма.

2. Изучить клинические особенности нефармакологической (поведенческой) аддикции — сексуальной и художественно -графоманической у больных шизофренией.

3. Вявить закономерности аддиктивных мотиваций при различных вариантах адциктивного поведения у больных шизофренией.

4. Выяснить патопластическое влияние процессуального аутизма на аддиктивные мотивации и аддиктивное поведение больных.

5. Разработать принципы комплексной лечебно -реабилитационной и психокоррекционной программы помощи больным шизофренией с аддиктивными расстройствами.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА РАБОТЫ.

Впервые выявлено и дано феноменологическое описание у больных шизофренией следующих форм адциктивного поведения:

алкогольное, нередко сочетающееся с никотинизмом; художественно-графоманическое и сексуальное. Впервые рассмотрены особенности сочетания у больных шизофренией алкогольной аддикции с никотинизмом.

Подвергнуты углубленному изучению виды и особенности аддиктивных мотиваций при названных аддикцикх. В частности, заслуживает внимания «психотическая» мотивация при адцикции художественно — графического типа, причем можно говорить о некоторых признаках сходства последней с «психотической» мотивацией, впервые описанной нами (Дресвянников В.Л., 1994) при алкогольной ад дикции у больных шизофренией. Впервые проведено исследование влияние аутизма, как ведущего расстройства при шизофрении, на проявления адциктивного поведения к аддиктшшые мотивации. Кроме того, установлен сложный характер влияния различных видов аддиктивного поведения на клинику и психопатологию шизофрении, а также взаимовлияние аддикций и психоза по типу сложных форм патоморфоза: повышение (алкогольная аддикция) либо снижение (никотинизм, в какой-то степени художественно — графическая аддикция) темпа прогредиентности. Данные параметры,в зависимости от их «регистра», оказывают влияние на социальную адаптацию больных, ускоряя или замедляя ее формирование и в подобном же плане влияя на степень выраженности социально-трудовой дезадаптации. Новизна исследования определяется и тем, что впервые в научной литературе предлагаются разработанные адекватные лечебно-реабилитационные и превентивно-коррекционные программы к этому контингенту больных. Проведенное исследование концепции аддиктивного поведения у больных шизофренией создает методологические основы для развития нового направления клинической психиатрии — «психиатрии аддикций».

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ

Практическое значение работы заключается в том, что на конкретном материале представлена типология и динамика аддиктивного поведения и аддиктивных мотиваций у больных шизофренией. Установленные особенности и закономерности адциктивного поведения и аддиктивных мотиваций предлагаются для использования в качестве дифференциально-диагностических

критериев различных нарушений поведения больных, что имеет большое значение для клинической практики. Важным является тот факт, что выявленные закономерности формирования, проявлений и динамики исследованных вариантов аддикций у больных шизофренией позволяют сопоставлять и дифференцировать аддиктивное поведение, развившееся на другой личностной основе, что представляется значимым для пограничной психиатрии и особенно наркологии.

Данные настоящего исследования позволили разработать дифференцированные комплексные программы лечебных, реабилитационных и превентивно — коррекционных воздействий, применяемых к больным шизофренией с аддиктивными расстройствами.

Полученные результаты могут быть использованы в качестве методических предпосылок и исходного уровня для более широких эпидемиологических исследований с целью установления факторов, способствующих или препятствующих становлению аддикций у больных шизофренией, что может иметь существенное профилактическое значение. Систематизация сведений об аддиктивных расстройствах при шизофрении составит основу практических рекомендаций по диагностике и терапии этой сложной патологии, а также может быть использована в учебном процессе на студенческих кафедрах и факультетах усовершенствования врачей.

НА ЗАЩИТУ ВЫНОСЯТСЯ СЛЕДУЮЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ:

1. Адциктивное поведение и аддиктивные мотивации у больных шизофренией является актуальной, но слабо разработанной проблемой, и ее изучение создает предпосылки для развития нового направления в клиничской психиатрии и «психиатрии аддикций», особенно с учетом предрасположенности больных шизофренией к развитию аддиктивных расстройств.

2. Наиболее часто у больных шизофренией встречаются такие виды аддикций, как алкогольная и никотинизм, а также художественно — графоманическое и сексуальное аддиктивное поведение.

3. Аддиктивное расстройство, включая в случаях сочетания с шизофренией, оказывается в ситуации сложного взаимовлияния и

взаимодействия с эндогеннопроцессуальными нарушениями. Патолластическое влияние аддиктивкых расстройств на клинические проявления и динамику шизофренических нарушений находит свое выражение как в количественном (утяжеление или компенсирующее воздействие), так и в качественном (явления патоморфоза) отношении.

4. С другой стороны, изучение влияния шизофрении на адциктивные проявления, прежде всего, выявляет значение аутизма, что выражается в диссоциации мотивационной сферы и искажении аддиктивных мотиваций, а также аутистической патопластике аддиктивного поведения.

5. Выявленные закономерности неоднозначных патопластических взаимных влияний шизофрении и аддикций определяют принципы дифференцированных терапевтических и коррекционно-реабилитационных подходов к больным этих сочетанных форм патологии.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ И ВНЕДРЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ В ПРАКТИКУ.

Материалы диссертации и основные положения были доложены и обсуждены на совместном заседании кафедр психиатрии педагогичесхого факультета и ФУВ Новосибирского мединститута (май 1992 год), на заседании кафедры психиатрии ФУВ Новосибирского мединститута (ноябрь, 1994 год), на конференциях ассоциации врачей-психиатров Новосибирской области (1994,1995, 1996г. г.), на конференции Новосибирского филиала НИИ ПЗ ТНЦ СО РАМН ( май 1996г., октябрь 1997г.), на научно-практической конференции, посвященной 60-летию здравоохранения Новосибирской области (сентябрь 1997г.), на секционном заседании Всероссийской конференции психиатров, посвященной памяти профессора Г.Я. Авруцкого (апрель 1994г.), на научной сессии НИИ ПЗ ТНЦ СО РАМН (сентябрь 1996г.), на У1 научно-практической конференции врачей г.Новосибирска (май 1997г.), на секционном заседании международной конференции психиатров в г.Москве 15 -19 февраля 1998 года, на проблемной комиссии НИИ ПЗ ТНЦ СО РАМН (сентябрь 1998г.).

ПУБЛИКАЦИИ. По материалам диссертационного исследования опубликовано 20 печатных работ, список которых

приводится в конце автореферата, изданы методические рекомендации для врачей-специалистов и медицинских психологов.

ОБЪЕМ И СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ.

Диссертация изложена на страницах машинописного текста и включает введение, шесть глав, заключение, выводы, список литературы (русских источников и иностранных ).

Работа содержит клинические истории болезни, 23 таблицы, 31 рисунок и 3 приложения.

Во «Введении» обоснована актуальность исследования, его научная и практическая значимость, определены цели и задачи работы, изложены основные положения, выносимые на защиту. В первой главе дается анализ современной отечественной и зарубежной литературы по аддиктивным расстройствам при шизофрении, на основании которого делается вывод о недостаточной разработанности проблемы и значимости ее исследования. Во второй главе дается подробная характеристика материалов и методов, инструментов исследования, дана общая характеристика основной группы обследованных пациентов. В третьей главе рассматривается феноменология и типология различных вариантов аддиктивного поведения: алкогольного, никотинового, сексуального и художественно-графоманического у больных различных клинических форм и типов течения шизофрении. В четвертой главе описываются аддиктивные мотивации и их особенности в связи с нарушением мотивационной сферы с шизофреническим процессом. В пятой главе « Влияние аутизма на аддиктивные расстройства при шизофрении» описаны особенности клинических проявлений различных форм аддиктивного поведения и адциктивных мотиваций, возникающих под модифицирующим влиянием одного из основных психопатологических синдромов при шизофрении — аутизма. Отмечено определенное сходство тенденций психических нарушений при аддикции и шизофреническом процессе. Шестая глава посвящена описанию комплексной программы лечебно-реабилитационных и психокоррекционных мероприятий по отношению к больным данной микстовой патологии. В заключении обобщены результаты исследования и сформулированы основные выводы.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Исследование проводилось в Новосибирской областной психиатрической больнице N 6. Материалом для исследования послужила выборочная совокупность, состоящая из 346 больных шизофренией, находившихся на лечении и наблюдении в стационарном и диспансерном подразделениях больницы в период времени с 1984 по 1997 г. г. Сроки катамнестического обследования были от 5 до 10 лет.

Совокупность больных формировалась методом случайной выборки на основании соответствия следующим критериям:

1. Выявление типичных симптомов шизофрении по E.Kraepelin (1913), E.Bleuler (1911), K.Schneider (1971), которые сформулированы как обязательные диагностические критерии шизофрении по DSM — III — R и ICD -10 (МКБ -10).

2. Возраст больных на момент исследования от 18 до 60 лет.

3. Длительность течения шизофренического процесса свыше 3-х лет.

4. Отсутствие выраженных соматических и неврологических нарушений.

5. Выявление признаков аддиктивного поведения (Ц.П.Короленко, Т.А.Донских, 1990, Goodman A., 1990,GerevichI., 1994).

Среди обследованных пациентов были 291 мужчина и 55 женщин с преобладающим возрастным интервалом ст 26 до 35 лет (53,8%). Хотя у больных шизофренией встречаются практически все разновидности аддиктивного поведения, свойственные лицам без психических заболеваний, наиболее часто на нашем клиническом материале выявлялась алкогольная аддикция — 157 наблюдений (45,4%), никотинизм — 33 наблюдения (9,5%), художественно-графоманическая аддикция — 125 наблюдений (36,1%), из них у 34 пациентов отмечалась чисто художественная, у 48 -графоманическая, а у 43 пациентов — смешанная художественно-графоманическая аддикция.

Группировка клинического материала по клиническим формам шизофрении произведена по систематике МКБ — 10. Соотношение разновидностей адциктивного поведения по формам шизофрении представлено на таблице № 6. Как следует из визуализированных данных таблицы, преобладающее число больных (33,5%) было в группе «параноидная шизофрения». В группу «другие формы» отнесены больные с недифференцированной шизофренией и встречавшиеся единичные случаи кататонической и гебефренической шизофренией, которые из-за малочисленности не могли составить самостоятельную группу. К недифференцированной шизофрении, в соответствии с МКБ — 10, были отнесены те случаи, когда психопатология соответствовала общим критериям шизофрении, но не могла быть идентифицирована в качестве специфической для определенной формы.

Для выполнения поставленных задач использованы клинико-психопатологический, клинико — статистический и экспериментально-психологический методы исследования. Статистическая обработка полученных результатов исследования проводилась путем определения достоверности различий по критерию Стьюдента и корреляционного анализа. Первым исследовательским приемом был скрининг — анкетирование с применением карты выявления у больных шизофренией аддиктивных расстройств. Всего проведено скрининг -анкетирование 2500 больных, из которых произведена выборка 346 пациентов с адцикциями, что составило 13,84% от всей совокупности первично обследованных больных шизофренией.

Клиническая верификация диагноза шизофрении проводилась с использованием данных стационарного обследования и амбулаторного наблюдения, архивной медицинской документации, а так же необходимой информации, полученной из других источников. В 62 клинически сложных случаях больные проконсультированы профессорами Е.И.Терентьевым, Ц.П.Короленко, Г.Т.Красильниковым. При психопатологическом обследовании больных специальному анализу подвергались проявления адциктивного поведения и аддиктивных мотиваций, сочетающиеся с процессуальными шизофреническими расстройствами.

В процессе клинического исследования было выявлено, что имеются совпадающие тенденции патологических изменений

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ БОЛЬНЫХ ШИЗОФРЕНИЕЙ ПО ВИДАМ АДДИКЦИИ

таблица № 6

Виды аддикции клинические формы шизофрении

Параноидная Простая Другие формы Резидуальная Всего

Абс. % Абе. % Абс. % Абс. % Абс. %

Алкогольная с никотишгзмом 76 21,9 34 9,8 52 15,0 28 8,2 190 54,9

Художественного «творчества» с графоманией 32 9,2 26 7,5 31 8,9 36 10,4 125 36,2

Сексуальная 8 2,3 12 3,5 6 1,7 5 1,4 31 8,9

Всего 116 33,5 72 20,8 89 25,7 69 20,0 346 100,0

поведения и мотивов при шизофрении и аддикциях, что затрудняло | достаточно полное и достоверное установление личностных особенностей и мотиваций у больных.

Поэтому кроме клинико — психопатологического применялось экспериментально-психологическое исследование, составленное по специальной программе. Составление программы основывалось на методологических принципах, разработанных в трудах Л.С.Выготского (1960), Б.В.Зейгарник (1986), А.Р.Лурия (1973), С.Л.Рубинштейна (1973). Конкретные методики применялись по рекомендациям А.Анастази (1982), В.М.Блейхера (1976), М.М.Кабанова (1983), С.Я.Рубинштейн (1970), Е.Т.Соколовой (1980). Методики экспериментально-психологического исследования подбирались с целью обнаружения нарушения тех психических процессов, которые обусловливают возникновение аддиктивного поведения у больных шизофренией и не могут быть выявлены с помощью традиционных клинических методов. Поэтому экспериментальная программа включала отвечающие этим требованиям методики: пиктограммы, цветовой тест Люшера, сравнение понятий и предметное исключение, тест Роршаха. Обследование проводилось с участием патопсихолога больницы Л.Л.Галиной, что составило группу в количестве 85 больных. Полученные в результате этого экспериментального исследования данные способствовали выявлению тенденций, мотивационных установок, эмоционального состояния и других личностных особенностей, что служило существенной, дополняющей клинические данные, информацией к формированию концепции адциктивных расстройств при шизофрении.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

При обследовании адциктивных расстройств у больных шизофренией было установлено, что им свойственны все виды аддиктивного поведения, которые встречаются у лиц без психической патологии. Поэтому у больных шизофренией можно встретить как субстанционные (прием психоактивных веществ), так и нефармакологические (сосредоточенность на предметах и активностях) виды аддикций. На нашем материале наибольшая представленность была у алкогольной с никотинизмом, художественно-графоманической и сексуальной формах аддиктивного поведения.

Однако сходство с аддикциями психически здоровых лиц у

наших больных было довольно относительным и касалось внешних форм проявления. Соотношение и взаимодействие шизофренических и аддиктивных расстройств носило сложный, многоаспектный и неоднозначно противоречивый характер. Обычно процессуальная шизофреническая психопатология, проявляющаяся позитивными и негативными симптомами, а так же личностными нарушениями, настолько видоизменяла возникающие на этой патологической почве аддикции, что их проявления нередко остаются нераспознанными и ускользают от внимания клиницистов. В других случах аддиктивное поведение оказывалось, напротив, фасадным расстройством, за которым скрывался собственно эндогенный процессуальный психоз, вследствие чего аддикция выступает в качестве клинической маски шизофрении. Как показал клинический анализ наблюдений, каждая форма аддикции обладает определенными особенностями своих проявлений и взаимоотношений с шизофренической почвой, на которой она возникает, чему и посвящается следующее изложение.

Алкогольная аддикция наблюдалась у 157 пациентов. Патологическое употребление алкоголя больными шизофренией традиционно, начиная с С.К.Огае1ег, расценивается в качестве «симптоматического алкоголизма». Подход к пониманию алкоголизации больных с позиций аддиктивного поведения позволяет увидеть новые закономерности и взаимовляния алкогольных аддиктивных и эндогенно-процессуальных расстройств. Оказалось, что з зависимости от клинической формы и типа течения шизофрении, возникшая на этой патологической почве алкогольная аддикция имеет различающиеся особенности клинических проявлений, течения и прогноза.

При параноидной шизофрении алкогольная аддикция (76 больных) развивалась в тех случаях, при которых не было выраженного параноидного синдрома с дезорганизацией психической деятельности и нарушением приспособительного поведения. Типичным проявлением алкогольной аддикции было начало алкоголизации в инициальном периоде, когда больные прибегали к приему алкоголя для смягчения субъективно тягостного состояния, обусловленного процессуальной психопатологией. Алкоголизация продолжалась на паранойяльном этапе непрерывного течения шизофрении с различными вариантами аддиктивной мотивации. При развитии выраженной тяжести психотических расстройств на параноидном этапе шизофрении

способность к переживаниям, вызывающим мотивы алкоголизации как бы утрачивались, алкогольная аддикция прекращалась. У больных параноидной шизофренией с приступообразно-прогредиентным течением и сложной депрессивно-параноидной структурой приступов наблюдалось развитие интенсивной алкоголизации с атарактической преобладающей аддиктивной мотивацией. По окончании приступа аддикция прекращалась и вновь возникала при начале нового приступа или при обострении текущего, который не был купирован вследствие недостаточного по времени или неадекватного лечения. В межприступном периоде алкогольная аддикция у подобных больных не наблюдается, потому что психическое состояние в ремиссии существенно отличается от периода приступа и в нем не находится места для алкогольной аддиктивной мотивации.

При простой форме шизофрении алкогольная аддикция развивалась у больных с умеренной выраженностью simplex -синдрома и относительной сохранностью социально-ролевого поведения. Изменения личности больных легко могут вызвать явления «дрейфа» с патологической зависимостью от окружающей социальной среды и утратой целенаправленности интеллектуальной активности и поведения, и возникновение субмиссивной аддиктивной мотивации. В зависимости от особенностей клинических проявлений процессуальной психопатологии простой шизофрении ведущей аддиктивной алкогольной мотивацией может стать атарактическая или активация поведения. Прогноз течения аддикции у данных больных неоднозначный. При сохранении прогредиентности течения и нарастании выраженного апато-абулического шизофренического дефекта алкогольная аддикция затухает, наблюдается как бы «балансировка» (Барюк) шизофренического и аддиктивного процессов. В других случаях отмечается как бы «параллелизм» двух форм микстовой патологии, с утяжелением алкогольной аддикции до «вторичного истинного» (по Г. М.Энтину, 1984) алкоголизма.

Алкогольная аддикция при недифференцированной шизофрении находилась в сложных взаимоотношениях с шизофреническими расстройствами и находилась в зависимости от полиморфной структуры приступов, их тяжести, остроты и длительности, типа течения, качества ремиссии, изменений личности.

Обобщая наблюдения о влиянии алкогольной аддикции на

клинику и течение шизофрении, можно отметить, что алкоголизация привносит лишь преимущественно фасадную симптоматику, которая может затушевать и маскировать шизофренические проявления, не оказывая существенным образом воздействия на тенденции течения и прогноз шизофрении. Более очевидным является влияние алкоголизации на социальный статус и усугубление социальной дезадаптации у больных шизофренией. С другой стороны, алкогольная аддикция у больных шизофренией в своем возникновении, течении и прогнозе находится в значительной зависимости от клиники и течения шизофренического процесса. Это сказывается в атипичносги проявлений алкогольного аддиктивного поведения, малой зависимости алкоголизации и аддиктивной мотивации от социально-средовых влияний, а так же атипкчности течения и исхода алкогольной аддикцки по сравнению с алкогольной аддикцией у лиц без психической патологии.

Больные шизофренией курят чаще и интенсивнее, чем психически здоровые люди. Курение как адциктивное поведение у больных шизофренией существенно отличалось от курения здоровых лиц. Прежде всего это отличие заключалось в том, что интенсивность курения находилась в зависимости от клинических проявлений шизофрении. При обострениях или ухудшении психического состояния с нарастанием таких симптомов, как тревога, беспокойство, ажитация, больные значительно увеличивали частоту курения, получая в ряде случаев отчетливый «терапевтический» эффект. Когда же проявления обострения редуцировались, то интенсивность курения резко снижалась. Доза курения также заметно повышалась в случаях развития нейролептического синдрома. В других случах курение облегчало для больных установление межличностных контактов, служило темой разговоров, предлагало стереотипные паттерны общения курильщиков, что особенно важно при обеднении, затруднении и извращении коммуникаций у этих больных. Курение как аддиктивное средство выступало в качестве активирующего и облегчающего социальное поведение. Для большинства больных шизофренией курильщиков не была характерна гедонистическая мотивация. Больные прибегали к курению табака с целью получить другие эффекты.

Никотиновая аддикция у больных шизофренией редко бывала самостоятельной, а чаще сочеталась с алкогольным аддиктивным

поведением — из 190 больных с субстанционной аддикцией (алкоголизм и никотинизм) только у 33-х пациентов отмечалось преимущественно никотиновое аддиктивное поведение. Отмеченные положения указывают на многообразное значение никотиновой адцикции в клинике шизофрении.

Сексуальная аддикция у больных шизофренией почти не представлена в научной литературе как предмет исследования по сравнению с фармакологическими разновидностями аддикций. В отечественной литературе сексуальные отклонения у больных шизофренией исследовались преимущественно в плане судебно-психиатрической экспертизы и рассматривались как извращения влечений. Следует отметить, что к сексуальной аддикции необходимо относить только те варианты сексуального отклоняющегося поведения, которые развиваются по аддиктивным закономерностям, что позволяет отграничивать их от других видов сексуальных аномалий. Сексуальная жизнь у многих больных шизофренией значительно осложнена в связи с нарушением эмоционально-волевой сферы и интерперсональных коммуникаций (Г.Т.Красильников, 1998), что затрудняет половое поведение с гетеросексуальной ориентацией и создает предпосылки для возникновения сексуальных отклонений в форме адцикции.

Среди обследованных 31 больных шизофренией с сексуальной аддикцией встречались следующие формы сексуального адциктивного поведения: донжуанизм, эксгибиционизм и онанизм. Аддиктивное сексуальное поведение в форме онанизма преобладало у больных шизофренией — мужчин, а у женщин — «донжуанизм» в гротескной промискуитетной форме. В наших наблюдениях отклонения сексуального поведения в виде гомосексуализма и эксгибиционизма встречались в единичных случаях.

Анализ прослеженных случаев позволяет сделать вывод о двойственном значении сексуальной аддикции у больных шизофренией. Обычно она возникает как попытка компенсации затрудненной в естественном развитии сексуальности, что приносит определенное облегчение личностному гомеостазу. С другой стороны, стабилизация аддиктивных механизмов и формирование устойчивого адциктивного поведения нарушает психосексуальное развитие больных и блокирует возможность становления у них сексуально нормативных форм полового поведения. Влияние

шизофренического процесса сказывается в облегчении возникновения сексуальной аддикции и утяжелении ее течения, причем проявления аддикции нередко принимают гротескный и причудливый характер. А влияние аддикции на шизофрению проявляется в том, что в аддиктивном процессе возникают поведенческие и эмоционально-личностные изменения, сходные феноменологически с шизофреническими, что может утяжелить нарушения социальной адаптации, свойственные большинству больных шизофренией.

Следовательно, аддиктивное сексуальное поведение, встречающееся у больных шизофренией, в связи с мощным патопластическим воздействием эндогенного процесса имеет принципиальные отличия от аддикций у здоровых лиц. Это проявляется, главным образом, в парадоксальности, сложности и малой осознаваемости сексуальных аддиктивных мотиваций, необычности «аутистической окраски» адциктивного поведения и тесной зависимости его от клинических особенностей и течения шизофрении.

Из литературных описаний и клинической практики известно частое обращение больных шизофренией к творческой экспрессии, в том числе к изобразительному и литературному творчеству. Анализ творчества больных является важным разделом психопатологии, причем исследования с психоаналитических и клинико-психопатологических позиций стремятся с диагностической целью выявить отражение психической патологии в изобразительном и вербальном творчестве. Подобный подход в сочетании с искусствоведческим исключительно преобладает в изучении творчества больных.

В литературе нам не удалось встретить рассмотрение творческой активности больных с позиций адциктивного подхода. Близко к этому находится выделенная в последние годы форма адциктивного поведения — работоголизм (трудоголизм), при которой чрезмерная вовлеченность в производственную деятельность нарушает другие сферы человеческой жизни и приводит к тому, что работа начинает заменять привязанность, любовь, развлечения, другие активности и становится более значимой, чем люди и общение сними (Ц. П.Короленко, 1993, T.E.Bobor, G.Edwards, R.West, 1996, B.E.Robinson, 1995).

Мы определяем художественную или графоманическую

аддикдию у больных шизофренией в тех случаях, когда художественное и вербальное творчество становилось неадекватно интенсивным и приобретало характер выраженной зависимости в ущерб другим проявлениям жизненной активности, интересам и потребностям больных. Наши наблюдения охватывают 125 больных с отчетливой графоманической или изобразительной активностью, характеризующейся признаками поведенческой аддикции. Графоманическая аддикция заключалась в том, что больные постоянно что — нибудь писали: тексты с претензией на художественную литературу или стихи, дневники, подробные проявления и воззрения о своей болезни; описания своих изобретений и открытий, новых глобальных концепций в области науки, техники, математики, философии. К аддикции с художественной активностью относились больные, стремившиеся рисовать карандашами или красками картины и рисунки, причем независимо от наличия специального образования и владения изобразительной техникой.

Необходимо отметить, что наблюдаемые случаи нередко было трудно однозначно отнести к графоманической или художественной аддикции, ибо больные сопровождали свои рисунки пространными текстами комментариев и названий, а письменную продукцию иллюстрировали большим количеством схем и рисунков. Поэтому пришлось выделить «смешанную» форму художественно-графоманической аддикции. В соответствии с этим 125 больных были распределены следующим образом: чисто графоманическая аддикция — у 38,4%, художественная — у 27,2%, а смешанная — у 34,4% пациентов. ПРичем для больных мужчин была характерной графомания, а у женщин отмечалось относительное преобладание художественной аддикции. Влияние возраста установлено в том, что для художественного варианта аддикции было характерно более раннее начало, чем для графоманического и смешанного.

При параноидной шизофрении чаще встречалась графомания, что может найти объяснение в том, что процессуальные изменения мышления и личности побуждали вербальную аддиктивную активность больных. Художественная аддикция была более характерной для больных «другими формами» шизофрении, так как для изобразительной экспрессии необходима большая сохранность эмоциональной сферы. Смешанный вариант аддикции встречался у больных резидуальной шизофренией.

‘ ■ ■ и .. I 19 *……»…………………………………

Аддиктивное вовлечение в художественно-графоманическую активность побуждается различными адциктивными мотивациями. Преобладающими в подобном аддиктивном поведении являлись атарактическая, гедонистическая и активирующая поведение аддиктивные мотивации. При атарактической мотивации больные с помощью письменного или изобразительного творчества осуществляли отреагирование феноменов тягостных процессуальных психопатологических расстройств (тревоги, страха, подавленности, неуверенности, беспомощности, депрессии, растерянности, безнадежности), что приводило к субьективному облегчению тяжести переживаний. Во многих других случаях больные испытывали позитивные эмоции от процесса и продуктов своего творчества, что расценивалось нами как гедонистическая мотивация. Больные с потерей социальных интересов и инициативности, уплощением и изменением эмоциональных реакций, бездеятельным существованием могли стремиться заполнить свою жизнь письменной или изобразительной активностью, чем стимулировали и активизировали свое поведение.

Многообразие клинических проявлений шизофрении отражается как в возникновении данной аддикции, содержании и форме процесса и продуктов творчества больных, а так же и на динамике аддиктивного поведения. При непрерывном течении шизофрении прогноз аддикции определяется темпом прогредиентности эндогенного процесса и тяжестью формирующегося шизофренического дефекта. В случаях приступообразного течения шизофрении проявления аддикции находятся в зависимости от клинической структуры приступов и состояния периода ремиссии. При этом нередко наблюдается появление или резкое усиление аддикции во время приступов с аффективной насыщенностью психотической симптоматики, с редукцией или значительным обеднением аддиктивного поведения в межприступный период. Подобные «ремиссии» художественно-графической аддикции у больных шизофренией напоминают известные спонтанные ремиссии «симптоматического алкоголизма» у больных шизофренией. Выявляется неоднозначное влияние аддиктивной активности на проявления шизофренического процесса. Аддикция выполняет роль, прежде всего, определенной компенсации нарушений интрапсихической и социально-средовой адаптации у больных шизофренией. Однако, в случаях выраженного аддиктивного поведения при чрезмерном сосредоточении внимания

и активности на предмете аддикции, происходит усиление дистанцирования больных от требований реальной жизни, что приводит к углублению их социальной дезадаптации.

