ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД. Практика управления человеческими ресурсами

Читайте также

Подход «что, как, кто»

Подход «что, как, кто» Подход, который Том Хоффман применил во время организованного им мозгового штурма, используется сегодня довольно часто. Он известен как подход «что, как, кто»[93] и помогает людям найти нестандартное решение проблемы, отказаться от традиционные

Совершенствование процесса: традиционный подход и подход с точки зрения бережливого производства

Совершенствование процесса: традиционный подход и подход с точки зрения бережливого производства При традиционном подходе к совершенствованию процесса учитывается прежде всего локальная эффективность – «посмотри на оборудование, на операции, добавляющие ценность, и

Подход BSC для ИТ-службы

Подход BSC для ИТ-службы Для определения направлений развития ИТ-инфраструктуры целесообразно использовать подход по формированию сбалансированных счетных карт (BSC, Balance Score Card).

Подход заключается в формировании миссии ИТ-службы с ответом на четыре основных вопроса (см.

Агрессивный подход

Агрессивный подход Громко сетуйте на то, что вы перегружены работой и что вас считают в каждой бочке затычкой. Укажите человеку, обратившемуся к вам с просьбой, на то, что он ведет себя неразумно, обращаясь к вам за помощью. Говорите зло и напористо или, на худой конец,

Робкий подход

Робкий подход Отвечайте на просьбу неясным бормотанием, стараясь отложить принятие по ней решения. Постарайтесь сделать так, чтобы человек, обратившийся к вам с просьбой, так и не понял, ответили ли вы «да» или «нет». Однако имейте в виду, что на такой подход обычно

Ассертивный подход [*]

Ассертивный подход [*] * Ассертивный (assertive, англ.

) — настойчивый, умеющий настоять на своем. Прим. пер.Выразите удовольствие по причине того, что к вам обратились с просьбой, но лаконично и вежливо объясните, почему не можете ее выполнить. Предложите альтернативные варианты

Профессиональный подход

Профессиональный подход Итак, Вы убедились в надежности организации, в которой хотели бы работать. Вы узнали о ней все или почти все. Теперь необходимо подойти к этому вопросу с профессиональной точки зрения, так как от этого будет зависеть Ваш успех на новом месте работы.

Деятельностный подход

Деятельностный подход Что такое натуралистический подход? Вот есть объекты природы, они вне нас лежат. Мы — против них, они — против нас. Мир объектов образует ситуации, и мы эти объекты видим как данные. Натуралистическому подходу противопоставляется деятельностный. Как

Инженерный подход

Инженерный подход Кстати, этот путь является всеобщим. Мы всегда начинаем с наших технических конструкций, которые нам известны, которые мы создали, и переносим схемы этих технических конструкций на объекты. Отсюда постоянная зависимость «естественной», «натуральной»

Инженерный подход

Инженерный подход Дальше кооперация усложняется. Появляется инженер в высоком смысле — это человек, который все может. Инженер Смит в «Таинственном острове». У него одно кофейное зерно — он вырастил плантацию. Он все может сделать. Он автономен, поскольку он — инженер.

РАЦИОНАЛЬНЫЙ ПОДХОД

РАЦИОНАЛЬНЫЙ ПОДХОД Рациональные размышления – лучший способ избавиться от негативных эмоций, возникших из-за ошибки. Если человек предрасположен к самоедству, ему бывает нелегко отвлечься от своих печальных дум. Но попробовать можно. Прежде всего постарайтесь

4.4.1. Профессиональный подход

4.4.1. Профессиональный подход Юридические приемы, позволяющие установить наличие необходимости привлечения к субсидиарной и уголовной ответственности, в каждом конкретном случае банкротства различны, кроме того, неоднозначны и спорны. Поэтому исход дела и судьба фирмы

Наш подход

Наш подход Сначала мы расскажем о методике MBV, а затем о практическом применении этой концепции. Основные принципы MBV рассматриваются в первых четырех главах.В главе 1 дается определение MBV и прослеживается путь ее развития от ранних менеджерских теорий, основанных

Системный подход

Системный подход Структура организации часто изображается в виде двухмерной организационной схемы, пример которой представлен в главе 8.

Эти схемы – довольно удобные модели, помогающие визуально отобразить сложные взаимоотношения между подразделениями и людьми

Индивидуалистический подход моральноправовой подход, стр.2

Индивидуалистический подход

Индивидуалистический подход предполагает, что морально-приемлемыми являются действия человека, которые идут ему на пользу в долгосрочной перспективе. Главной движущей силой считается самоконтроль, а все внешние силы, которые его ограничивают, должны пресекаться. Каждый человек выбирает для себя наиболее выгодное в долгосрочной перспективе решение, на основе чего и судит о качестве своих действий. К допустимым относятся действия, которые в сравнении с остальными альтернативами приносят больше добра, чем зла. В теории, если каждый человек в обществе руководствуется этим принципом, в конечном итоге получается наибольшее возможное добро, потому что, преследуя исключительно собственные интересы, люди учатся угождать друг другу.

Если индивид, стремящийся к достижению немедленных положительных результатов, идет на ложь и обман, он всего лишь вызывает аналогичные ответные действия. Таким образом, индивидуализм сводится к поведению, выгодному другим людям, т.е. действия человека начинают соответствовать желаемым для общества нормам. Одна из особенностей этого подхода в том, что он допускает (если таковые необходимы) действия индивида, направленные на приобретение личных краткосрочных выгод, в общем-то, не соответствующие общественным нормам. Именно потому, что индивидуализм легко интерпретировать как стремление к исключительно личным целям, он не пользуется особой популярностью в современных высокоорганизованных сообществах, ориентированных на групповые цели. Данный подход в наибольшей степени приближается к области свободного выбора.

Морально-правовой подход

Морально-правовой подход утверждает, что человек изначально наделен фундаментальными правами и свободами, которые не могут быть нарушены или ограничены решениями других людей. Это значит, что этически корректным является решение, наилучшим образом соблюдающее права людей, которое оно затрагивает.

В процессе принятия решения могут быть учтены следующие моральные права:

1. Право на свободу согласия. Воздействие на другого человека допустимо только в том случае, если он свободно дает разрешение на него.

2. Право на частную жизнь. Вне работы человек может поступать так, как ему хочется, и имеет право контролировать всю информацию, касающуюся его личной жизни.

3. Право на свободу совести. Человек волен воздержаться от исполнения любого приказа, противоречащего его моральным или религиозным нормам.

4. Право на свободу слова. Человек может обоснованно критиковать этичность и юридическую обоснованность действий других людей.

5. Право на надлежащее обращение.

   У человека есть право быть беспристрастно выслушанным и право на честное обращение с ним.

6. Право на жизнь и безопасность. Человек имеет право на защиту жизни, здоровья и безопасности.

Предполагается, что этически корректное решение не должно нарушать эти фундаментальные права человека. Таким образом, решение о прослушивании разговоры работников нарушает их право на личную жизнь. Сексуальные домогательства являются неэтичными, так как противоречат праву на свободу совести. Право на свободу слова оправдывает действия информаторов, сообщающих руководству организации или государственным органам о незаконных или неуместных действиях сотрудников.

Тот, кто придерживается нравственно-правового подхода, оценивает, соответствуют ли решения и действия основных гражданских и групповых прав и привилегий. Некоторые из таких прав и привилегий перечислены в таких документах, как Билль о правах (первые 10 поправок к конституции Соединенных Штатов) и Декларация объединенных наций о правах человека. Нравственно-правовой подход учитывает такие права человека, как право на жизнь и личную безопасность, на личную жизнь, свободу совести, свободу слова и частной собственности.

Концепция справедливости

Концепция справедливости утверждает, что этически корректное решение должно основываться на принципах равенства, честности и непредвзятости. С точки зрения менеджеров существует три типа справедливости.

Распределительная справедливость требует, чтобы отношение менеджера к подчиненным основывалось на объективных критериях. Таким образом, если решение относится к подобным друг другу индивидам, оно должно в равной степени распространяться и на того, и на другого. Следовательно, если мужчина и женщина выполняют одно и то же рабочее задание, они получают примерно равную зарплату. Однако если между сотрудниками существуют значительные различия (например в плане навыков работы или ответственности), отношение менеджмента к ним изменяется в соответствии с уровнем квалификации или проявляемым чувством ответственности. Но отношение менеджера к подчиненным должно быть четко связано с целями и задачами организациями, а не с иными источниками.

Процедурная справедливость требует честного администрирования действий подчиненных. Правила должны быть четкими, понятными, постоянно и непредвзято проводиться в жизнь.

Компенсационная справедливость обязывает ответственную сторону возмещать людям причиненный ущерб. Более того, люди не должны нести ответственность за события, которые находятся вне сферы их контроля.

Концепция справедливости наиболее близка к области законодательства, так как основывается на правилах и предписаниях. Данная теория не требует сложных расчетов, как при утилитаристском подходе, и не служит личным интересам, что возможно при подходе индивидуалистическом. Она требует, чтобы менеджеры определяли для себя характеристики-атрибуты, в соответствии с которыми и оцениваются действия работников. К примеру, могли бы вы предложить свое решение проблемы компенсации представителям национальных меньшинств ущерба от дискриминации в прошлом? Концепция справедливости поддерживает попытки исправления ошибок прошлого, равно как и честную игру в рамках установленных правил. В соответствии с ней основанием для разной оплаты труда или продвижения по службе могут выступать причины, связанные исключительно с выполняемыми рабочими заданиями. Большинство регулирующих управление человеческими ресурсами правил и законов основываются на концепции справедливости.

Тот, кто принимает подход социальной справедливости, судит о том, насколько его действия справедливы и беспристрастны при распределении наград и ценностей между отдельными личностями группами. Эти идеи проистекают из двух принципов, известных как принцип свободы и принцип разногласия. Принцип свободы утверждает, что человек имеет определенные свободы, совместимые с такими же свободами, которыми обладают другие люди. Принцип разногласия утверждает, что если возникают сомнения в правильности какого-либо решения, то все социальные и экономические несправедливости должны устраниться таким образом, чтобы можно было более справедливо распределить товары и услуги.

Кроме этих определяющих принципов, существует еще три «практических принципа», которые являются необходимыми при использовании подхода социальной справедливости.

1. Согласно принципу правосудия отношение к человеку не должно меняться в зависимости от произвольных характеристик, таких, как раса, пол, религия и национальность. Этот известный принцип воплощен в США, например, в акте о гражданских правах 1964 г.

2. Принцип справедливости утверждает, рабочие должны и будут заниматься совместными действами, подчиняясь правилам компании, при условии, что правила компании считаются справедливыми. Наиболее очевидным явлением является факт, что для того, чтобы способствовать общим интересам других рабочих, рабочие должны ограничивать свою личную свободу выбора (присутствовать или отсутствовать на работе).

3. Принцип естественных обязанностей заостряет внимание на множестве общих обязательств, включающих обязанность помогать тем, кому нужна помощь, или обязанность не нанести вред другим, когда спасаешь свою жизнь, обязанность не бить причиной страданий, обязанность подчиняться справедливым правилам организации.

Все эти подходы и концепции представляют собой общие принципы, которыми менеджеры могут пользоваться при принятии этически сложных решений. Однако мало просто знать теорию, необходимо уметь применять ее на практике.

Индивидуалистический подход Oppo — Обзоры и статьи

Орро НА-1 | Усилитель для наушников/ЦАП | $1550

Музыка стала делом личным, а значит традиционные компоненты, которые вы ранее делили с окружающими, теперь собраны в одной коробке, принадлежащей только вам.

Компания Орро более известна своими многофункциональными Blu-ray-проигрывател ями, которые в свое время стали просто прорывом: помимо Blu-ray они читали все известные носители, включая SACD и DVD-Audio, могли воспроизводить файлы и даже образы дисков по сети. Нет ничего удивительного, что компания обратила внимание на бурно растущий сегмент наушников, выпустив не только специализированный усилитель НА-1, но и наушники премиум-класса РМ-1.

Ой, полным-полна коробочка

Несмотря на, в общем-то, некопеечную цену, по сегодняшним меркам НА-1 нельзя отнести к дорогим устройствам — достаточно взглянуть на шикарный и тяжелый корпус, ознакомиться с внушительным перечнем функций, а если повезет, то и заглянуть под крышку, как вы неизбежно придете к выводу, что за свои деньги Орро предлагает не то что немало, а очень много.

Кроме классического усилителя для наушников с XLR и RCA-входами в вашем распоряжении будет ЦАП (на микросхеме ESS 9018) с коаксиальным, оптическим и USB-входом (на приемнике XMOS), позволяющим подключать как классические аналоговые и цифровые источники, так и ПК и слушать файлы с высоким разрешением (включая DSD-данные в формате DoP). Кроме того, устройство оснащено USB-разъемом на передней панели, так что можно подключать и воспроизводить музыку с продукции Apple. Для полноты счастья владельцев яблочных гаджетов не хватает разве что AirPlay, но обладателей продвинутых устройств на Android, несомненно, порадует Bluetooth с поддержкой кодека AptX.

Переднюю панель НА-1 украшает огромный графический дисплей, который очень хочется потрогать руками, чтобы добраться до определенной функции.

Но нет, он не сенсорный, а выбор пунктов меню или нужного входа осуществляется вращением многофункциональной ручки слева от него. Это противоречит современной эргономической моде, но, впрочем, не омрачает работы с Орро: во-первых, у аппарата есть удобный пульт ДУ с прямым выбором входов, во-вторых, большой экран позволяет разместить не только красивые заставки в виде спектрограмм и стрелочных индикаторов, но и вывести всю нужную информацию. Это первый USB-ЦАП на нашей памяти, который показывает не только разрядность, но и количество бит поступающего цифрового сигнала, что, на наш взгляд, очень важно при работе с ПК, которым так и не терпится что-нибудь пересчитать.

Звук на вырост

Звучание у аппарата тоже опережает цену — смело используйте его с самыми дорогими наушниками, которые можете себе позволить. Правда сначала необхо- димо наити для этого аппарата подходящий по классу источник — поверьте, при подключении к нашему референсому SACD-проигрывателю Esoteric Х-03, который стоит приблизительно впятеро дороже, ощущения ущербности не возникает. Особенно это относится к аналоговым входам, причем выбор, RCA или XLR, во многом зависит оттого, какие наушники вы используете. Балансное соединение обеспечивает больше деталей по краям диапазона и лучшую динамику, что хорошо заметно в Четвертой симфонии Чайковского, однако с наушниками Beyerdynamic Т-1 (жестковатыми при исполнении академической музыки) мы предпочли воспользоваться RCA-входом, дающим более приятный и сосредоточенный на музыкальных линиях звук.

Не менее впечатляет и ЦАП: при подключении к транспорту высокого класса «Кантаты» Баха в исполнении RIAS-Kammerchor отличает полновесность, глубокая проработка, и лишь небольшое упрощение тембров голосов и инструментов указывает, что перед нами устройство не из High-End-категории.

Понимая, что на базе Орро можно построить сравнительно доступную, но высококлассную систему для прослушивания музыки с ПК, мы возлагали особые надежды на USB, особенно в свете незаурядных цифровых возможностей такого гиганта, как Орро. Увы, если бы на помощь не был призван довольно дорогой USB-кабель Black Rhodium Star ($230), знаменитое Скерцо из Четвертой симфонии Чайковского (16/44,1) побледнело бы, растеряло ритмические и динамические акценты. Конечно, файлы высокого разрешения чуть менее критичны к качеству соединителя, по крайней мере, в отношении ритмичности звучания. И все равно Temptation Дайаны Кролл в формате 24/96 с нашим базовым, но достаточно неплохим кабелем Supra USB звучит как-то упрощенно-отрывисто, а певица и музыканты вытягивают партию устало и нестройно, словно на концерте в сельском клубе. Стоит поменять кабель на Black Rhodium или использовать кабели с активным питанием (Astintrew Concord) — и все встает на свои места. Даже DSD-запись концерта Дэйва Брубека сильно меняется в зависимости от используемого кабеля. Вывод один: если собираетесь использовать в качестве источника компьютер, берите самый крутой USB-соединитель, который можете себе позволить.

Поскольку от прослушивания музыки с портативных устройств изначально особых ожиданий у нас не было, то довольно мелодичное и слаженное исполнение Жаком Лусье шопеновских ноктюрнов, хранящихся на iPod, достойно уважения. Разумеется, многое зависит от исходного качества фонограммы — прекрасную, насыщенную запись Eternal коллектива Branford Marsalis не способен убить даже базовый кодек Bluetooth.

А вот теперь самое интересное. Давайте снимем наушники и подключим Орро НА-1 к усилителю мощности (или с помощью балансных кабелей к паре студийных мониторов — чтобы не терять ту информативность, к которой вы привыкли в наушниках). Вы удивитесь, насколько уверенно работает устройство в роли предусилителя даже в составе дорогой системы. Помимо формальных критериев звука радует музыкальная, увлекательная подача записеи, идет ли речь об аналоговых или цифровых входах.

В общем, Орро НА-1 — кавалер многих орденов, замечательный усилитель для наушников с очень хорошим ЦАП (правда, с довольно критичным к кабелю USB-входом) и отличный предусилитель. Его можно использовать в качестве многофункционального центра в персональной системе, включающей не только наушники, но и парочку профессиональных мониторов.

ЗА Качество изготовления; множество функций и интерфейсов; отличный звук в наушниках, особенно с выхода XLR 4pin; прекрасно работает и в качестве предусилителя 

ПРОТИВ Звук с USB-входа может быть как весьма приличным, так и откровенно плохим — требуется качественный и дорогой кабель

ВЕРДИКТ Замечательный вариант персональной системы с возможностью подключения как наушников, так и активных АС

ЯЗЫКОМ ЦИФР
Аналоговые входы XLR, RCA
Цифровые входы Оптический, коаксиальный, AES (РСМ до 24 бит/192 кГц), USB (РСМ до 32 бит/384 кГц, DSD64, DSD128, DSD256 в формате DoP)
Аналоговые выходы XLR, RCA
Пульт ДУ Да
Габариты (ВхШхГ) 8x25x33 см
Вес 5,9 кг

2019 №3/Статьи

Вестник МГОУ. Серия: Юриспруденция / 2019 №3 Название статьи К ВОПРОСУ О ПОНИМАНИИ ПРАВА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ Авторы Васильев С.В. Серия Юриспруденция Страницы 89 — 99 Аннотация В данной работе обосновывается актуальность задачи совершенствования правового пространства на основе разграничения права и закона как важного элемента справедливой регламентации общественных отношений и эффективного инструмента социальной интеграции общественного организма с учётом разнообразных интересов. Автором озвучивается проблема отсутствия решительных шагов по «материализации» права в правовом пространстве России, приводятся аргументы, подтверждающие эту точку зрения. Критически оценивается попытка корректировки либерально-индивидуалистического подхода к правопониманию идеями солидаризма. Отмечаются недостатки солидаристского подхода, позволяющего в условиях «слабой выраженности» некоторых интересов, спровоцированной солидарным поглощением, перекладывать бремя ответственности на менее защищённых (личность, гражданское общество), что не способствует интеграции российского общества, усиливая социальную поляризацию в нём. Приветствуется либерально-индивидуалистический подход к правопониманию (доминирующий в сегодняшней мировой теории и практике), демонстрирующий нацеленность на формирование достойных правовых инструментов выражения и защиты особенных интересов, внедрение конкурентных состязательных начал в их взаимодействие, не позволяющих одним государственным интересам игнорировать интересы личности и гражданского общества. Ключевые слова солидаризм в праве, либерально-индивидуалистический подход, «материализация» права, ответственное поведение, специфические интересы, государство, личность, гражданское общество Индекс УДК 340.1 DOI 10.18384/2310-6794-2019-3-89-99 Список цитируемой литературы 1. Васильев С. В. Идеалы правовой демократии и социальная реальность России: к вопросу соотношения // Вестник Псковского государственного университета. Серия: Экономика, право и управление. 2016. №. 3. С. 122-129. 2. Залоило М. В., Черкашина-Шмидт О. В. Интегративное правопонимание: новый подход // Журнал российского права. 2014. № 4. С. 143-147. 3. Зорькин В. Д. Цивилизация права и развитие России. М.: Норма, Инфра-М, 2015. 320 c. 4. Корнев А. В. Толкование права в контексте различных типов правопонимания // Журнал российского права. 2016. № 8. С. 29-43. 5. Крусс В. И. Конституционное правопонимание и практико-ориентирующая состоятельность современной теории права // Конституционное и муниципальное право. 2018. № 11. С. 7-14. 6. Ливеровский А. А. О правопонимании в конституционной юстиции // Конституционное и муниципальное право. 2015. № 6. С. 7-9. 7. Лубский А. В. Государственность как матрица российской цивилизации [Электронный ресурс] // Гуманитарный ежегодник. 2005. № 4. URL: https://refdb.ru/look/1655569-pall.html (дата обращения: 05.05.2019). 8. Мордовцев А. Ю., Агафонова Т. П., Правовой менталитет и особенности правопонимания в русском социокультурном пространстве // История государства и права. 2015. № 17. С. 17-22. 9. Старилов Ю. Н. Реализация конституционных гарантий и модернизация административно-правового регулирования // Административное право и процесс. 2013. № 6. С. 2-13. 10. Тимофеев Е. В. Конституционный суд РФ vs ЕСПЧ: в чём, собственно, проблема? // Zakon.ru URL: https://zakon.ru/blog/2016/01/11/konstitucionnyj_sud_rf_vs_espch_v_chyom_sobstvenno_problema#comment_259866 (дата обращения: 05.05.2019). 11. Титова Е. В. К вопросу о конституционно-правовой концепции взаимодействия государства и человека // Lex Russica. 2018. № 11. С. 69-82. Полный текст статьи pdf Кол-во скачиваний 10

2.

