Другое дело — участие в некоем движении, причастность к школе. Само понятие «поэтическая школа» может быть дискуссионным, и неизбежно является таковым, если мы говорим о настоящем моменте. Первые вопросы — вопросы критерия причастности. Чаще всего вопрос, который задают сами поэты (безусловно, поэты старшего поколения, мэтры): Кого нам отнести к поэтической школе / принять как своего? Этот вопрос в таком подходе и такой формулировке имеет в своей основе мало положительного — один снобизм, элитаризм и проч. Вопросы: Каковы черты — стилистические, формально-содержательные — могут быть выявлены в своем повторении, чтобы объединить поэтов в «школу»? или Какие черты поэзии учителя, автора старшего поколения восприняты молодыми и получают свое развитие? — значительно более специального толка.

Вопрос, который ставится неправильно, и заранее обречен на пустословное обсуждение или борьбу тщеславий, сформулирован в материале «Уральская поэтическая школа: да твою маман! Типа круглый стол. Часть 1: Вводная»

1) Что такое уральская поэтическая школа?

2) Какие персонажи современной уральской поэзии можно причислить собственно к УПШ?

3) Что необходимо сделать, чтобы эта мёртвая тётка УПШ задышала и продолжила куда-либо двигаться?

Вопрос поставлен правильно во Введении к энциклопедии, где помещена статья «Уральская поэтическая школа: мифы и реальность». Юлия Подлубнова скромно назвала свой материал «эссе», поскольку знает требования к литературоведческому труду, и все же собрала и осмыслила самые важные вехи, необходимые для того, чтобы говорить о школе в разумных координатах: «Учитель и культуртрегер», «Эстетика и поэтика», — в этих подразделах, которые могут быть расширены, академизированы или оспорены, зерно нужного текущему процессу рационального смысла.

«Широкая масленица» уральской поэзии — энциклопедия, трехтомная (!) антология, аналитические статьи, дискуссии в отношении понятия «школа» — заставляет взглянуть на родную белорусскую ситуацию с новых позиций и оценить то немногое, что есть у нас, совсем по-другому. Понятие «Минская школа», предложенное

На презентации первого (и пока единственного) выпуска альманаха «Минская школа» Ирина Степановна Скоропанова говорила, что «в отличие от литературного объединения, результативность деятельности которого может быть различной, школа — это всегда итог, признание значимости сделанного её представителями, своего рода знак качества». Итог и признание значимости при этом не обязательно должны быть историческими, если сделано что-то действительно достойное, заметное, небессмысленное. Конечно, самое простое, что можно сказать, — что понятие школы «утрясет» будущее. Но почему бы не поприветствовать то, что есть сейчас? Не искать недостатков, «неправильностей», упущений, а посмотреть на нынешний итог — он таков, каков есть, здесь и сейчас. И на мой взгляд, прекрасно, что многие и многие поэты — «персонажи» энциклопедии — чувствуют свою причастность к жизни современной культуры.

Поэзия авторов, которых мы с удовольствием и благодарностью представили в специальном выпуске «Текстуры», —

Основные издания новости

Упомянутые персоны, псевдонимы и персонажи

<333 [изображение] Итс окей ту би Гей! [изображение] асоциальная сеть

13. 03.2013 в 10:34

читать дальше

Пускай у тебя уже наладится на личном фронте, но только с одним условие — что бы после этого ты не забыл свою стаю! xDDDDD

Ну, и как тебе предрек Глобус: «РЫБЫ. Прекрасный момент сделать ноги и съебать от своих проблем подальше.»
Так что мотай на ус и сьебывайся.

Ну а вообще, ты офигенный друг, замечательный человек и очень интересная личность. Так что, не меняйся. Нет, серьезно, не смей меняться, мусор! xDDDD
C Днем рождения, Рыбчик!

ГАЙЗ! ГАЙЗ СИРИУСЛИ! АЙ ЛОВ Ю СОУ МАЧ!!!

@темы: нож «Семейный, пила «Дружба» это моя жизнь и моя смерть I’m awesome! солнце зашло в зенит this is VARRRIA QUALITY! синдром доктора Кокса Маршал, почему ты плачешь? © я надеваю волшебный плащ и волшебную шляпу сажусь на харлея и уезжаю в закат лайф из лайф

• ← Предыдущая запись
• Следующая запись →

Этот пост будет безвозвратно удален:

Вы уверены в том, что действительно хотите это сделать?

Да Нет

Папа стоял на своём.

— Ты чего это лежишь? — спросил папа, войдя в комнату Данила.

— Депрессия, — ответил слабым голосом сын и перевернулся на диване на другой бок, лицом к стене.

— Чего? Какая депрессия в десять лет? — в голосе папы сквозила ирония.

— Статьи надо читать… — простонал сын. — Сейчас везде пишут, что сегодня депрессия, это самая распространённая болезнь в мире. Вот и до меня добралась… Жить тошно, папа… — Даниил накрыл голову подушкой и затих.

— Да? — папа почесал затылок. — Ну, ладно, если депрессия, тогда лежи, депрессуй… Или депрессируй? Как правильно говорить — не знаешь? В общем, валяйся, страдай… А мы с мамой… Впрочем, тебе это не надо.

Папа закрыл за собой дверь, и в комнате сына стало тихо.

Через минут пять Даниил услышал какую-то возню в коридоре и приглушённые голоса родителей.

— Да не надо ему теперь ничего, — говорил папа. — У него депрессия! А депрессия, это знаешь что такое?! Это — ого-го! Это надолго. Так что мы и денег на нём сэкономим…

— А вдруг ему только кажется, что у него депрессия? — возражала мама. — Мы же к врачам его не водили.