Значимым разделом клиники аддиктивных расстройств у больных шизофренией являются аддиктивные мотивации. Мотивационные характеристики были получены при комплексном изучении катамнестических сведений, результатов клинико-психопатологического и патопсихологического исследования, в том числе с помощью тестов Люшера и Роршаха. Прежде всего, полученные результаты подтвердили известные данные о глубоком изменении мотивационной сферы больных шизофренией в виде искажения и снижения уровня побуждений (В.М.Блейхер, С.Н.Боков, 1992, М.М.Коченов, В.В.Николаева, 1978, Е.Д.Красик, Э.И.Мещерякова, 1987, О.Maller, 1987). При выявлении доминирующих аддиктивных мотиваций у обследованных больных шизофренией было установлено, что они существенно отличаются от таковых у адциктов без психических заболеваний. Это отличие заключалось в том, что «чистых» типов мотивации почти не встречалось, поэтому определение мотивации устанавливалось несколько условно, на основании относительного доминирования той или иной мотивации. Кроме того, доминирующие аддиктивные мотивации могли заменяться по мере течения заболевания.

Были выделены следующие типы аддиктивных

мотиваций:

АТАРАКТИЧЕСКАЯ МОТИВАЦИЯ, заключающаяся в стремлении с помощью приема алкоголя смягчить или устранить явления эмоционального дискомфорта, тревоги, состояния фрустрации, мыслей о самоубийстве, конфликтов с окружающими, «отвлечься от забот», «снять нервное напряжение» и т. п.

СУБМИССИВНАЯ МОТИВАЦИЯ включала в свою структуру такие «конкретные мотивы алкоголизации»: неумение отказать друзьям; «нет силы воли», выпивки с целью «быть как все» и т.п. При наличии этой мотивации у больных имеется выраженная тенденция к подчинению, зависимости от окружающих. Проблема субмиссивной мотивации смыкается с проблемой люмпенизации определенных слоев общества, в которые легко могут вовлекаться адцикты, больные шизофренией.

ПСЕВДОКУЛЬТУРАЛЬНАЯ МОТИВАЦИЯ — при ней

основное значение аддиктами придается атрибутивным свойствам

алкоголя, характерны демонстративность и стремление произвести впечатление на окружающих. Аддикты свое пьянство объясняют необходимостью « поразмышлять о высоких материях», «о смысле жизни», «пофилософствовать», «если не пить, то зачем жить». Часто сочетается с другими аддиктивными мотивациями.

ГЕДОНИСТИЧЕСКАЯ МОТИВАЦИЯ — употребление алкоголя для повышения настроения и получения удовольствия. Больные вербализуют, что от выпивки становится веселее, «приятное оживление мыслей», «получаем кайф» и т. п.

МОТИВАЦИЯ АКТИВИЗАЦИИ ПОВЕДЕНИЯ —

стремление с помощью выпивки вызвать состояние возбуждения, активизировать себя, выйти из состояния скуки, душевной лени и бездействия, повысить самооценку и тонус, «почувствовать себя настоящим мужчиной» и т.п.

ПСИХОТИЧЕСКАЯ МОТИВАЦИЯ — имела своим истоком психотические феномены — галлюцинации, бредовые переживания, психотическую тревогу. Больные прибегали к приему алкоголя, чтобы «заглушить голоса», особенно устрашающие или императивные. Некоторые больные говорили, что не собираются прекращать выпивки, так как в состоянии опьянения им легче переносить бредовые переживания воздействия, преследования, мучительные сенестопатии.

Подобную мотивацию имеют выделенные нами (В.Л.Дресвянников, 1994, 1996) «дебютные алкоголизации», когда больные стремятся интенсивной алкоголизацией самокупировать приближающийся шизофренический приступ, причем пьянство становится первыми манифестными клиническими признаками начинающегося психоза. Мотивация при подобной «дебютной алкоголизации» отличается парадоксальностью, кажущейся безмотивностью, психологической непонятностью. Чаще психотическая мотивация приближается по своей эффективности к атарактической. Субмиссивная мотивация алкоголизации у больных с выраженным шизофреническим рефреном, патологической подчикяемостью и зависимостью от давления окружающих тоже может быть определена как «психотическая». Наряду с этим, в некоторых случаях мотивация с. активацией поведения тоже приближается по своей сути к психотической, когда

больные стремятся алкоголизацией усилить выраженность галлюццинаторно-бредовых (в том числе, острых парафренных и онейроидно — парафренных состояний, кататонического возбуждения), облегчить и усилить реализацию бредового поведения при бреде ревности.

При алкогольном и никотиновом аддиктивном поведении доминирующими адд иктивными мотивациями были атарактическая — 38,9%, гедонистическая -18,4%, «психотическая» -15,8% случаев. Сексуальное адциктивное поведение побуждалось гедонистической мотивацией в 35,5%, субмиссивной- 29,0%, «психотической» — в 16,1% случаев. У больных шизофренией с художественно-графической аддикцией гедонистическая мотивация преобладала в 39,2%, атарактическая — в 33,6%, «психотическая» — в 16,8% случаях.

Обобщая исследование особенностей аддиктивных мотиваций у больных шизофренией, можно выделить некоторые общие закономерности. Типичные для шизофрении диссоциативные расстройства проявлялись в сфере мотивов в том, что при общем снижении уровня мотивов сохранялась мотивационная напряженность в аддиктивной мотивации, достаточная для побуждения порой интенсивной деятельности в форме адциктивного поведения. Другая особенность заключалась в нарушении критерия психологической понятности, отсутствии связи с внешними социальными факторами, в структурной сложности выделенных нами «психотических» вариантов аддиктивных мотиваций. Нередко адциктивные мотивации возникали у заболевших шизофренией вне связи с преморбидными интересами и жизненным опытом больных. Обычно аддиктивные мотивации (как и формы их реализации в аддиктивном поведении) оказываются непонятными для окружающих, парадоксальными, недостаточно осознаваемыми и вербализуемыми самыми больными, что прослеживается в их возникновении, течении, обратном развитии и редукции.

Одним из основных синдромов психической патологии при шизофрении является аутизм (Г.Т.Красильников, В.Я.Семке, ВЛ.Дресвянников, 1998, Е.В1еи1ег, 1911), который оказывает мощное патопластическое влияние на коморбидную аддиктивную патологию. Были выявлены некоторые сходные психопатологические феномены и механизмы в аддиктивных и аутистических расстройствах. Так, при аддикциях мышление

канализируется в русле апперцепции удовлетворения эмоциональных потребностей — мышление по желанию, а при аутизме в мышлении доминирует «принцип удовольствия» (Е.В1еи1ег,1911). Адцикция для адцикта является универсальным способом бегства от реальной жизни, так же и аутизм больного шизофренией может быть расценен как психологическая компенсация, заключающаяся в подмене конфликтных отношений с внешним миром на формирование субъективно непротиворечивого иллюзорного аутистического мира. Определенное совпадение тенденций изменений психической деятельности создают условия для разнообразных взаимодействий.

Аутистические расстройства оказывают сложное и неоднозначное патопластическое влияние на аддикции, развивающиеся у больных шизофренией. Прежде всего создается предрасположенность к возникновению аддикции у больных шизофренией. Влияние аутизма на темп развития аддикции оказывается различным. Так, можно отметить ускорение темпа развития и утяжеление художественной и графоманической аддикции у больных шизофренией при проявлении нарастающих аутистических расстройств. А в случаях субстанционной (алкогольной) аддикции такой прямолинейной закономерности не прослеживается. Существенно модифицируется феноменология аддиктивного поведения под влиянием аутизма, что отмечается в причудливости, необычности, фантастичности, непонятности и парадоксальности конкретных форм аддиктивного поведения. Характерен заметный контраст между эмоциональной вовлеченностью в аддиктивную активность, относительной сохранностью и достаточным богатством дифференцированных эмоций в процессе взаимодействия с аддиктивными объектами при резком обеднении эмоционального реагирования до апатичности во взаимодействии с окружающими людьми и неадцикгивными сферами реальной внешней жизни.

Устанавливается сложное влияние аутизма и на аддиктивные мотивации. Это проявляется в атипичности и искаженности мотиваций, их структурной сложности по сравнению с лицами без психического заболевания, что крайне затрудняет их осознавание и вербализацию больными. В связи с аутистической инверсией эмоциональных отношений нарушался критерий психологической понятности, отсутствовала связь мотиваций с внешними

социальными факторами. Общее же влияние процессуального аутизма на аддиктивные расстройства выражалось в парадоксальности аддиктивных мотиваций, их малой связи с социальной средой, внезапного, порой, возникновения и исчезновения аддиктивного поведения. Все это создает впечатление непонятности проявлений аддикции у больных шизофренией и затрудняет их клиническую оценку.

Выявленные определенные закономерности аддиктивных мотиваций и аддиктивного поведения у больных шизофренией определяют принципы лечебно-реабилитационной и превентивно-коррекционной работы. Разработана трехэтапная программа лечебно-реабилитационных мероприятий, направленных как на аддиктивные, так и на эндогенно-процессуальные расстройства. Программа включала медикаментозную, в том числе использование психотропных средств, терапию, психотерапию, социально-реабилитационные и психокоррекционные воздействия, которые применяются как в условиях психиатрического стационара, так и на амбулаторном этапе ведения больных.

При субстанционных (алкоголизм, никотинизм) формах адцикций преимущественная направленность терапии на первом этапе была на проявления острой и хронической интоксикации и на купирование психотических шизофренических расстройств с последующим смещением акцента на психотерапевтические, психокоррекционные и социально-реабилитационные аспекты. В психотерапии целесообразна ориентация на выработку приемов саморегуляции, на активацию и коррекцию коммуникативных навыков и социально-ролевого поведения с использованием различных форм индивидуальной терапии, групповой, тренинговой и семейной психотерапии. Социальные воздействия имели целью коррекцию внутрисемейных, производственных и бытовых взаимоотношений, максимальную поддержку трудовой способности больных, активацию и коррекцию их спонтанной активности в различных сферах жизни.

При нефармакологических формах аддиктивного поведения медикаментозная терапия была ориентирована исключительно на купирование симптомов шизофрении, нарушающих адаптацию больных, а основная роль в воздействии на аддиктивные расстройства принадлежала психотерапии, психокоррекции и социальной реабилитации. Апробация данной программы в течение

1991 — 1997 годов показала и подтвердила ее достаточную эффективность. У тех больных шизофренией, аддикция у которых носила явно компенсаторно-адаптивный характер, целесообразнее было не устранять аддикцию, а придать ей профессиональную направленность (например, при художественно-графической аддикции) или социальную адекватность.

ВЫВОДЫ

1. Заболевание шизофренией вызывает выраженные нарушения, затрудняющие интрапсихическую и личностно-средовую адаптацию больных, что создает в качестве компенсаторных тенденций предрасположенность к развитию аддиктивного поведения, вследствие чего распространенность аддикций среди больных шизофренией оказывается выше, чем в общей популяции населения.

2. У больных шизофренией встречаются все виды аддикций, свойственные лицам без психической патологии, включая субстанционные (фармакологические) и нефармакологические формы аддиктивного поведения. Наиболее частыми видами аддикции среди обследованных 346 больных различными клиническими формами и типами течения шизофрении были следующие:

алкогольная аддикция — у 157 пациентов (45,4%) никотинизм — 33 (9,5%)

сексуальное аддиктивное поведение — 31 (9,0%) художественно-графоманическая аддикция у 125 пациентов (36,1%).

Аддиктивные расстройства в своем возникновении, течении и исходе обнаруживали сложные взаимосвязи и взаимоотношения с клиническими особенностями эндогенного шизофренического процесса.

3. Алкогольное аддиктивное поведение у больных шизофренией характеризовалось атипичностью клинических проявлений, малой зависимостью алкоголизации и аддиктивных мотиваций от социально-средовых влияний. Течение, прогноз и исход алкогольной аддикции определялся в случаях с непрерывным течением шизофрении темпом прогредиентности процесса и выраженностью шизофренического дефекта, а при

приступообразном течении — психопатологической структурой приступов, их остроты, длительности и качества состояния ремиссии.

Влияние алкогольной аддикции на клинику к течение шизофрении заключается в привнесении преимущественно фасадной симптоматики, которая может маскировать и затушевать шизофренические проявления, не оказывая существенного воздействия на тенденции течения и прогноза шизофрении. Более значимо влияние алкоголизации на социальный статус и усугубление нарушений социальной адаптации у больных шизофренией.

4. Никотиновая аддикция часто сочеталась с алкогольной и только в 9,5 % случаев являлась автономной формой аддиктивного поведения. Преобладающей аддиктивной мотивацией являлась атарактическая, что выражалось в резком возрастании интенсивности и частоты курения при обострении психического состояния с нарастанием симптомов тревоги, беспокойства, ажитации, напряженности, а при редуцировании проявлений обострения интенсивность курения заметно снижалась. Частота курения возрастала также при развитии нейролептического синдрома.

В других случаях курение облегчало для больных установление межличностных контактов, выступая как аддиктивное средство в качестве активирующего социальное поведение. Гедонистическая аддиктивная мотивация для курящих больных шизофренией была менее характерной, в отличие от психически здоровых курильщиков -аддиктов.

5. Сексуальная аддикция у больных шизофренией возникала как попытка компенсации затрудненной в естественном развитии сексуальности и проявлялась в таких вариантах: «донжуанизм», гомосексуализм, эксгибиционизм и онанизм. При возникновении устойчивого аддиктивного поведения происходит нарушение психосексуального развития больных и блокирование социально нормативных форм полового поведения.

Под влиянием шизофренического процесса облегчается возникновение сексуальной аддикции и утяжеляется ее течение, причем проявления аддикции нередко принимают аутистически причудливый и гротескный характер. А влияние аддикции на шизофрению проявляется в том, что адциктивные поведенческие и эмоционально-личностные изменения усугубляют нарушения

социальной адаптации.

6. Художественная и графоманическая деятельность больных шизофренией впервые представлена как разновидность аддиктивного поведения, приближающегося к описаниям «работоголизма» (трудоголизма). Данная адцикция определялась в тех случаях, когда вовлеченность в художественное или вербальное творчество вытесняло у больных другие сферы человеческой жизни, заменяло им привязанности, развлечения, другие виды активности и становилось более значимым, чем люди и общение с ними. Доминирующими аддиктивными мотивациями являлись атарактическая, гедонистическая и активации поведения. Течение и прогноз аддикции определялись клиническими особенностями шизофренического процесса и личности больных.

7. Исследование аддиктивных мотиваций, побуждающих адциктивное поведение больных шизофренией, позволило выделить такие их разновидности: атарактическая, субмиссивная, псевдокультуральная, гедонистическая, активации поведения и «психотическая». Истоком «психотической» аддиктивной мотивации являлись психотические феномены — галлюцинации, бредовые переживания, психотическая тревога. Их общие особенности заключались в диссоциации мотивационной сферы больных, малой зависимости от влияния социального окружения, преморбидных интересов и жизненного опыта больных, недостаточной осознаваемости мотиваций и их вербализуемости самими больными, что нередко воспринимается окружающими как непонятное и парадоксальное.

8. Одним из основных синдромов психической патологии при шизофрении является аутизм, который оказывает мощное патопластическое влияние на коморбидную аддиктивную патологию. Аутистическая модификация феноменологии аддиктивного поведения проявляется в необычности, фантастичности и парадоксальности конкретных форм аддиктивного поведения. Характерным был заметный контраст между эмоциональной вовлеченностью в аддиктивную активность, относительной сохранностью к достаточным богатством эмоций при взаимодействии с аддиктивными объектами при резком обеднении эмоционального реагирования во взамодействии с окружающими людьми и неаддиктивными сферами реального внешнего мира. Подобная аутистическая инверсия нарушает связь мотиваций с социально-средовыми факторами, что создает впечатление

непонятности проявлений аддикции у больных шизофренией и затрудняет их клиническую оценку.

9. Выявленные закономерности адциктивного поведения и аддиктивных мотиваций у больных шизофренией определяют принципы лечебно — реабилитационной и превентивно -коррекционной работы. Разработана трехэтапная программа лечебно — реабилитационных мероприятий, направленных как на адциктивные, так и на эндогенно-процессуальные расстройства.

9.1. При субстанционных (алкогольной, никотинизме) формах аддикций направленность терапии на первом этапе была на проявления острой и хронической интоксикации и купирование психотических шизофренических расстройств с последующим акцентом на психотерапевтические, психокоррекционные и социально-реабилитационные мероприятия.

9.2. При нефармакологических формах аддиктивного поведения медикаментозная терапия была ориентирована на купирование симптомов шизофрении, а в воздействии на адциктивные расстройства основная роль уделялась психотерапии (индивидуальной, групповой, тренинговой, семейной), психокоррекции и социальной реабилитации.

СПИСОК РАБОТ,

ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Аддиктвное поведение и культуральные факторы. //«Проблемы реабилитации больных в психиатрии и наркологии». Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1991, 4 е., (в соавт.Е.И.Терентьев, Ц.П.Короленко, Т.А.Донских, А. С.Тимофеева, В.А.Пахмурный).

2. Исследование клинических и реабилитационных аспектов дефекта личности у больных шизофренией, сочетанной с туберкулезом легких. //Проблемы реабилитации больных в психиатрии и наркологии». Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1991г., 4 с. (в соавт.Л.Т.Киселева, О.Г.Арсеньева).

3. Проблемы критичности в психиатрической клинике. //Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии». Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1993г., 3 с. (в соавт.Ц.П.Короленко, Е.И.Терентьев).

4. О проблеме так называемого «симптоматического алкоголизма» при психических заболеваниях. //Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии. Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1993г., 3 с. (в соавт. Ц.П.Короленко, Е.И.Терентьев).

5. Опыт сочетанного применения музыкотерапии и гипносуггестивной терапии при лечении пограничных состояний. / /Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии. Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1994г., 26 — 29 с. (в соавт. О.И.Петров).

6. Особенности когнитивной и графической самооценки у больных шизофренией. //Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии. Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1991г., 42 — 45 с. (в соавт.Г.Т.Красильников, О.Г.Арсеньева, Т.И.Золотова).

7. Дифференциальный диагноз аутического бреда. // Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии., Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1990, 48 — 51 с. (соавт.Г.Т.Красильников).

8. К вопросу о лечебно — реабилитационной и превентивно -коррекционной работе с психически больными, проявляющими аддиктивное поведение. //Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии., Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1996, 6 с. (соавт.В.А.Пахмурный).

9. Об особенностях аддиктивных мотиваций у психически больных с алкогольной аддикцией.

медицинская академия, Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1997,23 с. (в соавт. Г.Т.Красильников, В.В.Макаров, Л.Т.Киселева, Г.Г.Носков).

12. Аддиктивные явления в психиатрической клинике. // Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии., Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1997,4 с.

13. Вопросы корреляции процессуальных и аддиктивных нарушений при шизофрении. //Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии., Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1997, 3 с.

14. Синдром хронической усталости и астенический синдром — опыт сопоставления. //Актуальные проблемы современной психиатрии и психотерапии., Новосибирский мединститут., г.Новосибирск, 1997,2 с. (соавт.В.Г.Куст).

15. Коммуникативный аспект аутистических нарушений при шизофрении//Сибирский вестник психиатрии и наркологии. -1988, N 1-2, с.77-79 (соавт. Г.Т.Красильников).

16. Аутизм при шизофрении (феноменология, типология, прогностика) — Новосибирск — Томск, 1998, 209 с. (соавт. Г.Т.Красильников, В.Я.Семке).

17. Аутическая патопластика аддиктивного поведения у больных шизофренией //Реабилитация в психиатрии (клинические и социальные аспекты). — Томск, 1998, с.94-96 (соавт. Г.Т.Красильников).

18. Адциктивное поведение и компульсивное расстройство // Реабилитация в психиатрии (клинические и социальные аспекты). -Томск, 1998, с.96-97 (соавт. Г.Т.Красильников, Е.В.Нортьянова).

19. Особенности мотиваций аддиктивного поведения у больных шизофренией — Смоленск (соавт. Г.Т.Красильников) в печати.

20. Сексуальная*аддикция у больных шизофренией. — Барнаул, в печати.

Раздел 15 «Основы аддиктологии» / КонсультантПлюс

Код	Наименование тем, элементов и подэлементов
15.1	Общая аддиктология
15.1.1	Современные представления об аддиктивных расстройствах
15.1.1.1	Модель зависимости от ПАВ и психоактивных действий
15.1.1.2	Нормативные и патологические потребности
15.1.1.3	Формирование и функционирование потребностных циклов
15.1.1.4	Аддиктивные потребности
15.1.1.5	Аддиктивный процесс
15.1.1.6	Аддиктивная реализация
15.1.1.7	Аддиктивный потенциал
15.1.1.7.1	Аддиктивный потенциал аддиктивного агента
15.1.1.7.2	Аддиктивный потенциал индивида
15.1.2	Исторические аспекты аддиктологии как науки о зависимостях
15.1.2.1	Адциктологическая терминология
15.1.3	Концептуальные основы аддиктологии
15.1.3.1	Определение, цель и задачи аддиктологии
15.1.3.2	Понятия, принципы и направления аддиктологии
15.1.3.3	Целевые группы, субъекты и объекты аддиктологии
15.1.4	Факторы риска развития аддиктивных расстройств
15.1.4.1	Биологические факторы риска формирования аддиктивных расстройств
15.1.4.2	Индивидуально-психологические факторы риска формирования аддиктивных расстройств
15.1.4.3	Социальные факторы риска формирования аддиктивных расстройств
15.1.5	Аддиктивное поведение
15.1.5.1	Основы психологии аддиктивного поведения
15.1.5.2	Объективные и субъективные причины возникновения аддиктивного поведения и их диагностирование
15.1.5.3	Молодежные субкультуры как фактор формирования аддиктивного поведения
15.1.6	Диагностика аддиктивных расстройств
15.1.6.1	Роль и значение преморбидной структуры личности в формировании аддиктивных расстройств
15.1.6.2	Признаки формирования пристрастия к аддиктивному агенту
15.1.6.3	Универсальные компоненты аддикций
15.1.6.4	Синдром аддиктивной зависимости
15.1.6.5	Личностный статус пациента с аддиктивными расстройствами
15.1.6.6	Механизмы психологической защиты, используемые аддиктами
15.1.7	Особенности аддиктивного стиля жизни
15.1.7.1	Типы родительской семьи с повышенным риском формирования аддиктивных расстройств у детей
15.1.7.2	Характеристика аддиктивной личности
15.1.7.3	Характеристика созависимой личности
15.1.7.4	Динамика формирования семейных отношений при созависимости
15.1.7.5	Фазовая динамика родительской семьи при аддиктивных расстройствах
15.1.8	Факторы защиты развития аддиктивных расстройств
15.1.8.1	Компоненты аддиктоустойчивости нормативной личности
15.1.9	Особенности аддиктивных расстройств в различных половозрастных группах
15.2	Частная аддиктология
15.2.1	Классификация аддиктивных расстройств
15.2.2	Аддикции, связанные с использованием ПАВ
15.2.2.1	Аддикции, связанные с употреблением алкоголя
15.2.2.1.1	Эпидемиология
15.2.2.1.2	Предикторы
15.2.2.1.3	Классификация
15.2.2.1.4	Диагностические критерии
15.2.2.1.5	Динамика клинической картины
15.2.2.2	Аддикции, связанные с употреблением наркотических веществ
15.2.2.2.1	Эпидемиология
15.2.2.2.2	Предикторы
15.2.2.2.3	Классификация
15.2.2.2.4	Диагностические критерии
15.2.2.2.5	Динамика клинической картины
15.2.2.3	Аддикции, связанные с употреблением токсикоманических средств
15.2.2.3.1	Эпидемиология
15.2.2.3.2	Предикторы
15.2.2.3.3	Классификация
15.2.2.3.4	Диагностические критерии
15.2.2.3.5	Динамика клинической картины
15.2.3	Аддикции, связанные с совершением психоактивного действия (далее — ПАД)
15.2.3.1	Игровая аддикция
15.2.3.1.1	Эпидемиология
15.2.3.1.2	Предикторы
15.2.3.1.3	Диагностические критерии
15.2.3.1.4	Динамика клинической картины
15.2.3.2	Компьютерная аддикция
15.2.3.2.1	Эпидемиология
15.2.3.2.2	Предикторы
15.2.3.2.3	Диагностические критерии
15.2.3.2.4	Динамика клинической картины
15.2.3.3	Интернет-аддикция
15.2.3.3.1	Эпидемиология
15.2.3.3.2	Предикторы
15.2.3.3.3	Диагностические критерии
15.2.3.3.4	Динамика клинической картины
15.2.3.4	Трудовая аддикция
15.2.3.4.1	Эпидемиология
15.2.3.4.2	Предикторы
15.2.3.4.3	Диагностические критерии
15.2.3.4.4	Динамика клинической картины
15.2.3.5	Шоппинг-аддикция
15.2.3.5.1	Эпидемиология
15.2.3.5.2	Предикторы
15.2.3.5.3	Диагностические критерии
15.2.3.5.4	Динамика клинической картины
15.2.3.6	Гаджет-аддикция
15.2.3.6.1	Эпидемиология
15.2.3.6.2	Предикторы
15.2.3.6.3	Диагностические критерии
15.2.3.6.4	Динамика клинической картины
15.2.3.7	Сексуальная аддикция
15.2.3.7.1	Эпидемиология
15.2.3.7.2	Предикторы
15.2.3.7.3	Диагностические критерии
15.2.3.7.4	Динамика клинической картины
15.2.3.8	Эмоциональная аддикция (проблема отношений)
15.2.3.8.1	Эпидемиология
15.2.3.8.2	Предикторы
15.2.3.8.3	Диагностические критерии
15.2.3.8.4	Динамика клинической картины
15.2.3.9	Созависимость как аддикция отношений
15.2.3.9.1	Эпидемиология
15.2.3.9.2	Предикторы
15.2.3.9.3	Диагностические критерии
15.2.3.9.4	Динамика клинической картины
15.2.4	Аддикции смешанного генеза
15.2.4.1	Пищевая аддикция
15.2.4.1.1	Эпидемиология
15.2.4.1.2	Предикторы
15.2.4.1.3	Классификация
15.2.4.1.4	Диагностические критерии
15.2.4.1.5	Динамика клинической картины
15.2.4.2	Аддикция, связанная с одновременным использованием ПАВ и совершением ПАД
15.2.4.2.1	Эпидемиология
15.2.4.2.2	Предикторы
15.2.4.2.3	Классификация
15.2.4.2.4	Диагностические критерии
15.2.4.2.5	Динамика клинической картины
15.2.5	Другие виды аддикций
15.3	Профилактика, лечение и реабилитация аддиктивных расстройств
15.3.1	Основные этапы коррекции аддиктивных расстройств
15.3.1.1	Начальный этап
15.3.1.2	Развернутый этап
15.3.1.3	Завершающий этап
15.3.2	Профилактика формирования аддиктивных расстройств
15.3.2.1	Организационные основы профилактики аддиктивных расстройств
15.3.2.2	Базовые модели профилактики аддиктивных расстройств
15.3.2.3	Формирования ПК субъектов профилактики аддиктивных расстройств
15.3.2.4	Профилактика агрессивного поведения
15.3.2.5	Профилактика употребления ПАВ в образовательной среде
15.3.3	Лечение пациентов с аддиктивными расстройствами
15.3.3.1	Основы психокоррекции аддиктивных расстройств
15.3.3.1.1	Задачи психокоррекции аддиктивных расстройств
15.3.3.1.2	Основные механизмы психокоррекции аддиктивных расстройств
15.3.3.1.3	Психолого-педагогические средства преодоления аддиктивного поведения
15.3.3.1.4	Организация групповой психокоррекции — базовый подход для организации психологических тренингов и педагогических мероприятий
15.3.3.1.5	Мотивационные установки и их динамика в процессе психокоррекции
15.3.3.2	Основные методы психокоррекции аддиктивных расстройств
15.3.3.2.1	Психическая саморегуляция
15.3.3.2.2	Коммуникативный тренинг
15.3.3.2.3	Формирование навыков позитивного общения
15.3.3.2.4	Тренинг ассертивности
15.3.3.2.5	Адаптивное биоуправление
15.3.3.2.6	Проблеморазрешающая терапия
15.3.3.2.7	Ситуационно-психологический тренинг
15.3.3.2.8	Семейное консультирование
15.3.3.3	Медикаментозная терапия аддиктивных расстройств
15.3.3.3.1	Дезактуализация патологического влечения к аддиктивному агенту
15.3.3.3.2	Купирование синдрома отмены при аддиктивных расстройствах
15.3.3.3.3	Коррекция аффективных и психопатоподобных расстройств
15.3.3.3.4	Профилактика рецидивов аддиктивного расстройства
15.3.4	Реабилитация пациентов с аддиктивными расстройствами
15.3.4.1	Основные компоненты реабилитации лиц с аддиктивными расстройствами
15.3.4.1.1	Организация реабилитационной среды
15.3.4.1.2	Психокоррекционный компонент
15.3.4.1.3	Воспитательный компонент
15.3.4.1.4	Образовательный компонент
15.3.4.1.5	Социотерапевтический компонент
15.3.4.1.6	Медицинский компонент
15.3.4.2	Семейная реабилитация при аддиктивных расстройствах
15.3.4.2.1	Индивидуальная работа с каждым членом семьи
15.3.4.2.2	Работа при участии семьи и значимых других лиц
15.3.4.2.3	Работа с семьей в период реинтеграции в макросоциум
15.3.4.2.4	Работа с семьей в постреабилитационном периоде
15.3.5	Немедикаментозные методы лечения и реабилитации аддиктивных расстройств
15.3.5.1	Информационная коррекция
15.3.5.2	Иглорефлексотерапия
15.3.5.3	Электроакупунктура
15.3.5.4	Фитотерапия
15.3.5.5	Физиотерапия
15.3.5.6	Лечебное голодание
15.4	Оценка эффективности профилактики, лечения и реабилитации аддиктивных расстройств
15.4.1	Диагностические инструменты
15.4.1.1	Объективные сведения
15.4.1.2	Психологические тесты
15.4.1.3	Диагностические тест-системы
15.4.2	Критерии эффективности
15.4.2.1	Медицинские показатели/индикаторы
15.4.2.2	Психологические показатели/индикаторы
15.4.2.3	Социальные показатели/индикаторы
15.4.3	Мониторинг мероприятий
15.4.3.1	Медико-социальное сопровождение
15.4.3.2	Катамнез

Отделение терапии амбулаторных больных с аддиктивными расстройствами

История отделения

Отделение терапии амбулаторных больных с аддиктивными расстройствами берет свое начало с момента основания проблемной лаборатории по изучению алкоголизма в 1978 г., в которой исследовались факторы развития и формирования алкогольной зависимости (руководитель – Б.М. Гузиков). В 1987 г. «лаборатория психопрофилактики алкоголизма, наркоманий, токсикоманий» стала частью созданного в институте отдела наркологии, а в 1989 г. – приобрела статус отделения.