Критерии принятия этически сложных решений. Этика менеджмента

Похожие главы из других работ:

Имидж делового человека. Критерии выбора модели поведения

2. ПОНЯТИЕ И КРИТЕРИИ ВЫБОРА МОДЕЛИ ПОВЕДЕНИЯ

…

Имидж делового человека. Критерии выбора модели поведения

2.2 Критерии выбора модели поведения

деловой имидж этикет протокол Для создания хорошего имиджа важен выбор правильной модели поведения. При выборе модели необходимо руководствоваться следующими критериями: 1. Нравственная безупречность…

Подарочный этикет

2. Основные правила и этикет дарения и принятия подарков

…

Этика в бизнесе

1.5 Критерии формирования этики в бизнесе

1. Материальные последствия определяют этику поведения, которой соответствует почтительное отношение к полномочию. Социальный дарвинизм: боязнь утраты финансовой устойчивости диктует моральное поведение…

Этика и управление в бизнесе

2.3 Управленческие решения и этические критерии

Идеальных, абсолютно приемлемых для всех заинтересованных сторон управленческих решений практически не бывает. Овладение же стандартными приемами позволяет менеджеру объяснить свое решение заинтересованным сторонам…

Этические вопросы деятельности адвоката

1.4 ОБРАЗ АДВОКАТА. КРИТЕРИИ ОЦЕНКИ РАБОТЫ

В этой связи нельзя не отметить, что один из основных критериев оценки работы адвокатов и, соответственно, одна из основных к ним претензий — моральноэтического свойства: судя по всему…

Этические нормы рекламы в Интернете

3.1 Этические критерии рекламы

Для более четкого уяснения этических норм рекламы в интернете рассмотрим общие этические критерии рекламы. Реклама представляет собой динамичный общественный форум, на котором встречаются интересы бизнеса, творчество…

Государство и право :: Номер 4 :: «Антропологический поворот» в правовой науке: благо или зло?

1. Агафонова Е.А. Юридическая антропология: концептуальные идеи и принципы: дис. … канд. юрид. наук. Ростов н/Д., 2009.

2. Алексеев А.П., Яковлева Л.Е. Философия: учеб. пособие. М., 2007. С. 43.

3. Аристотель. Собр. соч.: в 4 т. Т. 1 / ред.: В.Ф. Асмус, З.Н. Микеладзе, И.Д. Рожанский, А.И. Доватур. М., 1976–1983 (Политика, 1109а, 1253a). С. 93, 379.

4. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. 6-е изд., изм. и доп. М., 2007. С. 118.

5. Берман Г. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998. С. 53.

6. Брайнин-Пассек В.Б. О постмодернизме, кризисе восприятия и новой классике // Новый мир искусства. 2002. 28 мая. С. 7 — 9.

7. Бродский И.А. Нобелевская лекция // Соч. Иосифа Бродского: в 4 т. Т. 1. / сост. Г.Ф. Комаров. СПб., 1992. С. 5 — 16.

8. Войниканис Е.А. Парадигмальный сдвиг в современном праве // Философия политики и права: сб. науч. работ. Вып. 1. М., 2010. С. 138 — 161.

9. Дидро Д. Мысли к истолкованию природы / Дидро Д. Соч.: в 2 т. Т. 1. М., 1986. С. 333.

10. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный: в 2 т. Т. 2: П–Я. М., 2000. С. 879.

11. Кант И. Антропология с прагматической точки зрения (1798). СПб., 1999.

12. Ковлер А.И. Антропология права: учеб. для вузов. М., 2002.

13. Кюльпе О. Введение в философию (1901). М., 2007.

14. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб., 1998. С. 27.

15. Маковельский А. Софисты. Баку, 1941. С. 5.

16. Максимов С.И. Концепция правовой реальности // Неклассическая философия права: вопросы и ответы. Харьков, 2013. С. 23 — 55.

17. Малахов В.П. Природа, содержание и логика правосознания: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2001. С. 16.

18. Платон. Соч.: в 4 т. Т. 3. Ч. 2 / под общ. ред. А.Ф. Лосева и В.Ф. Асмуса. СПб., 2007 (Законы, 874 e — 875 a.). С. 392.

19. Речь А.А. Зализняка на церемонии вручения ему литературной премии Александра Солженицына // Росс. газ. 2017. 28 дек. С. 4.

20. Рулан Н. Юридическая антропология: учеб. для вузов. М., 1998.

21. Честнов И.Л. Принцип диалога в современной теории права: дис. … д-ра юрид. наук. СПб., 2002. С. 28.

22. Bruno B. Feral Children and Autistic Children // American Journal of Sociology. 1959. № 64 (5). P. 455–467; Bishop R. Real-life “Mowgli girl” found living with monkeys and walking on all fours in remote nature reserve // Mirror. MGN Limited. 2017. 6 Apr.

23. Burke P. Sociology and History. London, 1980.

24. Hassan I. Toward a concept of postmodernism // Postmodernism. An International Anthology. Wook-Dong Kirn. Seoul, 1991. P. 65, 66.

25. Geertz C.J. Anti-Anti-Relativism // American Anthropologist. 1984. Vol. 86. № 2. P. 263-278.

26. Geertz C.J. Works and Lives: The Anthropologist As Author. Stanford, 1988.

27. Pierre B. Meditations pascaliennes. P., 1997.

28. Smuts J.C. Holism and Evolution. London, 1926.

Персональный сайт — s3

№3. Этика менеджмента

Определение этики менеджмента.

Дафт.

Этика — это набор моральных принципов и ценностей, управляющий поведением человека или группы людей и определяющий положительные и отрицательные оценки их мыслей и действий. Это как бы внутренний кодекс законов, который определяет, как можно себя вести, а как нельзя, какие решения можно принимать, а какие нет, где проходит граница между добром и злом. Этика менеджмента связана с внутренними ценностями, а они в свою очередь являются частью корпоративной культуры и воздействуют на принимаемые решения, определяют их социальную допустимость в рамках внешней среды.

Социальная роль бизнеса в обществе.

Дафт.

Волонтерство, спонсорство и т.д.

Критерии принятия этически сложных решений.

Большинство этических дилемм представляет собой конфликт между целым и его частью.

Сталкиваясь с проблемой этического выбора, менеджеры, как правило, основываютс я на нормативной точке зрения , т. е. определенных нормах и ценностях, в соотв етствии с которыми и принимаются решения. В нормативной этике выделяют нес колько подходов к описанию систем ценностей и соответственно принятию этически сложных решений, которые могут быть применены в практике менеджмента: утил итарный подход, индивидуалистический подход, морально-правовой подход концепция справедливости.

Утилитаристский подход. Основные принципы утилитаристского подхода гласят, что соответствующее нормам морали поведение приносит наибольшую пользу наибольшему числу людей. Принимающий решение индивид должен рассмотреть воздействие каждого его варианта на все заинтересованные стороны и выбрать вариант, который приносит удовлетворение наибольшему числу людей.

Индивидуалистический подход.

Индивидуалистический подход предполагает, что морально приемлемыми являются действия человека, которые идут ему на пользу в долгосрочной перспективе. Главной движущей силой считается самоконтроль, а все внешние силы, которые его ограничивают, должны пресекаться. Каждый человек выбирает для себя наиболее выгодное в долгосрочной перспективе решение, на основе чего и судит о качестве своих решений. К допустимым относятся действия, которые в сравнении с остальными альтернативами приносят больше добра, чем зла. Если каждый человек в обществе руководствуется этим принципом, в конечном итоге получается наибольшее возможное добро, потому что, преследуя исключительно собственные интересы, люди учатся угождать друг другу. Если индивид, стремящийся к достижению немедленных положительных результатов, идет на ложь и обман, они всего лишь вызывают аналогичные ответные действия. Таким образом, индивидуализм сводится к поведению, выгодному другим людям, т. е. действия человека начинают соответствовать желаемым для общества нормам. Одна из особенностей этого подхода в том, что он допускает (если таковые необходимы) действия индивида, направленные на приобретение личных краткосрочных выгод, в общем-то не соответствующие общественным нормам.

Морально правовой подход . Морально-правовой подход утверждает, что человек изначально наделен фундамен тальными правами и свободами, которые не могут быть нарушены или ограничены решениями других людей. Это значит, что этически корректным является решение, наилучшим образом соблюдающее права людей, которых оно затрагивает. В процессе принятия решения могут быть учтены следующие моральные права:

Право на свободу согласия Право на частную жизнь Право на свободу совести Право на надлежащее обращение Право на жизнь и безопасность.

Концепция справедливости . Существует распределительная справедливость (равным – равное), Процедурная справедливость (соответствие правилам), компенсационная справедливость (возмещение ущерба).

Факторы, определяющие этический выбор.

Менеджеры. Личный аспект. При принятии этически верных решений менеджер ориентируется прежде всего на отдельные личностные характеристики, такие как собственное эго, уверенность в своих силах, развитое чувство независимости. Одна из наиболее важных личных характеристик менеджера — стадия его морального развития.

На стадии предшествующего развития людей интересуют прежде всего внешние выгоды (и наказания). Подчинение власти основывается на угрозе негативных последствий в случае неповиновения. В организационном смысле этой стадии соответствуют менеджеры, использующие авторитарный или принудительный стили руководства, а также менеджеры, ориентирующиеся на гарантии исполнения отдельных задач. На второй стадии общего развития люди адаптируются к ожиданиям положительного поведения коллег (семьи, друзей, общества). Предпочтительным способом достижения целей становится совместная работа в группах. Наиболее адекватным стилем лидерства становится поощрение взаимодействий и кооперации . На стадии последующего, или принципиального, развития люди руководствуются прежде всего внутренними ценностями и нормами, во многих случаях игнорируя правила и законы, требующие нарушения этих норм. Внутренние ценности становятся более важными, чем даже существенные внешние. На этом высшем уровне развития менеджеры используют трансформационный или обслуживающий стили руководства , внимание концентрируется на потребностях последователей и стимулировании окружающих к самостоятельному мышлению, решению возникающих проблем исходя из принципов морали. Для данного уровня характерно наделение властью, когда работники получают право конструктивного участия в управлении организацией. 

 

Что такое индивидуалистический подход? — MVOrganizing

Что такое индивидуалистический подход?

Индивидуальный подход — это больше автономия, ответственность, возложенная на отдельных людей, когда каждый выполняет свою работу, а затем объединяет все воедино. Индивидуалист может казаться грубым и несговорчивым, в то время как коллективисты могут казаться медлительными и нерешительными.

Что такое теория индивидуалистического лидерства?

Лидер, который следует индивидуалистическому подходу, предпочитает оставлять своих сотрудников в покое, чтобы они выполняли свою работу, и доверяет им делать все возможное.Такие руководители доверяют своим подчиненным выполнение важных задач без необходимости постоянного надзора.

Как индивидуалистическая культура формирует представление о себе?

Индивидуалистические культуры ориентированы на себя, будучи независимыми, вместо того, чтобы отождествлять себя с групповым менталитетом. Они видят друг в друге лишь слабую связь и ценят личные цели выше групповых интересов.

Что такое стиль индивидуализма в бизнесе?

Малые предприятия с индивидуалистическим мировоззрением делают упор на прямое общение с людьми.Хотя от людей ожидается, что они будут делать то, о чем их просит их начальник, они не могут быть наказаны так сильно за несогласие с решениями своего начальника.

Какой пример индивидуализма?

Когда вы поддерживаете себя финансово и не зависите ни от кого в своих нуждах, это пример индивидуализма. Когда правительство позволяет гражданам нести ответственность за свой выход на пенсию вместо того, чтобы полагаться на социальное обеспечение, это является примером индивидуализма. Индивидуальный характер; индивидуальность.

Индивидуализм — это хорошо?

Индивидуалисты считают, что каждый человек должен уметь самостоятельно принимать решения и действовать. Индивидуализм важен для личного развития каждого человека, что, в свою очередь, ведет к экономическим выгодам для общества.

Почему индивидуализм вреден для общества?

В частности, индивидуалистические системы побуждают людей стремиться к личным достижениям, что создает конкуренцию между людьми (Triandis, 1995).Эти системы также могут приводить к высокой социальной мобильности, что приводит к высокой социальной тревожности (Oishi et al., 2013).

Почему людям нужен индивидуализм?

Индивидуалистические культуры подчеркивают, что люди должны иметь возможность решать проблемы или достигать целей самостоятельно, не полагаясь на помощь других. Например, работники индивидуалистической культуры с большей вероятностью будут ценить собственное благополучие выше блага группы.

Индивидуализм левый или правый?

Индивидуализм включает «право человека на свободу и самореализацию».Индивидуализм использовался как термин, обозначающий «качество личности; индивидуальность », относящаяся к обладанию« индивидуальными характеристиками; причуда ».

Какие ценности наиболее важны для индивидуализма?

Эти идеологии подчеркивают индивидуальные ценности, такие как независимость, самостоятельность, индивидуальные достижения, конкуренция и свобода. Другие идеологии подчеркивают коллективные ценности, такие как сотрудничество, безопасность и коллективные интересы. Индивидуализм фокусируется на роли личности по отношению к обществу.

Что такое моральный индивидуализм?

Моральный индивидуализм — это доктрина, согласно которой рациональность оставляет место для индивидуальностей или личностей субъектов, чтобы выразить себя в моральной сфере путем автономного выбора между идеализмом и максимизацией реализации.

Что противоположно индивидуализму?

Коллективизм — это политическая теория, связанная с коммунизмом. В более широком смысле, это идея о том, что люди должны отдавать предпочтение благу общества над благосостоянием отдельного человека.Коллективизм противоположен индивидуализму. В идеале в коллективистском обществе решения приносят пользу всем людям.

Как объяснить индивидуализм?

Индивидуализм — это забота о себе; это вера и практика, что каждый человек уникален и самодостаточен. Вера в индивидуализм также подразумевает, что вы верите, что правительство должно извлекать выгоду из ваших личных дел.

Как вы описываете индивидуалистического человека?

Человек, твердо убежденный в том, что каждый из нас должен быть таким, какой мы есть, обладает индивидуалистическим мировоззрением.Если вам не нравится конформизм, значит, вы тоже индивидуалист. Многие люди считают, что наше общество пытается сделать всех нас одинаковыми — любить одну и ту же еду и носить одинаковую одежду.

Каково корневое слово индивидуализма?

индивидуализм (сущ.) «Качество отличия или индивидуальности, индивидуальность», 1815, из индивидуального + -изма. Как название социальной философии, выступающей за невмешательство правительства в жизнь людей (в отличие от коммунизма и социализма), впервые засвидетельствовано в 1851 году в трудах Дж.С. Милл.

Почему индивидуализм важен в обществе?

Индивидуализм — это свобода делать то, что мы хотим как независимые люди. Людей постоянно бомбардируют, заставляя делать то, что от них требуют власти. Это важно, потому что, если бы каждый мог преследовать свои собственные цели, у нас было бы более сильное общество в целом.

В чем смысл индивидуализма?

Значение «индивидуалистический» в английском языке, относящееся к одному конкретному человеку, а не к группе или обществу, или относящееся к кому-то другому или оригинальному: современное искусство в высшей степени индивидуалистично.

Какой антоним индивидуализма?

Что противоположно индивидуалистическому?

ЭГОЛЕС	скромный
скромный	некомпетентный

Что такое синоним индивидуализма?

На этой странице вы можете найти 22 синонима, антонима, идиоматические выражения и связанные слова для индивидуализма, например: идентичность, индивидуальность, самость, индивидуация, невмешательство, либерализм, материализм, консерватизм, идеология, коллективизм и эгалитаризм.

Какие слова демонстрируют индивидуализм?

• различимость,
• идиосинкразия,
• единство,
• особенность,
• обособленность,
• одиночность,
• особенность,
• уникальность.

Индивидуалистический и коллективистский подход | Проект за рубежом

Говоря о межкультурной коммуникации, вы должны учитывать аспекты культурных ценностей. Они являются важной частью, помогающей нам понять все различия и сходства, с которыми мы сталкиваемся, а также дают нам язык для обсуждения наших проблем.

В рамках вашего межкультурного обучения я хотел бы познакомить вас с некоторыми из этих аспектов. Затем вы можете использовать эти знания в качестве линзы для размышлений о межкультурных ситуациях, с которыми вы сталкиваетесь. Классификация, которой я поделюсь с вами в ближайшие недели, основана на исследовании Центра культурной разведки в США, которое выявило десять из этих параметров. Вы уже можете найти в блоге обзор размеров Эрин Мейер, хотя и под другим углом, но оба они очень полезны.

Что такое индивидуалист и коллективист подход?

Первый спектр, который мы рассмотрим, — это индивидуализм против коллективизма, то есть степень, в которой ваша личная идентичность определяется с точки зрения индивидуальных или групповых характеристик. Читая, подумайте о том, где, по вашему мнению, вы попадаете в спектр. Вы никогда не бываете просто одним или другим , скорее, ваши естественные предпочтения возникают в определенной точке континуума.

Индивидуалисты могут быть более мотивированы личными целями и достижениями , а также признанием, им нравится работать в одиночку, и им удобнее выполнять обязанности, связанные с этой автономной работой .Это не обязательно означает, что вы можете проявлять индивидуальность только на должности, когда у вас нет команды, вы не являетесь менеджером или работаете самостоятельно в качестве фрилансера. Так же верно и для члена команды! Вам может быть назначена ваша конкретная задача для выполнения в рамках проекта, а затем оценка будет проводиться на основе того, насколько хорошо вы, , выполнили задачу. Согласно исследованиям, США довольно далеки от индивидуалистической стороны континуума этого измерения, а это означает, что по статистике многие люди, приехавшие из этой страны, будут более индивидуалистически ориентированы.Конечно, среди этих миллионов граждан США вы найдете много разных личностей. Но система, образование, рабочие места и то, как все устроено (то есть культура) в этой стране поощряют индивидуалистическую ориентацию, поэтому в США вы найдете больше индивидуалистов, чем, скажем, в Китае.