— Да по глазам видно, что болеет, — папа стоял на своём – Пойдём скорей, пока он в постели.

Даниил не выдержал и поспешил из своей комнаты в коридор.

— А вы куда? — спросил он удивлённо, увидев папу и маму в верхней одежде.

— Мы… это… так… — папа не хотел говорить правду, но мама всё испортила.

— Помнишь, Даниил, мы хотели купить роликовые коньки на всю семью. Папе дали премию, вот мы и подумали, что пора пришла. Но… раз ты болеешь, мы купим только две пары, мне и папе. У тебя нога ещё растёт, а болезнь может затянуться…

— Кто это болеет? — нетерпеливо перебил Даниил маму. — Я не болею! Совсем не болею!

— Как не болеешь? — удивлённо переспросил папа. — А депрессия?! Ты же сам говорил!

— Ну… Это… Это, не депрессия… Это мне показалось. Я собираюсь с вами! Ладно?

— Ладно, собирайся… — мама пожала плечами. — Раз тебе это только показалось… Пойдём в магазин вместе..

Радостный Даниил пулей побежал в комнату одеваться, а мама с папой беззвучно рассмеялись.

Городские рассказки Анисимова

Не умею, не испытывал, не знаю

Придумал тему и в голове засела заставка с телека из детства, из передачи «Слабо?». Помните такую? Такие слова: «я не умею писать стихов, я не умею писать стихов, я не умею фальцетом петь, я не умею всего уметь». Тру!

Выписал, что не умею, что не испытывал, что не переживал, что не знаю. Но не все подряд, а только то, что имело или имеет значение. Зачем? Расскажу дальше.

Получился настоящий анти-лайфлист

• Не умею водить машину. Не разбираюсь в марках, моделях, принципах работы — во всей автомобильной теме я профан. Не ездил даже на мотоцикле или скутере за рулем.
• Не читал большинство книг, которые стоят на полках. Добрую половину из тех, что начинал читать, не дочитал. Читаю в год всего книг 10−15, нет списка или порядка книг, что буду читать дальше. И буду ли вообще — не знаю.
• Незаконченных курсов на Курсере и Скиллшер в разы больше, чем законченных.
• Не шарю в современной музыке, круг любимых групп и направлений не меняется, новые любимчики не появляются.
• Не умею набирать слепым десятипальцевым методом печати. Мой метод — тык-мык методом семипальцевой корявки с кучей опечаток.
• Не запоминаю лица и имена настолько, что иногда сложно смотреть кино, потому что герои не различаются — кто это? что он знает? с кем он говорит? Бывает мучительно.
• Не сдерживаюсь: выливаю желчь, агрессию, запросто уничтожаю и обесцениваю.
• Не хожу в спортзал, чтобы регулярно там фигачить тренировки. Не бегаю, не качаюсь, не принимаю витамины-протеины, не пью воду и пол-литра в день.
• Не смог бросить курить в третий раз.
• Не занимаюсь медитациями и прочими письменными практиками, не веду дневник, не пробовал йоги и ретриты.
• Не умею складно писать, вместо этого наворачиваю сложные горы и валуны из слов, сквозь которые нужно продираться. Причем пишу про одно и то же.
• Не могу выносить крик собственных детей.
• Не веду годовое и более долгосрочное финансовое планирование.
• Не читаю ленту фейсбука и новости в целом, в том числе профессиональные.
• Не смог начать свой бизнес онлайн/офлайн трижды.
• Не плавал дальше 50 метров от берега в море, потому что ссыкатно.
• Не дрался по-настоящему, чтобы мясо, свернутые челюсти и сломанные носы.
• Не смог воспитать/натренировать собаку, хотя она очень умная.
• Не разбираюсь в моде, брендах и дизайнерах шмоток, не умею подбирать сочетания в одежде.
• Не умею играть ни на одном музыкальном инструменте.
• Не умею программировать и писать настоящие программы.
• Не умею рано вставать и ложиться до часу ночи.
• Не запомнил карту метро и путаюсь в названиях основных улиц Москвы, где прожил значительное число лет.

Ну и что?

В целом мне кажется всем тут присутствующим и всему миру должно быть примерно все равно на содержание каждого подобного пункта. Но ведь ой как сложно признаться. Вернее, страшно. Страшно «не быть», «не являться», «не уметь», «не соответствовать» — а кому или чему всегда найдется.

А когда страшно, то обороняйся или беги. Или так, по модели Кюблер-Росс: отрицай, злись, торгуйся, депрессуй, принимай.

Можно попробовать произнести «Ну и что» со всеми этими эмоциями. Та самая интонация ответа, которая вырывается в ответ на тезис, кажется и определяет — болит или не болит.

Реакция 1. Отрицай / на самом деле я молодец

«ТЫ НЕ УМЕЕШЬ ПРОГРАММИРОВАТЬ, А ЕЩЕ ХОЧЕШЬ БЫТЬ ПРЕПОМ ПО ИНФОРМАТИКЕ», — говорит тебе виртуальный собеседник в голове или реальный в жизни. Как тебе не стыдно.

Нет же, я кое-что умею. Нет же, вы не правы, ваша информация устарела, за лето я научился питону и паскалю. Нет, я буду отличным препом, вот увидите.

Реакция 2. Злись / это все они, а не я

Дурацкая клавиатура мне не подчиняется, Шахиджанян-нравоучитель уже в печенках, KeyKey сделали идиоты, Клавогонки для дураков.