С момента основания научного отделения сотрудники занимались исследованием алкогольной зависимости и разработкой лечебно-реабилитационных мероприятий для алкогользависимых. Впервые в стране были научно обоснованы и апробированы групповые формы психотерапевтической помощи для больных, зависимых от алкоголя. В научных трудах комплексно представлен регламент проведения терапевтических групп, необходимый объем тематических занятий для успешного оказания лечебной помощи больным алкоголизмом.

Также следует подчеркнуть, что в отделении впервые были разработаны основные положения о работе медицинского психолога в наркологическом учреждении. В проведенных исследованиях доказана необходимость привлечения клинических психологов для работы с наркологическими пациентами. Показана важная роль психологического обследования аддиктивного больного, выявления его личностных особенностей. Психологи в альянсе с врачами исследовали роль личностных и социальных факторов в развитии наркологического заболевания, необходимость учета личностных характеристик зависимых от ПАВ при оказании лечебно-реабилитационных мероприятий. На основании комплексного исследования показана целесообразность участия клинического психолога в психотерапевтической работе с зависимыми от ПАВ.

Значительным вкладом в теорию и практику отечественной наркологии явилась монография Б.М. Гузикова и А.А. Мейрояна «Алкоголизм у женщин» (1988 г.), в которой подробно изложены результаты многолетних научных исследований алкоголизма, теоретические обоснования и практические рекомендации по проведению психотерапевтической работы с больными алкоголизмом.

Важным этапом в научной работе явилось разработка и обоснование значимости для наркологических больных реабилитационных мероприятий после прохождения стационарного этапа медицинской помощи. Для реабилитации алкогользависимых, а затем и для зависимых от наркоманий, был создан летний лагерь за пределами города. Разработан устав и перечень мероприятий в рамках первичной социальной реабилитации и реадаптации наркозависимых (Зобнев В.М.). На протяжении длительного времени, пребывая в лагере, аддиктивные больные могли восстанавливать утраченные навыки социального взаимодействия.

С учетом широкого распространения наркотической зависимости и необходимости разработки лечебно-реабилитационных мероприятий для наркозависимых в 1998 году осуществлена реорганизация в «отделение реабилитации больных нарко- и токсикоманий». В этот период сформулированы принципы работы терапевтических сообществ в системе реабилитации больных, зависимых от ПАВ. Впервые в стране сотрудниками отделения (Зобнев В.М.) были созданы и внедрены в наркологическую практику терапевтические сообщества. Необходимость и целесообразность развития данной формы реабилитации были изложены в методических рекомендациях.

В 2003 году Отдел наркологии и отделение реабилитации больных нарко- и токсикоманий возглавил Евгений Михайлович Крупицкий.

В 2004 года руководителем отделения реабилитации больных нарко- и токсикоманий стал Р.Д. Илюк. В результате на отделении стали проводиться клинико-фармакологические исследования в соответствии с международными стандартами. Впервые на основании клинического исследования, проведенного в России, в 2010 году был одобрен к международному применению для лечения опиоидной зависимости препарат Вивитрол© (блокатор опиатных рецепторов длительного действия). С 2007 году научные сотрудники отделения принимают активное участие в клинических исследованиях новых лекарственных средств, применяемых в лечении алкогольной и опиоидной зависимостей.

В 2011 году в связи с увеличением в структуре аддиктивных заболеваний доли нехимических зависимостей подразделение преобразовано в «отделение терапии больных с аддиктивной патологией».

В соответствии с научным планом, утвержденным руководителем Отдела наркологии профессором Е.М. Крупицким, и в связи с высокой значимостью медико-социальных последствий опиоидной наркомании на отделении терапии больных с аддиктивной патологией научными сотрудниками под руководством Р.Д. Илюка была начата новая исследовательская программа по комплексному изучению нейробиологических нарушений, психических и поведенческих расстройств, а также психосоциальных характеристик у больных с опиоидной зависимостью.

Важным направлением работы отделения явилась разработка методики, позволяющей дифференцировано оценивать обстоятельства опиатных передозировок. В рамках исследования феноменологии передозировок впервые определены клинико-психосоциальные факторы риска и предикторы передозировок. С использованием магнитно-резонансной томографии, глубокой позитронно-эмиссионной томографии и компьютеризированного комплекса нейрокогнитивного тестирования «CANTAB» изучаются морфофункциональные изменения головного мозга и нейрокогнитивные нарушения, связанные с передозировкой опиоидами.

Высокая коморбидность наркологических и инфекционных заболеваний определила необходимость их системного исследования с позиций биопсихосоциального подхода, а также разработки эффективных лечебно-профилактических интервенций у потребителей опиоидов.

На отделении создана психотерапевтическая программа, основанная на техниках мотивационного интервьюирования и когнитивно-поведенческой терапии, для работы с ВИЧ-инфицированными наркозависимыми, а также их близким окружением.

Разработан способ купирования синдрома отмены опиатов у ВИЧ-инфицированных беременных.

В результате двойного слепого плацебо-контролируемого рандомизированного симптом-регулируемого исследования доказана эффективность Прегабалина (модулятора глутаматергической нейротрансмиссии) для купирования синдрома отмены опиатов.

С целью обеспечения достоверности получаемых результатов и регистрации всего спектра медико-социальных последствий, связанных с потреблением психоактивных веществ (ПАВ), подготовлена структурированная программа мониторинга лечебно-реабилитационного процесса у наркологических больных с помощью надежных международных диагностических инструментов.

Проведены масштабные исследования особенностей рискованного поведения и стигматизации, характеристик агрессии, гнева и качества жизни у больных зависимых от ПАВ, живущих с ВИЧ и без ВИЧ-инфекции.

Разработан первый в стране стандартизированный опросник «Алкогольная анозогнозия», который позволяет получать комплексную квантифицированную оценку данного феномена.

Научная деятельность отделения

С 2003 года Отдел аддиктологии, включающий отделение терапии больных с аддиктивной патологией, возглавляет Евгений Михайлович Крупицкий. Руководителем отделения терапии больных с аддиктивной патологией с 2004 года является Руслан Дмитриевич Илюк.

Руководитель Отдела аддиктологии и отделения терапии больных с аддиктивной патологией Е.М. Крупицкий – российский ученый с мировым именем, успешно осуществляет обязанности руководителя отдела аддиктологии Национального центра им. В.М. Бехтерева, а также руководителя лаборатории клинической фармакологии аддиктивных состояний Института фармакологии им. А.В. Вальдмана федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика И.П. Павлова» Министерства здравоохранения Российской Федерации и является профессором факультета психиатрии Медицинской школы университета штата Пенсильвания (США).

В настоящее время профессор Е.М. Крупицкий организует проведение клинических исследований новых лекарственных средств, применяемых в лечении алкогольной и опиоидной зависимостей.

В соответствии с научным планом, утвержденным руководителем Отдела наркологии профессором Е.М. Крупицким, и в связи с высокой значимостью медико-социальных последствий опиоидной наркомании на отделении терапии больных с аддиктивной патологией научными сотрудниками под руководством Р.Д. Илюка проводится новая исследовательская программа по комплексному изучению нейробиологических нарушений, психических и поведенческих расстройств, а также психосоциальных характеристик у больных с опиоидной зависимостью.

Разработана методика, позволяющая дифференцировано оценивать обстоятельства опиатных передозировок – значимого феномена, который является одним из основных причин смерти среди наркозависимых. В рамках исследования феноменологии передозировок впервые выявлены клинико-психосоциальные факторы риска и предикторы передозировок. С использованием магнитно-резонансной томографии, глубокой позитронно-эмиссионной томографии и компьютеризированного комплекса нейрокогнитивного тестирования «CANTAB» изучаются морфофункциональные изменения головного мозга и нейрокогнитивные нарушения, связанные с передозировкой опиоидами.

Принимая во внимание актуальность проблемы алкогольной зависимости для РФ, впервые в отечественной наркологии выполнено масштабное исследование особенностей зависимости от крепких алкогольных напитков и пива. Разработан первый в стране стандартизированный опросник «Алкогольная анозогнозия», который позволяет получать комплексную квантифицированную оценку данного феномена.

Актуальной научной темой отделения является разработка оригинального стандартизированного опросника по изучению «Опиоидной анозогнозии». Изучаются медико-социальные факторы, повышающие мотивацию к лечению и способствующие отказу от ПАВ у наркологических больных.

Следует отметить, что сотрудниками отделения и отдела наркологии разработан и описан способ купирования синдрома отмены опиатов у ВИЧ-инфицированных беременных. В результате двойного слепого плацебо-контролируемого рандомизированного симптом-регулируемого исследования доказана эффективность Прегабалина (модулятора глутаматергической нейротрансмиссии) для купирования синдрома отмены опиатов.

Транскраниальная магнитостимуляция головного мозга – новое направление в исследованиях лечения зависимостей. Аддикция представляет собой тяжелое, хроническое, рецидивирующее заболевание Изменение функционирования мозговых структур и нейротрансмиссии, лежат в основе психических и поведенческих проявлений аддиктивного заболевания. На отделении аддиктивных расстройств проводятся перспективные исследования транскраниальной неинвазивной нейронавигационной нейромодуляции головного мозга в качестве терапевтического метода профилактики срывов и стабилизации ремиссий при зависимости от наркотических веществ.

В настоящее время активно ведутся работы по изучению феноменологии, а также усовершенствованию диагностики и лечения нехимических аддикций — гемблинга, проблемного поведения, связанного с патологическим использованием компьютерных и сетевых игр, социальных сетей и других Интернет-ресурсов.

Отделение тесно сотрудничает с различными научными и практическими учреждениями: Санкт-Петербургским государственным университетом, Санкт-Петербургским государственным медицинским университетом им. И.П.Павлова, Институтом мозга человека РАН, Санкт-Петербургским научно-исследовательским институтом скорой помощи им. И.И. Джанелидзе, Санкт-Петербургской городской наркологической больницей, Ленинградским областным наркологическим диспансером.

Задачи, решаемые в исследованиях, охватывают весь круг основных проблем аддиктологии: клинику, диагностику, терапию, прогноз и профилактику рецидивов наркологических заболеваний. Научная продукция пользуется авторитетом в стране и за ее пределами: результаты исследований докладываются на научных конгрессах в России и за рубежом, публикуются в ведущих российских и международных научных журналах.

В Отделении терапии амбулаторных больных с аддиктивными расстройствами проводится консультирование и оказывается комплексная квалифицированная помощь пациентам с различными видами химических и нехимических зависимостей:

Наркомании;
Токсикомании;
Алкоголизм;
Табакокурение;
Зависимость от азартных игр,
Компьютерная, игровая и интернет зависимости;
Другие виды зависимостей (нарушение пищевого поведения, шопоголизм, религиозные секты и т.д.)

Программа консультирования и медицинской помощи включает:

первичное консультирование, клиническое и психологическое обследование;
проведение консультаций родственников без участия пациента;
диагностику сопутствующих заболеваний и соматических осложнений с использованием широкого набора лабораторных и инструментальных методов;
медикаментозное лечение, противорецидивную терапию, направленную на профилактику срывов;
индивидуальную, групповую, семейную психотерапию;
реабилитационные мероприятия, которые могут проводиться как индивидуально с пациентом, так и с включением их ближайшего окружения. Реабилитация включает системное биопсихосицальное воздействие, направленное на нормализацию психосоматического состояния, мобилизацию личностных ресурсов, улучшение семейных отношений, формирование установки на здоровый образ жизни.

Помощь пациентам осуществляется с использованием передовых медицинских технологий и методов, эффективность и безопасность которых подтверждена научными исследованиями.

В лечении применяются современные фармакологическое высокоэффективные средства с доказанным механизмом действия;

На отделении работают опытные и квалифицированные психиатры-наркологи, психотерапевты, психологи.

Для консультаций привлекаются ведущие специалисты института – кандидаты и доктора наук, профессора.

Бесплатные программы

На базе отделения возможно проведение бесплатных стационарных и амбулаторных лечебно-диагностических мероприятий, в рамках исследовательских программ в соответствии с критериями включения.

КОНТАКТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Почтовый адрес: ул. Бехтерева 3, 192019, Санкт-Петербург, Россия

Отделение аддиктивных расстройств (4-й корпус, 2-й этаж)

Режим работы: понедельник – пятница с 9:00 до 16:12

Руководитель отделения: Руслан Дмитриевич Илюк

Телефон: 8 (812) 670-02-53

Мобильный телефон: +79500031991 (09:00 до 21:00)

Электронная почта: [email protected]

Публикации отделения

Крупицкий Е.М., Илюк Р.Д., Ерышев О.Ф., Цой-Подосенин М.В. СОВРЕМЕННЫЕ ФАРМАКОЛОГИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ СТАБИЛИЗАЦИИ РЕМИССИЙ И ПРОФИЛАКТИКИ РЕЦИДИВОВ В НАРКОЛОГИИ Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В. М. Бехтерева. 2009. № 1. С.12-27. https://www.elibrary.ru/download/elibrary_21090834_88042428.pdf

Илюк Р.Д., Громыко Д.И., Тархан А.У., Пименова Л.В. НЕЙРОКОГНИТИВНЫЕ РАССТРОЙСТВА У БОЛЬНЫХ НЕОСЛОЖНЕННОЙ ОПИАТНОЙ ЗАВИСИМОСТЬЮ И ИХ НЕЙРОПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ДИАГНОСТИКА Экология человека. Ментальная экология. 2010. № 6. С. 52-60. https://www.elibrary.ru/download/elibrary_14435199_39495217.pdf

Илюк Р.Д., Громыко Д.И., Берно-Беллекур И.В. ИССЛЕДОВАНИЕ ВЛИЯНИЯ КЛИНИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ФАКТОРОВ НА МОТИВАЦИЮ К ОТКАЗУ ОТ ПОТРЕБЛЕНИЯ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ Психическое здоровье. 2010. Т. 8. № 7 (50). С. 36-42. https://www.elibrary.ru/download/elibrary_16347388_63159768.pdf

Илюк Р.Д., Крупицкий Е.М., Торбан М.Н., Козлов А.П., Блинникова К.Н., Гроу Л., Грин Т., Хаймер Р. ИЗУЧЕНИЕ ОСОБЕННОСТЕЙ ПЕРЕДОЗИРОВОК У ПОТРЕБИТЕЛЕЙ ИНЬЕКЦИОННЫХ ОПИАТНЫХ НАРКОТИКОВ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ Журнал неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 2010. Т.110. № 5. С. 33-44. https://www.mediasphera.ru/issues/zhurnal-nevrologii-i-psikhiatrii-im-s-s-korsakova-2/2010/5/031997-7298201057

Рыбакова Ю.В., Илюк Р.Д., Крупицкий Е.М., Бочаров В.В., Вукс А.Я. ОПРОСНИК «АЛКОГОЛЬНАЯ АНОЗОГНОЗИЯ» – НОВЫЙ ТЕСТОВЫЙ ИНСТРУМЕНТ ДЛЯ ОЦЕНКИ АНОЗОГНОЗИИ У БОЛЬНЫХ С АЛКОГОЛЬНОЙ ЗАВИСИМОСТЬЮ Журнал неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 2011. Т. 111. № 11-2. С.30 –38.

Илюк Р.Д., Громыко Д.И., Берно-Беллекур И.В. ХАРАКТЕРИСТИКА ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ РАССТРОЙСТВ У ЗАВИСИМЫХ ОТ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ Вестник Санкт-Петербургского университета. 2011. № 2. С.155-164. https://www.elibrary.ru/download/elibrary_16557789_13909432.pdf

Илюк Р.Д., Громыко Д.И., Ильюшкина Е.В., Берно-Беллекур И.В., Киселев А.С., Незнанов Н.Г., Крупицкий Е.М. ПОКАЗАТЕЛИ АГРЕССИИ И ГНЕВА ПРИ ЗАВИСИМОСТЯХ ОТ РАЗЛИЧНЫХ ПАВ Наркология. 2012. № 8 (128). С. 58-67. https://www.elibrary.ru/download/elibrary_18230196_17249276.pdf

Илюк Р.Д., Торбан М.Н., Берно-Беллекур И.В., Сурмиевич П.Е., Незнанов Н.Г., Крупицкий Е.М. ДИНАМИЧЕСКАЯ МНОГОФАКТОРНАЯ ОЦЕНКА КЛИНИЧЕСКИХ И ПСИХОСОЦИАЛЬНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК У БОЛЬНЫХ С ОПИЙНОЙ ЗАВИСИМОСТЬЮ, ПРОХОДЯЩИХ РЕАБИЛИТАЦИОННОЕ ЛЕЧЕНИЕ Наркология. 2012. № 9 (129). С. 69-77. https://elibrary.ru/download/elibrary_18250535_10603921.pdf

· Илюк Р.Д., Джалилова З.О., Громыко Д.И., Ильюшкина Е.В., Святенко В.С., Ерофеева Н.А., Берно-Беллекур И.В., Торбан М.Н., Киселев А.С., Незнанов Н.Г., Крупицкий Е.М. СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ, ПОВЕДЕНЧЕСКИХ И КЛИНИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК ОПИОИДЗАВИСИМЫХ С ВИЧ-ПОЗИТИВНЫМ И ВИЧ-НЕГАТИВНЫМ СТАТУСОМ. СООБЩЕНИЕ 1: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ КЛИНИЧЕСКИХ, СОЦИАЛЬНО-ПСИХОПАТОЛОГИЧЕСКИХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ, А ТАКЖЕ ПОВЕДЕНИЯ, СВЯЗАННОГО С РИСКОМ ИНФИЦИРОВАНИЯ ВИЧ Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. 2015. № 3. С. 44-56. https://www.elibrary.ru/download/elibrary_24999290_15981728.pdf

Илюк Р.Д., Ильюшкина Е.В., Святенко В.С., Джалилова З.О., Громыко Д.И., Ерофеева Н.А., Берно-Беллекур И.В., Торбан М.Н., Киселев А.С., Незнанов Н.Г., Крупицкий Е.М. СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ, ПОВЕДЕНЧЕСКИХ И КЛИНИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК ОПИОИДЗАВИСИМЫХ С ВИЧ-ПОЗИТИВНЫМ И ВИЧ-НЕГАТИВНЫМ СТАТУСАМИ. СООБЩЕНИЕ 2: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЛИЧНОСТНЫХ ХАРАКТЕРИСТИК, ПОКАЗАТЕЛЕЙ АГРЕССИИ И ГНЕВА, КОПИНГ-СТРАТЕГИЙ, СМЫСЛОЖИЗНЕННЫХ ОРИЕНТАЦИЙ, СТИГМАТИЗАЦИИ, КАЧЕСТВА ЖИЗНИ Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. 2016. № 4. С. 25-41. https://elibrary.ru/item.asp?id=19124304

Илюк Р.Д., Громыко Д.И., Бочаров В.В., Шишкова А.М., Ильюшкина Е.В., Киселев А.С., Незнанов Н.Г., Крупицкий Е.М. ПРЕДИКТОРЫ АГРЕССИИ И ГНЕВА У БОЛЬНЫХ С СИНДРОМОМ ЗАВИСИМОСТИ ОТ ОПИОИДОВ С РАЗЛИЧНЫМ ВИЧ-СТАТУСОМ Вопросы наркологии. 2017. № 12 (160). С. 57-84. https://elibrary.ru/item.asp?id=32311459

Илюк Р.Д., Ананьева Н.И., Ерофеева Н.А., Громыко Д.И., Киселев А.С., Незнанов Н.Г., Поляков Ю.И., Крупицкий Е.М. ПОСЛЕДСТВИЯ НЕСМЕРТЕЛЬНЫХ ПЕРЕДОЗИРОВОК ОПИОИДАМИ: РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ КАЧЕСТВА ЖИЗНИ, КЛИНИЧЕСКИХ, ПСИХОПАТОЛОГИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК, ИМПУЛЬСИВНОСТИ, НЕЙРОКОГНИТИВНОГО ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ И МРТ ВОКСЕЛЬ-БАЗИРОВАННОЙ МОРФОМЕТРИИ ГОЛОВНОГО МОЗГА У ОПИОИДЗАВИСИМЫХ ПАЦИЕНТОВ Вопросы наркологии. 2018. № 10-11 (170). С. 55-100. https://elibrary.ru/item.asp?id=36709743

Илюк Р.Д., Ерофеева Н.А., Громыко Д.И., Киселев А.С., Крупицкий Е.М. СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ, КЛИНИЧЕСКИЕ И ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ КОРРЕЛЯТЫ КАЧЕСТВА ЖИЗНИ ОПИОИДЗАВИСИМЫХ С ВИЧ-НЕГАТИВНЫМ И ВИЧ-ПОЗИТИВНЫМ СТАТУСАМИ Вопросы наркологии. 2019. № 7 (178). С. 5-32. https://elibrary.ru/item.asp?id=41218502

Крупицкий Е.М., Илюк Р.Д., Казанков К.А., Баранок Н.В., Заплаткин И.А., Михайлов А.Д., Нечаева А.И., Скурат Е.П., Незнанов Н.Г. РАНДОМИЗИРОВАННОЕ СИМПТОМ-РЕГУЛИРУЕМОЕ КОНТРОЛИРУЕМОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ И БЕЗОПАСНОСТИ ПРЕПАРАТА «ПРЕГАБАЛИН», ПРИМЕНЯЕМОГО В КОМПЛЕКСНОЙ ТЕРАПИИ СИНДРОМА ОТМЕНЫ ОПИОИДОВ Вопросы наркологии. 2020. № 3 (186). С. 30-52. https://elibrary.ru/item.asp?id=42932642

Green T.C., Grau L.E., Blinnikova K.N., Torban M., Krupitsky E., Ilyuk R., Kozlov A., Heimer R. SOCIAL AND STRUCTURAL ASPECTS OF THE OVERDOSE RISK ENVIRONMENT IN ST. PETERSBURG, RUSSIA International Journal of Drug Policy. Special issue: Risk environments and drug harms. 2009. Vol. 20. № 3. P. 270-276. DOI: 10.1016/j.drugpo.2008.07.002. https://elibrary.ru/item.asp?id=13600461

Grau L.E., Green T.C., Torban M., Blinnikova K., Krupitsky E., Ilyuk R., Kozlov A.P., Heimer R. PSYCHOSOCIAL AND CONTEXTUAL CORRELATES OF OPIOID OVERDOSE RISK AMONG DRUG USERS IN ST. PETERSBURG, RUSSIA Harm Reduction Journal. 2009. Vol. 6. № 17. P. 113-121. DOI: 10.1186/1477-7517-6-17. https://elibrary.ru/item.asp?id=15304342

Ilyuk R.D., Gromyko D.I., Kiselev A.S., Torban M.N., Krupitsky E.M. HOSTILITY AND ANGER IN PATIENTS DEPENDENT ON DIFFERENT PSYCHOACTIVE DRUGS Activitas Nervosa Superior. 2012. Vol. 54. №. 3-4. P. 125-134. https://elibrary.ru/item.asp?id=20485783

Vashchinkina E., Piippo O., Vekovischeva O., Krupitsky E., Ilyuk R., Neznanov N., Kazankov K., Zaplatkin I., Korpi E.R. ADDICTION-RELATED INTERACTIONS OF PREGABALIN WITH MORPHINE IN MICE AND HUMANS: REINFORCING AND INHIBITING EFFECTS Addiction Biology. 2017. Vol. 23. № 3. P. 945-958. DOI: 10.1111/adb.12538. https://elibrary.ru/item.asp?id=35485986

20. Илюк Р.Д., Рыбакова К.В., Киселев А.С., Крупицкий Е.М. СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ЗАВИСИМОСТИ ОТ ПИВА И КРЕПКИХ АЛКОГОЛЬНЫХ НАПИТКОВ. Санкт-Петербург, 2012. https://elibrary.ru/item.asp?id=19562520

Сотрудники отделения

Илюк Руслан Дмитриевич

Руководитель отделения
Доктор медицинских наук
Врач психиатр-нарколог

[ подробнее ]

Громыко Дмитрий Иванович

Кандидат медицинских наук
Врач психиатр-нарколог

[ подробнее ]

нечаева анастасия игоревна

Младший научный сотрудник

[ подробнее ]

Аддиктивные расстройства Aддикция зависимость ощущаемая человеком

Аддиктивные расстройства

Aддикция (зависимость) — ощущаемая человеком навязчивая потребность в определенной деятельности. Термин часто употребляется для таких явлений, как лекарственная зависимость, наркомания, но ныне применяется и к нехимическим (поведенческим) зависимостям, таким, как игромания, шопоголизм, психогенное переедание, гиперрелигиозность. Проблема типологии нехимических зависимостей, выделение отдельных самостоятельных форм сегодня остается достаточно актуальной, поскольку разные исследователи исходят из разного понимания аддиктивного поведения как психологического феномена Рабочая классификация нехимических форм зависимого поведения Егорова А. Ю, приведенная в его монографии. Аддикции подразделяются на: 1. Гемблинг (лудомания) – постоянно повторяющееся участие в азартной игре, что продолжается и углубляется, несмотря на социальные последствия, такие как обнищание, нарушение внутрисемейных взаимоотношений и руинирование личной жизни. 2. Эротические аддикции — это аддикции отношений с фиксацией на другом человеке, они подразделяются на три вида: любовные, сексуальные и аддикции избегания. 3. «Социально-приемлемые» формы аддикций. 3. 1. Работоголизм — аддикция к работе, компульсия или неконтролируемая потребность к непрерывной работе. При трудоголизме наркотиком является хроническая психофизическая нагрузка (в основном умственная, эмоциональная, то есть психическая), вызывающая при положительном субъективно-пристрастном отношении субъекта к ней хронический дезадаптационный синдром Г. Селье в дальнейшем формированием зависимости от этой психической нагрузки.