На другой стороне спектра у вас будет коллективист, которого сосредоточен больше на групповых целях , для которого важны более долгосрочные отношения и связи.Коллективистам может не нравиться, когда их узнают перед группой, ставят на место и хвалят только за их вклад, потому что они знают, что это все командные усилия, и с уважением это признать. Ему может быть неудобно перечислять свои собственные достижения, и он с большей вероятностью будет использовать форму «мы сделали», «мы достигли», «мы завершили», а не «я сделал», «я завершил». С аналогичными оговорками, как указано выше, исследование показывает, что в культурном отношении Китай очень далек от коллективистской стороны спектра, а это означает, что вы с большей вероятностью столкнетесь с коллективистской ориентацией при ведении бизнеса с компаниями, базирующимися там, или коллегами, имеющими сильные культурные связи с этой страной. .

Также читайте:

Ваши правила высечены в камне? — Универсализм против партикуляризма

Избегание рисков и двусмысленности может быть мотивировано культурой

Дистанция силы — что значит быть хорошим начальником?

Говорите то, что вы имеете в виду, и имеете в виду то, что вы говорите… или, возможно, нет?

Почему важно признавать индивидуалистические и коллективистские предпочтения?

Хотя поначалу вам может показаться эта расплывчатая концепция или вы можете сказать: «В конце концов, в наши дни мы все работаем в командах», эта культурная ценность влияет на многие взаимодействия, которые могут происходить у вас ежедневно.Не все должны быть очень близки к тому или иному концу спектра, большинство людей, вероятно, будет где-то посередине. Но ключ в том, чтобы определить разницу между вашим подходом и подходом другого человека, , чтобы увидеть, как вы можете более эффективно управлять отношениями . Трудно выделить только одно измерение, и, очевидно, на поведение людей также влияют другие факторы, но рассматривайте нижеприведенное как иллюстрацию, а не как черно-белые факты.

Рекрутинг

Представьте себе человека с очень коллективистскими предпочтениями, который приезжает в США на собеседование при приеме на работу. Если интервьюер недостаточно компетентен в культурном отношении, он потенциально может упустить какой-то большой талант!

интервьюеры очень часто могут ожидать примеров индивидуальных достижений, что человек совершил, какими действиями он руководил или принимал участие в, какие мероприятия они организовали и т. д. Они ожидают, что люди знают STAR модели, чтобы описать эти примеры, использовать такие фразы, как «Я проявил инициативу, собрал людей и организовал xyz », или« Я привел команду к… », или« Я был является частью команды организаторов и отвечает за xyz ’.

А что, если бы коллективистски ориентированный кандидат ответил бы: «Мы организовали мероприятие», или «Нам удалось пригласить xyz», или «Мы воспользовались возможностью, чтобы попросить xyz о помощи»? Интервьюер, который не стал бы исследовать эти ответы, потенциально мог бы очень быстро прийти к выводу, что этот человек прячется за чужими достижениями, потому что у них нет своих собственных, или что у него отсутствует личная инициатива .

Давайте теперь посмотрим на эту ситуацию с другой стороны — что, если индивидуалист со своими ответами войдет в коллективистскую культуру для интервью? Опять же, коллективистский интервьюер с низким уровнем культурной компетентности может сделать вывод, что этот индивидуалистический кандидат эгоист, , не знает, как работать с другими, и просто слишком хвастается.

Как ужасно неправильно это могло произойти для тех кандидатов, у которых были самые лучшие намерения!

Работа в команде и похвала

Давай быстрый взгляд на работу в команде через призму культурного измерения. Индивидуалистический подход больше касается автономии, ответственности, возложенной на отдельных людей, каждый делает свою часть работы, а затем складывает все вместе. Ясно кто чем занимался, ясно, что вы будете признаны за свою работу, если ты делаешь хорошо.Коллективистский подход заключается в том, чтобы это отношения, построенные между членами команды, что люди работают коллективно, вместе, по разным задачам, которые они консультируют между друг с другом.

Представьте себе ситуацию, когда две ориентации сталкиваются в одной команде. Кто-то может просто захотеть получить задание и приступить к работе, в то время как другие могут захотеть обсудить свои части работы, посоветоваться и поработать вместе для достижения ожидаемой цели. Индивидуалист может быть воспринят как грубый и не склонный к сотрудничеству , в то время как коллективисты могут быть восприняты как медлительный и нерешительный .Без понимания различных рабочих предпочтений это может перерасти в крупный командный конфликт, если не управлять должным образом.

Точно так же, с точки зрения похвалы за свою работу, в коллективистских культурах у вас меньше шансов получить индивидуальное признание за свою работу. Скорее, вашу команду можно похвалить и поблагодарить за совместную работу. Вас также могут посчитать нечувствительным , если вы хвалите одного конкретного человека из команды перед группой, находясь в коллективистской среде.Это может значительно снизить доверие людей к вам, и его будет сложно восстановить.

Как работать с этими различиями?

Учитывая, что это измерение само по себе может быть причиной многих недоразумений, как вы можете подготовиться к работе с этими различиями? Прежде всего, всегда предполагает, что у людей добрые намерения — они просто следуют своим собственным усвоенным кодексам поведения! Но вот еще несколько ощутимых советов, связанных с этим конкретным культурным аспектом поведения.

Если вы более индивидуалистичны, чем человек вы работаете с :

• Обязательно найдите время, чтобы построить отношения с людьми, с которыми вы работаете, дайте больше времени для согласования решения
• Будьте осторожны в том, как вы хвалите индивидуального или коллективного за их хорошую работу
• Убедитесь, что вы понимаете реальную ситуация и мнение членов команды перед наймом / продвижением по службе решения

Если вы более коллективист, чем человек вы работаете с :

• Обязательно оставьте человеку пространство для своей работы, ставьте индивидуальные задачи, пусть они будут более автономными, если они нужно
• Будьте готовы принимать решения быстрее и брать на себя больше ответственности, даже если не на руководящей должности.
• Трудно судить о открытости с личные достижения как высокомерие, но вы можете использовать это в своих преимущество понимания личного вклада в задачу / проект

Этика в организациях — Центр прикладной этики Марккула

От дебатов по поводу тестирования на наркотики до анализа скандалов на Уолл-стрит, внимание к этике в деловых организациях как никогда.Тем не менее, большая часть внимания, уделяемого этике на рабочем месте, упускает из виду некоторые важные аспекты организационной этики.

Говоря об этике в организациях, нужно осознавать, что есть два подхода к предмету — «индивидуалистический подход» и то, что можно было бы назвать «коллективным подходом». Каждый подход включает в себя разный взгляд на моральную ответственность и разный взгляд на этические принципы, которые следует использовать для решения этических проблем.

Чаще всего дискуссии об этике в организациях отражают только «индивидуалистический подход» к моральной ответственности. Согласно этому подходу, каждый человек в организации несет моральную ответственность за свое поведение, и любые усилия по изменению такого поведения должны быть сосредоточены на отдельном человеке.

Но есть и другой способ понимания ответственности, который отражается в «коммунальном подходе». Здесь люди рассматриваются не изолированно, а как члены сообщества, которые частично несут ответственность за поведение своих членов.Итак, чтобы понять и изменить поведение человека, нам нужно понять и попытаться изменить сообщества, к которым он принадлежит.

Любое адекватное понимание и эффективное решение этических проблем, возникающих в организациях, требует, чтобы мы принимали во внимание оба подхода. Недавние изменения в нашем подходе к «проблеме алкоголика» служат хорошим примером взаимозависимости индивидуального и коллективного подходов к проблемам. Не так давно многие люди рассматривали алкоголика как человека с проблемами.Лечение было направлено на то, чтобы помочь человеку справиться с его или ее проблемой. Сегодня, однако, алкоголик часто рассматривается как часть неблагополучной семейной системы, которая усиливает алкогольное поведение. Во многих случаях поведение алкоголика требует от нас изменения всей семейной ситуации.

Эти два подхода также приводят к различным способам оценки морального поведения. Опять же, большинство дискуссий по этическим вопросам на рабочем месте ведется с индивидуалистической точки зрения. Они сосредоточены на продвижении блага человека: личные права, такие как право на свободу выражения мнения или право на неприкосновенность частной жизни, имеют первостепенное значение.Общинный подход, с другой стороны, заставляет нас сосредоточиться на общем благе, побуждая нас рассматривать способы, которыми действия или политика способствуют или запрещают социальную справедливость, или способы, которыми они приносят вред или пользу всему сообществу.

Когда мы опираемся на идеи обоих подходов, мы улучшаем наше понимание этических ценностей, о которых идет речь в моральных вопросах, и расширяем доступные нам варианты решения этих проблем. Например, дебаты о тестировании на наркотики часто сводятся к подходу, который сосредоточен на индивидуальных правах.Сторонники тестирования на наркотики утверждают, что каждый работодатель имеет право управлять своим рабочим местом по своему усмотрению, в то время как противники тестирования на наркотики утверждают, что тестирование на наркотики нарушает право сотрудника на неприкосновенность частной жизни и надлежащую правовую процедуру. Игнорируя общинные аспекты злоупотребления наркотиками, обе стороны игнорируют некоторые возможные решения проблемы употребления наркотиков на рабочем месте. Коммунальный подход требует от нас рассмотреть вопросы, выходящие за рамки интересов отдельного человека и интересы общества: какие виды наркополитики будут способствовать благу общества, благу как работодателя, так и работника?

Использование двух подходов к решению этических проблем в организациях часто приводит к лучшему пониманию этих проблем.Однако бывают времена, когда наша готовность учитывать как благо человека, так и благо общества ставит нас перед дилеммой, и мы вынуждены выбирать между конкурирующими моральными требованиями. Программы позитивных действий, например, приводят озабоченность по поводу индивидуальной справедливости в противоречие с озабоченностью по поводу социальной справедливости. Когда женщинам и меньшинствам предоставляется предпочтение по сравнению с белыми мужчинами, люди не получают равного обращения, что несправедливо. С другой стороны, если мы рассматриваем то, что эти программы пытаются достичь, более справедливое общество, а также признаем, что меньшинства и женщины по-прежнему лишаются должностей (особенно в высшем руководстве), то эти программы, по сути, , незаменим для достижения социальной справедливости.Отказ от программ преференциального обращения может положить конец несправедливому обращению с людьми, но это сохранит несправедливость в обществе. В этом случае многие утверждают, что общинный подход, делающий упор на общее благо, должен иметь моральный приоритет над благом отдельного человека.

Столкнувшись с такими дилеммами, вес, который мы приписываем определенным ценностям, иногда заставляет нас выбирать те организационные политики или действия, которые будут способствовать общему благу. В других случаях наши ценности побуждают нас выбирать такую ​​политику или действия, которые будут защищать интересы и права человека.Но, возможно, самая большая проблема при обсуждении этических норм в организациях — найти способы, с помощью которых организации могут быть разработаны таким образом, чтобы продвигать интересы обоих.

Эта статья была первоначально опубликована в Issues in Ethics — V. 2, N. 1 Winter 1989

Индивидуализм и принятие этических решений | Малый бизнес

Владельцы бизнеса как руководители своих организаций задают тон в принятии этических решений. Индивидуализм в принятии решений предполагает выбор, который наилучшим образом служит вашим долгосрочным интересам.Теоретически, если каждый будет принимать решения, руководствуясь личными интересами, от этого выиграют все, поэтому некоторые владельцы бизнеса предпочитают такой подход.

Теория

Индивидуализм считает личную выгоду наиболее важным фактором при принятии решения. Например, компания, пропагандирующая индивидуализм, может поощрять сотрудников к обеспечению личной выгоды, находя способы превзойти коллег. По сути, компания использует эгоистичные наклонности отдельных сотрудников как инструмент мотивации для повышения производительности.Теория утверждает, что долгосрочные выгоды более желательны, чем краткосрочные, поэтому долгосрочные перспективы должны улучшиться для всех в вашей компании.

Преимущества

Инновации — это потенциальное преимущество индивидуализма. Конкуренция может порождать творческие решения, поскольку сотрудники соревнуются за новые и лучшие способы получения личной выгоды. Например, автомобильный дилер может предложить значительный бонус лучшему продавцу в этом месяце, чтобы мотивировать отдел продаж найти новые способы увеличения продаж.В сфере производства поощрение индивидуализма может привести к повышению эффективности, поскольку рабочие соревнуются в поиске новых способов сократить производственное время и затраты.

Недостатки

Индивидуальное принятие решений может иметь недостатки. Некоторые люди могут стремиться к краткосрочному вознаграждению за счет долгосрочных выгод, таких как устойчивый прогресс. Например, внимание Уолл-стрит к индивидуализму в 1980-х годах способствовало созданию спекулятивной атмосферы, в которой владельцы бизнеса и инвесторы принимали неэтичные решения, которые разрушили некоторые компании и нанесли ущерб репутации всего делового сообщества, согласно книге «Этика и корпоративная социальная ответственность: почему. Падение гигантов », Рональд Р.Sims. Другими словами, индивидуальный подход к принятию решений может предложить вашим сотрудникам мало стимулов для размышлений о том, как их эгоистичные действия повлияют на будущее вашей компании.

Сравнение

Индивидуалистический подход к принятию этических решений резко контрастирует с двумя другими подходами, этикой ухода и утилитаризмом. Этика заботы фокусируется на нашей взаимозависимости, утверждая, что этические решения должны быть сосредоточены на помощи наиболее уязвимым в группе. Утилитаризм ориентирован на коллективные, а не на индивидуальные выгоды.Утилитаризм утверждает, что этические решения должны обеспечивать наибольшую выгоду для наибольшего числа людей. Оба этих подхода рассматривают индивидуальные выгоды как вторичные этические проблемы.

Ссылки

Биография писателя

Стэн Мак — деловой писатель, специализирующийся на финансах, деловой этике и людских ресурсах. Его работы публиковались в онлайн-изданиях «Houston Chronicle» и «USA Today», а также в других изданиях. Мак изучал философию и экономику в Университете Мемфиса.

Границы | «Трагедия общин»: как индивидуализм и коллективизм повлияли на распространение пандемии COVID-19

Введение

Всего за несколько месяцев с тех пор, как в Китае были зарегистрированы первые случаи COVID-19, SARS-CoV-2 распространился почти на все страны, заразив десятки миллионов, убив более полутора миллионов человек и подорвав национальные и глобальные экономики (1). Поскольку Всемирная организация здравоохранения объявила COVID-19 пандемией и объявила глобальную чрезвычайную ситуацию (2), правительства по всему миру издали многочисленные руководящие принципы и меры по борьбе с распространением и предотвращению катастрофических последствий.Некоторые из наиболее распространенных мер включают сокращение контактов с людьми посредством карантина, изоляции и социального дистанцирования, а также предотвращение заражения путем ношения масок, мытья рук и стерилизации поверхностей (3).

Чтобы помочь лицам, определяющим политику, смягчить последствия пандемии, ученые и организации здравоохранения изучают различные факторы заражения и предотвращения. Один интересный вопрос, на который не получил полного ответа, — это различное воздействие вируса в разных странах.Среди наиболее часто обсуждаемых факторов этой дисперсии — демографические и исторические факторы, такие как возраст, сопутствующие заболевания населения в разных странах (4) и предыдущий опыт «стран» в борьбе с такими пандемиями в последние годы — например, Тайвань и атипичная пневмония. эпидемия в 2003 г. (5).

В данной статье мы утверждаем, что культурные аспекты также могут играть роль в объяснении различного воздействия пандемии в разных странах и поэтому должны приниматься во внимание при выборе оптимальных мер, необходимых для борьбы с COVID-19 или аналогичными пандемиями в будущем. .Культура определяется как «коллективное программирование разума, которое отличает представителей одной категории людей от другой» (6). Таким образом, поведение населения и лежащие в его основе психологические факторы могут частично зависеть от культуры данной страны (7). Это может иметь решающее значение для понимания как распространения COVID-19, так и его смягчения — например, соблюдение руководящих принципов органов здравоохранения, таких как социальное дистанцирование или ношение масок (8). Действительно, в недавнем обзоре (9) был выявлен ряд научных открытий в области социальных и поведенческих наук, включая культурные нормы, которые могут поддержать ответные меры на пандемию COVID-19, и был обращен призыв к исследователям срочно заполнить возможные пробелы.

Здесь мы утверждаем, что культурный аспект индивидуализма и коллективизма имеет решающее значение для понимания глобальной модели пандемии (10). Континуум индивидуализма-коллективизма (11) описывает степень, в которой люди в данной культуре считают себя независимыми — vs. взаимозависимы — от общества, в котором они живут. Это переводится в самооценку индивидов «я» или «мы», что, в свою очередь, диктует, насколько они заботятся только о себе и своих ближайших семьях, а не обо всем сообществе, в котором они живут. жить в, или — большем целом.

Классическая статья Хардина «Трагедия общин» (12) предлагает предсказание разницы между индивидуалистическим и коллективистским обществами, столкнувшимися с пандемией. Хардин описал социальную дилемму, при которой каждому, кто принимает решения в сообществе, лучше действовать эгоцентрически. Тем не менее, если другие действовали аналогичным образом, не заботясь о совокупном воздействии на общество, «общественное достояние» в конечном итоге разрушается. Действительно, последующая литература (13) показала, что люди из разных национальных культур следовали разным схемам принятия решений при решении таких дилемм, которые были частично продиктованы индивидуалистическим подходом их стран к противоположным.коллективистские подходы. Здесь это актуально, поскольку борьба с COVID-19 требует сосредоточения внимания на общем благе [например, сглаживание кривой, (14)] больше, чем на индивидуальных интересах (например, на работе).

Интересно, что хотя здравый смысл предполагает, что распространение вируса будет более интенсивным в коллективистских обществах из-за их более тесного и более частого социального взаимодействия, сочетание культуры и теории Хардина предсказывает обратное: влияние пандемии будет сильнее в индивидуалистических обществах. где люди меньше заботятся о высшем благе.Таким образом, мы выдвинули гипотезу «трагедии индивидуалистических обществ» перед лицом COVID-19. В частности, мы утверждаем и предоставляем доказательства в трех исследованиях, что распространение пандемии и ее последствия — с точки зрения случаев заболевания и смертей — могут быть частично объяснены степенью индивидуалистической и коллективистской ориентации общества в том смысле, что чем более индивидуалистично общество есть, тем больше на него повлияет пандемия.

Исследование 1

В исследовании 1 мы исследовали взаимосвязь между измерением индивидуализма и коллективизма, используя модель культурного измерения Хофстеде, и количеством случаев COVID-19 и связанных смертей.Это было сделано для всех 69 стран, данные по которым были доступны в обследовании национальной культуры Хофстеде (версия 2015 12 08). Общая численность населения этих стран составляет 5,87 миллиарда человек, что составляет 75% всего населения мира.

Методы

Информация была получена из всех баз данных, использованных в исследовании 1 21 апреля 2020 г. Оценка индивидуализма национальной культуры Хофстеде была получена из исследования национальной культуры Хофстеде (15). Все переменные, связанные с COVID-19, то есть количество случаев коронавируса, общее количество тестов на миллион жителей и смертей, связанных с коронавирусом, были получены с веб-сайта «Worldmeters», который представляет постоянно обновляемую информацию о SARS-CoV-2 (16) .Количество дней с момента вспышки коронавирусной болезни в каждой стране было рассчитано как количество дней, в течение которых у 100 человек была диагностирована болезнь в стране (17). Информация, полученная с этого веб-сайта, была обновлена ​​по состоянию на 21 апреля 2020 года. Веб-сайт «Worldmeters» считается надежным и используется международными агентствами и академическими исследованиями. Поскольку большая часть информации о демографической информации о штатах за последние годы была недоступна, в отношении каждого индекса мы использовали самую последнюю оценку, которая была доступна для большинства выбранных штатов в выборке (год самой последней оценки, т.е. .е., извлеченная оценка находится в скобках). Демографическая информация о населении штата — например, процент населения старше 65 лет, процент городского населения (2018), индекс демократии, ожидаемая продолжительность жизни при рождении в годах (2018), плотность населения (2018), индекс GINI (2016), процент от бюджета для здравоохранения (2017 г.) — все были получены с веб-сайта Всемирного банка (18).

