Виды эксперимента

Эксперименты в психологии подразделяются на несколько видов.

По способам проведения различают:

1. Лабораторный эксперимент
2. Естественный эксперимент
3. Полевой эксперимент
4. Пилотажный эксперимент
5. Подтверждающий эксперимент

Лабораторный эксперимент

Проходит в специально подготовленных условиях. Исследователь осознанно и запланированно влияет на объект исследования, для того чтобы переменить его состояние и ощущения.

Плюсами данного метода считают жесткий контроль над всеми показателями, а также использование специализированной аппаратуры для измерений.

Минусами этого эксперимента можно назвать сложности воспроизведения полученных результатов в ситуации реальной жизни. Испытуемый, находясь в процессе наблюдения, обязательно оповещен обо всех деталях участия, что служит причиной появления искажения его мотиваций.

Естественный эксперимент

Проходит в обычных жизненных условиях. Плюсами можно считать то, что исследование объекта реализовывается в обычной жизни, поэтому приобретенные результаты можно легко перенести в реальную жизнь. Испытуемые чаще всего не знают об участии в исследовании, при этом нет искажения мотивации.

Минусами данного эксперимента служит нереальность контроля над всеми показателями, а также присутствие постороннего влияния из окружающего мира.

Полевой эксперимент

Проходит по плану естественного. Причем, возможно применение стационарной аппаратуры для более точного фиксирования полученных данных. Все испытуемые оповещены об участии в исследованиях, при этом привычная обстановка уменьшает уровень искажения мотивации.

В соответствии с целями проведения экспериментов их подразделяют на:

• Поисковый эксперимент – его основой служит нахождение причинно-следственных взаимосвязей между произошедшими явлениями. Он осуществляется на первоначальном этапе эксперимента, помогает формулировать гипотезы, выделять побочные переменные данные и устанавливать способы контроля над ними.
• Пилотажный эксперимент— служит пробным экспериментом, первым в серии. Проводят на маленькой группе, без жесткого контроля переменных показателей. Этот эксперимент дает возможность устранять важные ошибки в описании гипотезы, а также сформулировать цель и откорректировать методы ведения наблюдений.
• Подтверждающий эксперимент— обращен на установление функциональной связи и корректировку количественных отношений со всеми переменными. Он проходит на завершающем этапе.

Готовые работы на аналогичную тему

По методам воздействия эксперименты подразделяются на:

• Констатирующие – включают в себя замер состояния объекта (человека или группы) до влияния на него, диагностику первоначального состояния и определение причинно-следственной взаимосвязи между явлениями. Цель такого эксперимента определена внедрением способов инициативного развития или вырабатывания определенных свойств у личности.

• Контрольный эксперимент – необходим для вторичного замера состояния объекта (человека или группы) и сопоставление результата с исходным состоянием.

По результатам воздействия на независимые переменные данные выделяют:

• Спровоцированный эксперимент – способ, при котором специально меняется показатель независимой переменной, а наблюдаемые данные (ответная реакция личности) при этом называют спровоцированными результатами.

  Замечание 1

  Независимая переменная — это показатель, который преднамеренно выбирается экспериментатором для выяснения его воздействия на показатель зависимой переменной.

• Эксперимент, на который ссылаются – способ, при котором видоизменение независимой переменной проходит без вторжения экспериментатора. Его используют, если независимая переменная влияет на состояние человека. Если влияние на испытуемого может вызвать отрицательное физическое или психическое нарушение, тогда такой эксперимент запрещен.

Психологические эксперименты

Человек и особенности его личности уже не одно столетие являются объектом интереса и изучения великих умов человечества. И с самого начала развития психологической науки и до наших дней люди сумели развить и существенно улучшить свои навыки в этом непростом, но захватывающем деле. Поэтому сейчас для получения достоверных данных в изучении особенностей психики человека и его личности люди пользуются большим количеством самых разных способов и методов исследования в психологии. И одним из методов, получивших наибольшую популярность и зарекомендовавших себя с самой практической стороны, является психологический эксперимент.

Отдельные примеры самых известных, интересных и даже антигуманных и шокирующих социально-психологических экспериментов, которые проводились над людьми, мы решили рассмотреть независимо от общего материала, в силу их важности и значимости. Но в начале этой части нашего курса мы ещё раз вспомним о том, что такое психологический эксперимент и каковы его особенности, а также вкратце затронем виды и характеристики эксперимента.

Что такое эксперимент?

Эксперимент в психологии – это определённый опыт, который проводится в специальных условиях, с целью получения психологических данных путём вмешательства исследователя в процесс деятельности испытуемого. Исследователем в процессе эксперимента может выступать и ученый-специалист, и простой обыватель.

Основными характеристиками и особенностями эксперимента являются:

• Возможность изменения какой-либо переменной и создания новых условий для выявления новых закономерностей;
• Возможность выбрать точку отсчёта;
• Возможность неоднократного проведения;
• Возможность включать в состав эксперимента другие методы психологических исследований: тест, опрос, наблюдение и другие.

Сам же эксперимент может быть нескольких видов: лабораторный, естественный, пилотажный, явный, скрытый и т.д.

Если вы не изучали первые уроки нашего курса, то наверняка вам будет интересно узнать, что более подробно ознакомиться с экспериментом и другими методами исследований в психологии вы можете в нашем уроке «Методы психологии».

Сейчас же мы переходим к рассмотрению самых известных психологических экспериментов.

Самые известные психологические эксперименты

1. Хоторнский эксперимент
2. Эксперимент Милгрэма
3. Стэнфордский тюремный эксперимент
4. Эксперимент Рингельмана
5. Эксперимент «Я и другие»
6. «Чудовищный» эксперимент
7. Проект «Аверсия»
8. Эксперименты Лэндиса
9. Крошка Альберт
10. Приобретённая (выученная) беспомощность
11. Мальчик, воспитанный как девочка

1

Хоторнский эксперимент

Под названием Хоторнский эксперимент понимается ряд социально-психологических экспериментов, которые проводились с 1924 по 1932 годы в американском городе Хоторн на фабрике «Western Electrics» группой исследователей, во главе которых был психолог Элтон Мэйо. Предпосылкой для проведения эксперимента послужило снижение производительности труда среди рабочих фабрики. Исследования, которые проводились по этому вопросу, не смогли объяснить причины этого снижения. Т.к. руководство фабрики было заинтересовано в том, чтобы поднять производительность, учёным была дана полная свобода действий. Их целью было выявить зависимость между физическими условиями работы и эффективностью работников.

После долгих исследований учёные пришли к выводу, что на производительность труда влияют социальные условия и, главным образом, возникновение интереса работников к процессу работы, как следствие их осведомлённости о своём участии в эксперименте. Один лишь факт того, что работники выделяются в отдельную группу и к ним проявляется особое внимание со стороны учёных и руководителей уже влияет на эффективность работников. Кстати говоря, в процессе Хоторнского эксперимента был выявлен эффект Хоторна, а сам эксперимент повысил авторитет психологических исследований как научных методов.

Зная о результатах Хоторнского эксперимента, а также об эффекте, мы можем применить эти знания на практике, а именно: оказать положительное воздействие на свою деятельность и деятельность других людей. Родители могут улучшить развитие своих детей, педагоги могут повысить успеваемость учащихся, работодатели – эффективность своих работников и производительность труда. Для этого можно попробовать объявить о том, что будет проходить некий эксперимент, а люди, которым вы это объявляете – его важная составляющая. С этой же целью можно применить внедрение каких-либо инноваций. Но об этом вы можете более подробно узнать отсюда.

А узнать подробности Хоторнского эксперимента вы можете здесь.

2

Эксперимент Милгрэма

Эксперимент Милгрэма был впервые описан американским социальным психологом в 1963 году. Его целью было выяснить, сколько страданий могут причинить одни люди другим, причём невинным людям, при условии, если это является их рабочими обязанностями. Участникам эксперимента сказали, что исследуется влияние боли на память. А участниками были сам экспериментатор, реальный испытуемый («учитель») и актёр, который играл роль другого испытуемого («ученика»).

«Ученик» должен был заучивать слова из списка, а «учитель» – проверять его память и, в случае ошибки, наказывать электрическим разрядом, каждый раз увеличивая его силу.

Изначально эксперимент Милгрэма проводился для того, чтобы выяснить, как жители Германии могли принимать участие в уничтожении огромного количества людей во время нацистского террора. В итоге, эксперимент наглядно продемонстрировал неспособность людей (в данном случае «учителей») противостоять начальнику (исследователю), приказывавшему продолжать выполнение «работы», несмотря на то, что «ученику» причиняются страдания. В результате эксперимента было выявлено, что в сознании человека глубоко укоренена необходимость подчинения авторитетам, даже при условии внутреннего конфликта и моральных страданий. Сам же Милгрэм отмечал, что под давлением авторитета адекватные взрослые люди способны зайти очень далеко.

Если мы на какое-то время задумаемся, то увидим, что, на самом деле, результаты эксперимента Милгрэма говорят нам, помимо всего прочего, о неспособности человека самостоятельно решать что ему делать и как себя вести, когда «над ним» стоит кто-то выше по рангу, статусу и т. п. Проявление этих особенностей человеческой психики, к сожалению, очень часто приводит к плачевным результатам. Чтобы наше общество можно было назвать по настоящему цивилизованным, люди должны научиться всегда руководствоваться человеческим отношением друг к другу, а также этическими нормами и моральными принципами, которые диктует им их совесть, а не авторитет и власть других людей.

Ознакомиться с деталями эксперимента Милгрэма вы можете здесь.

3

Стэнфордский тюремный эксперимент

Стэнфордский тюремный эксперимент проводился американским психологом Филиппом Зимбардо в 1971 году в Стэнфорде. В нём исследовалась реакция человека на условия тюремного заключения, ограничение свободы и влияние на его поведение навязанной социальной роли. Финансирование осуществлялось ВМФ США для того, чтобы объяснить причины конфликтов в морской пехоте и исправительных учреждениях ВМФ. Для эксперимента были отобраны мужчины, часть которых стала «заключёнными», а другая часть – «охранниками».

«Охранники» и «заключённые» очень быстро вжились в роли, а ситуации в импровизированной тюрьме подчас возникали очень опасные. В трети «охранников» проявлялись садистские наклонности, а «заключённые» получили сильнейшие моральные травмы. Эксперимент, рассчитанный на две недели, остановили уже через шесть дней, т.к. он начал выходить из-под контроля. Стэнфордский тюремный эксперимент нередко сравнивают с описанным нами выше экспериментом Милгрэма.

В реальной жизни можно увидеть, как какая-либо оправдывающая идеология, поддерживаемая государством и социумом, может сделать людей чрезмерно восприимчивыми и покорными, а власть авторитетов оказывает сильнейшее воздействие на личность и психику человека. Понаблюдайте за собой, и вы увидите наглядное подтверждение тому, как определённые условия и ситуации влияют на ваше внутренне состояние и формируют поведение сильнее внутренних особенностей вашей личности. Очень важно уметь всегда оставаться собой и помнить о своих ценностях, чтобы не поддаваться влиянию внешних факторов. И сделать это можно лишь с помощью постоянного самоконтроля и осознанности, которые, в свою очередь, нуждаются в регулярной и систематической тренировке.

Подробности Стэнфордского тюремного эксперимента можно найти, перейдя по этой ссылке.

4

Эксперимент Рингельмана

Эксперимент Рингельмана (он же эффект Рингельмана) был впервые описан в 1913 году, а проведён в 1927 году французским профессором сельскохозяйственной инженерии Максимилианом Рингельманом. Данный эксперимент был проведён из любопытства, но выявил закономерность сокращения производительности людей в зависимости от увеличения количества людей в той группе, в которой они работают. Для эксперимента осуществлялась случайная подборка разного количества людей для выполнения определённой работы. В первом случае это было поднятие тяжестей, а во втором – перетягивание каната.

Один человек мог поднять максимально, например, тяжесть весом в 50 кг. Следовательно, два человека должны были суметь поднять 100 кг, т. к. результат должен прямо пропорционально возрасти. Но эффект был иным: два человека смогли поднять лишь 93% от того веса, 100% которого могли поднять поодиночке. Когда группу людей увеличили до восьми человек, они подняли только 49% веса. В случае с перетягиванием каната эффект был тот же самый: увеличение количества людей снижало процент эффективности.

Можно сделать вывод, что когда мы рассчитываем только на собственные силы, то и к достижению результата прилагаем максимальные усилия, а когда работаем в группе, то нередко надеемся на кого-то другого. Проблема заключается в пассивности действий, причём эта пассивность больше социальная, нежели физическая. Одиночная работа вызывает в нас рефлекс добиться максимума от себя самих, а в групповой работе результат не так значим. Поэтому, если вам нужно сделать что-то очень важное, то лучше всего надеяться только на себя и не рассчитывать на помощь других людей, ведь тогда вы выложитесь «по полной» и добьётесь своего, да и другим людям не так важно то, что важно вам.

Больше информации об эксперименте/эффекте Рингельмана можно найти здесь.

5

Эксперимент «Я и другие»

«Я и другие» это советский научно-популярный фильм 1971 года, в котором представлены съёмки нескольких психологических экспериментов, ход которых комментирует диктор. Эксперименты в фильме отображают влияние мнения окружающих на человека и его способность додумывать то, что он не сумел запомнить. Все эксперименты подготовила и провела психолог Валерия Мухина.

Эксперименты, показанные в фильме:

• «Нападение»: испытуемые должны описать детали импровизированного нападения и вспомнить приметы нападавших.
• «Учёный или убийца»: испытуемым демонстрируют портрет одного и того же человека, предварительно представив его учёным или убийцей. Участники должны составить психологический портрет этого человека.
• «Обе белые»: на стол перед участниками-детьми ставят чёрную и белую пирамидки. Трое из детей говорят, что обе пирамидки белые, проверяя четвёртого на внушаемость. Результаты эксперимента очень интересные. Позднее этот эксперимент был проведён с участием взрослых людей.
• «Сладкая солёная каша»: три четверти каши в тарелке сладкие, а одна – солёная. Троим детям дают кашу, и они говорят, что она сладкая. Четвёртому дают солёный «участок». Задача: проверить, какой назовёт кашу ребёнок, попробовавший солёный «участок», когда трое остальных говорят, что она сладкая, тем самым, проверив важность общественного мнения.
• «Портреты»: участникам показывают 5 портретов и просят выяснить, есть ли среди них два фото одного и того же человека. При этом, все участники, кроме одного, который пришёл позже, должны сказать, что два разных фото – это фото одного и того же человека. Сутью эксперимента также является узнать, как влияет мнение большинства на мнение одного.
• «Тир»: перед школьником находятся две мишени. Если он выстрелит в левую, то выпадет рубль, который он сможет забрать себе, если в правую, то рубль пойдёт на нужды класса. В левой мишени изначально сделано больше отметок о попаданиях. Нужно выяснить, в какую мишень будет стрелять школьник, если видит, что многие его товарищи стреляли в левую мишень.

Подавляющее большинство результатов экспериментов, проводимых в фильме, показало, что для людей (как для детей, так и для взрослых) очень важно то, что говорят другие и их мнение. Так и в жизни: очень часто мы отказываемся от своих убеждений и мнений, когда видим что мнение остальных не совпадает с нашим собственным. Т.е., можно сказать, что мы теряем себя среди остальных. По этой причине многие люди не добиваются своих целей, предают свои мечты, идут на поводу у общественности. Нужно уметь в любых условиях сохранять свою индивидуальность и всегда думать только своей головой. Ведь, в первую очередь, хорошую службу это сослужит именно вам.

Прочитать о фильме «Я и другие» более подробно, а также посмотреть сам фильм можно на этой странице.

Кстати, в 2010 году был сделан ремейк данного фильма, в котором были представлены те же эксперименты. При желании вы можете найти оба этих фильма в Интернете.

6

«Чудовищный» эксперимент

Чудовищный, по своей сути, эксперимент был проведён в 1939 году в США психологом Уэнделлом Джонсоном и его аспиранткой Мэри Тюдор для того, чтобы выяснить, насколько дети подвержены внушению. Для эксперимента были выбраны 22 ребёнка-сироты из города Дэвенпорт. Их разделили на две группы. Детям из первой группы говорили о том, как замечательно и правильно они говорят, и всячески хвалили. Вторую половину детей убеждали, что их речь полна недостатков, и называли их жалкими заиками.

Результаты этого чудовищного эксперимента также были чудовищными: у большинства детей из второй группы, которые не имели никаких дефектов речи, начали развиваться и укоренились все симптомы заикания, сохранявшиеся на протяжении всей их дальнейшей жизни. Сам же эксперимент очень долго скрывали от общественности, чтобы не повредить репутации доктора Джонсона. Потом, всё же, люди узнали об этом эксперименте. Позже, кстати говоря, подобные эксперименты проводили нацисты над заключёнными концлагерей.

Глядя на жизнь современного общества, порой поражаешься тому, как воспитывают своих детей родители в наши дни. Нередко можно увидеть, как они ругают своих детей, оскорбляют их, обзывают, называют очень неприятными словами. Не удивительно, что из маленьких детей вырастают люди со сломанной психикой и отклонениями в развитии. Нужно понимать, что всё то, что мы говорим нашим детям, и, тем более, если мы говорим это часто, со временем найдёт своё отражение в их внутреннем мире и становлении их личности. Нужно тщательно следить за всем, что мы говорим свои детям, как мы с ними общаемся, какую самооценку формируем и какие ценности прививаем. Только здоровое воспитание и настоящая родительская любовь могут сделать наших сыновей и дочерей адекватными людьми, готовыми к взрослой жизни и способными стать частью нормального и здорового общества.

Более подробная информация о «чудовищном» эксперименте есть здесь.

7

Проект «Аверсия»

Этот страшный проект проводился с 1970 по 1989 года в армии ЮАР под «предводительством» полковника Обри Левина. Это была секретная программа, направленная на то, чтобы очистить ряды южно-африканской армии от лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. «Участниками» эксперимента, согласно официальным данным, стали около 1000 человек, хотя точное число жертв неизвестно. Для достижения «благой» цели учёные использовали множество средств: от наркотиков и электрошоковой терапии до кастрации химическими препаратами и операций по перемене пола.

Проект «Аверсия» потерпел неудачу: изменить сексуальную ориентацию военнослужащих оказалось невозможно. А сам «подход» не был основан ни на каких научных данных о гомосексуальности и транссексуальности. Многие жертвы этого проекта так и не смогли реабилитироваться. Некоторые покончили с жизнью самоубийством.

Конечно, этот проект касался только лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Но если говорить о тех, кто отличается от остальных вообще, то мы часто можем видеть, что общество не желает принимать людей «не похожих» на остальных. Даже малейшее проявление индивидуальности может стать причиной насмешек, неприязни, непонимания и даже агрессии со стороны большинства «нормальных». Каждый человек это индивидуальность, личность, обладающая своими особенностями и психическими свойствами. Внутренний мир каждого человека это целая вселенная. Мы не имеем права говорить людям, как им нужно жить, говорить, одеваться и т.д. Мы не должны пытаться их изменить, если их «неправильность», конечно, не наносит вреда жизни и здоровью окружающих. Мы должны принимать всех такими, какие они есть, невзирая на их половую, религиозную, политическую и даже сексуальную принадлежность. У каждого есть право быть самим собой.

Больше подробностей о проекте «Аверсия» можно найти по этой ссылке.

8

Эксперименты Лэндиса

Эксперименты Лэндиса также имеют название «Спонтанные выражения лиц и подчинённость». Цикл этих экспериментов был проведён психологом Карини Лэндисом в Миннесоте в 1924 году. Целью эксперимента было выявление общих закономерностей работы групп лицевых мышц, которые отвечают за выражение эмоций, а также поиск мимики, характерной для этих эмоций. Участниками экспериментов были студенты Лэндиса.

Для более отчётливого отображения мимики на лицах испытуемых были нарисованы специальные линии. После этого им предъявлялось что-либо способное вызвать сильные эмоциональные переживания. Для отвращения студенты нюхали аммиак, для возбуждения они смотрели порнографические картинки, для удовольствия – слушали музыку и т.д. Но самый широкий резонанс вызвал последний эксперимент, в котором испытуемые должны были отрезать голову крысе. И поначалу многие участники наотрез отказывались делать это, но в итоге всё равно делали. Результаты эксперимента не отразили никакой закономерности в выражении лиц людей, зато показали, насколько готовы люди подчиняться воле авторитетов и способны под этим давлением делать то, чего в обычных условиях делать бы никогда не стали.

Так ведь и в жизни: когда всё отлично и складывается так, как нужно, когда всё идёт своим чередом, тогда мы чувствуем себя уверенными в себе людьми, имеем своё мнение и сохраняем индивидуальность. Но стоит только кому-то оказать на нас давление, как большинство из нас сразу же перестают быть собой. Эксперименты Лэндиса в очередной раз доказали, что человек легко «прогибается» под других, перестаёт быть самостоятельным, ответственным, разумным и т.д. На самом же деле, никакой авторитет не может заставлять нас принуждать делать того, чего мы не хотим. Тем более, если это влечёт за собой причинение вреда других живым существам. Если каждый человек будет отдавать себе в этом отчёт, то, вполне вероятно, это сможет сделать наш мир куда гуманнее и цивилизованнее, а жизнь в нём – комфортнее и лучше.

Более детально ознакомиться с экспериментами Лэндиса можно вот здесь.

9

Крошка Альберт

Эксперимент под названием «крошка Альберт» или «Маленький Альберт» был проведён в Нью-Йорке в 1920 году психологом Джоном Уотсоном, который, кстати, является основателем бихевиоризма – особого направления в психологии. Эксперимент проводился для того чтобы выяснить, как формируется страх на предметы, которые до этого никакого страха не вызывали.

Для опыта взяли девятимесячного мальчика по имени Альберт. В течение некоторого времени ему показывали белую крысу, кролика, вату и другие белые предметы. Мальчик играл с крысой и привык к ней. После этого, когда мальчик вновь начинал играть с крысой, доктор ударял молотком по металлу, вызывая у мальчика очень неприятные ощущения. По истечению определённого периода времени Альберт начал избегать контактов с крысой, а ещё позже при виде крысы, а также ваты, кролика и т.п. начинал плакать. В результате эксперимента было выдвинуто предположение, что страхи формируются у человека ещё в самом раннем возрасте и потом остаются на всю жизнь. Что же касается Альберта, то его беспричинный страх белой крысы так и остался с ним на всю жизнь.

Результаты эксперимента «Крошка Альберт», во-первых, снова напоминают нам о том, как важно уделять внимание любым мелочам в процессе воспитания ребёнка. Что-то, кажущееся нам на первый взгляд совсем незначительным и упущенное из вида, может каким-то странным образом отразиться в психике ребёнка и перерасти в некую фобию или страх. Воспитывая детей, родители должны быть предельно внимательны и наблюдать за всем, что их окружает и как они на это реагируют. Во-вторых, благодаря тому, что мы теперь знаем, мы можем определить, понять и проработать какие-то свои страхи, причину которых не можем найти. Вполне возможно, что то, чего мы необоснованно боимся, пришло к нам из нашего же детства. А как приятно может быть избавиться от каких-то страхов, мучавших или просто надоедающих в обычной жизни?!

Узнать об эксперименте «Крошка Альберт» больше вы можете вот отсюда.

10

Приобретённая (выученная) беспомощность

Приобретённой беспомощностью называют психическое состояние, при котором индивид не делает абсолютно ничего для того, чтобы как-то улучшить своё положение, даже имея такую возможность. Это состояние появляется, в основном, после нескольких безуспешных попыток повлиять на негативные воздействия среды. В итоге, человек отказывается от любых действий по перемене или избеганию пагубной среды; теряется ощущение свободы и вера в собственные силы; появляется депрессия и апатия.

Впервые этот феномен был открыт в 1966 году двумя психологами: Мартином Селигманом и Стивом Майером. Ими был проведён опыт на собаках. Собак разделили на три группы. Собаки из первой группы немного посидели в клетках и были отпущены. Собак из второй группы подвергали небольшим ударам тока, но давали возможность отключать электричество, нажав лапами на рычаг. Третью группу подвергали тем же ударам тока, но без возможности его отключения. Через некоторое время собак из третьей группы поместили в специальный вольер, откуда можно было легко выбраться, просто перепрыгнув стенку. В этом вольере собак так же подвергли ударам тока, но они продолжали оставаться на месте. Это сказало учёным о том, что у собак выработалась «приобретённая беспомощность» они стали уверенны в том, что беспомощны перед воздействием внешнего мира. После учёными был сделан вывод, что человеческая психика ведёт себя подобным образом после нескольких неудач. Но стоило ли подвергать мучениям собак для того чтобы узнать то, что, в принципе, мы все и так давно знаем?

Наверное, многие из нас могут вспомнить примеры подтверждения того, что доказали учёные в вышеупомянутом эксперименте. У каждого человека в жизни может быть полоса неудач, когда кажется, что всё и все настроены против тебя. Это такие моменты, когда опускаются руки, хочется всё бросить, перестать желать чего-то лучшего для себя и своих близких. Здесь нужно быть сильным, проявлять стойкость характера и силу духа. Именно эти моменты закаляют нас и делают сильнее. Некоторые люди говорят, что так жизнь проверяет на прочность. И если это испытание пройти стойко и с гордо поднятой головой, то удача станет благосклонна. Но даже если вы не верите в такие вещи, просто помните о том, что не бывает всегда хорошо или всегда плохо, т.к. одно всегда сменяет другое. Никогда не опускайте головы и не предавайте свои мечты, – они, как говорится, вам этого не простят. В трудные моменты жизни помните, что выход есть из любой ситуации и всегда можно «перепрыгнуть стенку вольера», а самый тёмный час перед рассветом.