3. 2. Ониомания – зависимость от покупок. 3. 3. Спортивные аддикции (аддикция упражнений) – неспособность отказаться от физических упражнений, тренировок, сопровождающаяся синдромом отмены. 3. 4. Коммуникационная аддикция — привычкой человека к определенному типу отношений. Аддикты отношений создают «группу по интересам» . Члены этой группы постоянно и с удовольствием встречаются, ходят друг к другу в гости, где проводят много времени. Жизнь между встречами сопровождается постоянными мыслями о предстоящем свидании с друзьями. 3. 5. религиозная аддикция – зависимость от религиозных организаций, в том числе и тоталитарных сект, характеризующаяся в стремлении человека получать все больше религиозных переживаний. Аддикция к секте представляет большую опасность, чем пищевая или даже гемблинг, поскольку чаще вызывает психические нарушения шизофреноформного характера у религиозных аддиктов.

3. 6. Ургентная аддикция — проявляется в привычке находиться в состоянии постоянной нехватки времени. Пребывание в каком-то ином состоянии способствует развитию у человека чувства дискомфорта и отчаяния. 3. 7. Зависимость от веселого автовождения (синдром Тоада) описана Э. Макбрайдом как вариант зависимого поведения у британских школьников, которые с середины 1990 -х гг. в массовом порядке угоняли автомобили и мотоциклы с целью «веселого автовождения» , получения удовольствия от риска и езды. 4. Технологические аддикции — нехимических (поведенческих) аддикции, связанных с высокими технологиями. Они подразделяются на пассивные (например, зависимость от телевизора) и активные (интернет-игры). Безусловно, это далеко не исчерпывающий список аддикций, но в данной курсовой работе будут рассмотрены только они, в силу своей легкодоступности и распространенности среди населения. 4. 1. Интернет-аддикции — это навязчивое стремление постоянно находиться в Интернете. 4. 2. Аддикция мобильных телефонов – постоянное стремление пользоваться мобильным телефоном: разговаривать, отправлять sms -сообщения, вызывающее проблемы в школе или на работе, межличностные проблемы.

• 4. 3. Телевизионная аддикция — это расстройство, при котором человек имеет непреодолимое (компульсивное) влечение к просмотру телепередач [12]. 4. 4. Гаджет-аддикции — это пристрастие к техническим новинкам, проявлением которого является неконтролируемое желание покупать все новые устройства, таких как электронные ежедневники, игрушки, ноутбуки, портативные компьютеры, СD, DVD, MP-3 -плееры, цифровые видео- и фотокамеры и др. Лица, страдающие гаджет-аддикцией, проводят часы и дни, изучая новые покупки, проверяя все их функции и назначение кнопок. • 5. Пищевые аддикции. Промежуточным звеном между нехимическими и химическими аддикциями являются аддикции к еде, имеющие две формы переедание и голодание. Первая форма более распространена. Аддикция к еде возникает тогда, когда еда используется в виде аддиктивного агента, применяя который человек уходит от не устраивающей его субъективной реальности

2. Факторы, способствующие развитию аддиктивного поведения Процессу появления и развития аддиктивного поведения могут способствовать биологические, психологические и социальные влияния. Под биологическими предпосылками подразумевается определенный, своеобразный для каждого способ реагирования на различные воздействия, например, на алкоголь. Замечено, что лица, изначально реагирующие на алкоголь, как на вещество, резко изменяющее психическое состояние, более предрасположены к развитию алкогольной аддикции. Под социальными факторами, влияющими на развитие аддиктивного поведения, понимаются дезинтеграция общества и нарастание изменений с невозможностью к ним своевременно адаптироваться. Большое значение в возникновении аддикций имеет такой фактор, как психологические травмы детского возраста и насилие над детьми, отсутствие заботы с предоставлением детей самих себе. Большинство отклонений в поведении несовершеннолетних: безнадзорность, правонарушения, употребление психоактивных веществ, имеют в своей основе один источник — социальную дезадаптацию, корни которой лежат в дезадаптированной семье. Социально дезадаптированный ребенок, подросток, находясь в трудной жизненной ситуации, является жертвой, чьи права на полноценное развитие грубо нарушили. Семьи, для которых характерны наиболее глубокие дефекты социализации, вольно или невольно провоцируют детей на раннее употребление психоактивных веществ и совершение правонарушений.

Криминологи выделяют следующие типы дисфункциональных, неблагополучных семей: Псевдоблагополучная семья отличается ярко выраженным деспотическим характером, безоговорочным доминированием одного из родителей, полным подчинением ему остальных членов семьи, наличием жестоких взаимоотношений, применением физического наказания. Неполная семья. Дефекты в структуре родительской семьи в современных условиях могут отрицательным образом сказаться на формировании личности ребенка, подростка и также способствуют его десоциализации. Проблемная семья характеризуется соперничеством между родителями за главенствующее положение в семье, отсутствием всякого сотрудничества между членами семьи, разобщенностью, изоляцией между родителями и детьми. Аморальная семья. В ней наблюдаются такие отрицательные факторы, как правонарушения, совершаемые родителями и иными членами семьи, пьянство и алкоголизм, систематические конфликты, выливающиеся в скандалы и драки, развратное поведение родителей. Криминогенная семья. Такая семья, члены которой совершают преступления. Иногда приходится констатировать, что криминальная деятельность является основным видом деятельности конкретного лица или семьи в целом.

К психологическим факторам относятся личностные особенности, отражение в психике психологических травм в различных периодах жизни. Провоцирующими факторами отклоняющегося, аддиктивного поведения считаются нервно-психическая неустойчивость, акцентуации характера (гипертимный, неустойчивый, конформный, истероидный, эпилептоидный типы), поведенческие реакции группирования, реакции эмансипации и другие особенности подросткового возраста. К этим факторам необходимо отнести особенности, обусловленные характерными для этого периода реакциями: эмансипации, группирования, увлечения (хобби), и формирующимися сексуальным влечениям. Основным мотивом поведения подростков, склонных к аддиктивным формам поведения, является бегство от невыносимой реальности. Но чаще встречаются внутренние причины, такие как переживание стойких неудач в школе и конфликты с родителями, учителями, сверстниками, чувство одиночества, утрата смысла жизни, полная невостребованность в будущем и личная несостоятельность во всех видах деятельности и многое другое. Таким образом, основным в поведении аддиктивной личности является стремление к уходу от реальности, страх перед обыденной, наполненной обязательствами и регламентациями «скучной» жизнью, склонность к поиску эмоциональных запредельных переживаний даже ценой серьезного риска для жизни и неспособность быть ответственным за свои поступки.

Этапы формирования аддикции, психические и поведенческие расстройства вследствие употребления психоактивных веществ. • F 10 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления алкоголя • Острая интоксикация • Неадекватность поведения, невнятная речь, утрата тонкой координации, шаткость походки, нистагм, покраснение кожных покровов тела. • Психотическое расстройство • Классическими являются алкогольный делирий (белая горячка) и галлюциноз. Делирий возникает на 2— 3 -й день, обычно вечером после прекращения запоя, на фоне тревоги, страха, растерянности, вегетативных расстройств. Пациент дезориентирован в месте и времени. Отмечается наплыв устрашающих зрительных ооптических галлюцинаций, которые определяют поведение пациента. Иногда в структуре переживаний шизофреноподобная симптоматика с симптомом открытости мыслей, бредом воздействия и преследования. При остром алкогольном галлюцинозе на фоне измененного сознания возникают истинные слуховые галлюцинации комментирующего содержания, императивные галлюцинации.

• F 11 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления опиоидов • Этиология • Группа включает зависимость от наркотиков опийной группы, к которым относятся морфин, кодеин, как и естественные продукты мака и опиатоподобные соединения: метадон, героин, фентанил. Острая интоксикация • Характеризуется аналгезией и эйфорией, зрачки сужены (точечные, с булавочную головку), подавление кашлевого рефлекса, угнетение дыхания и перистальтики, снижение либидо, брадикардия и гипотония. • Употребление с вредными последствиями и синдром зависимости Формируются синдром зависимости, периферическая нейропатия, миелопатия, снижается тактильная чувствительность, неустойчивы колебания настроения. Увеличение частоты респираторных заболеваний, тошноты и рвоты, нефропатия и нарушение месячных. Устойчивые симптомы синдрома отмены. Изменение личности с тенденцией к асоциальности, эгоцентрическое стремление к наркотикам. • Психотическое расстройство • В период абстиненции возможно развитие параноидных расстройств с идеями преследования и шизофреноподобных психозов, а также глубоких депрессивных состояний.

• F 12 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления каннабиоидов • Этиология • Размельченные цветы и листья конопли (анаша, марихуана) используют также для изготовления гашиша — смолы, которая содержит концентрат вещества. • Острая интоксикация • Характеризуется релаксацией и эйфорией, расширением зрачков, гиперемией конъюнктивы, сухостью слизистых, повышенным аппетитом, ринитом. Речь невнятна, нарушены сложные двигательные функции и координация. Резкое повышение либидо и аппетита (волчий аппетит). • Употребление с вредными последствиями • Характерны хроническое утомление и летаргия, хроническая тошнота и рвота, головные боли, раздражительность. Отек язычка неба, сухой непродуктивный кашель, заложенность носа, хронический бронхит, ослабление глазных реакций, импотенция и бесплодие. Приступы паники, суицидальные попытки, ухудшение кратковременной памяти, депрессии, социальная самоизоляция, прекращение активной деятельности. • Психотическое расстройство • Галлюцинаторные картины с включением слуховых и зрительных галлюцинаций, шизофреноподобные состояния с симптомом открытости мысли, с симптомами первого ранга, деперсонализацией, свойственными шизофрении. Выраженные депрессии и деменция с утратой когнитивных способностей.

F 13 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления седативных и снотворных веществ Этиология В больших дозах бензодиазепины, барбитураты оказывают наркотический эффект. Они взаимодействуют с рецепторами гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК). Это приводит к гиперполяризации клетки и снижает порог судорожной активности. Острая интоксикация Невнятная речь, неустойчивая походка, устойчивый нистагм, сужение или расширение зрачков, угнетение дыхания. Употребление с вредными последствиями Характерны соматические и психопатологические последствия. К соматическим последствиям относятся пневмония, отек легких, почечная недостаточность, гипотензия и волдыри на коже. К психопатологическим — эпизоды возбуждения, постоянная сонливость, наклонность к аффективным реакциям. . Психотическое расстройство В период отмены возможно развитие галлюцинаторных расстройств, бредовых расстройств, деперсонализации и агорофобии, депрессии и дисфории. Иногда психотические расстройства протекают на фоне диплопии, гиперчувствительности к свету, звуку и прикосновениям.

• • • F 14 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления кокаина Этиология Кокаин существует в форме кокаин-HCl и кокаин-основание. Первый имеет горький вкус и растворим в воде. К порошку добавляют более дешевые стимуляторы, а также местные анестетики, «замораживающие» эффекты которых принимаются за эффект кокаина. Кристаллы алкалоида кокаина получают нагреванием (или курением (Крэк)) порошка кокаина-основания при смешивании его с водой и пищевой содой. Препарат вводится в/в, его курят, нюхают. Он повышает синаптиче-ские уровни дофамина, норадреналина, серотонина за счет подавления их обратного захвата в синаптической щели. Острая интоксикация Эйфория, прилив энергии, усиление разрешающих возможностей восприятия, усиление умственной активности, снижение аппетита, беспокойство, уменьшение потребности во сне, повышение уверенности в себе. Употребление с вредными последствиями Боли за грудиной, инфаркт миокарда, внезапная смерть, пневмоторакс, отек легких, кератит, язвенный гингивит, изменение обоняния. Депрессии и эпизоды беспокойства, наклонность к убийствам и несчастным случаям, судороги, гипертермия. . Психотическое расстройство Кокаиновый делирий с тактильными и обонятельными галлюцинациями, бессвязностью мышления, дезориентировкой. Кокаиновое бредовое расстройство с идеями преследования, подозрительностью, приступами агрессии. Шизофреноподобное кокаиновое расстройство с неадекватностью поведения, дисфорией, слуховыми, зрительными и тактильными галлюцинациями (кокаиновые жучки, кишащие под кожей). Идеи воздействия.

• F 15 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления стимуляторов, включая кофеин • Этиология • В группу входят амфетамины и кофеин. • Острая интоксикация • Повышение работоспособности, активности, пониженная утомляемость, приподнятое настроение, повышение концентрации внимания, пониженный аппетит, бессонница, судороги, тремор. • Употребление с вредными последствиями • К соматическим симптомам относятся сердцебиение и стенокардитическая боль, аритмия и экстрасистолы, расширение бронхов, анорексия, тошнота, диарея, металлический привкус во рту, диуретический эффект, болезненность груди. К психопатологическим нарушениям относятся нарколепсия, стереотипии, астения и тревога. • Психотическое расстройство • Амфетаминовый психоз, сходный с острым маниакальным эпизодом, с наплывом ярких зрительных, обонятельных и тактильных галлюцинаций и усилением воображения. Параноидные психозы с бредом преследования и депрессивными эпизодами.

• F 16 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления галлюциногенов • Этиология • К группе относится употребление психотомиметиков типа ЛСД, мескалина, псилоцибина, а также фенциклидина и «экстази» (3, 4 — метилендиоксиметамфетамин), имеющих как галлюциногенные, так и амфетаминовые эффекты. Используются per os, как аппликации на слизистые, в сигаретах. • Острая интоксикация • Неконтролируемый смех, плач, изменение настроения, формальные расстройства мышления, эйфория, синестезии, деперсонализация и дереализация. Фенциклидиновая интоксикация напоминает амфетаминовую. • Употребление с вредными последствиями • К соматическим симптомам относятся тахикардия, повышение АД, мидриаз, потливость, повышение температуры, тошнота, головокружение, к психопатологическим — психическая тупость, депрессия. • Психотическое расстройство • Шизофреноподобное расстройство с симптомами деперсонализации и дереализации, приступы паники, искаженное восприятие времени, зрительные и слуховые псевдо- и истинные галлюцинации, стереотипное повторение зрительных образов, идеи воздействия. Бредовые идеи отношения, значения и преследования.

• F 17 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления табака • Острая интоксикация • Тошнота и рвота, повышенная возмудимость, расслабление при стрессе, снижение чувства голода, усиление бессонницы, тремор, расслабление скелетной мускулатуры, улучшение кратковременной памяти. • Употребление с вредными последствиями • Соматические изменения в форме снижения коронарного кровотока и АД, температуры, вазоконстрикции, ускорение менопаузы и истощение уровня катехоламинов, остеопороз, кашель, высокий риск развития неопластических процессов и соматоформных расстройств. • Психотическое расстройство и амнестический синдром • Не типичны.

• F 18 Психические и поведенческие расстройства вследствие употребления психоактивных веществ, летучих растворителей • Этиология • Летучие жидкости и газы, вдыхание которых вызывает эйфорию: клеи, аэрозоли, растворители, бензин, нагретые сухие чистящие вещества, газы для анестезии (закись азота), летучие нитраты. • Острая интоксикация • Эйфория, расторможенность, дезориентировка, головокружение, обморок, головная боль, неадекватное поведение, судороги. • Употребление с вредными последствиями • Соматические изменения в форме аритмий, гипотензии, брадикардии, слезотечение, расширение кровеносных сосудов склеры и конъюнктивы, нарушение зрения и диплопия, ожоги, дегидратация. Деменция с когнитивной дисфункцией, атаксией и дизартрией, парестезии, энцефалопатия с диффузной атрофией. • Психотическое расстройство • Шизофреноподобные психозы со слуховыми истинными и псевдогаллюцинациями. Параноидные состояния с идеями отношения, преследования.

• F 19 Психические и поведенческие расстройства вследствие сочетанного употребления наркотиков и других психоактивных веществ • Этиология • В экономически слаборазвитых странах нередки сочетания приема нескольких наркотиков как в пределах одного периода, так и в динамике развития личности. Особенно часто встречается сочетание употребления алкоголя и других психоактивных веществ (бензодиазепинов, опиоидов, летучих растворителей и так далее). • Клиника • Острая интоксикация, употребление с вредными последствиями, синдромы зависимости и отмены, психозы зависят от преобладающего психоактивного вещества. Часты энцефалопатии, и рано развивается синдром деменции с неврологическими нарушениями.

динамика, половозрастной и миграционный аспекты

Бохан Н.А., Воеводин И.В., Лукьянова Н.А. и др. Аддиктивные и тревожно-депрессивные расст ройства у студентов

Сибирский вестник психиатрии и наркол огии. 2017; 3 (96): 38—45

Первая контрольная точка включала исследова-

ние 2003 г., когда на рынке наркотиков Томской

области завершился переход от кустарных опиоид ов

к героину. Вторая точка – исследование 2011 г., этап

ослабления на рынке позиций героина и раститель-

ных каннабиноидов, поискового полинаркотизма

(«аптечные наркотики», «соли» и др.), начало бур-

ного распространения синтетических каннабинои-

дов. Третья точка – основное исследование 2015 г.,

когда ситуацию на рынке и среди потребителей

в наибольшей степени определяли синтетические

каннабиноиды.

В первой контрольной точке обследовано 657

студентов, во второй точке – 669. В обеих выборках

преобладали девушки (66,7% и 62,3% соответствен-

но), средний возраст составил 18,9±1,3 и 20,1±1,6

года.

Исследование в 2015 г. проводилось методом

анонимного анкетирования по анкете, разработан-

ной в НИИ психического здоровья и позволяющей

получать результаты, корректные для сравнительно-

го анализа с результатами прошлых исследований.

Были оценены такие параметры: рейтинг наиболее

актуальных для современных студентов проблем,

вовлеченность в употребление табака, злоупотреб-

ление алког олем и опыт употребления наркотиков,

мотивировки употребления психоактивных веществ,

тревожно-депрессивная симптоматика (по методике

«Госпитальная шкала тревоги и депрессии» – Hospi-

tal Anxiety and Depression Scale).

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

В первую очередь был оценен показатель «Рей-

тинг проблем, наиболее актуальных для современ-

ных студентов» (табл. 1).

Сгруппировав и проанализировав указанные

студентами проблемы, можно отметить, что в каче-

стве наиболее актуальных выступали проблемы ма-

териально-бытовые, на них пришлось 20,8% в об-

щем рейтинге.

Средняя степень выраженности выявлена для

проблем с учебой и будущей специальностью

(16,5%), проблем низкой культуры в студенческой

среде (14,4%), химических аддикций (12,9%), ком-

муникативных проблем (12,4%), нехимических ад-

дикций (11,2%).

Меньшую озабоченность вызывают у студентов

проблемы физического здоровья (4,6%), девиантно-

го поведения (3,7%) и проблема «нервных срывов»

(3,5%).

Динамика актуальных проблем оценена путем

сравнительного анализа с результатами аналогично-

го опроса 2011 г.; статистически достоверные раз-

личия проиллюстрированы на рисунке 1.

Наиболее значимый рост выявлен для значимо-

сти проблемы нехимических аддикций (11,2% в об-

щем рейтинге vs 6,9% в 2011 г., p<0,01), также об-

наружена тенденция возрастания в студенческой

среде значимости проблем с учебой и выбором бу-

дущей специальности, бескультурия и девиантного

поведения.

Таблица 1

Рейтинг наиболее актуальных проблем

Проблема Число

указаний

на акту-

альность

проблемы

% счита-

ющих

про

актуаль-

ной

Доля

пробле

в общем

рейтинге

проб лем

Бытовые и материальные трудности

7440 33,7 11,7

Высокие учебные нагрузки 6304 28,6 9,9

Необходимость зарабатывать день-

ги параллельно с обучением в вузе 5755 26,1 9,1

Компьютерная и Интернет-зависи-

мость, виртуальная реальность 5534 25,1 8,7

Бескультурие (несоблюдение нрав-

ственных норм, употребление не-

цензурных слов, духовная бедность)

5180 23,5 8,2

Отсутствие перспектив трудо-

устройства по специальности 4198 19,0 6,6

Утрата целей, ценностей, инте реса к жизни

3959 17,9 6,2

Взаимоотношения со старшими по

возрасту и статусу (родители, пре-

подаватели, администрация вуза)

3648 16,5 5,7

Курение табака 3319 15,0 5,2

Пьянство, в том числе

злоупотребление пивом 2953 13,4 4,6

Физическое здоровье 2919 13,2 4,6

Взаимоотношения с любимым

человеком 2529 11,5 4,0

«Нервные срывы» и другие психи-

ческие расстройства 2236 10,1 3,5

Употребление наркотиков 1941 8,8 3,1

Взаимоотношения со сверстниками

1727 7,8 2,7

Азартные игры, игровые автоматы 1616 7,3 2,5

Сексуальная распущенность

в студгородках 1271 5,8 2,0

Правонарушения,

асоциальное поведение 1051 4,8 1,7

8,82

4,64**

1,31

3,05*

8,175,74* 6,86

3,98** 4,9

8,7**

алкоголь наркот ики старш ие любим ый виртуальные

2011 2015

Рисунок 1 – Динамика удельного веса наиболее

актуальных для студентов проблем, %

Примечание: ** – p<0,01; * – p<0,05)

Наиболее значимо снизилась роль проблем

в коммуникациях (12,4% vs 18,0% в 2011 г., p<0,01),

также проявились тенденции снижения значимости

материально-бытовых проблем, проблем физическо-

го и психического здоровья.

Разнонаправленные тенденции обнаружили со-

ставляющие показателя химических аддикций –

снижение обеспокоенности проблемой алкоголиза-

ции и рост бе спокойства по поводу проблемы

наркотиков. Юноши чаще отмечают проблемы с

химическими и нехимическими аддикциями (алко-

голь, табак, наркотики, виртуальная аддикция и

азартные игры), целями и ценностями. Девушки

больше обеспокоены проблемами с психическим и

физическим здоровьем, со старшими, с учебными

нагрузками и перспективами трудоустройства.

В России предлагают создать госпрограмму психического здоровья

В стране растет доля ментальных отклонений, например психозов и депрессий, и это связывают в том числе с пандемией коронавируса и появлением новых видов синтетических наркотиков, которые влияют на мозг сильнее, чем героин. Чтобы решить накопившиеся проблемы, эксперты готовят новый законопроект о психиатрической помощи. Также парламентарии предлагают принять госпрограмму, которая позволит наладить раннюю диагностику, бороться с психологическими проблемами и обновить специализированные больницы.

Помогать как можно раньше

Во время пандемии возрос спрос на услуги психиатров и психотерапевтов, рассказала ТАСС представитель Всемирной организации здравоохранения в России Мелита Вуйнович. И если с тяжелыми психическими расстройствами ситуация остается стабильной, — например, больных шизофренией в стране сейчас, как и 20 лет назад, около одного процента, — то случаев пограничных состояний становится всё больше. А они развиваются из-за травмирующих психику ситуаций, а не генетической предрасположенности, пояснил профессор кафедры психиатрии и наркологии Санкт-Петербургского государственного университета Алексей Егоров. «Мне кажется, свою лепту привнесла пандемия. Ковид дал рост острых психозов», — отметил ученый.

Помочь улучшить ситуацию могла бы специальная государственная программа охраны психического здоровья, полагает член Комитета Совета Федерации по социальной политике, врач Владимир Круглый. Он напомнил, что в рабочей группе при Общественной палате готовят новый законопроект о психиатрической помощи.

Сенатор вошел в нее — по его словам, в новом документе хотят уделить внимание не только лечению ментальных заболеваний, но и раннему выявлению и профилактике психических расстройств. Планируют, пока концептуально, повысить роль психологов и психотерапевтов в помощи людям с различными расстройствами. А в программе можно было бы развить такие положения, в том числе о ранней диагностике ментальных расстройств, считает Круглый.

Он напомнил случаи стрельбы в учебных заведениях: 20 сентября первокурсник открыл огонь по студентам в Пермском государственном национальном исследовательском университете, а в мае 19-летний юноша устроил взрыв и стрельбу в гимназии в Казани. Обычный человек, у которого нет ярко выраженных симптомов психических расстройств, попадает к специалисту, в основном, когда он приходит за справкой перед покупкой оружия или получением водительских прав, но на одном приеме заподозрить наличие расстройства практически невозможно. Поэтому надо работать с личностью и заниматься ранним выявлением симптомов, чтобы как можно раньше начать помогать человеку бороться с расстройством, считает Круглый.

Но нельзя ограничиваться только медицинскими аспектами. «Работа должна быть и с теми факторами, которые приводят к нарушению психического здоровья. Это, например, постоянные стрессы, семейное насилие», — сказал сенатор. Он добавил, что существует множество состояний, когда людям может понадобиться помощь психолога, психотерапевта или психиатра, например депрессия, панические атаки, анорексия и так далее.

Без отторжения и страха

Необходимо также перестроить подход к помощи в государственных наркологических и психиатрических диспансерах, считает врач-психиатр, нарколог, психотерапевт Игорь Лазарев. Он пояснил, что часто люди боятся обращаться в госучреждения, опасаясь, что их поставят на учет и они потеряют возможность устроиться на хорошую работу. По его мнению, нужно рассмотреть варианты анонимного лечения. «У людей должна быть возможность получить бесплатную консультацию, зная, что это не отразится на карьере и на чем-то другом», — уверен врач.

По словам Круглого, проблема недоверия к системе психиатрической помощи сегодня есть. «Нужно индивидуально работать с людьми, чтобы они понимали, что все делается в соответствии с законом, клиническими рекомендациями, для их блага, лечения, а не с целью их ограничить, куда-то насильно поместить», — считает он. А чтобы обращение в диспансер точно не несло никаких ненужных последствий и не вызывало отторжения и страха, новым законопроектом хотят более четко регламентировать порядок госпитализации, экспертизы и других процедур во время оказания психиатрической помощи.

Также нужно улучшать состояние психиатрических больниц. Сейчас в некоторых из них, по словам Егорова, по 20 человек в палате. И нет ни одной государственной программы, предусматривающей федеральное финансирование строительства и улучшения состояния психбольниц, сказал Владимир Круглый. Он надеется, что скоро решение этой проблемы сдвинется с мертвой точки, так как в конце прошлого года премьер-министр Михаил Мишустин утвердил план, которым регионам поручили построить и реконструировать учреждения, где помогают пациентам с психрасстройствами.

Читайте также:

• Нелегальный ствол может обернуться двадцатью годами тюрьмы • Возрастную планку на право владеть оружием предлагают поднять до 21 года • Хоррор — детям не игрушка

Судя по документу, субъектам помогут и федеральными деньгами — Минздрав должен рассчитать потребность в ассигнованиях до конца этого года. В осеннюю сессию сенаторы планируют инициировать обсуждение этого вопроса, чтобы средства на это учли в бюджете, сказал Владимир Круглый.

Что тревожит треть населения

Тревожные расстройства, по словам Алексея Егорова, в течение жизни возникают примерно у трети населения. Они напрямую связаны со стрессами, как острыми, так и хроническими. К ним относятся, например, синдром навязчивых состояний, паническое состояние, посттравматический стресс.

«Дальше — аддиктивные расстройства, связанные с приемом алкоголя и наркотиков. В России их стали употреблять меньше, но возникла другая проблема — поменялась виды наркотиков. В девяностые, нулевые это были опиаты, например героин, а сейчас это синтетические наркотики — спайсы и соли, которые молодежь активно употребляет. Это привело к такому росту психозов, которого другие факторы дать не смогли бы», — считает профессор.

Визит к специалисту необходим, если у человека наблюдается постоянная тревога, депрессия, панические атаки, зависимости, низкая самооценка, мешающая жить, суицидальные мысли, посоветовал Игорь Лазарев. «Квалифицированные психологи, психотерапевты помогут повысить стрессоустойчивость. Например, если у человека из-за любой ситуации возникает паника — это называется катастрофизация, — ему нужно вместе со специалистом поработать со своим мышлением, научиться осознавать, настолько ли важна ситуация, что самое страшное может случиться, если что-то пойдет не так», — рассказал врач.

Что такое аддиктивное расстройство личности?

Причины остаются неясными, почему один человек станет зависимым от таких веществ, как алкоголь или героин, и почему другой не будет. Некоторые медицинские работники утверждают, что некоторые люди обладают чертами, которые делают их склонными к развитию зависимости. Другие утверждают, что человек не может быть описан как вызывающий привыкание расстройство личности, пока у него не возникнет зависимость от чего-либо. Третьи утверждают, что аддиктивного расстройства личности на самом деле не существует.