Результаты и обсуждение

Сначала мы провели два простых анализа корреляции, чтобы изучить связь между оценкой индивидуализма Хофстеде с количеством случаев COVID-19 и смертей, связанных с COVID-19.Корреляция между оценкой индивидуализма Хофстеде и количеством случаев COVID-19 ( r = 0,49, p <0,001) и смертей, связанных с COVID-19, была высокозначимой ( r = 0,48, p <0,001). . Чтобы сравнить страны с аналогичным экономическим или идеологическим прошлым, мы затем исследовали связь между этими переменными только среди 36 стран ОЭСР (использованных в нашей исходной выборке). Мы обнаружили аналогичную, но близкую к значимой закономерность корреляции между оценкой индивидуализма Хофстеде и количеством случаев COVID-19 в выборке стран ОЭСР (см. Дополнительные материалы; r = 0.29, p = 0,09). Мы также обнаружили такую ​​же картину корреляций между оценкой индивидуализма Хофстеде и количеством смертей от COVID-19 в выборке стран ОЭСР (см. Рисунок 1; r = 0,35, p = 0,040).

Рисунок 1 . Взаимосвязь между показателем индивидуализма стран и смертностью от COVID-19 в данной стране для стран ОЭСР (коды стран см. В дополнительных материалах; исследование 1).

Затем мы провели такой же корреляционный анализ для всей выборки, контролируя восемь релевантных переменных, т.е.д., количество дней с момента начала пандемии, процент населения старше 65 лет, индекс демократии, индекс Джини, процент бюджета на здравоохранение, ожидаемая продолжительность жизни, плотность населения и общее количество тестов на COVID-19 на миллион. Как корреляция между оценкой индивидуализма Хофстеде с количеством случаев COVID-19 ( r = 0,34, p = 0,028), так и корреляция между оценкой индивидуализма Хофстеде с количеством смертей, связанных с COVID-19, были значительными, когда мы контролировали для указанных выше переменных ( r = 0.33, p = 0,036). Взятые вместе, эти результаты показывают, что, действительно, чем более индивидуалистично общество, тем больше оно страдает от связанных с COVID-19 случаев и смертей.

Исследование 2

В исследовании 2 мы исследовали возможный механизм вышеуказанного паттерна. Мы выбрали Израиль, поскольку страна набрала 54 балла по модели индивидуализма-коллективизма Хофстеде, что примерно соответствует среднему уровню среди 69 стран (6–91).

Методы

Образец

Наша выборка состояла из 327 израильтян [49.8% женщин: Маг (средний возраст) = 44,44, SD = 14,28]. С участниками связались через крупную израильскую компанию по онлайн-опросам (iPanel) и попросили принять участие в обмен на денежную компенсацию. Большинство участников (98,2%) назвали себя евреями. Остальные участники определили себя как мусульмане (0,6%), христиане (0,3%), друзы (0,3%) или неверующие (0,6%; дополнительную информацию см. В дополнительных материалах).

Процедура

Мы исследовали модель последовательного посредничества с четырьмя уровнями: нормы индивидуализма людей vs.коллективизм, их коллективистские взгляды, их запланированное поведение в отношении COVID-19 (19) и их принятие решений, имеющих отношение к COVID. Мы оценили коллективную ориентацию (нормы) индивидов, используя меру индивидуально-коллективного превосходства (20), что повлекло за собой 7 пунктов, на которые люди ответили по шкале от 1 (совершенно не согласен) до 7 (полностью согласен) (α = 0,59) . Один дополнительный элемент, использованный в исходной шкале, был опущен, поскольку он снижал надежность полной шкалы (например, « В большинстве случаев сотрудничать с кем-то, чьи способности ниже ваших, не так желательно, как делать это самостоятельно») ).Отношение участников оценивалось с использованием двух пунктов ( r = 0,25, p <0,001) относительно индивидуальной или коллективной ориентации (например, « Лучше всего изолировать все население, чтобы спасти тех, кто находится в группе риска (например, пожилые люди) »;« Забота об окружающей среде важнее, чем забота о потребностях человека »). Планируемое соблюдение рекомендаций, касающихся COVID-19, оценивалось с помощью пяти утверждений (α = 0,89), таких как: «Я намерен строго следить за тем, чтобы надеть маску.Наконец, участники оценили принятие решения, выбрав одну из четырех масок для покупки. Участники прочитали, что все четыре маски были идентичны с точки зрения безопасности пользователя, но различались по стоимости (около 0,75, около 1,5, около 3, около 6 долларов США за единицу) и уровню защиты для других людей, с которыми они будут контактировать. (низкий, посредственный, хороший и отличный). Здесь указаны все соответствующие шкалы, а полные шкалы доступны в дополнительных материалах.

Результаты и обсуждение

Мы провели серийное посредничество, в котором задействован Hayes (2018, версия 3.3; 21) Команда начальной загрузки PROCESS (модель 6: 5000 итераций) (21). Эффект каждого уровня в последовательном посредничестве был действительно значительным (см. Рисунок 2), а общий эффект коллективистской ориентации на готовность принести финансовые жертвы ради общего блага был значительным (B = 0,19, SE = 0,08, p = 0,021, 95% доверительный интервал [0,03, 0,36]). Модель выявила полное посредничество, поскольку прямой эффект стал незначительным, когда был представлен косвенный путь (B = 0,10, SE = 0,08, p = 0.240, ДИ 95% [-0,06, 0,26]). Мы также обнаружили косвенное влияние коллективистской ориентации на готовность жертвовать ради общего блага как через общественное отношение к COVID, так и через намерение соблюдать руководящие принципы (B = 04, SE = 0,02, ДИ 95% [0,01, 0,08]; общий косвенный эффект : B = 0,10, SE = 0,03, CI 95% [0,04, 0,17]).

Рисунок 2 . Модель последовательного посредничества норм коллективизма, коллективного отношения, запланированного поведения в связи с COVID-19 и принятия соответствующих решений (исследование 2).* p <0,05, ** p <0,01.

Результаты исследования 2 показывают, что коллективистская ориентация связана с готовностью жертвовать ради общего блага, способствуя защите окружающей среды от заражения через общественное отношение, связанное с COVID, и намерение соблюдать рекомендации по охране здоровья COVID. Результаты соответствуют выводам исследования 1. Эти результаты указывают на возможный механизм, который может объяснить связь между коллективистской культурой и количеством случаев, связанных с COVID, и, следовательно, также смертностью, обнаруженной на уровне штата.

Исследование 3

Исследование 3 было разработано для дальнейшего установления взаимосвязи между коллективистской ориентацией и соблюдением рекомендаций по охране здоровья с использованием различных критериев среди разной выборки населения. В то время как Исследование 2 проводилось в Израиле с выборкой, составленной в основном из евреев, Исследование 3 проводилось среди американских участников.

Методы

Образец

Наша выборка состояла из 121 участника из Америки (73,6% женщин; Mage = 27,00, SD = 7,46). С участниками связались через крупную онлайн-платформу для проведения опросов («Prolific») и попросили принять участие в опросе для получения денежной компенсации.Большинство участников (76,9%) были белыми, остальные — чернокожими или афроамериканцами (8,3%), азиатами (9,1%), латиноамериканцами или латиноамериканцами (2,5%), арабами (0,8%) и представителями разных рас (2,5%). %). Что касается религии, более четверти участников были христианами (27,3%), а остальные были евреями (0,8%), мусульманами (6,6%), индуистами (1,7%), буддистами (1,7%). Остальные участники назвали себя агностиками, атеистами или другими (62%).

Процедура

Здесь коллективистская ориентация оценивалась с использованием трех релевантных индексов: социально-ценностная ориентация (SVO), перспектива (PT) и эмпатическая озабоченность (EC).SVO была операционализирована как сумма просоциальных выборов, сделанных по шкале SVO из девяти пунктов (22). Шкала SVO включала сценарии, в которых нужно выбрать распределение ресурсов между собой и другим игроком: равное распределение (просоциальное), максимизация своей прибыли или максимальное увеличение разрыва (α = 0,83). Конкретный пример может быть (сам, другой): 480–480, 540–480 и 480–80. Принятие перспективы (PT) и эмпатическая озабоченность (EC) оценивались по 7-балльной шкале с использованием суммы ответов участников на 7 пунктов каждый (23).Среди перспективных вопросов было: « Когда я на кого-то расстроен, я обычно на время пытаюсь« поставить себя на его место »» (α = 0,82). Среди вопросов, вызывающих эмпатию, было « Когда я вижу, что людей используют в своих интересах, я чувствую, что их защищает» (α = 0,80). Наконец, соблюдение рекомендаций было оценено с помощью одного утверждения: « С момента извержения COVID-19 я очень строго следовал инструкциям (оставаться дома, максимально сокращать контакты с людьми).”

Результаты и обсуждение

Мы проверили корреляцию между различными проявлениями коллективистской ориентации (SVO, PT и EC) с соблюдением руководящих принципов и обнаружили существенные корреляции. SVO ( r = 0,21, p = 0,022), PT ( r = 0,34, p <0,001) и EC ( r = 0,31, p = 0,001) были положительно коррелированы. с соблюдением правил.

В исследовании 3 мы воспроизвели связь между коллективистской ориентацией и соблюдением руководящих принципов, используя другие меры оценки коллективистской ориентации (не использованные в исследовании 2).Мы также использовали американскую выборку по сравнению с израильской выборкой, использованной в исследовании 2. Выборка была случайной (не репрезентативной) выборкой плодотворных участников, в которую вошли относительно молодые участники, в основном женщины. Корреляции, обнаруженные в исследовании 3, от малых до умеренных; однако они указывают на эффект, который, возможно, не имеет больших размеров, но имеет большое значение, поскольку он влияет на количество человеческих жизней, потерянных в результате пандемии. Несмотря на нерепрезентативную выборку и умеренный размер корреляций, поскольку результаты соответствуют результатам, полученным в исследованиях 1 и 2, использование различных мер и выборочное исследование 3 добавляет достоверности общему аргументу этой статьи.

Обсуждение

В одних странах катастрофически велико число погибших, связанных с COVID-19, в то время как другие пострадали в меньшей степени (4). Одним из культурных аспектов, который может объяснить неравенство в показателях смертности в разных странах, является общественное сотрудничество и готовность жертвовать ради общего блага и соблюдения рекомендаций в отношении здоровья (24). В трех исследованиях мы обнаружили связь между индивидуализмом (по сравнению с коллективизмом) с мерами профилактики эпидемии на личном уровне (исследования 2 и 3) и взаимосвязью между индивидуализмом стран (vs.коллективизм) и уровень смертности на социальном уровне (Исследование 1). Важно отметить, что, несмотря на общую тенденцию, которую мы обнаружили в исследовании 1, в основных механизмах могут быть различия в зависимости от страны, которые следует дополнительно изучить в дальнейшем.

Исследование, описанное в этой статье, имеет два основных значения. Во-первых, для ученых и практиков, изучающих социальные аспекты пандемии, наши результаты показывают, что, несмотря на то, что вспышка вируса является глобальным явлением, разные страны и культуры могут по-разному реагировать на нее.Таким образом, к аналитическим исследованиям и формулированию политики следует подходить индивидуально, исходя из культурных особенностей, и следует избегать всеобщего глобального обобщения.

Второе следствие состоит в том, что лидерам следует попытаться привить своим избирателям более коллективистское мышление в отношении пропаганды безопасного поведения во время текущей или будущих пандемий. Например, при попытке пропагандировать безопасное поведение во время пандемии, был процитирован губернатор Нью-Йорка Эндрю Куомо, который сказал: «Да, это ваша жизнь, делайте все, что хотите, но теперь вы несете ответственность за мою жизнь…».Мы начали говорить: «Дело не во мне, а в нас». (25). В качестве альтернативы, в случаях, когда индивидуалистические тенденции глубоко укоренились, может быть лучше подчеркнуть индивидуальные преимущества безопасного поведения и вакцинации вместо того, чтобы приводить аргументы в пользу коллективистской социальной ответственности (26). Примечательно, что оба подхода должны быть дополнительно исследованы, чтобы избежать «эффекта бумеранга», когда могут иметь место контрпродуктивные результаты, когда психологическое вмешательство подразумевает негативные социальные коннотации и угрожает положительной самооценке (27).

Кроме того, поскольку вакцины COVID-19 были недавно одобрены, правительства и органы здравоохранения теперь сталкиваются с новой проблемой, а именно: люди, которые не хотят принимать новые вакцины из-за страха или в рамках движения против вакцины (28) . Действительно, похоже, что даже разрушительное воздействие пандемии COVID-19 не убедило тех, кто выступает против вакцинации (29). Исследования показали различия в показателях принятия вакцин против COVID-19 в разных странах (30). Таким образом, сообщения, которые говорят об ответственности перед сообществом, могут быть более эффективными в коллективистских сообществах.С другой стороны, в индивидуалистических обществах следует принимать во внимание послания самозащиты.

В заключение мы утверждаем, что культурные различия между странами не менее важны для понимания приверженности мерам профилактики эпидемии и, следовательно, того, насколько общество восприимчиво к вспышке COVID-19. Это начальные признаки одного механизма, который может объяснить несоответствие числа погибших в результате COVID-19 в разных культурах.

Заявление о доступности данных

Все данные доступны в основном тексте или как часть наборов данных.Наборы данных, созданные для этого исследования, можно найти на веб-сайте OSF https://osf.io/8jw2g/?view_only=f7933c6632c84fe383c822b354918fc9.

Заявление об этике

Исследования с участием людей были рассмотрены и одобрены Советом по институциональной оценке, IDC Herzliya Adelson School of Entrepreneurship. Пациенты / участники предоставили письменное информированное согласие на участие в этом исследовании.

Авторские взносы

YM: дизайн исследования, интерпретация данных, написание, рисунки и поиск литературы.AL: дизайн исследования, интерпретация данных и написание. TG: сбор данных, анализ данных, запись результатов и цифр. DC: сбор данных, анализ данных и запись результатов. SS: сбор данных и анализ данных. Все авторы внесли свой вклад в статью и одобрили представленную версию.

Конфликт интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Список литературы

2. Сохраби К., Альсафи З., О’Нил Н., Хан М., Керван А., Аль-Джабир А. и др. Всемирная организация здравоохранения объявляет глобальную чрезвычайную ситуацию: обзор нового коронавируса 2019 года (COVID-19). Int J Surg. (2020) 76: 71–76. DOI: 10.1016 / j.ijsu.2020.02.034

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

3. Андерсон Р.М., Хестербик Х., Клинкенберг Д., Холлингсворт Т.Д. Как меры по смягчению последствий в стране повлияют на ход эпидемии COVID-19? Ланцет. (2020) 395: 931–4. DOI: 10.1016 / S0140-6736 (20) 30567-5

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

4. Хафайе М.А., Рахим Ф. Межстрановое сравнение показателей летальности от COVID-19 / SARS-COV-2. Osong Public Health Respectives. (2020) 11:74. DOI: 10.24171 / j.phrp.2020.11.2.03

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

5. Twu SJ, Chen TJ, Chen CJ, Olsen SJ, Lee LT, Fisk T. и др. Меры борьбы с тяжелым острым респираторным синдромом (SARS) на Тайване. Emerg Infect Dis. (2003) 9: 718. DOI: 10.3201 / eid0906.030283

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

6. Hofstede G, Hofstede GJ. Культуры и организации: программное обеспечение разума . Лондон: Макгроу-Хилл. (1991). п. 5.

Google Scholar

7. Довидио Дж. Ф., Икизер Э. Г., Кунст Дж. Р., Леви А. Общая идентичность и человечность. В: Джеттен Дж., Райхер С.Д., Хаслам С.А., Круис Т., редакторы. Вместе врозь: Психология COVID-19 .Лондон: Мудрец. (2020) 13: 142-6.

8. Чжун Б.Л., Ло В., Ли Х.М., Чжан QQ, Лю XG, Ли В.Т. и др. Знания, отношение и практика в отношении COVID-19 среди жителей Китая в период быстрого роста вспышки COVID-19: быстрый кросс-секционный опрос в Интернете. Int J Biol Sci. (2020) 16: 1745. DOI: 10.7150 / ijbs.45221

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

9. Ван Бавель Дж. Дж., Байкер К., Богжио П. С., Капраро В., Цихока А., Цикара М. и др.Использование социальных и поведенческих наук для поддержки ответных мер на пандемию COVID-19. Nat Hum Behav. (2020) 30: 1–2. DOI: 10.31234 / osf.io / y38m9

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст

10. Финчер К.Л., Торнхилл Р., Мюррей Д.Р., Шаллер М. Распространенность патогенов предсказывает межкультурную изменчивость человека в индивидуализме / коллективизме. Proc Royal Society B. (2008) 275: 1279–85. DOI: 10.1098 / rspb.2008.0094

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

11.Hofstede G, Bond MH. Культурные аспекты Хофстеде: независимая проверка с использованием исследования ценностей Рокич. J Cross-Cultural Psychol. (1984) 15: 417–33. DOI: 10.1177 / 0022002184015004003

CrossRef Полный текст | Google Scholar

13. Копельман С. Влияние культуры и власти на сотрудничество в дилеммах общего пользования: последствия для глобального управления ресурсами. Organ Behav Hum Decis Process. (2009) 108: 153–63. DOI: 10.1016 / j.obhdp.2008.06.004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

14.Кеньон С. Сглаживание кривой, связанное со снижением показателей летальности от COVID-19 — экологический анализ 65 стран. J Заражение. (2020) 81: e98–9. DOI: 10.1016 / j.jinf.2020.04.007

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

17. Наш мир в данных. Пандемия коронавируса: ежедневно обновляемые исследования и данные. (2020).

20. Чен Ю.Р., Брокнер Дж., Кац Т. К объяснению культурных различий в групповом фаворитизме: роль индивидуального против коллективного превосходства. J Personality Soc Psychol. (1998) 75: 1490. DOI: 10.1037 / 0022-3514.75.6.1490

CrossRef Полный текст | Google Scholar

22. Ван Ланге П.А.М., Беккерс Р., Чирумболо А., Леоне Л. Неужели консерваторы менее склонны к просоциальности, чем либералы? От игр до идеологии, политических предпочтений и голосования. Eur J Личность. (2012) 26: 461–73. DOI: 10.1002 / per 845

CrossRef Полный текст | Google Scholar

23. Davis MH. Измерение индивидуальных различий в эмпатии: доказательства многомерного подхода. J Personality Soc Psychol. (1983) 44: 113. DOI: 10.1037 / 0022-3514.44.1.113

CrossRef Полный текст | Google Scholar

24. Чен СС, Чен ХР, Мейндл младший. Как можно развивать сотрудничество? Культурные эффекты индивидуализма-коллективизма. Acad Manage Rev. (1998) 23: 285–304. DOI: 10.5465 / amr.1998.533227

CrossRef Полный текст | Google Scholar

26. Китайма С., Карасава М., Курхан К.Б., Рифф С.Д., Маркус Х.Р. Независимость и взаимозависимость предсказывают здоровье и благополучие: различные модели в США и Японии. Фронт Психол . (2010) 1: 163. DOI: 10.3389 / fpsyg.2010.00163

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

27. Леви А., Маарави Ю. Эффект бумеранга психологического вмешательства. Soc Influence. (2018) 13: 39–51. DOI: 10.1080 / 15534510.2017.1421571

CrossRef Полный текст | Google Scholar

28. Gangarosa EJ, Galazka AM, Wolfe CR, Phillips LM, Miller E, Chen RT и др. Влияние движений против вакцины на борьбу с коклюшем: нерассказанная история. Ланцет. (1998) 351: 356–61. DOI: 10.1016 / S0140-6736 (97) 04334-1

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

30. Lazarus JV, Ratzan SC, Palayew A, Gostin LO, Larson HJ, Rabin K, et al. Глобальный обзор потенциального принятия вакцины COVID-19. Nat Med. (2020) 20: 1–4. DOI: 10.1101 / 2020.08.23.20180307

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Три подхода к культурной психологии

Три подхода к культурной психологии

Вернуться на мою домашнюю страницу

Три подхода к культурной психологии: критика

Карл Ратнер

Абстракция

Эта статья определяет сильные и слабые стороны трех преобладающих школ культурной психологии.Эти школы — теория деятельности, символический подход и индивидуалистический подход. Теория деятельности объясняет психологию основанной на практической культурной деятельности. Символический подход объясняет психологию как образованную коллективными символами и концепциями. Индивидуалистический подход подчеркивает индивидуальное построение психологических функций из коллективных символов и артефактов. Определяя сильные и слабые стороны этих подходов, данная статья стремится осветить элементы, которые впоследствии могут быть интегрированы в целостную структуру культурной психологии.