Больше информации о том, что такое приобретённая беспомощность и о связанных с этим понятием экспериментах вы можете прочитать здесь.

11

Мальчик, воспитанный как девочка

Этот эксперимент является одним из самых бесчеловечных в истории. Он, если так можно выразиться, проводился с 1965 по 2004 год в Балтиморе (США). В 1965 году там родился мальчик по имени Брюс Реймер, которому во время процедуры обрезания врачи повредили пенис. Родители, не зная, что делать, обратились к психологу Джону Мани и он «порекомендовал» им просто сменить пол мальчика и воспитать его девочкой. Родители последовали «совету», дали разрешение на операцию по смене пола и начали воспитывать Брюса как Бренду. На самом же деле доктор Мани давно хотел провести эксперимент с целью доказать, что половая принадлежность обусловлена воспитанием, а не природой. Мальчик Брюс стал его подопытным.

Несмотря на то, что Мани отмечал в своих отчётах, что ребёнок растёт полноценной девочкой, родители и школьные учители утверждали, что, наоборот, ребёнок проявляет все свойства характера мальчика. И родители ребёнка, и сам ребёнок испытывали сильнейший стресс долгие годы. Через несколько лет Брюс-Бренда всё же решил стать мужчиной: сменил имя и стал Дэвидом, изменил имидж и сделал несколько операций по «возвращению» к мужской физиологии. Он даже женился и усыновил детей своей жены. Но в 2004 году после разрыва с супругой Дэвид покончил жизнь самоубийством. Ему было 38 лет.

Что можно сказать об этом «эксперименте» применительно к нашей повседневной жизни? Наверное, только то, что человек рождается с определённым набором качеств и предрасположенностей, обусловленных генетической информацией. К счастью, не многие люди пытаются сделать из своих сыновей дочерей или наоборот. Но, всё же, воспитывая своего ребёнка, некоторые родители, словно не хотят замечать особенности характера своего дитя и его формирующейся личности. Они хотят «вылепить» ребёнка, словно из пластилина – сделать его таким, каким сами хотят его видеть, не беря во внимания его индивидуальность. И это прискорбно, т.к. именно из-за этого множество людей во взрослом возрасте чувствуют свою нереализованность, бренность и бессмысленность бытия, не получают от жизни удовольствия. Малое находит подтверждение в большом, и любое оказываемое нами на детей влияние отразится на их будущей жизни. Поэтому, стоит быть более внимательными к своим детям и понимать, что у каждого человека, пусть даже у самого маленького, есть свой путь и нужно всеми силами стараться помочь ему найти его.

А некоторые подробности жизни самого Дэвида Реймера находятся вот по этой ссылке.

Эксперименты, рассмотренные нами в этой статье, как несложно догадаться, представляют собой лишь малую часть из всего числа когда-либо проведённых. Но даже они показывают нам, с одной стороны, как многогранна и мало изучена ещё личность человека и его психика. И, с другой стороны, какой огромный интерес человек вызывает сам у себя, и сколько усилий прилагается для того, что он мог познать свою природу. Несмотря на то, что такая благородная цель нередко достигалась отнюдь не благородными способами, остаётся только надеяться, что человек уже как-то преуспел в своём стремлении, а эксперименты, несущие вред живому существу, перестанут проводиться. С уверенностью можно сказать, что изучать психику и личность человека можно и нужно ещё много веков, но делать это следует только исходя из соображений гуманизма и человечности.

Кирилл Ногалес

Психологический эксперимент

Особенности личности человека являются объектом интереса и изучения ученых многих поколений. Для получения достоверных данных в этой области можно воспользоваться большим количеством разных способов и методов исследования в психологии. Наиболее популярным и зарекомендовавшим себя является метод психологического эксперимента, небольшая информация о котором была помещена в предыдущей статье. В этой статье рассмотрим данный метод подробнее.

Метод эксперимента применяется и в других областях науки, но психологический эксперимент от них сильно отличается.

В психологическом эксперименте быть уверенным, что изучается то, что надо изучить, очень трудно. Если экспериментаторы в области физики и химии, знают, что изучают, то, что изучает психолог, когда изучает психику? Классический учебник по экспериментальной психологии Р. Вудвортса, вышедший в 1938 г. определял эксперимент как упорядоченное исследование. Исследователь в ходе эксперимента изменяет какой-то фактор, оставляя другие неизменными и, наблюдает результаты систематических изменений. Вудвортс считал отличительной особенностью эксперимента управление экспериментальным фактором.

Достижение главной цели эксперимента, по мнению В.В. Никандрова происходит благодаря основным характеристикам этого метода:

• Экспериментатор проявляет инициативу в области интересующих его психологических фактов;
• Варьирование условий возникновения и развития психических явлений;
• Контроль и фиксация условий процесса их протекания;
• Изоляция одних факторов и акцентирование других, что дает возможность определения закономерностей их существования;
• Существует возможность повторения условий эксперимента, что является важным моментом для многократной проверки получаемых научных данных;
• Возможность варьирования условий для количественных оценок выявляемых закономерностей.

Психологический эксперимент, таким образом, можно определить как метод, в результате которого исследователь сам вызывает явления, его интересующие и, сам изменяет условия их протекания. Целью является установление причин возникновения этих явлений и закономерностей их развития.

Получаемые научные факты при этом можно неоднократно воспроизводить с целью их проверки и на основе этого судить о типичности или случайности изучаемых явлений.

Виды психологического эксперимента

Специалисты выделяют несколько видов экспериментального метода. Виды эксперимента выделяются в зависимости от способа организации, от цели исследования, от характера влияния на испытуемого и от возможности влияния экспериментатора на независимую переменную. Рассмотрим эти виды экспериментов.

Способы организации эксперимента

В зависимости от способа организации выделяют лабораторный эксперимент, естественный и полевой эксперимент:

• Лабораторный эксперимент. Он проводится в специальных условиях. Исследователь воздействует на объект изучения планово и целенаправленно с целью изменения его состояния. Достоинством является строгий контроль над всеми условиями эксперимента и применение специальной аппаратуры. Недостаток заключается в сложности переноса полученных данных на реальные условия. Причиной мотивационных искажений может стать осведомленность испытуемого об участии в эксперименте;
• Естественный эксперимент. В отличие от предыдущего проводится в реальных условиях. Изучение объекта проходит в контексте повседневной жизни, что позволяет полученные данные легко переносить в реальность. Мотивационных искажений здесь нет, потому что испытуемый не всегда проинформирован о своем участии в эксперименте. Непредвиденные помехи, искажения, невозможность контролировать все условия относятся к его недостаткам;
• Полевой эксперимент. В его основе лежит схема естественного эксперимента. Привычная обстановка снижает уровень мотивационных искажений, несмотря на то, что испытуемые проинформированы о своем участии в эксперименте. Возможно использование портативной аппаратуры для более точной регистрации получаемых данных.

Цели исследования

Специалисты различают поисковый, пилотажный, подтверждающий эксперименты в зависимости от цели исследования:

• Поисковый эксперимент. Как правило, он направлен на поиск причинно-следственной связи между явлениями и проводится на начальном этапе исследования. Поисковый эксперимент позволяет сформулировать гипотезу, выделить независимую, зависимую и побочную переменные, а также определить способы их контроля;
• Пилотажный эксперимент или пробный, первый в серии. Он проводится без строгого контроля переменных на небольшой выборке. Данный вид эксперимента дает возможность устранить грубые ошибки в формулировке гипотезы, а также конкретизировать цель и уточнить методику проведения эксперимента;
• Подтверждающий эксперимент. Данный вид направлен на уточнение количественных отношений между переменными и на установление вида функциональной связи. Он проводится на заключительном этапе исследования.

Характер влияния на испытуемого

В зависимости от этого фактора можно выделить констатирующий, формирующий, контрольный эксперименты:

• Констатирующий эксперимент – это один из видов, цель которого заключается в изменении одной или нескольких независимых переменных и их влияние на зависимые переменные;
• Формирующий эксперимент. Суть его в том, что человек или группа людей принимают участие в организованном обучении и формировании каких-либо качеств и навыков. Формирующий эксперимент широко применяется в отечественной психологии, потому что через создание специальных ситуаций позволяет раскрыть закономерности, механизмы, динамику, тенденции развития психического становления личности;
• Контрольный эксперимент, суть его состоит в повторном измерении состояния объекта и сравнение с первоначальным состоянием, кроме этого сравнение состояния контрольной группы, не получившей экспериментального воздействия.

Виды экспериментов — Психологос

В психологии используют лабораторные эксперименты, естественные эксперименты и формирующие эксперименты. В зависимости от этапа исследования различают пилотажное исследование и собственно эксперимент. Эксперименты могут быть явными и со скрытой целью.

Многие исследователи в процессе обсуждения и дискуссии практикуют мысленные эксперименты. Они, очевидно, гораздо более дешевы и оперативны, хотя и не всегда убедительны и надежны.

Подробнее

По способу проведения различают эксперименты:

• Лабораторный эксперимент.

Это самый распространенный и уважаемый в научной психологии эксперимент. В нем максимально строго можно управлять зависимыми и независимыми переменными. См.→

• Естественный (полевой) эксперимент.

Это эксперимент, проводимый в обычной жизни, когда вроде бы никакого эксперимента и никакого экспериментатора — нет. См.→

• Формирующий (психолого-педагогический) эксперимент.

Эксперимент заключается в том, чтобы человек или группа людей участвуют в обучении и формировании тех или иных качеств и навыков. И если результат сформирован, нам не нужно гадать, что привело к этому результату: именно эта методика к результату и привела. См.→

В зависимости от этапа исследования различают пилотажное исследование (так называемое черновое, пробное исследование) и собственно эксперимент.

Явные и скрытые эксперименты

В зависимости от уровня осознанности эксперименты также можно разделить на

• те, в которых испытуемому даются полные сведения о целях и задачах исследования,
• те, в которых в целях эксперимента некоторая информация о нём от испытуемого утаивается или искажается (например, когда необходимо, чтобы испытуемый не знал об истинной гипотезе исследования, ему могут сообщить ложную),
• и те, в которых испытуемому неизвестно о целях эксперимента или даже о самом факте эксперимента (например, эксперименты с привлечением детей).

Эксперимент (психология) — это… Что такое Эксперимент (психология)?

Психологический эксперимент — проводимый в специальных условиях опыт для получения новых научных знаний о психологии посредством целенаправленного вмешательства исследователя в жизнедеятельность испытуемого.

Различными авторами понятие «психологический эксперимент» трактуется неоднозначно, зачастую под экспериментом в психологии рассматривается комплекс разных самостоятельных эмпирических методов (собственно эксперимент, наблюдение, опрос, тестирование)^[1]. Однако традиционно в экспериментальной психологии эксперимент считается самостоятельным методом.

Психологический эксперимент (в рамках психологического консультирования)  — специально созданная ситуация, предназначенная для более целостного (в различных модальностях)переживания клиентом собственного опыта.

Специфика психологического эксперимента

В психологии экспериментальное исследование обладает своей спецификой, позволяющей рассматривать его отдельно от исследований в других науках. Специфика психологического эксперимента заключается в том, что:

• Психику как конструкт невозможно объективно наблюдать и о её деятельности можно узнать, лишь основываясь на её проявлениях, к примеру, в виде определённого поведения.
• При изучении психических процессов считается невозможным выделить какой-то один из них, и воздействие всегда происходит на психику в целом (или, с современной точки зрения, на организм как единую неделимую систему).
• В экспериментах с людьми (а также некоторыми высшими животными, например, приматами) происходит активное взаимодействие между экспериментатором и испытуемым.
• Данное взаимодействие в том числе делает необходимым наличие инструкции испытуемому (что, очевидно, нехарактерно для естественнонаучных экспериментов).

Общие сведения

Роберт Вудвортс (R. S. Woodworth), опубликовавший свой классический учебник по экспериментальной психологии («Experimental psychology», 1938), определял эксперимент как упорядоченное исследование, в ходе которого исследователь непосредственно изменяет некий фактор (или факторы), поддерживает остальные неизменными и наблюдает результаты систематических изменений. Отличительной особенностью экспериментального метода он считал управление экспериментальным фактором, или, по терминологии Вудвортса, «независимой переменной», и отслеживание его влияния на наблюдаемое следствие, или «зависимую переменную». Целью экспериментатора считается сохранение постоянными всех условий, за исключением одного — независимой переменной^[2].

В упрощённом примере независимую переменную можно рассматривать как некий релевантный стимул (St(r)), силу которого варьирует экспериментатор, в то время, как зависимая переменная — реакция (R) испытуемого, его психики (P) на воздействие этого релевантного стимула.

Однако, как правило, именно искомая стабильность всех условий, кроме независимой переменной, в психологическом эксперименте недостижима, так как практически всегда помимо этих двух переменных присутствуют и дополнительные переменные, систематические иррелевантные стимулы (St(1)) и случайные стимулы (St(2)), ведущие соответственно к систематическим и случайным ошибкам. Таким образом окончательное схематическое изображение экспериментального процесса выглядит так:

Следовательно, в эксперименте можно выделить три вида переменных:

1. Независимая переменная
2. Зависимая переменная
3. Дополнительные переменные (или внешние переменные)

Итак, экспериментатор пытается установить функциональную зависимость между зависимой и независимой переменной, что выражается в функции R=f(St(r)), попытавшись при этом учесть систематическую ошибку, возникшую вследствие воздействия иррелевантных стимулов (примерами систематической ошибки можно назвать фазы Луны, время суток и др.). Для уменьшения вероятности воздействия случайных ошибок на результат исследователь стремится проводить серию опытов (примером случайной ошибки, может быть, например, усталость или же попавшая в глаз испытуемому соринка).

Основная задача экспериментального исследования

Общая задача психологических экспериментов заключается в том, чтобы установить наличие связи R=f(S, P) и, по возможности, вид функции f (бывают различные виды связи — причинно-следственные, функциональные, корреляционные и др.). В данном случае, R — реакция испытуемого, S — ситуация, а P — личность испытуемого, психика, или «внутренние процессы»^[3]. То есть, грубо говоря, так как психические процессы невозможно «увидеть», в психологическом эксперименте на основании реакции испытуемых на стимулирование, регулируемое экспериментатором, делается какой-либо вывод о психике, психических процессах или личности испытуемого.

    Этапы эксперимента. 
   В каждом эксперименте можно выделить следующие этапы. Первый этап — постановка задачи и цели, а также построение плана эксперимента. План эксперимента должен строиться с учетом накопленных знаний и отражать актуальность проблемы.
 Второй этап — собственно процесс активного воздействия на окружающий мир, в результате чего накапливаются объективные научные факты. Получению этих фактов в значительной степени способствует правильно подобранная методика эксперимента . Как правило, метод эксперимента  формируется на основе тех трудностей, которые необходимо устранить, чтобы решить задачи, поставленные в эксперименте. Методика, разработанная для одних эксперимент, может оказаться пригодной и для других экспериментах, то есть приобрести универсальное значение.
    Источник

Валидность в психологическом эксперименте

Как и в естественнонаучных экспериментах, так и в психологических краеугольным камнем считается понятие валидности: если эксперимент валиден, учёные могут обладать некоторой уверенностью в том, что ими было измерено именно то, что они хотели измерить. Предпринимается множество мер для того, чтобы соблюдать все виды валидности. Однако быть абсолютно уверенным в том, что в каком-то, даже самом продуманном, исследовании можно совершенно соблюсти все критерии валидности, невозможно. Полностью безупречный эксперимент недостижим.

Классификации экспериментов

В зависимости от способа проведения

Выделяют главным образом три вида экспериментов^[4]:

• Лабораторный эксперимент
• Полевой, или естественный эксперимент
• Формирующий, или психолого-педагогический эксперимент Введение этого вида в данную классификацию нарушает правила построения классификации. Во-первых каждый объект (в данном случае исследование) можно отнести только к одному виду. Однако формирующий эксперимент может быть и лабораторным и естественным. Например, эксперименты И. П. Павлова по выработке условных рефлексов у собак — это лабораторный формирующий эксперимент, а эксперименты в рамках теории развивающего обучения Эльконина и Давыдова, это преимущественно полевые формирующие эксперименты. Во-вторых, у классификации должно быть только одно основание, то есть виды разделяются по одному признаку. Однако по такому признаку как способ проведение или условия проведения можно выделить только лабораторный и полевой эксперименты, а формирующий эксперимент выделен по другому признаку.

В зависимости от условий проведения выделяют

• Лабораторный эксперимент- условия специально организуются экспериментатором. Основная задача обеспечить высокую внутреннюю валидность. Характерно выделение единичной независимой переменной. Основной способ контроля внешних переменных — элиминация (устранение). Внешняя валидность ниже чем в полевом эксперименте.
• Полевой, или естественный эксперимент — эксперимент проводится в условиях, которые экспериментатор не контролирует. Основная задача обеспечить высокую внешнюю валидность. Характерно выделение комплексной независимой переменной. Основные способы контроля внешних переменных — рандомизация (уровни внешних переменных в исследовании точно соответствуют уровням этих переменных в жизни то есть за пределами исследования) и константность (сделать уровень переменной одинаковым для всех участников). Внутренняя валидность как правило ниже, чем в лабораторных экспериментах.

В зависимости от результата воздействия выделяют

Констатирующий эксперимент — экспериментатор не изменяет свойства участника необратимо, не формирует у него новых свойств и не развивает те, которые уже существуют.

Формирующий эксперимент — экспериментатор изменяет участника необратимо, формирует у него такие свойства, которых раньше не было или развивает те, которые уже существовали.

В зависимости от этапа исследования

• Пилотажное исследование (так называемое черновое, пробное исследование)
• Собственно эксперимент

В зависимости от уровня осознанности

В зависимости от уровня осознанности эксперименты также можно разделить на

• те, в которых испытуемому даются полные сведения о целях и задачах исследования,
• те, в которых в целях эксперимента некоторая информация о нём от испытуемого утаивается или искажается (например, когда необходимо, чтобы испытуемый не знал об истинной гипотезе исследования, ему могут сообщить ложную),
• и те, в которых испытуемому неизвестно о целях эксперимента или даже о самом факте эксперимента (например, эксперименты с привлечением детей).

Организация эксперимента

Безупречный эксперимент

Ни один эксперимент ни в одной науке не способен выдержать критики сторонников «абсолютной» точности научных выводов. Однако как эталон совершенства Роберт Готтсданкер ввёл в экспериментальную психологию понятие «безупречный эксперимент» — недостижимый идеал эксперимента, полностью удовлетворяющий трём критериям (идеальности, бесконечности, полного соответствия), к приближению к которому должны стремиться исследователи^[5].

Взаимодействие между экспериментатором и испытуемым

Проблема организации взаимодействия между экспериментатором и испытуемым считается одной из основных, порождённых спецификой психологической науки. В качестве самого распространённого средства непосредственной связи между экспериментатором и испытуемым рассматривают инструкцию.

Инструкция испытуемому

^[6]

Инструкция испытуемому в психологическом эксперименте даётся для того, чтобы увеличить вероятность, что испытуемый адекватно понял требования экспериментатора, поэтому в ней даётся чёткая информация относительно того, как испытуемый должен себя вести, что его просят делать. Для всех испытуемых в пределах одного эксперимента даётся одинаковый (или равноценный) текст с одинаковыми требованиями. Однако в силу индивидуальности каждого субъекта, в экспериментах перед психологом стоит задача обеспечения адекватного понимания инструкции человеком. Примеры различия между испытуемыми, которые обуславливают целесообразность индивидуального подхода:

• одним испытуемым достаточно прочитать инструкцию один раз, другим — несколько раз,
• одни испытуемые нервничают, а другие остаются хладнокровными,
• и т. д.

Требования к большинству инструкций:

• Инструкция должна объяснять цель и значение исследования
• Она чётко изложить содержание, ход и детали опыта
• Она должна быть подробной и в то же время достаточно лаконичной

Проблема выборки

Другая задача, которая стоит перед исследователем, это формирование выборки. Исследователю прежде всего необходимо определить её объём (количество испытуемых) и состав, при этом выборка должна быть репрезентативна, то есть исследователь должен иметь возможность распространить выводы, сделанные по результатам исследования данной выборки, на всю генеральную совокупность, из которой была собрана эта выборка^[7]. Для этих целей существуют различные стратегии отбора выборок и формирования групп испытуемых. Очень часто для простых (однофакторных) экспериментов формируются две группы — контрольная и экспериментальная. В некоторых ситуациях бывает достаточно сложно отобрать группу испытуемых, не создав при этом систематической ошибки отбора.

Этапы психологического эксперимента

Общая модель проведения психологического эксперимента соответствует требованиям научного метода. При проведении целостного экспериментального исследования выделяют следующие этапы^[8]:

1. Первичная постановка проблемы
2. Работа с научной литературой
3. Уточнение гипотезы и определение переменных
   • Определение экспериментальной гипотезы
4. Выбор экспериментального инструмента, позволяющего:
5. Планирование экспериментального исследования
   • Выделение дополнительных переменных
   • Выбор экспериментального плана
6. Формирование выборки и распределение испытуемых по группам в соответствии с принятым планом
7. Проведение эксперимента
   • Подготовка эксперимента
   • Инструктирование и мотивирование испытуемых
   • Собственно экспериментирование
8. Первичная обработка данных
   • Составление таблиц
   • Преобразование формы информации
   • Проверка данных
9. Статистическая обработка
   • Выбор методов статистической обработки
   • Преобразование экспериментальной гипотезы в статистическую гипотезу
   • Проведение статистической обработки
10. Интерпретация результатов и выводы
11. Фиксация исследования в научном отчёте, статье, монографии, письме в редакцию научного журнала

Преимущества эксперимента как метода исследования

Можно выделить следующие основные преимущества, которыми обладает метод эксперимента в психологических исследованиях^[9]:

• Возможность выбрать момент начала события
• Повторяемость изучаемого события
• Изменяемость результатов путём сознательного манипулирования независимыми переменными

Методы контроля

1. Метод исключения (если известен определенный признак — дополнительная переменная, то его можно исключить).
2. Метод выравнивания условий (используется, когда известен тот или иной вмешивающийся признак, но его избежать нельзя).
3. Метод рандомизации (применяется в случае, если влияющий фактор не известен и избежать его воздействия невозможно). Способ перепроверки гипотезы на разных выборках, в разных местах, на разных категориях людей и т. п.

Критика экспериментального метода

Сторонники неприемлемости экспериментального метода в психологии опираются на следующие положения:

• Субъект-субъектное отношение нарушает научные правила
• Психика обладает свойством спонтанности
• Психика слишком непостоянна
• Психика слишком уникальна
• Психика — слишком сложный объект исследования
• И др.

Известные психологические эксперименты

Рекомендуемая литература

• Зароченцев К. Д., Худяков А. И. Экспериментальная психология: учеб. — М.: Изд-во Проспект, 2005. ISBN 5-98032-770-3
• Исследование в психологии: методы и планирование / Дж. Гудвин. — 3-е изд. — СПб.: Питер, 2004. ISBN 5-94723-290-1
• Мартин Д. Психологические эксперименты. СПб.: Прайм-Еврознак, 2004. ISBN 5-93878-136-1
• Никандров В. В. Наблюдение и эксперимент в психологии. СПб.: Речь, 2002 ISBN 5-9268-0141-9
• Солсо Р. Л., Джонсон Х. Х., Бил М. К. Экспериментальная психология: практический курс. — СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2001.
• Готтсданкер, Роберт; ‘Основы психологического эксперимента’; Изд-во: М.: МГУ, 1982 г.;
• Д. Кэмпбелл. Модели экспериментов в социальной психологии и прикладных исследованиях. М.,Прогресс 1980.

См. также

Примечания

1. ↑ Никандров В. В. Наблюдение и эксперимент в психологии. СПб.: Речь, 2002
2. ↑ Исследование в психологии: методы и планирование / Дж. Гудвин. СПб.: Питер, 2004. С. 172.
3. ↑ Зароченцев К. Д., Худяков А. И. Экспериментальная психология: учеб. — М.: Проспект, 2005. С. 74.
4. ↑ См. там же. С. 51.
5. ↑ Готтсданкер Р. Основы психологического эксперимента. М.: МГППИЯ, 1982. С. 51—54.
6. ↑ Зароченцев К. Д., Худяков А. И. Экспериментальная психология: учеб. С. 74.
7. ↑ См. там же. С. 76—77.
8. ↑ Дружинин В. Н. Экспериментальная психология. — 2-е изд., доп. — СПб.:Питер, 2002. С. 78—85.
9. ↑ Зароченцев К. Д., Худяков А. И. Экспериментальная психология: учеб. С. 50.

Об естественном эксперименте — Экспериментальная психология

От редакции
В декабре 1910 года на I съезде экспериментальной педагогики с докладом о «естественном эксперименте» выступил Александр Фёдорович Лазурский (1874–1917), известный своей приверженностью к опыту как основному способу получения научных фактов. Термин «естественный эксперимент» был введен автором для обозначения таких приемов исследования, которые занимают промежуточное место между внешним, объективным наблюдением и лабораторным, искусственным экспериментом. Сейчас, через 100 лет после публикации этого доклада, изложенные в нем идеи находят отражение в современных исследованиях, выполняемых, например, в русле этнометодологических подходов или парадигмы «экспериментальной реальности».