Человек становится зависимым от чего-то, когда она начинает использовать это не потому, что хочет, а потому, что чувствует, что в этом нуждается. Зависимость может быть физической и психологической. Когда кто-то с физической зависимостью прекращает употреблять наркотики, бросает курить или прекращает пить, он может пройти абстиненцию, так как его тело привыкло к химическим веществам в препарате и не может нормально функционировать без него. Во время физической зависимости человеку понадобятся все большие и большие количества вещества, чтобы почувствовать какие-либо эффекты.

Психологическая зависимость включает в себя эмоциональную потребность и желание материи или эмоциональную потребность выполнять привычку, такую как шоппинг или азартная игра. Как правило, человек делает все возможное, чтобы получить наркотики или поведение при зависимости. Он может лгать или красть, чтобы получить наркотики, или иметь возможность играть в азартные игры или делать покупки, если это необходимо.

Люди, которые считают, что наркозависимость существует, утверждают, что неспособность наркомана контролировать свое поведение и неспособность отложить удовлетворение являются общими чертами расстройства. Человек с зависимым расстройством личности не знает, когда следует прекратить употребление чего-либо, будь то наркотики, секс или азартные игры, что приводит к зависимости и зависимости от этого объекта. Депрессия, неспособность справиться со стрессом и желание приспособиться также могут указывать на вызывающее привыкание расстройство личности.

Антиобщественное поведение — другая черта, которая, как полагают, связана с захватывающей личностью. Наркоман может использовать вещество или участвовать в поведении, чтобы показать, что он отличается от всех остальных или как акт восстания. Наркоман может чувствовать себя изолированным от своих сверстников и может использовать вещество или поведение как способ справиться с изоляцией.

Некоторые утверждают, что зависимость не может быть предсказана, независимо от черт, которые может проявлять человек. Те же люди считают, что зависимое расстройство личности развивается только тогда, когда человек становится зависимым от вещества или привычки. Черты, связанные с зависимостью, развиваются после зависимости, так же как некоторые другие расстройства или заболевания могут изменить чью-то личность.

ДРУГИЕ ЯЗЫКИ

Помощь людям, страдающим расстройствами пищевого поведения, найти в себе силы противостоять и преодолевать коренные причины своей болезни.

Центр надежды Линднера предлагает лечение и инструменты для преодоления зависимости

Каждый пациент в Lindner Center of HOPE начинает выздоровление с оценки зависимости и ее основных причин. Многопрофильная команда совместно работает над разработкой плана лечения с правильным сочетанием методов лечения и обучения для поддержки выздоровления.

Врачи центра Lindner of HOPE являются лидерами в использовании проверенных и прогрессивных методов лечения для борьбы с наркотической зависимостью, сексом, интернетом, порнографией, играми, покупками и азартными играми, а также сопутствующими состояниями, которые обычно сопровождают зависимости. Комплексные методы лечения направлены как на зависимости, так и на проблемы психического здоровья.

Терапия может включать:

Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) — Эта прогрессивная терапия помогает выявлять негативные стереотипы мышления пациента и бороться с ними, а также поощряет поведение, направленное на противодействие депрессивным симптомам.
Диалектическая поведенческая терапия (ДПТ) — Этот дифференцированный подход к лечению помогает пациентам разработать стратегии управления быстрыми и сильными колебаниями эмоций. Ни одно другое учреждение на Среднем Западе не предлагает большего опыта в DBT, чем Центр Lindner of HOPE. Клиницисты, обученные использованию DBT, способствуют развитию навыков и внимательности, межличностной эффективности, терпимости к стрессу и регуляции эмоций. Эти навыки помогают пациентам избегать экстремального поведения, ограничивающего их способность функционировать, и побуждают к изменениям в сторону более успешной и полноценной жизни.
Терапия повышения мотивации (MET) — Эта терапия, ориентированная на пациента, помогает людям повысить осведомленность о потенциальных проблемах, последствиях и рисках, связанных с конкретным поведением, а также предвидеть лучшее будущее и обнаруживать внутреннюю мотивацию к изменениям.
Группы поддержки сообщества
Дополнительное консультирование и поддержка для пациентов и их семей, чтобы наладить отношения по мере необходимости

Амбулаторное лечение наркозависимости

Большинство пациентов, которые сталкиваются с проблемами зависимости от психоактивных веществ или поведенческой зависимости, могут выздороветь с помощью интегрированного амбулаторного лечения.Высококвалифицированные врачи и опытные профессионалы из группы клинической практики, Lindner Center of HOPE Professional Associates (LCOHPA), составляют индивидуальный план, включающий проверенные и прогрессивные методы лечения и методы. Пациенты, страдающие зависимостью, также участвуют в групповых и семейных консультациях, сохраняя при этом нормальную жизнедеятельность.

Пациенты и рекомендатели могут позвонить по нашему основному номеру 513-536-4673, чтобы получить информацию об этих конкретных услугах.

Интенсивная амбулаторная программа

Интенсивная амбулаторная программа (IOP) в Центре Lindner of HOPE — это вариант интенсивного лечения для человека, испытывающего проблемы со злоупотреблением психоактивными веществами и / или сопутствующими расстройствами.IOP обеспечивает терапевтическую и поддерживающую среду для пациентов, борющихся с проблемами употребления психоактивных веществ и воздержания. IOP в Lindner Center of HOPE уникален своей способностью работать с пациентами, которые борются с двойным диагнозом или множественными диагнозами. В программу также могут входить пациенты, принимающие лекарства, в том числе субоксон.

Узнайте больше об интенсивной амбулаторной программе здесь.

Премьер-обследование и лечение наркозависимости в стационаре

Sibcy House в Lindner Center of HOPE — это специализированная и улучшенная, богатая терапевтическая среда проживания, предлагающая комплексную диагностическую оценку и программы стационарного лечения для лиц в возрасте 18 лет и старше, страдающих сложными сопутствующими психическими заболеваниями и проблемами зависимости.Известная многопрофильная клиническая команда использует новейшие технологии, методы лечения, основанные на фактических данных (включая DBT и ERP), и клинический опыт для точной диагностики пациентов, создания индивидуальных планов лечения и обеспечения интенсивного лечения с помощью индивидуальной и групповой терапии. для улучшения общей траектории лечения.

Основные предложения:

10-дневное комплексное диагностическое обследование (нейропсихологическое тестирование, оценки и оценки по специальностям, а также постоянное круглосуточное наблюдение с обратной связью и последующими шагами; неврологическое обследование и МРТ по показаниям)
Начало лечения — индивидуальная и групповая терапия с основами диалектической поведенческой терапии
Расширенный курс лечения — постоянная индивидуальная и групповая терапия

WILLIAMS HOUSE в Центре Lindner of HOPE предлагает интимную и стабилизирующую жилую среду для взрослых в возрасте 18 лет и старше, страдающих сопутствующими психическими заболеваниями и проблемами зависимости, которым может быть полезно психиатрическое обследование, когнитивная работа, корректировка лекарств / комплаентность, детоксикация, наблюдение и начало лечения.Клиническая бригада применяет свой опыт для облегчения стабилизирующей оценки и рекомендаций следующего уровня по уходу.

Основные предложения:

10-дневная оценка стабилизации
10-дневная детоксикация и оценка
Дополнительное нейропсихологическое тестирование и / или начало лечения

Комплексное диагностическое обследование для детей и подростков в Центре Lindner of HOPE доступно и доступно в рамках интенсивной амбулаторной программы для молодых людей в возрасте от 6 до 17 лет (18, если они еще учатся в средней школе).Квалифицированная и опытная диагностическая команда фокусируется на интенсивной оценке в течение 3,5 дней, работая с пациентом, семьей и другими партнерами по лечению, учитывая генетические, психологические и социальные факторы, влияющие на благополучие и функционирование. Четкий и точный диагноз создает основу для эффективного плана лечения.

Основные предложения:

Быстрый доступ
Комплексная оценка
Ранняя и точная диагностика для правильного лечения
Помогите координировать следующие шаги в рамках Network of HOPE, избегая дорогостоящих ошибок

Узнайте больше об оценочных программах и программах проживания здесь.

Генетические основы аддиктивных расстройств

Psychiatr Clin North Am. Авторская рукопись; доступно в PMC 2012 26 ноября.

Опубликован в окончательной отредактированной форме как:

PMCID: PMC3506170

NIHMSID: NIHMS407742

Francesca Ducci

^a Институт психиатрии, Колледж Психологической Медицины, Poc063 De Crespigny Park, London SE5 8AF, UK

David Goldman

^b Лаборатория нейрогенетики, Национальный институт злоупотребления алкоголем и алкоголизмом, Национальные институты здравоохранения, 5625 Fishers Lane, Rockville, MD 20852, США

^a Институт психиатрии, психологической медицины, Королевский колледж, Box P063, De Crespigny Park, London SE5 8AF, UK

Ключевые слова: Расстройство, связанное с употреблением психоактивных веществ, Наследственность, MAOA , COMT , HTR2B 9000 5 См. Другие статьи в PMC, в которых цитируется опубликованная статья.

Зависимости, включая расстройства, связанные с употреблением психоактивных веществ (SUD), представляют собой многоступенчатые состояния, которые, по определению, требуют воздействия вызывающего привыкание агента. Широкий спектр агентов, вызывающих привыкание, включает наркотики, продукты питания, секс, видеоигры и азартные игры. Любой из этих агентов может привести к «состоянию зависимости» через нейробиологические пути, частично совпадающие с теми, которые связаны с зависимостью от психоактивных веществ. ¹ Миллионы людей ежегодно подвергаются воздействию агентов, вызывающих привыкание, например, в процессе лечения боли.Подавляющее большинство не становятся зависимыми, даже если проявляются временная терпимость и зависимость. Вероятность первоначального употребления и вероятность прогрессирования патологического характера использования зависят от внутренних факторов (например, генотипа, пола, возраста, возраста при первом использовании, ранее существовавшего аддиктивного расстройства или другого психического заболевания), внешних факторов (например, наличие лекарств, влияние сверстников на социальную поддержку, невзгоды в детстве, стиль воспитания, социально-экономический статус) и характер вызывающего привыкание агента (например, психоактивные свойства, фармакокинетика, способ использования или введения).Относительная важность этих факторов варьируется в зависимости от продолжительности жизни и на разных этапах зависимости. Например, влияние сверстников и семейная среда являются наиболее важными для воздействия и первоначального характера использования, тогда как генетические факторы и психопатология играют более заметную роль в переходе к проблемному использованию. ²

У лиц, уязвимых к зависимости, повторяющееся воздействие агента вызывает длительные нейроадаптивные изменения, которые еще больше способствуют поведению, связанному с поиском наркотиков, и в конечном итоге приводят к устойчивым и неконтролируемым моделям употребления, которые составляют зависимость.Эти нейроадаптивные изменения являются основой толерантности, тяги и абстиненции и приводят к мотивационному сдвигу. ³ Мотивация к поиску наркотиков изначально обусловлена импульсивностью и положительным вознаграждением. Напротив, на терминальных стадиях патологии преобладают навязчивость и отрицательный аффект. Наркомания в некотором смысле являются диагнозами «конечной стадии», потому что во время постановки диагноза произошли потенциально необратимые нейроадаптивные изменения — изменения, которые можно было предотвратить на ранней стадии траектории болезни.

Употребление законных и незаконных психоактивных веществ и злоупотребление ими является приоритетом общественного здравоохранения во всем мире, что сказывается на людях, их семьях и обществе. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), алкоголь вычитает 69,4 миллиона лет жизни с поправкой на инвалидность (DALY) ⁴; табак — 59,1 миллиона; и незаконные наркотики — 12,2 миллиона. ⁵ С экономической точки зрения стоимость употребления психоактивных веществ и SUD в США составляет примерно 484 миллиарда долларов в год, что сопоставимо со стоимостью диабета (131 доллар.7 миллиардов в год) и рака (171,6 миллиардов долларов в год). ⁶

Наследственность зависимостей

Данные исследований семьи, усыновления и близнецов сходятся в том, что генетические факторы влияют на развитие зависимостей, включая SUD и азартные игры. ^7–13 Средневзвешенная наследуемость зависимостей, рассчитанная на основе нескольких исследований больших когорт близнецов, показана в. ¹⁴ Самая низкая наследуемость для галлюциногенов (0,39) и самая высокая для кокаина (0,72).

Наследственность (взвешенные средние и диапазоны) 10 расстройств, связанных с зависимостью: галлюциногены, каннабис, стимуляторы, седативные средства, опиаты и кокаиновая зависимость или злоупотребление; алкогольная зависимость; курение; потребление кофеина или интенсивное употребление; патологическое пристрастие к азартным играм. Средние значения взвешенной наследуемости ( ч ²) были рассчитаны с использованием данных крупных опросов взрослых близнецов. ( Адаптировано из Goldman D, Oroszi G, Ducci F. Генетика зависимостей: раскрытие генов. Nat Rev Genet 2005; 6 (7): 521–32.)

Оценки наследственности обычно выше для зависимости, чем для употребления психоактивных веществ; однако «отсутствие патологического употребления наркотиков» и «начало употребления» также передаются по наследству, что указывает на то, что генетические влияния также играют роль в инициировании. ^10,12,15

Режим наследования

Идентификация конкретных генов и функциональных локусов, регулирующих уязвимость, была сложной задачей из-за генетической сложности аддиктивных расстройств. Эта сложность проистекает из множества источников, включая неполную пенетрантность, фенокопии, вариабельную экспрессивность, взаимодействия генов и окружающей среды, генетическую гетерогенность, полигенность и эпистаз.

Исследования близнецов могут до некоторой степени разделить роли генетической гетерогенности и полигенности-эпистаза. Как показано на фиг. ¹⁴ в рамках эпистатической модели, комбинации генетических вариантов, каждый из которых представлен как часть головоломки, определяют фенотипы.

Генетическая сложность у неродственных особей: эпистаз и гетерогенность. Каждый аллель риска представлен в виде кусочка пазла разного цвета или формы. Черные круги обозначают пораженных людей, а пустые круги обозначают здоровых людей.( Адаптировано из Goldman D, Oroszi G, Ducci F. Генетика зависимостей: раскрытие генов. Nat Rev Genet 2005; 6 (7): 521–32.)

Напротив, в рамках модели генетической гетерогенности разные генетические варианты приводят к одному и тому же фенотипу у разных людей, но одного генетического варианта может быть достаточно. В исследованиях близнецов эпистаз приводит к высокому соотношению конкордантности монозиготных / дизиготных (MZ / DZ), как показано на рис.

Генетическая сложность и конкордантность близнецов: эпистаз и гетерогенность.Каждый аллель риска представлен в виде кусочка пазла разного цвета или формы. Члены пар близнецов представлены квадратами. Черные квадраты обозначают пострадавших людей, а пустые квадраты обозначают здоровых людей. ( Адаптировано из Goldman D, Oroszi G, Ducci F. Генетика зависимостей: раскрытие генов. Nat Rev Genet 2005; 6 (7): 521–32.)

Потому что у близнецов MZ все аллели и только у близнецов DZ в среднем половина, эпистатические модели предсказывают более высокие соотношения конкордантности MZ / DZ.Если требуется мультигенная комбинация, отношение MZ / DZ выше, и оно очень велико, если требуется мультилокусная эпистатическая комбинация. Вероятность того, что близнецы DZ унаследуют комбинацию аллелей, равна 0,5, возведенная в степень числа аллелей, участвующих в комбинации, (0,5) ⁿ . Множественные комбинации могут приводить к одному и тому же фенотипу, но для мультилокусных взаимодействий это с меньшей вероятностью компенсирует проблему совместной вероятности получения точных соотношений MZ / DZ 2: 1 и 4: 1, как ожидается для одиночных аллелей, действующих доминантно или рецессивно. действует на дихотомический признак или на несколько аллелей, аддитивно влияющих на количественный признак.Отношение MZ / DZ для аутизма, по-видимому, достигает 50: 1, что указывает на вероятность эпистаза. Однако соотношения конкордантности близнецов MZ / DZ для SUD () сходятся в соотношении 2: 1, что согласуется с аллелями индивидуального эффекта и с моделью генетической гетерогенности.

Соотношение конкордантности близнецов MZ / DZ для 10 зависимостей. Отношения MZ / DZ имеют тенденцию сходиться к двум, что несовместимо с эпистатической моделью (см. Текст). ( Адаптировано из Goldman D, Oroszi G, Ducci F. Генетика зависимостей: раскрытие генов.Nat Rev Genet 2005; 6 (7): 521–32.)

Взаимодействие ген × ген при зависимости оценивалось с использованием идентифицированных локусов. Однако малочисленность таких локусов, идентифицированных до сих пор, была недостаточна для обобщений. Возможно, только случайно, несколько исследований взаимодействия ген × ген, проведенные до сих пор при зависимости, согласуются с моделью генетической гетерогенности и аддитивности ген-ген. При алкоголизме защитные эффекты миссенс-вариантов в ADh2B (Arg48) и ALDh3 (Lys487) являются аддитивными, ¹⁶, что, возможно, не является ожидаемым результатом, поскольку эти варианты влияют на последовательные этапы метаболического пути алкоголя и опосредуют предрасположенность к гиперемии, вызванной алкоголем.Сообщалось об аддитивном влиянии на риск коморбидного алкоголизма с другими SUD для функционального картирования локусов в генах рецептора серотонина 3B ( HTR3B ) и транспортера серотонина ( SLC6A4 ). ^17,18 При никотиновой зависимости два варианта, связанные с курением, действуют аддитивно. ¹⁹ Эти варианты риска никотиновой зависимости отображены в CHRNA5 — CHRNA3 — CHRNB4 кластере субъединиц никотинового ацетилхолинового рецептора и в TTC12 — ANKK1 — DRD2 кластер, который включает в себя кластер DRD2 , который включает Рецептор допамина важен для никотинового вознаграждения.В выборке из 5000 финнов аллели, наиболее значимо связанные с курением, были CHRNA5 Asp398Asn и интронные вариации в пределах TTC12 (rs10502172). Подростки-носители трех-четырех аллелей риска в этих двух локусах (20% населения) имели трехкратное увеличение вероятности курения регулярно и в 2,5 раза увеличили вероятность эпизодического курения по сравнению с лицами, не являющимися носителями, которые составляют 9% населения. Носители одного или двух аллелей риска находились в группе среднего риска.Подобное ступенчатое увеличение риска с дозировкой аллелей наблюдалось во взрослом возрасте и снова соответствовало аддитивности ().

Аддитивные эффекты кластеров генов TTC12 – ANKK1 – DRD2 и CHRNA5 – CHRNA3 – CHRNB4 на курение в подростковом и взрослом возрасте. Риск тяжелого курения линейно увеличивается с количеством аллелей риска в двух локусах. Отношение шансов (OR) и 95% доверительный интервал (CI). ( Адаптировано из Ducci F, Kaakinen M, Pouta A, et al.TTC12 – ANKK1 – DRD2 и CHRNA5 – CHRNA3 – CHRNB4 влияют на различные пути, ведущие к курению от подросткового до среднего возраста. Biol Psychiatry 2011; 69 (7): 650–60.)

Полигенный характер зависимости влияет на то, каким образом генетические предикторы могут в конечном итоге использоваться в лечении и генетическом консультировании. Обнаруженные на данный момент локусы, включая CHRNA5 Asp398Asn , роль которого в курении подтверждена, имеют небольшую прогностическую ценность. Однако по мере того, как обнаруживается все больше вариантов генетического риска для зависимости, а персонализированное генотипирование и секвенирование становятся широко распространенными, будут увеличиваться усилия по использованию многолокационных оценок генетического риска для прогнозирования уязвимости.²⁰

Изменения генных эффектов на протяжении всей жизни

Генетические факторы и факторы окружающей среды, модулирующие риск SUD, изменяются в процессе развития и на протяжении всей жизни. В продольном исследовании близнецов Кендлер и его коллеги ²¹ обнаружили, что эффекты генов при зависимости от алкоголя, каннабиса и никотина были низкими в раннем подростковом возрасте, но их относительное значение постепенно возрастало в зрелом возрасте. Напротив, влияние семейной среды снижалось с детства до взрослой жизни.Возможное объяснение состоит в том, что по мере взросления люди получают все большую свободу в формировании своего выбора и социальной среды, что увеличивает относительную важность генотипа. ²² Другое объяснение состоит в том, что некоторые генетические факторы важны только после многократного воздействия вызывающих привыкание агентов. Кроме того, некоторые аллели могут изменять только ответы взрослого мозга. Генетическая изменчивость в кластере генов CHRNA5 — CHRNA3 — CHRNB4 , по-видимому, оказывает более сильное влияние на курение во взрослом возрасте, чем в подростковом возрасте, и снижает риск развития тяжелой модели курения у субъектов, которые уже начали употреблять никотин. .¹⁹ Напротив, TTC12 — ANKK1 — DRD2 и MAOA , по-видимому, влияют на такие характеристики личности, как стремление к новизне и импульсивность, которые способствуют инициированию употребления веществ. ¹⁹

Совместное и неразделенное наследование

Несколько аддиктивных расстройств, как правило, одновременно возникают у одного и того же человека. ^23–25 Исследования генетически информативных образцов (например, исследования приемных детей или близнецов) могут измерить относительный вклад генов и окружающей среды в эту коморбидность путем оценки частоты перекрестной передачи.²⁶ Двойные исследования выявили частичное совпадение между генетическим влиянием алкоголизма и расстройств, связанных с употреблением запрещенных наркотиков ^27,28, а также между алкоголизмом и курением. ²⁹ Кендлер и его коллеги ³⁰ исследовали влияние общих генетических влияний на пристрастие к алкоголю, кофеину, никотину, каннабису и кокаину в части выборки близнецов Вирджинии, включающей 5000 участников. В этом исследовании генетический риск нельзя объяснить одним фактором, действующим на все вещества.Скорее, были обнаружены два общих фактора: фактор незаконного агента, в основном объясняющий уязвимость к каннабису и кокаиновой зависимости, и фактор законного агента, в основном объясняющий уязвимость к алкоголю, кофеину и никотину.

SUD часто сопутствуют другим психическим заболеваниям, включая интернализующие расстройства, такие как депрессия и тревога, и экстернализирующие расстройства, такие как расстройство поведения (CD), антисоциальное расстройство личности, пограничное расстройство личности и синдром дефицита внимания / гиперактивности (ADHD). .^24,25,31 Исследования близнецов показывают общие генетические влияния между SUD и внешними расстройствами. ^27,28,32 Продольные исследования показали, что CD и ADHD являются важными факторами риска зависимости. ³³ Напротив, исследования с близнецами не смогли выявить общую генетическую уязвимость между зависимостью и интернализирующим расстройством, и было высказано предположение, что тревога и депрессия чаще являются следствием, а не фактором риска зависимости, поскольку связаны с нейроадаптацией и с нейроадаптацией. розыгрыш.^34,35 Однако лонгитюдные исследования показали, что некоторые тревожные расстройства и связанные с тревогой черты личности, такие как паническое расстройство, социальная фобия и повышенное избегание вреда, предсказывают последующие проблемы с алкоголем у подростков и молодых людей. ³⁶

В целом исследования близнецов предсказывают, что гены, участвующие в уязвимости к SUD, включают как гены, специфичные для веществ, так и гены, которые действуют на общие пути, участвующие в зависимости от различных агентов и склонности к другим психическим расстройствам.Гены, специфичные для веществ, включают гены метаболических ферментов ( ALDh3, ADh2B ), а также гены, кодирующие молекулы-привратники, такие как рецепторы лекарств (например, никотиновые рецепторы, OPRM1) . С другой стороны, гены, влияющие на различные аспекты нейробиологии зависимости, включая тревогу, импульсивность и вознаграждение, включая гены, такие как моноаминоксидаза А ( MAOA ), переносчик серотонина ( SLC6A4 ) и катехол- O -метил трансферазы ( COMT ) были вовлечены в общую генетическую предрасположенность между зависимостями и другими психическими заболеваниями.

Взаимодействие генетических факторов и факторов окружающей среды

Дебаты о генах ( природа, ) и окружающей среде (, воспитание, ) представляют собой ошибочную и поляризующую дихотомию. Генетические факторы и факторы окружающей среды взаимодействуют сложным образом ³⁷, но есть два основных типа нарушений независимости ген – среда: взаимодействие ген × среда и корреляция ген × среда.

Корреляция ген × среда (rGE) возникает, когда генотип коррелирует (r) с вероятностью воздействия фактора окружающей среды.Исследования близнецов могут решить вопрос о существовании rGE путем измерения «генетики окружающей среды». Примером rGE на основе гена является влияние CHRNA5 Asn398 на увеличение риска рака легких. ³⁸ Этот функциональный аллель связан с тяжелым курением, что приводит к увеличению воздействия канцерогенов.

Взаимодействие ген x среда (G × E) происходит, когда влияние воздействия окружающей среды на результат модифицируется генотипом (для обзора см.³⁹). Стрессоры, возникающие в раннем возрасте, такие как невзгоды в детстве, являются хорошо известными факторами риска зависимости и коморбидных состояний, включая антисоциальное расстройство личности (ASPD), CD, пограничное расстройство личности и тревожные расстройства. Однако не у всех людей, подвергшихся ранней травме, развивается психопатология, что указывает на различия в устойчивости. Функциональные локусы, которые способствуют межличностным различиям в устойчивости к стрессу, включают моноаминоксидазу A ( MAOA ), ⁴⁰ транспортер серотонина ( SLC6A4 ), ⁴¹ COMT , ⁴² рецептор рилизинг-гормона кортикотрофина 1. , нейропептид Y, ⁴³ FKBP5 , ⁴⁴ ген глюкокортикоидного рецептора (GR) ( NR3C1 ), ⁴⁵ и ген типа рецептора полипептида 1 (гипофиза), активирующего аденилатциклазу ( ADCYAP1R1) .⁴⁶

Промежуточные фенотипы

Одна из стратегий обнаружения эффектов генов при этиологически сложных заболеваниях, таких как зависимость, — это деконструкция фенотипов на элементы, которые этиологически менее сложны. Промежуточные фенотипы обращаются к опосредующим механизмам генетических влияний и влияний окружающей среды. Наследственные промежуточные фенотипы, связанные с заболеванием, называются эндофенотипами . ⁴⁷

Приливы, вызванные алкоголем, — это защитный алкогольный эндофенотип, на который влияют аллели, опосредующие вариации метаболизма алкоголя.Низкая реакция на алкоголь — это эндофенотип, указывающий на риск алкоголизма. ^48–50 У людей уровень ответа обусловлен главным образом фармакодинамическими вариациями ответа ⁵¹, а не вариациями метаболизма. Низкий ответ на алкоголь был связан с генетической изменчивостью в гене переносчика серотонина ( SLC6A4 ) и в гене, кодирующем субъединицу a6 рецептора A γ-аминомасляной кислоты ( GABRA6 ). ⁵² Другие связанные с зависимостью промежуточные фенотипы включают электрофизиологические, нейропсихологические, нейроэндокринологические и, в последнее время, нейровизуализационные методы.Нейровизуализация обращается к нейронным механизмам, лежащим в основе эмоций, вознаграждения и страстного желания, и тем самым позволяет связывать гены с нейронными сетями, имеющими отношение к зависимости (для обзора см. Ref. ⁵³). Например, активация миндалины после воздействия эмоциональных образов и стрессовых стимулов фиксирует индивидуальные различия в эмоциональной реакции. ⁵⁴ Как обсуждается в нижеследующем тексте, на активацию миндалины влияют SLC6A4 и MAOA . С другой стороны, активация префронтальной коры, вызванная заданием, обеспечивает доступ к префронтальной когнитивной функции, которая нарушается при нескольких психических заболеваниях, включая зависимости, и связана с генетической изменчивостью в пределах COMT и MAOA .Активация вентрального полосатого тела и других областей мозга во время положительного вознаграждения позволяет исследовать схемы вознаграждения ⁵⁵, позволяя наблюдать, что вариант OPRM1 Asn398Asp , связанный с измененной реакцией на лечение налтрексоном, также модулирует процессы вознаграждения в вентральном полосатом теле. ⁵⁶ Величина воздействия генетических вариантов на промежуточные фенотипы, по-видимому, больше, чем влияние на сложные фенотипы заболевания, что может отражать близость к действию гена, свойства измерения и специфичность.^43,57

Идентификация генов

Анализ генов-кандидатов и полногеномный анализ все чаще интегрируются для выявления генетических вариаций, влияющих на зависимость. В первом случае гены, о которых известно, что они влияют на патогенез или лечение зависимостей, отбираются, например, на основании открытий в фармакоповеденческих и генетических исследованиях животных или на основании того, что известно о фармакокинетике и фармакодинамике лекарственного средства. В полногеномных исследованиях геном исследуется без гипотез.