Реакция 3. Торгуйся / оправдывайся

Я не смог выдрессировать собаку, но зато я ее люблю и гуляю с ней каждый день. Ей не так и плохо! Я не бросил курить, но ведь это не значит, что я плохой отец!

Реакция 4. Депрессируй / драматизируй

А ведь когда-то я разбирался в новых альбомах, вел топы и слушал по 100 альбомов за год, читал критику. Грустно, что не так, я никогда не смогу снова погрузиться и поймать кайф от новой музыки.

Реакция 5. Принимай / используй информацию

Когда ок и не болит, не страшно, изи-изи, все нормально. Все эти не сделал/не добился результат многих выборов, которые привели в сегодняшнюю точку. Все устраивает? Ну и ок.

Используй информацию

Пришел к таким выводам после этого упражнения, в котором глядишь на условные недостатки:

1) Перетрясать то, что не умеешь, не можешь или не пробовал полезно, чтобы зафиксировать момент. Представьте, что человек как пластилин в N-мерном пространстве, где его свойства лежат по N осям и постоянно меняются, топорщатся и сжимаются (на как видео на картинке). Вот и фиксируем, чтобы было с чем сравнить.

2) Трюк, чтобы не горевать по поводу слабостей — это добавить слово «пока». Или слово «сейчас». Будет звучать как выбор здравого человека. Ведь пойти и все вдруг сразу начать уметь и пробовать — потребует уйму сил и времени. Я не умею водить машину, пока не умею. Тянем по одной оси, теряем по другой.

В ограничениях сила. Знать ограничения — как знать двери в игре-бродилке, куда можно не ходить. Пока не ходить. Мне нравится когда после страданий и злобы можно принять ограничения и действовать с их учетом.

3) Сложное. Тезисы про свое неумение — это просто мнение о себе. Мнение может быть важным и неважным, полезным и не очень, похожим на какую-то объективную правду/факты или наоборот. Какой-то голос говорит, что ты не ведешь дневник. Что вообще имеется в виду? Может оказаться, что «не вести дневник» означает не делать это 5 раз в неделю, мол, иначе не считается. Кто вообще с нами говорит — мама, школьный учитель из детства, начальник с прошлой работы, тетка из магазина? И кто интерпретирует?

4) Фокусироваться и развиваться лучше с сильных сторон, но приводить примеры по этому поводу в рассылке как-то тумач, а механики похожи. Помнить о завершенных делах и победах вообще нужно как-то специально, так как незавершенные зудят и отжирают внимание.

Выгода

Читатели иногда просят больше практического. И вот этот абзац о практике!

Навык принимать свое дерьмо позволяет принимать дерьмо других. Что несомненно улучшает коммуникацию, пользу и радость. Навык переступать, гнобить, пилить и заниматься самоедством автоматически продиктует такое же поведение к другим.

Ссылки и цитаты (по теме и не очень)

1) Музыкальная пауза и образец интонации «Ну и что». Я был в Гастингсе, я был в Брайтоне, и в Истборне я был. Ну и что? Текст песни под видео (3 мин)

2) Новый Пелевин говорит о достижении одинакового удовольствия разными средствами (4 часа, но можно не читать):

Удовольствие и наслаждение по своей природе не могут быть постоянными. Они всегда связаны с переходом от какой-то потребности к ее удовлетворению. Было плохо, стало хорошо, потом все прошло. Каждый социальный класс удовлетворяет потребности привычным для себя образом, поэтому общее количество удовольствия в человеческой жизни почти одинаково в разных социальных стратах. Это, можно сказать, божеская справедливость. Вот представь себе две кривые с одинаковым наклоном. У богатого она проходит в сто раз выше, но наклон тот же. Площадь под графиком может различаться на несколько порядков, но производная будет та же. Личное персональное удовольствие и есть такая производная. Высота графика роли не играет.

3) Варя Веденеева в инстаграме (подпишитесь) — говорит о реакциях (1 мин):

Я верю, что заражать своей идеей «тепленьких» и готовых к ней людей — здорово. Но осуждать тех, кто не разделяет твою повестку в данный момент и обесценивать их приоритеты (шейминг) — не приводит ни к чему хорошему, порождает сопротивление, отчуждение и агрессию. Пишу это, как человек, который часто так делал сам, сожалеет об этом и больше так делать не будет.

4) Макс Черепица в инстаграме (подпишитесь) цитирует Брене Браун про отстаивание границ в обычных делах (5 сек):

В культуре, где перегорание считается символом статуса, для того, чтобы отдыхать и веселиться вам понадобится смелость.

5) Илья Клишин рассказывает, что понял из своей психотерапии и как ведут себя психоэмоционально невзрослые люди (19 мин):

Взрослые-дети не могут самостоятельно решать проблемы, их основные инструменты — это каприз, истерика и манипуляция, тогда как взрослые-подростки при определенных обстоятельствах могут проявлять больше самостоятельности и даже решать некоторые проблемы. Но есть одно но. Подростки (в смысле взрослые-подростки) это делают специфическим образом: воссоздают внутри себя проекцию «карающего родителя» и заставляют себя, держат себя в ежовых руковицах, мучают себя.

6) Олеся Власова пишет о том, как отказалась от формирования привычек (18 мин):

Способность к привыканию — важнейшая составляющая нашего организма. Проблема начинается тогда, когда слишком много процессов уходит в автоматический режим. Большая часть жизни среднестатистического взрослого человека — это набор привычек. Мы не только делаем что-то «на автопилоте», но и чувствуем «на автопилоте», принимаем решения «на автопилоте», замыкая наш опыт в печально известный круг, по которому многие бегают годами.