Мм. Гг. Прочитав заглавие этого сообщения, многие из вас почувствовали, вероятно, некоторое недоумение по поводу нового необычного термина: «естественный эксперимент». Чтобы разрешить это вполне естественное недоумение, должно тотчас же сказать, что термин этот предлагается мной здесь для обозначения особого рода приемов исследования, которые занимают среднее место между внешним, объективным наблюдением, с одной стороны, и тем лабораторным, искусственным экспериментом, который известен в настоящее время под именем психологического эксперимента, – с другой. Будучи отличны как от первого, так и от второго, эти своеобразные приемы, тем не менее, не являются чемто совершенно новым, необычным, а, наоборот, в своем зачаточном виде хорошо знакомы каждому из нас. Если их разработать подробнее, то они могут представить значительный интерес как в теоретическом, так и в практическом отношении, почему я и решился предложить для обозначения их новый термин. В кратком сообщении нельзя, конечно, и пытаться обрисовать все возможные применения данного метода ко всем тем явлениям, к которым он может быть приложен; поэтому я остановлюсь на такой области явлений, которая мне более знакома и которая к тому же представляется, по-видимому, особенно подходящей для применения естественного эксперимента, именно – на исследовании личности или индивидуальности.
Итак, что такое естественный эксперимент и как он может быть применен к изучению индивидуальности? Чтобы пояснить дело, приведем некоторые примеры. Положим, что нам надо исследовать особенности движений, например, быстроту и координацию их у отдельных лиц, для того чтобы сравнить этих лиц между собою и уяснить себе их индивидуальную физиогномию. К этой цели можно идти разными путями. Во-первых, путем простого внешнего наблюдения, которое в своей примитивной, наиболее несовершенной форме применяется нами повседневно в обыденной жизни. Можно придать этому наблюдению большую объективность при помощи ведения дневника, применения подробно разработанной программы; тем не менее, здесь вы все-таки остаетесь простым наблюдателем, ожидая, пока судьба и случай пошлют вам какое-либо обнаружение, которое будет в том или ином отношении характерным. С другой стороны, можно применить метод психологического эксперимента. Можно заставить испытуемого как можно быстрее ставить карандашом точки, или считать вслух, или повторять много раз подряд один и тот же ряд слов и т. д.

Здесь применяется, следовательно, особый искусственный прием, благодаря которому известный психический процесс изолируется и в таком изолированном виде исследуется. Но возможен еще третий путь, который заключается в следующем. Наблюдая школьников во время занятий их, например, подвижными играми, ручным трудом или гимнастикой, можно выбрать такие игры или приемы, в которых особенно характерно обнаруживаются те или иные индивидуальные особенности: быстрота движений, их координация, способность более или менее быстро приспособляться и приобретать навык к известным сложным движениям и т.п. Другим примером могут служить наблюдения и эксперименты над детским чтением. Если присмотреться к тому, что и как читают дети, то очень скоро можно установить здесь целый ряд индивидуальных особенностей: одни любят читать, другие нет; одни предпочитают сказки, другие – легкую беллетристику, шутки, юмористические рассказы, третьи–серьезные книги популярно-научного содержания, четвертые интересуются рассказами из жизни, с бытовыми особенностями 1. То же самое можно сказать относительно игр: есть игры, в которых особенно ярко обнаруживается творчество ребенка, его инициатива или, наоборот, его внушаемость, подражательность. Все подобного рода сложные проявления ребенка могут быть использованы с целью создания из них, путем дальнейшей разработки, приемов естественного эксперимента.

В чем же должна заключаться эта дальнейшая разработка? Речь идет, конечно, не о том, чтобы после настоящего сообщения окрестить новым именем то, что уже было известно и раньше. Мы хотим указать на возможность дальнейшего усовершенствования подобных наблюдений с целью выработать из них научную методику, удовлетворяющую требованиям точного исследования. Для этого необходимо прежде всего выбрать те игры, те способы чтения, те приемы гимнастики, те условия и правила подвижных игр, при которых получались бы данные, наиболее характерные для определения индивидуальности. Если это будет сделано, то наблюдатель будет в состоянии, выбравши то или иное действие, совершаемое ребенком во вполне естественной обстановке, при естественных условиях, применить это действие в качестве эксперимента, т.е. с целью вызывания у наблюдаемого тех или иных проявлений. Таким образом, наряду с простым наблюдением, при котором исследователь пассивно ждет, когда случай предоставит ему тот или иной характерный факт, наряду с искусственными, лабораторными приемами, которые тоже имеют существенное значение, но которые далеко не исчерпывают всей личности, мы можем применить также и ряд естественных экспериментов. Так, для исследования быстроты и координации движений можно поставить ребенка в условия известного рода подвижных игр; для исследования его интересов следует поставить его в условия чтения, т.е. попробовать давать ему те или иные книги, заинтересовать его в том или ином направлении и посмотреть, как он будет реагировать на это; или поставить его в условия совместной прогулки и посмотреть, как ребенок будет относиться к тому, что встретится во время этой прогулки. Сами же эти условия нужно заранее детально изучить, чтобы знать, в какую обстановку мы ставим ребенка и чего можно ожидать в данном случае от детей различного типа. Существенным условием естественного эксперимента, отличающим его от эксперимента искусственного, является то, что сам ребенок не должен подозревать, что над ним производятся опыты. Благодаря этому отпадает смущение и та преднамеренность ответов, которые зачастую мешают определению индивидуальности при условиях искусственного эксперимента.

1 См. мои «Школьные характеристики», СПб., 1908 г.

Вот, в общих чертах, сущность того, что мы предлагаем назвать естественным экспериментом. В настоящее время подобного рода приемы почти еще не отличаются от простого наблюдения. Но нам кажется, что если их разработать как следует, то в будущем они будут обладать теми же типичными особенностями, как и всякое вообще экспериментальное исследование. Здесь, как и во всяком эксперименте, мы можем поставить испытуемого в известные, заранее изученные условия, которые вызовут тот или иной процесс, ту или иную реакцию с его стороны. Вот эта-то возможность по произволу вызывать психические процессы и направлять их в ту или другую сторону и представляет в данном случае большой шаг вперед по сравнению с простым наблюдением.

Спрашивается теперь, будут ли подобного рода приемы обладать достаточной точностью, для того чтобы можно было присвоить им название эксперимента2 . Здесь мы должны считаться прежде всего с тем, что даже в естественных науках, где экспериментальные методы разработаны наиболее полно, под этим общим именем объединяют целый ряд различных приемов, значительно отличающихся друг от друга как по своим задачам, так и по точности применения. В одних случаях применение известного рода искусственных приемов имеет своей целью только выделить данное явление, для того чтобы подробнее изучить и проанализировать его. Так, например, для того чтобы посмотреть, как происходит кровообращение в мозгу животного при тех или других условиях, я делаю трепанацию черепа, вставляю лупу и рассматриваю мозг, непосредственно наблюдая его сосуды (метод Donders’a). Здесь мы имеем, в сущности, даже не эксперимент, а усовершенствованное наблюдение, так как наше вмешательство в течение процесса ограничивается лишь изменением его второстепенных, побочных сторон. В других случаях это вмешательство уже в значительно большей степени определяет течение самого наблюдаемого процесса. Положим, например, что мы хотим наследовать влияние различных факторов на выделение слюны у животных. Для этой цели можно, как это делает проф. Павлов, вставить канюлю в слюнной проток и затем, вызывая выделение слюны различного рода раздражителями, смотреть, что происходит в каждом данном случае. Здесь уже не только облегчаются условия наблюдения, но и самый процесс вызывается и модифицируется различными раздражениями. Наконец, следующая, наиболее высокая ступень эксперимента состоит в том, что мы искусственно создаем или воспроизводим известное явление. Так, например, чтобы проверить предположение, что вода состоит из водорода и кислорода, взятых в известной пропорции, мы берем определенные дозы кислорода и водорода и, пропуская через это соединение электрическую искру, получаем воду.

Из всего этого видно, что эксперимент представляет собой нечто далеко не всегда одинаковое и что, в сущности, следует говорить не об эксперименте, а о различного рода экспериментах. Существует целый ряд переходных ступеней между экспериментом в его наиболее совершенных формах и между простым наблюдением. Существуют менее совершенные эксперименты, представляющие все-таки шаг вперед по сравнению с простым наблюдением. И там, где применение более точных и вместе с тем искусственных видов эксперимента представляется невозможным или почему-либо не дает тех результатов, которые от него ожидались (см. ниже), там подобные естественные экспериментальные приемы, менее отличающиеся от условий действительной жизни, могут дать хорошие результаты.

Теперь спрашивается, какое же преимущество представит для исследования индивидуальности метод естественного эксперимента в сравнении с простым наблюдением, с одной стороны, и лабораторным исследованием – с другой.

По этому поводу я должен прежде всего сказать, что то, что сейчас предлагается вашему вниманию, не есть плод теоретического, кабинетного измышления. С тех пор как на первом съезде педагогической психологии разбирался доклад о составлении характеристики, вопрос этот поднимался и обсуждался неоднократно. В частности, на педологических курсах, преобразованных затем в педагогическую академию, велись ежегодно под моим наблюдением практические занятия по составлению характеристик, причем пользовались как экспериментами, так и наблюдением в его усовершенствованной форме (объективность наблюдения, применение известной программы, запись в виде дневника и т.д.). Занятая эти показали, что при составлении характеристик систематическое наблюдение остается и по настоящее время безусловно первенствующим методом, дающим наиболее полные результаты, эксперимент же, в его лабораторной форме, играет лишь второстепенную, дополнительную роль. Но и наблюдение, даже в усовершенствованном его виде, все же обладает крупными недостатками, которые в основных чертах сводятся к следующему.

Во-первых, то пассивное положение наблюдателя, о котором я уже говорил раньше. Исследователь должен ждать, что принесет ему случай, причем он совершенно не знает, с какой стороны получится то или другое проявление. Этот недостаток – самый крупный.

Вторым недостатком является то, что отдельные проявления, возникая при самых различных, случайных обстоятельствах, постоянно варьируются, так что мы никогда почти не имеем двух проявлений, близко похожих одно на другое. Эксперимент в этом отношении делает большой шаг вперед, так как дает возможность неоднократно повторять одни и те же условия, а следовательно – одни и те же проявления. И естественный эксперимент, не обладая точностью искусственного, все же дает нам возможность создать такое повторяющееся однообразие условий. Наконец, при крайнем разнообразии проявлений, отмечаемых с помощью простого наблюдения, способы, объяснения их бывают также нередко очень разноречивы и отличаются большой субъективностью. Если же мы будем путем естественного эксперимента ставить наблюдаемых индивидуумов всякий раз в одни и те же, заранее известные нам условия, то и относительно объяснения полученных результатов будет уже гораздо легче столковаться.

Что касается лабораторного, или искусственного, психологического эксперимента, то и по сравнению с ним естественный эксперимент также представит известные преимущества, по крайней мере, в применении к изучению индивидуальности. Уже во время прений по поводу вчерашних докладов была отмечена одна сторона лабораторных экспериментов, которая, с одной стороны, представляет их преимущество, но зато, с другой – понижает их значение для исследования личности. Я имею в виду изолированность экспериментальных приемов, то обстоятельство, что каждый отдельный прием направлен на исследование какого-нибудь одного, обособленного процесса: запоминание слов, счет, выбирание букв и т.п. Правда, мы можем и должны в каждом отдельном случае произвести психологический анализ этого процесса, установить, какая именно элементарная психологическая функция (сосредоточение, узнавание, ассоциативные процессы и т.п.) играет здесь особенно важную роль. Но и при этом условии результаты такого изолированного лабораторного исследования отдельных функций нельзя распространять на всю психическую жизнь данного индивидуума. Так, например, работоспособность человека, поскольку она проявляется в опыте с продолжительным складыванием или вычитанием чисел, далеко не всегда выражает собой общую его умственную работоспособность; или результаты опыта с выбиранием букв и значков еще не говорят нам о том, насколько вообще внимание развито у данного человека. Помимо случайно приобретенной привычки к той или иной работе (корректорские или бухгалтерские занятия и т.п.) здесь имеет значение также другое, более общее соображение. Несомненно, что проявления всякой элементарной функции (сосредоточение внимания, волевое напряжение, интерес и т.п.) у каждого отдельного лица определяются не только его нервно-психической организацией, но также и теми привычными внешними условиями, при воздействии которых эти функции обычно обнаруживались. Развивающаяся отсюда зачастую односторонность в проявлениях той или иной психической способности должна быть принята во внимание при индивидуально-психологическом исследовании. Если один человек обычно сосредоточивал свое внимание в одном каком-нибудь направлении, а другой в другом, то, собственно говоря, мы должны были бы исследовать внимание каждого из них разными приемами. И в этом отношении лабораторный эксперимент, сущность которого состоит именно в ограничении каждого данного процесса очень узкими, искусственно созданными рамками, несомненно, стоит позади других, более естественных приемов исследования.

Другое дело – теоретическая сторона вопроса, изучение тех элементарных функций, из которых составляется человеческая личность, а также исследование различных взаимоотношений между ними. Здесь открывается широкое поле для лабораторного эксперимента. В настоящее время как за границей (Spearmann, Krüger, Heymans и др.), так и у нас (Тычино, Лазурский, Румянцев) начали заниматься исследованием соотношений, существующих между отдельными психическими функциями. Вот несколько примеров.

Мы часто говорим о быстроте или медленности проявлений как характерных особенностях того или иного человека. Но ведь под одним общим термином «быстрота» здесь объединяются особенности изучения целого ряда самых различных психических и физических процессов: речь, письмо, ходьба и беганье, сложные умственные процессы и т.п. Надо еще доказать, что быстрота или медленность их у одного и того же человека идут параллельно: или если этого совпадения нет, то надо показать, где начинается расхождение между ними и в чем заключаются причины этого расхождения. Все это может быть установлено лишь путем точных лабораторных исследований. Аналогичные исследования в области памяти показали, что разные виды памяти вовсе не идут у человека параллельно, так что некоторые авторы считают более правильным говорить не о памяти вообще, а об отдельных видах памяти. А.П. Нечаев исследовал волю и внушаемость у школьников и установил существование между этими двумя процессами род известного соотношения. Все подобного рода исследования имеют крайне важное значение для дальнейшего развития научной индивидуальной психологии, для выяснения того, что представляет собой человеческая личность. И лабораторные психологические исследования с их детальностью и кропотливостью, с точностью их приемов, наконец, с систематическим, последовательным рассмотрением отдельных, изолированных процессов явятся здесь крайне важными и желательными. Но для того, чтобы поставить диагноз каждой отдельной личности, для тех целей, которые одним из психологов (Dessoir) были обозначены удачным названием psychognosis’a, наиболее пригодными представляются, на мой взгляд: в настоящее время – объективное, систематически ведущееся наблюдение, а в будущем – метод естественного эксперимента.

Теперь необходимо указать также на некоторые недостатки предлагаемого метода. Таким недостатком, тесно связанным с сущностью самого метода, является прежде всего невозможность изолировать отдельные психические элементы, входящие в состав каждого исследуемого проявления. Здесь придется брать проявления в их сложном виде и судить об индивидуальных особенностях личности (о ее памяти, внимании, особенностях восприятия и т.д.) только на основании сопоставления отдельных сложных проявлений. Правда, путем известной постановки наблюдений и опытов мы и здесь можем достигнуть некоторой элементарности проявлений, но все же она будет не особенно велика. Надо, впрочем, сказать, что и в искусственном эксперименте мы далеко не всегда можем до такой степени изолировать отдельные элементарные психические процессы, чтобы совершенно обособить их друг от друга; очень часто нам приходится иметь дело с весьма сложным комплексом, в котором не всегда даже можно разобраться достаточно отчетливо. Другим недостатком естественного эксперимента является то, что здесь измерение, подсчет, вычисление и вообще всякого рода математические приемы или совершенно не будут применимы или же будут приложимы в гораздо меньшей степени, чем это возможно при лабораторном, искусственном эксперименте.

Несомненно, что такого рода метод дает нам более качественный анализ, чем количественное измерение; здесь мы получим не цифровое выражение индивидуальности, а ознакомление с ее качественным составом. Мне представляется, что при составлении характеристик этот качественный анализ имеет преобладающее значение, в особенности, если иметь в виду не только теоретические, но и практические цели. И во всяком случае, качественный анализ должен предшествовать количественному, так как, не ознакомившись с составом сложного целого, нельзя измерять величины или интенсивности составляющих его элементов.

Характерной особенностью естественного эксперимента, как это видно уже и из самого его названия, является то, что он приближает нас к жизни, ставит исследование в более естественных условиях. Нам, эмпирикам и экспериментаторам в области психологии, часто ставят в упрек, что мы со своими таблицами, задачами, приборами и кривыми являемся такими странными, такими далекими от жизни; нам говорят, что мы не имеем права результаты, полученные таким искусственным путем, применять к практической жизни.

Этот упрек мне представляется отчасти справедливым, отчасти несправедливым. Справедлив он будет тогда, если результаты, полученные лабораторно-экспериментальным путем, мы будем пытаться сразу, непосредственно, переносить в жизнь; несправедлив тогда, если кто-нибудь станет утверждать, что эти результаты вообще не могут иметь никакого практического значения. Несомненно, что практическое значение их может быть очень велико именно в том отношении, что они освещают (или могут осветить) нам многие вопросы, касающиеся состава человеческой личности.

Но, с другой стороны, естественный эксперимент, в котором место прибора занимает сама природа, т.е. те естественные условия, в которые мы ставим испытуемого, несомненно, больше приближает нас к изучению жизни ребенка, ее внешних обнаружений и проявлений. Этот метод заставит нас внимательнее присмотреться к таким сложным проявлениям ребенка, как отношение его к товарищам и взрослым, отношение к природе, к играм, к чтению, к ручному и умственному труду и т.п., он заставит нас вникнуть в анализ и изучение внешних условий, той среды, в которой протекают жизнь и проявления ребенка; он несомненно сблизит психологов-экспериментаторов с педагогами и, может быть, с социологами. И. если предлагаемые здесь приемы будут когда-либо разработаны настолько, что к ним можно будет приложить название метода в научном смысле этого слова, то психологический эксперимент станет родным братом эксперимента педагогического.
Из всего сказанного уже достаточно выяснилось, что речь идет не о каком-то особенном вновь изобретенном методе, а лишь о дальнейшей и при том своеобразной разработке тех приемов, которыми и в настоящее время постоянно пользуются в повседневной жизни и, в частности, в педагогической практике. С другой стороны, и для экспериментальной психологии понятие естественного эксперимента не явится такой неожиданностью, как это представляется с первого взгляда. Можно сказать далее, что весь постепенный ход развития психологического эксперимента приводит нас к необходимости расширить его именно в этом направлении. Экспериментальная психология, как известно, началась с исследований Вебера, Фехнера и целого ряда других авторов – преимущественно физиков и физиологов. Первоначально изучению подверглись главным образом элементарные функции: ощущения, чувственное восприятие, скорость простой и сложной реакции и т.п.; исследовались эти процессы при помощи более или менее сложных приборов, требовавших безусловно лабораторной обстановки. В 80-х годах Эббингауз применил эксперимент к изучению уже более сложных процессов памяти, для чего пришлось выработать и соответствующую методику. Сопоставляя ее с теми приемами, которые употреблялись при психофизических исследованиях, мы видим, что в методе Эббингауза приборы и вообще различные технические вспомогательные средства уже не играют той первостепенной роли, как это было раньше. Затем экспериментальные методы стали применять к исследованию еще более сложных процессов – внимания, мышления, воображения. И оказалось, что чем выше и сложнее исследуемое явление, тем проще и ближе к жизни должен быть применяемый метод. Таковы, например, многочисленные методы, придуманные и разработанные Бине, его сотрудниками и последователями. Еще вчера A.M. Шуберт в своем докладе совершенно справедливо указывала, что некоторые задачи, предлагаемые Бине для исследования степени отсталости, представляют собой, в сущности, не эксперимент, а лишь наблюдение, поставленное в известные условия. В противоположность обычному, повседневному опыту такое наблюдение является не случайным, а планомерным, производится по известному плану и может повторяться любое число раз. Когда Штерн в Берлинском психологическом обществе впервые делал доклад о своих получивших впоследствии широкое распространение опытах с запоминанием и воспроизведением картин («Psychologie der Aussage»), то ему был сделан целый ряд весьма существенных возражений. Специалисты психологи указывали на то, что сколько-нибудь точный подсчет результатов будет здесь совсем невозможен, потому что нельзя же сосчитывать вместе, например, нос и ногу, дерево и стул и т.д. И это возражение, конечно, совершенно справедливо. Тем не менее, оно не помешало широкому распространению метода Штерна, и в настоящее время едва ли найдется психолог, который бы отрицал его важное теоретическое и практическое значение. Возьмите далее опыты с описанием объекта, с описанием рисунка, с сочинением на тему из нескольких слов: ведь это, в сущности, уже прямо то самое, что мы называем естественным экспериментом.

Одним словом, по моему глубокому убеждению, общий ход развития экспериментальной психологии неизбежно ведет к тому, что мы постепенно будем все расширять область применения эксперимента, но в связи с этим вынуждены будем расширить также и самое понятие эксперимента. Неизбежно будут выработаны и уже начинают вырабатываться приемы, которые по сравнению с лабораторным исследованием будут, конечно, менее точны, но по сравнению с простым наблюдением все-таки представят известный шаг вперед. Не надо забывать того, что лабораторному исследованию доступна сравнительно только небольшая часть психической жизни, главным образом – интеллектуальные процессы, и при том те из них, которые по своему содержанию более элементарны; такие же процессы, как мышление и творческое воображение, хотя и могут быть исследованы экспериментальным путем, но приемы их исследования уже очень близки к тому, что мы называем естественным экспериментом. Что же касается чувствований и волевых процессов, то здесь эксперимент дает еще очень мало, в особенности, когда речь идет об индивидуальных особенностях и их обнаружении. Немногие существующие приемы позволяют в большинстве случаев делать лишь косвенное заключение относительно направления интересов данного лица, относительно его решимости, уверенности и т.д. А между тем при исследовании личности именно изучение воли и чувствований представляется особенно важным. В одном газетном отчете по поводу прочитанного мной доклада было написано, будто я изобрел особые весы для взвешивания волевых процессов у школьников. Если бы это было так, то было бы очень хорошо, но, к сожалению, таких весов до сих пор у нас нет. И поэтому мне кажется, что предлагаемые здесь приемы естественного эксперимента, обладающие по сравнению с простым наблюдением несомненными преимуществами и применяемые в той области, которая мало доступна лабораторному эксперименту, могут представить известный интерес.

Различные виды психологического эксперимента

Существует много способов видоизменять при помощи эксперимента течение душевных процессов человека. Но, в общем, эти способы сводятся к тому, что мы даем испытуемому известного рода впечатления при помощи внешних раздражителей – звуковых, световых, осязательных и др.

Этот метод – один из важнейших методов психологического эксперимента. Он так и называется – метод впечатлений. Другой метод, также очень характерный для эксперимента, – метод выражений. Дают известное раздражение и следят за тем, как испытуемый реагирует или отвечает на это раздражение. Например, можно искусственно вызвать у человека испуг, или чувство удовольствия, или ощущение боли и смотреть затем, как это отразится на его внешних проявлениях. Для этой последней цели можно следить за выражением лица, фотографировать, или подробно описывать его, или же при помощи особых приборов записывать пульс и дыхание у данного субъекта и т.д.

Если я останавливаюсь так долго на экспериментальном методе исследования, то это потому, что он является одним из наиболее разработанных методов, и своим быстрым развитием современная психологическая наука обязана именно ему. Введение внешних, объективных условий и раздражителей, которыми характеризуется эксперимент, явилось для психологии особенно важным и плодотворным.

Введение экспериментального метода в психологию произошло в середине XIX столетия. Эксперимент перешел в психологию из той естественной науки, которая является наиболее близкой к ней, – из физиологии. Физиологи, изучая функции органов чувств, пришли к заключению, что здесь приходится иметь дело не только с чисто физиологическими процессами – деятельностью мышц и периферических нервов, но также и с психологическими явлениями. Когда физиолог исследует процесс зрения, ему приходится не только наблюдать над тем, что делается в глазу, как сокращается зрачок, как изменяется форма хрусталика, но также спрашивать испытуемого или наблюдаемого человека о том, какие зрительные ощущения он испытывает, как изменяются эти ощущения в разных случаях. Одним словом, оказывается, что исследование органов чувств – область, пограничная между физиологией и психологией. В этой пограничной области впервые и зародился психологический эксперимент. Приведу пример подобного эксперимента.

Даются два раздражителя – шарики, падающие с разной высоты; экспериментатор просит прослушать эти звуки и сказать, который из них сильнее и который слабее. Большинство думает, что звуки падающих шариков одинаковые, меньшая часть считает, что второй звук сильнее, еще меньшая часть думает, что второй слабее. На самом деле второй звук сильнее; большинство определило ошибочно. Это доказывает, что разница между этими двумя звуками была недостаточно сильной для того, чтобы различение произошло безошибочно; надо было при данных условиях увеличить эту разницу. Производится второй опыт с теми же шариками, но с большим расстоянием в высоте их падения. Большинство определило правильно.
Вы видите, что этот метод относится к числу методов впечатлений: я даю в данном случае два впечатления и прошу высказаться, сравнив их между собою.