В 1984 году Шведер опубликовал обзор основных направлений культурной психологии. Он выделил подход Просвещения, который подчеркивал лежащие в основе универсальных психических структур среди людей, и романтический подход, который подчеркивал культурные различия между человеческими психическими процессами (Shweder, 1984). В последующие годы, прошедшие после этого эссе, в культурной психологии развились некоторые новые тенденции. Я хотел бы остановиться на трех направлениях, которые сейчас составляют эту сферу.Это символический подход, теория деятельности и индивидуалистический подход к культурной психологии.

Символический подход

Преобладающий подход к культурной психологии определяет культуру как общие символы, концепции, значения и лингвистические термины. Они социально сконструированы в том смысле, что производятся индивидами совместно. Культурные символы рассматриваются как организующие психологические явления. Они делают это, маркируя и категоризируя информацию и направляя ответы определенным образом.

Например, мы интерпретируем свойства объектов как указывающие размер и расстояние. Такая интерпретация определяет наш перцептивный опыт. Или мы интерпретируем чьи-то действия как преднамеренно причиняющие нам вред. Эта интерпретация определяет, что мы сердимся. Другая интерпретация действия — что оно было непреднамеренным — побудила бы нас простить его (ср. Ratner, 1991, 1998, где подробно описан этот подход).

Выдающимися фигурами, придерживающимися символического подхода к культурной психологии, являются Гирц, Шведер, Лутц, Вежбицка, М.Розальдо, Супер и Харкнесс (1996, стр. 2).

Шведер (1996, стр. 20), например, определяет культуру как реальность, состоящую из ценностей (желаемых целей) и убеждений. Эти убеждения подтверждаются практикой, однако они не поддерживаются и не ограничиваются практикой. Шведер иллюстрирует это определение в своем обсуждении устройства сна для членов семьи в разных обществах. Он утверждает, что культурные условия сна порождаются моральными представлениями. Он утверждает, что «практика [сна] является выражением предпочтений [людей], а не побочным продуктом ограничения ресурсов» (там же., п. 30). Шведер не учитывает материальные и институциональные ограничения, которые могут повлиять на устройство сна, и он объясняет последнее как следствие моральных убеждений и предпочтений. Он говорит, что англо-американцы настаивают на том, чтобы муж и жена спали вместе, потому что мы верим в принцип «священной пары». Согласно этому принципу, муж и жена должны спать вместе и поодиночке. Этот принцип не играет роли в выборе, сделанном некоторыми другими народами, такими как ория в Индии (там же, стр.32).

Полезное применение символического подхода — это объяснение Олсоном (1981) редкости жестокого обращения с детьми среди турецких сельских жителей. Она связывает низкий уровень жестокого обращения с детьми с распространенными убеждениями, что жизнь непредсказуема и подвержена капризам естественных и сверхъестественных сил, превосходящих человеческую волю. Поскольку у людей нет ни власти, ни ответственности контролировать жизнь, они не стремятся контролировать своих детей. Они также не устанавливают ожиданий в отношении физических и эмоциональных возможностей детей.Смотрители принимают и балуют поведение детей. В результате большинство проступков со стороны детей не наказываются, а воспринимаются как детские шалости. Таким образом, доброжелательное отношение родителей к своим детям опосредовано представлениями о причинах событий, силах и обязанностях людей и способностях детей.

Сильные стороны этого символического подхода заключаются в том, что (1) он предлагает конкретное описание культуры. Культура — это собирательные символы или концепции, имеющие определенное содержание.(2) Он объясняет, как культура проникает в нашу психику и организует психологические явления.

Символический подход имеет несколько недостатков. Это чисто ментальный взгляд на культуру: культура — это символы, концепции и значения. Считается, что концепции, символы и значения живут собственной жизнью, независимо от материальных и институциональных соображений. Условия, в которых живут люди, и способы обращения с ними не фигурируют в символическом описании. Игнорируются такие вопросы, как отношение к людям со стороны начальников, юристов, врачей, учителей и администраторов; права, которые они имеют или не имеют; их уровень жизни; образовательные, культурные и профессиональные возможности; законы и политика, которые при поддержке полиции могут ограничивать поведение; финансовые бюджеты, определяющие множество возможностей; артефакты, такие как инструменты, книги, техника, автомобили и жилые постройки; и социальное распределение политической и экономической власти, которое влияет на жизнь людей (см.Bergesen, 1993 за хорошее обсуждение тенденции истолковывать социальные явления как ментальные и личные, а не как основанные на общественной деятельности и условиях).

В тех редких случаях, когда психологи-психологи-символисты упоминают социальную структуру, условия, политику, власть и контроль, они рассматриваются поверхностно, без учета их реальных проявлений и реального воздействия, которое они оказывают на психологическое функционирование. Например, Шведер (1996, стр. 41-43) упоминает, что власть варьируется от легитимных форм (где власть обладает ценными знаниями, которые используются для улучшения жизни граждан и которые принимаются гражданами) до незаконных форм (где власть использует власть, чтобы укрепить свое положение, угнетать граждан, и которая вызывает возмущение / сопротивление граждан).Это общее и банальное описание власти не подкрепляется какими-либо конкретными примерами, иллюстрирующими реальное воздействие на психологию людей. Шведер рассуждает о власти абстрактно, в отрыве от общественной деятельности. Он никогда не упоминает экономическую, политическую, правовую или военную мощь. Более того, он объясняет существование властных иерархий личными слабостями отдельных людей. В заявлении, которое больше похоже на Маслоу, Роджерса и других психологов-индивидуалистов, чем на психологию культуры, Шведер (стр.42) говорит, что «социальный порядок в значительной степени развился как моральный порядок, а также как порядок власти, потому что люди уязвимы и развиты лишь частично». Шведер никогда не оправдывает это утверждение. Он также не объясняет причины уязвимости и задержки развития. Он также не объясняет, как может происходить психологическое развитие или как оно может преодолеть массивные, укоренившиеся системы власти, которые структурируют нашу жизнь. Комментарий Шведера раскрывает ограниченную концепцию культуры, лежащую в основе символического подхода к культурной психологии.Его культурный анализ не предлагает социального или политического анализа или действий.

Еще одна слабость символического подхода состоит в том, что он не может определить процессы, с помощью которых люди конструируют символы в обществе. Хотя концепции считаются скорее социально сконструированными, чем естественными, изобретательский процесс не указывается. Символы кажутся построенными произвольно и произвольно. Происхождение и ограничения на формирование символа игнорируются. Кроме того, не учитываются социально-психологические процессы, приводящие к изменению символов.

Еще одна слабость состоит в том, что упор на общие символы подразумевает, что последние конструируются и принимаются всеми членами общества. Мало внимания уделяется неоднородности культуры — тому факту, что одни группы более могущественны, чем другие, в определении легитимности символов, и тому факту, что символы могут быть приняты одними подгруппами, а не другими (ср. Ratner, 1997a). , глава 3 и 1997b для дальнейшего обсуждения сильных и слабых сторон символического подхода).

Теория деятельности

Другой подход к культурной психологии известен как теория деятельности. Теоретики деятельности утверждают, что психологические феномены формируются, когда люди занимаются социально организованной деятельностью. Практическая, социально организованная деятельность является основным культурным влиянием на психологию.

Зависимость психологических явлений от практической социальной деятельности известна как praxis, или Tatigkeit по-немецки, или deyatelnost по-русски. Эта концепция имеет давнюю интеллектуальную традицию.Его поддерживали Дьюи, Коул, Рогофф, Скрибнер, Энгестром и различные немецкие и российские психологи, такие как Рубинштейн, Бернштейн, Запорожец, Зинченко, Аснин, Гальперин, Давыдов, Эльконин, Выготский, Лурия (1971, с. 266). Леонтьев (1979; 1981, с. 231) и Тулвисте. Теоретики деятельности стремятся исправить пренебрежение реальной организованной деятельностью (включая результаты этой деятельности в форме социальных условий и социальных систем), которая мешает символическому подходу к культурной психологии и всем традиционным подходам к психологии (Зинченко, 1995, с.42-43; Выготский, 1997а, с. 200-201; Дом, 1981 г.).

Например, Энгестром (1993, стр. 66) подверг критике анализ, который

фокусируется на диадическом взаимодействии, пытаясь определить контексты как социальные ситуации, как пространства интерактивного опыта или как области дискурса. Хотя здесь контексты рассматриваются как межличностные конструкции, они обычно рассматриваются как чисто лингвистические, символические и эмпирические сущности. Это делает контексты чем-то, что может быть создано по желанию двумя или более людьми во взаимодействии, как будто независимо от глубоко укоренившихся материальных практик и социально-экономических структур данной культуры.

Дьюи аналогичным образом утверждал, что мышление основано на объективной (объективированной) природе социальных организаций:

Социальные институты, устоявшиеся политические обычаи, воздействуют и сохраняют способы реакции и восприятия, которые заставляют определенную группу объектов, элементов и ценностей … Каждый успешный экономический процесс с его тщательно продуманными разделениями и корректировками труда, материалов и инструменты, как раз такая объективная организация.Одно дело сказать, что мысль сыграла роль в возникновении и развитии таких организаций и продолжает играть роль в их разумном использовании и применении; Другое дело, что эти организации задуманы или являются ее эксклюзивным продуктом. Мысль, которая функционирует таким образом [то есть, эти институты и практики] … мыслится как практические, волевые, сознательно осуществляемые для конкретных целей … Более того, такая рефлексивная мысль, которая действительно вмешивается в формирование и поддержание этих практических организаций, требует вернуться к предыдущим практическим организациям… (Дьюи, 1910, стр. 209-210).

Выготский использовал аналогичные термины, чтобы опровергнуть представление Пиаже о когнитивном развитии, в котором стадии, по-видимому, разворачиваются из-за биологического созревания или некоторой внутренней мотивации. Выготский сказал: «То, что отсутствует, с точки зрения Пиаже, — это реальность и отношение ребенка к этой реальности. Отсутствует практическая деятельность ребенка. Это фундаментально. Даже социализация детского мышления анализируется Пиаже вне контекста. практики.Он изолирован от реальности и рассматривается как чистое взаимодействие или общение умов »(Выготский, 1987, стр. 87). Выготский объяснил, как задачи социальной жизни вызывают когнитивный рост:

Движущая сила, определяющая начало [когнитивного роста] и приводящая в действие механизм созревания поведения, толкающий его вперед по пути дальнейшего развития, находится не внутри, а снаружи подростка. Задачи, которые ставит перед взрослеющим подростком социальная среда — задачи, связанные с его вхождением в культурную, профессиональную и социальную жизнь мира взрослых, — являются важным функциональным фактором в формировании представлений (там же., п. 132).

Брунер так же настойчиво подчеркивает:

Ясно то, что подросток отличается от ребенка не просто тем, что использует исчисление высказываний, которое имеет дело с возможностями, а не просто с действительностью, но скорее тем, что он вынужден иметь дело с возможностью в силу характера задач, которые он берет на себя. и по характеру развертывания и развития его влечений и социальных связей, необходимых для их выполнения… Логические структуры развиваются для поддержки новых форм торговли с миром (Bruner, 1959, p. 369, курсив добавлен).

Теоретики деятельности утверждают, что такие виды деятельности, как наука, обучение, искусство, письмо и чтение, стимулируют различные психологические явления — например, общение стимулирует мышление (Выготский, 1997a, с. 163). Действия не выражают заранее сформированных естественных когнитивных, эмоциональных или личностных характеристик человека. Напротив, художественная, литературная, научная, образовательная и развлекательная деятельность порождает психологические функции.1 Психологические явления приобретаются не путем простого подражания, а путем участия в различных жизненных действиях (Выготский, 1998, с. 43). Наконец, виды деятельности определяют социальные арены, на которых проявляются определенные психологические явления, а также характеристики, которые феномены проявляют на этих аренах. В школе люди могут использовать разные виды логических и математических рассуждений, нежели игра или покупки.

В лучшем случае теория деятельности используется для выяснения всего социального характера деятельности.Это означает определение их конкретных норм, ролей, лидерства, привилегий и возможностей. Например, в своих первых произведениях Выготский сказал, что «мы должны быть глубоко историческими и всегда должны представлять поведение человека по отношению к классовой ситуации в данный момент» (1997a, с. 212). Он также заявил, что «каждая эпоха имеет свою собственную форму обучения», потому что образовательная деятельность всегда соответствовала «тем конкретным экономическим и социальным структурам общества, которые определяли всю историю эпохи» (там же.С. 55, 56).

Энгестром (1993) аналогичным образом попытался проанализировать конкретный социальный характер медицинской деятельности — капиталистические принципы, разделение труда и составляющие группы корпоративной медицинской деятельности в Финляндии — и продемонстрировать, как он структурирует конкретные взаимодействия между врачом и пациентом.

Хотя теоретики деятельности знают, что деятельность имеет определенные социальные характеристики, они часто не могут проанализировать, каким образом последние включают психологические характеристики.Вместо этого они обычно рассматривают деятельность как имеющую внутренние общие характеристики. Чтение, письмо, посещение школы и общение изображаются как виды деятельности, которые имеют внутренний общий характер, помимо конкретных социальных систем. Способ, которым орудия опосредуют психологические процессы, также описан в общих чертах. Говорят, что инструменты способствуют планированию, обдумыванию и самоконтролю, потому что человек использует инструмент для достижения цели, а не напрямую. Такое общее описание упускает из виду особенности и функции инструментов, которые отражают потребности конкретной социальной деятельности (см.Ратнер, 1997а, гл. 3 для дальнейшего обсуждения этого момента).

В более поздних исследованиях Выготского обычно не учитывались социальные и экономические особенности образования и социализации. В нем основное внимание уделялось общему социальному взаимодействию, с помощью которого воспитатели стимулируют внимание, подражание и символическое мышление у детей. Вот почему некоторые российские ученые обвиняют Выготского и Лурию в философском идеализме, несмотря на их периодические заявления о важности практической социальной деятельности в области психологии (Зинченко, 1984, с.66-67, 70-71; Зинченко, 1995, с. 41-42).

Этот абстрактный подход к деятельности упускает из виду важные истоки и характеристики психологических явлений. Например, Коул (1995) стремился изменить читательскую активность студентов, чтобы улучшить их понимание. Он побуждал каждого ученика подумать о каком-либо аспекте задания по чтению, чтобы сосредоточить на нем внимание. Однако в этой программе не учитывались важные факторы, влияющие на чтение, такие как содержание и доступность учебных материалов; устройство и состояние школьных зданий и оборудования; бюджет образования, подготовка учителей, заработная плата учителей; семейная жизнь студентов; образование и профессия их родителей, а также сопутствующие им социальные и экономические вознаграждения; содержание СМИ, которые смотрят дети; образовательные и профессиональные возможности, которые будут доступны студентам.2

Абстрактный подход к деятельности нашел отражение и в работе коллеги Коула, Сильвии Скрибнер. Это обвинение может показаться несправедливым с учетом некоторых ее утверждений, в которых признается социальная организация деятельности. Например, ее взгляд на чтение как деятельность, по-видимому, признает социальные условия, которые контекстуализируют и ограничивают его. Она говорит:

Если чтение — это результативность, нам нужно понять, почему человек берет на себя это обязательство — цели и задачи чтения — и нам нужно выяснить условия, в которых проводится чтение, — особенности социальных и физических условий, которые контекстуализируют и ограничивать определенные акты чтения.Структура анализа эффективности требует внимания не только к читателю и тексту, но и к задаче, которую читатель пытается выполнить посредством взаимодействия с текстом »(Скрибнер, 1997, стр. 190-191).

Однако условия и настройки, которые, как признает Скрибнер, оказываются скорее физическими и техническими, чем социальными. Одно из ее исследований (Скрибнер, 1997, стр. 308–318) касалось того, как работа структурирует когнитивные процессы. Она сравнила рабочих на разных работах на молочном заводе по видам продуктов и характеристикам, которые они запомнили.Аспекты работы, которые она определила как влияющие на познание, были техническими / физическими аспектами — например, заполнение форм, поиск продуктов, проверка продуктов по заказам / запасам или вождение грузовиков для доставки продуктов. Скрибнер никогда не рассматривал, как социальные особенности профессий, такие как различия в творчестве, автономии, свободном времени, статусе или заработной плате, могут влиять на познание. Она также не упомянула иерархическую организацию занятий, отчуждение рабочих от контроля над производственной деятельностью, эксплуатацию, запугивание, эффект максимизации прибыли за счет человеческих потребностей рабочих или конкуренцию.Эти социальные аспекты работы, несомненно, оказывают влияние на психологию работников, что должно быть исследовано теоретиками деятельности (см. Ратнер, 1991, стр. 113-115; Ратнер, 1997a, стр. 211, где см. Соответствующее обсуждение).

Еще одна слабость некоторых теоретиков деятельности — это тенденция игнорировать то, как деятельность формирует психологические явления. Некоторые теоретики указывают на тот факт, что деятельность влияет на психологию, но процесс не описывается. Например, Сакс (1996) интересовался влиянием коммерческой деловой активности на математические рассуждения.Он изучал группы людей оксапмина (из Папуа-Новой Гвинеи), которые имели разный опыт работы с денежной экономикой. Члены разных групп использовали разные математические рассуждения для решения арифметических задач. Хотя взаимосвязь между коммерческой деятельностью и математическими рассуждениями интересна, Сакс никогда не определяет, какова эта связь. Он не может указать, как коммерция формирует математические рассуждения. И ему не удается выделить характеристики математических рассуждений, отражающие особенности коммерческой деятельности.Таким образом, неясно, какое отношение математические рассуждения имеют к коммерческой деятельности. Культура рассматривается как внешняя независимая переменная, а не как система отношений и процессов, которые определенным образом организуют психологические явления. Такой подход действительно позволяет избежать культурного анализа психологических явлений.

Скрибнер совершает аналогичную оплошность. Сообщив о количестве атрибутов продукта, запомненных работниками молочной фермы на разных должностях, Скрибнер объясняет результаты, говоря, что определенные свойства становятся более заметными, потому что они часто встречаются в символической или материальной форме.Однако простая частота встреч с объектами во время работы не объясняет психологических эффектов деятельности. Необходимо понимать, как работа структурирует способ, которым различные группы работников символизируют, представляют, понимают, ожидают и оценивают вещи. Теория когнитивных опосредований — необходимая часть понимания того, каким образом деятельность влияет на психологию. Игнорирование когнитивных опосредований между практической деятельностью и психологическими явлениями приводит к чрезмерному упрощению духовного мира людей, как Зинченко (1995, с.43) указал.

Теоретики деятельности также часто упускают из виду противоположное направление, в котором люди конструируют, поддерживают и реконструируют деятельность.

Индивидуалистический подход

В последнее время в культурной психологии делается упор на индивидуальные факторы, опосредующие культуру. Такой подход способствует развитию индивидуального творчества в избирательной ассимилирующей культуре. Сторонники этого подхода отвергают идею о том, что культура способна организовывать психологические функции.Вместо этого культура рассматривается как внешний контекст, который человек использует и реконструирует по своему усмотрению. Этот индивидуалистический подход (как я его буду называть) определяет культуру как результат согласованного взаимодействия между индивидуумом и социальными институтами-условиями. В своих переговорах, интерпретациях, выборе и модификации институтов-условий индивиды «со-конструируют» культуру. Каждый человек строит личную культуру на основе своего собственного опыта. Социальная жизнь похожа на набор инструментов, который дает людям средства для создания того, что им нравится.