7) Дэн Абрамов, суперзвезда от программирования, пишет, в чем он не шарит по состоянию на 1 января 2019 года (5 мин)

8) Речь А. А. Зализняка на церемонии вручения ему литературной премии Александра Солженицына, в которой он говорит, что скорее всего то, что вы прочитали выше, неправда (8 мин):

В любом обсуждаемом вопросе профессионал в нормальном случае более прав, чем дилетант.

✋

Шалимов-3

МАЛЬЧИШНИК

Цикл рассказов

Отрывки из «Мальчишника-3». Весь цикл из 4-х рассказов — в арх. файле, Word, 138 Кб.

………………………………………………….

— Славка, привет, а где же Катя? — Генка быстро оглядел знакомых цирковых акробатов, сгрудившихся после паспортного контроля возле багажного транспортера. Кати среди них не было.

— Ага, так ты не меня встречаешь. И еще нужно узнать, откуда тебе стала известна дата нашего прилета, — хлопнул его по плечу старинный приятель.

— Работа такая… злоупотребил немного. Так, где же Катя-то? С ней случилось что?

— С ней все нормально. Не переживай. Она у Николая отпуск себе на неделю выпросила. Пока мы тут прибытия реквизита дождемся, да с таможней промудохаемся, как раз неделя и пройдет. Работы не будет все равно. Сейчас она купается в море и загорает на Кипрском песочке.

— Когда приедет? — приуныл Генка.

— Я же сказал, через неделю. Сегодня у нас, — Славик кинул взгляд за спину Генки на светящиеся электронные часы с текущей датой, — вот, сегодня у нас двадцать седьмое сентября, значит, — он быстро посчитал на пальцах, — она прилетит третьего октября.

— Только третьего!

— Не «только», а «всего лишь», — подмигнул Славик, — помнишь анекдот про Чапаева, как он без парашюта прыгал… «пролетел два километра. Что же страшного-то в последних двух метрах?» О, наши чемоданчики! Не депрессируй, подмогни чуть по-такелажному, раз уж попал под раздачу, да и развеешься заодно.

Генка помог нагрузить багажную тележку и, толкая ее, приостановился, уступая проход большой группе мужчин, одетых в разные, но одинаково новые спортивные костюмы. Как ни наряжай военных, но выправку и манеру поведения не скрыть под тряпками. А уж после того, как они дружно повернули головы в сторону того самого мулата, тихо скомандовавшего «ready — go», то сомнения в их причастности к военным полностью развеялись. Тем более, что и двинулись они, хоть и не в строю, но одновременно и, что самое главное, в ногу. Интересно…

— Вы с ними летели с Кипра? Это кто? — кивнул он на иностранцев.

— Спортсмены, — ответил безучастно Славик, — кажется, команда по регби. На соревнования прилетели.

— Разве сейчас идут соревнования какие-то?

— Не знаю. Я только футбол иногда смотрю, а регби, волейболом и тому подобным биатлоном не интересуюсь совсем.

Генка еще раз внимательно посмотрел в спины выходящих спортсменов. «Команда» усаживалась в автобус, стоящий прямо у выхода. Через стеклянную стену хорошо видна была загрузка группы. Генка автоматически их пересчитал — двадцать человек… Чуть в стороне стоял еще один наблюдающий. Когда автобус тронулся, он повернулся, и свет упал на лицо. Это же его прямой начальник Корсаков! Что он-то тут делает? Разве уже курирует и соревнования по регби? Ну-ну, это такие же спортсмены, как он сам хореограф. Интересно, что за кордебалет готовится?

* * *

— Товарищ подполковник, разрешите обратиться? — Генка прикрыл за спиной дверь .

— Почему так официально? — оторвался от бумаг Сухов Михаил, — проходи и садись. Что у тебя?

— Личный вопрос, Мих, потому и официально, как к начальнику своему, обращаюсь. Прошу сдвинуть мое дежурство с третьего октября на другой день.

— Зачем?

— Невесту встретить нужно в аэропорту. Три месяца не виделись.

— Не-е-е-ве-е-е-сту-у! — нараспев весело протянул Михаил, откинувшись на спинку кресла и рассматривая друга, словно впервые увидел.

— Ну, она еще не знает, что она невеста, но я думаю, что должна догадываться.

— Молодец, гвардеец! Когда успел-то? А я-то все думаю, когда же и ты познаешь что такое настоящее мужское счастье? Салатик уже готов?

— Я же сказал, что она пока не знает, а если не отпустишь, то и вовсе салата тебе не дам, — пригрозил Генка.

— Хы, разве что ради салата, — ухмыльнулся Михаил и наклонился опять к бумагам.— Третьего, говоришь? — Лицо его стало задумчивым. — Только тебе скажу, — на третье у нас назначена тревога и общая мобилизация всего состава службы.

— Ни-и-фига-се! — присвистнул Генка, — такое у нас было, только когда Елизавета приезжала к твоему тезке погостить. Сейчас-то кого ждем?

— Похоже, что не кого, а чего, — Михаил простучал короткую дробь пальцами по столу и примолк.

— Ты под юного барабанщика-то не коси. Ишь, перенял у Мастера манеру морзянкой намеки намякивать. Говори уж, что будет-то.

— А хрен его знает. Корсаков с Хорьковым шнурят как зайчики-энергайзеры со свежими батарейками в нужном месте. Пресса как с цепи сорвалась. Журналюги анусы рвут, словно по пятьдесят гонораров авансом получили за любой негатив про Парламент.

— К чему бы это?

— Все к тому, что срок чрезвычайных полномочий «объекта» истек девять месяцев уже как, и я все чаще вспоминаю, что сказал Володька, когда уходил.