В течение долгого времени исследования экспериментальной психологии сосредоточивались на производстве опытов с ощущениями различных органов чувств. Об этих опытах и о полученных результатах мне еще придется говорить в дальнейшем. Сейчас я не буду останавливаться на них; сказал же об этом потому, что и по настоящее время многие считают, что область применения эксперимента в психологии ограничивается только исследованием разного рода ощущений и простейших восприятий. Мнение это совершенно не верно. Если так было до 80-х годов XIX столетия (потому что действительно исследования прежде сосредоточивались на той области, которая была более доступна), то в настоящее время область применения психологических экспериментов чрезвычайно расширилась.

Почти одновременно с изучением ощущений подверглась исследованию скорость психических процессов. И здесь также эксперименты начались в области, пограничной между физиологией и психологией. Физиологи начали исследовать скорость рефлексов, а затем перешли к исследованию более сложных произвольных движений. Например, когда человек, услышав звук, поднимет палец, это уже не рефлекс, а произвольная двигательная реакция. Постепенно начали усложнять эти опыты, и таким образом возник метод реакций, который наряду с методами впечатлений и раздражений следует считать одним из основных методов в экспериментальной психологии.

В последнее время психологическому эксперименту стали подвергать также и гораздо более сложные психические процессы. Вы видели на опыте с числами, показанном в прошлый раз, как можно экспериментировать с явлениями памяти, с процессом запоминания, воспроизведения, узнавания и т.д. В настоящее время эксперименту подвергают явления мышления, т.е. процессы, умозаключения, образования отвлеченных понятий, процессы, которые уже никак нельзя считать только физиологическими и которые, наоборот, всеми причисляются к наиболее важным и сложным явлениям душевной жизни. Одним словом, можно сказать, что в настоящее время нет ни одного умственного (интеллектуального) процесса, который не подвергался бы в том или ином виде экспериментальному исследованию. В значительно меньшей степени доступна эксперименту область чувств и волевых процессов, и здесь действительно экспериментальная психология дала нам сравнительно еще немного.

Что касается самой техники экспериментальных исследований, то относительно ее я ограничусь здесь лишь немногими замечаниями. Прежде всего, возможны эксперименты индивидуальные и коллективные. В первом случае эксперимент совершается над одним испытуемым. Образцом такого эксперимента может служить опыт, произведенный мною на предыдущей лекции (запоминание чисел). Наряду с этим экспериментом значительную важность в области педагогической психологии приобрел так называемый коллективный эксперимент, состоящий в том, что опыт производится одновременно над многими лицами. В качестве примера напомню произведенный ранее над всей аудиторией опыт с различением двух последовательных звуков. Коллективный эксперимент может производиться также и в другой форме, именно – в форме опроса или анкеты.

Положим, например, что хотят узнать у разных лиц преобладающий у них тип умственных образов: зрительный, слуховой, моторный или смешанный. Для этой цели вырабатывается ряд вопросов, которые предлагаются большому числу лиц, например: «Как вам легче учить ваши уроки – вслух или про себя? Как легче учить – по книге или с чужих слов? Когда учите по книге, то как легче запомнить – молча и следя одними глазами или повторяя про себя? Когда отвечаете урок, то припоминаете ли страницу, на которой был ваш урок? На правой или на левой он был напечатан? Когда отвечаете урок, то припоминаете ли шрифт, которым был напечатан он? Какой учебный предмет считается для вас самым легким, а какой самым трудным?»3 Надо заметить, что все вопросы должны быть сформулированы в самой определенной форме.
От испытуемых требуется произвести над собой некоторое, сравнительно простое, самонаблюдение и отвечать на эти вопросы. Из сопоставления полученных ответов вы заключаете о природе умственных образов у тех лиц, которые подверглись опросу. При обработке результатов произведенной анкеты можно пользоваться различными статистическими методами: производят опрос на большом числе лиц, а затем группируют полученные результаты таким образом, чтобы вычислять процентное отношение к общему числу полученных ответов.

Наибольшей точностью из всех форм эксперимента отличается метод индивидуальный, т.е. исследование, производимое над одним человеком в лабораторной обстановке, в тишине, где никто не мешает, где легко можно сосредоточиться. По сравнению с индивидуальным исследованием коллективный опыт представляется менее точным. Там, где присутствует много лиц, внимание развлекается и нельзя так точно наблюдать над каждым лицом в отдельности, нельзя производить более подробный опрос. Эти недостатки делают самый опыт менее точным. Но зато в этих коллективных исследованиях выгода по сравнению с индивидуальным исследованием та, что здесь большее количество данных дает возможность выводить средние величины и сглаживать таким образом отдельные колебания. В индивидуальных же исследованиях многое может зависеть от того, что в данном случае человек чувствует себя не совсем здоровым, или утомленным, или по своим индивидуальным особенностям он отклоняется в том или ином направлении. Когда опыты производятся над очень значительным числом лиц, то все индивидуальные особенности сглаживаются и выступает налицо только результат, общий для всех, независимый от случайных ошибок и уклонений.

3 Взято из книги А. П. Нечаева «Современная экспериментальная психология».

Еще один упрек, который ставят эксперименту, – это некоторая искусственность. В особенности это касается тех экспериментаторов, которые испытуемого ставят в искусственные условия: окружают его приборами, производят опыты в строгой тишине и создают в нем какое-то особое настроение и такое предрасположение в его сознании, которое резко отличается от того настроения и состояния, в котором испытуемый находится в обычной жизни. Указывая на это обстоятельство, противники психологического эксперимента считают, что к результатам, полученным экспериментальным путем, необходимо относиться с большой осторожностью.

На это можно возразить, что подобную искусственность всегда можно учитывать. Когда физиолог производит свои опыты над животными (например, в опытах с вивисекциями), он никогда не решится утверждать, что животные находятся в естественных условиях, но он учитывает эту разницу и все-таки имеет возможность делать известные выводы. Так поступают и психологи. Однако в последнее время в экспериментальной психологии, в особенности при исследовании высших умственных процессов, таких, как как мышление, ассоциации и т.д., замечается стремление ставить опыты в более естественной обстановке. В настоящее время психологи-экспериментаторы не стараются окружать испытуемых очень сложными приборами, очень искусственной обстановкой. Они стараются производить эксперименты в возможно более простой обстановке. Возник термин «естественный эксперимент». На мой взгляд, это течение имеет важное значение, так как здесь мы видим попытку совместить произвольное вмешательство в психическую жизнь человека (являющееся характерным признаком всякого эксперимента) со сравнительно простой и естественной обстановкой опыта.

Методы объективного наблюдения и генетический

Наряду с экспериментом важное значение в психологии человека имеет метод внешнего, или объективного наблюдения. Он заключается в том, чтобы производить возможно более подробные наблюдения за внешними проявлениями человека, за его поступками, словами, жестами и т.д., регистрируя их путем записи или каким-либо другим способом, а затем на основании этих подробных записей делать заключения относительно его внутренних переживаний, относительно его психических свойств и особенностей. Приведу пример подобного рода объективной записи, произведенной с целью составить подробную характеристику наблюдаемого индивидуума.

Описывается школьный день одиннадцатилетнего мальчика, который недавно поступил в школу: «Среда, 2 марта. Утром, как только пробил звонок, П. вскочил, и в то время, как товарищи нежились в своих кроватях и потягивались, он быстро оделся и пошел умываться, причем на ходу прыгал некоторое время на одной ноге. Умывался не более 1/2 минуты и когда вышел из умывальни, то руки у него оказались грязными, со следами чернил. На мой вопрос: чистил ли он зубы, мыл ли шею и уши, сказал: «Позабыл». Велел снова идти мыться. Против обыкновения не упрямился, а только спросил: «А снимите меня сегодня? Вы обещались». Я велел ему после умывания зашить свою куртку, о чем говорил ему уже два дня. Через минуту он снова вышел из умывальни, снес полотенце, но не положил на место, а, скомкав, бросил под подушку. Затем подкрался к спавшему еще товарищу и собрался сбросить с него одеяло, но предварительно оглянулся кругом и, заметив меня, закрылся руками и побежал по коридору во 2-й этаж. По дороге он мимоходом ударил слегка одного товарища, утиравшего лицо у окна, и когда тот обернулся, то с самым невинным видом стал смотреть в окно, как будто что-то искал глазами. Проходя мимо кровати другого товарища, он незаметно для него отшвырнул ногою у него сапог и потом долго оборачивался назад, следя за тем, что будет делать он, когда обнаружит исчезновение сапога…»4 и т. д.

Одним словом, ведется подробная запись поступков и других проявлений наблюдаемого лица, причем выбираются проявления, наиболее характерные и наиболее ярко выражающие душевные переживания данного человека.
Наконец, следует упомянуть еще об одном методе психологического исследования, именно – о методе генетическом. Он заключается в том, что наблюдают психический процесс не в том виде, как он проявляется у взрослых, вполне развитых людей, а в его зачатке, в его зародыше и постепенном развитии. Так, например, для выяснения вопроса о происхождении и развитии человеческой речи много интересного материала доставляют наблюдения над развитием речи у детей. Наблюдая ребенка, мы видим, что сначала ребенок только кричит или издает различные нечленораздельные звуки, затем эти крики связываются у него постепенно с известными чувствами и другими переживаниями. Горе, радость, страх, боль – вот те впечатления, которые вызывают в нем те или иные звуки. Мало-помалу эти звуки начинают превращаться в более членораздельные. Ребенок начинает подражать звукам взрослого человека, но он их еще не понимает, а затем постепенно из этого лепета, из этих подражаний звукам вырабатывается речь, какую мы слышим у взрослых людей. Таким образом, изучая речь человека путем генетического метода, мы убеждаемся, что речь не представляет собой чего-то искусственно выдуманного и заученного, а развивается так же естественно и постепенно, как и другие психофизиологические функции человека.

Как неэтичные эксперименты повлияли на развитие науки и почему ученые не всегда думают об этике? Рассказывает психофизиолог

Какие-то из опытов очевидно неэтичны, в какое бы время они ни проводились. Ярким примером будут эксперименты над заключенными концлагерей в нацистской Германии: на пленниках испытывали новое оружие, пытались «сшить» близнецов, вшивали капсулу с «мужским гормоном» в паховую область гомосексуалов (после чего они якобы должны были стать гетеросексуалами — прим. «Бумаги») и подобное.

Но были и такие неэтичные эксперименты, которые считались в свое время нормальными. Например, эксперимент в [американском городе] Таскиги, который длился с 1932 по 1972 год. В рамках него ученые на государственные деньги намеренно заражали часть чернокожего населения города сифилисом, чтобы смотреть на живых примерах, как протекает болезнь. Людям не давали лекарств, и они заражали своих близких и родных. За 40 лет эксперимента умерло около 400 человек.

Или, например, эксперимент 1960-х годов в сфере социальной психологии Стэнли Милгрэма. Его участникам доставалась роль «учителя», который должен наказывать «ученика», которого на самом деле играл актер, разрядами тока. Каждый раз, когда тот совершал ошибку в запоминании, разряд якобы увеличивался, и испытуемые об этом знали. Актер-«ученик» сначала изображал дискомфорт, потом просил прекратить эксперимент, а в конце молил о пощаде. На последних этапах к «учителю» подходил экспериментатор и говорил, что необходимо продолжать эксперимент. Результаты показали, что порядка двух третей участников эксперимента доходили до смертельных показателей 450 ватт.

В общем, этичность эксперимента зависит от того, в какое время он проводится и не будет ли в будущем противоречить нормам этики. В науке было много экспериментов, которые сначала проводились и только потом обсуждались с этической точки зрения. Так, общественный и научный скандал из-за эксперимента в Таскиги разразился только через 40 лет после его начала. А эксперимент Милгрэма признали неэтичным лишь через несколько лет.

Выводы, полученные в ходе обоих экспериментов, стали важным научным достижением. Например, Милгрэм и его студенты предполагали, что лишь 2 % участников эксперимента дойдут до смертельных показателей, а оказалось, что это 65 %. В контексте обсуждения преступлений нацистских ученых было важно установить, что принудить к убийству реально.

Эксперимент Стэнли Милгрэма Эксперимент Стэнли Милгрэма

Тем, кто проводит эксперименты, чаще всего не кажется, что они неэтичны. Ученые в меньшей степени, чем бы, наверное, стоило, задумываются об этике: им больше интересны научное познание и результат. История показывает, что им часто нужен взгляд со стороны человека, который может их вовремя «пнуть» и сказать, что это неэтично.

Ученые часто убеждают себя, что это можно делать, что это правильно. Они редко идут вразрез с общественным мнением своего времени. Общество осуждает их только тогда, когда само доходит до уровня понимания неэтичности подобных действий.

Так, в начале XX века считалось абсолютно этичным проводить эксперименты, например, на чернокожем населении и преступниках. А уже ближе к концу — о неэтичности таких экспериментов даже не говорили. Переломным моментом, конечно, стала Вторая мировая война: тогда подобные вещи стали централизованно обсуждать.

Сейчас же совершенно точно есть мейнстрим не поддерживать неэтичные эксперименты. Никто не поймет ученого, всерьез заявляющего о поддержке опытов, способных кому-то навредить. Но внутри научного сообщества существуют люди со скепсисом относящиеся к этической стороне вопроса об эксперименте. Но вслух они, конечно, об этом не скажут.

Наверное, больше всего неэтичных экспериментов касалось медицины: изучения заболеваний и их протекания. Но в медицине часто по-другому и не исследуешь что-то: экспериментов на животных и лабораторных опытов часто бывает недостаточно.

Стэнли Милгрэм

Этика научного эксперимента сейчас регулируется специальными комиссиями по этике, которые решают вопрос в отношении каждого проводимого эксперимента. Они действуют на основе Нюрнбергского кодекса, который приняли после Второй мировой войны. Сейчас его основные положения выглядят так:

Абсолютно необходимое условие проведения эксперимента на человеке — это его добровольное согласие. Он должен иметь возможность в любой момент остановить эксперимент.

Эксперимент должен приносить обществу положительные результаты, недостижимые другими методами или способами исследования. Он не может быть случайным или необязательным.

Эксперимент должен основываться на данных, полученных в лабораторных исследованиях на животных, знании истории развития данного заболевания или других изучаемых проблем. Его проведение должно быть организовано так, чтобы ожидаемые результаты оправдывали сам факт его проведения.

При проведении эксперимента необходимо избегать всех излишних физических и психических страданий и повреждений. Опыт не может проводиться, если есть даже основания предполагать возможность смерти или инвалидизирующего ранения испытуемого.

Степень риска, связанного с проведением эксперимента, никогда не должна превышать гуманитарной важности проблемы, на решение которой направлен данный эксперимент.

Чаще всего негативный отклик дают те, на ком проводят эксперимент. Если мы не говорим о ситуациях, когда испытуемых принуждали к эксперименту или когда они умирали, то подопытные часто пытались отсудить деньги у государства. Среди участвующих в неэтичных экспериментах зачастую нет тех, кто бы поддерживал исследователя.

Исключением, возможно, могут становиться случаи, когда сами врачи-исследователи выступают в качестве испытуемых при проведении своих же собственных экспериментов.

Сейчас эта сфера стала гораздо более отрегулированной: благодаря Нюрнбергскому кодексу, появляется всё меньше скандалов в этой области. Но всё равно некоторые исследования признают противоречащими нормам этики.

Один из последних скандалов связан с экспериментом шведского хирурга Паоло Маккиарини, который провел восьми людям трансплантацию искусственной трахеи, и шесть из них умерли. Он знал, что эти операции еще не проверены на животных и могут быть опасны.

В результате Маккиарини уволили из института, где он преподавал, и какое-то время он даже жил в России: его назначили руководителем лаборатории в Казанском государственном университете. До сих пор в отношении него ведется расследование.

Кадр из фильма «Заводной апельсин»

Информацию о неэтичности эксперимента редко скрывают. Но о некоторых мы можем не знать, конечно. Так, только в 70-е годы стало известно об экспериментах спецслужб США, в которых они, например, испытывали на военнослужащих психоактивные препараты или изучали воздействие электрошока. Правда, до сих пор неизвестно о результатах. Существует мнение, что результатов этих исследований вообще нет, так как эксперименты были сделаны просто-напросто плохо.

С одной стороны, наука стала более безопасной для участников исследований. С другой, это может в каком-то виде ее тормозить.

Сейчас есть тенденция искать неопасные для людей способы проведения экспериментов. Если поиск затягивается и тем самым тормозит развитие науки, то в долгосрочной перспективе это всё равно лучше.

Разговоры о том, где нужны эксперименты на животных, тоже идут. И если тестов на живых существах вообще — не только на людях — можно избежать, то это делают. Но если таких вариантов нет, четких ограничений не существует.

На данный момент ученые могут виртуализировать многие ситуации, поэтому использование в экспериментах живых существ не всегда обязательно. В будущем, возможно, получится полностью уйти от подобных опытов.

Сейчас в научном сообществе с точки зрения этики активно обсуждаются эксперименты в соцсетях. Недавно, например, было проведено исследование в «Фейсбуке». Исследователи смотрели, как эмоциональный настрой выдачи постов в ленте влияет на эмоциональный настрой сообщений пользователей. В исследовании приняло участие 700 тысяч человек, которые об этом не знали. Когда исследование опубликовали, его стали называть неэтичным, так как из-за него исследователи вмешивались в личное пространство не предупрежденных людей. «Фейсбуку» пришлось извиняться.

Это заняло бы больше времени, скорее всего, но это возможно. Мне неизвестны случаи, когда к результатам неэтичных исследований нельзя было бы прийти иным путем.

То, что результаты неэтичных экспериментов были невероятным прорывом в 30–40-е годы, это верно. Но наука ушла вперед, и результаты этих исследований не стали неотъемлемой частью жизни сейчас. Мне кажется, наука могла бы прийти к своему современному состоянию и без неэтичных экспериментов.

Но нужно сказать, что в психологии до сих пор обсуждают неэтичные эксперименты в этой области. Но это не столько научное обсуждение, сколько этическое — оно касается того, можно ли проводить такие эксперименты. И можно сказать, что одним из главных результатов эксперимента Милгрэма стало то, что его признали неэтичным. А если что-то признали неэтичным, то так, скорее всего, уже не будут делать.

Крупнейший психологический эксперимент в истории проводится сейчас

Лидия Денворт — научный писатель из Бруклина, штат Нью-Йорк, редактор журнала Scientific American и автор книги «Дружба: эволюция, биология и чрезвычайная сила фундаментальной связи жизни» (W. W. Norton, 2020). Вкратце

• Исследования показали, что при столкновении с потенциально травмирующими событиями около двух третей людей проявляют психологическую устойчивость.
• Но последствия пандемии для психического здоровья могут не соответствовать этой парадигме.
• Жизнь перевернулась с беспрецедентными масштабами и скоростью, и исследователи видят возможность исследовать науку устойчивости по-новому.

Поделитесь историей

Информационные бюллетени Зарегистрироваться Бесплатный цифровой доступ к нашему июньскому выпуску Прочитай сейчас

Влияние COVID-19 на физическое здоровье граждан мира огромно. К середине мая было зарегистрировано более четырех миллионов случаев заболевания в более чем 180 странах.Влияние пандемии на психическое здоровье может быть еще более значительным. В какой-то момент примерно треть населения планеты было приказано оставаться дома. Это означает, что 2,6 миллиарда человек — больше, чем было живо во время Второй мировой войны — испытали эмоциональные и финансовые последствия этого нового коронавируса. «[Изоляция], возможно, является крупнейшим психологическим экспериментом, когда-либо проводившимся», — написала медицинский психолог Эльке Ван Хоф из Свободного университета Брюсселя (VUB) в Бельгии. Результаты этого невольного эксперимента только начинают подсчитываться.

Наука об устойчивости, изучающая, как люди переносят невзгоды, дает некоторые подсказки. Психиатр из Гарвардского университета Джордж Вайлант писал, что стойкий человек похож на ветку со свежей зеленой живой сердцевиной. «Когда такая веточка искривлена, она изгибается, но не ломается; вместо этого она отпрыгивает и продолжает расти». Метафора описывает удивительное количество людей: около двух третей людей выздоравливают после тяжелых переживаний без длительного психологического воздействия, даже если они пережили такие события, как насильственные преступления или военнопленные.Некоторые даже продолжают расти и извлекать уроки из того, что с ними произошло. Но другая треть страдает настоящим психологическим расстройством — одни люди на несколько месяцев, другие на годы.

Даже если большинство людей окажутся стойкими, из-за срывов, вызванных COVID-19, и огромного количества участников эксперты предупреждают о психическом заболевании «цунами». Люди сталкиваются с множественными ударами: угрозой болезней, одиночеством в изоляции, потерей близких, последствиями потери работы и постоянной неуверенностью в том, когда закончится пандемия.За некоторыми, несомненно, последуют депрессия, беспокойство и посттравматический стресс. Горячие линии по вопросам психического здоровья сообщают о резком увеличении количества звонков, и ранние опросы выявили высокий уровень беспокойства. «Эта пандемия просто ставит галочки по всем пунктам с точки зрения того, какие стрессовые факторы могут возникнуть», — говорит психолог Анита ДеЛонгис из Университета Британской Колумбии, изучающая психосоциальные реакции на болезнь. Смерть в результате самоубийства медицинских работников, оказавшихся на передовой в медицине, является убедительным напоминанием о рисках.

Индивидуальная устойчивость еще больше осложняется тем фактом, что эта пандемия не затронула каждого человека одинаково. Несмотря на все, что разделяют — коронавирус поразил все слои общества и оставил мало жизней без изменений, — наблюдались огромные различия в разрушениях и разрушениях. Рассмотрим Бруклин, всего лишь один район в сильно пострадавшем Нью-Йорке. Жители, которые начали год жить или работать в пределах нескольких миль друг от друга, имеют очень разные истории болезней, потерь и преодоления трудностей социального дистанцирования.Насколько быстро и насколько хорошо люди, предприятия и организации выздоравливают, будет зависеть от работы, страховки и здоровья, которые у них были на момент начала, от того, пережили ли они трудности или горе, и от того, смогут ли они воспользоваться финансовыми ресурсами и социальной поддержкой.

Пандемия обнажила несправедливость в американской системе здравоохранения и экономической безопасности. Чернокожие и латиноамериканцы умирают гораздо чаще, чем белые американцы. «Когда мы говорим о ранее существовавших состояниях, это не просто то, что я страдаю ожирением, это уже существующее состояние нашего общества», — говорит медицинский антрополог Кэрол Уортман из Университета Эмори, эксперт в области глобального психического здоровья.

К счастью, беспрецедентная пандемия привела к беспрецедентным научным достижениям не только в области вирусологии, но и в области психического здоровья и устойчивости. Ученые-бихевиористы измеряют психологические потери в режиме реального времени и пытаются определить, что помогает людям справиться с этим. В отличие, скажем, от террористических атак 11 сентября или урагана Катрина, которые произошли в течение определенного периода времени, даже несмотря на то, что их последствия были длительными, неограниченные временные рамки для COVID-19 позволяют проводить новые виды лонгитюдных исследований и направлений исследований.Ожидается, что внезапный массовый переход к виртуальным формам работы и общения даст толчок более детальному исследованию того, что делает социальное взаимодействие удовлетворяющим — или отупляющим. Если исследователи решат проблему COVID-19, говорит психиатр Деннис Чарни из Медицинской школы Икана на горе Синай, «появится совершенно новая наука устойчивости. Мы могли бы узнать, как помочь людям стать более устойчивыми, прежде чем это произойдет. »

Бернелл Гриер (также показан наверху), который возглавляет корпорацию по развитию сообществ в Бруклине, штат Нью-Йорк.Ю., помогает чернокожим людям, пострадавшим от пандемии.

Рафаэль Хасид прибыл в Нью-Йорк из своего родного Израиля в 2000 году, чтобы поступить во Французский кулинарный институт. В 2005 году он открыл ресторан под названием «Мириам» в Бруклине, который стал фаворитом района. В первые недели марта Хасид увидел, что приближается. «Я следил за новостями в Израиле», — говорит он. «Мы отставали на две недели во всех отношениях. Я говорил:« Это должно произойти здесь »». Когда популярный бранч на выходных Мириам привлек треть обычной публики, Хасид не стал долго гадать, что делать: он дал отнесите все скоропортящиеся продукты из ресторана соседям.К тому времени, когда город потребовал закрыть все рестораны, Мириам уже закрылась.

Столкнувшись с потенциально травмирующими событиями, «около 65 процентов людей будут демонстрировать минимальные психологические симптомы», — говорит клинический психолог Джордж Бонанно из педагогического колледжа Колумбийского университета. Бонанно, эксперт по устойчивости, изучает последствия ураганов, террористических атак, опасных для жизни травм и эпидемий, таких как вспышка атипичной пневмонии в 2003 году. Его и другие исследования последовательно показывают три общих психологических реакции на трудности.Две трети людей следуют траектории устойчивости и сохраняют относительно стабильное психологическое и физическое здоровье. Около 25 процентов временно борются с психопатологией, такой как депрессия или посттравматическое стрессовое расстройство, а затем выздоравливают — закономерность, известная как траектория выздоровления. А 10 процентов страдают от длительного психологического стресса. Эти результаты справедливы для различных групп населения и социально-экономических статусов. «Мы говорим обо всех», — говорит Бонанно. С другой стороны, риск психических расстройств вдвое выше для людей, находящихся на самых низких экономических ступенях.