Акцент на индивидах, конструирующих культуру из социальной среды, был центральной темой недавней психологической антропологии (см. Документацию Ratner, 1993a). Например, в своем анализе балийских эмоций Викан отверг попытки понять балийские эмоции как отражение социальных категорий. Вместо этого она стремилась разъяснить личное переживание эмоций. Она сказала: «Если бы мы разобрались в усилиях Суриати, обратившись к балийской« культуре », одобряющей« благодать », мы бы приблизились к тому, чтобы свести ее к автомату: простому воплощению« ее культуры ».’«« Люди не живут и воплощают культуру. Это было бы слишком большим овеществлением »(Викан, 1990, стр. 13, 14). Викан заходит так далеко, что говорит:« По моему мнению, люди занимают центральное место, в то время как мое беспокойство о «культуре» является второстепенным »( там же, стр. 19).

Викан поддерживает эту индивидуалистическую ориентацию в более поздней этнографии о бедных людях в Египте. Она явно игнорирует социально-экономический контекст ее субъектов, говоря: «Я не пытаюсь анализировать макроэкономические силы, которые определяют экономическое и социальное неравенство, порождающее бедность.Вместо этого я пытаюсь показать, как переживаются конкретные формы бедности и страдания, и как они активно формируются и трансформируются людьми, которые от них страдают »(Wikan, 1996, p. 3). Заявление Wikan выражает суть индивидуалистическая ориентация на культурную психологию, а именно, что люди создают свою собственную культурную психологию из условий, и что их культурная психология может быть постигнута через самовыражение субъектов без какого-либо дополнительного анализа социокультурной системы.Конечно, Wikan признает, что внешние препятствия сдерживают людей, ограничивают их возможности и разрушают их социальные отношения (там же, с. 15). Однако она парадоксальным образом считает, что индивидуальные действия выходят за рамки этого контекста. Она неоднократно заявляла, что ее испытуемые стойкие, энергичные, находчивые и успешные. Она прославляет индивидуальное превосходство социальных условий до такой степени, что она назвала свою книгу «Самостоятельные судьбы в Каире».

Индивидуалистический подход к культурной психологии также находит выражение в работах Яана Валсинера.Валсинер стремится сочетать символический и индивидуалистический подходы. Таким образом, он признает, что существует коллективная культура социально разделяемых значений. Однако «системы убеждений, существующие в коллективной культуре, не имеют эффекта в том смысле, что их напрямую копируют (или присваивают) индивиды. Вместо этого они представляют собой ресурсы, из которых активные люди конструируют свои собственные (личные) структуры убеждений» (Лайтфут И Валсинер, 1992, с. 395). Валсинер утверждает, что люди создают личную культуру в рамках коллективной культуры.Таким образом, культура частично разделяется, а частично является личной. Поскольку люди вносят личный элемент в культуру, они «со-конструируют» культуру.

Валсинер истолковывает личностный элемент культуры как своеобразные продукты, производимые независимыми людьми. По его словам, «индивиды конструируют свою идиосинкразическую (личностно значимую) систему знаков, практик и личных объектов, которые составляют личную культуру» (Валсинер, Бранко, Дантас, 1997, стр. 284). Совместное построение культуры Валсинером сочетает в себе два совершенно разных и отдельных процесса: безличный, социальный компонент плюс несоциальный, личный компонент.Коллективная часть — «чужая», а личная часть — «собственная» (там же, с. 285). В качестве примера такого личного построения культуры и психологии Лайтфут и Валсинер обсуждают, как родители могут отреагировать на рекламу. Она может выполнить сообщение и купить товар. Однако с такой же вероятностью она может переосмыслить части рекламы и приобрести другие виды товаров; или она может полностью отклонить сообщение и ничего не купить. Ее реакция — это ее выбор, она не зависит от внешних социальных ситуаций.Социальные ситуации — это мельница для человека, а не мельница, которая структурирует его работу.

В модели Лайтфута и Валсинера социальные влияния рассматриваются как «коллективные культурные вирусы», которые составляют

аффектных значений [символических концепций], предназначенных для заражения или проникновения в системы личных убеждений (системы личных чувств). Их успех, однако, зависит от того, подвержена ли личная культура человека в ее нынешнем состоянии такому влиянию, или она содержит психологические « антитела » или противоречивые убеждения (которые возникли во время предыдущего опыта), которые блокируют или нейтрализуют « атаку ». (Лайтфут и Валсинер, 1992, стр.396).

Другими словами, индивидуальные процессы определяют влияние социальной жизни на конкретного человека. Социальная жизнь влияет на кого-то только в той мере, в какой он это позволяет.

Со-конструкционистская позиция отделяет производство социальных отношений, институтов и условий от способов их использования или потребления индивидами. Люди выбирают, как потреблять социальные продукты, и этот выбор определяется их «психологическими антителами», а не социальными факторами.

Другой вариант индивидуалистического подхода к культурной психологии — это работа Баервельда и Вестерманса (1996). Они утверждают, что человеческий организм — это самоподдерживающаяся система, внутренние стабилизирующие механизмы которой преломляют и ассимилируют культуру. Эти авторы говорят о теле человека как о посреднике культуры или как об источнике культуры посредством «телесного производства смысла» (стр. 709). Как и Викан, они выступают против социального конструкционистского взгляда на тело, которое рассматривает его как носителя социально сконструированных значений.С их точки зрения, говорить о социально сконструированном или регулируемом теле — это овеществленная теория, которая рассматривает тело как манекен.

Эти психологи утверждают, что культура не навязывается пассивным субъектам; скорее люди активно выражают себя в культуре. Люди создают смысл в своих межличностных взаимодействиях. Этот процесс они называют «совместным регулированием». Совместная регуляция происходит посредством невербального общения, а не культурных языковых форм. Авторы сравнивают совместную регуляцию с ритуальным собачьим боем — спонтанно вырабатываемым взаимодействием на невербальном уровне.По словам авторов, «пример с собаками демонстрирует, что регулирование поведения возможно без надобности в надиндивидуальном моральном порядке и без явной потребности в дискурсивных или лингвистических переговорах о различиях власти. Вместо этого упорядоченные формы поведение может возникать в результате непосредственной совместной регуляции выразительной телесной активности »(там же, с. 705).

Baerveldt & Voestermans иллюстрирует свой взгляд на культурную психологию, анализируя телесное расстройство нервной анорексии.Их анализ опирается на точку зрения, что «тело задумано как естественное соединение ко-регулятивных навыков» (стр. 705), а не как соединение культурных мероприятий и условий. Авторы протестуют против социальной конструкционистской концепции, которая истолковывает нервную анорексию как симптом определенного порядка (например, системы гендерных ролей и стереотипов). Авторы заходят так далеко, что переопределяют анорексию как «отсутствие ко-регулятивных навыков, которые служат процессу самоопыления» (стр. 709). Анорексия — это не искажение образа тела, которое отражает культурные роли и стереотипы; это неспособность совместно регулировать свои отношения с другими людьми: «анорексики особенно опасаются спонтанных, неформальных социальных отношений» (стр.707).

Индивидуалистический подход к культурной психологии правильно отмечает, что люди активно конструируют культуру и ассимилируют культурные влияния. Культура не функционирует отдельно от людей. Такие термины, как культура, социальные институты, социальные условия, школа, работа и правительство, следует использовать с пониманием того, что они обозначают деятельность (и продукты деятельности) людей, а не овеществленные сущности. Говорить о школах, влияющих на познавательные процессы, на самом деле означает, что образовательная деятельность людей стимулирует и структурирует познавательные процессы.

Психологи-индивидуалисты-культурологи также правы в наблюдении индивидуальных вариаций психологических явлений. Точки зрения и голоса скорее разнородны, чем едины. Недоразумения и противоречия — обычное дело.

Однако индивидуалистический подход также искажает культурную природу человеческой психологии. Он постулирует общество как внутренне чуждое и вредное (заразное) для личной культуры, а затем стремится защитить человека от пагубных социальных влияний, преувеличивая его способность изобретать собственные психологические реакции на личном или межличностном уровне.Социальное происхождение, ограничения, содержание, распределение и функции психологических феноменов не принимаются во внимание (см. Дальнейшее обсуждение этой позиции в Ratner, 1997b). Психологи-индивидуалисты-культурологи хотят дать человеку возможность противостоять социальным влияниям, используя внутренние способности («антитела»), которые не зависят от общества. Они стремятся оградить людей от социального влияния. Они не хотят, чтобы психологические процессы изображались как социальные явления, потому что это, по их мнению, обесценивает свободу действий и субъективность и заражает их чужеродной культурой.Результатом является антисоциальный взгляд на личность, в котором индивид более могущественен, чем общество, и может действовать по отношению к нему так, как ему заблагорассудится.3

Хотя культурные психологи-индивидуалисты на словах говорят о существовании коллективных культурных ограничений, составляющих часть культуры, они редко анализируют это. Вместо этого они подчеркивают личную сторону культуры, которая состоит из личных значений и действий. Индивидуальные особенности и различия имеют приоритет над социализацией, интернализацией, обучением и совместным использованием.Агентство понимается как стремление создать идиосинкразические значения и поведение. Эти психологи не признают, что свобода воли также стремится приспособить человека к социальным нормам. (См. Hochschild (1979), который показывает, что люди активно стремятся выполнять «эмоциональную работу» над собой, чтобы настроить свои эмоциональные реакции на социальные нормы.)

Индивидуалистический акцент подрывает культурный анализ человеческой психологии и имеет пагубные социально-политические последствия. Например, в обсуждении Лайтфутом и Валсинером индивидуальных интерпретаций, выборов, переговоров и модификаций социальной среды они не принимают во внимание влияние общества на эту деятельность.Авторы никогда не указывают социальные факторы, которые заставляют одних родителей подчиняться рекламе, а других — сопротивляться различными способами; их не волнует, сколько родителей могут отклонить рекламу; и они не проявляют интереса к пониманию того, отражают ли различные реакции родителей на рекламу какие-либо другие социальные влияния. Любая реакция родителей оказывается личным выбором. Культурный характер реакции исчезает из поля зрения.

Представление Баервельдта и Вестерманса о совместном регулировании аналогичным образом запутывает способы, с помощью которых мужчины и женщины, родители и дети, лидеры и последователи совместно регулируют свое поведение совершенно по-разному в разных обществах.Использование совместной регуляции в качестве объяснительной концепции для объяснения нервной анорексии еще больше растворяет конкретную культурную форму и содержание мыслей, восприятий, идеалов, чувств, самооценки и телесного функционирования анорексика в этой пустой абстракции.4 Тот факт, что совместная регуляция механизмы, которые управляют поведением животных, являются биологически предопределенными, непроизвольными и стереотипными, что делает их враждебными по отношению к человеческой культурной деятельности и деятельности в целом (ср. Ratner, 1991, стр. 12-30; Ratner 1998; и Ratner готовится к критике такого рода социобиологическое, психобиологическое мышление).

Этнографии Викана, упомянутые ранее, также затемняют конкретный культурный характер психологии. Ее этнография египетской бедноты игнорирует макрокультурные силы и не связывает действия ее подданных с конкретными особенностями культурно организованной деятельности. Следовательно, он вырождается в серию банальных сказок о жизни в нищете, характерных для бедняков в любой точке мира. На протяжении большей части книги читатель плохо понимает отчетливо египетскую культуру бедности, потому что Викан абстрагирует личный опыт от культурных мероприятий, институтов, структур, условий и динамики.Она редко объясняет какие-либо конкретные социальные причины поведения своих испытуемых; она просто описывает индивидуальное поведение в общих чертах, например, «она чувствовала себя обиженной и поэтому солгала ему». Такие личные описания поведения стали бы конкретными и интересными только в том случае, если бы они описывались и объяснялись как воплощающие конкретную культурную деятельность и ценности. Бурдье объяснил этот момент следующими словами:

Описывать процесс объективизации и оркестрации на языке взаимодействия и взаимного приспособления — значит забывать, что само взаимодействие обязано своей формой объективным структурам, которые сформировали диспозиции взаимодействующих агентов и распределяют их относительные позиции во взаимодействии. и в другом месте.Каждая конфронтация между агентами фактически сводится во взаимодействие, определяемое объективной структурой отношений между группами, к которым они принадлежат (например, начальник отдает приказы подчиненному, коллеги обсуждают своих учеников, ученые принимают участие в симпозиуме), системы диспозиций … и через этот габитус все объективные структуры, продуктом которых они являются …

«Межличностные» отношения никогда, за исключением внешнего вида, не являются отношениями между индивидуумами, и истинность взаимодействия никогда полностью не содержится во взаимодействии (Bourdieu, 1977, p.81).

Отделяя личные взаимодействия от социальной деятельности и условий, индивидуалистический подход к культурной психологии действует как декультурирующий агент, как это делают психоанализ, бихевиоризм, феноменология и другие традиционные психологические подходы (ср. Ратнер, 1991, стр. 292-294; Ратнер, 1993b; Ratner, 1997a, pp. 109,119, fn. 6; Ratner, 1997b).

Индивидуалистический подход к культурной психологии не только подрывает культурный анализ психологических явлений.Преувеличение индивидуальной свободы воли, автономии и разнообразия также полностью принижает реальность культуры. Общая организованная культура обесценивается. Лайтфут и Валсинер (1992, стр. 411) утверждают, что «конкретная иерархия убеждений, построенная на основе предложений СМИ, может варьироваться от человека к человеку». Такое индивидуальное разнообразие будет препятствовать межличностному общению, а также культурной организации. Это следует из того факта, что становление социальным / культурным существом требует адаптации к нормативной, регулируемой деятельности и концепциям.Как утверждает Зерубавель (1997, с. 15): «Это процесс когнитивной социализации, который позволяет нам войти в социальный, интерсубъективный мир. По мере того, как мы социализируемся и учимся видеть мир через ментальные линзы определенных мыслительных сообществ, мы приходят к тому, чтобы приписывать объектам то же значение, которое они имеют для окружающих нас … Только тогда мы действительно «входим» в социальный мир «. Отказ от общего опыта социализации в пользу личного опыта препятствует вхождению в социальный мир.Это также сводит культурную психологию к клинической психологии, поскольку идиосинкратические психологии заменяют общие психологические явления, а индиосинкратические объяснения заменяют культурные объяснения, которые уходят корнями в совместную жизненную деятельность.

Преувеличение индивидуальной активности и различий также отрицает социальные тенденции, которые можно предсказать и направить. Свободный выбор, который формирует личную культуру, безусловен, непредсказуем и неконтролируем. Валсинер называет это предполагаемое состояние «ограниченной неопределенностью», имея в виду, что существует ограниченное поле временных социальных и психологических факторов, внутри которого, однако, «действительный ход развития непредсказуем» (Valsiner, Branco, Dantas, 1997, p. .284), поскольку свободный выбор в конечном итоге определяет фактический курс.

Преувеличение индивидуальной активности также обесценивает организованные социальные изменения, потому что культура понимается как совокупность индивидуальных построений. С индивидуалистической точки зрения, культура меняется за счет индивидуальных изменений в мышлении и действиях. Актер является новатором в области культуры, потому что все, что он делает, добавляет свой уникальный опыт к коллективным культурным нормам и ожиданиям. Валсинер и Литвинович (1996, стр.61) утверждают, что люди постоянно меняют культуру, просто вступая с ней в диалог. Викан (1996) также настаивает на том, что люди сопротивляются культуре и трансформируют ее в своих повседневных действиях. Baerveldt и Voestermans (1996) соглашаются, что культура — это индивидуальные взаимодействия со-регуляции, и эти взаимодействия постоянно меняются в силу индивидуальных приспособлений.

Такой взгляд на культурные изменения крайне аполитичен. Люди меняют культуру на индивидуальном уровне, не предпринимая политических, юридических или социальных действий.Нет причин заниматься институциональными изменениями, потому что институты не влияют напрямую на человека. Независимо от того, насколько репрессивной или отчуждающей является социальная система, становимся ли мы травмированными, заключенными в тюрьму, безработными или разведенными, мы можем решить, избирательно ли включать или игнорировать эти события в нашем построении жизненного пространства. Имея индивидуальные решения, нет необходимости рассматривать социальные действия. [Более того, поскольку общество воспринимается как изначально чуждое личной культуре, нет возможности его реформировать.]

Например, Валсинер, Бранко и Дантас (1997, стр. 287-292) жалуются, что асимметрия родителей, направляющих поведение детей, дает родителям слишком много полномочий и ограничивает самореализацию ребенка. Однако под рукой есть простое решение — дети могут мысленно дистанцироваться от родительского руководства, они могут совместно конструировать свою культуру, воображая свои собственные цели, которые они могут реализовать в более позднее время. Социальная асимметрия, как и другие социальные проблемы, растворяется индивидуальной мыслью или поведением.

Точно так же, если Baerveldt & Voestermans не учитывает общие культурные аспекты в описании, объяснении и лечении анорексии, это означает, что ее можно лечить и предотвращать, развивая нормальные навыки совместной регуляции. Нет необходимости учитывать или изменять социальные роли и стереотипы. Игнорирование существования организованной культурной деятельности и сосредоточение внимания на общих межличностных процессах, таких как совместная регуляция, оставляет организованную культуру нетронутой. Таким образом, культура овеществляется, освобождая ее от анализа и трансформации.

Социальные отношения теряют актуальность, когда свобода действий рассматривается как неотъемлемый атрибут индивидов. Если человек всегда является агентом, независимо от того, являются ли социальные условия гуманными или бесчеловечными, и независимо от содержания или последствий действия, то, конечно, нет причин рассматривать или трансформировать социальные институты. Однако такое представление об агентстве абстрактно, асоциально и ложно. Способность человека быть настоящим действующим лицом, которое может направлять свою жизнь, во многом зависит от социального положения, которое он занимает в конкретной социальной системе.Это также во многом зависит от того, какой контент можно реализовать в своих действиях. Агентство — это социальное явление, которого необходимо достичь. Это не внутренний атрибут, который одинаково встречается повсюду (см. Marcuse, 1973, стр. 157–190). Сказать, что индивиды являются активными агентами, банально и бессмысленно, если не принимать во внимание степень и содержание свободы воли.

Диапазон выбора, открытый для человека, не является решающим фактором при определении степени свободы человека, но то, что может быть выбрано и что выбирает человек…Свободный выбор среди широкого спектра товаров и услуг не означает свободы, если эти товары и услуги поддерживают социальный контроль над жизнью, полной тяжелого труда и страха, то есть если они выдерживают отчуждение. И спонтанное воспроизводство наложенных потребностей индивидом не устанавливает автономии; это только свидетельствует об эффективности контроля (Marcuse, 1964, стр. 7-8).

Степень и содержание свободы воли зависят от того, как организована социальная деятельность.Как утверждал Тейлор (1985, с. 206), «свободный индивид Запада — это только то, чем он является в силу всего общества и цивилизации, которые его создали и питают его; наши семьи могут формировать нас только до этого уровня. способности и эти устремления, потому что они установлены в этой цивилизации ».

Другими словами, агентство должно создаваться конструктивно, создавая благоприятные условия. Это не неотъемлемый атрибут личности, который можно выявить, отказавшись от социальных влияний.О’Нил (1998, с. 83) хорошо выразил это, когда сказал: «Автономия — это не просто отсутствие гетерономии … Автономия требует также устоявшихся предрасположенностей и обязательств, которые определяют, что значит иметь характер и, следовательно, условия в которые они могут развиваться «.