— Бред какой-то он нес. У меня у самого чуть крышу не снесло после сидения на Форосе. Ведь все что угодно ждать можно было.

— Да ни шута там не было бы… если с сегодняшней позиции посмотреть. Ведь никакого переворота-то ГКЧП и не устраивал. Если бы «комитетчики» не обделались жидко от собственной отваги, то все их действия четко легли бы в рамки существующей на тот момент государственной системы власти и Конституции. А вот то, что конституционной власти противостал наш сегодняшний «объект», то это и может быть квалифицированно именно как государственный переворот. Но тогда у него и силенок-то никаких не было. За него все сделали анархисты с монархистами… и те, кого, достало перманентное строительство коммунизма в неопределенно далеком будущем. Сегодня все по-другому, не в пример тогдашнему.

— Ну, и?..

— Вот тебе и «ну — баранки гну». А то, что в «беловежке» он вскоре подписал некий документ вопреки результатам конституционного референдума, — только за одно это можно вызывать в суд, но у парня в тот момент уже были особые чрезвычайные полномочия, которые он получил, убрав ГКЧП. Никто и ничто ему не указ, и такие соображения очень популярны в сегодняшнем Парламенте… И не просто так Парламент отправил нашего «объекта» в отставку. Конечно же, он не остался в долгу и написал точно такой же указ. Сегодня Парламент и «объект» отправили друг друга в отставку… — Михаил беззвучно, но плотно припечатал ладонь к столу, — и завтра, — он сжал кулак, — они должны помериться силами…

* * *

— Это не танки, — ответил Генка на возглас Кати при въезде на Калининский проспект, — это БэТэЭры.

Он остановился около омоновца в бронежилете, поднявшего полосатый жезл, вышел из машины и показал удостоверение. Тот в ответ отдал честь.

— Дальше вам не проехать, если собираетесь через Садовое в Центр. Только до Смоленки пока. Дорога заблокирована кордонами ОМОНа и митингующими.

— Танки?

— Пока нет, только живая цепь, но говорят, что и они на подходе. Ждем.

— Стреляют?

— По рации передают, что убили нескольких наших.

— У них есть оружие?

— Хрен поймешь у кого оно. Наружка предупреждает, что на крышах неизвестные снайперы. Не подчиняются никому. Бьют по всем подряд. У демонстрантов на Октябрьской площади тоже, кажется, убитые есть.

— А тут как?

— У нас пока все спокойно. Основная работа сейчас идет на Октябрьской.

На груди омоновца щелкнула рация и сквозь шипение донеслось:

— Мэрия захвачена. Сведений о происходящем нет, отходим к Центру. Дайте команду по точке сбора…

— Примешь гостей через два часа с полным набором гостинцев. Расставь своих людей «по схеме два».

— Понял, приступаю к подготовке выдвижения к объекту. У меня все готово для работы по высшему классу с этими сволочами.

— Ускорить переброску частей к Останкино. Оказать помощь группе в здании ТВ… Применение оружия санкционируется по всем лицам у здания.

— Бить их, сук, беспощадно!

— Часть демонстрантов села в захваченные грузовики, похоже, что собираются в Останкино.

— Ну, там-то их и пригреем.

Генка дослушал вместе с омоновцем радиодиалог, сплюнул:

— Ладно, удачи, браток. Поеду, может, успею выскочить.

— Давай, остерегайся открытых мест, — напутственно предупредил офицер,— я своих людей уже отвел от греха.

Генка уселся назад за руль. Ободряюще кивнул испуганной Кате и тронул машину. По пути его еще пару раз притормозили военные, но тут же разрешающе махали рукой, завидев сквозь стекло красную корочку удостоверения.

— Катя, у меня будет к тебе большая просьба, — произнес он будничным тоном.

— Какая?

— Пожалуйста, не выходи сегодня и, может быть, завтра на улицу и никому не открывай дверь. Если тебе с мамой что-то будет нужно, то я буду иногда звонить и привезу вам при первой же возможности. Хорошо?

— Ладно, — согласно кивнула Катя.

— Вот мы и приехали. Быстренько выгружаемся, и будь умницей. Сделай все так, как мы договорились.

— Сделаю, — Катя улыбнулась и провела кончиками пальцев Генке по щеке. — А знаешь, Геном… Я согласна…

* * *

— Алло, Ольга Семеновна? Это Геннадий. Можно Катю к телефону? — Генка по короткому «да?» в трубке понял, что на звонок ответила мать Кати.

— Нет, Гена. Кати нет, — бесцветно ответила она.

— Как нет? Она вышла из дома? Это же опасно! Я предупреждал… Она обещала…

— Нет, Гена… Кати нет совсем… она погибла…

В трубке взрывом раздались рыдания и сухой ритмичный стук. Генка понял, что трубка выпала из рук и теперь раскачивается на проводе, ударяясь об стену…

* * *

— Мих… я понимаю, что это нарушение Устава, но я сейчас в отдыхающей смене… У меня есть три с половиной часа. Обещаю, если отпустишь, вернуться в срок…

Сухов оценивающе посмотрел на друга, ожидая пояснений. Сквозь внешнее спокойствие и подчеркнутую невозмутимость проступала игра желваков и блеск глаз. Таким он его ни разу не видел за много лет.

— Давай, понимаю, что это очень важно. Не опаздывай. Не подведи.

— Спасибо друг, — Генка с искренней признательностью пожал руку Михаила.

— Корочки возьми, без них сейчас трудно в городе будет, а оружие оставь.

— Обойдусь без оружия, — Генка уже исчезал в дверном проеме кабинета.