Но последствия столь масштабного и коварного кризиса для психического здоровья могут не соответствовать этой парадигме. Исследования показывают, что строгий карантин может привести к негативным психологическим последствиям, таким как посттравматическое стрессовое расстройство, хотя немногие из нас находились в условиях настоящего карантина, который означает изоляцию после возможного контакта с инфекцией. Вместо этого большая часть мира живет с ограничениями, которые, как подозревает Бонанно, представляют собой нечто большее, чем управление постоянным стрессом. «Впервые в живой истории у нас была глобальная изоляция, продолжавшаяся столь долгое время», — говорит эпидемиолог Дейзи Фэнкурт из Университетского колледжа Лондона.«Мы просто не знаем, как люди отреагируют на это».

Возможный масштаб воздействия значительный. «Это отличается от других форм стресса, потому что это не просто одна из сфер вашей жизни», — говорит психолог Нэнси Син из Университета Британской Колумбии. «Люди сталкиваются с проблемами в отношениях или в семье, с финансовыми и рабочими проблемами, со здоровьем».

Ранние отчеты уже показывают явные эффекты. Первое общенациональное крупномасштабное исследование в Китае, где кризис разразился раньше, обнаружило, что почти 35 процентов сообщили о психологическом стрессе.В США растущий страх и беспокойство по поводу COVID были обнаружены у людей, которые уже страдают от беспокойства. Другое исследование зафиксировало тревожные результаты у пожилых людей. Это удивительно, потому что предыдущие исследования показывают, что по большей части пожилые люди имеют лучшее эмоциональное благополучие. «Во время этой пандемии у пожилых людей нет тех связанных с возрастом сильных эмоций, которые мы обычно ожидаем», — говорит Син, изучающий старение и сотрудничающий с Делонгисом в продолжающемся исследовании COVID-19 с участием 64000 человек по всему миру.«Они сообщают о таком же стрессе, как и люди среднего и молодого возраста».

Sin все еще анализирует причины стресса, но подозревает, что он вызван более высокой вероятностью заболевания и потери близких у пожилых людей. Однако пожилые люди справляются со своим стрессом лучше, чем молодые, и меньше сообщают о депрессии или тревоге. Син говорит, что им может быть выгодна перспектива, связанная с тем, что они пережили больше, чем молодые люди. У взрослых старше 65 лет также было больше времени для развития навыков борьбы со стрессом, и многие из них вышли на пенсию, поэтому их меньше беспокоит работа.

Fancourt начала исследование в середине марта, в которое вошли более 85000 жителей Великобритании. Он еженедельно отслеживает депрессию, беспокойство, стресс и одиночество. «Нам нужно знать в реальном времени, что происходит», — говорит Фанкур. Через шесть недель они обнаружили, что уровень депрессии был значительно выше, чем до пандемии.

Как правило, люди с ранее диагностированными психическими заболеваниями, одинокие люди и молодые люди сообщали о самых высоких уровнях депрессии и тревоги.С другой стороны, после объявления карантина уровень тревожности несколько снизился. «Неопределенность имеет тенденцию усугублять ситуацию», — говорит Фанкур. Некоторые заморожены, не зная, что их ждет, в то время как другие находят способы продолжать.

После того, как ресторан Хасида был закрыт на три недели, он так и не получил никаких государственных выплат, предназначенных для защиты малого бизнеса. В то время как его ситуация была полна неопределенности, «я думал, что мы должны продолжать создавать бизнес для себя», — говорит он.Когда несколько клиентов написали электронное письмо, чтобы узнать, не рассмотрит ли он возможность организовать свой пасхальный седер, Хасид разработал праздничное меню prix fixe для доставки. Перед пандемией Хасид планировал открыть магазин деликатесов, который будет располагаться в соседнем магазине. Вместо ремонта нового помещения он открыл гастроном внутри ресторана. Больше всего его беспокоило, будут ли сотрудники чувствовать себя в безопасности. Чтобы успокоить их, в дополнение к социальному дистанцированию, ему нужны маски и перчатки, а также кто-то приходит, чтобы отбеливать ресторан утром и вечером.Хасид изучает другие стратегии дезинфекции, связанные с воздуходувками и алкоголем, которые, как он слышал, использовались в Сингапуре.

Хасид понимает, что его способность адаптироваться — это не то, что под силу каждому бизнесу, особенно многим ресторанам, которые работают с низкой рентабельностью. В новом предприятии используется минимальный персонал, но Хасид продолжает платить — из собственного кармана — всем сотрудникам, которые не смогли выйти на работу. Доставка еды с доставкой приносит Мириам менее трети прежнего дохода, но, по его словам, это лучше, чем ничего.Ресторан также готовит еженедельное питание для местной больницы. «Это не приносит денег, но это меньшее, что мы можем сделать». Хасид доволен переосмыслением Мириам и надеется, что ресторан в конечном итоге выживет. «Мы находимся в гораздо лучшем положении, чем многие другие места в Нью-Йорке», — говорит он.

Когда Том Инк (вверху справа) заболел COVID-19, его жена Венди Блаттнер (стоит) заботилась о нем, справляясь с потрясениями в своем бизнесе и жизнях их дочерей.

Компоненты преодоления трудностей

Когда в середине марта житель Бруклина Том Инк заболел стойкой лихорадкой и сухим кашлем, психотерапевт и консультант по управлению опасались, что у него COVID-19. Из-за нехватки тестов в то время врач Инка сначала проверил все известные вирусы (Инк оплатил тестовую панель). Затем врач и пациент встретились на улицах Манхэттена. Стоя на Мэдисон-авеню в полном защитном снаряжении, врач провел тест, который через шесть дней дал положительный результат.

Успешно справиться с кризисом означает продолжать работать и заниматься повседневными делами. Нужно решать проблемы (будь то покупка продуктов или тест на вирусы), регулировать эмоции и управлять отношениями. Существуют факторы, предсказывающие устойчивость, такие как оптимизм, способность смотреть в будущее, сильная социальная поддержка и гибкое мышление. Люди, которые верят, что могут справиться, на самом деле, как правило, справляются лучше.

В течение девяти дней изоляции в свободной комнате Инк заполнял все время медитацией и чтением.В некотором смысле, его жена Венди Блаттнер, которая занималась уходом за своим мужем, переживала труднее, перевод ее маркетингового агентства на удаленную работу и эмоции двух дочерей-студенток пары, которые были расстроены потерей их семестры и беспокойство об отце. Блаттнер оставила еду за дверью своего мужа и вставала каждые три часа в течение ночи, чтобы записать его температуру и уровень кислорода в крови. Она была напугана, но решительна. «Я чувствовала, что он получил превосходную помощь, даже несмотря на то, что она была удаленной, и что у меня были ресурсы внутри меня и поддержка, в которой я нуждалась», — говорит она.«Это то, что я сказал своим детям и то, что я сказал себе — что это может быть грубо, но все будет хорошо».

У большинства людей можно улучшить навыки преодоления трудностей. Некоторые из новых исследований призваны определить успешные стратегии, которые нейтрализуют последствия стресса. Пока, говорит Фанкур, людей поощряют следовать классическим стратегиям психического здоровья: выспаться, соблюдать распорядок дня, заниматься спортом, хорошо питаться и поддерживать прочные социальные связи. Также помогает время, потраченное на проекты, даже небольшие, которые обеспечивают понимание цели.

В предыдущей работе Делонгис показал, что люди с высоким уровнем эмпатии с большей вероятностью будут придерживаться соответствующего поведения в отношении здоровья, такого как социальное дистанцирование, и иметь лучшие результаты в области психического здоровья, чем люди с низким уровнем сочувствия. Но ее более ранние исследования таких болезней, как атипичная пневмония и Западный Нил, были перекрестными и охватывали лишь момент времени. Ее исследование COVID-19 будет следить за поведением и отношением людей в течение нескольких месяцев, чтобы зафиксировать изменения в эмпатии и способности справляться с трудностями с течением времени. «Дело не только в сочувствии, — говорит Делонгис.Чуткие реакции можно усвоить и поощрять с помощью правильного обмена сообщениями, и она догадывается, что увеличение или уменьшение эмпатической реакции в течение недель и месяцев будет связано с изменениями в поведении, связанном со здоровьем, и механизмах выживания.

В рамках исследования Делонгиса Син заставляет людей записывать свою повседневную деятельность и эмоции в течение недели. «Пока что картина такова, что жизнь действительно сложна, но люди находят способы справиться с этой проблемой», — говорит она. Многие сообщают о большом количестве позитивных социальных взаимодействий, многие из которых являются удаленными.Пожилые люди сообщают о наивысшем уровне положительного опыта в своей повседневной жизни, часто путем оказания поддержки другим.

Поразительно, что удаленные подключения работают удовлетворительно. Предыдущее исследование влияния цифровых технологий и средств массовой информации было сосредоточено на связи между временем, проведенным за экранами, и психологическим благополучием, но мало что раскрыло ценность различных видов онлайн-взаимодействия. Теперь, когда мир полагается на Интернет для общения, изучение этих нюансов имеет решающее значение.Должны ли социальные сети точно имитировать личное общение или менее интенсивные формы общения могут оставлять людей на связи? Мы еще не знаем, но вполне вероятно, что эти исследования теперь будут финансироваться, тогда как раньше этого не было. «Я думаю, мы пропустили десять лет разговоров за месяц», — говорит психолог Эми Орбен из Кембриджского университета, изучающая психическое здоровье подростков и использование технологий.

Социальные сети также являются фактором других исследований. Психолог Роксана Коэн Сильвер из Калифорнийского университета в Ирвине оценивает влияние воздействия средств массовой информации на благосостояние людей.«Те, кто получает много новостей о кризисе в сообществе, более огорчены», — говорит она. Социолог Йоханнес Эйхштадт из Стэнфордского университета объединяет крупномасштабный анализ Twitter с машинным обучением, чтобы определить уровни депрессии, одиночества и радости во время пандемии.

Как и опасался Блаттнер, для их семьи дела пошли нелегко. В седьмую и восьмую ночи, когда лихорадка Инка колебалась около 103, а уровень кислорода в крови упал до 93, его врач (через Zoom) сказал, что если уровни останутся на таком уровне или ухудшатся, Инку следует отправиться в больницу.«У меня не будет больного, который умрет дома», — сказал он, и это заявление встревожило детей. «Самым сложным для нас был страх», — говорит Инк. Но тайленол сдерживал лихорадку, а короткие неглубокие вдохи удерживали уровень кислорода в крови Инка в безопасной зоне. Через 10 дней ему стало лучше.

Опыт оставил Инка благодарным и воодушевленным. Он снова погрузился в работу, консультируя других, кто был болен, и записался донором плазмы для критических пациентов. Но, в отличие от других выздоровевших, он поначалу не особо рисковал.«Мир казался уязвимым местом», — говорит он.

Владелец ресторана Рафаэль Хасид быстро заново открыл свой бизнес по доставке еды на вынос, но платил сотрудникам из собственного кармана.

Предшествующие условия общества

Даже тем, кто полон личной стойкости, нужна помощь извне, если они сталкиваются с проблемами на нескольких фронтах. В качестве исполнительного директора IMPACCT Brooklyn, корпорации общественного развития, которая обслуживает исторически черные кварталы Бруклина, Бернелл К.Гриер видит, насколько сильно пандемия ударила по афроамериканскому сообществу. «Ежедневно я слышу о людях, которые либо инфицированы COVID, либо выздоравливают от него, либо умерли от него», — говорит она. Трое из этих смертей произошли в квартирах, которыми управляет Гри, и требовали, чтобы она организовала услуги по глубокой уборке. Тем не менее, она продолжала настаивать. «Пожилые люди боятся выходить на улицу, боятся любого, кто подойдет к их входной двери», — говорит Гриер. «Они также не технически подкованы. Во многих случаях, когда им говорят работать на компьютере, им нужен кто-то, кто будет держать их за руку и помогать им в этом процессе.«

Пандемия, говорит Фанкур, «усугубит социальный градиент, который мы привыкли видеть в обществе. Крайне важно, чтобы [люди] принимали меры на национальном уровне, которые могут поддержать [их]». В Великобритании такие меры включают Национальную службу здравоохранения и программу отпусков, по которой выплачивается до 80 процентов заработной платы миллионов британцев, которые не могли работать из-за пандемии. В США существуют программы защиты заработной платы и безработицы, но оказалось, что быстро их получить трудно.

Организация

Grier предоставляет различные услуги в области жилья, защиты интересов малого бизнеса и взаимодействия с финансовыми и государственными учреждениями. Как только разразилась пандемия, ее сотрудники распространяли информацию об общественном здравоохранении и экономических ресурсах. Они ввели вебинары, чтобы помочь предприятиям подавать заявки на получение ссуд. По состоянию на конец апреля «ни один из тех, кому мы помогли, ничего не получил», — говорит Гриер. «Это не доходит до нашего бизнеса». Только 70 процентов арендаторов Гриера смогли внести арендную плату в апреле.«Мы по-прежнему должны платить супперам, носильщикам, за тепло и электричество, налоги и все остальное», — говорит Гриер. «Это эффект домино. Если жители не могут платить, мы не можем платить».

Уортман, антрополог из Эмори, говорит, что способность справляться с последствиями пандемии — это не просто индивидуальная проблема, а проблема общества. Это также возможность. «Люди указали на периоды катастроф в американской истории, после Первой мировой войны и депрессии, которые привели к реальным структурным изменениям, которые пошли на пользу людям.«

Гриер выступает за позитивные изменения в своей общине. В своих беседах с представителями органов здравоохранения и выборными должностными лицами она указывает на такие различия, как тот факт, что первые центры тестирования не были расположены в бедных кварталах. «Это взгляд на то, что существовало слишком долго», — говорит она. «Когда вы смотрите на [решения], убедитесь, что равенство доходов и расовая справедливость являются фильтром для всего, что делается». По мере того, как Бруклин выходит из социальной изоляции, Гри знает, какие критически важные роли играют такие группы, как ее.«Мы продолжим оставаться здесь, чтобы быть связующим звеном, кредитным консультантом, навигатором».

Повышение устойчивости с помощью поддержки сообщества сейчас как никогда важно. В качестве школьной медсестры в Бруклине Мэрилин Ховард, иммигрировавшая из Гайаны в подростковом возрасте, работала в первые недели марта, пока государственные школы не закрылись. Она заболела на следующий день после того, как ушла с работы. На получение результатов анализов, которые подтвердили, что у нее COVID-19, ушло 10 дней. К тому времени Ховард думал, что она на пути к выздоровлению.Но в субботу, 4 апреля, она проснулась с затрудненным дыханием, которое быстро ухудшилось. Ее брат Найджел Ховард, с которым она делила квартиру, вызвал скорую. Но 4 апреля было близко к пику пандемии в Бруклине, и скорая помощь отсутствовала. Найджел отвез их в ближайшую больницу, но по дороге у Мэрилин ухудшилось дыхание. Менее чем за минуту до их прибытия ее сердце остановилось, и ее уже нельзя было оживить. Ей было 53 года.

«Пара простых вещей могла бы спасти жизнь моей сестре», — говорит Хаслин Ховард, младший из пяти братьев Мэрилин.Если бы школы закрылись раньше или ее коллега могла взять больничный, она могла бы не заболеть. Если бы кто-то порекомендовал использовать пульсоксиметр, она бы знала, что нужно лечь в больницу раньше. Если бы была доступна скорая помощь … Братья Ховард устроили осмотр похоронного бюро на Лонг-Айленде, чтобы обеспечить некоторое закрытие. Хаслин разрешал одновременно находиться в комнате только трем людям, но одновременная виртуальная служба позволила более 250 людям отпраздновать жизнь Мэрилин.

Найджел с тех пор дал положительный результат на COVID-19 и был изолирован дома.«Мои братья и я находимся на начальных этапах попытки спланировать организацию, нацеленную на усилия, направленные на то, чтобы помочь черному и коричневому сообществу, бедным сообществам, решить некоторые из этих [проблем] на местном и осязаемом уровне», — говорит Хаслин. Они могут сделать это в память о своей сестре, чем она бы гордилась. «Это один из способов, с которым мы справляемся», — добавляет он. «Как превратить трагедию в триумф?»

Узнайте больше о вспышке коронавируса от Scientific American здесь. И читайте репортажи из нашей международной сети журналов здесь.

Как работает экспериментальный метод в психологии

Как именно исследователи исследуют человеческий разум и поведение? Несмотря на то, что существует ряд различных методов исследования, экспериментальный метод позволяет исследователям изучить причинно-следственные связи.

В экспериментальном методе исследователи идентифицируют и определяют ключевые переменные, формулируют гипотезу, манипулируют переменными и собирают данные о результатах. Посторонние переменные тщательно контролируются, чтобы свести к минимуму возможное влияние на результат эксперимента.

Экспериментальный метод в психологии

Экспериментальный метод включает манипулирование одной переменной, чтобы определить, вызывают ли изменения одной переменной изменения другой переменной. Этот метод основан на контролируемых методах, случайном назначении и манипулировании переменными для проверки гипотезы.

Типы экспериментов

Исследователи могут выбрать несколько различных типов экспериментов. Выбор типа эксперимента может зависеть от множества факторов, включая участников, гипотезу и ресурсы, доступные исследователям.

Лабораторные эксперименты

Лабораторные эксперименты очень распространены в психологии, потому что они позволяют экспериментаторам лучше контролировать переменные. Эти эксперименты также может быть проще воспроизвести другим исследователям. Проблема, конечно, в том, что то, что происходит в лаборатории, не всегда идентично тому, что происходит в реальном мире.

Полевые эксперименты

Иногда исследователи предпочитают проводить свои эксперименты в полевых условиях. Например, представим, что социальный психолог заинтересован в исследовании просоциального поведения.Экспериментатор может заставить человека притвориться, что он потерял сознание, и понаблюдать за тем, сколько времени потребуется зрителям, чтобы отреагировать.

Этот тип эксперимента может стать отличным способом увидеть поведение в действии в реалистичных условиях. Однако это затрудняет исследователям контроль переменных и может вводить смешанные переменные, которые могут повлиять на результаты.

Квазиэксперименты

В то время как лабораторные эксперименты представляют собой так называемые настоящие эксперименты, исследователи также могут использовать тип, известный как квазиэксперимент.Полевые эксперименты могут быть как квази-экспериментами, так и настоящими экспериментами.

Квазиэксперименты часто называют естественными экспериментами, потому что исследователи не могут полностью контролировать независимую переменную.

Напротив, уровень лечения определяется естественными условиями ситуации. Например, исследователь, изучающий личностные различия и очередность рождения, не может управлять независимой переменной ситуации. Уровни лечения не могут быть назначены случайным образом, потому что участники естественным образом попадают в уже существующие группы в зависимости от порядка их рождения в их семьях.

Так почему же исследователь решил использовать квазиэксперимент? Это хороший выбор в ситуациях, когда ученые заинтересованы в изучении явлений в естественных условиях реального мира. Это также хороший выбор в ситуациях, когда исследователи не могут этически манипулировать рассматриваемой независимой переменной.

Ключевые термины, которые необходимо знать

Чтобы понять, как работает экспериментальный метод, вам следует сначала понять несколько ключевых терминов.

Независимая переменная — это лечение, которым манипулирует экспериментатор.Предполагается, что эта переменная оказывает некоторый эффект на другую переменную. Если бы исследователь изучал, как сон влияет на результаты тестов, продолжительность сна человека была бы независимой переменной.

Зависимая переменная — это эффект, который измеряет экспериментатор. В нашем предыдущем примере оценки теста были бы зависимой переменной.

Оперативные определения необходимы для проведения эксперимента. Когда мы говорим, что что-то является независимой переменной или зависимой переменной, нам нужно иметь очень четкое и конкретное определение значения и объема этой переменной.

Гипотеза — это предварительное утверждение или предположения о возможной взаимосвязи между двумя или более переменными. В нашем предыдущем примере исследователь мог предположить, что люди, которые больше спят, лучше справятся с тестом по математике на следующий день. Цель эксперимента состоит в том, чтобы либо поддержать, либо не подтвердить эту гипотезу.

Экспериментальный процесс

Психологи, как и другие ученые, при проведении экспериментов используют научный метод.Научный метод — это набор процедур и принципов, которые определяют, как ученые разрабатывают исследовательские вопросы, собирают данные и приходят к заключениям.

Четыре основных этапа процесса:

1. Формирование гипотезы
2. Разработка исследования и сбор данных
3. Анализ данных и выводы
4. Делимся результатами

Ожидается, что в какой-то момент большинство студентов-психологов воспользуются экспериментальным методом.Если вы хотите поближе познакомиться с процессом, обязательно ознакомьтесь с пошаговым описанием того, как проводить психологический эксперимент, чтобы получить дополнительную информацию.

10 знаменитых психологических экспериментов, которых сегодня не может быть

В настоящее время Американская психологическая ассоциация разработала Кодекс поведения, когда речь идет об этике психологических экспериментов. Экспериментаторы должны придерживаться различных правил, касающихся всего: от конфиденциальности до согласия и всеобщей благотворительности.Существуют контрольные комиссии для обеспечения соблюдения этих этических норм. Но стандарты не всегда были такими строгими, именно поэтому появились некоторые из самых известных исследований в области психологии.

1. Эксперимент Маленького Альберта

В Университете Джонса Хопкинса в 1920 году Джон Б. Уотсон провел исследование классического обусловливания, явления, при котором условный раздражитель сочетается с безусловным раздражителем до тех пор, пока они не приведут к одинаковому результату. Этот тип обусловливания может вызвать у человека или животного реакцию на объект или звук, которые ранее были нейтральными.Классическая обусловленность обычно ассоциируется с Иваном Павловым, который звонил в колокольчик каждый раз, когда кормил свою собаку, до тех пор, пока один звук колокольчика не вызвал у его собаки слюноотделение.

Уотсон проверил классическое кондиционирование на 9-месячном ребенке, которого он назвал Альбертом Б. Мальчик начал эксперимент с любви к животным, особенно к белой крысе. Ватсон начал сочетать присутствие крысы с громким звуком удара молотка по металлу. Альберт начал бояться белой крысы, а также большинства животных и пушистых предметов.Сегодня этот эксперимент считается особенно неэтичным, потому что Альберт никогда не терял чувствительности к фобиям, которые Ватсон создавал в нем. (Ребенок умер от несвязанной болезни в возрасте 6 лет, поэтому врачи не смогли определить, сохранятся ли его фобии до взрослого возраста.)

2. Эксперименты на соответствие Asch

Соломон Аш проверил соответствие в Свортмор-колледже в 1951 году, поместив участника в группу людей, задача которых заключалась в согласовании длины строк. Ожидалось, что каждый человек объявит, какая из трех линий ближе всего по длине к контрольной линии.Но участника поместили в группу актеров, которым всем было предложено дважды дать правильный ответ, а затем переключиться на каждого, говорящего один и тот же неправильный ответ. Аш хотел посмотреть, согласится ли участник и начнет ли он давать неправильный ответ, зная, что в противном случае он был бы единственным исключением.

Тридцать семь из 50 участников согласились с неверной группой, несмотря на вещественные доказательства обратного. Аш использовал обман в своем эксперименте, не получив информированного согласия участников, поэтому его исследование не могло быть воспроизведено сегодня.

3. Эффект свидетеля

Некоторые психологические эксперименты, предназначенные для проверки эффекта свидетеля, по сегодняшним стандартам считаются неэтичными. В 1968 году Джон Дарли и Бибб Латане заинтересовались свидетелями преступления, которые не предпринимали никаких действий. Они были особенно заинтригованы убийством Китти Дженовезе, молодой женщины, чье убийство были свидетелями многих, но до сих пор не были предотвращены.

Пара провела исследование в Колумбийском университете, в котором они давали участнику опрос и оставляли его одного в комнате для заполнения бумаги.Безвредный дым начнет просачиваться в комнату через короткое время. Исследование показало, что одинокий участник гораздо быстрее сообщил о дыме, чем участники, у которых был такой же опыт, но которые были в группе.

Исследования становились все более неэтичными, подвергая участников риску психологического вреда. Дарли и Латане проиграли запись актера, который притворялся, что у него припадок, в наушниках человека, который считал, что слушает реальную неотложную медицинскую помощь, которая происходила в коридоре.Опять же, участники намного быстрее реагировали, когда думали, что они единственный человек, который может услышать приступ.

4. Эксперимент Милгрэма

Психолог из Йельского университета Стэнли Милгрэм надеялся глубже понять, как много людей пришли участвовать в жестоких актах Холокоста. Он предположил, что люди обычно склонны подчиняться авторитетным фигурам, задавая вопрос: «Может ли быть, что Эйхман и его миллион сообщников в Холокосте просто выполняли приказы? Можем ли мы назвать их всех сообщниками? » В 1961 году он начал проводить эксперименты по послушанию.