Психологи-индивидуалисты-культурологи принимают отчуждение в социальных институтах и ​​считают, что его можно обойти, создавая личные смыслы в своей индивидуальной жизни. Это убеждение ложно, потому что не признает, что личный выбор отражает социальные практики, ценности и условия.Там, где преобладают отчуждение и невежество, как это происходит в большинстве секторов современного общества, люди не могут желательно придумывать личную свободу и творчество. Индивидуальная свобода может быть достигнута только тогда, когда индивидуальные решения контролируют социальные практики, ценности и условия, то есть когда последние демократически конструируются индивидами посредством коллективных социальных действий. Как сказал Тейлор, «поскольку свободный человек может сохранять свою идентичность только в обществе / культуре определенного типа, он должен заботиться о форме этого общества / культуры в целом.Он не может быть озабочен исключительно своим индивидуальным выбором и ассоциациями, образованными из такого выбора, игнорируя матрицу, в которой такой выбор может быть открытым или закрытым, богатым или скудным »(Taylor, 1985, p. 207) 5.

Сильные и слабые стороны трех подходов к культурной психологии можно свести в таблицу следующим образом:

Сильные и слабые стороны трех подходов к культурной психологии

Подъезд	Сильные стороны	Слабые стороны
символическое	Подчеркивает когнитивные основы психологических процессов Разрабатывает социальное содержание психологических процессов Признает социальное строительство и совместное использование концепций	С видом на практические занятия, артефакты и условия Условные обозначения Минимизирует индивидуальные различия в концепциях и процессах Бессрочный процесс социального строительства
Личный	Подчеркивает индивидуальное участие в построении психологических явлений на основе социальных влияний Подчеркивает индивидуальные различия психологических феноменов	Не учитывает практические занятия, артефакты и условия, влияющие на психологию Не учитывает организованные социальные действия, необходимые для изменения культурных и психологических явлений
Деятельность	Подчеркивает действие, а не чистое познание Подчеркивает инструменты Подчеркивает социальное агентство Признает неоднородность психологических процессов	Действия и инструменты не содержат социального содержания Неясно, как деятельность организует психологические процессы Минимизирует индивидуальное агентство

К интегральной основе культурной психологии

Жизнеспособный подход к культурной психологии должен синтезировать сильные стороны и избегать слабых сторон трех предыдущих теорий.Обобщение их сильных сторон дает четыре фундаментальных принципа культурной психологии.

# 1) Психологические явления культурны по своей сути. Этот принцип основан на символическом и деятельностном подходах к культурной психологии. Это означает, что психологические феномены формируются по мере того, как люди участвуют в общественной жизни, они воплощают характеристики определенной социальной жизни и порождают поведение, которое закрепляет определенные социальные отношения.

Сказать, что психологические явления являются культурными, означает, что они являются социальными фактами, сформированными и разделяемыми посредством социальных процессов, которые выходят за рамки индивидуальных процессов.

Конечно, ничто коллективное не может быть произведено, если не предполагается индивидуальное сознание; но этого необходимого условия недостаточно. Эти сознания должны быть определенным образом объединены; социальная жизнь возникает из этой комбинации и, следовательно, объясняется ею. Индивидуальные умы, образующие группы путем слияния и слияния, рождают существо, психологическое, если хотите, но составляющее психическую индивидуальность нового типа. Таким образом, именно в природе коллективной индивидуальности, а не в природе связанных единиц, мы должны искать непосредственные и определяющие причины возникающих в ней фактов (Durkheim, 1895/1938, p.103-104, курсив мой).

Культурно-психологические феномены «являются психологическими по своей природе, но они не имеют своего источника в индивидуальной психологии, поскольку они бесконечно превосходят личность. Следовательно, они должны быть объектом специальной науки, которой поручено их описание и исследование их предпосылок. «(Дюркгейм, 1888/1978, стр. 63). Эта наука — культурная психология.

Даже эмоции, которые кажутся глубоко личными, являются культурным феноменом. В социологической традиции Дюркгейма Гордон утверждал: «Хотя эмоциональный опыт каждого человека имеет идиосинкразические особенности, культура формирует повод, значение и выражение эмоционального опыта.Любовь, жалость, негодование и другие чувства — это социально общие паттерны чувств, жестов и значений »(Гордон, 1981, стр. 562).« Социальная жизнь порождает новые измерения эмоций, которые сопротивляются редукции до свойств, присущих человеческому организму. ..Социально возникающие измерения эмоций выходят за пределы психологических и физиологических уровней анализа с точки зрения (1) происхождения, (2) временных рамок, (3) структуры и (4) изменения «(там же, стр. 563; ср. Zerubavel). , 1997 для дополнительных примеров).

Выготский назвал культурное формирование психологических явлений «основным законом исторического развития человека» (цит. По: Van der Veer & Valsiner, 1994, p.176). Выготский утверждал, что «социальный момент в сознании первичен как во времени, так и на самом деле. Индивидуальный аспект конструируется как производный и вторичный аспект на основе социального аспекта и в точном соответствии с его моделью» (Выготский, 1997b, с. 77). «Существенно не то, что социальная роль может быть выведена из персонажа, а то, что социальная роль создает ряд характерологических связей» (там же, с. 106).

№ 2) Культурная сущность психологических явлений состоит в практической общественной деятельности.Этот момент взят из теории деятельности, которая является единственным подходом, который подчеркивает центральное значение практической деятельности для культуры и психологии. Другие подходы игнорируют деятельность и не в состоянии понять всю природу культуры и психологических явлений. Как сказал Зинченко (1984, с. 73): «Исключение реального процесса жизни субъекта, деятельности, которая связывает его с объективной реальностью, является основной причиной всех неверных интерпретаций природы сознания. Это основа механистических и идеалистических недопониманий сознания.«

Мы видели, что большая часть современной теории деятельности имеет усеченную концепцию деятельности, которую необходимо расширить. Действия — это социально организованные формы поведения, которые люди придумывают для удовлетворения своих практических потребностей. Деятельность включает в себя работу, обучение, игры, управление, лечение болезней, разрешение споров, организацию семейной жизни. Деятельность ведется в соответствии с определенными поведенческими нормами; награждается разным уровнем престижа, богатства, привилегий, прав и возможностей; выделяется определенным членам (группам) населения; контролируется определенными членами (группами) населения; и структурирован с другими видами деятельности в разделении труда.Эта социальная организация встроена в деятельность и составляет ее конкретный характер.

Деятельность — это способ организации человеческой жизни. Таким образом, деятельность определяет виды вещей, о которых люди думают, воспринимают, представляют, помнят, говорят и чувствуют; занятия также структурируют то, как мы думаем, воспринимаем, представляем, говорим, чувствуем и запоминаем.

Способ организации деятельности также определяет разнообразие психологических явлений в обществе. Деятельность, которая специализируется на сложном разделении труда, продвигает разнородные явления, точки зрения и голоса.Психологическая неоднородность, которую индивидуалистические культурные психологи идентифицируют (и преувеличивают как искажающую общие явления и понимание), является функцией разделения труда и деятельности. Неоднородность не является естественным проявлением индивидуальных особенностей. Индивидуальные различия зависят от определенного социального строя, они не препятствуют социальному порядку.

# 3) Психологические феномены организованы социальными концепциями, как подчеркивают символические культурные психологи и некоторые теоретики деятельности, такие как Выготский.Однако, вопреки символическому подходу, люди не образуют коллективных символических концепций на чисто ментальном уровне. Представления людей о вещах, людях и событиях зависят от действий, которые они придумывают для работы с ними. (Концепции также зависят от опыта работы с природной средой.)

Таким образом, психологические феномены формируются и отражают структуру социальной деятельности, природную среду и концепции, вдохновленные социальной деятельностью и природными условиями.Бурдье выразил эту идею в своем представлении о габитусе. Габитус — это структура представлений о природе вещей, которая структурирует психологические явления и сама структурируется социальными практиками. Габитус — это социально структурированная, структурирующая структура: это социальный продукт, в котором его диспозиции надолго насаждаются возможностями и невозможностями, свободами и потребностями, возможностями и запретами, вписанными в объективные условия (Bourdieu, 1977, гл.2; 1990а, стр. 76–86, 91; 1990b, гл. 3).

Ранее мы отмечали, что работа Энгестрома (1993) использует эту точку зрения, связывая врачебное лечение пациентов с корпоративной медицинской деятельностью. Кэрол Таврис также утверждает, что различные виды деятельности, связанные с ролями мужчин и женщин в обществе, порождают психологические различия в эмоциональности, когнитивных процессах, агрессии, доброте, чувствительности и сочувствии. Вопреки утверждениям феминисток о естественной основе психологических различий, Таврис говорит: «Новые исследования показывают, что поведение, которое мы связываем с полом, больше зависит от того, что человек делает и что ему нужно делать, чем от его или ее биологического пола.«По большей части стереотип о врожденном преимуществе женщин в отношении сочувствия проистекает из разной работы, которую выполняют женщины и мужчины, и их различного среднего уровня власти» (Tavris, 1992, стр. 63, 65; ср. Ratner, 1997a, глава 3). для дополнительных примеров).

# 4) Социальная деятельность, концепции и психологические явления изобретены людьми, как настаивают индивидуалистические культурные психологи. Однако, вопреки их мнению, действие — это не индивидуальный атрибут, который спонтанно и непредсказуемо раскрывает идиосинкразические значения.Он также не формируется на чисто межличностном уровне посредством совместного регулирования лицом к лицу. Агентство развивается через участие в широкой коллективной социальной деятельности.

Более того, как только агентность объективируется в социальной деятельности, она становится ограниченной их объективной формой. Большинство агентивных действий повторяют преобладающие действия в той или иной форме. Как Бурдье, 1977, стр. 95 сказал: «Поскольку габитус — это бесконечная способность порождать продукты — мысли, восприятия, выражения, действия — пределы которых устанавливаются исторически и социально сложившимися условиями их производства, обусловленная и обусловленная свобода, которую он обеспечивает, столь же далека от создание непредсказуемой новизны в виде простого механического воспроизведения исходных условий.«Ограниченный выбор — гораздо более подходящее понятие для культурной психологии, чем понятие ограниченной неопределенности Валсинера.

Сложные социальные институты и системы, которые объективизируют деятельность, задают параметры для формирования концепций. Действия и концепции формируют параметры — рабочий материал и движущую силу — для формирования психологических феноменов агентством. Другими словами, агентура, формирующая психологические феномены, структурирована агентством, которое было объективировано в социальных действиях и концепциях.

Даже большинство актов сопротивления организованному обществу невольно повторяют его основные ценности и практики. Как заметил Верч (1997, стр. 14), «даже когда потребители официальных историй, созданных государством, сопротивляются или отвергают эти истории, они сильно влияют на их представления о прошлом» (см., Например, Ratner, 1993a). На потребление культуры сильно влияет производство культуры, так же как потребление товаров в значительной степени зависит от того, что производится и как продается.Потребление — это не свободный поступок, как утверждают психологи-индивидуалисты.

Конечно, отдельные люди иногда бросают серьезный вызов статус-кво. Они достигают всестороннего анализа преобладающих взглядов и практик, придумывают радикально альтернативные взгляды и действия и начинают их отыгрывать. Эти шаги могут быть инициированы несколькими людьми, однако они являются социокультурными в том смысле, что 1) люди, инициирующие эти шаги, обычно занимают в обществе позиции, которые облегчают их понимание и критику статус-кво; 2) шаги вдохновлены противоречиями в предыдущей социальной деятельности, 3) они намеренно направлены на существующую социальную деятельность, 4) они ограничены тенденциями и ограничениями существующей системы, 5) они должны получить признание многих людей, 6) они улучшаются через социальное взаимодействие с другими людьми; 7) они должны координироваться в политических, социальных, экономических и военных маневрах для преобразования культурной деятельности.6

Обоснование психологических феноменов в культурных мероприятиях, учреждениях и условиях не воплощает их, как представляют себе индивидуалистические культурные психологи. Дюркгейм объяснил этот момент, когда сказал, что «социология никоим образом не навязывает человеку пассивно консервативную позицию». Напротив, «социология, которая, открывая законы социальной реальности, позволит нам направлять историческую эволюцию с большим отражением, чем в прошлом» (Durkheim, 1909/1978, p. 75).

К сожалению, пространство не позволяет мне исследовать способ конструирования и интеграции деятельности, концепций, психологических феноменов и агентов.Я начал формулировать это в других работах (Ratner, 1997a, глава 3; Ratner, 1998; Ratner готовится к печати) и в работах, которые появятся в будущих публикациях.

Сноски

1. Дональд (1991) приводит убедительный аргумент в пользу того, что символические процессы и психологические функции в целом имеют практическую социальную основу: «Язык обычно помещается на вершину когнитивной пирамиды, но язык эволюционировал и продолжает использоваться. в более широком культурном контексте »(стр.201). По словам Дональда, язык эволюционировал, чтобы способствовать культурному развитию. То есть язык позволяет людям концептуализировать, планировать, координировать, размышлять (оценивать) и пересматривать социальную деятельность, что делает ее гораздо более эффективной, чем спонтанное, несимволизированное поведение. «Язык — высший социальный арбитр. Он используется для наблюдения за действиями других, ведения записей межличностных отношений, регулирования взаимодействия, координации людей, обмена практическими знаниями о таких вещах, как источники пищи и соседние человеческие племена, а также для принятия коллективных планов и решений». (стр.213, 140). Язык развивался не для интеллектуального обмена идеями, он развивался для облегчения практического выживания за счет повышения эффективности социальных отношений.

Дональд предполагает, что социальная деятельность вдохновила филогенетическое развитие всех психологических способностей, а не только языка. Его аргумент состоит в том, что большие, сложные групповые структуры имеют адаптивное преимущество перед простыми неструктурированными группами (такими как стада). Организация сложной групповой деятельности для максимизации этого культурного преимущества требует улучшенного интеллекта, планирования, памяти и утонченных эмоций (которые мотивируют определенное поведение).Кроме того, эти психологические способности требуют наличия биологического субстрата, такого как более крупный мозг и особенно более крупный неокортекс. (Относительное увеличение размера мозга по отношению к массе тела называется коэффициентом энцефализации.) Таким образом, групповая активность является основным селективным фактором повышения психологических возможностей и развития мозга (Дональд, 1991, стр. 137-138).

2. Огбу (1987) подвергает аналогичную критику тем, кто приписывает низкий уровень грамотности психологическим и межличностным факторам, таким как когнитивный стиль, стиль общения, стиль взаимодействия с другими, модель языковой социализации и воспитание.Вместо этого Огбу утверждает, что низкий уровень грамотности связан с социальными условиями и историческими и текущими социальными практиками, такими как дискриминация: «проблемы, с которыми сталкиваются меньшинства при приобретении грамотности и в академической успеваемости, в целом являются функцией их адаптации к ограниченным возможностям, исторически открывшимся. им на работу и другие должности во взрослой жизни, требующие грамотности и где грамотность окупается »(стр. 151; ср. Cressy, 1983).

3. Эта позиция похожа на популярную модель взаимодействия генов и окружающей среды, в которую ошибочно верят многие психологи.Эта модель постулирует два отдельных и различных процесса: генетические процессы, внутренние по отношению к человеку, и социальные процессы, внешние по отношению к нему. Считается, что каждый из них вносит фиксированное влияние на фенотипическое поведение. Популярным примером этой позиции является модель психологического расстройства, вызванная диатезом и стрессом. Предполагается, что генетически детерминированные физиологические процессы определяют, как человек реагирует на стресс в окружающей среде. Окружающая среда является стрессовой (патогенной) только постольку, поскольку человек слаб и нетерпим к стрессу.Сильный человек в такой же ситуации не испытает стресса. Следовательно, именно диатез (дефицит) индивидуума в конечном итоге объясняет его расстройство (см. Обсуждение и критику этой точки зрения Ratner, 1991, стр. 285-289). Как заявил Готтесман, ведущий сторонник этой позиции, «не существует убедительных доказательств того, что социальная среда или какой-либо конкретный негенетический фактор может вызывать шизофрению у людей, которые генетически не предрасположены к этому состоянию» (Moldin & Gottesman, 1997, p.555).

Лайтфут и Валсинер сходным образом утверждают, что люди подчиняются социальным требованиям только в том случае, если они слишком слабы или бескорыстны, чтобы сопротивляться, то есть если у них не выработались психологические антитела для нейтрализации требований. Сильные люди не согласятся. Такая позиция, конечно же, ведет к обвинению жертвы в проступках и реабилитации влиятельных лидеров социальных институтов.

4. Удаление конкретных культурных характеристик психологических явлений также затемняет их конкретное психологическое качество.Определение анорексии как совместной регуляции не позволяет отличить анорексию от антисоциальной личности, эгоцентризма или конформности. Все это влечет за собой определенные трудности в совместном регулировании межличностных взаимодействий, а их специфические психологические особенности (мысли, чувства, идеалы, восприятие, самооценка) — вот что отличает их как идентифицируемые нарушения.

5. Персональный подход к культурной психологии перекликается с идеологией постмодернизма и разделяет его ошибки (Koertge, 1998). Постмодернисты прославляют способность человека построить уникальный, независимый, изменчивый и неопределенный образ жизни.Множественные, разнообразные, изменяющиеся личности сосуществуют в нерегулируемом и непредсказуемом социальном пространстве. Постмодернисты отвергают культурную организацию, общности и влияния.

По иронии судьбы, ценности постмодернизма являются преобладающими ценностями капиталистической экономической деятельности (Harvey, 1989). Постоянное обновление себя, дифференциация себя от других путем создания уникальных стилей самопрезентации и принятия независимых решений, а также отказ от социальных норм, обязательств, общности и порядка — отличительные черты капиталистической экономической деятельности, которая постоянно меняет рынок труда, производственные методы и потребительские товары. , и потребности.Более того, эти характеристики оказывают пагубное воздействие на людей и природу, как анализировали Маркс и другие критики (ср. Putnam, 1995, который документирует упадок общественных объединений, социального доверия и альтруизма в современном капиталистическом обществе, и ср. O’Neil, 1998, стр. 62, который аналогичным образом объясняет, как «рынок … разрушает условия человеческого благосостояния … Формы обязательств, составляющие личные отношения, несовместимы с договорными отношениями рыночного порядка.»).

Восхваление индивидуалистического поведения является политически консервативным и конформистским, потому что оно поддерживает капиталистическую экономическую систему со всеми ее недостатками. Как заметил Харви (1989, с. 111): «Если условия капиталистической модернизации формируют материальный контекст, из которого модернистские и постмодернистские мыслители и культурные продюсеры выковывают свои эстетические принципы и практики, кажется разумным сделать вывод, что поворот к постмодернизму не отражает каких-либо фундаментальных изменений социальных условий.«

6. Обширные институциональные союзы и борьба, которые необходимы для формирования и реформирования культуры и которые ускользают от внимания большинства культурных и традиционных психологов, иллюстрируются тем, как американские капиталисты создавали систему корпоративного капитализма на рубеже веков. 20 век:

многие видимые человеческие руки работали вместе в сознательном стремлении установить и укрепить новый социальный порядок. Сами условия его возможности были установлены согласованными юридическими и политическими действиями с середины 1880-х годов до начала века…Корпоративные лидеры действовали целенаправленно и сообща вместе с политическими союзниками, чтобы расширить свою власть и урегулировать конфликты из-за регулирования и доверительные отношения, которыми отмечалось первое десятилетие нашего века … Они сражались на политической арене, а не только у заводских ворот, против профсоюзов. Они агитировали за то, чтобы американская имперская власть расширила и защитила международные рынки и инвестиции. Более того, в таких вопросах корпоративные лидеры действовали сознательно как класс — или на самом деле как класс-информ…Они сотрудничали через такие организации, как Национальная ассоциация производителей, Национальная гражданская федерация, торговые ассоциации и правительственные комиссии, а также с политическими партиями, особенно республиканскими. Они сели друг на друга. И, конечно, смешались в общественных организациях, культурных кругах, частных школах, элитных пригородах. Совокупность их действий составила социальное движение, которое … произвело новый гегемонистский класс в трансформированном социальном порядке (Ohmann, 1996, стр.60-61; ср. Smail, 1994 для дополнительных примеров).

Список литературы

Baerveldt, C., & Voestermans, P. (1996). Тело как устройство самоопыления: случай нервной анорексии. Теория и психология, 6, 693-713.