От Старой площади до Нового Арбата рукой подать, если по прямой. Прямо он и метнулся, проскакивая все красные светофоры, благо, что ни гаишников, ни других машин практически не было в центре, пока не уперся в блок-пост перед Калининским мостом. Порадовался, что не нужно ехать на другой берег Москва-реки. Дорога впереди была перекрыта танками. Махнув в окно красной корочкой, развернулся на Садовом и въехал во двор… Отсюда была хорошо видна панорама происходящего. Танки стреляли по Белому дому из пушек. При каждом попадании из окон шестого этажа вырывались клубы черного густого дыма. Там бушевал пожар. На набережной стояла группками молодежь, отхлебывала из бутылок и радостно приветствовала криками и подпрыгиваниями каждый новый выстрел… Реалити-шоу… Избиение депутатов и их секретарш… «Новое поколение требует пива и зрелищ» — сплюнул Генка и взбежал по лестнице к знакомой двери…

— Когда начали стрелять, — бесцветным ровным голосом рассказывала Ольга Семеновна, — Катя сказала, что нужно зашторить окна по вашему совету. Я включила свет, так как подумала, что в комнате должно стать темно. Она подошла к окну и упала… Она даже не вскрикнула… Просто упала… Я вызвала «Скорую». Они приехали очень быстро, будто около дома ждали. Забрали Катю. Сказали «шальная пуля», — голос женщины сорвался, и она уже хрипло закончила рассказ, — оставили справку и уехали. Даже не сказали, откуда ее потом забрать можно.

Генка отвернулся от окна, куда смотрел, слушая и не шевелясь. Свет в комнате, несмотря на сумерки, был погашен. Шторы раздвинуты. С улицы доносились звуки пулеметных очередей и артиллерийской стрельбы. Белый дом хорошо был виден слева. Что-то цепляло внимание Генки, пока он слушал рассказ пожилой женщины. Что-то было важным, но он никак не мог понять, что именно.

— Покажите мне эту справку, пожалуйста, — попросил он, — я попытаюсь узнать, куда увезли Катю.— И опять повернулся к окну.

Дом был старинный, с глубокими оконными проемами и большими расстояниями между рамами. В двойных стеклах остались два последовательных пулевых отверстия, расположенных со смещением друг относительно друга. И это смещение говорило, что пуля прилетела не слева, не со стороны Белого дома, а справа. Вот что цепляло внимание! Может быть рикошет? Нет, поблизости не было ничего такого, от чего могла бы отскочить пуля, тем более, по траектории «сверху-вниз». Генка прикинул, где могло бы быть начало этой траектории. Прямая, проходящая через два отверстия, упиралась в промышленное здание примерно через два квартала. Какая-то фабрика.

Все это Генка оценил мгновенно, пока Ольга Семеновна только еще поднималась со стула. Он посмотрел, как тяжело она делала два шага к старому секретеру, и заметил на полу небольшое темное пятнышко. Нагнулся и провел пальцем. Кровь! Только в этот только миг Генка органически осознал, что Кати больше нет. Горькая темная капля где-то в его глубине дрогнула, зашипела, вздулась лопающимися жирными пузырями «…Ты погубишь-шь… Ты погубишь-шь… Ты погубишь-шь…» — шептали пузыри голосом цыганки. Чернота неотвратимо поднималась. Боль и горечь хлестали наотмашь по сердцу, по разуму, по телу, по рукам и ногам… По глазам, отсекая цвет и свет. Он рухнул на колени. В ноздри резко ударил запах свежей крови. Раньше он никогда не замечал, что кровь может так… сводить с ума. Генка набрал полную грудь воздуха, готовясь завыть… от бессилия и злобы. Взвыть по-волчьи и остаться волком навсегда. Он уже и видел и слышал и ощущал как волк. Мир стал черно-белым. Хотя нет, оставалось еще одно цветное пятнышко — кровь на кончике пальца. Осталось только взвыть по-волчьи, чтобы собственным голосом подтвердить свое согласие стать волком окончательно…

— Вот, Гена, нашла, наконец, — вздохнула Ольга Семеновна, поворачиваясь с листочком бумаги в руке. — Положила на виду, а никак не найду. Вам плохо?

— А… не… ничего, все в порядке, — забормотал Генка, поднимаясь с корточек и, ощущая всем естеством, как неведомый волк нехотя покидает его сознание, многообещающе скалясь…

Сильно потер лицо ладонями, пытаясь содрать будто приклеившуюся серую вуаль с глаз. Понял, что бесполезно. Остались только два цвета: серый и красный. Но зрительное восприятие мелких деталей обострилось многократно. Он еще раз вгляделся в фабричное здание и понял, что стрелять могли только из одного окна под самой крышей. Он был уверен, что только оттуда.

Генка быстро просмотрел справку, запомнив только два момента: номер станции «Скорой помощи» и фамилию врача, и вернул бумажку.

— Я все сделаю и обязательно вернусь. Извините, у меня очень мало времени, но я все сделаю. Мне нужно идти…

Юмористические рассказы

Принцип самовоспитания — Мужской коуч

«Как и другие животные с развитой нервной системой, человек является существом программируемым. Однако мы еще и обладаем способностью к само-программированию».

Комментарии:

Давайте сразу обозначим: что я имею ввиду под нашими «программами»? – Программы – это все то, что составляет, в конечном итоге, наш образ жизни, наши цели и желания, наши убеждения, жизненные ценности и принципы, представления о том, «как можно» и «как нельзя», как нужно действовать в той или иной ситуации; кто мы вообще такие, зачем живем и работаем, как мы хотим жить и работать, с кем дружим, а с кем – нет, на ком женимся, на ком – нет, и т.д.