У участников сложилось впечатление, что они участвовали в исследовании памяти. В каждом испытании была пара, разделенная на «учителя» и «ученика», но один человек был актером, поэтому только один был настоящим участником. Рисунок был скомпонован таким образом, чтобы участник всегда выступал в роли «учителя». Двое были переведены в отдельные комнаты, и «учителю» были даны инструкции. Он или она нажимали кнопку, чтобы шокировать «ученика» каждый раз, когда давался неправильный ответ. Эти разряды будут увеличивать напряжение каждый раз.В конце концов, актер начинал жаловаться, а за ним следовали все более и более отчаянные крики. Милграм узнал, что большинство участников следовали приказам продолжать наносить удары током, несмотря на явный дискомфорт «ученика».

Если бы электрические разряды существовали и были на уровне напряжения, на котором они были обозначены, большинство из них фактически убило бы «ученика» в соседней комнате. Раскрытие этого факта участнику после завершения исследования было бы наглядным примером психологического вреда.

5. Эксперименты с обезьянами Харлоу

В 1950-х годах Гарри Харлоу из Университета Висконсина тестировал младенческую зависимость, используя в своих экспериментах макак-резусов, а не человеческих младенцев. Обезьяна была удалена от ее настоящей матери, а вместо нее были поставлены две «матери», одна из которых была сделана из ткани, а другая — из проволоки. Ткань «мать» служила только для успокаивающего ощущения, тогда как проволочная «мать» кормила обезьяну через бутылку. Обезьяна проводила большую часть дня рядом с тканевой «матерью» и только около часа в день рядом с проволочной «матерью», несмотря на связь между проволочной моделью и едой.

Харлоу также использовал запугивание, чтобы доказать, что обезьяна считает ткань «мать» лучше. Он пугал младенцев и смотрел, как обезьяна бежит к модели из ткани. Харлоу также проводил эксперименты, в которых обезьяны изолировали от других обезьян, чтобы показать, что те, кто не научился быть частью группы в молодом возрасте, не смогли ассимилироваться и спариваться, когда они стали старше. Эксперименты Харлоу прекратились в 1985 году из-за правил АПА, запрещающих жестокое обращение с животными, а также с людьми.Однако заведующий кафедрой психиатрии Нед Х. Калин, доктор медицины Школы медицины и общественного здравоохранения Университета Висконсина, недавно начал аналогичные эксперименты, которые включают изоляцию детенышей обезьян и их воздействие пугающими раздражителями. Он надеется получить данные о тревожности людей, но встречает сопротивление со стороны организаций по защите животных и широкой общественности.

6. Приученная беспомощность

Этика экспериментов Мартина Селигмана над изученной беспомощностью сегодня также будет поставлена ​​под сомнение из-за его жестокого обращения с животными.В 1965 году Селигман и его команда использовали собак в качестве испытуемых, чтобы проверить, как можно воспринимать контроль. Группа помещала собаку на одну сторону коробки, которая была разделена пополам невысокой перегородкой. Затем они вводили шок, которого можно было избежать, если собака перепрыгивала через барьер на другую половину. Собаки быстро научились предохраняться от шока.

Затем группа

Селигмана запряла группу собак и произвольно применяла электрошок, которого нельзя было избежать. На следующий день этих собак поместили в бокс со шлагбаумом.Несмотря на новые обстоятельства, которые позволили бы им избежать болезненных потрясений, эти собаки даже не пытались перепрыгнуть через барьер; они только плакали и совсем не прыгали, демонстрируя наученную беспомощность.

7. Эксперимент в пещере грабителей

Музафер Шериф летом 1954 года провел эксперимент в пещере грабителей, проверяя групповую динамику перед лицом конфликта. Группу мальчиков-подростков привезли в летний лагерь, но они не знали, что консультанты на самом деле были исследователями-психологами.Мальчиков разделили на две группы, которые держали очень отдельно. Группы вступали в контакт друг с другом только тогда, когда участвовали в спортивных мероприятиях или других мероприятиях.

Экспериментаторы организовали усиление напряженности между двумя группами, в частности, за счет близких по очкам соревнований. Затем Шериф создал проблемы, такие как нехватка воды, что потребовало от обеих команд объединиться и работать вместе для достижения цели. После нескольких из них группы стали полностью неразделенными и дружными.

Хотя эксперимент кажется простым и, возможно, безвредным, сегодня он все еще считается неэтичным, потому что Шериф использовал обман, поскольку мальчики не знали, что они участвуют в психологическом эксперименте. Шериф также не получил информированного согласия участников.

8. Исследование монстров

В Университете Айовы в 1939 году Венделл Джонсон и его команда надеялись обнаружить причину заикания, пытаясь превратить сирот в заикающихся. Было 22 молодых человека, 12 из которых не заикались.Половина группы испытала положительное обучение, тогда как другая группа имела дело с отрицательным подкреплением. Учителя постоянно говорили последней группе, что у них заикание. В конце эксперимента никто из обеих групп не стал заикаться, но у тех, кто подвергался негативному лечению, действительно развились многие проблемы с самооценкой, которые часто проявляются у заикающихся. Возможно, интерес Джонсона к этому явлению был связан с его собственным заиканием в детстве, но это исследование никогда не прошло бы с современным наблюдательным советом.

Репутация Джонсона как неэтичного психолога не заставила Университет Айовы исключить его имя из своей Клиники речи и слуха.

9. Голубоглазые против кареглазых студентов

Джейн Эллиотт не была психологом, но в 1968 году она разработала одно из самых спорных упражнений, разделив студентов на группу с голубыми глазами и группу с кареглазыми. Эллиот была учительницей начальной школы в Айове, которая пыталась дать своим ученикам практический опыт борьбы с дискриминацией на следующий день после выступления Мартина Лютера Кинга-младшего.был застрелен, но это упражнение до сих пор имеет значение для психологии. Это знаменитое упражнение даже превратило карьеру Эллиотта в тренировку разнообразия.

После разделения класса на группы Эллиотт цитировал фальшивые научные исследования, утверждая, что одна группа превосходит другую. В течение дня к группе относились как к таковой. Эллиотт узнал, что всего за день «высшая» группа превратилась в более жестокую, а «низшая» группа стала более незащищенной.Затем группы голубоглазых и кареглазых поменялись местами, так что все ученики испытали одни и те же предрассудки.

Упражнение

Эллиотт (которое она повторяла в 1969 и 1970 годах) вызвало массу негативных откликов общественности, поэтому, вероятно, именно поэтому сегодня его нельзя воспроизвести в психологическом эксперименте или классе. Основные этические проблемы будут связаны с обманом и согласием, хотя некоторые из первоначальных участников по-прежнему считают эксперимент изменяющим их жизнь.

10. Тюремный эксперимент в Стэнфорде

В 1971 году Филип Зимбардо из Стэнфордского университета провел свой знаменитый тюремный эксперимент, целью которого было изучить групповое поведение и важность ролей.Зимбардо и его команда выбрали группу из 24 студентов мужского пола, которых считали «здоровыми» как физически, так и психологически. Мужчины подписались на участие в «психологическом исследовании тюремной жизни», которое будет платить им 15 долларов в день. Половина была назначена наугад для заключенных, а другая половина — для тюремной охраны. Эксперимент разыгрывался в подвале психологического факультета Стэнфорда, где команда Зимбардо создала импровизированную тюрьму. Экспериментаторы приложили все усилия, чтобы создать для заключенных реалистичный опыт, включая фиктивные аресты в домах участников.

Заключенным дали довольно стандартное представление о тюремной жизни, которое включало их дезинтеграцию и присвоение смущающей формы. Охранникам были даны расплывчатые инструкции, что они никогда не должны прибегать к насилию с заключенными, но должны сохранять контроль. Первый день прошел без происшествий, но на второй день заключенные взбунтовались, забаррикадировавшись в своих камерах и не обращая внимания на охрану. Такое поведение шокировало охранников и предположительно привело к последующему психологическому насилию.Охранники начали разделять «хороших» и «плохих» заключенных и назначили наказания, включая отжимания, одиночное заключение и публичное унижение непокорных заключенных.

Зимбардо объяснил: «Всего за несколько дней наши охранники стали садистами, а наши заключенные впали в депрессию и проявляли признаки сильного стресса». Двое заключенных выбыли из эксперимента; со временем один стал психологом и консультантом по тюрьмам. Изначально предполагалось, что эксперимент продлится две недели, но он закончился рано, когда будущая жена Зимбардо, психолог Кристина Маслах, посетила эксперимент на пятый день и сказала ему: «Я думаю, это ужасно, что вы делаете с этими мальчиками.”

Несмотря на неэтичный эксперимент, Зимбардо по-прежнему работает психологом. В 2012 году Американская психологическая ассоциация даже удостоила его золотой медали за достижения в области психологии.

экспериментов | Введение в психологию

Как вы уже знаете, единственный способ установить наличие причинно-следственной связи между двумя переменными — это провести научный эксперимент. Эксперимент имеет иное значение в научном контексте, чем в повседневной жизни. В повседневном разговоре мы часто используем его, чтобы описать попытку чего-то впервые, например экспериментировать с новой прической или новой едой. Однако в научном контексте эксперимент имеет четкие требования к разработке и реализации.

Экспериментальная гипотеза

Чтобы провести эксперимент, исследователь должен иметь конкретную гипотезу , которую нужно проверить.Как вы узнали, гипотезы можно сформулировать либо путем непосредственного наблюдения за реальным миром, либо после тщательного анализа предыдущих исследований. Например, если вы считаете, что детям нельзя разрешать смотреть передачи о насилии по телевизору, потому что это заставит их вести себя более агрессивно, то вы в основном сформулировали гипотезу, а именно, что просмотр телепрограмм с насилием заставляет детей вести себя более агрессивно. . Как вы могли прийти к этой конкретной гипотезе? У вас могут быть более молодые родственники, которые смотрят мультфильмы, в которых персонажи используют боевые искусства, чтобы спасти мир от злодеев, с впечатляющим набором ударов руками, ногами и защитными позами.Вы замечаете, что, посмотрев эти передачи некоторое время, ваши молодые родственники имитируют боевое поведение персонажей, изображенных в мультфильме (рис. 1).

Рисунок 1 . Наблюдение за таким поведением сразу после того, как ребенок смотрит телепрограммы с насилием, может привести вас к гипотезе о том, что просмотр телепрограмм с насилием приводит к увеличению проявления агрессивного поведения. (Источник: Эмран Кассим)

Именно такие личные наблюдения часто приводят нас к формулированию конкретной гипотезы, но мы не можем использовать ограниченные личные наблюдения и анекдотические свидетельства для тщательной проверки нашей гипотезы.Вместо этого, чтобы узнать, подтверждают ли реальные данные нашу гипотезу, мы должны провести эксперимент.

Планирование эксперимента

Самый простой экспериментальный план включает две группы: экспериментальную группу и контрольную группу. Эти две группы созданы так, чтобы быть одинаковыми, за исключением одного различия — экспериментальной манипуляции. Экспериментальная группа получает экспериментальную манипуляцию, то есть исследуемое лечение или переменную (в данном случае жестокие телевизионные изображения), а контрольная группа — нет.Поскольку экспериментальные манипуляции — единственное различие между экспериментальной и контрольной группами, мы можем быть уверены, что любые различия между ними вызваны экспериментальными манипуляциями, а не случайностью.

В нашем примере того, как телесериалы с насилием могут повлиять на насильственное поведение детей, экспериментальная группа просматривает телепрограммы с насилием в течение определенного времени, а затем измеряет их агрессивное поведение. Мы измеряем агрессивное поведение в нашей контрольной группе после того, как они смотрят ненасильственные телепрограммы в течение того же времени.Важно, чтобы с контрольной группой обращались так же, как с экспериментальной группой, за исключением того, что контрольная группа не подвергалась экспериментальным манипуляциям. Поэтому у нас есть контрольная группа, которая смотрит ненасильственные телепрограммы в течение того же времени, что и экспериментальная группа.

Нам также необходимо точно определить или ввести в действие то, что считается насильственным и ненасильственным. Оперативное определение — это описание того, как мы будем измерять наши переменные, и оно важно для того, чтобы позволить другим точно понять, как и что исследователь измеряет в конкретном эксперименте.При реализации насильственного поведения мы можем считать примерами такого поведения только физические действия, такие как удары ногой или кулаком, или мы также можем включить гневные словесные обмены. Что бы мы ни определяли, важно, чтобы мы применяли насильственное поведение таким образом, чтобы любой, кто впервые слышит о нашем исследовании, точно знал, что мы подразумеваем под насилием. Это помогает людям интерпретировать наши данные, а также повторять наш эксперимент, если они захотят это сделать.

После того, как мы определили то, что считается жестоким телевизионным программированием и что считается агрессивным поведением участников нашего эксперимента, нам нужно определить, как мы будем проводить наш эксперимент. В этом случае мы могли бы попросить участников посмотреть 30-минутную телевизионную программу (насильственную или ненасильственную, в зависимости от принадлежности к группе), прежде чем отправить их на игровую площадку на час, где наблюдают за их поведением, а также за количеством и типом насильственных действий. записывается.

В идеале люди, которые наблюдают и записывают поведение детей, не знают, кто был отнесен к экспериментальной или контрольной группе, чтобы избежать предвзятости экспериментатора. Ошибка экспериментатора относится к возможности того, что ожидания исследователя могут исказить результаты исследования. Помните, что проведение эксперимента требует тщательного планирования, и люди, участвующие в исследовательском проекте, кровно заинтересованы в подтверждении своих гипотез. Если бы наблюдатели знали, какой ребенок был в какой группе, это могло бы повлиять на то, сколько внимания они уделяли поведению каждого ребенка, а также на то, как они интерпретировали это поведение.Не обращая внимания на то, какой ребенок к какой группе принадлежит, мы защищаемся от этих предубеждений. Эта ситуация представляет собой одностороннее слепое исследование , означающее, что одна из групп (участников) не знает, в какую группу они входят (экспериментальная или контрольная группа), в то время как исследователь, разработавший эксперимент, знает, какие участники входят в каждую группу.

Рисунок 2 . Предоставление контрольной группе лечения плацебо защищает от предвзятости, вызванной ожиданием. (Источник: Элейн и Артур Шапиро)

В двойном слепом исследовании и исследователи, и участники не понимают групповых заданий.Зачем исследователю проводить исследование, в котором никто не знает, кто принадлежит к какой группе? Потому что, поступая так, мы можем контролировать ожидания как экспериментатора, так и участника. Если вы знакомы с фразой «эффект плацебо», вы уже имеете некоторое представление о том, почему это важно. Эффект плацебо возникает, когда ожидания или убеждения людей влияют или определяют их опыт в данной ситуации. Другими словами, простое ожидание того, что что-то произойдет, действительно может заставить это случиться.

Эффект плацебо обычно описывают с точки зрения тестирования эффективности нового лекарства. Представьте, что вы работаете в фармацевтической компании и думаете, что у вас есть новое лекарство, эффективное при лечении депрессии. Чтобы продемонстрировать эффективность вашего лекарства, вы проводите эксперимент с двумя группами: экспериментальная группа получает лекарство, а контрольная группа — нет. Но вы не хотите, чтобы участники знали, получили они лекарство или нет.

Почему? Представьте, что вы участник этого исследования и только что приняли таблетку, которая, по вашему мнению, улучшит ваше настроение.Поскольку вы ожидаете, что таблетка окажет действие, вы можете почувствовать себя лучше просто потому, что вы приняли таблетку, а не из-за какого-либо лекарства, фактически содержащегося в таблетке — это эффект плацебо.

Чтобы убедиться, что любое воздействие на настроение обусловлено препаратом, а не ожиданиями, контрольная группа получает плацебо (в данном случае сахарную пилюлю). Теперь каждый получает таблетку, и снова ни исследователь, ни участники эксперимента не знают, кто получил лекарство, а кто сахарную таблетку.Любые различия в настроении между экспериментальной и контрольной группами теперь можно отнести к самому препарату, а не к предвзятости экспериментатора или ожиданиям участников (рис. 2).

Независимые и зависимые переменные

В рамках исследовательского эксперимента мы стремимся выяснить, вызывают ли изменения в одной вещи изменения в другой. Чтобы достичь этого, мы должны обращать внимание на две важные переменные или вещи, которые могут быть изменены в любом экспериментальном исследовании: независимая переменная и зависимая переменная.Независимая переменная управляется или управляется экспериментатором. В хорошо спланированном экспериментальном исследовании независимая переменная является единственным важным различием между экспериментальной и контрольной группами. В нашем примере того, как жестокие телевизионные программы влияют на проявление детьми агрессивного поведения, независимой переменной является тип программы — насильственный или ненасильственный — просматриваемый участниками исследования (рис. 3). Зависимая переменная — это то, что исследователь измеряет, чтобы увидеть, какое влияние оказала независимая переменная.В нашем примере зависимой переменной является количество насильственных действий, продемонстрированных участниками эксперимента.

Рисунок 3 . Ожидается, что в эксперименте манипуляции с независимой переменной приведут к изменениям в зависимой переменной. (кредит «автомат»: модификация работы Дэниела Ойнса; кредит «игрушечный пистолет»: модификация работы Эмрана Кассима)

Мы ожидаем, что зависимая переменная изменится как функция независимой переменной.Другими словами, зависимая переменная зависит от независимой переменной. Хороший способ подумать о взаимосвязи между независимыми и зависимыми переменными — это вопрос: какое влияние независимая переменная оказывает на зависимую переменную? Возвращаясь к нашему примеру, как влияет получасовой просмотр телепрограмм с насилием или ненасильственных телепрограмм на количество случаев физической агрессии на игровой площадке?

Выбор и назначение участников эксперимента

Теперь, когда наше исследование разработано, нам нужно получить выборку людей для включения в наш эксперимент.В нашем исследовании участвуют люди, поэтому нам нужно определить, кого включить. Участники являются объектами психологического исследования, и, как следует из названия, люди, участвующие в психологическом исследовании, активно участвуют в этом процессе. Часто в проектах психологических исследований участвуют студенты колледжей. Фактически, подавляющее большинство исследований в подобластях психологии исторически вовлекали студентов в качестве участников (Sears, 1986; Arnett, 2008).Но действительно ли студенты колледжей представляют собой население в целом? Студенты колледжей, как правило, моложе, более образованы, более либеральны и менее разнообразны, чем население в целом. Хотя использование студентов в качестве испытуемых является общепринятой практикой, полагаться на такой ограниченный круг участников исследования может быть проблематично, поскольку трудно обобщить результаты на более широкую популяцию.

В нашем гипотетическом эксперименте участвуют дети, и мы должны сначала создать выборку детей-участников.Выборки используются, потому что популяции обычно слишком велики, чтобы разумно вовлечь каждого члена в наш конкретный эксперимент (рис. 4). Если возможно, мы должны использовать случайную выборку (есть и другие типы выборок, но для целей этого раздела мы сосредоточимся на случайных выборках). Случайная выборка — это подмножество более крупной совокупности, в которой каждый член совокупности имеет равные шансы быть выбранным. Случайные выборки предпочтительнее, потому что, если выборка достаточно велика, мы можем быть разумно уверены, что участвующие люди являются репрезентативными для большей популяции.Это означает, что процентное соотношение характеристик в выборке — пола, этнической принадлежности, социально-экономического уровня и любых других характеристик, которые могут повлиять на результаты, — близко к процентному соотношению в большей популяции.

В нашем примере предположим, что мы решили, что нас интересуют четвероклассники. Но все четвероклассники — это очень большая популяция, поэтому мы должны быть более конкретными; вместо этого мы могли бы сказать, что нас интересуют все четвероклассники в определенном городе. Мы должны включать студентов из разных категорий доходов, семейного положения, расы, этнической принадлежности, религии и географических районов города.Имея это более управляемое население, мы можем работать с местными школами над случайной выборкой из примерно 200 четвероклассников, которых мы хотим принять участие в нашем эксперименте.

Таким образом, поскольку мы не можем протестировать всех четвероклассников в городе, мы хотим найти группу из примерно 200 человек, которая отражает состав этого города. Имея репрезентативную группу, мы можем обобщить наши выводы на более широкую популяцию, не опасаясь того, что наша выборка будет каким-либо образом смещена.

Рисунок 4 .Исследователи могут работать с (а) большой популяцией или (б) группой выборки, которая является подмножеством большей популяции. (кредит «толпа»: модификация работы Джеймса Кридленда; кредит «студенты»: модификация работы Лори Салливан)

Теперь, когда у нас есть выборка, следующим шагом экспериментального процесса является разделение участников на экспериментальную и контрольную группы посредством случайного распределения. При случайном назначении все участники имеют равные шансы попасть в любую группу.Существует статистическая программа, которая случайным образом распределяет каждого четвероклассника из выборки в экспериментальную или контрольную группу.

Случайное назначение имеет решающее значение для надежности экспериментальный проект . При достаточно больших выборках случайное распределение делает маловероятным наличие систематических различий между группами. Так, например, очень маловероятно, что мы получим одну группу, состоящую исключительно из мужчин, определенной этнической принадлежности или данной религиозной идеологии.Это важно, потому что, если бы группы были систематически разными до начала эксперимента, мы не знали бы происхождения каких-либо различий, которые мы обнаруживаем между группами: были ли различия существующими ранее или они были вызваны манипуляциями с независимой переменной? Случайное распределение позволяет нам предположить, что любые различия, наблюдаемые между экспериментальной и контрольной группами, являются результатом манипулирования независимой переменной.

Вопросы для рассмотрения

Хотя эксперименты позволяют ученым делать причинно-следственные утверждения, они не лишены проблем.Настоящие эксперименты требуют от экспериментатора манипулирования независимой переменной, а это может усложнить многие вопросы, на которые психологи могут захотеть ответить. Например, представьте, что вы хотите знать, какое влияние пол (независимая переменная) оказывает на пространственную память (зависимая переменная). Хотя вы, безусловно, можете искать различия между мужчинами и женщинами в задаче, которая затрагивает пространственную память, вы не можете напрямую контролировать пол человека. Мы классифицируем этот тип исследовательского подхода как квазиэкспериментальный и признаем, что в этих обстоятельствах мы не можем делать причинно-следственные утверждения.

Экспериментаторы также ограничены этическими ограничениями. Например, вы не сможете провести эксперимент, призванный определить, приводит ли насилие в детстве к снижению самооценки взрослых. Чтобы провести такой эксперимент, вам нужно будет случайным образом распределить некоторых участников эксперимента в группу, которая подвергается насилию, и этот эксперимент будет неэтичным.

Проведение психологических исследований в реальном мире

Лабораторный эксперимент традиционно считается «золотым стандартом» в психологических исследованиях.Это потому, что только лабораторные эксперименты могут четко отделить причину от следствия и, следовательно, установить причинность. Несмотря на эту уникальную силу, также очевидно, что научная область, основанная в основном на контролируемых лабораторных исследованиях, оказывается однобокой. В частности, он аккумулирует много знаний о том, что может произойти с — при тщательно изолированных и контролируемых обстоятельствах, — но мало что говорит о том, что на самом деле может происходить с в обстоятельствах, с которыми люди действительно сталкиваются в своей повседневной жизни.

Распространяются ли результаты исследований, полученные в изолированных, тщательно контролируемых лабораторных условиях, на реальный мир? [Изображение: Нессен Маршалл, CC BY-NC-SA 2.0, https://goo.gl/Toc0ZF]

Например, представьте, что вы являетесь участником эксперимента, который изучает влияние хорошего настроения на щедрость, тема, которая может иметь много практического применения. Исследователи создают внутренне достоверный, тщательно контролируемый эксперимент, в котором они случайным образом поручают вам посмотреть либо счастливый фильм, либо нейтральный фильм, а затем вам предоставляется возможность помочь исследователю, оставаясь подольше и участвуя в другом исследовании.Если люди в хорошем настроении с большей готовностью остаются и помогают, исследователи могут быть уверены, что — поскольку все остальное оставалось неизменным — ваше позитивное настроение побудило вас быть более полезными. Однако что это говорит нам о поведении, помогающем в реальном мире? Распространяется ли это на другие виды помощи, такие как пожертвование денег на благотворительность? Будет ли такое поведение вызывать все виды счастливых фильмов или только это? А как насчет других положительных впечатлений, которые могут улучшить настроение, например, комплимента или хорошей оценки? А что, если бы вы смотрели фильм с друзьями в переполненном кинотеатре, а не в стерильной исследовательской лаборатории? Исследование реального мира может помочь ответить на некоторые из таких важных вопросов.

Как заметил один из отцов-основателей социальной психологии, «экспериментирование в лаборатории происходит, с социальной точки зрения, на острове, совершенно изолированном от жизни общества» (Левин, 1944, стр. 286). Этот модуль подчеркивает важность выхода за рамки экспериментов, а также проведения исследований вне лаборатории (Reis & Gosling, 2010), непосредственно в естественной среде участников, а также рассматривает существующие методологии изучения повседневной жизни.

Одна из важных задач, с которыми сталкиваются исследователи при разработке исследования, — это найти правильный баланс между обеспечением внутренней валидности или степени, в которой исследование допускает однозначные причинно-следственные выводы, и внешней валидностью, или степенью, в которой исследование обеспечивает применимость потенциальных результатов. к настройкам и образцам, отличным от изучаемых (Brewer, 2000).К сожалению, эти два типа достоверности, как правило, трудно достичь одновременно в одном исследовании. Это связано с тем, что создание контролируемой настройки, в которой контролируются все потенциально влиятельные факторы (кроме экспериментально управляемой переменной), неизбежно создает среду, которая сильно отличается от того, с чем люди сталкиваются естественным образом (например, использование счастливого видеоклипа для способствовать полезному поведению). Однако степень, в которой экспериментальная ситуация сопоставима с соответствующей реальной интересующей ситуацией, определяет, насколько обобщаемыми будут потенциальные результаты.Другими словами, если эксперимент очень далек от того, что человек обычно испытывает в повседневной жизни, вы можете обоснованно задаться вопросом, насколько полезны его результаты.