Гены-кандидаты

Гены, метаболизирующие алкоголь: ADh2B и ALDh3

Полиморфизмы в генах, кодирующих ферменты, метаболизирующие алкоголь, такие как алкогольдегидрогеназа IB (ADh2B) и альдегиддегидрогеназа 2 (ALDh3), влияют на потребление алкоголя и риск употребления алкоголя расстройства употребления. ADh2B и ALDh3 катализируют последовательные стадии метаболизма алкоголя. У взрослых эти ферменты играют важную роль, хотя некоторые другие ферменты также катализируют эти метаболические стадии, включая каталазу, цитохром P450 и другие ферменты из семейств генов ADH и ALDH.ADH окисляет этанол до ацетальдегида, который затем превращается в ацетат с помощью ALDH. Ацетальдегид токсичен и аддуктирует как с белками, так и с ДНК. И ацетальдегид, и спирт считаются мутагенами. Ацетальдегид является мощным средством высвобождения гистамина и, таким образом, вызывает покраснение — отвращающую реакцию, характеризующуюся головной болью, тошнотой, сердцебиением и покраснением кожи. Обычно ацетальдегид быстро превращается в ацетат, и уровень ацетальдегида очень низкий даже после приема алкоголя.Однако, если альдегиддегидрогеназа блокируется дисульфирамом (лекарством, используемым для помощи алкоголикам в воздержании), то после приема небольшого количества алкоголя наблюдается покраснение. Накопление ацетальдегида может привести к повышенному риску рака верхних отделов желудочно-кишечного тракта (ЖКТ), и риск рака значительно увеличивается из-за фармакологической блокады альдегиддегидрогеназы или естественной генетической изменчивости. ⁵⁸ Как показано в, существуют два распространенных варианта ферментов ADh2B и ALDh3, которые приводят к гиперемии, вызванной алкоголем, которые защищают от алкоголизма и играют роль в риске рака верхних отделов ЖКТ, связанного с употреблением алкоголя ().

Функциональные полиморфизмы в метаболизме этанола: ADh2B His48Arg и ALDh3 Glu487Lys . Более высокая активность ADh2B , связанная с Arg48 , или более низкая активность ALDh3 , связанная с Lys487 , приводит к накоплению ацетальдегида после потребления алкоголя и реакции смывания.

Географическое распространение ALDh3 Lys487 и рака пищевода. Аллель Lys487 широко распространен в Юго-Восточной Азии, но практически отсутствует у европейцев, африканцев и индейцев.Юго-Восточная Азия также является эпидемиологической горячей точкой для рака пищевода, что согласуется с генетическими эпидемиологическими исследованиями, которые связывают риск рака пищевода с умеренным потреблением алкоголя у носителей аллеля Lys487 . Ацетальдегид — канцероген. ⁵⁸ ( Адаптировано из Li H, Borinskaya S, Yoshimura K и др. Уточненное географическое распределение восточного варианта ALDh3 * 504Lys (в девичестве 487Lys). Ann Hum Genet 2009; 73 (Pt 3): 335–45; с разрешения.)

В локусе ADh2B His48Arg (rs1229984) аллель His48 непосредственно приводит к повышению каталитической эффективности ADh2B .Действительно, скорость окисления этанола до ацетальдегида увеличивается в 100 раз у гомозигот His48 / His48 по сравнению с гомозиготами Arg48 / Arg48 . В локусе ALDh3 Glu487Lys (rs671) аллель Lys487 преимущественно инактивирует ALDh3. Более высокая активность ADh2B или более низкая активность ALDh3 приводят к накоплению ацетальдегида и покраснению после употребления небольших количеств алкоголя. В популяциях Восточной Азии, в которых очень распространены как His48 , так и Lys487 , и в еврейских популяциях, в которых широко распространено His48 , многие люди несут генотипы, защищающие от алкоголизма.Недавно защитный эффект варианта His48 ADh2B на алкогольную зависимость был также продемонстрирован в европейских и африканских популяциях. ⁵⁹ Вследствие связи ацетальдегида с мутацией, аллели промывки ADh2B и ALDh3 были связаны с повышенным риском рака ротоглотки и пищевода. ⁵⁸ Как видно на фиг., Частота рака верхних отделов желудочно-кишечного тракта выше в тех частях мира, где распространен аллель ALDh3 Lys487 .

Полиморфизмы ADh2B и ALDh3 являются древними, встречающимися на характерных и сильно различающихся гаплотипах. Маловероятно, что какой-либо из генерических вариантов был выбран с высокой частотой для снижения вероятности алкоголизма после введения алкоголя в эти группы населения, что, вероятно, произошло намного позже распространения полиморфизмов. Была выдвинута гипотеза, что Arg48 и / или Lys487 были выбраны с высокой частотой в популяциях Восточной Азии, потому что они изменяют восприимчивость к протозойным инфекциям кишечника, включая амебиаз.⁶⁰ Эти инфекции иногда лечат метронидазолом, который сильно ингибирует альдегиддегидрогеназу. ⁶⁰

Гены-модерирующие моноамины

Моноамины, включая серотонин (5-гидрокситриптамин, 5-HT), норадреналин (NE) и дофамин (DA), являются модуляторами эмоциональности, познания и вознаграждения. Поэтому неудивительно, что гены, регулирующие моноамины, такие как катехол- O -метилрансфераза ( COMT) и переносчик серотонина ( SLC6A4 ), были вовлечены в уязвимость к нескольким психическим заболеваниям, включая зависимости.

COMT метаболизирует дофамин, норэпинефрин и другие катехины. COMT играет важную роль в регуляции дофамина в префронтальной коре, где переносчик дофамина менее выражен. ^61,62 Нокаутные мыши COMT имеют повышенный уровень дофамина в этой области мозга. ^63,64 Ген COMT имеет два промотора, которые контролируют транскрипцию двух разных мРНК и кодируют растворимый цитоплазматический белок (S-COMT) и мембраносвязанную форму (MB-COMT), которая — у людей — имеет 50 дополнительных аминокислотных остатков на N-конце.S-COMT преобладает в большинстве тканей, составляя 95% от общей активности COMT. ⁶⁵ В головном мозге, где активность MB-COMT намного выше, ⁶⁶ этот фермент находится в теле клетки, аксонах и дендритах корковых нейронов. ⁶⁷ Val158Met представляет собой обычную функциональную однонуклеотидную замену COMT, ⁶⁸, заменяющую метионин на валин в кодоне 158 MB-COMT и в кодоне 108 S-COMT. Благодаря своему влиянию на стабильность фермента ^69,70 аллель Met158 в три-четыре раза менее активен.⁷¹ Было предсказано, что из-за своей более высокой активности аллель Val158 снижает уровень дофамина во фронтальной коре головного мозга. В соответствии с этой гипотезой, аллель Val158 был связан с неэффективной функцией лобной доли, оцененной с помощью различных психологических и нейровизуализационных методик. ^72–74 Кроме того, в фармакогенетическом исследовании ингибитор COMT толкапон улучшал исполнительную функцию у гомозигот val / val , но не у людей, гомозиготных по аллелю met , что указывает на то, что этот препарат может корректировать более высокий уровень COMT активность и, как следствие, более низкий уровень дофамина у носителей Val .⁷⁵ С другой стороны, Met158 , хотя и связан с лучшими когнитивными функциями, связан со сниженной стрессоустойчивостью и повышенной тревожностью. Этот аллель был связан с повышенной тревожностью у женщин, ⁷⁶, что можно объяснить тем, что промоторы COMT подавляются эстрогенами. ⁷⁷ Аллель Met также был связан с повышенной реакцией на боль-стресс и более низким болевым порогом ^42,78 и с повышенной реактивностью миндалины на неприятные раздражители.⁷⁹ Результаты исследований, изучающих связь между COMT и зависимостью, неоднозначны. Некоторые исследования не смогли найти доказательств наличия ассоциаций ⁸⁰; некоторые указывают Val158 как аллели риска, а другие указывают аллели Met158 как аллели риска. Было обнаружено, что аллель Val158 в избытке среди наркоманов, зависимых от метамфетамина, никотина и других веществ. ^80–82 С другой стороны, в наркозависимых группах населения с высокой частотой интернализующих расстройств, таких как алкоголики с поздним началом в Финляндии ⁸³ и финские социальные пьющие, ⁸⁴ повышенный риск, по-видимому, связан с Met158 аллель.

SLC6A4

Переносчик серотонина (SLC6A4) регулирует синаптические уровни серотонина, нейромедиатора, участвующего в регуляции настроения, аппетита и контроля импульсов. Отражая эти разнообразные действия, серотонин-специфические ингибиторы обратного захвата являются наиболее часто назначаемой категорией лекарств от психических заболеваний. Ген транспортера серотонина SLC6A4 имеет общий тандемный повтор с переменным числом (VNTR) в промоторной области ( HTTLPR ) (), который является наиболее часто изучаемым локусом в психиатрической генетике.

Полиморфная область, связанная с переносчиком серотонина. Промотор переносчика серотонина человека имеет общий VNTR, называемый HTTLPR . Основные аллели в этом VNTR, а именно L (длинный) и S (короткий), различаются по количеству копий несовершенного повтора длиной 20 п.о. по 23 п.н. Аллель L , который приводит к увеличению эффективности транскрипции, имеет 16 копий повтора, а аллель S имеет 14 копий. Кроме того, относительно общий функциональный SNP A> G в пределах аллеля L приводит к аллелю LG , функционально эквивалентному аллелю S .( Данные от Lesch KP, Bengel D, Heils A, et al. Ассоциация признаков, связанных с тревогой, с полиморфизмом в регуляторной области гена переносчика серотонина. Science 1996; 274 (5292): 1527-31; и Hu XZ, Lipsky RH, Zhu G и др. Генотипы увеличения функции промотора транспортера серотонина связаны с обсессивно-компульсивным расстройством. Am J Hum Genet 2006; 78 (5): 815–26.)

Основные аллели в этом VNTR различаются по количеству копий несовершенной повторяющейся последовательности длиной от 20 до 23 п.н.Аллель L , который приводит к повышению эффективности транскрипции, имеет 16 копий повтора, а аллель S имеет 14 копий. ⁸⁵ Кроме того, существует относительно общий функциональный однонуклеотидный полиморфизм (SNP) A> G в пределах аллеля L , ⁸⁶ аллеля L _G , эквивалентного аллелю S в транскрипционной эффективность. ⁸⁶ Кроме того, подтверждая функциональный эффект HTTLPR , было показано, что этот локус регулирует экспрессию транспортера серотонина в посмертном мозге ⁸⁷ и in vivo с использованием однофотонной эмиссионной компьютерной томографии (SPECT) изображения ⁸⁸, хотя и не во всех случаях. исследования.⁸⁹ Низко транскрибирующий генотип HTTLPR непоследовательно связан с тревогой, депрессией и алкоголизмом. Однако влияние этого локуса на сложное поведение оказывается сильнее, если также учитывать воздействие окружающей среды. HTTLPR смягчил влияние стрессовых жизненных событий на риск депрессии и суицидального поведения. ⁹⁰ Носители низко транскрибирующего аллеля S проявляли больше депрессии и суицидальности после стрессовых жизненных событий, чем люди L с двумя копиями аллеля.⁹⁰ Хотя метаанализ не смог подтвердить это GxE-взаимодействие, ⁹¹ другие метаанализы подтвердили роль HTTLPR в регуляции эмоций и реакции на стресс. В частности, было показано, что HTTLPR влияет на активность миндалины, области мозга, которая регулирует эмоциональную реакцию на изменения окружающей среды и участвует в патогенезе депрессии и тревоги. И взрослые ⁴¹, и дети ⁹², несущие аллель s с низкой активностью, показали повышенную реактивность миндалевидного тела на раздражающие стимулы, уменьшенный объем миндалины, ⁹³ и улучшенное функциональное соединение между миндалевидным телом и вентромедиальной префронтальной корой, ⁹⁴ a область мозга, которая обычно подавляет активацию миндалины.Кроме того, HTTLPR , по-видимому, предсказывает вызванную стрессом высвобождение кортизола. ⁹⁵ Взаимодействия ген HTT × среда также наблюдались в моделях на животных. Макака-резус имеет ортологичный полиморфизм (rh- 5HTTLPR) в промоторной области гена переносчика серотонина. У этих животных стрессовое воздействие в раннем возрасте привело к неконтролируемому поведению и усилению стрессовой реакции в более позднем возрасте (см. Обзор ⁹⁶). В соответствии с данными о людях, rh — 5HTTLPR влияло на потребление алкоголя и стрессовую реакцию в зависимости от условий выращивания.Носители генотипа переносчика серотонина с низкой экспрессией, которые были отделены от своих матерей в раннем возрасте, показали более высокую стресс-реактивность и предпочтение этанола. ⁹⁷ Как и у людей, ⁹⁵ комбинированный эффект rh-HTTLPR и окружающей среды на стресс-реактивность, по-видимому, опосредован осью гипоталамус-гипофиз-надпочечники (HPA).

Общегеномные исследования ассоциаций

По сравнению с исследованиями генов-кандидатов, общегеномные исследования ассоциаций (GWAS) имеют то преимущество, что охватывают весь геном без гипотез, а методология является мощной для обнаружения относительно общих аллелей ( частота минорного аллеля [MAF]> 5%) умеренного эффекта.Как обсуждается ниже, влияние менее распространенных вариантов невозможно изучить с использованием текущих массивов GWAS и требует стратегии секвенирования. Еще одно преимущество GWAS заключается в том, что одни и те же массивы генотипов получают в разных образцах, что облегчает объединение результатов разных исследований в метаанализах. Это важный аспект, потому что необходимы очень большие выборки для исследования, чтобы иметь возможность обнаруживать небольшие эффекты многих распространенных вариантов на сложные заболевания. Следует отметить, что в GWAS можно одновременно тестировать до 5 миллионов SNP, что поднимает проблему ложных срабатываний из-за множественного тестирования.Для достижения эффективного значения P 0,05 порог значимости для всего генома обычно устанавливается примерно на уровне 10 ^-8.

GWAS для наркозависимости находится на относительно ранней стадии. Некоторые зависимости еще не были оценены GWAS, и образцы, которые были изучены до сих пор, были либо не очень большими (<10 000), либо имели недостатки из-за межсайтовой или межстрановой гетерогенности, менее оптимального фенотипирования и недостаточное количество субъектов с экстремальными фенотипами.На данный момент самый сильный и подтвержденный локус, обнаруженный GWAS, относится к кластеру генов CHRNA5-CHRNA3-CHRNB4 на хромосоме 15q25. ^38,98–102 Этот регион обладает изменяющей локус склонностью к никотиновой зависимости. Никотиновые ацетилхолиновые рецепторы (nAChR) представляют собой пентамерные холинергические рецепторы, которые образуют лиганд-зависимые ионные каналы. Они являются ключевыми медиаторами воздействия никотина на центральную нервную систему. Нейрональные подтипы nAChR включают различные гомомерные или гетеромерные комбинации 12 различных никотиновых субъединиц: от α2 до α10 и от β2 до β4.Генный кластер CHRNA5-CHRNA3-CHRNB4 кодирует субъединицы α5, α3 и β4. Связь генетической изменчивости в этой области с курением была первоначально обнаружена с использованием подхода гена-кандидата ^99,100, но впоследствии была воспроизведена GWAS. GWAS обнаруживает очень значимый пик на хромосоме 15q25, соответствующий области, где расположены эти три гена ().

Связь между курением (количество выкуриваемых сигарет в день, CPD) и генетической изменчивостью в генном кластере CHRNA5-CHRNA3-CHRNB4 на c15q25.( A ) На манхэттенском графике показан уровень значимости (значение –Log P ) ассоциации с SNP, охватывающими 22 аутосомы. SNP, достигающие общегеномной значимости ( P <10 ⁻⁸), выделены зеленым цветом. ( B ) Область хромосомы 15 содержит кластер генов CHRNA5-CHRNA3-CHRNB4 . ( C ) Наиболее значимым SNP в этой области является rs1051730, который сильно коррелирует с Asp398Asn. (Данные из Liu JZ, Tozzi F, Waterworth DM, et al.Мета-анализ и вменение уточняют связь 15q25 с количеством выкуриваемых. Нат Генет 2010; 42 (5): 436-40; Хун ЛЭ, Гу Х, Ян И и др. Связь никотиновой зависимости и действия никотина с отдельными функциональными цепями поясной коры головного мозга. Arch Gen Psychiatry 2009; 66 (4): 431–41.)

В этой области по крайней мере один функциональный локус, ответственный за статистический сигнал, является несинонимичным (от аспарагиновой кислоты, Asp [D] до аспарагина, Asn [N]; rs16969968) SNP в кодоне 398 из CHRNA5 .Аллель Asn398 был связан с никотиновой зависимостью / тяжелым курением, ^99,100 приятной реакцией на курение, ¹⁰¹ количеством курящих, ³⁸ стойкостью курения, повышенной предрасположенностью к развитию рака легких и сосудистых заболеваний среди курильщиков, ^38,103,104 уровни котина в сыворотке крови среди курильщиков, ¹⁰⁵ и отказ от курения. ¹⁰⁶ Согласно недавнему метаанализу, каждая копия аллеля риска составляет только приблизительно 0.5% дисперсии количества выкуриваемых сигарет в день, что отражает грубую природу изучаемого фенотипа ¹⁰⁷ (см.). Потенциально объясняя нейронные пути, с помощью которых локус Asp398Asn изменяет склонность к никотиновой зависимости, было обнаружено, что аллель Asn398 предсказывает силу цепи мозга, соединяющей переднюю поясную извилину с вентральным полосатым телом ¹⁰⁷ (). Передняя поясная извилина — это компонент лимбической системы, участвующий в эмоциональной модуляции, а вентральное полосатое тело — это основная область мозга, в которой находится вознаграждение.Сила самого этого контура была связана со статусом курения и тяжестью курения (см.), И этот генотип предсказал силу контура как у курильщиков, так и у некурящих. ¹⁰⁸

Влияние психиатрического статуса, курения и Asp398Asn влияние на функциональную связность дорсальной передней поясной извилины и правого вентрального стриатума. ( A ) Носители Asn398 по сравнению с гомозиготами Asp398 / Asp398 показали пониженную связность.Независимо от эффекта генотипа, снижение связности также было обнаружено у курильщиков (SK) по сравнению с некурящими (NS) и у психиатрических пациентов по сравнению со здоровыми участниками. ( B ) Тяга к никотину отрицательно коррелировала с функциональной связностью дорсальной передней поясной извилины и вентральной стриатума как у курильщиков с психическими заболеваниями, так и без них. ( Адаптировано из Hong LE, Hodgkinson CA, Yang Y, et al. Генетически модулированная внутренняя поясная извилина поддерживает никотиновую зависимость человека.Proc Natl Acad Sci USA 2010; 107 (30): 13509–14.)

Исследования in vitro показали, что рецепторы (α4β2) ₂ α5, которые отличаются только аминокислотой 398 аспарагина, проявляют измененную реакцию на агонист никотина по сравнению с рецепторы, содержащие аспарагиновую кислоту. ¹⁰⁹ Дальнейшие исследования показали, что Asn398 снижает проницаемость для Са и увеличивает кратковременную десенсибилизацию в (α4β2) ₂ α5, но не изменяет чувствительность рецептора к активации. ¹¹⁰

Другие генетические локусы, вовлеченные GWAS в поведение при курении, включают цитохром P450, семейство 2, подсемейство A, полипептид 6 ( CYP2A6 ).Фермент CYP2A6 превращает никотин в котинин и составляет 70% от начального метаболизма никотина. Функциональные полиморфизмы в пределах CYP2A6 были связаны с количеством выкуриваемых сигарет в день. Изменения в гене дофамин-β-гидроксилазы ( DBH ) связаны с отказом от курения. ¹¹¹

В отношении алкоголизма GWAS оказался еще менее успешным, чем в отношении курения. Отсутствие алкогольной зависимости. GWAS не дал результатов, имеющих значение для всего генома.^97–115 Большой мета-анализ GWAS по потреблению алкоголя был недавно проведен на 12 популяционных выборках европейского происхождения, всего 26 316 человек. Наиболее значимый ассоциированный маркер, а именно rs6943555, картирован в гене кандидата 2 предрасположенности к аутизму ( AUTS2 ). Было обнаружено, что Rs6943555 сдерживает экспрессию AUTS2 в посмертном мозге человека из префронтальной коры. Различия в экспрессии AUTS2 были обнаружены в экстрактах всего мозга мышей, отобранных на предмет различий в добровольном потреблении алкоголя.¹¹⁶ Недавно множество значимых локусов для всего генома для электроэнцефалограммы в покое (ЭЭГ) были идентифицированы GWAS, ¹¹⁷, что иллюстрирует потенциальную силу комбинирования GWAS со стратегией эндофенотипа. GWAS нейровизуализационных ответов, относящихся к зависимости, например, исследующих импульсивность и вознаграждение, находятся в стадии разработки.

Редкие и общие варианты

В центре генетических исследований зависимости, а также других распространенных заболеваний, были распространенные генетические варианты с MAF более 1%, а обычно более 5%.Идея, лежащая в основе этих исследований, заключается в гипотезе об общем заболевании / распространенном варианте (CD / CV), согласно которой общие аллели древнего происхождения и с малым или умеренным эффектом приводят к предрасположенности к общим расстройствам. Однако недавние данные свидетельствуют о том, что редкие варианты с более сильным эффектом могут существенно способствовать генетической уязвимости к распространенным заболеваниям (см. Обзор в Ref. ¹¹⁸). Для шизофрении и аутизма уже сообщалось о редких вариантах множественного риска с умеренной и большой величиной эффекта.^119,120 Некоторые из этих вариантов, по-видимому, связаны с тяжелыми формами заболевания и, как полагают, возникли недавно или возникли de novo в спорадических случаях. Роль редких вариантов в зависимости в значительной степени неизвестна. Однако недавние достижения в технологиях секвенирования открыли путь для обширных поисков редких вариантов. Способность обнаруживать и связывать редкие варианты с поведением может быть максимизирована путем изучения генетически родственных особей в семьях и популяциях-основателях, что дает преимущество уменьшения генетической и экологической гетерогенности по сравнению со смешанными аутбредными популяциями, а также путем секвенирования особей с экстремальным фенотипом.

Редкие генетические варианты, относящиеся к зависимости, были обнаружены в гене серотонинового рецептора 2B ( HTR2B ) и MAOA , а некоторые из функциональных аллелей CYP26 также редки или необычны. И HTR2B , и MAOA влияют на импульсивность и поведенческий контроль, и результаты этих генов у людей в значительной степени параллельны моделям на животных.

MAOA представляет собой X-связанный ген, кодирующий моноаминоксидазу A, митохондриальный фермент, который метаболизирует нейромедиаторы моноаминов, включая норадреналин, дофамин и серотонин. МАОА -нокаутные мыши имеют более высокие уровни серотонина, норадреналина и, в меньшей степени, дофамина, и проявляют повышенное агрессивное / импульсивное поведение и стресс-реактивность. ¹²¹ В 1993 году Бруннер и его коллеги ¹²² сообщили о голландской родословной, в которой восемь мужчин страдали пограничной умственной отсталостью и импульсивным поведением, таким как агрессия, поджоги, попытки изнасилования, драки и эксгибиционизм (). Пораженные люди были гемизиготными по стоп-кодону в восьмом экзоне MAOA , что привело к полному и избирательному дефициту активности MAOA.В соответствии с Х-сцепленным рецессивным типом передачи, гетерозиготные женщины не пострадали. Этот вариант стоп-кодона не обнаружен в других популяциях. Совсем недавно был обнаружен общий полиморфизм MAOA , влияющий на транскрипцию MAOA . ¹²³ Этот локус, названный полиморфной областью, связанной с MAOA ( MAOA-LPR ), представляет собой VNTR, расположенный примерно на 1,2 т.п.н. выше стартового кодона MAOA и в пределах контролирующей транскрипцию области гена ¹²³ (см. ).Аллели в этом VNTR имеют разное количество тандемных копий последовательности из 30 п.н., причем аллели с тремя и четырьмя повторами являются наиболее распространенными. Аллели с четырьмя повторами транскрибируются более эффективно, чем аллели с тремя копиями, что приводит к более высокой активности фермента MAOA . ¹²³

Редкие и распространенные MAOA вариантов. ( A ) Голландская родословная с восемью мужчинами, пораженными синдромом Бруннера, Х-сцепленным поведенческим дис-контролем, вызванным стоп-кодоном MAOA (C936T).( B ) Полиморфная область, связанная с MAOA ( MAOA – LPR ), представляет собой обычный VNTR длиной 30 п.о., расположенный примерно на 1,2 т.п.н. выше стартового кодона MAOA и внутри области контроля транскрипции. Аллель с тремя повторами транскрибируется менее эффективно, что приводит к снижению активности фермента MAOA и поведенческих последствий. ([ A ] Адаптировано из Brunner HG, Nelen M, Breakefield XO и др. Аномальное поведение, связанное с точечной мутацией в структурном гене моноаминоксидазы A.Science 1993; 262 (5133): 578–80.)

Поддержка функционального воздействия этого локуса in vivo. MAOA-LPR , как было обнаружено, предсказывает доступность рецептора серотонина 1A. ¹²⁴ В когорте мальчиков, изученной на протяжении длительного периода времени, Каспи и его коллеги ¹²⁵ обнаружили интерактивный эффект между MAOA-LPR и невзгодами детства на уязвимость к развитию расстройства поведения, что является важным фактором риска зависимости. В этом исследовании у мальчиков с низкоактивным генотипом MAOA , подвергшихся жестокому обращению, вероятность развития антисоциальных проблем выше, чем у мальчиков с высокоактивным генотипом.Этот результат подтвержден метаанализом восьми независимых исследований. ¹²⁶ Результаты тестирования на взаимодействие MAOA × детские невзгоды у женщин неоднозначны. Недавнее исследование, проведенное на выборке американских индейских женщин с чрезвычайно высокими показателями антисоциального расстройства личности и подверженности детским невзгодам, показало результаты, аналогичные тем, которые наблюдались у мужчин. В этом исследовании влияние сексуального насилия в детстве на риск развития алкоголизма и антисоциального расстройства личности зависело от генотипа MAOA-LPR .⁴⁰ Женщины, подвергшиеся сексуальному насилию, гомозиготные по низкоактивному аллелю MAOA-LPR , имели высокие показатели обоих расстройств, а гетерозиготные женщины демонстрировали структуру среднего риска. Однако в отсутствие сексуального насилия в детстве не было никакой связи между генотипом MAOA и этими расстройствами.

Примечательно, как и в случае с переносчиком серотонина, ортологичный MAOA VNTR обнаружен у макаки-резуса. Как и у людей, аллель с более низкой активностью предсказывает агрессивное поведение у этих животных, и ассоциация зависит от материнского разлучения.¹²⁷

Взаимодействие между MAOA на риск антиобщественного поведения и импульсивности также было зарегистрировано для тестостерона ¹²⁸ и потребления алкоголя. ^129,130

HTR2B

Стоп-кодон HTR2B был связан с тяжелой импульсивной агрессией, ASPD и алкоголизмом, с эффектом, который, по-видимому, модулировался стрессом, употреблением алкоголя и гормонами. В отличие от стоп-кодона MAOA , стоп-кодон HTR2B является рекуррентным, обнаруживается, по крайней мере, у 100000 особей, но ограничен популяцией.