Программы бывают самые разные: «аристократ», «вор», «трудяга», «халявщик», «королева», «босс», «вольный художник», «мать Тереза», «моя хата с краю», «раб обстоятельств», «потребитель удовольствий», «созидатель-творец» и т.д. В общем их оооочень много. Их распространенность зависит от принятой в обществе моды-спроса на ту или иную программу.

Как в типичном анекдоте, в этом законе для нас есть две новости: хорошая и плохая. С какой начнем?))

Думаю, учитывая опыт Штирлица, который утверждал, что всегда запоминается последнее, начать лучше с негативного)) Итак, плохие «новости» заключаются в том, что, во-первых, мы все (за исключением супер-просветленных гуру, которых лично я не встречал) в принципе похожи на роботов, так как живем по встроенным в нас в детстве программам (более того, есть мнение, что мы уже рождаемся с предрасположенностью к определенным программам), а также программам, пропагандируемым в обществе на протяжении нашей жизни. Во-вторых, наши первичные, встроенные в детстве программы, хоть и поддаются изменению, но это достаточно длительный процесс, далеко не всегда дающий 100%-й результат.

Хорошие новости заключаются в том, что, во-первых, мы все-таки реально можем менять неэффективные и не приносящие нам счастья программы на те, которые будут работать НА нас, а не против (кроме того, мы можем выбирать именно такие программы, которые нам нравятся). Во-вторых, для этого не надо обладать выдающимися способностями программиста – достаточно элементарного знания технологии само-изменения, а также организованности, желания, ну и хотя бы небольшой способности к аналитическому мышлению. В-третьих, существуют ведь и программы, помогающие нам жить (роботом, конечно, себя признавать не хочется, но раз уж так нас запрограммировала природа, то я за достойные и счастливые программы!))

Здесь напрашивается мой любимый вопрос: а зачем природа нас так устроила? Какая для нее в этом выгода? – Моя версия такова: дело в том, что обратная сторона нашей склонности к программированию – это быстрая адаптивность в раннем возрасте к предлагаемым жизненным обстоятельствам (в племени аборигенов для выживания нужна одна программа, для жизни в современном цивилизованном обществе – другая). То есть, по идее, родители должны давать детям такие программы, которые помогут им жить счастливо в предлагаемых жизненных обстоятельствах. На практике, к величайшему сожалению, далеко не все родители, дают своим детям именно такие программы. И здесь природа к детям таких самоуничтожающихся особей милосердна – у всех есть шанс на протяжении жизни поменять свою программу и вырастить счастливое потомство.

В общем, это все интересные рассуждения, а в переводе на нашу с вами практику жизни, можно сказать просто и кратко: «Если тебя что-то не устраивает в жизни – меняй программу, а не депрессируй!» (да, да, вы правильно поняли – «а если постоянно подвисаешь – пора почистить жесткий диск…»)))

Подробно это и другие правила мы разбираем и осваиваем на индивидуальной программе самовоспитания «52 принципа жизни»

Александр Печерский в социальных сетях:

Похожие записи

Есть что вспомнить, нечего детям рассказать — LiveJournal

Подумайте – почему в этот день беспорядки были только во Львове? Почему в других городах западной Украины всё прошло без мордобоя? Почему в другие года, даже при Ющенко, в том же Львове ветераны прекрасно справляли свои потребности, и возлагали куда хотели что хотели?

Всё просто –  именно в этом году, именно во Львов заезжали ребята из «Русского Единства» (Крым) и «Родины» (Одесса).

Ребята обнаружили, что в Украине есть солидный кусок советско-русского электората, который остался без чабана: Наталья Михайловна Витренко ушла в безвременный запой, Петр Симоненко окончательно махнул рукой на советский имидж, расслабился и превратился в успешного буржуя, «регионалам» вообще не до борьбы против НАТО за русский язык, им бы с реальными проблемами совладать. Итого – местечковые РЕ и «Родина» решили, что хватит прозябать в своих провинциях, надо расширяться на всю страну. «Собирались в 2011 выйти за пределы Крыма. Выходим. Планы «Русского единства» распространяются на всю Украину. И вообще, хватит сидеть в глухой обороне, надо продвигаться вперед и распространять свои идеи, свои ценности», — сказал координатор акции Юхин.

А чтобы привлечь много-много внимания, надо сделать что-то очень-очень яркое. Например, привезти во Львов красный флаг и поднять его над городом, как над Берлином.

Второе

Львовяне не любят красный флаг, у них есть на это миллион весомых причин. Не вдаваясь в исторические подробности, представим: на одно из кладбищ солдат вермахта в России торжественно прибывает делегация их немецких внуков. Не просто внуков, а идейных таких внуков, — «руссиш швайне, хо-хо-хо». За два месяца до приезда внуки показывают всем бааааальшущее знамя со свастикой, которое планируют торжественно развернуть в России. А на все претензии отвечают, что их деды воевали именно под этим флагом, а память дедов свята.

Как вы их встретите?

Третье

9 мая Львов еще раз подтвердил свое звание культурной столицы Украины — не был избит ни один настоящий ветеран. НИ ОДИН. Раздухарившаяся шпана срывала ленточки с тетушек средних лет, давала подзатыльники молодым, но стариков никто не трогал. Не зафиксировано ни одного обращения ветеранов в милицию с жалобами на физическое насилие или даже оскорбление.

Хотя, между нами говоря, многим именно львовским ветеранам стоило бы врезать. Обычные советские ветераны после демобилизации возвращались в родные русские колхозы. А во Львове, невероятно красивом европейском городе, любили оседать на пенсии крупные армейские и силовые чины, или просто бывшие ГБшники, которых тут к концу «бандеровщины» развелось, как вшей. Но это так, к слову.