Из-за несовместимости двух типов достоверности один часто — намеренно — имеет приоритет над другим. Из-за важности определения истинных причинно-следственных связей психология традиционно подчеркивает внутреннюю значимость, а не внешнюю. Однако, чтобы заявить о человеческом поведении, применимое к разным группам населения и средам, исследователи дополняют традиционные лабораторные исследования, когда участников приводят в лабораторию, с полевыми исследованиями, где, по сути, к участникам доставляется психологическая лаборатория.Полевые исследования позволяют провести важную проверку того, как психологические переменные и интересующие процессы «ведут себя» в реальных условиях (то есть, что действительно происходит , а не то, что может происходить ). Они также могут облегчить «последующую» операционализацию конструкций, которые измеряют интересующие результаты жизни прямо , а не косвенно.

Возьмем, к примеру, увлекательную область психонейроиммунологии, цель которой — понять взаимодействие психологических факторов, таких как черты личности или уровень стресса, и иммунной системы.Сложные и тщательно контролируемые эксперименты предлагают способы изолировать множество нервных, гормональных и клеточных механизмов, которые связывают психологические переменные, такие как хронический стресс, с биологическими исходами, такими как иммуносупрессия (состояние нарушенного иммунного функционирования; Сапольский, 2004). Хотя эти исследования впечатляюще демонстрируют, как психологические факторы могут влиять на биологические процессы, связанные со здоровьем, они — из-за своей исследовательской схемы — не раскрывают, в какой степени эти факторы действительно подрывают повседневное здоровье людей в реальной жизни.Безусловно, важно показать, что лабораторный стресс может изменить количество естественных клеток-киллеров в крови. Но не менее важно проверить, в какой степени уровень стресса, который люди испытывают изо дня в день, приводит к тому, что они чаще простужаются или дольше восстанавливаются. Поэтому целью исследователей должно быть дополнение традиционных лабораторных экспериментов менее контролируемыми исследованиями в реальных условиях. Термин экологическая значимость используется для обозначения степени, в которой эффект был достигнут в условиях, типичных для того, что происходит в повседневной жизни (Brewer, 2000).Таким образом, в этом примере люди могут вести тщательный ежедневный журнал о том, какой уровень стресса они испытывают, а также отмечать физические симптомы, такие как головные боли или тошнота. Хотя за эти симптомы могут быть ответственны многие факторы, помимо уровня стресса, этот более корреляционный подход может пролить свет на то, как взаимосвязь между стрессом и здоровьем проявляется за пределами лаборатории.

Запечатлеть «жизнь такой, какой она проживается» долгое время была важной целью некоторых исследователей. Вильгельм и его коллеги недавно опубликовали исчерпывающий обзор ранних попыток систематического документирования повседневной жизни (Wilhelm, Perrez, & Pawlik, 2012).Опираясь на эти оригинальные методы, исследователи за последние десятилетия разработали широкий набор инструментов для измерения опыта, поведения и физиологии непосредственно в повседневной жизни участников (Mehl & Conner, 2012). На рисунке 1 представлен схематический обзор методологий, описанных ниже.

Рисунок 1. Схематический обзор методов исследования повседневной жизни

Изучение повседневного опыта

Начиная с середины 1970-х годов, движимые растущим скептицизмом в отношении строго контролируемых лабораторных исследований, несколько групп исследователей разработали набор новых методов, которые в настоящее время широко известны как метод выборки опыта (Hektner, Schmidt, & Csikszentmihalyi, 2007), мгновенная экологическая оценка (Stone & Shiffman, 1994) или метод дневника (Bolger & Rafaeli, 2003).Хотя в этом наборе методов существуют вариации, основная идея, лежащая в основе всех них, заключается в сборе актуальных (или близких к этому моменту) данных самоотчета непосредственно от людей, когда они занимаются своей повседневной жизнью. Обычно это достигается путем неоднократного (например, пять раз в день) запроса участникам в течение определенного периода времени (например, недели) сообщить о своих текущих мыслях и чувствах. В моментальных анкетах часто задается вопрос об их местонахождении (например, «Где ты сейчас?»), Социальной среде (например, «Где ты сейчас?»).g., «С кем ты сейчас?»), активность (например, «Чем ты занимаешься сейчас?») и переживания (например, «Как ты себя чувствуешь?»). Таким образом, исследователи получают снимок того, что происходило в жизни участников в то время, когда их просили сообщить.

Технологии сделали возможным такого рода исследования, а недавние технологические достижения изменили различные инструменты, которые исследователи могут легко использовать. Первоначально участники носили электронные наручные часы, которые издают звуковой сигнал в заранее запрограммированное, но, казалось бы, случайное время, когда они заполняли одну из стопки предоставленных бумажных анкет.С революцией мобильных компьютеров и подсказки, и заполнение анкеты постепенно были заменены портативными устройствами, такими как смартфоны. Возможность собирать моментальные анкеты в цифровом виде и с отметками времени (т.е. иметь запись о том, когда именно участники ответили) имела серьезные методологические и практические преимущества и способствовала распространению опыта выборки (Conner, Tennen, Fleeson, & Barrett, 2009).

Использование современных технологий, таких как смартфоны, позволяет расширить выборку участников исследования.Будь то дома, на работе или просто сидя в кофейне, технологии делают участие в психологических исследованиях проще, чем когда-либо. [Изображение: Владимир Яицкий, https://goo.gl/7sjXfq, CC BY-NC-SA 2.0, https://goo.gl/Toc0ZF]

Со временем выборка опыта и связанные с ней методы моментального самоотчета стали очень популярными. популярны, и к настоящему времени они фактически являются золотым стандартом для изучения повседневной жизни. Они помогли добиться прогресса почти во всех областях психологии (Mehl & Conner, 2012). Эти методы обеспечивают получение множества измерений от многих участников и в дальнейшем вдохновили на разработку новых статистических методов (Bolger & Laurenceau, 2013).Наконец, и, возможно, самое главное, они достигли того, к чему стремились: привлечь внимание к тому, что психология в конечном итоге хочет и должна знать, а именно «что люди на самом деле делают, думают и чувствуют в различных контекстах своей жизни» ( Фундер, 2001, с. 213). Короче говоря, эти подходы позволили исследователям проводить исследования, которые являются более достоверными с внешней точки зрения или более обобщенными для реальной жизни, чем традиционный лабораторный эксперимент.

Чтобы проиллюстрировать эти методы, рассмотрим классическое исследование Stone, Reed, and Neale (1987), которые отслеживали положительный и отрицательный опыт, связанный с респираторной инфекцией, с использованием ежедневных выборок.Они обнаружили, что нежелательные переживания достигают пика, а желательные исчезают примерно за четыре-пять дней до того, как участники заболеют простудой. Совсем недавно Киллингсворт и Гилберт (2010) собрали моментальные самоотчеты от более чем 2000 участников через приложение для смартфонов. Они обнаружили, что участники были менее счастливы, когда их ум находился в состоянии бездействия, блуждания ума, например, серфинг в Интернете или многозадачность на работе, чем когда он был занят, сосредоточен на задаче, например, усердно работая над бумагой. .Это всего лишь два примера, которые иллюстрируют, как исследования, основанные на опыте, привели к результатам, которые нельзя было получить с помощью традиционных лабораторных методов.

Недавно был разработан метод реконструкции дня (DRM) (Kahneman, Krueger, Schkade, Schwarz, & Stone, 2004) для получения информации о повседневных переживаниях человека без выполнения бремени сбора мгновенных данных выборки опыта. В DRM участники ретроспективно сообщают о своем опыте в течение данного дня после систематической эмпирической реконструкции дня на следующий день.Как участник этого типа исследования, вы можете оглянуться на вчерашний день, разделив его на серию эпизодов, таких как «приготовил завтрак», «поехал на работу», «имел встречу» и т. Д. Затем вы можете сообщить, кто вы были с вами в каждом эпизоде ​​и как вы себя чувствовали в каждом. Этот подход пролил свет на то, какие ситуации приводят к моментам положительного и отрицательного настроения в течение обычного дня.

Изучение повседневного поведения

Выборка опыта часто используется для изучения повседневного поведения (т.е., ежедневные социальные взаимодействия и действия). В лаборатории поведение лучше всего изучать с помощью прямого наблюдения за поведением (например, видеозаписи). В реальном мире это, конечно, намного сложнее. По словам Фундера, похоже, что для этого потребуется «отчет детектива, [который] будет подробно описывать все, что участник сказал и сделал, и с кем, во всех контекстах его жизни» (Фундер, 2007, стр. 41).

Как бы сложно это ни казалось, Мель и его коллеги разработали методологию натуралистических наблюдений, аналогичную по духу.Вместо того, чтобы следить за участниками — как детектив — с помощью видеокамеры (см. Craik, 2000), они снабжают участников портативным аудиомагнитофоном, который запрограммирован на периодическую запись коротких фрагментов окружающих звуков (например, 30 секунд каждые 12 минут). Участники носят с собой диктофон (первоначально микрокассетный диктофон, а теперь приложение для смартфона) и возвращают его в конце исследования. Диктофон предоставляет исследователям серию звуковых отрывков, которые вместе составляют акустический дневник дней участников, которые естественным образом разворачиваются, и представляют собой репрезентативную выборку их повседневной деятельности и социальных встреч.Поскольку это чем-то похоже на то, как ухо исследователя находится у лацкана участника, они назвали свой метод электронно-активированным записывающим устройством или EAR (Mehl, Pennebaker, Crow, Dabbs, & Price, 2001). Записи окружающего звука могут быть закодированы для многих вещей, включая местоположение участников (например, в школе, в кафе), действия (например, просмотр телевизора, прием пищи), взаимодействия (например, в группе, по телефону), и эмоциональные выражения (например, смех, вздох). Каким бы неестественным или навязчивым это ни казалось, участники сообщают, что они быстро привыкают к EAR, и говорят, что вскоре обнаруживают, что ведут себя так, как обычно.

В кросс-культурном исследовании Рамирес-Эспарса и ее коллеги использовали метод EAR для изучения общительности в США и Мексике. Интересно, что они обнаружили, что, хотя американские участники оценили себя значительно выше мексиканцев по вопросу «Я считаю себя разговорчивым», на самом деле они тратили почти на 10 процентов меньше времени на разговоры, чем мексиканцы (Рамирес-Эспарса, Мель, Альварес Бермудес и Пеннебейкер, 2009). Подобным образом Мел и его коллеги использовали метод EAR, чтобы развенчать давний миф о том, что женщины значительно разговорчивее мужчин.Используя данные шести различных исследований, они показали, что оба пола используют в среднем около 16 000 слов в день. Расчетная половая разница в 546 слов была тривиальной по сравнению с огромным диапазоном более 46000 слов между наименее и наиболее разговорчивым человеком (695 против 47016 слов; Mehl, Vazire, Ramírez-Esparza, Slatcher, & Pennebaker, 2007). Вместе эти исследования демонстрируют, как натуралистическое наблюдение может быть использовано для изучения объективных аспектов повседневного поведения и как оно может давать результаты, совершенно отличные от результатов других методов (Mehl, Robbins, & Deters, 2012).

Ряд других методов и творческих способов для непосредственной и ненавязчивой оценки поведения в реальном мире описан в основополагающей книге о реальных тонких мерах (Webb, Campbell, Schwartz, Sechrest, & Grove, 1981). Например, исследователи использовали покадровую фотографию для изучения потоков людей и использования пространства в городских общественных местах (Whyte, 1980). Совсем недавно они наблюдали за личным (например, комнаты в общежитии) и профессиональным (например, офисным) пространством людей, чтобы понять, как личность выражается и обнаруживается в повседневной среде (Gosling, Ko, Mannarelli, & Morris, 2002).Они даже систематически собирали и анализировали человеческий мусор, чтобы определить, что люди фактически потребляют (например, пустые бутылки из-под алкоголя или коробки из-под сигарет), а не то, что, по их словам, они потребляют (Rathje & Murphy, 2001). Поскольку люди часто не могут, а иногда и не хотят точно сообщать о том, что они делают, прямая — и в идеале нереагирующая — оценка поведения в реальном мире имеет большое значение для психологических исследований (Baumeister, Vohs, & Funder, 2007).

Изучение повседневной физиологии

Помимо изучения того, как люди думают, чувствуют и ведут себя в реальном мире, исследователей также интересует, как наши тела реагируют на меняющиеся потребности нашей жизни.Какие повседневные переживания заставляют нашу «кровь закипать»? Как наши нейротрансмиттеры и гормоны реагируют на стрессоры, с которыми мы сталкиваемся в нашей жизни? Какие физиологические реакции мы проявляем, когда нас любят или подвергают остракизму? Вы можете видеть, как изучение этих впечатляющих переживаний в реальной жизни, как они происходят на самом деле, может предоставить более богатые и информативные данные, чем можно было бы получить в искусственных лабораторных условиях, которые просто имитируют эти переживания.

Факторы, вызывающие стресс в реальном мире, могут вызывать очень разные физиологические реакции, чем те же самые стрессовые факторы, моделируемые в лабораторных условиях.[Изображение: Совхоз, https://goo.gl/FGYyVz, CC BY 2.0, https://goo.gl/9uSnqN]

Кроме того, отвечая на эти вопросы, важно помнить, что то, что вызывает стресс, привлекательный или скучный для одного человека может быть не так для другого. Частично по этой причине исследователи обнаружили лишь ограниченное соответствие между тем, как люди физиологически реагируют на стандартизованный лабораторный фактор стресса (например, произносят речь), и тем, как они реагируют на стрессовые переживания в своей жизни. В качестве примера Вильгельм и Гроссман (2010) описывают участника, у которого наблюдалось довольно минимальное увеличение частоты сердечных сокращений в ответ на лабораторный стрессор (примерно от 5 до 10 ударов в минуту), но довольно резкое увеличение (почти 50 ударов в минуту) позже в процессе тренировки. днем во время просмотра футбольного матча.Конечно, может произойти и обратная картина, например, когда у пациентов наблюдается высокое кровяное давление в кабинете врача, но не дома — это так называемая гипертония белого халата (White, Schulman, McCabe, & Dey, 1989).

Амбулаторный физиологический мониторинг, то есть мониторинг физиологических реакций людей в повседневной жизни, имеет долгую историю биомедицинских исследований, и существует множество устройств для мониторинга (Fahrenberg & Myrtek, 1996). Среди биологических сигналов, которые теперь можно измерять в повседневной жизни с помощью портативных записывающих устройств, есть электрокардиограмма (ЭКГ), артериальное давление, электродермальная активность (или «реакция потоотделения»), температура тела и даже электроэнцефалограмма (ЭЭГ) (Wilhelm & Гроссман, 2010).Совсем недавно исследователи добавили в список амбулаторную оценку гормонов (например, кортизола) и других биомаркеров (например, иммунных маркеров) (Schlotz, 2012). Разработка все более изощренных способов отслеживания того, что происходит под нашей кожей, когда мы живем, — это увлекательная и быстро развивающаяся область.

В недавнем исследовании Lane, Zareba, Reis, Peterson и Moss (2011) использовали выборку опыта в сочетании с амбулаторной электрокардиографией (так называемый монитор Холтера), чтобы изучить, как эмоциональные переживания могут изменить сердечную функцию у пациентов с врожденным сердцем. аномалия (например,г., синдром удлиненного интервала QT). В соответствии с идеей о том, что в некоторых случаях эмоции могут вызвать сердечное событие, они обнаружили, что типичные — в большинстве случаев даже относительно низкой интенсивности — ежедневные эмоции оказывают измеримое влияние на реполяризацию желудочков, важный показатель сердечной деятельности, который в у этих пациентов связан риск сердечного приступа. В другом исследовании Смит и его коллеги (1998) объединили выборку опыта с мгновенной оценкой кортизола, гормона стресса. Они обнаружили, что мгновенные сообщения о текущем или даже ожидаемом стрессе предсказывали увеличение секреции кортизола через 20 минут.Кроме того, независимо от этого, опыт других видов негативного аффекта (например, гнева, разочарования) также предсказал более высокий уровень кортизола, а опыт позитивного аффекта (например, счастливый, радостный) предсказал более низкие уровни этого важного гормона стресса. Взятые вместе, эти исследования показывают, как исследователи могут использовать амбулаторный физиологический мониторинг для изучения того, как незначительный — и на первый взгляд тривиальный или несущественный — жизненный опыт оставляет объективные, измеримые следы в наших телесных системах.

Изучение поведения в Интернете

Еще одна область повседневной жизни, которая возникла совсем недавно, — это виртуальное повседневное поведение или то, как люди действуют и взаимодействуют с другими в Интернете. Независимо от того, окажутся ли социальные сети благословением или проклятием человечества (и ученые, и миряне в настоящее время разделились по этому вопросу), факт остается фактом: люди проводят все больше времени в Интернете. В свете этого исследователи начинают считать виртуальное поведение столь же серьезным, как и «реальное» поведение, и стремятся сделать его законной целью своих исследований (Gosling & Johnson, 2010).

Интернет-активность открывает исследователям много психологической информации. [Изображение: Сара К. Фрей, CC BY-NC-SA 2.0, https://goo.gl/Toc0ZF]

Один из способов изучения виртуального поведения — использовать тот факт, что большая часть того, что люди делают в Интернете — электронная почта, чат, твиты, блоги, публикации — оставляет прямые (и постоянные) словесные следы. Например, было обнаружено, что различия в способах использования людьми слов (например, тонкие предпочтения в выборе слов) несут в себе много психологической информации (Pennebaker, Mehl, & Niederhoffer, 2003).Следовательно, хороший способ изучить виртуальное социальное поведение — это изучить виртуальное языковое поведение. Исследователи могут загружать общедоступные устные выражения и сообщения людей и анализировать их с помощью современных программ анализа текста (например, Pennebaker, Booth, & Francis, 2007).

Например, Кон, Мель и Пеннебейкер (2004) загрузили блоги более тысячи пользователей lifejournal.com, одного из первых блоговых сайтов в Интернете, чтобы изучить, как люди отреагировали в социальном и эмоциональном плане на атаки 11 сентября. 2001 г.Пройдя «онлайн-путь», они могли бы обойти критическое ограничение исследования выживания — невозможность получить исходную информацию; то есть, как люди делали до того, как произошло травмирующее событие. Через доступ к базе данных общедоступных блогов они загружали записи за два месяца до атак и за два месяца после атак. Их лингвистический анализ показал, что в первые дни после нападений участники ожидаемо выражали больше негативных эмоций и были более когнитивно и социально вовлечены, задавая вопросы и отправляя сообщения поддержки.Однако уже через две недели их настроение и социальная активность вернулись к исходному уровню, и, что интересно, их использование когнитивно-аналитических слов (например, «подумать», «вопрос») даже упало ниже их нормального уровня. В течение следующих шести недель их настроение колебалось примерно на уровне исходного уровня до 11 сентября, но их социальная вовлеченность и когнитивно-аналитическая обработка оставались на удивительно низком уровне. Это говорит о социальной и когнитивной усталости после атак. Используя виртуальное вербальное поведение в качестве маркера психологического функционирования, это исследование смогло нарисовать точную временную шкалу того, как люди справляются с бедствиями.

Отражая их быстро растущее значение в реальном мире, исследователи сейчас начинают исследовать поведение на сайтах социальных сетей, таких как Facebook (Wilson, Gosling, & Graham, 2012). В большинстве исследований рассматриваются психологические корреляты онлайн-поведения, такие как личностные черты и качество социальной жизни, но, что немаловажно, предпринимаются также первые попытки экспортировать традиционные экспериментальные исследования в онлайн-среду. В новаторском исследовании социального влияния в Интернете Бонд и его коллеги (2012) экспериментально проверили влияние обратной связи со сверстниками на поведение при голосовании.Примечательно, что их выборка составила 16 миллионов (!) Пользователей Facebook. Они обнаружили, что онлайн-сообщения о политической мобилизации (например, «Я проголосовал» вместе с избранными фотографиями их друзей в Facebook) влияли на поведение при голосовании в реальном мире. Это было верно не только для пользователей, которые видели сообщения, но и для их друзей и друзей их друзей. Хотя влияние вмешательства на отдельного пользователя было очень небольшим из-за огромного количества пользователей и косвенных эффектов социального заражения, оно в совокупности привело к примерно 340 000 дополнительных голосов — достаточно, чтобы склонить к окончательному выбору.Короче говоря, хотя исследования виртуального повседневного поведения все еще находятся в зачаточном состоянии, они обязательно изменят социальную науку и уже помогли нам лучше понять как виртуальное, так и «реальное» поведение.

«Психология смартфона»?

Обзор методов исследования повседневной жизни был бы неполным без видения того, «что будет дальше». Учитывая, насколько они стали распространенными, можно с уверенностью предсказать, что смартфоны останутся не только устройствами для повседневного онлайн-общения, но также станут устройствами для сбора научных данных и вмешательства (Kaplan & Stone, 2013; Yarkoni, 2012).Эти устройства автоматически хранят огромные объемы реальных данных о взаимодействии с пользователем, и, кроме того, они оснащены датчиками для отслеживания физического (например, местоположение, положение) и социального (например, беспроводные соединения по телефону) контекста этих взаимодействий. . Миллер (2012, стр. 234) заявляет: «Вопрос не в том, произведут ли смартфоны революцию в психологии, а в том, как, когда и где революция произойдет». Очевидно, что их огромный потенциал для сбора данных также ставит перед исследователями новые большие задачи (например,g., защита конфиденциальности, анализ и синтез данных). Тем не менее ясно, что многие из методов, описанных в этом модуле, — и многие способы сбора реальных данных, которые еще предстоит разработать — в будущем будут интегрированы в устройства, которые люди естественно и с радостью носят с собой с этого момента. они встают с утра до того момента, как ложатся спать.

Этот модуль был направлен на обоснование психологических исследований, проводимых вне лаборатории. Если конечной целью социальных и поведенческих наук является объяснение человеческого поведения, то исследователи должны также — в дополнение к тщательно контролируемым лабораторным исследованиям — иметь дело с «беспорядочным» реальным миром и находить способы запечатлеть жизнь в естественном виде.

Мортенсен и Чалдини (2010) называют динамический компромисс между лабораторными и полевыми исследованиями «психологией полного цикла». По их мнению, полный цикл означает, что «исследователи используют натуралистическое наблюдение для определения наличия эффекта в реальном мире, теорию, чтобы определить, какие процессы лежат в основе эффекта, эксперименты для проверки эффекта и лежащих в его основе процессов, а также возвращение в естественную среду. для подтверждения экспериментальных результатов »(Mortensen & Cialdini, 2010, p.53). Для этого у исследователей есть доступ к набору исследовательских методов для изучения повседневной жизни, который теперь стал более разнообразным и универсальным, чем когда-либо прежде. Итак, все, что нужно, — это идти вперед и — буквально — воплотить науку в жизнь.

iMotions

Ум — сложное место. К счастью, научный метод отлично справляется со сложностями. Если мы сложим эти две вещи вместе, мы получим область экспериментальной психологии, в широком смысле определяемую как научное исследование психики.Слово «экспериментальный» в этом контексте означает, что участникам проводятся тесты, измеряются результаты и проводятся сравнения.

Более формально это означает, что группа участников подвергается воздействию стимула (или стимулов), и их поведение в ответ записывается. Такое поведение сравнивают с каким-то условием контроля, которым может быть нейтральный стимул, отсутствие стимула или противодействие контрольной группе (которая, возможно, вообще ничего не делает).

Экспериментальная психология занимается проверкой теорий человеческих мыслей, чувств, действий и не только — любого аспекта человеческого бытия, затрагивающего разум.Это широкая категория, которая включает в себя множество разделов (например, поведенческую психологию, когнитивную психологию). Ниже мы рассмотрим краткую историю экспериментальной психологии, аспекты, которые ее характеризуют, и обрисовываем в общих чертах исследования, которые привели к формированию этой области.

Содержимое:

Краткая история экспериментальной психологии

Как и в случае с чем-либо, и, возможно, особенно с научными идеями, трудно определить точный момент, когда возникла мысль или подход.Одним из лучших кандидатов, с которым можно приписать появление экспериментальной психологии, является Густав Фехнер, получивший известность в 1830-х годах. После получения докторской степени по биологии в Лейпцигском университете [1] и продолжения работы профессором он совершил значительный прорыв в концепции психических состояний.

Ученые позже писали о прорыве Фехнера в понимании восприятия: «Увеличение интенсивности стимула, как утверждал Фехнер, не вызывает однозначного увеличения интенсивности ощущения … Например, добавление звука одного колокольчика к уже звонящему колоколу вызывает большее усиление ощущений, чем добавление одного колокола к 10 другим уже звонящим.Следовательно, эффекты интенсивности стимулов не абсолютны, а относятся к уже существующему количеству ощущений ». [2]

В конечном итоге это означало, что ментальное восприятие реагирует на материальный мир — разум не реагирует пассивно на стимул (если бы это было так, между интенсивностью стимула и его фактическим восприятием была бы линейная зависимость) , но вместо этого динамически реагирует на него. Эта концепция в конечном итоге формирует большую часть экспериментальной психологии и основную теорию: реакцию мозга на окружающую среду можно измерить.