Ген HTR2B , расположенный на хромосоме 2 (2q36.3-q37.1), кодирует рецептор серотонина 2B, рецептор, связанный с G-белком. Рецепторы серотонина 2B широко экспрессируются в головном мозге человека. Редкий вариант HTR2B , а именно Q20 *, ассоциируется с серьезной импульсивностью и криминальным насилием среди населения Финляндии. ¹³¹ Стоп-кодон имеет частоту аллеля 1,2% среди финнов, но специфичен для этого основателя. Этот вариант был обнаружен путем секвенирования людей, демонстрирующих чрезвычайно сильное импульсивное и агрессивное поведение.Выборка для секвенирования состояла из контрольной группы, подобранной по популяции, и преступников, совершивших насильственные преступления, которые прошли психиатрическую экспертизу на предмет серьезности их преступлений (убийства, нападения, поджоги). Вариант был обогащен людьми с историей импульсивного, непреднамеренного насилия. Носители стоп-кодона, совершившие насильственные преступления, делали это в состоянии алкогольного опьянения, что указывает на то, что импульсивная агрессия может быть результатом стоп-кодона HTR2B при взаимодействии с алкоголем.Носители стоп-кодона когнитивно были в пределах нормы, за исключением потенциальной разницы в рабочей памяти, которая, как известно, отражает функцию лобной доли. Согласно исследованиям на людях, мыши с нокаутированным геном htr2b были более склонны к новизне и импульсивны. Например, в задаче дисконтирования задержки мыши htr2b ^{— / —} были менее способны переносить задержку, чтобы получить большее вознаграждение. ¹³¹

Классификация и лечение зависимостей

Текущая нозология зависимостей ограничивает как врачей, так и исследователей.Диагнозы являются синдромными (основаны на группах симптомов и клиническом течении, а не на этиологии). ¹³² Кроме того, диагнозы категоричны, предполагая границу между нормальным и ненормальным, хотя многие проблемы, связанные с зависимостью, обнаруживаются у людей, которые опускаются ниже порогового значения, связанного с заболеванием. ¹³³ Как уже говорилось, исследования близнецов выявили доказательства этиологических факторов, общих с другими психическими заболеваниями ²⁸ и связывающих нормальные (личность) и аномальные вариации (психопатология).^19,32 Идентификация конкретных генов и факторов окружающей среды, изменяющих уязвимость и способность к выздоровлению, по-видимому, представляет собой первый шаг к разработке этиологической нозологии и индивидуализации лечения. В этой переосмыслении зависимости нейровизуализационные и нейропсихологические измерения будут объединены с генотипом, чтобы помочь определить новые диагностические категории, охватывающие как предкорпоративную уязвимость, так и нейробиологические изменения, вызванные зависимостью. Такое кардинальное изменение в диагностике и лечении зависимости потребует сбора поведенческих и генетических показателей и их использования против исследовательского фонда, которого сегодня практически не существует.Однако одним из первых примеров фармакогенетического прогнозирования ответа на лечение при зависимости является распространенный функциональный миссенс вариант μ-опиоидного рецептора ( OPRM1 Asn40Asp ). Как уже упоминалось, этот вариант также связан с измененной функцией вознаграждения. ⁵⁶ В нескольких исследованиях было обнаружено, что налтрексон, антагонист μ-опиоидных рецепторов, усиливает воздержание и улучшает терапевтический результат у выздоравливающих алкоголиков. Носители аллеля Asp40 с высокой вероятностью демонстрируют клиническое улучшение при лечении этим препаратом.^134,135 Аналогичным образом, CHRNA5Asn398Asp ¹⁰⁶ и DBH, как сообщается, влияют на лечение для прекращения курения и, по-видимому, указывают на существование подгрупп наркозависимых пациентов, идентифицируемых с помощью генетического тестирования.

Резюме

Наркомания — это обычные, хронические и рецидивирующие заболевания, которые развиваются в многоэтапном процессе. Влияние зависимости на заболеваемость и смертность велико во всем мире. Исследования близнецов показали, что наследуемость зависимостей колеблется от 0.От 39 (галлюциногены) до 0,72 (кокаин). Исследования близнецов показывают, что гены влияют на каждую стадию от начала до зависимости, хотя генетические детерминанты могут различаться. Пристрастия по определению являются результатом взаимодействия генов и окружающей среды. Эти расстройства, которые частично являются волевыми, частично врожденными и частично обусловлены экологическим опытом, создают полный спектр медицинских, генетических, политических и моральных проблем. Открытию генов способствуют различные мощные подходы, но они находятся в зачаточном состоянии.Неудивительно, что гены, открытые к настоящему времени, действуют по-разному: через измененный метаболизм лекарства (варианты гена метаболизма алкоголя и никотина), через изменение функции рецептора лекарства (никотиновый рецептор, который может изменять сродство к никотину). но, как уже говорилось, может также изменить схему вознаграждения) и через общие механизмы зависимости (гены, такие как моноаминоксидаза А и переносчик серотонина, которые модулируют реакцию на стресс, эмоции и контроль поведения). Сегодня наркологическая медицина пользуется преимуществами генетических исследований, подтверждающих нейробиологическое происхождение аддиктивного поведения, и некоторой общей информации о предрасположенности, передающейся по наследству, которую можно использовать для профилактики.Было идентифицировано несколько хорошо проверенных, конкретных предикторов, таких как OPRM1 , ADh2B, ALDh3, CHRNA5 и CYP26 , которые могут предоставить некоторые конкретные рекомендации, например, для понимания связанных с алкоголем приливов и риска рака верхних отделов ЖКТ. ( ADh2B и AKLDh3 ), вариации в метаболизме никотина ( CYP26 ) и, возможно, ответ на лечение налтрексоном ( OPRM1 ). Однако доступных генетических предикторов немного, они составляют лишь небольшую часть генетической вариабельности в ответственности, и они не были интегрированы в клиническую нозологию или лечение.

Ключевые моменты

Аддиктивные расстройства — это этиологически сложные состояния, которые возникают в результате множества генетических факторов и факторов риска окружающей среды. Оценки наследственности для зависимостей варьируются от 0,4 (галлюциногены) до 0,7 (кокаин).
Генетические факторы и факторы окружающей среды, модулирующие риск расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, меняются в процессе развития и на протяжении всей жизни.
Гены, влияющие на уязвимость к зависимостям, включают как гены, специфичные для определенных веществ, так и гены, которые действуют на общие пути, связанные с зависимостью от различных агентов и склонностью к другим психическим расстройствам.Гены, специфичные для вещества, включают гены метаболических ферментов, участвующих в метаболизме вещества (например, ALDh3, ADh2B для алкоголя), а также гены, кодирующие молекулы-привратники, такие как рецепторы лекарств (например, никотиновые рецепторы, OPRM1).
Гены, влияющие на различные аспекты нейробиологии зависимости, включая тревогу, импульсивность и вознаграждение, включая такие гены, как моноаминоксидаза A (MAOA), переносчик серотонина (SLC6A4) и катехол-ометилтрансфераза (COMT), были вовлечены в общей генетической ответственности между зависимостями и другими психическими заболеваниями.
На этой ранней стадии, когда полногеномные исследования ассоциации в основном применялись к относительно небольшим выборкам зависимостей, более 95% генетической дисперсии остается неучтенной, что указывает на то, что большинство генетических факторов риска зависимости не были учтены. обнаружил еще.
Идентификация генетических детерминант зависимости важна для улучшения нашей способности прогнозировать риск, прогнозировать реакцию на лечение, разрабатывать новые методы лечения и лучше понимать влияние окружающей среды.Этот потенциал уже продемонстрирован на примере использования варианта OPRM1 для прогнозирования ответа на лечение налтрексоном при алкоголизме.

Сноски

Авторам нечего раскрывать.

Ссылки

1. Рейтер Дж., Рэдлер Т., Роуз М. и др. Патологическое пристрастие к азартным играм связано со снижением активации мезолимбической системы вознаграждения. Nat Neurosci. 2005. 8 (2): 147–148. [PubMed] [Google Scholar] 2. Мерикангас К.Р., Авеневоли С. Значение генетической эпидемиологии для профилактики расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ.Наркоман Поведение. 2000. 25 (6): 807–20. [PubMed] [Google Scholar] 7. Bierut LJ, Dinwiddie SH, Begleiter H, et al. Семейная передача зависимости от психоактивных веществ: алкоголь, марихуана, кокаин и привычное курение: отчет Совместного исследования генетики алкоголизма. Arch Gen Psychiatry. 1998. 55 (11): 982–8. [PubMed] [Google Scholar] 8. Хит А.С., Бухольц К.К., Мэдден П.А. и др. Вклад генетики и окружающей среды в риск алкогольной зависимости в национальной двойной выборке: согласованность результатов у женщин и мужчин.Psychol Med. 1997. 27 (6): 1381–96. [PubMed] [Google Scholar] 9. Кендлер К.С., Карковски Л., Прескотт, Калифорния. Использование галлюциногенов, опиатов, седативных и стимуляторов и злоупотребление ими в популяционной выборке женщин-близнецов. Acta Psychiatr Scand. 1999. 99 (5): 368–76. [PubMed] [Google Scholar] 10. Кендлер К.С., Карковски Л.М., Нил М.К. и др. Незаконное употребление психоактивных веществ, интенсивное употребление, злоупотребление и зависимость в выборке мужчин-близнецов из популяции США. Arch Gen Psychiatry. 2000. 57 (3): 261–9. [PubMed] [Google Scholar] 11.Кендлер К.С., Прескотт, Калифорния. Потребление кофеина, толерантность и синдром отмены у женщин: популяционное исследование близнецов. Am J Psychiatry. 1999. 156 (2): 223–8. [PubMed] [Google Scholar] 12. Ли MD, Cheng R, Ma JZ и др. Метаанализ предполагаемых генетических и экологических воздействий на курение у взрослых близнецов мужского и женского пола. Зависимость. 2003. 98 (1): 23–31. [PubMed] [Google Scholar] 13. Цуанг М.Т., Лайонс М.Дж., Эйзен С.А. и др. Генетические влияния на злоупотребление наркотиками и зависимость DSM-III-R: исследование 3372 пар близнецов.Am J Med Genet. 1996. 67 (5): 473–7. [PubMed] [Google Scholar] 14. Гольдман Д., Ороси Г., Дуччи Ф. Генетика зависимостей: раскрытие генов. Nat Rev Genet. 2005. 6 (7): 521–32. [PubMed] [Google Scholar] 15. Кендлер К.С., Карковски Л.М., Кори Л.А. и др. Генетические факторы и факторы риска окружающей среды в этиологии начала приема запрещенных наркотиков и последующего злоупотребления ими у женщин. Br J Psychiatry. 1999; 175: 351–356. [PubMed] [Google Scholar] 16. Томассон Х.Р., Эденберг Х.Дж., Крабб Д.В. и др. Генотипы алкоголя и альдегиддегидрогеназы и алкоголизм у китайских мужчин.Am J Hum Genet. 1991. 48 (4): 677–81. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 17. Енох М.А., Городецкий Э., Ходжкинсон С. и др. Функциональные генетические варианты, которые увеличивают чувствительность к синаптическому серотонину и рецептору 5-HT3, аддитивно предсказывают зависимость от алкоголя и наркотиков. Биол Психиатрия. 2010; 67 (9): 91с. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 18. Дуччи Ф., Енох М.А., Юань К. и др. HTR3B связан с алкоголизмом с антисоциальным поведением и мощностью альфа-ЭЭГ — промежуточным фенотипом для алкоголизма и сопутствующего поведения.Алкоголь. 2009. 43 (1): 73–84. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 19. Дуччи Ф., Каакинен М., Пута А. и др. TTC12 – ANKK1 – DRD2 и CHRNA5 – CHRNA3 – CHRNB4 влияют на различные пути, ведущие к курению от подросткового до среднего возраста. Биол Психиатрия. 2011; 69 (7): 650–60. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 20. Рипатти С., Тикканен Э., Орхо-Меландер М. и др. Мультилокусная оценка генетического риска ишемической болезни сердца: случай-контроль и проспективный когортный анализ. Ланцет. 2010. 376 (9750): 1393–400.[Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 21. Кендлер К.С., Шмитт Э., Агген Ш. и др. Влияние генетики и окружающей среды на употребление алкоголя, кофеина, каннабиса и никотина с раннего подросткового возраста до среднего взрослого возраста. Arch Gen Psychiatry. 2008. 65 (6): 674–82. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 22. Кендлер К.С., Якобсон К.С., Гарднер СО и др. Создание социального мира: двойное исследование девиантности сверстников. Arch Gen Psychiatry. 2007. 64 (8): 958–65. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 23.Грант Б.Ф., Стинсон Ф.С., Доусон Д.А. и др. Совместная встречаемость 12-месячных расстройств, связанных с употреблением алкоголя и наркотиков, и расстройств личности в Соединенных Штатах: результаты Национального эпидемиологического исследования по алкоголю и связанным с ним состояниям. Arch Gen Psychiatry. 2004. 61 (4): 361–8. [PubMed] [Google Scholar] 24. Грант Б.Ф., Стинсон Ф.С., Доусон Д.А. и др. Распространенность и совместная встречаемость расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, и независимых расстройств настроения и тревожных расстройств: результаты Национального эпидемиологического исследования по алкоголю и связанным с ним состояниям.Arch Gen Psychiatry. 2004. 61 (8): 807–16. [PubMed] [Google Scholar] 25. Кесслер Р.К., Крам Р.М., Уорнер Л.А. и др. Совместная встречаемость злоупотребления алкоголем и зависимости DSM-III-R с другими психическими расстройствами в течение всей жизни в Национальном обследовании коморбидности. Arch Gen Psychiatry. 1997. 54 (4): 313–21. [PubMed] [Google Scholar] 26. Гольдман Д., Берген А. Общее и специфическое наследование токсикомании и алкоголизма. Arch Gen Psychiatry. 1998. 55 (11): 964–5. [PubMed] [Google Scholar] 27. Хикс Б.М., Крюгер Р.Ф., Яконо В.Г. и др.Передача в семье и наследуемость экстернализирующих расстройств: исследование в близнецовых семьях. Arch Gen Psychiatry. 2004. 61 (9): 922–8. [PubMed] [Google Scholar] 28. Кендлер К.С., Прескотт К.А., Майерс Дж. И др. Структура генетических и экологических факторов риска распространенных психических расстройств и расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, у мужчин и женщин. Arch Gen Psychiatry. 2003. 60 (9): 929–37. [PubMed] [Google Scholar] 29. Хан Ц., МакГью М.К., Иаконо РГ. Пожизненное употребление табака, алкоголя и других психоактивных веществ у близнецов-подростков из Миннесоты: одномерный и многомерный поведенческий генетический анализ.Зависимость. 1999. 94 (7): 981–93. [PubMed] [Google Scholar] 30. Кендлер К.С., Майерс Дж., Прескотт, Калифорния. Специфика генетических и экологических факторов риска появления симптомов зависимости от каннабиса, кокаина, алкоголя, кофеина и никотина. Arch Gen Psychiatry. 2007. 64 (11): 1313–20. [PubMed] [Google Scholar] 31. Дуччи Ф., Енох М.А., Фунт С. и др. Повышенная тревожность и другие сходства в темпераменте алкоголиков с антисоциальным расстройством личности и без него в трех разных группах населения. Алкоголь. 2007. 41 (1): 3–12.[Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 32. Крюгер Р.Ф., Хикс Б.М., Патрик С.Дж. и др. Этиологические связи между зависимостью от психоактивных веществ, антиобщественным поведением и личностью: моделирование спектра экстернализации. J Abnorm Psychol. 2002. 111 (3): 411–24. [PubMed] [Google Scholar] 33. Шер KJ, Bartholow BD, Wood MD. Расстройства личности и употребления психоактивных веществ: проспективное исследование. J Консультируйтесь с Clin Psychol. 2000. 68 (5): 818–29. [PubMed] [Google Scholar] 34. Кендлер К.С., Хит А.С., Нил М.К. и др. Алкоголизм и большая депрессия у женщин.Двойное исследование причин коморбидности. Arch Gen Psychiatry. 1993. 50 (9): 690–8. [PubMed] [Google Scholar] 35. Прескотт, Калифорния, Агген Ш., Кендлер К.С. Генетические факторы, специфичные для пола, влияют на коморбидность алкоголизма и большой депрессии в выборке близнецов в США. Arch Gen Psychiatry. 2000. 57 (8): 803–11. [PubMed] [Google Scholar] 36. Циммерманн П., Витчен Х.Ю., Хофлер М. и др. Первичные тревожные расстройства и развитие последующих расстройств, связанных с употреблением алкоголя: 4-летнее общественное исследование подростков и молодых людей.Psychol Med. 2003. 33 (7): 1211–22. [PubMed] [Google Scholar] 37. Дуччи Ф., Рой А., Шен PH и др. Связь расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, с детской травмой, но не африканского генетического наследия в когорте афроамериканцев. Am J Psychiatry. 2009. 166 (9): 1031–40. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 38. Торгейрссон Т.Э., Геллер Ф., Сулем П. и др. Вариант, связанный с никотиновой зависимостью, раком легких и заболеванием периферических артерий. Природа. 2008. 452 (7187): 638–42. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 39.Каспи А., Моффит Т.Э. Взаимодействие генов и окружающей среды в психиатрии: объединение усилий с нейробиологией. Nat Rev Neurosci. 2006. 7 (7): 583–90. [PubMed] [Google Scholar] 40. Дуччи Ф., Енох М.А., Ходжкинсон С. и др. Взаимодействие между функциональным локусом MAOA и сексуальным насилием в детстве предсказывает алкоголизм и антисоциальное расстройство личности у взрослых женщин. Мол Психиатрия. 2008. 13 (3): 334–47. [PubMed] [Google Scholar] 41. Харири А.Р., Маттай В.С., Тесситоре А. и др. Генетическая изменчивость переносчика серотонина и реакция миндалины человека.Наука. 2002. 297 (5580): 400–3. [PubMed] [Google Scholar] 42. Зубиета Дж. К., Хайтцег М. М., Смит Ю. Р. и др. Генотип COMT val158met влияет на реакцию мю-опиоидного нейромедиатора на болевой стрессор. Наука. 2003. 299 (5610): 1240–3. [PubMed] [Google Scholar] 43. Zhou Z, Zhu G, Hariri AR, et al. Генетическая изменчивость экспрессии человеческого NPY влияет на реакцию на стресс и эмоции. Природа. 2008. 452 (7190): 997–1001. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 44. Биндер Э.Б., Брэдли Р.Г., Лю В. и др. Связь полиморфизма FKBP5 и жестокого обращения с детьми в детстве с риском развития симптомов посттравматического стрессового расстройства у взрослых.ДЖАМА. 2008. 299 (11): 1291–305. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 45. Desrivieres S, Lourdusamy A, Muller C и др. Полиморфизм гена глюкокортикоидного рецептора (NR3C1) и начало злоупотребления алкоголем у подростков. Addict Biol. 16 (3): 510–3. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 46. Ресслер К.Дж., Мерсер К.Б., Брэдли Б. и др. Посттравматическое стрессовое расстройство связано с PACAP и рецептором PAC1. Природа. 2011. 470 (7335): 492–7. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 47. Гольдман Д., Дуччи Ф.Деконструкция уязвимости к сложным заболеваниям: увеличенная величина эффекта и сила промежуточных фенотипов. Обзор научного всемирного журнала. 2007. 2 (7): 124–30. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 48. Хит А.С., Мэдден П.А., Бухольц К.К. и др. Генетические различия в чувствительности к алкоголю и наследственность риска алкоголизма. Psychol Med. 1999. 29 (5): 1069–81. [PubMed] [Google Scholar] 49. Родригес Л.А., Уилсон-младший, Нагоши, Коннектикут. Предсказывает ли психомоторная чувствительность к алкоголю последующее употребление алкоголя? Alcohol Clin Exp Res.1993. 17 (1): 155–61. [PubMed] [Google Scholar] 50. Шукит М.А., Смит Т.Л., Калмийн Дж. И др. Реакция на алкоголь у дочерей алкоголиков: пилотное исследование и сравнение с сыновьями алкоголиков. Алкоголь Алкоголь. 2000. 35 (3): 242–8. [PubMed] [Google Scholar] 51. Schuckit MA. Биологические, психологические и экологические предикторы риска алкоголизма: продольное исследование. J Stud Alcohol. 1998. 59 (5): 485–94. [PubMed] [Google Scholar] 52. Ху Х, Оросзи Дж., Чун Дж. И др. Расширенная оценка взаимосвязи четырех аллелей с уровнем ответа на алкоголь и риском алкоголизма.Alcohol Clin Exp Res. 2005. 29 (1): 8–16. [PubMed] [Google Scholar] 53. Мейер-Линденберг А, Вайнбергер ДР. Промежуточные фенотипы и генетические механизмы психических расстройств. Nat Rev Neurosci. 2006. 7 (10): 818–27. [PubMed] [Google Scholar] 54. Харири А.Р., Драбант Э.М., Муньоз К.Е. и др. Ген восприимчивости к аффективным расстройствам и реакции миндалины человека. Arch Gen Psychiatry. 2005. 62 (2): 146–52. [PubMed] [Google Scholar] 55. Петерс Дж., Бромберг Ю., Шнайдер С. и др. Активация нижнего вентрального полосатого тела во время ожидания вознаграждения у курильщиков-подростков.Am J Psychiatry. 2011. 168 (5): 540–9. [PubMed] [Google Scholar] 56. Рамчандани В.А., Умхау Дж., Павон Ф.Дж. и др. Генетическая детерминанта дофаминовой реакции полосатого тела на алкоголь у мужчин. Мол Психиатрия. 2011. 16 (8): 809–17. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 58. Брукс П.Дж., Гольдман Д., Ли Т.К. Аллели генов метаболизма алкоголя и ацетальдегида модулируют предрасположенность к раку пищевода в результате употребления алкоголя. Hum Genomics. 2009. 3 (2): 103–5. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 59. Bierut LJ, Goate AM, Breslau N, et al.ADh2B связан с алкогольной зависимостью и употреблением алкоголя в популяциях европейского и африканского происхождения. Мол Психиатрия. 2012. 17 (4): 445–50. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 60. Гольдман Д., Енох М.А. Генетическая эпидемиология ферментов метаболизма этанола: роль отбора. World Rev Nutr Diet. 1990; 63: 143–60. [PubMed] [Google Scholar] 61. Льюис Д.А., Мельчицкий Д.С., Сесак С.Р. и др. Иммунореактивность переносчика дофамина в коре головного мозга обезьян: региональная, ламинарная и ультраструктурная локализация.J Comp Neurol. 2001. 432 (1): 119–36. [PubMed] [Google Scholar] 62. Mazei MS, Pluto CP, Kirkbride B и др. Эффекты блокаторов захвата катехоламинов в хвостатой скорлупе и подобластях медиальной префронтальной коры головного мозга крысы. Brain Res. 2002. 936 (1-2): 58–67. [PubMed] [Google Scholar] 63. Джакумаки С.Г., Руссос П., Бициос П. Улучшение предымпульсного торможения и исполнительной функции ингибитором COMT толкапоном зависит от полиморфизма COMT Val158Met. Нейропсихофармакология. 2008. 33 (13): 3058–68.[PubMed] [Google Scholar] 64. Явич Л., Форсберг М.М., Карайоргу М. и др. Сайт-специфическая роль катехол-О-метилтрансферазы в переполнении дофамина в префронтальной коре и дорсальном полосатом теле. J Neurosci. 2007. 27 (38): 10196–209. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 65. Джеффри Д.Р., Рот JA. Характеристика мембраносвязанной и растворимой катехол-O-метилтрансферазы из лобной коры головного мозга человека. J Neurochem. 1984. 42 (3): 826–32. [PubMed] [Google Scholar] 66. Риветт AJ, Фрэнсис A, Рот JA. Четкая клеточная локализация мембраносвязанных и растворимых форм катехол-О-метилтрансферазы в головном мозге.J Neurochem. 1983; 40 (1): 215–9. [PubMed] [Google Scholar] 67. Чен Дж., Сон Дж., Юань П. и др. Ориентация и клеточное распределение мембраносвязанной катехол-O-метилтрансферазы в корковых нейронах: значение для разработки лекарств. J Biol Chem. 2011. 286 (40): 34752–60. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 68. Лахман Х.М., Паполос Д.Ф., Сайто Т. и др. Фармакогенетика катехол-O-метилтрансферазы человека: описание функционального полиморфизма и его потенциальное применение при психоневрологических расстройствах.Фармакогенетика. 1996. 6 (3): 243–50. [PubMed] [Google Scholar] 69. Scanlon PD, Raymond FA, Weinshilboum RM. Катехол-О-метилтрансфераза: термолабильный фермент в эритроцитах субъектов, гомозиготных по аллелю низкой активности. Наука. 1979. 203 (4375): 63–5. [PubMed] [Google Scholar] 70. Weinshilboum R, Dunnette J. Термическая стабильность и биохимическая генетика катехол-O-метилтрансферазы эритроцитов и дофамин-бета-гидроксилазы плазмы. Clin Genet. 1981; 19 (5): 426–37. [PubMed] [Google Scholar] 71.Чен Дж., Липска Б.К., Халим Н. и др. Функциональный анализ генетической изменчивости катехол-O-метилтрансферазы (COMT): влияние на активность мРНК, белка и ферментов в посмертном мозге человека. Am J Hum Genet. 2004. 75 (5): 807–21. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 72. Иган М.Ф., Голдберг Т.Э., Колачана Б.С. и др. Влияние генотипа COMT Val108 / 158 Met на функцию лобной доли и риск шизофрении. Proc Natl Acad Sci U S. A. 2001; 98 (12): 6917–22. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 73.Голдберг Т.Э., Иган М.Ф., Гшайдл Т. и др. Исполнительные подпроцессы в рабочей памяти: связь с генотипом катехол-О-метилтрансферазы Val158Met и шизофренией. Arch Gen Psychiatry. 2003. 60 (9): 889–96. [PubMed] [Google Scholar] 74. Малхотра А.К., Кестлер Л.Дж., Маццанти С. и др. Функциональный полиморфизм в гене COMT и результативность теста на префронтальное познание. Am J Psychiatry. 2002. 159 (4): 652–4. [PubMed] [Google Scholar] 75. Гогос Дж. А., Морган М., Луин В. и др. Мыши с дефицитом катехол-О-метилтрансферазы демонстрируют половые диморфные изменения в уровнях катехоламинов и поведении.Proc Natl Acad Sci U S. A. 1998; 95 (17): 9991–6. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 76. Енох М.А., Сюй К., Ферро Э. и др. Генетические причины тревоги у женщин: роль функционального полиморфизма катехол-O-метилтрансферазы. Psychiatr Genet. 2003. 13 (1): 33–41. [PubMed] [Google Scholar] 77. Цзян Х., Се Т., Рамсден Д.Б. и др. Подавление эстрадиолом катехол-О-метилтрансферазы человека. Нейрофармакология. 2003. 45 (7): 1011–8. [PubMed] [Google Scholar] 78. Дьяченко Л., Слэйд Г.Д., Накли А.Г. и др.Генетическая основа индивидуальных вариаций восприятия боли и развития хронического болевого состояния. Hum Mol Genet. 2005. 14 (1): 135–43. [PubMed] [Google Scholar] 79. Смолка М.Н., Шуман Г., Вразе Дж. И др. Генотип катехол-О-метилтрансферазы val158met влияет на обработку эмоциональных стимулов в миндалине и префронтальной коре. J Neurosci. 2005; 25 (4): 836–42. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 80. Таммимаки А.Е., Маннисто П.Т. Связаны ли генетические варианты COMT с зависимостью? Pharmacogenet Genomics.2010. 20 (12): 717–41. [PubMed] [Google Scholar] 81. Ванденберг Д. Д., Родригес Л. А., Миллер ИТ и др. Аллель катехол-O-метилтрансферазы с высокой активностью более распространен у лиц, злоупотребляющих несколькими веществами. Am J Med Genet. 1997. 74 (4): 439–42. [PubMed] [Google Scholar] 82. Югурнаут С.К., Чен С.К., Барнс М.Р. и др. Гаплотип гена COMT, связанный со злоупотреблением метамфетамином. Pharmacogenet Genomics. 2011; 21 (11): 731–40. [PubMed] [Google Scholar] 83. Тиихонен Дж., Халликайнен Т., Лахман Х. и др. Ассоциация между функциональным вариантом гена катехол-O-метилтрансферазы (COMT) и алкоголизмом 1 типа.Мол Психиатрия. 1999. 4 (3): 286–9. [PubMed] [Google Scholar] 84. Кауханен Дж., Халликайнен Т., Туомайнен Т.П. и др. Связь между функциональным полиморфизмом гена катехол-О-метилтрансферазы и потреблением алкоголя среди пьющих людей. Alcohol Clin Exp Res. 2000. 24 (2): 135–9. [PubMed] [Google Scholar] 85. Леш К.П., Бенгель Д., Хейлс А. и др. Ассоциация признаков, связанных с тревогой, с полиморфизмом в регуляторной области гена переносчика серотонина. Наука. 1996. 274 (5292): 1527–31. [PubMed] [Google Scholar] 86.Ху XZ, Lipsky RH, Zhu G и др. Генотипы с усилением функции промотора транспортера серотонина связаны с обсессивно-компульсивным расстройством. Am J Hum Genet. 2006. 78 (5): 815–26. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 87. Литтл К.Ю., Маклауглин Д.П., Ранк Дж. И др. Сайты связывания переносчиков серотонина и уровни мРНК у лиц с депрессией, совершающих суицид. Биол Психиатрия. 1997. 41 (12): 1156–64. [PubMed] [Google Scholar] 88. Хайнц А., Джонс Д. В., Маззанти С. и др. Связь между генотипом переносчика серотонина и экспрессией белка in vivo и нейротоксичностью алкоголя.Биол Психиатрия. 2000. 47 (7): 643–9. [PubMed] [Google Scholar] 89. Шиоэ К., Ичимия Т., Сухара Т. и др. Отсутствует связь между генотипом промоторной области гена транспортера серотонина и связыванием транспортера серотонина в мозге человека, измеренном с помощью ПЭТ. Синапс. 2003. 48 (4): 184–8. [PubMed] [Google Scholar] 90. Каспи А., Сагден К., Моффит Т.Э. и др. Влияние жизненного стресса на депрессию: сдерживание полиморфизмом гена 5-HTT. Наука. 2003. 301 (5631): 386–9. [PubMed] [Google Scholar] 91. Риш Н., Херрелл Р., Ленер Т. и др.Взаимодействие между геном переносчика серотонина (5-HTTLPR), стрессовыми жизненными событиями и риском депрессии: метаанализ. ДЖАМА. 2009. 301 (23): 2462–71. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 92. Szekely E, Herba CM, Arp PP, et al. Распознавание испуганных лиц и ген транспортера серотонина у маленьких детей: исследование поколения R. J Детская психическая психиатрия. 2011. 52 (12): 1279–86. [PubMed] [Google Scholar] 93. Pezawas L, Meyer-Lindenberg A, Drabant EM, et al. Полиморфизм 5-HTTLPR влияет на взаимодействия поясной извилины и миндалины человека: механизм генетической предрасположенности к депрессии.Nat Neurosci. 2005. 8 (6): 828–34. [PubMed] [Google Scholar] 94. Хайнц А., Браус Д.Ф., Смолка М.Н. и др. Миндалевидное тело-префронтальное соединение зависит от генетической вариации переносчика серотонина. Nat Neurosci. 2005; 8 (1): 20–1. [PubMed] [Google Scholar] 95. Мюллер А., Армбрустер Д., Мозер Д.А. и др. Взаимодействие полиморфной области, связанной с геном-переносчиком серотонина, и стрессовых жизненных событий предсказывает стрессовую реакцию кортизола. Нейропсихофармакология. 2011; 36 (7): 1332–9. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 96.Барр С.С., Ньюман Т.К., Беккер М.Л. и др. Полезность нечеловеческих приматов: модель для изучения взаимодействия генов с помощью среды в поведенческих исследованиях. Гены поведения мозга. 2003. 2 (6): 336–40. [PubMed] [Google Scholar] 97. Барр С.С., Ньюман Т.К., Линделл С. и др. Взаимодействие между вариациями гена переносчика серотонина и условиями выращивания в предпочтении и потреблении алкоголя у самок приматов. Arch Gen Psychiatry. 2004. 61 (11): 1146–52. [PubMed] [Google Scholar] 98. Берреттини В., Юань Х, Тоцци Ф. и др.Аллели субъединиц никотиновых рецепторов альфа-5 / альфа-3 повышают риск тяжелого курения. Мол Психиатрия. 2008. 13 (4): 368–73. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 99. Берут Л.Дж., Мэдден П.А., Бреслау Н. и др. Новые гены, выявленные в ходе широкомасштабного исследования ассоциации генома для выявления никотиновой зависимости. Hum Mol Genet. 2007. 16 (1): 24–35. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 100. Saccone SF, Hinrichs AL, Saccone NL и др. Гены холинергических никотиновых рецепторов участвовали в исследовании ассоциации никотиновой зависимости, нацеленном на 348 генов-кандидатов с 3713 SNP.Hum Mol Genet. 2007. 16 (1): 36–49. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 101. Шерва Р., Вильгельмсен К., Померло С.С. и др. Ассоциация однонуклеотидного полиморфизма в нейрональной субъединице ацетилхолинового рецептора альфа 5 (CHRNA5) со статусом курения и «приятным кайфом» во время ранних экспериментов с курением. Зависимость. 2008. 103 (9): 1544–52. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 102. Стивенс В.Л., Берут Л.Дж., Талбот Д.Т. и др. Варианты гена никотиновых рецепторов влияют на склонность к тяжелому курению.Биомаркеры эпидемиологии рака Пред. 2008. 17 (12): 3517–25. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 103. Амос К.И., Ву Х, Бродерик П. и др. Полногеномное сканирование ассоциаций tag SNPs идентифицирует локус восприимчивости к раку легких в 15q25. 1 Nat Genet. 2008. 40 (5): 616–22. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 104. Hung RJ, McKay JD, Gaborieau V и др. Локус восприимчивости к раку легких отображается на гены субъединиц никотинового ацетилхолинового рецептора на 15q25. Природа. 2008. 452 (7187): 633–7. [PubMed] [Google Scholar] 105.Тимофеева М.Н., Маккей Д.Д., Смит Г.Д. и др. Генетический полиморфизм в локусах 15q25 и 19q13, уровни котинина и риск рака легких в EPIC. Биомаркеры эпидемиологии рака Пред. 2011. 20 (10): 2250–61. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 106. Munafo MR, Johnstone EC, Walther D и др. Генотип CHRNA3 rs1051730 и кратковременное прекращение курения. Никотин Tob Res. 2011. 13 (10): 982–8. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 107. Neiswanger K, Hill SY, Kaplan BB. Изучение ассоциации и сцепления аллеля TAQI A1 с геном дофаминового рецептора D2 в образцах алкоголиков женского и мужского пола.Am J Med Genet. 1995. 60 (4): 267–71. [PubMed] [Google Scholar] 108. Hong LE, Hodgkinson CA, Yang Y, et al. Генетически модулированная внутренняя поясная извилина поддерживает никотиновую зависимость человека. Proc Natl Acad Sci U S. A. 2010; 107 (30): 13509–14. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 109. Bierut LJ, Stitzel JA, Wang JC и др. Варианты никотиновых рецепторов и риск никотиновой зависимости. Am J Psychiatry. 2008. 165 (9): 1163–71. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 110. Курятов А., Берреттини В., Линдстрем Дж.Вариант субъединицы альфа5 рецептора ацетилхолина (AChR), связанный с риском никотиновой зависимости и рака легких, снижает функцию (alpha4beta2) alpha5 AChR. Mol Pharmacol. 2011. 79 (1): 119–25. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 111. Thorgeirsson TE, Gudbjartsson DF, Surakka I, et al. Варианты последовательности CHRNB3– CHRNA6 и CYP2A6 влияют на курение. Нат Жене. 2010. 42 (5): 448–53. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 112. Treutlein J, Cichon S, Ridinger M, et al. Полногеномное ассоциативное исследование алкогольной зависимости.Arch Gen Psychiatry. 2009. 66 (7): 773–84. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 113. Линд П.А., Макгрегор С., Винк Дж. М. и др. Полногеномное ассоциативное исследование никотиновой и алкогольной зависимости у населения Австралии и Нидерландов. Twin Res Hum Genet. 2010. 13 (1): 10–29. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 114. Берут Л.Дж., Агравал А., Бухольц К.К. и др. Полногеномное ассоциативное исследование алкогольной зависимости. Proc Natl Acad Sci U S. A. 2010; 107 (11): 5082–7. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 115.Edenberg HJ, Koller DL, Xuei X и др. Полногеномное ассоциативное исследование алкогольной зависимости затрагивает участок хромосомы 11. Alcohol Clin Exp Res. 2010. 34 (5): 840–52. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 116. Шуман Г., Коин Л.Дж., Лурдусами А. и др. Полногеномные ассоциации и генетические функциональные исследования выявили ген кандидата 2 восприимчивости к аутизму (AUTS2) в регуляции потребления алкоголя. Proc Natl Acad Sci U S. A. 2011; 108 (17): 7119–24. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 117.Hodgkinson CA, Enoch MA, Srivastava V, et al. Полногеномная ассоциация определяет гены-кандидаты, которые влияют на электроэнцефалограмму человека. Proc Natl Acad Sci U S. A. 2010; 107 (19): 8695–700. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 118. Ухер Р. Роль генетической изменчивости в возникновении психических заболеваний: основа, основанная на эволюции. Мол Психиатрия. 2009. 14 (12): 1072–82. [PubMed] [Google Scholar] 119. Себат Дж., Лакшми Б., Малхотра Д. и др. Сильная связь мутаций числа копий de novo с аутизмом.Наука. 2007. 316 (5823): 445–9. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 120. Стефанссон Х., Руджеску Д., Чичон С. и др. Большие рецидивирующие микроделеции, связанные с шизофренией. Природа. 2008. 455 (7210): 232–6. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 121. Cases O, Seif I, Grimsby J, et al. Агрессивное поведение и измененное количество серотонина и норэпинефрина в мозге у мышей, лишенных МАОА. Наука. 1995. 268 (5218): 1763–6. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 122. Бруннер Х.Г., Нелен М., Брекфилд Х.О. и др.Аномальное поведение, связанное с точечной мутацией в структурном гене моноаминоксидазы А. Наука. 1993. 262 (5133): 578–80. [PubMed] [Google Scholar] 123. Сабол С.З., Ху С., Хамер Д. Функциональный полиморфизм в промоторе гена моноаминоксидазы А. Hum Genet. 1998. 103 (3): 273–9. [PubMed] [Google Scholar] 124. Микки Б.Дж., Дуччи Ф., Ходжкинсон Калифорния и др. Генотип моноаминоксидазы A предсказывает доступность рецептора серотонина 1A человека in vivo. J Neurosci. 2008. 28 (44): 11354–9. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 125.Каспи А., Макклей Дж., Моффит Т.Э. и др. Роль генотипа в цикле насилия в отношении детей, подвергшихся жестокому обращению. Наука. 2002. 297 (5582): 851–4. [PubMed] [Google Scholar] 126. Тейлор А., Ким-Коэн Дж. Мета-анализ взаимодействий генов и окружающей среды в развитии психической психопатологии. Dev Psychopathol. 2007. 19 (4): 1029–37. [PubMed] [Google Scholar] 127. Ньюман Т.К., Сягайло Ю.В., Барр С.С. и др. Вариации промотора гена моноаминоксидазы А и опыт выращивания влияют на агрессивное поведение макак-резусов. Биол Психиатрия.2005. 57 (2): 167–72. [PubMed] [Google Scholar] 128. Шоберг Р.Л., Дуччи Ф., Барр С.С. и др. Неаддитивное взаимодействие функционального MAO-A VNTR и тестостерона предсказывает антиобщественное поведение. Нейропсихофармакология. 2008. 33 (2): 425–30. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 129. Тикканен Р., Сьоберг Р.Л., Дуччи Ф. и др. Влияние генотипа МАОА, употребления алкоголя и старения на агрессивное поведение. Alcohol Clin Exp Res. 2009. 33 (3): 428–34. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 130. Тикканен Р., Дуччи Ф., Голдман Д. и др.MAOA изменяет влияние пьянства и физического насилия в детстве на риск серьезных импульсивных актов насилия среди насильственных правонарушителей, употребляющих алкоголь. Alcohol Clin Exp Res. 2010. 34 (5): 853–60. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 131. Бевилаква Л., Доли С., Каприо Дж. И др. Стоп-кодон HTR2B, специфичный для популяции, предрасполагает к тяжелой импульсивности. Природа. 2010. 468 (7327): 1061–6. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 132. Купфер Д. Д., Первый МБ, Регье Д. А., редакторы. Программа исследований для DSM-V.Вашингтон, округ Колумбия: Американская психиатрическая ассоциация; 2002. [Google Scholar] 133. Каэтано Р., Кунради С. Алкогольная зависимость: перспектива общественного здравоохранения. Зависимость. 2002. 97 (6): 633–45. [PubMed] [Google Scholar] 134. Антон РФ, Ороси Дж., О’Мэлли С. и др. Оценка мю-опиоидного рецептора (OPRM1) как предиктора ответа налтрексона при лечении алкогольной зависимости: результаты исследования «Комбинированные фармакотерапии и поведенческие вмешательства при алкогольной зависимости» (COMBINE). Arch Gen Psychiatry.2008. 65 (2): 135–44. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar] 135. Oslin DW, Berrettini W., Kranzler HR, et al. Функциональный полиморфизм гена мю-опиоидного рецептора связан с ответом на налтрексон у пациентов с алкогольной зависимостью. Нейропсихофармакология. 2003. 28 (8): 1546–52. [PubMed] [Google Scholar]
Лаборатория аддиктивных расстройств »Фармакология и экспериментальная терапия
Открытые позиции в LAD доступны круглый год.Пожалуйста, свяжитесь с доктором. Cottone ([email protected]) и Sabino ([email protected]) для информации.
Лаборатория аддиктивных расстройств (LAD) занимается главным образом изучением нейробиологических механизмов мотивированного поведения. Исследования сосредоточены на оценке влияния воздействия поощрений, включая алкоголь, наркотики и вкусную пищу, на поведение и функцию мозга. Лаборатория использует экологические и генетические модели болезней на животных в сочетании с молекулярно-биологическими и биохимическими методами.
Миссия LAD:
LAD обязуется:
o Проведение исследований , которые расширяют наши представления о патофизиологии и профилактике психических заболеваний и применяют это для разработки новых терапевтических средств.
o Обеспечить выдающуюся междисциплинарную подготовку для студентов магистратуры и бакалавриата.
Основные интересы доктора Сабино — понять нейробиологические основы зависимости от наркотиков, вызывающих злоупотребление, особенно алкоголя, а также связанных со стрессом расстройств и депрессии.Для достижения целей используется интегративный поведенческий, фармакологический и молекулярный подход. Лаборатория работает над разработкой новых терапевтических средств для лечения этих психических заболеваний. Текущие проекты включают изучение роли системы сигма-рецепторов в алкогольной зависимости и депрессии, а также исследование роли гипоталамической и внегипоталамической нейропептидных систем в стрессе и тревоге.
Научные интересы доктора Коттона сосредоточены на нейробиологии мотивированного поведения и расстройств, связанных со стрессом.Основная цель исследования доктора Коттона — определение биологических основ и потенциальных методов лечения расстройств пищевого поведения и ожирения. Текущие проекты оценивают роль высвобождающего фактора кортикотропина (CRF) и эндоканнабиноидных систем в компульсивном переедании и гедоническом приеме пищи. Исследования доктора Коттона проводятся на экологических и генетических моделях животных с использованием поведенческих, биохимических и молекулярных подходов.
Доктор Коттоне и доктор Сабино являются преподавателями следующих программ:
Бостонский университет Ph.D. Программа по биомолекулярной фармакологии
Программа для выпускников Бостонского университета по неврологии