Бергесен А. (1993). Возникновение семиотического марксизма. Социологические перспективы, 36, 1-22.

Бурдье П. (1977). Очерк теории практики. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Бурдье П. (1990a). Другими словами: Очерки рефлексивной социологии. Стэнфорд: Издательство Стэнфордского университета.

Бурдье П. (1990b). Логика практики. Стэнфорд: Издательство Стэнфордского университета.

Брунер Дж. (1959). Инельдер и Пиаже «Рост логического мышления». Британский журнал психологии, 50, 363-370.

Коул, М. (1995). Культура и когнитивное развитие: от межкультурных исследований до создания систем культурного посредничества. Культура и психология, 1: 25-54.

Кресси, Д. (1983). Среда для грамотности: достижения и контекст в Англии семнадцатого века и Новой Англии. В Д. Резник (ред.), Грамотность в исторической перспективе (стр. 23-42). Вашингтон: Библиотека Конгресса.

Дьюи, Дж. (1910). Влияние Дарвина на философию и другие очерки современной мысли. Нью-Йорк: Холт.

Дональд М. (1991). Истоки современного разума: три этапа в эволюции культуры и познания. Кембридж: Издательство Гарвардского университета.

Дюркгейм, Э. (1978). Об институциональном анализе. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Дюркгейм, Э. (1938). Правила социологического метода. Нью-Йорк: Свободная пресса. (первоначально опубликовано в 1895 г.).

Энгестром Ю. (1993). Развивающие исследования работы в качестве испытательного стенда теории деятельности: на примере медицинской практики первичной медико-санитарной помощи. В С. Чайклин и Дж. Лаве (ред.), Понимание практики: перспективы деятельности и контекста (стр. 64-103). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Гордон, С. (1981). Социология настроений и эмоций. В М. Розенберг и Р. Тернер (ред.), Социальная психология: Социологические перспективы (стр. 562-592). Нью-Йорк: Базовый.

Харви, Д. (1989). Состояние постмодерна. Кембридж: Блэквелл.

Хохшильд А. (1979). Эмоциональная работа, правила чувств и социальная структура. Американский журнал социологии, 85, 551-575.

Хаус, Дж. (1981). Социальная структура и личность. В М. Розенбери и Р.Тернер (ред.), Социальная психология: социологические перспективы (стр. 525-561). Нью-Йорк: Основные книги.

Кертге, Н. (1998). Дом, построенный на песке: разоблачение постмодернистских мифов о науке. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Леонтьев А. (1979). Проблема деятельности в психологии. В J. Wertsch (Ed.), Концепция деятельности в советской психологии (стр. 37-71). Армонк, Нью-Йорк: издательство Sharpe. .

Леонтьев А. (1981). Проблемы развития ума.Москва: Прогресс.

Лайтфут, К., и Валсинер, Дж. (1992). Системы родительских убеждений под влиянием: Социальное руководство построением личностных культур. В I. Sigel, A. McGillicuddy-DeLisi, J. Goodnow (Eds.), Родительские системы верований: Психологические последствия для детей (стр. 393-414). Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум.

Лурия А. Р. (1971). К проблеме исторической природы психологических процессов. Международный журнал психологии, 6: 259-272.

Маркузе, Х.(1964). Одномерный человек. Бостон: Beacon Press.

Маркузе, Х. (1973). Исследования по критической философии. Бостон: Beacon Press.

Молдин, С., и Готтесман, И. (1997). Гены, опыт и изменения в шизофрении — позиционирование в 21 веке. Бюллетень Шизофрении, 23, 547-561.

Огбу Дж. (1987). Структура возможностей, культурные границы и грамотность. В J.A. Лангер (ред.), Язык, грамотность и культура: проблемы общества и школьного образования (стр. 149–177).Норвуд, Нью-Джерси: Ablex.

Ohmann, R. (1996). Культура продаж: журналы, рынки и класс на рубеже веков. Нью-Йорк: Verso.

Олсон, Э. (1981). Социально-экономические и психокультурные контексты жестокого обращения с детьми и безнадзорности в Турции. В J. Kobin (Ed.), Жестокое обращение с детьми и пренебрежение: межкультурные перспективы (стр. 96-119). Беркли: Калифорнийский университет Press.

О’Нил, Дж. (1998). Рынок: этика, знания и политика. Нью-Йорк: Рутледж.

Патнэм, Р.(1995). Только боулинг: падающий социальный капитал Америки. Журнал демократии, 6, 65-78.

Ратнер, К. (1991). Социально-историческая психология Выготского и ее современные приложения. Н.Я .: Пленум.

Ратнер, К. (1993a). Обзор Д’Андрада и Штрауса, Человеческие мотивы и культурные модели. Журнал разума и поведения, 14, 89-94.

Ратнер (1993b). Вклад социоисторической психологии и феноменологии в методологию исследования. В Х. Стам, Л. Мосс, У. Торнгейт и Б.Каплан (ред.), Последние тенденции в теоретической психологии (Том 3, стр. 503-510). Нью-Йорк: Springer-Verlag.

Ратнер, К. (1997a). Культурная психология и качественная методология: теоретические и эмпирические соображения. Н.Я .: Пленум.

Ратнер, К. (1997b). В защиту теории деятельности. Культура и психология, 3, 211-223.

Ратнер, К. (1998). Историческое и современное значение социально-исторической психологии Выготского. В Р. Рибере и К. Зальцингере (ред.), Психология: теоретико-исторические перспективы (с. 455-473). Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация.

Ratner, C. (готовится к печати). Культурно-психологический анализ эмоций. В W. Friedlmeier & M. Holodynski (Eds.), Эмоциональное развитие. Берлин: Spektrum-Verlag.

Saxe. Г. (1996). Изучение когнитивного развития в социокультурном контексте: разработка практического подхода. В Р. Джессор, А. Колби и Р. Шведер (редакторы), Этнография и человеческое развитие (стр.275-303). Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Скрибнер, С. (1997). Минд и социальная практика. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Шведер Р. (1984). Романтический бунт антропологии против просвещения, или есть нечто большее, чем размышления, чем разум и доказательства. В книге Р. Шведера и Р. Левина, Теория культуры: Очерки разума, себя и эмоций (стр. 27-66). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Шведер Р. (1996). Истинная этнография: знания, закон и соблазн.В Р. Джессор, А. Колби и Р. Шведер (ред.), Этнография и человеческое развитие (стр. 15-52). Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Смайл, Дж. (1994). Истоки культуры среднего класса: Галифакс, Йоркшир, 1660-1780 гг. Итака, штат Нью-Йорк: Корнелл.

Супер, К., и Харкнесс, С. (1996). Системы культурных убеждений родителей. Нью-Йорк: Гилфорд.

Таврис, К. (1992). Недооценка женщины. Нью-Йорк: Саймон и Шустер.

Тейлор, К. (1985). Философия и гуманитарные науки: Философские статьи, т.2. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Ван дер Веер, Р., и Валсинер, Дж. (1994). Читатель Выготского. Кембридж: Блэквелл.

Валсинер Дж. И Литвинович Г. (1996). Процессы обобщения в рассуждениях родителей. В С. Супер и С. Харкнесс (ред.), Системы культурных убеждений родителей (стр 56-82). Нью-Йорк: Гилфорд.

Валсинер, Дж., Бранко, А., Дантас, К. (1997). Совместное построение человеческого развития: неоднородность родительских убеждений.В J. Grusec & L. Kuczynski (Eds.), Воспитание и интернализация ценностей детьми (стр. 283-304). Нью-Йорк: Вили.

Выготский, Л. (1987). Собрание сочинений (т. 1). Нью-Йорк: Пленум.

Выготский, Л. С. (1997a). Образовательная психология. Бока-Ратон, Флорида: Сент-Люси Пресс. (Первоначально написано в 1921 году)

Выготский, Л. С. (1997b). Собрание сочинений (т. 3). Нью-Йорк: Пленум.

Выготский, Л. С. (1998). Собрание сочинений (т. 5). Нью-Йорк: Пленум.

Wertsch, J.(1997). Повествовательные инструменты истории и идентичности. Культура и психология, 3, 5-20.

Викан, У. (1990). Управление беспокойными сердцами: балийская формула жизни .. Чикаго: University of Chicago Press.

Викан, У. (1996). Завтра, с Божьей помощью: Самостоятельные судьбы в Каире. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

Зарубавель Э. (1997). Социальные интеллектуальные ландшафты: приглашение к когнитивной социологии. Кембридж: Издательство Гарвардского университета.

Зинченко П. (1984).Проблема непроизвольной памяти. Советская психология, 22, 55-111. (Первоначально опубликовано в 1939 г.)

Зинченко В. (1995). Культурно-историческая психология и психологическая теория деятельности: ретроспектива и перспектива. В J. Wertsch, P. Del Rio, & A. Alvarez (Eds.). Социокультурные исследования психики (стр. 37-55). Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Вернуться на домашнюю страницу доктора Ратнера

Отказ в лечении тучным людям Комментарий на «Отказ в лечении тучным пациентам — неправильная политика личной ответственности за здоровье»

Int J Health Policy Manag.2013 сен; 1 (3): 237–238.

Дэниел С. Голдберг

Департамент биоэтики и междисциплинарных исследований, Медицинская школа Броуди, Университет Восточной Каролины, Гринвилл, США

Департамент биоэтики и междисциплинарных исследований, Медицинская школа Броуди, Университет Восточной Каролины, Гринвилл, США

Поступила 8 сентября 2013 г .; Принято 24 сентября 2013 г.

Авторские права © 2013 Университета медицинских наук Кермана Эта статья цитируется в других статьях в PMC.

Abstract

Я полностью согласен с точкой зрения Нир Эяля, что отказывать в лечении пациентам с ожирением — это морально неправильно. Однако причины этой веры в некоторой степени отличаются от анализа Эяля. В этом комментарии я попытаюсь объяснить сходства и различия наших взглядов. Мое главное утверждение состоит в том, что отказ в лечении пациентам с ожирением является неправильным главным образом потому, что (i) он избегает подхода всего населения к проблеме плохого питания и поэтому, вероятно, будет неэффективным; (ii) это может увеличить несправедливость в отношении здоровья, связанную с ожирением; и (iii) это может усилить стигму в отношении и без того маргинализированных социальных групп.Я рассмотрю каждый по очереди и выясню, в какой степени Эяль, вероятно, согласится с моими утверждениями.

Ключевые слова: Методологический индивидуализм, неравенство, подход для всего населения, стигма

Неэффективность индивидуалистических вмешательств

Во-первых, отказ в клиническом лечении пациентов с ожирением на основании их ожирения отражает методологический индивидуализм, который характеризует доминирующие подходы к укреплению здоровья, по крайней мере, в США (1).Как я утверждал, такой индивидуализм представляет собой огромную проблему, поскольку он неэффективен, с большей вероятностью усугубит неравенство в отношении здоровья, чем альтернативный подход для всего населения, и, вероятно, усилит стигму в отношении людей с ожирением, которые непропорционально принадлежат к группам, которые уже имеют более высокий статус. уровни дискриминации и стигмы. Подход Роуза к общему населению предполагает, что внесение структурных изменений во всем населении с большей вероятностью улучшит общие показатели здоровья и уменьшит неравенство, чем нацеливание на группы высокого риска с помощью индивидуализированных мероприятий по укреплению здоровья (2).

Эяль признает, что упор на более активную социальную поддержку имеет важное значение, но утверждает, что это «не затрагивает вопрос о том, имеет ли смысл политика, напрямую вовлекающая отдельных пациентов и их стимулы, наряду с такой социальной поддержкой» (3).

Это, конечно, логически верно; тот факт, что внимание к макросоциальным детерминантам ожирения и недоедания / недоедания может быть предпочтительным вмешательством политики общественного здравоохранения по сравнению с методологически индивидуалистическими подходами, сам по себе не демонстрирует, что последнее является морально неправильным.Однако вывод о том, что индивидуализированные вмешательства с большой вероятностью будут неэффективными для целевой группы, не лучше всего истолковывать как надежное доказательство. Такие вмешательства являются довольно этически несовершенными, и поэтому им следует уделять значительно меньше ресурсов и внимания, чем альтернативный подход для всего населения (1). Конечно, как указывает Эяль, это означает, что индивидуализированные подходы вполне могут занять (небольшое) место в совокупности политик и рычагов, используемых для снижения заболеваемости и распространенности ожирения.Тем не менее, если есть разумные доказательства того, что такие индивидуализированные подходы к укреплению здоровья являются приоритетом, по крайней мере, в США, это, по крайней мере, неоптимально с этической точки зрения, если не категорически неверно (1).

Здесь также стоит отметить, что внимание к вышестоящим макросоциальным детерминантам плохого питания не оправдано только потому, что это представляет собой «институциональное поощрение здорового индивидуального выбора». Хотя Эяль не использует этот термин, он напоминает описания так называемого «подталкивания» в общественном здравоохранении.Как недавно заметил Кроушоу, проблема подталкивания заключается в том, что он остается методологически индивидуалистическим (4). Конечной целью остается реформа индивидуального поведения в отношении здоровья, а не структурных условий. Основная нормативная цель внимания к социальным детерминантам здоровья не должна рассматриваться как создание менее рискованного индивидуального поведения в отношении здоровья, даже если первое может иметь такие последствия. Хотя в настоящее время ведутся серьезные дискуссии о том, в какой степени поведение в отношении здоровья определяет результаты для здоровья, (1) мало разногласий в отношении того, что структурные условия влияют на результаты в отношении здоровья способами, выходящими за рамки их влияния на поведение в отношении здоровья.

Индивидуальные подходы, такие как отказ в лечении, могут усилить неравенство в отношении здоровья.

Дополнительная проблема, связанная с отказом в лечении пациентам с ожирением, заключается в том, что такие методологически индивидуалистические вмешательства значительно более вероятны, чем подход в целом для всего населения, для увеличения неравенства в отношении здоровья, связанного с ожирением. Кейпвелл и Грэм называют методологически индивидуалистический подход «агентным», поскольку степень извлечения выгоды зависит от ресурсов, которые индивидуальный агент может задействовать (5).Неудивительно, что обеспеченные люди обычно больше выигрывают от агентных вмешательств, чем наименее обеспеченные. Поскольку это подразумевает, что неравенство в отношении здоровья между богатыми и бедными будет увеличиваться, даже если вмешательство успешно улучшит абсолютное здоровье, это огромная этическая проблема. Применительно к рассматриваемому случаю было бы оправдано предсказать, что «палка» отказа в лечении пациентам с ожирением, соответственно, с большей вероятностью приведет к изменению поведения среди богатых, чем среди бедных.К сожалению, поиск литературы не выявил исследований, в которых непосредственно оценивалась эта гипотеза.

Эял цитирует сэра Майкла Мармота по тому же поводу, но утверждает, что «когда нездоровый выбор более распространен среди бедных или менее образованных … тогда коллективное положительное влияние на бедных и менее образованных могло бы остаться более сильным, чем на богатых. и образованный ». Я либо не понимаю этого утверждения, либо не согласен с ним. Во-первых, неясно, как Эяль истолковывает «коллективное позитивное воздействие», которое имеет моральное значение, потому что одним из основных вопросов является то, в какой степени мы должны допустить расширение неравенства, связанного с социально-экономическим статусом (СЭП), если это включает небольшое абсолютное улучшение положения. здоровье среди наименее обеспеченных.Таким образом, из простого факта того, что наименее обеспеченные люди получают какую-либо пользу для здоровья от вмешательства в отношении агентного ожирения, не следует, что такое вмешательство является морально допустимым. Во-вторых, конечно, возможно, что коллективное положительное влияние может быть больше для наименее обеспеченных людей, чем для богатых, но точка зрения Мармота (и меня) как раз состоит в том, что весомость свидетельств предполагает, что такое событие маловероятно. через агентский подход. И хотя сам вопрос требует полной эмпирической оценки, есть мало оснований для прогнозирования ожирения как такового, когда тенденции доказательств для других агентных вмешательств в контексте общественного здравоохранения говорят об обратном (5,6).

Отказ в лечении может усилить стигму

Третий и, возможно, наиболее проблемный с моральной точки зрения аспект отказа в лечении пациентам с ожирением — это вероятность того, что это может усилить стигму в отношении и без того маргинализированных групп населения. Хотя, конечно, люди могут сталкиваться со стигмой, наиболее точно это следует понимать как явление на групповом уровне. В контексте общественного здравоохранения стигма определяется оценкой различий внутри группы на основе идентифицируемой характеристики, разделяемой между чужой группой, а затем путем отнесения отклонений внутри группы к чужой группе на основе этого. характеристика (7,8).Поскольку внутренняя группа по определению должна иметь избирательные права (иначе было бы невозможно отметить чужую группу как другую и атрибутировать отклонение), стигма неразрывно связана со структурами власти и привилегий.

Более того, акцент на индивидуальной ответственности за здоровье имеет долгую историю в американской культуре, и мало кто сомневается в том, что он остается мощной основой, с помощью которой понятия «пустыня» и вины приписываются больным болезнями в США (1). В силу того, что они неуклонно сосредоточены на личности, агентские вмешательства как категория с большей вероятностью усилят стигму (1).Это особенно проблематично, поскольку опасное для здоровья поведение непропорционально распространено среди наименее обеспеченных слоев населения. Это означает, что стигма в отношении здоровья с большей вероятностью будет направлена ​​на наименее обеспеченных людей, которые уже с большей вероятностью столкнутся со стигмой и дискриминацией в своей социальной жизни.

В некотором смысле отказ в лечении тучным людям усугубляет моральную проблему. Призывы к тому, чтобы наиболее материально обездоленные потребляли меньше сахаросодержащих напитков, в целом может с большей вероятностью создать или усилить уже существующую стигму, но, тем не менее, это качественно отличается от отказа в обслуживании, о котором идет речь в данном случае.И там, где такой отказ непропорционально чаще направлен на группы, которые исторически были лишены гражданских прав и лишены услуг, отказ в лечении становится все труднее защищать. Обратите внимание, что это нормативная критика, и она даже не касается неопровержимых доказательств того, что стигматизация людей с ожирением не только неэффективна, но и может усугубить ожирение.

Эяль согласен с тем, что призрак стигмы ожирения «существенен», хотя его комментарий не подчеркивает моральные проблемы, порождаемые стигмой (9).

Заключение

В конечном счете, мы с Эялем согласны с тем, что отказ в лечении лицам с ожирением является незаконным с моральной точки зрения, хотя наши основания так думать, по крайней мере, несколько различаются. Возможно, вывод состоит в том, что существует множество причин, чтобы считать эту практику морально сомнительной. Другие меры политики общественного здравоохранения в отношении проблем, связанных с заболеваниями, связанными с ожирением, намного лучше.

Примечания

Образец цитирования: Goldberg DS. Ошибки индивидуалистических вмешательств в области общественного здравоохранения: отказ в лечении тучным людям; Комментарий к теме «Отказ в лечении пациентам с ожирением — неправильная политика личной ответственности за здоровье».Международный журнал политики и менеджмента в области здравоохранения, 2013 г .; 1: 237–238.

Сноски

Этические проблемы

Непригодный.

Конкурирующие интересы

Автор заявляет, что у него нет конкурирующих интересов.

Вклад автора

DSG является единственным автором рукописи.

Список литературы

1. Голдберг Д. Социальная справедливость, неравенство в отношении здоровья и методологический индивидуализм в укреплении здоровья в США.Этика общественного здравоохранения. 2012; 5: 104–15. [Google Scholar] 2. Роуз Г. Стратегия превентивной медицины. Нью-Йорк: Оксфордский университет; 1992. [Google Scholar] 3. Эяль Н. Отказ в лечении пациентов с ожирением — неправильная политика личной ответственности за здоровье. Международный журнал политики и менеджмента в области здравоохранения. 2013; 1: 107–10. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]

4. Кроушоу, Политика общественного здравоохранения и поворот в поведении: пример социального маркетинга.

No related posts.