Фехнер продолжал исследования в этой области в течение многих последующих лет, проверяя новые идеи относительно человеческого восприятия. Тем временем другой немецкий ученый, работавший в Гейдельберге на Западе, начал свою работу над проблемой многозадачности и создал следующий сдвиг парадигмы в экспериментальной психологии. Этим ученым был Вильхем Вундт, который следил за работами Густава Фехнера.

Вильхема Вундта часто приписывают «отцом экспериментальной психологии», и он является отправной точкой для многих ее аспектов.Он основал первую лабораторию экспериментальной психологии, научный журнал и в конечном итоге формализовал этот подход как науку. Вундт высек в камне то, что Фехнер написал на бумаге.

На следующего ученого, который продвинулся в области экспериментальной психологии, непосредственно повлияло чтение книги Фехнера «Элементы психофизики». Герман Эббингаус, снова немецкий ученый, провел первое должным образом формализованное исследование памяти и забывания, используя длинные списки (в основном) бессмысленных слогов (таких как «VAW», «TEL», «BOC») и записывая, как Потребовалось много времени, чтобы люди их забыли.

Эксперименты с использованием этого списка, касающиеся обучения и памяти, займут большую часть карьеры Эббингауза и помогут укрепить экспериментальную психологию как науку. Есть много других ученых, чей вклад помог проложить путь к направлению, подходу и успеху экспериментальной психологии (Герман фон Гельмгольц, Эрнст Вебер и Мэри Уитон Калкинс, и это лишь некоторые из них) — все они сыграли свою роль в создании поле, каким мы его знаем сегодня. Работа, которую они проделали, определила поле, придав ему характеристики, которые мы рассмотрим ниже.

Начало страницы

Что определяет экспериментальную психологию?

Определение какой-либо области науки само по себе не является точной наукой — неизбежно есть аспекты, которые будут упущены. Однако экспериментальная психология включает по крайней мере три основных компонента, которые определяют ее: эмпиризм, фальсифицируемость и детерминизм . Эти особенности занимают центральное место в экспериментальной психологии, а также во многих других областях науки.

Эмпиризм относится к сбору данных, которые могут поддержать или опровергнуть теорию.В отличие от чисто теоретических рассуждений, эмпиризм занимается наблюдениями, которые можно проверить. Он основан на идее, что все знания происходят из наблюдений, которые можно воспринимать, и данные, окружающие их, могут быть собраны для проведения экспериментов.

Фальсифицируемость является основополагающим аспектом всей современной научной работы. Карл Поппер, философ 20-го века, формализовал эту концепцию: для того, чтобы любая теория была научной, должен быть способ ее опровергнуть.В противном случае смехотворные, но недоказуемые утверждения могли бы быть сделаны с таким же весом, как и наиболее строго проверенные теории.

Например, теория относительности является научной, например, потому что не исключено, что появятся доказательства, опровергающие ее. Это значит, что его можно протестировать. Примером неопровержимого аргумента является то, что Земля моложе, чем кажется, но что она была создана, чтобы казаться старше, чем она есть на самом деле — любые доказательства против этого отклоняются в самом аргументе, что делает невозможным фальсификацию и, следовательно, непроверяемость.

Детерминизм относится к понятию, что любое событие имеет предшествующую причину. Применительно к психическим состояниям это означает, что мозг реагирует на стимулы, и что эти реакции в конечном итоге можно предсказать, если будут получены правильные данные.

Эти аспекты экспериментальной психологии прослеживаются во всех исследованиях, проводимых в этой области. Существуют тысячи статей, посвященных исследованиям, проведенным в этом направлении — ниже мы рассмотрим лишь несколько наиболее влиятельных и хорошо цитируемых исследований, которые сформировали эту область, и заглянем в будущее экспериментальной психологии.

Начало страницы

Классические исследования по экспериментальной психологии

Маленький Альберт

Одно из самых громких исследований в экспериментальной психологии было также одним из основополагающих исследований бихевиоризма. Этот эксперимент, широко известный как исследование «Маленького Альберта», проведенный в 1920 году, был сосредоточен на том, можно ли заставить ребенка бояться стимула посредством обусловливания (условием называется ассоциация реакции со стимулом) [3].

Психолог Джон Б.Уотсон разработал эксперимент, в котором ребенок подвергался воздействию безусловного раздражителя (в данном случае белой крысы) одновременно со стимулом, вызывающим страх (громкий, внезапный звук удара молотка по металлическому пруту). Повторение этого громкого шума в сочетании с появлением белой крысы в ​​конечном итоге привело к тому, что белая крыса стала условным раздражителем, вызывая реакцию страха даже без звука молотка.

Хотя исследование было явно проблематичным и не могло (и не должно!) Прояснить какие-либо этические советы сегодня, оно имело огромное влияние для своего времени, демонстрируя, как эмоциональные реакции человека могут быть сформированы намеренно посредством обусловливания — подвиг, только выполняемый. с животными до этого [4].

Уотсон, которого его предыдущий профессор позже называл человеком, «который слишком высоко ценил себя и больше интересовался своими собственными идеями, чем людьми» [5], позже в равной степени почитали и ругали [2]. Хотя его подход с тех пор справедливо ставится под сомнение, это исследование стало прорывом в понимании человеческого поведения.

Эксперимент соответствия Аша

Спустя три десятилетия после печально известного эксперимента Уотсона изучались убеждения, а не поведение.Исследование, проведенное Соломоном Ашем в 1951 году, показало, как влияние группового давления может заставить людей говорить то, во что они не верят.

Цель состояла в том, чтобы изучить, как социальное давление «побуждает людей сопротивляться или уступать групповому давлению, когда последнее воспринимается как противоречащее действительности» [6]. Участников представили группе из семи человек, в которой, без их ведома, все остальные лица были актерами, нанятыми Ашем. Задача была представлена ​​как тест восприятия, в котором нужно было сравнивать длину строк.

Группе участников было показано

наборов линий — по три на одной карточке, одна на другой (как на изображении выше). Очевидная задача заключалась в том, чтобы сравнить три строки и сказать, какая из них больше всего походила на одну строку по длине. Ответы были совершенно очевидны, и при индивидуальном тестировании участники получали правильный ответ в 99% случаев. Однако в этой групповой обстановке, в которой каждый актер, один за другим, неправильно произносил вслух неправильную реплику, ответы участников менялись.

В среднем, около 38% ответов участников были неправильными — огромный скачок по сравнению с менее чем 1%, о которых сообщалось в негрупповых условиях. Исследование оказало огромное влияние на то, что показало, как на наши действия может повлиять среда, в которой мы находимся, особенно когда речь идет о социальных факторах.

Невидимая горилла

Если вы еще не знаете это исследование из названия, то лучше всего его испытать, посмотрев видео ниже и посчитав количество передач мяча.

Исследование, конечно, мало связано с подбрасыванием мяча, но больше связано с вероятностью не видеть человека в костюме гориллы, который появляется в центре экрана в течение восьми секунд. Исследование, проведенное в 1999 году, изучало, как наши ресурсы внимания могут влиять на то, как мы воспринимаем мир [7]. Термин «слепота невнимания» относится к фактической слепоте нашего восприятия, когда наше внимание занято другой задачей.

Исследование проверило, как распределяется обработка внимания, предполагая, что объекты, которые более важны для задачи, с большей вероятностью будут видны, чем объекты, которые просто находятся в непосредственной пространственной близости (очень грубо — что-то ожидаемое с большей вероятностью будет замечено, даже если оно будет дальше далеко, тогда как что-то неожиданное вряд ли можно увидеть, даже если оно близко).

Исследование не только показало влияние нашего восприятия на наш опыт, но и имеет практические последствия.Повторение этого исследования было выполнено с использованием отслеживания взгляда для записи визуального поиска радиологов, которым было поручено искать узелки на одном из нескольких рентгеновских снимков легких [8]. Как утверждают исследователи, «в последнем представленном случае была вставлена ​​горилла, размер которой в 48 раз превышает средний размер узелка. Восемьдесят три процента радиологов не видели гориллу ».

Первоначальное исследование и последующие исследования имели решающее значение для демонстрации того, как наши ожидания в отношении окружающей среды могут формировать наше восприятие.Современные исследования основаны на каждой из идей и исследований, которые проводились на протяжении почти 200 лет.

Начало страницы

Будущее экспериментальной психологии

Большая часть этой статьи была посвящена тому, что такое экспериментальная психология, откуда она взялась и чего она достигла до сих пор. Неизбежный последующий вопрос — куда это идет?

Хотя прогнозы сделать сложно, по крайней мере, признаки есть.Лучше всего обратиться к специалистам в этой области. Шульц и Шульц называют современную психологию «наукой о поведении и психических процессах, а не только поведением, наукой, стремящейся объяснить явное поведение и его связь с психическими процессами». [2].

Ассоциация психологической науки (APS) запросила прогнозы у нескольких известных исследователей психологии (оригинальная статья доступна здесь) и получила некоторые из следующих ответов.

Лаури Нумменмаа (доцент, Университет Аалто, Финляндия) предсказывает аналогичный путь Шульца и Шульца, заявляя, что «главной целью будущей психологической науки будет восстановление связи между мозгом и поведением».В то время как Модупе Акинола (доцент Колумбийской школы бизнеса) надеется, что «достижения в области технологий позволят создавать более ненавязчивые способы измерения телесных реакций».

Кристен Линдквист (доцент кафедры психологии Медицинского факультета Университета Северной Каролины) сосредотачивается на эмоциональных реакциях, говоря: «Мы только начинаем понимать, как ожидания, знания и предыдущий опыт человека формируют его или ее эмоции. Эмоции играют роль в каждый момент бодрствования, от решений до воспоминаний и чувств, поэтому понимание эмоций поможет нам понять разум в более широком смысле.”

Тал Яркони (директор лаборатории психоинформатики Техасского университета в Остине) дает прямую оценку того, что ждет экспериментальная психология в будущем: «у ученых-психологов будут более качественные данные, лучшие инструменты и более надежные методы агрегирования и оценки». .

Каким бы ни было будущее экспериментальной психологии, мы в iMotions стремимся предоставлять все инструменты, необходимые для проведения тщательных исследований экспериментальной психологии.

Надеюсь, вам понравилось читать это введение в экспериментальную психологию.Если вы хотите еще ближе познакомиться с предысторией и исследованиями в этой области, загрузите наше бесплатное руководство по человеческому поведению ниже.

Начало страницы

Список литературы

[1] Шираев Э. (2015). История психологии . Таузенд-Оукс, Калифорния: Публикации SAGE.

[2] Шульц, Д. П., и Шульц, С. Е. (2011). История современной психологии . Cengage, Канада.

[3] Watson, J.B .; Райнер, Р. (1920).«Условные эмоциональные реакции». Журнал экспериментальной психологии . 3 (1): 1–14. DOI: 10,1037 / h0069608.

[4] Павлов И. П. (1928). Лекции по условным рефлексам . (Перевод W.H. Gantt) Лондон: Аллен и Анвин.

[5] Брюэр, К. Л. (1991). Перспективы Джона Б. Ватсона . В книге Г. А. Кимбла, М. Вертхаймера и К. Уайта (редакторы), Портреты пионеров психологии (стр. 171–186). Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.

[6] Asch, S.E. (1951). Влияние группового давления на изменение и искажение суждений . В Х. Гецков (ред.), Группы, лидерство и люди (стр. 177–190). Питтсбург, Пенсильвания: Карнеги Пресс.

[7] Саймонс Д. и Чабрис К. (1999). Гориллы среди нас: стойкая невнимательная слепота к динамическим событиям. Восприятие , 28 (9), стр 1059-1074.

[8] Дрю, Т., Вы, М. Л. Х., Вулф, Дж. М. (2013). Невидимая горилла снова поражает: у опытных наблюдателей наблюдается постоянная слепота по невнимательности. Психологическая наука, 24 (9): 1848–1853. DOI: 10.1177 / 0956797613479386.

Нью-Стэнфордский тюремный эксперимент разоблачения результаты вопросов

С момента своего создания почти 47 лет назад Стэнфордский тюремный эксперимент стал своего рода мрачным психологическим пробным камнем, наглядным уроком скрытой способности человека действовать садистски — или покорно — как социальное условия позволяют.

Наряду с экспериментами исследователя Йельского университета Стэнли Милгрэма 1960-х годов над человеческой жестокостью, эксперимент в августе 1971 года захватил воображение американцев на протяжении почти полувека.Это давний основной продукт в учебниках психологии и социальных наук, и он использовался для объяснения таких широкомасштабных ужасов, как Холокост, бойня в Май Лай и скандал с пытками заключенных в Абу-Грейб.

Но новые интервью с участниками и пересмотр архивных записей проливают новый свет на эксперимент, ставя под сомнение некоторые из его основополагающих предположений о человеческом поведении.

Пожалуй, наиболее важно то, что один из «заключенных» теперь говорит, что его действия давно неправильно понимали.

Для эксперимента профессор психологии Стэнфордского университета Филип Зимбардо построил трехкамерную имитацию «Стэнфордской окружной тюрьмы» в подвале здания психологии университета. Его исследователи разместили девять «заключенных» и наняли девять «охранников», все из которых ответили на объявление о поиске участников для двухнедельного исследования тюремной жизни.

Но всего через 36 часов после начала эксперимента заключенный Дуглас Корпи оказался взаперти, запертой в чулане, переоборудованном под импровизированную камеру одиночного заключения.Вскоре он испытал то, что было описано как психическое расстройство.

Это был один из самых инстинктивных моментов эксперимента, и он был заснят на аудиозаписи, где Корпи кричал: «Я так облажался внутри. Я чувствую себя по-настоящему испорченным. Вы не знаете — мне пора к врачу. Что-нибудь! Я имею в виду, Иисус Христос, я сгораю изнутри, разве ты не знаешь? Я не могу там оставаться. Я облажался! Я не знаю, как это объяснить. Я облажался внутри! И я хочу уйти! И я хочу уйти сейчас же! ”

Корпи теперь говорит, что его эпизод был не столько психотическим перерывом, сколько манипуляцией, чтобы он мог пойти домой и учиться.

«Любой клиницист узнает, что я фальсифицирую», — сказал он автору Бену Блюму в редком интервью в прошлом году, которое было частью пространной статьи в онлайн-публикации Medium . В настоящее время судебный психолог из Окленда, Корпи охарактеризовал свой приступ как «скорее истерический, чем психотический».

На самом деле, он кричал не из-за жестокого обращения со стороны охранников, а из-за того, что он беспокоился о том, что не получит доступа к учебникам во время его «тюремного» пребывания, чтобы он мог набраться сил для сдачи экзамена на аттестат зрелости.

Корпи сказал, что в качестве заключенного он устроился на работу за 15 долларов в день, потому что думал, что у него будет время «посидеть в одиночестве и учиться на GRE». Тюремное исследование, которое должно было продлиться две недели, длилось всего шесть дней после того, как девушка Зимбардо, Кристина Маслах (ныне его многолетняя жена), убедила его закрыть его.

Но когда Корпи, который должен был сдавать GRE сразу после завершения исследования, попросил свои книги, охрана отказалась. После неудачной имитации боли в животе он инсценировал срыв.

Признание аналогично признанию, которое он дал Los Angeles Times в 2004 году, когда он сказал: «Зимбардо думал, что я теряю его».

Оглядываясь назад на этот опыт, он сказал Блюму, что большую часть времени ему нравилось проводить время, в том числе во время кратковременного «восстания» заключенных.

«Восстание было забавным, — сказал он. «Никаких последствий не было. Мы знали, что [охранники] не могут нас навредить, они не могут нас ударить. Они были белыми студентами колледжа, такими же, как и мы, так что это была очень безопасная ситуация.”

Однако он был шокирован тем, что не мог уйти по собственному желанию, вспомнив, что охранники «действительно раздули игру, сказав, что я не могу уйти. Они выходят на новый уровень. Я подумал: «Боже мой».

В интервью Зимбардо сказал Блюму, что испытуемые «действительно считали, что не смогут выбраться», но сказали, что они подписали формы информированного согласия, в которых содержалась явная «безопасная» фраза: «Я выхожу из эксперимента». Он сказал, что произнесение этой фразы даст выход из эксперимента.

Блюм отмечает, что формы, датированные августом 1971 года и доступные в Интернете на веб-сайте Зимбардо, не содержат упоминания фразы «Я прекращаю эксперимент». Однако они соглашаются, среди прочего, на «потерю конфиденциальности». В формах отмечается, что субъекты должны были участвовать «на протяжении всего исследования» и что они будут освобождены только по состоянию здоровья, «которое медицинские консультанты сочтут адекватным для исследовательского проекта, или по другим причинам, которые сочтут подходящими». Зимбардо.

Разоблачение

Блюма произошло через несколько недель после выхода в свет Истории лжи , новой книги французского академика и режиссера Тибо Ле Тексье, который изучил недавно опубликованные документы из Стэнфордских архивов Зимбардо. Он называет эксперимент «одним из величайших научных заблуждений 20 века».

В твите, опубликованном на прошлой неделе Калифорнийского университета в Дэвисе, профессор психологии Симин Вазир написала: «Мы должны прекратить праздновать эту работу. Это антинаучно. Уберите это из учебников.”

В заявлении, опубликованном в понедельник, Говард Курцман, исполняющий обязанности исполнительного директора по науке Американской психологической ассоциации, сказал, что статья Блюма Medium «поднимает важные вопросы о Стэнфордском тюремном эксперименте, многие из которых уже поднимались ранее». Он поблагодарил Зимбардо за то, что он поговорил с Блюмом, и сказал, что исследователь «отвечал на эти вопросы на протяжении многих лет».

Авторов учебников психологии, которые обращаются к исследованию, «было бы хорошо посоветовать поместить его в контекст, включая споры вокруг его методов и того, что оно учит нас о важности институциональных экспертных советов, экспертной оценки и воспроизводимости», — сказал Курцман.

Дэйв Эшелман, стэнфордский «охранник», получивший прозвище «Джон Уэйн» за свою творческую жестокость, сказал Блюму, что видит в эксперименте «своего рода импровизацию», которую он хотел усовершенствовать, «создав эту презренную личность охранника». Он долгое время утверждал, что жестокий персонаж у него появился после просмотра фильма Cool Hand Luke .

Эшелман сказал, что он использовал свой собственный опыт в жестокой братской дедовщине несколькими месяцами ранее. Почти полвека спустя он вспоминал, как чувствовал себя «так, будто я добился чего-то хорошего, потому что тем или иным образом внес свой вклад в понимание человеческой природы.”

В интервью 2011 года, опубликованном в журнале выпускников Стэнфорда, Эшелман сказал: «Я начал с четким планом, чтобы попытаться вызвать действие, заставить что-то произойти, чтобы исследователям было с чем поработать. В конце концов, чему они могли научиться у парней, сидящих без дела, как будто это был загородный клуб? »

В некотором смысле, сказал Эшелман, он проводил свой собственный эксперимент в рамках эксперимента, каждый день пытаясь сделать что-то «более возмутительное», чем накануне.Он часто задавался вопросом, «сколько оскорблений вынесут эти люди, прежде чем они скажут« прекратите »? Но другие охранники меня не остановили. Казалось, они присоединились. Они взяли на себя мою инициативу. Ни один охранник не сказал: «Я не думаю, что мы должны это делать» ».

Другой охранник, Джон Марк, сказал журналу выпускников, что Зимбардо «изо всех сил старался создать напряжение», используя такие стратегии, как принудительное лишение сна. Он сказал, что Зимбардо «знал, чего он хотел, а затем попытался сформировать эксперимент — по тому, как он был построен и как он закончился, — чтобы соответствовать выводу, который он уже сделал.”

Марк сказал, что Зимбардо хотел показать, что молодые люди из среднего класса «будут нападать друг на друга только потому, что им дана роль и дана власть». Но он сказал, что гипотеза была «натянутой». Я не думаю, что реальные события совпадают с жирным заголовком. Я никогда этого не делал и не изменил своего мнения ».

Зимбардо, который позже будет свидетельствовать о человеческом поведении после кровавого восстания в тюрьме Аттика в 1971 году в северной части штата Нью-Йорк, не сразу ответил на просьбу об интервью.И Крейг В. Хейни, профессор психологии Калифорнийского университета в Санта-Крузе, который был аспирантом Зимбардо в 1971 году и главным исследователем тюремного эксперимента.

Хейни сказал, что он и его коллеги-исследователи «не были уверены, что что-нибудь произойдет», когда начался эксперимент. «Я помню, как однажды спросил:« А что, если они просто просидят две недели, играя на гитаре? Что, черт возьми, мы будем делать тогда? »

Выступая перед журналом для выпускников в 2011 году, он сказал, что наиболее устойчивым открытием эксперимента может быть то, насколько быстро «мы привыкаем к тому, что шокирует в один прекрасный день, а через неделю становится очевидным.”

Он вспомнил, что, готовясь к переводу заключенных, исследователи поняли, что испытуемые выяснят, что они находятся в Стэнфордском психологическом здании, а не в настоящей тюрьме. Поэтому они надевают на голову бумажные пакеты. «Когда я впервые увидел это, это было шоком», — вспоминает Хейни. «На следующий день мы надеваем им на голову мешки и не думаем об этом. В настоящих исправительных учреждениях такое происходит постоянно ».

Хейни сказал, что эксперимент показал ему влияние дегуманизации на заключенных.

«Я пытаюсь поговорить с заключенными о том, какова на самом деле их жизнь, и не думаю, что пришел бы к такому виду сочувствия, если бы не увидел того, что видел в Стэнфорде», — сказал он. «Если бы кто-то сказал, что за шесть дней вы можете взять 10 здоровых студентов колледжа, с хорошим здоровьем и на пике устойчивости, и сломать их, подвергнув их обычным и относительно мягким вещам по стандартам настоящих тюрем, — Не уверен, что я бы поверил этому, если бы не увидел, как это произошло.”

Новые интервью

Блюма — лишь последнее, что делает исследования Зимбардо увеличительным стеклом. В 2001 году британские исследователи, воссоздавшие эксперимент, предположили, что охранники действовали тиранически не из-за «токсичного сочетания групп и власти», а из-за чего-то более сложного.

Они утверждали, что поворотным моментом в эксперименте Зимбардо стал тот момент, когда он выступил в роли «надзирателя тюрьмы» и сказал заключенным, что они не могут покинуть исследование. Исследователи Стивен Райхер и С.Александр Хаслам сказал, что это разоблачение дезориентировало заключенных, которые «перестали поддерживать друг друга против охранников». Плотная группа рухнула, позволив «тираническим стражам взять верх».

В своей модифицированной инсценировке, получившей название «Тюремное исследование BBC», заключенные фактически бросили вызов авторитету охранников, что привело к краху системы «заключенные-охранники». Затем участники решили продолжить эксперимент как «самоуправляемую и самодисциплинированную« коммуну », но она тоже распалась днем ​​позже, открыв путь к возникновению« новой тирании »в маленькой тюрьме.В один из ключевых моментов участник посмотрел в объектив видеокамеры и сказал исследователям: «У нас происходит военный захват режима, установленного вчера». Он потребовал «полную военную форму» и поклялся: «Мы собираемся управлять этой тюрьмой так, как она должна была работать с первого дня».

Исследователи пришли к выводу, что, когда люди не могут создать работающую социальную систему, они «с большей готовностью принимают крайние решения, предлагаемые другими», и позволяют авторитарной идеологии закрепиться.

Совсем недавно, в 2007 году, психологи из Университета Западного Кентукки Томас Карнахан и Сэм Макфарланд разместили объявления в нескольких университетских газетах, предлагая оплатить волонтерам «психологическое исследование тюремной жизни», как это было в рекламе Зимбардо в 1971 году. Они также пригласили другую группу. просто участвовать в «психологическом исследовании» без упоминания тюремной жизни.

Затем они проверили респондентов и обнаружили, что те, кто ответил на рекламу «тюремной жизни», получили более высокие баллы по критериям авторитаризма, нарциссизма, макиавеллизма, социального доминирования и «склонности к агрессивности, связанной со злоупотреблением».Они также получили более низкие баллы по показателям сочувствия и альтруизма, предполагая, что испытуемые из Стэнфорда могли явиться в августе 1971 года с чертами жестокости, которыми не все из нас обязательно обладают.

«Я верю, что ситуация может подтолкнуть людей к жестоким поступкам», — сказал Макфарланд в интервью. Но он сказал, что некоторая предвзятость отбора могла сыграть свою роль в результатах Стэнфордского университета. Во-первых, Зимбардо открыто искал субъектов для двухнедельного иммерсивного эксперимента над тюремной жизнью. «Мне кажется интуитивно сильным, что некоторые люди были бы более склонны добровольно участвовать в таком эксперименте, чем другие», — сказал он.

Макфарланд, который сейчас на пенсии, получил возможность в 2006 году взять интервью у сержанта Джозефа Дарби, бывшего резервиста армии США, который сообщил о скандале в тюрьме Абу-Грейб и публично критиковал военное руководство США на объекте. На вопрос Макфарланда, пытали ли и унижали бы большинство военнослужащих и женщин заключенных, если бы они находились в Абу-Грейб, Дарби категорически ответила: №

«Я мог бы взять любых семерых солдат из этого подразделения и поставить их в такое же положение, и они действовали бы честно и профессионально и выполняли свои обязанности», — сказал он, согласно аудиозаписи интервью.