Специальный выпуск: аддиктивные расстройства и клиническая психиатрия
Уважаемые коллеги,
Зависимые расстройства относятся к числу наиболее распространенных психопатологий, оказывающих огромное влияние на человека, его непосредственный социальный контекст и общество. Однако аддиктивные расстройства представляют собой разнородный набор расстройств, включающих зависимость от различных психоактивных веществ, а также поведенческие зависимости.Кроме того, аддиктивные расстройства часто сочетаются с другими психическими и физическими состояниями, что обычно приводит к негативному влиянию на течение обоих расстройств. Для развития этой области чрезвычайно важно лучше понять клиническую неоднородность аддиктивных расстройств и, как следствие, разработать более индивидуализированный подход к лечению. Такой подход в конечном итоге должен улучшить результат лечения.
В этом специальном выпуске журнала Journal of Clinical Medicine , озаглавленном «Аддиктивные расстройства и клиническая психиатрия», мы приветствуем статьи из области наркологической медицины и психиатрии и психологии наркозависимости, которые сосредоточены на клинических исследованиях наркозависимости.Настоятельно приветствуется представление материалов, посвященных трансляции фундаментальных (нейро) научных исследований клиническим группам населения или направленных на клиническую неоднородность и сопутствующие психические заболевания. Мы приглашаем оригинальные исследовательские работы, основанные на исходных данных, а также краткие сообщения и обзорные статьи. Все рукописи проходят стандартную процедуру рецензирования в соответствии с процедурой и политикой журнала.
Доктор Арнт Ф. А. Шеллекенс
Приглашенный редактор
Информация для подачи рукописей
Рукописи должны быть представлены онлайн по адресу www.mdpi.com, зарегистрировавшись и войдя на этот сайт. После регистрации щелкните здесь, чтобы перейти к форме отправки. Рукописи можно подавать до установленного срока. Все статьи будут рецензироваться. Принятые статьи будут постоянно публиковаться в журнале (как только они будут приняты) и вместе будут перечислены на веб-сайте специального выпуска. Приглашаются исследовательские статьи, обзорные статьи, а также короткие сообщения. Для запланированных статей название и краткое резюме (около 100 слов) можно отправить в редакцию для объявления на этом сайте.
Представленные рукописи не должны были публиковаться ранее или рассматриваться для публикации в другом месте (за исключением трудов конференции). Все рукописи тщательно рецензируются в рамках процесса одинарного слепого рецензирования. Руководство для авторов и другая важная информация для подачи рукописей доступна на странице Инструкции для авторов. Journal of Clinical Medicine — это международный рецензируемый журнал с открытым доступом, выходящий один раз в месяц, издающийся MDPI.
Пожалуйста, посетите страницу Инструкции для авторов перед отправкой рукописи. Плата за обработку статьи (APC) для публикации в этом журнале с открытым доступом составляет 2200 швейцарских франков. Представленные статьи должны быть хорошо отформатированы и написаны на хорошем английском языке. Авторы могут использовать MDPI Услуги редактирования на английском языке перед публикацией или во время редактирования автора.
Добро пожаловать на консультацию по борьбе с зависимостью
Консультационная программа по зависимым расстройствам предназначена для подготовки студентов к работе. в области консультирования зависимостей.Свидетельство о достижениях и партнер Имеются степени. Программа предоставляет студентам образование и обучение. развивать парапрофессиональный опыт и претендовать на работу в качестве начального уровня консультанты по зависимостям. Обязательный компонент полевой работы предлагает студентам неоценимое практический опыт работы в учреждении, специализирующемся на лечении алкоголя и наркотическая зависимость.Лицензированные врачи, желающие получить опыт работы с зависимостями, могут заполнить новая награда за компетенцию в области навыков, не связанных с полевыми исследованиями: постпрофессиональная практика при привыкании Консультирование при расстройствах.
Результаты обучения учащихся по программе
Внедрить систематический подход к скринингу и оценке мнения отдельных лиц иметь расстройство, связанное с употреблением психоактивных веществ, и которые рассматриваются как связанные с зависимостью услуги в кризисной ситуации.
Используйте совместный процесс, в котором профессионалы и клиент разрабатывают письменный документ, определяющий важные цели лечения в рамках измеримых срочных действия, направленные на достижение этих целей с ожидаемыми результатами.
Применять административную, клиническую и оценочную деятельность, которая приносит клиенту, лечебные услуги и другие ресурсы вместе, чтобы сосредоточиться на выявленных проблемах и потребностях в плане лечения.
Содействовать продвижению клиента к взаимно определенным целям и задачам лечения, включая методы консультирования, учитывающие индивидуальные потребности клиентов и влияние близких людей, а также культурные и социальные нормы клиента.
Предоставить клиентам, семьям, близким людям и общественным группам информацию о рисках, связанных с употреблением психоактивных веществ, а также доступных профилактике, лечении и ресурсы восстановления.
Запишите процесс скрининга и приема, оценку, план лечения, клинические отчеты а также отчеты о проделанной работе, итоги выписки и другие данные, относящиеся к клиенту.
Выполнять обязанности консультанта по наркозависимости в рамках принятых этических и поведенческих норм. стандарты поведения и профессионального развития.
Офисы департамента
Подразделение: Здравоохранение / Социальные службы
Декан: д-р Алан Прайс (A-218, доб.3044)
Факультет и офисы
Председатель: Гордон Коберн (ECOC-3, # 5, доб. 3021)
Контактная информация всех преподавателей и сотрудников кафедры
Клиническое руководство по молодежным аддиктивным расстройствам
Это долгожданное продолжение классического текста « Клиническое руководство по лечению злоупотребления психоактивными веществами у подростков » представляет последние исследования по проблемам употребления психоактивных веществ и расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ (SUD), у подростков 12–18 и взрослых в возрасте 18–25 лет.Это новое руководство предлагает существенное обновление 16 глав предыдущего руководства, предлагая 7 дополнительных глав, посвященных важным новым темам, таким как первичная педиатрическая оценка и вмешательство, электронные инструменты, определенные вещества (например, каннабис, опиоиды, алкоголь) и многое другое. более. Психиатры, психологи, социальные работники и специалисты по злоупотреблению психоактивными веществами, а также прикладные исследователи и специалисты в области общественного здравоохранения найдут это новое руководство как богатый на исследования и клинически убедительный ресурс для понимания течения болезни, профилактики, диагностики, вмешательств, связанных с конкретными веществами и т. Д. -частые расстройства и проблемы, связанные с особыми группами населения.
Сильные стороны этого текста, отредактированного двумя ведущими экспертами по наркозависимости среди молодежи, многочисленны:
Поскольку молодежь — это не просто миниатюрные взрослые, в книге используется подход, основанный на развитии, чтобы понять начало употребления психоактивных веществ и траектория к SUD и поведенческим аддиктивным расстройствам.
Обширный раздел книги посвящен эпидемиологии, диагностике и вмешательствам в отношении конкретных веществ, вызывающих злоупотребление, включая алкоголь, табак, каннабис и опиоиды.Для каждого описан полный спектр вмешательств, включая фармакотерапию, когнитивно-поведенческую терапию, повышение мотивации и психосоциальные стратегии.
За введением о природе связи между сопутствующими расстройствами следуют главы, посвященные интернализирующим расстройствам (таким как депрессия), суицидальному поведению, психотическим расстройствам, экстернализирующим расстройствам (таким как дефицит внимания / гиперактивность) и поведенческой зависимости.
Специальные главы посвящены обращению с молодыми людьми с SUD в системе ювенальной юстиции и последствиям для ребенка употребления психоактивных веществ матерью во время беременности.Успехи в исследованиях и клинических стратегиях делают обе темы актуальными.
Три приложения завершают книгу. Первый предлагает ресурсы для инструментов скрининга и оценки, второй предоставляет избранный список веб-сайтов для родителей, которые ищут советы и ресурсы по профилактике и вмешательству наркомании, а третий перечисляет веб-сайты, содержащие общую информацию о самопомощи, в том числе о том, как найти местные Встречи АА или АН.
Новые исследования психопатологии развития и развития подростков имеют значение для того, как мы рассматриваем текущие парадигмы профилактики, вмешательства и лечения, и Клиническое руководство по молодежным аддиктивным расстройствам незаменимо, помогая читателю понять и реализовать эффективные стратегии для этих пациентов и их семьи.
Химическая нейромодуляция при болевых и аддиктивных расстройствах
Аддиктивное поведение — это поведение, связанное с развитием зависимости. К аддиктивному поведению относятся наркомания, интернет-зависимость, зависимость от азартных игр, сексуальная зависимость и зависимость от мобильного телефона. Эти поведенческие расстройства включают компульсивное поведение, тягу, рецидивы и недостаток вознаграждения. Предыдущие исследования сообщают, что у них одинаковые мозговые механизмы: система вознаграждения или гедоническая система мозга, которая представляет собой проект вентральной тегментальной области к прилежащему ядру.Этот механизм запускается через передачу дофамина, хотя несколько исследований показывают, что другие нейронные субстраты также модулируют систему вознаграждения.
Недавние исследования показывают, что невропатическая боль — это заболевание центральной нервной системы (ЦНС). В исследованиях упоминалось, что при хронической боли или стрессе можно использовать ту же дофаминергическую систему вознаграждения, чтобы изменить поведение, вызывающее привыкание. Боль и зависимость могут иметь схожие характеристики, включая нарушение гедонистической способности, компульсивное поведение при поиске наркотиков и переживание тяжелого стресса.Зависимость и боль представляют собой серьезную проблему для нашего сообщества и приводят к дорогостоящим расходам с точки зрения долгосрочного медицинского обслуживания.
Однако есть и другие текущие проблемы в этой области. Можем ли мы разработать новые стратегии для облегчения и лечения зависимого поведения и боли? Возникает ли одновременно парадоксальный эффект, награда и отвращение, при аддиктивном поведении? Более того, как свойство отвращения к привыканию влияет на аддиктивное поведение? Необходимо провести дальнейшие исследования для изучения взаимосвязи между зависимостью и болью и того, как зависимость взаимодействует с болью.Кроме того, следует начать дальнейшие исследования, чтобы выяснить, все ли заболевания, связанные с нейропатической болью, передаются через спиноталамокортикальный путь. Наконец, должно быть больше исследований о том, как зависимость и боль разделяют систему вознаграждения дофамина и может ли это проявляться в других системах мозга.
Целью этого специального выпуска является объединение исследований из области поведенческой науки, молекулярной биологии, фармакологии, нейробиологии, неврологии и психиатрии. Мы настоятельно рекомендуем междисциплинарные исследования фундаментальных и прикладных вопросов, лежащих в основе последних достижений в области наркозависимости и боли.Приветствуются оригинальные исследования и обзорные статьи.
Возможные темы включают, но не ограничиваются следующим:
Разработка новых стратегий для облегчения и лечения зависимого поведения и боли
Аддиктивные расстройства, вызываемые эффектами поощрения и отвращения
Аверсивные нейронные субстраты наркомании, влияющие на аддиктивное поведение
Взаимосвязь между зависимостью и болью и их взаимодействия
Наркомания и боль разделяют с системой вознаграждения дофамина
Современные и новые методы обезболивания при зависимости
Наркомания, которые имеют тот же механизм мозга, что и нефармакологическая зависимость
.
No related posts.

Аддиктивные расстройства в клинике шизофрении (феноменология, типология, реабилитация)

Раздел 15 «Основы аддиктологии» / КонсультантПлюс

Отделение терапии амбулаторных больных с аддиктивными расстройствами

История отделения

Научная деятельность отделения

Публикации отделения

Сотрудники отделения

Аддиктивные расстройства Aддикция зависимость ощущаемая человеком

динамика, половозрастной и миграционный аспекты

В России предлагают создать госпрограмму психического здоровья

Что такое аддиктивное расстройство личности?

ДРУГИЕ ЯЗЫКИ

Помощь людям, страдающим расстройствами пищевого поведения, найти в себе силы противостоять и преодолевать коренные причины своей болезни.

Центр надежды Линднера предлагает лечение и инструменты для преодоления зависимости

Амбулаторное лечение наркозависимости

Интенсивная амбулаторная программа

Премьер-обследование и лечение наркозависимости в стационаре

Основные предложения:

Основные предложения:

Генетические основы аддиктивных расстройств

Francesca Ducci

David Goldman

Наследственность зависимостей

Режим наследования

Изменения генных эффектов на протяжении всей жизни

Совместное и неразделенное наследование

Взаимодействие генетических факторов и факторов окружающей среды

Промежуточные фенотипы

Идентификация генов

Гены-кандидаты

Гены, метаболизирующие алкоголь: ADh2B и ALDh3

Гены-модерирующие моноамины

SLC6A4

Общегеномные исследования ассоциаций

Редкие и общие варианты

HTR2B

Классификация и лечение зависимостей

Резюме

Ключевые моменты

Сноски

Ссылки

Лаборатория аддиктивных расстройств »Фармакология и экспериментальная терапия

Специальный выпуск: аддиктивные расстройства и клиническая психиатрия

Добро пожаловать на консультацию по борьбе с зависимостью

Клиническое руководство по молодежным аддиктивным расстройствам

Химическая нейромодуляция при болевых и аддиктивных расстройствах

Добавить комментарий Отменить ответ