Четвертое

Если посмотреть внимательно знаменитое видео с насмерть перепуганной девчушкой, не трудно заметить, что толпа не пытается раскурочить автобусы и всех там убить. Люди пытаются не пустить автобусы на холм славы, а их оттесняет милиция, начинаются драки.

Русские националисты из «Родины» и «Русского единства» повели себя, как палестинские арабы, — прикрылись детьми и женщинами. Загрузили в автобусы тетушек, навязали на них ленточек и погнали на злополучный холм. На том самом видео слышно, как львовянин кричит бабушке – «Ты зачем привела её (девочку), сука старая?! Детьми [прикрываешься]?» Хотя, вообще-то, по совести, вопрос не к бабушке.

С 10 марта работали мобилизационные пункты «Русского Единства» в Крыму. Русскоеды сами заявляли, что планируется «не пикник, а серьезное мероприятие».

Пятое

Украинская власть повела себя подло. Выстроив с утра кордоны вокруг места поклонения и не давая занять его львовянам, она отказалась пускать настоящих, не понаехавших ветеранов. Свидетели событий утверждают, что пока не появились автобусы с одесскими и крымскими «внуками», ситуация развивалась вполне мирно – люди с ленточками спокойно прохаживались по толпе, вели политические споры, и как все, поглядывали на милицию у холма, бросали цветы через кордон. А когда подъехали «гости» — вот тогда и началась свистопляска.

Почему милиция, не смотря на запрет суда, обеспечила проезд именно этих автобусов, проигнорировав настоящих ветеранов – тут будем разбираться еще долго. МВД уже путается и отбрехивается.

Шестое

Русская агит-пресса сразу обгадилась заголовками типа «Во Львове ветеранам пришлось вновь биться с нацистами». Если чуть-чуть приглушить треск и праведные стенания, имеем: несколько расквашенных физиономий каких-то быков в пиджаках, несколько сорванных ленточек, одно разбитое стекло, 5 уголовных дел по итогу. В краю закопанных шмайсеров это верх сдержанности. В цивилизованной Европе, в Берлине, обыкновенная первомайская демонстрация не считается удачной, если не сожгут пару машин, не разобьют кучу витрин и вообще не разгуляются до крови. Корреспонденты, снимающие берлинский праздник весны и труда, бегают исключительно в шлемах.

Седьмое

Янукович, к которому сейчас все вопиют, честно попытался сгладить ситуацию до ее возникновения.
Чтобы не обвиняли в «фашизме», на киевском параде т.н. «знамя победы» несли впереди государственного, и вообще всю Украину красными тряпицами поистыкали. Чтобы не обвиняли в прогибе перед Кремлем, закон о признании красных тряпиц Знаменами он так и не подписал. И вообще явился на торжества не с «георгиевской» ленточкой на груди, а с желто-голубой, как нормальный президент независимой страны.

Наверняка он сам сейчас хуеет от ментовских интриг, русскоедских политических амбиций и  львовской «завзятости» (извините, не знаю, как это слово по-русски, но оно подходит больше всего). Оставьте человека в покое, наш МИД вам уже ответил.

Восьмое

Верьте или нет, но на кадрах из бушующего Львова видно очень мало настоящих, идейных националистов. С милицией, в основном, толкаются обыкновенные львовяне.

Карпаты – это наш Кавказ. Считать жителей Львова националистами – всё равно, что называть всех партизан Дудаева ваххабитами. Галичане не любят красный флаг, и у них, повторяю, есть для этого миллион причин. Молча терпеть его в своем городе не станут. Они у нас такие.

Девятое

Некоторые суровые русские парни, услышав, что нацисты убили и съели сто тыщ ветеранов, собрались приехать во Львов и показать зарвавшимся хохлам всю силу имперской мощи. Реально говорю – не стоит этого делать.

Большая часть украинских националистов живет не во Львове. Среди украинских правых перед русскоедо-родинской вылазкой бродило желание выехать на западную и принять посильное участие в мероприятии. Но из-за пресловутого решения суда, запретившего любые массовые мероприятия, а большей частью из-за уверенности, что уж львовяне-то сами разберутся, махнули рукой и остались на праздники в кругу семьи. На видео и фото мелькали повязки и флаги ВО «Свобода», другой символики из бесчисленного количества правых партий Украины не видно вовсе. Где камуфляжная форма «Патриота Украины» и «Тризуба»? Где флаги УНСО?..

Но если (если, блять) ребята из России таки решат приехать в наш любимый Львов не как гости, а как хозяева – уж поверьте, поверьте, блять, встречать их выйдет так много народу, места мало будет.

И десятое (это уже к украинцам)

Мы привыкли, что, сколько бы разные активисты не кидались друг на друга, милиция играет роль лесника из известного анекдота, — приходит и всех разгоняет. Собственно, милиция и есть центральная ось уличной политики.

Но стоит однажды собраться по-настоящему большой толпе, которая милицию опрокинет, и Бог знает, какой конституционный строй будет в стране на следующее утро.

Определение депрессии по Merriam-Webster

депрессивный; удручающий; угнетает

переходный глагол

2а : прижать нажмите клавишу пишущей машинки

б : , чтобы вызвать опускание в нижнее положение

3 : для уменьшения активности или силы лекарства, которые могут подавлять аппетит

5 : для уменьшения рыночной стоимости или товарности

Депресс, определение и значение | Словарь английского языка Коллинза

Примеры ‘депрессия’ в предложении

депрессия